Но кое-кто в отчаянном запале Взлететь решился; лучше б не взлетали! Как будто оказавшись в тесном зале, Едва крылами сделав взмах-другой, Они садились вновь передо мной. О это стадо, сжатое в загоне! Кто б объяснил им: надо от погони Не убегать, а путь избрать иной - Спасаться у погони за спиной! Послушное испуганное стадо... И все-таки - спасибо снегопаду! Ни кто иной, как он, сумел собрать Всю певчую щебечущую рать, И - пусть в тоске, в отчаянье, в печали - Но песни жизни все-таки звучали! Перевод Н. Голя ИЗ СБОРНИКА "ЗАПАДНАЯ РЕКА" ЛУЖИ В лесу прогалы лужами блестят, А рядышком подснежники дрожат, У тех и этих век измерен днями: Цветы сойдут, и блестки талых вод До капли будут выпиты корнями, Что возведут темно-зеленый свод. В набухших почках зреет темень крон, Неумолим круговорот времен, Круг замкнут, но покой ему неведом, Поэтому пускай помедлит лес Над мокрым стебельком и светлым следом От снега, что вчера растаял здесь. Перевод Б. Хлебникова МЕСЯЦ Я месяц примеряю к небесам Над крышею и серебристым вязом, Как ты, наверно, к темным волосам Заколку примеряла бы с алмазом. Я примеряю месяц молодой То просто так, то в паре со звездой. Как славно ясный месяц примерять, Бродить, глядеть и тешиться игрою, Над рощей укреплять и вновь снимать, И приносить к ночной воде с собою, И в пруд бросать, чтоб месяц плыл, качаясь, И чудеса на свете не кончались. Перевод Б. Хлебникова СВЕТЛЯЧКИ У звезд, что так ясны и высоки, Есть на земле живые двойники - Садовые ночные светляки. Но как бы ни прилежен свет их был, Да краток век и маловато сил, Чтоб вторить блеску вечному светил. Перевод Б. Хлебникова ОСОБЕННАЯ АТМОСФЕРА (Надпись на садовой ограде) На пустыре земля оголена. А в двух шагах стоит обращена К ветрам палящим старая стена. За ней благоуханье и прохлада. Так создает садовая ограда Особенную атмосферу сада. Перевод Б. Хлебникова ПОСТОЯНСТВО Да будет сердце постоянно, Как будто берег океана, Оставшийся самим собою Средь вечных перемен прибоя. Перевод Б. Хлебникова МИМОЛЕТНОЕ Как часто из вагонного окна Я замечал цветы у полотна. Я замечал, но поезд дальше мчал, И я цветов почти не различал. Я вспоминал цветы по именам, Но был уверен, что остался там Какой-то удивительный цветок, Которого припомнить я не мог. А вдруг цветы, увиденные мной, Не видел никогда никто иной? Прозрение лишь тем из нас дано, Кому недолго видеть суждено. Перевод Б. Хлебникова СМИРЕНИЕ Светило меркнет, близится тот миг, Когда закат уйдет на дно залива, Однако ни единый птичий крик На это не посетует тоскливо, И как всегда, так и на этот раз, Безмолвная средь темного безмолвья, Смежит пичуга веки тусклых глаз Или, вдали от своего гнездовья Застигнутая сумраком, она На ветку прянет, тут же страх забудет И лишь шепнет тихонько: "Спасена! И сколько теперь мрака не прибудет, День все равно наступит и рассудит, Чему случиться завтра. Будь, что будет!" Перевод Б. Хлебникова ОДНАЖДЫ НА БЕРЕГУ ОКЕАНА Обрушивая воды, выл прибой, За валом вал он приносил с собой, Вода ревела, бедствия суля, Каких еще не видела земля. И тучи застилали небеса, Свисая, будто космы на глаза. Вселял надежду берег оттого, Что подпирал крутой утес его, А континент поддерживал утес, Но мрак сгущался и угрозу нес. Казалось, ночь грядет на сотни лет. Готовым надо быть к напору бед, Чтоб верх над нами не взяла вода, Пред тем как свет погаснет навсегда. Перевод Н. Лебедевой ПИЧУГА Решив прогнать пичугу прочь, Чью песню было мне невмочь Из окон слышать без конца, Я припугнул ее с крыльца. Все ж, видно, тут во мне вина - Была та песня недурна. И вообще закона нет На песни налагать запрет. Перевод С. Степанова ДЕРЕВО В ОКНЕ Взгляну на дерево в окно И на ночь опущу фрамугу. Но отделить нас друг от друга Ей не дано. Витая облаком чела И лепеча о всяком вздоре, Не ведают деревья горя, Не помнят зла. Ах, дерево, злых непогод Я видел над тобой немало, И ты свидетелем бывало Моих невзгод. Не зря судьба челом к челу Свела два разные несчастья, С порывом внешнего ненастья Сличая внутреннюю мглу. Перевод Б. Хлебникова СОЛОМЕННАЯ КРЫША Зимнею ночью, под ливнем, во тьме, Злость и обида одни на уме, Глаз не спускал я со света в окошке - И не сходил с освещенной дорожки. Свет был единственной связью для нас - Но не приду я, пока не погас, Но не погаснет, пока не приду я, - Кто же кого обыграл подчистую, Кто же не выдержит первым борьбу? Мир был невидим, и в черном гробу, Дождь замерзал на лету, и могилу Буря ночная старательно рыла. Вдруг под рукой, слышу, что-то трещит. Птичий насест! И соломою крыт! Хлопанье крыльев, возня... Оказалось, На зиму несколько птиц задержалось. Значит, смахнул рукавом ветхий кров, Значит, закончил работу ветров, Значит, я птиц распугал, все подворье Разом порушив. И вмиг мое горе Стало от этого горько вдвойне - То, что порушил, не выправить мне: Птицам теперь не прожить без насеста, Я же лишил их последнего места, Где - до рассвета, а то до весны - Были хоть кое-как, но спасены (Крылья зимою не больно важны). Черное, хоть и случайное дело! В мыслях о нем моя боль ослабела, В мыслях о них - моя главная боль. Ведь подсказала пернатая голь: С нашего домика крышу сорвало, Тысячелетье любви миновало, Дождь, что когда-то шумел за окном, Бродит по комнатам в доме пустом. Перевод В. Топорова ЗИМНИЕ КУЩИ В ольховой роще посреди болот Зимой, едва немного припечет И зайцы на снегу замельтешат, Не райский разве чудится уклад? Снега не просто землю замели, Но бытие приподняли с земли, Пусть на ступень, а все же - к небесам, И гроздья лета пламенеют там. А яблоне не люб такой нанос: Зверь-объедала словно бы подрос. Он лакомится нежною корой: Там пир его, докуда снег зимой. Небесных кущ покой царит и в том, Что птицам быть не хочется вдвоем - Поодиночке, без былой возни, Досматривают почки здесь они. Мгновенно потемнели небеса. В таком раю день длится два часа. Свет только-только вспыхнул - и угас. Достаточно ли этого для нас? Перевод В. Топорова ЗНАКОМСТВО С НОЧЬЮ Ночь, я с тобой воистину знаком! Я шел туда, где нету городов, - Туда под дождь, обратно под дождем. Вал городской, за ним - угрюмый ров. Я мимо стража молча проходил, Не зная, как сказать, кто я таков. Я замирал, и шум шагов гасил, И слышал слабый крик издалека (Хоть там кричали, не жалея сил), - Но не по мне звучала в нем тоска. А наверху, в пространстве неземном, Часы, что отмеряют нам века, Внушали: Время - над добром и злом. Ночь, я с тобой воистину знаком! Перевод В. Топорова ЗАПАДНАЯ РЕКА "Где север, Фред?" "Где север? Да вон там! Река течет на запад". "Значит, вот что, Пусть она будет Западной рекой. (Так до сих пор ее и называют.) Течет на запад - вот ведь какова! Все остальные норовят к востоку - Там океан. Упрямится она, Уверенная в собственном упрямстве, Как я в тебе, а ты во мне. А мы - А кто мы?.." "Смельчаки?" "В каком-то смысле. Мы оба. Нет, мы трое. Мы с рекой. Как мы с тобой повенчаны друг с другом, Так с нею мы повенчаны. Давай Построим мост через нее! Он будет Рукою, обнимающей ее. Смотри, она кивает нам волною! Она нас слышит!" "Как ты увлеклась. Там камень, а поэтому и волны. (Черным-черна, вода во весь опор Там ударялась о подводный камень И в белой пене пятилась назад, Не обретая, но и не теряя, Как будто белый птичий пух застлал - А птица побывала в передряге - Стремительную тьму речной воды И черное пятно водоворота И зарябил на дальнем берегу.) Там камень, а поэтому и волны. Так повелось с тех пор, как на земле Есть реки. Нет, она нам не кивает". "Кивает! Может, только мне одной. - Кивает, призывает, зазывает". "Тебе одной? Но, если ты права И перед нами царство амазонок, Мужчина вправе только проводить, А дальше отправляйся в одиночку. Река твоя, и кончен разговор". "Нет, ты не договариваешь что-то". "Что ж, возвращаясь к спорам о реке: Смотри, как возвращается теченье От камня... Ведь вода нас породила, Вначале были воды, только воды. И вот мы возвращаемся сюда - К началу всех начал, к истоку жизни, К реке, текущей вдаль и вечно вдаль. Жизнь неподвижна, говорят одни, Молниеносна, говорят другие, А жизнь течет по руслу, как река, Течет печально и неторопливо, Чтоб пустоту наполнить пустотой. Течет - и мимо нас, как эти воды, А все-таки - над нами. И меж нас Течет она в тоскливые мгновенья. Над нами и меж нас она течет - И вместе с нами... Время, сила, пламя, Любовь и жизнь - и все, что есть, - все в ней. И даже смерть, с ее вселенским ливнем Небытия вне правил и преград, Подвластна жизни, пусть и не покорна, И возвращает все, что ни возьмет, - В раскаянье или в благоговенье. Жизнь вечно переполнена собой - И, расточив последние запасы, Тем самым жизнь чему-нибудь дает. Часы приводим в действие мы жизнью, А жизнь приводит в действие река, А реку в действие приводит солнце, И нечто есть, что движет и его, - И все стремится к своему истоку: Против теченья, что уносит нас И хочет утянуть, плывем к истоку. В природе подглядели это мы - И переняли". "Этими словами Отмечен нынче день". "Нет, он отмечен Твоим открытьем: Западной рекой". "Отмечен нынче день и тем, и этим". Перевод В. Топорова ДЮНЫ Зеленой, мокрою Бывает волна морская. Но бурой охрою Над него встает сухая. Холмины длинные Морские ветра нарыли - Надгробья чинные Всем тем, кого в бездне скрыли. Их очертания Меняются раз за разом, - По злому манию, - Так море мутит нам разум. Оно заботится - Как выманить нас из дома? Оно охотится... Охотимся на него мы! Перевод В. Топорова CANIS MAJOR * {* Большой пес (лат.).} Со блещущим оком Созвездие Пса К востоку свершает Прыжок в небеса. Сносимый на запад, Глядишь на восток, И все-то тебе Не закончить прыжок. Я дольняя псина - Полаю с тобой, Со Псиной Небесной, Объятою тьмой. Перевод С. Степанова БЛАЖЕННАЯ НОША Рыбак у цирюльника в кресле. Кругом Разложены кисточка, бритва, гребенка. Болтают по-свойски о том и о сем. Сейчас на приколе стоит плоскодонка. На якоре - словно ушла на покой. Завалена по борт охапками лилий, - Точь-в-точь ровно давеча - свежей треской, Когда от Георговой банки отплыли. И, судя по грузу, тот час недалек - Дождаться бы только погоды хорошей, - Когда плоскодонка, и в ней рыбачок, Отправится вновь за блаженною ношей. Перевод В. Топорова СЧЕТ ЖИЗНИ На полпути был родничок. Вблизи валялся черепок, Которым возчик черпал воду, Пока его ждала подвода И на хозяина уныло Косилась старая кобыла. А стоило когда-нибудь Кобыле тяжело вздохнуть, Как тот, который воду пил, Ей непременно говорил: "Смерть веку нашему ведет По вздохам, дескать, свой подсчет, И с новым вздохом каждый раз Все ближе наш последний час". Пусть поговорка и права, Но я бы на ее слова, Что всуе поминают смерть, Такой бы наложил зарок, Чтобы никто их больше впредь Произнести уже не смог. Да лучше пусть все сразу прахом Идет, чем дни считать со страхом. Перевод Б. Хлебникова ПОСЛЕДНИЙ ПОКОС По слухам, на Дальнем лугу Не станут косить в этот год, И, может быть, больше никто Туда никогда не пойдет. А значит, косы уже там Не надо бояться цветам. Бояться ж им надо, чтоб лес, Заметив просвет, не полез На бывший покос и его Не занял. Иначе беда Цветам угрожает. Они Зачахнут в холодной тени. А люди уже не страшны. Они не вернутся сюда. Пока же весь луг отдан вам, Неистовым, диким цветам, И я вас не по именам - По сочным и ярким цветам Запомню теперь навсегда. Перевод Б. Хлебникова РОДИНА На склоне светлом и крутом Отец себе поставил дом. Забор вокруг соорудил, Родник нашел и склон обжил. Но главной из его затей Явилась дюжина детей. Горе была день изо дня Забавна детская возня. Гора сама была порой Скорей ребенком, чем горой. Теперь, наверное, она Забыла наши имена. И вырос темный лес взамен Тех, кто сошел с ее колен. Перевод Б. Хлебникова ДВЕРЬ ВО ТЬМЕ На ощупь я ночью по дому прошел, Ловя, как слепой, еле слышные звуки, Я шел осторожно, но, видимо, руки Пошире, чем надо, при этом развел, Не видя, что дверь приоткрыта, впотьмах, И дверь между рук прямо в лоб мне - шарах! - Да так, что едва устоял на ногах! Должно быть, и правда привычная связь Людей и вещей в наши дни пресеклась. Перевод Б. Хлебникова НОША Пустяк порою выпадет из рук. Нагнешься подобрать его, и вдруг Нечаянно упавшему вослед Вниз полетит еще один предмет, И поползет тихонько ноша, вся Из рук твоих рассыпаться грозя, Поскольку она слишком тяжела И слишком велика тебе была. Тогда, прижав ее к своей груди, Растерянно ты сядешь посреди Своей дороги, чтоб потом опять Все подобрать и заново поднять. Перевод Б. Хлебникова ЧТО СКАЗАЛИ МОИ ПЯТЬДЕСЯТ Учитель мой был стар, а я был мал. В холодной форме огненный металл Затвердевал. Меня учил старик, Чтоб у него я прошлое постиг. Теперь я стар, зато учитель молод. На переплавку слиток мой расколот. Учусь у юных. Я теперь у них Грядущего прилежный ученик. Перевод Б. Хлебникова МЕДВЕДЬ Медведь облапил деревце, и грубо Прижал к себе, и вишни, словно губы, Как будто на прощанье целовал... И ветви в небо отпустив, упал, Спихнул валун из каменной ограды, И покатившись вниз, на дно оврага, Задел колючей проволокой бок, Оставив на колючках шерсти клок. Так, вольно двигаясь сквозь лес зеленый, Медведь гуляет, клеткой не стесненный. В просторном мире славно жить зверям - Во всей Вселенной тесно мне и вам. Мы как медведи в узкой клетке бродим, Весь день в бессильной ярости проводим, Не отдыхая, шаркая, стуча, Зачем-то нерешительно мотая, Башкою от плеча и до плеча... Закрыв глаза и морду задирая, Садимся на фундаментальный зад, И в небо мутные глаза глядят. То в звездах роемся, то в микромире, Надеясь, что пространство станет шире. Труд безнадежен, но зато упрям. Ну как еще не надоело нам В экстазе, вряд ли искреннем, качаться, То с тем, то с этим греком соглашаться, Когда нам начинает вдруг казаться, Что в нем-то мы сумели разобраться... И все равно, ты хоть броди, хоть стой - Вид трогательный, жалкий и пустой. Перевод Василия Бетаки ЯЙЦО И ПАРОВОЗ Он с ненавистью рельсу пнул. И вдруг В ответ послышался далекий стук, Как будто впрямь - по рельсам лишь ударь, И оживет на них стальная тварь. Ему хотелось выломать дубину, Чтобы свалить железную махину Иль рельсу выгнуть, чтобы под откос Сам полетел проклятый паровоз. Он захотел... да только поздно. Разом Далекий стук колес сменился лязгом. Пришлось посторониться. Слава богу, Не то бы паром обварило ногу. Громада налетела. В тот же миг Хаос и грохот заглушили крик, Проклятья бесполезные. Потом Вновь воцарилась тишина кругом. Бедняга же понурился в тоске И разглядел внезапно на песке След черепаший - точки и черта: От ножек след и от ее хвоста. Он поискал другие отпечатки И обнаружил черепашью кладку. Яйцо в гнезде, совсем как у пичуг, Да не одно, а целых девять штук Лежат, как девять маленьких торпед, Для маскировки взяв песочный цвет. "Теперь попробуй сунься! - крикнул он Притихшей дали. - Я вооружен. И новому железному маразму В глаз запущу вот эту протоплазму!" Перевод Б. Хлебникова ИЗ СБОРНИКА "НЕОГЛЯДНАЯ ДАЛЬ" ПЛОДЫ ГЕСПЕРИД Ждал Мэттью Хейл, прививший черенок, Пять долгих лет от яблоньки цветенья. И вот дождался: за цветком - цветок; Пыльцу разнес пчелиный хоботок, Но оказались после опыленья Три завязи живыми у растенья. И яблоня оставшиеся три Ввысь подняла под поцелуй зари, Потом склонила в тихую прохладу... Хейл подошел: "А все ли тут, как надо?" Плодов же - только два, как ни смотри... Ну, два, так два. К чему таить досаду! С ним Мэттью младший у ветвей стоит (Как яблоня - такой же пятилетний): "Не трогай яблок, - старший говорит, - Пусть зрелостью они нальются летней. Я сорт назвал Плодами Гесперид, Гераклов подвиг чествуя последний". Спешил ли Хейл в коровник по утрам, Или в свинарник шел задать кормежку, Он по дороге подходил к ветвям И проверял - как поживают там Два шарика, растущих понемножку, Питаясь через трубку-плодоножку. Два яблока. Когда б еще одно... Глядь - стало наливаться и оно. Недаром, знать, название дано - И никакой садовый паразит Заразою теперь не поразит Их, названных Плодами Гесперид! Но приближался осени приход. Она явилась, люто завывая, И понял Хейл, что наступил черед, Подарков от судьбы не ожидая, Приняться за уборку урожая - Не то он сам на землю опадет. Увы! В саду, ветрами оголенном, Не видит Хейл богатства своего: Ни трех плодов, ни двух, ни одного! А было воскресенье. В честь него Был Хейл одет, как велено каноном К церковным одеваться перезвонам. От искреннего горя онемев, Хейл шляпу снял и, став белее воска, На шляпе, свой выплескивая гнев, Сплясал - да так, что вовсе стала плоской, Воскресного навек лишившись лоска, - И огляделся, чуть поохладев: А вдруг увидел кто дикарский пляс? Писанье вспомнить, кажется, нетрудно. Там сказано: одумайся, Ахаз, Кумирам поклоняться - грех для нас! И поклоненье яблоням подсудно - Особенно когда оно прилюдно. Бог видел все, но, сжалившись, помог, Чтоб остальные пляску не видали, И грех простил, и даже пары строк О том не внес в священные скрижали, А честный Хейл за это дал зарок Быть сдержаннее в гневе и в печали. Перевод Н. Голя ВРЕМЯ ЛИВНЯ Лей, ливень, не зная лени! От ливня худшее горе - Смещенье моих владений С предгорья поближе к морю. Нелепо пенять на воду, Списывающую прытко Часть нынешнего дохода В счет будущего убытка. Да нет, не ущерб, - а просто, Когда отшумят осадки, Вся тучная гниль компоста Осядет в сухом остатке. В сухом - и куда уж суше! - Но место избрав иное: Ведь море предстанет сушей, А суша станет водою. Всех дел-то - бреди по свету В заботах о новой пашне; Отыщешь ее - и эту Поднимешь взамен вчерашней, И лемех в разгаре дела Столкнется, борозды роя, С твоей же окаменелой, Но годной еще сохою. Жизнь множит повторы, множа Извивы свои, изгибы, И тут уж грустить негоже, А должно сказать спасибо. Перевод Н. Голя ПРИДОРОЖНАЯ ЛАВКА Развалюха с ларьком, пристроенным кое-как, Зазывает зевак - а где тут найдешь зевак? Автомобили несутся мимо, да так, Что и не видят докучной мольбы бедолаг - Не о хлебе - о мелочи, жалкой наличности, Не имея которой в наличности Обратятся в пустыню и город, и лес, и сад. А машины несутся; никто и не скосит взгляд На хибару, застывшую рядом с обочиной, С жалкой вывеской - пыльной, смешной, скособоченной. А здесь, между прочим, могли бы вам предложить За бесценок что хочешь и место, где можно пожить, При желанье развеяться, в маленькой деревеньке. И если (это ворчливо) у вас есть деньги, И вы не стремитесь растратить их не на то, Так чего же несетесь, как будто вас гонит кто?.. А теперь о том, что не было сказано вслух: Нам не надо сотни монет, нам хватит и двух, Трех, десяти - и это поднимет наш дух, Вселит надежду, откроет дорогу к счастью, И нам станет житься не хуже киношных шлюх, Чего до сих пор не давала партия власти. Может, вправду стоит их всех свезти В специальные села, где им везти Станет больше; где зданья не так корявы; Где налево - театр, магазин - направо? Богатеи помогут им там во всем, Окружая вместо тяжкой работы Непрерывной заботой, давая льготы, А они будут спать непробудным сном, Хочешь - ночью, а хочешь - днем? И все же - как жаль, как порой бесконечно жаль Видеть крах их мечты, подростковую их печаль, Ощущать их мольбы, безмолвные просьбы о помощи: Неужели опять ни одна из машин Не подарит им визг заторможенных шин, Неужели не хочет шофер ни один Ни о чем разузнать - хоть о ценах на овощи? И все же свершилось: одна завернула во двор. Решив развернуться. По газу - весь разговор! А вот и другая: из этой спросили дорогу. Из третьей - нельзя ли бензином разжиться немного? Нет! (Это ворчливо). Сам, что ли, не видишь? И трогай! Увы, в захолустье не скопишь - не те масштабы. А что до поднятья духа, то верится слабо: Стонут, пеняют, мечтают опять и опять... Может, и вправду, чтоб эту тоску унять, Всех их от боли избавить единым махом Было б честнее? И вздрогнешь в ответ со страхом: Что как другие решат, справедливость любя, Махом единым от боли избавить тебя? Перевод Н. Голя БЮРОКРАТИЧНО Мураш, обследуя стол, На мертвую муху набрел. В понятии муравьином Она была исполином. Но это его не касалось, И он, задержавшись малость, Опять заспешил куда-то. Когда он встретит собрата, Агента разведуправления, Что ищет причинность явлений И место их во вселенной. О мухе он донесет. Муравьи - занятный народ. Увидя вдали от жилья Убитого муравья, Нисколько не опечалясь, Они своему начальству Спешно несут доклад, Что погиб такой-то собрат. А наверх, куда не добраться им, Доклад идет по инстанциям. И там объявляют скоренько: "Кончина Джерри Мак-Кормика. Почил беззаветный Джерри. Скорбя о такой потере, Почести в полной мере Воздать фуражиру Джерри, Не жалея казенных денег. Доставить его в муравейник, Бальзамировать прах крапивой, Накрыть лепестком покрасивей - Таково повеленье царицы". Теперь пора появиться Распорядителю черному, Что для соблюденья декорума Минуту над мертвым выстаивает, Берет поперек живота его, Еще минуту с ним мается И, взвалив на себя, удаляется. Толпа же не собирается: Сие никого не касается. Вот это весьма прилично И дьявольски... бюрократично. Перевод А. Сергеева В ЗООЛОГИЧЕСКОМ САДУ Мальчишка, щеголяя интеллектом, Двух обезьянок удивить пытался Блестящим зажигательным стеклом. В чем суть его, они не понимали И не могли бы никогда понять. Как ты им объяснишь, что это линза Для собиранья солнечных лучей? И он им показал ее в работе. Он сделал солнце точкой на носах Обеих обезьян поочередно, И в их глазах проснулось изумленье, Которое морганьем не прогонишь. Они стояли, обхватив решетку, Встревоженные за свою судьбу. Одна задумчиво коснулась носа Рукой, как будто силясь что-то вспомнить, А может, мыслями витая где-то За миллионы лет от пониманья, - Ей пальцы больно обожгло лучом. Известное еще раз подтвердилось Психологическим экспериментом, Который исчерпался бы на этом, Когда бы интеллект не проявлялся Так долго и так близко от решетки. Внезапный взмах руки, рывок - и лупа Уже принадлежала обезьянкам. Они поспешно отошли в глубь клетки И занялись исследованьем лупы, Не приближаясь, впрочем, к сути дела: Кусали, ждали, что проступит сок, И, оторвав оправу вместе с ручкой, Оставили бесплодное занятье. Зарыв стекло в соломенной подстилке, Они, гонимые тюремной скукой, К решетке по привычке подошли, Самим себе ответив на вопрос: Не важно, что мы знаем, что не знаем. Пусть обезьянам непонятна лупа, Пусть обезьянам солнце непонятно! Находчивость важнее пониманья. Перевод А. Сергеева ЗАТЕРЯВШИЙСЯ В НЕБЕ Туча сгущалась в ночи штормовой, Свежестью вея и дождь предвещая. Есть ли еще над моей головой Тучей не скрытая мета ночная? Редкие звезды - и двух не найти, Чтоб о созвездье по ним догадаться, Или одной, но надежной. Пути Не разбирая, я стал продвигаться. Где я на Небе? Но туча, молчи, Не открывай мне, рассеясь, просвета. Я безвозвратно потерян в ночи - Дай претерпеть мне затерянность эту. Перевод А. Шараповой ПРОСТРАНСТВА Снег с неба - с ночью наперегонки, - И прошлое как поле у реки: Как будто все схоронено под снегом, Лишь кое-где желтеют колоски. Леса вокруг не ведают утрат. Животные и люди в норах спят. За жизнь я зацепиться забываю, Невольным одиночеством объят. И это одиночество нейдет На убыль, а скорей наоборот - Так сумеречны белые просторы, Что ничего не знаешь наперед. Поэтому пугаете напрасно Тем, что миры безмерны и безгласны И небеса мертвы. Здесь, за дверьми, Пространства столь же пусты и ужасны. Перевод В. Топорова СРАВНЕНИЕ ЛИСТЬЕВ С ЦВЕТАМИ Пусть листья дерева добры, И крепки ствол и слой коры, Но если корень нездоров - Не жди цветов, не жди плодов. А я из тех, кому не надо Цветов, плодов и ягод сада. Кора тверда будь, листья гладки - И значит, дерево в порядке. Иной колосс лесной цветет Так мелко, что тоска берет. Зацвел мой папоротник поздно - Ползет лишайник тенью грозной. Цветы иль листья - что милей? - Весь век пытал я у людей. С ответом сам спешил помочь я: Мол, днем цветы, а листья ночью. Кора и листья, ствол. К нему