лов моих. Я приведу его сюда. Марта Ах, приведите! Мефистофель А барышня придёт? Прошу вас, приходите! Он молодец собой, умён — Ну, словом, кавалер вполне изящный он. Маргарита Боюсь, придется мне краснеть пред господином! Мефистофель Краснеть? — Ни пред одним на свете властелином! Марта Так вечерком у нас в саду Я с нею вас сегодня жду. Сцена 11 УЛИЦА Фауст и Мефистофель. Фауст Ну что? Ну как? Идет на лад? Мефистофель Ого! В огне вы! Вот так диво! Не бойтесь: птичку схватим живо! Пойдём сегодня к Марте в сад. Вот баба, доложу вам! Точно Быть сводней создана нарочно. Фауст Прекрасно! Мефистофель Но и ей должны мы удружить. Фауст Что ж, за услугу я готов служить. Мефистофель Она добыть от нас свидетельство б хотела О том, что бренное её супруга тело В могиле, в Падуе, почило вечным сном. Фауст Умно! Так съездить мы туда должны сначала? Meфистофель Sancta simplicitas! Ещё недоставало! Свидетельство и так, без справок, подмахнём. Фауст Когда нет лучшего, то, значит, всё пропало. Мефистофель О муж святой, ужель вы всех других честней Хотите быть? Ужель ни разу не давали Свидетельств ложных в жизни вы своей? О боге, о земле, о том, что скрыто в ней, О том, что в голове и в сердце у людей Таится, вы давно ль преважно толковали С душою дерзкою, с бессовестным челом? А если мы вникать поглубже начинаем, Сейчас же видим мы, что знали вы о том Не более, чем мы о муже Марты знаем. Фауст Софист и лжец ты был и будешь! Мефистофель Обмануть Меня не пробуйте: я знаю, в чем тут суть. Не завтра ли, душа святая, Бедняжку Гретхен надувая, В любви ей клясться станешь ты? Фауст И от души! Мефистофель Ну да, конечно, И в вечной верности, и в вечной Любви, и в страсти бесконечной. И всё от сердца полноты? Фауст Оставь! Когда я чувством нежным Томлюсь, назвать его хочу, Порывам бурным и мятежным Напрасно имени ищу, И мыслью мир весь облетаю, И высшие слова хватаю, Какие лишь найти могу, И называю пыл сердечный Любовью вечной, бесконечной,— Ужель тогда, как бес, я лгу? Мефистофель А все-таки я прав! Фауст Послушай: всяк имеет Свой взгляд, но чем надсаживать нам грудь, Скажу тебе одно, а ты не позабудь: Кто хочет правым быть и языком владеет, Тот правым быть всегда сумеет. Итак, скорей! Что толку в болтовне? Будь прав хоть потому, что нужно это мне! Сцена 12 САД Маргарита под руку с Фаустом, а Марта с Мефистофелем прогуливаются по саду. Маргарита Я чувствую, что вы жалеете меня, Ко мне снисходите; мне перед вами стыдно. Вы путешественник: привыкли вы, как видно, Всегда любезным быть. Ведь понимаю я, Что вас, кто столько видел, столько знает, Мой бедный разговор совсем не занимает. Фауст Одно словечко, взор один лишь твой Мне занимательней всей мудрости земной. (Целует ее руку.) Маргарита Ах, как решились вы! Ну что вам за охота Взгляните, как жестка, груба моя рука; На мне лежит и чёрная работа: У маменьки любовь к порядку велика. Проходят. Марта И что же? Так должны вы ездить вечно? Мефистофель Что делать: ремесло и долг нам так велят! В иных местах остаться был бы рад, А надо ехать, хоть скорбишь сердечно. Марта Пока кто молод, почему По свету вольной птицей не кружиться! А вот как в старости придется одному К могиле, сирому, холостяком, тащиться — Едва ли это нравится кому. Мефистофель Увы, со страхом я предвижу это! Марта Ну что же, вовремя послушайте совета! Проходят. Маргарита Да, с глаз долой — из сердца вон! Лишь по привычке вы учтивы. Других друзей всегда б найти могли вы, Кто вправду сведущ и умён. Фауст О друг мой, верь, что мудрость вся людская — Нередко спесь лишь пошлая, пустая! Маргарита Как? Фауст О, зачем невинность, простота Не знает, как она бесценна и свята! Смиренье, скромность чувств невинная, святая — Вот самый лучший дар для нас. Маргарита Когда б вы обо мне подумали хоть раз, О вас бы думала с тех пор всегда, всегда я. Фауст И часто ты одна? Маргарита Да; хоть невелико У нас хозяйство, все же нелегко Его вести. Служанки нет: должна я Варить, мести и шить; с рассвета на ногах... А маменька во всем престрогая такая И аккуратна так, что просто страх! И не от бедности: мы вовсе не такие, Чтоб хуже жить, чем все живут другие. Отец покойный мой довольно был богат, Оставил домик нам, а с ним и старый сад. Теперь наш дом затих, труды мне легче эти: Ушёл служить в солдаты брат, Сестрички нет уже на свете... Немало с ней хлопот я приняла, Но вновь всё перенесть я с радостью б могла — Так было мне дитя родное мило! Фауст О, если на тебя малютка походила, Она, конечно, ангелом была! Маргарита Да. Я её вскормила, воспитала... И как меня любить малютка стала! Отца уж не было в живых, когда на свет Она явилась; матушка ж, бедняжка, Слегла в постель и захворала тяжко; Мы думали, что уж надежды нет, И времени прошло у нас немало, Пока она поправилась и встала. Где ж было ей самой кормить дитя? И вот его взялась лелеять я, Кормила крошку молоком с водою, — Она совсем, совсем моя была И на руках моих, по целым дням со мною, Барахталась, ласкалась и росла. Фауст Чистейшим счастьем ты в то время обладала! Маргарита И горя тоже много я видала. Со мною по ночам стояла колыбель Рядком; дитя чуть двинется — я встану. Беру из люльки и к себе в постель Кладу иль молоком кормить, бывало, стану; А не молчит — должна опять вставать, Чтоб проходить всю ночь да песни распевать. А по утрам — бельё чуть свет встаю и мою; Там время на базар, на кухню там пора — И так-то целый день, сегодня, как вчера! Да, сударь: иногда измучишься заботой! Зато и сладко спишь, зато и ешь с охотой. Проходят. Марта Холостяки, всегда вы таковы: Чрезмерно к бедным женщинам суровы! Мефистофель О, мы всегда исправиться готовы, Найдя такую женщину, как вы! Марта Признайтесь: есть у вас кто на примете? Привязанность есть где-нибудь на свете? Мефистофель Пословица гласит: жена своя и кров Дороже всех на свете нам даров. Марта Но до любви у вас не доходило дело? Мефистофель Я всюду и всегда любезно принят был. Марта Не то! Серьёзен ли был ваш сердечный пыл? Мефистофель Ну с дамами шутить — чрезмерно было б смело! Марта Ах, вы не поняли! Мефистофель Жалею всей душой! Но очень понял я, как вы добры со мной. Проходят. Фауст Так ты меня сейчас, мой ангелок, узнала, Когда перед тобой в саду явился я? Маргарита Вы видели, что я потупилась сначала. Фауст И ты меня простишь, прекрасная моя, Что я себе тогда позволил слишком много, Когда к тебе я подошел дорогой? Маргарита Смутилась я: мне это в первый раз. Насчет меня нигде не говорят дурного. Уж не нашел ли он — я думала о вас — Во мне бесстыдного чего-нибудь такого, Что прямо так решился подойти, Игру с такой девчонкой завести. Но всё ж во мне, признаться, что-то было, Что в вашу пользу сильно говорило. И как же на себя сердита я была, Что я на вас сердиться не могла! Фауст Мой друг! Маргарита Пустите-ка! (Срывает астру и ощипывает лепестки.) Фауст Что рвешь ты там? Букет? Маргарита Нет, пустяки — игра. Фауст Что? Маргарита Полно вам смеяться! (Шепчет.) Фауст Что шепчешь ты? Маргарита (вполголоса) Он любит — нет; он любит — нет! Фауст О ангел, как тобой не восхищаться! Маргарита (продолжает) Он любит — нет; он любит — нет! (Вырывая последний лепесток, радостно.) Он любит! Да! Фауст О, пусть цветка ответ Судьбы решеньем будет нам, родная! Да, любит он! Поймешь ли, дорогая? (Берёт её за обе руки.) Маргарита Я вся дрожу! Фауст О, не страшись, мой друг! Пусть взор мой, пусть пожатье рук Тебе расскажут просто и не ложно, Что выразить словами невозможно! Отдайся вся блаженству в этот час И верь, что счастье наше бесконечно: Его конец — отчаянье для нас! Нет, нет конца! Блаженство вечно, вечно! Маргарита жмёт ему руку, вырывается и убегает. Фауст стоит несколько минут в задумчивости, потом следует за нею. Марта (подходя) Смеркается. Мефистофель Да, нам пора домой. Марта Я вас подольше б удержать хотела, Но, знаете, уж город наш такой: Как будто здесь у всех другого нет и дела, Заботы будто нет у них другой, Как только за соседями день целый Подсматривать; и что ты тут ни делай — Глядишь, пошла уж сплетня меж людей. А наша парочка? Мефистофель Вдоль по саду пустилась, Как пара мотыльков. Марта Она в него влюбилась. Мефистофель А он в неё. Таков уж ход вещей! Сцена 13 БЕСЕДКА Маргарита вбегает, становится за дверью, прикладывает палец к губам и смотрит сквозь щель. Маргарита Идёт! Фауст Меня ты дразнишь? Ах, плутовка! Постой же: я тебя поймаю ловко. (Целует её.) Маргарита (обнимая его и возвращая поцелуй) Люблю тебя всем сердцем, милый мой! Мефистофель стучится. Фауст (топая ногой) Кто там? Мефистофель Приятель. Фауст Скот! Мефистофель Пора домой. Марта входит. Марта Да, сударь, поздно уж. Фауст Позволите ль из сада Вас проводить? Маргарита А маменька? Меня Так проберёт она за это!.. Нет, не надо! Прощайте! Фауст Очень жаль, что должен я Уйти так скоро, против ожиданья. Прощайте же! Марта Адьё! Маргарита До скорого свиданья. Фауст и Мефистофель уходят. Маргарита Ах, боже мой, как он учён! Чего не передумал он! А я — краснею от стыда, Молчу иль отвечаю: да... Ребёнок я — он так умен! И что во мне находит он? (Уходит.) Сцена 14 ЛЕС И ПЕЩЕРА Фауст (один) Могучий дух, ты всё мне, всё доставил, О чём просил я. Не напрасно мне Свой лик явил ты в пламенном сиянье. Ты дал мне в царство чудную природу, Познать её, вкусить мне силы дал; Я в ней не гость, с холодным изумленьем Дивящийся её великолепью, — Нет, мне дано в её святую грудь, Как в сердце друга, бросить взгляд глубокий. Ты показал мне ряд живых созданий, Ты научил меня увидеть братьев В волнах, и в воздухе, и в тихой роще. Когда в лесу бушует ураган И повергает ближние деревья, Ломаясь с треском, богатырь-сосна, И холм её паденью глухо вторит, — В уединенье ты меня ведёшь, И сам себя тогда я созерцаю И вижу тайны духа моего. Когда же ясный месяц заблестит, Меня сияньем кротким озаряя, Ко мне слетают легкою толпою С седой вершины влажного утёса Серебряные тени старины, И созерцанья строгий дух смягчают. Для человека, вижу я теперь, Нет совершенного. Среди блаженства, Которым я возвышен был, как бог, Ты спутника мне дал; теперь он мне Необходим; и дерзкий и холодный, Меня он унижает, и в ничто Дары твои, смеясь, он обращает. В груди моей безумную любовь К прекраснейшему образу он будит; Я, наслаждаясь, страсть свою тушу И наслажденьем снова страсть питаю. Входит Мефистофель. Мефистофель Чем жизнь такая радостна для вас? Не надоест вам всё в глуши слоняться? Я понимаю — сделать это раз, А там опять за новое приняться. Фауст Другое дело мог бы ты найти, Чем в добрый час смущать меня бесплодно. Мефистофель Ну, ну! Не злись: ведь я могу уйти. Уйду совсем, когда тебе угодно. С тобою, грубым и безумным, жить — Неважный дар послала мне судьбина. Весь день изволь трудиться и служить, И так и сяк старайся удружить — Не угодишь ничем на господина. Фауст Ну вот, теперь упреки мне пошли! Ты надоел, а я — хвали за это. Мефистофель А чем бы жил ты, жалкий сын земли, Без помощи моей, не видя света? Не я ль тебя надолго исцелил От тягостной хандры воображенья? Не будь меня, давно бы, без сомненья, Здесь, на земле, ты дней своих не длил. К чему же ты сюда, в леса и горы, Как мрачный филин, обращаешь взоры? Во влажном мху, под кровом темноты Себе, как жаба, жизни ищешь ты. Прекрасная манера веселиться! Нет, все ещё педант в тебе гнездится. Фауст Поймёшь ли ты, что я в пустыне здесь Чудесной силой оживаю весь? Да, если б мог понять ты, то, конечно, Как чёрт, ты мне б завидовал сердечно. Мефистофель Еще бы! Неземная благодать! Всю ночь на мокром камне пролежать, К земле и небу простирать блаженно Объятья, раздувать себя надменно До божества и в самый мозг земли Впиваться мыслью, - полною стремленья; Всё ощущать, что в мир внесли Все шесть великих дней творенья; Внезапно гордой силой воспылав, Не знаю, чем-то пылко упиваться И, всю вселенную объяв, В любви блаженной расплываться, О смертности своей забыв совсем, И созерцанье гордое затем Вдруг заключить... а чем—сказать мне стыдно! (Делает неприличное движение.) Фауст Тьфу на тебя! Мефистофель Не нравится, как видно? Как тут стыдливо не плеваться вам! Ведь нравственным ушам всегда обидно То, что приятно нравственным сердцам! Глупец! Ему позволил я порою Полгать себе, потешиться игрою, Да вижу, что не выдержать ему. Ты и теперь худеешь и томишься; Не нынче-завтра возвратишься К мечтам и страху своему. Довольно же! Возлюбленная страждет, Сидит она печальна и мрачна; Тебя, тебя увидеть жаждет, В тебя она безумно влюблена! Любовь твоя недавно бушевала, Как речка, что бежит со снежных гор, Бедняжку Гретхен страстью заливала, И вдруг — иссякла речка! Что за вздор! По мне, чем здесь в лесу царить уныло — Не лучше ли тебе вернуться вновь И бесконечную любовь Вознаградить своей бедняжки милой? День для неё едва идёт: Глядит она в окно, следит за облаками, Бегущими грядой над старыми домами; «Будь божьей птичкой я!» — всё только и поёт, И в полдень ждёт, и в полночь ждёт, То равнодушной станет снова, То вдруг всплакнёт, не молвя слова, И вновь влюбилась. Фауст О, змея, змея! Мефистофель (про себя) Пожалуй, лишь поймать тебя сумел бы я! Фауст Уйди, уйди отсюда! Сгинь, проклятый! Не называй красавицу мне вновь И не буди к ней плотскую любовь В душе моей, безумием объятой! Мефистофель Что ж, ей ведь кажется, что от неё уйти Решил ты навсегда; да так и есть почти. Фауст Где б ни был я, мне всюду остаётся Она близка; везде она моя! Завидую Христову телу я, Когда она к нему устами прикоснётся. Мефистофель Так, милый мой! Не раз завидно было мне При виде парочки на, розах, в сладком сне. Фауст Прочь, сводник! Мефистофель Что ж, бранись; а я смеюсь над бранью. Творец, мужчину с женщиной создав, Сам отдал должное высокому призванью, Сейчас же случай для того им дав. Да полно же, оставь свой вид унылый! Подумаешь, какое горе тут: Ведь в комнату к красотке милой, А не на казнь тебя зовут! Фауст В её объятьях рай небесный! Пусть отдохну я на груди прелестной! Её страданья чую я душой! Беглец я жалкий, мне чужда отрада, Пристанище мне чуждо и покой. Бежал я по камням, как пена водопада, Стремился жадно к бездне роковой; А в стороне, меж тихими полями, Под кровлей хижины, дитя, жила она, Со всеми детскими мечтами В свой тесный мир заключена. Чего, злодей, искал я? Иль недоволен был, Что скалы дерзко рвал я И вдребезги их бил? Её и всю души её отраду Я погубил и отдал в жертву аду! Пусть будет то, что суждено судьбой. Бес, помоги и сократи дни страха! Пусть вместе, вместе в бездну праха Она низвергнется со мной! Мефистофель Опять кипит! Опять пылает! Ступай, утешь её, глупец! Чудак, всему уж и конец Он видит, чуть лишь нить теряет. Кто вечно смел, хвалю того; Ты ж, с чёртом столько дней проведший, - Ты что? Нет хуже ничего, Как чёрт, в отчаянье пришедший! Сцена 15 КОМНАТА ГРЕТХЕН Гретхен (одна за прялкой) Покоя нет, Душа скорбит: Ничто его Не возвратит. Где нет его, Там все мертво, Там счастья нет, Не красен свет. Мой бедный ум Смущен, молчит; Мой бедный дух Сражен, разбит. Покоя нет, Душа скорбит! Ничто его Не возвратит! Лишь для него В окно гляжу, Лишь для него Я выхожу. Походка, стан, Улыбка, взгляд, Как талисман, К себе манят. Его речей Волшебный звук, Огонь очей, Пожатье рук! Покоя нет, Душа скорбит! Ничто его Не возвратит! К чему, за ним Стремится грудь; К нему прильнуть И отдохнуть! Его обнять И тихо млеть, И целовать, И умереть! Сцена 16 САД МАРТЫ Маргарита и Фауст. Маргарита Так обещай же, Генрих, мне! Фауст Охотно. Всё, что могу! Маргарита Скажи ты мне прямей: Как дело обстоит с религией твоей? Ты славный, добрый человек, но к ней Относишься как будто беззаботно. Фауст Оставь, дитя! Мою узнала ты любовь; За близких сердцу рад свою пролить я кровь; Не против веры я, кому в ней есть отрада. Маргарита Нет, мало этого: нам твердо верить надо. Фауст Да надо ли? Маргарита Ах, не найти мне слов, Чтоб убедить тебя! Ты и святых даров Не чтишь. Фауст Я чту их. Маргарита Да, но без охоты Принять их. В церкви не был уж давно ты, На исповедь не ходишь уж давно. Ты в бога веришь ли? Фауст Мой друг, кому дано По совести сказать: я верю в бога? Священников ты спросишь, мудрецов — У них тебе ответ всегда готов; Но весь ответ их, как рассудишь строго, Окажется насмешкой над тобой. Маргарита Не веришь ты? Фауст Пойми же, ангел мой: Назвать его кто смеет откровенно? Кто исповедать может дерзновенно: Я верую в него? Кто с полным чувством убежденья Не побоится утвержденья: Не верую в него? Он, вседержитель И всехранитель, Не обнимает ли весь мир — Тебя, меня, себя? Не высится ль над нами свод небесный? Не твердая ль под нами здесь земля? Не всходят ли, приветливо мерцая, Над нами звезды вечные? А мы Не смотрим ли друг другу в очи, И не теснится ль это все Тебе и в ум и в сердце И не царит ли, в вечной тайне, И зримо и незримо вкруг тебя? Наполни же все сердце этим чувством И, если в нем ты счастье ощутишь, Зови его, как хочешь: Любовь, блаженство, сердце, бог! Нет имени ему! Всё — в чувстве! А имя — только дым и звук, Туман, который застилает небосвод. Маргарита Как это хорошо, мой друг! Священник так же это объясняет, Немножко лишь в других словах. Фауст Везде, мой друг, во всех местах Сиянье неба восхваляет Весь мир на разных языках,— И мой не хуже их нимало. Маргарита Да, как послушаешь, сначала Все будто так, но грех один: В душе ты не христианин. Фауст Дитя моё! Маргарита Я ужас ощущаю, Давно уже скорблю всем существом, Когда тебя всегда я с ним встречаю. Фауст С кем это? Маргарита С кем повсюду ходишь ты. Он ненавистен мне от сердца полноты! Изо всего, что в жизни я видала, Я не пугалась столько ничего, Как гадкого лица его. Фауст Поверь мне, куколка, не страшен он нимало. Маргарита Его присутствие во мне волнует кровь. Ко всем и ко всему питаю я любовь; Но как тебя я жду и видеть жажду, Так перед ним я тайным страхом стражду; Притом мне кажется, что плут он и хитрец, И если клевещу — прости меня, творец! Фауст И чудакам, как он, ведь жить на свете нужно! Маргарита Нет, жить с таким я не могла бы дружно! Он всякий раз, как явится сюда, Глядит вокруг насмешливо всегда, В глазах его таится что-то злое, Как будто в мире все ему чужое; : Лежит печать на злом его челе, Что никого-то он не любит на земле! С тобой всегда я так довольна, Мне так легко, тепло, привольно; При нем же сердцем унываю я. Фауст Ах ты, вещунья милая моя! Маргарита И столько он мне ужаса внушил, ! Что если к нам войти ему случится, И ты как будто мне уже не мил. При нем никак я не могу молиться; И так тогда мне больно, милый мой! И, верно, Генрих, то же и с тобой. Фауст Враждебна ты к нему! Маргарита Прощай — идти мне надо. Фауст Мой друг, когда же будет мне отрада Часочек хоть с тобою отдохнуть, Душа с душой и с грудью грудь? Маргарита Ах, я дверей бы запирать не стала, Когда бы только я спала одна; Но маменька... так чутко спит она. И если б нас она застала, Я с места, кажется, не встала бы живой! Фауст Мы все устроим, ангел мой! Вот капли: действуют прекрасно! В питье немножко ей подлей, И сон слетит глубокий к ней. Маргарита Я для тебя на все согласна! Конечно, здесь ведь яду нет? Фауст Могу ль я дать тебе такой совет? Маргарита Ты приковал какой-то чудной силой Меня к себе: на все готова я; И больше сделать, кажется, нельзя, Чем для тебя я сделала, мой милый! (Уходит.) Мефистофель (входя) Мартышка! Где она? Фауст Шпионил ты опять? Мефистофель Да, кое-что я мог понять. Вас, доктор, катехизису учили: Надеюсь, вы урок на пользу получили. Для девушек так интересно знать, Кто чтит религию. Кто верит непритворно, Тот и за нами, мол, пойдет покорно. Фауст Чудовище! Не видишь, что она В душе любовь лишь чистую лелеет: Своею верою полна, Той верою, которая одна Спасенье ей,— она жалеет, Как душу близкую, погибшего меня. Мефистофель Эх, ты! В тебе ведь только похоть бродит! Тебя девчонка за нос водит! Фауст Прочь, порожденье грязи и огня! Мефистофель А в рожах ловко суть она находит! При мне минутки не сидится ей: Ум замечая в рожице моей, Она томится и скорбит безмерно, Что если я не черт, то гений уж наверно. Гм! Эта ночь!.. Фауст Для тебя ль она? Мефистофель И я, мой друг, порадуюсь сполна. Сцена 17 У КОЛОДЦА Гретхен и Лизхен с кувшинами. Лизхен Ты о Варваре не слыхала? Гретхен Нет. Я ведь дома все сижу одна. Лизхен Мы знаем кое-что! Сивилла мне сказала. Попалась наконец она! Вперед не важничай! Гретхен А что? Лизхен Да дело скверно! Что ест она и пьет — двух кормит: это верно. Гретхен Ах! Лизхен Да, теперь награждена! На шею парню вешалась она: На все гулянья с ним ходила, С ним танцевала и кутила; Везде хотела первой быть, Есть пирожки да вина пить, Себя красавицей считала; Дошла в бесстыдстве до того, Что наконец уж от него Открыто брать подарки стала! Ласкала, нежила дружка — Вот и осталась без цветка! Гретхен Бедняжка! Лизхен Ты еще жалеешь! А мы? Как мать велит, бывало, прясть,— Сидишь да ночью вниз сойти не смеешь, Она же мигом к миленькому — шасть! Там, на скамье иль в переулке темном, Не скучно было в уголке укромном! Теперь вот пусть свою убавит спесь Да перед нами в церкви грех свой весь В рубашке покаянной пусть расскажет! Гретхен Ее он замуж взять, наверно, не откажет. Лизхен Держи карман! Нет, парень не дурак: Получше может заключить он брак. Да он уж и удрал. Гретхен Он поступил нечестно. Лизхен Да хоть женись — не очень будет лестно. Ей наши парни разорвут венок, А мы насыплем сечки на порог! (Уходит.) Гретхен (идя домой) И я, бывало, храбро осуждала, Как девушка, бедняжка, в грех впадала! Проступки я бранила строже всех; Чтоб их клеймить, не находила слова: Каким мне черным ни казался грех, Я все его чернить была готова! Сама, бывало, так горда, важна: А вот теперь и я грешна! Но, боже, что меня смутило, Так было сладостно, так мило! Сцена 18 У ГОРОДСКОЙ СТЕНЫ В нише статуя Mater dolorosa 1; перед нею вазы для цветов. Гретхен ставит свежие цветы. Гретхен Скорбя, страдая, О мать святая, Склонись, склонись к беде моей! С мечом в груди ты На лик убитый Христа глядишь, полна скорбей. Отца зовешь ты, И вздохи шлешь ты Из глубины души своей. Увы, кто знает, Как изнывает Вся грудь моя, тоски полна! Как душа моя томится, Как дрожит, куда стремится,— Знаешь ты лишь, ты одна! С людьми ли я — невольно Мне больно, больно, больно, Везде тоскую я!.. Одна ли горе прячу — Я плачу, плачу, плачу, И рвется грудь моя. Цветы омыла эти Слезами я, скорбя, Когда я на рассвете Рвала их для тебя. Когда мне заблестели Лучи зари в окно, Сидела я в постели, Рыдая уж давно. Меня позором не убей! Молю тебя я, О мать святая, Склонись, склонись к беде моей! Сцена 19 НОЧЬ УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ ГРЕТХЕН Валентин, солдат, брат Гретхен. Валентин Сидишь, бывало, за столом С друзьями; шум идет кругом; Лишь о красотках и речей — И каждый хвалится своей Да пьет, красой ее кичась; А я, спокойно подбочась, При этой шумной похвальбе Сижу да слушаю себе; И вдруг, смеясь, крутя свой ус И полный вверх стакан подняв, Скажу: «У всякого свой вкус, Не угодишь на каждый нрав; Но мне назвать прошу я вас Одну хоть девушку у нас, Чтоб Гретхен стоила моей, В подметки чтоб годилась ей!» Тут шум пойдет, и звон, и гром. «Он прав, он прав! — толпа кричит.— Нет краше девушки кругом!» Любой хвастун тут замолчит. Теперь — рви волосы да злись, Лезь на стену, хоть разорвись От гнева: стали все кругом Кивать, подмигивать глазком. Язвить любой бездельник рад; А я, как будто виноват, Сижу, молчу. Чуть кто сболтнет, Меня бросает в жар и пот. Хоть разнесешь их всех, а все ж Не скажешь им, что это ложь! Кто там? Какой там чёрт ползёт? Не двое ль их? Пришли за нею! Постой же: пусть я околею, Когда он с места жив уйдет! Входят Фауст и Мефистофель. Фауст Вон в ризнице церковной под окном Блестит огонь лампады: то затихнет, Слабей, слабей, то снова ярко вспыхнет, То вновь замрет — и мрак густой кругом, В душе ж моей давно огонь не блещет. Мефистофель Что до меня, то грудь моя трепещет, Как у кота, когда влезает он На крышу, юной кошкою прельщен. И мысли всё хорошие такие: То похоть, то проказы воровские. Все существо мое с восторгом ждет Чудеснейшей Вальпургиевой ночи. Вот послезавтра к нам она придет; В ту ночь недаром сна не знают очи. Фауст А этот клад, что видится вдали: Поднимется ль он вверх из-под земли? Мефистофель Порадуйся, недолго ждать: оттуда Ты котелок достанешь без труда. Недавно я заглядывал туда: Там талеров порядочная груда. Фауст Браслетов нет ли иль перстней Моей красотке на веселье? Мефистофель Найдутся там и вещи поценней: Жемчужное я видел ожерелье! Фауст Вот это хорошо! Мне больно к ней идти И ничего с собой в подарок не нести. Мефистофель По мне, так чем же было б неприятно Себя порой потешить и бесплатно? Как ярки звезды! В блеске их лучей Теперь я шутку выкину на диво: Спою я песню нравственную ей, Чтоб тем верней сманить красотку живо. (Поет, аккомпанируя на гитаре.) Не стой, не стой, Не жди с тоской У двери той, Катринхен, пред денницей! Не жди, не верь: Войдешь теперь Девицей в дверь, А выйдешь не девицей! Не верь словам! Насытясь сам, Бедняжке там «Прости, прощай!» — он скажет, Скажи: «Постой, Повеса мой, Пока со мной Кольцо тебя не свяжет!» Валентин (выходя) Черт побери! Кого ты там Смущаешь, крысолов проклятый? Гитара к черту! К черту сам Слетишь и ты, певец завзятый! Мефистофель Гитара сломана: ее не нужно нам! Валентин Теперь и череп пополам! Мефистофель (Фаусту) Ну, доктор, я вас приглашаю! Вперед, смелее! Не робей, Валяй шпажонкою своей, Коли смелей — я отражаю. Валентин Так отражай же! Мефистофель Я к услугам весь! Валентин Еще! Мефистофель Могу! Валентин Сам чёрт дерется здесь! Но что со мной! Рука уж ослабела Мефистофель (Фаусту) Коли же! Валентин (падая) Ох! Мефистофель Смирили дурака! Теперь пора убраться нам приспела: Тут будет шум и крик наверняка. Хоть мне возня с полицией легка, Но уголовный суд — иное дело! Уходят. Марта (у окна) Сюда скорей! Гретхен (у окна) Сюда огня! Марта Здесь драка, спор! Здесь шум, возня! Народ Убит один, гляди! Марта (выходя) А где убийца, где злодей? Гретхен (выходя) Кто здесь? Народ Сын матери твоей. Гретхен Всевышний, пощади! Валентин Я умираю. Так легко сказать, А умереть легко вдвойне. Эй, бабы! Больше не к чему кричать — Приблизьтесь и внимайте мне! Все обступают его. Ты, Гретхен, очень молода И так глупа, что навсегда Плохой избрала путь. Могу при всех тебе сказать: Когда могла такою стать, Так уж открыто будь! Гретхен О боже! Брат мой, что такое? Валентин Оставь хоть бога ты в покое! Что было, нам не воротить; Уж, видно, так тому и быть. Ты начала теперь с одним, Потом другой придет за ним. А как до дюжины дойдет, К тебе весь город побредет. Когда впервые грех родится, Себя таит он в первый миг: Под кровом ночи рад он скрыться И закрывает грозный лик; Тогда убить его не поздно. Но скоро, скоро грех растет, Средь бела дня открыт идет; Лицо его не меньше грозно, Но чём лицо его страшней, Тем яркий свет ему нужней. Я знаю, срок настанет твой — И честный гражданин любой, Как перед язвой моровою, Распутница, перед тобою Отпрянет. От стыда горя, В глаза открыто ты не взглянешь; В цепочке ты франтить настанешь И убежишь от алтаря! Не будешь в танце красоваться Ты в кружевном воротничке: Меж нищих и калек скрываться Ты будешь в темном уголке! И если бог простит твой грех, Ты на земле презренней всех! Марта Предайся лучше покаянью, Чем удручать себя вам бранью! Валентин Когда б сломать я ребра мог Тебе, бесстыжей сводне скверной, Я знаю, что простил бы бог Тогда грехи мои наверно! Гретхен О, муки ада! Брат мой, брат! Валентин Напрасны слезы, говорят! Сестра, ты честь свою забыла, Меня ты в сердце поразила,— На божий суд идет твой брат Без страха, честно, как солдат. (Умирает.) Сцена 20 СОБОР Служба, пение, орган. Гретхен в толпе народа; позади нее Злой Дух. Злой Дух Не так ты, Гретхен, прежде, С душой невинной, Ходила к алтарю. Молясь по книжке старой, Ты лепетала, Наполовину детским играм, Наполовину богу Душою предана! О Гретхен! Где голова твоя? И на душе твоей Какой тяжелый грех? Ты молишься ль за мать свою? Она Тобой для долгих-долгих мук усыплена! Чья кровь у дома твоего? Что у тебя под сердцем скрыто? Не шевелится ль что-то там И не тревожит ли тебя Присутствием своим? Гретхен Увы, увы! Как дум мне этих избежать, Которые теснятся отовсюду Ко мне и в душу проникают? Хор Dies irae, dies illa Solvet saeclum in fayilla Звуки органа. 3лой Дух Гнев неба над тобою! Труба звучит; Заколебались гробы; Душа твоя Из бездны праха Для мук ужасных Огня и ада, Дрожа, встает! Гретхен О, если б мне уйти отсюда! Мне грозный гром органа - Дышать мешает, Меня терзает это пенье До глубины сердечной! Хор Judex ergo cum sedebit, Quidquid latet, adparebit Nil inultum remanebit. Гретхен Как душно мне! Как эти арки, эти своды Теснят меня! Воздуха, воздуха больше! Злой Дух Беги! Но грех и стыд Не будет скрыт. Что? Воздуха? Света? Горе тебе! Хор Quid sum miser tunc dicturus? Quem patronum rogaturus, Quum vix Justus sit securus? 3лой Дух Свой лик пресветлый отвращают Святые от тебя, И руку протянуть тебе Им, чистым, страшно! Увы! Хор Quid sum miser tune dicturus? Гретхен Соседка, ваш флакон!.. (Падает в обморок.) Сцена 21 ВАЛЬПУРГИЕВА НОЧЬ Местность в горах Гарца, в окрестностях деревень Ширке и Эленд. Фауст и Мефистофель. Мефистофель Не чувствуешь нужды ты в помеле? Теперь на дюжем рад бы я козле Погарцевать, уставши от дороги. Фауст Меня еще покамест носят ноги: Дубинкой путь стараюсь облегчать. К чему дорогу сокращать? То странствовать в извилистой долине, То лезть с утеса на утес к вершине, Откуда вниз ручей стремится в дол,— Мне весело, и путь мой не тяжел. Везде весна: береза зеленеет, Позеленела даже и сосна; Ужель на нас весною не повеет? Мефистофель Признаться, мне чужда весна! Во мне зима царит: мне надо, Чтоб снег, мороз был на пути моем. В ущербе месяц; тусклою лампадой Едва мерцает красным он лучом; Неважный свет! Здесь каждый шаг нам может Опасен быть: наткнешься прямо лбом На камень или ствол. Постой-ка, нам поможет Блудящий огонек, мелькающий кругом! Эй, ты, поди сюда и посвети, любезный! К чему иначе свет твой бесполезный? Веди-ка нас вперед средь этой тьмы. Блуждающий огонек Мне изменить придется, вам в угоду, Мой легкий нрав и всю мою природу. И вкривь и вкось блуждать привыкли мы. Мефистофель Эге! ты — человека подражатель? Во имя черта, марш вперед, приятель, Не то тебя задую я сейчас! Блуждающий огонек Я вижу, вы хозяин здесь; для вас Все сделать я готов, чтоб не сойти с дороги. Но помните: гора от чар с ума сойдет, И если вас огонь блуждающий ведет, То вы к нему не будьте слишком строги! Фауст, Мефистофель и Блуждающий огонек поют попеременно. Фауст В область сна вошли мы, словно В очарованные страны. О, веди нас прямо, ровно Сквозь леса и сквозь туманы, Чрез пустыню, меж горами! Огонек Вот деревья вдаль рядами Сзади нас, шумя, несутся; Гор вершины будто гнутся; Скалы длинными носами Захрапели перед нами. Фауст Под камнями, под кустами Слышу я ручья шептанье: Песня ль это иль журчанье? Зов любви ли, звук ли смеха, Счастья ль отклик — нам утеха, Песнь надежд, любви мечтанья? И всему свой отзыв эхо Шлет, как старое преданье. Мефистофель С шумом, гулом мчатся бойко Сыч и чибис, с ними сойка: Все проснулись, всем гулянье! А в кустах сидят лягушки — Долгоножки, толстобрюшки. Будто змеи, меж камнями Вьются корни за корнями, Западни для нас готовят, И пугают нас, и ловят, И, ожив, деревьев капы, Как полипы, тянут лапы Нам навстречу. И, несметны, Мох и вереск наполняя, Беспокойны, разноцветны, Мыши носятся, шныряя; И вокруг пред нами реет Светляков толпа живая И, с дороги нас сбивая, Яркой свитой пламенеет. Фауст Но скажи: вперед мы шли ли Иль на месте всё мы были? Лес и горы заходили; Скалы, сучья рожи злые Строят нам; огни ночные Засверкали, засветили. Мефистофель За меня держись сильнее: Здесь с горы всего виднее Будет нам, как царь Маммон Заблестит со всех сторон. Фауст Как странно мутный свет мерцает Внизу румяною зарей! В глубокой бездне он сверкает И льется слабою струёй; Здесь встал туман, там — пар безбрежный; Сквозь дымку жар горит лучом; Здесь свет струится нитью нежной, Там брызжет огненным ключом; То, охватив всю глубь долины, Он в сотнях жил струится там, То, заключен среди теснины, Он одиноко блещет нам; Там сыплет искры, их взметая, Как золотой песок со дна, А здесь — смотри — горит седая Утеса старого стена! Мефистофель Ужель на праздник досточтимый Маммон дворца б не осветил? Ты, к счастью, всю картину охватил: Уж мчится хор гостей неукротимый. Фауст Как грозен вихрь! В порыве бурных сил Он в спину бьет могучими толчками. Мефистофель За ребра скал обеими руками Держись: не то ты свалишься в обрыв. Лес потемнел; в туман весь погруженный, Шумит он. Вот, глаза раскрыв, Взлетает филин пробужденный, И ломятся колонны Зеленого лесного дома. Ты слышишь ли раскаты грома, Стволов паденье, шум ветвей, И леса стон, и скрип корней? Ствол за стволом друг друга кроет В глубокой пропасти, на дне, И ветер свищет, буря воет Среди обломков в глубине. Слышишь крики — дальше, ближе? Слышишь вопли — выше, ниже? Между скал, по скатам гор Шумно мчится дикий хор. Хор ведьм На Брокен все! Толпа густа; Посев был зелен, рожь желта. Там Уриан вверху сидит: К вершине ведьмам путь лежит Средь гор и скал, с метлой, с козлом,- И вонь и гром стоят кругом. Голос Старуха Баубо в стороне Летит на матушке-свинье! Хор Хвала, кому хвала идет! Вперед же, Баубо! Пусть ведет! На дюжей свинке Баубо-мать Достойна хором управлять. Голос Откуда ты? Голос Чрез Ильзенштейн я шла: Там я сову в гнезде нашла. А та глаза себе таращит! Голос О, чтоб тебя нелегкая взяла! Кой чёрт тебя так скоро тащит? Голос Она зацепила меня, пролетая: Глядите-ка, рана какая Хор ведьм Нам всем дорога тяжела,— К чему друг друга задевать? Нас колют вилы, бьет метла: Дитя убила — лопнет мать. В давке одна из ведьм ранит другую и убивает младенца в её утробе. Колдуны (полухор) Улиткой наши все ползут, А бабы все вперед бегут. Где зло, там женщина идет Шагов на тысячу вперед. Другая половина хора колдунов Не будем в споре тратить слов! Нужна им тысяча шагов; Мужчина вздумает — и вмиг Одним прыжком обгонит их. Голос (сверху) Вперед, вперед, вы, из озер! Голос (снизу) Мы рады влезть на скаты гор; Мы мылись — чисты хоть куда, Зато бесплодны навсегда. Оба хора. Вот вихорь стих, звезда мутна. За тучи прячется луна; Темно повсюду с этих пор, И мечет искры шумный хор. Голос (снизу) Подождите! Тише, тише! Голос (сверху) Кто кричит в скалистой нише? Голос (снизу) Это я! Да, это я! О, возьмите вы меня! Триста лет я здесь копаюсь И к своим попасть пытаюсь. Оба хора На вилах мчись, свезет метла, На жердь садись, седлай козла! Пропал навеки тот — поверь,— Кто не поднимется теперь. Полуведьма (внизу) Тащусь я здесь за шагом шаг, Другие ж вон умчались как! Я раньше всех сюда пошла, А все угнаться не могла. Хор ведьм Мазь ведьме бодрость придает, Тряпье — за парус нам сойдет. Корыто — лодка. Не взлетит Вовеки, кто теперь сидит! Оба хора Взлетев к вершине в этой мгле, Мы ниже спустимся к земле, И чащу леса всю собой Наполнит наш волшебный рой. (Спускаются.) Мефистофель Толкают, жмут, бегут, летают, Шипят, трещат, влекут, болтают, Воняют, брызжут, светят. Ух! Вот настоящий в