Терзала Аполлона. Даже кудри - 140 Его златые кудри трепетали Вокруг сведенной шеи. Мнемозина Воздела руки, словно прорицая... И вскрикнул Аполлон - и вдруг он весь Небесно... (Григорий Кружков) Текстологические принципы издания Основной корпус предлагаемого издания составляют первый, а также последний из трех поэтических сборников Китса, вышедших при его жизни: "Стихотворения" (1817) и ""Ламия", "Изабелла", "Канун святой Агнесы" и другие стихи" (1820): Являясь крайними вехами недолгого творческого пути Китса (его поэма "Эндимион" вышла отдельным изданием в 1818 г.), две эти книги - выразительное свидетельство стремительного развития поэта, в течение двух-трех лет перешедшего от наивно-подражательных опытов к созданию глубоко оригинальных и совершенных образцов, расширивших представление о возможностях поэтического слова. Судьба литературного наследия Китса, подлинные масштабы дарования которого по достоинству оценили лишь немногие из его современников, сложилась непросто. За четверть века после его смерти в феврале 1821 г. из неопубликованного увидело свет в различных изданиях около двух десятков его стихотворений. Серьезным вкладом в изучение жизни и творчества поэта, заложившим фундамент позднейшей обширной китсианы, оказалось предпринятое Ричардом Монктоном Милнзом (впоследствии лорд Хотон) двухтомное издание "Life, Letters, and Literary Remains, of John Keats", вышедшее в 1848 г. в Лондоне и основанное на многочисленных документах, биографических свидетельствах, воспоминаниях друзей и близких знакомых Китса. Наряду с письмами Р. М. Милнз напечатал впервые свыше сорока произведений Китса. Публикации стихов поэта продолжались вплоть до 1939 г. усилиями целого ряда литературоведов и биографов Китса; среди них особенное значение имели издания под редакцией Гарри Бакстона Формана (1883, 1910, 1915, 1921-1929) и его сына Мориса Бакстона Формана (1938-1939, 1948), Сидни Колвина (1915), Эрнеста де Селинкура (1905, 1926) и Генри Уильяма Гэррода (1939, 1956, 1958). Подготовка изданий Китса сопряжена с немалыми трудностями, обусловленными отсутствием канонических редакций большинства произведений Китса. Автографы Китса, который в основном полагался на компетентность своих издателей, дают, по словам одного из текстологов, "меньшее представление об авторских намерениях, нежели списки, сделанные близкими к поэту людьми" (Stillinger Jack. The Texts of Keats's Poems. Harvard Univ. Press, 1974, p. 83). К наиболее авторитетным, тщательно подготовленным, дающим обширный свод вариантов и разночтений, снабженным обстоятельными комментариями как текстологического, так и историко-литературного характера, собраниями стихов и писем Китса из числа появившихся в последнее время следует отнести издания: The Poems of John Keats / Ed, by Miriam Allott. London, 1970 (3rd ed. - 1975); Keats John. The Compl. Poems / Ed, by John Barnard. Harmondsworth, 1973 (2nd ed. - 1976); Keats John. The Compl. Poems / Ed by Jack Stillinger. Harvard Univ. Press, 1973 (2nd ed. 1982); The Letters of John Keats. 1814-1821 / Ed. by Hyder Edward Rollins. Vol. 1-2. Harvard Univ. Press, 1958. Именно эти издания послужили основой для подготовки настоящего тома. Кроме того, при составлении примечаний были использованы, в частности, следующие источники: The Keats Circle: Letters and Papers 1816-1879 / Ed. by Hyder Edward Rollins. Vol. 1-2. Harvard Univ. Press, 1965; Bate Walter Jackson. John Keats. Harvard Univ. Press, 1963; Geppert Eunice Clair. A Handbook to Keats' Poetry. The Univ. of Texas, 1957. Прижизненные сборники Китса объединили далеко не все созданные им произведения (всего их насчитывается свыше 150). "Дополнения" к основному корпусу настоящего издания включают в себя расположенные в хронологическом порядке наиболее значительные стихи Китса, оставшиеся за пределами сборников - среди них фрагмент поэмы "Падение Гипериона", баллада "La Belle Dame sans Merci", ряд сонетов, многие из которых принадлежат к признанным шедеврам поэта. Стремлением продемонстрировать различные грани богатой поэтической индивидуальности Китса было продиктовано и включение в книгу большой подборки писем - важной части его литературного наследия, представляющих собой на редкость живой и яркий образец романтической прозы, часто неотделимой от собственно поэтического творчества: многие письма перемежаются с только что созданными стихами и служат бесценным комментарием к ним. За пределами тома оставлены произведения, не принадлежащие к лучшим достижениям Китса: поэма "Эндимион" (за исключением трех хрестоматийно известных отрывков, помещенных в "Дополнениях"), незаконченная шуточная поэма "Колпак с бубенцами", драма в стихах "Оттон Великий", фрагмент трагедии "Король Стефан" и около двадцати стихотворений разных лет - либо не представляющих серьезного художественного интереса, либо приписываемых Китсу без достаточных на то оснований (по объему, однако, перечисленное выше составляет приблизительно половину всего стихотворного наследия поэта). Таким образом, предлагаемое издание впервые представляет русскому читателю творчество Китса в столь широком охвате и является наиболее полным собранием стихотворений, поэм и писем Китса из существовавших до сих пор на русском языке. Поэмы Китса "Ламия", "Гиперион", фрагмент "Канун святого Марка", тридцать стихотворений и большинство писем публикуются на русском языке впервые. Отбор переводов для данного издания обусловлен не только желанием свести воедино переводы, накопленные за последние десятилетия, наиболее близкие оригиналу и отвечающие современному пониманию адекватности но и стремлением избежать дублирования состава предыдущих советских изданий 1975 и 1979 гг. Вместе с тем, даже отдавая предпочтение критерию новизны, невозможно было исключить из издания подобного пода переводы, принадлежащие перу С. Маршака, Б. Пастернака, а также другие впечатляющие достижения отечественной переводной традиции. Стремление к максимальному стилистическому единству переводов, которые в совокупности давали бы цельный облик поэта, не противоречит, на наш взгляд, попытке продемонстрировать иной подход к интерпретации того или иного текста, показать возможность различных переводческих решений. С этой целью в "Примечаниях" приводятся, - как правило, для наиболее значительных в творческой эволюции Китса произведений или представляющих особые переводческие трудности - варианты стихотворных переводов. Сочтено целесообразным познакомить читателя и с самыми первыми попытками перевода Китса на русский язык, относящимися к началу века. ПРИМЕЧАНИЯ Третья и последняя прижизненная книга поэта ""Ламия", "Изабелла", "Канун святой Агнесы" и другие стихотворения" (""Lamia", "Isabella", "The Eve of St. Agnes", and Other Poems") вышла в свет в самом начале июля 1820 г. (издатели Тейлор и Хесси). Помимо трех значительнейших поэм Китса, указанных в заглавии, и поэмы "Гиперион", оставшейся незавершенной, сборник включал оды, принадлежащие к лучшим созданиям поэта, а также четыре стихотворения (в сравнении со сборником 1817 г. примечательно отсутствие сонетов, хотя именно за эти годы Китсом были созданы замечательные образцы этой излюбленной им стихотворной формы). Сборник снабжен следующим "Уведомлением", написанным, по всей вероятности, Джоном Тейлором: "Коль скоро ввиду появления в печати неоконченной поэмы под названием "Гиперион" некое, оправдание так или иначе почтется необходимым, издатели решаются заявить о том, что всю ответственность за это всецело принимают на себя, поскольку поэма опубликована единственно вследствие особой и настоятельной просьбы с их стороны вопреки желанию автора. Предполагалось, что по объему настоящая поэма сравняется с "Эндимионом", однако отклики, вызванные указанным произведением, заставили автора отказаться от продолжения работы над ней. - Флит-стрит, 26 июня 1820 г.". В одном из авторских экземпляров Китс, перечеркнув весь текст "Уведомления", написал сверху: "Я тут решительно не при чем: я был болен в то время", а под последней фразой: "Это ложь". Несмотря на сравнительно медленную распродажу, сборник встретил целый ряд одобрительных критических отзывов (подробнее см.: Tsokan Huang. The magazine reviews of Keats' "Lamia" volume (1820). Salzburg, 1973). ЛАМИЯ LAMIA Поэма "Ламия" писалась с перерывами летом 1819 г. (конец июня - начало сентября) - сначала на острове Уайт, затем в Уинчестере. Основным источником для Китса послужил трактат английского философа-моралиста Роберта Бертона (1577-1640) "Анатомия Меланхолии" (1621), отрывок из которого был приведен вслед за поэмой в сборнике 1820 г.: "Филострат, в четвертой книге написанного им труда "Vita Apollonii", {"Vita Apollonii" - "Жизнь Аполлония Тианского", биографический роман в 8 книгах о неопифагорейском философе I в. древнегреческого писателя Филострата Старшего (II-III вв.).} приводит достопамятное происшествие подобного рода, каковое не должно мне обойти молчанием. Некто Менипп Ликий, юноша двадцати пяти лет, на пути из Кенхреи в Коринф встретил сходный фантом в обличий прекрасной женщины, которая, взяв его за руку, привела в свой дом на окраине Коринфа, открылась ему, что по рождению она финикиянка и что если он останется с ней, он услышит, как она поет и играет, будет пить вино, какое никто никогда не пил, и ни единый человек его не потревожит; но она, будучи мила и прекрасна, будет жить и умрет вместе с ним, милым и прекрасным на вид. Юноша-философ, прежде рассудительный и благоразумный, обладая способностью умерять свои страсти, помимо одной - любовной, пребывал некоторое время с нею к величайшему своему удовольствию и, наконец, сочетался с ней браком. На свадебный пир в числе прочих гостей явился Аполлоний, который посредством ряда умозаключений обнаружил, что она змея, ламия, и что вся окружающая ее обстановка, подобно золоту Тантала, описанному Гомером, невещественна, будучи простой иллюзией. Увидев, что тайна ее раскрыта, она со слезами молила Аполлония хранить молчание, но он остался непоколебим, вследствие чего она сама, утварь и дом вместе со всем, что в нем было, исчезли в мгновение ока. Многие были свидетелями этого случая, ибо он произошел и самом центре Греции". (Цит. по кн.: Keats J. The Compl. Poems / Ed. by J. Barnard. Harmondsworth. 1976, p. 665-666). В поэме, стиховой строй которой отмечен влиянием Джона Драйдена (1631-1700), нашло отражение стремление Китса к объективизации эмоций. Вероятно, не случайно именно "Ламия" открывает сборник 1820 г. Сам Китс в письме Джорджу и Джорджиане Китсам 17-27 сентября 1819 г., ставя "Ламию" выше других своих поэм, оценивал ее следующим образом: "Я уверен, что в ней есть тот огонь, который должен так или иначе захватить людей: дайте им либо приятное, либо неприятное переживание - они именно и хотят какого-то переживания" (Letters..., vol. 2, p. 189). Ламия - в греческой мифологии - чудовище, пожиравшее чужих детей (мотив, опущенный Китсом). Согласно Дж. Лемприеру, злой дух, змея с головой и грудью прекрасной женщины. Живет в лесах и оврагах, заманивая к себе путников сладостным шипением. Часть I 1-6 В те дни, когда... дриад и фавнов не изгнал... - Согласно распространенному поэтическому представлению, олимпийские божества были вытеснены феями, эльфами и другими волшебными существами: иными словами, классическая мифология уступила место сказочному фольклору Германии, Англии и скандинавских стран. 204 ...из пут змеиных... - Ср. "Потерянный рай" Мильтона: Змий почивал, склубясь В замысловатый лабиринт колец, В их средоточье голову укрыв, Что хитростей утонченных полна (IX, 182-185; пер. Арк. Штейнберга). В маргиналиях к тому Мильтона Китс замечает: "Чья голова не закружится при размышлениях о сатане в змеиной темнице! - никакой другой поэтический отрывок не вызовет боли, мучительнее хватающей за горло, чем эта" (Keats J. The Compl. Poems, p. 526). 352 В дворцах и храмах, освящавших блуд... - У Бертона говорится о Коринфе следующее: "Ежедневно туда являлись через все городские ворота пришлецы со всех сторон. В одном только храме Венеры тысяча блудниц продавала себя <...> Все народы обращались туда, как в школу Венеры" (цит. по кн.: Keats J. The Compl. Poems p. 670). Часть II 232-238 дивились радуге на небесах... Ламия растаяла бесследной - Китс, разделявший общеромантическое недоверие к рациональному знанию, был знаком с лекцией У. Хэзлитта "О поэзии в целом" (1818), в которой, в частности, говорилось: "Нельзя скрывать, что <...> развитие знаний склонно ограничивать пределы воображения и подрезать крылья поэзии" (Hazlitt W. The Compl. Works / Ed. by P. P. Howe. London; Toronto, 1930, vol. 5, p. 9). ИЗАБЕЛЛА, ИЛИ ГОРШОК С БАЗИЛИКОМ ISABELLA, OR, THE POT OF BASIL Написана в феврале - апреле 1818 г. Для предполагавшегося совместно с Дж. Г. Рейнолдсом сборника поэтических новелл на сюжеты из "Декамерона" Джованни Боккаччо (1313-1375) Китс пересказал пятую новеллу четвертого дня (подробнее см. статью Н. Я. Дьяконовой "Новелла Боккаччо в стихотворной обработке английских романтиков" (Проблемы международных литературных связей. Л., 1962, с. 69-90). Уже через год после написания Китс весьма критически оценивал поэму и только по настоянию друзей включил ее в сборник 1820 г.: "В ней слишком много жизненной неопытности и простодушного неведения. Это могло бы быть очень хорошо, когда человека нет в живых, но при жизни это не годится. Будь я рецензентом, я назвал бы "Изабеллу" слабой, со всех сторон уязвимой поэмой, до смешного серьезной и печальной. Если можно так выразиться, драматургическая способность позволяет мне полностью проникнуться каким-то чувством, но in Propria Persona {In Propria Persona - от соответствующего лица (латин.).} мне следует быть готовым к тому, чтобы самому слегка над ним посмеяться. "Ламия" не вызывает подобных возражений, зато "Канун святой Агнесы" - сколько угодно, хотя там это не так бросается в глаза" (Письмо Ричарду Вудхаусу 21-22 сентября 1819 - Letters..., vol. 2, p. 174). Русские переводы - М. Талов (1955 - строфы XIV-XVII), Игн. Ивановский (1960 - строфы XIV-XVI), Е. Витковский (1975). Базилик (Ocimum Basilicum) - душистый василек. Средневековье приписывало этому растению целый ряд магических свойств, поэтому он входил в состав любовных зелий различного назначения. 1 Вассал любви - В оригинале "palmer" - пилигрим. Сравнение влюбленного с пилигримом (возвращающимся из Палестины с пальмовой ветвью) широко распространено в английской поэзии эпохи Возрождения, в частности у Шекспира. 105-136 Два брата и ловко лгут на многих языках. - Бернард Шоу, называя эти строфы "большевистскими", писал в 1921 г.: "Если вообразить, что Карл Маркс писал бы поэму, а не трактат о капитале, то он написал бы "Изабеллу" <...> Грандиозный обвинительный акт против наживал и эксплуататоров <...> вкратце заключен уже здесь" (Цит. по кн.: Елистратова А. А. Наследие английского романтизма и современность. М., 1960, с. 443). 312 А ты среди живых, в толпе людской. - Эта строка (And thou art distant in humanity.) взята А. А. Ахматовой эпиграфом к стихам "Шиповник цветет" ("Из сожженных тетрадей", 1961). КАНУН СВЯТОЙ АГНЕСЫ THE EVE OF ST. AGNES Поэма, принадлежащая к вершинам творчества Китса, написана 18 января - 2 февраля 1819 г. Сюжет опирается на поверье, изложенное Робертом Бертоном в его трактате "Анатомия Меланхолии": "Единственное их желание - если только это удастся посредством волшбы, увидеть в зеркале образ своего мужа; они готовы отдать все что угодно, дабы только узнать, когда именно они выйдут замуж, сколько у них будет мужей - либо с помощью кромниомантии, особого рода ворожбы, при коей луковицы возлагаются на алтарь вечером в сочельник, либо же они постятся в ночь накануне святой Агнесы, дабы узнать, кто будет их первым супругом" (цит. по кн.: Keats J. The Compl. Poems p. 621). Русские переводы - Г. Гампер (1973 - отрывки), Е. Витковский (1975). Святая Агнеса - раннехристианская мученица времен римского императора Диоклетиана, обезглавленная в 303 г.; считается святой покровительницей девственниц. По преданию, тринадцатилетняя Агнеса, отличавшаяся необычайной красотой и хрупкостью, чудесным образом уберегла свою невинность в доме порока, куда была ввергнута властями. Вскоре после ее смерти родителям, пришедшим на ее могилу, было видение, в котором Агнеса предстала им в окружении сонма ангелов, с белым агнцем - символом непорочности и незапятнанной чистоты, ставшим с тех пор ее атрибутом (само имя Агнеса происходит от латинского слова "agnus" - ягненок). 21 января, в день святой Агнесы, католические монахини приводили в церковь двух белых ягнят, которых освящали и стригли у алтаря, а шерсть затем пряли и вплетали в плащ архиепископа (паллиум). 171 Мерлин долг свой заплатил... - В кельтском фольклоре Мерлин - могучий чародей, маг и прорицатель; герой многих средневековых легенд, в том числе цикла сказаний о рыцарях Круглого стола (ср. "Смерть Артура" Томаса Мэлори). "Долг" Мерлина - его жизнь, которой он был обязан некоему демону, своему прародителю. Ненастную ночь встречи Порфире и Маделины Китс романтически уподобляет разгулу стихий, сопровождавшему смерть Мерлина. 291 "La belle dame sans mercy" - см. примеч. на с. 359. ОДА СОЛОВЬЮ ODE TO A NIGHTINGALE Написана в мае 1819 г. Впервые была опубликована в "Энналз ов зэ файн артс" в июле 1819 г. Русские переводы - И. Дьяконов (1973), Е. Витковский (1975), Г. Кружков (1979). Перевод Григория Кружкова: ОДА СОЛОВЬЮ I И в сердце - боль, и в голове - туман, Оцепененье чувств или испуг, Как будто сонный выпил я дурман И в волнах Леты захлебнулся вдруг. Но нет, не зависть низкая во мне - Я слишком счастлив счастием твоим, Вечерних рощ таинственный Орфей! В певучей глубине Ветвей сплетенных и густых теней Ты славишь лето горлом золотым! II 11 Глоток вина - и улечу с тобой! Прохладного вина, в котором вкус Веселья, солнца, зелени живой - И пылкость юных Провансальских муз! О кубок в ожерелье пузырьков, Мерцающий, как южный небосвод! О Иппокрены огненной струя, Что обжигает рот! Один глоток - и мир оставлю я, Исчезну в темноте между стволов. III 21 Исчезну, растворюсь в лесной глуши И позабуду в благодатной мгле Усталость, скорбь, напрасный жар души - Все, что томит живущих на земле, Где пожинает смерть посев людской И даже юным не дает пощады, Где думать значит взоры омрачать Свинцовою тоской, Где красоте - всего лишь миг сиять, Любви, родившись, гибнуть без отрады. IV 31 Прочь, прочь отсюда! Я умчусь с тобой - Не колесницей Вакховой влеком - Но на крылах Поэзии самой, С рассудочностью жалкой незнаком! Уже мы вместе, рядом! Ночь нежна, Покорно все владычице Луне, И звезд лучистые глаза светлы, И веет вышина Прохладным блеском, тающим на дне Тропинок мшистых и зеленой мглы. V 41 Не вижу я, какие льнут цветы К моим ногам и по лицу скользят, Но среди волн душистой темноты Угадываю каждый аромат - Боярышника, яблони лесной, Шуршащих папоротников, орляка, Фиалок, отдохнувших от жары, - И медлящей пока Инфанты майской, розы молодой, Жужжащей кельи летней мошкары. VI 51 Вот здесь впотьмах о смерти я мечтал, С ней, безмятежной, я хотел заснуть, И звал, и нежные слова шептал, Ночным ознобом наполняя грудь. Ужели не блаженство - умереть, Без муки ускользнуть из бытия, Пока над миром льется голос твой... Ты будешь так же петь Свой реквием торжественный, а я - Я стану глиною глухонемой. VII 61 Мне - смерть, тебе - бессмертье суждено! Не поглотили алчные века Твой чистый голос, что звучал равно Для императора и бедняка. Быть может, та же песня в старину Мирить умела Руфь с ее тоской, Привязывая к чуждому жнивью; Будила тишину Волшебных окон, над скалой морской, В забытом, очарованном краю. VIII 71 Забытом!.. Словно стон колоколов, Тот звук зовет меня в обратный путь. Прощай! Фантазия, в конце концов, Навечно нас не может обмануть. Прощай, прощай! Печальный твой напев Уходит за поля... через листву Опушек дальних... вот и скрылся он, Холмы перелетев... Мечтал я? - или грезил наяву? Проснулся? - или это снова сон? 66 Руфь - в Ветхом завете моавитянка, прабабка царя Давида (Книга Руфь). Овдовев, отправилась вместе со своей свекровью в Вифлеем Иудейский; собирала колосья на поле Вооза - богатого землевладельца, взявшего ее впоследствии себе в жены. ОДА ГРЕЧЕСКОЙ ВАЗЕ ODE ON A GRECIAN URN Написана в мае 1819 г. Впервые опубликована в "Энналз ов зэ файн артс" в январе 1820 г. 49-50 Краса - где правда... что надо знать. - Заключительные строки оды "Beauty is truth, truth beauty,- that is all Ye know on earth, and all ye need to know" имеют огромную критическую литературу и до сих пор являются предметом текстологического спора. В издании 1820 г. в кавычки была заключена лишь предпоследняя строка, однако отсутствие автографа позволяет усомниться в правильности такого написания. По мнению Джона Барнарда, предпочтительнее толкование, согласно которому обе строки в совокупности представляют собой афористическую надпись - "обращение" вазы к че ловечеству. Русские переводы - В. Кемеровский (1913), О. Чухонцев (1972), И. Лихачев (1973), В. Потапова (1975), Б. Лейтин (1976), А. Парин (1979), Г. Кружков (1981). Перевод Василия Комаровского: ОДА К ГРЕЧЕСКОЙ ВАЗЕ Ты цепенел века, глубоко спящий, Наперсник молчаливой старины, Вечно-зеленый миф! А повесть слаще, Чем рифмы будничные сны! Каких цветений шорох долетел? Людей, богов? Я слышу лишь одно: Холмов Аркадии звучит напев. То люди или боги? Все равно... Погони страх? Борьба упругих тел? Свирель и бубны? Хороводы дев? 11 Напевы слушать сладко; а мечтать О них милей; но пойте вновь, свирели; Вам не для слуха одного порхать... Ах, для души они теперь запели. О юноша! в венке... И не прейдет Тот гимн - и листья те не опадут; Пусть ввек не прикоснется поцелуй; Ты плачешь у меты - она цветет Всегда прекрасная, но не тоскуй - Тебе любить в безбрежности минут! 21 О, этих веток не коснется тлен! Листы - не унесет вас аквилон! Счастливый юноша - без перемен Свирели будет звон и вечный сон; Любовь твоя блаженна! Вновь и вновь Она кипит, в надежде утолить Свой голод; свежесть чувства не прейдет; А страсть земная отравляет кровь, Должна печалью сердце истомить, Иссушит мозг и жаждой изведет. 31 Что это за толпа, волнуясь, мчит? На чей алтарь зеленый этот жрец Ведет теленка? Почему мычит Венками разукрашенный телец? Чей это городок на берегу И на горе высокий этот вал, Зачем молитвенный спешит народ? О этот город, утро на лугу, И нет здесь никого, кто б рассказал, Зачем так грустен этот хоровод. 41 Эллады тень! обвитая листвой Мужей из мрамора и легких жен, Зеленым лесом, смятою травой Ты мучаешь, маня, как вечный сон И вечно леденящая мечта! Но поколенье сменится другим, Ты новым людям будешь вновь сиять - Не нам. Тогда скажи, благая, им, "Краса есть правда, правда - красота", Земным одно лишь это надо знать. Перевод Олега Чухонцева: ОДА ГРЕЧЕСКОЙ ВАЗЕ О ты, невеста молчаливых дней, Питомица покоя векового, Рассказчица, чьи выдумки верней И безыскусней вымысла иного, Какие мифы из тенистых рощ Аркадии иль Темпы овевают Твоих богов или героев лики? Какие девы вечно убегают? Какой погони и победы мощь? Какие вакханалии и крики? 11 Пропетые мелодии нежны, А непропетые - еще нежнее. Звените же, свирели тишины, Чем вы неслышней, тем душе слышнее! Ты, юноша прекрасный, никогда Не бросишь петь, как лавр не сбросит листьев; Любовник смелый, ты не стиснешь в страсти Возлюбленной своей - но не беда: Она неувядаема, и счастье С тобой, пока ты вечен и неистов. 21 Ах, счастлива весенняя листва, Которая не знает увяданья, И счастлив тот, чья музыка нова И так же бесконечна, как свиданье; И счастлива любовь - еще трикрат Счастливее, еще для наслажденья Трепещущая, как сплетенье веток, Чей жар не студит сердца невпопад Тоской развязки и от пресыщенья Не иссушает горла напоследок! 31 Кто те, дары несущие во храм? Суровый жрец, куда ведешь ты телку, Мычащую моляще к небесам, С гирляндой роз, наброшенной на холку? Какой морской иль горный городок С рядами мирных башен в час закланья Священный обезлюдел и затих? Ты, городок, так пуст и одинок, Что не расскажет ни одно преданье, Какая смерть на улицах твоих. 41 О мраморная ваза, ты с толпой Невинных дев и юношей проворных, С лесной листвой, с потоптанной травой, О грация аттическая, в формах Застывших, ты как вечность, молчаливо Взыскуешь нас! Немая пастораль! Когда уйдем и будет нам не больно, Другим что скажешь ты на их печаль? Скажи: Прекрасна правда и правдиво Прекрасное - и этого довольно! Перевод Григория Кружкова: ОДА ГРЕЧЕСКОЙ ВАЗЕ I О строгая невеста тишины, Дитя в безвестье канувших времен, Молчунья, на которой старины Красноречивый след запечатлен! 5 О чем по кругу ты ведешь рассказ? То смертных силуэты иль богов? Темпейский дол или Аркадский луг? Откуда этот яростный экстаз? Что за погоня, девственный испуг, 10 Флейт и тимпанов отдаленный зов? II 11 Пускай напевы слышные нежны, Неслышные, они еще нежней; Так не смолкайте, флейты! вы вольны Владеть душой послушливой моей. И песню - ни прервать, ни приглушить; Под сводом охраняющей листвы Ты, юность, будешь вечно молода; Любовник смелый! никогда, увы, Желания тебе не утолить, До губ не дотянуться никогда! III 21 О вечно свежих листьев переплет, Весны непреходящей торжество! Счастливый музыкант не устает, Не старятся мелодии его. Трикрат, трикрат счастливая любовь! Не задохнуться ей и не упасть, Едва оттрепетавшей на лету! Низка пред ней живая наша страсть, Что оставляет воспаленной кровь, Жар в голове и в сердце пустоту. IV 31 Кто этот жрец, чей величавый вид Внушает вам благоговейный страх? К какому алтарю толпа спешит, Ведя телицу в лентах и цветах? Зачем с утра благочестивый люд Покинул этот мирный городок, - Уже не сможет камень рассказать. Пустынных улиц там покой глубок, Века прошли, века еще пройдут, Но никому не воротиться вспять. V 41 Высокий мир! Высокая печаль! Навек смиренный мрамором порыв! Холодная, как Вечность, пастораль! Когда и мы, свой возраст расточив, Уйдем, - и нашу скорбь и маету Иная сменит скорбь и маета, Тогда - без притчей о добре и зле - Ты и другим скажи начистоту: "В прекрасном - правда, в правде - красота, Вот все, что нужно помнить на земле". ОДА ПСИХЕЕ ODE TO PSYCHE Написана 21-30 апреля 1819 г. Китс писал об этой оде: "Следующее стихотворение - последнее из написанных мною - первое и единственное, стоившее мне стараний: обычно я набрасывал строки наспех. Эти же стихи я писал медленно - думаю, что вследствие этого чтение их становится более благодарным, и я надеюсь, они побудят меня писать и далее в еще более мирном и здоровом духе. Вы, должно быть, помните, что Психея не изображалась богиней вплоть до времен Апулея Платоника, жившего уже после века Августа - следственно, эта богиня никогда не почиталась и не превозносилась с пылом, присущим античности; возможно, о ней и не помышляли в древней религии; но я слишком правоверен, чтобы позволить языческой богине пребывать в таком небрежении" (Письмо Джорджу и Джорджиане Китсам 14 февраля - 3 мая 1819 г. - Letters, vol. 2, p. 105-106). В описании Психеи сказывается влияние романа римского писателя Апулея (II в.) "Золотой осел" в переводе Уильяма Олдингтона (1566), известном Китсу. Перевод Григория Кружкова впервые опубликован в 1975 г. МЕЧТА FANCY Написано, видимо, в декабре 1818 г. Китс обращается здесь к хореическим двустишиям, весьма популярным у поэтов английского Возрождения; ср. также: "Ода", "Строки о трактире "Дева Моря"" и "Робин Гуд" (см. письмо Китса Джорджу и Джорджиане Китсам 16 декабря 1818 - 4 января 1819 - с. 256. Русские переводы - А. Парин (1979), Г. Кружков (1981). ОДА ODE Написано, по всей вероятности, в декабре 1818 г. Русские переводы - Б. Лейтин (1976 - отрывок), Г. Кружков (1979) А Жовтис (1983). Перевод Игоря Дьяконова: ОДА ПОЭТАМ Вечны с нами души тех, Кто воспел и Страсть, и Смех! Что ж, а где небесный свет - Душ их разве тоже нет? 5 Есть! И те, кто воспарил, Внемлют музыку светил, Водометов шум чудесных, Грозный гул, громов небесных, Шепоток листвы с листвой 10 Над цветущей муравой - Там, где голоса друзей Оживляют Элизей. Нет толпе пути в те страны: Там гуляет лань Дианы; 15 Колокольцев синий свод Там поэтам сень дает; Маргаритка розой дышит; Неземная роза слышит 20 Над собой не птичью трель - Философий смысл и цель, Неба звучные преданья, Златотканые сказанья, Божьей правды откровенье 25 В соловьином сладком пенье. Так, исчезнув в синей мгле, Оживая на земле, Ваши души с нами тут: Учат нас искать приют 30 Там, где тоже души ваши, Где бесскорбным радость краше, - И, живые средь утрат, Кратковечным говорят Об их страсти и беде, 35 Об их силе и стыде; Где им слава, как их жаль, В чем их радость и печаль. Так вы с нами каждый день - Пусть сокрылась ваша тень! 40 Вечны с нами души тех, Кто воспел и Страсть, и Смех! Вечны вы и в вышине - Вечность вам дана вдвойне! СТРОКИ О ТРАКТИРЕ "ДЕВА МОРЯ" LINES ON THE MERMAID TAVERN Написано в начале февраля 1818 г., одновременно со стихотворением "Робин Гуд" (см. письмо Китса Дж. Г. Рейнолдсу 3 февраля 1818 г. - с. 217). Русские переводы - А. Жовтис (1973), В. Рогов (1975), Б. Лейтин (1976), С. Таек (1980). "Дева Моря" - знаменитая лондонская таверна в Чипсайде, в конце XVI - начале XVII вв. служившая местом встреч литераторов и актеров: здесь бывали Шекспир, Бен Джонсон, Бомонт, Флетчер, сэр Уолтер Рэли и др. В несохранившемся письме Китс рассказывал о своем посещении этой таверны, после которого было написано стихотворение. РОБИН ГУД ROBIN HOOD Написано в начале февраля 1818 г. (см. предыдущее примечание). В сборнике 1820 г. имелось посвящение "Дж.-Г. Р. в ответ на его сонеты о Робине Гуде". Русские переводы - А. Покидов (1972), Г. Гампер (1973), В. Рогов (1975), Игн. Ивановский (1976), В. Константинов (1976 - отрывки), С. Таек (1980), Г. Кружков (1981). ОСЕНЬ ТО AUTUMN Написана, очевидно, 19 сентября 1819 г. в Уинчестере (см. письмо Китса Дж. Г. Рейнолдсу 21 сентября 1819 - с. 268). Последняя из шести "великих од" Китса, созданных им на протяжении 1819 г. (только "Ода Праздности" не была включена им в сборник 1820 г.), завершает по существу недолгий творческий путь поэта и по праву может считаться едва ли не наиболее совершенным из его произведений. Русские переводы - Б. Пастернак (1938), А. Шмульян (1940), С. Маршак (1945), Игн. Ивановский (1976), Т. Фроловская (1977). Перевод Бориса Пастернака: ОДА К ОСЕНИ Пора плодоношенья и дождей! Ты вместе с солнцем огибаешь мызу, Советуясь, во сколько штук гроздей Одеть лозу, обвившую карнизы; Как яблоками отягченный ствол У входа к дому опереть на колья, И вспучить тыкву, и напыжить шейки Лесных орехов, и как можно доле Растить последние цветы для пчел, Чтоб думали, что час их не прошел И ломится в их клейкие ячейки. 12 Кто не видал тебя в воротах риг? Забравшись на задворки экономии, На сквозняке, раскинув воротник, Ты, сидя, отдыхаешь на соломе; Или, лицом упавши наперед И бросив серп средь маков недожатых, На полосе храпишь, подобно жнице; Иль со снопом одоньев от богатых, Подняв охапку, переходишь брод; Или тисков подвертываешь гнет И смотришь, как из яблок сидр сочится. 23 Где песни дней весенних, где они? Не вспоминай, твои ничуть не хуже, Когда зарею облака в тени И пламенеет жнивий полукружье, Звеня, роятся мошки у прудов, Вытягиваясь в воздухе бессон