а боится. ХСI Засим пусть Жак Рагье получит На Гревской площади "Братину" И пьет, пока его не вспучит, Но коль, войдя в загул бесчинно, Отважится хоть грош единый В "Сосновой шишке" просадить, Узнает вскоре он, дубина, Что без штанов ему ходить. XCII Засим не отпишу, Мерб¦ф И Никола Лувье, я вам Коров, волов или быков: Они любезны пастухам, А вы пристрастны к соколам -- Недаром у Машку вся птица, Чуть появляетесь вы там, К вам в лапы угодить страшится. XCIII Тюржису жажду передать В уплату за его вино Я право эшевеном стать. Как парижанам всем, оно Мне, парижанину, дано, Хоть здешней речи чистоту Утратил я, как ни смешно, Из-за двух дам из Пуату. XCIV He женщины, а два брильянта, В Сен-Женеру они живут Близ Сен-Жюльена-де-Вувант, и Уж лучше пусть меня убьют, Чем недруги мои найдут Из-за того, что я болтлив, Путь в дом, где нежность и приют Я обретал и был счастлив. XCV Засим, дабы сержант превотства Метр Жан Рагье вплоть до кончины Былое сохранял дородство, Пусть от Байи фунт солонины В день получает сей детина, А жажду утолять бежит Водою, что самопричинно В фонтане Мобюэ журчит. XCVI Быть в свите Принца дураков Мишо дю Фур назначен мной. Он добрый малый, острослов, Поет отменно "Ангел мой", Одна беда -- болтун такой, Что всякий после встречи с ним Уходит с головой больной: Язык его неукротим. XCVII Дени Рише и Жан Валлетт -- Вот те два городские стража, Добрей и кротче коих нет, За что на шляпы им прилажу Мочалу я взамен плюмажа, Чем окажу им честь, поскольку Подобным образом уважу Не всех сержантов -- пеших только. XCVIII Засим вписать я в герб Перне, То бишь Ублюдка де ла Барра (Приличен с виду он вполне), Велю костей фальшивых пару, А коль он недостоин дара И за игрою бзднет в испуге, Я на него накличу кару -- Пусть лопнет в нужнике с натуги. ХСIХ Засим я бочара Шоле Бондарство бросить заклинаю, Затем что доля на земле Ему назначена иная, И я задире, это зная, Клинок лионский завещал. В пиле тому нужда какая, Кто любит драку и скандал? C Приходит Жана Лу черед. Ему решил я отписать (Хоть, как Шоле, он часто врет И любит ссоры затевать) Собачку, коя воровать Кур для него сумеет даже, И плащ мой длинный, чтоб скрывать Ее добычу после кражи. СI Засим дарю Маэ мешок Коренья, собранного в чаще, Чтоб приворотным зельем мог Сей кат располагать почаще И стал дубиной настоящей Кол, коим пашет вместо плуга Он женин сад плодоносящий По долгу верного супруга. CII А капитан метр Жан Риу Пусть головы шести волков По завещанью моему Получит для своих стрелков, Хотя мой дар и не таков, Чтобы в восторг его привесть, Зане собаки мясников -- И те не станут это есть. СIII Да, волчье мясо -- харч не сладкий, И жрут его, как полагаю, Лишь на войне, дрожа в палатке Или в осаде голодая. Но были все ж должны от стаи Хотя б обрывки шкур остаться, И я Риу напоминаю, Что ими можно укрываться. CIV Засим в дар Робине Тракайлю, Что стал богат, служа казне, И всюду шастает, каналья, Уж не пешком, а на коне, Я миску отпишу, зане Жаль денег на нее ему, А без посуды не вполне Удобно в новом жить дому. CV Засим пускай Перро Жирар, Бородобрей из Бур-ла-Рена, Два тазика получит в дар. Шесть лет назад самозабвенно Неделю нощно он и денно Нас с аббатисой де Пуррас Кормил свининой несравненной, Мне памятною и сейчас. CVI Засим я черноризцам всем В Париже иль, к примеру, в Лилле Велю, чтоб на блины и крем Они облатки заменили И, причастившись, уходили С монашенками под кусты, Где бы судили да рядили О том, как мысли их чисты. CVII Хоть их бесчисленной ораве За счет мой пищей не разжиться, Помогут, как я думать вправе, Им с этим дамы и девицы, Зане, особенно в столице, Приходится святым отцам Для ублаженья жен трудиться, Чтоб дать передохнуть мужьям. CVIII Как Жан де Мен, да и Матье Ни ополчались против них, Как их ни клял Жан де Пуль¦, Хоть со стыдом от слов своих Потом отрекся и притих, Все ж, право, основанья есть Глубоко чтить отцов святых, Чей труд -- Господней Церкви в честь. СIХ Я, например, их друг и рад Им службу сослужить любую, И что они мне ни велят, Спешу исполнить, ног не чуя. Кто с ними в прю вступил пустую, Тому хочу внушить я тут Одну лишь истину простую: Их только тронь -- вонять начнут. CX Засим дарю я брату Боду Два бердыша работы редкой, Чтоб Детюска с отрядом шкоду Не учинил в "Зеленой клетке", Где Бод блудит с одной брюнеткой, Но вылетит оттоль к чертям Сей муж, коль скоро сталью меткой Не даст отпора чужакам. СХ1 Засим тому, занятье чье -- Хранить епископства печать, Я дам раз навсегда ее Моей слюною пропитать, Чтоб, взявшись за нее опять, Ни воск лизать, ни через силу К нему прилипших мух глотать Ему не нужно больше было. CXII Церковный суд, сей хлев дрянной, Я ради судей перестрою И тем, у коих геморрой, По креслу откажу с дырою, Расходы же свои покрою За счет того, что без пощады Штраф с Малыша Масе утрою -- Ему, паскуде, так и надо. СХIII Засим докладчику в суде Дам Франсуа де ла Вакри я Ошейник латный, чтоб нигде Бросать не смели шутки злые Ему вдогон, как в дни былые, Когда он получил дворянство И зубоскалы записные Его осмеивали чванство. CXIV Засим получит Жан Лоран, У коего глаза гноятся. (Знать, был его родитель пьян, Придя к жене совокупляться), Для их очистки и пальпаций Кусок штанов, что я протер. Ему ж тафтой не утираться: Он не владыка Буржский К¦р. CXV Засим, поскольку Жан Котар, Мой прокурор в суде церковном, Мне штраф назначил лишь в патар, Когда меня к властям духовным, Виня в проклятье сквернословном, Дениза повлекла с собою, Вступиться пред Судьей Верховным Хочу с молитвой за него я. БАЛЛАДА ЗА УПОКОЙ ДУШИ МЕТРА ЖАНА КОТАРА Ной, патриарх, для нас лозу взрастивший, И Лот, который с дочерьми блудил, Кровосмешенье спьяну совершивши, И ты, Архитриклин, что похвалил Вино, в какое воду претворил Сын Божий для гостей на свадьбе в дар, Молитесь, чтобы в ад не ввержен был Пьянчуга достославный Жан Котар. С любым из нас тягаться мог почивший Так много он и так прилежно пил. Его никто на этом свете живший По части винопийства не затмил. Когда б хоть каплю наземь он пролил, То счел бы это горшею из кар. Так постарайтесь, чтобы в рай вступил Пьянчуга достославный Жан Котар. Как всякий, кружку пенного хвативший, Он равновесье не всегда хранил И, в хлев свиной однажды угодивши, Об стену шишку на лоб посадил. В любви к питью он образцом служил, Равнялся на него и млад, и стар. Да вознесется с миром к Богу Сил Пьянчуга достославный Жан Котар. Принц, где б покойный ни был, он вопил: "Налейте! В глотке у меня пожар!" Но жажду все ж вовек не утолил Пьянчуга достославный Жан Котар. CXVI Засим желательно мне, чтобы Стал юный Мерль моим менялой, Но чтоб молва его до гроба В нечестности не обвиняла И всем давал он, как пристало, За три флорина два дублона, За малый ангел -- полреала: Не должен скряжничать влюбленный. CXVII Засим я сведал стороною, Живя от мест родных вдали, Что сироты мои -- их трое -- И в разум и в года вошли. Доселе с ними не могли Их однокашники равняться; Поэтому везде сочли, Что с ними надобно считаться. CXVIII He худо б сорванцам и к Пьеру Рише немного походить, Да сложноват для них не в меру Трактат Доната может быть. К тому ж, коль им одно вдолбить: "Солид любых солидней благ", Их больше нечему учить: Вс¦ будут знать они и так. СХIХ Года учения, по мне, Для них нет смысла продлевать. Зачем им "Кредо" знать, зане В кредит рискованно давать? Но, чтобы их побаловать, Свой плащ порву я на две части И разрешу одну продать, Понеже дети любят сласти. CXX Пусть также порют их, чтоб в грязь Они лицом не ударяли -- Расхаживали избочась, И шляпу набекрень сдвигали, И кредиторов обрезали: "Что? Я вам должен? Бред какой!" И чтоб вокруг все понимали: Вот люди крови голубой. СХХI Засим из двух своих писцов, Красавцев, стройных, как сосна, Но, к сожаленью, бедняков, Которым толстая мошна Сейчас всего первей нужна, Я сделаю владельцев дома, Права им передав сполна На особняк Гельдри Гийома. CXXII Мне шалунов корить не след За то, что кровь у них кипит, -- Ведь жизнь за тридцать -- сорок лет Обоих тоже охладит, Но, как ни мил сейчас их вид, Им порка требуется все ж. Кто их щадит, тот им вредит: Без розог в разум не войдешь. СХХIII Курс у меня они пройдут В Коллеже восемнадцати, Где много спать им не дадут -- Там лежебоки не в чести: Кто приобык, с пелен почти, Спать, как сурок, а не трудиться, Тот к старости, как ни крути, Сна из-за бедности лишится. CXXIV Ну, а покамест написал Тому я, кто в коллеже главный, Чтоб на хлеба ребят он взял И за уши их драл исправно. А спросит кто-нибудь злонравно, Что мне до этих двух парней, Отвечу так на выпад явный: "Нет, я не знал их матерей". CXXV Засим сто су Мишо Кюль д'У И вместе с ним Шарло Таранну, А где уж деньги я найду -- Не важно: это с неба манна; К. деньгам -- сапожки из сафьяна, За что обоих попрошу я Не обходить вниманьем Жанну, А сверх того еще другую. CXXVI Засим хозяину Гриньи (Бисетром он уже владеет) Я башню отдаю Бийи, Где кровля с каждым днем дряхлеет, Стенная кладка плесневеет И нужно спешно все чинить, О чем он пусть и порадеет, Зане мне денег не добыть. CXXVII Засим пусть де ла Гарду... Кстати, Как звать его -- Тибо иль Жан, И что могу ему отдать я (Ведь он все спустит, если пьян, -- Такой уж у него изъян)? "Бочонок", что ль? Нет, мне милее Женевуа: он хоть болван, Да во хмелю куда смирнее. CXXVIII Засим хочу, чтоб Базанье, Мотен, Жан де Рюэль, Ронель, Что дни в Шатле мрачили мне, Опустошили свой кошель И унесли с собой отсель Мешок гвоздики в дар синьору, Чья основная в жизни цель -- Служить святому Христофору. СХХIХ Его жене, что им добыта В Сомюре на копье была, Когда сей рыцарь именитый Сшиб короля Рене с седла, Без лишних слов затмит дела Как Гектора, так и Троила, Я шлю балладу, где хвала Поется этой даме милой. БАЛЛАДА ДЛЯ МОЛОДОЖЕНА РОБЕРА Д'ЭСТУТВИЛЯ, ДАБЫ ОН ПОДНЕС ЕЕ СВОЕЙ СУПРУГЕ АМБРУАЗЕ ДЕ ЛОРЕ Алеет небо, начался восход, Мчит сокол к тучам, ходит там кругами, Без промаха голубку сверху бьет, Рвануться прочь ей не дает когтями. Удел такой же нам назначен с вами Амуром, что дарит блаженство людям, Задетым хоть слегка его стрелами, А потому всегда мы вместе будем. Душа моя да не перестает Единой целью жить -- служеньем даме. Любовь к ней лавром мне чело увьет, Оливковыми оплетет ветвями Ревнивый ум, и сделать нас врагами Ему уж не удастся, и орудьем Сближения он станет меж сердцами, А потому всегда мы вместе будем. И если непомерный груз забот Судьба мне взвалит на плечи с годами, Ваш взор ее удары отведет Быстрей, чем прах взметается ветрами. Обязан стать, сравнясь с отцом делами, Таким, чтоб не могли нас попрекнуть им, Плод, выращенный нашими трудами, А потому всегда мы вместе будем. Принцесса, чувство -- все равно что пламя: Оно тепло дарует нашим грудям, Чтоб ни случилось в этом мире с нами, А потому всегда мы вместе будем. СХХХ Засим два брата Пердрие, Что Жан и Франсуа зовутся, Гроша ни по какой статье В моем наследстве не дождутся: Так злоязычникам зачтутся Наветы Буржскому прелату, Что про меня их разум куцый Усердно измышлял когда-то. СХХХI Как злые языки варить, Нет указаний у Тайвана, Но нужный мне секрет открыть В Макэре я сумел нежданно: Сей чернокнижник окаянный Из черта сделал бы жаркое. В его трудах порывшись рьяно, Я средство вычитал такое. БАЛЛАДА О ЗАВИСТЛИВЫХ ЯЗЫКАХ В смертельной смеси ртути с мышьяком, В селитре, в кислоте неразведенной, В свинце, кипящем в чугуне большом, В дурманящем настое белладонны, В кровях жидовки, к блудодейству склонной, В отжимках из застиранных штанов, В соскребках с грязных ног и башмаков, В поганой слизи ядовитых тварей, В моче лисиц, волков и барсуков Пусть языки завистливые сварят. В мозгах кота, что ест --и то с трудом, По старости давно зубов лишенный, В слюне, что бешеным излита псом, Иль в пене с морды клячи запаленной, Иль в жиже из болотины зловонной, Где не сочтешь пиявок, комаров, Лягушек, жаб и водяных клопов, Где крысы пьют, где бедный скот мытарят Пронзительные жала оводов, Пусть языки завистливые сварят. В гнилой крови, цирюльничьим ножом В прилив при полнолунье отворенной, Что высыхает в миске под окном И кажется то черной, то зеленой, В ошметках плоти, катом изъязвленной, В вонючих выделеньях гнойников, В остатках содержимого тазов, Где площиц, подмываясь, девки шпарят, Как знает завсегдатай бардаков, Пусть языки завистливые сварят. Принц, для столь важной цели из портков Пяток-другой пахучих катышков Добыть не поскупится даже скаред, Но прежде в кале хрюшек и хряков Пусть языки завистливые сварят. CXXXII Засим Андре Куро я шлю Свой "Спор с Гонтье" -- тут спорить можно: Ведь пререканий не люблю Я лишь с особою вельможной, Зане тягаться безнадежно С тем, кто его куда сильней, Не должен человек ничтожный, Как рек мудрейший из людей. СХХХIII Хоть мне смешно Гонтье бояться Он, как и я, бедняк простой, С ним вынужден я препираться, Поскольку он передо мной Своей кичится нищетой И все, что кажется мне горем, Считает радостью большой. Кто прав из нас? Ну, что ж, поспорим. БАЛЛАДА-СПОР С ФРАНКОМ ГОНТЬЕ Каноник-толстопуз на мягком ложе, Вином горячим подкрепляя силы, С Сидонией, красоткой белокожей, Что для удобства вящего и пыла Все как с себя, так и с дружка стащила, Любовной забавляются игрой, Смеются, млеют и пыхтят порой. На них я в щелку глянул осторожно И удалился с завистью немой: Лишь легкой жизнью наслаждаться можно. Гонтье с его Еленою пригожей Судьба столь щедро, знать, не одарила, Не то бы лук, чеснок да хлеб, похожий На глину вкусом, не были им милы. Что лучше -- рвать на тощей ниве жилы Иль брюхо тешить сытною едой, Спать с девкой под периной пуховой Иль под кустом в канаве придорожной? Надеюсь я, согласны вы со мной: Лишь легкой жизнью наслаждаться можно. Кто здесь иль в дальнем Вавилоне может Счесть, сколько птиц природа наплодила, Но кров и харч еще ни разу все же Их пенье никому не заменило. Пусть, коль обоим бедность не постыла, Гонтье с Еленой кормятся травой И крыши нет у них над головой. Вольно ж им мыслью вдохновляться ложной! А я свой вывод повторю былой: Лишь легкой жизнью наслаждаться можно. Принц, в нашем споре сделайтесь судьей, Хоть истиною мню я непреложной То, что усвоил с детства разум мой: Лишь легкой жизнью наслаждаться можно. CXXXIV Засим прошу, чтоб дали право Девице де Брюйер речисто Изобличать дурные нравы И звать обратно к жизни чистой Шлюх, что толпою голосистой По рынку любят днем бродить. Туда святоше этой истой Я и советую ходить. БАЛЛАДА О ПАРИЖАНКАХ Хотя сверх меры, как известно, Словоохотливы тосканки И сильный пол дивят всеместно Болтливостью венецианки, Пьемонтки, неаполитанки, Ломбардки, римлянки, то бишь Любой породы итальянки, Всех на язык бойчей Париж. Уменьем лгать в глаза бесчестно Ошеломляют нас цыганки; Искусницами в пре словесной Слывут венгерки, кастильянки, Да и другие христианки, Но с кем из них ни говоришь И в трезвом виде, и по пьянке, Всех на язык бойчей Париж. Везде стяжают отзыв лестный Бретонки, немки, англичанки, Но их считать отнюдь невместно Ровн¦й парижской горожанке. Не след гасконке иль шампанке Тягаться с нею, иль, глядишь, Им худо выйдет в перебранке: Всех на язык бойчей Париж. Принц, красноречье парижанки Так велико, что не сравнишь С ним говорливость чужестранки: Всех на язык бойчей Париж. CXXXV К дверям монастыря иль храма, Когда там, платье подтыкая, Кружком садятся наши дамы, Приди и убедись: любая, О чем угодно рассуждая, Так выражается порой, Что думаешь ты, ей внимая: Макробий, что ль, она второй? CXXXVI Засим обители старинной, Что на Монмартре, я готов Отдать Мон-Валерьен пустынный, Наиближайший из холмов, И отпущение грехов, Мной привезенное из Рима: Хочу, чтоб потянулись вновь К ней все, кто днесь проходит мимо. CXXXVII Засим я завещаю, чтобы Служанки и лакеи впредь Без робости в свою утробу Хозяйскую сгружали снедь И по ночам дерзали петь И пить, а после на перинах Своих хозяев всласть пыхтеть, Играя в зверя о двух спинах. CXXXVIII Засим не дам я ни шиша Девицам, чья родня богата, Но отпишу вс¦ до гроша Служанкам бедным, что за плату Корпят с восхода до заката. Помочь я и бедняжкам рад, Что добывать свой хлеб проклятый Должны у монастырских врат. СХХХIХ Монахам что! Они жирны, А девки босы и раздеты, Измождены и голодны, Так что греха большого нету, Коль Изабо или Перретта Любому отвечает: "Да", И адом их карать за это Господь не станет никогда. CXL Засим настал черед Марго, Пресоблазнительной толстухи. Вовек, клянусь brulare bigod, Честнее не встречал я шлюхи. Жить с ней, когда мы оба в духе, Нет большей для меня отрады. Кто встретится моей присухе, Пусть ей прочтет сию балладу. БАЛЛАДА О ТОЛСТУХЕ МАРГО Слуга и "кот" толстухи я, но, право, Меня глупцом за это грех считать: Столь многим телеса ее по нраву, Что вряд ли есть другая ей под стать. Пришли гуляки -- мчусь вина достать, Сыр, фрукты подаю, все, что хотите, И жду, пока лишатся гости прыти, А после молвлю тем, кто пощедрей: "Довольны девкой? Так не обходите Притон, который мы содержим с ней". Но не всегда дела у нас на славу: Коль кто, не заплатив, сбежит, как тать, Я видеть не могу свою раззяву, С нее срываю платье -- и топтать. В ответ же слышу ругань в бога мать Да визг: "Антихрист! Ты никак в подпитье?" И тут пишу, прибегнув к мордобитью, Марго расписку под носом скорей В том, что не дам на ветер ей пустить я Притон, который мы содержим с ней. Но стихла ссора -- и пошли забавы. Меня так начинают щекотать, И теребить, и тискать для растравы, Что мертвецу -- и то пришлось бы встать. Потом пора себе и отдых дать, А утром повторяются событья. Марго верхом творит обряд соитья И мчит таким галопом, что, ей-ей, Грозит со мною вместе раздавить и Притон, который мы содержим с ней. В зной и в мороз есть у меня укрытье, И в нем могу -- с блудницей блудник -- жить я. Любовниц новых мне не находите: Лиса всегда для лиса всех милей. Отрепье лишь в отрепье и рядите -- Нам с милой в честь бесчестье... Посетите Притон, который мы содержим с ней. CXLI Засим Марьон-карге велю я С Бретонкой Жанной столковаться И школу основать такую, Где яйца кур учить решатся. Лишь в Мен не нужно им соваться -- В тюрьме там сыро чересчур, Так что амурам предаваться В ней не захочет и Амур. CXLII Засим тебе, Ноэль Жолис, Шлю розог свежих я штук двести, И ты душой возвеселись, Об этом получив известье: Тебе подобным -- порка к чести, А порет пусть тебя Анри, Дабы следы на мягком месте Потом виднелись года три. CXLIII Засим в приюты, в Божедом -- Не знаю, право, что и дам, Но шутки были б тут грехом: До смеха ль нашим беднякам? Мы шлем им, что не нужно нам -- Я, скажем, кости жирной птицы, Мной отданной святым отцам. Кто нищ, тому и грош сгодится. CXLIV Засим получит с Марны лед Колен Галерн, цирюльник мой, Что радом с Анжело живет, И пусть он держит ледяной Компресс на животе зимой, Чтоб, вытерпев леченье это, Не жаловаться зря на зной, Когда опять настанет лето. CXLV Засим ребят пропащих я, Коль в школе у Марьон их встречу, Наставлю -- мы ж одна семья! -- На правый путь короткой речью, Не то зайдут они далече И гром над головой их грянет. Так пусть мне внемлют, не переча, Зане урок последним станет. ДОБРЫЙ УРОК ПРОПАЩИМ РЕБЯТАМ Красавцы, розы с ваших шляп Вам снимут вместе с головою, Коль в краже уличат хотя б, Не говоря уж о разбое. Сержанты набегут гурьбою, Суд живо сделает свое... Так помните, шутя с судьбою, Пример Колена де Кай¦. На ставку ставить срам и стыд Жизнь и, возможно, душу тоже. Продулись -- вас палач почтит Петлею иль клеймом на роже; А выиграли -- ну и что же? Вам все равно не разделить С Дидоной Карфагенской ложе. К чему ж игру такую длить? И вот еще один совет: Недаром сказано, ребята, Что над грошом дрожать не след, Спускайте ж на вино деньжата В корчме, когда холодновато, В лесу, когда июль припек. Кому оставите их? Кату? Нейдет добро чужое впрок. БАЛЛАДА-ПОУЧЕНИЕ БЕСПУТНЫМ МАЛЫМ Кто бы ты ни был -- тать полночный, Метатель меченых костей, Доносчик, лжесвидетель склочный, Плут, надувающий людей, С большой дороги лиходей, Пусть расстается ваша братья Легко с добычею своей, Вс¦ в кабаках на девок тратя. В урочный час и в неурочный Ломись в корчму, бесчинствуй, пей, Пугай округу бранью сочной, В картежных схватках не робей И, коль не хватит козырей, Не медли передернуть кстати, А выигрыша не жалей, Вс¦ в кабаках на девок тратя. Устал ты спать в канаве сточной, Да и к тому ж не грамотей? Так разживись землею срочно, Паши, и борони, и сей, Но вряд ли спину гнуть на ней Захочет остальная шатья, Что шествует по жизни сей, Вс¦ в кабаках на девок тратя. Пока вы не в руках властей, Исподнее, обувку, платье Спускать старайтесь поскорей, Вс¦ в кабаках на девок тратя. CXLVI Итак, подумайте, ребята, Чей болен дух, хоть крепок вид, Сколь страшен тот загар проклятый, Которым смерть нам плоть чернит. А если кто-то возомнит, Что может он шутить с судьбой, Пусть сам себя потом винит: В свой час и срок умрет любой. CXLVII Засим хочу свои очки Я здесь в Приют трехсот отдать -- Провена ради не с руки Слепцов парижских обижать, Иначе им не разобрать, Где наш мертпец, где иноземский, Где честный человек, где тать Спят у Младенцев Вифлеемских. CXLVIII Я не шучу. Ведь даже тот, Кому с пелен живется сладко, Кто вечно пляшет и поет, Ни в чем не зная недостатка, Чей крепок сон и брюхо гладко, Не стать червям не может пищей. Для всех одна у смерти хватка, Равны пред ней богач и нищий. CXLIX Коль трупы, сложенные плотно, В могиле общей шевельнешь, С советником палаты счетной Окажется фонарщик схож. Что ни мертвец -- одно и то ж. Вот и пойми, где чьи скелеты, Коль у лакеев от вельмож Отличья никакого нету. CL Здесь те, кто облечен был властью, И те, кто шею гнул с рожденья, Те, кто сполна изведал счастье, И те, кто знал одни лишенья. Различны были их стремленья, Но всех равно взяла могила, Все сделались добычей тленья, С синьором смерть слугу сравнила. CLI Их души в рай впусти, о Боже, Зане тела их -- бренный прах. Ведь даже дамы и вельможи, Что в бархате, парче, шелках На самых лакомых харчах Без горя и заботы жили, -- И те должны, истлев в гробах, Преобразиться в кучу гнили. CLII Сочинено мной это лэ В честь тех особ, что завещали, Чтоб их тела в одной земле С телами бедных закопали. В великодушии едва ли Сравнится с ними кто другой. Молюсь, чтоб в рай им доступ дали Господь и Доминик святой. CLIII Засим решил я отказать Жаке Кардону два куплета, Понеже у себя сыскать Не мог достойнее предмета, И будь они, как "Марьонетта" Иль "Гийеметта, встань с постели", Марьон-грязнухою пропеты, На всех углах бы их свистели. ПЕСНЯ На волю я едва живой Вернулся из сырой темницы, Где жизни мог легко лишиться, И коль туда судьбиной злой Упрятан буду в раз второй, Едва ль сумею возвратиться На волю. Зато мне, если жребий мой По милости Творца смягчится, В раю удастся очутиться, И возвращусь я хоть душой На волю. CLIV Получит метр Ломе засим Бесценный дар от доброй феи И станет, обладая им, Ожье Датчанина славнее, Затем что тешить, не слабея, Раз до ста за ночь сможет он Волшебной палочкой своею К нему пристрастных дев и жен. CLV Сверх лэ Шартье, я для влюбленных Засим кропильницу отдам, Дабы поток их слез соленых Туда сливался по ночам, И пусть взамен кропила там Побег шиповника торчит, И за Вийона к небесам Молитву всяк из них стремит. CLVI Засим охотно 6 Жаку Жаму, Хотя сей муж всем жмотам жмот, Посватал я любую даму, Да кто же за него пойдет? Я не пойму, какой расчет До смерти скряжничать ему: Свинье наследует помет, А он отпишет все кому? CLVII Засим за то, что сенешал Долг отдал за меня когда-то, Ему я кузню завещал, Чтобы не кони -- род пернатый Подковывался там без платы, И пусть вельможа мне простит, Коль в шутке яду многовато: Без соли кушанье претит. CLVIII Засим пусть капитан стрелков Риу возьмет к себе пажами Марке с Фильбером, толстяков, Уже немолодых годами. Они служили палачами У главного прево досель, Но тот отставку дал им днями, И пуст у них теперь кошель. CLIX Свою капеллу Капеллану Засим хочу назначить в часть я. Он обойдется и без сана -- В ней служат мессу без причастья. Моею облеченный властью, Там исповедовать он сможет Дам и служанок всякой масти Так, как Бог на душу положит. CLX Чтоб в подлинности завещанья Жан де Кале мог убедиться (У нас ни одного свиданья С ним не было за все лет тридцать), Его прошу я не чиниться С последней волею моей И, буде в том нужда случится, Менять все что угодно в ней, CLXI Поправки нужные вставлять, Вносить любые измененья, И убавлять, и добавлять, И уточнять определенья, Но коль бедняга, к сожаленью, Не слишком в грамоте силен, По собственному разуменью Текст устно пусть толкует он. CLXII А коль сей мир по Божьей воле Кто из наследников оставит, Другому выбывшего долю Пусть мой нотариус отправит, Чем бескорыстие проявит, А значит, свой кредит упрочит: Ведь с плутом, что в делах лукавит, Дела иметь никто не хочет. CLXIII Засим прошу, чтоб место дали В Сент-Авуа мне по кончине И мой портрет нарисовали Чернилом там по той причине, Что краски вздорожали ныне, Но над могилой не должно Надгробия быть и в помине -- Продавит пол, боюсь, оно. CLXIV Засим пусть буквами большими Надпишут углем надо мною Мне данное при жизни имя, Как и вся жизнь моя, простое, И эпитафией такою Сопроводят, чтоб ведал каждый: Здесь тот сподобился покоя, Кто беспокоил всех многажды. CLXV Эпитафия Сражен Амуровой стрелой, В могиле этой вечный сон Вкушает днесь школяр простой, Рекомый Франсуа Вийон. Добра не много нажил он И отказал друзьям своим. Пусть всяк, кто был хоть раз влюблен, Прочтет сии стихи над ним: РОНДО Даруй, Творец, по смерти мир Тому, кто длил существованье Без крова и без пропитанья В тряпье, заношенном до дыр. Бедняге, что убог и сир, Знал лишь пинки да осмеянье, Даруй Творец, по смерти мир. Ему, с кем был неласков мир, Кого отправили в изгнанье, Огрев по заду на прощанье, Как прохиндеев и проныр, Даруй, Творец, по смерти мир. CLXVI Засим хочу сойти я в землю Под колокольные раскаты. Кто не трепещет сердцем, внемля Громам соборного набата, Чей зов и ныне, как когда-то, Беда какая б ни пришла -- Мятеж, пожар, чума, солдаты, Отпугивает силы зла? CLXII Я звонарям не пожалею Шести ковриг в вознагражденье, Таких, что их могли б евреи Бросать в Стефана, как каменья, Влача святого на мученья. А звонарей должно быть двое: Воллан -- его я знаю рвенье; Жан де ла Гард -- он друг со мною. CLXIII Распоряжаться погребеньем Я попрошу людей таких, Что не замедлят с исполненьем Последних чаяний моих, Зане довольно средств у них, Чтоб заплатить за все сполна. Я выбираю шестерых. Фирмен, пиши их имена. CLXIX Вот первый -- следователь строгий Мартен Бельфе, что шлет на рель Идущих по дурной дороге; В вот второй -- Мишель Фувнель; А третий -- это Коломбель. Имев общаться с ними счастье По многим поводам досель, Ручаюсь я за их согласье. CLXX А коль откажут люди эти, Боясь, что их в расход введут, Других держу я на примете, Чтоб возложить на них сей труд. Филипп Брюнель -- вот как зовут Из новой тройки одного; Второй, кто будет назван тут, -- Метр Жак Рагье, сосед его. CLXXI Богач Жак Жам пусть будет третьим Средь тех, кто вставлен в список мной. Страх перед Господом презреть им Не даст наказ последний мой, Зане по смерти в рай святой Вход отверзает Царь Небесный Лишь людям с честною душой, Как, скажем, Жам, столь всем известный. CLXXII Пусть огласитель завещанья -- Тома Трико зовется он -- К тому приложит все старанья, Чтоб текст почетче был прочтен. Знакомы с давних мы времен, Немало пито с ним и пето. Будь к картежу привержен он, Ему б я дал "Притон Перретты". CLXXIII Гийом дю Рю пусть примет свечи, Когда Вийона отпоют, А прах мой, гроб подняв на плечи, Распорядители несут. Но больно мне то там, то тут. Я знаю: время уходить В последний мой земной приют, И всех прошу меня простить. БАЛЛАДА-ПРОСЬБА О ПРОЩЕНИИ Монахов, клириков, ханжей, Чьи души верой не согреты, Лентяев, модников-хлыщей, На коих башмаки надеты Такие тесные, что света Невзвидишь в них, с тоски стеня, А также прочий люд отпетый -- Прошу я всех простить меня. Распутников любых мастей, Девиц, чья первая примета -- Уменье не скрывать грудей От глаз возможного предмета, И дурней, для которых нету Важнее дел, чем суетня, И дур, что только входят в лета, -- Прошу я всех простить меня. За то же, что на слуг властей, На псов, несущих в суд изветы, Дерьмом я ставил бы, ей-ей, Клеймо коричневого цвета, Да редко (в этом нет секрета) Случается со мной дристня -- Уж такова моя планета, -- Прошу я всех простить меня. И коль свинчатки и кастеты Пойдут крушить средь бела дня Бессовестную сволочь эту, Прошу я всех простить меня. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ БАЛЛАДА Итог подводит дням своим Сим завещанием Вийон. Придите же проститься с ним, Заслышав колокольный звон, Предвестье скромных похорон. Поклялся он мотней своей, Что был без памяти влюблен И при разлуке с жизнью сей. В изгнание судьею злым Бедняк уйти был принужден, Но все ж охотником большим Остался до девиц и жен: Ведь что Париж, что Руссильон -- Ты только в ход пускать умей То, чем мужчина наделен И при разлуке с жизнью сей. Свое добро раздав другим, А сам в лохмотья облачен, Он бодро шел путем земным, Хоть стрелы слал ему вдогон Настолько часто Купидон, Что наш лихой прелюбодей Был этим крайне изумлен И при разлуке с жизнью сей. Принц, да не будет в грех вменен Беспутнейшему из людей Глоток вина, что выпил он И при разлуке с жизнью сей. ПРИМЕЧАНИЯ I Тибо д'Оссиньи -- епископ Орлеанский и М¦нский в 1452 -- 1473 гг., ожесточенный недруг Вийона, которого по причине, оставшейся неизвестной, держал у себя в тюрьме в городе Мен. V Богемский брат -- приверженец еретической секты, именовавшейся во Франции <пикарами> (по названию провинции Пикардия) или <братьями Святого Духа> и отрицавшей, в частности, необходимость молитв. VII С Людовиком Французским вместе... -- Вийон восхваляет короля Людовика XI (1423 -- 1483, правил с 1461), поскольку, проезжая после коронации через Мен, новый государь, по обычаю, амнистировал всех заключенных, в том числе поэта. IX Марцьял -- это имя носят 17 католических святых, но здесь имеется в виду самый известный из них -- Марциал Лиможский, скончавшийся в 1250 г. в возрасте 73 лет. Никакими смелыми поступками он себя не прославил: в тексте простая игра слов -- имя Марциал (от Марс) само по себе предполагает смелость в его носителе. XII Аверроэс --латинизированное Ибн Рушд (1126 -- 1198), арабский философ и врач, живший в Испании и Марокко. Его комментарии к трудам Аристотеля считались ключом к пониманию последних. XIII Еммаус -- селение в древней Палестине (Лк., 24, 13-32). XIV Да, грешен я и каюсь в том... -- библейская аллюзия (Иез., 33, II). XV "Роман о Розе" -- памятник французской средневековой литературы. XVII Диомед -- рассказ о пирате Диониде, приводимый Цицероном в его трактате "О государстве", в средние века был популяризирован схоластом Иоанном Солсберийским (1115-1180) в его "Поликратике" и неоднократно переводился с латыни на живые европейские языки, причем из-за ошибки переводчиков и переписчиков Дионид превратился в Диомеда, а рассказ приписан римскому историку I в. н.э. Валерию Максиму (т.е. Великому). XXVII Как завещал мудрец... -- библейская аллюзия (Еккл., 9, 9-10). XXVIII Как в книге сказано Иова... -- "Дни мои бегут скорее челнока" (Иов, 7,6). XXXV Строфа XXXV -- единственный источник сведений о семье Вийона. XXXVI Жак К¦р (ум. 1456) -- купец и финансист, с 1440 г. королевский казначей. В 1451 г. из-за интриг вельмож попал в немилость, был лишен состояния и изгнан из Франции. БАЛЛАДА О ДАМАХ БЫЛЫХ ВЕКОВ Здесь и далее баллада -- средневековая поэтическая форма: стихотворение с ослабленным сюжетом или вовсе без него, состоящее из нескольких строф со сквозными рифмами и обязательным заключением (посылкой) нате же рифмы, адресованным условному лицу (обычно принцу). Вийон смешивает исторические и мифологические (вероятно, принимая их за первые) персонажи. Флора -- римская куртизанка, завещавшая свои богатства родному городу. Архипиада -- испорченное Алкивиад, греческий полководец и государственный деятель V в. до н.э., отличавшийся красотой; в связи с этим в одной средневековой книге был принят за красивую женщину. Таис -- греческая куртизанка III в. н.э., ставшая христианкой и монахиней. Эхо (миф.) -- нимфа, от неразделенной любви к юноше Нарциссу иссохшая настолько, что от нее остался лишь голос. Элоиза (1101 -- 1164) -- возлюбленная поэта и философа Пьера Абеляра (1079 -- 1142), который за связь с ней был оскоплен ее дядей, после чего постригся в монахи. Буридан, Жан (ок. 1300 -- ок. 1358) -- философ-схоласт. Согласно легенде, состоял в любовной связи с Маргаритой Бургундской, супругой короля Людовика Х (сюжет, разработанный в драме Дюма-отца "Нельская башня"). Бланш -- Бланка Кастильская (1188 -- 1252), супруга Людовика VIII Французского, славившаяся умом и красотой. Берта -- Берга Большеногая (ум. 783), мать императора Карла Великого, героя французского эпоса, где он выступает защитником страны от мусульман-арабов. Жанна-Жаннад'Арк (ок. 1412- 1431), народная героиня Франции, сожженная англичанами по обвинению в колдовстве. БАЛЛАДА О СИНЬОРАХ БЫЛЫХ ВЕКОВ Противореча заглавию собственной баллады, Вийон вспоминает исключительно своих современников, кроме Карла Великого (ок. 742 -- 814) и Бертрана Дюгеклена (1320-1380), коннетабля Франции, вернувшего ей почти все земли, утерянные в ходе Столетней войны с англичанами. Каликст III (Альфонсо Борха) -- римский папа в 1455 -- 1458 гг. Герцог де Бурбон -- Карл I, пятый герцог де Бурбон (1401-1456). Альфонс -- Альфонс V Арагонский (1401 -- 1458). Скотт (латинское наименование шотландца) -- король Шотландии Иаков II (род. 1430, правил 1437 -- 1460), у которого одна сторона лица с рождения представляла собой родимое пятно. Испанец -- Иоанн (Хуан) II Кастильский (1405 -- 1454, правил с 1406), принудивший эмира Гранадского признать себя данником Кастилии. Ланчелот -- Владиславу (или VI) Габсбург, король Богемии (Чехии) в 1440 -- 1457 гг. Вийон именует его на итальянский лад Ланчелотом, путая, вероятно, с королем неаполитанским, носившим то же имя (1374 -- 1457, правил с 1386). Герцог д'Алансон --либо Иоанн I, погибший в 1415 г. в битве с англичанами при Азенкуре, либо, вероятнее, Иоанн II, сподвижник Жанны д'Арк, в 1458 г. приговоренный к смертной казни за мятеж. Казнь была заменена ему пожизненным заключением, но Вийон, видимо, об этом не знал. БАЛЛАДА НА СТАРОФРАНЦУЗСКОМ Стихотворение написано не на старофранцузском языке -- Вийон его не знал, а является лишь стилизацией,