Они подходили к побережью. Убийственный скрэб кончился. Стшелецкий сразу же сказал об этом спутникам. Надежда спасения вдохнула в них новые силы, и они снова тронулись на юг. Скрэб становился реже, но они были настолько истощены, что не могли прибавить шаг. Когда на землю спустилась ночь, они легли на сожженную жаром землю. Голод и жажда не давали им заснуть. Они лежали друг возле друга в могильной тишине пустыни и затуманенными глазами искали звезды, блестевшие на небе. Тогда они впервые за несколько недель услышали вой динго... Бентли прервал рассказ. В этот момент в степи, где-то вблизи ограды, идущей вокруг пастбища, раздался странный и жуткий звук. Первоначально низкие тона постепенно повышались, а затем перешли в резкий визг. Охотники невольно вздрогнули, а Томек испуганно схватил Бентли за руку. - Что это? - шепотом спросил Томек. - Что это такое? - Динго идут, - тихо ответил Тони. - Да, это воют динго, - добавил Кларк. - Вот реальное окончание великолепного рассказа! - шепнул Смуга. - Скажите еще, что произошло с экспедицией Стшелецкого, - попросил Вильмовский. Бентли вполголоса закончил рассказ. - Дикие псы находятся там, где можно найти пропитание. Таким образом, вой динго был знаком для путешественников, что они приближаются к концу убийственного скрэба. Так и было в действительности. Они вскоре счастливые, хотя и сильно истощенные, добрались до Порт-Филлип. - Молодчага был этот Стшелецкий. За таким можно и в огонь, и в воду, - одобрительно сказал боцман Новицкий. - Когда я неожиданно услышал этот адский вой, у меня мурашки по телу побежали. Да провались такая страна, где дикие собаки воют по ночам, словно ведьмы! Протяжный вой раздался ближе. Как эхо, ему ответили динго, находившиеся дальше. На пастбище началось оживленное движение. Овцы стали сбиваться в плотную толпу. Топот копыт мешался с блеянием испуганных животных. Короткое, прерывистое завывание раздавалось уже у самой ограды. - Обнаглели эти бестии, - пробурчал Кларк. - Их уже давно ждет солидная порция свинца... - Их, пожалуй, несколько, - прошептал Томек. - Мне кажется, что на пастбище стараются пробраться три или четыре динго, - ответил Смуга, сосредоточенно вслушиваясь в звуки, доносящиеся из степи. Они прекратили беседу. Послышался треск ломаемых веток. Находившаяся недалеко группка кустов, внезапно провалилась вниз. Почти одновременно с этим раздался визг динго внутри ограды. В нескольких метрах от охотников на пастбище произошло какое-то волнение. Темная масса овец волнами бросилась наутек. - Проклятые динго! Они прорвались к стаду! - воскликнул Кларк. Пусть Вильмовский и Томек останутся здесь, а мы побежим спасть овец! Кларк, Лоренц, Смуга и Тони схватили ружья. Они побежали вдоль ограды, чтобы отрезать путь бушующим на пастбище динго. - Томек, ты на всякий случай приготовь штуцер, - приказал Вильмовский, щелкая затвором винтовки. - Дикие псы пробились на пастбище. - Мне кажется, что в нашу яму тоже попал динго, - добавил Томек. - По всей вероятности, хотя он и не издает ни звука, - сказал Вильмовский. Издали к ним донеслись звуки выстрелов. На пастбище творилось что-то невероятное. Овцы разбегались по всем направлениям, стараясь убежать как можно дальше от ограды, а охотники непрерывно стреляли. - Внимание! - крикнул Вильмовский. Прежде чем Томек сообразил что происходит, его отец три раза выстрелил по направлению к тени, пробежавшей рядом с оградой. Второй темный предмет мелькнул в нескольких метрах от них. Вильмовский выстрелил еще раз. - Попал! - обрадовался Томек. - Наверное нет, но динго, пожалуй, попал в ловушку, - сказал Вильмовский. - Застрелил его? - спросил Смуга, прибежав во главе группы охотников. - Я не хотел этого, - ответил Вильмовский. - Испуганный динго бежал у ограды прямо к нашей ловушке. Я выстрелил вверх, чтобы испугать его. Если не ошибаюсь, он попал в яму. - Сейчас мы проверим, - сказал Лоренц. Он подбежал к шалашу. Через минуту вернулся с ручным фонариком. Зажег его; все подошли к ловушке, держа ружья готовыми для выстрела. Лоренц осветил яму фонариком. Среди поломанных веток, остатков плетеной сетки горели две пары злющих глаз. - Есть! Есть, притом сразу два! - воскликнул Томек. Он схватил отца за руку и, наклонившись над ловушкой, с любопытством смотрел на диких псов. Ослепленные светом фонаря динго втиснулись под ветви, лежащие на дне ямы. Через некоторое время из-под зеленых листьев показалась светло-желтая морда. Зловеще блеснули глаза животного. В ночной тишине раздался пронзительный вой... Томек невольно отпрянул к отцу. "Брр! Не хотел бы я встретиться с ними в степи" - подумал он. Конец ночи прошел без всяких сюрпризов. Утром охотники проверили остальные ловушки. На одной из них оказались следы динго, но яма была пустой. Охотники тщательно изучили следы, оставленные динго вблизи ловушки и установили, что ловкий хищник сумел обойти замаскированную западню и пролез на пастбище, а потом совершенно случайно попал в другую ловушку, где уже сидел первый динго. Утром охотники привезли с фермы клетки, чтобы поместить в них пойманных псов. Увидев людей, динго злобно бросились в сторону и еще больше запутались в сети. Томек удивился, что вся работа была так ловко выполнена. Сперва охотники достали сетку с запутавшимися в ней хищниками. Потом Вильмовский осторожно раздвинул ремни, а Смуга молниеносно набросил аркан на шею животного. Петля затянулась. Несмотря на отчаянное сопротивление, динго всадили в клетку. Достаточно было, чтобы аркан немного ослаб, как ошеломленное животное сбросило его с себя. Так же поступили и с его товарищем по несчастью. Еще две ночи охотники охотились на диких псов. Поймать удалось только одного. Большинство из них осторожно бегало вокруг ограды, беспокоя овец. По предложению Кларка решено устроить облаву. По его мнению, появление столь большого числа динго вблизи пастбища предвещало скорое наступление большой засухи. Кенгуру бежали в более влажные места, голодные псы искали легкой добычи на пастбищах. Кларк советовал как можно скорее организовать облаву на страусов эму перед тем, как они тоже уйдут из засушливой местности. Вильмовский стремился отблагодарить Кларка за гостеприимство. Он вызвал на пастбище большинство своих людей. В течение одной ночи охотники, затаившись в степи, застрелили четырех диких псов. На следующий день они начали спешную подготовку к охоте на эму, XIV ПЕСЧАНАЯ БУРЯ Боцман Новицкий вышел на крыльцо и стал разглядывать двор фермы. Вскоре он заметил Томека, с интересом рассматривающего динго, сидевших в клетках. Он быстро подошел к мальчику и сказал: - Послушай-ка, дружище! Все наши собираются ловить эму. Мне эта охота не очень по душе, потому что Кларк будет играть там первую скрипку. Думаю, что и тебя не возьмут с собой. У Кларка всего лишь пять кляч, дрессированных для охоты такого рода. На них поедут Кларк, его два работника, твой отец и Смуга. А что мы с тобой будем делать? - Можем попытаться приручить динго. Мне бы очень хотелось иметь такую собаку, - предложил Томек. - Такая игра не стоит свеч, - ответил неохотно боцман. - Я слышал от Бентли, что туземцы приручают только щенят, которые все равно никуда не годятся. Говорят, что их надо скрещивать с домашними псами, чтобы была польза от их потомства. - Гм, жаль! Так что же мы будем теперь делать? - А что бы ты сказал, брат, если б мы выбрались поохотиться на эму вдвоем? - Как, только вдвоем? - спросил Томек, заинтересованный предложением. - Два человека, братец ты мой, если они настоящие охотники, иногда лучше, чем сотня. Мы себе сделаем лассо, точно такое же, как сделал Бентли, и попытаем счастья. - Как же сделать такое лассо? - Ax, это обыкновенная палка с веревочной петлей на конце, которую легко забросить на шею эму. Что ты скажешь на это? - Великолепная идея! Мы сделаем для всех немалый сюрприз, если нам повезет. Двое заговорщиков, не говоря никому ни слова, сделали себе два лассо и приготовили небольшой запас продуктов. Как только группа звероловов выехала, они немедленно оседлали своих лошадей. До заката солнца они были уже далеко в степи. В превосходном настроении друзья ехали почти всю ночь, чтобы как можно дальше удалиться от лагеря, где теперь находились их спутники. Томек ничего не сказал отцу о своем намерении поохотиться. Он считал это лишним, потому что перед отъездом отец поручил его опеке боцмана. По мере того, как проходило время, а эму нигде не было видно, настроение у наших друзей начало портиться. - Ну и жарко же греет солнце, - начал разговор Томек, вглядываясь в горизонт. - Даже кенгуру не видать в такую жару. - Да, да, братишка! Только такая сухая мумия, как этот Бентли, может восторгаться Австралией, - жаловался боцман. - Земля растрескалась от жары, трава пожелтела, а деревья здесь... разве это деревья? Уж наши кусты и то лучше... - Или этот суп из хвоста кенгуру! - добавил Томек, брезгливо морща губы. - Я уверен, что Бентли никогда не ел бигоса из капусты. - Ни дать, ни взять, он одичал здесь, - буркнул боцман. - И что только делается с людьми в дальних странах? - Здесь очень скучно! От жары я уже не могу усидеть в седле, - жаловался Томек. - Так давай свернем паруса и вернемся в лагерь, - предложил боцман. - Как видно, у этих эму тоже башка неплохо варит. Им не очень-то хочется таскаться по сухой, сожженной степи. - Значит, мы не будем больше охотиться на эму? - опечалился Томек. - Хорошо бы хотя испытать наши лассо. - Ах, в конце концов, можем и здесь заночевать, но если утром мы не увидим страусовых хвостов, то даем "ход назад" и возвращаемся восвояси, - после некоторого размышления решил моряк. Они расположились на ночлег у маленькой группы акаций. Нарезали сухой травы, чтобы мягче было спать. Съели коробку консервов и запили чаем несколько сухарей. Чая они захватили с собой по две полных мерки на каждого. Лошадям выдали скупые порции воды из кожаного мешка, привязали их на ночь к дереву, вокруг которого они могли щипать траву. Утром следующего дня, едва они вскочили в седла, как боцман Новицкий весело вскричал: - Провалиться мне на этом месте, если перед нами не шагают уважаемые эму. Ты только посмотри! - Эму, честное слово, эму! - обрадовался Томек. - Вижу две пары! - Умнее всего было бы погнать их на юг в сторону нашего ущелья-ловушки, - сказал боцман. - Они на нас совершенно не обращают внимания, - заявил Томек, наблюдая за страусами. - Давай, попытаемся их окружить, - предложил боцман. - Никогда нельзя знать наперед, что сделает такая идиотская птица. Они пришпорили лошадей. - Я слышал, что при опасности страусы прячут голову в песок. Может быть, и эти так сделают. А как тогда забросить им на шею петлю? - обеспокоенно спрашивал Томек. - Ты, брат, забыл, что тут нет песка, - утешил его боцман. - Это правда, но ведь они могут спрятать голову в траве, что тоже самое. Некоторое время они скакали галопом. Огромные птицы, высотой около двух метров, вытягивали длинные шеи и, выставив маленькие с перьями на макушке головы, следили за приближающимися верховыми. Наши охотники приготовили лассо. Однако едва лишь они приблизились к страусам на расстояние нескольких десятков метров, как птицы быстро помчались на север. - Жаль, что мы не взяли с собой соли! - воскликнул боцман. - А зачем нам соль? - спросил Томек, склонившись к шее пони. - А мы могли бы посыпать хвосты этим эму! - расхохотался моряк. - Смотри, как улепетывают! Страусы, вытянув шеи, быстро мчались на север. Расстояние между ними и охотниками постепенно увеличивалось. - Давай поедем за ними немного, может быть, они устанут, - предложил Томек. - Ведь недаром Кларк говорил, что эму бегут быстро только в начале погони. - Да, да, а потом бегут неловко и тяжело, как утки. Хватит хорошего коня и нагайки, - иронически посмеивался боцман. - Мы их на этих клячах не догоним! - У нас ведь еще много времени, надо попытаться, может быть нам удастся их догнать, - убеждал его Томек. Они еще около двух часов гнались за эму, которые, оглядываясь время от времени, мчались на север. - Пожалуй, надо вернуться, - разочарованно сказал Томек. - Я устал, становится слишком жарко. - Жарко, как в бане, - признал боцман, - но и у птичек, пожалуй, вспотели перышки. Видишь? Один из них начал отставать. - Наконец-то, наконец! - обрадовался Томек. - Это, вероятно, самец. Бентли мне говорил, что самцы у эму слабее. Едем быстрее! Он пришпорил пони, но лошадка только нетерпеливо встряхнула гривой. Боцман арканом вынудил свою лошадь ускорить бег. Пони пошел следом. Им снова удалось приблизиться к эму. Птицы, увидев, что преследователи опять очутились близко, панически побежали вперед. - Вот глупые птицы! Они предпочитают гоняться по степи, пока Кларк не убьет их нагайкой, чем попасть в руки порядочных варшавян, - возмутился боцман. - Однако, если мы на лошадях так устали, то и им, по-видимому, не лучше. Эму пытались повернуть на восток. Боцман с Томеком легко преградили им дорогу, и эму снова побежали на север. - Ну и жара! - запыхался Томек. - Действительно, делается все жарче! - добавил боцман. - Гм, это не удивительно. Ведь мы приближаемся к экватору. - Что-то ты путаешь, братец? - нетерпеливо бросил боцман. - Горячий ветер несется на нас с запада. - Это значит, что он дует с континента. - Теперь ты попал в самую точку, - похвалил моряк. - Жар пышет, как из раскаленной печи. Даже лошадям это не нравится. Они еле-еле плетутся. - Эму остановились! - закричал Томек. - Теперь мы их безусловно поймаем. - Что-то мне не нравится, - озабоченно сказал боцман. - Смотри-ка, браток, в воздухе появилось марево от жары! - Да, что-то странное происходит. Попытаемся, однако, подойти к эму. Ведь они, пожалуй, уже не могут бежать долго. Охотники погнали лошадей, которые побежали быстрее, но в этот момент горячий ветер усилился. На западной стороне горизонта показалось красное облако. Расстояние между охотниками и страусами уменьшилось до нескольких десятков метров. - Мы их сейчас поймаем! - обрадовался Томек. Но эму, словно набравшись новых сил внезапно бросились по направлению к близким уже холмам. Через несколько минут они оторвались далеко от удивленных охотников. - Оставили нас в дураках, - с гневом сказал боцман. - Мы их никогда не поймаем. Ты знаешь, что это все значит? Эти будто бы глупые птицы бегут от приближающейся песчаной бури. Боцман не ошибался. С запада к ним несся густой туман. Он теперь с трех сторон быстро приближался к охотникам. Это из глубины континента горячий ветер нес тучу мельчайшей, красноватой пыли. Как только песчаная буря захватила двух незадачливых охотников, они сразу почувствовали ужас своего положения. Мелкая пыль слепила лошадей, засыпала ездокам глаза, забивалась в нос, уши, через одежду проникала до тела. Кони начали от ужаса и усилия храпеть. Красноватые тучи пыли затянули все небо. На степь упал мрак. Вдруг стало нечем дышать. Резкий порыв горячего вихря ударил по охотникам и лошадям. - Бежим за эму, если хочешь выйти отсюда живым! - крикнул боцман и, прильнув к гриве коня, крепко ударил его арканом. Но это было излишне. Лошади, как бы поняв весь ужас положения, вихрем бросились к холмам, среди которых исчезли быстроногие эму. Тревога охватила боцмана. На море он чувствовал себя как дома. Знал, что надо делать во время шторма, умел бороться с циклонами и тайфунами, но совершенно не знал, как спасти себя и мальчика от страшной опасности, которую несла с собой пыль, гонимая ветром из глубины центральной Австралии. Тем временем лошади с величайшим трудом приближались к холмам. Горячая пыль крутилась в воздухе, вынуждала людей и животных закрывать глаза, лошади ежеминутно спотыкались на твердой, потрескавшейся от жары земле. Но через некоторое время лошади стали бежать ровнее и быстрее. Боцман открыл глаза. К своему удовольствию, он установил, что они очутились в небольшом ущелье, несколько защитившем их от вездесущей пыли, которую нес ветер. Боцман стал утешать приятеля: - Ну, братишка, не унывай! Пожалуй, остановимся здесь под скалой и переждем бурю. Плохо, что нет с нами отца или хотя бы Бентли. Они, по крайней мере, знали бы, что делать в таком положении. - А Смуга? - спросил Томек дрожащим голосом, вытирая руками покрасневшие глаза. - Что ты хочешь от Смуги? - нетерпеливо спросил боцман. - Я только хотел спросить, знал бы Смуга, что теперь надо делать. - Ах, он, конечно, сразу бы разнюхал, где собака зарыта, - ответил боцман уныло. - А вы не знали? - Что ж, браток, о чем говорить! Ей-богу не знал! Лучше всего мы сделаем, если переждем бурю в этом ущелье. - Конечно, мы должны переждать эту бурю здесь, - согласился Томек. - Мне приходилось читать, что песчаные бури в Сахаре иногда засыпают целые караваны. Лучше всего найти какую-нибудь пещеру. Я весь обсыпан пылью. Притом, здесь очень жарко и душно. Я думаю, что Стерт здесь погиб бы от жары и жажды. Боцман перестал вытирать глаза платком и с тревогой спросил: - Что это еще за Стерт? - Один из австралийских первооткрывателей. Мне о нем рассказывал Бентли. Стерт даже причесаться не мог, потому что роговые гребни полопались от жары. К счастью, у меня металлический гребешок! - А что случилось с этим путешественником? - Ему грозила потеря зрения и он потом умер от истощения, - пояснил Томек, довольный, что может похвастаться познаниями. - Тьфу, черт возьми! Хорошее утешение! - Жалко, что уже нет в живых нашего знаменитого путешественника, - продолжал мальчик. - Он-то, конечно, сумел бы довести нас до лагеря. - Кого это ты опять выдумал? - Я говорю о Павле Стшелецком. - Перестань вспоминать всех этих мертвецов, - сердито сказал суеверный моряк. - Этим ты можешь навлечь на нас несчастье. - Не бойся, ничего с нами не случится! - Ты в этом уверен? - А вы разве забыли о прорицателе из Порт-Саида? Он мне ничего не говорил о песчаной буре, значит, с нами ничего не случится. Мне интересно только о чем он думал, когда говорил, что я найду то, что другие будут безуспешно искать? - Это предсказние немного оправдалось, - вмешался с улыбкой боцман. - Он тебе предсказывал одного друга, а у тебя теперь целых три. - Верно! Вижу, что вы помните предсказание. Кроме того, прорицатель говорил, что мой друг никогда не сможет выговорить ни одного слова. Если вы после этой песчаной бури потеряете голос, предсказание исполнится до конца. - Не всякий сон в руку, брат ты мой. Я помню только хорошие предсказания, а в плохие не верю, - ответил боцман, стараясь казаться бодрым, хотя не был в восторге от слов своего товарища. Беседуя так, они рассматривали узкое ущелье, пытаясь найти лучшее убежище. Наконец они увидели глубокую нишу в отвесной стене. - Мы здесь бросим якорь и переждем песчаную бурю, - сказал боцман, останавливая усталую лошадь. Охотники быстро сняли седла с лошадей, и арканами привязали их к росшим вблизи кустам. Потом, раздевшись почти донага, уселись на горячую землю, прильнули к скале, довольно хорошо защищавшей их от горячего вихря и надоедливой грызущей пыли. Страшная жара и усталость после погони за эму сморили Томека, и он вскоре уснул, положив голову на седло. Теперь, по крайней мере, боцману не надо было скрывать свою тревогу. Он тщательно вытер платочком наболевшие глаза и сорочкой укутал свой карабин и штуцер Томека, чтобы предохранить оружие от загрязнения красной пылью. Сделав это, боцман улегся на горячую землю. Стал раздумывать над выходом из неприятного положения, в каком он очутился вместе с мальчиком, порученным его опеке. Время шло. Тучи красноватой пыли, гонимые горячим ветром, покрыли всю степь серым туманом. День клонился к вечеру и постепенно стемнело. Звезды были еле видны сквозь туман и казались маленькими тлеющими огоньками. Наступившее утро не принесло перемен. Боцман разделил остатки воды между лошадьми. На некоторое время они успокоились. Легли на землю под отвесной стеной ущелья, спрятав головы от надоедливой пыли. Охотников тоже мучала жажда. Манерки Томека были давно уже пусты, а у боцмана осталось не больше стакана чаю с ромом. Время от времени он предлагал мальчику выпить несколько капель, но сам не заглядывал в манерку уже много часов. Томек оказался хорошим товарищем по несчастью. Сам делил остатки еды, не жаловался на голод и жажду и не соглашался, чтобы опекун отдавал ему свой микроскопический паек. - Мы - друзья, и я ни за что не соглашусь, чтобы вы страдали от голода и жажды из-за меня, - серьезно говорил Томек. - Ведь я могу есть меньше вас, потому что я намного моложе. Опять наступила жаркая, изнурительная ночь. Друзья долго не могли уснуть. Лошади, мучившееся от жажды, были очень неспокойны. Охотники лежали, думая о том, какую тревогу должна вызвать их неудачная поездка. Они были убеждены, что песчаная буря вынудила и Вильмовского прервать охоту. Теперь их друзья, по всей вероятности, знают об отсутствии Томека и Новицкого на ферме. Нет никакого сомнения, что они немедленно начали поиски. Наши охотники, удрученные печальными думами, в конце концов погрузились в тревожную дремоту. Ржание лошадей и топот копыт внезапно прервали их сон. В ту же минуту они услышали протяжный вой. Охотники моментально вскочили на ноги. - Динго! Проклятые динго! - крикнул боцман, хватая винтовку. Но прежде, чем они успели освободить оружие, завернутое в тряпки, в ущелье разыгралась короткая, но страшная борьба. Лошади, испуганные нападением голодных динго, вырвали из земли кусты, к которым были привязаны арканами. Когда боцман и Томек подбежали к месту, где были привязаны лошади, они увидели, что те панически понеслись в степь. Вдруг сильная молния разорвала черный свод неба. В ее свете боцман увидел длинную тень, несущуюся за лошадьми. Быстро вскинул винтовку и выстрелил. Злобный вой динго несколько раз повторило эхо, отражаясь от каменных стен. - Попал! Попал! - крикнул Томек! Они побежали по направлению, откуда слышен был вой динго. Боцман одним выстрелом добил раненое животное. Они пошли на поиски лошадей. После получасовой тяжелой ходьбы они очутились в конце ущелья, где начиналась голая степь. Жгучий ветер с удвоенной силой бросил им в лицо тучу острого песка. Лошадей они не видели нигде, даже при свете молний. - Возвращаемся в ущелье, - хрипло сказал боцман. - Нам здесь нечего делать. Коней и так не найдем, а эти молнии ничего хорошего не предвещают. В молчании возвращались боцман и Томек в ущелье. Потеря лошадей удручила боцмана. До лагеря было не меньше двух дней хорошей езды верхом. Как же вернуться туда без лошадей, пищи и воды? Что будет с мальчиком? Ведь последние приключения уже лишили его сил. Оба они не выдержат без воды, даже если песчаная буря скоро утихнет. Боцман был очень удручен, и не знал, чем утешить своего молодого товарища. Но Томек не требовал утешений. В то время, как боцман раздумывал над тем, чем бы ободрить Томека, Томек решил ободрить своего опекуна. Поэтому он первым прервал молчание и сказал: - У меня превосходная идея. Вместо того, чтобы печалиться о потере лошадей, давайте будем играть в Стшелецкого. - Что с тобой, браток? - встревожился боцман, так как подумал, что у мальчика начался бред от жары. - Со мной ничего, - ответил Томек. - Я думаю, что, если мы чем-нибудь займемся, то перестанем думать о нашем положении. - Как же об этом не думать! - вздохнул боцман. - Можно, можно, только надо очень захотеть, - твердо сказал Томек. - Будем играть в Стшелецкого! - Что ж это за игра такая? - спросил боцман, чтобы в этот тяжелый момент не лишить мальчика удовольствия. - Я буду Стшелецким, а вы дедушкой Бентли. Мы теперь находимся в непроходимом скрэбе, как это рассказывал Бентли. Мы застрелили лошадей, чтобы они не мучились от жажды. - Порядок, мой ты Стшелецкий. Клячи уже зарезаны и что дальше? - Переждем бурю и пойдем на юг в Порт-Филлип. Наш лагерь будет называться тоже Порт-Филлип. - А мы туда дойдем без пищи и воды? - печально спросил боцман. - Это очень хорошо, что у нас нет воды. Нас должны мучить и голод, и жажда. В противном случае игра ничего не стоит. Я теперь выброшу последнюю небольшую консервную банку, чтобы у нас не было никакого искушения. Раз голод, так голод! - Легче на поворотах, браток! - поспешно возразил боцман. - Играть играем, но без выбрасывания банок! - Ну что ж, в конце концов, ничего. Пусть банка останется, теперь мы пойдем спать. Может быть, скорее пройдет время до конца песчаной бури, - предложил Томек. - Идет! Кто спит, тот не думает и восстанавливает силы, - похвалил Томека боцман, обрадованный хорошим самочувствием мальчика. Они легли, положив головы на седла. Закрыли усталые глаза. Моряк был рад, что его молодой друг не отдает себе отчета в положении, а Томек тем временем, пряча лицо, молча глотал слезы. Он боялся ужасной смерти от голода и жажды, печально вспоминал об отце, который уже, наверно, бросился на поиски, несмотря на разгулявшуюся песчаную бурю. "Как только утихнет горячий ветер, мы пойдем пешком в лагерь, - решил он про себя. - Ах, если бы тут были отец или Смуга!" Наконец усталость взяла верх над печальными думами. Сон смежил ему веки, но и во сне его мучила тревога. Ему приснилась страшнейшая буря на море. Ослепительные молнии разрывали небо, гремел гром... "Аллигатор" ежеминутно заливали огромные волны. Томек стоял на верхней площадке. Он давал приказания перепуганному экипажу. Как вдруг огромная волна накрыла палубу и судно скрылось в морской глубине. Он хотел кричать, но вода залила ему рот... Он проснулся, почувствовал, что его тянут за руку. Ночные видения сразу же пропали. Но шум волн не прекратился. Даже седло, служившее ему подушкой было мокрым, а по лицу Томека текла вода. "Боже мой, я с ума сошел от жажды!" - испуганно подумал Томек. В это время он услышал громкие слова боцмана: - Вставай, браток! Это проклятая страна! Только что у нас языки высыхали от жажды, а теперь мы готовы утонуть. Мы находимся в русле какой-то высохшей реки. Улепетываем отсюда, а то потонем как крысы! Томек проснулся окончательно. Значит, вода шумела наяву! У них теперь целая река воды. Но времени на лишние слова не было, боцман подал ему штуцер и свою винтовку. - Бери хлопушки! Я возьму седла! - крикнул он. - Давай отсюда скорее! Слышишь, как вода гремит по ущелью? Томек схватил одежду. Сразу же двинулся за боцманом, несшим на плечах седла. Под их ногами хлюпала вода. Дождевые капли приятно охлаждали разгоряченные тела. Но опасность росла с минуты на минуту, потому что уровень воды поднимался с удивительной быстротой. - Ах, чтоб тебя...! - выругался боцман, стараясь перекричать шум воды. - Мы не успеем выйти из ущелья! - Попытаемся взобраться на вершину холма, - посоветовал Томек. Стены ущелья были очень круты, а темнота не давала возможности найти удобное место. Тем временем вода уже достала Томеку по пояс. В конце концов боцману все же удалось найти пологий подъем. Он сначала помог Томеку взобраться на высокое место, а потом подумал о себе. Бросил седла на землю. Уселся рядом с Томеком и спросил: - Ну, и что же, господин Стшелецкий? Мы готовы были рассохнуться без воды, как старые бочки, а теперь чуть-чуть не утонули в реке. - Это верно, в Австралии даже играть трудно без препятствий. Здесь все происходит наоборот. Говорят, что здесь недостаточно воды? - пробормотал Томек. - Удивительная страна... На всякий случай не называйте лучше меня именем покойного путешественника. Суеверный боцман немедленно умолк. Их отчаянное положение усугубляли молнии, разрывавшие черные тучи. По степи перекатывался глухой грохот грома. Дождь лил без остановки, как из ведра. Горячий северо-западный ветер вел отчаянную борьбу с бурей, идущей с юга. Незадачливые охотники сначала обрадовались дождю. Он облегчал жару и давал возможность вволю напиться. Вскоре, однако, сильный ветер, несущий потоки воды, стал невыносимым. Надо было поискать укрытия. Они ощупью двинулись вперед. Скользили по размокшей земле, падали, и наконец присели за большим камнем, который хоть немного закрыл их от прямых ударов ветра. Буря с молнией и громом продолжалась до утра. Перед самым восходом солнца воцарилась недолгая тишина. Томек и боцман с облегчением и радостью встретили огромное жаркое солнце, вставшее над линией горизонта. XV УХОДИТЕ ОТСЮДА НЕМЕДЛЕННО На смену ночи, полной событий, пришел жаркий, солнечный день. Изнуренные охотники держали генеральный совет. Они решили оставить поиски убежавших лошадей. Ведь нельзя знать, что с ними произошло. Может быть, в степи сожрали их хищные динго, а может быть, лошади сами вернулись в лагерь. В последнем случае можно было ожидать помощи со стороны друзей, которые, вероятно, сразу же бросятся на поиски пропавших товарищей. - И так, и сяк рассчитывать мы можем только на себя, - говорил боцман. - Лучше всего давай съедим сейчас последнюю банку консервов, а потом перед выходом в путь вздремнем немного, чтобы набраться сил для дальнейшего похода. - Думаю, что надо последовать вашему совету, - согласился Томек. - Разложим одежду на солнце, чтобы она высохла пока мы будем спать. Я ужасно устал... Они легли в тени, отбрасываемой большой скалой. Проснулись еще до полудня. Несмотря на то, что солнце жгло немилосердно, они приготовились в путь. Боцман связал оба седла арканом и взял их себе на плечи, Томек нес оружие. Не смущаясь тяжестью груза, они быстро вышли из ущелья в открытую степь. Не колеблясь ни минуты, пошли вдоль цепи холмов на юг. Несколько часов наши путники шли без всякого отдыха. В пути они не встретили ни одного следа своих лошадей или следов каких-либо диких животных. Насколько хватал глаз впереди лежала пожелтевшая степь, а на безоблачном небе солнце совершало свой путь на запад. Томек и боцман, голодные, чувствовали большую усталость. Они с трудом волочили ноги, спотыкались или проваливались в кротовые норы, так что, наконец, боцман не выдержал, бросил седла на землю и, усевшись на них, просипел: - Надо отдохнуть! С меня седьмой пот сходит от этой жары. - Наши, пожалуй, еще не начали нас искать, - озабоченно сказал Томек, садясь рядом с боцманом. - Я порезал ноги об острую траву, а здесь ничего - только степь и степь. - У меня живот подвело от голода, потому и сил не хватает, - ответил боцман. - Кроме того, милое солнышко снова слишком горячо пригревает. - А далеко еще нам идти? - По моему расчету, мы находимся на расстоянии полутора дней марша от лагеря. Но натощак мы так скоро не дойдем. - Где теперь могут быть наши лошади? - А кто их знает! Ливень смыл всякие следы. Никакие жалобы нам не помогут. До заката солнца отдохнем, а ночью тронемся в дальнейший путь. Южный Крест будет нам путеводной звездой. - Как это хорошо, что вы знаете астрономию, - обрадовался Томек. - По крайней мере, мы не заблудимся. Я сам ни за что не нашел бы дорогу в лагерь, Боцман стал объяснять ему правила нахождения направления ночью по звездам, а по солнцу - днем. Только лишь перед самым закатом солнца они тронулись в путь. Добрый боцман с тяжелым вздохом снова взял седла на плечи. Он тревожно наблюдал за признаками усталости на лице мальчика. До лагеря было еще далеко. Сумеют ли они пройти этот путь прежде, чем Томек полностью лишится сил? Они продолжали идти на юг вдоль цепи каменных холмов. Время от времени боцман взбирался на возвышенное место в надежде увидеть отблески костра, пылающего на какой-либо стоянке туземцев. Однако все было напрасно. Темную ночь освещали только звезды, блестевшие на небе. Два раза они слышали вблизи вой динго, но теперь боцман и Томек слушали его с чувством облегчения. Сознание того, что в этой пустыне, кроме них, есть еще живые существа, придавало им бодрости. - Если здесь динго не дохнут с голоду, то и мы найдем еду, - говорил боцман. - Надо только взобраться днем на высокий холм и хорошенько осмотреться вокруг. Может, нам удастся подстрелить кенгуру? Хоть и волокнистое это жаркое, но все же лучше, чем ничего. - Жаркое из кенгуру очень хорошо, потому что... его нельзя сразу съесть, - добавил Томек. Беседуя так, они шли всю ночь. Утром боцман убедился, что Томек уже совсем выбился из сил. Необходимо было немедленно добыть пищу. Боцман стал искать удобную точку для наблюдения. Вскоре он заметил вершину высокого холма. Они сразу же направились туда. Как только они очутились на вершине, Томек радостно вскричал: - Мы спасены! Там туземная деревня! - воскликнул он. - Ну что ж, как-то мы добрались до порта, - обрадовался боцман. - Здесь мы, наверное, найдем пищу и отдохнем. Поставим паруса и айда полным ходом. Надежда удовлетворить голод прибавила им сил. Бодрым шагом они шли к небольшой котловине, в которой стояло сколько шалашей. Внутри круга из нескольких десятков хижин горел костер. Они были уже вблизи лагеря, как вдруг Томек остановился, говоря: - Мы чуть-чуть не совершили глупости! - Это почему же? - удивился боцман. - Сейчас все объясню. Нам нельзя сразу войти в деревню австралийцев, если мы не хотим их обидеть. - Что же нам делать? - спросил боцман, глядя на Томека. - Вы бы знали об этом, если бы были с нами, когда мы посетили племя "людей-кенгуру". Бентли тогда нам рассказал об обычаях туземцев. Нам надо остановиться перед деревней и ждать приглашения. - Слушай, браток, ты в этом уверен? - Да, да! Я все хорошо помню. - Бентли тоже так делал? - продолжал спрашивать боцман, потому что знал веселый характер Томека и подозревал, что он хочет разыграть его. - Конечно! Он тогда сказал, что нельзя нарушать обычаи туземцев, если хотим дружить с ними. Это убедило боцмана. Он вспомнил, что Томек сумел войти в доверие к туземцам, которые сначала отказались от участия в охоте на кенгуру. Чувствуя, что ему не хватает дипломатических способностей, он решил поручить это дело Томеку. - Говори с ними, брат, сам, а я буду смотреть, чтобы они нам чего-нибудь не подстроили, - решил он. - Хорошо, но что им сказать? - Скажи, что у нас сбежали лошади. Попроси продуктов и скажи, что мы хотим отдохнуть у них в деревне. - Мы сядем здесь и подождем, пока кто-нибудь к нам подойдет, - предложил Томек, усаживаясь на землю, недалеко от деревни. Прошло несколько минут. Боцман Новицкий небрежно положил винтовку на колени. Искоса он поглядывал на шалаши туземцев. Он сразу же убедился, что множество глаз рассматривает их. Вскоре из деревни вышла женщина, неся горящую ветку. Она бросила ее рядом с охотниками и вернулась обратно. - Что это значит, браток? - спросил боцман. - Не знаю, Бентли ничего не говорил о горящих ветках. - Гм! Может быть, это значит приглашение развести костер? - задумался моряк. - Давай попытаемся! Возьми эту австралийскую спичку, а я наберу немного хвороста. Боцман, не выпуская из рук винтовки, наломал немного веток. Вскоре они сидели у горящего костра. Теперь женщина принесла им жестяное ведро с водой, которое поставила на половине пути между деревней и охотниками. Томек немедленно принес ведро. Боцман поставил ведро рядом с собой, говоря: - Ага, огонь и вода уже есть. Интересно, чем они нас угостят. Женщина опять вышла из круга шалашей. На этот раз она подала путешественникам два круглых предмета на большом листе. Были это большие яйца, почти круглые с обеих сторон, с шероховатой зернистого строения, желтовато-белой скорлупой. - Ставлю бутылку рома, если это не яйца страуса эму, - догадался боцман. - Бентли говорил, что они годятся в еду. Пожалуй, сварим их вкрутую! - Да, можно их сварить в ведре, - ответил Томек. Часть воды боцман отлил в манерки, потом положил яйца в ведро, которое поставил на камень посреди костра. Тем временем женщина опять принесла два листа, а на них, как на тарелках, лежали полоски вяленого мяса кенгуру и съедобные корни растений. Друзья по-братски разделили между собой одно яйцо эму, съели немного твердого, вяленого мяса, а на десерт стали жевать коренья. Когда они наелись, к ним подошел пожилой австралиец. Томек пытался начать разговор, но понять туземца было чрезвычайно трудно. Он знал очень мало английских слов, поэтому беседа, дополняемая жестами, длилась долго, пока в глазах туземца появились признаки того, что он понял Томека. Он с любопытством посмотрел фотографию убитого тигра и Томека сидящего на слоне, внимательно выслушал рассказ о бегстве лошадей во время бури. В заключение Томек попросил обеспечить их питанием и разрешить отдохнуть в деревне. Туземец отошел к кучке мужчин, вооруженных копьями, бумерангами и толстыми палицами. Резким голосом он повторил им слова Томека, после чего среди туземцев воцарилась глубокая тишина. Спустя некоторое время старик вернулся к охотникам. Остановился рядом с ними и сказал: - Белые люди - плохие люди. Даже лошади предпочли уйти к динго, чем оставаться с ними. Мы тоже не хотим вас видеть здесь. Идите отсюда немедленно! Сказав это, старик сразу же ушел в деревню. - И что же теперь делать? - грустно сказал Томек. - Он, конечно, меня не понял. - Понял, не понял, один черт, - ответил боцман. - Мы им не понравились, и они не хотят нас знать. - Мне не надо было говорить о бегстве лошадей, - жалобным тоном сказал Томек. - Ведь если бы не динго, лошади бы не ушли от нас. По-видимому, я плохо вел переговоры. - Не унывай, браток! И так ничем не поможешь. Они просто не любят белых людей. - Что же теперь делать? Боцман украдкой бросил взгляд на деревню австралийцев. Несколько мужчин с оружием в руках выжидательно смотрели на них. Зловещее молчание не сулило ничего хорошего. - Что делать? - повторил боцман. - Берем барахло и двигаемся в дальнейший путь. "Непрошеный гость хуже татарина". Ты только посмотри, как они к нам присматриваются. Но это неплохие люди. Накормили нас и только после этого выгнали. Бери в сумку остатки завтрака, я погашу огонь. Чем скорее мы отсюда уйдем, тем будет лучше! Не выпуская из рук винтовки, боцман тщательно затоптал костер, после чего стал копаться в своих карманах. В конце концов добыл оттуда перочинный нож. Держа его перед собой, он несколько раз открывал и закрывал лезвия. Он делал это медленно, чтобы туземцы хорошо присмотрелись к его движениям. - Что вы делаете? - спросил Томек, удивленный его поведением. - Надо им что-нибудь оставить на память, - пояснил боцман. - Пусть, по крайней мере, знают, как с этим обходиться. Боцман завернул ножик в лист и положил в стоящее на земле ведро. Не мешкая больше, он водрузил седла на плечи, и они ушли. Вскоре они снова очутились в степи. После сытного завтрака путешествие показалось намного легче. От ночного дождя земля стала мягче, сожженная солнцем трава стала зеленеть. Боцман Новицкий приостановился. Он внимательно смотрел на пройденный путь. Ему показалось, что на некотором расстоянии за ними следует несколько черных фигур. Он ускорил шаги и с беспокойством стал думать о приближающейся ночи. После полудня они сделали привал на небольшом холме, откуда удобнее было наблюдать за окружающей территорией. Боцман обладал прекрасным зрением. Скоро он увидел среди высокой травы несколько притаившихся людей. Не желая тревожить мальчика, боцман до сих пор ничего не говорил о том, что за ними следят туземцы. Теперь он решил, что необходимо подготовить Томека к возможной опасности. - Послушай-ка, браток, черт его знает, что это такое, но мне кажется