ом ни одной написанной им строчки. А как мудро, будто щенка-несмышленыша, наставляет он А.К.! Если учесть, что А.К., в тридцать лет ставший доктором наук и лауреатом Государственной премии, уже в советские времена был как минимум генерал-майором (если считать по привычным нашему герою армейским меркам), а в американском настоящем дорос не меньше чем до генерал-полковника, то кажется просто возмутительным, что он без должного почтения внимает подполковнику Андрееву. Безобразная пошла молодежь, IQ ниже плинтуса и совершенно никакого аристократизма. Ни малейшего. Со стороны может показаться, что Ю.Андреев просто самодовольный пузырь. Однажды я даже так его обозвал. Каюсь, погорячился. Но ведь дико обидно, когда тебя называют агентом ЦРУ, которому из-за его ничтожности даже не выплачивают гонораров. Быть агентом ЦРУ - это бы ладно. Но без гонораров?! На самом же деле Андреев совсем не поручик Дуб. На самом деле он милейший, деликатнейший пожилой человек, которому очень одиноко в самодостаточной Вене, где все жрут шницеля и штруделя и не с кем перемолвиться словом, не с кем поделиться богатейшим жизненным опытом. А его трудно носить в себе, распирает, требует выхода. Ведь так можно и лопнуть. Вот и приходится ходить в Гусь-буку, как на работу. Ни дня без строчки. Хорошо в ГБ, хорошо. Заскакивает Анка-израильтянка между делами, Смердяков не такой уж и Смердяков, а местами совсем не Смердяков, СПНаблюдатель не только наблюдает, но и вмешивается в беседы. Иногда заглянет петергофский затворник Пригодич, отгавкается от кого-нибудь, запрятав легкий матерок в приличные слова. Возникнет великий и ужасный Билли Ширз с заковыристыми метафорами, а тонкий знаток Набокова Д.Ч. расскажет об изысканных винах и черной икре, которая, как он утверждает, становится белой, если жарить ее на сковородке. (Правда, совершенно не понятно, зачем ее жарить и что из этого получается.) Словом, не форум общественно-политического альманаха, а салон Анны Павловны Шерер с Валерием Петровичем в роли старшего фрейлина. Роль свою он исполняет без излишней старательности, и это тоже хорошо, так как не ущемляется свобода слова. И минимум антисемитов. Разве что В.Лавров. Но совсем без них тоже не дело. Это все равно что хлебать суп без соли. Что, собственно, настроило меня на такой миролюбивый и даже лирический лад? Прогулка по виртуальной действительности. Началась она случайно, зашел по чьей-то ссылке на форум газеты "Завтра", оттуда на другие сайты. И был, честно признаюсь, ошеломлен. Я знал, конечно, что в виртуальном мире, который есть отражение мира реального, бушуют страсти. Но не подозревал, что такие. Было ощущение, что с площадки молодняка в зоопарке, где неуклюжие медвежата возятся с добродушными волчатами, я попал в какую-то чудовищную фантасмагорию, где зверье рвет друг друга на части, и всеобщая осатанелость правит бал. Как всегда, это были отклики на текущие события. Минувший холодный январь оказался на них богат. Номером один по времени и по вызванному резонансу была резня, которую двадцатилетний москвич Копцов устроил в синагоге на Большой Бронной. Для человека, который хоть раз заглядывал на "патриотические" сайты и мог оценить уровень зоологического жидоедства, который на них царит, это событие было легко предсказуемым. Ну не могла не найти физического воплощения плазма ненависти к жидам, которые. Вот и нашла вместилище в голове убогого, обиженного жизнью молодого москвича, все ночи, по свидетельству родителей, проводившего на этих сайтах. Можно только порадоваться, что отец у него был охотником, а не милиционером, и под руку его сыну попался нож, а не автомат Калашникова. И что же? Жидоеды потупили взор, смущенные тем, чему они активно поспособствовали? Как бы не так! Начали выяснять, каким образом этот "бедный мальчик" попал в синагогу, кто и как его задержал, откуда рана на его шее. И пришли к единодушному выводу, что все это - жидовская провокация. Заодно припомнили случай, когда молодая русская москвичка подорвалась, пытаясь вытащить антисемитский плакат, установленный на обочине шоссе. Тоже жидовская провокация. Смысл? Элементарно, Ватсон. Запугать ростом антисемитизма российских евреев, которые ну никак не хотят перебираться в Израиль, а заодно подпортить в глазах Запада репутацию России, которую все мы беззаветно любим. Кто сказал, что в России возрождается антисемитизм и всяческая ксенофобия? Нет никакого антисемитизма. И ксенофобии нет. Да, жидов немножечко режем. Да, чернозадых немножечко метелим и даже случайно до смерти. Но этой самой фобии и этого самого изма нет. Такая вот шизофреническая логика. Думаете, утрирую? Нисколько. Вот - свежачок, который только что появился в "Круге чтения": "27 мая на Киевском шоссе недалеко от Москвы прогремел взрыв, в результате которого пострадала 28-летняя женщина, решившая выйти из своей машины и убрать с обочины дороги плакат с надписью "Смерть жидам!", оказавшийся заминированным. Следом за этим ведущие телеканалы сообщили об избиении сына раввина в Воронеже, о подобных появившихся плакатах в Томске, Владивостоке и в Подмосковье. Параллельно с этим региональным средствам массовой информации стали предлагаться грязные антисемитские статьи. Только один пример, за публикацию такой статьи в газете "Большая Волга" предложили 3 тысячи долларов, что для Нижнего Новгорода сумма запредельная. Заметим, что эти материалы пытались разместить не бритоголовые скинхеды, а люди, похожие на ортодоксальных евреев... Но вот что примечательно, до эпохи послесталинской партократии в словаре Даля присутствовала статья "Жид", но в словаре, вышедшем в московском издательстве "Русский язык" в 1978-1980 годах, страница 541 в первом томе, где ранее помещалась статья "Жид", набрана заново с изъятием этой статьи. На факт изъятия указывают и различия гарнитур шрифтов, которыми набраны две соседние страницы - 540-ая левая и 541-ая правая. Единственная причина изъятия из советских переизданий словаря Даля статьи "Жид" - создать условия для разжигания в будущем антисемитизма, одного из инструментов глобальной политики, осуществляемой транснациональными структурами". Вот так, транснациональными структурами. Ни больше, ни меньше. В политике есть такой термин: экспорт кризисов. А если попросту: с больной головы на здоровую. Второе заметное событие января - чудовищная трагедия в Челябинском танковом училище. Тут "патриоты" притихли. Один, правда, возбух. Некто Михаил Леонтьев, телеобозреватель ОРТ. По-моему, сука редкостная, с самовозбуждающейся головкой. Часто он заводится до такой степени, что ведущий программы "Особое мнение" на "Эхе Москвы" Матвей Ганнопольский орет прямо в эфире: "Миша, что ты несешь?! Ты послушай, что ты несешь!" На этот раз он понес про то, что контрактная армия, в которой многие видят единственный способ избавиться от дедовщины и вечного армейского бардака, России противопоказана, ибо как без всеобщей военной обязанности воспитывать патриотизм? "Служба в армии должна стать не обязанностью, а привилегией". Должна. Конечно, должна. Еще с советских времени слово "должен" употребляется в смысле "хотелось бы". "Продавец должен быть вежливым с покупателем", "Экономика должна быть экономной". Большинство участников обсуждений в форумах, гостевых и ЖЖ оценили челябинское ЧП так же, как OD: "Дело того солдата нельзя оставить так". Наиболее кардинальное предложение: расформировать училище к такой матери. Министр обороны Иванов встал грудью: судьба солдата - одно, училище - другое. Начальника Челябинского танкового уволили. Но не за то, что в его училище такое произошло, а за то, что он это скрывал. А на мой взгляд, предложение правильное. Если в училище изуродовали солдата, закрыть училище с увольнением всех офицеров без права на пенсию. Если такое случилось в полку, то же самое. Всех до единого, начиная от командира полка. Полков не останется, некому будет нас защищать? А такая армия может хоть кого-нибудь от чего-нибудь защитить? Еще три события, выпавшие на этот холодный январь, сливаются для меня в одно, состоящее из трех частей, тесно связанных между собой: подписание президентом Путиным Закона о неправительственных организациях, очень кстати подоспевший шпионский скандал и выдвижение отставного полковника ГРУ Квачкова кандидатом в депутаты Госдумы. События не сенсационные, не драматические, привлекшие куда меньше внимания сетевой общественности, чем резня в синагоге и трагедия в Челябинске. Но они, по моему убеждению, очень точно характеризуют новый ледниковый период, в который медленно, но верно вступает Россия. Небольшое отступление. Года три назад приспела мне как-то нужда съездить в Москву из моей Малаховки. Было около полудня, серенький зимний денек. Еще только подходя к станции, заметил, как по пустой платформе туда-сюда нервно вышагивает какой-то человек. Высокий, околопенсионного возраста, прилично одетый, довольно интеллигентного вида. Что характерно, совершенно трезвый. При моем появлении он бросился ко мне и закричал: - Вы слышали? Нет, вы слышали? - Что? - Чубайса взяли! - Что значит взяли? - С поличными! В его собственном кабинете! Только что по телевизору показали! Я ничего не понимал. Он возбужденно объяснил: - Ему сначала дали чемодан русских денег. Он посмотрел, говорит: нет, не нужен мне этот мусор. Принесли другой чемодан, с долларами. Он говорит: это другое дело. И его взяли! - Кто? - Оперативники! Тут подошла встречная электричка, незнакомец уехал - взволнованный, вдохновленный, счастливый. А я остался на платформе в полнейшем недоумении. Телевизор я с утра не смотрю, да и вечером лишь от случая к случаю. Спросить не у кого. Так и промаялся до Москвы. В издательстве сразу начал расспросы. Никто ничего не знал. По радио - обычные новости. Вернувшись домой, начал переключать каналы. Никакого Чубайса. И тут до меня дошло: у мужика перемкнуло в мозгах, ненависть превратила мечту в реальность. И потому я не очень удивился, когда узнал про покушение на Чубайса. И реакции общественности, очень бурной, тоже не удивился. На арест Квачкова она была такой: да что же это за мудак, простого дела не мог до конца довести, что же у нас за ГРУ, чему их там учат?! На выборах в Мосгордуму Квачков набрал около 30 процентов голосов. Если бы покушение удалось, стал бы депутатом. Сколько наберет нынче? Сколько наберет, такая мы и страна. Нет ничего нового под луной. Какой самый верный способ сплотить народ? Дать образ врага. Жид не в счет, он как бы враг вообще, на все времена. Нужна конкретика. Вот, одного надули: Анатолия Борисовича. Надуваем другого, помасштабнее: правозащитники. Альманах "Лебедь" в этом невольно поучаствовал, опубликовав некоторое время назад в двух номерах статью о том, какие правозащитники агенты мировой закулисы. Шпионами, правда, не назвали, но намекнули. Сейчас тоже не назвали, но дали понять, что деньги они получают от английских шпионов. А что это значит? Однозначно. Значит, сами шпионы. "Хельсинкская группа" с Людмилой Алексеевой шпионы. И "Солдатские матери". Те уж точно. Как стало известно о рядовом Сычеве? Да очень просто. Из челябинской клиники (гражданской, а не из военного госпиталя) позвонили в Комитет солдатских матерей, оттуда и пошло. А так бы никто ничего не узнал. Кроме несчастной матери. Когда-то я думал (и даже писал об этом), что народ не стадо, которое можно выпустить из загона и так же легко загнать обратно. Еще не табун, но уже не стадо. А сейчас сомневаюсь: да верно ли, что не стадо? Как легко, без особых пропагандистских усилий, с поистину коровьим смирением воспринимает он образ врага - жидов, гайдарочубайсов и правозащитников. Каким довольным мычанием приветствует твердую руку поводыря. Как охотно бредет в болото, именуя его стабильностью. И мы все это схаваем? Боюсь, что да. Не привыкать стать. Мы уже хаваем. И помалкиваем. Лет пять назад по работе мне пришлось довольно регулярно заходить на сайт "Кавказцентр". Там печаталась серия статей под общим названием "Русское быдло". Я даже внимания на них не обращал. Ну что с них взять, дикий народ, дети гор. Но так ли неправы были авторы этих статей? Как же еще можно назвать народ, который позволяет обращаться с собой, как со стадом? Мы и есть быдло. И я в том числе. Как та самая частичка русского народа, без которой народ неполный. Значит ли это, что я не патриот? Значит. Значит ли это, что я не люблю Россию? Не люблю. Жить живу, а так нет. Мне хочется думать, что я не в России живу. И не в Москве. И даже не в Малаховке. Я живу в границах своих двадцати соток со старыми яблонями и мачтовыми соснами, на верхушках которых сидит ворона и кричит в непогоду: "Блядь! Блядь! Блядь!" Она всегда так кричит - и к дождю, и к снегу, и - как нынче - к подступающим холодам. Я слушаю ее и вспоминаю золотую осень 1991 года. 19-го августа во второй половине дня я приехал к Белому дому и сразу включился в строительство баррикад. Правда, участие мое было чисто символическим - подкатил куда-то деревянную бабину из-под кабеля, с трудом пристроившись к таким же, как я, энтузиастам. Потом потолкался в толпе, которая кучковалась вокруг тех, у кого были транзисторы. Напряженно слушали "Свободу", она сообщала, что Горбачев в Форосе. Потом вернулся домой к тяжело больной жене. Я нежно люблю Россию, которая вышла в те дни к Белому дому. Я пламенный патриот этой России. И никакой другой. Те золотые августовские дни были самыми счастливыми днями моей жизни. Больше таких не будет. А если будут, вряд ли я до них доживу. Но, может быть, доживут мои сыновья. Эта надежда только и греет сердце в преддверии наступающих холодов. Не знаю лучшего способа завершить эти заметки, чем слова, которыми закончил свою книгу "Пожилые записки" небезызвестный жид Игорь Губерман: "Эх, люди, люди, х.й на блюде". Завоевал бы нас кто-нибудь, что ли? 29 января 2006 г. ГЛАЗАМИ ОЧЕВИДЦА Александр Большаков - Thursday, April 04, 2002 at 01:10:21 (CST) "Вполне можно гордиться своим Президентом. Но это нам просто повезло, когда Ельцин почти наугад ткнул и попал пальцем в выпускника Юридического факультета лучшего университета (после Московского, конечно) в стране. А мог бы попасть, например, в Черномырдина..." Поразительно, насколько избирательна память. А потому избирательна, что одни и те же события люди видят разными глазами, и в памяти соответственно откладывается то, что они хотели увидеть. Выражение "врет, как очевидец" некорректно. Очевидец не врет, он так увидел. А угол его зрения определился всей суммой его жизненного опыта и политическими пристрастиями. Но и об исторических реалиях все же не следует забывать. Путин был далеко не первым, в кого президент Ельцин "почти наугад ткнул и попал пальцем". Первым был Кириенко. Отведенная ему роль многим была понятна уже в момент назначения премьером, а сегодня, в свете того, что в дальнейшем произошло, очевидна всем, кто хоть немного интересуется политикой. Интрига была простенькая, двухходовая. Молодой премьер примет на себя удар экономической катастрофы, до которой довел страну Черномырдин, обладающий, как и все политики его генерации, умением ничего не делать, но при этом создавать иллюзию бурной деятельности. А то, что катастрофа неизбежна, в Кремле уже понимали. Ельцин не хотел расставаться со своим верным соратником и решил вывести его из-под удара, подставив Кириенко. А когда его правительство было отправлено в отставку после августовского дефолта 1998 года, ткнул пальцем в Черномырдина. Даже на фоне далеко не скучной политической жизни постсоветской России зрелище было захватывающим. Страна прилипла к телевизорам, глядя, как к трибуне Госдумы походкой боксера-тяжеловеса, уверенного в победе, идет человек, уже вписавший свое имя в новейшую историю России бессмертным слоганом "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Началось двухнедельное политическое шоу, каких россияне не видели со времен президентских выборов 1996 года. Черномырдин бился, как лев. Грозным рыком отгонял взбесившихся шавок, вчера еще вылизывавших его лысину до бильярдного блеска. Яростно защищался. Яростно нападал. Уходил с думской трибуны и вновь на нее возвращался. Бесстрашно стоял на трибуне, как на мостике корабля, пробивавшегося через двенадцатибальный шторм бушующего говна. Дважды Госдума отвергала представление президента. Страна замерла в ожидании: предложит Ельцин кандидатуру экс-премьера в третий раз или нет? Будет разгон Думы или не будет? Прогнутся народные избранники, как прогибались уже не раз под медвежьей лапой президента, или попрут на рожон? Не прогнулись. И с облегчением вздохнули, когда депутат Явлинский предложил на пост премьера Примакова. Президент согласился. Примаков (партийная кличка Примус) и был третьим человеком, в которого Ельцин ткнул пальцем. В большой политике не бывает случайностей. Если событие кажется случайным, это всего лишь означает, что нет информации об его истоках. Для людей, следящих за политикой по газетам и телевидению, появление Примакова в роли председателя правительства было событием обескураживающим. Какими течениями вынесло его на поверхность? На что он рассчитывает? Как он намерен стабилизировать парализованную кризисом экономику? Или не рассчитывает ни на что, а просто решил отметиться в российской истории, завершить биографию записью в трудовой книжке "председатель правительства"? Для всех эти вопросы так и повисли в воздухе. Для всех долго оставалось загадкой, как это получается, что премьер Примаков ничего не делает, а подорванная дефолтом российская экономика не только не рушится, но даже как-то сама собой выправляется. Потом наконец дошло: цены на нефть полезли вверх. И восхитились: надо же, как Примусу повезло. Только очень немногие знали, что стоит за этим везением. Но знали. А информация имеет обыкновение расползаться и проникать во все щели, как керосин. И таким образом доходит до людей, не допущенных к кремлевской политической кухне. До таких, как я. Еще до августовского кризиса были зафиксированы оживленные тайные контакты российских дипломатов с иракским лидером Саддамом Хусейном. Никого это не обеспокоило. Каким угодно могло быть содержание этих контактов. Нелегальные поставки оружия, торговля нефтью в обход эмбарго. Но потом Ирак посетил Жириновский и публично заявил, что Россия - верный друг Ирака, пусть друг Саддам кладет с прибором на все угрозы американцев и пусть гонит взашей инспекторов ООН со своих секретных объектов, нечего им шпионить. Можно было ожидать (и многие ожидали), что МИД России выступит с официальным заявлением, дезавуирует высказывания Жириновского. Этого не произошло. Хусейн понял, что может рассчитывать на военно-политическую поддержку Москвы, начал наглеть. И получил "Лису в пустыне". И когда уже было ясно, что бомбардировки секретных объектов Ирака неизбежны, Примаков дал согласие возглавить кабинет министров России. (А до этого отказывался, по его словам, пять раз.) Весь фокус был в том, что в Персидском заливе находится треть мировых запасов нефти, и биржа очень чутко реагирует на ситуацию в этом регионе. С первыми бомбовыми ударами НАТО по объектам в Ираке цена нефти с рекордно низкой отметки в девять долларов за баррель сразу подскочила до двенадцати и неудержимо поползла вверх, вливая в обескровленную российскую экономику десятки миллиардов долларов. Примакова недаром называли мастером нестандартных политических комбинаций еще в бытность его руководителем Центральной службы разведки СССР и директором Службы внешней разведки России. Это и была его комбинация: он намеренно стравил Хусейна и Клинтона и спровоцировал рост цен на нефть. И уже тогда можно было понять, что за внешним добродушием нового премьера скрывается тот еще политический хищник - с мертвой хваткой, изощренный и опасный, как немолодой, но все еще сильный тигр. Президентский рейтинг Примакова пошел круто вверх. И хотя сам он публично заявлял, что не желает об этом даже думать, плазма власти начала перетекать в него. И что было для Кремля крайне неприятным - обозначился союз Примакова с московским мэром Лужковым, которого болезненно ревнивый к чужому успеху Ельцин сумел превратить из верного друга в противника. Но самое страшное ждало впереди: Югославия. Для команды президента Ельцина конфликт в Косово был опасен не тем, что Балканы, откуда полыхнул пожар Первой мировой войны, вновь станут тлеющим фитилем в пороховом погребе Европы. И не тем, что под натовскими бомбами погибнут тысячи ни в чем не повинных людей. Главная опасность была в другом: бомбардировки авиацией НАТО югославских городов нанесут сокрушительный удар по престижу России. Москва ничем не сможет этому помешать. Останется, как во время "Лисы в пустыне", стоять с грозным видом над картой и сотрясать воздух голословными декларациями. Это будет пощечина России - оглушительная пощечина президенту Ельцину. И после этого не нужно быть дельфийским оракулом, чтобы предсказать победу красных на предстоящих выборах в Думу и победу Примакова на президентских выборах. Или Лужкова. Или даже Зюганова. В любом случае это означало бесславный конец правления Ельцина. Тонны грязи будут обрушены на поверженного президента, наиболее одиозные фигуры из его команды переедут из Кремля в Лефортово, а всех остальных смоет в отвал, как отработанную породу. Предотвратить это можно было только одним способом: оказать давление на Милошевича и заставить его пойти на уступки косовским албанцам. У России были для этого все возможности. Но позиция югославской делегации на переговорах в Рамбуйе становилась все более жесткой. Причина этого могла быть только одна: как в свое время Саддам Хусейн, Милошевич твердо рассчитывал на военно-политическую поддержку Москвы. Более того - заверения в такой поддержке он получил. Ситуация с Хусейном повторялась один к одному. Работала тайная дипломатия. Но теперь она работала против президента России. Команда Примуса провоцировала Милошевича на конфронтацию с НАТО, прекрасно зная, что это будет последней каплей, которая прорвет оболочку власти. Очень может быть, что Ельцин давно уже понял, что ткнул пальцем не в того человека. Но теперь ситуация обострилась до предела. Красивый разворот Примакова над Атлантикой в знак протеста против бомбардировок Косово сделал его несомненным фаворитом в президентской гонке. Отставка, в которую отправил его правительство Ельцин, только прибавила ему популярности. Нужно было что-то немедленно предпринимать. В некоторой растерянности Ельцин ткнул пальцем в Степашина (все помнят уморительную сцену в Екатерининском зале Кремля: "Нет так сидим!") Быстро понял, что ткнул не в того. И только после этого его палец указал на Путина. Почему на Путина, ничем не примечательно чиновника, имени которого даже не было в справочнике "Кто есть кто в России" издания 1993 года? Пугачева была, народный писатель Узбекской ССР Пулатов был, журналист Пумпянский был, даже Пьеха была. А Путина не было. И должность у него была не ахти какая - директор Федеральной службы безопасности, переживавшей не лучшие времена. Единственный раз он засветился перед публикой во время бодания Ельцина с Советом Федерации по поводу человека, "похожего на Генерального прокурора". "Да, - заявил он перед телекамерами. - Человек, похожий на Генерального прокурора, и есть Генеральный прокурор Скуратов. Пленка подлинная". Услуга, конечно. Но вряд ли такая, чтобы Ельцин сразу увидел в нем своего преемника. Маловато будет. Тут нужно вспомнить примечательное событие жаркого политического лета 1999-го года, на которое не то чтобы совсем не обратили внимания, но которое почему-то не стало предметом тщательного анализа, хотя по значению не имело себе равных. Событие такое: Примаков, рейтинги которого зашкаливали, вдруг заявил, что отказывается от борьбы за президентское кресло. Причина? Болен, устал, не хочу. И все как-то сразу ему поверили. А что? Человек немолодой, не очень здоровый, надоело ему слушать, как "бешеный кобель" Доренко поливает его на всю Россию по первому каналу ТВ (принадлежавшего тогда Березовскому), выкапывая и что было, и чего не было. Даже старые "Жигули"-пятерку, которую Примаков когда-то продал по доверенности и думать о ней забыл, нашли и показали - вот, не внес в декларацию. Все так, но нужно знать бойцовский темперамент Примуса, человека амбициозного, по-кавказски самолюбивого, оскорбленного своей отставкой, чтобы принять на веру его объяснение. Нет, было что-то еще. Что? И здесь я вторгаюсь в область догадок, достаточно безответственных, чем, собственно, и пробавляемся все мы еще с советских времен, заменяя (по Жванецкому) информацию интуицией. Интуиция подсказывает мне, что Примакову было сделано предложение, от которого он не смог отказаться. Какие-то должности? Вряд ли, какие должности могут сравняться с постом президента, который практически был у него в руках? Значит, что? Шантаж. Не физический, конечно. Компромат, обнародование которого будет для Примакова убийственным. Кто мог добыть такой компромат? Догадайтесь с трех раз. Ну, так кто мог это сделать, кроме директора ФСБ Владимира Владимировича Путина? Вот тогда-то и поэтому (других объяснений я не вижу) палец президента Ельцина и уперся в грудь "выпускника Юридического факультета лучшего университета". Дальнейшее известно, хоть и полно, как это всегда бывает в России, жгучих тайн. Что ж, может быть, когда-нибудь и узнаем: и кто взрывал дома в Москве, и почему началась вторая чеченская война, и есть ли жизнь на Марсе. Обязательно узнаем. Если доживем. ЗЕРКАЛО ДЛЯ ПРЕЗИДЕНТА Пурист - Sunday, June 11, 2006 at 12:51:51 (MSD) "В ту секунду Ельцин "сработал на импульсе" (а больше ему "сработать" было просто не на чем, ибо к самостоятельному анализу он никогда не был способен)". Есть такая байка. Американского миллиардера Поля Гетти однажды спросили: "Какими качества нужно обладать, чтобы стать миллиардером?" Он ответил: "Не буду их перечислять, скажу другое. Этих качеств должно быть, допустим, тридцать восемь. Если у вас есть только тридцать семь, вы не станете миллиардером. Поэтому нас, миллиардеров, так мало". То же можно сказать и о политиках. Для успешной карьеры политик должен обладать таким же обязательным набором качеств как положительных (целеустремленность, воля к власти, принципиальность), так и отрицательных (беспринципность, умение угождать, способность к компромиссу, вера в то, что он говорит, даже если врет и знает, что врет). Если нет хотя бы одного качества, вершин власти он не достигнет. Но даже если достиг, проблемы на этом не кончаются. Власть - не приз, который достается самому-самому. Скорее это плазма, она сама выбирает себе вместилище. Когда это вместилище крепкое, плазма власти еще больше укрепляет его, заряжает энергией ядерной силы. Иван Грозный. Петр Первый. Сталин. Когда оболочка оказывается слабой, начинается растекание плазмы, многовластие, смута. Борис Годунов. Николай Второй. Горбачев. Парадокс Брежнева только подтверждает этот вывод. Его поставили Генеральным секретарем, имея в виду, что это будет фигура компромиссная, управляемая. Но у плазы власти своя логика. И вот, двадцать лет просидел в Кремле, "сосиски сраные". Ельцин. Тяжелый случай. Он и власть воссоединились триумфально, празднично. И в ту молодую осень 91-го невозможно было даже представить, что это идеальное вместилище власти может так быстро обветшать, превратиться в ядерный реактор с оболочкой в свищах. Но это произошло. И сегодня многим кажется странным, как этот грубый, примитивный алкаш, не способный "к самостоятельному анализу", умудрился стать президентом России. "Достиг я высшей власти!.." Незадолго до президентских выборов 1996 года мне в руки случайно (ну совершенно случайно) попало в руки исследование молодого психолога, кандидата наук. У этого исследования была предыстория. Весной 96-го, когда президент Ельцин был точно бы погружен в глубокую зимнюю спячку, один из довольно высокопоставленных чиновников кремлевской администрации, с которым я случайно (все в нашей жизни случайно) был знаком еще с советских времен, дал задание группе ученых из Академии наук создать психологический портрет президента. Материалы исследования предполагалось использовать в предвыборной кампании. На самом же деле, как он позже признался, ему хотелось понять, кто этот человек, с которым он связал свою судьбу. Плод коллективных усилий ученых-академиков разочаровал чиновника. Если бы они были не психологами, а скульпторами, это был бы такой же монумент, какой высится в Москве на Калужской площади, бывшей Октябрьской. Только вместо постамента был бы танк, а вместо Ленина президент Ельцин. Для предвыборной кампании эти материалы годились, однако никакого ответа на вопрос, интересовавший чиновника, не давали. Но спустя некоторое время на прием к нему пришел молодой ученый, кандидат наук, который сначала был включен в академическую группу, а затем по каким-то причинам из нее выведен. Он принес свою разработку. Этот Ельцин был не похож на монумент на Калужской площади. В основу были положены отношения объекта исследования с отцом - типично фрейдистский подход. И выводы, которые были сделаны, ошеломили чиновника, хотя он был не из тех людей, которых ошеломить легко. В исследовании было около ста страниц машинописного текста, насыщенными научными терминами и ссылками на признанные авторитеты. Работа назвалась "Зеркало для президента". Прошу прощения у тех, кто читал мой роман "Журналюга", в который я вставил отрывки из этого исследования. Для тех же, кто не читал (а их, увы, большинство), они представляют интерес и сегодня, когда все мы напряженно всматриваемся в недавнее и так быстро удаляющееся прошлое, пытаясь понять, что же произошло с нами и со страной. "Николай Игнатьевич Ельцин (отец БНЕ) был изобретателем-самоучкой, мечтал сконструировать автомат для кирпичной кладки, но осуществить свою идею в металле не смог. Изобретательству он отдавал все свободное от работы время, тогда как его жена (мать БНЕ) обшивала весь барак "за полбулочки хлеба". Не вполне ясны обстоятельства смерти Николая Игнатьевича. Есть основания полагать, что он покончил жизнь самоубийством. Психологические проблемы отца предопределили его отношения с сыном, на котором с шести лет (по воспоминаниям самого БНЕ и рассказам его матери) было все домашнее хозяйство и заботы о младшем брате и сестре. Несмотря на это, отец наказывал его по малейшему, даже самому пустяковому поводу: ставил в холодный угол на всю ночь, порол с бессмысленной злостью, разъяряясь от самого процесса. Но это не вызвало слома характера: сын терпел и даже более того - иногда создавалось впечатление, что он специально злит отца, провоцируя его на еще большие побои. Механизм такого поведения ребенка хорошо изучен и описан в научной литературе. Многократные случаи хулиганства БНЕ в школе и на улице, которые (как отмечается в воспоминаниях) он даже не пытался скрыть, свидетельствуют о том, что побои отца могли стать для него своего рода необходимостью. Если отец был садистом (не в бытовом, а в научном понимании термина), это не могло не развить у сына садомазохистских наклонностей. В будущем эта аномалия в психике БНЕ проявилась в полной мере и вылилась в самобеспощадность. Когда БНЕ проигрывает, он начинает ненавидеть себя, чувствовать себя неполноценным, недостойным ничьей любви, недостойным жить вообще. (Возможно, здесь кроется объяснение его странного падения с моста в 1987 году.) БНЕ - настоящий изверг по отношению к самому себе... О БНЕ - главным образом из-за его внешности и манер - сложилось мнение как о человеке грубого ума. Это заблуждение, за которое полную цену заплатили все его политические противники, начиная с Горбачева. На самом же деле БНЕ весьма умен - природным, остро реалистическим умом. У него отсутствуют всякие иллюзии, он не заблуждается ни на свой счет, ни на счет других людей. Он подлинный мыслитель в том смысле, как это определяет Ницше: "Он умеет воспринимать вещи проще, чем они есть". Его реалистический ум способен вычленить суть проблемы из-под всех наслоений, уводящих людей с более изощренным мышлением от правильной оценки ситуации. Поэтому БНЕ нет равных в стратегии политической борьбы... Бывший помощник БНЕ Г.Сатаров пишет: "Он на самом деле не очень решительный человек. Это более всего заметно в спокойных ситуациях, которые он часто запускает до таких тяжелых форм, когда нельзя отступать, когда нельзя быть нерешительным". Характеристика БНЕ как человека нерешительного выглядит, на первый взгляд, некорректной. Но она подтверждается анализом практической деятельности БНЕ - методом, к которому он часто прибегает при решении трудных проблем. И чем проблема трудней, тем очевидней эта методика. Дж. Леопарди заметил: "Нерешительные люди бывают особенно упорны в выполнении своих намерений". Это в полной мере относится к объекту исследования. БНЕ словно бы нарочно пренебрегает возможностью снять остроту проблемы в ранней стадии, доводит ситуацию до высшей точки напряжения и начинает действовать, когда его команда (пользуясь волейбольной терминологией, любимой в юности игры БНЕ) проигрывает со счетом 0:14. БНЕ нужен кризис. Кризис для него - самый мощный и, как порой кажется, единственный стимулятор. Только в ситуации острого кризиса жизнь для БНЕ обретает смысл и словно бы откуда-то извне, а на самом деле из глубинных резервов психики, извлекаются колоссальная энергия и воля..." Что я хотел сказать этими заметками? Да ничего нового. Все уже сказал Монтескье (кажется, он, цитирую по памяти): "Человек, обладающий выдающимися способностями, может не занять выдающегося положения в обществе. Но такого положения не может занять человек, выдающимися способностями не обладающий". В ПОИСКАХ ЛИТЕРАТУРНОЙ ОТМЫЧКИ, или МЕТОДЫ НАСИЛЬСТВЕННОГО КОРМЛЕНИЯ Чем отличается графоман от профессионального литератора? Тем, что писать для графомана удовольствие, а для профессионала работа. Тем, что профессионал умеет прочитать свой текст чужим, невлюбленным (даже больше - недоброжелательным) глазом, а для графомана его текст - песня, восторг, до комка в горле, до слез на глазах. Ну, и еще кое-чем - так, по мелочи. В понятие "графоман" я не вкладываю никакого отрицательного смысла. Человек, который любит писать. Чего же тут плохого? И в бездарности далеко не всякого обвинишь. В советские времена редакционные работники иногда развлекались тем, что выписывали перлы типа: Я вам скажу, чего скрывать: Народ и партия едины! Но попадались и настоящие, без кавычек, жемчужины. До сих пор помню строчку из стихотворения о начале войны: "Июль, а пляж пустой, как глаз слепца". А что роднит писателя и графомана? Жажда внимания. Кто-то заметил: писатель должен родиться, после этого ему остается ждать, пока мир обратит на него внимание. А если не обращает? Если в упор не видят? А почему не видят? Да не читают, суки! Читают разную муйню, а меня, такого талантливого, тонкого, яркого (далее везде), не читают! Потому что если бы прочитали, то (восторг, слезы, далее везде). Но я заставлю вас прочитать! Легко сказать: заставлю. Как? Вот тут и начинается лихорадочный подбор отмычки к сердцу читателя. Если с этой точки зрения взглянуть на текущую литературу, обнаружится, что кое-какие способы завоевания читательского внимания уже найдены и применяются с той или иной степенью успешности. Самый примитивный способ - тот, каким пользуется небезызвестная в Сети Дедюхова, автор романа всех времен и народов "Повелительница слонов". Нет, слов. Тоже нет? Неужели ослов? А, снов! Конечно же, "Повелительница снов". Ничтоже сумняшеся, она напичкивает пространными цитатами из своего романа и рассказов постинги на форуме "Круга чтения Русского журнала" в надежде, что "хоть какая-нибудь сволочь проникнется" (ее слова). Почему-то не проникается, хотя метод, при всей его примитивности, не так и плох. Отвлекусь. Так получилось, что в семье у меня два сына, и только потом появилась падчерица. Ей было восемь лет, сейчас двадцать, на моих глазах она расцветала, как тюльпан на ранневесеннем тусклом лугу. И однажды, перечитывая "Войну и мир", я вдруг открыл для себя главы, которые раньше не то чтобы пропускал, но читал без особенного внимания. Под их впечатлением я пришел к своему издателю и сказал: "Давай издадим книгу. Такую: "Л.Н.Толстой, "Наташа", главы из романа". Потом - "Князь Андрей", потом - "Пьер". Так и заставим публику прочитать всю "Войну и мир". Он было загорелся, но потом почему-то остыл. По-моему, зря. Насильственно накормить читателей "Войной и миром" - очень даже благое дело. Так что проблема не в методе, а к чему его применить. Есть куда более изощренные способы заставить себя читать. Вот текст: "Милейшая старая дама, передают мне, готова встретиться и прояснить для меня частности той ординарной и неотвязной, то есть вневременной коллизии: предательство или внезапная смена ориентиров, преображение, метаморфоза... в своем варианте можно выбрать любую тему, например, представить дело -- исчезновением фигуранта, все равно в прежней прелести он больше не существует. Хотя, если кто-то не просматривает определенного лица, значит ли -- что столь же слепы другие? Если я упустила след, пока пережевывала образ дитя, развлекая себя чувственными рядами, и с тех пор не встречала исчезнувшего (далее -- Невидимого) ни в вереницах полустершихся комнат, уже вошедших одна в другую, как вымытые посуды, ни в книгах камней: хамелеонствующие александриты воздуха, опалы воды, ни даже в снах, так определенное лицо видела старая дама. И пусть она не в силах -- по сложению не причин, но зазоров и казусов -- сомкнуть сюжет с настоящим, зато -- растянуть еще лет на двадцать..." Каково? Песня! Говорите после этого, что графоманы бездарны! Это про что? Да какая разница! Главное - как! Ну, если ты такой зануда, вот про что: однажды позвонила старуха и сказала, что знает кое-что про одного козла. Почему бы так и не написать? Да ты, приятель, не просто зануда, а тупой зануда, раз задаешь такие вопросы! Эй, ты куда? Ты почему закрыл книжку? Да ты просто не врубился! Ничего, сейчас въедешь! Читай!.. "...суть дома сего -- вхождение в сверкающую ночь торжества или в торжество ночи. Большие сгрудившиеся: декламаторы, виночерпии, сердцееды, их смещения и отождествления... Любовь обнаруживает кучность даров на высоте и запорошенные глаза, а вещи вложены в грани с бегущей искрой. Многие звуки сплетены меж собой и плавны... Так что все недоставшие улики -- здесь: готовы превращаться в вино, и в злаки, и в румяных зверей дома. И хотя вздутое пелериной стекло или балетные пачки фарфора музицируют о пошедшей хрупкости... о, сердцееды и зверобои! -- их неустанные уста!.." Только не спрашивайте, а это про что. Не нужно. Вы и так сильно упали в глазах писательницы Юлии Кокошко ("Забывчивость повторяющейся реки", "Урал", 2001, No8; "Из книги пира", "Урал", 2003, No4), не усугубляйте, дабы не обратить себя в прах. Лучше помолчите и г