лвлен. После него она выбирала только тех, кто мог быть ей полезен. Один был сыном преуспевающего главы гильдии торговцев. С его помощью она завязала полезные контакты, и одного из таких знакомых она использовала для того, чтобы первый раз связаться с Эрвином. Было широко известно, что они с Эрвином помолвлены. Убедив своего посланника в том, что она желает наладить любовную переписку с женихом, она пообещала ему за это оплату натурой. Она убедила его в том, что это он использовал ее. А потом она снова послала его к Эрвину, и тот благоразумно избавился от бедняги. Лучшим ее приобретением был сын господина Корвина Бран, который служил в чине капитана. Когда она поинтересовалась некоторыми подробностями о его обязанностях, о ходе войны и, конечно, о нем самом, он гордо поведал ей не только обо всем, что происходило на войне, но также о всех тайных планах Корвина, о чем она немедленно уведомила Эрвина. Калладор дал ей специальный амулет в виде дорогого украшения, которое она носила на шее. Как только ей было нужно увидеться с ним, она должна была посмотреть на амулет, мысленно вызывая Калладора. Через какое-то время волшебный камень начинал светиться и почти сразу же в ее покоях возникал клубящийся туман, коридор в Боруин. Вначале ее пугал такой способ перемещения. Такие коридоры имели выход в Мир Теней, а Калладор имел примесь крови половинчиков. Все же маг уверил ее, что хотя коридор и открывается в Мир Теней, он приведет ее не дальше Боруина, прямо в Сихарроу, подобно тому, как можно пройти сквозь двери смежных комнат. И все равно каждый раз, когда она пользовалась этим коридором, то ощущала, как от страха напрягаются мышцы ее живота, несмотря на все уверения чародея. Но скоро это окупится с лихвой. Когда Эрвин разгромит армию Микаэла и возьмет Ануир, вся власть будет принадлежать ему. Возможно, придется приложить некоторые усилия, чтобы умиротворить отдаленные районы, но как раз такая работа была по душе Эрвину. После поражения армии Ануира не останется никого, способного противостоять Эрвину. Он захватит Железный Трон. Дервин станет принцем и наследником трона. А она, его жена, однажды станет императрицей. Одно время она боялась, что Эрвин будет настаивать на их женитьбе. А когда Эрвин будет императором, она не сможет отказать. Конечно, таким образом она значительно быстрее станет императрицей, но управлять Эрвином было бы весьма проблематично. Во всяком случае, не так просто, как управлять его сыном. Кроме того, если она станет женой Эрвина, ей придется делить с ним постель, а одна эта мысль внушала ей отвращение. По счастью, Эрвин более не проявлял к ней интереса. Дервин будет гораздо предпочтительней в качестве любовника. Ему не доставало силы отца. И ко времени его восшествия на престол она будет полностью контролировать его. Она сумеет сыграть на его тщеславии и поссорит его с отцом, что будет очень несложно, ведь Эрвин всегда ни во что не ставил сына. И тогда они предпримут шаги к тому, чтобы ускорить смену императора. Но сначала самое главное, думала она. Она уничтожит Эдана Досьера. Она заставит его помучаться, а затем предаст его смерти. А поскольку она хотела бы сделать это до победного въезда Эрвина в Ануир, стоило поторопить события. Нужно только шепнуть пару слов кому следует, и колесо завертится. Ей только останется контролировать события. Она улыбнулась, предвкушая, как сладка ее месть. Она готова ждать, но рано или поздно Эдан Досьер получит свое. @***= Эдан разрывался между двумя эмоциями. С одной стороны, его душу переполнял восторг, с другой стороны он испытывал сильную тревогу. Наконец-то исполнилась мечта, которую он лелеял многие годы. Он и Сильванна стали любовниками. Эта ночь в "Зеленом Драконе"... Он был пьян, но не настолько, чтобы не помнить случившегося или не осознавать, что он делает. Вино просто сняло барьер, мешавший ему сказать ей все то, что он так давно пытался сказать и не смел. Кроме того, действие вина придало ему сил и проложило долгую дорогу в ночь, полную любви и страсти. С Лэрой никогда не бывало так хорошо. Он отогнал эту мысль. Утром он пробудился, тяжело страдая от последствий выпитого накануне. Она уже встала и вышла, чтобы принести ему питье, которое сняло головную боль, и после этого они снова любили друг друга. Никогда еще он не был так счастлив. И все же он испытывал тревогу. Какова будет реакция Гильвейна? Было бы ошибкой попытаться скрыть от него случившееся. Они просто не могут скрыть от него свои чувства. Он слишком хорошо знал их обоих. Но будет благоразумнее скрыть их отношения от всех остальных. Ситуация была весьма деликатная, и последствия могли оказаться губительными для обоих. И Микаэл. Что подумает Микаэл? Император был занят собственными проблемами. После возвращения с последнего сражения он впал в тяжелую депрессию и затворился в своих покоях. Он не выходил в течение целых трех дней, и слуги доносили, что он отказывается от еды, которую ему приносят. Более того, он начал пить. А Микаэл прежде никогда не пил. Вначале Эдан решил, что будет лучше всего оставить его в покое, но на второй день он попытался увидеться с ним. Дери оказались запертыми на засов, а когда он постучал, Микаэл крикнул, чтобы он убирался прочь и оставил его. По прошествии трех дней Эдан начал испытывать такую тревогу, что он велел страже взломать дверь, обещая, что берет всю ответственность на себя. Микаэл сидел у окна и глядел на пристань, на нем были только ночные одежды. Волосы были взлохмачены, борода нуждалась в услугах парикмахера. Он не умывался, под глазами были темные круги. В одой руке он сжимал кубок, и когда Эдан вошел, он даже не обернулся. -- Некоторым людям просто непонятно слово "нет" -- проворчал он. -- Какое наказание полагается за нарушение покоя императора и вторжение в его комнату? -- Я не знаю,-- отвечал Эдан,-- но я уверен, что ты непременно издашь указ об этом и подвергнешь меня жестокому наказанию. -- Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? -- произнес Микаэл. Он сделал большой глоток из кубка. -- Потому что я тревожусь за вас, государь. Слуги говорят, что вы отказываетесь от пищи. -- Я не голоден. -- Вы не ели три дня. -- Зато я много пил. -- Пьяный монарх никому не нужен,-- сказал Эдан. -- Посмотри на себя, Микаэл. На кого ты похож! -- Убирайся, оставь меня! -- Прекрати жалеть себя, это не решит твои проблемы. Наши проблемы! -- Наши проблемы возникли из-за меня,-- ответил Микаэл. -- Не сомневаюсь, что Эрвин с радостью согласится с тобой,сказал Эдан. -- Если ты хочешь, чтобы все решилось в его пользу, война больше не имеет смысла. Если одна из сторон сдается, война прекращается. Если это то, чего ты желаешь, скажи мне, и я пошлю гонцов к нему для ведения переговоров и мы обговорим условия. Тогда он станет императором, а ты избавишься от необходимости беспокоиться. Правда, он может решить, что тебя нужно предать смерти, ведь ты так долго занимал престол империи. Но в любом случае тебе не придется переживать за народы и за всех людей, которые пошли за тобой в сражение и не вернулись с поля битвы. -- Будь ты проклят! -- Нет, ты будь проклят за то, что сидишь тут и обливаешься слезами жалости к самому себе. Какое право ты имеешь так поступать? Микаэл в изумлении уставился на него. -- Какое право я имею? -- Да, именно так. Ради Хэлина, ты же император Ануира! У тебя нет времени на то, чтобы чувствовать себя виноватым. Первая твоя обязанность это твой народ, особенно во время войны. Я знаю тебя практически всю твою жизнь, Микаэл, и ты всегда был самовлюбленным ублюдком. И всегда находил оправдания для своих прихотей. Когда началась эта война, ты говорил о борьбе за то, что принадлежит тебе по праву рождения. Но борьбы недостаточно! Ты обязан соответствовать этому. Ты обязан думать о живых и забудь о мертвецах. -- Они умерли из-за меня,-- сказал Микаэл. -- Да, они умерли из-за тебя,-- ответил Эдан. -- Потому что они верили в тебя. Но кроме того они верили в идею. Они верили в закон и порядок. И ты был для них олицетворением этого. Это и есть то, на что ты имеешь право по рождению, а вовсе не дворец, трон или корона. Это всего лишь вещи. А люди не должны гибнуть ради вещей. С минуту Микаэл сидел молча. Затем он схватил бутылку, пристально поглядел на нее и внезапным мощным движением швырнул ее об стену со всей силы, заставив Эдана вздрогнуть от удивления. -- Ты совершенно прав,-- произнес Микаэл, лишь слегка покачиваясь. Эдан глядел на него и пытался угадать, сколько же он выпил? Он не пил никогда прежде, потом пьянствовал три дня подряд и теперь просто стряхнул с себя это состояние. Он заметил следы напряжения на лице Микаэла и подумал, ну конечно. Железная воля. Еще одно качество, которое было у него в крови. И тут он осознал, что лишь ценой нечеловеческих усилий Микаэл держался последнее время. Не удивительно, что в конце концов он сорвался. И кто посмеет винить его, принимая во внимание события последних дней? -- Спасибо, старина,-- произнес Микаэл. -- Спасибо за то, что ты напомнил мне, кем я должен быть. Я совсем забыл об этом.-- Он глубоко вздохнул. -- А теперь я прошу меня извинить, мне нужно искупаться и переодеться, а затем поесть. Он окинул взглядом дверь, лежащую на полу, и добавил: -- А также позвать плотника. @***= Эдан возвращался в свои покои с чувством глубокого облегчения. Император пришел в себя, кроме того Эдан наконец-то разобрался со своими служебными обязанностями. За время долгой кампании в империи накопилось много дел, требовавших его внимания. Ему пришлось встретиться со свей челядью, чтобы обсудить домашние проблемы, петиции к императору от городского совета и армейских начальников. Теперь Эдан наконец-то предвкушал спокойный ночной отдых. Он был так занят собственными мыслями, что не сразу ее заметил. Она тихо сидела на скамье у окна и не произнесла ни слова, когда он вошел. И лишь когда он снял рубашку и начал расстегивать ремень, она деликатно кашлянула, и он вздрогнул от неожиданности, внезапно заметив ее -- Ариэль! Она поднялась. На ней были темно-зеленые бархатные одежды и туфельки в тон, ее длинные светлые волосы были заплетены в косу. Внезапно ему на память пришел образ восьмилетней давности, когда она пришла к нему в конюшни, чтобы сообщить о своем разговоре с отцом, которому она призналась в том, что это по ее вине Микаэл получил травму во время пьесы, так как она сбила его с ног. В тот день она тоже была в зеленом бархате. В остальном же Ариэль сильно переменилась. Неловкая и смешная девчонка, которой она была тогда, теперь исчезла без следа, превратившись в зрелую женщину, стройную и изящную. Она больше не была "своим парнем", но стала леди до кончиков ногтей. Со временем она не превратилась в красавицу, но ее довольно обычное лицо поражало необычным оттенком зеленых глаз. В ее взгляде читалась честность и открытость, подкупающая искренность и полное отсутствие лукавства. За последние годы он не очень часто встречался с ней, ведь его обязанность отнимали у него очень много времени, к тому же он постоянно участвовал в кампаниях, но ее отец лорд Деван был министром финансов, поэтому она жила вместе с семьей во дворце и большую часть своего свободного времени проводила с незамужними сестрами Микаэла. -- Что ты тут делаешь? -- спросил он. Она глубоко вздохнула, затем прямо взглянула ему в глаза. -- Ты любишь ее? -- Что? Кого? -- Ты хорошо понимаешь, о ком я говорю,-- ответила она. -- Эльфийскую девушку. Сильванну. Ты ее любишь? Он смутился и промолчал. Затем, очень неохотно, проговорил. -- О чем ты? -- Ты прекрасно знаешь. Возможно, она не сказала тебе, но это я попросила ее следовать за тобой, когда ты покинул город ночью, вернувшись после сражения. Я так волновалась за тебя. Я никогда не видала тебя таким подавленным. Я всю ночь ждала твоего возвращения, поэтому я знаю, когда ты пришел домой. Я видела тебя. С ней. -- Ну, если мы отсутствовали вместе всю ночь, мы ведь товарищи по оружию, мы вместе выпили... -- Не надо,-- попросила она. -- Не считай меня глупей, чем я есть, Эдан. Просто ответь на мой вопрос. -- Спрашивая об этом, вы переходите все границы, моя госпожа, -- Эдан перешел на официальный тон. -- И ваше присутствие в моей комнате в столь поздний час недопустимо. И непредусмотрительно. Вам следует позаботиться о своей репутации. -- Наплевать на мою репутацию,-- ответила она, шокируя его своей настойчивостью. -- Отвечай мне. Ты любишь ее? Он тяжело вздохнул и опустил глаза. -- Да. Казалось, она внутренне сжалась. Она пристально посмотрела на него со странным выражением, затем опустилась обратно на скамью и закрыла глаза. Внезапно в его мозгу зазвучал насмешливый голос Лэры. -- Она любит тебя... любит тебя... любит тебя... -- Ариэль... -- Помолчи,-- прервала она, не глядя на него. -- Просто помолчи и послушай. Лэра знает. Не знаю, как она узнала, но это так. Ты, конечно же, понимаешь, что это означает. -- Я не понимаю. О чем ты? Он прекрасно понял, что она имела в виду, но не мог согласиться. Откуда она могла узнать? Откуда Лэра могла знать об этом? -- Я знаю, что было между вами в Сихарроу. В то время, между тобой и Лэрой. -- Но... откуда? Она с отчаянием взглянула на него. -- Ты думаешь, я слепая? Ты думаешь, я не замечала, как вы глядите друг на друга? Было ясно как день, что вы любовники. Я так боялась за тебя, что чуть с ума не сошла. Я боялась, что Эрвин убьет тебя, если вдруг выяснит, что между вами происходит. Не знаю точно, как вы расстались, но могу предположить, раз она вынашивает ненависть к тебе все эти годы. И это тоже ясно любому, кто внимательно приглядится к ней. В ее глазах стоит жажда мести каждый раз, когда она глядит на тебя. А теперь ты наконец-то дал ей оружие против себя самого. И теперь она может уничтожить тебя. -- Но откуда она узнала? -- Как ты наивен! Да и какая тебе разница? Возможно, половина всех дворцовых слуг шпионит для нее. И она уже начала распускать сплетни. Конечно, она не сама этим занимается, она ведь не глупа. Но злые языки уже принялись за работу, а ты ведь знаешь, как быстро распространяются слухи во дворце. -- Что мне за дело до праздных слухов? Мне нечего стыдиться. -- А я и не говорю, что есть. Но вместо того, чтобы напоминать мне, что я подвергаю риску свою репутацию, находясь ночью в твоей комнате, подумай лучше о своей собственной репутации. Присутствие эльфов в нашей армии вызвало много нежелательных разговоров, по крайней мере в самом начале. С тех пор они зарекомендовал себя как наши верные союзники и в силу этого их приняли, но все равно это проблематично. Если бы она была обычной незнатной девушкой, ваша связь все равно стала бы губительной для твоей карьеры, но ведь Сильванна даже не человек. -- Какая разница? Ариэль в отчаянии закатила глаза. -- Не будь таким дураком. Я не питаю к ней неприязни, и у меня нет предубеждения против эльфов, но ты отлично знаешь, как большинство людей относится к смешению рас. Даже если бы она была человеком, но незнатного рождения, это уже было бы поводом для скандала. О, я знаю, что многие из знатных мужчин имеют подобных любовниц, но ты не один из многих. Ты второе лицо в государстве после императора. Твоя честь и твоя репутация не могут быть запачканы. В противном случае, все твои суждения будут звучать сомнительно, а поскольку ты первый министр императора и его советник, твои суждения не должны подвергаться сомнению. Ты подрываешь не только свой авторитет, но и доброе имя императора. Эдан не мог придумать ничего в ответ на это, так как она была совершенно права. Он скорбно уставился в пол. -- Полагаю, я мог бы подать в отставку... -- И оставить императора без советника в период войны? Он зависит от твоей дружбы и от твоего доброго совета. С самого рождения тебя обучали этому, Эдан. Кто сможет заменить тебя? Возможно, со временем и найдется подходящий человек из знати, но если ты уйдешь, пока Ануир в опасности, ты не только себя покроешь позором, ты ослабишь императора в то время как он нуждается в поддержке. Ты не сможешь позволить себе такую жертву, Эдан. Ты не имеешь права. Ирония судьбы, подумал он, она произнесла те же слова, которые я сегодня говорил императору. И в отношении него это было столь же справедливо. Он вздохнул и тяжело опустился на кровать. -- Конечно, ты права,-- признал он. -- Но что я могу поделать? Даже если я стану все отрицать, ущерб уже нанесен. Я знал, что Лэра может быть злой, но никогда не предполагал, что это зайдет так далеко. -- Есть один способ избежать скандала, прежде чем сплетни достигнут ушей императора. Я не хотела бы предлагать тебе это, но пока не вижу другого выхода. Ты должен жениться. -- Жениться! -- Он быстро обдумал это предложение. Да, это может сработать. И это подтвердит историю о том, что они с Сильванной просто пили вместе всю ночь как товарищи по оружию. Это будет ложь, но если он будет помолвлен, люди легко поверят в нее. Его отец умер прежде, чем успел устроить его помолвку, и пока шла война, у него не было времени подумать об этом, даже если бы такая мысль прельщала его. Даже если его заподозрят с Сильванной, скандала не будет, если он женится. Ариэль права. Если он женится, Лэрин план мести окажется разрушен, но ситуация все же оставалась сложной. Даже если забыть о том, что ему придется жениться не по любви. Этот брак будет фальшивым. А может ли он позволить себе так поступить с какой-нибудь честной девушкой? Казалось, она прочла его мысли. -- Я стану твоей женой. Он взглянул на нее. -- Нет, Ариэль, я не могу рассчитывать на такое великодушие... -- Какое великодушие? -- с горечью спросила она.-- Я всегда любила тебя, с самого детства. А раз ты мне не принадлежишь, больше мне никто не нужен. Я бы скорее умерла, чем вышла бы за тебя сейчас, зная всю правду, ведь я понимаю, что ты не любишь меня, но хорошие браки заключаются не на основе любви. Мы оба рождены в знатных семьях. Брак, основанный на любви -- редкость среди людей нашего круга. Мой отец пока никому не обещал моей руки. Если я скажу, что ты сделал мне предложение, он будет счастлив. Она резко замолчала и слезы выступили на ее глазах. -- Я буду тебе хорошей женой, Эдан. Кто знает, может, со временем ты и сможешь меня немного полюбить, а если нет, я смогу понять и постараюсь не замечать, если у тебя будут связи с другими женщинами. Просто не афишируй это. Позволь мне сохранить хоть каплю гордости. И еще. Мой отец никогда не должен узнать правду. -- Конечно,-- ответил Эдан. Он встал и подошел к ней, затем опустился на одно колено и взял ее руку. -- Ариэль... -- Не надо,-- она резко вырвала руку и встала. -- Не будем делать из этого представление. Это всего лишь политический ход,-- жестко добавила она. -- Между друзьями. Завтра утром поговори с моим отцом. Он с радостью даст тебе свое согласие, и мы сразу же объявим о своей помолвке. Лучше всего устроить свадьбу как можно быстрее. Война будет достаточным оправданием. -- Полагаю, что да,-- деревянным голосом проговорил Эдан. -- Ариэль, я... -- И во имя Хэлина, не благодари меня. Пожалуйста. Он опустил взгляд и кивнул. Затем облизнул губы. -- Я должен сказать Сильванне. Будет неправильно, если она узнает обо всем только после нашей помолвки. -- Нет,-- твердо возразила Ариэль. -- Сейчас тебе нельзя видеть ее. Это подольет масла в огонь. Я сейчас же пойду к ней и сама расскажу обо всем. Я обрисую ситуацию и объясню ей необходимость этого шага. Она сделала глубокий вдох и ее голос слегка задрожал, когда она добавила. -- А поскольку я знаю, что ты слишком хорошо воспитан, чтобы просить меня об этом, я также скажу ей, что ты любишь ее. И я очень постараюсь не заплакать. Спокойной ночи, Эдан. Она повернулась и вышла из комнаты. Глава 5 Бракосочетание состоялось в главном зале Имперского Керна, присутствовали все дворяне империи. Повсюду было убрано, со всех галерей свисали белые флаги, к углю в жаровнях добавили жасминовый фимиам. Сам император принял участие в церемонии. Эдан великолепно смотрелся в одежде фамильных цветов. На нем были черные чулки, черная рубашка, а нагрудный панцирь украшен эмблемой Досьеров в виде пересекающихся черных и белых полос. Ариэль была прелестна в белоснежном свадебном наряде и венке из белых и желтых полевых цветов, оттеняющих ее длинные и светлые волосы. Вокруг тонкой талии была обвита золотая цепочка. Но от внимательного взгляда не укрылась бы странная грусть во взгляде невесты. Женщины из ее свиты шептались между собой, восхищаясь тем, какую красивую пару представляли жених и невеста, а мужчины одобрительно кивали в знак того, что Лорд Верховный Камергер нашел себе великолепную пару. Брак между дочерью министра финансов и Лордом Верховным Камергером должен был упрочить единство Совета Империи, что было весьма немаловажно в период войны. Гильвейн и Сильванна были также приглашены на церемонию, те немногие, до чьих ушей дошли слухи о связи лорда Досьера, внимательно наблюдали за эльфийской девушкой, но ее лицо не выражало ничего кроме неподдельной радости за товарища по оружию. Супружеская пара, казалось, была очень счастлива, и было решено, что все слухи о непристойном поведении лорда Досьера были не более, чем злобной и незаслуживающей внимания клеветой. Только принцесса Лэра выглядела немного не в себе. Многие из гостей подметили горькую складку у рта и напряженность во взоре, как если бы она прилагала нечеловеческие усилия, чтобы скрыть тайные душевные переживания. Было высказано предположение, что свадебная церемония Лорда Верховного Камергера и леди Ариэль вызвали у нее воспоминания о собственных брачных планах, и это заставляло ее грустить. В конце концов, она некогда была помолвлена с Эрвином из Боруина, и теперь было совершенно очевидно, что их брак стал совершенно невозможен. А по причине войны и некоторой неловкости ее положения она не могла рассчитывать на замужество вообще. По крайней мере такое, какое приличествовало бы женщине ее титула и ранга. Было совершенно ясно, что присутствие на свадьбе слишком контрастировало с ее разбитыми мечтами, что и послужило причиной для ее плачевного состояния. Хотя свадьба выглядела немного поспешной, без полагающегося периода помолвки, никто не заподозрил ничего дурного. В конце концов, шла война, и молодые не могли позволить себе терять драгоценное время. Было ясно без слов, что злая судьба могла в любой момент превратить счастливую новобрачную в безутешную вдову. А в таком случае было немаловажно, чтобы Лорд Верховный Камергер позаботился о том, чтобы оставить наследника. Ведь он сам мог не вернуться, и тогда подрастающий наследник со временем занял бы отцовское место возле императора. Кроме того, поговаривали, что родители леди Ариэль и лорда Эдана частенько строили планы по поводу возможного брака между их детьми, но официальной помолвке помешала война, а затем кончина лорда Тиерана. Постепенно речь стала заходить и о свадьбах во время военного периода вообще, а в частности, о том, когда император наконец решится найти себе подходящую супругу. Поскольку император сам возглавлял войска во время сражений, было опасно оставлять страну без наследника, если боги сочтут нужным допустить гибель императора. Эта тема вызвала наибольший интерес, и упоминались многие придворные леди в качестве возможных кандидаток на роль императрицы Ануира. Некоторые имена назывались отцами, пытающимися не упустить случай политического продвижения. Когда церемония завершилась, счастливая чета поцеловалась, затем их приветствовали собравшиеся, а после того, как все поздравления были высказаны, молодые пригласили гостей пройти в банкетный зал отужинать. Слуги вносили блюдо за блюдом различные яства, среди которых были и жареная оленина, и фазаны, и запеченная рыба разных сортов, и заливное из мяса ягненка, и жареный поросенок и много-много бочек с вином и медовым напитком. Танцоры и акробаты веселили собравшихся гостей, и за шумным весельем и ликующими возгласами никто не замечал истинного настроения жениха и невесты. Время от времени Эдан встречался глазами с Сильванной, которая сидела в противоположной стороне, и тогда его посещало острое желание видеть ее рядом с собой в качестве супруги, и в то же самое время он не мог не жалеть Ариэль, которая стала его женой, зная о его любви к другой женщине. На лице Ариэль сияла улыбка, но сердце ее было разбито. Об этом дне она мечтала с самого детства, но кто мог знать, что все будет именно так, как сейчас. Она пошла на это из любви к Эдану, пытаясь спасти его, но она не могла отделаться от мысли, что ее супруг чувствует себя попавшимся в ловушку, и хотя не она расставляла сети, все же добыча досталась ей. Она не говорила с Сильванной с той самой ночи, когда ей пришлось рассказать о предстоящей свадьбе и о причинах, которые вынудили Эдана так поступить. Это был трудный и горький разговор, тем более, что Сильванна всячески пыталась его облегчить. Ариэль не знала, что от нее можно ждать. Она не очень хорошо знала Сильванну. Эльфийская девушка не общалась с придворными женщинами, предпочитая общество солдат, а те несколько раз, когда они о чем-либо разговаривали, были не более обычного обмена любезностями. Внешне она никак не среагировала на новость, которую ей сообщила Ариэль. Когда она выслушала причины для такого поступка, в ее глазах на мгновенье блеснула искорка, но этого было недостаточно для Ариэль. Сильванна слушала молча, а когда Ариэль закончила, она заметила: -- Вы тоже любите его. Ариэль могла только кивнуть в ответ. -- Что ж, это хорошо,-- произнесла Сильванна без всякого выражения.-- Вы будете ему хорошей женой. Ариэль ощутила комок в горле, произнося в ответ: -- Он хочет, чтобы вы знали, что он любит вас. Сильванна в изумлении посмотрела на нее. -- Он попросил вас сказать мне об этом? -- Нет,-- тихо ответила Ариэль, опуская глаза. -- Он никогда не смог бы попросить меня об этом. Я сама решила, что так будет правильно. -- Понимаю,-- сказала Сильванна. -- С его стороны было бы нечестно просить об этом вас. Но с вашей стороны очень благородно поступить так. Благодарю вас, леди Ариэль. -- Я... я надеюсь, мы подружимся,-- сказала Ариэль. -- Я всегда буду восхищаться вами и уважать вас,-- отвечала Сильванна. -- Но на самом деле вы вовсе не хотите подружиться со мной. В свете всего происшедшего это было бы затруднительно. Я останусь до конца празднества. А затем мне лучше будет вернуться домой в Туаривель. Я слишком долго отсутствовала. Только пожалуйста не говорите ничего Эдану. Я не хочу прощаться. Спокойной ночи, моя госпожа. Ариэль смотрела на Сильванну и пыталась сообразить, как скоро та собирается уехать. Она взглянула на Эдана, сидящего возле нее и занятого беседой с ее отцом. Он возненавидит меня, подумала она. Я люблю его всем сердцем, а он будет меня ненавидеть. И тут она увидела Лэру, сидящую рядом с императором и внимательно наблюдающую за ними обоими горящими как уголья глазами. Внезапно двери распахнулись и на пороге возник герольд в сопровождении капитана армии. Капитан мрачно кивнул герольду, и по его знаку резкий звук горна перекрыл шум свадебного веселья. Все взгляды устремились на капитана. Капитан опустил одно колено, и склонив голову, обратился к императору. -- Государь, прошу великодушно простить меня за то, что я прерываю сие торжество, но я принес важное известие. -- Что случилось, капитан? -- вопросил Микаэл. -- Государь, лорд Эрвин собрал войска и вторгся на территорию Аванила. Была битва. Наши потерпели поражение. Он находится от нас на расстоянии дневного перехода. Наступила мертвая тишина. Император поднялся. -- Дамы и господа,-- произнес он. -- Прошу простить меня, но я вынужден прервать наш праздник. Прошу всех офицеров вернуться к войскам. Объявите всеобщий призыв. Через час мы выступаем. Те из присутствующих, кто не имеет отношения к армии, могут остаться и завершить обед. -- Прошу простить меня,-- обратился Эдан к Ариэль, вставая с места. -- Я вынужден следовать своему долгу. -- Да, конечно,-- ответила она, пытаясь понять, не прозвучало ли облегчения в его голосе? Когда гости стали расходиться, Ариэль быстро подошла к Сильванне. -- Вы ведь не уедете сейчас? -- произнесла на. -- Нет, не сейчас,-- сказала Сильванна. -- Мой отъезд вынужденно откладывается. -- Пожалуйста, приглядите за ним,-- попросила Ариэль. Сильванна взглянула на нее. -- Как всегда,-- просто ответила она. @***= Храмовые колокола звонили, возвещая всеобщую тревогу, а на площади собрались войска. Эдан выходил из лодки, когда его слуга, уже одетый к бою, привел его коня и принес знамя и оружие. Эдан вскочил в седло и вместе с императором направился к войску. Всего несколько дней прошло с момента их последней кампании, так печально окончившейся, но все же пришли все оставшиеся в живых воины Ануира. Он знал, что так и будет. Только в этот раз не будет сражений ни с людоедами, ни с ноллами, ни с живыми мертвецами, ни с гоблинами. В этот раз они наконец сразятся с армией Боруина. И в этот раз должно наконец решиться, чья взяла. Эдан был уверен в этом. Ибо нападение Эрвина сейчас было не просто совпадение. Несколько дней должно было у него уйти на то, чтобы собрать войска и добраться до Бросенгэ, чтобы оттуда нанести удар при поддержке пограничных войск. Значит, он начал организовывать наступление почти сразу же после того, как разгромленная армия Ануира вернулась с последнего боя. Каким-то образом ему удалось узнать о том, что из-за нескольких последних неудачных перемещений имперские солдаты были ослаблены и подавлены. Время было выбрано слишком правильно, и это не могло быть совпадением. Шпионы Эрвина хорошо поработали. Что же, думал Эдан, глядя на солдат, они ослаблены, но вот подавлены? На каждом лице читалось твердое решение. Они будут защищать свой родной город, и они понимали, что это будет последняя битва. Отступление невозможно. И если Эрвин попытается спрятаться за своими войсками, они соберут все свои силы и будут атаковать до победного конца. Они устали от войны. Пришло время положить этому конец. Микаэл направился к своим отрядам, офицеры построили войска и призвали их к вниманию. Когда император начал свою речь, Эдан вспомнил день из далекого прошлого на равнинах Сихарроу, когда юный Микаэл стоял перед своими "войсками" из партнеров по игре и призывал их к победе над Азраем. В этот раз в его руке был настоящий меч, а не деревянная игрушка. И голос его не был таким высоким и писклявым, как в детстве. Теперь он звучал чисто и звонко. И на этот раз Ариэль не станет участвовать в схватке, но останется дома, волнуясь, вернется ли ее супруг домой живым и невредимым. Он бросил взгляд на Сильванну, которая ехала рядом с Гильвейном и остальными эльфами. Их стало меньше, чем было восемь лет назад. Это были восемь тяжелых и утомительных лет, количество эльфов сократилось наполовину. Эльфы сражаются и умирают в человеческой войне. Поистине, почти как при Дейсмааре. -- Воины империи Ануир! -- воскликнул Микаэл, и его голос разнесся над площадью, заставив всех вздрогнуть. Он сидел верхом перед своими пешими солдатами. -- Снова мы идем в битву! Много раз м собирались здесь за истекшие восемь лет. Я вижу много знакомых лиц. И, увы, многих лиц я не вижу. Наши собратья по оружию пали в сражениях, но они добровольно сражались и отдали свои жизни за то, что мы сейчас защищаем. Сегодня они незримо присутствуют среди нас, и если бы они могли говорить, они без всякого сомнения воззвали бы к нам, чтобы мы сделали их гибель не напрасной. Ибо слишком долго свирепствовала война! Армия Боруина снова и снова наносила удары, но решающего сражения еще не было. Они спалили до тла наши поля и села, резали наш скот, топтали наш урожай и убивали наших сельских жителей. И ради чего? Ради того, чтобы удовлетворить честолюбие одного человека! Человека, жажда власти которого не знает границ. Эрвин из Боруина желает воссесть на Железный Трон и стать вашим императором. Он отрицает мое врожденное право на престол и называет меня самозванцем. В ответ на эти слова раздались гневные выкрики. Микаэл поднял руку, призывая к молчанию. -- Слушайте меня! -- воскликнул он. -- Если бы я повел вас в сражение только ради того, чтобы сохранить свой титул, я был бы тем, кем он меня называет. Если бы мой дворец, трон и корона были единственным, что мне дорого, я был бы недостоин вести вас в сражение. И если бы я в самом деле мог поверить, что Эрвин Боруинский станет для вас лучшим императором, нежели я, и люди империи стали бы благоденствовать и процветать под эгидой его правления, клянусь, что я в ту же секунду сошел бы с трона и уступил бы ему место! Все как один издали вопль: Нет! Когда они успокоились, Микаэл продолжал. -- Мы пережили вместе немало трудных моментов. Мы страдали от холода и голода, усталости и бессонных ночей. Мы вместе представали пред лицом опасности в Мире Теней, и мы вместе оплакивали наших павших товарищей. Никогда за всю историю империи не было такой разрушительной войны. Но никогда также не было столь отважной и доблестной армии! Вы прославили меня, но в первую очередь, вы прославили себя! Войска дружно приветствовали последние слова Микаэла. -- Если боги желали бы нашего поражения, мы бы давно проиграли. Если бы боги зотели моей гибели, я бы уже погиб. Но одно я вам обещаю: я не погибну! -- Больше не будет опасных переходов через Мир Теней! Больше не будет отступлений! Больше никто не станет жечь наши поля и села! И кроме того больше не будет армии Боруина! Солдаты кричали слова приветствия до хрипоты и потрясали в воздухе оружием, топали ногами и ударяли мечами о щиты. Слова, подумал Эдан. Просто слова. И все же он так много вложил в них. Это потому, что он сам чувствовал все, о чем говорил. -- Однажды мне сказал один человек, который был гораздо мудрее меня, что нет смысла сражаться за дворец, корону или трон, потому что это просто вещи, а вещи не стоят того, чтобы за них умирать. Мы не будем сражаться за Керн, за корону или за Железный Трон. Мы боремся за идею. В единстве та сила, которую невозможно победить. Закон означает порядок, и люди должны жить мирно и счастливо. И честь и слава храбрым, так что мы имеем право высоко держать голову. И нас никому не запугать. -- У империи нет границ, потому что идея безгранична. Империя это более чем наша земля, потому что земля не означает империю. Империя Ануир в руках людей, которые выращивают урожай, женщин, которые рожают детей, и детей, которые мечтают о будущем. Империя в наших сердцах! И пока сохраняется во мне жизнь, до последнего вздоха я буду биться за то, чтобы эти сердца не были разбиты! Война окончится сейчас и здесь! Она окончится сегодня! Она будет окончена даже прежде, чем мы увидим врагов, ибо мы уже победили с нашей храбростью, решимостью и идеей! Он высоко поднял над головой меч. -- За империю! И за победу! Казалось, весь город наполнился криками: Роэль! Роэль! Роэль! Он использовал мои слова, в изумлении думал Эдан. Только он сказал гораздо лучше меня. -- Гораздо мудрее тебя? -- переспросил Эдан, когда император подъехал к нему. Войско продолжало устраивать овацию императору. -- Бесспорно,-- ответил Микаэл с абсолютно серьезным выражением лица. -- Но такой уж я самовлюбленный ублюдок, что никак не могу вспомнить, кто же это был. @***= Солнце почти взошло, когда две армии выстроились одна против другой на равнине между горами Ануира и замком Дальтона. Оба войска маршировали всю ночь, чтобы успеть занять более выгодную позицию. Микаэл понимал, что ему следует как можно дальше оттеснить армию лорда Эрвина от столицы. Эрвин изо всех сил пытался занять холмы неподалеку от Ануира. Но в результате противники встретились посередине. Все же, первое преимущество оказалось у армии Ануира. Они помешали Эрвину занять выгодную позицию. Он не ждал, что они соберутся так быстро, подумал Эдан. Эрвин рассчитывал встретиться лишь с половиной армии империи, солдаты которой будут изможденными и деморализованными, не способными противостоять его нападению на столицу. Но он не учел, что раненный капитан будет скакать как одержимый, чтобы предупредить императора о готовящемся нападении. Он не рассчитал, что Микаэл способен вдохновить своих воинов на истинный героизм. Называя Микаэла "Самозванцем", Эрвин недооценил его как противника. Обе армии заняли свои позиции и стали дожидаться рассвета. Солдаты расположились на отдых прямо на земле, не снимая оружия, готовые ринуться в бой по первому сигналу. Но Микаэл не отдыхал. В сопровождении Эдана, несущего знамя, он объезжал войско, разговаривая с ними, расспрашивая об их семьях, многих из них называя просто по имени. Эдан был поражен, увидев, как много имен Микаэл держал в памяти. Он видел, как их лица озарялись при виде Микаэла, который обращался к ним, как товарищ по оружию, а не как монарх. Одним он говорил: -- Ну что, вечерняя прогулка, отдых под звездным небом, и мы готовы им показать, чего мы стоим, а, мальчики? Утренняя работа нас ожидает! Другим он говорил так: -- Готовы ли вы показать Эрвину, где раки зимуют? Прогоним его до самого Туразора, и пусть людоеды позавтракают его печенкой! А солдатам из Элини он говорил так: -- Как вы думаете, парни, получится у нас разобраться со всей этой чепухой, чтобы вы смогли вернуться домой и порыбачить в Сэмиле? Я слышал, что форель в ваших местах сама так и прыгает из речки на сковороду, а вырастает она в Сэмиле вот такая! -- и он расставлял руки на три фута, показывая величину элинийской форели. -- Я вот подумываю, не присоединиться ли мне к вам после того, как мы насыпем соли на хвост этим мерзавцам. Давненько я не рыбачил! У него дар, думал Эдан. Видя его сейчас спокойным и занятым непринужденной и дружелюбной беседой, кто бы из них мог подумать, что всего несколько дней назад он заперся в своих покоях в глубокой депрессии, пытаясь напиться до бесчувствия? Он был не сильнее любого из них, но он не позволял себе проявлять свою слабость публично. Его уверенность вселяла уверенность в них. И даже Эдан начинал верить в победу. Он почувствовал внезапный прилив сил, и ему начало казаться, что поражение невозможно. С рассветом армия Эрвина пошла в атаку. К этому моменту Микаэл велел Корвину: передать войскам приказ подпустить неприятеля поближе. -- Я хочу, чтобы они приблизились к нам и увидели, как мы стоим тут подобно нерушимой стене, о которую разобьется волна их атаки. Пусть все воины хранят молчание. Не нужно боевых кличей. Пусть они просто увидят наши лица - бесстрашные и полные смертельной решимости. И когда армия Боруина пошла в наступление, ануирцы стояли твердо и молча, как статуи. Эдан замет