канаты удержали корабль на то время, пока его будут закидывать кусками соли. А где твои? - Десяток вон в том переулочке, с ведрами наперевес ждет. Еще дюжина с пищалями заряженными на соседней улице скрывается. - Заряжали солью? - Только солью, крупной, дробленою. Не сомневайся, участковый, старались, как могли... - Из лавки точно никто не выходил? - Ни души. - Тогда... с Богом! - Я решительно шагнул к воротам, но Еремеев удержал меня за рукав: - Погодь, Никита Иванович, спросить хочу... Девица твоя, Олена, значит... Точно ли к этому делу причастная? С ней-то как быть? - Как со всеми... - твердо решил я. - Желательно взять живой, но, как ты понимаешь, ей терять нечего, и ножом она пользоваться умеет. Фома кивнул, он редко задает много вопросов. По установленному сигналу все наши собрались, приготовившись к активным действиям. А ничего не подозревающий народ сновал по улицам, толпился на площади. Бегали коробейники, торгуя вразнос всякой мелочевкой, степенно прохаживались торговцы сдобой, обвешанные целыми гирляндами бубликов, кренделей и баранок. Носились неугомонные мальчишки, грудастая цыганка что-то втолковывала молодице с ребенком на руках. Жизнь шла своим чередом. Если бы хоть на секунду можно было предположить, что какая-то мелочь сорвется, продуманный план рухнет и ополоумевший Кощей, размахивая мечом, вырвется за ворота... От таких мыслей становилось холодно спине, и я ускорил шаг. Долго стучать в ставни на этот раз не пришлось, приветливый голос Олены ответил мне почти сразу: - Никита Иванович? Бегу, бегу, уже открываю. - Здравия желаю. Простите, что вновь вынуждены побеспокоить, но необходимо подписать кое-какие бумаги. Это относительно несчастного случая с Настасьей... Калитка у ворот скрипуче отворилась, пропуская нас внутрь. На первый взгляд никаких изменений во дворе кожевенной лавки не было, разве что куча опилок стала вроде бы вдвое больше. Плохо, десяти ведер с водой может не хватить, а устраивать серьезный пожар никак не входило в наши намерения. - Олена, вы не против, если я пройду в горницу? Все-таки возиться с бумагами удобнее на столе, чем на колене. - А... я... это... - запнулась она, и мне пришлось, приобняв ее за плечи, почти силой развернуть к дому. - Сотник Еремеев, ждите меня во дворе! Мы с Оленушкой долго не задержимся. Фома незаметно подмигнул, принимая нарочито равнодушный вид. Мы шагнули на крыльцо и вошли в зажиточный просторный дом. Кожевенная торговля наверняка давала возможность хозяину жить в сытости и достатке. Мебель была добротной, сундуки большими, печь в изразцах, а посуда на столе расписная. Вот только бардак повсюду такой, словно уборку здесь делали в позапрошлом году. Прежде чем опуститься на лавку, мне пришлось шугануть с нее наглых раскормленных тараканов. - Я же... предупредить хотела, у нас тут... - Что вы, не стоит! Извиняться должен я, обычно мы предупреждаем граждан о визите участкового заблаговременно или вызываем к нам в отделение. Да вы присядьте, Олена... - Я постою. Что ж за дело у вас ко мне, Никита Иванович? -- Девушка прижимала спиной дверь, и в черных, бархатных глазах уже не было теплоты. Видимо, Яга права, артист из меня никудышный... - Олена, я хочу услышать правду. - Какую правду? Про... Настьку Мельникову? - И про нее тоже, - решился я, отступать было некуда, она знала, зачем я пришел. Но, боже мой, как же мне хотелось, чтобы все это оказалось неправдой... - Следствие располагает неопровержимыми уликами вашего участия в целом ряде преступлений, совершенных на территории города Лукошкино. - Продолжайте, продолжайте, мне интересно... - Мы знаем, что вы украли царские чертежи с планами строительства летучего корабля. Знаем, кто заказал это преступление, и знаем, как были ликвидированы все свидетели, видевшие вас в лицо. По счастливому стечению обстоятельств уцелел только дьяк Филимон Груздев. Убрать его вовремя вы не успели и были вынуждены инсценировать нам "драку" с разбойницей Настасьей. На деле она просто открыла вам калитку на условный стук и пыталась помочь скрыться. За это вы хладнокровно закололи ее и вместе упали в чан для замачивания кож. Предыдущие смерти проводились с применением цианистого калия. Скажите, вам что, так нравится убивать? - Убивать - сладко... - тихо ответила Олена, и от этого ласкового голоса меня невольно бросило в дрожь. - Настырный ты человек, сыскной воевода, коли след берешь - так не теряешь. Сам таким уродился или служба заставила? - Давайте отложим вопросы, не имеющие отношения к делу, - вежливо попросил я. - Вам придется пройти со мной в отделение, вот ордер на обыск и арест. В доме останется Еремеев, а поисками вашего нанимателя мы займемся завтра. - Ох ты, страсти какие... И не стыдно будет вам, здоровым мужикам, девицу беззащитную через весь город волочь? - Собирайтесь. Я сознательно не назвал имени Кощея Бессмертного, соврав, что "искать его будем завтра"... Мне было нужно тихо, без криков и истерик, убраться со двора. Надеюсь, Фома нашел возможное убежище Кощея, потому что после нашего появления на улице во двор бросятся бабы и стрельцы с ведрами в обеих руках. Эх, не помню, кто из великих полководцев жаловался на мелкие, несущественные детали, легко ломающие самые продуманные планы всех великих сражений... Это очень утешает, когда у тебя самого все вокруг идет наперекосяк. Ну, во-первых, ожидающий во дворе Еремеев явно ничего не нашел. Выражение лица растерянно-виноватое, лежбище Кощея не обнаружено, и на операцию с фальсифицированным пожаром можно времени не тратить. - Где корабль? - В сарае стоит, я в щелку углядел. Темновато там, но угадать можно. Хорошие мастера делали, не хуже наших, лукошкинских. - Ладно, посмотрим. Выводи гражданочку за ворота, а мне кликни Митьку, если пришел. Пока держимся прежнего плана, мы с ним поищем потщательнее... - Что ж искать-то? - неожиданно подала голос Олена. - Все, что надобно, здесь, во дворе. А если задержаться хотите, так я помогу. Надолго задержитесь... Словно по мановению волшебной палочки куча стружек и опилок зашевелилась, выпуская на свет Божий двух квадратных молодцов с одинаковыми угрюмыми лицами. - Ну-ка, Юрка Боров да Борька Свин, покажите гостям незваным мастерство свое плотницкое! В громадных лапах близнецов сверкнули широкие топоры... Положение несколько осложнилось. Я говорю "несколько", а насколько конкретно, я понял, лишь когда вышеозначенная Олена выкинула еще один номер. Когда мы выходили из дома, мне даже не пришло в голову связать ей руки. Девушка проиграла, но тем не менее вела себя так достойно, что вызывала невольное уважение, и лезть с веревкой было как-то... неудобно. Ну, это выглядело бы излишней предосторожностью, перестраховкой и даже трусостью с моей стороны. Мне так казалось... Одна из основных заповедей милиционера - никогда не смешивать личное и служебное. Я позволил чувствам взять верх над разумом, и вот... - Не дергайся, участковый! Только рот раскрой, и ты на небесах... -- Олена страстно прижалась ко мне. Это было неожиданно и приятно, если бы не узкий нож, скользнувший из ее рукава к моему горлу. Еремеев сплюнул и выхватил саблю. - Брось оружие, стрелец! - потребовала преступница. - Распорю горло милицейское, ни один портной не зашьет... - Валяй, - ровненько предложил Фома, у меня едва фуражка над маковкой не воспарила. - Ты его убьешь - я тебе башку снесу, а начальство меня за службу верную освободившимся постом пожалует... - Не доживешь ты до повышения, - помедлив, заявила Олена. - Борька с Юркой в тот же миг тебя топориками настругают! Пусть сыскной воевода умрет, пусть я сгину, но и тебе не жить! - Ух ты! - возмущенно раздалось откуда-то сверху, и, сползая пузом по воротам на двор кожевенной лавки, заявился новый персонаж. - Это во что ж вы тут играете, Никита Иванович? Вроде хоровод какой чудной... Девица за вас, Фома за девицу, кабаны энти... инде... энде... эден...тичные за Фому. Стало быть, мне прямая очередь за кабанами... А ну, подвиньтесь взад, свиные рыла! Щас пятачки начищать буду... Все замерли, неуверенно переглядываясь. Отчаянная решительность на лице Олены сменялась робкой растерянностью. Чувствовалось, что девчонка пошла ва-банк, но умирать не хотела совершенно. Митька, засучив рукава, пристроился поближе к упомянутым Свину и Борову, а я автоматически отметил про себя, что Поганов не соврал и такие типы в банде действительно были. Но неужели именно они и построили для Кощея летучий корабль? Внешность у молодцов скорее уголовная, чем интеллигентная, хотя мало ли в среде уголовников истинных художников, творцов своего дела... Как мне показалось, мы простояли минут десять. Активность никто не проявлял, ожидание затягивалось. В ту роковую минуту, когда я окончательно решил рискнуть и попытаться перехватить нож, калитка распахнулась и во двор цепочкой влетели десять еремеевских стрельцов с полными ведрами воды в напряженных руках. Следом посыпались бабы... Видя, что ничего не горит, а мы молчим, стрельцы в недоумении выстроились полукругом, ожидая начальственных указаний. Логического разрешения сложившейся ситуации просто не существовало. А тут еще в напряженном воздухе неожиданно громко прожужжала перелетная муха, не придумав ничего умнее, как усесться на мой нос. Я дернулся, зажмурил глаза и... - А-а-а-пч-ч-хи-и-и!!! Нож Олены неуверенно кольнул меня в шею. Но для обрадовавшихся стрельцов командирский чих послужил прямым приказом! А приказы, как известно, не обсуждают... Молодцы дружно окатили всех нас двадцатью ведрами ледяной колодезной воды! - Пожа-а-а-ар!!! - вдохновенно подхватили бабы. Я, отфыркиваясь, перехватил руку завизжавшей девушки и хлестким ударом вышиб нож. - За мной, молодцы! - пароходной сиреной взвыл мокрый, как курица, Еремеев. Стрельцы, размахивая пустыми ведрами, кинулись в атаку. Бабы соответственно усилили вой. Через пять минут из кучи малы, по уши в грязи, вылез я и выдернул за ногу Митьку. Олена, гибкой змеей выскользнув из стрелецких рук, кинулась к сараю. Мы бросились следом, но уже у самых дверей она вдруг пропала. Просто исчезла, как будто ее стерли с листа бумаги. - Шапка-невидимка?! - переглянулись мы с напарником, но рассуждать было некогда - неведомая сила словно взорвала изнутри крышу сарая, и в образовавшемся проеме показались высокие борта древнерусской ладьи с крыльями. Может, я путаю тип судна, мне он показался более похожим на укороченный драккар викингов, без мачты и парусов, зато с крылышками. Новенький, оранжево-золотистый, свежеструганый, без узоров и канители, но таких красивых пропорций... Летучий корабль казался очень небольшим, на пять-шесть человек, но он полностью оправдывал свое название, величественно поднимаясь в воздух. От такого торжественного зрелища у меня даже перехватило дыхание... Сосновые крылья махали так, что пыль поднималась столбом. На корме показалась высоченная тощая фигура в голландском купеческом костюме. Злорадную улыбочку Кощея я бы узнал из тысячи... - Прощай, сыскной воевода! Ничего у тебя не вышло, и рад бы укусить, да зубки слабеньки... Руками придерживай, не ровен час - выпадут! Летучий корабль находился уже метрах в трех над моей головой, когда торжествующий смех Кощея Бессмертного оборвался - беззвучно взлетели ввысь длинные черные веревки, и стальные крюки намертво вцепились в деревянные борта корабля. Попали почти все! Летучий корабль вздрогнул и замер, крылья недоуменно дернулись. Намертво пришвартованный к лукошкинским заборам, он возмущенно задрал нос, но деваться было некуда. Наш главный преступник что-то забормотал, и от его заклинаний в перелетное судно словно вселились новые силы. Канаты лопались, трещали доски, двое или трое охотников повисли под днищем, стараясь своим весом не дать врагу улететь. В одном из таких отчаянных героев я в шоке узнал Гороха! И похоже, не я один... - Гляньте-ка, православные! Ить это ж царь... - Горожане, задрав головы, уставились на невиданное диво, пытающееся взмыть под облака. - Митька, где Яга?! - Должна сию минуту быть, Никита Иванович! Только бы она успела... Уйдет, уйдет же, подлец! Порвались еще две веревки, у чьей-то крыши сломался конек, летучий корабль здорово кренило на один борт, но он медленно отвоевывал у нас сантиметр за сантиметром. - Митька, поймай царя! - Я плюнул на все и, нахлобучив мокрую фуражку на уши, полез на ворота. В это время Кощей на корме прекратил возню с заклинаниями и взялся за меч. Взмах - и один из храбрецов рухнул вниз с обрезанным канатом в руках. - Огонь!!! - не своим голосом завопил я. Стрельцы, прятавшиеся на крышах, дали по преступнику дружный залп! Вой, который испустил Кощей Бессмертный, нельзя было сравнить ни с чем... Ей-богу, такому воплю сам Тарзан бы обзавидовался! Крупнокалиберная соль в стволах стрелецких пищалей сделала свое дело. Злодей начал бегать от носа к корме со страшной скоростью, почесываясь, как сумасшедший. К сожалению, на подъемную силу летучего фрегата это не повлияло... Даже наоборот - все, кроме царя, выпустили веревки и, рискуя свернуть шеи, спрыгнули вниз. Митька со своим подвигом влез, как всегда, не вовремя... Отчаянно изогнувшись, он совершил абсолютно невозможный прыжок с крыши соседского дома, поймав ноги государя мертвой хваткой. Горох разматерил всю улицу, но такого "довеска" не выдержал, вынужденно разжимая руки. Они оба рухнули в чей-то двор, а летучий корабль, обрадовавшись полученной свободе, резво взмыл ввысь. - Эхма... ушел-таки... - тихо раздалось в толпе. - Да, не удержали... Видать, мало каши стрельцам царским дают. - Молчал бы уж! Рази такую махину диковинную десятком молодцов удержишь? Всем миром браться надо было... Что ж ты не попросил, участковый? Мы бы подсобили... - На этот раз в народе зазвучали голоса, полные незаслуженной обиды. Я глянул вниз, с ворот, на честные лица простых лукошкинцев, и мне действительно стало как-то... стыдно. Они правы, Кощею не удалось бы уйти, если б я обратился за помощью к людям. На Колокольную площадь на полном скаку ворвались три телеги, доверху груженные прозрачными кусками соли. Спрыгнув с передней, ко мне быстрыми шагами засеменила Яга. Бабкина хромота почти не замечалась - хороший признак... - Собирай народ, Никитушка, проси подсобить. - В чем? - Я опустил глаза. - Все кончено, он ушел... Мы не сумели... - Да ты вверх-то глянь, умник! Нашел время слезы лить... Поднимай народ, Кощей возвращается! Казалось, кто-то прокручивает назад ленту кинопленки. Летучий корабль, собственной персоной, сделав эффектный круг в поднебесье, приветливо помахивая крылышками, пошел вниз. Как, зачем, почему? Не было времени даже задуматься... Лично я сдуру решил, что это Кощей возвращается мстить нашим снайперам за соленое угощение. Кстати, надеюсь, они догадались перезарядить пищали? Но, как бы то ни было, корабль плавно и неуклонно снижался на двор кожевенной лавки к развалинам того же сарая, откуда и взлетал. - Граждане лукошкинцы! Вот он, ваш час! От всей души прошу всех желающих оказать нам посильную помощь в задержании особо опасного преступника! - Мы желаем! Все пойдем! От радость-то... Говори, что делать надобно, сыскной воевода! Я постучал себя кулаком в грудь, китель хоть выжимай, глянул наверх и продолжил: - Сейчас эта летающая лодка опустится пониже, и мы должны постараться до краев загрузить ее солью. Вон три телеги, кидайте как получится, пока под тяжестью груза они не совершат вынужденную посадку. Стрельцы поддержат вас прицельным огнем. Но на корабль никому не лезть! Преступника будем брать измором... Кощей на корме бесновался, как мог. По-моему, он уже исчерпал весь запас и ругательств и заклинаний. Народ ретиво расхватал солидные куски колотой соли размером с кирпич и бросился в атаку. Первым залпом вверх взвилось не менее полутораста килограммов соли! Гражданина Бессмертного просто завалило... Пока он выбирался наружу, воодушевленные мужички понарасхватали почти всю первую телегу. В Кощеевых руках замелькали зеленоватые молнии, видимо, он все-таки рассчитывал хоть кого-нибудь покарать. Но еремеевцы дали жару изо всех стволов! Я никогда не слышал, чтобы человек так вопил... С другой стороны, Кощей Бессмертный все же и не совсем человек. А летучий корабль, слегка коснувшись земли, вновь взмыл в небо. Мы, как дураки, остались внизу... - Не печалься, Никитушка, помощничков-то не распускай, - поспешила утешить Баба Яга. - Чую я, злодей наш опять сюда же вернется... Чей-то у него в управлении заклинило. Не туда пошло, что ли... - Туда... - ошарашенно выдавил я - прозрение было слишком неожиданным. - Именно туда, бабуля! Где были мои мозги?! Царь же показывал мне действующую модель - маленький кораблик, летающий по комнате. Круг под потолком - и на то же место! Понимаете? - Нет, но чую - вернется! - Естественно, вернется! Ведь он сделан по тем же чертежам, что и уменьшенный образец. Значит, будет так же садиться и взлетать, садиться и взлетать, только с большей амплитудой разбега... Граждане, благодарю за помощь и моральную поддержку! Через пару минут он еще раз приземлится, так что не откажите посодействовать в разгрузке и второй телеги! - О чем речь?! Пособим милиции! Как скажешь, участковый! Дяденька, а можно и я кину? ...Мужчины и женщины, старики и дети наперегонки ломанулись разгружать вторую телегу. Забава становилась всенародной! Когда летучий корабль, сделав положенный разворот, лег на прежний курс - мы ждали его во всеоружии... - Без приказа - не кидать! - прикрикнул я на самых ретивых. Привлеченные грохотом и пальбой горожане прибывали со всех сторон, и Колокольная площадь была запружена почти до отказа. Забор у кожевенной лавки попросту рухнул, не выдержав напора толпы. Народ уточнял, где плохие, и требовал свой кусок соли, мстительно покачивая его в мозолистых руках. Кощей Бессмертный сверху уже не ругался, а только выл. В бесплодных попытках подчинить корабль своей воле он попытался грызть борта, лупить мечом по корме, топтать палубу ногами, но толку было - ни на грош! Поняв, что положение безвыходное, злодей начал лихорадочно швыряться в нас булыжниками соли. Ему это давалось ценой нечеловеческой боли, но и в толпе кому-то раскровянило башку. - Внимание! Приготовиться! Дружно, залпом, огонь!!! В воздух взвился целый вихрь смертоносной соли. Пока летучий корабль опускался, пока взлетал вновь, лукошкинцы добротно загрузили его почти вровень с бортами. Кощея Бессмертного завалило по самую шляпу, из соляной горы торчала лишь обуглившаяся рука, сжимающая черный меч. - А ить получается, Никитушка! Глянь, как тяжело вверх ползет... Ровно в туесок девичий вместо ягод подков насовали. - Точно, - согласился я, - когда он вновь пойдет на посадку, мы загрузим его окончательно. Арест Кощея будет произведен, не смотря ни на что! Так-то, бабуля... - Охти ж мне... - неожиданно вспомнила Яга, - а царь-то у нас где?! - Царь? Какой царь? Ах, царь... да вон в тот двор упал, вместе с Митькой. - Не смешно, участковый, - насупилась бабка. - У Мити головушка дубовая, ежели об землю треснется - яма глубокая будет... А народу царь нужен! И не на голову ушибленный... Пошли-ка стрельцов за государем! Мне было не до того, но затруднительное положение разрешилось само собой. Из ворот того дома, в чей двор рухнули наши герои, показался весь облепленный соломой мокрый Митька. На шее у него болтался хомут, а в руках извивался большой, замотанный в рогожу сверток. Народ расступился перед ним в почтительном молчании, как перед инвалидом многих войн... - Митя, где царь? - Царь? Какой царь? Ах, царь... - Митька-а-а!!! - возопили мы с Ягой в один голос. Наш младший сотрудник, наморщив лоб, делал вид, будто старается что-то вспомнить... - Ох и крепко маковкой стукнулся... - наконец доложил он. - Ногами крышу пробил, а там головой вниз, да по бревну, да в поилку, да об пол, соломкой присыпанный... Вот тока соломка подстеленная и спасла. Спасибо добрым людям, что внизу конюшню поставили. Вот ежели бы кузня была... Да об наковальню лбом, больно же небось?! - Митя, где Горох?! Говори быстрее, несчастный, корабль уже опускается! - Горох? - Похоже, он вновь отключился. - Не было там гороху. Овес был, ячмень в мешке вроде, а горохом кто ж лошадей кормит? Все сеном больше... - Бабуль, покомандуйте гражданами, пока я его задушу! - вежливо попросил я, но Митькина мысль, блуждая по логическим цепочкам умозаключений, все-таки нашла правильное решение: - А-а... так вы о государе нашем беспокоитесь?! Не извольте волноваться, Никита Иванович, уберег я царя-батюшку... Шеи своей не пожалел, куда помазанник Божий мне всем задом с размаху и хряпнулся! - Граждане, приготовиться! Всю соль разобрали? Вот и отлично, третьей телеги должно хватить за глаза... Итак, кидаем строго по моей команде! Митя, прости, что перебил, продолжай, пожалуйста. - Покалечился надежа-государь... - печально объявил Митяй, по-прежнему не выпуская из рук сверток. - Я-то, как на четвереньки вскочил, вижу, мается он в стороночке и стонет так тихохонько... Вроде маму мою зовет, а зачем? Ну, я его споймал, бедного, чую, царь-то наш как есть весь переломанный! Сложил я его поаккуратистей, уж как сумел... не лекарь, не знахарь, академиев в Сорбонне не заканчивал! В рогожку увязал, думаю, бабушка Яга покумекает да и соберет государя-батюшку еще получите прежнего. Вот он, для вас берег... Яга, до сего момента стоявшая столбом, икнула и кинулась разматывать сверток. Я сбил фуражку на затылок, взмахнул рукой, и народ дал по Кощею очередной залп! Летучий корабль, из последних сил махая крыльями, тяжело грохнулся оземь, сделал несколько грузных попыток оторваться, но не смог... Гора хрустально-сероватой соли высилась в нем так, что борта трещали. Радостные лукошкинцы, словно малые дети, прыгали вокруг, упоенные победой над самым непобедимым злодеем их эпохи! Господи, неужели мы действительно это сделали? Баба Яга подвела ко мне освобожденного Гороха. Царь прихрамывал, тяжело опираясь на плечо бабки, но вид имел грозный и деловой. - Еремеев! Ко мне! - Я спрыгнул с дрожащих ворот, где, собственно, и руководил всем сражением, хлопнул по плечу подоспевшего Фому и обернулся к государю: - Ну что, пойдемте производить арест? Кощея извлекли не сразу. Сначала царь собственноручно отключил какой-то неизвестный мне шпенек, и крылья летучего корабля замерли в неподвижности. То, что стрельцы извлекли из-под тяжелых пластов соли, не имело ни малейшего сходства с тем Кощеем, которого я знал. Просто какой-то обугленный скелет в драных лохмотьях, не подающий ни малейшего признака жизни. По совету многоопытной Бабы Яги его с ног до головы заковали цепями и в осиновом гробу отправили в царские темницы. До справедливого решения суда тело должно было находиться там. Хотя, как я понимаю, гражданин Бессмертный вполне мог и симулировать... Но вроде бы завтра отец Кондрат точно должен прибыть в Лукошкино, а при нем Кощей не посмеет даже пикнуть. Мы втроем не спеша направились в родное отделение, Горох увязался было следом, но его вовремя перехватили бдительные бояре. В захвате летучего корабля они демонстративно не участвовали, а вот по окончании всего шума соизволили прибыть, дабы напомнить государю о невозможности ронять царское величие пешей прогулкой с простолюдинами. Фома и его охранная сотня остались на месте преступления, там требовалось навести серьезный порядок и организовать ночную охрану "стратегического объекта". Летучий корабль, несколько потрепанный и поцарапанный, все еще был готов к эксплуатации. Улететь на нем, конечно, невозможно, но желающих просто покататься оказалось не так уж мало. Вроде бы взрослых мужиков приходилось отгонять как шкодливых мальчишек... Баба Яга отправилась в терем, накрывать на стол, а нас прогнала в баню. Это правильно, в их времена все серьезные дела начинаются и заканчиваются баней. Не самая плохая традиция, скажу вам, а учитывая наше промокшее состояние... Митька опять заботливо взялся за веник, но лично у меня вторично обречь себя на порку не было ни малейшего желания. Парились недолго, я хотел о многом поговорить с Ягой. К нашему возвращению из бани бабка расстаралась, как могла. Особых разносолов, конечно, не было, но для голодного милиционера и подогретые щи с остатками курника казались настоящим пиром. Настойку Яга достала новую, лимонно-медовую, желтовато-янтарного цвета. Выпили молча, ели - тоже, разговорились позднее... - А вот скажите, Никита Иванович, что ж царь теперь с Кощеем делать будет, коли он бессмертный? - Ну не казнить, это точно... - важно подтвердил я. - Скорее всего, по зрелом размышлении, отправит куда-нибудь на окраину, в самый дальний острог. Там посадят в одиночную камеру, закуют в кандалы понадежнее, и... достаточно долгое время он не будет нас беспокоить. - Чей-то недопонял я... - А че ж тут непонятного, - пояснила Баба Яга, - рази ж какая тюрьма Кощея удержит? Ежели не сам цепи порвет, так найдет дурака-царевича, тот его пожалеет, водицы испить даст, а уж там и... Нет, милок, отродясь такого не бывало, чтоб сам Кощей Бессмертный из застенков каменных да кандалов железных сбежать не смог! - Ну и шут с ним! - храбро заключил Митька. - Пущай себе бежит, а мы опять поймаем - и в кутузку! - Это правильно. Работа у нас такая, интересная: они бегут, мы ловим. Ты бы вот лучше рассказал, почему Борова и Свина проворонил? Говорил, нет их. А они вон какие шкафы, в неподходящее время выискались... - Да спрашивал же я, спрашивал! - виновато поник парень. - Соседи смеялись только... Дескать, у них что ни боров - то Борька. Имя-то самое свинячье. А боровов Юрок и нет ни одного, хотя свинья с поросятами почитай что у каждого во дворе имеется... Но ить взяли же их? - Взяли, но это не твоя заслуга. Задержание двух уголовников, плотников экстракласса, произвели еремеевские ребята. Кстати, Фома вскользь упомянул, что оба вопят о своей невиновности. Они якобы творческие люди, члены какого-то союза, были приглашены на секретную миссию и, на кого работают, абсолютно не подозревали... - Врут! - твердо припечатала Яга, хлопнув ладонью по скатерти. Стол дрогнул, бабка смутилась и разлила всем по второй. - Врут, естественно. Только смертная казнь им за это все равно не светит. Убийств на них нет, особо тяжких преступлений тоже, пусть потрудятся годок-другой в исправительной колонии строгого режима. Может, сумеют организовать на каторге кружок по выпиливанию лобзиком... - Никита Иванович, а вот я насчет девицы преступной, Олена которая... - вновь загорелся Митька, за что Яга быстро отвесила ему воспитательный подзатыльник. Я немного помолчал, но в принципе парень был прав... - Видимо, ей удалось бежать. Я отвлекся на летучий корабль, от стрельцов информации насчет ее поимки не поступало. Сам ведь видел, как она буквально растворилась в воздухе... - Шапка-невидимка! - напомнила бабуля. Мне оставалось только признать свое поражение: - Попробуем завтра допросить Кощея, он должен дать исчерпывающую картину тех печальных событий. Но если ничего не изменится, то... Олена по-прежнему остается главной подозреваемой во всех четырех убийствах. Она знала, что мы будем в трактире Поганова, она передала свое кольцо сообщнице Настасье и вполне могла заявиться на встречу утром. Видя, что все пошло не по установленному сценарию, она отравила Селивестра Петровича. Бегство Настасьи тоже могло быть делом ее рук... Ей так же ничего не стоило отравить дворника, который мог дать нам информацию о единственной подружке своей дочери. Она легко подсыпала яд и самой Ксении Сухаревой, хладнокровно убив ее за чаем и подготовив для нас фальшивую улику. Наверняка именно она дралась с нами у поруба, а потом заколола бывшую подельницу... - И мы такую злодейку преступную на свободе оставили?! -- пораженно вытаращился наш младший сотрудник. Я только развел руками: - Будем искать. Пока она в шапке-невидимке, ей ничего не стоит уйти. Тем более что таможня теперь откроет все ворота. Но мне почему-то кажется, что мы с ней еще встретимся... - Да уж не кажется! - изменившимся голосом вскрикнула Яга. - Чую запах чужой, девичий прямо за дверями нашими... Митенька, возьмись-ка за ухват, вот тока драки мне в доме напоследок не хватало! ...Дверь в горницу осторожно приоткрылась и в образовавшемся проеме показалась настороженная морда бабкиного кота. Мы облегченно выдохнули... Кот Василий бочком втиснулся в помещение и, поклонившись мне, сунул что-то в сморщенные руки Бабы Яги. - Батюшки светы! Да тут записка тебе, Никитушка! То-то я чую -- запах девичий... - Что там? - изо всех сил стараясь казаться равнодушным, бросил я. - Да так... - подмигнула бабка, - ничего особенного. Выдь-ка за ворота, там тебя одна знакомая для разговору дожидается. Я, схватив в охапку фуражку и китель, прыгнул к дверям. Митьку, попытавшегося шмыгнуть следом, перехватила бдительная Яга. - Дык... как же так, бабуля?! А вдруг это убивица многоопытная, Олена-уголовница? - Она и есть. - Она?! И вы меня тут задерживаете?! Да ведь Никита Иванович один там и без оружия оборону держит. А пособить-то против злодейки и некому... пустите-е-е! - Сиди, неслух! - Баба Яга силой усадила огромного Митьку на лавку и заткнула ему рот пряником. - А то я дура совсем, не знаю, когда участкового нашего одного отпустить можно? Не лезь в энто дело, сами разберутся! Не тронет она его, да и он ее в тюрьму за косу не потащит. Но о том - молчок! Не то опять петухом оберну, тока кому кукарекни... Митька надулся и обиженно зачавкал медовым пряником. ...Олена стояла у забора, немного в стороне от наших ворот. Я сразу увидел ее, но подошел с трудом, ноги резко стали ватными, а в руках появилась непонятная слабость. Мы довольно долго молчали, не зная, с чего начать. Потом она мягко взяла меня под руку, и мы неторопливо направились вдоль по улице. Такая тихая, ночная прогулка милиционера и преступницы... - Зачем вы пришли? - Хотела все рассказать. Я понимаю, как глупо это выглядит... Там, в лавке, вы обвинили меня в смерти Ксении. Так вот, я ее не убивала. - Вас видели стрельцы, - словно бы оправдываясь, сказал я. Она покачала головой: - Ксюша была необыкновенным человеком. Поверьте, на мне много грехов, но... Я втерлась к ней в доверие, убедила взять меня с собой к царю и выкрала чертежи. Все придумал Кощей, он как-то увидел их в своем волшебном зеркале. Потом... Наверное, что было дальше, вы знаете не хуже меня? - Рассказывайте. - Город "закрыли", я не успела сбежать. Пришлось звать сюда Кощея, он приехал. Тайное убежище во дворе кожевенной лавки было приготовлено заранее. Кощей не хотел возвращаться просто так, он рвался отомстить вам за какие-то прошлые обиды... - За что вы убили дворника? - Я не убивала его, - устало, но твердо заявила Олена, крепче сжимая мою руку. - Я была у них в доме, когда он вернулся из отделения. Николай Степанович был очень умным человеком. Он сразу же понял, кто мог быть причастен к краже, но донести на меня... Этого он не смог бы никогда! Тем более что его дочь Ксения была бы признана сообщницей, а у нее мало заступников при дворе. Утром я узнала, что он... - Принял яд, - медленно протянул я. - Ушел из жизни подобно почитаемому им Сократу. Почему он не поверил мне?! Господи Боже, хоть когда-нибудь вразуми интеллигентов! - Кощею это понравилось. Когда я... заманила вас кольцом, мы передали его Настасье с разбойничьего двора Поганова. На рассвете я должна была проверить, как все прошло, и на всякий случай захватить с собой такого же яду. Вам не судьба была умереть... Увидев у ворот стрельцов, я надела шапку-невидимку и прошла внутрь. Эта кружка с ядом предназначалась вам... Тот здоровенный парень, Митя, едва ли не вырвал ее у меня. Смерть Поганова была случайной, он давно служил Кощею и был ценным холопом... - Но кто же тогда убил Ксению? - Кощей. Когда я ушла, она была жива. Наверное, он почувствовал, что Ксюша стала для меня чем-то большим... Он отравил ее, а потом смеялся мне в лицо. Сказал, что оставил для вас рыжий волос и что Настасью пора сдавать. Дьяка тоже надо было убирать, но весь спектакль затевался с одной только целью... - Повесить все преступления исключительно на нее? Дальнейшее почти понятно, если вам тяжело говорить, то не надо... - Чего уж там... - Она грустно улыбнулась, и в ее черных глазах на миг блеснула такая безысходная тоска, что у меня едва не остановилось сердце! - На совести Настасьи много загубленных душ. Она вертела Погановым, как хотела, и ей нравилось убивать... Я очень легко всадила в нее нож. Кощей не поверил, что мне не удалось добраться до дьяка, и ночью пошел на вас сам. Как вы спаслись - ума не приложу... От него еще не уходила ни одна жертва! - Нам повезло, - лаконично объяснил я, - попался сумасшедший петух. На некоторых преступников кукареканье действует отрезвляюще... Олена, я все понимаю, но тем не менее кража и убийство все равно имели место. По долгу службы я был бы обязан вас арестовать. Конечно, то, что вы пришли сами, молено попробовать оформить как явку с повинной, и тогда... - Нет, участковый! Разве я бы просто так пошла? Умирать не хочу, а иного мне царь не отпустит... - Ну почему же? Горох не настолько жесток, как трактуют учебники по истории. А к молодым, оступившимся девушкам тем более лоялен. Я думаю, что мы могли бы... - Ничего мы с тобой не могли бы, Никита Иванович. - Олена выпустила мою руку и чуть не плача остановилась. - Да посмотри же ты на меня, дитя недогадливое! Я же не человек... я... Она стянула с головы красную ленту и, раздвинув густые волосы, показала мне маленькие рожки. Можно подумать, меня это убило на месте... Да я даже не удивился! - Ну и что? Я видел такие у шамаханов. Вы из их орды? И хвостик маленький есть... - Есть! И не маленький! - сердито притопнула Олена, видимо, страшно довольная тем, что я не упал в обморок. - Не шамаханка я, а бесовка! С малолетства у родителей украденная и Кощею в холопки проданная. И быть мне в обличье бесовском, покуда... - Не появится добрый молодец и не поцелует? - Я решительно сделал шаг вперед, обнимая ее за плечи. - Быстрый какой... да если бы! - Она тихо вздохнула и прильнула ко мне на грудь. - Покуда срок мой не выйдет, а границ его я и сама не ведаю. - Можно у Яги спросить, вдруг она знает? - Вот и спроси... А меня не держи пока. Поверь, сыскной воевода, я и сама к тебе прибегу, как только сумею. - Теплые девичьи губы на мгновение коснулись моей щеки. - Ты только дождись меня... А на прощанье подарочек возьми, Бабе Яге покажи, в твоем деле милицейском, очень полезная вещь будет. - Олена-а-а! Она выскользнула, что-то сунув мне в руки, и скрылась в темном проулке. Мне безумно хотелось ее догнать и... Нет! Не арестовать, а сказать ей... Как все запутано! Что я буду завтра докладывать Гороху? Как теперь прикажете закрывать следствие? Придется пойти на явный подлог и подтасовку фактов... Бабка меня поймет, Митьке и знать незачем, а с царем мы как-нибудь договоримся. В конце концов, чертежи у него, летучий корабль тоже, а истинный виновник смерти Ксении Сухаревой найден, задержан и ждет скорого суда. ...Уже в отделении я отдал Яге маленькую круглую шапчонку образца узбекской тюбетейки. - Шапка-невидимка! - обомлела наш эксперт. - Да как же ты, голубь, таковую редкость раздобыть умудрился? Али краля твоя сама отдать сподобилась... - Она не краля. - Ага, помню - потерпевшая! - Ладно, смейтесь надо мной, издевайтесь, как хотите, мне уже все равно... Я бухнулся на скамью, положил руки на стол, поудобнее улегся сверху и задремал. Дрема плавно и незаметно перешла в тихий, глубокий сон... - Никитушка, ты бы слазил в погреб за сметанкою. Митька к девкам царским объясняться побег, а у меня чтой-то поясница с утра так и ломит... - жалостливо попросила бабка. Я сидел за столом, и сладкий запах свеженапеченных блинов призывно щекотал ноздри. Яга права, какие русские блины без сметаны? - О чем разговор, бабуль? Уже иду! Я быстренько откинул в сторону половичок, поднял тяжелую крышку погреба и спустился по ступенечкам вниз. Сметана стояла в коричневой кринке, на полке слева, ее я нашел сразу. А повернувшись, увидал ухмыляющуюся морду кота Василия, передними лапами опускающего крышку... - Ах ты, гад! - с чувством выругался я и полез по лесенке в полной темноте. Не рассчитав скорости, гулко ударился головой. Крышка подвала легко подалась, и сквозь хлынувший водопадом свет мне навстречу протянулась мужская рука... с командирскими часами на запястье. - Вылезай, Ивашов! Пошли быстрее, а то без тебя все ученья кончатся. Я ошарашенно поднялся наверх и ахнул. Неизвестно какой замызганный домик, два улыбающихся сержанта, мои товарищи по прошлой службе в Москве... Где же я?! В разбитом оконце виднелась шоссейная дорога с пробегающими автобусами, на горизонте белели айсберги многоэтажек, моросил мелкий подмосковный дождь... - Да ты что, Ивашов, не в себе?! - Не в себе... А где же Яга, где Митька, где мое Лукошкино? Как я сюда попал? За что?! Я не хочу! Я... я... ма-ма-а-а! - Никита! Никитушка! Да что же с тобой, сокол ты наш ясный?! - Баба Яга встревоженно трясла меня за воротник. Я открыл глаза, вцепился в нее обеими руками, обнял, прижал к себе изо всех сил и срывающимся голосом прошептал: - Сон... просто страшный сон... Приснится же такое! - Да что же тебе, касатик, приснилося? - искренне поинтересовалась бабка, не избалованная такими знаками сыновней привязанности с моей стороны. - Ку-ка-ре-ку-у-у-у!!! - с яростным, душевным надрывом проорал петух во дворе, начисто перекрывая мой ответ. Мы подозрительно переглянулись... Неподходящее для кукареканья время - час ночи! - Неужели опять Кощей? - Навряд ли, он ить в цепях, в темнице, царского суда дожидается... - Тогда с чего петух орет? - Не ведаю... Я ж излечила его, бедного, он теперича тока вовремя голосить должон. - А... не извольте беспокоиться, - с удовлетворенным прихрапыванием донеслось из сеней. - Я это в честь победы великой, над Кощеем, значитца, решил это... петушка нашего геройского побаловать. Угостить от души! Насыпал ячменю отборного в мисочку да зеленым вином залил, не поскупился... Пущай птица порадуется, шутка ли - самого Кощея одолели! Так вы уж... а-а-хр-р! на петушка-то не серчайте, это он с похмелья поет! - Бабуля, - страдальчески взвыл я, - пустите меня, я его все равно уволю! - Ну не надо! Не сердись на мальчоночку, - пустилась уговаривать Яга. - Мы-то вот сядем-ка лучше да чайку попьем. А хоть время и позднее, ты мне про сон свой страшный все порасскажешь. Я ить в снах ох как разбираюсь... - Ладно... сейчас чай, а Митьку уволю завтра, - угрюмо решил я. Хотя на завтра, если честно, оказалось столько дел... И послезавтра тоже, а там дальше - больше! Беготня, суета, у трясение всех бумаг, отчетов и докладов. В сущности, ничего особенно интересного, рядовая рутина. Следствие мы закрыли. Гражданин Кощей Бессмертный получил пожизненное заключение в самом дальнем сибирском остроге. Летучий корабль подкрасили и теперь используют для кат