ый. Из-за красноватых туч, застилавших поверхность планеты, выглянули небольшие водоемы, полосы растительности, темные пятна не то построек, не то развалин. "Разум" вошел в атмосферу и с пронзительным воем помчался над затененным полушарием нового мира. Сердце Георгия сжалось от смутного предчувствия. Чуждой и неприветливой показалась ему внизу, во тьме, поверхность планеты. Снова издалека появилась красная полоса - линия терминатора, а затем выплыл из-за горизонта диск угасающего светила. Непрерывно падавшая скорость звездолета снизилась до нуля - корабль повис над коричневой пустыней и медленно опустился на широкую равнину. В перископах пламенел кровавый рассвет. Где-то на горизонте темнели не то зубцы далеких гор, не то массивы дремучих лесов. Небо было темно-синим, и по нему быстро проносились багровые тучи, напоминавшие уродливые космы сказочного чудовища. На всем здесь лежал отпечаток неумолимой смерти, медленного угасания и какого-то необъяснимого ужаса. Георгий и Джон-Эй некоторое время угрюмо наблюдали в перископы безрадостные пейзажи чужого мира. Потом командир переглянулся со штурманом, пожал недоуменно плечами, сказал: - У меня складывается впечатление, будто здесь прошла какая-то адская, всепожирающая машина... Посмотри, мне кажется... это не натуральная пустыня... Джон-Эй сурово смотрел на равнину. И у него не лежала душа к этой планете, однако Георгию он сказал: - Может быть, это впечатление вызвано нашей усталостью после полета? Может быть, мы приземлились в невыгодном месте? Ведь во время снижения была видна растительность и сооружения. По-моему, необходимо исследовать планету. - Да, это верно. Не будем терять времени. Соберем товарищей. Приготовим экспедиции. Отдохнем - и в путь. Я останусь на звездолете, проверю все механизмы. Ты поможешь мне. Джон-Эй умоляюще посмотрел на командира: - Нет, Георгий, я пойду с друзьями. Мне очень хочется посмотреть этот мир. Да и, может быть, встретим кое-кого... - Вечный странник! - засмеялся командир. - На какой планете тебе ни приходилось бывать, ты, кажется, не упускал ни одного такого случая. Ну, так и быть, иди. А теперь - к друзьям... ...После короткого совещания и отдыха космонавты приступили к сборке вездеходов. Несколько часов работы, - и рядом с кораблем выросли две мощные машины. Одна - закрытая, с надежной биологической и магнитной защитой, с передающими установками. В каюте появился Джон-Эй. Он был облачен в теплый защитный комбинезон. Георгий критически осмотрел его, сказал: - Захвати биомаску. Мы не знаем, какие здесь бактерии. То же сделать остальным. И еще... оружие... - Ты думаешь... - Не знаю, - уклончиво сказал Георгий. - На всякий случай. - Хорошо, - серьезно ответил штурман. - Мы возьмем... Георгии обнял товарища, крепко прижал к груди. И почему-то в сознании мелькнуло лицо Марианны, до боли родное, всегда волнующее. Видение было настолько реальным, что командир вздрогнул. - Что с тобой? - встревожился Джон-Эй. - Ничего, - прошептал Георгий. - Понимаешь... почему-то вспомнилась Марианна... и я увидел ее. Ты не будешь смеяться? Правда? - Нет, - ласково и грустно сказал Джон-Эй. - Я не буду смеяться, друг. Я понимаю... все... Но вспомни, что на Земле прошли уже тысячелетия. Нет никого из тех, кто провожал нас. Марианны тоже. Забудь о том, что было когда-то. Нам надо думать о будущем... Георгий закрыл глаза, помолчал. Покачал головой: - Нет... Нет. Ее не забыть никогда... Как бы стряхивая что-то, он выпрямился, ясным взором посмотрел на товарища: - Пора... Джон-Эй ушел. Красная звезда висела в зените. Георгий включил аппараты внешнего обзора. Возле звездолета появился Джон-Эй с группой товарищей. Снаружи до командира доносились тонкий вой ветра и приглушенный говор космонавтов. Послышалась команда Джон-Эя: - По машинам! Космонавты с радостью бросились к вездеходам. После долгого пребывания в звездолете хотелось новых впечатлений, разнообразия. Меньшую машину вел Борислав. С ним ехали Вано и Антоний. Орамил и Тавриндил отправились с Джон-Эем. Садясь в вездеходы, космонавты приветственно подняли руки, прощаясь с командиром. На их лицах поблескивали маски с огромными очками, на груди у каждого висели тяжелые излучатели. - Не унывай, командир! - закричал Вано. - Скоро вернемся с делегацией местных обитателей! Готовь закуску для гостей! - Счастливой дороги, друзья! - загремел ответ Георгия в динамиках машин. Вездеходы бесшумно тронулись с места, вздымая гусеницами густую рыжую пыль, уносимую ветром. Багровый диск звезды быстро садился за горизонт, освещая тусклым светом мрачный пейзаж. День был на исходе. Тревога охватывала душу Георгия. Он не мог понять, откуда она. Ведь ничего не случилось. Все в порядке... Командир сидел у пульта и смотрел, как исчезали в красной полутьме два вездехода, увозя товарищей навстречу неизвестности... Железное войско Вездеходы ушли по разным направлениям: Борислав - на север, Джон-Эй - на восток. Штурман направился к отрогам горного хребта, видневшегося на горизонте. В той стороне он при снижении заметил какие-то сооружения. Джон-Эй и его спутники с удивлением и тревогой смотрели на простиравшуюся равнину. Среди рыжих песков кое-где виднелись остатки развалин и островки пепла. Угрюмое освещение звезды придавало всему какой-то зловещий характер. Космонавты молчали, подавленные непривычным пейзажем. Так прошло около часа. Вдруг Тавриндил коснулся руки штурмана, показал вперед: - Сооружение. Настоящее... и целое. Действительно, на горизонте появилось куполообразное строение, тускло поблескивавшее в лучах заката. Вездеход, вздымая гусеницами тучи песка, быстро приближался к странному зданию. Джон-Эй остановил машину. Моторы умолкли. И тогда ясно послышался вой ветра, выдувавшего грязную пыль из рыжих холмов. Эти звуки были неприятны и зловещи в наступившей тишине. - Да, это постройки разумных существ, - без всякого воодушевления произнес Джон-Эй. - Только не нравятся они мне... - И мне тоже, - пробормотал Тавриндил. - Пустыня, сожженная равнина... и вдруг это сооружение. Не идет ли здесь война?.. Штурман помолчал, размышляя. Затем решительно сказал: - Ждать нечего. Мы обязаны идти вперед. Для этого мы здесь. Тавриндил! Ты останешься, а мы с Орамилом пройдем пешком. Включи телескопическую связь. Захватив излучатели, космонавты вышли наружу. Дверцы вездехода захлопнулись с глухим стуком. Штурман и Орамил быстро зашагали к сооружению, на ходу обмениваясь мнением о загадочной планете. - Непонятно! - воскликнул астроном. - Огромная пустыня, усеянная пеплом и развалинами... и это гигантское сооружение. Одно свидетельствует о жестокости и безумстве, второе - об интеллекте и разуме! Какая-то загадка... Когда они уже были примерно в ста метрах от постройки, Джон-Эй замедлил шаг и дал знак остановиться. Его опять начало угнетать какое-то тяжелое предчувствие. Вдруг у основания куполообразного строения открылись черные люки, Орамил схватил штурмана за руку: - Что это? Джон-Эй не успел ответить. В наушники ворвался тревожный голос Георгия: - Товарищи! Назад! Опасность! Здесь враги! В ту же секунду из темных отверстий как бы выплыли сотни чудовищных существ. Да существ ли? Красная звезда, падая за горизонт, заливала багровыми лучами равнину, и путешественники ясно различали кровавые отблески на округлых металлических "телах". А может быть, это машины, в которых прятались разумные существа? Длинные ряды непонятных машин выстраивались перед сооружением - "ангаром". Космонавты неуверенно попятились назад. Снова издали донесся голос командира: - Они напали на машину Борислава! Бегите, друзья! В случае чего пускайте в ход оружие! Но не успели космонавты отбежать и десятка шагов, как огромная лавина машин колыхнулась и неслышно двинулась на них. Их полусферические тела будто плыли в ореоле мягкого сияния над пустыней, поддерживаемые в воздухе неведомой силой. - Это ужасно! - прошептал Джон-Эй. - Мы даже не знаем, с кем имеем дело... - Будьте осторожны, друзья!.. Будьте осторожны! - звучал издалека голос Георгия. Сердца космонавтов сжались в предчувствии беды. Непонятные адские машины неумолимо надвигались. Уже заметно было, как под их полупрозрачным покрытием спиралью переливается фиолетовая жидкость. Что за наваждение? Не более ста метров уже разделяло беглецов и преследователей. - Приготовить оружие! - приказал Джон-Эй. А железное войско все приближалось, охватывая кольцом медленно отступавших космонавтов... Битва Проводив товарищей, Георгий задумался, глядя в туманную даль. Ему не нравилась эта планета, не по душе ему было все то, что он увидел, наблюдая ее из звездолета. Почему, он не мог сказать, но подсознательно возникшее чувство смутной тревоги его не оставляло. Медленно и томительно тянулось время ожидания. Обе группы сообщили, что вокруг все та же Пустыня - ничего отрадного, ничего интересного пока не видно. Но вскоре началось что-то страшное. Борислав сообщил о встрече не то со странными машинами, не то с живыми существами, остановившими продвижение вездехода. То же самое подтвердил Джон-Эй. Попытки связаться с представителями этого мира оказались безуспешными. Георгий приказал отступить. Он включил телесвязь. Над пультом зажглись экраны. На них возникло изображение мрачной пустыни, над которой медленно, но неуклонно плыли лавины металлических чудовищ, окружая людей. В крайне тяжелом положении оказалась группа Джон-Эя. Между вездеходом этой группы и чудовищами осталось пространство метров в сто. Георгий видел двух людей на фоне целой армии страшилищ, и ему стало ясно, что товарищам не уйти. "Эх, если бы..." - подумал командир. И, словно приняв его мысль, Орамил решительно остановился и произнес: - Джон-Эй, я задержу их. Беги под защиту машины! - Нет! - воскликнул штурман. - Беги! - умоляюще повторил Орамил. - Ты штурман! Не забывай о задании Земли. Прощай, друг! - Благодарю тебя, брат! - крикнул командир. - Джон-Эй, приказываю уходить! После мгновенного колебания штурман, обняв товарища, побежал к вездеходу. Орамил остановился, приготовив тяжелый излучатель. Остановилось и железное войско. Но вот над средними машинами появились параболические антенны в зловеще алом сиянии. Георгий увидел это и понял, что сейчас что-то произойдет. - Орамил! Будь осторожен! - воскликнул он. Яркие фиолетовые молнии ударили с верхушек антенн. Орамил зашатался. Вскрикнув от боли, он опаленными руками поднял раструб излучателя. Невидимые концентрированные потоки энергии хлынули на центр металлической армии. Там, где они прошли, машины вспыхнули ярким пламенем, превращаясь в куски оплавленного металла. Фланги войска остановились. Но вдруг все машины ощетинились антеннами и ураган фиолетовых молний устремился к Орамилу. Георгий зажмурил глаза, ослепленный светом ярких лучей, а когда снова посмотрел на экран, то на песке пустыни, там, где только что стоял Орамил, чернела кучка пепла. Волна отчаяния захлестнула Георгия. Все пропало! Какая ужасная трагедия! Это не мыслящие существа, это не живые создания! Это какие-то демоны выползли на страшную равнину! А кольцо чудовищ уже замыкалось вокруг вездехода. Джон-Эй едва успел добежать до него и вскочить в открытые дверцы. Сильные руки Тавриндила подхватили тяжело дышавшего товарища. - Защиту! - прохрипел Джон-Эй. - На полную мощь! Излучение по чудовищам... и немедленно к звездолету! Тавриндил включил двигатели. Вездеход рванулся прочь от места схватки. Джон-Эй с отчаянием переключил почти всю энергию машины на излучатели. Стволы-рефлекторы нацелились на передовые ряды железного войска. Могучие лучи скользнули по чудовищам. Вспышка невероятной силы осветила пустыню. Горели в пламени взрывов сотни преследователей. Но из мрака выползали тысячи новых машин, продолжая преследование. Георгий, холодея от ужаса, посмотрел на второй экран. Там положение было не лучше. Железные армии полностью отрезали вездеход Борислава от звездолета. Эта машина не имела энергетической защиты, и ее участь была предрешена. Окаменевший от горя Георгий видел, как в потоках фиолетовых молний гибнут его товарищи. Видел, но ничего не мог сделать, ничем не мог им помочь. Его спутники превратились в пепел на далекой планете, за десятки тысяч парсеков и тысячи лет от родной Земли. А тем временем к звездолету приближался уцелевший вездеход, окруженный мощным полем защиты, и в нем были два космонавта, оставшиеся в живых. Их преследовала многотысячная армия железных чудовищ, обстреливая убежище людей потоками молний. Но страшные разряды не проникали сквозь невидимую броню вездехода. Джон-Эй, изнемогая от жары, оглядывался назад. Если поле не выдержит, тогда конец! Георгий останется один! Один во всей Вселенной! Наконец во мраке вырисовался силуэт звездолета. Внизу уже темнел вход, заблаговременно открытый Георгием. Вездеход, круто развернувшись, остановился. Туча пыли взметнулась над ним. В то же мгновение Джон-Эй ощутил адскую жару. Вездеход окутал океан фиолетового пламени. "Исчезло защитное поле!" - с ужасом подумал штурман. Резким движением он включил внешние излучатели. Вокруг загрохотало. Превозмогая страшную слабость, Джон-Эй открыл дверцу. - Скорее, Тавриндил! - крикнул он. Никто не откликнулся. В отблесках пламени штурман увидел открытые мертвые глаза астронома. Джон-Эй вывалился из вездехода и подполз к кораблю. Он уже почти ничего не слышал, не видел. Когда последний оставшийся в живых член экспедиции вполз в люк и вход за ним закрылся, все пространство пустыни озарилось пламенем фиолетовых разрядов. Бешеные потоки энергии ринулись на последний оплот людей. Но корабль уже был вне опасности. По команде Георгия автоматы включили защитное поле, отрезав корабль от внешнего мира. Затем голубая тень промелькнула среди багровых туч, унося двух космонавтов с планеты ужаса и смерти в бесконечные провалы Космоса... ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЦАРСТВО ЖЕЛЕЗНОГО ДИКТАТОРА Большое Магелланово Облако Открыв глаза, Джон-Эй увидел лицо Георгия, похудевшее, изможденное, с неподвижным, стеклянным взглядом. Командир, застыв, как изваяние, смотрел в пространство, где ярко сияли звезды Большого Магелланова Облака. В их призрачном освещении он был похож на мертвеца. Сознание вернулось к штурману, и ужасные картины трагедии мгновенно всплыли в его памяти с потрясающей четкостью. Он застонал от боли, тихо позвал: - Георгий... Командир молчал. - Георгий. Ты слышишь меня? Георгий приблизил к Джон-Эю свое лицо и, уставившись на штурмана обезумевшими глазами, прохрипел: - Что тебе? - Скажи... Георгий, это было?.. Или это сон? Георгий не ответил. Он уронил голову на пульт и зарыдал. Штурман печально смотрел на него, не утешал, не произносил ни слова. Он ждал. Он понимал, какие чувства обуревают командира, потерявшего в одно мгновение почти всех друзей. Шло время. Спокойно светились звезды в темном пространстве. Наконец штурман нарушил молчание: - Пора возвращаться, Георгий... Командир медленно повернулся к товарищу, посмотрел на него. Взгляд его был сух и суров. - Возвращаться? Куда? - На Землю... на родину, Георгий... - На Землю? - спросил командир. - А задание Земли? Мы разве выполнили его?.. - Задание? - горько усмехнулся Джон-Эй. - О каком ты задании говоришь... командир! Не о том ли, которое вдевятером не осилили? И ты вздумал выполнить теперь, когда нас осталось двое? Георгий выпрямился. В подернутых какой-то тенью голубых глазах сверкнула решительность, губы сжались в упрямую линию. - Нет! На Землю мы теперь не вернемся, Джон-Эй. Разве ты не чувствуешь, что сейчас на нас легла еще большая ответственность? И за себя... и за погибших! Нет! Мы выполним свой долг до конца!.. Понизив голос до шепота, он склонился к Джон-Эю и с мольбой посмотрел ему в глаза: - Я прошу тебя, Джон-Эй... Это моя единственная просьба. Я заклинаю тебя. Если кто-либо из нас погибнет, второй доведет все до конца. А если и второй должен будет... умереть, он даст задание автоматам. У нас накопились бесценные материалы по всему курсу, и звездолет должен вернуться с ними на Землю. Наша смерть... смерть друзей... труд многих тысяч людей, готовивших нашу экспедицию, - все это не должно пропасть даром. Джон-Эй крепко обнял Георгия, прижался к нему. Серые всегда суровые глаза штурмана мягко засветились. - Прости меня, Георгий, я говорил вовсе не то, что думал. Возможно, это было жестоко с моей стороны, но я полагал, что тебя нужно было крепко встряхнуть и вывести из оцепенения. Но теперь я вижу, что ты стал прежним Георгием, и я счастлив. Я готов ко всему, друг мой... Снова были проведены расчеты, автоматы получили программу. Защитное поле окружило звездолет. Предстояло проскочить бездну, разделяющую две галактики. "Разум" задрожал, набирая скорость, пожирая биллионы километров в секунду. Где-то позади осталась страшная планета, на равнинах которой развеян пепел друзей. Невероятно! Непонятно! Чем оправдать эту смерть, как?.. Еле слышно пощелкивали приборы, спокойно мигали глазки роботов-помощников. Космонавты неподвижно лежали в креслах, погруженные в тяжелые думы. Наконец Джон-Эй произнес: - Что это было... как ты думаешь? - Не знаю... Во всяком случае, не живые существа... не люди. Наверное, какие-то аппараты, управляемые с далекого расстояния... или роботы. Иначе нельзя объяснить эту бессмысленную жестокость, это полное отсутствие страха... Конечно, это были машины... - Но ведь существа, создавшие машины столь высокой техники, должны отличаться не менее высоким интеллектом. Как же могут люди высокой цивилизации расправляться так беспощадно с другими людьми? Что, наконец, их толкает на это варварство? - Кто его знает? Кто нам об этом скажет? Да и наличие интеллекта ничего еще не значит. Вспомни историю Земли... Разве видные ученые не отдавали свой гений для создания орудий уничтожения? И здесь происходит то же самое. Ты видел пустыню? Ведь она не порождение катаклизма. Совершенно очевидно, что эта местность превратилась в пустыню после разыгравшихся здесь сражений. Они снова замолчали, осмысливая происшедшее. Так прошло несколько часов. И вот прозвучал сигнал контрольного робота. Защитное поле исчезло. В перископах засверкали такие яркие звезды, что стало больно глазам. "Разум" вошел в большое шарообразное скопление на границах Большого Магелланова Облака. Рядом во всем великолепии сияла родная Галактика, видимая под небольшим углом к экватору. В центре, где сосредоточились десятки миллиардов звезд, пылало сплошное сияющее пятно, прорезанное в нескольких местах полосами пылевой материи. В сторону уходили сияющие спирали, словно крылья сказочной птицы, устремленные в темные пропасти пространства. Космонавты обнялись, молча, без слов поздравляя друг друга. Затем, не сговариваясь, остановились перед фотографиями друзей, помещенными на стене левее пульта. Джон-Эй первым затянул охрипшим голосом "Гимн погибшим космонавтам". Георгий подхватил. Голоса двух одиноких людей зазвучали в тиши Космоса, за сотни тысяч световых лет от родины... Тем временем роботы-помощники провели необходимые исследования окружающих звезд. Они определяли возможность жизни в этих системах. Одна за другой отпадали близкие системы кратных звезд, цефеид, новых. Возле них высокоорганизованной жизни быть не могло. Наконец роботы отыскали то, что нужно. Космонавты, услышав сигнал, подошли к экранам. Роботы отметили голубую крупную звезду, вокруг которой вращались на больших расстояниях двадцать семь планет с огромным количеством спутников. Судя по данным анализатора, жизнь была возможна не менее чем на десяти планетах. Более близкие были лишены атмосферы. Сильная радиация голубого светила уничтожила газовые оболочки и превратила планеты в раскаленные мертвые миры. Разумная жизнь могла существовать только на планетах внешнего пояса. Космонавты с восторгом смотрели на гигантскую систему. Это было необыкновенно красивое зрелище. Вид голубой звезды в окружении двадцати семи планет и сотен спутников вызывал чувство восхищения. - Там безусловно обитают живые существа, - тихо произнес Георгий. - И они, должно быть, прекрасны, Джон-Эй... Штурман печально склонил голову. - Каким бы это счастьем было для наших друзей, будь они живы! Они так мечтали встретить новый, сказочный мир!.. Космонавты помолчали, как бы отдавая дань погибшим. Затем сели в кресла, приготовились к полету в систему голубой звезды... Субсветовая скорость звездолета была погашена. Автоматы направили его к пограничной планете, где предполагалась разумная жизнь. Началось торможение. И вдруг какая-то чудовищная сила подхватила звездолет и, как щепку, понесла в направлении планеты. Георгий и Джон-Эй, напрягая всю свою волю, пытались осмыслить происходящее. Они видели, что, увлекаемый неведомой силой, "Разум" летит навстречу катастрофе. Но что-то затуманивало их сознание и лишало воли к сопротивлению. Необъятный мрак надвинулся и поглотил их... Железный диктатор Джон-Эй ощутил слабое дуновение ветра. Глаза не открывались, он не мог поднять отяжелевшие, словно свинцом налитые веки. Послышался шорох. Казалось, над головою шумит листва деревьев. Где же он? Что с ним? Кто его перенес в лес? Кроме ветра, не слышно было никаких звуков. Безмолвие. Кто-то тихо застонал. Голос был знакомый, но, кому он принадлежит, Джон-Эй никак не мог вспомнить. Он решительно обо всем забыл, как это нередко случается с человеком, перенесшим тяжелую болезнь. И вдруг прошлое появилось из мрака забытья, точно вешние воды, прорвавшие запруду. Джон-Эй вспомнил все - их полет в бесконечность, неравный бой с чудовищными машинами, неожиданную и непонятную катастрофу в системе голубой звезды, наконец, падение звездолета. Но как они остались в живых? Неужели "Разум" не разбился? Неужели выручили автоматы? Но где тогда Георгий? Он должен быть в кресле справа. В кресле? Но ведь и он, Джон-Эй, не ощущает ни кресла, ни вообще атмосферы звездолета... Откуда эта струя воздуха? О, если бы поднять невыносимо тяжелые веки! Внезапно Джон-Эй почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Этот взгляд гипнотизировал его, заставляя подняться. И вот, преодолевая страшную тяжесть, штурман открыл глаза. Яркие лучи ослепили его. Он прикрыл глаза ладонью и далеко вверху увидел легкие перекрытия прозрачного купола. На бледном фоне неба пылал небольшой диск голубого солнца. Левее штурман увидел свой корабль - весь в ржавых пятнах. Превозмогая боль, Джон-Эй уперся руками об пол и медленно приподнялся. Рядом с ним лежал Георгий. Глаза командира были закрыты, но грудь слабо вздымалась. Значит, он жив... - Георгий, - тихонько позвал Джон-Эй. Веки Георгия вздрогнули, поднялись. Он с удивлением посмотрел на товарища, заметил звездолет и, недоумевая, оглянулся вокруг. - Что это значит? Ответа не было. Космонавты лежали в колоссальном помещении. Его прозрачный купол уходил ввысь по меньшей мере на полкилометра. Стены здания терялись в серебристом мареве. А прямо перед людьми торчал диковинный аппарат, очертаниями своими напоминавший срезанную сферу. Внутри аппарата, за его прозрачной оболочкой, дрожали фиолетовые спирали, а у основания поблескивали разноцветные огоньки. Верхушку сферы венчала параболическая антенна очень сложной конструкции. За этим аппаратом тянулись рядами тысячи полусфер, точь-в-точь таких же, как на той планете, где в борьбе с чудовищными машинами погибли пять их товарищей и только чудом спасся Джон-Эй. - Копия тех же машин, - прошептал Георгий. - Здесь, несомненно, какая-то связь. Но должна же быть и разумная сила, которая создает эти чудовища? Как бы отвечая на высказанную Георгием мысль, разноцветные огоньки у основания большой сферы вспыхнули ярче, и космонавты почувствовали, как безжалостная рука, проникая под черепную коробку, ворошит мозг холодными щупальцами. Это было ужасное, ни с чем не сравнимое ощущение. Георгию показалось, что в одно мгновение перед ним промелькнула вся его жизнь, все, что он пережил в детстве, юности и зрелом возрасте. Затем хаос видений исчез, затуманился. Чужая властная воля подняла людей с пола, поставила на ноги. Все было, как и раньше - прозрачный купол, яркое голубое солнце, звездолет и ряды неподвижных машин, - но что-то произошло. В большой сфере прекратилось мерцание спиралей, открылось черное отверстие, и раздался голос, сухой, металлический. Он произнес на земном языке: - Кто вы? Люди онемели от неожиданности. То, что машина говорила, не было чудом, через нее могли обращаться к ним разумные существа. Но откуда чудовище знает язык Земли? В сознании Георгия зародилось неясное предположение. Но не успело оно созреть, как послышался новый требовательный вопрос: - Кто вы? Вот ты, чье имя на твоем языке Георгий. Отвечай. - Кто спрашивает нас? - в свою очередь, спросил Георгий, придя в себя после первого замешательства. - Почему хозяева планеты скрываются от нас? - Я говорю с вами, я, который стоит перед вами! - вновь донеслось из пасти аппарата. - Отвечайте: кто вы? - Мы люди, - резко сказал командир. - Если вы понимаете наш язык, то поймете, что это значит! - Люди? - холодно переспросила машина. - Вы похожи на идею, породившую меня. - Какую идею? - удивился Джон-Эй. - Вот она, смотрите. С верхушки шара ударил тонкий луч, упавший на прозрачный, переливавшийся мягкими оттенками бледно-зеленый купол, который был расположен в углублении, метров за тридцать от них. За стенами купола на черном пьедестале в немом напряженном ожидании застыла фигура женщины тонкой, одухотворенной красоты. Изящную головку обрамляли пышные золотистые волосы. - Женщина, настоящая женщина Земли! - прошептал Джон-Эй. - Какое-то наваждение... - Что все это значит? - воскликнул потрясенный Георгий. - Почему женщина называется идеей? Кто говорит с нами? Где мы? - Слишком много вопросов, - нетерпеливо ответила машина. - Вы не научились экономить мысль. Я бы и не ответил вам, ничтожные порождения чуждого мира, но мне скучно. Я приглашаю вас к себе. Георгий протер глаза. Нет, это не сон. Бредовый мир действительно существует. Вот к людям подплыли две грибоподобные машины, выпустили щупальца, подхватили ими беспомощных космонавтов и через несколько секунд доставили в просторный подземный зал, залитый приятным зеленым светом. Машины исчезли. Вокруг росли диковинные бледно-розовые деревья, распространявшие удушливый аромат, напоминавший запах каких-то ягод. Глубоко вдохнув этот воздух, Джон-Эй закашлялся. - Такое впечатление, - пробормотал он, - будто меня окунули в густой, липкий сироп... - Тише! - прошептал Георгий. - Здесь кто-то есть. В конце длинного прохода, между рядами растений, космонавты заметили нечто вроде трона. На нем кто-то зашевелился, и послышался громкий голос: - Подойдите сюда! - Наконец-то! - обрадовался Георгий. - Наконец-то увидим если не человека, то, по крайней мере, разумное существо! - Не спеши радоваться, - угрюмо заметил Джон-Эй. Они приблизились к трону, с любопытством разглядывая того, кто на нем восседал. Это был человек иного мира, настоящий человек, но крайне отвратительной внешности, вызывавшей чувство брезгливости. Из-под широкого цветистого покрывала выглядывало коричневое морщинистое лицо. На нем уродливо выделялся крючковатый нос, подслеповатые глаза. По сторонам поблескивали пульты сложных агрегатов. Иссохшая рука урода лежала на диске с многочисленными непонятными знаками. Маленькие, слезливые глаза долго смотрели на космонавтов. Георгий тяжело вздохнул. Что за кошмар? Но вот уродец зашевелился. Открыл рот. И снова послышался могучий, металлический голос: - Вы хотели знать, где находитесь? Люди недоумевали. Неужели этот урод обладает таким высоким, чистым голосом? Но потом они поняли, что его речь может трансформироваться в переводных машинах. - Да, мы желаем знать все, - твердо ответил Георгий. - Кто вы? И куда мы попали? Послышался неприятный звук. Казалось, урод смеется. Его веки подымались и снова опускались. Из-под них выкатилась мутная слеза. Наконец раздался тот же мощный голос: - Скажу. Все скажу. Вы - в центре мироздания. Я - его хозяин. Я и мой железный диктатор, которого вы видели. Он говорит лишнее, его когда-то наделили некоторыми совсем ненужными качествами, но свои обязанности, мою волю он выполняет четко и безошибочно. Так вот. Когда-то на этой планете тоже бурлила никчемная жизнь. Борьба, мечты, стремления, поиски истины. Это был мир хаотических идей. А я - я понял единственно верный путь. Женщина, которую вы видели, выступила против меня. Но я победил. Я и мои друзья. Мы передали функции центрального управления планетой железному диктатору, наделив его способностями мыслить. И я стал выше всех. Я понял, что, по неизменному закону бесконечности, развитие всего сущего так или иначе должно прийти к машинам. На смену смертным существам - мелочным, непоследовательным и вздорным - придут мыслящие аппараты - бессмертные, с железной логикой, с безошибочной реакцией, - придут и покормят весь мир! - Но ты ведь не машина! - резко перебил его Джон-Эй. - Ты ведь умрешь! Урод разинул свой кривой, беззубый рот и исторг несколько неприятных гортанных звуков, выражавших, видимо, веселый смех. - Нет! Я не умру! Я бессмертен. Я и диктатор, мой верный слуга. Став хозяином планеты, я направил его разум во все концы пространства. Я уничтожу жизнь во всей Галактике, а затем перейду к другим мирам. Посмотрите на эту планету! Здесь царит только механический разум. Никакой борьбы, только точное выполнение моих велений! Я оставил в живых одно существо - женщину, которая создала диктатора. Она - олицетворение идеи, создавшей высшую форму разума, подчиняющегося истинной рациональности: истреблению призрачной биологической жизни. И, когда весь бесконечный Космос будет в моих руках, под моей пятой, я швырну эту бесконечность к ногам идеи... Да! Она не понимала этого... Но я докажу ей... В голосе урода зазвучали нотки горечи. Он опустил трясущуюся голову на грудь, тяжело вздохнул. Георгий, пользуясь паузой, удивленно спросил: - Но мир ведь бесконечен, следовательно, ты никогда не достигнешь своей цели! Урод с презрением посмотрел на космонавта. - Что ты знаешь о бесконечности? В моем распоряжении неограниченные возможности. Ты говорил о смерти? Для меня ее нет. Да, тело мое истлеет, но воля моя, желания мои воплотятся в диктаторе! Ха-ха! А захочу - он воссоздаст меня! Ты видел, как легко я притянул к планете твой звездолет, как уничтожил на границах Системы твой экипаж, как мгновенно изучил твой мозг и все его содержимое! Что, я вижу, - ты сомневаешься? Так знай же: и ты будешь стоять рядом с этой женщиной-идеей. Ты будешь стоять до тех пор, пока не исполнится моя воля, пока не будет уничтожена жизнь во всей Вселенной. Ха-ха! Мое могущество необъятно! Хотите, я вам это докажу. Посмотрите, а затем свершится то, что я сказал... Пораженные космонавты не смогли вымолвить ни слова. Да и времени для этого не было. Сзади появилась грибообразная машина. Она приблизилась к людям, остановилась над ними и выпустила свои щупальца-руки... Бой в воздухе Щупальца схватили людей, подняли в воздух. Космонавты почувствовали, как могучая сила стремительно уносит их из подземелья. Мелькнули ряды растений... машины, огромный горб железного диктатора. Вот уже гигантский ангар внизу. Впереди засверкало необъятное пространство неба. Машина вынесла людей под открытое небо. Они сидели в каких-то креслах, поддерживаемые щупальцами. Внизу мелькали сферические и шарообразные строения. Под прозрачными покрытиями этих своеобразных помещений виднелись ряды станков, машин, аппаратов. Вокруг расстилались пески пустыни, обугленные пни деревьев, занесенные пылью развалины. - Сплошная пустыня, - прошептал Джон-Эй. - Ни одного деревца! Но куда же несет нас эта железная скотина? - Ты же слышал, - горько ответил Георгий. - Этот маньяк показывает нам свое могущество. - Как здешние носители разума могли докатиться до такого вырождения? - возмутился штурман. - Так может случиться повсюду. И это меня больше всего угнетает. Я не задумываясь отдал бы жизнь ради того, чтобы передать о случившемся на Землю. - На Землю? - Да... Диктатор, несомненно, могуч, но разум у него односторонний, и человечество безусловно могло бы уничтожить его страшную силу. Ряды строений кончились, внизу расстилалась мрачная пустыня, а вдали показались горы. Над самой высокой вершиной гор вздымалась колоссальная решетчатая башня, увенчанная рефлектором. Полусфера снизилась и полетела над полувысохшей речкой, заросшей жалкой бледно-розовой растительностью. Вдруг Джон-Эй толкнул товарища. Георгий посмотрел на него. Штурман показывал на небольшую антенну машины, которая неизменно была направлена в одну сторону. Менялся курс грибообразного механизма, и тут же автоматически восстанавливалось направление антенны. - Это не случайно, - сказал штурман. - Совершенно очевидно, что антенна связывает нашу машину с диктатором. Надо сорвать антенну, и мы избавимся от диктатора. - Но что же можем мы сделать голыми руками? - Все равно, надо попытаться. Двум смертям не бывать, одной не миновать. Глаза командира загорелись решимостью. Будь что будет! Внизу поплыли полосы фиолетовых мхов, появились старинные развалины, заросшие ползучими растениями. Космонавты переглянулись и мгновенно бросились на антенну. Она зашаталась под усилиями людей. Георгий ощутил, как мощный разряд парализует его руки, затуманивает сознание. - А-а-а! - дико вскричал Джон-Эй, остервенело ломая непрочную конструкцию антенны. Машина неуверенно закружилась над красными барханами, снова выровнялась. Проклиная все на свете, Георгий вложил в рывок последние силы и почувствовал, как вместе с обломками антенны и потерявшей управление машиной полетел вниз. Сознание работало четко. Удар - и тело, скользнув по склону бархана, покатилось в ложбину. Поднялась туча пыли, песок забил ему рот. Кашляя и отплевываясь, Георгий с трудом поднялся на ноги, оглянулся. Джон-Эй! Что с ним? Вот он, недалеко, и обезоруженная машина рядом с ним. Превозмогая боль в спине и ногах, командир бросился к товарищу. Джон-Эй не шевелился. Георгий прижался ухом к его груди - сердце штурмана билось. "Жив!" - облегченно вздохнул он. Но лицо космонавта посинело, а на виске темнело багровое пятно. Георгий подбежал к протекавшему рядом ручейку. Спустился по каменистому берегу к блестевшей зеленоватой воде и жадно припал к ней. Вода была холодная и приятная на вкус. Георгий намочил куртку, сорвал широкий алый листок какого-то неизвестного ему растения, свернул его воронкой и набрал воды. С этой драгоценной ношей он вернулся к товарищу, влил ему в рот освежающую жидкость, приложил мокрый рукав ко лбу. Эта операция отняла у него последние силы, и он тут же свалился рядом с товарищем. Закрыл глаза. В висках стучала кровь, в голове шумело и толпились хаотичные мысли. Вокруг чуждый мир, чужая планета, машины и ни одного живого существа. Бледное небо и ослепительное солнце. Когда же кончится этот тяжелый кошмар? Шелест ветра нарушил тишину. С вершины бархана посыпался песок, зашуршал. Больно впился в тело толстый белый листок с шипами. Георгий открыл глаза, посмотрел на Джон-Эя. Товарищ дышал глубже, на лице появился румянец. Надо уходить, не то их настигнет погоня, которую урод не замедлит выслать. Он затормошил штурмана: - Джон-Эй! Вставай! Слышишь? Штурман открыл глаза, застонал. Увидев Георгия, болезненно улыбнулся: - Живы? - Живы, друг. Надо уходить! - Да, понимаю... Помоги мне. Георгий подхватил товарища, помог ему встать. По дну овражка, не подымаясь на барханы, космонавты побрели к развалинам. Здесь, среди руин, в поисках укрытия, они наткнулись на темно-зеленую стену какого-то ромбического сооружения. У основания стены зияла большая дыра. Все вокруг было покрыто мхом и травой светлых тонов. Космонавты осторожно пролезли в дыру. На черном полу виднелись островки рыжего песка. В промежутках, там, где пол не был покрыт песком, можно было заметить тонкий узор. Тут царил полумрак, ощущалось дыхание прохлады. Георгий сел на обломок стены. - Ну, что будем делать, штурман? - Бороться! - твердо ответил Джон-Эй. - Бороться? Как? - Не знаю. Надо подумать. Может быть, нам удастся забраться в ангар диктатора... Может быть... Он не успел договорить. Снаружи послышался пронзительный свист. Штурман побледнел. - Что это? - прошептал Георгий. - Они... Погоня... В провалах стен промелькнули сверкающие полусферы. Георгий схватил товарища за руку и устремился в глубь помещения. Там они замерли, обессилевшие, уставшие, беспомощные, лишенные малейшей надежды на спасение. Сейчас полусферы нащупают их локаторами - и тогда опять плен... Вдруг часть стены, к которой они прижались, сдвинулась в сторону, за нею открылось черное отверстие. Несколько человекоподобных существ, вынырнувших из-под земли, схватили людей и потащили их вниз. Стена вернулась на прежнее место, закрыв отверстие. Стало темно. А неизвестные существа молча, мягко, но властно повели Георгия и Джон-Эя по невидимым переходам куда-то в глубь планеты... Неожиданные союзники Впереди посветлело. Темная пещера перешла в широкий коридор. К потолку коридора были подвешены голубые шары, из которых струился мягкий свет. Космонавтов окружила толпа настоящих людей, высоких, могучего сложения, с красивыми лицами смугло-розового цвета. - Они похожи на женщину под куполом, - прошептал Джон-Эй. - Они принадлежат к одной расе, - ответил командир. - Но я не могу понять, что здесь происходит. Люди под землей. Значит, они скрываются от диктатора. Посмотри, друг... здесь есть освещение, следовательно, и техника... Джон-Эй не успел ответить. Один из тех, кто привел их в подземелье, молодой, высокий, с приветливым лицом, поклонившись, указал им на боковой вход. В его ясных глазах светилась тревога и в то же время удивление. Толпа с интересом рассматривала пришельцев, живо переговариваясь на музыкальном, звонком языке. Космонавты последовали за проводником и очутились в большом помещении. Половину его занимало какое-то оборудование, покрытое прозрачными куполами. Стены и пол были черные. С потолка струился неяркий свет. В конце зала их встретил согбенный старик. Он стоял возле стола, заваленного чертежами, и с удивлением смотрел на прибывших. Морщинистое лицо старика указывало на его почтенный возраст, но взор сиял молодостью и энергией. Старик произнес несколько слов. Проводник подал пришельцам стулья - низенькие, глубокие. Георгий и Джон-Эй сели, переглянулись. - Кто он? - вырвалось у Джон-Эя. - Ученый, вождь или правитель?.. Георгий молчал. Старик ткнул себя пальцем в грудь, и с уст его слетела серебристая фраза: - Ио-тинаас. Ио. - Ио - это, видимо, его имя, - сказал Георгий, обращаясь к Джон-Эю. Старик обрадованно закивал головой, притронулся к каждому из гостей и вопросительно на них посмотрел. Космонавты назвали свои имена. Ио очень старательно повторил их, прислушиваясь к звучанию чужих слов. Затем, не поворачиваясь, потянулся к маленькому пульту, нажал на кнопку. Свет погас. Влево от космонавтов загорелся розовый прямоугольник. На нем появилось изображение планеты, плывущей в пространстве, среди звезд. Ио указал на планету и прои