адала миг спустя: - А часы - это самое интересное, что у вас есть? - Могу тебя заверить, что нет, - сказал Ярл. - Позволено ли мне будет набраться смелости и пригласить тебя в гости для лицезрения других гораздо более удивительных вещей, и не будет ли это принято за чрезмерную дерзость с моей стороны? - Не будет, - весело заверила Анастасия, которой двигали не один деловой расчет, а еще и откровенное любопытство. - Лишь бы ты только не забыл, что я - княжна Империи. - Обещаю про это помнить, Анастасия, - сказал Ярл. Неподалеку, за спиной Ярла, неведомо откуда возник один из людей Стана, привалился спиной к столбу коновязи и, улучив момент, подмигнул Анастасии. Затем с полнейшим равнодушием отвернулся и стал глазеть на назревавшую в двух шагах драку. Анастасия облегченно вздохнула про себя - теперь будут знать, где она, знать, что дела у нее пошли удачно. Вскоре они с Ярлом подошли к спуску в город. Городскими воротами это место никак нельзя было назвать, входом тоже - квадратная яма, куда уходит широкая каменная лестница, освещенная какими-то странными фонарями - язычок синего пламени без копоти и дыма, в стеклянном шаре. - Это газовое освещение, - важно сказал Ярл. - А что это такое? - вполне искренне не поняла Анастасия. - Ну... такой воздух, который горит. - Занятно, - сказала она. Они стали спускаться. В конце лестницы Анастасия увидела кованые ворота, распахнутые сейчас настежь. Несколько стражников в доспехах, с двуручными мечами и секирами - весьма знакомо. Стражники поклонились Ярлу, а Анастасию пропустили лишь после того, как Ярл заверил, что она - не Мигрант. - А что это такое? - спросила Анастасия. - Ну... Мигрант - это такой злой дух, который пытается пробраться в город и ночами пить кровь из жителей. Сплошь и рядом он предстает в человеческом облике. - Занятно, - повторила Анастасия. Странно выглядела улица - словно город, убрав с домов крыши, накрыли наглухо колоссальной железной крышкой, как кастрюлю. Ну, а кроме этого - ничего удивительного. Мощеная брусчаткой мостовая, вывески лавок почти такие же - калачи у пекарей, башмаки у сапожников, ключи у ремесленников по железу, и прочая всячина, позволяющая легко угадать занятие хозяина. Только шума в трактирах почти не слышно, пьют чинно. И уличная толпа производит меньше шума. Сквозь огромные прямоугольники мутноватого стекла над головой льется слабый свет, и повсюду горят те же стеклянные фонари с язычками неподвижного почти синего пламени. Никаких особенных чудес Анастасия не увидела, о чем не замедлила сказать Ярлу. Он в ответ осведомился, не хочет ли Анастасия приобрести себе часы. Понятно, она хотела, тем более что ее деньги имели здесь хождение. Правда, хозяин вполне обыкновенной на вид ювелирной лавки сначала не хотел продавать ей часы (которых, кстати, и не было на прилавке), все требовал какую-то местную прописку. Анастасия сказала, что таких денег у нее нет, только китежские, и собралась было уйти, но Ярл, сдвигая брови и делая значительное лицо, пошептался с хозяином, и тот принес часы из задней комнаты. Ярл порывался заплатить сам, но Анастасия не позволила. - И не скучно жить под землей? - спросила она, когда они вышли на улицу, провожаемые неодобрительным взглядом хозяина. - Наоборот, - сказал Ярл. - Ибо мы независимы этим путем образа жизни. - А хлеб? Пашни? - Хлеб всегда можно купить. Наши деньги еще лучше. Сравни со своими - чьи отчеканены искуснее? - Меняемся на память? - сказала Анастасия, решив, что Капитану не помешает посмотреть на такую монету. - Возьми так. - Нет уж, меняемся. - Ну хорошо. - Ярл отдал ей монету и со снисходительной усмешкой спрятал в карман китежскую. - Вот мы и пришли. Они вошли в дом. Тяжелая портьера сомкнулась за спиной Анастасии. Она уселась в кресло, огляделась - комната как комната. Ярл взял со стола синий стеклянный графин, налил в бокал рубиновую жидкость: - Ты не против? - Я не против. - Анастасия осторожно отпила. Похоже на вино, но в нем чувствуется что-то покрепче. Она еще раз осмотрелась, пожала плечами: - Признаться, что-то не вижу я здесь особенных чудес... - Присмотрись. Здесь не такие фонари, как на улице. Анастасия присмотрелась. В самом деле, фонари другие. В них словно сам воздух пылает - невыносимо ровный, без малейшего шевеления пламени. - Электричество. Я не стану объяснять тебе, что это такое есть. Прости, но ты сразу не поймешь. - Ну да, я ведь дикарка, - засмеялась Анастасия. Вино самую чуточку ударило в голову. - Ты прекрасная дикарка, - сказал Ярл, глядя на нее с какой-то непонятной грустью. - Тебе не приходило в голову, что ты достойна лучшей участи? "Ну вот, начинается, - подумала Анастасия, - далась им всем эта лучшая участь". Она насторожилась, но на ее улыбке это не отразилось ничуть: - Смотря что будут предлагать. Эти вот фонари? Ярл встал и отдернул занавеску. Там стоял странный ящик - металлический, блестящий, с передней стенкой словно бы из непрозрачного стекла. На нем стоит еще один, поменьше. Оба усеяны какими-то украшениями, красивыми выступами, цветными незнакомыми буквами и эмблемами, стеклянными окошечками со стрелками. У Анастасии возникло странное чувство. Ящик был не такой. Дело не в том, что он непонятный и загадочный. Совсем не в том. Он словно бы чужд этой комнате. Комната вполне обычная - те же столы и кресла, те же ковры и гобелены, та же утварь. Те же, разве что чужеземные, чуточку иного - облика и вида. А вот ящики и фонари - другие. Не совмещаются с комнатой, с домом, с городом. Такими же чужеродными они выглядели бы в домах Империи или Китежа. Словно сделаны не здесь, людьми с другими возможностями... Но додумать она не успела - Ярл что-то сделал, и стеклянная стенка ящика загорелась изнутри. Там, в ящике, пела на незнакомом языке женщина. Анастасия не особенно и удивилась. Те картины, что показывал волшебник из снежной осени, были гораздо удивительнее - яркие, объемные, подлинное окно в другой мир, окно без рамы и границ. А здесь - пусть и цветное, но плоское зрелище, ожившая картина. Ну, не картина, положим, видно, что женщина живая, но все равно плоский, оживший в ящике гобелен... Но интересно. Она спохватилась и сделала ужасно изумленное лицо. Краешком глаза наблюдала за Ярлом - нет, все в порядке, он важничал, покровительственно усмехался. "А мы-то при свечах и факелах живем, как дикари", - сердито подумала Анастасия, допивая бокал. Музыка была резкая, негармоничная, какофония какая-то. Женщина пела на незнакомом языке. Одежды на ней почти что и не было - так, несколько бахромчатых лоскутков, соединенных нитками бус, и певица двигалась так, чтобы еще больше это подчеркнуть. - Великолепное развлечение для мужчин, я понимаю, - сказала Анастасия язвительно. - Если нет рядом живой женщины и уговорить ни одну не удается, сиди и пялься... - Тебе не нравится? - удивился Ярл, подходя ближе. - Довольно убого, - сказала Анастасия. Услышав над собой его хриплое дыхание, подняла голову и глянула ему в глаза с дерзкой усмешкой. Видимо, он понял. Не шелохнулся. Сказал грустно: - Действительно - княжна... Извини, пожалуйста, я отлучусь на короткое время. И ушел. Женщина выплясывала, изгибая холеное тело. Решившись, Анастасия поднялась, на цыпочках подошла к портьере, отодвинула ее указательным пальцем, приникла одним глазом к щелочке. Ярл стоял спиной к ней и что-то тихо говорил. Прижимал к уху странный предмет на длинной белой веревке и говорил словно бы в него, словно там, внутри, сидел собеседник. Говорил на незнакомом языке, но вдруг явственно произнес ее имя. "Ничего не понимаю, - растерянно подумала Анастасия. - Он это явно всерьез. Молится?" Ярл положил предмет, Анастасия поняла по его спине, что сейчас он обернется, опустила портьеру, бегом, на цыпочках вернулась в кресло. Заинтересованно уставилась в ящик, где плясало уже несколько женщин. - Послушай, а как это делается? - спросила она вернувшегося Ярла. - Очень долго объяснять. Как ты смотришь, если мы с тобой сейчас отправимся в гости? - Давай отправимся, - сказала Анастасия. Она была удивлена не на шутку. По всем канонам он должен был сейчас добиваться ее благосклонности. Видно же по нему, что ему этого ужасно хочется. Что же, один ее взгляд его остановил? Сомнительно. Полное впечатление, что он и в самом деле разговаривал с кем-то, после чего его собственные планы резко переменились. Или он с самого начала поступал вопреки своим желаниям? Пожалуй, именно такой у него вид. Сплошные загадки. Что ж, идти нужно до конца... Дом, куда они пришли, был полон людей. Фонари горели не белые, а какие-то странные, все время менявшие цвет - синий, красный, желтый, розовый... И музыка играла, похожая на ту, из ящика. И никто ее не слушал - люди пили, беседовали, танцевали как-то странно, медленно и обнявшись. Ярл усадил ее на мягкий длинный диван у стены, сунул в руку бокал и пропал куда-то. Анастасия украдкой оглядывалась, присматриваясь к платьям женщин - и короткие, и длинные, с разрезами на боку или спереди, а уж вырезы... Она фыркнула про себя. - Ты откуда, прелестное дитя? - с тем же странным и смешным выговором спросила ее сидевшая рядом женщина. - Издалека, - осторожно ответила Анастасия, присмотрелась к ней - красивая и сильно пьяная. Что ж, это к лучшему. - Очень издалека? - Очень. - Да, я смотрю - из этих феодальных принцесс... Ты молодец. Умница, - женщина обняла Анастасию за шею и чмокнула в ухо влажными губами. Анастасия вежливо стерпела. - Совсем не боишься, глазенки спокойные... Умница. Это редкость. Обычно дикарям ровным счетом ничего не объяснишь, дикари и есть... Прошла уже выучку, а? Анастасия оставила все свои мысли при себе и спросила так, словно все знала и все понимала, даже употребила это их странное обращение с множественным числом: - А вы давно в этом городе? - Я родилась в этом городе, - сказала женщина. - Или ты имеешь ввиду, давно ли я знаю? Давно, - она жарко прошептала Анастасии в ухо. - Так давно, что никаких секретов от меня уже не скрывают. Ну никаких. Сказать? - Скажи, - тоже шепотом ответила Анастасия. - Глупости все это - насчет веков. Веков не осталось. Остались недели, считанные. Видела прибой? Нет? Что же ты так, неужели не интересно? Ну, все равно, дело твое. Считанные недели остались, знаю совершенно точно. Жуткое будет зрелище, как подумаешь, что пришлось бы его с земли наблюдать... Она бормотала что-то непонятное уже, бессмысленное. Анастасия не слушала. Кажется, достаточно и того, что услышала. Странное дело - удивительно легко, без малейших усилий и натяжек эта пьяная болтовня сочетается с тем, что уже известно. Совпадение? Чересчур зловещее совпадение... Ее мягко тронули за плечо. Ярл стоял над ней: - Пойдем. Анастасия поднялась, деликатно отстранив руки женщины, лепетавшей что-то в пьяном умилении. Они прошли еще через несколько комнат, где никто не обращал на них внимания, остановились перед закрытой дверью. - Сюда, - сказал Ярл. Но сам остался снаружи. Анастасия помедлила, однако в распахнувшейся двери увидела самую обычную комнату и человека в кресле - одного. На ловушку это никак не походило. И она решительно переступила низкий порог. Дверь тихо затворилась за ее спиной. - Садись, пожалуйста, - сказал человек. Анастасия села напротив него, положила ногу на ногу, покачивая носком сапожка, переплела пальцы на колене и откровенно разглядывала хозяина. Человек тоже был не такой. В одежде балтов, но не похож на них. И волосы, короткие, с первой сединой, подстрижены чуточку не так, и цвет лица иной, оно не столь бледное, как у живших под землей балтов. И выражение лица другое, и черты, даже ногти на руках как-то не так подстрижены, даже поза, и часы на руке очень похожи на часы Капитана... Обострившимся, почти звериным чутьем Анастасия понимала - этот другой. Он не отсюда. На миг ее даже покинула уверенность в себе, на миг, не более. - Неплохо для девочки, еще вчера игравшей с мечами и гербами, - усмехнулся он. И выговор у него другой. - Ты о чем? - спросила Анастасия. Он улыбнулся и протянул ей бокал с рубиновой жидкостью: - Ты хорошо держишься. Или уже знаешь кое-что? - Ничего я не знаю. - Анастасия приняла бокал. - Просто я не падаю в обморок при виде чудес. Я их насмотрелась по дороге, когда ехала сюда. - Из Империи? - Из Империи. - Серьезное путешествие. Хочешь о чем-нибудь спросить? - Я и так знаю, что услышу, - сказала Анастасия. - Что это чересчур для меня сложно. Все почему-то повадились называть меня прекрасной дикаркой. - Но ты и в самом деле прекрасна. И в самом деле в какой-то степени дикарка. Дикарка по сравнению с теми, кто жил до... неважно, как это назвать. Жил до. - Я глупее? Более жестока? Более зла? Или у вас дикарем человек считается только потому, что с детства не видел вот этих штук? - она указала в угол, где стояло что-то блестящее, непонятное, все в прозрачных цветных колпачках и прозрачных окошечках. - Не сердись. - Я и не сержусь, - сказала Анастасия сердито, отпила из бокала почти до дна и пожалела - было еще крепче, чем вино Ярла, она даже поперхнулась. - Просто слишком многие хотят мной играть, как вещью. - Прекрасной вещью, - мягко поправил он. - И умной, - тут же поторопился добавить. - А это - нечто иное. Такую вещь берегут. Прости... Я просто неудачно пошутил. Не умею шутить. - Это сразу заметно. - Девочка, втяни коготки. У меня не было намерений тебя оскорбить. Я не стал бы тебя приглашать только за этим. - Понятно, - сказала Анастасия. - Да нет, не совсем понятно, прелестная моя Анастасия. - Вот только не ваша. Своя. - Ну хорошо. - Он с видом крайнего добродушия поднял ладонь. - Каюсь, я и в самом деле, услышав, что в наши края прибыла некая прелестная синеглазая княжна, велел привести тебя сюда. И мысли у меня были самые недвусмысленные. Признаюсь, они такими и остались. Но теперь я вижу, что ты не просто красивая игрушка. Ты умна. И это меня отнюдь не удручает. Наоборот, радует. Глупенькие игрушки скоро надоедают, их слишком много. А умная подруга, чей ум стоит развивать - вещь ценная. - Все-таки вещь? - Прости, оговорился. Знаешь, когда можешь из этого кресла управлять судьбами мира и его обитателей, начинаешь немножко... чувствовать под собой Олимп, что ли... Ты знаешь, что такое Олимп? - Не знаю, - сказала Анастасия. - Неважно. Узнаешь потом. Как видишь, я хочу быть с тобой предельно откровенным. Ты мне понравилась. Сразу. А когда оказалось, что ты еще и неглупа... - он упругим кошачьим движением встал, сделал два шага и остановился над ней, положил ей руки на плечи. Анастасия напряглась. - Не бойся. Силой я от тебя ничего не буду добиваться. С тобой так не стоит. Ты достойна лучшего. - Это и есть предложение руки и сердца? - Вот именно. Руки и сердца бога. Анастасия подняла голову, посмотрела в его массивное властное лицо, усмехнулась: - Везет мне на сумасшедших богов... - Что? - Так, шутка, - сказала она с улыбкой. - Я не сумасшедший. И не бог. Но мощью располагаю большой. И знаниями тоже. И вдобавок, мне очень не хочется, чтобы ты погибла со всем этим миром. Может быть, ты не поверишь или не поймешь, но на этот мир надвигается страшная катастрофа. - Я знаю. Луна падает, - сказала Анастасия. - Ого! Какие-нибудь местные звездочеты? - Да, - сказала Анастасия. - Это великая тайна жрецов. - А ты представляешь, как это будет выглядеть? - Это будет что-то жуткое, - сказала Анастасия. - Не то слово. Из жалких обломков того, что останется, нормальную жизнь построить удастся не скоро. И произойдет это через несколько недель. Считанные недели. Ты же не хочешь остаться здесь, когда на земле начнется ад кромешный? - он проницательно глянул на нее. - Наверняка ты, прознав о жреческих тайнах, отправилась искать спасения, ты же умна... - Да, - сказала Анастасия. - Но где же я могу спастись? - В небесах. Это долго объяснять... Словом, в небе тоже живут люди. В таких... летающих городах. Люди, которых после гибели мира не коснулось пятьсот лег назад то, что внизу получило название Мрака и Хаоса. И живут эти люди так, что ты себе и представить не можешь. Владеют знаниями, о которых ты и понятия не имеешь. Но тоже можешь ими овладеть. Плывущие Звезды? - чуть не выпалила Анастасия, но вовремя сдержалась, не стоит выглядеть чересчур уж умной. Хороший игрок никогда не выложит все козыри сразу, нужно приберечь что-то для себя, на потом... В нем чувствовалась недюжинная сила ума, соединенная с неизвестными ей знаниями, и Анастасия не решилась затевать какую-нибудь рискованную игру. Самое разумное, что можно и нужно сделать - выбраться отсюда поскорее и посоветоваться с Капитаном. Вот если бы взять этого типа в плен... Но даже если она его благополучно оглушит, как доставит в шатер, как минет стражников у ворот подземного города? Как по улицам протащит? Нелепо... - Прекрасно, - сказала Анастасия. - Значит, ты меня покупаешь. Только не золотом - спасением. А все остальные люди, на этой земле живущие? - Всем не хватит места там, у нас. И большинство из них - тупое стадо. А менять решение и все же отбрасывать Луну... - Он резко оборвал речь. - Не говори глупостей. Вовсе я тебя не покупаю. Неужели ты думаешь, что я тебя брошу здесь, если ты откажешься? Вот уж нет. Ты мне нужна. Я тебя спасу, хочешь ты этого или нет, Анастасия, - он усмехнулся. - Потому что второй такой можно и не встретить, и не стоит рисковать... Но мне почему-то кажется, что ты будешь умницей. То, что ты увидела в этом доме - мелочи. Помещение для слуг. Есть чудеса, которых ты себе и представить не можешь. - Как тебя зовут? - спросила Анастасия. - Называй меня Тор. - Что это означает? - У неких дикарей так именовался в древности бог грома, - его сильные пальцы небрежно играли золотой цепью на шее Анастасии. - Я как-то подумал, что имею полное право носить это имя. - А ты не сумасшедший, часом? - Ничуть, - ответил он серьезно. - Сумасшедший - это человек, который приписывает себе могущество, каким не обладает. А когда от одного-единственного человека зависит, рухнет Луна на землю или останется на небе, по-моему, такому человеку вовсе не грешно именоваться Тором. Как ты думаешь? - Звучит-то внушительно, - усмехнулась Анастасия. - Если бы еще доказательства... Он взял ее за руки у самых плеч, поднял из кресла, и они встали лицом к лицу. Анастасия открыто смотрела ему в глаза и пыталась отгадать, что в его словах от непомерной гордыни, а что от правды. Одно ясно - человек очень сильный и уверенный в себе, вон как Ярл ходит перед ним на задних лапках, хотя на вид гордец изрядный... Или за спасение жизни всецело продался? Видимо, он понял ее взгляд иначе - притянул, обхватил ее затылок сильной ладонью, поцеловал. Отстранился, прежде чем она успела решить, что ей делать, окинул разгоряченным взглядом: - Доказательства! Хочешь прямо сейчас? Полетим из этой крысиной норы ко мне в дом, это недалеко. Хочешь полететь по воздуху? - Со мной так нельзя, - сказала Анастасия. Кажется, она нащупала единственно верную линию поведения. - Может быть, ты и равен богу, но я не привыкла вот так... Я горда, - она очаровательно улыбнулась. - И чуточку капризна, ты уж прости. Вспомни, что я княжна Империи, и не особенно удивляйся. И приезжаю, когда захочу я сама, а не когда меня схватят за локоть на улице, как этих... ярмарочных. Ты же упорно повторяешь, что тебе не игрушка нужна? Она неизвестно кому и чему молилась в душе, чтобы ее улыбка и взгляд создали должный образ - неглупая, но капризная княжна, слегка ошеломленная чудесами и предстоящей гибелью мира, но не кидающаяся сломя голову в сильные руки будущего хозяина. Собственно, вплоть до недавнего времени она и была такой, чуточку капризным и чуточку спесивым рыцарем, так что ей не пришлось изображать нечто очень уж противоположное ее характеру. Должно быть, она сыграла хорошо. Очень уж он был уверен в себе, чтобы изучать ее вдумчиво и подозрительно. Конечно, он не сумасшедший, он опьянен каким-то стоящим за ним серьезным могуществом. К тому же свято верит, что перед ним стоит дикарка, имперская княжна. А о Капитане понятия не имеет. Нет, все нормально. - Ну что же, - сказал Тор. - Приглашаю тебя, княжна Анастасия, быть завтра моей гостьей. - Принимаю твое приглашение, благородный Тор. - Анастасия склонилась в придворном поклоне, волосы золотой волной упали на плечо. - Соблаговоли объяснить дорогу. Рыцарю подобает отправляться в гости не в экипаже хозяина, пусть даже летучем, а на своем боевом коне. Тор откровенно любовался ею. Тем лучше. Анастасия лукаво глянула на него поверх бокала: - Надеюсь коновязь в твоем доме найдется, а челядь не станет подслушивать у замочной скважины? - Я позабочусь, - пообещал он. - Ты видела дорогу, уходящую от города на запад? - Куда уходящую? - На закат. - Видела. - Ты поедешь по ней. Если ехать рысью, это отнимет часа полтора. (Анастасия, давно уже уяснившая, что такое часы, минуты и секунды, тем не менее вовремя спохватилась и сделала удивленно-вопросительную гримаску). Полтора часа означает, что стрелки опишут вот такие круги. - Он показал на часах Анастасии. - Слева покажутся два невысоких холма, и на вершине одного из них круглая белая башенка. Свернешь с дороги и поедешь прямо меж холмами, - он усмехнулся, - и вскоре увидишь чудовищ. Не пугайся их. Это всего лишь мираж, изображение, чтобы страшить дикарей. Поезжай дальше, не сворачивая. Увидишь на земле полосу из металлической сетки. Это смерть, если у тебя нет вот этого, - он достал из ящика стола маленькую, круглую металлическую коробочку на цепочке. Сам надел ее Анастасии на шею, не упустив случая легонько провести по ключицам кончиками пальцев. - Помни, с этой коробочкой на шее сетка тебе совершенно не опасна. Ну, а дальше езжай вдоль голубых шляпок. Ты их ни с чем не спутаешь. Там будут разные строения, но это нечто вроде... служб и конюшен. А я живу в белом доме с большими окнами, окруженном цветником. Ошибиться невозможно, дом такой там один. - Похоже на описание дороги в замок сказочного людоеда, - сказала Анастасия. - Это - твой замок. Точнее, временное пристанище... - Но со мной прибудет оруженосец, - сказала Анастасия. Начинался самый важный и рискованный момент игры. - Во-первый, я не собираюсь изменять правилам - рыцарь обязан ездить с оруженосцем. Во-вторых, мой оруженосец - в своем роде редкость. Он изобретатель. Все время выдумывает разные удивительные вещи. Вот теперь у него в глазах блеснула настороженность. Но только на мгновение. Он тут же вспомнил, что он - бог грома, имеющий дело с дикарями. - Изобретатель? - спросил он с интересом. - Да. Он придумал такую стрелку, что все время указывает на одну и ту же сторону горизонта. - Быть не может! - Уверяю тебя, - сказала Анастасия. - Я им горжусь, ни у кого такого нет. Может, он и тебе пригодится? - Представляю себе этот дикарский компас... - усмехнулся Тор. - Ты знаешь, привози своего умельца. Кто знает, что из него получится у нас, вы все-таки не дикари, а потерявшие память осколки прежнего мира... - А коробочка? - Анастасия коснулась цепочки. - Для него? - Одной достаточно для двоих. Надеюсь, ты ему сумеешь преподнести подходящую полуправду? Чтобы с перепугу с его штанами не случился конфуз? "Ну, мы еще посмотрим, с чьими штанами может выйти конфуз", - весело подумала Анастасия. Сказала: - Что-нибудь преподнесу, - и встала. - Мне пора. - Я буду ждать. Очень ждать. Ты ни о чем не пожалеешь. "Надеюсь, пожалеешь ты", - подумала Анастасия, глядя, как он идет к ней с самоуверенной хозяйской улыбкой, в самом прекрасном расположении духа. Когда руки Тора сомкнулись у нее на талии, она не противилась и даже, превозмогая себя, ответила на поцелуй, но постаралась прервать его побыстрее. - До завтра, благородный Тор, - сказала она, закрывая за собой дверь. Лицо словно судорогой свело - идя сквозь комнаты с цветными огнями, странной музыкой и танцующими, Анастасия чувствовала, что обаятельнейшая улыбка не исчезает с губ, словно налипла на кожу. Видимо, страшное напряжение сказалось. В жизни не было еще такого поединка. Анастасия присела на краешек упругого дивана в углу потемнее, закрыла лицо руками и тяжко вздохнула. Душа, все тело медленно отходили от этой нечеловеческой игры. Ее прошиб озноб. Хорошо еще, никто к ней не приглядывался в сутолоке и гаме. Но вот кто-то остановился рядом с ней. Анастасия подняла голову и узнала Ярла. Подумала устало: вот что у тебя за служба, скотина этакая. А туда же - славные предки, завоевания от моря до моря... Она поднялась и властно, резко сказала: - Проводи меня к выходу. Позванивая шпорами, Анастасия шла в толпе следом за ним по ярко освещенным, улицам-норам этого странного города. Что происходит вокруг, она воспринимала плохо, голова чуточку шумела, и словно бы туман стоял кругом. Но она была ужасно довольна собой. У подножия лестницы, отвернувшись от Ярла, чтобы намеренно оскорбить, сунула ему в руку монету и быстро поднялась по широким ступеням под открытое небо, покрывшееся уже звездами. С огромным облегчением вздохнула прохладный вечерний воздух и быстро пошла к ярмарочным шатрам, освещенным изнутри зыбкими огоньками масляных ламп. На ярмарке кончилась дневная суматоха и начиналась ночная жизнь - смеялись женщины, позванивали кубки, неслись отовсюду песни и звуки самых разных музыкальных инструментов, бродили пьяные (одного, нетвердой походкой сунувшегося наперерез, Анастасия, не вдаваясь в разговоры, отшвырнула точным ударом). Чуточку поплутав, она отыскала китежские шатры. Тихонько откликнулась на тихий окрик караульного. Подняла полог. Капитан со Станом сидели у пузатого кувшина, но явно еще не притрагивались к нему, глаз не сводя со входа. Глаза Капитана полыхнули такой радостью, что и Анастасию захлестнула гордая радость. Или радостная гордость - какая разница? - Вот и я, милорды, - сказала она. - Спешу вас обрадовать - я узнала многое и отразила все покушения на мою добродетель. Что было не самым легким предприятием. Ощутив, что ноги ее не держат, блаженно вытянулась на застланной полосатым покрывалом постели, закинула руки за голову, закрыла глаза. - Подай ножку, княже, я тебя разую. - Капитан вздохнул с громадным облегчением, стащил с нее сапожки и положил в угол кинжал. - Ну, Таська, сидели мы, как на штыке... И кое-что узнали. Что это ты вся в каких-то цепочках? - Боюсь, начать придется мне, - сказала Анастасия, приподнявшись на локте. - Что бы вы там ни узнали, я была в самом логове, сдается... Итак... Времени ее рассказ занял много - Капитан требовал напрячь память изо всех сил и передать речи Тора дословно, а все странные вещи, которые она там видела, описывать как можно подробнее. Потом он долго изучал часы и монету в слабом мерцании светильника. - Ну что? - не выдержала Анастасия. - Никаких сомнений - не в этом городе вещички-то сделаны. И часы, и монета. Не тот уровень техники. - Что такое уровень техники, я не знаю, - сказала Анастасия. - Но я тоже подумала, что вещи не здешние. Город мало чем отличается от наших. Они все это от кого-то получили... Да, но как же можно жить на небесах? Плывущие Звезды? - Они, сдается, - сказал Капитан. - Прямо в небе жить, понятно, нельзя. Но там могут летать такие... ну, проще всего будет сказать - агромадные бочки. Летающие города. В каждой бочке - город. Это, признаться, странно - твой Тор говорил, что они пережили Мрак, а при мне таких орбитальных станций еще не было. Похоже, все-таки параллельный мир... Да, но что это меняет? - Ничего это не меняет, - быстро сказала Анастасия, вновь ровным счетом ничего не понявшая, но не желавшая новых загадок, потому что сыта ими по горло. - А может, все же не в небе? Может, они преспокойно живут на земле где-то далеко отсюда, а небесными обитателями для вящего почету себя именуют? - А как же Луна, которая уничтожит жизнь на земле? У тебя ведь не создалось впечатления, что он шутил? - По-моему, он был ужасно искренним и серьезным, - сказала Анастасия. - Даже проговорился: мог бы сделать так, чтобы Луна не упала, но не хочет... - Вот это меня и смущает, и злит. Больно уж сволочной подход к делу. Ох, как мне этот тип заранее не нравится, я таких терпеть ненавижу... Ну, Настенька, по всему видно - предстоит нам завтра такая передряга, что честно тебе скажу... - А мне что же, не ехать? - хмуро спросил Стан, ничуть не довольный тем, что избежит опасности. - Насчет тебя уговору не было, воевода, - сказал Капитан. - Сам слышал - в гости приглашены только рыцарь с оруженосцем. Тебе выпадает роль потруднее - если мы не вернемся брать за шкирку этих, в городе, и продолжать дело. Потому что на этой грешной земле одна философия, и другой не дано: пока стоишь на ногах, дерись... - Да, а что вы узнали? - вмешалась Анастасия. Но все, что вызнали люди Стана, лишь дополняло ставшее известным ей. В городе шептались, что власть над ним давно перешла к неким загадочным и могущественным то ли людям, то ли богам, то ли злым духам, давно подмявшим под себя Ратушу Ярлов (особо, впрочем, не сопротивлявшуюся, ибо их, по слухам, не запугивали, а попросту купили). О целях этого потайного завоевания по недостатку точных знаний кружили, понятно, самые невероятные домыслы, но большинство сходилось в одном - что грядет нечто страшное, и спасутся лишь избранные. Примерно на тот район, куда завтра предстояло ехать Анастасии, молва давно указывала как на место жуткое, заколдованное и проклятое, куда сунуться может только безумец. Что-то там вспыхивало, озаряя всю округу, иногда жутко громыхало, по ночам в воздухе проносились загадочные бесшумные тени, а днем разгуливали чудовища. Словом, город был на грани то ли поголовного бегства непосвященных куда глаза глядят, то ли бунта - вот только никто не знал, с чего начать, и как... ...Они рысью скакали по дороге - уже около часа. Анастасия была в жутком душевном разладе. То вспоминала сегодняшнюю ночь исступленной нежности, и тогда радость и смертная тоска сменяли друг друга в неописуемой чехарде; то впадала в понурое безразличие; то с ненормальным воодушевлением пришпоривала коня, стараясь побыстрее достичь цели, а там - будь что будет... Капитан вдруг натянул поводья. Их кони остановились бок о бок. - Что? - спросила Анастасия. - Нельзя так, Настенька. С таким настроением в бой идти - самое поганое дело. Ну, соберись. Он же ничего такого не ожидает, он двух дикарей пригласил, милую девочку предвкушает, наверняка один сидит, челядь повыгнал подальше... Ну, соберись. Стыдно для рыцаря... Он взял в ладони ее лицо, поцеловал в губы. Анастасия закрыла глаза, сжала его плечи. Позвякивали уздечки, наплывал горьковатый запах травы, и вдали раздавался какой-то странный глухой шум, ритмичный грохот. - Как же я сразу не сообразил, фендрик! - ударил себя по лбу Капитан. - Это ж море шумит! Все горести и тревоги отлетели разом. Анастасия широко раскрыла глаза: - Море?! Дернула повод и поскакала в ту сторону. Море! Зрелище было жуткое и величественное. Волны, волны, водная гладь - до самого предела видимости. Солнце сверкает на темно-синей воде мириадами крохотных бликов. Прибой грохотал, волны в два человеческих роста безостановочно катились к берегу, обрушивались на гладкий влажный песок, растекались, уползали назад, вновь вставали белопенными громадами, неслись к берегу, и все повторялось - эта безостановочная коловерть, влажный грохот, мощь неживого, неразумного заворожили Анастасию, она застыла в седле, выпустила поводья, по-детски округлившимися глазами всматривалась вдаль, стараясь запомнить навсегда этот миг, этот берег. Тучи белых птиц с пронзительными скрипучими криками метались в воздухе. Анастасия спрыгнула с седла и побежала туда, навстречу волнам, проваливаясь высокими каблуками в мокрый песок. Остановилась поодаль, подняла ковшиком ладонь, ловя долетавшие брызги. Осторожно попробовала языком. Соленая горечь. Вот и исполнен данный в запальчивости обет - сколько веков прошло с тех пор, как она поклялась попробовать воду Закатного Моря? И каким же смешным теперь кажется все - прежняя жизнь, прежние страхи и радости, стремления и неудачи... Капитан подошел, обнял ее за плечи, Анастасия прижалась к нему, и они долго смотрели в море. - Какой прибой... - тихо сказал он. - Раньше его не было? - Раньше он был во-от такой, низенький... Это все из-за Луны. - Но ее же сейчас, днем, на небе нет? - Ох, Таська... - Капитан, грустно смеясь, обнял ее покрепче. - Чудо ты мое княжеское... Найти бы сейчас какой-нибудь там рубильник, дернуть - и прощай этот чертов параллельный балаган. В книгах всегда был какой-нибудь рубильник. Загнали бы твой золотой брегет, купили билеты - и домой. А там уже войска выведены, пироги пекут... Эх, нету рубильника. Анастасия вскрикнула и показала вытянутой рукой в ту сторону. Капитан всмотрелся, почесал в затылке: - Давай-ка на всякий пожарный обеспечим отход... Они сели на коней, отъехали на сухую землю и вновь обернулись к морю. Черный предмет, становясь буро-серым, приобретая правильные очертания, быстро увеличиваясь в размерах, приближался к берегу. Капитан взялся было за бинокль, но в этом уже не было нужды. Присвистнул: - Ядрена Матрена, корабль! - Вот это - корабль? - изумилась Анастасия. - Это скорее домище какой-то, крепость взбесилась и поплыла... - Корабль, Настенька. Вот только что-то с ним не то... Анастасии этот странный корабль показался овальным ящиком великанских размеров. На корме - целый дом в несколько этажей, только стекла почти все выбиты. Борта грязные, в рыжих громадных пятнах ржавчины, странной то ли коросте, то ли накипи, потеках грязи и жирных черных полосах. Он плыл к берегу целеустремленно, не рыская, но все равно отчего-то казался мертвым, брошенным, нежилым. - Может, там эти... призраки? - шепотом спросила Анастасия. - Глупости. Хотя Летучий Голландец, конечно, классный... Корабль слепо надвигался, возвышаясь над прибоем, нелепый и ненужный. Внезапно он начал сбавлять ход, вот и остановился совсем, что-то отчаянно заскрипело, завизжало, массивные якоря с лязгом и скрежетом натужно поползли вниз на ржавых цепях, но остановились на полдороге, не коснувшись воды. Правый пополз вверх, и его цепь почти скрылась из вида, а левый так и повис. Душераздирающий протяжный вой, железный стон пронесся над берегом. Тучи птиц шарахнулись во все стороны. Анастасия зажала уши. Кони беспокойно приплясывали. Вой оборвался. Левый якорь двумя рывками поднялся повыше, но на прежнее место так и не встал. Корабль развернулся, показав левый борт во всю длину, разбитые круглые окна белого некогда здания на корме, окруженного лесенками с погнутыми перилами и зияющими дырами выпавших пролетов, какие-то проржавевшие устройства на крыше, распяленные горизонтальные полосы, болтающиеся обрывки тросов, косо висящие лодки. От высоких букв на борту остались частички, которые невозможно распознать. - Где же люди? - недоуменно спросила Анастасия. - Так и не показались. Снова короткий вой, надсадный, скрипучий. Корабль уходил к горизонту и вскоре исчез из виду. - Да нет там наверняка людей. Ни одного. Видела, какой он запустелый? - Как призрак, - согласилась Анастасия. - Но разве бывают призраки вещей? - Бывают даже призраки идей, Настенька... Может, он еще до вашего Мрака вышел в море. Автоматика. Кажется, такие уже появились, когда я... - Знать бы, плохая это для нас примета или хорошая? - А никакая, - сердито бросил Капитан. - И вовсе это не примета. Просто старая рухлядь, которая гуляет сама по себе... Ну, поехали? Вскоре на дороге впереди заклубилось облачко пыли. Капитан на всякий случай плотнее запахнулся в плащ, под которым скрывал оружие и одежду. Посмотрел в бинокль: - Господи, еще один металлист на мою голову... Навстречу им неспешной рысью ехал самый настоящий рыцарь. Мужчина. Кольчуга почти такая же, над головой качается наконечник копья, щит зеленый, с диковинным серебряным зверем, а на шишаке - золотой петушок задорного облика. Увидев их, он остановил коня. Совсем мальчишка, едва усики пробились. На Анастасию он смотрел без всякого удивления - видимо, принимал ее, как должное. По привычке Анастасия положила было руку на рукоять меча, но покосилась на Капитана и опомнилась - не до того сейчас... Рыцарь неуверенно потряс копьем и крикнул ломающимся баском: - Вив ле имперьер де Голль! - Тьфу! - плюнул Капитан. - Та же петрушка, я смотрю - де Голля в императоры произвели... Признаться, Анастасия все же с удовольствием показала бы этому концу, кто есть кто в этих краях. Так, немножко, легкая трепка... Но Капитан, погрозив ей пальцем, крикнул что-то на незнакомом Анастасии языке, рыцарь, к ее удивлению, откликнулся, и сам при этом выглядел изумленным. После короткого разговора он и Капитан сошли с коней, причем Капитан тут же закурил, что произвело на чужеземного рыцаря сильное впечатление. Анастасия осталась в седле и терпеливо ждала, пока они оживленно толковали, помогая себе жестами, тыча пальцами в разные стороны. Расстались они совершенно по-приятельски. Рыцарь взобрался на коня, вежливо поклонился Анастасии, но, улучив момент, когда Капитан отвернулся, сделал ей гримасу, выражавшую неприкрытое сожаление оттого, что их встреча протекала так не по-рыцарски. Анастасия показала ему язык, сама ужасно сожалея, что не удалось помериться силами. Надувшись, он принял горделивый вид и поскакал в ту сторону, где в часе езды по-прежнему шумела ярмарка. - Кто это? - спросила Анастасия. - Француз, - ответил Капитан. - Самый настоящий. По-моему, из Марселя едет, если я правильно понял. - Это где? - Это едва ли не у самого края суши. Месяц ехать. И там все точно так же, как у вас - замки-герцоги... Я его послал на ярмарку, уж там-то сыщет приключений в честь своей прекрасной Жанны де или дю. Прыткий салажонок... - Значит, за Бугром нет никакой страны счастливых? - Вот именно... Самое интересное, Настенька - наш бронированный друг ухитрился подобраться к самому логову твоего Тора. Очень обижался, что тамошние чудовища ведут себя так хамски - в бой с доблестным благородным рыцарем не ввязываются, а потом и вовсе обнаруживается, что никаких чудовищ нет, одно наваждение. Он даже до сетки добрался. До этого самого заграждения. И хватило ума у петушка кинуть на нее издали кинжал. Представляю, какой был разряд... - Холмы, посмотри, - сказала Анастасия. - И башенка белеется. Они свернули влево, проехали меж двумя холмами с белой круглой, башенкой на вершине правого. - Похоже на колпак радара, - сказал Капитан. - Определенно радар... - Плащ запахни, всезнайка, автомат видно... Кони шарахнулись, и было от чего - впереди, неизвестно откуда взявшись, вырос паук, черный, красноглазый, мохнатый, с башню высотой, со страшными зазубренными челюстями, способными одним движением перекусить всадника вместе с лошадью. А растопыренными лапами он мог бы обхватить небольшую крепостцу. Встреться такое чудище Анастасии до начала ее странствий на закат, она наверняка карьером припустила бы прочь, ничуть того не устыдившись. Но теперь... Она хорошенько присмотрелась и сообразила, что паук абсолютно неподвижен, не шелохнется ни на волосок. Мираж, наваждение. Все же жутковато было проезжать сквозь него, кони уперлись, и пришлось объехать его стороной. Точно так же они миновали дракона-призрака, зеленого, исполинского, и трех монстров, которым не подобрать названий, а если бы и