тите за цинизм в квадрате, но, что бы там ни замышлял Сталин, не мы пришли к ним первыми, а они к нам. И натворили у нас столько, что любые выходки наших солдат в оккупированной зоне перед этим бледнеют. Вопроса другом: не стоит делать "жертвами сталинизма" примитивных хомячков вроде Крюкова и Руслановой. Не тот случай. "Тебя посодют, а ты не воруй..." По указанию Сталина в январе 1948 г. в московской квартире Жукова и на его даче в Рублево оперативники МГБ провели негласные обыски. Золотых часов было найдено не так уж много, всего семнадцать штук, сундуков с дорогой посудой, мехами и прочим барахлишком немного побольше -- 51. В акте "О передаче Управлению делами Совета Министров Союза ССР изъятого МГБ СССР у Маршала Советского Союза Г.К. Жукова незаконно приобретенного и присвоенного им трофейного имущества, ценностей и других предметов" значатся: ценных мехов -- 323 шкурки, тканей -- 3420 метров, картин из Потсдамского дворца -- 60, а также дворцовая мебель, гобелены, ковры, множество других ценных предметов. Кроме того, указывается, что ранее на таможне были задержаны отправленные из советской зоны оккупации Германии 7 вагонов с мебелью для Жукова -- всего 194 предмета. Вовсе уж пикантно выглядят строки из рапорта Абакумова Сталину: "...в книжных шкафах стоит большое количество книг в прекрасных переплетах с золотым тиснением, исключительно на немецком языке". Жуков немецким не владел и читать эти книги безусловно не мог, -- но, поскольку переплеты были тиснены золотом, сработал инстинкт хомяка... Люди Абакумова разрабатывали также друга и фаворита Жукова, уполномоченного МВД в Германии генерала Серова, судя по всему, бывшего "главным поставщиком" Жукова. О масштабах деятельности Серова можно судить по результатам обыска у одного из его подчиненных -- генерала Сиднева: сотни золотых и серебряных изделий, 600 серебряных ложек, 178 меховых шкурок, около полусотни ковров, гобелены французских и фламандских мастеров XVII-XVIII веков, фарфор и хрусталь. Как показал Сиднев, Серов вывозил ценности из Германии поездами, грузовиками, самолетами, мимоходом присвоив около 30 килограммов золота. Сколько из этого попало к Жукову, в точности неизвестно, но Жуков старательно покрывал Серова. Несколькими годами позже Жуков и Серов примут самое активное участие в убийстве Берии, или, как это до сих пор принято именовать, "восстановлении Хрущевым ленинских норм". Будет после пародии на суд расстрелян Абакумов (который сам не без греха по части трофеев), а Крюков с Руслановой, как и некоторые другие, срочно выпущены по настоянию Жукова, как "безвинные жертвы берневского произвола"... Короче говоря, другого Жукова уважать нельзя -- за весну 1953-го года... МИКИТА Нельзя прямо-таки найти такое, что это лысое ничтожество ухитрилось бы не развалить... Никакой демократией и гуманизмом, разумеется, и не пахло. Хваленый XX съезд, во-первых, закрепил порочнейтий тезис -- будто "настоящий террор" начался лишь в 37-м году. Хотя в 37-м он всего лишь стал захлестывать организаторов -- вот они и взвыли. Да так, что отголоски этого воя слышны до сих пор: посредственный кинорежиссер А. Кончаловский, находясь не у родных пенатов, а в США (!) снял картину "Ближний круг", где проводится та же ублюдочная идейка: все "преступления сталинской эпохи" сконцентрированы в образе "старого большевика", "ленинского гвардейца", чистого ангела, которому злобные бериевцы вышибли мозги... Это неизлечимо. Во-вторых, XX съезд понадобился Хрущеву исключительно для того, чтобы вытащить из-за проволоки своих. Уцелевших "гвардейцев". Всех остальных освободили только потому, что требовалось создать впечатление, будто "новая власть" наконец-то восплакала о судьбе маленького человека и отныне возлюбит его всей душой... Возлюбит? Много писано о трагедии в Новочеркасске 1962-го. Однако почти никто не упоминает о 1956-м годе, когда в Тбилиси еще более зверски была расстреляна еще более массовая демонстрация -- молодые люди вышли на улицу, протестуя против пролившихся на покойного Сталина потоков грязи. Впрочем, по терминологии "демократической интеллигенции", это все были презренные сталинисты, а потому их вроде бы и не жалко... Главное преступление Хрущева в том, что он сорвал попытку Берии пойти иным путем. И повел страну все в тот же коммунистический тупик, согласно полусгнившему указателю с полустертой надписью "Ленинский путь". Хрущев в отличие от Сталина и Берии был убежденным ленинцем, убежденным коммунистом, за что ему и анафема... Он вновь устроил гонения на русскую православную церковь, возрожденную последним русским императором Сталиным. Он, вместо того, чтобы вкладывать деньги в полностью обнищавшую центрально-черноземную Россию, затеял одну из грандиознейших по бездарности и провальным результатам авантюр XX века -- "освоение целины". Он вызвал берлинский кризис и едва не развязал мировую ядерную войну, послав ракеты на Кубу. Он сотворил величайшую в истории глупость -- по пресловутым "идеологическим" соображениям поссорился с Китаем. Политика -- это цинизм в квадрате. Не помню точно, кто именно, Питт или Пальмерстон, произнес фразу о том, что у Англии нет ни друзей, ни постоянных врагов, а есть лишь постоянные интересы, но фраза эта гениальна, в ней вся суть политики. Союз СССР и Китая -- сила, которой просто-напросто не мог противостоять никто на планете. Разрушив этот союз, Хрущев предал государственные интересы своей страны так, как их никто и никогда не предавал. Ради чего? Ради все того же "возвращения к ленинским заветам", мертворожденной концепции, в которую умнейший прагматик Мао не укладывался... Хрущев нанес страшный удар по советской стратегической разведке. То, что в тюрьму отправился как "бериевский костолом" ас разведки, генерал-майор Г. Овакимян, в 1941-1945 координатор в США работы НКВД-НКГБ по сбору информации об атомном оружии, -- еще цветочки... Из выступления Хрущева на пленуме ЦК 1953-го: "Настоятельно необходимо, как совершенно правильно говорил товарищ Маленков, укрепить руководство партии во всех звеньях и покончить навсегда с нарушением норм отношения партии и МВД*, повысить воспитание чекистских кадров, поднять ответственность партийных органов за осуществление повседневного и конкретного руководства органами, постоянно добиваясь повышения революционной бдительности..." * Напоминаю, в состав МВД тогда входила и зарубежная разведка. Легко догадаться, к чему это привело: к чему еще может привести ситуация, когда невежественные в специальных вопросах, но "идейно выдержанные" партийцы начинают "руководить" профессионалами в столь сложной области, как стратегическая зарубежная разведка... Последовала длиннейшая череда снятий с постов, отзывов в страну, ликвидаций резидентур, замен "невыдержанных идейно" "выдержанными". Волна провалов, перехода к противнику, хаос, парализована работа на целых направлениях, ФБР и аналогичные службы без труда "раскалывают" идейно выдержанных неумех... Мало кому известна история с радиоэлектронной разведкой... К началу 60-х годов КГБ добился неплохих результатов в дешифровке американских кодов. Радиоразведка и агентура получили возможность добывать массу материала, который в Москве тут же дешифровывали. Именно благодаря этой работе в Москве в период карибского кризиса своевременно стало известно: если СССР не пойдет на компромисс и не уберет ракеты с Кубы, США, не колеблясь, начнут военные действия, но в обмен на вывод ракет готовы гарантировать территориальную целостность Кубы. Именно из вовремя прочитанной американской шифрпереписки в Москве узнали об истинных целях полетов самолетов-шпионов У-2 над СССР и о возможных действиях США в случае возникновения в связи с этими полетами конфликтной ситуации. И этим далеко не ограничиваются полученные нами выгоды... Однако Хрущев во время поездки в США (когда колотил по трибуне в ООН ботинком) вновь повел себя, как последний идиот. Сначала он в беседе с представителем США в ООН Лоджем совершенно по-детски похвастался, что знаком с конфиденциальными посланиями президента Эйзенхауэра государственным деятелям других стран. Потом стал похваляться директору ЦРУ Даллесу, что его, Даллеса, агенты передают свои шифры КГБ, который с помощью этого дезинформирует ЦРУ и вымогает у него деньги. И в шутку предложил, чтобы, коли уж создалась такая ситуация, спецслужбы СССР и США объединились -- все равно КГБ знает все секреты ЦРУ. Американские профессионалы мысленно схватились за головы, моментально осознав: русские читают шифрпереписку! В сжатые сроки Агентство национальной безопасности США заменило практически все свои шифрсистемы. Колоссальная работа советской разведки пошла насмарку, все, решительно все пришлось начинать сначала... [5] Об идиотских мерах Хрущева по сокращению армии и уничтожению самой современной военной техники (лысому стукнуло в дурную голову: коли уж у нас есть баллистические ядерные ракеты, все остальное устарело) я подробно рассказывать не буду -- и без того написано много. Коснусь лучше прелюбопытнейшего аспекта деятельности Хрущева. Все, практически все им совершенное, принесло СССР прямо-таки непоправимый вред. И наоборот, США от всего этого только выиграли. Прагматик Берия у руля власти им был не в пример страшнее, нежели примитивный, легко просчитываемый большевик Хрущев. Америке были только на руку и явное загнивание страны в результате дальнейшего следования "ленинским путем", и ссора Советского Союза с Китаем, и удар Хрущева по армии, и многое другое... Настолько на руку, что возникает настоятельная необходимость задать вопрос прямо: что во всем этом от тупости Хрущева, что -- от сознательных тайных операций американцев? Если советская разведка ухитрялась внедрять своих агентов в окружение американского президента и английской королевы (причем это только то, о чем мы знаем), если в свое время истеблишмент Франции был профильтрован советской агентурой, если (по последним изысканиям) Японию на США умело натравила потаенно приложившая массу усилий советская разведка -- почему мы так пугаемся версии о существовании обратного процесса? Вряд ли сам Хрущев был агентом американцев. Да это и не требовалось, в общем. Достаточно было иметь агентов в его окружении и умело направлять в тупик, создавая впечатление, что эти идеи не за океаном рождены, а сами родились в гениальной лысой голове... Тому, кто решит, что автор чересчур подзагнул, охотно предоставляю интереснейшего свидетеля -- самого Аллена Даллеса. Одного из лучших разведчиков столетия (понятно, среди тех, чьи имена стали известны) [53]. "Специфический характер коммунистического государства иногда дает Западу некоторые возможности получения определенных услуг со стороны лиц, "не желающих сотрудничать". Преступление, которое добропорядочный коммунист легче всего совершает и которого больше всего боится -- это политическое преступление. Основными же политическими преступлениями среди коммунистов считается неправильный образ мыслей, уклоны различных видов, отступление от линии партии в своих действиях или даже в неосторожных заявлениях. Зачастую подобные отклонения могли иметь место когда-то в прошлом, но объявляются отклонениями и преступлениями позднее, когда партия вдруг сочтет необходимым в силу каких-то причин провести чистку в своей среде, пересмотреть программу и толкование ленинизма. Все чистки, проводившиеся за последние 15 лет*, являются примерами циничных соображений выгоды: доктрина формулировалась с тем, чтобы найти козлов отпущения или оправдать серьезные изменения в системе управления, в политике или в организации правительственного аппарата. Например, в начале 50-х годов многие искренние и преданные коммунисты с ужасом узнали, что они являлись титоистами и должны понести за это наказание. После смерти и ниспровержения Сталина самым тяжким преступлением, конечно, стал сталинизм. Имеются и другие менее серьезные и более серьезные многочисленные партийные проступки. * Книга Даллеса впервые издана в 1963 г. Западные разведывательные службы, как это хорошо известно коммунистам, пристально наблюдают за этими Проявлениями и, кроме того, в течение ряда лет ведут учет факторов, связанных с деятельностью, выступлениями, личной и общественной жизнью коммунистических лидеров от самой верхушки до самых низших звеньев партийной иерархии. Когда появляются первые признаки новой чистки, западные разведывательные службы зачастую пытаются установить контакт с лицами, которым, по их мнению, угрожают отстранение, позор, а возможно, и более суровые наказания, и убедить их в том, что они будут нуждаться в помощи и получат ее, если согласятся на сотрудничество. Здесь просматривается не столько попытка оказать давление, сколько стремление напугать человека, лишить его самоуверенности и самодовольства и заставить почувствовать, что он нуждается в друзьях и в помощи". Конец цитаты. По-моему, неплохое чтение для тех, кто искренне представляет иностранного разведчика в виде узколобого типа, крадущегося через границу на коровьих копытах, навьюченного автоматом, минами, баклажкой с ядом, рацией и прочим мусором... Разумеется, хитрая лиса Даллес, как и положено профессионалу, не дал ни единой конкретной привязки, даже географической (упоминания о "титоистах" и "сталинистах" вовсе не должны непременно относиться к СССР), но в этом и нет необходимости. Ценно само признание в существовании некогда (некогда?) именно такой стратегии... Как выражались древние римляне, умному достаточно. Даллес оговаривается, что "этот метод срабатывает не так часто, как хотелось бы", но вряд ли от подобной оговорки меняется суть дела... ...Завершить разговор о лысой мрази хотелось бы рассказом о двух примечательных фактах. Хрущев обожал повторять вопреки истине, что сам он вовсе не замешан в "сталинских репрессиях". На знаменитом, бурном пленуме ЦК в июне 1957 г., когда схлестнулись Никита со своими сторонниками, с одной стороны, и "антипартийная группировка" Молотова-Маленкова-Кагановича, Никита вновь затянул старую песню о "политических репрессиях". "Антипартийная группировка" их якобы только и олицетворяла своими персонами -- а противостоял им ленинец Хрущев. Когда зашла речь о печально известной особой тюрьме при Комитете партийного контроля, Хрущев вновь стал распространяться о полнейшем своем неведении. Маленков, брезгливо поморщившись, бросил: -- Ты у нас чист совершенно, товарищ Хрущев... Чуть позже, когда Никита уверял, будто "все делалось по личному указанию товарища Сталина", прозвучал безымянный голос из зала: -- Не сваливайте все на покойника! Примерно в то же время Хрущев уговаривал маршала Константина Рокоссовского написать "разоблачительные" мемуары -- о полной бездарности Сталина в политике и военном деле, о "кровожадности" покойного вождя. Короче говоря, просил добросовестно полить покойного грязью, упирая на то, что Рокоссовский сам в свое время побывал в тюрьмах и лагерях. Рокоссовский решительно отказался и уважение к Сталину сохранил на всю оставшуюся жизнь... СЕКРЕТЫ СОВЕТСКОГО КОСМОСА "МАЛЫШ" И "ВЕЛИКАН" Если американцы и западноевропейцы в начале восьмидесятых годов разрабатывали космические челноки одной-единственной модификации, в СССР обстояло как раз наоборот: советские конструкторы "заложили на стапелях" два типа "челноков", отличавшихся друг от друга как внешним видом и конструкцией, так и назначением. "Малыш" предназначался исключительно для транспортировки на орбиту и с орбиты экипажей орбитальных станций, "большой" же челнок должен был решать те же задачи, что и американский "Спейс Шаттл". Первое испытание "малыша" состоялось 3 июня 1982 г. С космодрома Капустин Яр стартовала ракета-носитель СЛ-8 и вывела на круговую орбиту высотой 225 км объект, названный в сообщениях ТАСС "Космос-1374", а на самом деле -- "пассажирский малыш". Разумеется, беспилотный. После одного оборота вокруг Земли по сигналу Центра управления полетами включился тормозной двигатель, и после контролируемого полета в атмосфере "малыш" приводнился в Индийском океане к югу от Кокосовых островов. 15 марта 1983 г. на близкую по параметрам околоземную орбиту вышел "Космос1445" -- и приводнился в том же районе столь же удачно. Его подняли на борт одного из советских научных кораблей. Третий и четвертый "малыши" (27 декабря 1983 г., "Космос-1517", 19 декабря 1984 г. -- "Космос-1614") приводнялись уже в Черном море -- точность расчетов повысилась. 15 мая 1987 г. стартовал уже "большой" челнок. Испытание закончилось провалом -- авария двигателя челнока не позволила ему выйти на орбиту, и он большей частью сгорел в плотных слоях атмосферы, не считая обломков, упавших в Тихий океан. Были пробы и другого типа -- в 1985 г. челнок, отделявшийся в стратосфере от носителя, бомбардировщика "Мясищев-4", опять-таки в автоматическом режиме отрабатывал подход к земле и посадку. Единственная неудача этих испытаний была связана с причинами, не имевшими отношения к самому "великану", -- однажды при взлете аварию потерпел самолет-носитель. И, наконец, наступило время для полета, который в тайне уже не держали -- 29 октября 1988 г. успешно приземлился беспилотный "Буран" -- не полумакет, как его предшественники, а самый настоящий челнок. К великому нашему сожалению, на этом, похоже, история отечественных челноков обрывается... ТАЙНА ИЛИ РОЗЫГРЫШ? Лет двадцать назад мне пришлось неделю проваляться в больнице и там услышать от сотоварища по палате весьма любопытную историю. Поскольку эта больница была не психушкой, я склонен относиться к его рассказу если и не со всей серьезностью, то, по крайней мере, с интересом... По словам этого человека, однажды, осенью 1961 г., его по каким-то делам занесло в Татарскую АССР, в довольно глухой уголок, где простодушные татары до сих пор именовали начальство "господин товарищ председатель". Однажды в степи грянуло, да так, что все в округе решили, будто неугомонный Никита Сергеевич развязалтаки третью мировую войну. Не узрев классического "атомного гриба", кое-кто из тех, что поцивилизованнее, рискнули наведаться в район взрыва... и подобрали там интереснейшие вещи: три белых гермошлема с надписями "СССР", странные сапожки, еще какие-то мелочи. Потом нагрянули те, "кому надлежит". Все отобрали, заставили даже неграмотных поставить крестики под самыми страшными подписками, долго пугали всеми мыслимыми карами, обыскали место падения неизвестного объекта на километры вокруг и отбыли... Такая вот история. Я человек недоверчивый, сам, случалось, распространял весьма правдоподобные байки, а пару лет назад написал для одной бульварной газеты обширную, тщательнейшим образом стилизованную под "документальное журналистское расследование" статью -- там, с массой сухих технических подробностей, ссылок на несуществующие документы и зарубежные публикации доказывалось, что в апреле 1945 г. нацисты вывели на орбиту космический корабль с двумя пилотами, но он рухнул в глухих отрогах Кордильер. Между прочим, многие потом верили. Поэтому к той давней истории я отношусь, в общем, скептически -- любит русский народ баять сказочки в духе шукшинского Броньки Пупкова. И все же... В первых советских пилотируемых полетах наблюдается странный разрыв. 12 апреля 1961 г. летит Гагарин. 6-7 августа того же года -- Титов. После этого наступает перерыв ровно на год -- до II августа 1962 г., когда взлетел "Восток-3" с Николаевым. Перерыв этот выглядит несколько странно, учитывая, что в те годы СССР и США вели ожесточеннейшую "космическую гонку", стремясь завоевать приоритет, где только возможно. По обе стороны океана царила спешка. Вопреки хваленой непогрешимости американской техники, в США с надежностью обстояло порой ничуть не лучше, чем у нас -- можно вспомнить и трех астронавтов, погибших на старте в 1967-м, и "Челленджер", взорвавшийся из-за банального недосмотра техников... Рассуждая теоретически, мог ли Хрущев, вдохновленный первыми успехами Гагарина и Титова, распорядиться о запуске на этот раз многоместного корабля? С тремя (а то и четырьмя) космонавтами? Очень даже свободно. Примеров в истории нашего многострадального Отечества предостаточно. Запусков "к датам", или совершенных исключительно для того, чтобы вульгарно опередить конкурента. Могли, не продумав и не рассчитав толком, запустить "Восток-3" -- первый "Восток-3" -- в котором находилось несколько человек. После катастрофы поневоле пришлось сделать перерыв на год. Однако "могли" еще не означает "сделали". Я ничего не утверждаю и не опровергаю -- передо мной самая настоящая загадка, и глупо ее изучать на основе столь скудной информации. Даже с гораздо более близкой нам по времени гибелью Гагарина, происшедшей прямо-таки "при честном народе", до сих пор Ничего толком не ясно. А вдруг отыщутся и другие свидетели? Вдруг мой тогдашний собеседник не врал? Или не стоит надеяться? Я не знаю... БЕСЫ В ОПТИЧЕСКОМ ПРИЦЕЛЕ "Одно, что мы можем и должны сказать русскому интеллигенту, это -- постарайся стать человеком ". М.О. ГЕРШЕНЗОН (1909 г.) "А назывались они все одинаково. Кратко и выразительно. Как на заборе!" В. ПИКУЛЬ Один из самых живучих и стойких российско-советских мифов -- миф о высоком предназначении, высокой миссии и духовном превосходстве так называемой "интеллигенции"... Советский энциклопедический словарь 1988 г. определяет "интеллигенцию" как "Общество, слой людей, профессионально занимающийся умственным, преим. сложным, творческим трудом, развитием и распространением культуры. Термин "И." введен писателем П.Д. Боборыкиным (в 60-х гг. 19 в.). Вопросы возникают мгновенно: к чему было выдумывать какой-то особый термин, не существовавший доселе ни в одном языке, если неплохи были и старые: "ученый", "интеллектуал", "человек искусства"? И как быть, если человек, "профессионально занимающийся сложным творческим трудом", тем не менее категорически отказывается признавать себя интеллигентом? (У Л.Н. Гумилева спросили однажды: "Вы интеллигент?" "Да боже упаси!" -- замахал тот руками.) Поневоле вспоминаются слова дореволюционного мыслителя Г. Федотова: интеллигенция -- это специфическая группа, "объединяемая идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей". Что подтвердил один перестроечный публицист, без колебаний причислявший себя к интеллигенции: "интеллигент" -- это "псевдоним для некоего типа личности", "людей определенного склада мысли и определенных политических взглядов". Умри, Денис, лучше не напишешь! История вопроса начинается и в самом деле в 60-е гг. 19 в. По свидетельству камергера Д.Н. Любимова, "в связи с проектом какого-то циркуляра министерства внутренних дел, где упоминалась русская интеллигенция, Победоносцев писал Плеве: "Ради Бога, исключите слова "русская интеллигенция". Ведь такого слова "интеллигенция" порусски нет, Бог знает, кто его выдумал, и Бог знает, что оно означает..."" Победоносцев, выдающийся публицист и мыслитель, в данном случае оказался не прав. Министр внутренних дел Плеве изучил вопрос и пришел к выводу, что термин "интеллигенция" все же означает некое вполне определенное понятие -- никоим образом не отождествлявшееся, однако, с понятием "образованная часть населения". Сын камергера Любимова охарактеризовал интеллигенцию так: "Прослойка между народом и дворянством, лишенная присущего народу хорошего вкуса". Добавлю от себя: лишенная и подлинной образованности, и способности мыслить логически, и патриотизма. Плеве говорил Любимову-старшему: "Та часть нашей общественности, в общежитии именуемая русской интеллигенцией, имеет одну, преимущественно ей присущую особенность: она принципиально и притом восторженно воспринимает всякую идею, всякий факт, даже слух, направленные к дискредитированию государственной, а также духовно-православной власти, ко всему же остальному в жизни страны она индефферентна". В 1912 г., уже после смерти Плеве от руки интеллигента-бомбиста, военный историк, Генерального штаба генерал-майор Е.И. Мартынов (впоследствии убит большевиками), написал не менее горькие строки: "Попробуйте задать нашим интеллигентам вопросы: что такое война, патриотизм, армия, военная специальность, воинская доблесть? Девяносто из ста ответят вам: война -- преступление, патриотизм -- пережиток старины, армия -- главный тормоз прогресса, военная специальность -- позорное ремесло, воинская доблесть -- проявление глупости и зверства..." Стоит ли удивляться, что в 1905 г. русские интеллигенты отправляли телеграммы японскому микадо, поздравляя его с победой над Россией? Ненавидящие свою страну, не знающие и не понимающие своего народа, отвергающие как "устаревшие" все национальные и религиозные ценности, вечно гоняющиеся за миражами, одержимые желанием переделать мир по своим схемам, ничего общего не имеющим с реальной жизнью, без всякого на то основания полагающие себя солью земли -- интеллигенты разожгли в России революционный пожар. Н.А. Бердяев писал: "Интеллигенция скорее напоминала монашеский орден или религиозную секту, со своей особой моралью, очень нетерпимой, со своим обязательным миросозерцанием, со своими особыми нравами и обычаями... Интеллигенция была у нас идеологической, а не профессиональной или экономической группировкой... Для интеллигенции характерна беспочвенность, разрыв со всяким сословным бытом и традициями... По условиям русского политического строя интеллигенция оказалась оторванной от реального социального дела, и это очень способствовало развитию в ней социальной мечтательности". Вот только "мечтательность" эта сочеталась с револьверами и бомбами. Пятнадцать лет интеллигенты из "Народной воли", равнодушно списывая в "неизбежные издержки" десятки случайных жертв, охотились за Александром и убили-таки, за несколько дней до того, как государь намеревался огласить конституцию. Крайне любопытны обширные мемуары одного из участников этой "дикой охоты" Н.А. Морозова [127]. Оказывается, он и его друзья, люди взрослые и образованные, были убеждены, что "казнь тирана" и провозглашение всех и всяческих свобод... автоматически приведут к молниеносному перерождению "темного народа", в России тут же воцарится всеобщая братская любовь. Взрослые люди... Но вот означенный Морозов странствует переряженным по деревням. Чтение увлекательнейщее -- романтический юноша впервые попал в "мир народа", смотрит прямо-таки глазами марсианина... И на каждом шагу убеждается, что кабинетные схемы ничего общего с реальностью не имеют. Народовольцы отчего-то решили, что хлебороб полагает городского ремесленника отбросом общества, но мужики, оказывается, питают нескрываемое уважение к имеющему специальность горожанину. По подложному паспорту Морозов числится печником, и его лепет, что он-де ищет в деревенской жизни высшего совершенства, вызывает у мужичков лишь недоумение. "Сектант, поди, какой" -- наконец выносят они вердикт и успокаиваются. Кто ж еще, кроме сектанта, будет так себя вести? Вот "печника" обсчитала разбитная кабатчица, бойбаба, и юноша задает себе резонный вопрос: "Неужели после установления всеобщей свободы эта хитрая баба станет святой Лукрецией?" Тут бы и остановиться, задуматься: если реальная жизнь ничуть не похожа на то, что народники о ней нафантазировали, не честнее ли забыть о бомбах и прокламациях? Увы, мышление народовольцев сворачивает на привычную колею: "что ж, тем хуже для реальности..." Если народ равнодушен к новоявленным "избавителям" -- его, темного, следует помимо желания вести к счастью железной рукой...* После смерти Александра III, невероятными усилиями сбившего волну террора, гангрена распространяется вновь. И это уже не деклассированные одиночки вроде богатейшего помещика Лизогуба и крестьянского сына Халтурина. Общество охвачено какой-то жуткой паранойей либерализма и саморазрушения. * Морозов оказался из тех немногих, кого удалось вернуть к нормальной жизни: отсидев в крепости двадцать пять лет, он поумнел и стал крупным ученым. Несколько характерных примеров. В феврале 1899 г. ректор Санкт-Петербургского университета вывешивает объявление, где пишет: в прежние годы студенты при наступлении каникул учиняли в пьяном состоянии групповые беспорядки в общественных местах, а посему он, ректор, ставит это господам студентам на вид и предупреждает, что в нынешнем году полиция намерена гасить в зародыше подобные шалости. О революционных идеях -- ни слова. Но господа юные интеллигенты, ужасно обиженные столь явным посягательством царского сатрапа на права личности, выходят толпой на улицу. Полиция, понятно, принимает надлежащие меры. Тогда к студенческой забастовке подключаются все высшие учебные заведения империи и бастуют два месяца. (Между прочим, у замечательного русского поэта Афанасия Фета была примечательная привычка. В течение многих лет он, проезжая по Москве, каждый день приказывал кучеру остановиться возле университета, опускал стекло и плевал в сторону "цитадели знаний". Об этом рассказала в своих мемуарах сестра А.П. Чехова. Современный комментатор-интеллигент охарактеризовал действия Фета как "злобное невежество" -- а это лишний раз доказывает, что интеллигенция неизлечима...) 14 мая 1906 г. в Севастополе брошена бомба в коменданта города генерала Неплюева. Генерал уцелел, но погибло восемь случайных прохожих (в том числе двое детей), несколько десятков человек ранены. Но депутаты Государственной думы публично называют суд над схваченными на месте преступления бомбистами "кровопролитием", а левая печать призывает родственников погибших отбросить эмоции и понять, что их близкие погибли по чистой случайности, во имя святого дела... Впрочем, это не единственный случай, когда жертвами террора становились абсолютно непричастные. Летом 1906 г. в Петергофе вместо генерала Трепова убили генерала Козлова. В Пензе вместо жандармского генерала Прозоровского по ошибке убили пехотного генерала Лиссовского. В Киеве вместо жандармского генерала Новицкого ударили ножом отставного армейского генерала. В том же году депутат Думы Герценштейн с думской трибуны весело называет "иллюминациями" многочисленные поджоги дворянских усадеб, сопровождавшиеся убийствами, изнасилованиями, зверствами. Именно за эти слова, а не за еврейское происхождение правые вскоре убили весельчака... 14 мая того же года боевики из "еврейской самообороны" обстреляли католический крестный ход, что повлекло за собой еврейский погром, прекращенный спешно прибывшими войсками. Комиссия из членов Госдумы... обвинила правительство в организации погрома. В Сибири, в Томске, левые боевики начали стрелять из револьверов по крестному ходу. Его участники, оказавшись под огнем, кинулись на революционеров, отобрали оружие, загнали "леваков" в здание народного дома и сгоряча подожгли его, мстя за подлое нападение, за убитых и раненых. Печать окрестила эти события "зверствами черносотенцев". Эсерка Мария Спиридонова убивает на улице чиновника гражданского ведомства. Из тюрьмы переправляет на волю бредовое письмо, обвиняя допрашивавших ее жандармов в пытках и изнасиловании. Позже на суде она откажется от этих показаний, к тому же учиненная по горячим следам экспертиза не обнаружит следов пыток и констатирует, что девственность юной фурии никоим образом не нарушена. Однако оба офицера уже застрелены боевиками... Только за первые шесть месяцев 1906 г. революционерами убито 499 человек -- но Дума, к недоумению иностранных журналистов, пытается протащить закон об амнистии за любые преступления, если только они имеют политический характер! Террористка, дочь якутского вице-губернатора (!), отправленная в швейцарский санаторий подлечить головку, прямо в лечебнице убивает из пистолета немецкого купца, имевшего несчастье быть похожим на министра Дурново... Впрочем, это началось еще с Веры Засулич -- когда юная особа, всадившая шесть пуль в "царского сатрапа", была не только оправдана судом, но и встречена аплодисментами толпы. Считалось само собой разумеющимся, что человек из "образованного общества" должен желать поражения России в японской войне. Купец, эмигрант П. Бурышкин с горечью пишет в своих воспоминаниях, что "образованное общество" проявляло фантастическое равнодушие к деятельности и нуждам российских предпринимателей, купцов, заводчиков. "Купчина толстопузый" был лишь персонажем фельетонов и карикатур... [23] Однако и среди "образованного общества" находились смелые, болевшие за Россию люди, не побоявшиеся выступить против либеральной чумы. В 1909 г. появилась книга "Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции", которую можно охарактеризовать кратко: "Интеллектуалы против интеллигентов" [38]. В самом деле, наша милейшая интеллигенция обожает в спорах с проворством карточного шулера подменять понятия. Тот, кто выступает против "интеллигенции", обвиняется в том, что... выступает против интеллекта, против культуры, знаний, образования. На сем скользком поприще интеллигенция не чурается ни подлогов, ни лжи, ни демагогии. В жизни обстоит как раз наоборот. Интеллект -- это одно, а "интеллигент" -- это другое. Авторы сборника "Вехи" -- не какие-то полуграмотные лабазники-охотнорядцы*, а люди, с чьими именами прочно связаны эпитеты "известный", "выдающийся". Бердяев, С. Булгаков, Гершензон, Кистяковский, Струве, Изгоев, Франк -- интеллектуалы, историки, экономисты, философы. * Слово "охотнорядцы" носит в интеллигентской литературе после известных беспорядков 80-х гг. прошлого века символ чего-то зверски реакционного. Однако что плохого в том, что частные предприниматели разогнали демонстрацию буйствующих юнцов-радикалов, пусть и приложив кому-то по шее? Приведу лишь наиболее знаменательные отрывки, отнюдь не вырванные из общего контекста... Н.А. БЕРДЯЕВ: "В русской интеллигенции рационализм сознания сочетался с исключительной эмоциональностью и со слабостью самоценной умственной жизни... Сама наука и научный дух не привились у нас, были восприняты не широкими массами интеллигенции, а лишь немногими. Ученые никогда не пользовались у нас особенным уважением и популярностью, и если они были политическими индефференистами, то сама их наука считалась ненастоящей..." С.Н. БУЛГАКОВ: "Весь идейный багаж, все духовное оборудование вместе с передовыми бойцами, застрельщиками, агитаторами, пропагандистами был дан революции интеллигенцией. Она духовно оформляла инстинктивные стремления масс, зажигала их своим энтузиазмом, словом, была нервами и мозгом гигантского тела революции. В этом смысле революция есть духовное детище интеллигенции, а следовательно, ее история есть исторический суд над этой интеллигенцией... Наша интеллигенция в своем западничестве не пошла дальше внешнего усвоения новейших политических и социальных идей Запада, причем приняла их в связи с наиболее резкими и крайними формами философии просветительства (т.е. атеизма -- А.Б.). Вначале было варварство, а затем воссияла цивилизация, т.е. просветительство, материализм, атеизм, социализм -- вот несложная философия истории среднего русского интеллигента... Героизм -- вот то слово, которое выражает, по моему мнению, основную сущность интеллигентского мировоззрения и идеала, притом героизм самообожания... Интеллигент, особенно временами, впадал в состояние героического экстаза с явно истерическим оттенком. Россия должна быть спасена, и спасителем ее может и должна явиться интеллигенция вообще и даже имярек в частности -- и помимо его нет спасителя и нет спасения... Героический интеллигент не довольствуется поэтому ролью скромного работника (даже если он и вынужден ею ограничиваться), его мечта -- быть спасителем человечества или по крайней мере русского народа... Для него необходим (конечно, в мечтаниях) не обеспеченный минимум, но героический максимум... Даже если он и не видит возможности сейчас осуществить этот максимум и никогда ее не увидит, в мыслях он занят только им. Он делает исторический прыжок в своем воображении и, мало интересуясь перепрыгнутым путем, вперяет свой взор лишь в самую светлую точку на краю исторического горизонта... Во имя веры в программу лучшими представителями интеллигенции приносятся жертвы жизнью, здоровьем, свободой, счастьем... ("худшие" представители интеллигенции, которых гораздо больше, охотнейше приносят в жертву чужие жизни, здоровье, свободу и счастье -- А.Б.). Хотя все чувствуют себя героями, одинаково призванными быть провидением и спасителями, но они не сходятся в способах и путях этого спасения... С интеллигентским движением происходит нечто вроде самоотравления... Интеллигенция, страдающая "якобинизмом", стремящаяся к "захвату власти", к "диктатуре" во имя народа, неизбежно разбивается и распыляется на враждующие меж собой фракции, и это чувствуется тем острее, чем выше поднимается температура героизма... Герой есть до некоторой степени сверхчеловек, становящийся по отношению к ближним своим в горделивую и вызывающую позу спасителя, и при всем своем стремлении к демократизму интеллигенция есть лишь особая разновидность сословного аристократизма, надменно противопоставляющая себя "обывателям". Кто жил в интеллигентских кругах, хорошо знает это высокомерие и самомнение, сознание своей непогрешимости и пренебрежение к инакомыслящим... Вследствие своего максимализма интеллигенция остается малодоступна к доводам исторического реализма и научного знания... ...В нашей литературе много раз указывалась духовная оторванность нашей интеллигенции от народа. По мнению Достоевского, она пророчески предсказана была уже Пушкиным, сначала в образе вечного скитальца Алеко, а затем Евгения Онегина... И действительно, чувства кровной исторической связи, сочувственного интереса, любви к своей истории, эстетического ее восприятия поразительно мало у интеллигенции, на ее палитре преобладают две краски, черная для прошлого и розовая для будущего..." М.О. ГЕРШЕНЗОН: "Что делала наша интеллигентская мысль последние полвека? Я говорю, разумеется, об интеллигентской массе. Кучка революционеров ходила из дома в дом и стучала в каждую дверь: "Все на улицу! Стыдно сидеть дома!" -- и все создания высыпали на площадь: хромые, слепые, безрукие, ни одно не осталось дома. Полвека толкутся они на площади, голося и перебраниваясь. Дома -- грязь, нищета, беспорядок, но хозяину не до этого. Он на людях, он спасает народ -- да оно и легче, и занятнее, чем черная работа дома. Никто не жил -- все делали (или делали вид, что делают) общественное дело... а в целом интеллигентский быт ужасен: подлинная мерзость запустения, ни малейшей дисциплины, ни малейшей последовательности даже во внешнем, день уходит неизвестно на что, сегодня так, а завтра, по вдохновению, все вверх ногами; праздность, неряшливость, гомерическая неаккуратность в личной жизни, наивная недобросовестность в работе, в общественных делах необузданная склонность к деспотизму и совершенное отсутствие уважения к чужой личности, перед властью то гордый вызов, то покладистость -- не коллективная*, я не о ней говорю, а личная... *