й. Между ними произошла безмолвная дуэль на взглядах, потом Рошаль опустил глаза. - Я понял намек. Я учту, ваша светлость, - произнес он и карикатурно поклонился. Распрямившись, сказал уже серьезно: - Ладно, пусть. Оставайтесь этим. Князь, бывало, расхаживал по замку и в ночной рубахе. - Большое спасибо за разрешение, мастер Рошаль. - Дозвольте продолжить путь, ваша светлость? - Дозволяю, - ответила его светлость... Территорию под названием Новый двор опоясывал частокол из обкоренных бревен с заостренным до копейной остроты верхом. Перед воротами из толстых досок, обитыми по краям широкими Медными полосами, стояла четырехколесная тачка, груженная внушительных габаритов сундуком. Следует полагать, сундук заключал в себе древние предметы, накопленные мастером Рошалем. Возле ворот томились в позах ожидания люди в лиловых жилетах. - Здесь ваш маскарад не пригодился. Здесь мои люди уже закончили. Сварог понял это и без Рошаля. Наверняка - загляни в караулку и обнаружишь тела. Еще одни парни, теперь уже на Димерее, теперь уже в княжестве Гаэдаро погибли, защищая шкурные ин-тересишки какого-то рвущегося к власти деятеля. То есть фактически ни за что. А возле тачки под присмотром людей в жилетах стояли Клади и Пэвер, растерянные, недоверчивые, оглядывающиеся. Видно, быстрое освобождение из-под стражи явилось для них полной неожиданностью. То ли всерьез отпускают, то ли на расстрел сейчас поведут... К ним и направился первым делом липовый князь. Люди Рошаля напряглись - вышеназванный план "Б", видимо, живого Саутара не предусматривал. Но без приказа командира пока не предпринимали ничего. - Позвольте представиться: солдат без армии, - сказал Сварог, глядя в глаза Клади. - Король в изгнании, лишенный своего королевства. И, как уже говорилось, я его верну. Баронетта наморщила лоб, на миг закрыла глаза, открыла и вдруг охнула, по-детски прикрыв ладошкой рот, и не удержалась от восклицания: - Не может быть! - Это не навсегда, моя прелестная баронетта. Сварог повернулся к суб-генералу: - Объективную реальность, данную нам в ощущение, можно ощущать по-разному, не так ли, мастер Пэвер? - Объективная реальность лучше всего видна сквозь призму, особенно если призма эта стеклянная и не пустая, - ответствовал Пэвер не без намека на необходимость поправки здоровья, подорванного потрясениями. И показал, что улавливает потайную пружину происходящего. - Как я понимаю, вы теперь в Гаэдаро править будете? - Придется, - пожал плечами "князь" Сварог. - К счастью, недолго. Да, если у вас остаются какие-то сомнения на мой счет, посмотрите на меня в зеркало. А если сомнений нет, то прошу вас сейчас, незамедлительно, без раздумий решить для себя вот что. Мы улетаем. - Куда? - вырвалось у Клади. - На чем?! - выкатил глаза Пэвер. - Что совершенно точно - прочь отсюда. На некоей летучей машине под названием "Парящий рихар". Попытаемся отыскать Блуждающие Острова. Настоящий князь мертв, мастер Рошаль летит с нами. Страну ожидает хаос, повальное бегство и запустение. Если и суждено настать концу света, в Гаэдаро он наступит раньше, чем в других краях. Вы со мной? - Подождите, подождите, мастер Гэйр. - Пэвер схватил Сварога за пуговицу камзола, но тут же выпустил, словно та находилась под током - видимо, испугавшись, что нарушит целостность нового образа. - Вы знаете, как найти Острова? Сварог обернулся. - Потом расскажу подробней. Подошел Рошаль, объяснявший своим людям, что к чему и какие коррективы в план "Б" следует теперь внести. - Нам пора, - поторопил старший охранитель. "Князь" обвел взглядом своих димерейских приятелей. - Итак, вы со мной? - Да, - быстро и твердо дала согласие Клади. - Нет, положительно я еще не проснулся, - сказал суб-генерал и запустил пятерню в волосы. - Это красное рокнейское отвратительно действует на меня... - Мастер Пэвер! - поторопил Сварог. - Да-да... А мои погреба и мои маленькие шаловливые птички... на кого ж вас, кто же вас... Эх... Отставить рассуждения! - Он вдруг бросил руки по швам, втянул живот и отчеканил: - Необходимы перемены, мастер Сварог. Они не дают крови киснуть в жилах. А я чувствую, что начал впадать в дряхлость и уныние... "Где много снега, но не из воды"... Приказывайте, мастер Сварог. Я с вами. Лишь бы хватило провизии и вина на время похода... - Тогда вперед, - перебил мастер Рошаль, на мгновенье опередив в этом Сварога. На территории Нового двора уместилось бы не менее четырех футбольных полей да еще какие-нибудь трибуны и раздевалки в придачу. Огромнейшая, что по площади, что в высоту, домина возвышался посреди двора, к нему лепились строеньица, к которым лучше всего подходило определение "бытовки". Белая акула и рыбы-прилипалы - так смотрелась картина. Домина - а только он и мог служить ангаром - охранялся полувзводом солдат в черных куртках с красными ромбами на рукавах, в высоких ботфортах и в тюрбановидных головных уборах. Через одно плечо у них была переброшена скатка плаща, через другое - ремень автомата. Командовал коренастый усач, единственный еще и с палашом на боку. Усач выдвинулся навстречу соизволившему пожаловать начальству. А дверь ангара замыкал замочек, прямо скажем, сверхамбарного размера. Глядючи на него, Сварог вспомнил изделия советской поры, которые предприятия любили вручать на юбилеи дорогим партийным товарищам: шариковые ручки размером с крылатую ракету, гвоздь длиной с добрую анаконду. Рошаль по дороге от ворот поставил в известность "князя", что ключ от чудища хранится у старшего создателя аппарата, а тот живет в одном из домиков, и тут же послал за ним человека. - Капрал Димгер-Акст, ваша светлость. На объекте покой. Лихо щелкнули каблуки, к тюрбану взлетела открытая ладонь. Выговор усача отличался от выговора, к которому Сварог уже привык в Гаэдаро. Ага... Добавить сюда форму охраны Нового двора, какую Сварог доселе в Гаэдаро не наблюдал, и вот вам вывод - для охраны любимого детища князь подрядил наемников шут знает из каких мест. Это страну он мог доверить кому угодно, но не обожаемый дельтаплан (или что у него там), в который верил, как утопающий в спасательный круг. А где обожание и вера, там такой же силы подозрительность, знакомые дела. Поэтому порфироносец нанял солдат, не связанных с Гаэдаро ни родственными, ни иными связями, которые служат исключительно за звонкую монету. Наемников можно только перекупить, а кто в Гаэдаро богаче правителя страны? "Князь" небрежно кивнул капралу и брезгливой отмашкой ладони отправил от себя, мол, его светлость пока к тебе претензий и вопросов не имеет, иди, служи дальше. Князь не обязан называть пароли и разъяснять причину визита, он сам себе монарх, божий помазанник как-никак, взбрела ему блажь - извольте стиснуть зубы и потакать. Что-то такое проскочило в глазах капрала. Слишком пристально взглянул, прежде чем отойти. Не должен бы так глядеть на самодержца, хоть и искоса. Черт, нравились Сварогу такие старые вояки, тертые, бывалые-перебывалые, повидавшие и навидавшиеся, стреляные-резаные. Но они же могут быть в высшей степени опасны, если служат противоположной стороне. И с чем-чем, а с их наблюдательностью стоит считаться, потому что они на клеточном уровне понимают - от упущенной мелочи иногда зависит твоя жизнь и жизнь людей, за которых ты отвечаешь. А нынешнего капрала явно что-то насторожило в поведении князя. Иная пластика движений, несоблюдение заведенного ритуала приветствия, еще что-нибудь. Очевидно, что капрал будет поглядывать в сторону правителя, а "правителю" следует поглядывать в сторону капрала. - Ваша светлость! Ваша светлость! - подбежал старший создатель с ключом, который больше напоминал слесарный разводной, чем ключ для двери. - Я сделал, как вы велели. Лопасти перекрашены, натяжки дополнительно усилены. Ваша светлость, можете сами убедиться... Откуда князь Саутар выписал этого создателя, Сварог пока не удосужился выяснить. Можно подозревать что угодно. Например, что из до боли знакомых Сварогу мест. Потому что очень уж напоминал напыщенных интеллигентов, увешанных научными степенями, - и внешне (непременная ухоженная профессорская бородка, морщинистый от постоянно нахмуренных бровей лоб, мягенькое брюшко), и суетливой угодливостью, и заискивающим взглядом. Такой понастроит... Нет, впрочем, этот главный конструктор должен понимать, что рискует не ученым званием или лишением премии, а своей многоумной головой. Обязан был постараться. Кой-какой накопленный опыт царедворца помог Сварогу и на этот раз. Ничуть не переигрывая, он величественно-презрительным жестом отправил конструктора отпирать ангар. Не желаешь открывать рот, а желаешь изъясняться жестами - твое полное на то безраздельное право, уж Сварогу ли не знать преимуществ монаршьего положения! Словесно помог и Рошаль: - Давай живее, ваша ученость. Ох, если его светлость подхватят из-за тебя простуду... Старший создатель летучего аппарата со всей прытью побежал к двери. Один из солдат-наемников, криво ухмыляясь, вразвалочку направился следом. Причина его ухмылки стала скоро ясна: ученый муж не мог удержать в руках отпертый замок, и солдат охраны перехватил громадину, чтоб та не грохнулась на песок. В ангаре, лишенном окон, было, тем не менее, светло. Лампы, развешанные по всем стенам ангара и подозрительно напоминающие китайские фонарики, горели ровным, немерцающим светом непонятного происхождения. Светильники - раз их использовали лишь здесь и ничего похожего до сих пор Сварог в Гаэдаро не встречал - стоили, видимо, немало. А уж во сколько обошелся исполинский аппарат, что занимал все свободное пространство ангара, с учетом его уникальности для этого мира, сказать мог разве что сам князь. Ну, может быть, кое-что знал и Рошаль... Клади порывисто вздохнула за спиной Сварога, Пэвер прошептал: "И вот эта хреновина - летает?!", после чего заковыристо выругался. Да и Сварог, надо признаться, на мгновенье обалдел, когда перед ними во всей своей красе предстала летающая машина Саутара, рядом с которой самолеты Конгера Ужасного показались бы игрушечными модельками. Сварог, наконец, увидел, на что были угроханы фамильные драгоценности, налоги подданных и доход страны. Вот что заменило флот и вместе с ним надежды подданных князя бежать с приговоренного материка. Вот на что ставил, на что уповал покойный правитель Гаэдаро. Дирижабль. Классический "персеваль". Словно сошедший с кадров кинохроники тридцатых годов. Едва заметно покачивающийся из стороны в сторону, похожий на уснувшего дракона, он, что и говорить, потрясал воображение. Черную оболочку баллона ("Любопытно, что за материя, откуда она взялась, ведь вряд ли изготовлена в технологически отсталом Гаэдаро") покрывали нанесенные серебрянкой каббалистические знаки, видимо, призванные отгонять воздушых демонов, вдоль выпуклого бока тянулась горделивая надпись: "Парящий рихар". Серебрянкой же было выкрашено оперение. Снизу, под сигарой баллона, заполненной до упругости каким-то легким газом, находилось, что и положено - то есть гондола, размерами сравнимая с железнодорожным вагоном. К двери гондолы был прибит герб, исполненный в лилово-коричневых тонах. Дирижабль удерживали от взлета шесть тросов, намотанных на барабаны. Аппарат покачивался в нескольких каймах над полом, от двери с гербом вниз свисала веревочная лестница. Вместе с "князем" в ангар, кроме Клади, Пэвера и Рошаля, зашли лишь старший создатель и капрал. Да двое людей Рошаля в лиловых жилетах вкатили следом тачку с сундуком. Бесспорно, князь лишних людей без необходимости к дирижаблю допускать не любил (неизвестно, как насчет собак, которые сейчас проследовали в строение за своим хозяином, старшим охранителем короны). А некая незнакомая зеленоглазая красавица со столь же незнакомым полноватым мужчиной во френче (чье присутствие трудно расценить как производственную необходимость) точно не могут не насторожить капрала еще больше... Уже насторожили. Недаром капрал перевесил автомат из положения на плече в положение на груди, чтобы начать стрельбу, не теряя ни мгновения. Дирижабль, несомненно, привозили в замок по частям и собирали уже в ангаре. Пожалуй, о судьбе сборщиков гадать не приходится, есть все основания считать, что судьба их самая печальная - князю огласка была не нужна. Может быть, трагическая участь постигла и перевозчиков, так, убрали на всякий случай, в Гаэдаро человеческая жизнь имеет не самую дорогую цену, в этом Сварог уже успел убедиться. "Князь" Сварог, справившись с обалдением при виде дирижабля, повел себя согласно сценическому образу. Старался он для капрала, который мог, ох как мог доставить неприятности. Если отправить его жестом прочь, сломать заведенный порядок - тогда жди, что ворвется все подразделение охраны. А перестрелку допустить нельзя ни в коем случае. Поэтому "князь" Сварог, задрав голову, с улыбкой довольного собственника обозревал аппарат, словно не мог налюбоваться на будущего покорителя небес. И словно бы невзначай переместился поближе к капралу. А капрал словно бы невзначай отодвинулся. Молодец, собака. Что-то чувствует. И проверяет, и не рискует. - Его светлость желает добавить кое-какую поклажу, - сказал Рошаль и положил ладонь на плечо старшего создателя. - Помоги им... Все произошло быстро. Быстро не по воле Сварога. Ему просто пришлось поспевать за событиями. Пол под ногами внезапно качнулся, заскрипели балки и растяжки ангара. В стену ударил порыв ветра, все машинально схватились за что попало, лишь бы устоять на ногах. А спустя мгновенье все утихло, встало на свои места. Лишь снаружи доносились испуганные вопли охраны. "Землетрясение, - мельком сообразил Сварог, - это всего лишь землетрясение..." Но высказать эту мысль у него не получилось. Потому что он увидел лица окружающих его людей. Такого ужаса, такой тоски и беспомощности ему еще встречать нe приходилось в глазах смертного человека... - Что... что это, мастер охранитель? - прошептал Димгер-Акст, судорожно озираясь. - Никак, началось, а?.. - Просто подземный толчок! - рявкнул быстро пришедший в себя Рошаль. - Я вам поражаюсь, капрал! Впервые, что ли? Хватит глазеть, принимайтесь за... А дальнейшего и вовсе никто не ожидал. И Сварог - в первую очередь. Ощущение было сродни тому, когда у тебя спадают штаны, а ты не можешь их подтянуть. Только сползали не штаны, а личина "князя". Очередной сбой магии ларов в этом мире, сродни задержке с исполнением заклинаний и не разрушившемуся шауру, и, черт побери, как всякий сбой, совершенно некстати. И никакого понятия, какие магические слова надо произнести, чтобы вернуть личину на место. Стало быть, нечего и возвращать. И некогда придумывать хитрые комбинации. Следовало действовать просто, по готовым рецептам. - Стоять смирно, капрал! (Оглушить громким голосом. И шаг вперед.) Именем Тарабарского короля! Вы подозреваетесь в государственной измене! (Озадачить, смутить. И еще шаг. Нести чушь, чтобы капрал начал гадать, а не спятил ли его светлость. И допустил бы приблизиться еще на шаг.) Вы знакомы с Дон Кихотом?! В глаза смотреть! Когда последний раз встречались с Робинзоном? Отвечать! Сварог видел лишь автоматный ствол, который поднимался на уровень груди, и палец капрала, который лег на спуск. Лучше бы вояка схватился за палаш, но проклятый капрал не знал, что лара пули не берут. И лар не знал, куда полетят отклоненные магической защитой пули... И вот тут Рошаль дал Сварогу возможность оценить его по достоинству. - Ваша светлость, это же капрал Димгер-Акст! - заорал старший охранитель голосом встревоженного придворного. - Капрал, не обращайте внимания, князь просто выпил лишнего! Рошаль на миг отвлек на себя капрала. Заставил мельком бросить на себя взгляд. И Сварогу хватило этого мига. Чтобы сделать последний шаг, ладонью ухватиться за ствол и рвануть автомат на себя. Можно сказать с уверенностью: бывалый вояка не допустил бы такой промашки, знай он наверняка, что перед ним поддельный князь. А он только смутно что-то подозревал, уловив некую неправильность происходящего, но в чем именно состоит неправильность, догадаться не успел. Отброшенный Сварогом автомат глухо стукнулся о деревянный пол. Дальнейшее, что называется, было бы делом техники. Вбитые тренировками, закрепленные боевыми операциями десантные навыки - это вам не магия ларов, они работают во всех мирах. Ногой с разворота в живот, подсечка, ребром ладони по затылку - и можно не беспокоиться, капрал пробудет в полном отрубe до самого взлета "Парящего рихара". А убивать - это вовсе не обязательно, совсем ни чему... Но в очередной раз задача Сварога была облегчена. Уставившегося на "князя" капрала прямо-таки парализовало. И Сварогу не требовалось расспрашивать окружающих о причине этого паралича, он и сам чувствовал, как слезает с него чужая маска, и мог представить себе, как сейчас выглядел: одна половина лица княжья, оплывающая на глазах, другая своя. Короче говоря, видок вполне монструозный. Ну да теперь уж все равно. Хорош ты мужик, капрал, да не тому служил... Хватило двух ударов. А завизжавшего было старшего создателя аппарата заткнул тычком в бок Пэвер. Он, поддерживая за шкирку оседающего ученого, хрипло высказался насчет графа Гэйра: - Неэстетичное зрелище, мастер Сварог. Снимите эту дрянь. - Действительно, граф. Таким вы мне не нравитесь, - стараясь говорить ровно, подтвердила Клади. Вполне согласный с ними Сварог произнес заклинание, освобождающее от чужой личины. - А теперь за дело, быстрее! - взял на себя командование Гор Рошаль. - Сундук наверх! Люди мастера Рошаля подкатили тачку к трапу, в кармашке у Сварога послушно стал нагреваться рубин-гикорат. Ага, вот что вы тут вывозите из страны - древние предметы, стало быть, вывозите... - Погодите-ка, - сказал Сварог и быстро шагнул к ценному грузу, - можно и не корячиться, если только получится... Его небесное великолепие, лар, обученный магами Мистериора, прошедший краткий курс в Магистериуме, произнес заклинание, лишающее предмет веса. То самое, с помощью которого некогда вывел из Хелльстада пса Акбара. На Таларе, даже в Хелльстаде, где, как говорят, магия ларов не действует, заклинание работало. А здесь как? Сработало и здесь. Сварог ухватил двумя пальцами оторвавшийся от пола сундук, который; растеряв солидность увесистого груза, стремился попорхать воздушным шариком. - Пэвер, Клади, забирайтесь в гондолу. Примите тару наверху. Пэвер удивленно присвистнул. Рошаль же внешне остался безучастным. Видимо, уже настроился, что от этого человека можно ждать всяческих фокусов. Вот и соображайте, мастер старший охранитель, сколько у меня еще тузов в рукаве, коли я преспокойно демонстрирую вам очередные свои способности... - Ты, - палец Рошаля нацелился на главного дирижаблестроителя, - открывай дирижаблю выход. Вы, - палец компасной стрелкой повернулся к людям в лиловых жилетах, - знаете, что надо делать. - Рошаль подошел к Сварогу. - С собаками ваши трюки проделывать не стоит. Я их сам подниму. На руках. - О ваших людях на борту мы вроде бы не договаривались, - напомнил Сварог. - Или вы будете уверять меня, что это пилоты? - Не беспокойтесь, я помню уговор. Их на борту не будет. Им поставлена своя задача. На земле. А поведут машину другие пилоты. Вы. И я. - И вы уверены, что этакая бандура - летает? - спросил Пэвер, пыхтя по лестнице. Люди в лиловых жилетах не слышали их беседу. Они обходили барабаны, на которые были намотаны гайдропы. Возле каждого барабана висела на гвозде деревянная кувалда, ими они вышибали клинья, стопорящие барабаны. После чего тросы начинали медленно разматываться, увлекаемые рвущейся ввысь громадой дирижабля. А старший создатель, запуганный настолько, что ходить за ним по пятам и контролировать его действия не имело никакого смысла, где-то привел в действие неведомый механизм. Заскрипели головами шестерни и створы, образующие крышу, начали медленно расходиться в стороны, открывая небо. Трещали раскручивающиеся барабаны. К мелодии тресков присоединился еще один, еще - вот уже все шесть смазанных тросов пришли в движение. Махина поднималась. Последним, уже после того, как Клади и Пэвер оказались в гондоле, загрузили сундук, а Сварог принял от старшего охранителя его псов, в дирижабль забрался Рошаль и закрыл за собой дверь с гербом. Иллюминаторы гондолы имели не круглую, а квадратную, оконную форму - разве что без шингалетов и форточек. Оставалось надеяться, что стекло поставлено достаточно прочное и как минимум порывы ветра выдержит. Сейчас в этих иллюминаторах проплывали китайские фонарики, освещающие ангар, стенные доски, показались шестерни, ременная передача, блеснул край распахнутой кровли. И развернусь панорама до самого горизонта, где темная неровность димерейской земли сходилась с небом, подернутым серой пеленой, что предвещала начало заката. Ветер принял исполинскую машину в свои объятия и потащил за собой по воздушной тропе. В восхищенном ужасе Клади вонзила ноготки в плечо Сварога и, вряд ли заметив это, перегнулась через это самое плечо поближе к иллюминатору. - Поехали! - произнес Сварог ритуальное слово. - Вот такие дела, мои дорогие... Из его дорогих рядом находились Клади и Пэвер. Не слишком дорогой Рошаль со своими собачками сразу же направился в кабину, подразумевая, что и мастер Сварог последует за ним. Но мастер Сварог не спешил. Успеется. Надо кое-что обдумать... - Это ж просто невероятно! Потрясающе, клянусь клыками Наваки! Я лечу! Я - лечу!!! - Восторги Пэвера, прильнувшего к окну-иллюминатору, мало соответствовали его званию и должности, но в такой ситуации это было простительно. - Я полон незнакомых ощущений, три гаубицы мне в задницу! Прошу прощения, баронетта! О-хо-хо! Сварог освободил место у иллюминатора для Клади и присел на пол возле двери. Чуть приоткрыл ее, закурил, хоть курение на борту воздушного судна и запрещено. (Или здесь пол следует именовать палубой?) Он пускал дым в щель проема и смотрел вниз, на крыши замковых построек, на шестиугольную крепостную стену вокруг дворца, на игрушечных людей, задирающих головы и размахивающих руками, на скачущих за дирижаблем всадников. Палить не начнут, можно быть уверенным, на дверце как-никак княжеский герб. В общем, первый этап побега, можно считать, прошел на удивление гладко. Даже странно. Хотя легкость первого этапа наверняка компенсируется сложностями в дальнейшем. Наверняка солдаты скоро найдут тело настоящего князя и уж тогда церемониться не будут. Попасть в громадный неповоротливый дирижабль даже для здешних автоматов - все равно, что в витрину из рогатки. А уж если баллон наполнен каким-нибудь горючим газом вроде водорода, как в аэростатах-монгольфьерах, то тогда вообще туши свет... Рядом с ним присела Клади, с опаской подставила лицо ветерку из приоткрытой двери и спросила: - Куда мы летим? - Старший охранитель Рошаль хочет, чтобы я отвез его на Остров, с которого я, дескать, и прибыл в Гаэдаро. Самое смешное, что наши цели, пожалуй, совпадают. Наиболее разумное из того, что нам оставлено, действительно, отправиться на один из Островов. Для вас это спасение, для меня еще и возможность разузнать что-то о Тропе. - Ты уверен, что мы разыщем какой-нибудь из них? - К сожалению, Бумага Ваграна осталась в доме Пэвера. С ней уверенности было бы больше. Но я все-таки ее видел, кое-что я могу восстановить в памяти... - Бумага... - Эй, смотрите! Вон там, у подножья башни! - заорал вдруг Пэвер, едва не расплющивая нос о стекло. Сварог приоткрыл дверь, выставил голову под прохладный встречный поток. Башня надвигалась слева по курсу. Этакая классическая феодальная башня, в таких десятилетиями томят принцесс и таинственных узников в железных масках, а в народе, они получают романтические прозвания вроде Башни слез или Башни плача. Дирижабль уже поднялся на достаточную высоту, и столкновение не грозило. Внимание Пэвера привлекло другое - к башне, нашпоривая коня, мчался всадник. У подножья он резко натянул поводья, так, что лошадка встала на дыбы, спрыгнул с седла и, оттолкнув солдата у двери, скрылся внутри. - Олес! - Клади выговорила имя как ругательство. - Опять! - Чтоб меня растоптало конницей, хочет обстрелять нас! - предположил Пэвер. - Тогда боюсь, это для него плохо закончится. - Сварог щелчком отправил окурок к земле. Разумеется, Сварог прихватил с собой автомат капрала. Еще не хватало забывать оружие, когда неизвестно, как сложится полет, что ждет после приземления. И если Олес поднимет свое оружие, раздумывать Сварог не станет. Дирижабль сносило к башне. И вообще машина шла неровно, длинными зигзагами. Ничего удивительного, Рошаль только приноравливается к управлению, с которым был знаком лишь в теории. - Кстати, тросы пора выбирать, - сказал Сварог. - Нечего рассиживать, не пассажиры. Так что оканчиваем перекур и приступаем к воздухоплаванию. Болтающиеся, как шнурки у неряхи, гайдропы могли задеть башню, если аппарат пройдет-таки над ней. Когда тупой нос баллона сравнялся с верхней площадкой, окаймленной зубчатой оградой, там появился человек. Все тот же. Олес. Ничего похожего на оружие не обнаружилось в руках его. - Чего он хочет? - выразила всеобщее недоумение Клади. И тут намерения молодого князя стали ясны до прозрачности. Олес взобрался на один из зубцов башенной ограды, отцепил и отбросил перевязь с мечом и, поворачивая голову, внимательно наблюдал за гайдропами, описывающими в воздухе сложные кривые. - Вот кретин! - произнесла Клади, впрочем, не без восхищения. Дирижабль так и не снесло к башне, он проплывал не над ней - рядом. Но гайдропы раскачивало, водило непредсказуемыми изворотами, и какой-то запросто могло поднести к башне. - Отчаянный сынок, однако, у князя, - прокомментировал Сварог и закурил еще одну сигарету. В момент первой Свароговой затяжки центральный трос мотыльнуло к башне. Гайдроп не достал ее, но пролетел достаточно близко; Олес решил, что другого шанса может не быть. И прыгнул. - Ай! - невольно вскрикнула Клади. Молодой князь не промахнулся. Вцепился руками в веревочное сплетение - и стал медленно съезжать вниз, к концу троса. Прижался к канату всем телом, обхватил ногами и все-таки затормозил. И летел пока не к земле, а над землей, раскачиваясь вместе с гайдропом. - А как он думает взобраться? - Такой заберется. Зубами втащит себя, - уверила Пэвера Клади. - И ведь не может не понимать, заметьте, - спокойно сказал Сварог, наблюдая за болтающимся в пятидесяти каймах над землей Олесом, - что его видят и при желании избавятся от обузы в два счета. Чего уж там сложного перерезать гайдроп и тем самым прервать династию правителей Гаэдаро... Глава тринадцатая. А вместо сердца пламенный мотор... - Значит, вы утверждаете, что это и есть компас? - А что вас так удивляет, мастер Сварог? - Я просто уточняю, мастер Рошаль. Уточнить не мешало, потому что ну уж на компас эта штуковина походила ровно столько же, сколько и на аквариум: стеклянный шар, в котором бултыхался темный сгусток неприятного вида. Когда сгусток прибивало к какой-то стенке - в той стороне ищи полночь, или наудер по-местному. Сварог не стал рассказывать Рошалю о том, что кое-где существуют устройства гораздо более удобные в обращении и более отрадные глазу. Да и вообще рассказывать Рошалю о чем-либо сейчас - не самое удачное время. С Рошалем нынче общаться затруднительно. Старшему охранителю короны было плохо. История знакомая. И позора в том для Рошаля никакого, просто не повезло. Так же не повезло с организмом десантному капитану Кучину. На земле его не могло испугать никто и ничто. Поди испугай, когда капитан прошел все огненные броды четырех материков, отстаивая интересы некогда могущественной державы. Не надо никаких уточнений и красочных описаний подвигов: он уцелел, и этим все сказано... Но в воздухе капитан Кучин становился другим человеком. И неважно, на чем он поднимался в этот самый воздух: на вертушке, самолете или чертовом колесе. Его ахиллесова пята - агорафобия. Боязнь высоты, болезнь высоты. И как всякая болезнь, она знает разные стадии: Например, умеренную и крайнюю. Крайняя проявилась и у капитана Кучина, и у мастера Рошаля. Старший охранитель, конечно же, не мог знать о своей ахиллесовой пяте, откуда? Разве что забравшись на какую-нибудь верхотуру посерьезнее... Гор Рошаль даже не мог предполагать, что уже сама по себе высота способна превратить здорового человека в больного. Бледность лица Рошаля сравнима была только с белизной высокогорного снега. У него тряслись руки, слезились глаза, раскалывалась голова, его мутило. Он то и дело проваливался в полуобморочное состояние. Заклинания от высотобоязни Сварог не знал и лекарств, которые на время снимают хоть часть болезненных ощущений, на борту не было. Н-да, несладко придется Рошалю до самого приземления. И чем дальше, тем неслаще. Но Рошаль крепился изо всех сил, держался, как говорится, на морально-волевых. Потому что боялся Сварога. Чувствуя состояние хозяина, поскуливали собаки. До кабины дирижабля Сварог добрался после того, как втащили на борт Олеса и Сварог с ним немножко переговорил. Молодой князь в перепачканных, изодранных куртке с позументами и штанах лежал на струганных досках пола, раскинув руки. Ободранные ладони кровоточили. Впрочем, канатолазец пришел в себя довольно быстро. И, едва открыв глаза, расхохотался на всю гондолу: - А? Видали, как я?! Думал, сорвусь к свиньям - ан нет... Теперь и в цирк незазорно наняться... - Он с трудом приподнялся на локтях, огляделся. - Отец здесь? - Нет, - сказал Сварог. - Внизу остался? - Князь... погиб. - Ну и славно. Туда ему и дорога, - высказался сын своего отца. - Папаша тот еще мерзавец был... И не надо на меня зверем смотреть, подруга. - Отчего-то новоявленный князь нисколько не был удивлен или смущен нежданной воздушной встречей с баронеттой. - Папашка убил мою мать. Она, видишь ли, была женщина строгой морали, а ему страсть как хотелось навезти в замок своих... не скажу при тебе, кого именно... в общем, наложниц, чтобы в открытую забавляться с ними. Жаль, не я его пришил. Ну да ничего, переживу. Он бы и меня давно прикончил, если б я оказался дураком и жил с ним в дворце... "С-семейка, чтоб мне..." - пробормотал Пэвер за спиной Сварога, плюнул и вернулся к прерванному наблюдению в иллюминатор за проплывающей внизу землей. - А ты зачем во дворец сегодня примчался? - спросил Сварог. - Верные люди простучали, что вас этот охранитель забрал, - весело ответил молодой князь и подул на ладони. - Черт, больно... Ну, думаю, тагорт - это тебе, гад, не нурский шпион, он вам всем задаст перца. Так и вышло. Как увидал эту хреновину в небе, сразу понял: это вы удираете, грохнув папашу и пса цепного его, охранителя. Сузив глаза, Клади рассматривала своего старого знакомого. - Чего ж сам править не захотел? - Без этого? - показал Олес пальцем на потолок. - Без этой птахи мне трон ни к чему. А потом, кто его знает, вдруг папаша жив остался. Тогда б он совсем озверел без своего летающего мочевого пузыря. - Как себя чувствуешь? - поинтересовался Сварог, но вовсе не из айболитовских побуждений. - Вполне, - ответил Олес и встал на ноги. - Готов лететь куда угодно. - Тогда так. Поступаешь в мое распоряжение на правах испытуемого. Для начала сдай кинжальчик. - Есть, капитан! Сынок безропотно снял с пояса и отдал свое единственное оружие. Правильно понимает ситуацию - он на борту дирижабля кто угодно, но не князь, и жизнь ему, считай, подарили. А подарок надо отрабатывать. - Он что, с нами? - уперла руки в бока Клади. - Ну, не сбрасывать же как балласт, - пожал Сварог плечами. - А почему бы и нет... - Между прочим, не ты тут командуешь, - миролюбиво заметил Олес, потирая запястья. - Между прочим, мастер Рошаль летит с нами, - счел необходимым сообщить Сварог. - Этот проныра и сюда залез?! - вскинулся юный князь, не сдержав, как видно, всей юношеской любви к охранителю, накопленной за годы соперничества с отцом, которому Рошаль до сего дня служил верно. - Вот сволочь! Вот кого сбросить надо, мастер тагорт! И собаки его тут? Проклятье! Зачем он вам нужен, мастер тагорт?! - Мастер Сварог. За тем же, за чем нам и ты. Мы теперь один экипаж, каждому найдется дело. "Да уж, экипаж подобрался - не пожелаешь и врагам народа. Но - что выросло, то выросло. Будем их дрессировать, как сержант срочников-новобранцев... Эх, где-то ты, Странная Компания. Ничего, я скоро вернусь, мы еще повоюем..." - Значит, так. Экипаж, слушай мою команду. Пассажиров среди нас нет, парашютов тоже... - Чего - тоже? - переспросил Олес. - Неважно. Важно, что падать будем вместе. А чтобы не упасть, придется потрудиться. Для начала Олес и Пэвер вытянут тросы, свернут их в бухты. Баронетта, вы займетесь грузом, - кивнул Сварог на ящики, сундуки и прочие тюки, беспорядочно разбросанные по всей гондоле. - Князь держал аппарат в постоянной готовности к вылету. Значит, мы везем с собой джентльменский набор путешествующего монарха. Среди прочего должна отыскаться и кой-какая еда, вы уж, баронетта, не соблаговолите за труд взять на себя и приготовление легкого ужина... - Сварог заметил, как заблестели глаза Пэвера. Суб-генерал только что не облизнулся. Несомненно, этот прохвост надеется обнаружить в ящиках и некую часть княжеских погребов. Да, судари мои дорогие, с личным составом придется повозиться, чтобы из отряда анархистов-авантюристов получилось более-менее боеспособное подразделение... - На вас, баронетта, также ложится учет имущества, полная инвентаризация барахла. После тросов остальные члены экипажа приступают к аккуратному раскладыванию груза. Чтобы освободить свободный проход по салону, чтоб ничего не ездило по палубе и на голову не валилось... Вопросы, проблемы, неясности? Оставь их без дела, пустятся мыши в пляс, начнутся поиски сомнительных развлечений, пойдут выяснения прошлых отношений. Нельзя допускать праздности на борту. Да, честно говоря, и не предвидится праздности, есть подозрения, что работой все будут завалены от печенок до горла... - Разрешите личный вопрос! - браво отчеканила Клади. - Личные не больше одного, - сурово позволил командир. - А на ушко? А на минуточку, шкипер? Конечно, следовало бы, крякнув в кулак, сказать что-то весомое, военно-морское, мол, это вам не бал-маскарад, барышня, извольте встать в строй и вытянуться по стойке смирно. Но... - В виде исключения, - сдался строгий шкипер. - Вам штурманы нужны? - вот что прошелестела в ушко баронетта, обдав его ласковым и волнующим дыханием. Сварог самонадеянно посчитал сказанное за игривый намек на приятные стороны исключительного положения подруги капитана. И решил, как говорится, остудить. Мол, не время сейчас, товарищ девушка, после, вот одолеем, победим, долетим, тогда уж... - Клади, - начал он остужающую речь. - Я летаю на подобной машине впервые. Мне надо срочно во всем разобраться, чтобы подготовиться к возможным неожиданностям. И поэтому... - А разве не ты горевал об утерянной карте? - перебила Клади. - И? - Сварог невольно принял охотничью стойку. - Чтоб вы, мужчины, без нас делали! Только командовать мастера. - Вздохнув, Клади достала из извечного женского сейфа согретую теплом девичьих округлостей скрутку тонкого пластика. - Бери и больше не теряй. Сварог, лишь развернув рулончик и вглядевшись, окончательно поверил, что перед ним именно та самая карта. Бумага Ваграна. Да уж, признаться, охваченный подозрениями, он и думать не мог, что она... - Как ты сумела?! - спросил Сварог, переводя восхищенный взгляд с бумаги на скромно потупившуюся баронетту. - Потому что женщина, - лишний раз напомнила Клади. - Пока мужчины заняты своими играми с оружием, нам приходится проворно прятать компрометирующие улики. Видимо, природой заложено. Повезло, что вещица удобная, как раз поместилась. - Она не без умысла показала, где именно поместилась. - Я посмотрела бы на того солдата, даже из подчиненных старшего охранителя, кто осмелился бы обыскать Клади, баронетту Таго. - Я восхищен вами, баронетта! Сварог, отбросив всякие черные мысли, обнял баронетту и поцеловал, как во всех мирах целуют женщин, которых страстно желают. Черт, а он-то о ней такого напридумывал, кретин... - А мы тут о тросы пачкайся, - долетело до них ворчание Пэвера. - Чего их вытягивать, обрезать, да и дело с концом, - заметил Олес. - Разговорчики, рядовой! - рявкнул Пэвер. И назидательно добавил: - Избавиться от чего бы то ни было, если это, ни болезнь и ни жена, всегда легко, юноша. Вот возвращать замучаешься. - На земле бы ты называл меня "ваша светлость", - угрюмо огрызнулся князь, впрочем, без всякого высокомерия. - Потускнела твоя светлость, рядовой, как неумолимо тускнеет все сущее... - Да вы философ, мастер суб-генерал! - искренне расхохотался Олес. А Сварог, прервав грозивший стать затяжным поцелуй, с картой в кармане направился в кабину, где и нашел совсем больного Рошаля. Кабина по площади превышала кабину земного самолета раза в два. Очень узкое лобовое стекло имело почему-то салатный оттенок и несколько искажала видимость. Квадратные иллюминаторы-окна по бокам были точь-в-точь такими же, как и в салоне. Еще кабина насчитывала аж два штурвала. Сварог, присмотревшись, понял, как фиксируются штурвалы в определенных положениях: с помощью деревянных клиньев, вставляющихся в отверстия на поворотном колесе. Перед каждым штурвалом к палубе было прибито по креслу с высокими спинками. В лобовом стекле порхали зеленоватые клочья облаков. Боковые стекла позволяли разглядывать землю, их дирижабль сейчас проходил над низиной со множеством коричневых болотных полян, окруженных лесом. Вдали Сварог разглядел прямую линию гати, по которой брел обоз из трех телег. Телеги горбились крестьянским скарбом, сбоку и сзади шли мужчины, женщины и дети. Смотрели под ноги, воздухоплавательный аппарат не замечали, иначе бы проявили хоть какое-то оживление. Наверное, снялся с насиженного места гаэдарский хутор, движется к побережью. На что они надеются? Купить или выпросить место на корабле чужого государства? Успеть построить лодку и на ней если не доплыть до нового материка, то хотя бы попытаться отыскать пресловутые Блуждающие Острова? А горизонт наливался багрянцем. Начинало смеркаться. Ветер свистел в тросах, крепящих гондолу к баллону, пел свою тоскливую песню... Входя в кабину, Сварог задел головой знакомый "китайский фонарь", только не зажженный. Вот тоже задачка: скоро стемнеет и снаружи, и внутри воздушного судна, значит, надо разбираться, как врубаются эти "фо