- Нет. - Островитянин набрался храбрости и произнес: - Вас уничтожат. Если вы убьете меня, тогда вас точно уничтожат, уже ничто не спасет. - А кто или что нас спасало до этого, кроме нас самих? Теперь нас невозможно запугать, тварь. Ничем не запугаешь - ни своими дружками, ни даже разумными сучками. Ну, вот теперь мы будем говорить. Излагай, что у тебя ко мне. Островитянин был все еще бледен, все еще перепуган, но самообладание понемногу возвращалось. - Моя смерть вам не поможет. - Он упрямо хотел донести до Сварога бессмысленность расправы над ним.- Вы погибнете. Вы не сможете управлять жилищем, вас настигнут другие. К тому же о моей гибели моментально узнают остальные, моментально. Врет. Детектор показал, что на последней фразе он солгал. Что ж, если возвращается способность врать и подолгу говорить, значит, шок проходит. - Значит, говоришь, я был вам нужен? - Сварог стоял напротив человека в тунике, поигрывая шауром, от которого островитянин не отводил взгляд. - Самое смешное, я действительно настаивал на том, чтобы поговорить с вами. - Хозяин острова издал нервный смешок. - Спорил с теми, кто хотел вас уничтожить. - Давай без соплей. Захватил ты меня, что дальше должен был делать? - Доставить на... на Главный Остров, так это можно назвать. - И что там? - Там вы предстанете перед Советом. Совет вынесет решение. Мне всего лишь поручили доставить вас... - Почему именно я? - Вы сами поставили нас перед выбором, и выбор у нас был небольшой. Или уничтожить вас, или включить в работу. Я, еще раз подчеркиваю, с самого начала придерживался второй точки зрения. Но буквально до сегодняшней ночи большинство в Совете было за людьми, настаивавшими на вашем устранении. - Он выпрямился в кресле, даже разгладил на груди скомканную Сварогом тунику. Шок прошел. Островитянин, конечно, уже вовсю прикидывал шансы сторон и приходил к выводу, что они, в общем-то, равны. К тому же на данный момент стороны равно заинтересованы друг в друге. Хотя в роли пленника и под прицелом находится сейчас хозяин, однако гостю нет резона его убивать, потому что гость управлять плавучей корзиной не сможет, рано или поздно его настигнут друзья-товарищи островитянина, пылающие жаждой мщения. - Вы хоть понимаете, насколько вы лишний? Как вы мешаете? Сколько вы уже успели испортить?! - Кому, интересно, я мешаю - вам? - Нам. - Вам - это кому? Кто же вы будете? - Вы называете нас людьми с Блуждающих Островов. - А как вас надо называть? - Мы - Дамурги. Это означает - Строители, Конструкторы, Создатели... Творцы... Трудно перевести... - Вот оно как... И чем же я мешаю? - Чем может помешать дикарь, вдруг обретший силу бога? Он использует силу, как до того использовал обыкновенную дубину. Это образ, прошу не принимать за оскорбление. Но способности, не поставленные под контроль равного им разума, служат исключительно разрушению. "Ишь, бляха, совсем очухался. Еще раз, что ли, врезать по ушам..." - но на настоящую злость у Сварога уже не осталось запала. Да и бессмысленно вразумлять человека, у которого с детства мозги набекрень, не перевоспитаешь. - Имя у тебя есть, Дамург, твое собственное имя? Он чему-то улыбнулся, не торопясь с ответом. Наконец сознался: - Ксави... Мастер Ксави. И почему-то соврал. Сварог не стал стыдить и не стал признаваться, что раскусил ложь. В конце концов, можетбытъ, это их древний островной обычай - представляться незнакомцам под псевдонимами. - А можно мне узнать ваше имя? - Что ж вы обо мне знаете, если вам неизвестно имя? - Что-то не хотелось Сварогу называть свое имя всяким проходимцам. - Что имя? Набор звуков. Важнее то, что вы совершали... - Ну и что же? Не терпится узнать, что же такого я насовершал... - Вы своими действиями вызывали потрясения. Если прибегать к образам, то чем больше камень, тем больше от него волны, тем дальше эти волны разбегаются. Ваши магические упражнения поднимали немыслимые, огромные, гибельные волны. А любые волны над океаном разносятся далеко. Хотя бы из-за одного того, что после каждого вашего колдовского экзерсиса процесс замедлялся, стоило вас остановить... или взять под контроль. Благодаря вашим экзерсисам погибло множество опытных экземпляров в нестойких средах. Можно использовать такой образ: одни ткут сложную и красивую ткань, и вот кто-то начинает, развлекаясь, бросать камни. Камни падают и рвут ткань - скажите, понравится это ткачам? Ткань - это наш океан, а бросатель камней - вы. Между прочим, несколько моих коллег в один голос утверждали, что у них отключался механизм восстановления и уменьшалось количество... - Не может быть! Если б я знал, да разве б я посмел! - притворно покаянным восклицанием Сварог прервал нескончаемый поток собственных прегрешений. - Что я наделал!.. Ну, продолжай, продолжай. Ты что-то там говорил о включении в работу. И как бы вы убедили меня в необходимости работать на вас? - Как и всех, - пожал плечами островитянин. - Минутку. Кого это "всех"? - Вы разве не слышали о тагоргах? - Слышали. Еще как слышали. Только думали, что это сказки. - Сварог не стал вдаваться в исторические подробности, как его самого не раз принимали за тагорта. - Да помилуйте, какие же сказки! Нам же нужны люди для выполнения поручений на материках. - И откуда вы брали новых тагортов? - По океану странствует много людей не только во время Великой Регаты, - ограничился Ксави коротким ответом. - Понятно, - сказал Сварог. - Сдается мне, их поставляли люди Соленого Клюва и прочие... ловцы человечины. Вообще, веселое место этот ваш океан, хочу сказать. Не соскучишься. И все же, как вы убеждали будущих тагортов работать на вас? - Они соглашались с неизбежностью. И замолчал. Не хотелось ему развивать тему. Но, как говорится, не хочешь - заставим. - Подробнее. Разве не было тех, кто отказывался? - Когда альтернатива смерть... - Это мы понимаем; но что мешало дать согласие, а впоследствии, уже на материке, обмануть? Не случалось такого? - Нет. Не соврал. Но слезать с него Сварог не намеревался. - Почему не случалось? Не верю, чтобы не оказалось ни одного человека, пожелавшего соскочить с вашей веревки. - Наверное, нам повезло. Лжет, подлец. С наглой ухмылкой лжет. Ну по-годи, сученок... - Повезло, говоришь, - недобро прищурился Сварог. - Д я, представь, знаю, что такого не может быть. И ты мне сейчас честно и подробно расскажешь, как и чем вы вяжете людей, отчего они служат вам верой и правдой. И попробуй не ответь. Ты, наверное, забыл, как работает эта штука... И Сварог напомнил забывчивому островитянину, как работает "эта штука". Блеснувший в воздухе серебряный кружок вонзился в колонну. Из-под металла, застрявшего в древесине, побежала струйка желтоватой смолы. Мука исказила лицо мастера Ксави. Любил он свои послушные растения... - А следующий - в тебя. И дабы островитянин, не дай Бог, не усомнился в серьезности угроз, Сварог выстрелил в него. Разумеется, аккуратненько так выстрелил, чтобы лишь оцарапать предплечье, чтобы пустить кровушку, но серьезно не поранить. Нечто подобное волне прокатилось по стенам, потолку, колоннам, креслу. "Ах вот оно как! Ты каким-то образом со всей этой флорой повязан, - отметил Сварог. - Оч-чень любопытно". Вид собственной крови на утонченные натуры, к каковым, бесспорно, принадлежал мастер Ксави, действует угнетающе. Обычно у таких натур сразу слабеет воля к сопротивлению. - Это самое-самое начало, - пообещал Сварог. - Сейчас получишь продолжение по всей программе. Или надумал сознаваться? Что-то я не слышу рассказа про то, как вы заставляете работать на вас людей. Или меня слух подводит? - Я не имею права говорить, - взмолился островитянин, ерзая в кресле под дулом шаура. Сварог достал из воздуха сигарету, прикурил от пальца, пустил дым в лицо допрашиваемому. И очень спокойно, чтобы спокойствие пробрало мастера Ксави до кишок, сказал: - А мне плевать, имеешь или не имеешь. Мне надо, чтобы ты рассказал - и. ты расскажешь. Или я отрежу тебе голову и буду допрашивать ее отдельно от тела. Не слыхал про такое? На такие фокусы мы, маги и волшебники, большие мастера, уж поверь... Похоже, слыхал - ишь как побледнел. Мастер Ксави, может, и силен кое в чем, но отличать правду от лжи, как Сварогу, ему не дано. Схавал блеф за милую душу. "Жаль, - подумал Сварог, - что я лишь наблюдал когда-то за допросом отрезанной головы, а сам не освоил такое полезное умение. Пожалуй, иногда лучше иметь дело с частью, чем с целым". Теперь - последний штрих, и можно не сомневаться, что пациент поплывет. Куда изнеженному аристократу, не умеющему терпеть боль и вообще не нюхавшему настоящей мужской борьбы, устоять перед профессиональной десантной обработкой... Сварог всего лишь надавил пальцами. Есть такие точки на теле, потревожь которые - и вспыхивает боль, кажущаяся несколько мгновений вообще невыносимой, а после переходящая в долгое и малоприятное нытье. Что-то сродни нытью пульпитного зуба, только ноет не десна и корни, а, скажем, вся левая половина тела. Мастер Ксави взвизгнул от боли, визг перешел в стон - но не в признания. - Значит, не желаем сознаваться. Ну сам напросился. Покедова... Сварог вдавил ствол шаура в грудь корчащегося от боли островитянина. Нажми спуск, и зубцы серебряной звездочки располовинят сердце. И вот туг уж сознаваться пожелали: - Мы брали у них кровь. - Мастер Ксави пытался отодвинуться от оружия, да вот беда: спинка кресла мешала.- Есть способ... Через кровь. Я не знаю, как объяснить. Вы не поймете... Детектор вранья не показал. - Значит, кровью вязали. - В общем, главное Сварог узнал, - Ладно, замнем пока. Поехали дальше. С каких именно пор я стал вам мешать? - Когда вы все вышли в океан. Конечно, я понимаю, что вы давно используете ваши способности, но происходящее на суше мы не контролируем. Нет, не то что мы не можем... - островитянин испугался, что усомнятся в могуществе их расы, и торопливо пояснил: - ...просто это потребовало бы слишком большого отвлечения ресурсов. - Ну хорошо, допустим, вы, - Сварог хищно усмехнулся, - уговорили бы меня работать на вас. И что бы вы мне поручили? - Должен был решить Совет. "Врет, ой врет! Опять соскользнул на кривую дорожку лжи". Граф Гэйр потер висок дулом шаура. - Я тут что-то начинаю про вас соображать, блуждающие вы мои. И хрена с два ваш Совет мудрейших передумал бы меня уничтожать, когда б не отыскалась этому веская причина. И ты мне ее назовешь, эту причину. Правильно я понимаю? И еще разок, на этот раз в челюсть рукоятью метателя звездочек, чтобы смачно клацнули зубы, чтоб из прикушенной губы потекла юшка. А этот мастер Ксави еще и заплакал. Ну, не зарыдал, но глаза увлажнились. М-да, аристократишка поплыл еще быстрее, чем предполагал граф Гэйр. И господин в белом заговорил. Да и чего там, спрашивается, уже запираться! Единожды отступив от запретов, уже нет большого смысла держать неприступную оборону, наказание все равно получишь то же самое. А чем дальше в лес, тем толще партизаны - чем больше говоришь, тем все легче даются новые слова, тем свободнее льется признание. - Граматар всплыл. Граматар всплывает раз в тысячу лет, - островитянин говорил и слизывал с прокушенной губы кровь. - И только два месяца Граматар первозданен и открыт. Понимаете? Он поднимается со дна и поднимает вместе с собой дух океана, понимаете? Это еще не суша, но уже и не часть океанского дна. Подводная земля забыла, как быть сушей, понимаете? Забыла воздух, забыла человека. И пока она полностью не превратилось в сушу и не закрыла доступ к тайнам, можно... возможно то, что возможно всего лишь один раз в тысячу лет. Необычная композиция атмосферы Граматара сохраняется очень недолго. Отчет начался, потому что материк уже всплыл. Уже поднимаются высаженные нами деревья. Уже начинают осваивать землю выпущенные нами звери. До поры до времени нет на новой земле людей с Атара... "Вот оно что, ядрена муха! - подумал Сварог. - А я-то гадал, откуда берутся на всплывающих континентах звери, птицы и леса. Оказывается, граждане островитяне высаживают. Мичуринцы, так их в воду и под воду! Ну понятно, люди им нужны как материал для опытов, а также для пополнения штата наложниц и слуг. Поэтому кое в чем и помочь могут. Однако, думается, не только этим объясняется их забота о материковой жизни. Экспериментируют, вейсманисты-морганисты, опыты ставят, науку двигают. Да и всю планету они воспринимают не иначе, как полигон для экспериментов. Вероятно, высшая цель у них имеется, ради которой они и бьются. Типа нашего коммунизма..." - Сейчас начался уникальный короткий период, к которому у нас... имеется свой, определенный интерес, - продолжал сознаваться мастер Кса-ви. - Я уже сказал, что наши поручения на материках выполняют тагорты. Нам нужен был тагорт на Период Нестабильности. Со способностями, превышающими обыкновенные человеческие. Мы пришли к выводу, что ваши способности позволят вам справиться... Сварог не стал задавать глупый вопрос "чего ж сами в пекло не лезете?". Потому что дело вполне обычное и до одури знакомое: зачем лезть самим, когда можно послать другого. Сварог задал другой вопрос: - Раз потребовался кто-то "со способностями превышающими", то прежние тагорты, выходит, не справлялись? - Да, - подумав, с неохотой признал Ксави. - Погибали? - Нет... просто возвращались ни с чем. Неправду сказал, дорогой товарищ. Скрыл, получается, печальную статистику... Наверное, понимание отразилось на лице Сварога, потому что Ксави заговорил быстро и сбивчиво: - Я правду говорю: они в самом деле возвращались, не все, конечно, но возвращались. Ни с чем. Но... это были уже не люди. Я до конца всего не знаю, правда, это под большим секретом, но ходят разные слухи... Жуткие, невероятные. Там, на Граматаре, что-то есть, что-то такое... нечеловеческое... Ни колдуны, ни специально подготовленные бойцы не могли пробиться к... объекту, который мы ищем... Это,.. Это невероятно - никогда еще такого не случалось, чтобы мы не смогли... не сумели справиться и выполнить наш долг. Но там, там... я правда мало знаю. Помолчали. - И давно вы посылаете порученцев на всплывающие Граматары? - спросил Сварог. - Лично мне известно, что на последние два всплытия посылали. "Ого! Давненько они ведут островной образ жизни. И не надоело?" - Ты вот еще о чем забыл поведать, - напомнил Сварог. - Допустим, тагорты успешно выполняют другие ваши поручения на материках. А взамен? Что получают тагорты взамен? В живых-то вы их оставляете? - Да, оставляем. - Не солгал. - И все? .- Взамен они получают жизнь на островах. - Ага... Погоди, а это не тагорт ли? Сварог показал на слугу, лежавшего на полу и все еще не очухавшегося. Неожиданно опять проснулась пульсация над левым ухом, пинг-понговский мячик весело застучал по голове. Сварог поморщился. - Нет, это слуга, - сказал островитянин, никаких перемен в ауре Сварога почему-то не замечая. - Слуга - это слуга, женщина - это женщина. А есть тагорты. Тагорты не прислуживают, они работают. - А, ну ясно. Начинаю потихоньку разбираться в ваших сложностях. Хотя и плевать мне на них с высокой колокольни... Давай-ка, дружок, лучше взвесим сложившуюся ситуацию. Она, друг мой, неоднозначна. Сварог отошел от островитянина, сел в бывшее кресло мастера Ксави. "Символично, не правда ли? Они не только поменялись ролями, но и сиденьями". Молчал, сосредоточенно куря в свод ветвей над головой, раздумывал. Потом негромко заговорил: - Во-первых. Вы, Дамурги, виновны в смерти людей, которыми я командовал, за которых отвечал...- Хоть Сварог теперь и сидел, но выстрелить он успеет раньше, чем островитянин выкинет любой из доступных ему фортелей. - Во-вторых. Вы виновны в смерти женщины, которая... была мне близка. Этого я вам прощать не собираюсь. Также не собираюсь возвращаться на стены. Делать там-нечего, здесь мне нравится больше. Разве что вернусь за вещичками. В-третьих. Я смогу тебя заставить, уж поверь мне, человек хороший, поработать таксистом, что в переводе означает - доставить нас по любому названному мной адресу. Но! Но... Но, пожалуй, есть поводы для переговоров. Да, признаюсь, мало радости посадить себе на хвост погоню в виде плетеных островов и потом бегать от полчищ разъяренных тагортов по Граматару. Но мне не привыкать. Все зависит от того, что вы мне сможете предложить. У вас есть свой определенный интерес к Периоду Нестабильности, у меня имеется свой интерес к тому же самому, плюс интерес кое к чему еще. - Я не понимаю вас, - прошамкал мастер Ксави. - Поймешь со временем. У вас имеется правитель на вашем Главном Острове или что-нибудь подобное? - У нас есть... Ствол, где находится здание Купол Совета. - Ствол? Это что, остров? - Да. И вокруг всегда много Ветвей, Листьев, Корней, какие-то присоединяются к Стволу, какие-то, наоборот, уходят в океан. И что с того? - Все решения принимаются Советом в тот самом здании на Стволе? - Да. Но... - Далеко отсюда до Ствола? - По вашим представлениям о расстояниях - далеко, по нашим - нет. - А до Граматара? - Я могу повторить только что сказанное. По нашим представлениям - недалеко. - Меня волнуют сейчас именно ваши представления. Вот мы и подошли к главному, мастер Ксави. За мной, - Сварог показал себе за спину, - сорок два человека, которые поверили мне. Поверили, что я доведу их до Граматара. Поверили, хотя я и не давал никаких обещаний. И они должны высадиться на новый материк, это даже не обсуждается. Поэтому сперва мы отправимся на твоем плавучем чуде к Граматару. Высадим мой экипаж. Это, напоминаю, не обсуждается. А вот дальше... Дальше я, так и быть, сплаваю с тобой на ваш Ствол. Вам же только я был нужен, не так ли? - Да. Я хочу... - Плевать на твои хотения, - прервал его Сварог. - Тебе поручили доставить только меня. Ты доставишь. И только меня. Ну разве с небольшой, но простительной задержкой. Там и поговорим с твоим Советом о наболевшем. Глядишь, и соглашусь взяться за ваше поручение. Без производства в тагорты, без вашего кровавого крючка. Как говорится, на иных основаниях, за иное вознаграждение. Но это как беседа на Совете сложится. Так я решил. Неужели возникли возражения? Возражений не возникло. - Вот и ладненько. Что ж, а теперь давай поговорим о задании. Выкладывай все, что знаешь. Должен же я перед твоим Советом предстать во всеоружии. Начинай. Я жду. Седьмое чувство, опыт, интуиция - назовите как хотите, но все чувства в нем в один голос кричали, что все предыдущие его приключения на Димерее были лишь увертюрой к тому, что он сейчас услышит. Он закинул ногу за ногу и приготовился внимательно слушать. А непонятная и потому пугающая пульсация над левым виском не утихала. Конец второй книги ГЛОССАРИИ Рукопись, найденная в бутылке Начато на пятьдесят шестой день после отплытия с Граматара. Пишет эти строки Крате Ави из города Ульган, что находился на Граматаре, на уздере княжества Фастан, в пятидесяти трех кабелотах от границы с Нуром. Я, Крате Ави, родился в Ульгане в семье корабельного плотника Парро, детство провел в Ульгане, потом работал с отцом на верфях, после смерти отца ходил помощником судового повара на рыболовецкой шхуне, в Войну Королей служил коком на адмиральском флагмане "Порфирная ветвь", получил за сражение в бухте Ани-Куак орден "Звезда Храбрости" с пятью лучами. Вернувшись в Ульган, стал ходить коком на торговых кораблях Королевской Мантии, что давало право на пожизненную пенсию мне, жене и детям. Приход Тьмы застал меня на сороковом году жизни. Я и моя семья вышли на судне "Король Ари-иль-Моа", входившем в шестую флотилию города Ульгана. Король Фастана вывел четыреста грузовых и двести военных кораблей, не дожидаясь последних знаков наступления Тьмы. Мы отошли на шестьсот кабелотов от Граматара, когда увидели столб черного дыма на горизонте. Мы поняли, что Граматара больше нет. С этого дня Фастана начал преследовать злой рок. Мы попали в шторм. Шторм бушевал десять дней. Когда он улегся, мы насчитали всего сорок грузовых судов и два военных корабля. Быть может, милостью Тароса, еще какие-то корабли Фастана, кои разбросало по океану, уцелели и они доберутся до Новой Земли. Вскоре наш флот угодил в Огненную Пасть. (Замечание Пэвера: "Читал про такое у Клей Самойле в "Хрониках исходов". Подводные горы начинают выплескивать струи жидкости - вроде той, что идет на зажигательные бомбы, которая горит и на воде. Крайне неприятно".) Сгорело тридцать судов. Сгорел и королевский корабль, что лишило нас присутствия духа, потому, когда на нас напала Гидернийская летучая флотилия, мы предпочли не сражаться, а спасаться от нее поодиночке, разбегаясь в разные стороны. (Замечание баронетты Клади: "Да, во время пошлого прихода Тьмы гидернийцы действовали летучими отрядами, нападавшими на караваны беженцев. А в этот раз, к нашему несчастью, избрали более эффективную тактику",) Наш корабль гидернийцы не догнали, но на следующий день мы угодили под дождь из камней. Я думаю, то долетели обломки Граматара. (Замечание Рошаля: "Вряд ли. Скорее всего, это падали обломки небесного тела. Такое нередко происходит в дни наступления Тьмы".) Камни пробивали корабль насквозь. Погибла большая часть экипажа, погибли моя жена и дети. Судно стало тонуть, пришлось пересаживаться в шлюпки. Из пяти шлюпок одну разнесло огромным камнем с неба. Три опустошили ночью водоросли эгу, неслышно подплывшие, задушившие людей и утащившие все вещи. Нам повезло - нас отнесло течением в сторону. (Замечание Пэвера: "Никогда не слышал ни про какие водорослли эгу".) В последней шлюпке нас было четверо. Если б я не проснулся вовремя, то Яколь, сошедший с ума, видимо, от дневной жары, убил бы и меня, как убил он трех моих товарищей. Я сумел, схватившись с ним, победить. Так я остался один. В шлюпке есть бочонок воды и немного сухарей. Я надеюсь продержаться две недели и почти уверен, что меня не найдут. Есть чернила и бумага, есть бутыль, в которую я запечатаю письмо. (Замечание Рошаля: "Хочу сказать о Фастане. С гибелью королевской династии не стало и его. Да, несколько десятков фастанских кораблей добралось до побережья Атара. Добралось вместе с тремя кораблями государства Горитон, существовавшего на Граматаре. Они зажили общей колонией, и новую королевскую династию заложили муж-фастанец и жена-горитонка. А общее, вновь образованное государство получило наименование Фагор".) Сколько будут люди жить на Димерее, так долго главным в их жизни останется море. Постоянно одно море. Суша была, и ее нет. И будет ли завтра? Море вечно. Я хочу оставить знание о море тем, до кого дойдет это послание. Любая кроха знания не должна быть утрачена. Я смею надеяться, что мои крохи дойдут до людей моря и хоть чем-то помогут им. (Замечания Пэвера: "Он же коком ходил, на камбузе заправлял. А где друг другу рассказывать историю за историей, как не на камбузе - где и подкормиться, и погреться, и согреться...") Сперва о том, как не навредить кораблю, а помочь еще при закладке и постройке. Плотникам, собираясь на верфь, одеваться каждый день в чистое и брать с собой .кость с шестерками на всех гранях и кошачий волос. Входя на верфь, кланяться на уздер, бросать под ноги кошачий волос и руганью выводить с сердца злость. Потому как на работах, то есть вблизи киля, браниться никак нельзя, испортишь судно. На верфь не пускать женщин, а если на верфи побывает девственница, то все начатые корабли надо натереть перцем и окропить морской водой, иначе жди бунтов и болезней. На верфь не приносить поросят, зайцев, черных собак, змей, молоко, надкусанные булки и монеты, отчеканенные в нечетный год. Лучший из дней для закладки киля - вторник, день, когда пророку Мииенне было явлено чудо морское: пророк увидел тонущего, попросил за него Тароса, и расступились воды, дав человеку по дну выбраться на берег. Если есть возможность ждать, то жди до того числа месяца, которое оканчивается на шесть, так как у удачи шесть граней - недаром кости шестигранны, - и с удачей надо заигрывать, как с женщиной. А удача для моряка в море - самая нежная и нужная подруга. А худший из дней для закладки киля - среда, так как в среду, говорят, проснулась в дурном настроении жена океанского владыки Ори и из прихоти уничтожила первый корабль, построенный людьми. Худший из худших дней - среда, тридцать первое, ибо тридцать один - число, от которого моряк должен бежать во всем и всегда. Чтоб судно не сгорело, каждый гвоздь надо смачивать в воде или уксусе. Первый корабельный гвоздь забивай подошвой сапога, чтоб по палубе ступалось как по суше. Второй гвоздь рекомендуют забивать голой рукой, чтобы придать судну крепость и стойкость к штормам. В портах Фастана существовала профессия кулачника, которого приглашали на каждую закладку и платили немалые деньги. Для того чтобы отпугнуть морскую нечисть, под палубный настил закладывай человеческие кости. Лучше всего подходят кости утопленника, ибо утонувший один раз второй раз уже не утонет и других за собой не потащит. Заложи в киль щепу с плах, на которых казнили, или от виселиц, и киль будет отпугивать морских чудовищ. А от нечисти также хорошо помогает кровь казненных. Породы дерева, которые приносят удачу и которые надо включать в тело корабля, хоть статуэтки к бортам прибивай, это такие породы: карликовый дуб (для рыбаков - подманивает косяки), ольха (отгоняет молнию), железный орех (притягивает ветер). Еще каждому мастеру на верфях необходимо заложить тайничок с собственным ногтем, волосом с головы и золотой монетой, чтобы установить с судном родственную связь. По окончании постройки нельзя менять ничего на судне - от киля до дек-палубы, иначе жди несчастий. Название кораблю давай с большим умом. Нельзя давать из трех слов, нельзя употреблять в названии число. Даже если присваивать судам имя королей, следует избегать чисел. Допустим, вместо "Альги Шестой" или "Пергеш Второй" следует назвать "Король Альги" или "Пергеш Храбрый". Корабли с числами плавали недолго и гибель принимали обыкновенно в дни с теми же числами. Выгодные грузы и солидный фрахт помогают получить названия, в которых присутствуют слова вроде "золотой" или "прибыточный". Имя бога Лакко, покровителя торговли, на борт судна выносить не стоит. Лакко - бог изменчивый и трусоватый, если тебе вдруг малость не повезет, то Лакко сразу может отказаться от тебя и название судна помощью не будет. Грузам и фрахтам помогают также раздача мелочи попрошайкам в каждом порту, куда заходишь. Полотнище для флага рекомендуется заказывать у бадрагских мастеров. Оно прочное, краска на него хорошо ложится, и вроде бы бадрагцы знают секрет заговора флага, который они хранят от других пуще печати Тароса. Заговор оберегает плавающих под флагом от пиратских нападений. . Самое лучшее для корабля, если после его постройки сделают точно такой же, но небольшого размера. И коли такой кораблик будут держать во дворе в бочке со стоячей водой, а в случае безветрия дуть на него, то и большому будет сопутствовать ветер и путь без штормов. Но позволить себе такое могут лишь очень богатые судовладельцы. Спуск на воду надо сопровождать пенной струей из пивной бочки, направляя ее на киль, чтоб кораблю веселее плылось по морям. Не зови на спуск священников, женщин и никого из будущей команды судна. Священников надо приглашать на судно, когда то уже стоит полностью готовое к выходу в первое плавание. Пусть совершат обряд милости Тароса, но не пускай их на шканцы и не давай прикасаться к железу. Неизвестно почему, но это приносит несчастья. Священник прикоснулся к якорной цепи "Золотого вздоха", и судно даже не вышло в первое плавание. Покидая бухту, "Золотой вздох" не разошелся с пакетботом и затонул. Не выходи в море тридцать первого. Делай что хочешь, но отложи выход до первой минуты следующего дня. Известно, что капитан Бу Волгс буквально немного не дождался первого числа. Приказал отдать концы, когда еще не растаял звук полуночной склянки. И днище его галеаса на следующий день возле мыса Аяголь пробил насквозь бивень пятнистого нарвала. Не давай жене глядеть вслед уплывающему кораблю, гони ее прочь из порта задолго до отплытия. Может сглазить. Про женщин на борту и речи быть не может. Такое всегда заканчивалось злополучно. Даже если за большие деньги предлагают провести их пассажирками на военных, торговых, рыбацких и других кораблях. Не увидеть тебе этих денег. Есть пассажирские суда, которые проходят особый обряд очищения от налипи, вот они пусть и берут женщин. Известен случай, когда Мо Кракчи, капитан торгового судна, шедшего из Фастана в Гаэдаро, не сдюжил перед посулами огромной суммы и взял на борт мужчину и женщину. Мужчина похитил жену одного влиятельного фастанца, пара спасалась от его преследования. Судно шло прибрежными водами, где сроду не показывались пираты из-за обилия сторожевых кораблей. В это плавание пираты напали на судно и вырезали всю команду до единого человека. (Замечание баронетты Клади: "Я предполагаю, что один человек, из команды уцелел. Тот, который навел своих лихих дружков на богатую добычу. На такую жирную добычу, что пираты рискнули забраться в прибрежные воды. Но виновата, разумеется, женщина, а то кто же!") В первый день плавания ешь пищу несоленой. В море и так соли хватает, с непривычки пересолишься - болести липнуть начнут. Дельфины любят сладости. Возьми с собой что-нибудь вроде шариков пастилы, держи в рундуке. Когда встретится стая дельфинов, брось те шарики в воду, дельфины их найдут и тебя благодарно запомнят. Вляпаешься в кораблекрушение или иначе окажешься в воде и случится той стае оказаться поблизости - помогут. Никогда не поминай на борту святого Аарта, не рассказывай истории про его жизнь, избегай слов "миндаль", "ступица", "хромая лошадь", которые напоминают об Аарте. Святой Аарт угоден Таросу, но морские владыки согласны прогневать Тароса, лишь бы еще раз наказать старца и поклоняющихся ему. Потому как обида, нанесенная Аартом морским владыкам, не пройдет никогда. Как известно, святой Аарт создал зелье, могущее превращать морскую воду в пресную, и тем нанес владыкам морским непреходящую обиду. А также посеял у владык вечный страх - вдруг когда-нибудь моря превратят с помощью зелья в озера и отнимут у них власть над морем. (Замечание Пэвера: "Не удивляйтесь, маскап. Опреснители изобретены гидернийцами всего столетие назад".) Если за борт свалится ведро или что-то из одежды, то прыгай в воду не раздумывая - надо как можно скорее вытащить. Вытащи из воды и, завернув в холстину, день держи в трюме, не касайся. Может, пронесет, и морские боги не разгневаются. Если боцман уронил в воду дудку, то уберечь от беды может лишь обильная жертва морю. Когда ешь, не болтай ложкой в тарелке - бурю нагонишь или на себя, или на какой-нибудь другой корабль в море. Не доедай хлеб до конца, оставляй кусочки, складывай в мешок - и пригодиться может, и нельзя показывать морским богам, что голоден. Раз голоден, значит, слаб, а слабых морские силы сразу начинают преследовать. Не сори на пол - акул приманишь. Если уж об акулах говорить, то носи на шее амулет из рога бурого оленя. Отпугивает. (Замечание Рошаля: "Что-то доводилось читать о таком животном, оно водилось на Граматаре. На Атаре не встречалось. Но предания о чудесных, в первую очередь целебных свойствах его рогов дошли и до Атара. Били его, похоже, на Граматаре нещадно". Баронетта Клади: "Ни в одной атарской охотничьей энциклопедии о буром олене не упоминалось".) Боцман Ор Номид с "Боевого петуха" сам мне рассказывал, как он два дня провел в воде, держась за обломок доски "Боевого петуха". У него на шее как раз висел амулет из рога бурго оленя. И вот акулы кружили вокруг боцмана все два дня, пока Ор Номида не заметил и не подобрал курский люгер. Акулы кружили, пожирая обломки кораблекрушения, сожрали даже доску, за которую держался боцман, а самого его не тронули. То истинная правда - Ор Номид показывал мне шрамы на коже, которые оставила жесткая, как точильный круг, акулья кожа. Одна из самых страшных напастей на море - морской клещ. Чтоб, упаси Тарос, не навлечь ее на себя, никогда не убивай чаек, ибо они могут в отместку забросить клеща на корабль, никогда не ешь устриц - в их раковинах клещ откладывает личинки, никогда не запускай руку в морской песок глубже чем по локоть, так как-там живут клещи, пока не приходит им пора выходить за кровью, что необходима клешу для создания потомства. Сам видел, что делает с человеком клещ, и не приведи Тарос вам когда-то это увидеть. Когда я еще ходил помощником судового повара на рыболовной шхуне "Слава Ульгана", произошел такой случай. Клещ кусил гарпунера Ица Краен. Мы нашли Ица Краси наутро в его гамаке бездыханного и со вздувшимся бугром на груди разорвали рубаху, а под ней - налитой кровью колышащийся пузырь, в центре которого копошится как бы черный жук размером с золотой орарис. То был клещ, насосавшийся крови и раздувшийся. Еще б немного и клещ лопнул бы, разметав по кораблю свою икру, а это печальная песня. Это в раковинах клещ вызревает месяцами, на воздухе такое - дело дней. Тут только поджигать корабль, а самим скорее прыгать в шлюпки. Ну и натерпелись мы страху. Вдруг не один забрался, а клещи любят сбиваться в клубки, до десятка тварей получаются клубки, клубками и живут, и передвигаются, и переносятся. Ну тут, видать, одного всего занесло. А если уж случилось, что кого-то кусил клещ, но не успел лопнуть, то есть всего одно средство уберечь остальную команду, к какому мы тогда и прибегли. Конечно, укушенного немедленно за борт, туда же - и рундук его, и гамак. Потом немедленно заякориться, всей команде собраться на верхней палубе, раздеться догола, ничего на себе не оставив, и день просидеть так, следя за своим телом. Если клещам не удастся никого куешь за это время, то, может, они и подохнут. Дома заводи рыжего кота и держи черного ворона, накажи жене заботиться о них - они уберегут от непогоды. (Замечание Пэвера: "Даже по изложению чувствуется, что повар к. этим строкам здорово ослабел. Если поначалу придерживался какой-то системы в изложении, то теперь скачет с пятого на десятое, словно хочет успеть сказать о главном и боится, что не успеет".) Избавься дома от стеклянной посуды или накупи с толстыми стенками, чтоб не разбить. Потому что разбитая дома посуда разбивает крепость бортов корабля. Бойся на берегу рыжеволосых женщин, если те попадаются навстречу с корзиной - несут твои беды. Если найдешь на берегу выброшенную на берег русалку, то донеси до воды и отпусти, она будет помогать тебе на море. Если ты рыбак, то возьми рыбу из первого улова, влей в нее каплю рома и выпусти. Повеселевшая рыба успокоит своих, и косяк не уйдет. Не бери никогда жемчуг крупнее монеты в десять центавров, потому что такие жемчужины любят нанизывать в бусы русалки и украшать себя этими бусами. Они посчитают, что ты обокрал их, и могут тебе подстроить когда-нибудь пакость. Курить на судне можно лишь на баке, камбузе или на кухне, а капитану еще и на мостике. Иначе окажешь судну неуважение и оно ответит тебе тем же. (Замечание Сварога: "А мы смолим где ни попадя. Смотрите, доиграемся".) Новобранцев надо заставлять затачивать якоря и красить трюмное помещение. Это поднимает настроение морским владыкам. Огибая мыс Железных Ветров, должно совершить такой обряд: кто в первый раз проходит мимо мыса, того гони на марс, пусть там сидит, пока мыс не скроется из виду, и поет песню "Славься море, ты - наш дом". А коли кто откажется, бить того конопляной веревкой до крови. (Замечание Тольго: "Про мыс Железных Ветров впервые слышу, а эту песню у нас заставляли горланить новичков с марса, когда случался штиль. Дескать, эта любимая песня морского короля и тот за нее может наградить ветром".) Если говорить о песнях, то не пой на море песен любовных, не пой псалмов, не пой песен землепашцев, не пой песен, воспевающих земных королей. Лучше всего, чтобы в песнях рассказывалось о море и без тоски по берегу. Морской владыка может осерчать, услышав, что кто-то в его владениях тоскует по суше. (Замечание Рошаля: "Почерк с каждой строкой становится все менее разборчивым. Видимо, Крате Леи уже держался на последней воле".) На корабле забудь игру в кости, дома наиграешься. В море твоя удача совсем в другом. Не следует даже брать с собой в плавание гадальных карт, на море они бесполезны, а навлечь недовольство морских богов могут. Возьми с собой лучше головной платок незамужней сестры - приманивает корабельный ветер. Для приманивания ветра не помешает, просыпаясь, зевать как можно шире - втягиваешь в себя воздух, может, притянешь и ветер. Чтобы в штиль зазвать ветер, надо насвистывать веселые песни. Ветер и сам любит свистеть в парусах, и чужой свист любит послушать. Чтобы добиться изменения ветра на попутный, надо помочиться с юта в кильватерную струю. В призыве попутного ветра еще помогает ругань. Ругать надо своих родственников на берегу, но избегая богохульств. Про Золотой караван скажу, что шел в прошлую Тьму с Атара на Граматар. Лежит он на дне Колгейской впадины, про то много людей мне говорили. Встречал я человека, которому морской дух Аккалей, которому человек угодил, в благодарность показал сквозь воду рассыпавшееся по дну золото, золото среди догнивающих обломков галеонов, скелеты в золотых украшениях. Еще важный совет - храни в рундуке свою первую нательную рубаху со времени, когда ходил юнгой. Первый корабельный пот самый честный, он поможет в... Последняя запись на бумаге: "Третий день как кончилась вода. Дневная жара не спадает. Стоит штиль. Никакого течения нет. Торчу на одном месте. За все дни на горизонте не видел ни одного паруса. Небо не предвещает дождя. Придется пить чернила". Далее еще пять уже совсем неразборчивых строчек. Разобрать можно лишь одно слово из написанных: "Граматар". -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- "Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 08.05.2002 13:34