опрос без их участия? - Не так все страшно, сэр трусишка, - усмехнулся Джуффин, - никто не говорит, что тебе придется становиться покойником... А, кстати, почему ты сразу решил, что отправляться за Йонги придется именно тебе? - Потому что я привык, что так всегда бывает, - мрачно признался я, - я же у нас специализируюсь исключительно на невозможном! И потом, если уж эта дурацкая идея пришла именно в мою голову... За все надо платить! - Ты не поверишь, мальчик, но сейчас я, кажется, буду тебя отговаривать, - неожиданно сказал мой шеф, - вот уж не думал, что в один прекрасный день мне придется отговаривать тебя от похвального желания спасти этот смешной, но очаровательный кусочек Вселенной! - Не надо меня отговаривать, это слишком просто сделать, - вздохнул я, - так что успеется еще. Лучше просто расскажите, чему учил вас этот хитрец Махи... и еще признайтесь: неужели вы действительно ни разу не попробовали применить свои полезные знания на практике? Даже не верится! - Тем не менее, я еще никогда этого не делал. Видишь ли, до сих пор мне ни разу не припекло как следует. Признаюсь тебе, что мысль о таком путешествии всегда внушала мне непреодолимое отвращение, и даже некоторый страх, поэтому мне требовались серьезные причины - вроде той, что мы имеем сейчас. - Вы сказали - "непреодолимое отвращение? Но почему именно отвращение? - С замирающим сердцем спросил я. - Страх, это я еще понимаю... - Видишь ли, когда Махи говорил мне, что в поисках путей мертвых не следует отправляться в Хумгат, оставаясь человеком, он имел в виду, что для этого путешествия нужно стать чудовищем. - Ну, если верить сэру Мелифаро, я и есть самое настоящее чудовище, - слабо улыбнулся я. - Не перебивай меня, ладно? - сухо попросил Джуффин. - Все не так просто, Макс. Это не метафора. Нужно стать самым настоящим чудовищем, то есть, подвергнуть свое тело некоторым радикальным изменениям. Махи говорил, что проще всего - слиться воедино с каким-нибудь животным. Но тут следует быть очень осторожным. Если перепуганный или рассерженный зверь будет противиться такому слиянию, оба погибнут прежде, чем совершится превращение. Поэтому в такую переделку можно пускаться только в компании преданного тебе существа. Мало у кого из людей есть настоящие друзья среди зверей: мы - не слишком дружелюбные твари, и они это чувствуют. Мне, впрочем, повезло: у меня есть Хуф, которого я вполне могу считать своим добрым приятелем. Но Хуф - маленькая собачка. Думаю, существо, которое получится из нас двоих, будет довольно беспомощным... - А у меня есть Друппи, - обрадовался я, - он большой, сильный и умный. И любит меня, вы же знаете! - Любит - слабо сказано, он тебя обожает! - Согласился Джуффин. - Да, тут нам повезло... Подожди, сэр Макс, ты что, действительно собираешься попробовать? - Наверное, собираюсь, - растерянно кивнул я. - Никак не могу поверить, что все это происходит на самом деле, все время пытаюсь проснуться, но поскольку проснуться мне не удается... Ладно, сначала расскажите, что должно делать это "чудовище" потом? - Махи говорил, что потом все очень просто, - неохотно сказал мой шеф, - если Хумгат согласится принять чудовище, значит половина дела сделана. Достаточно будет громко заявить о том, кого из мертвых скитальцев ты хочешь обнаружить, и тебя тут же поместят перед нужной дверью. - Как это - "громко заявить"? - изумился я. - В Коридоре между Мирами совершенно невозможно говорить, это же проверенный факт! - Проверенный кем? Тобой? - ехидно осведомился Джуффин. - Ну так вот, поверь мне на слово: ты - не самая последняя инстанция. Ничего, будет надо - заговоришь, как миленький, где угодно, в том числе и в Хумгате... А дальше - по обстоятельствам: сграбастываешь свою жертву, возвращаешься домой - как после обычного путешествия между Мирами, все танцуют... Правда, тут существует еще одна проблема: чудовище, которым ты станешь, совсем не обязательно будет таким же разумным существом, как ты сам. И нет никаких гарантий, что оно будет помнить о своей цели, а не отправится в бессмысленное, но такое соблазнительное путешествие сквозь бесконечность... Тут вся хитрость в том, чтобы сохранить память о себе после того, как станешь чем-то совсем иным. Махи говорил мне, что потерять себя в этот момент - самое страшное, что может случиться с человеком. - Действительно страшно, - тихо сказал я. - Ну тут я тебе как раз могу помочь, - неожиданно улыбнулся Джуффин, - поскольку без моей помощи ты не сможешь превратиться даже в комнатную туфлю, я буду рядом, когда превращение совершится. Так что прежде, чем отпускать тебя в Хумгат, я проверю, соображаешь ли ты хоть что-то. Если нет - я быстренько верну все на место, и поеду к Гуригу, хлопотать о введении смертной казни. В крайнем случае, придется его заворожить. Не хотелось бы, но придется! - Тут он с сомнением посмотрел на меня и внезапно помотал головой: - Нет, сэр Макс, ерундой мы с тобой занимаемся! Лучше уж я сразу заворожу Гурига - даже интересно, что из этого получится... Никуда я тебя не пущу. Обойдешься без бессмертных подвигов! - Думаете, я хочу становиться чудовищем и бегать в таком виде по Коридору между Мирами, разыскивая какого-то мертвого придурка? - Сердито спросил я. - Мне так страшно, как еще никогда не было! И все-таки, что-то заставляет меня сделать это. Я не могу объяснить, что... Такое чувство, что меня заколдовали, и я вынужден повиноваться чужим приказам, даже самым нелепым. Но это не чужие приказы, Джуффин. Это - приказы моего собственного сердца. Пришло время как следует сказать спасибо - вам и этому прекрасному Миру, который приютил сумасшедшего мечтателя по имени Макс, и дал этому никчемному существу шанс начать все сначала... Мне есть за что благодарить этот Мир, Джуффин - а для этого придется совершить поступок. Просто говорить "спасибо" ежедневно, вместо утренней зарядки - так соблазнительно, но слишком фальшиво! Никуда не годится, к сожалению... - Но зачем тебе вообще кого-то благодарить? - Удивленно спросил Джуффин. - Чтобы потом не пришлось кусать локти, - улыбнулся я. Это была шутка для меня одного: цитата из устного творчества невероятного кеттарийского шерифа Махи Аинти. А потом я честно признался: - Не знаю, зачем. Просто мне кажется, что так надо. По крайней мере, мне придется попробовать. - Ну все, гасите свет, сэр Макс нашел очередное приключение на свою горемычную задницу! Тебя все время тянет в самое пекло, как магнитом, - Проворчал мой шеф. Но как бы Джуффин не хмурился, мне показалось, что он старательно прячет в уголках губ торжествующую улыбку. - Ну что ж, дело хозяйское... Но если ты твердо намерен попробовать, нам нельзя терять ни минуты. Если горожане не угомонятся уже завтра утром, наши усилия могут оказаться бесполезными. - Конечно, нам нельзя терять ни минуты, - согласился я, - сейчас съезжу за Друппи, и будем превращаться в чудовище... - Меня передернуло, и я испуганно уточнил: - Скажите только, а вы потом точно сможете меня расколдовать? Я имею в виду - вернуть все на место? А то у меня рухнет личная жизнь... - Не только личная жизнь. Твоя карьера тоже рухнет, - ехидно заметил Джуффин, - никто не позволит мне держать на службе такого монстра! Его неуместное злорадство почему-то меня успокоило, я пулей пролетел через опустевший Зал Общей работы, и отправился в Мохнатый дом за своим четвероногим любимцем. Друппи пришел в полный восторг, когда понял, что я собираюсь покатать его в амобилере. Мне было немного стыдно смотреть в его счастливые круглые глаза: я собирался втравить свою собаку в чудовищную авантюру, и у меня даже не было возможности получить его согласие. Мне казалось, что это нечестно, но что я мог поделать? Так уж все сложилось... Тем не менее я решил, что все-таки должен рассказать Друппи о том, что нас ждет. В глубине души я всегда был уверен, что этот умник отлично понимает человеческую речь, поэтому я не чувствовал себя сумасшедшим, когда пустился в объяснения. Я старался говорить коротко и по существу, словно мой собеседник - маленький ребенок, которому трудно ориентироваться в нагромождениях взрослых слов. - Сейчас мы с тобой отправимся в гости к дяде Джуффину, - говорил я, - ты ведь с ним знаком, и он тебе нравится, правда? А потом он нас с тобой немножко заколдует. Но бояться не надо: это будет не страшно, и не больно, а даже интересно. Просто новая интересная игра... А потом мы с тобой отправимся на прогулку - ты же любишь долгие прогулки, правда? Друппи коротко одобрительно тявкнул и лизнул меня в нос мокрым угольно-черным языком. Это чуть не привело к дорожно-транспортному происшествию, но к счастью у меня имеется некоторый опыт общения и с амобилером, и с эмоциональной горой белоснежного меха, которая считается моей собакой, поэтому как-то обошлось... - Ты безобразник, но я рад, что ты не боишься, - вздохнул я после того, как понял, что толстенный ствол дерева вахари не стал последним препятствием в недолгой, но бурной жизни моего любимого амобилера. - Главное, чтобы ты мне доверял, милый. Тогда все будет хорошо. Друппи легкомысленно замотал ушами, что в его системе символов соответствует вилянию хвостом. Я мог ему позавидовать: мой пес был совершенно счастлив и спокоен - его нормальное состояние. "Может быть, он меня этому научит - если уж нам придется какое-то время сосуществовать в одном теле", - с надеждой подумал я. Сэр Джуффин Халли ждал нас в коридоре Управления. Друппи немедленно полез к нему обниматься. Обычно авторитета моего шефа хватает, чтобы держать эту любвеобильную зверюгу на почтительном расстоянии. Но сегодня мой мудрый пес почувствовал, что ему можно все, так что Джуффину пришлось вытерпеть целую серию ритуальных облизываний. - Надеюсь, ты не подцепишь у него эту привычку, парень, - ворчливо сказал он мне, - в противном случае, один из нас уйдет в отставку, это я тебе обещаю! - Всю жизнь мечтал облизать ваш длинный нос, а тут такой повод! - фыркнул я. - Удержаться невозможно! - Ладно, пошли в подвал, красавчики. Сейчас я вам устрою веселую жизнь! - Злорадно ухмыльнулся Джуффин. Кажется, мой шеф окончательно расслабился. Выразить не могу, как меня это радовало. В течение сегодняшнего дня я слишком много раз видел его серьезным, и это пугало меня больше, чем обещанный конец света, даже больше, чем предстоящее мне превращение, которого я боялся настолько, что даже думать о нем не мог. Хвала Магистрам, мы очень долго спускались вниз по узкой каменной лестнице - так долго, что я начал было надеяться, что это продлится вечно - не самый увлекательный способ прожить остаток дней своих, зато ужасный момент, когда сэр Джуффин возьмется за ручку двери, ведущей в какую-нибудь из его многочисленных тайных каморок, никогда не наступит... Как же, размечтался! Эта грешная лестница все-таки закончилась, как заканчивается любая, даже самая долгая жизнь. - Мы пришли, - голос моего шефа звучал сочувственно, насколько этот пожилой злодей вообще способен наглядно выражать сочувствие. В полном соответствии с моими мрачными предчувствиями, он опустил ладонь на дверную ручку, изукрашенную полустертой резьбой и распахнул дверь, пропуская меня в маленькую темную комнатку с низким потолком. Друппи первым ворвался в помещение, деловито исследовал все его углы и вернулся к нам, всем своим видом выражая снисходительное одобрение. - Ага, вижу, что пришли, - вяло откликнулся я, - только давайте скорее, ладно? А то я передумаю... - Уже поздно, Макс, - мягко сказал он, - раньше надо было паниковать. А теперь - все, караван уже ушел, как любил говаривать смешной изамонский приятель сэра Мелифаро. - Ага, приятель, как же! - Машинально огрызнулся я, а потом почувствовал, что мое сердце - оба сердца! - превратились в маленькие комочки стремительно тающего льда. - Как это - поздно? - Помертвевшими губами спросил я. - Разве я... мы... разве мы уже превратились? - Еще нет, но пока мы спускались по лестнице я наложил на вас чары, - невозмутимо объяснил Джуффин, - это было проще всего сделать, пока ты думал, что еще ничего не происходит. - А почему я ничего не заметил? - Вызывающе спросил я. У меня еще была слабая надежда, что мой шеф меня разыгрывает - из бескорыстного ехидства, или в педагогических целях, какая, к черту, разница! - А ты думал, что я буду выкрикивать старинные заклинания, пока стены не рухнут? Или разденусь догола и спляшу какой-нибудь дикий танец, а потом отрежу вам головы и поменяю их местами? Ты что, первый день меня знаешь? Я же, в сущности, неотесанный кеттарийский паренек, а не какой-нибудь столичный гений вроде твоего дружка Лойсо Пондохвы. Я привык делать свое дело потихоньку, без лишнего шума... потому и жив до сих пор, между прочим! Так что не трать силы на беспочвенные надежды. И потом, ты сам просил сделать все быстро - вот и получай! Дело сделано, теперь осталось только сидеть и ждать. И не вздумай сожалеть о принятом решении, мальчик! В большинстве случаев это просто глупо, но сейчас - смертельно опасно, поверь мне на слово. - Ладно, я попробую, - тихо сказал я, и сам не узнал свой голос. Может быть, я слишком мнителен, но мне показалось, что он стал хриплым и каким-то... да, вот именно, лающим! Друппи сразу почувствовал перемену в моем настроении. Он дружелюбно лизнул меня в нос, и уткнулся мордой в мои колени. Я опустился на пол и обнял своего храброго пса. Если до сих пор я относился к нему не без некоторой снисходительности, которая всегда проявляется в отношениях между людьми и животными, и даже когда говорил с ним вслух, это был в лучшем случае диалог взрослого с очень маленьким ребенком, то сейчас я без тени сомнения знал, что мой пес отлично понимает все, что происходит - может быть лучше, чем я сам, да еще и пытается меня ободрить и утешить, святая душа! - Отвлекайте меня от мрачных мыслей, ладно? - попросил я Джуффина. - Расскажите что-нибудь смешное... Вы же знаете: мне много не надо, я автоматически успокаиваюсь, если прополоскать меня в потоке связной человеческой речи! - Ну, не так уж ты перепугался, если еще способен выдавать такие громоздкие словесные конструкции, - рассмеялся Джуффин, усаживаясь напротив. - Дурная привычка, - вяло откликнулся я. - Нет, ну правда, расскажите что-нибудь! Мне нужно отвлечься от этого ужаса... - Тебе нужно не отвлечься, а сосредоточиться, - строго сказал Джуффин, - и твоему приятелю Друппи, между прочим, тоже. Впрочем, в отличие от тебя, он вряд ли нуждается в моих инструкциях... Все, мальчик, время кокетства с чудесами закончилось. Ты сделал свой выбор - безумный, но мужественный, и теперь тебе придется или вести себя соответственно, или погибнуть. - Не хочу я погибать, - сердито сказал я. И жалобным, срывающимся на поскуливание, голосом добавил: - Так нечестно, Джуффин! - Жизнь вообще нечестная штука, - сочувственно ухмыльнулся он. - Соберись, сосредоточься, счастливчик! Все будет отлично, я тебя знаю гораздо лучше, чем ты сам... Ты хотел поговорить? Вот и славно. Давай поговорим, только о деле. Через несколько минут тебя накроет первая волна перемен. Если справишься с ней, справишься и со всем остальным. Это не так уж сложно: тебе нужно постоянно рассказывать себе, кто ты такой и зачем предпринимаешь это путешествие. Можешь говорить это вслух, можешь твердить про себя - как тебе удобнее. Насколько я успел тебя изучить, мне кажется, что вслух - более эффективно... Учти: твое новое мышление будет очень простым и конкретным. Поэтому постарайся упаковать информацию в короткие и четкие формулировки - словно говоришь со своей собакой... впрочем, в каком-то смысле именно так оно и есть. - Ладно, упакую - было бы что упаковывать, - согласился я. Меня вдруг охватило удивительное равнодушие ко всему, и в первую очередь к собственной судьбе - вообще-то совершенно на меня не похоже... Впрочем, это почти блаженное состояние не напоминало тупое оцепенение обреченного, по крайней мере, соображать оно не мешало, даже наоборот. Друппи заворочался, умостил поудобнее свою лохматую голову у меня на коленях и снова замер - тоже приготовился слушать. Джуффин одобрительно покивал и продолжил: - Самое главное - запомни следующее: ты - Тайный Сыщик. - Какая неожиданность! - Ядовито откликнулся я. - Спасибо, что наконец-то открыли мне эту страшную тайну, сэр! - Это ты сейчас такой умный, - насмешливо сказал Джуффин. И очень строго добавил: - Соберись, пожалуйста. У нас не осталось времени на развлечения. Тебе совершенно необходимо вдолбить в свою гениальную голову эту немудреную истину. Ты - Тайный Сыщик, который отправляется в Хумгат, чтобы арестовать преступника по имени Йонги Мелихаис, и это единственное, о чем тебе ни в коем случае нельзя забывать... Впрочем, сойдет любая формулировка: Тайный Сыщик, полицейский, федеральный агент - да хоть коп, лишь бы ты понимал, что это значит... Я невольно хихикнул, хотя всего несколько секунд назад мне казалось, что хихикать я уже не буду - никогда в жизни! - Коп? Федеральный агент? Где вы нахватались такой терминологии, сэр? - Где, где... В этом прекрасном Мире, хвала Магистрам, есть всего одно место, где можно столь основательно испортить свою речь, - с непередаваемой нежностью сказал Джуффин, - седьмой дом по улице Старых монеток и твое грешное кино, будь оно неладно! Вот о чем я всплакну через тысячу лет, если этот замечательный Мир все-таки рухнет... - Не отвлекайтесь, ладно? - Я вдруг стал смертельно серьезным: испугался, что у меня не хватит времени дослушать его до конца. - Сам виноват, нечего было меня перебивать... Так вот, ты - коп. Ты идешь в неизвестность, не для того, чтобы наслаждаться ее головокружительным разнообразием и дармовым могуществом, а с простой и понятной целью: арестовать преступника и доставить его в Дом у Моста. Это все. - Но что именно я должен для этого делать? - Тихо спросил я. - Существует какой-нибудь порядок действий, которые я должен выполнить? - Не думаю, - безмятежно сказал Джуффин, - вряд ли... Главное - помнить, зачем ты отправился в Хумгат и хотеть - я имею в виду, искренне хотеть! - найти там Йонги. Это называется азарт охотника... - Стоп, - хрипло сказал я, - кажется, мир уже уплывает от меня. Приглядывайте за мной... за нами, ладно? Если Джуффин что-то мне и ответил, я не услышал его слов, потому что меня накрыла эта самая "первая волна перемен". Джуффин все верно говорил: сейчас, когда моя память кое-как справляется с почти непосильной задачей восстановить сумбурные события этой воистину бесконечной ночи, я не нахожу лучшего сравнения, чем слово "волна". Когда-то я попробовал искупаться в сильный шторм и до сих пор помню, как поразило меня превращение самой обыкновенной мокрой соленой воды в беснующуюся стихию, сокрушительная сила которой сбила меня с ног, не считаясь с моим мнением о собственных возможностях... Теперь со мной происходило нечто в таком же роде, только на сей раз взбесилась не вода, а вещество, из которого состоял и мир, в котором я привык обитать, и я сам, заодно. Последним понятным, "человеческим" ощущением, которое я испытал перед тем, как эта тяжелая горячая волна утащила меня в неизвестность, было прикосновение жесткой шерсти Друппи к моей руке - мне показалось, что он ищет у меня защиты, бедняга... А потом все, что до сих пор казалось мне реальностью, рухнуло, но крошечная частичка меня устояла перед этой бурей. Она помнила немудреную инструкцию сэра Джуффина и была твердо намерена выполнить эту самую инструкцию. "Я - Тайный сыщик, и мне нужно арестовать Йонги Мелихаиса, - истошно орало это упрямое существо, - я - Тайный сыщик, и мне нужно арестовать Йонги Мелихаиса, мне нужно арестовать Йонги Мелихаиса, потому что я - Тайный сыщик... Тьма расступилась - очевидно перепуганная этими идиотскими воплями. Я снова увидел перед собой полутемную комнату с низким потолком - сейчас она почему-то показалась мне очень просторной и совершенно отвратительной. Не то, чтобы у меня были какие-то поддающиеся формулировке претензии к данному помещению, но мне и не требовалось ничего формулировать. У меня почти не осталось мыслей, зато я был переполнен странными, но очень конкретными ощущениями, которые позволяли мне судить об окружающем мире быстро, ясно и безапелляционно - я просто знал, что есть что, и это не подлежало обсуждению с самим собой, как это принято у людей. А потом я увидел Джуффина и сразу узнал в нем знакомого, хотя он выглядел как-то не так - я не мог сообразить, в чем, собственно, состоит разница. Его лицо все время менялось, как это бывает с видениями в бредовом сне тяжело больного человека. Меня немного раздражало это непостоянство, но в целом Джуффин мне понравился: мои ощущения сказали мне, что ему можно доверять, а для того существа, которым я стал, это было единственным, что имело какое-то значение. - Молодец, Макс, все идет очень хорошо. Ты ведь понимаешь мою речь, верно? Постарайся мне ответить, если можешь, - он говорил со мной тихо и ласково, как с больным ребенком, или неприрученным хищником, и еще я почувствовал, что он старается быть очень осторожным. Мне захотелось успокоить этого человека - не потому, что меня волновало его мнение обо мне, просто его напряжение мешало мне сосредоточиться. Поэтому я заставил себя говорить - это было очень трудно, мой новый рот не был приспособлен к человеческой речи, а о такой удобной штуке, как Безмолвная речь, я тогда почему-то забыл напрочь, словно никогда не жил в Ехо, где такой способ общения почти столь же популярен, как обыкновенная болтовня вслух, так что мне пришлось извлекать членораздельные звуки откуда-то из живота - это оказалось возможно, но чертовски утомительно. - Я понимаю, - медленно произнес я, - и я помню, что надо сделать. Я - Тайный Сыщик. Мне надо уйти в Хумгат и арестовать Йонги Мелихаиса. Я хочу это сделать. - Я могу тебе помочь, если нужно, - с готовностью откликнулся Джуффин. - Не нужно, - ответ на это вопрос пришел ко мне сам, я ни на секунду не задумывался над предложением Джуффина, просто откуда-то знал, как все должно быть. - Я уйду сам. Но не отсюда. Это плохое место. У меня есть свое место. - На улице Старых Монеток? Признаться, в тот момент слова Джуффина были для меня сущей бессмыслицей, название "улица Старых монеток" не означало для меня ничего. Но я сразу понял, что он знает, о каком месте я говорю. И еще я понял, что он беспокоится - впрочем, беспокойство было слабым, почти неощутимым, да и оно сразу исчезло. Тогда я понятия не имел, что именно его встревожило, и только потом смог оценить железную выдержку своего шефа: если бы я выяснил, что мне предстоит транспортировать с места на место такое неуправляемое страшилище, я бы, пожалуй, просто хлопнулся в обморок - и делайте со мной что хотите! - Ладно, как скажешь, - невозмутимо кивнул он, - сейчас только ты можешь решать, что делать. Что ж, пошли. Я все еще был двуногим прямоходящим - это совершенно точно. Поэтому трудностей с передвижением у меня не возникло. Другое дело, что мне быстро надоело подниматься по лестнице. Я не ощущал усталости - какое там, думаю, я смог бы преодолеть несколько дюжин таких же лестниц, и мое новообретенное дыхание осталось бы ровным, но мне стало скучно переставлять ноги со ступеньки на ступеньку. Поэтому я слегка оттолкнулся от земли и совершил нечто, отдаленно напоминающее прыжок. Впрочем, гораздо больше это было похоже на поездку на невидимом лифте: что-то вытянуло меня наверх, так что мне не пришлось задействовать для этого прыжка силу своих мускулов. Этот полет доставил мне такое интенсивное физическое удовольствие, что я тут же отправился обратно вниз - этот опыт почему-то понравился мне немного меньше, к тому же перед моим взором возникло недовольное лицо Джуффина - я сразу понял, что он почему-то на меня сердится. - Что плохо? - Лаконично осведомился я. Надо отдать должное моему новому состоянию: мне было глубоко наплевать на то, как он ко мне относится, так что я не испытывал никаких психологических проблем в связи с настроением своего шефа - просто оно мешало мне снова взлететь наверх, и мне ужасно хотелось изменить сей факт. - Плохо, что ты тратишь свою силу на ерунду. Я понимаю, что тебе сейчас очень трудно вести себя разумно и осторожно, но придется - если ты хочешь выжить, - Джуффин по-прежнему говорил со мной хорошо поставленным вкрадчивым голосом великого педагога, или гениального дрессировщика. Надо отдать ему должное: эта манера говорить действительно производила самое благоприятное впечатление на существо, которым я стал. - Твое путешествие еще не началось, - продолжил он. - Настоящее приключение ждет тебя в Хумгате. Ты сам решил, что отправишься туда из своего любимого места. Поэтому потерпи немного, пока мы туда не добрались. Держи себя в руках, ладно? - Ладно. Только я хочу быстро. - Потребовал я. - Хорошо, быстро так быстро, - невозмутимо согласился Джуффин. Он не стал вытворять никаких чудес с мгновенным перемещением в пространстве, а просто побежал наверх, перепрыгивая через несколько ступенек и почти не касаясь ногами земли, с удивительной, невероятной, совершенно невозможной для живого организма скоростью. Я бросился вслед за ним, и совершив несколько длинных прыжков, понял, что такой стремительный бег наверх доставляет мне почти столь же острое удовольствие, как давешний полет. - Хорошо, - коротко сказал я, когда мы остановились. - Давай дальше! - Сейчас, - мягко согласился Джуффин, - но сначала скажи мне: ты помнишь, кто ты и что должен сделать? - Я - федеральный агент, и мне нужно задержать преступника, - скороговоркой отбарабанил я свою нехитрую мантру. - Хорошо, молодец, - улыбнулся он. - Но это еще не все, правда? Ты помнишь, кем ты был прежде? Его слова причинили мне какое-то мучительное, почти физическое неудобство. В глубине меня зашевелились смутные воспоминания, они грозили разрушить мою новообретенную целостность, ощущать которую было неописуемо приятно. Я был готов разозлиться, но почему-то не мог злиться на Джуффина. - Я не хочу, - недовольно сказал я, - это потом. Сначала прогулка. Мне надо арестовать преступника по имени Йонги Мелихаис и привести его сюда. Я это помню - чего тебе еще? - Достаточно, - вздохнул он, - я только хотел напомнить тебе, что нам предстоит идти через Дом у Моста, а потом еще и по улице. На пути нам могут встретиться люди. Некоторые из них могут повести себя так, что тебе это не понравится... Постарайся не причинять им вред, ладно? Помни: ничего не имеет значения кроме предстоящего тебе путешествия. - Я не буду охотиться. Я не люблю есть людей, - лаконично сообщил я. Звуки его смеха показались мне удивительно неприятными - словно они царапали воздух вокруг моей головы, нежный и чувствительный к любому прикосновению, как кожа на пятках. Но я не рассердился: я чувствовал, что он не намеренно причиняет мне это неудобство. - Ну если так - пошли, - наконец сказал Джуффин. Коридор Управления Полного Порядка мне очень понравился: он был полон дразнящих человеческих запахов и смутных воспоминаний о чем-то хорошем, что много раз случилось со мной в этих стенах - я не стал уточнять, что именно со мной здесь происходило, мне было вполне достаточно общего ощущения чего-то теплого и уютного. Правда бродили здесь и другие воспоминания: о чужих страхах, боли, ненависти и смерти, но меня они даже приятно возбуждали. - Здесь много убивали, - сообщил я Джуффину. Существо, которым я стал, решило сделать подарок своему другу: поделиться только что приобретенным знанием. По его представлениям, это было круто. - Еще бы! - Согласился Джуффин. - Иди сюда, попробуем выйти через потайную дверь - если очень повезет, то никого не встретим... Ох, дырку над тобой в небе, парень, как ты невовремя! Эта фраза предназначалась не мне, а ярко-алому силуэту, возникшему перед нами. Его цвет вызвал у меня легкое раздражение, но потом я узнал его и сразу успокоился. Какая-то часть меня помнила, что этот человек - друг, хотя сейчас он вел себя не как друг: он стоял неподвижно, и не говорил ни слова, но от него исходили такие мощные волны тревоги и беспокойства, что мне захотелось зарычать. Несколько угрожающих хриплых звуков вырвались из моего горла, но потом я заставил себя замолчать. Мне пришлось лечь на землю, прикрыв голову руками - этого нехитрого маневра оказалось вполне достаточно, чтобы чужое беспокойство перестало причинять мне неудобство. Более того, в этой позе я почувствовал себя настолько хорошо, что мне захотелось полежать так подольше. Откуда-то издалека до меня донеслась торопливая сбивчивая речь - я так и не разобрал, о чем он говорит, только одно слово "Макс" заставило меня сладко вздрогнуть - оно имело ко мне какое-то отношение, и я почему-то пришел в восторг от этого сочетания звуков - а потом услышал голос Джуффина и даже понял все слова до единого. - Потом, сэр Мелифаро, все потом. А сейчас брысь отсюда! Все будет хорошо, обещаю. Через несколько секунд я почувствовал, что мы снова остались одни, и поднялся с пола - одним легким порывистым движением. Джуффин смотрел на меня с улыбкой, а в его настроении можно было купаться как в океане: оно казалось доброжелательным, спокойным, теплым и в то же время прохладным - сочетание, возможное только когда речь идет о воде. - Ты похож на воду, - тут же сообщил ему я. - Правда? - С искренним интересом переспросил он. - Ладно, пошли, путь свободен. А ты - молодец. Быстро нашел способ успокоиться. Да уж, когда ты начал рычать на беднягу Мелифаро, я подумал, что всем хана! И он тоже так подумал... - Он друг, но он мешал. Убить нельзя, терпеть - трудно, - коротко объяснил я. - Хорошо сказано, - усмехнулся Джуффин, - а теперь идем. На улице у нас возникла небольшая заминка: я наотрез отказался залезать в амобилер. Почему-то мне очень не понравились эти странные сооружения на колесах, и переубедить меня оказалось невозможно. - Хочу бежать! - Упрямо заявил я. - Ладно, как скажешь, - согласился Джуффин. - Кто бы мог подумать: это же твоя любимая игрушка! Да и Друппи тоже любил кататься... Я так и не понял, о чем он говорит, нетерпеливо мотнул головой и длинными скользящими прыжками бросился бежать по улице Медных горшков - не то чтобы я помнил адрес, но я ЗНАЛ, куда мне нужно. Джуффин перебросил через руку длинные полы своего серебристого лоохи и припустил за мной. Надо отдать должное моему шефу: он не отставал от меня ни на шаг, а это было непросто, я полагаю... Мы бежали по узким улицам Старого Города - теперь я примерно представляю, как это могло выглядеть со стороны - и хвала Магистрам, что в эту ночь жители Ехо вовсю куролесили с Запретной Магией, в противном случае, знахарям пришлось бы хорошо поработать, приводя в чувство нескольких одиноких прохожих, встретившихся на нашем пути! К счастью, сегодня, они были готовы к любому зрелищу. Впрочем, тогда я не обратил на них внимания: слова Джуффина о том, что главное - это совершить путешествие, не отвлекаясь на пустяки, прочно засели в моей голове. Существу, в которое я превратился, дом на улице Старых Монеток понравился ничуть не меньше, чем он всегда нравился старому доброму Максу. - Мое место! - Удовлетворенно сообщил я Джуффину, переступая порог своей старой квартиры. - Твое, чье ж еще, - согласился он. - Ну что, пришла пора отправляться в путь? Главное - не забудь... - Я помню: я - полицейский, я должен арестовать Йонги Мелихаиса и привести его к тебе, - откликнулся я. Мне не нравились эти разговоры, мне хотелось действовать - это не было осознанным желанием, а ощущалось как не слишком болезненный, но раздражающий зуд во всем теле, словно я целый день провалялся на пляже и получил не слишком сильный солнечный ожог. - Главное - не забудь, что ты должен вернуться не позже, чем на рассвете, - твердо сказал Джуффин. - Если ты опоздаешь, этот Мир погибнет, да и ты сам вряд ли останешься в живых. Мое заклинание будет действовать не так уж долго, а когда чары рассеются, ты - вы оба! - станете самыми беспомощными существами во Вселенной. Поэтому ты должен спешить! Я не очень хорошо понимал его речь: слишком много слов, слишком быстрый темп! Но я безошибочно ощутил перемену в его настроении: теперь он говорил со мной властно, как будто был моим хозяином, а я - его слугой, и грозил мне смертью, в которую мне сейчас было трудно поверить. Мне это очень не нравилось, но я откуда-то знал, что ему можно говорить со мной как он пожелает, потому что... вот почему - этого я не знал, поскольку мне не было никакого дела до причин и следствий: мое новое мышление не было приспособлено к искусственной человеческой логике. - Я вернусь быстро. - Коротко сказал я. - Я тоже хочу, чтобы все было быстро. - Вот и славно. Обычно тот, кто отправляется в странствие через Коридор между Мирами, не властен над капризами тамошнего времени, но ты сумеешь потребовать свое. Джуффин замолчал. Я понял, что слов больше не будет, потому что все необходимое уже сказано, и отправился наверх. Моя личная Дверь в Коридор между Мирами была распахнута именно там, в моей бывшей спальне. Обычно мне было достаточно там заснуть, чтобы попасть в это невероятное место, но сегодня я твердо знал, что засыпать не понадобится - достаточно войти. Боковым зрением я заметил свое отражение в зеркале в гостиной. Мне понравилось собственное мускулистое тело и мохнатая морда зверя - в этом облике присутствовала сила, переполнявшая существо, которым я стал. Я не удержался от искушения и преодолел лестницу, ведущую в спальню одним длинным прыжком, а приземлившись тихо зарычал от наслаждения, но не стал повторять прыжок, а распахнул дверь, за порогом которой была не спальня, а абсолютная пустота Хумгата - непроницаемо темная и сияющая одновременно. Меня переполнило чувство абсолютного восхищения этой бесконечностью, так что в течение какого-то времени я окончательно перестал соображать, кто я такой, и что со мной происходит. Сейчас я понимаю, что висел на волоске: еще немного, и веселое слабоумное существо, которым я стал, растворилось бы в этой бесконечности, как кусок сахара в невероятно огромной кружке с горячим черным кофе. Но потом сработал некий часовой механизм, я даже явственно услышал тихий сухой щелчок, и сразу вспомнил, что должен... что должен что-то вспомнить. Но вот что именно - я понятия не имел! Потом откуда-то из темноты пришли бессмысленные, но четкие фразы: "я - Тайный сыщик", "я - федеральный агент", "я - полицейский", "я - коп". Я ухватился за слово "коп" - оно было таким же непонятным, как все прочие, но самым коротким. "Что такое "коп"? - спросил я сам себя, не слишком рассчитывая получить ответ - думаю, тут сработала моя дурацкая привычка говорить с самим собой. На сей раз она оказалась полезной. Через мгновение из тинистых глубин ассоциативной памяти медленно выплыл образ большого грубого человека с пистолетом, приставленным к голове другого человека, тоже грубого, но не такого большого и гораздо более беспомощного. - Точно! - я так обрадовался, что заговорил вслух, хотя до сих пор был уверен, что мне не нравится говорить вслух. - Я - коп с большим пистолетом, и должен арестовать преступника по имени Йонги Мелихаис, а для этого я должен оказаться у его дверей. Я хочу найти Йонги Мелихаиса! Все оказалось просто - действительно очень просто! Бесконечность, окружающая меня, еще какое-то время оставалось бесконечностью, но ее качество понемногу менялось: Коридор между Мирами все больше походил на некое "что-то", какое-то более-менее сформированное пространство, а потом я понял, что стою перед самой настоящей дверью... вернее, это было похоже на вход в пещеру, задрапированный темнотой, напоминающей плотный черный шелк, впрочем, уже через мгновение передо мной была тяжелая металлическая дверь, потом она превратилась в гигантскую форточку, хлопающую на ветру, а потом - в хлипкую дверцу пляжной раздевалки. Изображения менялись с угрожающей скоростью, но к счастью, мне не было никакого дела, как выглядит эта треклятая дверь. У меня была проблема посерьезнее: волна перемен, захлестнувших пространство, задела и меня, так что теперь я снова мучительно вспоминал, зачем сюда пришел, и что мне следует сделать. Наконец я кое-как вспомнил, и с идиотским криком: "Я - робот-полицейский" - ворвался в эту грешную дверь, даже не обратив внимание, как именно она выглядела в это мгновение. Зрелище, которое ожидало меня за дверью, не вызвало никакого удивления у нечеловечески мудрого и в то же время невероятно простодушного существа, глазами которого я смотрел на окружающий мир. Удивлялся я уже задним числом, гораздо позже, когда волнения остались позади, а моя память начала нерешительно подклеивать к невнятной общей картине случившегося некоторые экзотические подробности моего невероятного странствия. Какая-то часть пространства была похожа на огромную роскошно обставленную комнату с большим бассейном в центре. На краю бассейна сидел пожилой человек в ярко-голубом банном халате - крупный, но не столько толстый, сколько ширококостный. У него было обаятельное лицо карточного шулера, обрамленное аккуратной белоснежной бородкой. Кроме него там были еще двое пожилых мужчин, один из них делал толстяку педикюр на левой ноге, другой занимался правой. Очаровательная подробность, которая скрасила мою жизнь уже гораздо позже: один из них был точной копией Великого Магистра Нуфлина Мони Маха, а второй - двойником моего великолепного шефа, сэра Джуффина Халли. Впрочем, тогда я не стал тратить время на то, чтобы поздороваться с этими достойными господами и спросить, как они дошли до жизни такой. Мое чутье сразу подсказало мне, что эти двое - такая же иллюзия, как сама комната и бассейн. "Настоящим" здесь был только бородатый толстяк в халате - правда, его халат был таким же бесполезным миражом, как и прочие прибамбасы. Удивительно - но все, на чем задерживался мой взгляд, исчезало, так что через несколько секунд реальность, в которой так уютно устроился Йонги Мелихаис, стала дырявой, как кружева, сплетенные неумелой ученической рукой. У стариков, согнувшихся над ногами своего повелителя, не стало голов и рук: я слишком долго всматривался в их лица, а потом с непосредственной заинтересованностью дебильного ребенка разглядывал их работящие конечности, пытаясь определить, чем они занимаются... Йонги Мелихаис наконец поднял тяжелые веки, заметил меня и тихо взвыл от страха, а потом неподвижно замер, не в силах пошевелиться. Я ясно видел обуявший его ужас - это было нечто совершенно материальное, вещественное: клейкая плотная субстанция, похожая на молочное желе. Существо, которым я был, сочло эту массу весьма привлекательной и уместной, как шапка взбитых сливок над чашечкой кофе. Очевидно, мне просто понравилось внушать страх. - Именем закона вы арестованы, - сипло пролаял я, - вы имеете право хранить молчание... Я не помнил, что надо сказать дальше, какое магическое заклинание применяют полицейские к своим несчастными жертвам. - Вы имеете право хранить молчание... - Повторил я, как старая пластинка. Именно в этом месте произошел загадочный сбой программы, и меня понесло. В моей голове, обезумевшей от дивного аромата чужого страха, одна за другой всплывали дурацкие бессмысленные фраз