х подвигах Девятого Тома Энциклопедии Манга Мелифаро у подножия моего трона! -- Заявил я, с сожалением ставя на стол пустую кружку. -- Идемте, ребята. У меня подданные уже полчаса как плачут. Еще немного, и к ним постепенно начнут присоединяться иностранные послы. -- Просто тебе завидно и обидно! -- С удовольствием сказал Мелифаро. -- Кого-то хвалят -- и не тебя. Ужас! -- А что, разве кого-то хвалят? -- Ехидно спросил наш шеф. -- Ладно уж, поехали, а то подданные сэра Макса, чего доброго, действительно начнут рыдать... Вот уж никогда не думал, что из тебя выйдет такой заботливый монарх! Как ни странно, минут через десять мы втроем все-таки вышли на улицу. Андэ Пу все еще сидел на заднем сидении моего амобилера. Кажется, парню пора было ставить памятник -- за долготерпение. -- О, да ты заручился поддержкой прессы! -- Хмыкнул сэр Джуффин. -- Вы же знаете, какой я тщеславный! Ни шагу без личного летописца, и все такое... -- А потом я перешел на Безмолвную речь: "Не переживайте, Джуффин, на прогулку через Хумгат я его пока не приглашал!" Мой шеф заговорщически улыбнулся и уселся рядом с мной. -- Подвинься, сэр "Королевский голос". Дырку над тобой в небе, как тебя все-таки много! -- Мелифаро мучительно пытался усесться: Андэ был не настолько толст, чтобы занять все заднее сидение, зато у него хватило нахальства разместить свое объемистое тело точнехонько посередине. -- Не толкайтесь, сэр Мелифаро! -- Тоном королевы-матери, впервые в жизни посетившей портовый кабак, сказал потомок укумбийских пиратов. -- На мой вкус, Приют Безумных -- гораздо более скучная организация, чем наша. -- Восхищенно заявил я, берясь за рычаг. Как бы подвел итог вечера. -- Куда им, парень! -- Весело ответил сэр Джуффин. И мы наконец поехали в мою царскую резиденцию. Я упорно не мог понять, как это меня угораздило согласиться стать главным действующим лицом в сумасшедшей политической интриге нашего хитрющего Величества Гурига VIII, со всеми вытекающими последствиями! -- Слушайте, Джуффин, -- жалобно спросил я, -- а что я вообще должен буду делать? Ну, я имею в виду: существуют какие-нибудь правила, которых я должен придерживаться, или как? -- Разумеется, они существуют! Ты только вспомни эту историю про вашего веселого царя Калигулу и действуй по его примеру! -- Расхохотался неугомонный Мелифаро. -- Первое что я сделаю, дорвавшись до власти -- введу смертную казнь за шутки второй свежести! -- Буркнул я. -- Так как там насчет правил? Просветите меня, Джуффин. -- Ну, если некие правила и существуют, то они известны только каким-нибудь мудрым старейшинам твоего многострадального народа. К счастью, я не имею чести принадлежать к этому избранному обществу... Так что можешь вести себя как угодно: иностранцы вообще не в курсе, лорды провинций подумают, что так принято в Пустых Землях, а твои подданные решат, что ты нахватался наших "варварских обычаев". И вряд ли они когда-нибудь настолько подружатся, чтобы совместными усилиями вывести тебя на чистую воду! -- Да, тут мне повезло! -- Вздохнул я. -- Ладно уж, буду полагаться на импровизацию. -- Святое дело! -- Понимающе кивнул Мелифаро. Я с трудом отыскал место для парковки в целом квартале от Мохнатого Дома: тротуар был запружен увешанными побрякушками рогатыми скакунами, на которых приехали мои нецивилизованные подданные, а мостовая забита амобилерами прочих визитеров. -- Судя по всему, эти милые люди решили, что мы прийдем пешком! -- Проворчал Джуффин, спрыгивая на мозаичный тротуар. Мой приятель Андэ Пу последовал за нами. Выглядел он при этом довольно растерянно. -- Держись пока рядом со мной, парень! -- Сочувственно сказал ему я. -- Поскольку я теперь царь, я имею полное право на личного летописца, как и на любую другую придурь. -- Хорошее начало! -- Оптимистически заметил сэр Джуффин. И я решительно открыл парадную дверь своей резиденции. Полагаю, по моему лицу блуждала светлая улыбка галлюцинирующего идиота: мой рассудок напрочь отказывался считать происходящее реальностью. Впрочем, так было даже лучше. После легкого непродолжительного помрачения ума я обнаружил себя на пороге Большой Приемной -- бывшего читального зала. Огромное помещение было полно народу, я попытался разглядеть там сэра Джуффина и Мелифаро, но все лица сливались в одно неразборчивое пятно: мое зрение временно расфокусировалось -- с перепугу, что ли! Потом я понял, что позади меня робко топчется бедняга Андэ. Видимо он не привык переживать подобные приключения на трезвую голову... Я огляделся, пытаясь понять, где находится мой трон, но ничего похожего на трон так и не обнаружил. Это оказалось даже к лучшему: монарх, судорожно пытающийся отыскать собственный трон в собственном же дворце -- такая шутка была вполне в моем вкусе, так что я прекратил паниковать и развеселился. "Где захочу, там и усядусь, хоть на самом пороге! -- Сказал я сам себе. -- Черт, в конце концов, я же здесь самый главный!" -- Ты видишь, где болтаются мои драгоценные коллеги? -- Шепотом спросил я своего оробевшего "летописца". Тот молча кивнул. -- Вот и славно. Отправляйся к ним. Если будешь держаться поближе к сэру Мелифаро, тебе будет не очень скучно, можешь мне поверить. -- Я впиливаю! -- С готовностью ответил Андэ и мгновенно растворился в пестрой толпе где-то справа от меня. Я посмотрел ему вслед, но ни Мелифаро, ни сэра Джуффина так и не обнаружил: мои глаза упорно отказывались выполнять свои непосредственные обязанности. А потом я вульгарно воздел руки к небу, как какой-нибудь очередной пророк, готовый вывалить на неблагодарное человечество собственную интерпретацию гипотетической "божьей воли". -- Никто не в силах вообразить себе восторг, охвативший меня при встрече с вами! -- Язвительно сообщил я неопределенным пятнам, которые все еще не приобрели очертания нормальных человеческих лиц. После этого официального заявления я с достоинством уселся на пороге, скрестив ноги по-турецки. Мне показалось, что по приемной пробежал изумленный шепот, поэтому я счел необходимым объяснить свой эксцентричный поступок. -- Мое место всегда будет здесь, на пороге, поскольку место владыки должно быть на пороге между людьми и небом, дабы отделять и охранять одно от другого. -- С умным видом заявил я. Мне показалось, что мое первое сольное выступление возымело серьезный успех, и только воспитание не позволило присутствующим зааплодировать. Зато как они задержали дыхание! Некоторое время ничего не происходило, я начал было сердиться на медлительность своих подданных, но потом до меня дошло, что бедняги просто ждут моих указаний. -- Можете подойти и сделать то, что необходимо. -- Ворчливо сказал я. Честно говоря, у меня были огромные трудности с формулировками, поскольку я не очень-то представлял себе, что именно эти сумасшедшие кочевники должны проделать, чтобы я официально стал их повелителем. В глубине зала началось некое суматошное шевеление. Я терпеливо ждал. Наверное мой трон все-таки существовал и был установлен точнехонько в противоположном конце огромной комнаты, так что все участники предстоящей церемонии предусмотрительно заняли почетные места у его подножия. В конце концов, мои многочисленные подданные торжественно направились ко мне. Это было вполне приемлемое зрелище. С тех пор, как я научил господ кочевников повязывать их знаменитые головные платки на пиратский манер, они стали почти красавчиками. Несколько дюжин этаких "пляжных мальчиков" в широких штанах до колен и коротких мягких сапожках, с огромными сумками через плечо -- черт, они притащили эти баулы и сюда, наверняка они даже во сне с ними не расстаются! Процессию возглавлял здоровенный мужик средних лет, его роскошная мускулатура совсем чуть-чуть не дотягивала до шварценегеровской, впрочем я мог спорить на что угодно, что при личной встрече этот герой сделал бы великолепного Арнольда в первом же раунде: он-то обрастал мышцами в силу суровой жизненной необходимости, а не из соображений личного вкуса! Приблизившись ко мне, ребята склонились в глубоком поклоне, но бухаться на колени не стали: моя давнишняя лекция о вреде коленопреклонения явно пошла им на пользу. -- Позволишь ли ты мне назвать свое имя, Фангахра? -- Дрожащим от волнения голосом спросил этот гигант. Я чуть не умер от счастья: никогда прежде такие здоровенные дядьки не разговаривали со мной дрожащим голосом. -- Позволю. Давай уж, называй свое замечательное имя, пока я не передумал. -- Тоном человека, решившегося поступиться собственными принципами во имя общего блага, сказал я. -- Я -- Барха Бачой. Вот уже сорок три года я всегда еду впереди воинов народа Хенха. -- "Так вот как называется мой замечательный народ!" -- Весело удивился я про себя. Стыдно сказать, но до сих пор у меня как-то не дошли руки выяснить эту немаловажную подробность! Барха Бачой тем временем продолжал свое выступление. -- До сегодняшнего дня я отвечал за твой народ перед Небом, о Фангахра, но небо неохотно внимало моему голосу. Сегодня я прошу тебя освободить меня от этой непосильной ноши. -- Отлично, -- кивнул я, -- я готов отвечать за свой народ перед небом, Барха. А ты теперь будешь отвечать за них только передо мной. Обещаю, что в отличие от неба, я буду внимать твоему голосу, время от времени... Честное слово, Барха Бачой буквально засиял каким-то внутренним светом. От моих слов он пришел в совершенно экстатический восторг. Думаю, до парня так и не дошло, что ничего в сущности не изменилось: я предложил ему выполнять ту же самую работу, которой он занимался и раньше, разве что избавил его от бесплодных попыток наладить диалог с глухонемым небом... Тем временем из-за широкой спины моего нового знакомца, которого я про себя уже легкомысленно окрестил "генералом", вышел невысокий худощавый старик. Я внимательно посмотрел на него и понял, что в его жилистых руках все еще было не меньше силы, чем в бугристых мышцах, перекатывающихся под загорелой кожей моего военачальника. И вообще, этот дедушка заслуживал самого пристального внимания. Что-то в его облике напоминало мне могущественных Магистров запрещенных Орденов ушедшей эпохи, с которыми нашему Тайному Сыску регулярно приходится иметь дело. Мое мудрое второе сердце отлично знало, что старик мог бы стать не менее грозным и опасным существом, если бы его жизнь сложилась немного иначе... -- Я приветствую тебя, Фангахра. -- Торжественно сообщил старец. -- Мое имя Файриба, и иногда на меня нисходит мудрость. Я пришел, чтобы назвать тебе твое настоящее имя. После того, как оно достигнет твоего сердца, умрет проклятие, преследующее твой народ с того дня, когда мы потеряли тебя... Попроси своих почтенных гостей не таить обиду за то, что я назову его, не открывая рта: царское имя не может быть произнесено вслух, поскольку это противно небу. -- Я думал, что мой народ не владеет Безмолвной речью. -- Удивленно заметил я. -- Твой народ действительно не занимается этим опасным колдовством. -- Сурово кивнул старик. -- Но у меня хватит силы, чтобы назвать тебе твое настоящее имя. Честно говоря, я не сомневался, что у этого мрачного Файрибы хватит сил еще и не на такой подвиг! Тем временем старик развязал кожаные тесемки своей огромной дорожной сумки и высыпал к моим ногам ее содержимое. К моему изумлению, это была обыкновенная земля, словно он решил безотлагательно устроить в моей приемной небольшой огородик. "Ну вот, стоило только обзавестись новым домом, и тут сразу же начинается мой фирменный бардак! -- Подумал я. -- Бедные господа уборщики!" -- Наши обычаи требуют, чтобы цари народа Хенха узнавали свои истинные имена, стоя на своей земле. -- Сообщил Файриба. -- Этот могущественный Король, обязательства перед которым не позволяют тебе вернуться на родину, сказал мне, что мы не должны просить тебя ехать с нами. Я не спрашиваю о причинах. Твои тайны священны и непостижимы для твоего народа. Поэтому я привез сюда землю твоих степей. Прошу тебя, встань на нее, Фангахра. Я послушно поднялся на ноги. Предложение Файрибы показалось мне более чем своевременным: я как раз здорово засиделся. В какой-то момент у меня мелькнуло опасение, что меня заставят разуваться -- это было бы утомительно -- но подобного предложения к счастью не последовало. Очевидно мои роскошные сапоги с грозными драконьими мордами на носках были достойны наступить на священную почву Пустых Земель. Тем временем старик полез за пазуху, вернее куда-то во внутренний карман своего толстого стеганого жилета и достал оттуда небольшой мешочек. Из мешочка была извлечена маленькая шкатулка, из которой он вытащил совсем уж крошечную бутылочку. Почему-то мне пришло в голову что сейчас Файриба выпустит из нее какого-нибудь одичавшего от тысячелетнего одиночества джинна, но обошлось. -- Дай руку, Фангахра. -- Сурово сказал старик. Я послушно протянул ему левую руку -- сам не знаю почему, вроде бы я никогда не был левшой. Возможно, дело было в том, что для большинства магических "фокусов", которым я успел научиться, требовалась именно левая рука... -- Это -- знак неба, Фангахра! -- Дрогнувшим голосом прошептал Файриба. -- До сих пор цари народа Хенха принимали свое имя правой рукой. В древности жил один владыка, как и ты протянувший своему шаману левую руку -- Дрохмор Модиллах, подчинивший себе половину земель, омытых океанами, и исчезнувший неведомо куда... Ты будешь величайшим из наших царей, Фангахра! -- Могу себе представить! -- Вздохнул я. Вообще-то я планировал через пару лет здорово разочаровать свой народ, предательски присоединив их бесплодные степи к владениям нашего симпатичного Величества Гурига VIII -- какие уж там "завоевания"! Старик бережно откупорил бутылочку и аккуратно налил на мою протянутую ладонь несколько капель прозрачной жидкости. -- Это вода из священного источника земель Фангахра -- твоих земель, повелитель. -- Торжественно пояснил он, извлекая из шкатулки тонкую зеленоватую пластинку, я так и не смог определить, из какого материала она сделана. После этого заявления Файриба бережно положил пластинку на мою мокрую от "священной" воды лапу. Мне показалось, что гладкая вещица сейчас соскользнет на пол, и я машинально сжал руку в кулак. К моему величайшему изумлению, пластинка оказалась обжигающе холодной, как кусочек искусственного льда из тележки мороженщика. Я тут же разжал пальцы и увидел, что никакой пластинки там больше нет, а моя левая ладонь стала абсолютно чистой: никаких линий Жизни, Судьбы, Сердца и Аполлона больше и в помине не было! Поскольку в свое время я успел прочитать пару-тройку книг о хиромантии, моего образования как раз хватило на то, чтобы эта утрата потрясла меня до глубины души. А потом на гладкой коже ладони проступила какая-то надпись на неизвестном мне алфавите. Но в моей голове уже звучал "синхронный перевод". "Айот Моо Лимли Ниихор, Владыка Фангахра." -- Безмолвная речь старого Файрибы была более чем лаконичной. Я чувствовал, что каждое слово дается ему с колоссальным трудом. В свое время я испытывал не меньшие трудности, осваивая Безмолвную речь, а ведь на моей стороне были такие преимущества, как замечательный наставник в лице сэра Джуффина Халли и сила, которую дает постоянное пребывание в Ехо -- магическом Сердце этого Мира... Что касается моего хваленого "настоящего имени", оно показалось мне чересчур длинным. Я здорово сомневался, что мне удастся запомнить эту величественную абракадабру даже после того, как она навеки отпечаталась на моей руке. Но я решил не оскорблять чувства своих подданных несвоевременным предложением сократить мое драгоценное имечко хотя бы вдвое. -- Свершилось! -- Тихо сказал старик. "Свершилось!" -- Восхищенно зашептали остальные кочевники. -- Свершилось, свершилось. -- Примирительно кивнул я, снова усаживаясь на порог. Душевное равновесие вернулось ко мне почти сразу же, словно это не я, а кто-то другой только что чуть было не грохнулся в обморок, лишившись одной из своих драгоценных линий Жизни. Если кто-то и удивлялся этому факту бесконечно, так это я сам... -- Ну как там ваше знаменитое проклятие, дорогие мои? Рассосалось? -- С любопытством спросил я своих подданных. Кочевники молча хлопали глазами. Судя по выражению их лиц, пресловутое проклятие действительно "рассосалось". Довольно странно, если учесть, что я никогда не был настоящим Фангахрой, какие бы там мистические надписи не появлялись на моих ладошках, и без того не в меру загадочных... Потом церемония опять застопорилась: все присутствующие ждали моих ценных указаний, а я понятия не имел, чем бы таким их занять. Для начала я решил окончательно уладить отношения со своим многострадальным народом. -- Вы уже знаете, что дела вынуждают меня оставаться здесь, в Ехо. Я счастлив, что рядом с вами будут находиться Файриба и Барха. -- Внушительно сообщил я кочевникам и внимательно посмотрел на своих новоиспеченных "замов". -- Я хочу, чтобы вы постарались сделать этих людей счастливыми. Обо всех препятствиях, которые встретятся вам на этом пути, вы должны сообщать мне через гонцов, раз уж с Безмолвной речью у вас ничего не получается. Я, в свою очередь, буду отвечать вам незамедлительно... Сколько дней хороший всадник вынужден добираться сюда из Пустых Земель? -- Сорок дней, если несчастья не станут его преследовать. -- Тут же ответил Барха Бачой. -- Не так уж долго. -- Легкомысленно кивнул я. Честно говоря, эта новость меня обрадовала: она позволяла надеяться, что мне не так уж часто придется выполнять свои царские обязанности. -- Мы привезли дары для тебя, Владыка Фангахра. -- Осторожно сообщил старый Файриба. -- Наши обычаи требуют, чтобы подарки были вручены тебе наедине, но если ты хочешь разделить эту радость со своими гостями, я не посмею препятствовать. -- Мне все равно. -- Равнодушно сказал я. -- Наедине, так наедине! Так даже интереснее... Теперь я должен посвятить немного времени прочим гостям. Несите свои подарки в книгохранилище -- это такая большая комната по соседству с той, где мы сейчас находимся... Попросите кого-нибудь, чтобы вам показали дорогу и чем-нибудь угостили. Насколько я знаю, здесь должны быть какие-то слуги, даже несколько больше, чем это необходимо. Я прийду к вам, как только выберу время. Но уверен, что это будет довольно скоро. Кочевники послушно направились в бывшее книгохранилище. Краем глаза я заметил, что вокруг них уже суетится добрая дюжина невесть откуда взявшихся слуг: щедрость Его Величества Гурига VIII, предоставившего в мое распоряжение эту банду бездельников, была воистину безгранична, а его представления о моих скромных потребностях находились в ярко выраженном конфликте с действительностью. Впрочем, сегодня все это оказалось очень даже кстати. Я был в восторге от собственной идеи: спровадить своих экзальтированных подданных в другое помещение, накрыть для них "детский стол" с пирожными, чтобы они не путались под ногами у "взрослых" -- лордов провинций Соединенного Королевства и иностранных послов. Я здорово подозревал, что ребятам будет довольно затруднительно найти общий язык. Кроме того, я подозревал, что и мне самому вряд ли удастся найти общий язык с этими важными господами, но это уже были мои проблемы! Когда последний лихо повязанный яркий головной платок благополучно скрылся за дверью, я с облегчением встал на ноги и огляделся в поисках своих коллег. Сэр Джуффин Халли уже шел мне навстречу, улыбаясь до ушей. -- Браво! -- Сказал он. -- Дешево и сердито! Его Величеству Гуригу следует взять у тебя несколько уроков придворного этикета. Он-то считает себя таким демократичным, бедняга... Посмотрел бы он, как ты ютился на пороге! Вот это, я понимаю, скромность! -- Я рад, что вам понравилось... А вы видели, что эти ребята сделали с моей рукой? -- И я озабоченно показал Джуффину свою левую ладонь, на которой теперь не было никаких линий -- только какие-то странные буквы неизвестного мне алфавита. -- Да, теперь здесь изображено только твое имя, Макс. -- Спокойно кивнул Джуффин. -- Смотри-ка, это древний алфавит Хонхоны! Им пользовались еще в те времена, когда все население нашего благословенного материка вело кочевую жизнь, подобно твоим подданным. Оказывается кое-кто из людей Хенха все еще помнит эти письмена... Забавно! -- Да уж! -- Вздохнул я. -- И что, эта надпись останется здесь навсегда? -- Останется. Но так даже лучше: более могущественного защитного амулета, чем собственное Истинное имя, да еще и начертанное на всеми забытом языке, просто не существует. Ты еще увидишь его в деле! -- Да, но... Знаете, Джуффин, я не думаю, что это может быть мое "истинное имя". Наверняка это имя принадлежит настоящему царю народа Хенха, когда-то потерявшемуся в степи малышу, последнему из рода Фангахра. А я-то тут при чем? -- Если бы это имя не было твоим, оно бы попросту не смогло отпечататься на твоей лапе! И вообще, почему ты так уверен что ты -- не "настоящий"? Я вот в последнее время все думаю, что потеряться в каких-то там степях -- поступок очень даже в твоем стиле. -- Ехидно усмехнулся мой шеф. -- Кто бы говорил! -- С упреком сказал я. -- Уж вам-то лучше, чем мне известно, откуда я здесь взялся... Кажется единственное, в чем я действительно уверен -- это в том, что я никогда в жизни не терялся ни в каких степях! -- На твоем месте я бы постарался вообще не быть уверенным -- ни в чем... -- Джуффин подмигнул мне самым легкомысленным образом. -- Так что, по крайней мере, тебе придется смириться с мыслью, что твое Истинное имя действительно звучит именно так, как сказал этот достойный пожилой джентльмен. -- Какой кошмар! -- Прыснул я. -- Айот Моа... Мао... Это же выучить невозможно! -- Тебе и не нужно его заучивать. А пытаться произнести вслух тем более не нужно. Это же страшная тайна, Макс! В древние времена тебе пришлось бы собственноручно убить этого мудрого старика, чтобы тайна Истинного имени принадлежала только тебе одному. -- Самым серьезным тоном сообщил мой шеф. -- Это только в последнее тысячелетие к подобным вещам начали относиться столь легкомысленно... В общем, не запомнил -- и не надо! Когда Вечность захочет с тобой познакомиться, твоя рука всегда будет к ее услугам. Вечность -- весьма образованная леди, всякие там забытые древние языки для нее не проблема... А в других случаях Истинное имя тебе вряд ли потребуется. "Сэр Макс" -- это именно то что нужно! -- Час от часу не легче! -- Проворчал я. -- Только знакомства с Вечностью мне и не хватало! Может быть я все-таки могу ограничиться иностранными послами? Как вы думаете, эти господа переживут, если вместо светского общения я буду просто совать им под нос свою мистическую конечность? -- О, они еще и не такое переживут, лишь бы их поскорее отпустили! -- Заверил меня Джуффин. -- На официальных приемах, вроде твоего, кормить гостей не положено, а околачиваться здесь до полуночи с пустым брюхом охотников мало. -- А чего же они не разбегаются куда глаза глядят? -- Удивился я. -- Между прочим, я бы и сам не отказался пожевать. -- Тебе-то можно, ты у себя дома. -- Завистливо сказал мой шеф. -- Ладно, если хочешь получить хороший совет, то вот он: быстренько со всеми перезнакомься. Эти господа пришли сюда с единственной целью: представиться новому монарху. Как только они назовут тебе свои неповторимые имена, их миссия будет выполнена. Ну а мы можем поужинать и здесь, если ты удостоишь нас с Мелифаро своим приглашением. -- Еще чего! На вас не напасешься! -- Я изобразил на лице крайнюю степень скупости, опасно граничащую с тяжелым душевным расстройством. -- Иногда ты становишься ужасно похож на Великого Магистра Нуфлина! -- Расхохотался мой шеф. -- А если я напомню тебе, что все расходы в этом доме записываются на счет Его Величества Гурига VIII? -- Ну так бы сразу и сказали! -- Гостеприимно заулыбался я. -- Как же я могу отказать себе в удовольствии разделить с вами свою скудную царскую трапезу! -- Какая прелесть! -- Умилился Джуффин. -- Ну тогда объяви этим милым людям, что ты жаждешь узнать их имена, чего тянуть! У меня в животе уже пусто, как в Коридоре между Мирами. -- В этом грешном Хумгате, да? -- Тихо вздохнул я. И потом повернулся к своим гостям. Оказалось что за моей спиной уже стоял маленький человечек -- вряд ли он доставал мне до пояса. Костюм карлика был довольно элегантным компромиссом между столичной модой и одеяниями моего смешного народа: под вполне классическим черным лоохи он носил широкие штаны до колен, его крошечный торс был упрятан в совершенно фантастическую кольчугу -- в жизни не видел ничего подобного! -- а голова была повязана роскошной шалью, концы которой непринужденно подметали землю. -- Счастлив назвать свое имя. Риххири Гачилло, граф Вук. Досадно, что вы так и не стали моим соседом, сэр Макс. Говорят, что с вами не соскучишься. -- Снисходительно сообщил этот невероятный гном. -- Говорят, что с вами тоже... -- Растерянно ответил я. До сих пор мне и в голову не приходило, что знаменитый граф Темный Мешок, бывший наставник покойного короля Гурига VII и одна из самых одиозных личностей в Соединенном Королевстве, может оказаться таким компактным. -- Это правда. -- С удовольствием подтвердил граф Вук. -- Но не будем отчаиваться раньше времени. Возможно, в будущем нам еще предоставится возможность совместно развлечься. Эти ваши подданные -- очень ненадежный народ... Хорошей ночи земляк. Признаться, мне уже немного надоел этот прием: народу куча, а выпить нечего! -- Хорошей ночи. -- Согласился я, не в силах оторвать взгляд от этого невероятного существа. Граф Гачилло кивнул, развернулся и пошел к выходу. Глядя на его надменную осанку, можно было подумать, что это не он карлик, а все мы -- несчастные уроды-переростки. Потом меня обступила довольно пестрая компания. Для начала мне представились господа Реп Кибат и граф Кайга Атало Вульх, послы Ирраши, одного из немногих государств, жители которого говорят на своем собственном языке, несколько слов из которого я даже умудрился выучить, регулярно посещая трактир "Герб Ирраши" -- там подавали восхитительные десерты! -- поэтому я умилил их до слез, рявкнув "хокота" -- традиционное иррашийское приветствие. Мне улыбался симпатичный сэр Тол Гойохви, представитель Тулана, кажется, сэр Манга Мелифаро вспоминал об этой далекой стране с большой нежностью... Появился одетый почти точно так же, как мои простодушные подданные, но серьезный, как профессорская вдова, сэр Верлаго Габайохи, Принц Гор -- посол граничащего с моими владениями графства Хотта, ради присовокупления которого к Соединенному Королевству, собственно, и затевалось все это безумное мероприятие с моей коронацией. Мелькнул экстравагантно одетый в какое-то подобие теплого вечернего платья маркиз Нииро Увилгук Ван Баунбах из Лохри, потом передо мной возник господин Бурик Пэпэзо из Таруна -- парень оказался старшиной расписного цеха этой далекой страны, чуть ли не половина граждан которой успешно занимается рисованием, так что его на первый взгляд скромная должность давала ему власть почти над всем взрослым населением Таруна. Как я понял, он приехал в Соединенное Королевство исключительно с целью собрать какой-то "цеховой налог" с многочисленных тарунских художников, небескорыстно украшающих нашу убогую жизнь... Неожиданно оказавшийся в Ехо посланец далекого Куманского Халифата, господин Манива Умонары, потряс меня до глубины души: он прибыл в мою резиденцию, лежа на чем-то вроде здоровенного дивана. Чуть ли не дюжина слуг перетаскивала этот "диван" с места на место, когда сей достойный муж считал нужным сменить свое расположение в пространстве. Этот парень выглядел куда более царственно, чем я сам. От его томной персоны за милю несло вульгарной роскошью арабских сказок. От созерцания медоточивой рожи куманца меня отвлекла неуместно пиратская загорелая физиономия. Первое впечатление не оказалось обманчивым: это был посол Укумби, сэр Чекимба Битый Рог. Я не поленился выяснить, что "Битый рог" -- не фамилия и не прозвище, а название его корабля. Право заменить свое родовое имя именем корабля получают только самые старые и заслуженные граждане этого пиратского государства, добившиеся каких-то совершенно головокружительных успехов в своем нелегком труде... Потом на меня насели почетные граждане Объединенного Ташера -- Зунакки Чуга Тлах и Чумочи Дроха Вивви -- от всех этих имен у меня уже голова шла кругом, но я все-таки вовремя вспомнил о грезящем ташерским солнцем Андэ, и даже нашел в себе силы послать ему зов и познакомить с ташерскими послами. Мне показалось, что ему это будет приятно. Наконец моим глазам предстало хорошо знакомое комичное зрелище: яркие лосины, короткие куртки, огромные меховые шапки. Господа Цицеринек, Махласуфийс и Михусирис, счастливые граждане прекрасного Изамона, те самые, которых бедняга Мелифаро в свое время был вынужден выкинуть из окна своей гостиной. Ребята неумело делали вид, будто мы никогда прежде не встречались. Они с гордостью сообщили мне свои титулы. Оказалось, что господин Цицеринек был главой корпорации меховых магнатов Изамона, господин Махласуфийс -- личным Мудрым Наставником Цицеринека, а господин Михусирис -- Великим Специалистом по вопросам культуры Соединенного Королевства, чем-то вроде "технического консультанта". Честно говоря я не совсем понимал, что эти изамонские меховщики забыли на моем приеме -- каком-никаком а все-таки царском! -- но решил махнуть на них рукой: в конце концов, их дурацкие лосины здорово разряжали обстановку. Я огляделся в поисках Мелифаро -- мне показалось, что было бы неплохо свести его с изамонцами и посмотреть, что будет. Мелифаро обнаружился неподалеку, в обществе двух симпатичных джентльменов, во внешности которых я поначалу не заметил никакой экзотики. Только когда один из них небрежно откинул надоевший ему просторный капюшон -- деталь, характерная для зимних лоохи шимарских горцев, до сих пор считающих наши тюрбаны чересчур легкомысленными головными уборами -- я в очередной раз был потрясен. Изящная разноцветная конструкция на голове незнакомца заставила бы лопнуть от зависти всех обитателей средневековой Японии: даже этим сумасшедшим эстетам не могли и присниться такие прически! (Позже я узнал, что для получения подобного результата нормальные человеческие волосы совершенно не подходят. Тут требуются материалы посерьезнее: в ход идет и шерсть домашних животных, и клочки меха диких зверей, и даже птичьи перья. И много-много магических заклинаний, разумеется -- чтобы вживить этот инородный материал в кожу черепа и заставить его расти подобно настоящим живым волосам...) Налюбовавшись на этот шедевр парикмахерского искусства издалека, я наконец аккуратно раздвинул утомительно пеструю толпу иностранцев и подошел к своему коллеге. -- Это и есть сэр Айонха и сэр Джифа, сказочные принцы невероятного графства Шимара, наместником которых я мог бы стать еще дюжину лет назад, если бы не был таким идиотом и не цеплялся руками и ногами за нашу сумасшедшую организацию! -- Гордо заявил он. -- Правда, ребята? -- Ничего, парень, ты еще передумаешь! -- Оптимистически заявил один из принцев. Второй только равнодушно пожал плечами. Он казался слишком взрослым и серьезным человеком, чтобы получать удовольствие от долгого общения с нашим сэром Мелифаро. Судя по всему, именно это и был сэр Джифа, младший из принцев Шимаро. Я постарался вложить в свою официальную улыбку как можно больше обаяния и раскланялся с владыками графства Шимара. -- Вообще-то я собирался свести тебя с другими старыми приятелями! -- Ехидно сказал я Мелифаро. -- Помнишь своих маленьких изамонских друзей? Они еще так здорово вылетали из твоих окон... -- А что, господа из Изамона тоже здесь? -- Прыснул Мелифаро. -- Я-то не против повторить удовольствие, но бедняг жалко. Хватит с них и одного раза! -- Хватит так хватит. -- Великодушно согласился я. -- Чем скорее все это закончится, тем меньше у нас шансов умереть с голоду... Ты в курсе, что мы с Его Величеством собираемся разориться на ваше с Джуффином пропитание? -- Я повернулся к принцам Шимаро. -- Если общество этого чудовища доставляет вам некоторое извращенное удовольствие, я буду рад увидеть вас за своим столом. Принц Айонха расхохотался, принц Джифа посмотрел на меня с плохо скрываемым изумлением -- вероятно, у него были свои представления о том, как должен вести себя царь какого бы то ни было народа. Но я просто не мог заставить себя изъясняться в общепринятых официальных выражениях, стоя всего в одном метре от этого злодея Мелифаро: он бы мне потом жизни не дал! Последние полчаса я угрохал на знакомство с прочими лордами провинций Соединенного Королевства. Мне представились сэр Валиба Валибал, Почтенный Начальник земель Гугланда; сэр Эки Банба Уриух, лорд Уриуланда; Йорих Маливонис, Почтенный Начальник Угуланда; целых два бургомистра вольного города Гажина -- сэр Валда Кунык и сэр Зеби Хипилосис. Видимо богатейший в Соединенном Королевстве морской порт Гажин был слишком крутым местечком, чтобы обойтись всего одним бургомистром! Потом мне представился сэр Йока Йохтохоп, знаменитый шериф острова Муримах. В свое время сэр Джуффин говорил мне, что этот человек обладает такой же абсолютной памятью и умением видеть вещи "такими какие они есть", как и наш Мастер Хранитель Знаний, сэр Луукфи Пэнц. Впрочем, в отличие от Луукфи, шериф Муримаха был куда больше похож на сурового воина, чем на сумасшедшего профессора, даже забавный муримахский жаргон не делал его смешным... В самом конце быстро угасающего приема ко мне подошел сэр Тоги Рахва Золотой Глаз, Почтенный Начальник Ландаланда. Один его глаз действительно был пронзительного темно-желтого цвета, совсем как у нашего Куруша, а второй -- обыкновенного серого. Я вспомнил, что сэр Кофа Йох как-то рассказывал мне, что именно этот удивительный желтый глаз и стал причиной назначения сэра Тоги Рахвы на сию ответственную должность -- такой хорошей приметой просто недопустимо пренебрегать! Между прочим, примета сработала отлично: засушливый Ландаланд быстро стал богатейшей сельскохозяйственной провинцией Соединенного Королевства, одна только знаменитая ярмарка в Нумбане чего стоит! А ведь парень отнюдь не был каким-нибудь экономическим гением -- просто под волшебным золотым взглядом Начальника Тоги Рахвы неплодородные прежде земли Ландаланда начали давать чуть ли не полдюжины урожаев в год... Как бы там ни было, а мои многочисленные почтенные гости довольно шустро рассасывались. Вероятно они разбредались по Ехо в поисках хорошего ужина. Это не могло не радовать: я и сам успел чертовски проголодаться, а ведь мне еще предстояло повидаться со своими потрясающими подданными на предмет получения каких-то загадочных подарков... Я подошел к совершенно довольному своей насыщенной светской жизнью сэру Джуффину. -- Будет здорово, если вы возьмете руководство остатками этой вечеринки в свои руки. У вас это лучше получится. Прикажите слугам проводить вас туда, где много еды и наслаждайтесь жизнью. А я подойду к вам немного позже: у меня романтическое свидание с народом. Мой народ так любит меня, что хочет подарить мне какие-то сувениры на память. Боюсь, что это будут гнилые обломки трона моих предполагаемых предков... -- Подарки -- это святое. -- Согласился мой шеф. -- Что бы не давали, лишь бы бесплатно! -- И проследите чтобы мне оставили хоть какую-нибудь жалкую черствую корку, на пробу. Всю жизнь мечтал выяснить, чем питаются цари, а тут такой случай... -- Ну, "жалкую черствую корку" я тебе гарантирую, -- серьезно кивнул Джуффин, -- в случае чего, оторву от собственного сердца. Ты подавишься ей и навсегда уяснишь, что цари питаются черствыми корками. Я с сожалением прервал этот увлекательный диалог и отправился в бывшее книгохранилище. Несколько дюжин представителей славного народа Хенха с энтузиазмом поглощали пирожные, подносов с которыми здесь было больше, чем оставшихся от старых времен книг. Я с умилением отметил, что суровые кочевники перемазались кремом, в точности как Куруш, наш мудрый, но неаккуратный любитель сладкого. Увидев меня, ребята попытались молниеносно проглотить все, что было у них во рту и вытянуться по стойке "смирно". -- Жуйте, жуйте! -- Тоном любящей бабушки сказал я. -- Я радуюсь, когда вижу, что люди моего народа хорошо питаются, посему доставьте мне удовольствие... -- Я с ужасом заметил, что мои подданные тут же покорно схватили по два пирожных в каждую руку и принялись ожесточенно их пожирать: мое гостеприимное заявление было воспринято, как строжайший приказ. Их спартанская дисциплина потрясла меня до глубины души. -- Барха, Файриба, подойдите ко мне, пожалуйста. -- Устало попросил я. Мои верные вассалы тут же материализовались передо мной с пугающей скоростью. -- Вы все можете остаться в этом доме до отъезда. -- Сказал я. -- Все равно, я ночую в другом месте... Кстати, а когда вы отправляетесь домой? -- Когда ты прикажешь, владыка. -- Растерянно ответил Барха Бачой. Вопрос, предполагавший наличие у моего покорного народа некоторой свободы воли, изумил его бесконечно. -- Ладно, тогда отправляйтесь завтра же. Вас же там ждут, я полагаю. -- Великодушно сказал я. -- Тем более, что у вас есть новость, которую дома сочтут хорошей... Ладно, а теперь давайте эти ваши подарки, если уж вы их приперли. -- Я тоже цапнул с ближайшего подноса пирожное, поскольку понял, что муки голода уже порядком меня достали. Стоило стать царем, и сразу же начались всяческие лишения! -- Могу ли я прежде поговорить с тобой, владыка Фангахра? -- Тихо спросил старый Файриба. -- Конечно. -- Кивнул я. -- Ты еще удивишься, когда поймешь, насколько со мной легко договориться! -- Со смертью тоже легко договориться. -- С неожиданной суровостью сказал мне старик. -- День за днем, на протяжении столетий, мы говорим ей: "только не сегодня", и она соглашается и отступает. Одно удовольствие иметь с ней дело! И только однажды смерть поступает по-своему, но этого вполне достаточно... -- Ты молодец, Файриба! -- Восхищенно улыбнулся я. -- Ты все правильно сказал о смерти... и обо мне, наверное. -- Да, и о тебе. -- Согласился старик. -- Но сейчас я хотел говорить о другом. Твои люди привезли тебе подарки. Они не знают твоих предпочтений, кроме того, я вообще не думаю, что ты действительно нуждаешься в наших дарах. Но мы поступаем так, как требует обычай. Я хочу попросить тебя принять наши дары, даже если они тебе не понравятся. Когда царь отвергает подношение своего народа, на людей падает проклятие. Я не думаю, что ты желаешь нам зла, но ты вырос среди варваров, и не знаешь всех законов своей земли. Мы устали жить под тяжестью проклятия -- такая жизнь недорого стоит. Постарайся не навлечь его на нас, владыка! -- Ни в коем случае! -- Пообещал я. -- Никаких проклятий, даже если вы приволокли мне весь конский навоз, который смогли собрать за последнюю сотню лет! -- Мы никогда не стали бы поступать подобным образом, владыка. -- Изумленно ответил старик. -- Что за странные вещи ты говоришь! Он повернулся к своим соотечественникам, все еще дисциплинированно налегающим на пирожные: ну да, приказа "хорошо питаться" я пока не отменял! -- Принесите дары. -- Велел им Файриба. -- Владыка готов принять их. И меня завалили гостинцами. Для начала появились несколько корзин с какими-то экзо