фина. - Ты же знаешь, Один: мы все давно утратили разум. И не вина Зевса, что его безумие действует на нервы остальным - таким же безумным, как он сам... Ты предлагал нам немного повеселиться, Бахус? Ликуй, бездельник: мне кажется, я переживу, если сегодня это случится именно на моей амбе... Присоединишься, Игг? - Почему бы и нет? Сегодня мне действительно не помешает немного повеселиться. Не так уж часто мне доводится бражничать в твоей компании. А скоро нам всем будет не до этого... - Передать тебе не могу, как меня это радует. - Твердо сказала она. - Если уж нам суждено погибнуть в последней битве - пусть так, ничего не попишешь. Все лучше, чем сходить с ума от праздности и томительного ожидания неизвестно чего... В общем, я даже рада, что этот твой "великан Сурт" уже в пути. - Вы так и не объяснили мне, что это за "великан Сурт" такой. - Жалобно заметил Дионис. - И откуда он взялся? И почему ты, Один, выглядишь, так, словно твоя жизнь уже закончилась, а Паллада сияет, как новенький щит из кузницы Вулкана? - Потому что... - Начал было я, и тут же умолк, поскольку понял, что не хочу отвечать на его последний вопрос, по крайней мере, сейчас. - А черт его знает, почему! - Весело завершил я. Я сидел на камне и равнодушно думал о предстоящей встрече со Сфинксом. Аллах говорил, что эта тварь уже давно стережет так называемое "мое оружие" - я здорово надеялся, что легендарная кошка не согревает своим волшебным задом вход на какую-нибудь секретную военную базу! Только бегать по пустыне с атомной бомбой под мышкой мне не хватало... Я лениво улыбался своим дурацким мыслям и пытался понять: а как, собственно, я буду ее разыскивать? Но она пришла сама. Бесшумно подкралась сзади и положила мне на плечо мягкую, тяжелую кошачью лапу. Я обернулся и изумленно покачал головой: фантастический облик этого существа вполне мог бы оказаться последней каплей, способной подточить бастион моего здравого смысла - если бы этот самый бастион не сдался без боя задолго до нашей встречи... Она была далеко не такая огромная, как мне почему-то казалось в те благословенные времена, когда я не назначал свидания сфинксам, и вообще считал их персонажами каких-то занудных древних мифов. Немного крупнее африканского льва, раза в полтора, не больше. Лицо у нее было вполне человеческое - заурядное, некрасивое лицо немолодой женщины. Грузное, мускулистое кошачье тело самым нелепым образом дополнялось обыкновенным дамским бюстом, изрядно обвисшим - честно говоря, на ее месте я бы непременно попытался прикрыть эту красоту первой попавшейся тряпочкой! Сфинкс в бюстгальтере - полагаю, что это довольно дикое зрелище, но хуже, чем есть, трудно себе представить! Впрочем, она не была лишена некоторого странного шарма. Обаянием такого рода нередко обладают пожилые школьные учительницы с несложившейся личной жизнью: вроде бы совершенные стервы, но время от времени понимаешь, что дорого дал бы за одну-единственную улыбку этой издерганной сумасшедшей тетки! Что-то неописуемое прячется на дне их шальных глаз, и я разглядел это самое "неописуемое" в глубине неподвижных зрачков Сфинкса. Голос у нее тоже был вполне учительский: хорошо поставленный голос человека, привыкшего выступать перед большой аудиторией. Странно, вообще-то: откуда у Сфинкса могла взяться эта самая "большая аудитория"? - Ну вот ты и пришел ко мне, Владыка. - Важно сказала она, с интересом оглядывая меня с ног до головы. - Вообще-то, я предполагала, что это случится гораздо раньше. - Извините, я был занят! - Фыркнул я. Странное существо совершенно не оценило мою иронию: оно равнодушно кивнуло и устало опустилось на песок - приняло классическую позу, в которой обычно пребывают все сфинксы на многочисленных скульптурных изображениях. - Мне сказали, что вы храните какое-то оружие... - Вежливо начал я. - Не "какое-то", а твое собственное оружие, Владыка. - Менторским тоном поправила она. - Ты сам отдал мне его в начале Смутного Времени и просил посторожить, пока ты не вернешься. - Правда? - Удивился я. - А вы уверены, что это был именно я? Я, конечно, рассеянный парень, но не настолько же... - Разумеется, ты все забыл. - Кивнула она. - Так было предначертано. У всякого своя судьба, и твоя судьба - это забвение... Но теперь ты пришел ко мне, чтобы все вспомнить. Я тебе помогу, Владыка. - А если я не хочу ничего вспоминать? - Осторожно спросил я. - Мало ли, что может выясниться... Может быть, обойдемся без оздоровительного сеанса? - Я знаю, что ты не хочешь вспоминать. - Кивнула Сфинкс. - Но иногда случается так, что желания не принимаются в расчет - даже твои желания, Владыка! - А почему ты называешь меня "владыкой"? - Поинтересовался я. - Потому, что мы были знакомы в те времена, когда ты безраздельно владел всем, что встречалось на твоем пути. - Неопределенно объяснила она. - Теперь эти времена начинаются снова, Владыка. Ты не рад? - Счастлив, как слон после трехведерной клизмы! - Буркнул я, отворачиваясь от пронзительного взгляда ее золотистых глаз: он беспокоил меня, как назойливое прикосновение шершавой руки к обожженному солнцем телу, когда, вопреки здравому смыслу, ты чувствуешь, что с тебя медленно снимают кожу. - Ты помнишь загадку, которую загадал мне перед тем, как уйти? - Неожиданно спросила она. - Как я могу помнить какую-то загадку, если не помню всего остального? - Раздраженно поинтересовался я. - Это была очень смешная загадка, Владыка. - Мягко сказала она. - Даже мне тогда стало смешно, хотя в те дни меня печалила предстоящая разлука с тобой. Про юношей, склонных к мужеложеству... Неужели не помнишь? - Час от часу не легче! - От неожиданности я рассмеялся, так неудержимо, словно делал это в последний раз. - И что это за история? - Множество юношей предаются мужеложеству, выстроившись в ряд, один за другим. - Невозмутимо начала эта потрясающая кошка. - Каждый ублажает впередистоящего, в то время, как стоящий позади, ублажает его самого. Вопрос заключается в том, кто из них счастлив в большей степени, нежели остальные? Я ошеломленно уставился на диковинную тварь с лицом усталой женщины. Так вот она, знаменитая "загадка Сфинкса"! На мой вкус, все это было как-то чересчур! - И эту дурацкую историю ты рассказывала всем беднягам, встречавшимся на твоем пути? - Некоторым. - Равнодушно сказала она. - Твоя загадка хороша, но скучно всякий раз талдычить одно и то же... - Ну и как, хоть кто-то ответил на этот вопрос вопросов? - Ехидно осведомился я. - Да, один ответил. - Улыбнулась она. - Я до сих пор помню его имя: его звали то ли Эдди, то ли Эдип... Думаю, этот мудрый человек сам не был чужд наслаждений такого рода. - Ну-ну... - Вздохнул я. - А ты так и не вспомнил ответ на эту загадку? - Озабоченно поинтересовалась моя собеседница. - Если ты не сможешь ее разгадать, мне прийдется тебя убить. Ты сам просил меня об этом, Владыка, так что не обижайся. Я посмотрел в ее равнодушные желтые глаза и с ужасом понял, что так оно и будет: если у меня не хватит ума разгадать немудреную тайну из жизни сексуальных меньшинств, эта тварь убьет меня, не задумываясь. Какой бы идиотской шуткой не казался мне наш бредовый диалог, а в его финале зримо маячила самая настоящая, взаправдашняя смерть. Я ощутил ее удовлетворенное дыхание на своем затылке: смерть уже стояла позади меня - кажется, она предпочитала ту же самую позицию, что и герои загадки, эти самые "юноши, склонные к мужеложеству". В глубине моего сознания все еще шевелилась смутная надежда: мне же обещали, что у меня в запасе будет 666 жизней! Но все это уже не очень-то имело значение. Ничего удивительного: насколько мне известно, даже очень религиозные люди боятся умирать, хотя уж им-то, вроде бы, обещано "вечное блаженство", к которому положено стремиться всякому уважающему себя верующему... Ну а я еще в детстве успел обзавестись дурной привычкой всегда готовиться к худшему, так что легкомысленная сучка надежда тут же оставила меня в полном одиночестве. - Так кто же из этих распутных юношей счастлив более, нежели другие? Я жду ответа. - Настойчиво сказало чудовище. В моей голове мелькнула догадка, показавшаяся мне спасительной. - Последний! - Выпалил я. - Потому, что... - Я осекся, поскольку понял, что спорол чушь. - Ты ошибся. - Флегматично кивнула Сфинкс. - Если бы ты знал толк в наслаждениях такого рода, ты бы сразу понял, что тот, кто стоит позади, испытывает гораздо меньше удовольствия, чем его товарищи... Ты так и не смог вспомнить свою собственную любимую шутку! Боюсь, что ты вообще ничего не смог вспомнить... Что они сделали с тобой, Владыка? - Кто - "они"? - Помертвевшим голосом спросил я. - Люди. Страшные, скучные существа, населяющие эту прекрасную землю. - Печально сказала она, неохотно поднимаясь с земли. Сделала несколько шагов и остановилась рядом со мной. - От тебя совсем ничего не осталось, Владыка. Хорошо, что ты сам просил меня убить тебя, если так случится. По крайней мере, мне не прийдется терзаться угрызениями совести... - Не мог я просить о таком! - Хрипло сказал я, безуспешно пытаясь подняться с камня. Мне казалось, что я все еще могу убежать, но мое тело почему-то не пожелало принимать участие в этой затее. - Прощай, Владыка. И не бойся: по большому счету, ты уже давным-давно умер, так что мой поступок - всего лишь пустая формальность. - Нежно сказала чудовищная тварь, опуская на мои плечи свои мягкие тяжелые лапы. Их тяжесть становилась невыносимой, и я вдруг вспомнил, что слово "сфинкс" на одном из древних языков означало "душитель", или что-то в таком роде. Эта тварь была рождена для того, чтобы душить в своих горячих объятиях всех, кто под лапу подвернется - ну и повезло же мне, нечего сказать! Мне больше не было страшно - наверное, страх существует только пока остается надежда на спасение, а когда все уже случилось, он уходит, как и все остальное... Больно мне тоже не было - только жарко, невыносимо тяжело и очень противно: тело Сфинкса пахло, как тело животного, и я успел подумать, что если эта вонь - последний привет из мира живых, то финал моей жизни вряд ли может послужить хорошим примером того, как следует умирать героям! А потом все это безобразие внезапно закончилось - словно кто-то повернул выключатель. Я с изумлением обнаружил, что стою в нескольких шагах от мифической твари, в смертельных объятиях которой все еще корчилось тело в ярко-зеленом плаще - судя по всему, совсем недавно оно принадлежало мне! Впрочем, точно такой же зеленый плащ по-прежнему укутывал мои плечи. И плечи, и плащ, и все остальные мои составляющие были совершенно настоящими - не какие-нибудь клочки неосязаемого тумана, из которого сотканы незримые тела призраков! А вот что касается тела, замершего в лапах Сфинкса - я здорово сомневался в его реальности. Впрочем, судьба этого куска бесполезного мяса была мне совершенно безразлична. В этот момент я отлично знал, кто я - и равнодушно удивлялся тому, как можно было прожить столько лет без этой полезной информации. А мертвая плоть, стиснутая тяжелыми лапами существа, которое когда-то было моим спутником, чем-то вроде верного слуги, или умной говорящей собаки, не имела ко мне никакого отношения... - Брось это тело. - Повелительно сказал я. - Дай ему спокойно исчезнуть. Только мертвых двойников мне не хватало! Золотые глаза Сфинкса изумленно уставились на меня. - Ты жив, Владыка? - Тихо спросила она. - Разумеется я жив. - Усмехнулся я. - Может быть, во Вселенной найдется пара-тройка существ, у которых есть шанс положить конец безобразию, именуемому моей жизнью, но ты не из их числа, радость моя! - "Радость моя"? А ведь ты называл меня так раньше... Ты вспомнил, да? - Восхищенно спросила она, послушно убирая лапы с горла моей мертвой копии. Как я и предполагал, неподвижное тело растаяло, как сосулька на жаровне - впрочем, от него не осталось даже нескольких капель воды! - Да ничего я не вспомнил. - Я равнодушно пожал плечами. - Когда вспоминаешь, все происходит несколько иначе. Просто раньше я знал о себе одни вещи, а теперь - совсем другие. Не думаю, что какая-то из версий более правдива, чем другая. На мой вкус, они обе больше похожи на наваждение, чем на что-то настоящее... Но нынешнее наваждение нравится мне несколько больше, чем прежнее. Во всяком случае, оно сулит мне удивительные вещи... Да, кстати, если я что-то и вспомнил, так это ответ на твою дурацкую загадку. Когда-то я действительно носился с этой глупой шуткой, даже тебе пришлось ее выслушать. Ну и вкус у меня был, нечего сказать! Полагается ответить, что особенно повезло тому, кто стоит вторым в этом ряду, поскольку помимо всего прочего он может возложить свои руки на чересла того, кто стоит впереди... Когда-то я действительно считал, что это очень смешно - это надо же! - Ты все вспомнил! - Некрасивое лицо Сфинкса расплылось в глуповатой блаженной улыбке. Она смотрела на меня с такой нежностью, словно я только что пообещал на ней жениться... Вообще-то, я давно заметил, что положительные эмоции далеко не всегда делают людей привлекательнее, некоторым лицам счастливые улыбки вообще противопоказаны. У Сфинкса определенно был тот самый случай! - Было бы что вспоминать... - Вздохнул я, усаживаясь на тот самый камень, на котором мне только что пришлось умереть. Честно говоря, я чувствовал себя более чем странно: так хорошо мне еще никогда в жизни не было, и кажется, у меня даже не хватало сил, чтобы справиться с собственным не в меру замечательным самочувствием! Впрочем, возможно, мне просто недоставало опыта - как человеку, который всю жизнь довольствовался какой-нибудь ржавой допотопной развалюхой и вдруг, на старости лет, пересел за руль лимузина. - Ну что, где мое оружие? - Лениво спросил я. Не то что бы мне действительно требовалось какое-то там оружие, но порядок есть порядок. Я знал, что мне положено забрать у Сфинкса какие-то опасные цацки и таскать их за собой - просто в соответствии с законами жанра! - Теперь твоя очередь загадывать мне загадки, Владыка. Если я смогу найти ответ, твое оружие останется у меня. А если не смогу, я с радостью отдам тебе все, что у меня есть. Таковы правила игры. - Мечтательно сказала Сфинкс. Мне стало смешно: она действительно оказалась жуткой занудой! Я тут, можно сказать, вернулся к своей истинной сущности, и начал чувствовать себя таким большим начальником - дальше некуда, а ей подавай какие-то загадки... - Ладно, будут тебе загадки, сколько захочешь! - Ехидно пообещал я. - Вот первая: висит на стене зеленое и пищит. Что скажешь? Сфинкс озадаченно уставилась на меня своими прекрасными золотистыми глазами. Я самодовольно ухмыльнулся, поскольку был совершенно уверен, что никакая там "мудрость веков" не поможет ей справиться с абстрактными шутками моего школьного детства: загадку такого рода вообще невозможно разгадать, если только вы заранее не знаете ответ! - А ты не мог бы повторить свой вопрос? - Робко спросила она. - Может быть, я не так тебя поняла... - Пожалуйста! - Любезно откликнулся я. - Висит на стене зеленое и пищит. Ну как, радость моя, догадалась, что это? - Я не знаю. - Печально призналась Сфинкс. - Селедка! - Торжественно провозгласил я. - То есть рыба? А почему эта рыба висит на стене? - Изумленно осведомилась она. - Потому, что я ее повесил! - Нахально объяснил я. - А почему она зеленая? - Настойчиво спросила моя собеседница. - Потому, что я ее покрасил! - Я даже зажмурился от удовольствия. - Но почему она пищит? - На лице Сфинкса была написана неподдельная мука. - Чтобы не догадались! - Торжественно провозгласил я, в полном соответствии с каноническим текстом. - Ты стал мудрее, Владыка! - Уважительно заметила Сфинкс. - Раньше ты никогда не загадывал мне таких трудных загадок... Я самодовольно рассмеялся, а потом требовательно спросил: - Ну, и где мой кубок чемпиона? - У меня нет твоего кубка. Ты мне его не оставлял. - Испуганно сказала она. - Не обращай внимания, это просто манера выражаться. - Вздохнул я. - Я имел в виду свое оружие - ты же обещала, что отдашь мне его, если не сможешь ответить на мой вопрос. - Возьми, Владыка. - Патетически объявила Сфинкс, грациозным движением кошачьей лапы извлекая из небытия изящный образец холодного оружия - этот экземпляр так и просился в какой-нибудь исторический музей! - Что это, меч? - С интересом спросил я, осторожно прикасаясь к гладкой рукояти. - Это же твой ятаган. Когда-то ты сам дал ему имя "Тысяча молний", неужели ты не помнишь? - Печально спросила она. Я нетерпеливо махнул рукой: меньше всего на свете мне сейчас хотелось в очередной раз обсуждать с ней странное поведение моей памяти, то сбивающей меня с ног очередной лавиной ярких воспоминаний о какой-то совсем иной жизни, то заботливо укрывающей эти безумные образы теплым одеялом забвения... - Лучше просто расскажи, как с ним обращаться. Так положено. - С умным видом сказал я - я уже давно понял, что идиотская фразочка "так положено" нередко работает эффективнее самого заковыристого заклинания. И точно: Сфинкс тут же понимающе кивнула и принялась меня инструктировать. - Если ты извлечешь свой ятаган из ножен и взмахнешь им над головой, призывая смерть, из него вылетят маленькие смертоносные лезвия, подобные огненным искрам - столь же прекрасные, сколь смертоносные. Они сами найдут твоих врагов в любой толпе, поразят их и вернутся обратно. - Так что, мне и делать ничего не прийдется - только вынуть его из ножен? - С удовольствием уточнил я. Это было как нельзя более кстати: честно говоря, я здорово сомневался в своих способностях к фехтованию! - Вынуть из ножен, и еще - взмахнуть над головой, призывая смерть. - Педантично повторила моя наставница. - Отлично. - Кивнул я. - Это все, или у тебя еще что-то имеется? - Все-таки твоя память подводит тебя, Владыка. - Печально заметила Сфинкс. - Разумеется, это далеко не все. Неужели ты думаешь, что обходился одним ятаганом? - А почему нет? Вообще-то, у меня всегда были замашки аскета. - Вздохнул я. - Ну, не все, так не все... Хочешь еще загадку? Сфинкс энергично закивала. - Ладно, - ухмыльнулся я, - сделаем! Стоит в огороде черный, на трех ногах. Что это? - Трехногий нубиец? - Нерешительно спросила Сфинкс. - Я слышала, что в древности эта пустынная земля порождала еще и не таких чудовищ... - Обойдешься! - Фыркнул я. - Это рояль. - Но почему он стоит в огороде? - Сфинкс морщила высокий лоб, мучительно пытаясь постичь логику этой идиотской загадки - логику, которой отродясь не было. - Потому, что это мой рояль: куда хочу, туда и ставлю! - Гордо сообщил я. - За время нашей разлуки ты стал совершенно непредсказуемым, Владыка! - Восхищенно отметила она. - Возьми свое сокровище, ты опять выиграл! К моим ногам лег щит из какого-то неизвестного мне светлого металла. К нему был накрепко привязан длинный кожаный шнур. Второй конец шнура деловито елозил по песку. Можно было подумать, что этот шнур - щупальце живого существа, которое пытается освоиться в незнакомой обстановке. Я поднял щит и недовольно поморщился. - Тяжелый какой! - Его вес не имеет значения, Владыка. Это же летающий щит Змея. - Веско сказала Сфинкс. - Привяжи свободный конец шнура к своему поясу, и щит сам последует за тобой. Он будет всегда следить за тобой и прикрывать тебя от вражеских стрел и копий - и в пути, и в бою, и ночью, когда ты решишь отдохнуть. - Полезная вещь. - Одобрительно заметил я, послушно привязывая свободный конец шнура к поясу своих джинсов - господи, подумать только, я все еще был в джинсах! Ничего себе, походный костюм будущего предводителя "воинства тьмы"! Щит тут же зашевелился - мне показалось, что он озабоченно огляделся по сторонам - и вдруг легкомысленно взмыл вверх. - Да, ничего себе воздушный шарик. - Одобрительно сказал я. - А он шустрый? Я имею в виду: если мне попадется какой-нибудь особо умелый враг... Судя по всему, я стал вполне бессмертным, но заработать пару-тройку шрамов на роже мне что-то все равно не хочется! Мне же потом еще жить с этой самой рожей... - Проворство этого щита было воспето в легендах. - Обиженно сказала Сфинкс. - Правда? - Удивился я. - Что-то не помню я никаких легенд об этой игрушке, ну да ладно... Ну что, хочешь еще загадку? Или ты уже пас? - Пожалуй, мне лучше воздержаться от состязания с тобой, Владыка. - Печально сказала она. - Твои странные вопросы лишают меня душевного равновесия... Правда, у меня хранится еще одно твое сокровище. Думаю, оно могло бы тебе пригодиться, поэтому я отдам его просто так, без загадок. - Очень мило с твоей стороны! - Усмехнулся я. - Сразу бы так! - Я просто пыталась соблюсти ритуал. - Вздохнула она. - Но ты и раньше не слишком почитал ритуалы, Владыка... - Надеюсь, что так! - Фыркнул я. - Ну, что там у тебя за сокровище? - Оглянись, Владыка. Он уже пришел. - Тихий голос Сфинкса дрогнул от умиления - можно было подумать, что она только что досмотрела до конца какой-нибудь дурацкий телесериал про любовь и в очередной раз убедилась, что любящие сердца способны преодолеть все преграды - во всяком случае, если дело происходит в магическом пространстве телеэкрана! Я обернулся и увидел, что позади меня стоит совершенно великолепный белоснежный дромадер. Его морда, от природы унылая и надменная, как все верблюжьи морды, очень старалась соответствовать лучезарному настроению своего обладателя: кажется, этот огромный нелепый симпатяга был по-настоящему рад нашей встрече! - Раньше ты любил ездить на нем, Владыка. - На всякий случай напомнила Сфинкс. - Но если ты захочешь, он может стать чем-то другим: конем, или птицей... - А автомобилем? - Ехидно осведомился я. - Всем, чем захочешь. - Заверила она. - Ладно, пусть пока остается верблюдом. - Вздохнул я. - Грех такого симпатягу сразу во что-то превращать... Надеюсь, что моего могущества хватит, чтобы усидеть на этом диковинном сооружении! Огромная голова опустилась на мое плечо: кажется дромадер обрадовался возможности сохранить свою изначальную форму еще на какое-то время. - Надо бы придумать тебе имя. - Задумчиво сказал я ему. - В прежние времена ты отлично без него обходился, но все меняется, дружок... Думаю, Синдбад будет в самый раз. Во-первых, ты тоже путешественник, и боюсь, что тебе предстоит влипнуть в великое множество приключений! А во-вторых, должен же быть в моей жизни хоть какой-то восточный колорит, если уж я работаю на Аллаха... Только твой тезка из сказки был мореходом, а ты у нас - Синдбад-пешеход. Ну что, давай я попробую на тебя забраться. Верблюд послушно улегся на песок, подождал, пока я устроюсь на его спине, а потом острожно поднялся на ноги. - Лучше, чем я думал! - Удивленно сказал я. - Гораздо лучше... Ну что, дружок, пора немного прогуляться? Надеюсь, в отличие от меня, ты знаешь, в какую сторону нам нужно... - Твоя судьба ждет тебя на севере, Владыка. - Мягко подсказала Сфинкс. - Забавно: сколько я тебя знаю, тебе всегда надо ехать куда-то на север... - Это потому, что мы с тобой все время встречаемся на таком крайнем юге, что южнее уже некуда! - Весело объяснил я. - Может быть ты не знаешь, Владыка, но с некоторых пор земля, по которой мы ходим, имеет форму шара. - Доверительно сообщила Сфинкс. - Поэтому из любого места можно пойти на юг - кроме, разве что, Южного Полюса, но там мы с тобой никогда не встречались... - А ты уверена - насчет шара? - Я изо всех сил старался сохранять серьезность. - Совершенно уверена. - Печально сказала она. - И мне это не очень нравится. Вот в те времена, когда земля была плоской и покоилась на спинах слонов, все было иначе. По крайней мере, слонам можно было доверять, а иногда я даже отправлялась на край мира, чтобы побеседовать с этими мудрыми существами... А теперь мы вынуждены скитаться по поверхности шара, который пребывает в пустоте. Это пугает меня, Владыка! Я только головой покачал: оказывается, моя старинная приятельница была лично знакома со слонами, на спинах которых когда-то покоился мир - кто бы мог подумать! - У тебя есть какие-то приказания для меня, Владыка? - Тоном отлично вышколенной секретарши спросила Сфинкс. - Да нет... - Я пожал плечами. - Считай, что твой контракт закончен, радость моя! Твоя голова кружится от сладкого запаха грядущей свободы? - Нет. - Просто ответила она. - В моей жизни и без того хватало свободы... и одиночества, которое приходит вместе с ней. Ты не предложил мне ничего нового. - А я и не собирался предлагать тебе ничего нового. - Печально усмехнулся я. - Прощай, дружок... Да, и не нужно загадывать одиноким скитальцам эту дурацкую загадку про юношей, склонных к мужеложеству, ладно? Лучше попробуй мои новые загадки. По крайней мере, они действительно смешные... А если тебе попадется кто-то из моих школьных приятелей - в чем я, честно говоря, здорово сомневаюсь! - у него будет шанс уйти живым из твоих нежных лапок. - Не думаю, что мне еще когда-нибудь доведется встретить путника и загадать ему хоть одну загадку. - Голос Сфинкса показался мне бесконечно усталым. - В этой пустыне и раньше было не слишком-то людно, а уж теперь... Скоро ведь людей не останется вовсе. Для того ты и вернулся, я правильно понимаю? - Поживем - увидим. - Неопределенно хмыкнул я. - Прощай, киска! - Мне было приятно убить тебя, Владыка. - Неожиданно сказала она. - Мое счастье было коротким - всего несколько секунд! - но это лучше, чем ничего. - Правда? - Удивился я. - Что, неужели я был такой законченной сволочью? - Нет. - Вздохнула Сфинкс. - Но я успела возненавидеть тебя, Владыка. Когда-то ты заставил меня возникнуть из небытия, твое необузданное воображение придало мне этот уродливый облик, ты пожелал, чтобы в моем зверином теле поселились сердце настоящей женщины и ясный разум мудреца - просто потому, что тебя это забавляло... А потом тебе все надоело, и ты исчез, а мне пришлось несколько тысяч лет скитаться по этой пустыне, изредка развлекая себя беседой с заплутавшими путниками. Я тосковала по тебе, а теперь ты пришел - и опять уходишь. Ничего не изменилось. Зачем все это? - Чтобы было. - Я пожал плечами. - Тогда мне действительно казалось, что этот прекрасный мир станет еще забавнее, если в нем появится существо вроде тебя... Насколько я припоминаю, я много чего тогда натворил, и твое рождение - далеко не самая большая трагедия! Впрочем, если тебе так уж не нравится твое существование, можешь исчезнуть, я не против! Несколько секунд я с равнодушным недоумением созерцал следы огромных львиных лап на сияющем песке. Сфинкса больше не было. Она исчезла мгновенно, я даже договорить не успел. - Ну что ж, - грустно улыбнулся я, машинально поглаживая белую шерсть Синдбада-пешехода, - будем считать, что под этим великолепным небом никогда не бродили Сфинксы. Выдумки все это... и, судя по всему, именно мои дурацкие выдумки! Верблюд повернул ко мне свою потешную морду. У него были удивительно умные глаза, такие же золотистые, как у Сфинкса. Под его снисходительным взглядом я почувствовал себя напроказившим школьником. А потом дромадер медленно зашагал по волнистой поверхности пустыни. Солнце стояло в зените, так что определить направление было совершенно невозможно. Но я мог поклясться, что умница Синдбад отправился именно на север, в полном соответствии с рекомендациями исчезнувшего Сфинкса. Через несколько часов, когда белоснежное светило все-таки начало медленно отползать к западному горизонту, я окончательно убедился, что так оно и было: мы шли на север - куда же еще! Иногда моя судьба на время забывает о своей природной стервозности и делает мне удивительные подарки. Первые несколько дней путешествия по пустыне оказались как раз таким подарком - головокружительно, по-купечески щедрым. Мои дни были полны сладкого одиночества, не замутненного ни воспоминаниями о прошлом, ни беспокойством о будущем, ни чьим-то утомительным обществом - верблюд, на спине которого едешь, хорош хотя бы тем, что его присутствие можно не принимать в расчет! - ни даже физическими ощущениями: ни палящие лучи полуденного солнца, ни обжигающий холод, приходящий вместе с темнотой ночи, ни вынужденная неподвижность, ни ритмичное раскачивание верблюжьей спины не причиняли мне ни малейшего неудобства. Я почти отсутствовал, так что испытывать какие-то неприятные ощущения, вроде бы, было некому. Впрочем, время от времени я все-таки ненадолго появлялся - чтобы восхищенно оглядеться по сторонам, в очередной раз понять, что в том языке, которым я привык пользоваться, нет слов, чтобы описать окружающее меня великолепие, и снова отступить в уютную тишину небытия. Это продолжалось целую вечность - впрочем, если измерить эту самую вечность числом солнечных закатов, она окажется всего лишь одной коротенькой неделей. Но один из закатов разбудил меня по-настоящему. Впрочем, меня вывело из оцепенения отнюдь не сладострастное буйство багровых оттенков на горизонте, а рев моторов аэроплана, который нахально пронесся буквально в нескольких метрах от моей макушки. Я тут же вспомнил игрушечный самолетик, рассмешивший меня незадолго до встречи со Сфинксом - кажется, он был сильно уменьшенной копией этого самого аэроплана. В всяком случае, я узнал сине-бело-красные круги на крыльях и черного кота с желтым бантом, нарисованного на хвосте, такое ни с чем не перепутаешь! Мой волшебный щит, о котором я успел было позабыть - все эти дни он болтался на своем шнурке где-то над моей головой, ничем не напоминая о своем существовании - забеспокоился и полез меня защищать: на всякий случай, я полагаю... Щит занял выжидающую позицию напротив моего лица, так что я не успел как следует рассмотреть загадочный аэроплан. Через несколько секунд мой защитник убедился, что опасность мне не угрожает, и вежливо переполз повыше, но никакого аэроплана я уже не увидел - только небольшое серебристое пятнышко, почти неразличимое на фоне такого же серебристого неба. - Да ты, брат, паникер! - Весело сказал я щиту. - Не дал мне посмотреть на самолетик... Собственный голос порядком меня удивил: он был хриплым и каким-то безжизненным. Впрочем, я тут же вспомнил, что просто давно им не пользовался - кажется, еще никогда в жизни мне не удавалось молчать так долго! Потом я с удивлением обнаружил, что меня наконец-то посетили простые человеческие желания: мне вдруг захотелось есть и спать, более того - мне еще и в туалет приспичило! - И что мне теперь делать, дорогие мои? - Спросил я, обращаясь не то к щиту и верблюду, не то к каким-нибудь незримым и непостижимым силам, управляющим ходом всех событий во Вселенной. Ответа, разумеется, не последовало. Впрочем, Синдбад тут же послушно остановился и опустился на землю, чтобы дать мне возможность спешиться. Я с тупым интересом проследил, как мои ноги, одна за другой, ступили на светлый песок. Потом на песке оказалась и моя задница: ноги наотрез отказывались удерживать тело в вертикальном положении - отвыкли, надо полагать... - Вообще-то, мне наверняка полагается какой-нибудь походный дворец с хорошей постелью и чистым сортиром, если уж я такой великий начальник! - Мечтательно сказал я. Ничего не произошло, и я немного огорчился: в глубине души я наивно надеялся, что каждое мое слово теперь будет тут же получать немедленное материальное воплощение! Синдбад ткнулся влажным носом в мое колено, убедился, что я обратил на него внимание, и потянулся мордой к небольшому кожаному мешочку, висящему на его шее - до сих пор я так и не удосужился обратить внимание на это украшение. - Ты хочешь, чтобы я в нем порылся, да? - Понимающе спросил я. Верблюд энергично мотнул головой. В его глазах ясно читалось умиленное: "умница ты моя!" Я осторожно снял с его шеи мешочек, мельком удивился его неожиданной тяжести, торопливо потянул тонкий шнурок. Шнурок, разумеется, тут же затянулся еще туже: никуда не денешься, мое знаменитое везение! Так что следующие пять минут я посвятил вдумчивым манипуляциям с завязками - как еще ногти не сломал... Воспоминание о героической борьбе Александра Македонского с Гордиевым узлом посетило меня с некоторым опозданием: вредный шнурок как раз начал поддаваться, так что рубить его на куски было уже ни к чему. В мешочке я обнаружил небольшой кувшинчик, довольно небрежно вырезанный из цельного куска какого-то незнакомого мне зеленоватого камня - впрочем, я никогда в жизни не был великим знатоком минералов! Я удивленно посмотрел на верблюда. - Что, предполагается, что я должен поставить этот сувенир на книжную полку? Прости, милый, но мои книжные полки слишком далеко отсюда... если они вообще еще где-то есть! Теперь Синдбад наградил меня печальным снисходительным взглядом. "Ты, конечно, редкостный идиот, хозяин, но я тебя все равно почему-то люблю", - говорили его мудрые глаза. Мне стало стыдно, и я снова повертел в руках кувшинчик, пытаясь понять, на кой черт он мне сдался. Потом мне пришло в голову, что в этой непритязательной таре вполне может скрываться какое-нибудь волшебное зелье, которое поможет моему внезапно раскапризничавшемуся телу снова надолго отрешиться от мирских проблем - а почему бы и нет?! Поэтому я снова принялся сокрушать свои многострадальные ногти. На этот раз им пришлось извлекать пробку из узкого горлышка сосуда - сей бессмертный подвиг отнял у меня почти четверть часа, но в конце концов я справился и с этим... Потом началось вообще черт знает что - в лучших традициях малобюджетных фильмов-сказок времен моего детства! Стоило мне вытащить пробку, как из кувшинчика повалили густые клубы разноцветного дыма. Дым сопровождался мощной волной запаха, в просторечии именуемого бздом - сотворить столь дивный аромат может только человеческое тело, которому пришлось принять в себя адскую смесь гороха, пива и кислой капусты. Сколько раз я видел такие же клубы "волшебного" разноцветного дыма в кино - мне и в голову не приходило, чем это может пахнуть! В довершение ко всем бедам, кувшинчик стал горячим, как только что закипевший чайник. Я обиженно взвыл и разжал пальцы. Вещица полетела на песок, я поспешно отправил в рот травмированную конечность: безотказное средство первой помощи, благополучно усвоенное мною еще в детстве, помогает практически от всех мировых зол, в том числе и от легких ожогов. Через несколько секунд я извлек изо рта исцеленные пальцы и с облегчением выругался. - Не будешь ли ты настолько великодушен, чтобы растолковать мне значение этих удивительных слов, Владыка? - Вежливо осведомился чей-то низкий голос. Он исходил откуда-то сверху, так что в первое мгновение я изумленно решил, что моя лингвистическая консультация на сей раз потребовалась самому господу богу, который, оказывается, все-таки есть, и почему-то не знает элементарных вещей... Я поднял голову и моя нижняя челюсть медленно опустилась на грудь: передо мной стоял полупрозрачный великан - в нем было никак не меньше десяти метров роста. Бритый череп и развевающееся на ветру белоснежное одеяние делали его облик каким-то совсем уж неземным. - Кто ты? - Я был бы не я, если бы тут же на задал ему самый банальный из возможных вопросов. - Я - твой преданный раб, Владыка. - Невозмутимо сообщил великан. В его голосе было столько великолепной иронии, что я не очень-то поверил его заявлению. - Ясно. - Вздохнул я. - Что-то под этим небом в последнее время развелось полным-полно желающих продолжить свой жизненный путь в качестве моей прислуги! Ну а имя-то у тебя есть? - Хвала Всевышнему, я не обременен этой обузой! - Гордо сказал великан. - Ну-ну... - Я задумчиво уставился на него снизу вверх, а потом меня осенило: - Слушай, ты что, джинн? - Ну да. - Недоуменно ответил тот. - А кто же еще? - Да, действительно! - Фыркнул я. Потом быстренько переворошил недра своей памяти, пытаясь припомнить все, что говорилось о джиннах в арабских сказках, каковых я в свое время прочел великое множество - как чувствовал, что они мне пригодятся! Не то что бы я действительно считаю сказки таким уж надежным источником информации, но никакого другого в моем распоряжении не было вовсе... - Если ты джинн, значит ты вполне способен в считанные секунды устроить мне этот самый походный дворец с чистым сортиром, об отсутствии которого я сокрушался несколько минут назад. - С надеждой сказал я. - Ты несколько преувеличиваешь мое могущество, Владыка. - Печально сказал джинн. - Для того, чтобы выполнить твой приказ, мне потребуется не меньше двух минут. - Ничего страшного, - усмехнулся я, - две минуты я как-нибудь потерплю... Да, кстати: дворец - это совершенно не обязательно! Даже нежелательно, если честно. Мальчика нашли, по коридорам скитаться... Меня вполне устроит какой-нибудь маленький домик со всеми удобствами, огромной кроватью, набитым холодильником и симпатичным садиком... Впрочем, садик - это уже излишество: если он мне понравится, я, пожалуй, начну подумывать о том, чтобы остаться и спокойно встретить там приближающуюся старость... - Ничего страшного, Владыка. - Неожиданно улыбнулся джинн. - Мои создания недолговечны, как полуденные облака, поэтому тебе не удастся встретить старость в доме, который я для тебя построю - разве что провести там грядущую ночь. - Собственно, так даже лучше. - Вздохнул я, и сам удивился неожиданным горьким ноткам в своем голосе. - Ты изволишь предаваться печали, Владыка? - Понимающе спросил Джинн. - Да вот, выходит, что изволю. - Меланхолично подтвердил я. - Печаль не к лицу тебе, Владыка. - Укоризненно сказал Джинн. - Твое дело - легкой походкой идти навстречу своей судьбе... а мое дело - скрашивать твой путь маленькими радостями. - Да? Ну, тогда давай, скрашивай... Хорошая у тебя работа, ничего не скажешь. - Улыбнулся я. - Во всяком случае, она не внушает мне отвращения. - Спокойно согласился он. Потом мой новый приятель окончательно распрощался с жалкими остатками собственной антропоморфности, проплыл мимо меня облачком белесого тумана и исчез - приступил к выполнению задания, я полагаю. Я задумчиво водил пальцем по песку, машинально чертил на нем традиционную схематическую рожицу: неровный круг лица, точки-глаза, короткие черточки вместо бровей и носа, кривая линия рта... Рожица получилась неожиданно жутковатая. Я испуганно передернул плечами и попытался стереть этот сногсшибательный результат собственного художественного творчества. Бесполезно: вихрь сверкающих песчинок взметнулся из-под моей ладони, но рисунок остался таким же четким, как был - можно подумать, что я высек эту проклятую рожицу на камне. Через несколько секунд до меня окончательно дошло, что мои каракули решили остаться на этом светлом песке навечно. Я виновато посмотрел на Синдбада. - Видишь, что получается, милый? - Грустно спросил я. - И заметь: я сам не понимаю, как оно у меня получается... И главное - на фига мне это нужно? Самая бесполезная разновидность могущества, ты не находишь? Синдбад меланхолично помотал своей трогательной мордой. Это можно было расценивать, как согласие. Верблюд показался мне вполне подходящим собеседником: во всяком случае, у него не было никаких шансов попросить меня заткнуться. Так что я решил продолжить свой монолог. - Есть такой анекдот, радость моя. Один парень нашел старый кувшин, оттуда появи