от макушки до пяток... Утром к остаткам моего костра подгребла куча народу: смотреть на Олимпийцев. Вообще-то, я мог их понять: сам бы не пропустил такое зрелище, в случае чего! Но сейчас я был на стороне своих гостей, поскольку по собственному опыту отлично знаю, как неприятно просыпаться под любопытными взглядами посторонних. - Ну и чего вы на них уставились? - Укоризненно спросил я своих "генералов" и добрую сотню других любителей экзотических зрелищ. - Можно подумать, что я веду прямой репортаж из уборной президента! Дайте людям проснуться по-человечески! - Не людям, а богам. - Педантично поправил меня Анатоль. - Людям, дружище, людям - можешь мне поверить! - Печально улыбнулся я. - Нет, ну правда, пойдите погуляйте. Я вас потом познакомлю. Через час я честно выполнил свое обещание: представил Олимпийцам свою великолепную четверку. Все было очень чинно, просто заглядение! - Один что-то мне говорил про поле, на котором должна разыграться Последняя Битва... - Нерешительно начала Афина, когда мы наконец отправились в путь. - Не помню, как оно называется... впрочем, это неважно. Мы туда направляемся? - Надеюсь, что нет. Никаких полей, к черту роковые предначертания! - Я помотал головой. - Надеюсь, мои ребята приведут нас в какое-нибудь место, которое при всем желании невозможно назвать полем. Учинить все это безобразие на улицах Рима, или Лондона... или еще лучше - в Москве! Достойное место! Судя по всему, Афина была не в курсе политической жизни человечества: моя версия насчет Москвы ее совсем не рассмешила. - Скорее бы! - Тихо сказала она. - Я скоро свихнусь от ожидания... - Не торопи судьбу, Паллада. - Улыбнулся я. - Лучше сказать ей спасибо: сегодня она подарила нам еще один день жизни. Можно ехать, куда глаза глядят, колдовать по мелочам, если захочется есть, или укрыться теплым одеялом, можно любоваться закатами и пытаться разглядеть на луне силуэт зайца - чем плохо? - А что, разве на луне есть заяц? - Изумленно спросила она. - Китайцы считают, что есть... Если очень захочешь им поверить, ты его увидишь. - Я попробую. - У Афины было растерянное лицо школьницы, которая впервые в жизни дала себе труд прислушаться к монотонному монологу учителя астрономии. - Ну вот видишь: незачем торопиться с этой чертовой битвой! - Резюмировал я. - В этом мире есть куча интересных вещей, на которых ты до сих пор не удосужилась задержать свой божественный взор. Думаю, тебе было недосуг... - Это правда. - Удивленно согласилась Афина. Остаток дня она провела, старательно крутя головой по сторонам - искала обещанные мною "интересные вещи", я полагаю. На закате Афина так же усердно изучала переливы багрового света на горизонте, а с наступлением ночи дисциплинированно уставилась на луну. - Макс, я его вижу! - Неожиданно заявила она. - Кого? - Твоего "лунного зайца"! Я посмотрел на ее счастливое лицо и рассмеялся: сейчас оно стало совсем детским. - Хочешь мороженого, милая? - Эта дурацкая фраза оказалась первым, что пришло мне в голову. - Хочу. - Кивнула она. И обернулась к Гермесу, который ехал рядом с нами: - Ты знаешь, что на луне есть заяц? Он выразительно покрутил пальцем у виска, но Афина уже успела отвернуться, так что дело обошлось без очередной пикировки: я успел заметить, что эти двое просто обожали оттачивать друг на друге свое остроумие. - Макс, ты был совершенно прав: в этом мире действительно много удивительных вещей, на которые я никогда не обращала внимания. Взять хотя бы твое мороженое! - Доверительно шепнула она. Я был готов зашмыгать носом от умиления: вот тебе и грозная Минерва, кто бы мог подумать... Ночью мне пришлось снова объявить привал: в отличие от моих людей, Олимпийцы действительно нуждались в отдыхе. Впрочем, я был уверен, что нам некуда торопиться: если мы опоздаем к месту свидания с судьбой, она не поленится выйти нам навстречу! Один присоединился к нам недели через две. Он приехал один, верхом на своем верном Слейпнире и был мрачен, как туча. - Твои родичи оказались слишком упрямы? - Сочувственно спросил я. - Как старые ослы! - Неохотно кивнул он. - И ты... ты осуществил свое намерение отправить их в Хель, не дожидаясь Дня Судьбы? - Осторожно спросил я. - Нет. - Неохотно буркнул он. И тут же добавил: - Пока. Пусть еще подумают... Не суйся в мои дела, ладно? Пусть они остаются только моими. - Ладно, вопрос закрыт. - Согласился я. - В конце концов, это не имеет никакого значения - как они себя поведут. Все уже и так идет кувырком... - Да, я тоже так подумал. - Хмуро сказал Один. - Поэтому и оставил все как есть. - Макс, посмотри! Раньше они меня боялись... - Ко мне подошла Афина, на ее раскрытой ладони сидело крошечное крылатое существо изумрудно-зеленого цвета. - Как оно называется? - Понятия не имею, - улыбнулся я, - просто такая ночная тварюшка... - Я рада тебя видеть, Игг. - Она наконец соизволила обратить внимание на Одина. - Ты пришел один, или?... - Один. А ты? - Мы все здесь. - Сказала она. - Знаешь, это оказалось очень полезно: плестись хвостом за Максом и его армией. Ко мне возвращается моя сила - постепенно, капля по капле, но это лучше, чем ничего... И не только ко мне: Зевс вчера метнул молнию и поджег хворост, собранный для костра - впервые за столько дней ему снова удалось хоть что-то воспламенить! - Рад за него. - Насмешливо сказал Один. - Что ж, значит твои родичи оказались смекалистее, чем мои дурни! - Да не то, чтобы смекалистее, просто нам было нечего терять. - Она пожала плечами. - Все к лучшему: хороши бы мы были, если бы до сих пор сидели на своих амбах! - Кстати, ты еще не проиграла наш спор? - Насмешливо спросил ее Один. - У тебя была куча времени, чтобы его проиграть... - Нет, не проиграла. - Улыбнулась Афина. - А что за спор? - Заинтересовался я. - Да так, ничего особенного. - Ухмыльнулся он. - Могу и рассказать: это уже не имеет значения, наверное... - Задумчиво протянула она. - Не вздумай! - Повелительно сказал Один. - Время еще не вышло. - Не делай из мухи слона, друг мой! - Легкомысленно отмахнулась Афина. Но мне уже не требовалось продолжение: я вдруг понял, о чем идет речь. Может быть, мне как-то удалось прочитать их мысли, а может быть, это были фокусы моей интуиции - в конце концов, я родился не таким уж тупым парнем... по крайней мере, иногда у меня случаются периоды просветления! Я почувствовал, что вполне могу покраснеть, повернулся и пошел прочь. Отойдя на несколько шагов, я услышал, как Афина сказала Одину: "Ну вот, он и сам догадался!" - и рассмеялась весело и беззаботно, словно они оба были старшеклассниками, обсуждающими свои амурные дела на большой перемене, а не последними богами мира, замершего над пропастью... "А действительно, почему я даже не попробовал подкатиться к ней со своими нежными чувствами, прекрасными глазами... и всем остальным, заодно? - Подумал я. - Мог хотя бы попытаться... Дурак ты, голубчик, дураком и умрешь, судя по всему..." Я немного побродил в темноте, еще раз пятьдесят обозвал себя идиотом, после чего довольно быстро понял, что все мои проблемы яйца выеденного не стоят, и вернулся к своим приятелям. - Не сердись, Макс. Когда мы спорили, мы еще считали тебя своим врагом. - Лучезарно улыбнулась Афина. - У нас головы были забиты всякими стратегическими планами и интригами... Поэтому не сердись, ладно? - А разве я сержусь? - Удивился я. - Никогда бы не подумал! Впрочем, я все-таки сердился - на себя самого, разумеется... Потом, когда они улеглись спать, я снова принялся обзывать себя последними словами. К счастью, никто в моем войске не научился читать мои мысли - в противном случае, мне бы не удалось восстановить свой авторитет, и никакие чудеса не помогли бы! Появление Одина словно подстегнуло время: с этого момента дни стали сменять друг друга так быстро, что я окончательно сбился со счета - если раньше я хотя бы приблизительно представлял себе, что до Последнего дня осталось "около пяти месяцев", или "месяца два с половиной", или "недели три", то теперь я окончательно утратил способность хоть как-то ориентироваться во времени. Я даже не мог понять, началась ли зима: погода теперь зависела исключительно от мимолетных капризов моих спутников. "Научил на свою голову!" - ворчал я, когда полуденная жара внезапно сменялась обильным снегопадом, на смену которому приходил убаюкивающий осенний дождик, а под ногами начинали шуршать неведомо откуда взявшиеся багровые листья клена. Но однажды, подняв глаза к ночному небу и обнаружив там пугающе круглый бледно-желтый диск луны, я словно очнулся от долгого сна и внезапно понял, что наше последнее полнолуние уже почти наступило. Теперь счет отпущенного нам времени велся не на дни, а на часы, и я ощутил ледяной холодок ужаса на собственном затылке - черт, а я-то думал, что навсегда расстался со способностью испытывать страх! Впрочем, я его действительно не испытывал: страх просто стоял за моей спиной, он был где-то рядом, и с его присутствием приходилось считаться... - Теперь уже скоро, да? - Тихо спросила Доротея. - Читаем чужие мысли и не краснеем? - Улыбнулся я. - Нет, просто я тоже посмотрела на небо. Это полнолуние будет последним, да? - Да. - Коротко ответил я. - Время - страшная штука. - Жалобно сказала она. - Его нельзя отменить, правда? Даже если очень хочется... Оно идет, и все тут, убаюкивает нас своим ритмичным ходом, и мы начинаем думать, что так будет всегда... но однажды непременно наступает момент, когда выясняется, что его больше не осталось, и все закончилось - именно для меня, а не для кого-то другого, не для безликой статистической единицы, смерть которой не может ни огорчить, ни напугать, на даже насторожить... - По крайней мере, у нас еще есть целая ночь, и еще день, или даже два - не такая уж она круглая, эта луна! - Мягко сказал я. - В сутках двадцать четыре часа - а сколько это минут, Дороти? Сколько секунд, каждая из которых может стать вечностью? - Не для нас. - Тихо откликнулась она. - Что - не для нас? - Вечность не для нас. - Печально объяснила она. - Мы закончимся, Макс. Я уже почти знаю, как это будет... - Ничего ты не знаешь! - Сердито сказал я. - И я ничего не знаю, и даже мой работодатель Аллах понятия не имеет... Так что притормози с траурными маршами, ладно? Все-таки нахально округлившаяся луна и наша грустная беседа выбили меня из колеи, и не только меня. Я загривком чувствовал, как переменилось настроение в моем огромном войске: среди нас поселилась тревога - наверное, что-то в этом роде происходит с домашними животными перед землетрясением: им чертовски хочется убежать, но беззаботные хозяева и не думают открывать клетку... Анатоль совсем перестал улыбаться и куда-то зашвырнул свой плеер - ему вдруг расхотелось слушать музыку. Мухаммед изнурял себя молитвами - какое-никакое, а все-таки лекарство от страха! - а в редкие свободные минуты старался устроиться поблизости от меня: кажется, мое присутствие его здорово успокаивало. Князь Влад вообще не отходил от меня ни на шаг - оставалось радоваться, что мне не хочется в туалет, а то с него бы сталось потащиться за мной и туда... Один часами сидел над своими рунами, и на все мои расспросы отвечал только сумрачным взглядом своего единственного глаза. Зато Олимпийцы пребывали в радужном настроении: в последнее время их дела пошли на лад, а все остальное их совершенно не интересовало, по крайней мере, пока. Впрочем, Афина быстро заметила перемены. - Что происходит, Макс? - Удивленно спросила она. - Твои люди теряют свой дух. Это плохо. - Плохо. - Флегматично согласился я. - Надо что-то делать! - Требовательно сказала она. - Прямо сейчас, пока дурные предчувствия не стали их новой привычкой. Завтра может быть поздно! - Твоя правда. - Удивленно согласился я. - Спасибо, Паллада... А что делать-то? У тебя есть идеи? - Тебе нужно напомнить своей армии, что у нее по-прежнему есть полководец. - Улыбнулась она. - Люди есть люди, Макс. Ты очень хотел сделать их свободными и могущественными - настолько, чтобы они могли обойтись без тебя... и у тебя почти получилось, как это не удивительно! Но сейчас им очень трудно. Неизвестность дышит им в затылок, земля уходит из-под ног... Будь великодушен, напомни им, что они не одиноки! Пообещай им защиту и покровительство, а если сам не веришь, что это возможно - наври им с три короба, все лучше, чем ничего... - Я попробую. - Вздохнул я. - Защитник из меня тот еще, конечно! Ладно, попробую что-нибудь наплести - думаю, они так хотят мне поверить, что поверят любой ерунде, бедняги... -Ты совсем не знаешь себя, Макс. - Тихо сказала она. - С тех пор, как я здесь, я все время чувствую себя под твоей защитой - никогда прежде мне не доводилось испытывать это чувство, даже стоя за спиной у Зевса, можешь мне поверить! - Спасибо на добром слове. - Печально улыбнулся я. - Но это правда. - Упрямо сказала Афина. - Если ты захочешь, все переменится, вот увидишь! - Сначала надо бы найти того, кто сможет поднять настроение мне самому. - Печально признался я. - Мне ведь тоже тревожно, Паллада. Хочешь узнать секрет? Я не хочу сражаться с чудовищами, не хочу спасать мир от гибели, и уж тем более - умирать... Если уж на то пошло, я хочу сидеть в своем любимом кресле, пить чай с лимоном и смотреть по телевизору очередную серию новой комедии с Роуэном Аткинсоном - это все! - Минута слабости может случиться у каждого. - Афина осталась совершенно равнодушна к моим откровениям. - Мало ли, чего тебе вдруг захотелось - это не имеет никакого значения... Твоя сила все еще при тебе, ее нельзя выплеснуть, как суп из тарелки, поэтому будь добр, возглавь свое войско! - Ладно, - вздохнул я, - если ты думаешь, что так надо... - Я не думаю, я знаю! - Решительно сказала она. Остаток ночи я угробил на банальное физическое перемещение из тыла в авангард своей армии. Наверное, можно было просто совершить очередное чудо, или просто одолжить у Одина его крылатого коня, но я предпочел классическую инспекционную поездку - хотя бы потому, что я уже довольно давно не имел случая заглянуть в глаза своим волонтерам. Мои люди не спали, поскольку давно утратили эту привычку - они молча сидели у пылающих костров, и я видел, как их лица, осунувшиеся от внезапного предчувствия беды, начинают светиться улыбками облегчения, когда я проезжал мимо. "Смотри и запоминай, дорогуша! - Сурово сказал я себе. - Они больше не пытаются бормотать твое имя вместо молитвы на все случаи жизни, они уже слишком хороши, чтобы напяливать на себя твои изображения, но эти ребята знают, что ты - их единственный шанс удержаться на краю пропасти, или - чем черт не шутит?! - взлететь, вместо того, чтобы катиться под откос... а может быть даже обнаружить, что никакой пропасти нет, и никогда не было! Не забывай об этом... и постарайся что-нибудь придумать, черт бы тебя побрал!" На рассвете я увидел, что моя поездка закончилась: впереди меня простиралось совершенно пустое шоссе, залитое неправдоподобно розовым утренним светом. Я обернулся и увидел своих спутников. Мои "генералы", хмурый, как туча Один, весело перешептывающиеся Олимпийцы - я и не заметил, как они последовали за мной, но все к лучшему: они были рядом, и я понял, что ужасно этому рад. Мне предстояло что-то сказать своему войску, немедленно найти для них какие-то ободряющие слова - не успокоительную чепуху, которую обычно говорят обреченным на смерть, а что-то иное, я и сам не знал, что именно... Теперь я мог говорить не с каким-то абстрактным "человечеством", а со своими друзьями - какой-никакой, а все-таки выход! - Нам всем было несладко этой ночью. - Тихо сказал я. Впрочем, я не сомневался, что мой голос слышен каждому, кто хочет его услышать. - Я знаю, что вы ощутили, когда увидели восход почти полной луны - возможно, самый последний на нашем веку - потому что и мое сердце сжалось от тоски и тревоги... Мы дураки, ребята: нам следовало обрадоваться. Наше долгое путешествие подошло к концу, и это самая лучшая новость, на какую мы могли рассчитывать! Все становится на свои места. Мы наконец-то знаем, что у нас совсем нет времени - но его у нас не было никогда, с самого начала. Время, которое у нас якобы есть - самое лукавое из наваждений, и хорошо, что оно рассеялось, мы и так слишком долго позволяли ему нас дурачить... Все, что у нас есть - это одно-единственное мгновение, и уж оно-то по-прежнему в наших руках! Это мгновение может стать минутой слабости, или часом силы - все зависит только от нас. Собственно говоря, нам нечего бояться: все будет так, как мы захотим. За последнее время вы научились множеству чудес, которые начинаются с этой нахальной магической фразы: "все будет, как я пожелаю!" - и я бесконечно рад, что так случилось. Теперь нам прийдется научиться самому невероятному чуду: сделать морду тяпкой, нагло посмотреть в глаза судьбе и с максимальной убедительностью повторить эту универсальную формулу... У нас должно получиться, поскольку это единственный выход - и для вас, и для меня! - И для тебя? Но разве ты - один из нас? - Я так и не понял, кто задал этот вопрос, скорее всего, никто не произносил его вслух, просто мои ребята уже давно ждали случая выяснить, что за дядя ими командует, и все их невысказанные вопросы наконец-то меня настигли. - Наверное, я все-таки - не один из вас. - Честно признался я. - Но это не имеет никакого значения, ребята... вернее, я сам не имею никакого значения! Я бы мог состряпать отрешенное лицо и с пафосом провозгласить вам какие-нибудь ошеломительные соображения касательно собственной персоны. Но у меня нет времени корчить рожи и строить гипотезы на свой счет, поэтому обойдемся без великих откровений, ладно? Давайте договоримся, что я - маленькое чепуховое чудо, которое с вами почему-то случилось, солнечный зайчик в темной комнате, пятнышко света, суматошное мелькание которого вызывает улыбку и свидетельствует о том, что где-то есть настоящее солнце. Я есть, пока кто-то играет с зеркальцем в темном углу... и наверное я исчезну, когда комната озарится настоящим солнечным светом. Я почувствовал, что кладезь моей мудрости, и без того не слишком глубокий, окончательно иссяк, развернулся и поехал вперед. Моя армия последовала за мной, и я чувствовал, что каким-то непостижимым образом все-таки умудрился поднять их настроение - странно, я ведь, кажется, так и не сказал им ничего особенно обнадеживающего... - Ты говорил правду? - Афина уже довольно долго ехала рядом со мной, и наконец решила нарушить молчание. - Я? Да, наверное... Впрочем, я и сам не знаю. Спроси лучше у Гермеса: у твоего братца, как у всякого профессионального шулера нюх на чужое вранье... - Ладно, неважно! - Нетерпеливо отмахнулась она. - Скажи: ты что, действительно можешь исчезнуть, как солнечный зайчик? - Только когда темная комната наполнится настоящим солнечным светом. - Улыбнулся я. - Кто станет тосковать по дурацкому блику, увидев настоящее солнце? - У каждого свои предпочтения. - Сухо сказала она. - Зачем мне какое-то солнце? Ты меня вполне устраиваешь, от добра добра не ищут! Я изумленно посмотрел на нее, но Афина уже свернула в сторону и сейчас с преувеличенным интересом расспрашивала о чем-то Одина. Я не стал прислушиваться: мне было не до того. "У тебя больше нет времени, чтобы мечтать о том, что когда-нибудь она сама бросится тебе на шею! - Сурово сказал я самому себе. - Ты и так слишком долго топтался на месте, как провинциальный интеллигент под дверью пустого туалета - дескать, а вдруг там все-таки кто-то сидит, и я его потревожу..." Незадолго до полудня мы снова позволили себе остановиться - почему бы и нет? Можно было не сомневаться, что судьба сама найдет нас, даже если мы опоздаем к месту встречи, которое не было отмечено ни на одной из карт - а значит, любое место вполне подходило для предстоящего нам увеселительного мероприятия... Я спешился и посоветовал Синдбаду попробовать пожевать астры, в изобилии растущие за невысоким забором загородного дома, напротив которого мы оказались: они показались мне довольно аппетитным завтраком для моего дромадера. - Идем, прогуляемся, Паллада. - Решительно сказал я Афине. - Сейчас, - растерянно отозвалась она, - но вообще-то я собиралась пообедать... - К чертям собачьим твой обед! - Улыбнулся я. И сочувственно добавил: - Не пытайся затормозить, ладно? А то, не дай бог, получится... - "Затормозить"? - Смущенно переспросила она. - Я не понимаю, что ты имеешь в виду, но... ладно, не буду! А куда ты собираешься прогуляться? - Куда-нибудь на край света. - Усмехнулся я. - Ты не против? - У этого мира нет никаких "краев", к сожалению. - Вздохнула она. - Он шарообразный - ты знаешь? - Знаю, мне уже кто-то об этом говорил... Зато безлюдных мест видимо-невидимо, особенно в последнее время. - Я пожал плечами. - Главное, чтобы на нас никто не пялился, правда? - Ну, если ты так говоришь, значит правда. - Растерянно согласилась Афина. - И все-таки, куда мы пойдем? - Куда - не знаю, но мы уже там! - Рассмеялся я. - Как всегда, достаточно было захотеть! Здесь темно, а ведь только что был полдень... Посмотри под ноги: нет больше никакого загородного шоссе, только узкая каменистая тропинка во мху. Кажется, я никогда раньше здесь не был, хотя все может быть: иногда темнота изменяет очертания знакомых мест... - Шишка. - Констатировала Афина, подняв с земли какую-то штуковину. Отбросила ее в сторону, подняла еще что-то и самым серьезным тоном сообщила: - Еще одна шишка. Мы в лесу, да? - Наверное. В лесу, или в очень большом парке. Думаю, что скорее второе: здесь чувствуется рука человека. Тропинки слишком ровные... ага, я угадал! Видишь, там, среди деревьев фонари, просто сейчас они не горят... Но все равно здесь здорово. Чувствуешь, как пахнет воздух? - Да, - рассеянно согласилась она, - хвоей, сыростью и еще чем-то... - Дымом. - Проникновенно сообщил я. - Можно подумать, что местный смотритель дезертировал из моей армии, вернулся на работу и принялся жечь прошлогодние листья... Если так, то я на него не в обиде! - Макс, а зачем?... - Неуверенно начала Афина и умолкла на полуслове. - Зачем мы сюда пришли? - Закончил я. - Ты и сама отлично это знаешь, правда? Ты давно меня раскусила, разве не так? Ты ведь знала, что делаешь, когда присылала ко мне Гекату, принявшую твой облик - счастье, что мой Джинн ее вычислил! Ладно, дело прошлое... Одним словом, я очень хочу, чтобы ты проиграла этот ваш с Одином дурацкий спор насчет поцелуев - вот, собственно и все. Если эта идея вызывает у тебя отвращение, скажи сразу. Мы можем тут же вернуться обратно и пообедать, или сходить по нужде - на выбор, впрочем, можно напоследок оттянуться по полной программе, позволить себе и то, и другое... Правда здорово? - Почему ты говоришь так сердито? - Тихо спросила она. - Потому что я нервничаю. - Честно признался я. - Я ужасно боюсь, что ты пошлешь меня подальше, прямо сейчас - и все! - Прямо сейчас не пошлю. - Спокойно сказала Афина. - Может быть, позже... Сначала я хочу спросить... - Уже легче! - Улыбнулся я. - Спрашивай. - Почему ты затеял этот разговор? - Ее голос звучал печально и смущенно. - Все и так было неплохо... - Плохо. - Я помотал головой. - Ты и сама знаешь, что плохо! Может быть, ты никогда не признаешься себе, что тебе и самой позарез требовалось услышать от меня что-то в таком роде - неважно! Я видел твои глаза сегодня, и мне больше не требуется никаких доказательств. Не знаю, как ты, а я не хочу угробить последние мгновения своей жизни на мучительные сожаления - просто не могу позволить себе такую роскошь! Я и так слишком долго тактично отмалчивался - из уважения к твоей божественной неприкосновенности, и все такое... Все время думал, что когда-нибудь ты сама дашь мне понять, что я напрасно скромничаю... Но сегодня утром я довольно убедительно говорил, что у нас больше нет времени, и вдруг понял, что у меня его тоже нет. Какое уж там "когда-нибудь"! - Больше нет времени, это правда... - Эхом откликнулась она. - Да, ты умеешь убеждать... Но ничего не выйдет, Макс. Я не могу принадлежать мужчине - ни одному из Бессмертных, ни уж тем более человеку. Такова моя сущность, ничего не попишешь! - Отлично, - мягко сказал я, - значит тебе чертовски повезло, милая. Мне не нужно "принадлежать" - я и сам-то себе не принадлежу! - кроме того, я не человек и не один из ваших - так, наваждение... - Солнечный зайчик, да? - Вдруг рассмеялась она. - Да. - Серьезно согласился я. - Ты всегда знала, что я могу стать единственным исключением из правила. Именно поэтому ты так радовалась моим визитам и никак не могла заставить себя враждовать со мной по-настоящему. - Ты разбудил что-то в моем сердце, это правда. Но... - Никаких "но"! - Улыбнулся я. - Ты еще не поняла? Со мной можно все - просто потому, что это не считается. Я - как предрассветный сон, о котором у тебя не останется никаких воспоминаний... а даже если и останутся - какая разница, мало ли, что может присниться?! Пока я говорил, Афина подходила все ближе - можно подумать, что я притягивал ее, как удав кролика. - Действительно - мало ли, что может присниться... - Удивленно повторила она. Я почувствовал, что ее теплая ладонь нерешительно прикоснулась к моему запястью - господи, кто бы мог подумать, что обыкновенное прикосновение женской руки может заставить мир завертеться перед моими глазами! В моей голове образовалась дурацкая мальчишеская фраза: "ага, пошло дело!" - увы, у меня не хватило интеллекта сопроводить это замечательное событие более лирическим комментарием... - Считается, что я попал в совершенно необитаемое место! - Чей-то ворчливый голос заставил нас обоих подскочить на месте. Забавно: мы с Афиной вели себя как школьники, застуканные в подъезде! - Глазам своим не верю! Что вы здесь делаете, да еще и вместе? - Я с ужасом понял, что к нам приближается не кто иной, как Одиссей. Ну да, он же просил нас с Джинном отправить его в какой-нибудь безлюдный уголок... Бывают же совпадения! Я был в отчаянии. Сейчас он начнет расспрашивать нас, как идут дела, рассказывать о собственном времяпровождении, возможно, захочет отправиться вместе с нами... одним словом, наше единственное и неповторимое свидание можно было считать завершенным. Афина уже отняла свою теплую ручку и поспешно отступила на несколько шагов. "Пропади ты пропадом! - Горько подумал я. - Только тебя мне здесь не хватало! Одиссей, миленький, будь другом, исчезни куда угодно, а лучше всего - в другую Вселенную, благо их число стремится к бесконечности!" - Куда он подевался? - Изумленно спросила Афина. - Он же только что шел нам навстречу... Я растерянно моргнул и уставился в темноту. Одиссея действительно больше нигде не было. Потом до меня начало доходить, и я истерически расхохотался. - Что ты, Макс? - Почти испуганно спросила Афина. - Что вообще происходит? - Ты не поверишь, но кажется твой приятель Улисс только что загремел в другую Вселенную! - Сообщил я и снова рассмеялся. - Я все-таки умудрился выполнить свое обещание - нечаянно! - Какое обещание? - Нахмурилась она. - Однажды он попросил меня помочь ему покинуть этот мир. - Объяснил я. - Твоему приятелю захотелось прогуляться по иным мирам, пока мы здесь будем разбираться со своим скучным апокалипсисом. Я сказал, что постараюсь что-нибудь придумать - просто, чтобы поднять ему настроение: если бы я знал, как отсюда смыться, сам бы давным-давно сделал ноги! А сейчас он появился так невовремя, и я от всей души пожелал ему оказаться как можно дальше отсюда, желательно - в другой Вселенной. Думаю, именно там он теперь и находится. Все довольны. Афина еще больше нахмурилась, но вдруг махнула рукой и расхохоталась. - Счастливчик он, этот Улисс! Если бы ты не зашвырнул его неведомо куда, с меня вполне сталось бы испепелить его взглядом: он действительно невовремя появился! - Я рад, что ты тоже так думаешь. - Улыбнулся я. - Значит, у меня есть шанс снова подержаться за твою лапку. Давай ее сюда. - В конце концов, мне просто интересно: как это бывает? - Сказала она, решительно и смущенно одновременно. - Вот так и бывает. - Нежно шепнул я, сграбастывая ее в объятия. А потом мы умолкли - очень надолго, потому что слова наконец-то стали не нужны, даже те слова, которые постоянно крутятся в голове, когда мы по дурацкой привычке описываем и комментируем все, что с нами происходит - этакий непрерывный отчет для внутреннего пользования... Слова не понадобились и позже. Мы и так знали, что хотим сказать друг другу: нежную бестолковую чушь о любви, которая всегда длится только одно мгновение - а все остальное время заполнено предчувствиями этого невероятного события, или воспоминаниями о нем, и в сущности, нам очень повезло, что у нас почти не осталось времени на воспоминания... - Это мгновение было очень большим, но оно так и не стало вечностью. Так всегда бывает? - Афина первой нарушила молчание, и мне пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы стряхнуть с себя дивное оцепенение и снова стать тем, кто способен поддерживать беседу. - Всегда. - Тихо сказал я. - Мы слишком одинокие существа, чтобы получить в свое распоряжение одну вечность на двоих... Так уж по-дурацки все устроено! - Это очень больно. - Шепнула она. - Впрочем, я всегда подозревала, что за страсть прийдется дорого платить, и цена не кажется мне чрезмерной... Но скажи, а другие - они тоже платят так дорого? - Иногда еще дороже. - Печально улыбнулся я. - Годами скуки, раздражения, тупой боли в груди и жалкими попытками повторить прошлое... Иногда они привыкают и даже умудряются считать себя счастливыми... Это гораздо страшнее, поверь мне на слово! - Ты говоришь о том, как живут смертные, да? Что ж, хорошо, что нас миновала их участь. - Кивнула она. - Иначе и быть не могло. - Вздохнул я, обнимая ее за плечи. Это последнее нежное прикосновение - все, что у нас осталось, но и оно не могло длиться вечно, поскольку законы мира, в котором мы все еще обитали, гласят, что одно событие непременно должно смениться другим... - Нам пора возвращаться. - Наконец сказала Афина. - Зачем тянуть? Еще немного, и я узнаю, что чувствуют смертные, когда из их глаз текут слезы, а мне это совсем не интересно... Только не говори Одину, что я проиграла наш с ним спор, ладно? Я изумленно поднял брови - за кого она меня принимает, хотел бы я знать?! - Я знаю, что ты не скажешь. Но этого недостаточно. Надо сделать так, чтобы он не догадался. Он ведь довольно проницателен... Мы сможем держать себя так, словно ничего не было? - Все было так замечательно, что я не слишком-то верю, что это действительно произошло со мной. - Улыбнулся я. - Поэтому мне будет очень легко вести себя так, словно ничего не случилось... - И мне тоже. - Кивнула она. - Пошли отсюда, ладно? - Обернись, и ты увидишь огни костров. - Сказал я, неохотно снимая руку с ее плеча - навсегда. - Мы уже вернулись, и я сам не знаю, как это у нас получилось... - Какая разница, как? Главное, что мы уже там, где нам следует быть. - Афина резко развернулась и пошла туда, где сияли золотистые огоньки. Я смотрел ей вслед и равнодушно думал, что мой личный апокалипсис можно считать состоявшимся - какая, к черту, разница, что будет дальше! - Где вы пропадали? - Ворчливо спросил Один, когда я уселся неподалеку от него, вытянул ноги и полез в карман за сигаретами - впервые за черт знает сколько времени мне ужасно хотелось закурить. - Помнишь Одиссея? - Лениво откликнулся я. Один равнодушно помотал головой. - Да помнишь ты его: приятель Афины, которого вы посылали к Локи... - А, Улисс... Что, у него тоже несколько имен? - Насколько я знаю, всего два... Парень очень хотел дезертировать - он решил, что сейчас самое время оказаться в каком-нибудь ином мире - а наша Паллада приняла его каприз близко к сердцу. Она неделями ныла, просила меня попробовать ему помочь. Ну, я и попробовал... - Дался вам этот Улисс! - Проворчал Один. - Столько времени потеряли понапрасну... - И тут же заинтересованно спросил: - И что, у тебя получилось? Ты отправил его в какой-то другой мир? Такое возможно? - Может быть. - Я пожал плечами. - По крайней мере, отсюда он исчез, это точно! А вот где он оказался... Честно говоря, я сам понятия не имею! - Ну и пес с ним. - Мне показалось, что Один уже утратил интерес к этому разговору. - Я ждал тебя. Я должен тебе кое-что показать. Пока вы с Палладой маялись дурью, я решил раскинуть руны - напоследок... Теперь гляди. Он достал откуда-то из-под плаща маленький кисет из черной кожи и одним резким движением высыпал оттуда груду абрикосовых косточек. У меня челюсть легла на грудь: я-то думал, что руны Одина должны быть вырезаны на черепах мертвых берсерков, или, на худой конец на коре Иггдрасиля... в общем, не знаю, на чем, но уж никак не на абрикосовых косточках, это точно! - Видишь? - Требовательно спросил он. - Они гладкие, как в тот день, когда их извлекли из плодов. - Вижу. - Растерянно согласился я. - И что здесь удивительного? - Иногда ты кажешься мне сущим дурнем! - Сердито сказал он. - Я сам вырезал на них знаки - на всех, кроме одной: руна Вейрд, символ великой пустоты должна оставаться чистой... Теперь мои знаки исчезли - ты понимаешь, что это означает? Все мои руны стали одной-единственной руной Вейрд. - И что означает твоя руна Вейрд? - Помертвевшими губами спросил я. - Пустоту? Небытие? - Не все так просто! - Торжественно заявил Один. - Вейрд - это знак непознаваемого. Остальные руны рассказывают нам о жизни и смерти, и лишь руна Вейрд говорит о том, что остается по другую сторону... Она требует полного доверия к непостижимому и обещает немедленную встречу с судьбой. Это добрый знак, Макс! Лучшее, на что мы могли рассчитывать... вернее, то, на что мы рассчитывать никак не могли! - Если ты так говоришь, значит, так оно и есть. - Кивнул я, поднимаясь с земли. - Куда это ты опять собрался? - Ворчливо спросил он. - Я больше не могу сидеть на месте. Не могу ждать. Что-то тянет меня вперед - наверное, твое хваленое "непознаваемое"... - Как скажешь. - Усмехнулся он. - Это твоя битва, тебе и решать! На рассвете я огляделся, и с изумлением понял, что еду по окраине Берлина - по той самой улице, по которой я плутал ранним утром пятого мая. Ну да, конечно: я вернулся туда, где все началось - по крайней мере, для меня. В этом была какая-то дебильная логика, пугающая и озадачивающая - как когда-то в детстве меня испугал и озадачил нехитрый фокус с лентой Мебиуса. "Вот оно, место Последней Битвы! - Ошеломленно подумал я. Внезапно мне стало весело. - Что ж, оно ничем не хуже и не лучше других! По крайней мере, Берлин не упоминается ни в одном из известных мне предсказаний, и это уже неплохо..." - Знаешь, где мы? - Спросил я оказавшегося поблизости Анатоля. - Это Карлсхорст - восточная окраина Берлина. Вернее, юго-восточная... Ты здесь никогда не был? Он равнодушно помотал головой, огляделся по сторонам и вдруг оживился. - Надо прочитать какую-нибудь воодушевляющую лекцию Герингу и его коллегам. Насколько я понимаю, у них есть дурная привычка проигрывать битву за Берлин. Раньше это было их личное дело, но предстоящую битву за Берлин им прийдется выиграть - не знаю уж, у кого, но выиграть непременно! - Мне нравится твое настроение. - Одобрительно сказал я. - Где ты им разжился? - Там, где нас нет, Макс, - улыбнулся он, - где же еще? - Макс, - позвала меня Афина, - ты тут? - Во всяком случае, мои ощущения не противоречат этому утверждению. - Хмыкнул я и внимательно посмотрел на нее. Она показалась мне спокойной, немного надменной и равнодушно-веселой - как всегда, словно ничего не случилось с нами сегодня ночью неведомо где... и словно нам не предстояло заглянуть в самую глубокую бездну в ближайшие часы. Что ж, это было правильно... Мне оставалось только порадоваться силе ее неукротимого духа и постараться хоть немного походить на эту удивительную сероглазую - то ли богиню, то ли все-таки женщину! - Хорошо, если так! - Рассмеялась она. - Тут ко мне привязался какой-то странный человек: он говорит, что мы все делаем не так... А он, дескать, знает, как правильно! - Ну да, - вздохнул я, - мне всю жизнь везло на таких специальных ребят, которые приходят черт знает откуда, делают умное лицо и говорят, что "знают, как правильно"... Впрочем, ничего удивительного: этим грешит большая часть человечества! - Это другой случай. - Перебила меня Афина. - Этот человек говорит, что он своими руками записал все речи нашего доброго друга Одина, и все такое... Мне показалось, что тебе будет интересно его выслушать. - Скорее уж это будет интересно Одину. - Равнодушно откликнулся я. - Я тоже так сначала подумала. Но к нему сейчас не подступиться. Не знаю уж, на что он уставился своим внутренним взором, но отвлечь от этого зрелища его совершенно невозможно. Я тем временем переварил информацию и с удивлением понял, что мое любопытство все еще при мне. - А как его зовут, этого дядю? Если он действительно "записал" речи Одина, его должны звать Снорри... - У него и спросишь! Вот он. - Афина бесцеремонно ткнула пальцем себе за спину. Там обнаружился невысокий крепыш средних лет, угрюмый и бородатый. - Я Снорри Стурулсон. - С достоинством сообщил он. - Но откуда тебе известно мое имя? - Господи, вот уж не думал, что нам доведется познакомиться! - Рассмеялся я. - Можете себе представить, в свое время я прочитал все, что вы написали, правда, в переводах... Был в моей жизни такой странный период. - О, да ты знаешь грамоту! - Одобрительно отметил он. - А по мне не заметно? - Я уже веселился вовсю - вот уж не подумал бы, что такое возможно! - Ты знаешь, что все идет не так, как было предсказано? - Требовательно спросил Снорри. - Догадываюсь. - Легкомысленно фыркнул я. - Еще можно попробовать исправить положение. - Оптимистически сообщил он. - У меня с собой свиток, где записано "Прорицание Вельвы". Там ясно сказано, как все должно быть... Многое уже невозможно изменить, но если Один все-таки схватится с Фенриром, и Тор подоспеет вовремя, чтобы вступить в битву с Ёрмугандом, все пойдет как надо. Тебе же следует подумать о том, как погасить солнце. И может быть, тебе следует оседлать Мирового Змея? В пророчестве ни о чем таком не говорилось, но такой поступок придаст тебе величия... Если хочешь, мы можем вместе перечитать речи Вельвы и подумать, что еще можно исправить. - Спасибо, не надо. - Улыбнулся я. - Я приблизительно помню, что там было. И изо всех сил стараюсь сделать все наоборот. Рад, что ты это заметил: значит, мои труды не пропали даром! - Ты стараешься сделать наоборот? - Изумленно спросил Снорри. - Но почему? - Потому что мне не нравится пророчество вашей Вельвы. - Честно сказал я. - Чего только баба сдуру не наболтает! И не только мне. Одину оно тоже не нравится. Собственно говоря, это была его идея - сделать все наоборот. Возможно, я для вас - не бог весть какой авторитет, но ему-то вы доверяете? - Как можно доверять Одину? - Удивился он. - Его лукавство всем ведомо... Так он решил восстать против судьбы? Что ж, это на него похоже! - Похоже. - Согласился я. - Нас ждет хаос. - Печально пообещал Снорри. - Пророчество сулило хоть какую-то наде