сразу обо всем догадался, Юрий. Вы пошли со мной, чтобы избавить Миэль от тяжелого для нее разговора со мной. Я поступил бы на вашем месте точно так же. Вам не надо ничего объяснять. Объясниться надо мне. Вы согласны выслушать меня? - Да, Гуатиль, да! - прошептал Юра. - Тогда слушайте. Я полюбил Миэль давно. Великий Координатор одобрил наш союз, но по его совету, который был равносилен закону, космолетчицы могли вступить в брак только после выполнения своей миссии. Я обещал Миэль ждать ее, она обещала вернуться. Вот и все. Вы спросите: любила ли она меня? Теперь я знаю, что нет. Не казните себя, Юрий. Вы ни в чем не виноваты. Вы не отняли у меня Миэль Она просто мне никогда не принадлежала. Юра слушал Гуатиля с напряженным вниманием. Когда тот замолк, Юра нашел его руку в темноте и пожал ее. До места Гуатиль и Юрий добрались на четвертый день. Наспех разбили палатку и, забыв об отдыхе, тут же отправились к невысокому холму, густо заросшему кустарником. Обмер и вскрытие холма при помощи приборов отняли полчаса. Аккуратно вырезанная траншея привела их к круглой металлической двери. За дверью оказалось большое квадратное помещение, выложенное маслянисто сверкающими металлическими плитами. Дневной свет хлынул в эту камеру, и Юра сразу увидел, что у нее нет пола. За круглым люком начинался обрыв в темный глубокий колодец, из которого поднимались волны теплого воздуха, пахнувшего чем-то остро пряным. Гуатиль втянул этот запах и улыбнулся: - Кажется, удача, Юрий. Судя по запаху, "Дрион" созрел. - А как же мы будем вынимать его из этой шахты? - Он сам выйдет. Надо только приказать ему. Гуатиль склонился над колодцем и громко произнес: - "Дрион", слушай мою команду! Поднимайся наверх! Голос гулко прогудел в колодце и замер в неведомой глубине. Юра и Гуатиль смотрели в темную бездну. Но в ней ничего не менялось. Тогда Гуатиль сказал: - Либо он еще не созрел, либо мой волевой импульс недостаточно интенсивен. Я ведь впервые вызываю сам. Раньше только присутствовал. - Может, я попробую? - спросил Юра. - Вы?.. Впрочем, почему бы и нет. Пробуйте! Повелительным тоном, каким он привык обращаться к своему "Дриону", Юра громко крикнул в бездну: - "Дрион"! Слушай и выполняй! Приказываю тебе немедленно покинуть недра Фабиолы и выйти на поверхность! Если к выходу еще не готов, подай сигнал красным светом! Действуй! Колодец отвечал ему трубными гулами, постепенно замирающими в глубине. Друзья снова склонились в ожидании над черной бездной. - Смотрите, смотрите, поднимается! - прошептал Гуатиль. Юра увидел, как где-то в неведомой глубине, словно в кратере вулкана, зародилось и стало быстро разгораться белое сияние. Потрясенные друзья смотрели, как загипнотизированные, на загадочное творение глубинных сил природы, поднимавшееся к ним из недр планеты Оно полыхало и ползло вверх. Вместо легкого дуновения пошел сплошной горячий ветер, вызывающий удушье, кашель и слезы на глазах. - Надо уходить, Юрий, здесь опасно! - крикнул Гуатиль. Они поспешно покинули траншею. В черном отверстии люка сверкнула белая полоса. - Выходит! Выходит! - крикнул Гуатиль. - Интересно, как он выбирается наружу? Неужели весь холм разворачивает? - взволнованно проговорил Юра. - Что вы! Он сейчас в плазмообразном состоянии. Смотрите, смотрите, как он рождается! Белое вещество вылезало через люк в траншею, словно огненная паста из гигантского тюбика. Не паста, а какой-то огромный, искрящийся белый червь. Медленно подвигаясь через траншею на поляну, он сверкал, как раскаленная добела полоса железа, и вместе с тем казался прозрачным: внутри у него что-то пульсировало, переливалось, мелькали тонкие голубоватые змейки. Достигнув середины поляны, "червь" поднял головной конец и стал сматываться в клубок. А из люка все тянулось и тянулось его толстое тело, и казалось этому не будет конца. Разрастаясь с каждым новым витком, клубок опрокинул и подмял под себя палатку. Но Гуатиль и Юра, захваченные потрясающим зрелищем, не заметили, этого. Когда из люка выполз, наконец, "хвост" червя и, прошуршав по земле, слился с клубком, тот уже достиг десяти метров в диаметре и лежал теперь посреди поляны внушительной громадиной. Но превращение его, по-видимому, еще не завершилось. Он все еще казался живым - сверкал, дрожал и, медленно утрачивая прозрачность и белизну, распространял вокруг себя жар и острый, удушливый запах. - Третий раз наблюдаю это, а привыкнуть не могу, - сказал Гуатиль. - Рождение "Дриона" всякий раз потрясает. Даже Лагрим, который извлек из земли сотни "Дрионов", неизменно переживал при этом глубокое волнение. Прошло некоторое время, и вот уже не червь, свившийся в клубок, лежал на поляне, а гигантский голубой шар. Движение в нем прекратилось, температура уравновесилась, запах улетучился. Только окраска медленно густела, становясь синей, лиловой, наконец, черной. Перед ними был спокойный, неподвижный шар, черный до искристости, словно вырубленный из пласта антрацита. - Теперь из него можно сделать все, что угодно, - сказал Гуатиль. - Дворец, театр, башню, мост, морской корабль. Короче говоря, абсолютно все. Но сейчас нам нужны космические корабли. И в этом "Дрион" тоже незаменим. Форма шара нас вполне устраивает. Нужно лишь внутреннее оборудование. У меня есть список необходимых формул. Я вам их буду читать, а вы передавайте приказы "Дриону". - Хорошо, Гуатиль, я слушаю вас. Передача "Дриону" команд для превращения его в космический корабль продолжалась минут пятнадцать. После этого друзья еще час подождали, чтобы все в черном шаре окончательно стабилизировалось, и, наконец, прозвучала команда: - "Дрион", слушан мой приказ! Откройся и прими меня и моего друга Гуатиля! В "Дрионе" тотчас же появилось отверстие, из которого выплеснулся белый подъемник, и в то же мгновение друзья очутились в первом отсеке корабля. Все здесь настолько походило на Юрин "Дрион", что ему подумалось: "Вот сейчас возникнет овальный проем и выйдет Миэль..." Гуатиль тронул его за плечо: - Нужно, Юрий, привести себя в порядок и подкрепиться. А потом свяжемся с Лагримом. Он скажет, куда вести "Дрион". Через час друзья снова вышли на поляну. Из складок одежды Гуатиль извлек плиасан - маленькое зеркальце с кнопками, действующее по принципу телесвязи. Пальцы Гуатиля пробежали по кнопкам, зеркальце тут же наполнилось светом. В нем появилось изображение Лагрима, стоящего по пояс в траве перед черной громадой "Дриона". В руках он тоже держал плиасан. Лицо руководителя оранов было озабоченным. Неожиданно громко прозвучал его голос: - Наконец-то, Гуатиль! Я у нее пятый раз выхожу на связь! Как у вас дела? Почему опоздали? - Дорога была трудной, Лагрим. Задержались на сутки. Теперь все в порядке. "Дрион" извлечен и готов к действию. - Как Юрий? Не было ли это испытание слишком трудным для него? - Мой друг Юрий жив и здоров. Он вел себя как настоящий оран. В преодолении трудностей опережал меня. А без его волевого импульса нам не удалось бы овладеть "Дрионом". Мой импульс оказался недостаточно интенсивным. - Ничего, Гуатиль. Тренировка психики исправит этот недостаток. А за нашего друга с планеты Земля я рад. Передайте ему мой привет. Теперь слушайте мой приказ. Немедленно снимайтесь и открыто следуйте сюда, на дрионодром. Действуйте! Маленький экран погас. Гуатиль посмотрел на Юру и впервые за все их знакомство улыбнулся. - Первая часть великого плана Лагрима выполнена успешно. Поздравляю вас, Юрий! Вспомнив ночной разговор после стычки с друингами, Гуатиль схватил Юрину руку и крепко, пожал ее. Впервые за всю свою жизнь Аркасс оказался в тупике. Час, назад оборвалась связь с десятком "Дрионов"-наблюдателей, круживших вокруг Фабиолы. Последние радиограммы, полученные с бортов космолетов от киберов второго класса, имели одно и то же содержание: "Говорит кибер-наблюдатель второго класса Гон с "Дриона" 7-047. Со стороны Фабиолы подходят два неизвестных "Дриона". Они светом сигнализируют о бедственном положении. Видимо, установки радиосвязи у них не работают. Определить принадлежность космолетов нет никакой возможности. Не исключено, что это часть нашего отряда наблюдателей. Времени для проверки нет. Иду на сближение для оказания помощи. Через час выйду на связь с подробным докладом". Десять таких радиограмм поступило с промежутками в несколько секунд. Они повергли командора сначала в изумление, потом в тревогу. Происходящее не укладывалось у него в голове. К каждому "Дриону"-наблюдателю подошли со стороны Фабиолы по два неизвестных "Дриона", сигнализирующих о бедственном положении. Подошли одновременно. Значит, всех их было двадцать. Откуда они взялись? Почему все сразу оказались в бедственном положении? Киберы-наблюдатели обещали выйти на связь через час. Но час прошел, а они молчат. На вызовы не отвечают. Фабиола! Заповедная планета Фабиола! В недрах ее в надежно замаскированных тайниках зреют новые "Дрионы". Почему инопланетянин повел захваченный космолет именно па Фабиолу? По подсказке Миэль?.. А что, если по подсказке самого Лагрима? Это безумие, но необходимо проверить. Аркасс нажал клавишу кибера-секретаря: - Немедленно связать меня с домом Лагрима! Прошла минута, и кибер-секретарь доложил, что Лагрим на связи. Раздался спокойный, хорошо знакомый голос Лагрима: - Сердечно приветствую вас, командор! Почему такой срочный вызов? Что-нибудь случилось? - Приветствую вас, высокочтимый Лагрим! Аркасс с трудом владел своим голосом. - Да, Лагрим. Четырнадцать дней назад мятежный "Дрион" инопланетянина покинул Ариулу и ушел на заповедную планету. Вы лучше других знаете, Лагрим, что это строжайше запрещено. Если Миэль показала, опасному инопланетянину путь на Фабиолу она преступила черту прощения и заслуживает кары. О инопланетянине этого не скажешь, он не знает Великих Правил. Вы сами, Лагрим не причастны к этому? Ответ Лагрима последовал без задержки: - Я не причастен к этому, командор Аркасс. Все мысли моего мозга известны Великому Координатору Я нахожусь в постоянном контакте с Великим Координатором. - Простите, Лагрим, но возникло положение, которое дало мне право поставить вам прямой вопрос. - Какое положение? Аркасс коротко изложил загадочное происшествие с двадцатью терпящими бедствие "Дрионами". Но даже после этого в голосе Лагрима не появилось волнения. Он сказал: - Тайники "Дрионов" на Фабиоле рассеяны по огромному пространству планеты. Координаты тайников известны только мне и Великому Координатору. По всей вероятности, терпящие бедствие - это "Дрионы", возвращающиеся из района шаровидных звездных скоплений. Насколько я знаю, оттуда еще не было возвращений? - Не было, Лагрим. - Скорей всего-это и есть первые вернувшиеся. Немудрено, что все космолеты терпят бедствие. Район шаровидных скоплений - сложнейший участок Галактики. Там возможны цивилизации, намного превосходящие нашу. Советую вам набраться терпения и ждать. Ваши киберы-наблюдатели, наверное, уже ведут встречные "Дрионы" на Ариулу. - Благодарю вас, Лагрим, вы успокоили меня. - Желаю удачи, командор Аркасс! Разговор с Лагримом разрядил напряженное состояние Аркасса. Но что сказал бы командор, ведающий всегалактической дегуоллизацией, если бы вдруг узнал, что он разговаривал всего лишь с эргоном Лагрима, что сам Лагрим находится на заповедной планете Фабиоле, а из дома вместо него непрерывно шлет мысли Великому Координатору эргон - "авто-дублер человека", способный не только мыслить, как Лагрим, но и говорить его голосом? Но Аркасс не знал об этом. Аркасс даже не подозревал о существовании эргонов. Связавшись с космодромом Ариулы командор, приказал главному наблюдателю-киберу первого класса Тимдану, подготовить все для принятия двадцати потерпевших бедствие "Дрионов", которые вот-вот должны прибыть на Ариулу. Отдав такое распоряжение, Аркасс окончательно поверил в версию "группы космолетов, вернувшихся из района шаровидных скоплений", и вновь обрел свое всегдашнее душевное равновесие. Но тут-то его и поджидал главный удар. Вспыхнул сигнал кибера-секретаря, Аркасс нажал клавишу, тонкий голос доложил: - Посыльный, от высокочтимого Лагрима, прибывший с планеты Фабиолы, требует немедленного приема! - Что? Посыльный от Лагрима с Фабиолы? - гневно загремел командор. - Я только что говорил с Лагримом! Он не может быть одновременно и Ариуле и на Фабиоле! - Посыльный утверждает, что Лагрим на Фабиоле, - пропищал голос. Неожиданно сами включились красные лампы и призывно пропел лесной рог. Аркасс вскочил и повернулся к репродуктору. Оттуда ударами колокола хлынул голос Великого Координатора: - Посыльному Лагрима не надо отказывать, Аркасс. Примите его. И будьте со мной в постоянном контакте. Предупреждаю. Мысли Лагрима в обычном объеме поступают из его дома на Ариуле. Будьте осторожны и бдительны, Аркасс. И все. Голос умолк, лампы погасли. - Пусть войдет посыльный Лагрима, - устало сказал командор и впился глазами в дверь. Он был уверен, что посыльным прославленного ариулянина может быть только обычный кибер третьего класса. Каково же было его удивление, когда дверь распахнулась и в кабинет вошел уже знакомый ему робот-мальчишка по имени Василек. За спиной у кибера был на сей раз какой-то незнакомый Аркассу прибор, но командор не заметил его, ему было в этот момент не до приборов. Глаза его потемнели от гнева, сердце в груди тяжело застучало. КОНЕЦ ВЕЛИКОГО КООРДИНАТОРА Краснощекий робот-мальчуган остановился посреди кабинета и звонким голосом отчеканил: - У меня решительное предложение Лагрима командору Аркассу! - Твой хозяин, инопланетянин Юрий Карцев, утратил чувство реальности; - холодно ответил Аркасс. - Ничего не может быть гнуснее умышленного искажения информации! Вернись к Юрию Карцеву и передай ему, что, пока он лично не явится с повинной сюда, в мой кабинет, я не буду с ним вести никаких переговоров! Иди, иди и выполняй мою волю! - Меня послал к тебе не Юрий Карцев, а сам высокочтимый Лагрим, заслуженный потомственный ариулянин. - Ты получил ложную информацию, когда ты видел Лагрима? - Полчаса назад я видел Лагрима на Фабиоле. - Полчаса назад? На Фабиоле? Это двойная ложь! Лагрим здесь, на Ариуле! А ты уже десять минут сидишь в моей приемной! - Совершенно верно, Аркасс. Я вошел в твой дом десять минут назад. И еще двадцать минут я шел к твоему дому по лесу. Прошло полчаса с тех пор, как я простился с Лагримом на Фабиоле, и столько же с тех пор, пока я на Ариуле. - Ты утверждаешь, что прилетел на космолете, который в один миг преодолел расстояние между Фабиолой и Ариулой? Расстояние в три световых минуты? На такую скорость не способен даже "Дрион". Тебя нужно отрегулировать, ты стал искажать информацию и говорить абсурдные вещи. - Я говорю правду, Аркасс. С Фабиолы на Ариулу меня мгновенно перебросил риоль - выпрямитель пространства, который ты видишь у меня за спиной. Это давнишнее изобретение Лагрима, который меня прислал. - Изобретение Лагрима? Выпрямитель пространства? Если ты говоришь правду, то это неслыханное дело. - Выслушай Аркасс, решительное предложение Лагрима и ты поймешь всю правду до конца. Несколько бесконечно долгих мгновений Аркасс молча смотрел на робота. В душе его происходила жестокая, непривычная борьба. Он не мог поверить, что Лагрим обманул его, обманул Великого Координатора. Память вовремя напомнила о совете супермозга и Аркасс сдался. Он сказал: - Говори. Я слушаю тебя. Робот заговорил спокойно: - Известный всему Союзу Тысячи Планет потомственный ариулянин Лагрим решил помочь Юрию Карцеву в его трудном деле. Тебе, Аркасс, известно это дело. Юрий Карцев добивается, чтобы планета Земля не подвергалась дегуоллизации и развивалась по собственным законам. Зная, что убедить Великого Координатора невозможно, Лагрим решил до конца отстаивать дело Юрия Карцева и готов ради этого нарушить Великие Правила и применить силу. Он уже захватил на Фабиоле семьдесят два "Дриона" из тайников и еще десять "Дрионов" в околопланетном пространстве Фабиолы. Семьдесят "Дрионов" Лагрим направил контролировать все черные проходы, по которым можно выйти в Галактику. Десять "Дрионов" охраняют подступы к планете Фабиоле. Любое количество "Дрионов", направленное тобой, Аркасс, в районы, контролируемые космолетами Лагрима, будет захвачено и поставлено на службу делу Юрия Карцева. Поэтому Лагрим предлагает, тебе и Великому Координатору понять необратимость создавшегося положения, понять, что дегуоллизация планеты Земля неосуществима, и навсегда отказаться от этого намерения. Только на этом условии Лагрим согласен снять блокаду с проходов в Галактику. Таково предложение Лагрима. Робот умолк. Потрясенный командор молчал, не зная, что сказать. И тут снова вспыхнули красные лампы и раздался сигнал лесного рога. Послышался голос Великого Координатора: - Как Лагрим задержит армаду в десять тысяч "Дрионов", которые будут одновременно брошены в черный проход для выполнения дегуоллизации Земли? Отвечай, посыльный Лагрима Тебя спрашивает Великий Координатор! - Я послан вести переговоры с командором Аркассом и могу отвечать только на его вопросы, - ответил робот. Пришлось Аркассу повторить вопрос Великого Координатора. Тогда робот сказал: - Лагрим задержит любое количество "Дрионов". Он изобрел магартон - "усилитель воли", действующий по принципу цепной реакции. Магартон мгновенно подчиняет "Дрионы" приказу человека. Радиус действия магартона велик, через силовые поля, которые он создает, космолетам типа "Дрион" не пройти. Магартонами снабжены все "Дрионы" Лагрима. - Кто стоит за Лагримом - спросил Великий Координатор. - Неужели он поднялся на такую грандиозную и дорогостоящую борьбу только ради спасения от дегуоллизации далекой и безвестной планеты Земля? Аркасс, словно он служил в этом диалоге переводчиком, повторил вопрос. Ответ прозвучал без промедления: - За Лагримом стоят Человечность, Справедливость, Истина. Вопрос о дальнейшей судьбе планеты Земля имеет для него решающее значение. - Если я откажусь от дегуоллизации Земли, Лагрим передаст мне информацию о всех своих открытиях и изобретениях? - спросил Великий Координатор. - Лагрим уполномочил меня заявить, что, как только Великий Координатор изменит свое решение и торжественно провозгласит, что Земля не нуждается в дегуоллизации, он отдаст Великому Координатору всю информацию о своих открытиях. - Это выгодно людям, - проговорил Великий Координатор. - Нет смысла поднимать столь грандиозную борьбу из-за одной безвестной планеты. Слушайте же, командор Аркасс, слушай и ты, кибер, присланный Лагримом. Я торжественно провозглашаю планету Земля свободной от гуоллы и не нуждающейся в дегуоллизации отныне и навеки. Этим провозглашением отменяется прежнее мое... прежнее мое... прежнее мое... Голос Великого Координатора стал затухать, пока не замолк окончательно. Далекие предки ариулян, закладывавшие основы супермозга, позаботились о том, чтобы Великий Координатор никогда не ошибался. Неизменность решений была запрограммирована в нем для того, чтобы возможность ошибок полностью исключалась. Отменить однажды вынесенное решение для Великого Координатора было равносильно признанию собственной несостоятельности, признанию, что он нуждается в перестройке. Отменив решение, Великий Координатор автоматически прекращал функционировать. Он не знал об этом, потому что программа, предохраняющая от ошибок, находилась вне блоков его безграничной памяти. Так неутолимая жажда новой информации погубила супермозг Союза Тысячи Планет. Аркасс сразу понял, что произошло нечто страшное, непоправимое. С лицом, покрывшимся смертельной бледностью, и с невыразимым ужасом в глазах он смотрел на пылающие красные лампы. - Это все вы, вы натворили с вашим проклятым инопланетянином! - закричал он, потрясая над роботом кулаками. В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет вошла большая группа людей. У каждого виднелся за спиной такой же прибор, как и у "Василька". Предводительствовал этой группой сам Лагрим. Он подошел к ошеломленному Аркассу и коснулся его плеча пальцами правой руки. В гробовой тишине отчетливо прозвучал его голос: - Успокойтесь, командор Аркасс. Это сделал не Юрий Карцев, это сделал я, Лагрим, это сделали мои верные друзья ораны. Великого Координатора больше нет. Но супермозг цел, и информация, собранная им, не потеряна. Мы усовершенствуем его и снова запустим. Но он будет впредь только помощником нашим и никогда больше не станет деспотом умов и пожирателем идей. Временно руководство государством возьмет на себя Верховный Совет Оранов. Хаоса не будет. Жизнь потечет в новом, более достойном человека русле. В вашем ведении, командор Аркасс, остаются "Дрионы" и космодром Ариулы. Спокойно и четко выполняйте свои обязанности. А ты, - обратился Лагрим к роботу-мальчику, - вернись на Фабиолу. Тебя ждет Юрий Карцев. Пусть немедленно прибывает сюда. Передай ему, что теперь мы встретим его как посла. ПРАВИЛО ОБЩЕНИЯ Как быстро все свершилось! Юра готовился к длительной борьбе, к грандиозной битве "Дрионов" в космосе, к долгому пребыванию на осажденной Фабиоле. И вдруг ничего. Все началось и завершилось в какие-то считанные часы. Когда они с Гуатилем вернулись на новом, с таким трудом добытом "Дрионе", они увидели, что весь дрионодром на берегах Онаги и Ниомы - от берега до берега, от леса и до леса - покрыт грозными рядами черных шаров. Для вновь прибывших с трудом отыскали посадочную площадку на самом краю, в углу между двумя стенами леса. Миэль встретила Юру с бурной радостью и тут же заявила, что никуда его больше от себя не отпустит. Юра понимал, что его собственная роль в этом грандиозном перевороте, разом изменившем весь уклад жизни многих триллионов обитателей Союза Тысячи Планет, более чем скромна. Но ему хотелось зафиксировать. - Я все забываю, что ты не ариулянин и многого не знаешь из наших правил. Послушай, что я тебе скажу о нашем возвращении на Землю... Уже давным-давно, тысячи и тысячи лет назад, возникло железное правило для общения разных по уровню развития космических цивилизаций. Это правило рождалось из трагических ошибок. Наши предки спешили поделиться с "меньшими братьями" своими достижениями, своими знаниями, своими изобретениями, спешили поднять их до собственного уровня. А что получилось? Три планеты, три погибшие цивилизации - Анарес, Угойя, Поол - черными письменами вписаны в летопись нашего космического государства. Они погибли из-за нашей доброты, нашего ложного гуманизма. И тогда родилось правило, которое стало для нас законом. Слушай! "При общении с космическими братьями по разуму более высокая цивилизация никогда и ни под каким предлогом не смеет форсировать развитие отставшей цивилизации, не смеет делиться с ней своими знаниями и предметами, не смеет оставлять в ее среде своих представителей для постоянного пребывания. Более развитая цивилизация обязана соблюдать закон постепенности, уважать право менее развитой цивилизации на закономерность и последовательность в прохождении ступеней духовной и материальной эволюции разума". А ты, Юрий, хочешь увезти меня на Землю да еще подарить своей родине "Дрион" и "многое другое". Нам просто не позволят этого сделать, Юрий. Но наши Великие Правила позволяют тебе стать ариулянином, если ты сам этого захочешь. Юра внимательно выслушал длинную речь Миэль и глубоко задумался. Ситуация оборачивалась к нему совершенно неожиданной стороной. Одно дело, когда он ради спасения Земли от дегуоллизации готов был до конца дней своих остаться в "Дрионе", чтобы бороться против несправедливого решения Великого Координатора, другое дело самому добровольно отказаться от возвращения на родину, остаться в далеком космическом государстве, о существования которого на Земле даже не подозревают. Он впервые понял до конца, в какие безбрежные дали от родной Земли забросила его судьба. Если он останется здесь, на Ариуле, он никогда, никогда не получит ни единой весточки с Земли, не узнает, как и чем живет его любимая родина. Сердце его сжалось от боли. Обеспокоенная долгим молчанием Юры, Миэль участливо погладила его по руке. - О чем ты задумался, Юрий? Юра отвернулся. Из груди его вырвался тяжкий вздох. Едва владея голосом, он глухо ответил: - Это так неожиданно, Миэль. Разлука с тобой для меня равносильна смерти. Я конечно, останусь на Ариуле. Но мне страшно подумать, что я никогда больше не увижу родную планету, родную страну. Она не сверкает даже самой крохотной звездочкой на здешнем небе. Да что Земля! Солнце, мое родное Солнце и то не увидишь простым глазом на ариулянском небосводе! - Я понимаю тебя, Юрий. Я ведь сама такая. Когда я путешествовала в "Дрионе" по самым отдаленным уголкам Галактики, мне тоже порой становилось страшно, что я так далеко от родной Ариулы. Космические дали угнетают даже очень сильных людей, Юрий. Но ты не поддавайся отчаянию. До того как навсегда остаться на Ариуле, ты имеешь право побывать на родной планете, проститься с родиной. А я, я, конечно, полечу с тобой. На сердце у Юры отлегло. Возможность отправиться на Землю приглушила острый приступ ностальгии. - Ты хорошо придумала, Миэль! Путешествие на Землю - это то, что мне сейчас нужно. Спасибо, Миэль! Мы сейчас же начнем готовиться. На Земле нам очень понадобится плиарана. - Плиарана - это самое простое, - сказала Миэль. - На Ариуле их можно получить сколько угодно и любых размеров. У тебя есть твой верный, безотказный Дрион. Он сделает плиарану. Выданную "Дрионом" плиарану, рассчитанную на три с половиной часа горения, под руководством Миэль Юра вставил в особый прибор, тоже сделанный "Дрионом". Прибор этот, похожий па шлем, надевался на голову. После включения прибора надо было закрыть глаза и мысленно представлять себе все, что должно составить содержание плиараны. Только Юра расположился в удобном кресле, чтобы начать запись на плиарану, как прибыл "Василек" и передал предложение Лагрима вернуться на Ариулу. Пришлось запись отложить до другого раза. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИНФОРМАТОРИЙ Второй прилет Юрия Карцева на Ариулу резко отличался от первого. В тот раз его прибытие рассматривалось чуть ли не как преступление. А теперь он был признан законным послом Земли, и командор Аркасс устроил ему встречу, какая полагалась представителю инопланетной цивилизации. Юра всем этим был глубоко смущен, но держался с достоинством. По настоянию Миэль он сменил походную серебристую одежду на торжественное облачение посла. Оно было сделано из багряно-золотистой, искрящейся материи свободного, не стесняющего движений покроя. Когда Юрий и Миэль поднялись из ангара на поверхность, Аркасс проводил их к своему личному клеону - небольшому синему шару для местных перелетов. - Мой клеон доставит вас к высокочтимому Лагриму, который ждет вас я башне Центрального Информатория. Счастливого пути вам, Миэль и Юрий! - сказал командор и почтительно склонил свою гордую голову. Когда клеон поднялся в воздух и помчался над лесами Ариулы, Миэль вдруг засмеялась и тронула Юру за плечо: - Ты слыхал, Юрий? Центральный Информаторий! А ты знаешь, что это такое? - Нет, Миэль, не знаю. - Это бывший всемогущий Великий Координатор, которого мы с тобой победили. Теперь это просто Центральный Информаторий! Даже не верится, что мы с тобой на Ариуле, мчимся в клеоне Аркасса и думаем, о чем хотим и как хотим. Она тихо рассмеялась и прижалась щекой к его плечу. Время полета промельнуло для них, как одно мгновение. Но вот леса под клеоном разомкнулись, и открылась огромная глубокая чаша, а точнее - гигантская, в сотни километров чашеподобная впадина на бескрайней равнине Ариулы. Гладкая, словно покрытая позолотой поверхность чаши ослепительно сияла в лучах Данибы. - Какой он большой и великолепный! - восхищенно сказала Миэль. - Кто он? - не понял Юра. - Бывший Великий Координатор, ныне Центральный Информаторий. Раньше здесь нельзя было пролетать. Это была запретная зона. За нарушение полагалась кара - пожизненнное умиротворение. Как и ты, Юрий, я вижу это впервые в жизни. - Да-а-а, большое сооружение. Внушительное. А что под этой золотой поверхностью? - Бесценная информация, накопленная за пять тысяч лет... Когда клеон пролетел над чащей около трехсот километров, показалась башня, по форме напоминающая летящую вниз каплю. Башня была такая же синяя, как и небо, и поэтому создавалось впечатление, что она только что сорвалась с небосвода и упала в центр золотой чаши. Клеон круто пошел вниз и вскоре сел у самого подножия башни, где уже стояло десятка три разноцветных машин. И тут Миэль и Юрий увидели Лагрима. Торжественное облачение посла вызнало на лице Лагрима улыбку. Он отвесил Юрию шутливый поклон и сказал: - Вы теперь высокий гость Ариулы, Юрий, а я волею моих друзей стал Главным Командором Верховного Совета Оранов, иными словами главой всего Союза Тысячи Планет. Мне подобает устроить вам торжественный прием. Но если вы не возражаете, я приму вас в рабочей обстановке. - Конечно... - смущенно пробормотал Юра. Миэль, поддерживая шутку отца, тоже церемонно поклонилась и сказала: - О, досточтимый Главный Командор Верховного Совета Оранов, от торжественного приема мы, разумеется, отказываемся, но просим уделить нам полчаса для беседы. - Зачем же так скромно? Я могу вам уделить целый час. Ваш приезд для меня большая радость. - Он ласково посмотрел на дочь. - Ты выбрала себе достойного друга, Миэль. Пройдут века, и имя Лагрима исчезнет в бездонном потоке информации, а имя Юрия Карцева останется для народов нашего Союза вечно живым и дорогим. Его прибытие к нам, его пример мужества помогли нам совершить величайший и счастливейший переворот в нашей истории... Он повел их в башню, продолжая говорить: - Пока что глава государства вынужден работать, как простой инженер. Что делать! Никто, кроме меня, не разберется в этой сложной махине. А Центральный Информаторий необходимо ввести в строй как можно скорее. Без него наступит хаос, распад Союза на отдельные, изолированные миры. А это нас отбросит на многие тысячелетия назад... В просторном высоком зале Лагрим остановился. - Это самая маленькая и самая уютная комнатка в бесконечном лабиринте гигантских информячеек Великого Координатора, - сказал он и провел их к длинному столу, заваленному кипами чертежей. - Прости, отец, что мы отвлекаем тебя от большого и важного дела, - сказала Миэль. - Но у нас тоже есть маленькая забота. Никто, кроме тебя, не даст нам правильного совета. - Готов и даже обязан, - улыбнулся Лагрим. - Я ведь теперь заменяю Великого Координатора!.. - Но тут же стал серьезным: - Говорите, я постараюсь помочь вам. Выслушав желание Юры и Миэль совершить путешествие на Землю, Лагрим нахмурился: - Выходит, Миэль, мы снова с тобой расстаемся на долгие годы. Мне нелегко принять это. Но я не хочу мешать твоему счастью. Лишь одно меня успокаивает: теперь ты будешь не одна, и высадки на неведомых планетах тебя не ожидают. И все же Земля - это так далеко!.. Вас, Юрий, я прошу об одном: будьте осторожны, будьте осмотрительны. Не пытайтесь совершать посадку и выходить из "Дриона", если это будет сопряжено с какой-либо опасностью. - О чем вы. Лагрим? Мы ведь отправляемся ко мне на родину! - удивленно воскликнул Юра. - Всякое может случиться, Юрий. Ваше отсутствие на родине исчисляется десятилетиями по земному времени... Не забывайте об этом. По остаткам выброшенного "Дрионом" координатора я довольно точно определил уровень естественной радиоактивности на Земле. Если ваш новый координатор покажет ее резкое повышение, ни в коем случае не приземляйтесь и не выходите из "Дриона". Немедленно ложитесь на обратный курс. - Вы пугаете меня, Лагрим! - Нет, я только предупреждаю... Я верю в правильность решения, принятого на Земле Миэль. То, что я говорю вам, почти исключено. Это не более, чем моя отцовская тревога за Миэль, за ее счастье. "Дрион" и его координатор надежны и безошибочны. Полагайтесь во всем на них. После этого Лагрим обнял Юру, обнял Миэль, пожелал им счастливого пути и проводил до выхода из синей башни. НАПРАВЛЕНИЕ -- ЗЕМЛЯ И снова "Дрион" мчится добела раскаленным шаром через мрак и холод космической бездны. Первые дни Юра находился в крайне подавленном состоянии. Из головы не выходили слова, сказанные на прощание Лагримом. Из-за них настораживало и странное предупреждение Гуатиля, высказанное Юре в день отлета. Гуатиль неожиданно появился на космодроме. В полет к Земле Юру и Миэль провожали тысячи ариулян. Всеобщее внимание смущало Юру. Он был рад, когда увидел в яркой толпе провожающих знакомое печальное лицо. Гуатиль протиснулся к нему и коснулся его плеча. - Я пришел, Юрий, проводить вас, - заговорил он торопливо и сбивчиво. - Но не только для этого... Ариулянин схватил Юру за руку. - Я пришел вас спросить, Юрий. Вы обязательно вернетесь на Ариулу? - Обязательно, Гуатиль. Иначе нельзя. Миэль не может жить на Земле. - Да, да, Правило Общения... Я все понимаю. Но я хочу вам сказать, Юрий, чтобы вы знали. Если что-нибудь случится и вы не сможете вернуться на Ариулу, то знайте и помните: я здесь, я жду Миэль. Буду ждать до конца своей жизни...Счастливого вам пути, Юрий!... Высказав это на одном дыхании, Гуатиль не стал ждать ответа и поспешно смешался с толпой. Лагрим просил вернуться, не совершая посадки, если естественная радиоактивность Земли окажется повышенной. Гуатиль просил помнить, что он ждет Миэль. Помнить на тот случай, если Юра почему-либо не сможет вернуться. Есть ли какая-нибудь связь между этими двумя прощальными напутствиями, или это случайное совпадение?.. Но что способно заставить отказаться от возвращения на Ариулу, отказаться от Миэль? Что? В глубине его сознания был ответ на этот вопрос: любовь к Родине. Но Юра был уверен, что Лагрим и Гуатиль имели в виду что-то другое. Лагрим говорил, что на Земле прошли десятки лет... Как они могли пройти, если ни Миэль, ни он сам нисколько не состарились? Ошибка или какая-нибудь тайна?.. Впрочем, не стоит ломать голову. Пусть даже прошли. Пусть двадцать, пусть тридцать лет. Но разве за такой короткий срок могло на Земле что-нибудь в корне измениться? Мысли эти вконец измучили Юру. Миэль старалась развеселить его, допытывалась до причин его мрачного настроения. Но он отмалчивался либо ссылался на то, что обдумывает содержание плиараны, которую хочет оставить на Земле. - Зачем ты с ней так мучиться, Юрий? Мы ведь сами все расскажем и даже сможем показать на экране. - Расскажем, покажем и улетим, а плиарану можно оставить на память. Это, единственное, что мы сможем оставить на Земле, не нарушая Правила Общения. Плиарана сгорит и все. А картины ее люди заснимут на кинопленку. Останется потомкам... Земля будет знать, что где-то есть великая космическая цивилизация, что далеко-далеко, в самом центре Галактики, на планете Ариула. живет сын Земли, русский парень Юрий Карцев... Юра говорил это рассеянно, и Миэль по глазам его видела, что думает он при этом о чем-то другом. Наконец, чтобы успокоить ее. Юра в самом деле решил заняться плиараной. Миэль подсказывала, разъясняла непонятное. Постепенно Юра увлекся этой своеобразной режиссерской работой - и настроение у него поднялось. Дни летели незаметно, "Дрион" наращивал скорость, направляясь к нужному черному проходу. Наступил момент, когда координатор объявил, что пора ложиться в установки "келл". Последняя плиарана была к этому времени почти закончена. Недоставало материала минут на пятнадцать. - Оставим пока так, Юрий, - предложила Миэль. - Когда выйдем из анабиоза, у нас будет время завершить работу. Юра согласился. Он проводил Миэль в первый отсек, вызвал анабиозную установку. Прощаясь с ним, Миэль сказала: - Я хочу увидеть твою родину, Юрий, когда мы будем над ней пролетать. Обещай разбудить меня сразу, как только "Дрион" пересечет границу твоей великой страны. - Обещаю, Миэль. Я непременно тебя разбужу. Будь спокойна. Через несколько минут и я последую за тобой. Она улыбнулась и вытянулась в глубоком ложе. Установка "келл" скрылась к стене. У Юры защемило сердце. Мелькнула мысль, что он больше никогда не увидит Миэль. Но он прогнал эту мысль и решительно зашагал обратно в комнату с экраном. Вызвав пульт координатора, Юра нажал клавишу "прием информации" и сказал: - Приказ "Дриону"! На посадку без моего разрешения не выходить! Меня освободить из установки "келл" за сутки до посадки на планете Земля! Юра убрал пульт координатора и быстро направился в первый отсек. Он спешил погрузиться в анабиоз, стремясь найти в нем спасение от тяжелых мыслей и тревог... Убедившись, что люди находятся в полной безопасности, "Дрион" развил бешеную скорость, словно и ему не терпелось погрузиться в странное состояние "подвалов Вселенной", где не было ни времени, ни пространства. ПРОЩАЙ, МИЭЛЬ! Прошло много времени. Но для Юры это был всего лишь короткий миг. Открыв глаза, он увидел себя лежащим в установке "келл". Слабость во всем теле свидетельствовала о том, что он долго пролежал без движения. Мучительно хотелось есть и пить. Но он превозмог себя: дело прежде всего. Расположившись в кресле за пультом. Юра задал координатору первый вопрос: - Где мы находимся? Координатор ответил: - "Дрион" находится на расстоянии одного миллиона километров от цели полета, планеты Земля. Торможение началось сразу после пересечения орбиты Марса. - Приказываю дать информацию. На каком расстоянии от Земли "Дрион" может снять с нее точные данные об уровне естественной радиоактивности? - На расстоянии трехсот километров от поверхности планеты. - Хорошо. Приказываю идти к Земле с постоянным торможением и выходить затем на околоземную орбиту на расстоянии триста километров от поверхности планеты. По выходе на орбиту приступить к всестороннему анализу уровня радиоактивности и состава атмосферы. О достижении орбиты немедленно доложить. Юра был взволнован и возбужден до чрезвычайности. Через двадцать - двадцать пять часов он будет на Родине - "Дрион", приказываю! Дай прозрачность в сторону планеты! - приказал он. Стена и часть пола мгновенно исчезли, и Юра увидел Землю. Огромный голубой шар сиял на фоне глубокой бархатной черноты, пронизанной сверкающими алмазами звезд. Земля! Родная Земля! Юра долго смотрел на шар в полной неподвижности, весь охваченный горячим чувством любви: Земля, Родина, родной дом... - Ты самая прекрасная во всей Вселенной! - прошептал Юрий. - Ты живая, живая и всегда будешь живой и прекрасной! Наконец он убрал прозрачность. И тут впервые мелькнула мысль: как же он расстанется с этим прекрасным, бесконечно дорогим миром? Разве он сможет навсегда покинуть Землю даже ради Миэль? Юра вздрогнул. Сердце разрывалось от противоречивых чувств. Разбудить Миэль? Нет, нет, пусть она спит до границы его страны. Так он обещал. Не надо, чтобы она узнала о его колебаниях. Ей будет тяжело видеть его смятение.