отец сказал своему брату Розу, что если бы Ден не был так стар, то мог бы взять меня в жены. - Ден одно, я другое. - Отец хочет видеть меня женой верховного жреца, - явно нетерпеливо сказала Лана. Трудно было в таком разговоре соблюдать требования закона. Геза, по всей вероятности, нарушил бы этот закон, если бы в нем вдруг не шевельнулось подозрение. Странно все-таки! Роз и Бора ненавидят Дена, мечтают о его смерти. Они должны точно так же ненавидеть и его самого. Уж не задумали ли они примириться с будущим верховным жрецом, перетянуть его на свою сторону, сделать Гезу врагом своего брата? Геза никогда не сочувствовал захвату власти жрецами, но ведь Роз и, Бора этого не знают. А если так, то приход Ланы и ее неожиданные слова - инициатива не ее, а самого Боры. Его оскорбила мысль, что Лану могли специально подослать к нему, а ее личные чувства, возможно, не играют при этом никакой роли. - Ты не сама пришла ко мне, - прямо сказал он. - Тебя прислал твой отец. Лана посмотрела на него с удивлением. - Почему ты так решил, Геза? Отец не знает. Он никогда не позволил бы мне. На ее глазах показались слезы. Геза смутился. Он ласково взял ее руку, но Лана резко отняла ее. - Не сердись, - сказал он. - Ты должна понимать сама, чем вызваны мои слова. Если я ошибаюсь и ты любишь меня... - Разве ты можешь в этом сомневаться, видя меня здесь, - гордо сказала Лана. Ее не удивляла его внешняя холодность. Она знала, что это обязательно для жреца любого ранга. - Тогда, - сказал Геза, - я сделаю вторую попытку. Чем бы она ни кончилась. Лана поднялась: - Я буду ждать. Прощай! - Прощай, Лана. Он не осмелился обнять ее, хотя по обычаю должен был сделать это. Ведь то, что произошло, было объяснением в любви. Он видел, что молодая девушка оскорблена его недавними словами, и уже жалел о том, что сказал их. Лана ушла, не оборачиваясь. Он провожал глазами ее носилки, пока они не скрылись за поворотом. Что-то в этом разговоре оставило смутный и неприятный осадок. Но Геза был слишком сильно влюблен, чтобы анализировать слова и поступки. Он решил, что фальшивые ноты в словах Ланы ему только показались. Ден несколько раз предлагал Гезе поговорить с Борой, но Геза всегда отказывался. Он не хотел, чтобы любимая женщина пришла к нему по принуждению. Теперь Лана сама сказала, что хочет этого. Несмотря на сомнения, Геза был счастлив... А Лана торопилась домой. Носильщики почти бежали Они научились понимать настроения своей госпожи и знали, что промедление будет им дорого стоить. Прибыв во дворец, Лана тотчас же прошла к отцу. Бора нетерпеливо ждал ее. Это был грузный мужчина огромного роста. Когда он шел, казалось, что сама земля стонет от непосильной тяжести его тела. Рабы изготовляли для него особо прочную мебель. В гневе он ломал руками палицы, разрывал пополам медные мечи, кулаком превращал головы провинившихся рабов в кровавое месиво. Мясистое, с крохотными глазками, лицо Боры повернулось к вошедшей дочери. - Все сделано, отец, - сказала Лана. - Геза любит меня по-прежнему. И неожиданно, упав в кресло, она заплакала. Бора не обратил на это никакого внимания: он не придавал значения женским слезам. - Пойду обрадую Роза, - сказал он и, грузно поднявшись, вышел из комнаты. Роз тоже ждал. Результат поездки, предпринятой Ланой по его совету, очень беспокоил его. Многое зависело от того, как относится Геза к его племяннице. Любит ли он ее по-прежнему или, оскорбленный отказом, перестал думать о ней? В этом последнем случае весь задуманный им план мог ни к чему не привести, оказаться бесцельным. Роз был уверен, что стремление к власти свойственно Гезе нисколько не меньше, чем Дену. К чему бы иначе Ден сделал младшего брата первым жрецом храма Моора, то есть своим преемником? Роз отлично знал жреческую касту и понимал, что жрецы сделают все, чтобы не выпустить из своих рук то, что в них однажды попало. Заслышав шаги Боры, Роз сел к столу и притворился погруженным в чтение. Пусть Бора видит, что он всегда работает за них двоих. Ведь сам Бора с трудом одолел начальную грамоту. Все управление страной лежит на Роза. Пусть брат лишний раз убедится, что не может обойтись без Роза. А то, чего доброго, ему может прийти в голову мысль властвовать одному. Бору любят солдаты, он хорошо дрался вместе с ними, ему обеспечена их поддержка. А значит, он сильнее Роза. Особенно теперь, когда Ден правит страной наравне с ними. Жалобный скрип половиц приближался. Роз внимательно читал. Он даже не поднял головы при входе брата. - Лана вернулась, - сказал Бора. - Погоди! - ответил Роз. - Я дочитываю важное донесение. - О чем оно? - Не все ли равно, раз ты его не поймешь. Гигант нисколько не обиделся на такой ответ. Он давно привык к характеру брата и всецело полагался на него, добродушно признавая умственное превосходство Роза. Он, Бора, не политик, а воин. Оглянувшись, он нашел свою скамью, специально для него поставленную здесь, и сел. - Ну, так что же узнала Лана? - спросил наконец Роз. - Геза любит ее. - А она не ошиблась? - Моя Лана умная женщина. - Бора усмехнулся. - В таких вещах она хорошо разбирается. - Значит, самое время привести в исполнение наш план, - сказал Роз. - Твой план, хочешь ты сказать. - Да уж, конечно, не твой. Но ведь ты со мной согласился. Не правда ли? - Я всегда с тобой соглашаюсь. По губам Роза скользнула улыбка. Братья походили друг на друга только ростом. У Роза было более хрупкое сложение и худощавое лицо с большими глазами. Его руки были тонки и изящны, ничем не напоминая два "молота" Боры. - По твоему приказу, - сказал Роз, - Лана отказала Гезе. Неужели он все-таки ее любит? - Она сказала ему, что сама его любит, как ты ей советовал. Лана достаточно красива, он поверил. Все сделано по твоему плану. Но Лана плачет. По-моему, покончить с Деном можно и не отдавая ее в жены Гезе. - Нет, без этого нельзя обойтись. Тогда смерть Дена окажется для нас бесполезной. - Будь добр, объясни почему. - Охотно. Роз встал и заходил по комнате. Ему было легче высказывать свои мысли, не видя перед собой бессмысленно-сосредоточенного лица брата, которое его всегда раздражало. Но выказывать раздражение явно было опасно. - Смерть Дена нам необходима, - начал он, - и притом как можно скорее. Ден пользуется тем исключительным положением, в которое его поставило появление проклятых пришельцев со всеми их тайнами. Пока он жив, власть жрецов будет усиливаться с каждым днем. Кончится это тем, что наш род будет только формально управлять страной Моора. Но что произойдет после смерти Дена? Верховным жрецом, конечно, станет его брат Геза. Что изменится для нас с тобой? Ничего. Только вместо старика во главе жреческой касты окажется молодой и полный сил. Значит, нужно, чтобы Геза обязательно стал членом нашей семьи. Тогда он будет нам не опасен. Оскорбленный отказом, верховный жрец - непримиримый враг. Тебе это понятно? - Да, понимаю. Но ведь и Геза может умереть точно так же, как его старший брат. - Это труднее во много раз. Ден так состарился, что его смерть никого не удивит. Геза молод. Жрецы на стороне Дена и Гезы. Они знают, кому обязаны своей неслыханной властью в стране. Они многочисленны и умны. Они знают, что мы, то есть ты и я, ненавидим и боимся Дена и Гезы. Неужели ты можешь думать, что они ничего не заподозрят, если умрут и Ден и Геза? Нет, они сразу все поймут. А тогда могут произойти непредвиденные вещи, вплоть до смены династии. - У меня есть солдаты. Не забывай об этом, - надменно сказал Бора. - При жизни нашего деда - Дора - было такое столкновение солдат с жрецами. Ты знаешь, чем оно закончилось. Народ слушается жрецов. Бора задумался. - Как ты думаешь убить Дена? - спросил он. Роз поморщился от такой прямолинейности. Он не любил называть вещи своими именами. - Он должен умереть от "старости"! - Может быть и так, - сказал Бора. - Но я сделал бы все это гораздо проще и надежнее. - А как? - с любопытством спросил Роз. Его заинтересовало, что в голове Боры могла возникнуть какая-то мысль. - Я пригласил бы Дена на ужин. - Бора замолчал, соображая. Роз ждал продолжения. - Потом я слегка стукнул бы его кулаком по голове. Народу мы скажем, что Ден умер от удара. И он громко расхохотался своей шутке. - Умнее ты придумать не мог? - Роз пожал плечами. - Ден умрет у нас в доме! Даже слепому все станет ясно. Он должен умереть в своей постели. - А кто отравит его? Не ты же сам. "Хоть это сообразил!" - подумал Роз. - Предоставь действовать мне, - сказал он громко. - Геза явится к тебе завтра, или, в крайнем случае, послезавтра. Прими его ласково и согласись отдать ему Лану. Хорошо бы сделать так, чтобы при этом присутствовало несколько человек. Тогда Геза не сможет отказаться от своих слов. Смерть Дена - рискованное дело! - Все будет как ты хочешь, - ответил Бора. - Я знаю, что ты сумеешь сделать все как надо. И братья расстались, довольные друг другом. ПЛАН ДОБА Геза на другой же день отправился к Боре. Он не хотел откладывать свое счастье ни на час. Бора встретил его приветливо, насколько это было возможно при его врожденной грубости. Кроме него в комнате оказалось еще трое людей, принадлежавших к высшей знати, - два правителя областей и один военачальник. Они встали при входе первого жреца храма Моора и почтительно приветствовали его. Геза ожидал, что они уйдут, но, - видимо, из уважения - все трое остались. Со свойственной ему бесцеремонностью, которую Геза хорошо знал, Бора сразу же спросил, чему он обязан видеть у себя столь высокого гостя. Пришлось говорить при посторонних. Выслушав его просьбу. Бора неуклюже сделал вид, что задумался. - Ты оказываешь мне большую честь, - сказал он наконец. - Я не ожидал этого. Значит, ты хочешь взять в жены Лану? - Об этом я и прошу тебя, - ответил Геза, удивленный таким нелепым вопросом. - Большая честь, - повторил Бора. - Правда, я хотел видеть Лану женой верховного жреца, но ты почти верховный жрец. Ты станешь им после Дена. - Это может случиться очень не скоро. - Геза счел себя обязанным сказать эту фразу. - Ден стар, очень стар. - Бора явно не знал, что ему говорить дальше, и сердце Гезы замерло от страха. Неужели он получит второй отказ, да еще при свидетелях? Тогда Лана будет навеки потеряна для него. - Ты прав, - продолжал Бора, - Ден может прожить еще долго. "Я сделал глупость, - подумал Геза. - Надо было действовать по совету Дена". - Но я согласен, - неожиданно сказал Бора. Выполнять и дальше совет Роза - затянуть разговор и не соглашаться сразу, было ему не по силам. - Бери Лану и будь с ней счастлив, как я был счастлив с ее матерью Вадой. Всей стране было известно, что Вада, мать Ланы, умерла от частых побоев мужа. Он грузно встал и сделал шаг к Гезе. Не будь тут посторонних людей, Геза, возможно, сумел бы найти предлог уклониться от выполнения обычая, но в присутствии свидетелей это было бы смертельным оскорблением для Боры. Геза напряг мускулы и покорно дал обнять себя своему будущему родственнику. Его кости буквально затрещали, но Геза нашел в себе силы не показать боли и даже улыбнулся. - Благодарю тебя, мой будущий отец! - сказал он, с трудом переводя дыхание. О согласии самой Ланы никто не обмолвился ни единым словом. Спрашивать дочерей вообще не полагалось, но высокое положение давало Лане право выбора мужа. Бора должен был упомянуть о согласии Ланы, если он ничего не знал о ее разговоре с Гезой в беседке. Но осуществление мечты так опьянило Гезу, что он не заметил этой странности. Присутствующие поздравили жениха. Потом его отвели к Розу, дяде невесты, и Гезе пришлось выдержать еще одно родственное объятие. Оно было совсем не мучительно физически, но могло причинить куда большую боль, если бы Геза почувствовал сколько ненависти и гнева вложил Роз в это объятие. Гордый властитель не мог простить Гезе, что вынужден согласиться на его брак со своей племянницей. Геза вернулся домой чуть не помешанным от счастья. Он тотчас же приказал разыскать Рени и, когда тот явился, рассказал ему о своем успехе. Рени нахмурился. - Мне это не нравится, - сказал он. - Такой поворот должен иметь причину. Геза смотрел на него, не понимая. Рени улыбнулся, видя его растерянное лицо. - Я рад за тебя, - сказал он. - Мы поговорим завтра. - О чем? - Так, о некоторых моих мыслях. - Ничего не понимаю. - Ты поймешь завтра. Но и на следующий день Геза не понял, вернее, не захотел понять того, что говорил ему Рени. - Дело совсем просто, - возражал Геза. - Гораздо проще, чем ты думаешь, Рени. Лана меня любит, и она убедила своего отца, что незачем отдавать ее Дену, который все равно скоро умрет. Бора хочет, чтобы его дочь стала женой верховного жреца. Она ею и будет. Вот и все. - Расскажи мне еще раз, - попросил Рени, - как можно подробнее, не пропуская ни одного слова, ни одной самой мелкой подробности, что говорила тебе Лана? Что говорил Бора и каким тоном? Что сказал Роз? - Ты какой-то странный сегодня, Рени. Зачем тебе это знать? Ты подозреваешь какой-то заговор? Против кого? Против меня? Это нелепо, раз мне отдают в жены Лану. Против Дена? Им незачем составлять против него заговоры, они уверены, что Ден и так скоро умрет. Согласие Боры вызвано желанием иметь будущею верхового жреца своим родственником. В этом есть смысл. Но какое мне дело! Я люблю Лану, и она будет моей. Больше мне ничего не надо. А вернуть Розу и Боре всю полноту власти я решил давно, и сделаю это, как только стану верховным жрецом. Мне не нравится то неестественное положение, которое создал Ден. Ты же знаешь, Рени. - Да, но Роз и Бора этого не знают. Ден молод, он только выглядит стариком. Но если он мог постареть всего за двенадцать лун, то может и помолодеть за такое же время. Мы не знаем причин его преждевременной старости. Она только внешняя. Я думаю, что Роз рассуждает именно так. Он должен так рассуждать. Он и Бора ненавидят и боятся тебя и Дена. Как же я могу не беспокоиться, видя, что они внезапно и необъяснимо переменили свое отношение к тебе. - Милый Рени! - Геза обнял молочного брата. - Ты меня любишь, я это знаю. Радуйся вместе со мной и ничего не опасайся. Все будет хорошо! Рени вздохнул. Бесполезно говорить с Гезой! Он опьянен счастьем и не в состоянии понимать очевидных вещей. - Как хочешь, - сказал он. - В моей радости ты не можешь сомневаться. Я счастлив твоим счастьем. Но позволь мне охранять тебя. - Охранять? - Геза от души рассмеялся. - Можно подумать, что мне грозит смертельная опасность. Ты не в своем уме, Рени. Но поступай как хочешь. - Я чувствую какую-то опасность, - с глубоким убеждением сказал Рени. - Но смутно и неопределенно. Мне подозрительна вся эта история. Внезапный приход Ланы, быстрое согласие Боры - все это очень странно. Геза вспомнил мелькнувшее у него подозрение во время разговора с Ланой в беседке и почувствовал правду в словах Рени. Но ему хотелось верить в безоблачное счастье, и он тут же отогнал неприятное воспоминание. Лицо Рени было так мрачно, что Геза не захотел прекратить разговор, не попытавшись еще раз успокоить своего верного друга. - Подумай сам, Рени, - сказал он. - Что могут замышлять против меня Бора или Роз, если Лана будет моей женой? Ты знаешь, что брак с жрецом нерасторжим. Если я умру, Лана до конца жизни останется вдовой. И он ушел, оставив Рени одного с его мыслями. Молодой раб долго сидел в беседке, пытаясь разобраться в своих подозрениях. Последние слова Гезы навели его на новые мысли. Да, Геза совершенно прав! Жена жреца никогда не сможет стать женой кого-нибудь другого, даже если этот другой тоже жрец. Но Лана еще не жена Гезы. Не тут ли таится опасность? Умертвить Дена выгодно Розу. Но Бора отказал Гезе, и Роз должен думать, что новый верховный жрец будет относиться к ним враждебно. С другой стороны, если Геза также умрет, это возбудит подозрения жрецов. Жрецы никому ничего и никогда не прощают. Сколько людей, так или иначе задевших интересы этой могущественной касты, были найдены мертвыми в своих домах, и никто не мог объяснить их внезапную смерть. В распоряжении храмов много верных, испытанных средств, о которых никому не известно. Но если Геза умрет, будучи женихом Ланы?.. Рени внезапно вспомнил небольшую подробность, о которой Геза упомянул, видимо, случайно. При его разговоре с Борой присутствовали свидетели! Рени вскочил в сильном волнении. Ну, конечно! Именно это обстоятельство раскрывает весь план Роза. О согласии Боры отдать свою дочь в жены Гезе узнает вся страна. Кто заподозрит, что Геза умерщвлен Розом, если он жених племянницы Роза? Опасность грозит Гезе не после, а до его брака! Рени казалось, что он понял все до конца. Гезу надо охранять каждый день, каждую минуту, до тех пор, пока Лана не станет его женой. Об опасности, угрожавшей Дену, Рени не думал. Если Ден умрет, все только свободно вздохнут. Рени искренно любил Гезу, но он знал также и то, что его собственная судьба неразрывно связана с Гезой. Не будь Гезы, он, Рени, был бы простым рабом, таким же бесправным и угнетаемым, как остальные. И он решил неотлучно находиться рядом с Гезой. Он часто спал с ним в одной комнате, - теперь это будет ежедневно. Он сам будет следить за приготовлением пищи для Гезы. Ведь умертвить его Роз может только при помощи яда. Не рискнет же он подослать убийцу в дом верховного жреца. Но такая возможность тоже не исключена. Приняв решение, Рени немного успокоился. Он всегда был человеком действия. В общих чертах он правильно понял план Роза, ошибившись только в одном. Роз был гораздо хитрее и опытнее Рени. Он знал, что такой наивной уловкой, как мнимое согласие на брак, жрецов нельзя обмануть. Его план относительно Гезы был тоньше, чем думал Рени... Роз не терял времени. Как только решился вопрос о браке Ланы и прошло достаточно дней, чтобы об этом событии узнала вся страна, он приступил к действиям. Спешить заставляло Роза и то соображение, о котором Рени говорил Гезе. Ден состарился неестественно. Кто знает, вдруг он начнет молодеть. Никому не известно, какие тайны узнал он у пришельцев. Может быть, мнимая старость только хитрость, чтобы поразить всех возвращением молодости и еще больше возвыситься в глазах населения. А тогда внезапная смерть неизбежно возбудит подозрения. Роз боялся жрецов. Он знал тайную силу этой могучей касты. Силу, которая всегда помогала власти и поддерживала правителей страны. Роз не хотел обращать эту силу против себя. Если бы Ден не посягнул на его верховную власть, Роз никогда не коснулся бы и пальцем никого из жрецов. Тесное сотрудничество с ними - основа власти. Замышлять против верховного жреца заставил его сам Ден! Доверенный человек Роза, раб из страны черных людей, по имени Доб был позван в спальню властелина. В преданности этого человека у Роза никогда не возникало никаких сомнений. Доб скорее даст разрезать себя на куски, сжечь живым, чем выдаст планы своего господина. В обязанности властителей входит знать все, что касается их подданных, в особенности тех, кто стоит близко к верховной власти. Шпионить в домах высших сановников было обязанностью Доба. Он пользовался для этого рабами, так как сам был рабом и не возбуждал в них той ненависти, которую угнетаемые всегда испытывают к угнетателям. И, хотя все его осведомители хорошо знали привилегированное положение Доба, это было в их глазах не недостатком, а, наоборот, достоинством, так как Доб мог хорошо вознаграждать их за службу. И Доб сообщал своему господину все, что тот хотел знать. Выслушав Роза, Доб задумался. - Найти исполнителя твоей воли, мой господин, не очень трудно, - сказал он. - Но дело идет не о простом, а о верховном жреце. Если мой человек будет пойман и уличен, его ждет не обычная казнь. - Подумай об этом, - сказал Роз. - Его не должны поймать. Тогда жрецы все узнают. - Они опытны, господин. А если они вскроют тело Дена и найдут яд? - Ты осторожен и осмотрителен, как всегда, - довольно сказал Роз. - Об этом я не подумал. - Ты хочешь, чтобы все думали, что Ден умер именно от старости? - спросил Доб. - Конечно. - Мне кажется, это ошибка. - Я не понимаю тебя. - Яд найдут, - уверенно сказал Доб. - Жрецы очень умны. Если бы это был простой жрец, тогда они поверили бы в естественную смерть. - Ты прав, - с беспокойством сказал Роз. - Значит, мой план никуда не годится? - Нет, господин, почему же. Тебе нужно, чтобы Ден умер. Он умрет, но не от старости, а именно от яда. - Ты сошел с ума? - Нет, господин, я в полном рассудке. Скрыть нельзя. Значит, Ден должен быть отравлен так, чтобы об этом все знали, весь народ, вся страна. - Нет, ты помешался, мой бедный Доб! - Нисколько, мой господин. - Отравителя сразу найдут. - Обязательно, и это очень хорошо. - Он назовет твое имя, а оно приведет ко мне. - Он не сможет этого сделать. - Я тебя окончательно не понимаю. - Все очень просто, мой господин. Рабы Дена ненавидят его. В то, что один из них убил своего господина, все поверят. У Гезы есть раб по имени Рени. Геза относится к нему, как к брату, а Ден не считается с этим. Недавно он избил Рени плетью. У Рени больше оснований ненавидеть Дена, чем у других. Знаешь ли ты, мой господин, что этот Рени получил такое же образование, как сам Геза? - Что?! Он осмелился нарушить закон? - Да, мой господин. Геза научил его всему, что знал сам. - Этот Рени завтра же умрет. - Подожди казнить его, - он мне нужен. - Не думаешь ли ты именно ему поручить это дело? - Нет, господин. Рени не согласится и расскажет Гезе. Он нужен мне, чтобы ответить за смерть Дена. Рени казнят жрецы. И Гезу не в чем будет обвинять. Муж Ланы должен быть незапятнан, чтобы стать верховным жрецом. - Ты очень умен, Доб, - сказал Роз. - Я стараюсь быть полезным тебе, мой господин, - скромно сказал Доб. - Ты скажешь Гезе при случае, что знаешь о его преступлении, и он навсегда останется благодарен тебе за то, что ты его не выдал. Ведь если о таком поступке узнают, это неизбежно лишит Гезу сана верховного жреца. - Ты просто сокровище, Доб! Но кто же выполнит твой план? - Роз был в восторге. - У меня есть подходящий человек. Его зовут Моа, и он давно служит мне, хотя и не является рабом. Я держу его в руках, зная его преступную тайну. - Какую тайну? - Он ворует воду из канала, идущего в твой сад, господин, - понизив голос, сказал Доб. - И, давно зная об этом, ты молчал? - в гневе спросил Роз. - Я вижу, Доб, что ты не все говоришь мне. Ты умолчал о Рени... Теперь этот Моа... - О том, что Рени образован, я сам узнал только вчера, - спокойно объяснил Доб, - когда мне сообщили о подслушанном разговоре его и Гезы, мой господин. А Моа был мне нужен. Значит, он был нужен и тебе. И сейчас он нужен. Кража воды не такое уж большое преступление, - пожав плечами, закончил он. - Знаешь что, Доб! - возмущенно сказал Роз. - Если бы это был не ты... Такие дерзкие слова стоили бы головы любому рабу. Понимаешь ты это? Доб улыбнулся. - Ты можешь казнить меня, когда только захочешь, мой господин, - сказал он. Роз промолчал. Грозный властитель привык к своевольству своего раба и прощал ему все. Доб был ему необходим. - Хорошо, - сказал он. - Ты сообщил мне о двух преступниках. Оба нужны тебе. Но я казню их обоих. - После смерти Дена, мой господин. Роз опять промолчал. Не замечая этого, он давно уже подчинялся умственному превосходству Доба, всегда и во всем соглашался с ним. Доб это знал и, единственный человек в стране, нисколько не боялся гнева Роза. - Но этот Моа тебя знает, - сказал Роз. - Как же ты не боишься открыть ему такую тайну? - Он будет молчать, мой господин, - ответил Доб. НАКАНУНЕ ТОРЖЕСТВА Подошел наконец торжественный день, когда по древнему обычаю Геза должен был отпраздновать согласие Боры отдать ему в жены свою дочь. Ден обрадовался случаю, который давал ему возможность показать свое гостеприимство и одновременно возобновить утраченные за прошедшее время связи с влиятельными людьми, разрушить стену непонимания и страха, отделившую его от всех с того дня, когда в его доме появились пришельцы. "Отверженность", о которой говорил Геза, давно уже тяготила Дена, да и просто была опасна. До сих пор удобного случая не представлялось. Жрецам не разрешалось устраивать в своем доме празднества, кроме редких случаев, строго предусмотренных. Одним из таких дозволенных случаев был брак жреца. А Геза радовался еще больше, но по другой причине. В их доме соберутся все высокопоставленные лица, никто не осмелится не принять приглашение Дена. После этого Лана окончательно станет его невестой. Взять свое согласие обратно Бора уже не сможет, даже если бы и захотел это сделать. - Наконец-то, - облегченно вздохнул и Рени, когда Геза сообщил ему, что празднование состоится завтра. - Значит, мне осталось охранять тебя только до завтрашнего вечера. Я уж начал думать, что этот день никогда не настанет. - Ты устал, мой бедный Рени! Но ты видишь теперь, что твои опасения не имели оснований. Ничто не угрожало мне с самого начала. - Ты так думаешь?- многозначительным тоном спросил Рени. - А я буду еще внимательнее в этот последний день, до тех пор, пока Бора при всех не скажет, что Лана твоя, пока он не выпьет за здоровье жениха его дочери. Только тогда я соглашусь, что опасности больше нет. Не захочет же Бора сделать Лану вдовой в столь юном возрасте. Он ее любит. И очень прошу тебя: ничего не ешь и не пей в начале пира. Жаль, что я не смогу сам стоять за твоей спиной и прислуживать тебе. - Ты будешь стоять рядом со мной, - ответил Геза. - Ден разрешил поставить тебя за спиной Боры. Но я же не могу не выпить за здоровье гостей. - Я наполню твой кубок заранее. На это никто не обратит внимания. Геза рассмеялся. - Пусть будет так, - сказал он, - если это доставит тебе удовольствие. Рабы в доме давно уже сбились с ног. Целую половину луны их заставляли работать с утра до вечера. Весь дом сверху донизу украшался цветами и гирляндами зелени. Сотни факелов и масляных светилен были искусно спрятаны в саду и должны были одновременно загореться в нужный момент. Пиршественный зал походил на оранжерею. Ден приказал любой ценой достать шкуры белых зверей, обитавших на дальнем севере и бывших в их южной стране большой редкостью. Этими шкурами, собранными во многих городах, покрыли весь пол и скамьи. По приказу Дена все храмы страны прислали самые редкие яства и напитки из своих подвалов. Ден решил поразить гостей роскошью. Он знал, что от него ждут чего-то необычайного, что все уверены в том, что пришельцы дали ему в руки неизвестные людям силы. Он мучился сознанием своего бессилия. Сможет ли роскошь празднества заменить отсутствующие чудеса? Не уменьшит ли это тот ореол таинственности, который окружал его и был ему так выгоден? Ведь одна только роскошь доступна многим, не только ему. Из затруднительного положения вывел Дена его брат. Выслушав сомнения Дена, Геза обещал подумать и на следующее утро действительно предложил такое, до чего сам Ден никогда бы не додумался. - А разве это можно? - спросил Ден с сомнением и надеждой в голосе. - Почему же нет. - Геза ни словом не обмолвился, что средство поразить всех гостей придумал Рени. - Пришелец советовал бросить шар в море. Значит, его можно брать в руки и переносить с места на место. - Я боюсь до него дотронуться, - откровенно сказал Ден. - Я тоже, но мы поручим это Рени. Такое предложение в глазах Дена было вполне естественным. Если существует какая-то опасность, то пусть ей подвергнется раб. Ден не мог знать, что, говоря это, Геза только выполняет просьбу самого Рени. - А если шар здесь не загорится? - Вот это и интересно проверить, - снова повторил Геза слова Рени. - Но я не думаю, что шар может гореть только над столом. В тайнике стола нет, и ты сам рассказывал, что там горит такой же шар. - Когда же мы это сделаем? - Перед самым празднеством. Можно было бы поступить еще лучше: внести шар при всех. Но это будет нелепо, если он не загорится. - Мы можем проверить заранее, - сказал Ден, воодушевленный выдумкой Гезы. Если затея увенчается успехом, вся страна будет поражена. Потрясающее впечатление не развеется никогда! Такие вещи не забываются. - Позови Рени! Рени тотчас же явился. Низко поклонившись, он замер в ожидании, готовый исполнить любое приказание. И, хотя он отлично знал, зачем его позвали, догадаться об этом по его лицу было невозможно. Ден заранее удалил всех рабов. В зале никого не было. - Рени, - сказал Геза, - поднимись в семигранную комнату и принеси сюда шар. - Черный шар?! - Рени прекрасно разыгрывал безграничное удивление. Потом, словно спохватившись, он почтительно поклонился обоим братьям и направился к двери. Потянулись минуты напряженного ожидания. Геза волновался, вероятно, гораздо сильнее Дена. Что ни говори, а таинственный шар пришельцев вызывал невольный страх не только в народе, но и в нем. Геза ни за что на свете не хотел подвергать Рени какой бы то ни было опасности. Ведь до сих пор никто никогда не дотрагивался до шара. И хотя он сам только что убеждал Дена в том, что шар можно не только трогать, но и переносить, полной уверенности в этом у него не было. Но Рени сам просил произвести этот рискованный опыт и поручить исполнение именно ему. Что касается Дена, то его беспокоил только результат опыта. Ждать пришлось довольно долго, Рени почему-то медлил. Геза начал уже серьезно тревожиться. Наконец послышались шаги и на пороге появилась бронзово-красная фигура молодого раба. В его руках был черный шар. Геза облегченно вздохнул. Твердыми шагами, внешне совершенно спокойно, Рени вышел на середину комнаты, ступил на скамью, с нее на стол и, вытянув руки, поднял шар над головой. Это была ошибка, Рени "не мог знать", что задумали Ден и Геза, зачем они велели ему принести шар. Стоило Дену обратить внимание на эту странность - и он сразу понял бы всю разыгранную комедию. Но, к счастью, Дену было сейчас не до размышлений. - Приказывай, господин, - сказал Рени. Геза понял, что осторожный Рени хочет, чтобы ответственность за то, что могло сейчас произойти, легла на самого Дена. Кто знает, вдруг шар не повиснет в воздухе, а упадет и разобьется. На Рени мог тогда обрушиться безрассудный гнев Дена. Верховный жрец молчал, очевидно не решаясь произнести слова, которых ждал Рени. - Надо довести до конца, - сказал Геза. - Отпусти шар! - приказал Ден. Рени отнял руки и быстро соскочил на пол. Шар не упал! Он висел над столом, ни к чему не прикрепленный, таинственный, непонятный, одним только неестественным своим положением вызывая чувство непреодолимого страха. И все трое смотрели на шар со страхом, даже Ден, который видел его каждый день. Рени не мог поверить, что именно он осмелился взять в руки этот шар и принести его сюда. Собственная смелость удивляла его. - Наши гости разбегутся, - сказал Геза. - Они никогда не осмелятся это сделать, - ответил Ден. - Но шар не светит. Он совсем забыл, что сотни раз входил в семигранную комнату и каждый раз заставал шар не светившимся. Он вспыхивал после его прихода. И действительно, едва он успел произнести эти слова, шар вспыхнул. Над столом повисло маленькое солнце. Огромный зал, с двумя рядами столбов, поддерживавших потолок, осветился так ярко, как не был освещен со дня своей постройки. Самые отдаленные углы оказались залитыми ослепительным белым светом. - Этого не видел никто и никогда, - прошептал Ден. - Благодарю тебя, Геза! Рени незаметно улыбнулся. Если бы гордый жрец мог знать, что он благодарит не Гезу, а своего раба! - Теперь надо отнести его обратно, - сказал Геза. - Но сперва он должен погаснуть. - Он всегда гаснет сам, но как это сделать, я не знаю. Рени приблизился: - Разреши мне сказать. - Говори! - Позволь мне снова взять его в руки, мои господин. - Ты обожжешься! - воскликнул Геза. - Я думаю, он потухнет, - скромно ответил Рени. - Вот как, - заметил Ден, - ты, оказывается, умеешь думать. Рени молчал, ругая себя за проявленную инициативу. Что с ним случилось сегодня? Почему он дважды забыл осторожность, давно ставшую привычкой?.. - Что ж, попробуй! - решил Ден. - Нельзя же оставить шар здесь. Ты преступно избаловал Рени, - обратился он к брату, когда Рени отошел от них. - Раб осмеливается думать! Это неслыханно! - Я часто разговариваю с Рени. - Геза тоже понял допущенную Рени оплошность и старался исправить ее. - Я сам приказал ему думать, когда он говорит со мной. Сейчас он обращался ко мне. Он выполняет мой приказ. Ден ограничился тем, что пожал плечами. Предположение Рени оправдалось раньше, чем он сам думал. Он не успел не только дотронуться до шара, но даже поднять руки. Шар погас, как только он поднялся на стол. "Похоже, что шар слышит мысли человека", - с невольным страхом подумал Рени. Он осторожно дотронулся до поверхности шара. Она была холодной, будто не от нее только что исходил яркий свет. "Все, что светит, одновременно и греет, - думал Рени, неся шар обратно в семигранную комнату. - Ручки светилен сильно нагреваются. Солнце греет. Почему же шар ведет себя иначе? Видимо, это не свет, а что-то другое. Но что?" Успех празднества был обеспечен, - люди убедятся в могуществе верховного жреца. Ден был в восторге. - Напрасно я велел приготовить факелы и светильники в саду, - говорил он. - Этот шар заменит собой все. - Они не помешают, - возражал Геза. - Не будем же мы выносить его в сад. - Это было бы еще поразительнее. - Согласен с тобой. Но нельзя же оставлять пиршественный стол в темноте, чтобы осветить сад. Они долго и тщательно обсуждали церемониал появления шара. Внесет его Геза. Все должны думать, что дотрагиваться до шара может только жрец. А вечером того же дня, когда Ден по обыкновению поднялся в семигранную комнату, его поразил неожиданный и тяжелый для него удар. Картины в столе исчезли. Сколько ни нажимал Ден на оба выступа - ничего не появлялось в таинственной глубине стола. Шар продолжал сиять ровным белым светом, узкий луч не показывался, и только самый свет становился неровным, мигающим в тот момент, когда рука Дена касалась таинственных кнопок. До сих пор ни разу ничего подобного не было. В полном отчаянии Ден приказал позвать Гезу и, когда тот пришел, обрушил на него град проклятий. - Но в чем же я виноват? - оправдывался Геза. - Ты сам согласился, чтобы Рени принес шар вниз. - Я сожгу твоего Рени в священном огне, - неистовствовал Ден. - Будь проклят ты сам и твоя глупая выдумка! - Сегодня днем ты благодарил меня за эту "глупую выдумку", - сказал Геза, пожимая плечами. - Кто же мог знать, что так случится? И я совершенно не понимаю, в чем вина Рени и за что его надо сжечь. Он выполнил наш приказ. - Так что же теперь делать? - спросил Ден, внезапно успокоившись. - Не знаю. - Неужели картины больше никогда не появятся? Ден произнес эти слова таким жалостным голосом, что Гезе стало жаль его. Он мог бы посоветовать брату одно-единственное средство - позвать Рени и спросить его мнение, но этого никак нельзя было сделать. - Не знаю, - повторил он. - Я подумаю об этом и, может быть, пойму, в чем тут дело. - Прошу тебя это сделать! Геза ушел. Ден остался наверху и сошел вниз только под утро. Достаточно было посмотреть на его лицо, чтобы понять - картины так и не появились. Ни Ден, ни Геза, ни даже Рени никогда не смогли бы догадаться, что здесь произошло простое, хотя маловероятное совпадение. Шар был в исправности. Много веков спустя в аналогичном случае люди сказали бы: "Окончилась передача". Но в эту эпоху подобная мысль не могла прийти в голову никому, несмотря на то, что пришельцы говорили о том, что картины рисуются не шаром, а приходят, с помощью шара, с их родины. Ден помнил эти слова, но был бессилен сделать из них правильный вывод. А Рени, с большим интересом выслушав рассказ Гезы, задумался и сказал: - Скорей всего, дело в расстоянии между шаром и столом. Ты говорил, что пришельцы, прежде чем повесить шар, что-то измеряли. Видимо, я положил его не в ту точку, в которую надо. Посоветуй Дену передвигать шар до тех пор, пока картины не появятся снова. Больше я ничего не могу придумать. - Хорошо, - ответил Геза, - я так и скажу ему. Но не сейчас, а после празднества. А то он, чего доброго, не позволит внести шар в комнату пира... А в то самое время, когда происходил этот разговор, Доб стоял перед Розом и докладывал ему, что все готово и приговор, вынесенный Дену, может быть приведен в исполнение. - Ты предусмотрел все? - спросил Роз. - Все, господин! - Твой человек не обманет? - Никогда, господин! Он готов и выполнит мой приказ. - И ты уверен, что он будет молчать? - Его заставит молчать сам Геза. Роз с любопытством посмотрел на своего наперсника. - Ты очень умен, Доб! - сказал он, повторяя эту фразу уже в бессчетный раз. - Я не всегда могу понять тебя сразу. Безгранична была гордость Роза и его уверенность в своем превосходстве над рабом. Постоянно повторяя эти слова, он никогда не думал, что признает ими умственное превосходство Доба над собой. Такая мысль просто не могла прийти ему в голову. Доб это понимал и не опасался за себя. - Объясни, Доб! - Ты увидишь все своими глазами, господин. - Каким образом? - Окажи Гезе честь и присутствуй на пиру вместе с твоим братом. - Я не собирался там быть. - Если ты хочешь видеть, то должен быть, - спокойно ответил Доб, уверенный, что Роз не устоит перед искушением. Присутствие Роза при смерти Дена входило важной деталью в план Доба. И он не ошибся, изучив характер своего властелина до тонкостей. - А что я должен делать? - спросил Роз. - Ничего. Присутствовать, и только. - Я там буду. Доб удалился, торжествуя. Теперь его план осуществится без малейшей заминки. Роз не удержится и скажет Гезе, что ему известно о том, что жрец нарушил закон, дав рабу образование. Остальное сделает сообразительность Гезы. Доб заботился о своей безопасности. Он хорошо знал, что никакая близость к властителю не спасет его, если жрецы узнают о его участии в убийстве верховного жреца. Что может сделать Роз, если Доба в одно утро найдут мертвым? Погоревать, и только. Пусть Роз тешит себя иллюзиями своей силы. Он, Доб, знает, что по воле господина вступил в борьбу с более могущественной силой. Он защитит себя сам. Все произойдет так, как им задумано. Моа уже находится в доме Роза, выданный Добом за нового раба. Бора согласился взять его с собой к Дену. Как полагается по обычаю, Моа и второй раб Боры будут прислуживать на пиру Дену и Гезе. И одним ударом будут достигнуты три цели: исполнится воля Роза, приговорившего к смерти Дена и Рени, умрет исполнитель этой воли и будет обеспечена безопасность самого Доба. В эту ночь он спал спокойно. И так же спокойно, в комнате Гезы, спал Рени. Охраняя своего брата и друга, он никак не мог думать, что смертельная опасность нависла над ним самим, а не над Гезой.