ядом. Хотя и покидал его очень, вроде бы, ненадолго. Но война, пусть даже еще не объявленная - всегда чревата неожиданностями. "Вот именно, - подумал он. - Чревата, то есть беременна неожиданностями. Все беременны неожиданностями: Ястра, Леза, война..." - Эфат! - Бриллиант Власти? - Я улетаю на пару дней. Власть остается у Ястры. - Это мне уже известно. Властелин. - Ты знаешь все на свете. Знаешь, как можно помочь имеющему власть, и как помешать ему - если возникает такая необходимость. Эфат не улыбнулся. - Да, Властелин. - Надеюсь на тебя. - Не сомневайтесь. - А может быть, мне тебя и назначить Советником, Эфат? - О нет, Бриллиант Власти. Тогда я сразу лишусь всех преимуществ своего положения. - Наверное, ты прав. Машина подана? - Все сделано, Властелин. - Будь здоров, Эфат. - Берегите себя, Властелин. В мире тревожно. Изар усмехнулся. Кивнул. И вышел, больше не оглядываясь. Корабли Эскадры Властелина стояли на стартовых. Небольшие скоростные пространственные бриги. "Гвардейцам будет тесновато, - подумал Изар. - Может быть, следовало взять с собой хотя бы один десантный транспорт? Нет, он бы заставил нас тащиться ползком. И такие транспорты - первая мишень для ракет противника. Ничего, пусть и гвардия немножко потерпит - ведь для нее, вероятнее всего, война этим и ограничится. Зато будет о чем поговорить потом на балах и празднествах в честь победы". Победы, которая не замедлит прийти. Изар стоял близ флагманского корабля своей эскадры до тех пор, пока последние гвардейцы не исчезли в посадочных люках кораблей. Он чувствовал, что волнуется. Не потому, что ощущал какую-то опасность или заметил хоть малейшую неполадку. Нет. Просто потому, что война всегда волнует. Как и всякое неведомое. "Победа, - думал он. - Потом - История. А за Историей последуют и всяческие изменения. И прежде всего - во всяком случае, в числе первых - пострадают ритуалы наследования. Ради этого все и затеяно. Ради женщин. Ради их детей... А жаль, - подумал он затем, - что, по сути, командую этой операцией не я. При всех своих чинах и титулах. Не хватает опыта. Ну что же - буду набираться. Начиная с таких вот пустяковых, если говорить откровенно, операций..." Два Острия - эскадры и гвардейского полка - подошли к нему одновременно и торжественно. - Бриллиант Власти! Посадка войск на корабли завершена. - Бриллиант Власти! Эскадра готова к старту! - Благодарю, - ответил Изар. Он зашагал к трапу флагманского брига. Оба командира следовали в двух шагах позади. "Слишком много начальства для одного кораблика, - подумал мельком Изар. - Но тоже - ничего не попишешь. Таков Порядок. Зато хоть будет с кем поболтать, пока не придем на место..." - Адмирал! Вы уточнили курс? - Мы точно знаем место выхода, Властелин. Туда уже запущен маяк. - По-моему, этого не следовало делать, - кашлянув, пробормотал командир полка. - Если там бдительно несут службу... - Не волнуйтесь, - сказал адмирал. - Это далеко от станции. - Что сделано, то сделано, - подвел итог Изар. - Ну - в полет! - Магистр! Вы меня слышите? - Я вас прекрасно слышу, Охранитель. - Сообщаю новость, которую вы непременно должны знать и использовать: Властелин, его эскадра и гвардия покинули Ассарт. Иными словами, уловка удалась. - Я очень рад. Охранитель. - Сейчас у нас возникла возможность наверстать все потерянное нами время. И это осуществите именно вы. - Объясните, Охранитель. - Все очень просто. Необходимо, чтобы силы Ассарта начали действия раньше, чем ими предусматривалось. Еще до возвращения Властелина на планету. - Я считал, что он вообще не вернется... - Разумеется, для этого будет сделано все возможное. Однако не исключены различные неожиданности... Так или иначе, все семнадцать эскадр должны покинуть окрестности Ассарта буквально через считанные часы. Это позволит нам предпринять штурм планеты значительно раньше, чем мы предполагали. Сейчас выигрыш времени для нас - самое важное. - Полностью согласен с вами, но не вижу реальной возможности поторопить Ассарт. К сожалению, вооруженные силы Державы мне не подчиняются... Во всяком случае, пока. - Я прекрасно знаю, что в отсутствие Главнокомандующего войсками повелевает Начальник Департамента Стратегии, генерал высшего ранга Уган Темер. - Совершенно верно. Охранитель. - Вам необходимо как можно скорее попасть к нему. - Может быть, вы подскажете - как? - Очень просто. Явитесь немедленно в его департамент и заявите, что у вас - важное поручение генерала Гор Аса. - Это имя я где-то слышал. - Это командующий войсками мира Вигул. - Я не знал, что он заодно с нами. - Заодно или нет - не имеет значения. Важно то, что он - старый друг Начальника Департамента. В молодости генерал Гор Ас проходил стажировку в Вооруженных Силах Ассарта. - Что же я должен буду передать от имени генерала? - Вы сообщите, что генерал, исключительно по велению старой дружбы, предупреждает своего коллегу о том, что следует воздержаться от военных действий против планет. Потому что самое позднее через три дня - через три дня, Магистр, это очень важно! - все войска планет будут находиться уже на оборонительных орбитах и всякая попытка атаковать миры кончится печально для нападающих. Поскольку генералу Гору Асу известно, что через три дня войска и флот Ассарта еще не достигнут полной готовности, всякое их действие будет обречено на провал. Они будут разгромлены - каждая группа на подступах к той планете, которую им будет приказано покорить. - Кажется, я вас понимало, Охранитель. - Было бы странно, если бы вы не поняли. - Однако все это я должен буду передать на словах? - Неужели кто-нибудь подумает, что такое сообщение может быть записано? Это ведь смертный приговор писавшему! - Логично. А что, если он поинтересуется, кто я такой и почему генерал Гор Ас избрал именно меня для передачи этой информации? - Вы объясните, что выполняли на Вигуле торговое и разведывательное задание Властелина - как и многие другие. - А если Начальнику Департамента захочется убедиться в том, что я действительно принадлежу к числу посланных, и он заглянет в списки? - У меня есть основания полагать, что списки эти находятся в секретной части Жилища Власти, куда без специального разрешения Властелина не получит доступа ни один сановник. Но Властелина нет на планете. - Разрешение Властелина - или того, кто его заменяет. - Вы знаете, кому он передал власть? - Не имею представления. - Я тоже не знаю. Но простая логика заставляет предположить, что единственным человеком, которому он мог передать полномочия, является его супруга. - Ну, если учитывать их отношения... - Сейчас, когда ее Советник более не стоит между ними, отношения эти могли измениться. - Пусть так. Где гарантия, что она не разрешит ему? - Сомневаюсь, чтобы ее полномочия распространялись так далеко. Пройдет еще немало времени, прежде чем Властелин начнет доверять ей по-настоящему. Вернее было бы сказать: прошло бы немало времени... Потому что на деле Властелин вряд ли вернется на Ассарт и снова сможет пользоваться властью. - Я готов рискнуть, Охранитель. - Я и не ожидал иного. И еще одно, Магистр. Думаю, что ситуация складывается крайне благоприятно для вас. Власть у Супруги Властелина. Он, вероятнее всего, погибнет. Не кажется ли вам, что именно теперь вы должны официально выступить на сцену и предъявить претензии на Власть? Тогда передача ее вам могла бы произойти совершенно в рамках традиций и Порядка. - Я понял вас, Охранитель. Постараюсь сделать и то, и другое. Начальник Департамента Стратегии Державы Ассарт выглядел человеком одновременно окрыленным и угнетенным. Окрыляло его, как нетрудно понять, внезапное - пусть и временное - возвышение до роли Верховного Главнокомандующего. Угнетала же неизбежно связанная с подобными возвышениями мера ответственности. Начальник Департамента, носивший на погонах пять лучей и два солнца, был теоретиком и философом войны, но никак не строевым командиром. И сейчас несколько растерялся от обилия неизбежных перед началом войны вопросов, по которым ему полагалось иметь и с уверенностью высказывать собственные суждения. Находись он на своей обычной высокой должности, он ни в коем случае не стал бы тратить время на выслушивание какого-то штатского недоумка, вообразившего, что он может передать высокому генералу что-то важное. Однако сейчас дело обстояло иначе: Начальник Департамента готов был уцепиться за любую, даже самую маленькую возможность еще на какое-то время отсрочить тягостный момент принятия решений. Просто тянуть время до возвращения Властелина и не принимать никаких решений, не отдавать никаких приказаний ему не позволяла его совесть; однако если можно было отложить все эти запутанные дела на потом по той причине, что возникло нечто более срочное и, быть может, даже важное, то такую возможность следовало, разумеется, использовать на все сто процентов, а то и больше. В свое оправдание генерал постарался даже припомнить примеры из старой и средней истории, когда именно гражданские лица оказывали определенное положительное влияние на ход военных действий и даже на судьбы армии. Правда, ничего конкретного так сразу не припомнилось, однако генерал отчетливо помнил, что где-то в истории такие примеры были. А это все равно, как если бы он помнил все это наизусть. Поэтому, к удивлению собственных адъютантов и всех прочих, кто присутствовал в этот час в его приемной, временный Главком приказал пропустить к нему этого самого штатского в обход множества достойных военачальников, дожидавшихся решения своих проблем. Они никак не могли предположить, что вся разгадка в том и заключалась, что у них были военные проблемы, а у штатского - нет. Во всяком случае, так считал Начальник Департамента Стратегии до того, как посетитель, заняв место в указанном кресле, заговорил о приведших его к Главкому причинах. Услыхав фамилию генерала Гор Аса, Начальник Департамента просто обрадовался. Он понимал, конечно, что в предстоящей войне бывшие - да и нынешние, если как следует разобраться - друзья выступят по разные стороны линии фронта. Однако для профессионалов (а оба генерала, безусловно, были высокими профессионалами) такое положение не является столь уж редким: сегодня - по одну сторону, завтра - по разные, а послезавтра - отнюдь не исключено, что и снова по одну и ту же. Вот таких примеров из истории Начальник Департамента мог, даже не напрягая памяти, привести целые десятки, и даже не из столь отдаленных эпох. Получить хоть какую-то весточку от друга было очень приятно. Совершенно непроизвольно в памяти стали одна за другой воскресать милые сердцу картины безмятежной юности - а в жизни не бывает ничего слаще таких воспоминаний. - Да, да, - проговорил он несколько размягченно. - Наш милый Гор Ас... Ну, как вы нашли его? Надеюсь, в полном здравии и благополучии? Мне кажется, служба его протекает весьма успешно... А как вам показалось?" - Совершенно так же, Ваше могущество. - А его супруга, очаровательная Лима - все так же порхает? - Разумеется, Ваше могущество. - Ну, я рад, очень рад... Бесконечно трогательно с его стороны, что он не забыл передать мне свой привет. - Разумеется. Но он просил передать не только это. - Ну, и наилучшие пожелания, разумеется... - Безусловно. А также некоторые конкретные и крайне конфиденциальные сведения. - О, узнаю нашего Гора: у него всегда было такое множество секретов. В особенности по женской части, м-да... О, милая молодость. Надеюсь, то, что он просил вас передать конфиденциально, не имеет отношения к женщинам? - Ни малейшего. - Это меня успокаивает. Что же, тогда рассказывайте. Штатский гость заговорил. И по мере того, как он передавал информацию, якобы исходившую от генерала Гора Аса и предназначенную Начальнику Департамента Стратегии Ассарта, временный Главнокомандующий все менее помнил о проделках и шалостях игривой юности и все более проникался пониманием серьезности и в чем-то даже исторической неповторимости момента. Изложение информации, как мы знаем, не могло занять сколько-нибудь долгого времени. Магистр старался быть по возможности кратким и выразительным. Свое сообщение он завершил нейтральным: - Вот все, что меня просили передать. - Гм... да, - сказал Начальник Департамента. - Вот вы и передали, да. Несомненно... Он схватил себя пальцами за подбородок и задумался. - Скажите", вы передали это только мне? - Эти сведения предназначались только для вас: как же я мог передать их кому-либо другому? - Да-да, я так и подумал... А вы были там сами лично? - Но как иначе я смог бы встретиться с генералом? - Тоже верно. Если вы находились там с таким заданием, какое, по вашим словам, было на вас возложено, то, надо полагать, вы составили и собственное мнение о том, что там происходит? - Мои впечатления, Ваше могущество, не расходятся со словами генерала. Вигул, как и все остальные планеты Нагора, активно готовится к обороне. - Ну, естественно. Не к наступлению же им готовиться! Это было бы по меньшей мере смешно. - Совершенно с вами согласен. - Когда вы вылетели оттуда? - Позавчера. - Следовательно, если тогда он говорил о трех днях... - Прошу извинить меня. Ваше могущество: он говорил о пяти. Это я взял на себя смелость привести цифры в соответствие с сегодняшним днем. - Вас не в чем упрекнуть, вы поступаете и мыслите весьма четко. Даже странно встретить такое в гражданском обществе... Итак, три дня. И он считает, что через три дня они смогут сделать нам от ворот поворот? - По-моему, сказанное им нельзя истолковать никаким другим образом. - И он уверен в том, что мы через эти три дня еще не будем готовы к удару? - Совершенно уверен, судя по его словам. - Милый Гор, - проговорил Главком, но уже без всякой нежности в голосе. - Значит, он полагает... Гм. Смеху подобно. Так что же - он рассчитывает, что мы, получив такую информацию, сразу же скомандуем "отставить"? Протрубим отбой? - Мне трудно судить, что он имел в виду... - Ах, да, разумеется. Я понимаю... Нет, но каков Гор! Решил, что мы убоимся! Впрочем, он и в юности не отличался знанием логики. Что же, по его мнению, я должен сделать, получив подобное сообщение? - Ну, вероятно... Конечно, мое мнение штатского человека не имеет никакого значения... - Разумеется, ровно никакого. И все-таки интересно, что в таких случаях может подумать именно штатский человек. - Я полагаю, что единственное, что вы должны сделать - это доложить полученную информацию Властелину. А затем - выполнять его указания. - В армии не указывают, к вашему сведению, в армии приказывают, мой друг. Доложить Властелину, вы говорите. Но можно ведь сказать и иначе: доложить Главнокомандующему. Разве не так? - Разумеется. Это ведь одно и то же. - Не всегда, уверяю вас, далеко не всегда... Бывают ситуации, когда... М-да. Но это уже внутренние дела Вооруженных Сил, и вам, человеку штатскому, они совершенно неинтересны. Но вот давайте предположим, что я доложил, как вы сказали, эти новости Властелину. Как вы полагаете, какой была бы его реакция? - Н-ну... думаю, что он решил бы отложить начало военных действий... - Так я и думал. Типичное мышление гражданского лица. Вот именно. Отложить? На какое же время? И чего ради? В военном деле это называлось бы промедлением. Преступным промедлением. Но есть и другие слова в нашем языке. Например - упреждение! И я более чем уверен, что Властелин избрал бы именно упреждающий вариант! - Простите, но я не понимаю, почему вы должны гадать, что решит Властелин, когда вам нужно лишь известить его... - Ничего подобного! Я уже говорил вам: Властелин - понятие гражданское. А у нас существует Верховный Главнокомандующий! Или же военачальник, которому доверено, на которого возложено выполнение функции Верховного. - Но какое значение... - Что, по-вашему, это лишь терминология? Ошибаетесь! Потому что в настоящее время, например, во исполнение приказания Властелина Изара, обязанности Верховного Главнокомандующего исполнять доверено вашему покорному слуге! - Начальник Департамента Стратегии встал из-за стола и даже, кажется, стал выше ростом, произнося эти слова. - Доложить Верховному я смог бы лишь через эти самые три дня. Но это означало бы - допустить промедление! А сейчас командую я! И если генерал Гор Ас полагает, что мы неспособны оказаться над его планетой - и всеми остальными - через три дня... а ведь он так и считает, верно? - Судя по его словам - да... - Так вот, он разочаруется. Да, мы не появимся там через три дня, в этом отношении он прав. Но мы будем там уже через полтора! Уже послезавтра! Не знаю, кто информировал его о положении дел на Ассарте, но могу с уверенностью констатировать: эта информация не стоила и самой мелкой чешуйки! Потому что она лжива! Наши войска на кораблях, корабли - на исходных и ожидают лишь команды, чтобы рвануться и выполнить боевое задание. И они получат этот приказ незамедлительно! - О, Ваше могущество... - почтительно проговорил гражданский посетитель. - Воистину, своей смелой решимостью вы завоевываете для себя почетнейшее место в истории наших дней... Да что: во всей истории Ассарта! - С историей сейчас творится черт знает что, - сказал Главнокомандующий. - Но сейчас важно выиграть войну, потом разберемся, что к чему, кого надо вешать на стенку, а кого - на фонарь... Нет, не думайте, я не имею в виду Гора Аса. Вешать генералов - дурной тон, признак скверного воспитания. Однако, когда после падения Вигула его доставят ко мне, я скажу ему... Впрочем, это неважно. Я сердечно благодарю вас за доставленную информацию и вообще за ваш визит. Однако не смею более злоупотреблять вашим временем. Тем более, что пришло время мне отдать несколько приказаний... Желаю вам всего наилучшего! - А вам - самых больших успехов. Ваше могущество. - Надеюсь, гм, да. Надеюсь! Не дожидаясь, пока Магистр покинет кабинет. Начальник Департамента вызвал адъютанта. - Немедленно всех, ожидающих приема - в штабной зал. И вызвать всех начальников служб и направлений. Одновременно передать на корабли: с этой минуты - состояние стартовой готовности номер один! - Слушаюсь, Ваше могущество... Уже оказавшись за дверью, Магистр слышал: - Ах, этот Ас, Гор Ас! Ничего не скажешь, высокого же он о нас мнения... Строго говоря, соблюдая все формальности, временный Главнокомандующий после принятия решения об ускорении старта эскадр - а следовательно, и начала войны - на три дня, и перед официальной передачей приказа на корабли, должен был получить согласие того, кто заменял Властелина во всем остальном, кроме командования войсками. Иными словами - у Супруги и Жемчужины Власти. Он, однако, не то, чтобы пренебрег этим, но просто как-то вылетело из головы. Да и, если разобраться, какое дело женщине до военных вопросов? Что она способна в них понять? В Ассартских Вооруженных Силах женщины не служат - и слава Рыбе! Потому в них и существует порядок, чего никак не скажешь об остальной жизни... Так что временный Верховный не только принял решение, но и сразу же довел его до исполнителей. Из которых никому и в голову не пришло - ставить приказ под сомнение. Начальник Департамента был назначен приказом Властелина, и, надо полагать, если уж поступал как-то, то не иначе, как по согласованию с ним. Сам же временный Верховный был страшно рад тому, что все проблемы и проблемки как-то сразу отшелушились, отпали сами собой. Война все заслонила. Так всегда бывает: возникновение одной громадной проблемы губительно для проблем помельче: она их просто съедает. Если бы только их... Для всей планеты случившееся прошло как-то незаметно. Собственно, это и понятно. Все слезы, расставания, пожелания и прочее произошло еще несколько дней тому назад - когда было приказано грузиться на корабли. Когда корабли вышли на исходные орбиты, всякая связь между войском и теми, кто оставался на тверди, прервалась. Хотя война еще не начиналась, но их все равно как бы больше не было. Теперь они появятся, только когда военные действия отгремят и они возвратятся с трофеями и наградами. А стартуют корабли и транспорты со своих орбит днем раньше или неделей позже - это населения совершенно не касалось, целиком оставаясь в ведении только лишь Верховного Главнокомандования. Оно приказало, приказ дошел до командиров эскадр и кораблей, полков и отдельных батальонов: адмиралы приказали капитанам, капитаны отдали необходимые команды. Загорелись призрачным светом зеркала квантовых двигателей. Огоньки чиркнули по небу - и исчезли. Флоты ушли в прыжок. И началась война. За городом горьковато пахло прелыми листьями. Недавно прошли дожди, и мокрая дорога отблескивала в свете фар. Машина шла отлично. Я быстро приноровился к ее характеру и некоторым особенностям управления, какие отличают ассартские автомобили от привычных мне земных - хотя, конечно, были у этой машины и такие способности, которые я не мог использовать просто потому, что не имел о них никакого представления. Но это меня не очень заботило. На небольшом светящемся экране на приборной панели был нанесен мой путь, красная, медленно продвигавшаяся точка показывала мое местоположение; в конце концов дорога должна была привести меня к одному из небольших космодромов, где Георгий совершил посадку после возвращения с Киторы и где сейчас должна была собраться вся наша команда. Так что все, что оставалось мне делать сейчас, было - следить за дорогой и не выпускать руля. "Не выпускай, моряк, руля!" - напевал я под нос старую песенку. Стояла светлая ассартская ночь. Облаков не было, и звезды заливали планету своим сиянием, таким ярким, что Ута и Латон неразличимо сливались с ним. Дорога, по которой я ехал, не принадлежала к числу основных магистралей, исходивших из Сомонта, и движения почти не было, ни встречного, ни попутного. Последнее особенно радовало меня: оно означало, что бегство мое прошло незамеченным, никто не бросился вдогонку, не поспешил организовать преследование. Снизив скорость, я спокойно проезжал через попадавшиеся время от времени поселения; одни уже спали, по улицам других еще ходили люди - но никто из них не обращал на меня ни малейшего внимания. Энергии в машине, как сказала, прощаясь, Ястра, должно было хватить на два таких маршрута, как Тот, по которому я следовал. Одним словом - бегство превратилось в приятную ночную прогулку, не более того. Корабль находился на расстоянии шестисот с лишним километров от Сомонта, и я рассчитывал проехать это расстояние часов за семь-восемь. Можно было бы и быстрее, но мне не хотелось рисковать, к тому же за рулем я не сидел уже достаточно долго. Учитывая замедления на сложных участках и в населенных пунктах, мне надо было на дороге держать скорость не более ста километров в час. Поэтому, по старой водительской привычке, я первые десятки километров проехал примерно на сто двадцать; когда после этого уменьшаешь скорость, управлять становится совсем легко: кажется, что машина едва ползет, когда на самом деле она делает восемьдесят и девяносто. Я был уже примерно на полдороге, когда это вот самое ощущение медленной и безопасной езды сыграло со мной скверную шутку. Случилось это на участке дороги, с обеих сторон стиснутом подступившим вплотную лесом. Дорога и так была сырой, а тут, видимо, и асфальт был каким-то ненормальным, чрезмерно скользким. Такие участки попадаются на многих дорогах. Я чувствовал, что еду не быстро, но решил на всякий случай еще уменьшить скорость. И тут меня неожиданно понесло. Колеса, казалось, совершенно утратили сцепление с дорогой, как если бы машина летела в воздухе, медленно поворачиваясь вокруг вертикальной оси. Ну что же, нормальный занос, не впервой. Я сделал все, что полагалось, и рулем, и газом (на самом деле никакого газа, понятно, не было, машина была электрической, как и весь транспорт Жилища, так что я просто отпустил педаль мощности, ожидая, пока телега не начнет снова слушаться руля), но машина так и не пришла в повиновение - ее развернуло на шестнадцать румбов, обеими левыми колесами вынесло на окаймлявший дорогу каменный бордюр, выступавший над поверхностью сантиметров на двадцать; уткнувшись в него, машина непринужденно взмахнула правыми колесами, завалилась на левый бок, но не удержалась в таком положении, а перекатилась на крышу, задрав колеса к небу - так усталая, набегавшаяся собака отдыхает на спине, подняв все четыре лапы. Пока машина делала свое полусальто влево, я успел лишь выключить ток - и повис на ремнях вниз головой. Две-три секунды ушли у меня на то, чтобы убедиться в целости и сохранности моего организма. Это было уже кое-что. После этого понадобилось как-то переориентироваться в пространстве - попросту говоря, из перевернутого положения перейти в нормальное. Это удалось далеко не сразу, но в конце концов я выпутался из системы ремней, в отличие от наших напоминавших скорее конскую сбрую, и встал на ноги. Попытки открыть двери не увенчались успехом: двери, разумеется, заклинило. Как ни странно, уцелели все стекла. Чтобы выбраться из машины, пришлось пожертвовать лобовым. Я вылез и оглядел место происшествия. Ясным было одно: что своими силами мне машину не вытащить. Ожидать, что кто-нибудь проедет мимо и поможет мне, вряд ли имело смысл: если до сих пор мне повстречались не то три, не то четыре ездока, и ни один не обогнал - да и встречные эти попадались куда ближе к столице - то тут вполне можно было прокуковать до утра. К тому же, потом наверняка потребовалось бы вызывать дорожную полицию, или как она тут называлась, и предъявлять документы, которых у меня не было. Так что автомобильную часть моего путешествия можно было считать завершенной. Значит, следовало выбрать образ действий на дальнейшее. Я задумался. Идти пешком по дороге? Те триста километров, что сейчас отделяли меня от цели, я одолею в самом лучшем случае за неделю, а то и за десять дней. Надеяться, что днем движение тут оживится и кто-нибудь подвезет? Но мне не очень хотелось оставлять четкие следы на дороге. Конечно, для большинства я умер - но кто их знает, может, они искренне верят в скоропостижное воскресение из мертвых. Нет, пожалуй, меньше всего следовало держаться за дорогу, раз уж мне на ней так не повезло. Нужно нечто принципиально новое, неожиданное. Придя к такому выводу, я снова нырнул в машину. Смешно, однако экран, показывавший мой маршрут, исправно светился и сейчас. Перед моим отъездом Ястра успела мне объяснить, как пользоваться этим устройством, лишь в самых общих чертах. Там были всего три клавиши, которыми можно было оперировать в разных комбинациях. Учитывая, что экран сейчас находился по отношению ко мне где-то ниже колен, работать с ним оказалось не очень-то удобно. И все же пришлось. После нескольких попыток, в результате которых на экране возникало то время, то прогноз погоды в этом районе, то вообще что-то, похожее на сводку биржевых курсов, мне удалось вызвать к жизни карту, подобную той, что была вначале, но с одной разницей: на ней, кроме самой дороги и ответвлений от нее, аккуратно пронумерованных, были обозначены и населенные пункты. При слабом свете экрана я перерисовал часть карты с ближайшими поселениями на листок блокнота, который неизменно ношу в кармане, сам не знаю зачем. Надо было, решил я, добраться до ближайшего из обитаемых мест, а там уж на месте решить, как действовать. Вернее всего - угнать какую-нибудь машину, но могли возникнуть и всякие другие варианты, каких заранее не предусмотришь. До ближайшего из этих обиталищ человека разумного было, по моей прикидке, ходу с полчаса. Правда, оно находилось в стороне от остальных, как бы нанизанных на дорогу - судя по условным знакам на карте, это было уединенное лесное жилище, скорее всего дом лесника. Эта уединенность, - подумал я, - могла как раз оказаться мне на руку: она давала определенную свободу действий. Нет, я не хотел ничего дурного. Однако в данном случае речь шла не только и не столько о моей шкуре. И это обстоятельство давало мне определенные права. Во всяком случае, оправдывало бы меня в собственных глазах, если бы пришлось пойти на нетривиальные меры воздействия. Перед тем, как пуститься в путь, я принял единственную меру предосторожности: хотя и с некоторыми усилиями, но все же снял с машины номера. Потому что это был собственный автомобиль Ястры и в городе поставить на него другие номера просто не было времени. Утром его найдут, но поскольку он окажется без номеров, то не сразу определят, чей он и откуда. По версии Жемчужины, конечно, машина окажется угнанной, но чем позже до нее доберутся, тем лучше. Номера я прихватил с собой, и лишь свернув через полкилометра на лесную дорогу, как велела карта, отошел в сторонку и зарыл их в землю - вернее, просто врезал в нее, нажав каблуком, а сверху присыпал всяким лесным мусором. Первый отрезок пути я занимался тем, что всячески ругал себя. И в самом деле. Если бы я не расслабился до такой степени, не поверил, что все идет и будет идти наилучшим образом - то наверняка уловил бы, что свойства дороги изменились, и успел бы уменьшить скорость до полностью безопасной - и сейчас находился бы уже за сотню километров отсюда, часах в трех езды от корабля. Так нет же, понадобилось петь песенки и не думать о том, что дорожные опасности кончаются лишь в тот миг, когда ты останавливаешься у цели - да и то не всегда. Потом, минут через десять, самоедство мне надоело, и я начал представлять себе, что никаких неприятностей не произошло, просто я отправился на ночную прогулку по прекрасному лесу. Иду не торопясь и ничего не опасаясь, дышу чудесным воздухом (что правда, то правда - он и был таким), любуюсь окружающим, которое совсем иначе выглядит, чем днем, и не зря сказал поэт: "Свет ночной, ночные тени, тени без конца...": игра ночного света и теней делает мир иррациональным, и реальные проблемы как-то тушуются - или начинают выглядеть, как ни удивительно, проще. Итак, я гуляю, но не просто так, а иду по направлению к дому, где живут добрые люди, готовые встретить меня, принять по-дружески... Как ни странно, но так оно и получилось. Огонек я заметил издалека. Дорога шла не совсем к нему, но я держался ее до мгновения, когда мне показалось, что она стала отдаляться. При сиянии звезд, делавшем ночь белой, я без труда отыскал место, где от дороги в сторону огонька отходила колея - вернее даже, намек на колею: тут проезжали, видимо, крайне редко. Я попрощался с дорогой и направился к огоньку, заранее прикидывая, как поведу себя при встрече с собакой - или собаками, которые здесь просто обязаны были водиться. Постепенно стволы, отделявшие меня от жилища, все более редели, и можно стало рассмотреть и само строение. В первые секунды мне показалось, что дом этот мне знаком - хотя никогда я тут не бывал, я готов был дать руку на отсечение. Я приближался к нему медленно, настороженно, - собаки ведь могли броситься и молча, без лая - иногда их специально тренируют на такие действия. Пока что их, к счастью, не было. Где же я видел этот дом? Ну, пусть не этот, но очень, очень похожий. Хотя... хотя тот был наверняка побольше. Да, совершенно точно - тот был больше. И обнесен был весьма серьезным забором, а здесь - просто живая изгородь, да и то чисто условная. Ну конечно же: Летняя Обитель Властелинов! Вот что напоминает мне эта лесная усадьба. Но такое сходство наверняка не может быть случайным. Надо полагать, не леснику пришло в голову использовать этот архитектурный проект. А кому же? Возможно, я сразу нашел бы ответ, но тут наконец подала голос собака. И это не испугало меня, а напротив, успокоило. Потому что лай донесся из дома. Значит, в следующую секунду пес на меня не набросится и я имею полную возможность подойти к двери и попросить разрешения войти. Я так и сделал - поднялся на невысокое крыльцо и постучал. В ответ через секунду-другую надо мной - под навесом - загорелась лампа. Лай в доме не стих, наоборот, приблизился к входной двери с той, внутренней стороны. Затем послышались неторопливые шаги. Стихли. Несколько секунд длилось безмолвие: наверное, изнутри разглядывали меня, хотя трудно было определить - при помощи какого устройства: примитивного глазка в двери не было. И наконец послышался голос, принадлежавший, судя по тембру и манере, немолодому, но уверенному в себе человеку: - Можете войти, ничем не рискуя. Открывается наружу. Я потянул ручку двери, и она мягко отворилась без малейшего скрипа. Массивная, толстая дверь, какую не пробьет пистолетная пуля. Хозяин дома стоял в прихожей, крепко держа громадного пса за ошейник. Он - хозяин - и вправду был более чем немолод, но, судя по первому впечатлению, еще достаточно крепок. Хотя - мое впечатление, строго говоря, не было первым. Я узнал его сразу. Он же, когда я вошел в прихожую - правильнее было бы назвать ее холлом - несколько секунд колебался, вглядываясь в меня. Однако с памятью у него, видимо, все было в порядке. - Добрый вечер, - поздоровался я. - Добрый вечер, коллега. - Он улыбнулся. - Не сразу узнал вас. Прошу извинить. - Мы виделись лишь однажды, - сказал я. - И то мельком. Так что ничего удивительного... - Два раза, - поправил он меня. - На прощании и на торжествах по случаю бракосочетания вашей патронессы. - Да, совершенно верно: два раза. - Проходите же! - пригласил он, сделав шаг в сторону и открывая путь в ярко освещенную комнату, откуда плыло тепло. Я почувствовал, что оно будет как раз кстати. На дворе все-таки стояла осень, а одет я был для машины, не для продолжительной пешей прогулки. - Сидеть, Пилот! - Это он скомандовал собаке. - Свой. А вас прошу вот сюда. Поближе к огню. Думаю, согреться вам не помешает. И снаружи, и изнутри, если не ошибаюсь? На столике близ камина еще до моего прихода была водружена бутылка с Золотым Соком Холмов - судя по семи концентрическим кольцам - семилетней выдержки. Не только водружена, но, кажется, уже и почата. Я не стал отказываться. Ум Совета поставил второй бокал, низкий и широкий. Налил. Затем добавил и себе. - Благословение гостю, приходящему вовремя, - провозгласил он и поднял бокал. - За исполнение ваших грез! - И ваших также, - откликнулся я, повторяя его движение. - В моем возрасте, - сказал он, выпив и поставив бокал, - грезы относятся главным образом к прошлому. А вот у вас есть еще возможность мечтать о до сих пор не совершенном. - Кто знает свой возраст? - ответил я, слегка пожав плечами. - Если исчислять его правильно, то есть не прожитыми годами, а теми, что еще остались до смерти... - До перехода в иное качество, - улыбаясь, подсказал он. - Согласен, до перехода в иное качество... то может оказаться, что проживший половину круга времени младше того, кто преодолел лишь четверть - потому что первый проживет, возможно, еще десять или двадцать лет, второго же судьба может подстерегать за порогом. - Какое-то недавнее событие заставило вас рассуждать так? - Вы проницательны, Советник, - признал я. - Но то была чистая случайность. Перевернулась машина. Я же, как вы можете судить, ничуть не пострадал. - Видимо, это произошло неподалеку отсюда? - В получасе ходьбы. - Вы направлялись ко мне? - Я и представления не имел, что вы обитаете в этих краях. Он кивнул: - Да, это известно немногим. Но куда же вы направлялись в таком случае? Эта дорога ведь никуда не ведет. Или почти никуда. Кроме разве что... Ага. Понял. Частный космодром Арфим. Угадав, я выигрываю еще бокал. - Вы его выиграли. Однако он не стал наливать. - Космодром Арфим. Там не садятся и не взлетают корабли Державы. Торговцы тоже не очень любят его; они предпочитают площадки с удобными подъездами. Ваш собственный корабль? - Я бы сказал так: собственность группы людей, среди которых нахожусь и я. - Очень любопытно. Хотя не более, чем само ваше появление при дворе. Если меня не подводит память, это первый случай, когда столь высокое положение занимает человек, возникший буквально из ничего. - Может ли что-то - или кто-то - возникнуть из ничего? - Если под "ничем" понимать пространство - отчего же нет? Из каких же далей явились вы? Признаюсь, сначала я решил, что вас подбросила одна из семнадцати планет. Потом понял, что это не так. Вы, во всяком случае, не из скопления Нагор. - На чем основана ваша уверенность? - Всего лишь на вашем скелете. - Что?! - Нет-нет, вы не ослышались. Именно ваш костяк позволил мне прийти к такому выводу. - Простите, - сказал я в некотором недоумении, - но я не очень представляю, как можно было исследовать мои анатомические особенности, не потревожив меня самого. А я что-то не помню... Советник засмеялся. - Это очень любопытный штрих для создания вашей характеристики. Я заговорил о скелете - и у вас сразу же возникли ассоциации со стальными лезвиями, кровью, гибелью... Это кое-что говорит о том образе жизни, который вы ведете. Я же имел в виду совершенно иное: обычную рентгенограмму. Разве вы не помните? Я вспомнил. - Да, действительно. Очередное, как мне сказали, медицинское обследование, проводящееся дважды в год... Это была хитрость? - Ни в коей мере. Обследования действительно проводятся. Но мне просто пришло в голову поинтересоваться той частью вашего существа, которую нельзя наблюдать простым глазом, пока вы обретаетесь в этом мире. И я попросил показать мне снимок. - И что же вы там увидели? - Всего лишь один лишний позвонок, коллега. - Вам не пришло в голову, что это может быть лишь случайная аномалия? Шутка природы? - Пришло, разумеется. Это было первой моей мыслью. Но когда оказалось, что той же особенностью позвоночного столба отличаются еще два телохранителя Властелина и один - Жемчужины, версия о случайности отпала. - Однако такие аномалии могут возникать в определенном месте под влиянием - ну, предположим, повышенного радиационного фона, и носить строго локальный характер, вам не кажется? - Могут, не спорю. Однако, судя по тому, что сообщил о себе каждый из вас, вы происходите из мест, весьма далеко отстоящих одно от другого. Согласитесь, что в четырех разных местах вряд ли могут возникнуть совершенно одинаковые аномалии - и к тому же на Ассарте, не где-нибудь на планете, которую мы знаем недостаточно хорошо, но на Ассарте, в котором мы уж как-то разбираемся и на котором ничего подобного никогда не наблюдалось. Нет, коллега, вы не убедите меня. Да и не нужно. Я ведь не собираюсь ни с кем делиться своими заключениями, и уж подавно меня о них никто никогда не спросит. - Иными словами, - спросил я, несколько успокаиваясь, - вы уверились в том, что, откуда бы я ни взялся, моя деятельность не является вредной для Ассарта?. К моему удивлению, он отрицательно покачал головой. - Нет, в этом я вовсе не уверен. Напротив - полагаю, что вы можете заниматься делами, далеко не ведущими ко благу Державы. Хотя все может обстоять и совершенно обратным образом. - Но... неужели, питая такие подозрения, вы не попытались найти им подтверждение - или, напротив, опровергающие их факты? И снова Советник ответил отрицательно: - Я не пытался. Отчасти, может быть, потому, что я достаточно стар и полагаю, что заслужил право провести остаток этой жизни в покое. В покое - значит вне политики. Она мне более не по силам. - Но ведь достаточно было поделиться вашими сомнениями с другими - с Властелином хотя бы... - О, Властелин и так ненавидит вас от всей души. Он не