увидел, что вдали показалась пристань, у него уже не было сил закричать от радости, да и горло пересохло. -- Ты упрямый парень,-- сказал отец.-- А главное -- ты уже не пассажир! Миновал еще год, и отец улетел, для Феди -- навсегда: если его ионолет и вернется, на Земле пролетит не одно столетие... И до сих пор, покоряя межзвездные пространства, люди не научились обуздывать течение времени. Это станет возможным только тогда, когда человечество постигнет природу тяготения. "Я не пассажир", -- подумал Федор и включил обзорный экран. Позади остались Зеленый городок, трудные переводные экзамены, капризные белковые, которые никак не желают слушаться команд юного астронавигатора, бессонные ночи, бдение над книгами и блоками памяти, когда голова пухнет от бесконечных параллаксов, моментов инерции, дефектов массы и прочих вещей, важных для будущего капитана. Впереди -- отдых. Недаром же именно так назвали озеро, куда лежит теперь его путь. Вглубь провалилась массивная цепь Уральского горного хребта. По экрану проносились тени облаков. Где-то сейчас отец? Земля давно уже перестала получать радиосигналы с его корабля. При субсветовых скоростях, которых научились достигать люди, связь с астронавтами стала самым больным местом: как могли сигналы достичь Земли, если скорость их едва превышала скорость корабля, бегущего прочь от материнской планеты? Отдавшись течению мыслей, Федор не заметил, как пролетело время. Светящаяся точка на карте почти слилась с голубым озерным пятнышком. Можно заходить на посадку. Он глянул вниз. Безмятежная сталь озера Отдыха тускло поблескивала под осенним солнцем. Вокруг теснились горы, увенчанные снеговыми шапками. Федор сделал два круга, чтобы осмотреться -- он был здесь впервые. Озерную гладь бороздили яхты. Они скользили, накренившись так, что мачты едва не касались воды, и Федору сразу же захотелось сбросить куртку, встать на борт и вцепиться в трос, подставив грудь ветру. Машина причалила к розовой ноздреватой скале. По еле заметной тропинке, цепляясь за узловатые ветки боярышника, Федор спустился к воде. Только тут он понял, что отыскать Ливена Брока будет не так-то просто. Погоду на сегодня заказали жаркую, и едва ли не весь Зеленый городок прилетел сюда, к огромному водному зеркалу, брошенному среди гор. Полоса пляжа казалась узкой только сверху. Обрывки песен, смех, восклицания волейболистов -- все смешалось в веселой симфонии отдыха. Стараясь ни на кого не наступить, Федя брел по теплому песку и жмурился от солнца. Дорогу ему пересекла девушка, которая несла на плече прозрачную байдарку, сверкавшую так, что глазам было больно. Узкое тело байдарки плыло в воздухе, слегка покачиваясь. -- Можно вам помочь? -- неожиданно для себя произнес Федор. Девушка подняла на него глаза и улыбнулась. Федор, не дожидаясь ответа, подставил плечо под ее ношу. -- Спасибо, -- сказала девушка, когда байдарка заколыхалась на воде. Откинув за спину тяжелую косу, она шагнула к воде. Вот сейчас сядет в байдарку, взмахнет веслом, и они расстанутся, так и не успев познакомиться. Федор переступил с ноги на ногу. "Думай, думай, капитан. У тебя ровно две секунды. Ты в открытом космосе, корабль попал в беду. Не решишь задачу -- погибнешь. Задача -- завязать знакомство. Итак... на вид ей лет семнадцать. Взгляд серьезный. Возможно, учит детей в интернате. Примем за рабочую гипотезу. Вывод: нужно стать объектом, нуждающимся в обучении. Кстати, байдарка двухместная..." -- Разрешите прокатиться с вами на байдарке? -- сказал Федор. -- Вы хотите грести или править? -- сощурилась девушка. -- Я хочу научиться править байдаркой, -- сказал Федор. Девушка улыбнулась. -- В другой раз. Оттолкните байдарку, когда я сяду, -- сказала она. -- Хорошо? Но у Федора был такой несчастный вид, что она смягчилась. -- Сядете за руль, -- решила она. -- Вот ножной рычаг, видите? Оба наклонились так, что золотистые волосы коснулись Фединой щеки.. -- Старайтесь, чтобы за кормой оставалась прямая линия. А кроме того, ни на кого не налетайте. Девушка откинула крышку со второго места. -- Садитесь! Главное -- удерживать равновесие... И слушать мои команды. Смутное чувство вины шевельнулось в душе Федора. Нужно отыскать профессора и Энквена, они же договорились... -- Вода в озере холодная, -- сказала девушка, неверно истолковавшая колебания своего добровольного помощника, который помог ей справиться с байдаркой. "Разыщу их попозже, только покатаюсь немного", -- решил Федор, отталкиваясь от берега. Теперь задача -- правильно сыграть роль ученика, впервые севшего в байдарку, чтобы его учительница не догадалась об обмане. Неуверенные движения, робость в обращении с рулем и вопросы, побольше вопросов! Умница! Она делает вид, что не замечает напряженного состояния новичка, впервые севшего в байдарку. Девушка гребла, что-то напевая. Будущий капитан прислушался -- песня была незнакомой. Снова пришла Белая мгла, По-над Донцом пролетела, Лето, налив Белый налив, Сделало черное дело... Может быть, эта песня из глубокого прошлого? Много таких песен привез с собой когда-то отец, вернувшийся из звездной экспедиции. Федя заставлял его тогда все время петь их, пока не выучил наизусть. Он знал немало старых песен, но эту слышал впервые. Федор резко надавил ногой на рычаг, и легкое суденышко послушно вильнуло в сторону. Бронзовый купальщик, едва не проткнутый острым носом байдарки, остался справа по борту. Он поднял руку и крикнул что-то Федору. -- Вы делаете успехи, -- улыбнулась девушка. -- Учусь. -- Способный ученик! -- Еще я хотел бы научиться песне, которую вы пели, -- сказал Федор. -- Нравится? -- Нравится. -- Я сама ее придумала, -- сказала девушка. -- Когда живешь на Луне, очень по Земле тоскуешь. Разговор иссяк. Мимо, совсем близко, промчалась яхта, обдав их тучей брызг. Федор старательно изображал роль неуклюжего новичка, впервые севшего за руль байдарки. Но в какой-то момент он переиграл. Земля и небо поменялись местами, перед глазами мелькнуло испуганное лицо девушки, и Федор почувствовал как холодная вода обожгла тело. Дело довершила его учительница. Когда они кое-как выбрались на берег, она сказала: -- Спасибо за купание! -- и провела ладонями по мокрому платью, прилипшему к телу. На берегу стояли Ливен Брок и очень похожий на него Энквен. Девушка подбежала к Ливену Броку, который обнял ее. -- Здравствуйте! Я прилетел... -- сказал подошедший Федор, за ним по песку тянулась мокрая дорожка. -- Оно и видно, -- усмехнулся Ливен Брок. -- Переоденься, Лин. -- Мне не во что, дедушка! -- Что же ты будешь делать? -- Сброшу платье и буду загорать,-- решила Лин и побежала к павильону для переодевания. Ливен Брок подмигнул Федору. -- Парень ты не промах,-- заметил он.-- Моя внучка первый день на Земле, а ты уже успел познакомиться с нею. -- Первый день? -- удивился Федор. -- После годичного отсутствия,-- уточнил Энквен. Он стоял, расставив ноги, несокрушимый, как скала. Голову украшал ежик седых волос, которые представляли собой антенны. -- Верно, Энквен. Я только сегодня утром, как говорится, с Луны свалилась,-- улыбнулась Лин, запыхавшаяся от бега. -- Ты изменилась, Лин,-- заметил робот. -- Ты тоже, Энквен! -- воскликнула девушка.-- Я ведь помню тебя, когда ты совсем... -- Первый выход в открытое пространство,-- пророкотал Энквен. -- Да,-- кивнула Лин,-- и потом еще задача, которую ты -- помнишь? -- решил без программирования... -- Я ничего не забываю,-- сказал Энквен. Ливен Брок тронул Лин за косу. -- Как первый день? -- спросил он. -- Отвыкла я от Земли,-- пожаловалась Лин.-- Быстро устаю с непривычки. -- И все тяжелым кажется? -- добавил Ливен Брок.-- Ничего не поделаешь, разная сила тяжести. Но это скоро пройдет. -- Еле байдарку подняла,-- сказала Лин.-- Спасибо рыцарь нашелся, помог. Федор смущенно отвел взгляд. -- Пойдемте в тень,-- предложил Ливен Брок и, взяв Лин за руку, двинулся первым. Под тентом собрались те, кому надоело не по-осеннему щедрое солнце. Перед Ливеном Броком расступались, давая дорогу. За столиком сражались шахматисты. Белыми играл приятель Федора Володя Карбенко. Его партнером -- Федор определил это с первого взгляда -- был белковый. Федор уже не путал, как раньше, людей и роботов. В первые дни пребывания в Зеленом городке Федор не мог отличить человека от белкового, что несколько раз ставило юного курсанта в смешное положение. Долго помнили друзья и происшествие с беглецом Энквеном, которого Федор принял за профессора Ливена Брока. Федор знал, конечно, что белковые роботы имеют шестипалые конечности, но где там считать пальцы, особенно на расстоянии? Однако со временем пришел опыт. -- Вечные партнеры,-- пробормотал Ливен Брок, оценивая позицию. Володя потер переносицу. Его партнер в раздумье переводил взгляд с фигуры на фигуру, размышляя. Он то поднимал, то вновь опускал на колени массивную руку. Энквен, стоявший рядом с Федором, замер, анализируя шансы сторон. Партнер Володи Карбенко склонился над доской, будто пловец, готовящийся нырнуть. -- Присядем,-- предложил Ливен Брок. Что-то в его голосе заставило Энквена насторожиться. -- Что с тобой, воспитатель? -- Устал,-- ответил Ливен Брок. Люди сели в шезлонги, Энквен сделал несколько шагов и остановился на границе солнца и тени. Вдали, за озером, вздымались горы. К одной из синих круч, подобно ласточкину гнезду прилепилось селение. Аккуратные белые соты зданий казались невесомыми. -- Что там? -- спросил Федор. -- Служба погоды,-- ответил всезнающий Энквен, не оборачиваясь. -- Ходят на лыжах,-- сказала Лин. -- Охотятся,-- добавил Федор. -- Хорошо там, в горах,-- вздохнул Ливен Брок.-- Дышится легко. Лин тряхнула косой. -- Давайте пойдем в горы,-- предложила она. Ливен Брок покачал головой. -- Нет уж, горы не для меня. Вот ему они по плечу, -- кивнул он на Федора. -- Почему не видно Вана? -- спросил Карбенко.-- Он собирался лететь на озеро. -- У Вана срочная командировка,-- ответил Ливен Брок. -- На Марс,-- уточнил Энквен, повернувшись к сидящим людям.-- Ван Каро повез туда новую партию роботов-строителей. Карбенко поднялся. -- Пойду сыграю еще партию,-- сказал он. -- Желаю удачи, Володя,-- махнула ему рукой Лин. Энквен наблюдал за яхтой, вырисовывающей на озерной глади замысловатую фигуру. Его аналитический ум бился над формулой математической кривой, по которой движется судно. Построив формулу, Энквен тут же придумал, как проверить ее: нужно посчитать, в какой точке очутится яхта, допустим, через тридцать секунд. Получилось -- возле того покачивающегося буйка с флажком. Через полминуты яхта пронеслась мимо буйка, едва не коснувшись его. Робот издал звук удовлетворения. -- Денек-то какой, -- сказал Ливен Брок. -- Даже Энквен доволен. Постаралась служба погоды, хорошо выполнила наш заказ... Федор глянул на лицо Ливена Брока. Возраст старого профессора выдавали только две глубокие складки у губ. Кожу покрывал ровный загар. Ливен Брок был одет по-пляжному, и Федор едва сдержал искушение -- вытащить из кармана фотографию, которую после памятного эпизода, случившегося в первый день его пребывания на учебной базе, всегда носил с собой. Ему захотелось сравнить фотографию с оригиналом, но Федор ограничился тем, что похлопал себя по карману. Яхта, за которой наблюдал Энквен, пристала к берегу. Из нее выпрыгнул на песок человек. Он улыбнулся Ливену Броку и помахал ему рукой. -- Энквен! -- позвал Ливен Брок. Сделав огромный прыжок, робот очутился рядом с воспитателем. Ливен Брок задумался. Энквен терпеливо ждал. Кучка шахматистов, стоящая поодаль, оживленно загудела. -- Посмотрю, как дела у Володи,-- сказал Федор, поднимаясь с шезлонга. -- И я! -- произнесла Лин. Ливен Брок посмотрел на две удаляющиеся фигуры, затем перевел взгляд на своего воспитанника. -- Видишь человека, который причаливает яхту? -- спросил Ливен Брок, нарушив паузу. Энквен кивнул. -- Это мой старый приятель. У него золотые руки, -- сказал Ливен Брок. -- Инженер? -- Хирург. Сейчас ты пойдешь к нему. Он тебя знает. -- Знает? -- Да, я говорил ему о тебе, Энквен. И пригласил его сюда, на озеро, чтобы он дал тебе несколько уроков хирургии. -- Хорошо,-- сказал Энквен.-- Можно идти? Ливен Брок кивнул. Оставшись один, Ливен Брок задремал. Когда подошли Федор и Лин, он открыл глаза. -- Как там Володя? -- спросил Ливен Брок.-- Не выиграл? Федор только рукой махнул. -- Так я и знал,-- сказал Ливен Брок. -- Он ничего не мог поделать, дедушка,-- произнесла Лин. -- А где же Энквен? -- спросил Федор, оглянувшись. -- Держу пари, ты успел дать ему какое-нибудь задание, -- улыбнулась Лин Ливену Броку. Тот кивнул. -- Ну, а я сама себе даю задание! -- сказала Лин. -- Загорать на песочке? -- зевнул Ливен Брок. Лин покачала головой. -- Пойду в горы,-- сказала она,-- поброжу по склонам. -- Тебе будет тяжело. Ты отвыкла от земной тяжести, -- заметил Ливен Брок. Лин улыбнулась. -- Так я быстрее привыкну к ней,-- сказала она.-- Заодно и с растительностью кавказской поближе познакомлюсь. Ливен Брок вздохнул. -- Тебя не переубедишь. Только будь осторожной, в горах обвалы... Лин беспечно махнула рукой. -- И пораньше возвращайся, непоседа,-- попросил Ливен Брок.-- Я еще не рассмотрел тебя как следует. -- Хорошо, дедушка. "Решай, решай, капитан. У тебя считанные секунды". Федор шагнул к Лин. -- Лин, можно с вами в горы? Лин погладила косу. -- Вы знакомы с техникой альпинизма? -- спросила она, прищурившись. -- Немножко... -- Учтите, это не совсем то же самое, что управлять байдаркой, -- сказала она. -- Энквен с нами, дедушка? -- повернулась Лин к Ливену Броку. Ливен Брок покачал головой. -- Энквен не пойдет. Занят, -- произнес он негромко. -- В таком случае анализатор понесете вы, -- обратилась Лин к Федору. Федор поспешно согласился, хотя понятия не имел, о чем идет речь. Глава 6 МОЙ ВЗОР ОНА МАНИТ ВСЕГДА... Звезду распирает лава идей, Как мысли, теснятся вихри огня, Как будто немыслимый Фарадей Здесь опыты ставит, подручных браня. Завтра погода переменится. Завтра, заранее запрограммированные, одновременно сработают тысячи реле блуждающих аэростатов, отключая метеорологический кордон, и массы холодного воздуха со всех сторон хлынут к озеру Отдыха, неся с собой туманы и дожди -- извечные атрибуты осени. Но сегодня на озере и в его окрестностях жарко. Нагретый скалами воздух дрожит и переливается, искажая синюю перспективу. Лин шла впереди, размахивая геологическим молотком. За ней, чуть приотстав, шагал Федор. За плечами его топорщился рюкзак, руку оттягивал анализатор. Время от времени она останавливалась. Если она нагибалась к цветку или растению, Федор осторожно опускал на землю анализатор, включал его и направлял на увядший цветок узкий пучок голубого света, еле заметного днем. Через несколько мгновений на экране анализатора появлялась информация: род, вид и семейство, к которому относится растение, продолжительность жизни, основные свойства, приспособляемость... Последнее качество интересовало Лин больше всего. Они подошли к кустику ярко-желтой эрцеллы, стреловидные листья которой были нацелены в небо, источавшее зной. Эрцелла любит жару. Гостье Земли кавказские горы пришлись по нраву. -- Вернусь на Луну и займусь эрцеллой, -- сказала Лин, всматриваясь в цифры и символы, проплывающие по кофейной поверхности экрана. -- Хотите приспособить эрцеллу к лунным условиям? -- спросил Федор. -- Нет, к марсианским. Мне кажется, она должна прижиться в марсианских песчаных пустынях. Кончу учиться -- и полечу озеленять Марс, -- мечтательно произнесла Лин. -- А я-то решил, что вы будущая учительница! -- признался Федор. Лин пожала плечами. -- Я с детства мечтала о профессии озеленителя планет,-- сказала она.-- Увлекалась астроботаникой. Дедушка мне не препятствовал, это его принцип, как вы, наверно, заметили. -- Особенно в применении к Энквену,-- улыбнулся Федор. Лин срезала образчик эрцеллы, и они снова двинулись в путь. Федор поправил лямку рюкзака. -- Первый раз вижу эрцеллу,-- признался он.-- Раньше только читал о ней. -- Эрцеллу вывели всего несколько лет назад, на Оранжерейном спутнике,-- сказала Лин.-- Это полезное, но на Земле еще редкое растение. Вчера, спеша с Луны на Землю, я пролетала мимо Оранжерейного спутника. Представьте себе ярко-желтое переливающееся озерцо, а вокруг -- черная космическая ночь! Глубоко внизу осталось озеро Отдыха. Дорога становилась все труднее. Колючий кустарник, сквозь который приходилось продираться, цеплялся за одежду. То и дело надо было обходить в беспорядке разбросанные каменные глыбы. Лин по-прежнему шла легко. Похоже, она не ведала, что такое усталость. А ведь здесь она была в шесть раз тяжелее, чем на Луне. Хотя, правда, теперь пассажиры на новых кораблях Луна -- Земля проходят частичную акклиматизацию во время полета. Лин успевала еще орудовать геологическим молотком. Заметив интересующий ее минерал, она отбивала образчик и совала его в рюкзак Федора. Федор облизнул пересохшие губы. -- Хорошо бы найти родник или горный ручей,-- сказал он. -- Найдем,-- откликнулась Лин.-- Горы-то ведь не лунные, а земные. Вот у нас, на Луне, если в походе иссякнет запас воды -- дело плохо. Неожиданно Лин остановилась, опустилась на колени, разглядывая какой-то минерал. Федор, не снимая рюкзак, прислонился спиной к сосне, перевел дух. Лин ловко взмахнула геологическим молотком и отбила от скального выступа очередной образчик. -- Похожий минерал есть у нас, на Луне,-- сказала она, вертя в руках обломок. -- Он у вас ценится? -- Очень. Лин поднялась с колен и спрятала образчик в разбухший рюкзак. -- Из этого минерала добывают драгоценные металлы? -- поинтересовался Федор. Лин улыбнулась. -- Воду, обыкновенную воду, -- сказала она. -- Вода у нас встречается только в связанном состоянии. Федор кивнул. -- Знаю. Я читал, что, когда на Луне появились первые поселенцы, вода стала одной из главных проблем. Доставлять ее с Земли было бессмысленно. -- Вот и стали ее добывать из лунных минералов,-- докончила Лин. Перед мысленным взором Федора промелькнули тысячи раз зубренные страницы учебников селенологии и селенографии. Старый преподаватель, читавший в Звездной академии курс луноведения, отличался суровостью на экзаменах и умел заставить курсантов относиться с уважением к своему предмету, несмотря на то что помыслы их были устремлены к звездам. Путь Лин и Федора преградил огромный ствол поверженного дуба. Излом уже потемнел, но ветви все еще боролись за жизнь. Федор скинул рюкзак, прыгнул на ствол и, протянув руку, помог Лин перебраться через него. В горах вечереет рано, особенно осенью. День уходил. На каменные скулы обветренных скал неслышно наползали тени. Казалось, они появлялись из ущелий, множились, заполняя собою мир. -- Неужели вы умеете на глаз определять, какой минерал содержит воду в связанном виде? -- спросил Федор, нарушив долгое молчание. Лин замедлила шаг. -- Говорят, в старину были люди, которые могли чуять под землей воду или руду, -- сказала она. -- Остановится такой человек, ткнет палкой: "Копайте здесь!", отроют яму -- и, пожалуйста, артезианский колодец. Ткнет: "Ройте здесь!" -- и точно, в скважине обнаруживают руду. -- И вы верите в это? Лин подумала. -- Нет,-- сказала она,-- не верю. Знахарство, дикость, средневековье. Федор промолчал. -- Вы не согласны, Федя? -- спросила Лин. -- Видите ли,-- ответил Федор,-- Земля имеет собственное магнитное поле. На границах рудных месторождений оно искажается. Почему же не представить себе человека, который улавливает эти изменения магнитного поля? -- Без помощи приборов? -- Да. Лин усмехнулась. -- Шестое чувство! -- произнесла она.-- Месмеризм, разоблаченный как шарлатанство еще Французской академией наук бог знает сколько лет назад. -- К таким разоблачениям надо относиться с осторожностью, -- возразил Федор. -- Разве не та же Французская академия наук объявила, что камни с неба падать не могут? И на этом основании было решено, что метеориты -- это вздорная выдумка!.. Так что поиски средневековых рудознатцев, возможно, когда-нибудь приобретут научную основу. Лин и Федор упорно карабкались вверх, цепляясь за карликовые сосны и выщербленные непогодой валуны. Наконец они оба как по команде остановились, достигнув небольшой площадки, поросшей горным мхом, С одной стороны над площадкой возвышалась гора, с другой -- была пропасть. Над краем пропасти навис большой валун. Они сложили свою ношу. Лин подошла к валуну и заглянула вниз. -- Далеко мы забрались,-- сказала она. Федор подошел и встал рядом. -- Знаете, о чем я подумала? -- произнесла Лин, глядя на скалы, по пояс погруженные в туман.-- Горы, как люди. У каждой свой характер, свой норов. Вот эта -- угрюмая... Видите, как нахмурилась? А вот та, рядом, наоборот, так и лучится добродушием. Правда? Федор что-то ответил. Он смотрел на Лин, не очень вникая в смысл ее слов. -- Вереск! -- воскликнула Лин, переведя взгляд. -- Высоко забрался. Внизу, на почти отвесном склоне, серебрился маленький одинокий кустик. -- Живучий! -- сказала Лин. Она нагнулась, пытаясь дотянуться до кустика. Оставался пустяк -- какой-нибудь десяток сантиметров. Лин ухватилась за острый край скалы и в тот же миг поскользнулась, потеряв равновесие. Федор успел схватить ее за руку. Валун, задетый им, сорвался, увлекая за собой в пропасть целый поток мелких камней. Еще не веря своему спасению, Лин виновато улыбнулась Федору. Улыбка перешла в гримасу боли. Лин разжала руку, сжатую в кулак. Ладонь пересекала глубокая рана. -- Это когда я схватилась за край скалы, -- тихо сказала девушка. Федор перевязал порез своей майкой, предварительно разорвав ее на узкие полосы. Снизу доносился затихающий гул обвала. Они сели рядом на гранитный обломок. Лин посерьезнела, может быть, просто устала. -- Больно? -- спросил Федор. Она кивнула, затем сорвала травинку и принялась жевать. Вровень с площадкой величаво проплыл орел. Не обращая внимания на непрошеных гостей, он сделал круг, затем, высмотрев что-то внизу, камнем ринулся в пропасть. Стемнело. Федор развел небольшой костер, натаскав валежника. Лин, сложив руки на коленях, неотступно смотрела, как пляшут пламенные языки. В костре что-то щелкнуло. Один уголек откатился в сторону, но долго еще тлел, борясь с темнотой, прежде чем подернуться пеплом. -- Словно умирающая звезда...-- прошептала Лин.-- Федя, звезды умирают? -- Умирают, но не так, как человек. Лин вздохнула. -- Звезды гаснут, как угольки,-- тихо сказала она. Федор покачал головой. -- Остывший уголек можно потрогать, -- сказал он. -- Когда умирает большая звезда, от нее ничего не остается. Для нас, конечно, для наблюдателей. -- Значит, погасшая звезда рассыпается в пыль? -- спросила Лин. -- Нет, она остается на месте. -- Вы разыгрываете меня, Федя! -- воскликнула Лин. Она поднялась с валуна, сделала несколько шагов.-- Если звезда остается на месте, пусть даже погасшая, то почему ее нельзя обнаружить? -- По очень простой причине, Лин,-- сказал Федор.-- Если звезда достаточно велика... Она не отпускает от себя ничего, вырваться от нее невозможно. Ни один луч, ни один квант света не может покинуть такую звезду. Любая частица, как бы скоро она ни мчалась, если и попытается оторваться от звезды, то тут же упадет обратно,-- указал Федор на пропасть. Лин посмотрела в сгущенную тьму пропасти расширенными глазами. -- Звезда -- черная темница,-- негромко произнесла она.-- Страшно... Звезда, берущая навеки в плен все, что к ней приблизится. Вечная тюрьма в шапке-невидимке... -- Именно в шапке-невидимке,-- подхватил Федор.-- Астрофизики называют ее сферой Шварцшильда. -- А что это за сфера? -- оживилась Лин. -- Условная величина, рассчитываемая отдельно для каждой звезды,-- пояснил Федор.-- Если звезда занимает пространство большее, чем сфера Шварцшильда,-- она сияет для нас в небе, как обычная звезда. Однако достаточно ей, сжимаясь, стать меньше сферы Шварцшильда -- и звезда исчезнет с небосклона, превратится в черную дыру, бесконечную воронку, попав в которую, уже не выберешься. -- Знаете, Федя, я однажды побывала на Марсе,-- произнесла задумчиво Лин,-- и повидала там бальсанч -- песчаную бурю. -- Слышал о бальсанче,-- кивнул Федор,-- но видеть его еще не приходилось. -- Во время бальсанча небо смешивается с землей, становится сразу темно, как ночью,-- продолжала Лин.-- Поднимаются тучи песка, и песчинки жалят, как пчелы. Огромные обломки скал летают легко, словно перышки. Горе тому, кто не успеет спрятаться: пространство пронизывают фиолетовые стрелы молний, которые испепеляют все на своем пути... Но мертвая звезда, о которой вы рассказали, больше потрясает воображение. Потому что, попав даже в такую передрягу, как бальсанч, можно надеяться спастись... А Черная звезда...-- не договорив, Лин смолкла. Костер погас, лишь несколько углей еще тлели. Пахло увядшей травой. -- Послушайте, Федя, а если человек попадет в плен к Черной звезде? -- спросила Лин. -- Трудно будет вырваться, преодолеть притяжение звезды, -- сказал Федор. Лин кивнула. -- Понимаю. Но он сможет жить там, в плену? -- Этот вопрос еще не выяснен,-- нахмурился Федор.-- Чтобы ответить на него, нужно полететь к Черной звезде. Из-за дальней снеговой шапки выглянула Луна. Лин посмотрела на нее. -- Тянет туда? -- спросил Федор, показывая на Луну сломанной веткой. -- Конечно. Луна -- моя родина. -- Я недавно читал о первых поселенцах на Луне,-- сказал Федор. -- Хроника? -- Фантастика. Автор пытается представить себе, как будут жить люди, впервые прилетевшие на Луну. -- И как они там у него живут? -- поинтересовалась Лин. -- Неважно живут. Вся беда, по мнению автора, заключается в том, что человеческий организм за миллионы лет эволюции приспособился к земному тяготению... -- Сейчас только и говорят о тяготении, -- заметила Лин. -- По-моему, гравитация во все времена была злым роком человечества. -- Автор дальше описывает, как люди, попавшие на Луну, начали вырождаться. Оттого что притяжение было гораздо меньше земного. -- Чем же дело кончилось? -- От поколения к поколению люди мельчали и в конечном счете превратились в карликов, злобных, завистливых и слабоумных,-- сказал Федор. -- Мрачная фантазия,-- задумчиво произнесла Лин. В потемневшем небе проступила первая звезда. -- "Вверху одна горит звезда, мой взор она манит всегда", -- прочел Федор. -- Я тоже люблю Лермонтова,-- сказала Лин.-- А знаете, Федор, о чем я сейчас думаю? -- вдруг улыбнулась она, глядя на звезду. Федор развел руками. -- Я думаю, что насчет Черной звезды вы все придумали. Я права, признайтесь? Это такая же мрачная фантазия, как того автора, который писал о первых поселенцах на Луне. -- Нет, это не фантазия,-- покачал головой Федор.-- Одна такая звезда, уже известна человечеству. К счастью или к несчастью, не знаю. -- Странно...-- сказала Лин. -- История начинается давно,-- произнес Федор.-- Один инженер -- дело было в первой половине XX века -- занимался изучением радиопомех. Настроил он однажды свой приемник, и вдруг на волне пятнадцать метров поймал необычные сигналы. Дальше дело разворачивалось, как в хорошем детективе. Сигналы проверили -- оказалось, что это не могли быть обычные атмосферные помехи... А самое удивительное -- что таинственные сигналы повторялись с периодичностью 23 часа 56 минут! -- Звездные сутки. Федор кивнул. -- Шумиха поднялась невообразимая, -- продолжал он. -- Как же: братья по разуму протягивают руку! Инопланетная цивилизация желает вступить с землянами в контакт! Обитатели космоса шлют привет! И прочее в таком духе. Подобные заголовки украшали в те дни газеты всего мира. Доводы газетных авторов выглядели убедительно. "Ясно, что только разумные существа могут посылать сигналы через равные промежутки времени", -- вещали статьи. -- Чем же все кончилось? -- Дело оказалось проще простого,-- сказал Федор.-- За время, равное периоду сигналов, наша планета совершает полный оборот вокруг своей оси. А это означает, что сигналы, принятые инженером-радистом, исходят из одного и того же небесного участка. Этот участок уточнили -- оказалось, что он расположен в созвездии Стрельца. Шумиха умерла, дав начало замечательной науке -- радиоастрономии. Одновременно были открыты новые небесные объекты -- радиозвезды... Ну, а потом уже открыли Черную звезду -- "дырку" в небе... Лин улыбнулась -- в темноте ровно блеснули зубы. -- Похоже, дело кончится тем, что я предам астроботанику и подамся в звездочеты,-- сказала она.-- Вы, наверно, будущий астроном, Федор? -- Нет. -- Кто же? -- Угадайте. -- Попробую. Глаза Лин озорно блеснули. -- Рулевой на байдарке? -- Это моя побочная специальность. -- А основная? -- Я курсант Звездной академии,-- сказал Федор.-- Буду, как отец. Он звездопроходец. Лин знала, что такое звездопроходец. Улетая в дальний космос, к звездам, человек навсегда прощается со своим поколением. Когда он возвращается на Землю, его встречает новое поколение. Каждое возвращение со звезд приносит благо человечеству, делает его могущественнее и мудрее. Звездопроходцы помогают остальным обживать звездный дом. Немного таких людей, идущих впереди других землян в освоении пространства. Земля окружает их -- редких гостей! -- почетом и уважением. Жить по нескольку лет в разных веках и эпохах непросто. -- Есть такая исландская сага,-- тихо сказал Федор, будто угадав мысли Лин.-- Воины сидели в длинной хижине, греясь у костра. Двери с обеих сторон были распахнуты, чтобы выходил дым. В дверь влетела птица. Она покружилась над костром и улетела прочь. "Вот наша жизнь,-- сказал вождь.-- До -- небытие, и после -- небытие, а посреди -- несколько мгновений света и тепла". -- Зато те, кто покоряет пространство, живут как бы несколько жизней,-- произнесла Лин.-- Они имеют возможность познакомиться с различными поколениями землян, увидеть, чего они достигли. Федор посмотрел на Лин. -- Эта возможность дается недешево,-- сказал он. Лин вздохнула. -- Разве нельзя отказаться от таких полетов? Федор покачал головой. -- Когда-то пионеры осваивали нашу планету, бредя по топям, прорубаясь сквозь джунгли, пересекая прерии,-- ответил он.-- Благодаря им Земля принадлежит людям. Ныне пионеры должны прокладывать путь к звездам. -- Нужно посылать в пространство автоматы! -- нарушила Лин паузу. -- Автоматы не заменят человека. Рядом, в кустарнике, резко прокричала какая-то птица. -- Ужасно... -- прошептала Лин. -- Ужасно, когда люди навсегда прощаются со своим поколением, улетая к звездам. Мы их никогда не увидим. Значит, для нас они умирают... Недалеко от института, где я учусь, расположены стапели, где строятся звездные корабли. -- Вы были там? -- с живостью спросил Федор. Лин кивнула. -- Недавно,-- сказала она.-- Там сейчас строится фотонный звездолет "Пион". Представляете, Федя, это не корабль, а целый город! Там столько отсеков, что без карты не разберешься. Наверно, экипаж корабля будет состоять из сотен, тысяч людей. Целого выпуска Звездной академии не хватит! Разве можно свыкнуться с мыслью, что все они умрут для нас? -- "Пион" уйдет в пространство с одним человеком на борту, -- сказал Федор. -- С одним человеком? -- Лин показалось, что она ослышалась. -- С одним,-- подтвердил Федор. -- Одному человеку без экипажа там делать нечего,-- сказала Лин. -- На "Пионе" будет экипаж,-- произнес Федор.-- Но не из людей, а из белковых роботов. -- Из Зеленого городка? -- Да. -- И Энквен полетит? -- Конечно. -- А я никогда не интересовалась судьбой белковых братьев,-- сказала Лин.-- Почему-то думала, что их используют только на работах в пределах Солнечной системы. -- Так было до последнего времени. Только последняя группа белковых воспитывается для звездных рейсов,-- сказал Федор. -- Но Энквен-то каков! Уж он-то мог бы мне рассказать,-- заметила Лин. -- А разве вы спрашивали его об этом? -- резонно возразил Федор. Снова прокричала птица -- резко и протяжно. -- Интересно, куда полетит "Пион"? -- задумчиво произнесла Лин. -- У нас в академии все уверены, что к Тритону, -- сказал Федор. -- А что это за объект? -- Та самая черная дыра, о которой я вам рассказывал. -- Воронка в небе? -- Да. Лин зябко передернула плечами. -- Разве мало в небе других звезд? -- спросила она. -- Только Тритон с его чудовищным притяжением поможет людям решить одну из величайших загадок природы, -- сказал Федор. -- Раскрыть тайну гравитации. Разгадка ее даст ключ человечеству ко многим явлениям природы. Научившись управлять гравитацией, человечество обретет крылья, антигравитационные паруса понесут корабли землян к новым, еще более далеким мирам. А главное... -- Что? -- Главное, есть надежда, что, разгадав гравитацию, человек научится покорять время, так же как он покоряет пространство. -- Покорять время... -- повторила Лин и посмотрела на своего рослого, немного сутуловатого спутника. Говоря о звездах, он преображался. Его мысли были там, на загадочном и смертельно опасном Тритоне. Когда Федор рассказывал о дальнем космосе, лицо его становилось одухотворенным. В широких плечах легко угадать недюжинную силу. А как он тащил рюкзак, с которым и двое с трудом бы справились! Вначале, во время короткой встречи на берегу, этот парень показался ей чуть диковатым, но теперь она поняла, что первое впечатление было ошибочным. Просто Федор жил напряженной внутренней жизнью, которую временами выдавали глубоко посаженные, пытливо светящиеся глаза. Пора было возвращаться на озеро, но уходить совсем не хотелось. Лин осторожно поправила перевязанную руку. -- Силы тяготения есть и на Земле,-- сказала она.-- Зачем же лететь так далеко, чтобы их изучать? -- Здесь эти силы слишком малы. -- А на Тритоне? -- Там гравитация настолько велика, что она-то, собственно, и убивает звезду. Чудовищное притяжение как бы стягивает звезду к центру. Ломая любые внутренние преграды, звезда сжимается до тех пор, пока в поле тяготения не начнет заметно изменяться ход времени. Лин кивнула. -- Теория относительности,-- сказала она. Законы Эйнштейна, которые на лекциях в институте казались ей такими абстрактными, вдруг в рассказе Федора начали приобретать реальные очертания. -- Представьте себе, что в поле тяготения Тритона попал какой-нибудь корабль, скажем, тот же "Пион",-- произнес Федор.-- Любой предмет (неважно, пылинка ли это или корабль) под действием сил притяжения начнет падать к центру звезды, причем скорость падения будет все время возрастать, пока не приблизится к скорости света... -- И "Пион" погибнет! -- вскрикнула Лин. -- Не обязательно,-- покачал головой Федор.-- Во-первых, у "Пиона" будет начальный импульс, с которым он подлетит к Тритону, благодаря чему корабль сможет, если повезет, стать искусственным спутником звезды. Во-вторых, благодаря высокой скорости время на корабле замедлится, оно как бы застынет... -- С земной точки зрения? -- Конечно. Лин представила себе, как "Пион" вращается вокруг Черной звезды, ежеминутно рискуя сорваться в бушующую пропасть. Экипаж ставит эксперименты, накапливает факты, шаг за шагом разгадывая тайну гравитации. Но допустим, задача решена. Как же вырваться из плена Черной звезды? -- Как же вырваться из плена Черной звезды? -- вслух повторила Лин. -- Это дело того человека, который поведет "Пион", -- ответил Федор. -- Дело капитана. Лин поднялась. -- Поздно,-- сказала она. -- Пора возвращаться,-- откликнулся Федор, тоже поднимаясь. Благодаря полной луне спускаться было легко. Каждый камешек, каждая травинка были щедро облиты желтым сиянием. Над молодыми людьми мерцали звезды. -- Послушайте, Федя,-- сказала Лин,-- но если Тритон не светится, то есть, я хочу сказать, если он сам втягивает в себя весь свет, который излучает, то ведь обнаружить его в телескоп невозможно? -- Невозможно. -- Как же "Пион" обнаружит звезду, к которой летит? -- Для того чтобы обнаружить умершую звезду, которая, сжавшись, стала меньше собственной сферы Шварцшильда, существует только один способ,-- сказал Федор.-- Поле тяготения этой звезды. Если в полете силы гравитации начнут возрастать, это и будет означать, что корабль... -- Падает на Черную звезду! -- Приближается к Черной звезде,-- поправил Федор. Долгое время они спускались молча, погруженные в свои мысли. -- Мне не дает покоя одна мысль,-- сказала Лин, когда они вышли на дорогу, ведущую к высокогорному озеру.-- Кто будет тот смельчак, который один, с экипажем из белковых роботов, полетит на "Пионе" к умершей звезде? Осень со всех сторон наступала на маленький островок тепла, затерявшийся в сердце Кавказских гор. За поворотом открылось озеро. Оно блестело, рассеченное надвое лунной дорожкой. Лин и Федор молча дошли до башни радиомаяка, антенна которого бессонно вращалась днем и ночью. От черной башни внезапно отделилась невысокая фигура. Федор шагнул вперед, заслоняя собой Лин. Черты лица разобрать было трудно, потому что фигура двигалась в тени, отбрасываемой башней. -- Дедушка! -- громко сказала Лин. Она быстро отвела назад руку, чтобы Ливен Брок не успел заметить повязку. -- Бессонница,-- сказал Ливен Брок,-- решил немного прогуляться. Они двинулись втроем к палаточному городку. Палатки были разбиты на песке, у самого берега озера. Быстро раздевшись, Федор вытянулся под одеялом, но уснуть, против обыкновения, долго не мог. В памяти проплывали события прошедшего дня, как никогда, яркого и насыщенного. Стремительный рассветный полет... Утренние облака, подцвеченные зарей... Леса, поля, горы, города, проплывающие внизу... Кавказ, величавый Казбек... Высокогорное озеро Отдыха, по воле синоптиков превратившееся на несколько дней в крохотный островок тепла и лета... Ливен Брок, Энквен... Лин, байдарка... И снова Лин. Вылазка в горы и их долгий разговор, внешне, быть может, и бессвязный, но исполненный для Федора глубокого смысла. Иначе почему бы он теперь, ворочаясь на узкой койке, все время возвращался к нему, вспоминая каждую реплику, каждую интонацию длиннокосой девушки? Федор говорил ей о сокровенном. О мечтах. О звездах. Да, и звезды -- это тоже сокровенное. О Тритоне, о загадочной Черной звезде, о таинственной дыре в небосводе Федор привык думать постоянно. Повернувшись, Федор нагнулся, приподнял край брезента. Неужели скоро рассветет? Несмотря на то что сон не приходил, ночь промелькнула, словно единый миг. Да, на востоке намечалась заря. Вершины гор зарозовели. Он отпустил край брезента, улегся поудобнее и закрыл глаза, пытаясь уснуть. Полежав несколько минут, он рывком под