ой", -- припомнил Федор и впервые пожалев что ни разу так и не побывал в пещерах близ Зеленогото родка, хотя и Алексей, и Лин много раз предлагали отправиться туда. Через несколько шагов Икаров отметил купол каменной соли, выходящий на поверхность плато. Прежде всего образцы. Тяжелый молоток опустился на породу. Руки делали дело, ставшее уже привычным. Капитан думал о Теплом плато. Как возникло оно? В результате вулканической деятельности, которая и теперь дает живительное тепло? Какие расстения миллионы лет назад положили начало образованию пластов каменного угля? Какие животные, погибая, породили нефть на Рутоне? Или, быть может, нефть на этой планете не животного происхождения? В обломках Икаров обнаружил окаменелые кораллы. Значит, когда-то здесь, над плато, колыхались океанские волны. Примерно через километр картина изменилась и мергели сменились гранитными скалами. Пользуясь молотком, капитан определил среди них перидотиты -- глубинные породы, которые на Земле являются наиболее распространенными. Встретились и образцы вулканического туфа. Когда капитан проходил под нависшей скалой, он ударил в стену молотком и едва не поплатился за это. Федор выскочил из ловушки, но несколько камней у скафандру, За скалой открылось поле, усыпанное костями. И снова вопросы. "Словно поле битвы", -- подумал Икаров. Когда разыгралась битва? Кому принадлежали эти кости, покрытые известняковым налетом? Что за звери рыскали здесь, оглашая плато яростным ревом? Дышать стало труднее. Пряча в сумку обломок огромной белой кости, Икаров глянул на кислородомер и в первую секунду не поверил своим глазам: стрелка подрагивала где-то около нуля. Он быстро обследовал скафандр и понял, в чем дело: во время лавины осколок камня, острый, как игла, угодил в кислородный баллон и пробил его. Икаров схватился за рацию и тут же убедился, что каменный дождь привел ее в негодность. Кислорода оставалось в лучшем случае минут на десять. О том, чтобы добежать до танкетки за это время, и думать было нечего. Кровь ударила в виски то ли от волнения, то ли от начавшего сказываться недостатка кислорода. Бороться до конца! Капитан быстро сориентировался по карте и, выбрав нужное направление, побежал. Бежать было трудно. Нужно было следить в оба за трещинами в почве: в них можно было расшибиться в два счета. Тяжелая сумка, которую Икаров не бросил, при каждом прыжке больно ударяла в бок. Огромная тень капитана мчалась впереди, изламываясь на торосах. Невидимая рука схватила Икарова за горло, дышать сразу стало нечем. Капитан инстинктивно дернул ворот и медленно опустился на валун. Все. Руки задергались в конвульсиях. Одна попала в карман комбинезона, наткнулась на какой-то небольшой предмет. Круглый. В тускнеющем мозгу вспыхнуло воспоминание -- земной космодром, прощание перед стартом пульсолета, Ван Каро, сунувший ему в руку биопередатчик... Биопередатчик? Неверной рукой Икаров вытащил из кармана пеструю кругляшку и последним усилием поднес ее поближе к виску... Он еще успел увидеть вдали фигуру Энквена, который мчался к нему, делая неправдоподобно огромные прыжки. Затем плато покачнулось перед глазами, и капитан погрузился в небытие... Очнулся Икаров в танкетке, где Энквен наскоро привел его в чувство. Кружилась голова, поташнивало. -- Где моя сумка? -- спросил Икаров. -- Здесь, в шлюзовой камере,-- отозвался Энквен. В этот момент в люк кто-то ударил. Капитан насторожился. Стук повторился. -- Хозяин Рутона стучится, -- сказал Икаров. -- Камнепад. Он начался, когда тебя не было, капитан, -- сказал Энквен. Танкетка двинулась в обратный путь. Энквен ни словом не обмолвился о приключении, едва не стоившем жизни капитану. Массивная фигура робота привычно маячила у пульта наблюдения. -- Вот он -- владыка Рутона! -- неожиданно воскликнул капитан. Энквен оторвался от приборов. Икаров смотрел на экран. Глубокую впадину со всех сторон стеснили скалы. На дне ее лежал огромный высохший панцирь, круглый, словно купол. "Диаметр панциря -- три метра", -- тут же определил Энквен. Видны были мощно раскинутые клешни, будто чудовище в последнюю минуту хотело обнять свою планету. -- Владыка?.. -- переспросил Энквен. -- Бывший владыка,-- пояснил капитан.-- Представь себе Рутон миллиард лет назад. Планета покрыта морями. Небольшие клочки суши покрыты тропической растительностью. Но основную часть поверхности занимает океанская стихия, и царствуют в ней ракообразные, вот такие, как этот зверь, -- указал Икаров на панцирь, который начал уже скрываться из виду. Возвращаться решили кружным путем, и здесь землян ожидало радостное событие: на окраине плато они обнаружили богатейшее месторождение лития... Работа капитана и Энквена на Рутоне продлилась полтора года, примерно на такой срок и рассчитывал Икаров, с самого начала прикидывая объем исследования. Результаты их полета вышли далеко за рамки обычного экзаменационного поиска, который проводят выпускники Звездной академии. Обширная программа, с которой капитан ознакомил Энквена еще в полете на Рутон, была в основном выполнена. Они набросали в общих чертах географию Рутона, произвели геологическую съемку планеты. Были изучены магнитные и гравитационные поля, произведены пробы воздуха, заложены основы климатологии. Найдены были богатые месторождения редких металлов, в первую очередь лития, столь необходимых ныне землянам. В запасном отсеке пульсолета Икаров и Энквен увозили на Землю множество патронов биопамяти, где была записана информация о Рутоне. По возвращении на Землю Федор Икаров доложил результаты полета на Высшем координационном совете -- честь, которой до сих пор не удостаивался ни один выпускник Звездной академии. В координационном совете докладывали о своих завершенных полетах лишь самые заслуженные капитаны, космические волки, чей поиск был особо труден и важен для землян. Необычным было и то, что во время доклада Федору Икарову ассистировал белковый робот Энквен, его единственный помощник в полете на Рутон. Робот по ходу доклада вывешивал таблицы и диаграммы, а также демонстрировал кинокадры, связанные с исследованием Рутона. Особый интерес членов совета вызвало предложение Федора Икарова сделать Рутон промежуточной станцией при полетах землян за пределы Солнечной системы. Долго продолжался рассказ Икарова. Внимание Ливена Брока, одного из старейших членов совета, привлек эпизод с биопередатчиком Вана Каро -- аппаратом, который спас капитану жизнь во время вылазки. -- Я считаю, что биопередатчик имеет большое будущее, -- сказал Ливен Брок.-- На наших глазах он совершенствуется. Еще несколько лет назад это был тяжелый и громоздкий аппарат, создание которого требовало огромного труда и неиссякаемого терпения. А теперь вы видели в руках у капитана Икарова небольшой по величине шарик... Энквен посмотрел на воспитателя. -- Этот биопередатчик во многом еще несовершенен, -- бросил реплику робот. -- Он нечетко работает? -- спросил Ливен Брок. -- Да, мы проверяли его несколько раз в условиях Рутона, -- сказал Икаров, подняв шарик, чтобы всем было видно. -- Образы передаются не очень отчетливо. -- И радиус действия мал, -- добавил Энквен, стоявший рядом с Икаровым. -- Биопередатчик -- очень важная и нужная вещь, -- сказал председатель. -- Он необходим людям многих профессий: и строителям, и изыскателям-инопланетникам, и даже туристам,-- улыбнулся он.-- Сможем мы увеличить радиус его действия? -- Боюсь, что пока нет,-- покачал головой Ливен Брок. -- Почему? -- спросил председатель. -- Мы имеем возможность выделить для работы над этой проблемой лучшие научные силы. -- На радиус действия сильно влияет гравитация,-- произнес Ливен Брок.-- А природы ее мы пока что почти не знаем... Сможем управлять тяготением -- тогда и радиус увеличим. -- Может быть, тогда вообще люди смогут мысленно общаться без передатчиков? -- спросил председатель. -- Возможно,-- кивнул Ливен Брок. -- Что ж, будем ждать возвращения "Пиона", -- подытожил председатель. -- А пока что я предлагаю оснастить "Пион" биопередатчиком Вана Каро,-- сказал Ливен Брок.-- Считаю, что испытания этого аппарата в условиях Рутона прошли в общем успешно. Во время полета капитана Икарова мы в Зеленом городке занимались этим передатчиком. -- Хорошая мысль,-- согласился председатель.-- Так и сделаем. Икарову непривычно было слышать рядом со своим именем приставку "капитан". Правда, в полете и на Рутоне так называл его робот, но одно дело -- Энквен, другое -- Высший координационный совет Земли... После доклада капитана Икарова завязался разговор о "Пионе", живо заинтересовавшем не только Федора и Энквена, но и всех присутствующих в зале. Председатель совета сделал краткое сообщение о том, как подвигается монтаж звездолета. -- Мы окончательно остановились на секционном принципе,-- сказал он.-- Каждый отсек корабля будет самостоятелен, как на подводной лодке. Это повысит сопротивляемость корабля. Он сможет функционировать, даже если погибнет большинство отсеков. Вчера я вернулся с Луны. На следующей неделе на "Пионе" начнут устанавливать фотонные отражатели. -- Еще вопрос, председатель,-- сказал Ливен Брок.-- Экипаж "Пиона" нам известен. Двенадцать белковых продолжают тренироваться. Причем, как вы убедились сегодня, успешно,-- кивнул он в сторону Энквена, который складывал таблицы и диаграммы,-- Одних белковых мы готовим для астрономических наблюдений на "Пионе", другие будут заниматься штурманскими расчетами в полете, третьи -- двигателями корабля... А кто будет капитаном? Кто поведет "Пион" к Черной звезде? -- На сегодняшний день имеются две тысячи кандидатов, -- ответил председатель.-- Скоро все они будут представлены на рассмотрение нашего совета. Полет Икарова и Энквена на Рутон получил высшую оценку. Едва избавившись от неотложных дел, Федор полетел на Луну: не терпелось повидаться с Лин. -- Даю тебе сутки,-- сказал Икарову ректор Звездной академии. -- О Рутоне может пока рассказать Энквен,-- сказал Икаров. -- Не только о Рутоне речь...-- загадочно произнес ректор. Икаров задумался, но вдаваться в расспросы не стал: это было не в его правилах. Едва Федор ступил на лунную почву, его охватило странное чувство, что он прилетел домой. Между тем Икаров был на Луне всего один раз, да и то единственное посещение было связано с не очень приятными воспоминаниями. В самостоятельном поиске Икаров возмужал. Многие прежние поступки казались ему теперь детскими, а безрассудная смелость -- мальчишеством, пустой бравадой. Новенькая, с иголочки форма звездного капитана стесняла движения. Федор тряхнул головой, отгоняя воспоминания. За стеклянной стеной космопорта он увидел Лин. Она тоже узнала Федора и приветливо махнула рукой. -- Ты очень изменилась,-- сказал Федор, когда они встали в сторонку, чтобы переждать гудящий поток нетерпеливых пассажиров, прилетевших с Земли. -- Ты тоже изменился,-- улыбнулась Лин, окидывая его взглядом. Федор тронул тяжелую толстую косу. -- Вот только косы остались прежними,-- сказал он. -- Это не косы,-- сказала Лин. -- А что же? -- Датчики. -- Датчики? Лин посмотрела на растерянное лицо Федора и сочла нужным пояснить: -- Так считает Энквен, твой помощник в полете на Рутон. Он об этом сказал мне во время первой нашей встречи в Зеленом городке. До чего же он был тогда смешной!.. Они покинули космопорт и не спеша шли к стоянке машин. -- Знаешь, Лин... -- Федор не договорил. Они подошли к площадке; на которой ровными рядами выстроились разноцветные машины. Лин открыла ярко-красную дверцу одной из них и жестом пригласила Федора садиться. Это была машина на воздушной подушке -- лучший транспорт в условиях Луны. -- Они появились у нас сравнительно недавно,-- заметила Лин, садясь за руль,-- после того как на Луне создали искусственную атмосферу. -- А до того? -- А до того у нас были танкетки,-- сказала Лин.-- Примерно такие, как та, в которой ты с Энквеном разъезжал по Рутону. -- Откуда ты знаешь, в чем я разъезжал по Рутону? Лин улыбнулась. -- Милый капитан, вы недооцениваете свою славу,-- сказала она.-- Телевизионный экран сделал вас едва ли не самым популярным человеком в Солнечной системе. Куда поедем? -- спохватилась она. -- Ты хозяйка,-- развел руками Федор. -- Показать тебе Луну? Хочешь? -- спросила Лин. Федор встретил ее предложение без особого энтузиазма. -- Времени маловато,-- сказал он. -- А я и не спросила: ты надолго? -- Сутки. Вместе с дорогой туда и обратно,-- сказал Икаров. Лин задумалась. -- Так... что же тогда... Ага, есть! -- хлопнула она в ладоши.-- Едем на стапели. На "Пионе" сегодня монтируют фотонные отражатели. Так что считай, что тебе просто повезло. Я частенько ездила к "Пиону", когда тебя не было... Едем? -- тряхнула Лин косой. -- Едем,-- сказал Федор. Лин нажала стартер. Машина сорвалась с места, как застоявшийся конь. По левую руку остались невысокие горы. Справа вдали виднелось ровное, как стол, плато. "Уж не плато ли Варгентина?" -- подумал Федор. Лицо Лин было сосредоточенным. Она отлично вела машину. Еще издали Федор узнал характерные контуры Лунных стапелей, сто раз виденные и в журналах, и на экране телевизора. "Пион" напоминал собой сильно вытянутую гроздь винограда, направленную вертикально вверх. Высота корабля составляла семь километров. На первый взгляд виноградиныотсеки располагались беспорядочно вдоль центрального ствола корабля. Одни отсеки были уже смонтированы полностью, другие наполовину, третьи -- только закладывались. Всюду -- и на земле" и на монтажных площадках -- кипела работа. Лишь опытный глаз мог уловить порядок в этом хаосе, угадать стройные контуры будущего корабля. Еще не ступив на "Пион", Икаров знал его уже, как свои пять пальцев. И не только благодаря лекциям в Звездной академии. Икаров, где только мог, собирал информацию о "Пионе" и хранил ее в заветной папке. -- Когда тебя не было,-- сказала Лин,-- я слетала в Музей звездоплавания, под Москвой. Федор кивнул. -- Только о звездах да ракетах, больше ни о чем думать не могла,-- продолжала Лин.-- Старые корабли такими странными кажутся... -- Они честно потрудились. -- Форма смешная: обтекаемые, как капли, -- сказала Лин. -- Иначе нельзя было: раньше все ракеты стартовали с Земли. Чтобы вырваться в космос, нужно было преодолеть толщу воздушного океана. Вот "Пион", -- кивнул Икаров в сторону строящегося корабля,-- для старта отведут подальше -- и от Земли, и от Луны. -- Чтобы не нужно было преодолевать сопротивление атмосферы? -- спросила Лин. -- Не только в этом дело. При старте "Пиона" из его фотонного отражателя хлынет такая река пламени, которая в состоянии испепелить целую планету, сорвать с нее воздушную оболочку, испарить моря и океаны. -- Вот, кстати, отражатель устанавливают, -- произнесла Лин. Рой машин плавно перемещал гигантскую чашу. Икаров знал, что это основная часть звездолета. Машины казались издали кучкой муравьев, которые тащат жука в муравейник. Отражатель представлял собой не что иное, как пораболическое зеркало. Свет, отражаясь от зеркала, будет толкать корабль вперед, создавая тягу. Федор и Лин подошли поближе. Монтажники знали Лин (видимо, она часто здесь бывала). Девушка окликала монтажников, здоровалась с ними. К ним подошел молодой парень в синей с молниями форме электрика. -- Я вас знаю,-- сказал он и протянул руку. -- Откуда? -- удивился Федор. -- Телевизор,-- пояснил, улыбаясь, парень.-- Вы ведь Энквен, верно? -- Энквен -- мой помощник. Он остался на Земле. А я капитан Икаров, к вашим услугам,-- щелкнул каблуками Федор. Даже сквозь румянец видно было, как покраснел электрик. Он беспомощно посмотрел на Лин, словно ища сочувствия. -- Это от волнения, -- сказала Лин. Они подошли к фотонному отражателю. По наружному ободу зеркала шли на равном расстоянии друг от друга небольшие ракетные двигатели. -- Двигатели маневра,-- пояснил Федор.-- Включая некоторые из них, можно создавать боковую тягу, которая изменяет направление полета корабля. -- Скажите, капитан,-- спросил электрик,-- а что произойдет, если часть отражаемого света поглотится зеркалом? -- Зеркало испепелится сразу же,-- ответил Икаров.-- Чтобы этого не случилось, в отражателе будут использованы сверхпроводники, которые не поглощают свет, а целиком отражают его. Из кабины подъемного крана электрика позвали. Извинившись, он убежал. -- Давай посмотрим оранжерейный отсек? -- предложила Лин. В отсек они поднимались по узкой приставной лесенке: транспортерные ленты "Пиона" еще не работали. В огромном отсеке было пустынно. В открытые люки падал свет. Там и сям белели кучи песка, гравия, попадались связки тоненьких саженцев. -- Видеопластики сюда еще не приходили,-- сказала Лин, озирая стены. Внимание Федора привлек ящик с землей. Взрыхленная почва была покрыта ровными зелеными всходами. Растение показалось Федору знакомым. -- Неужели не узнаешь? -- сказала Лин. Федор покачал головой. -- Вспомни озеро Отдыха,-- произнесла Лин,-- горы... -- Эрцелла! -- Она самая. Думаю, выживет на "Пионе". Я использую литий для подкормки,-- сказала Лин. -- Хочешь проверить поведение эрцеллы в условиях невесомости? -- спросил Федор. -- Нет, при больших перегрузках,-- сказала Лин.-- Обязательно записывай все данные, ладно? -- При условии, что на "Пионе" полечу я,-- улыбнулся Федор. -- Ты полетишь,-- серьезно сказала Лин. -- Ты в этом уверена? -- Не только я,-- сказала Лин.-- И дедушка. И весь Зеленый городок. На полу оранжерейного отсека были намечены контуры будущих дорожек. Между ними располагались участки, которые предстояло заполнить земной растительностью. Лин подошла к связке саженцев, выбрала среди них тоненькую березку и умело посадила ее в рыхлый грунт пустынного участка. -- Это будет моя березка, Федя,-- сказала она, оглаживая белый ствол.-- Вернее, это буду я с тобой. И в обратном полете, и уже на Земле среди многих дел, в течение долгих дней эта березка не выходила у Федора из головы. Глава 10 МАРС Идем сквозь правильность линий, Сквозь беспощадный свет, В пустую память пустыни Впечатав рубчатый след. Ван знал, что преддипломная практика Лин будет проходить на Марсе. Поэтому он обрадовался, узнав, что Ливен Брок включил его в группу, сопровождающую роботов-пионцев на Марс. Постройка "Пиона" подходила к концу, к этому времени должен был быть готов и белковый экипаж звездолета. Биологов Зеленого городка представлял Владимир Карбенко. Взволнованный оказанным ему доверием и предстоящей ответственностью, Володя на космодроме без умолку говорил, без надобности поправлял ворот рубашки и все время безуспешно запихивал в карман угол коробки с магнитными шахматами. Ван Каро летел на Марс не впервые. Год назад он был на Красной планете с археологической экспедицией. Хотя результаты экспедиции были скромными, Ван вернулся на Землю с твердым убеждением, что в марсианских пустынях под легендарными красными песками покоятся древние города. Лицо Марса -- пустыни. Можно ехать или лететь и час, и два, и только безотрадные песчаные барханы будут проплывать перед глазами. Единственные естественные возвышенности на планете -- горы Митчела, расположенные близ Южного полюса. Атмосферное давление Марса до заселения составляло лишь десятую часть земного. Но с десяток лет назад на Марсе, как и на Луне, была создана искусственная воздушная оболочка. Карбенко на Марсе еще не был, и его интересовало все. Время в полете, свободное от шахмат, он отдавал беседам с Ваном, который добросовестно рассказывал, что знал, о Красной планете. Время свободное было: они летели не на пульсолете, а на обычном пассажирском лайнере -- ветеране трассы Земля -- Марс. Ван часто смотрел на экран, наслаждаясь зрелищем черного неба, прошитого созвездиями. После обеда к Вану подсел Владимир. -- Сыграем, Ван? -- похлопал он себя по карману, где покоилась коробка с шахматами. Ван замотал головой. -- Энквен тебе партнер, -- сказал он. -- Энквен занят, что-то подсчитывает,-- вздохнул Карбенко. По экрану наискось проплыла оранжевая ракета. -- Почтовая,-- определил Ван. -- Послушай, Ван, а почему марсианские пески красные? -- спросил Владимир. -- Песчинки покрыты окислами железа. -- А пески образовались из выветрившихся вулканических пород? Ван оторвал взгляд от экрана. -- Отчасти из раздробленного туфа,-- сказал он.-- Но в основном марсианские пески -- это лимонит, охра и красноватый песчаник. -- Знаешь, Ван,-- сказал Владимир,-- меня в полете все время не покидает чувство, что я опоздал. -- Куда опоздал? -- не понял Ван. -- На Марс. Я бы хотел быть с теми, кто впервые ступил на эту планету. Выскочить первым из люка, набрать в грудь побольше воздуха и крикнуть... -- Много бы пришлось набрать тебе воздуха,-- с улыбкой перебил его Ван.-- Марсианский воздух содержал тогда кислорода в тысячу раз меньше, чем земной. Владимир пожал плечами. -- Неужели ты думаешь, что я выскочил бы без скафандра? -- сказал он. -- Кто тебя знает. Шахматисты народ рассеянный,-- произнес Ван. -- А в песчаные бури ты попадал? -- спросил Владимир. -- Было. -- Страшно, говорят? -- Сейчас уже не то, что раньше,-- сказал Ван.-- В пустыне высаживают эрцеллу, и она корнями связывает пески. -- Я слышал, что эрцелла на Марсе приживается с трудом,-- заметил Владимир. Ван кивнул. -- Так было,-- сказал он.-- А теперь озеленители придумали подкармливать эрцеллу литием. Результаты хорошие. -- Откуда ты знаешь? -- Одна... Один озеленитель рассказывал,-- ответил Ван неохотно. Некоторое время они молча смотрели на обзорный экран. Корабль шел с приличным ускорением, дышать было трудновато. -- Да, работы озеленителям на Марсе хватит,-- задумчиво произнес Ван. -- Не только озеленителям,-- сказал Владимир.-- И строителям. И геологам... -- Марсологам,-- поправил Ван. -- Никак не привыкну к этому слову. -- Привыкай, -- сказал Ван. -- Нам на Марсе быть не меньше полугода, пока не закончатся заключительные испытания белковых. -- Послушай, Ван, средняя плотность Марса меньше, чем средняя плотность Земли, верно? -- спросил Владимир. Ван кивнул. -- Получается, что Марс состоит из более легкого вещества, чем Земля? -- произнес Владимир. -- Нет. Тут хитрая штука,-- сказал Ван.-- Понимаешь, Володя, недра каждой планеты находятся под огромным давлением, которое определяется весом верхних слоев. Вес Марса в десять раз меньше веса Земли, потому и плотность его меньше. -- Но химический состав Земли и Марса одинаков? -- Примерно. -- Знаешь, Ван, я в детстве любил ломать игрушки, чтобы посмотреть, что там внутри,-- сказал Владимир.-- Ты не можешь мне сказать, что внутри Марса? -- Новая игрушка? -- засмеялся Ван.-- Видишь ли, Володя, Марс и Земля -- родные брат и сестра. Потому и внутренние структуры их схожи. Раньше считали, что земное ядро состоит из железа. Потом появилась гипотеза, согласно которой земное ядро состоит из каменистого вещества, такого же, как вещество мантии, но ставшего металлоподобным под действием огромного давления. Владимир кивнул. -- Знаю, гипотеза Лодочникова -- Рамзея, -- сказал он. -- Сейчас Марс спокоен? Марсотрясений не бывает? -- спросил Владимир. -- Нет. Ван кивнул. -- А куда девалась марсианская вода? -- допытывался Владимир. Улетучилась, что ли, водица? -- Не улетучилась. Вода на Марсе осталась,-- сказал Ван.-- Во время раскопок в Восточной пустыне мы хотя и не обнаружили засыпанного древнего города, но зато нашли одну вещь, пожалуй не менее ценную... -- Что же это за ценная вещь? -- Слой вечной мерзлоты! -- торжественно сказал Ван. -- Действительно, ценная находка,-- пожал плечами Владимир. -- Конечно, ценная! Слой вечной мерзлоты -- источник воды,-- пояснил Ван.-- Но разработки еще не закончены. А пока что воду на Марсе, как и на Луне, добывают из каменных пород. Научимся доставать воду из слоя вечной мерзлоты -- и на Марсе будут моря! На Марсе и роботы, и люди, с ними прибывшие, получили различные назначения. Ван Каро, Владимир Карбенко и Энквен были направлены на спасательную базу северного полушария Марса. Откровенно говоря, Ван был расстроен, он мечтал об изыскательной партии: работая в ней, он имел бы больше всего шансов встретить Лин. Одна из грандиозных марсианских новостроек -- тоже неплохо. Но спасательная база... Его утешил Владимир. -- Стажировка на спасательной базе будет полезна Энквену, -- сказал он. -- На "Пионе", Ван, спасатели будут нужней, чем строители. -- Но мы-то останемся на Земле, -- пробурчал Ван. -- Ну и что? Нам тоже, грешным делом, неплохо освоить смежную специальность,-- сказал Владимир.-- Помнишь, как у нас в Зеленом пропали Ливен Брок и его воспитанник? Признайся, мы их искали довольно неумело, кустарно. -- Но все же нашли. -- А разве тебе не интересно, Ван, участвовать в проверке собственного изобретения? -- спросил Владимир. По решению координационного совета биопередатчик Вана Каро проходил на Марсе испытания. Хотя радиус действия передатчика был невелик, но аппарат мог передавать на значительные расстояния не мысли и образы, а сигналы -- импульсы альфа-ритмов головного мозга. Каждый человек, живущий на Марсе, был снабжен передатчиком Вана. Условия работы на Красной планете были трудны и опасны. Если человек попадал в беду, координаты бедствия определялись по сигналам передатчика: ведь у каждого альфа-ритмы головного мозга носят индивидуальный характер. Спасатели работали с энтузиазмом, мечтая усовершенствовать биопередатчик, внести в него хоть какое-нибудь конструктивное улучшение. Все знали, что по решению совета биопередатчик включен в снаряжение "Пиона". Служба на спасательной базе пришлась Вану по душе. Его натура требовала действия, движения, а всего этого у спасателей было с избытком. Однажды Ван дежурил. Шло время, вызовов не было, сигналы бедствия не поступали, и Ван задремал. Проснулся он, словно от толчка. На пульте лукаво подмаргивал красный глазок. В наушниках стоял комариный писк, который, собственно говоря, и вывел его из состояния легкого забытья. Ван мигом стряхнул зевоту и по видеофону доложил начальнику спасательной станции о полученных сигналах. Северное полушарие Марса отличается, как известно, крайне неустойчивым, капризным климатом. Среди лета вдруг может пойти сухой град величиной с кулак или ливень, в минуту образующий бурные потоки, которые все смывают на своем пути. А о страшных песчаных бурях, снискавших дурную славу по всей Солнечной системе, и говорить нечего. В последние годы на Марсе велись большие инженерные работы: на побережье строился современный океанский порт, возводился новый космодром, закладывались многоэтажные ангары для орнитоптеров -- основного вида транспорта на Марсе. Машины на воздушной подушке здесь не привились из-за песков пустыни, которые склонны при любом ветерке подниматься в воздух, образуя смерчи. Начальник спасательной станции велел Вану уточнить координаты бедствия и немедленно вылетать. Через несколько минут после получения сигналов орнитоптер взмыл с одного из эллингов базы в красноватое марсианское небо. Машину вел Ван. Здесь же в кабине находился остальной экипаж орнитоптера -- Карбенко и Энквен. Все время улавливая сигналы бедствия, они прокладывали курс. В нормальных условиях биопередатчик Вана молчал. Он начинал испускать сигналы лишь в том случае, если его слегка сдавливали, что и делал человек, который попадал в беду. С новой конструкцией Вану пришлось повозиться, но в условиях Марса она оправдывала всегда. Машина набирала высоту. Внизу промелькнули немногочисленные строения базы, потом потянулась изжелта-красная однообразная пустыня. Нескончаемые барханы проплывали один за другим, похожие на вдруг окаменевшие волны моря. Косые лучи заходящего солнца скользили по верхушкам барханов. -- Красотища! -- сказал Владимир. Хотя прошло уже два месяца, он не переставал восхищаться на Марсе абсолютно всем. Изредка вдоль круглых иллюминаторов машины мелькало какое-то подобие тени и спустя некоторое время слышался глухой звук, похожий на удар палкой по днищу пустой бочки. Это проносились небольшие летучие существа, издревле населяющие Марс. Первые земляне, прибывшие на Марс, назвали их почему-то нырками. -- Володя, сейчас не время шутить! -- раздраженно воскликнул Ван, когда Карбенко продиктовал ему очередную порцию цифр, связанных с курсом. -- О чем ты, Ван? -- с недоумением спросил Владимир. -- Вместо координат бедствия ты подсунул мне координаты... нашего орнитоптера. Проснись! -- Все расчеты проверяет Энквен,-- сказал Карбенко. Робот невозмутимо молчал. -- Ловко! Выходит, что это я даю сигналы бедствия? -- возмутился Ван.-- Вот что, займись наблюдением. Расчетом курса пусть занимается один Энквен. Через несколько минут курс машины пришлось резко менять: координаты бедствия, если верить расшифровке сигналов, которую произвел робот, изменились, и, намного. Такого в практике новоиспеченных спасателей еще не случалось. Да и в рассказах старожилов базы такого случая не встречалось. Неужели Энквен ошибается в расчетах?.. Энквен, будущий первый помощник капитана "Пиона"? -- Странно, очень странно,-- пробормотал Ван, вглядываясь в стереокарту.-- Координаты лежат на местности, где не ведутся и никогда не велись работы. -- Да, отсюда добрых две сотни километров до ближайшей стройки,-- уточнил Владимир.-- Разве что геологи... -- Марсологи,-- поправил Ван. -- Вот именно. Может быть, изыскатели... -- Не может быть там изыскателей, -- неожиданно произнес Энквен. -- Опасная зона, повышенная радиация. Владимир пожал плечами. -- Что же означает эта свистопляска с координатами? -- спросил он. -- Прибудем -- увидим,-- сказал Ван. Орнитоптер скользнул вниз, неподвижно застыв на расстоянии метра от почвы. Его огромные перепончатые крылья теперь лишь слабо покачивались, поддерживая машину в воздухе на заданном уровне. Наскоро натянув противорадиационные скафандры, Ван и Владимир спрыгнули на красный песок. Следом выскочил Энквен. Владимир осмотрелся. -- Где-то здесь,-- сказал он. -- Включи сирену, Энквен,-- велел Ван. Высокий переливчатый звук разнесся далеко вокруг, многократно повторенный пустынным эхом. Сирена умолкла, никто на нее не откликнулся. Они тщательно обыскали местность, но это не дало никаких результатов. -- Я уверен в одном,-- сказал Владимир.-- Пеленгатор не мог ошибиться. -- Энквен тоже не мог ошибиться,-- добавил Ван, подходя к орнитоптеру. Радировав результаты поиска на базу, они поднялись в воздух. Энквен решил еще раз проверить координаты бедствия. На сей раз сигналы исходили из точки, отстоящей от места, которое они только что покинули, километров на пятнадцать. Источник сигналов был прежний... Спасатели исследовали новый пункт -- тот же успех. Так повторилось еще два раза. Уже давно наступила неверная марсианская ночь, озаряемая попеременно двумя светящимися искусственными спутниками. Ван и Владимир измучились и изнервничались, но они ни за что не отказались бы от поисков. Что касается Энквена, то он сохранял обычную невозмутимость. Наступил тревожный рассвет, и таинственный источник сигналов бедствия оказался в новой точке. Когда Энквен сообщил координаты, Ван, не говоря ни слова, развернул машину в воздухе на 180o и лег на другой курс. На сей раз передатчик сигналил откуда-то из гор Митчела. -- Далеко забрались. Южный полюс недалеко...-- пробормотал Владимир. -- Как может человек совершать такие быстрые броски? -- спросил Ван, ни к кому не обращаясь. -- Может быть, его схватил какой-то неведомый зверь? -- высказал предположение Владимир. Ван покосился на него: лицо вроде серьезное. -- Люди на Марсе сравнительно недавно,-- продолжал Владимир,-- и многое здесь еще не изведано и не понятно. -- Эти звери жили здесь до того, как на Марс ступила нога человека,-- сказал Ван. -- А потом? -- спросил Владимир. -- Потом фантасты переселили их подальше, к окраинам Солнечной системы. Машина шла на полной скорости. Кое-где пески были покрыты зарослями эрцеллы, которая успешно боролась с пустыней. Показались горные отроги. -- Здесь! -- сказал Энквен твердо. Уже ни на что не надеясь, Ван посадил орнитоптер. Площадка, окруженная скалами, была пустынна. -- Хотел бы я видеть этого шутника! -- вырвалось у Владимира. Было темно, Ван возился с прожектором, который не включался. -- Там,-- сказал Энквен, подойдя к черному провалу, контуры которого люди смутно угадывали в темноте. Ван включил наконец прожектор и направил световой луч в пропасть. На дне ее двигалось какое-то существо, похожее на осьминога. Оно все время пыталось улизнуть в сторону, в спасительную тьму, но Ван, ловко орудуя прожектором, не выпускал осьминога из поля зрения. -- Тут кто-то говорил насчет чудищ, которых на Марсе нет...-- бросил Владимир, посмотрев на Вана. Ван промолчал. Он оглядел дно пропасти -- человека, который бы терпел бедствие, там не было. Следовало принять какое-то решение. -- Энквен! -- сказал Ван. -- Слушаю,-- ответил робот. -- Спустись вниз, схвати осьминога, нейтрализуй его и доставь сюда,-- приказал Ван. -- Это не осьминог,-- начал Энквен.-- Согласно классификации Брэма... -- Выполняй приказ,-- перебил Ван. Прыгая с камня на камень, робот приблизился к врагу. Как знать, быть может, Энквену припомнился давний его поединок с электрическим скатом на дне Атлантики? Приобретенный тогда опыт мог сейчас во всяком случае пригодиться. Увидев приближающегося бесстрашно робота, существо сделало новую попытку улизнуть, Однако бежать было некуда: сверху била ослепляющая струя. Едва Энквен приблизился к осьминогу, последний выпустил ему навстречу струйки фосфоресцирующей жидкости. Робот пошатнулся (видимо, жидкость подействовала на двигательный центр), но храбро продолжал наступать. Приблизившись наконец к осьминогу, Энквен одной рукой схватил извивающееся щупальце, а другой впрыснул дозу парализующей жидкости прямо в жарко пульсирующий комок... -- На что нам эта тварь? -- спросил Владимир. Ван не ответил. Вскоре Энквен, таща неподвижного осьминога, щупальца которого волочились по камням, вынырнул из пропасти. -- Приказ выполнен,-- сказал робот, бросая тушу к ногам Вана. -- Есть у меня одна идейка,-- сказал Ван и натянул защитные перчатки, затем вооружился ножом и приступил к вскрытию осьминога. Энквен придерживал чудище, а Владимир присвечивал прожекторным лучом. Жесткое мясо фиолетового цвета было густо пронизано тонкими белыми нитями, прочными, как сталь, и дело подвигалось туго. Когда скальпель вскрыл продолговатый пузырь, на гранит пролилась небольшая лужица темно-фиолетовой жидкости. Камень задымился. -- Не хотел бы я выпить такого молочка,-- негромко пробормотал Владимир. А Ван все копался во внутренностях осьминога. Наконец он с торжествующим криком поднялся с колен. В руке его блеснул пестрый шарик биопередатчика. -- Видишь, Володя, как просто,-- сказал Ван, впервые за все время улыбнувшись. -- Но как же так...-- растерянно произнес Владимир.-- Ведь мы получали сигналы из пустыни... -- А вот,-- Энквен тронул шестипалой рукой труп нырка. -- Ты прав, Энквен,-- сказал Ван и, повернувшись к Владимиру, пояснил: -- Я читал, что нырки очень любят таскать пестрые предметы. Совсем как наши земные сороки. Где-то он сглотнул передатчик (очевидно, утащил из жилья), а затем отправился в пустыню, на охоту. Ну, остальное понятно. -- Да, помотались мы,-- задумчиво произнес Владимир и покачал головой. Энквен достал передатчик и, обтерев его, протянул Вану. Вскоре орнитоптер, взмахнув крыльями, поднялся над горами и полетел в сторону базы. Одной из самых больших строек Марса был океанский порт. Порт воздвигался, океана еще не было. Обводнение Марса являлось делом будущего. Марсологи-поисковики только искали в коре планеты водоносные породы, а близ ложа будущего океана уже вырастали причалы, складские помещения и прочие портовые сооружения. Ван прилетел сюда в свободный день, чтобы посмотреть, как идет строительство, как справляются с ним питомцы Зеленого городка. В порту Ван повстречал Лин. Встретил, когда совсем уже отчаялся повидать ее на Марсе. Ван поразился происшедшей с Лин переменой. Лин, всегда задорная, "заводная", как назвал ее однажды Алексей Волга, выглядела грустной, даже не грустной, а какой-то потерянной. Когда Ван увидел ее, Лин осматривала участок почвы, примыкающий к огромному пакгаузу, брала пробы, что-то записывала. Ван окликнул ее, они поздоровались. -- Давно на Марсе? -- спросил Ван. -- С неделю, -- ответила Лин. -- Нас тут группа озеленителей. Были в Восточной пустыне, теперь будем заниматься озеленением порта. Пока я тут одна в порту, остальная часть группы прибудет позже. -- Пролетал я над Восточной пустыней,-- сказал Ван,-- видел эрцеллу. Славно принялась. Лин безучастно кивнула. -- Пройдемся? -- предложил Ван. Лин окинула взглядом участок взрыхленной почвы. -- Только недолго,-- согласилась она. Даже стороннему глазу видно было, что механизм стройки работает ритмично и четко. Людей на обширной строительной площадке не было видно. Строительством руководили белковые роботы. Ван издали узнал фигуру Кельзава. Тот давал задание механическому роботу-манипулятору -- шагающей платформе, доверху груженной облицовочными керамическими плитками. -- Здесь работают только те, кто полетит на "Пионе",-- сказала Лин, и голос ее дрогнул. -- Знаю,-- сказал Ван.-- Я летел с ними на Марс. По-моему, все научились делать наши питомцы, хоть сейчас в полет. Лин промолчала. Долгим взглядом проводила она Кельзава, который бегом направился к подъемной башне, вдруг замедлившей ход. Переходя по мостику через свежепрорытую канаву, Ван взял девушку за руку. Лин тихонько освободилась. -- Не надо, Ван,-- попросила она. Каменистое ложе будущего океана поблескивало под нежарким марсианским солнцем. Землеройные машины, руководимые белковыми роботами, выравнивали дно. Лин и Ван не спеша шли вдоль линии берега, обходя глыбы, ямы и завалы. -- Послушай, Лин, я давно хотел сказать тебе... -- начал негромко Ван. -- Знаешь, Ван,-- перебила Лин,-- перед вылетом на Марс я закончила исследование мха, который Федор с Энквеном привезли с Рутона. -- Да? -- спросил Ван без особого энтузиазма. -- Знаешь, этот мох -- просто чудо,-- продолжала Лин.-- Представь себе, в нем удалось обнаружить бактерии, которые способны предсказывать вспышки солнечной активности. Такие вспышки, ты ведь помнишь, могут быть опасны для космонавтов, особенно в период активного Солнца. Поэтому важно заранее знать, когда произойдет вспышка. Между прочим, я установила, что похожим видом бактерий занимался выдающийся русский ученый Чижевский еще в 1915 году. Он установил, что некоторые виды микроорганизмов весьма чутко реагируют на солнечну