быстрее, до порта рукой подать, а там полно солдат. И они помчались бегом по недостроенной мостовой, прыгая с балки на балку и перелетая через пустоту отсутствующих конструкций. -- Стой! -- снова скомандовал Галлауз, к которому вернулась былая уверенность. Оба замерли, выглядывая в проулок, ожидая, когда появится Зедлер. Уже были слышны гудки заходивших в порт промысловых судов и скрип башенных кранов. Порт был практически рядом, и это было хорошо и одновременно плохо. Хорошо потому, что до быстроходных катеров оставалось рукой подать, а плохо потому, что времени для последнего выстрела становилось все меньше. -- Он... -- прошептал Галлауз, увидев знакомую фигуру. -- Ну что? Ты сам? -- спросил он напарника. -- Сам... -- коротко ответил тот и передал Галлаузу свой ранец. Затем притронулся к изуродовавшему его лицо большому синяку и добавил: -- Поквитаемся, Джимми. Едва только прихрамывающая фигура скрылась за углом, Рене выскочил из укрытия и побежал по проулку. Галлауз последовал за ним, таща на себе оба ранца. Он видел, как Жак добежал до улицы, оглянулся по сторонам и поднял пистолет. -- Неужели все получается. Неужели все получается, -- приговаривал Удо, продолжая бежать и не сводя глаз с замершего пистолета Жака. Оружие дернулось несколько раз -- пять или шесть, сосчитать было невозможно, затем Рене выхватил нож и помчался по улице, став для Галлауза невидимым. Когда Удо выбежал на улицу, то увидел, как Рене заскочил в раскрытые ворота складского ангара. "Наверное, ранил", -- решил Галлауз и побежал догонять напарника. Оказавшись в полумраке пустого склада, он только по пыхтению Жака определил, где тот находится. -- Давай, чего стоишь?! -- крикнул Рене. -- Чего давать? -- Мешок давай! Скорее! Галлауз моментально достал водонепроницаемую упаковку и бросил ее Рене. -- Следи за входом, -- приказал тот и стал укладывать драгоценные трофеи. Наконец ему это удалось, и он стянул горловину мешка скользкими от крови руками. -- Все, уходим через заднюю дверь, -- скомандовал Рене, и Галлауз, не спуская глаз с ворот, стал пятиться к запасному выходу. 113 Едва только Жак выскочил через заднюю дверь, как в больших воротах показались солдаты. -- Стой! -- крикнул один из них, но ответом были выстрелы Удо Галлауза. Один из солдат схватился за плечо, а остальные открыли беспорядочный огонь из винтовок. Галлауз выбежал следом за Рене. Тот уже ждал Удо у края недостроенной улицы. -- Опять в воду?! -- крикнул на бегу Удо. -- Опять... -- подтвердил Рене и прыгнул вниз. Галлауз последовал за ним, но, погрузившись в воду, понял, что всплыть с двумя ранцами ему не удастся. Они тянули на дно так сильно, что Удо ничего не оставалось, как бросить их. Едва Рене и Галлауз заплыли под козырек недостроенных мостовых, выбежавшие из склада солдаты начали стрелять в воду. От утонувших ранцев поднимались пузырьки воздуха, и солдаты палили в них, думая, что диверсанты именно там. -- Все! Хватит! -- крикнул кто-то из них. -- У меня уже патроны кончились. -- И у меня, -- признался кто-то еще. -- Наверное, мы их убили. -- Насчет этого не уверен, но напугали крепко. Солдаты вернулись в склад, а Рене и Галлауз, отдохнув еще с полминуты, оттолкнулись от свай и поплыли к причалам, где стояли промысловые суда. -- А... где вещи? -- спросил Рене, стараясь дышать ровно. Он говорил, не поворачивая головы, чтобы не захлебнуться. -- На дне, -- коротко ответил Галлауз. Помолчав, Жак сказал: -- Там было двести тысяч... -- Знаю, но с двумя ранцами... я бы... не всплыл... Да ладно... у тебя в мешке два миллиона. -- Только это и успокаивает. Ближе к причалам вода становилась грязнее и в ней все больше было примесей торфа. Наверху скрежетали подъемные краны, пробегали юркие погрузчики, и грохот стоял такой, что не нужно было бояться, что кто-то услышит плеск воды. Последний раз Рене и Галлауз передохнули у сетчатых заграждений, которые были возведены, чтобы не допускать вражеских пловцов к сваям. И теперь им предстояло преодолеть эти заграждения, чтобы покинуть Форт-Абрахам. -- Вон, смотри, -- указал Удо на катер, подвешенный на борту ближайшего судна. Острый нос и пара массивных винтов говорили о том, что этот аппарат любит скорость и не боится болотной грязи. Словно приглашающий знак с борта промыслового судна свисал забытый кем-то канат. Он почти касался воды. -- А если это ловушка? -- сказал Рене. -- Ну давай я пойду первым, -- предложил Галлауз. -- Иди. Удо нащупал на поясе нож, вытащил его и, поднатужившись, рассек стальную сетку. Затем осторожно развел ее колючие края и выбрался во внутреннюю акваторию порта. Вода здесь была еще грязнее, чем за сеткой, и, когда перед стоявшими судами прошел корабль, докатившаяся до Галлауза волна болотной жижи накрыла его с головой. "Ничего, зато я стану незаметнее", -- утешил он себя и, выплюнув попавший в рот мусор, поплыл дальше. Добравшись до каната, Удо вцепился в него одной рукой и повисел в таком положении, глядя по сторонам и давая ногам отдохнуть. Теперь оставалось подняться на какие-нибудь четыре метра, а затем прямо с борта перепрыгнуть на катер. Потом оставалось только повернуть рычаг сброса, а когда катер упадет на воду, запустить двигатель. С подобными механизмами Удо был хорошо знаком. "Лишь бы не заметили с причала", -- подумал он и, собравшись с силами, ухватился за канат обеими руками. Подтянув ноги, Удо поставил подошвы на шершавый борт судна. Но едва он поднялся на пару шагов, с его одежды вниз обрушился целый водопад. Удо казалось, что этот шум обязательно привлечет чье-то внимание, однако он ошибался -- грохот работающего порта заглушал все звуки. Шаг, другой, третий. Галлауз немного передохнул, поставил ногу выше, затем перехватился руками. Он преодолел уже половину пути, и теперь его могли увидеть с причала. Неожиданно над головой Галлауза послышались голоса. Его ноги тут же сорвались с борта, и Удо повис на канате. "Сейчас они потянут за веревку и полюбопытствуют, почему она так тяжело идет", -- подумал он, готовясь к неприятностям. Однако никто за веревку не потянул, и вместо этого совсем рядом пролетело содержимое помойного ведра. -- Уф, -- облегченно выдохнул Удо и, тряхнув головой, сбросил кожуру от какого-то овоща. Выждав еще несколько секунд, он снова начал подниматься. Вскоре его рука дотянулась до защитного ограждения, и, подтянувшись из последних сил, Галлауз перевалился на палубу. Тяжело дыша, он быстро вскочил на ноги и огляделся. На палубе не было никого, а вот на причале стояли четверо солдат с винтовками. Пока они смотрели в другую сторону. Недолго думая, Удо стащил с катера защитный брезент и, прыгнув на место рулевого, повернул рычаг сброса. Сработали расцепительные замки, и катер, словно огромное корыто, плюхнулся в воду, подняв тучи брызг. При этом он достаточно сильно ударился о корпус соседнего судна, так что Галлауз едва не вылетел за борт. Быстро запустив двигатель, Удо оглянулся и увидел, что Рене уже плывет в его сторону. Галлауз дал задний ход и тут же отключил подачу, опасаясь, что его напарник попадет под винты. Рене был уже рядом. Он забросил мешок и стал перелезать через борт, когда на причале появились солдаты. -- Держись! -- проорал Удо и дал полный газ. Нога Жака сорвалась, и катер потащил его по воде. -- Сволочь!!! -- завопил он, думая, что Удо решил от него избавиться, однако в этот момент по корпусу "морского загонщика" забарабанили пули, и Жак замолчал, изо всех сил держась за поручень. Сделав поворот и выведя катер из зоны видимости солдат, Галлауз сбросил скорость и подождал, пока Рене перелезет через борт. Затем снова дал полный газ и повел "морского загонщика" вдоль бакенов, указывающих свободную от рифов зону. -- Ты куда правишь?! -- прокричал Рене на ухо Галлаузу. -- Хочу проскочить мимо их укреплений! -- ответил тот, имея в виду вытянутые в линию бетонные сооружения. -- А если там пулеметы?! -- Проверим! Рене оглянулся, чтобы посмотреть, что делается в порту. По палубам судов бегали матросы, а на причалах размахивали руками солдаты. Все говорило о том, что они с Галлаузом сумели наделать много шума. Теперь им следовало убраться поскорее -- ведь этот катер был в порту не последним. Впереди двигались два судна с сетями для лова креветок. Галлауз лихо обошел их и продолжил править прямо на проход между бетонными заграждениями. И хотя пулеметных гнезд видно не было, стрелков на укреплениях хватало. Они быстро занимали свои позиции, готовясь расстрелять приближавшийся катер. -- Наверное, предупредили по рации! -- предположил Галлауз. -- Какая разница, как их предупредили, -- тихо произнес Рене. Он понимал, что, даже если им и удастся проскочить, на изрешеченном катере все равно никуда не деться. Он наберет воды, и вскоре их настигнет погоня. До ворот оставалось около двухсот метров, когда солдаты открыли огонь. Перед катером поднялся частокол водяных фонтанов, прорваться через который без серьезных повреждений было невозможно. -- Выхода нет! -- крикнул Галлауз и, сбросив скорость, начал крутой разворот. -- Ты куда?! -- удивился Рене. -- Попробую проскочить под городом! -- А сетка? -- Она слабая! -- ответил Удо и погнал катер в обратную сторону, прямо навстречу приближавшейся погоне. Там несколько удивились, увидев, что беглецы мчатся им навстречу. Раздалось несколько выстрелов, но пули прошли выше. Катер Галлауза мчался прямо на преследователей, и те свернули в стороны, боясь, что их протаранят. Проскочив мимо погони, Удо во второй раз обогнул медлительные промысловые шхуны и направил "морского загонщика" к кораблям у причалов, стараясь не пропустить тот, с которого снял катер. Появившиеся на палубах матросы указывали на беглецов руками, а солдаты с причалов снова открыли огонь, но торопились и все время мазали. -- Держись крепче! -- крикнул Галлауз и, развернув "морского загонщика", погнал его в узкий проход между двумя кораблями. Жаку показалось, что это совершенно другое место и корабли здесь стоят слишком близко друг к другу. -- Опускай голову! -- предупредил Удо, когда причал понесся им навстречу. Рене упал на дно катера, и через мгновение "загонщик" с громким скрежетом прорвался сквозь заградительную сеть. Потеряв сигнальные маячки и ветровое стекло, которое снесло вместе с креплениями, он помчался в полумраке городского подполья, лавируя между бессистемно разбросанными опорами. Позади ревели моторы еще трех катеров, преодолевших заграждение тем же путем. То ли их моторы были мощнее, то ли рулевые более искусны, но они нагоняли беглецов и с их бортов постоянно звучали выстрелы. Пули вышибали крошку из бетонных свай, искрили, попадая в металлические конструкции, но Удо и Жаку пока везло, и они продолжали нестись к западным причалам Форт-Абрахама. Вскоре катер Галлауза вышел на финишную прямую и, проскочив между двумя колоннами, на кончике винтов устремился к небольшой бреши, кое-как прикрытой упаковочными лентами. Такая преграда могла остановить торпеду, но не такой бешено летящий снаряд, как "морской загонщик". Последовал резкий щелчок, и клочки ленты закружились в воздухе, а катер понесся прочь от порта. Вышедшие следом за ним "загонщики" сбросили скорость и больше его не преследовали. Рене оглянулся на причалы, ожидая, что оттуда начнут стрелять, но солдаты только смотрели на удаляющийся катер и ничего не предпринимали. "Чего-то я не понимаю", -- подумал Рене и бросил взгляд на Удо, который пригибался к рулю и щурил глаза, прячась от хлеставших по лицу потоков воздуха. До стоявших на мели кораблей оставалось совсем немного, и вдруг Галлауз заорал что есть силы, а следом за ним заорал и Рене, поняв, почему их оставили в покое. В двадцати метрах позади кормы вздыбилась вода, и к небу взвился столб черной грязи, затем последовал еще взрыв и потом еще два. Вскоре катер уже оторвался от смертельной опасности, но Галлауз все давил и давил на газ, не веря, что им это удалось. 114 Люция на одну секунду задержалась у двери, раздумывая, стоит ли стучать или вести себя как бесцеремонная хозяйка. Решив все же постучать, она услышала в ответ уверенный голос: -- Входите. Девушка толкнула дверь и увидела сидевшую на кровати гостью. Выглядела она, пожалуй, чересчур мальчиково. Люция ожидала, что незнакомка хотя бы слегка будет напоминать секс-бомбу -- ведь у нее были отношения с Клаусом Ландером. Об этом Люция узнала из подслушанного телефонного разговора дона Эрнандо и ее матери. "Вот она какая, женщина, к которой прикасался Ландер", -- подумала девушка, а вслух произнесла: -- Здравствуйте, я Люция Гутиерос. -- Здравствуй, Люция. Меня зовут Одри Ленокс, -- улыбнулась незнакомка и, указав на стоявший возле кровати стул, предложила сесть. -- Приятно, что ты решила меня навестить, -- добавила она. -- В доме твоего дедушки ко мне относятся очень хорошо, но за эти пять дней я начала немного скучать. -- Ты спала с Клаусом Ландером? -- неожиданно выпалила Люция, и Одри сразу поняла, что именно это интересует внучку Марсалеса больше всего. -- Да, Люция, этого требовала моя работа. -- Твоя работа? Ты что, шлюха? -- Люция намеренно старалась задеть Одри, но та невозмутимо ответила: -- Если нужно, я становлюсь шлюхой, да такой"' что не отличить от настоящей. -- Да-а? -- озадаченно протянула Люция. Она ни, как не ожидала такого ответа. -- Да. А с Ландером я спала потому, что он на форте заправлял всеми делами. Он был для меня самой удобной ширмой. А когда задание было выполнено, я решила убить Клауса, но он оказался хитрее меня. Не знаю, кто он, но попадаться ему на пути мне больше не следует. Хотя признаюсь тебе: обида осталась. -- Моя мать тоже охотится за Клаусом, -- сказала Люция. -- Но никакого романа у них не было. Он убил ее людей, а она решила ему отомстить и захватила его родственников. -- И что же он? -- было видно, что Одри заинтересовал рассказ Люции. -- Мама спрятала меня в нашем дальнем доме. Меня охраняло несколько человек, но Клаус добрался даже туда и поставил мне на ноге отметину красным маркером. Вот здесь, -- и Люция шлепнула себя по лодыжке, показывая, где была поставлена метка. -- То есть он продемонстрировал твоей матери, что доберется до тебя, если захочет? -- Да, и мать сразу отпустила его родственников, но поклялась себе, что обязательно убьет Клауса. -- Значит, мать поклялась его убить, а ты в него влюбилась? -- Я?! -- Люция вскочила со своего места, и ее лицо покраснело of гнева. -- Успокойся, девочка, я ведь чужой человек и не собираюсь об этом никому рассказывать. Люция медленно села на стул, а затем спросила: -- Почему же про свои отношения с Клаусом ты все рассказала деду? -- Это совсем другое дело. Твой дедушка спас меня, и единственное, чем я могла отплатить ему, так это информация, которая у меня была. Я рассказала много важного, но как объяснить, что я узнала все это за пару недель? Пришлось признаться, что я спала с Клаусом. -- Понятно, -- кивнула Люция и, сменив тему, спросила: -- Как ты себя чувствуешь? -- Да как будто хорошо. Лечение доктора Спироса идет мне на пользу. Кости целы, значит, все будет в порядке. Кстати, если ты не против, мы могли бы погулять возле дома вместе. Я слышала, что у вас тут очень красиво. -- Хорошо, я согласна. А то мне здесь тоже скучно. Правда, я скоро возвращаюсь домой в Эль-Гео. Мать сказала, что она уже решила все проблемы и теперь мне в городе ничто не угрожает. Если хочешь, можешь поехать со мной. Мать с удовольствием возьмет тебя на работу. В таких людях она нуждается. -- А какие проблемы были у твоей матери? -- уточнила Одри и осторожно спустила ноги на пол. -- О, какие у тебя сильные ноги! -- воскликнула Люция. -- Ты хотела сказать, развитые мышцы? -- Ну да! -- Моя работа требует большой физической силы, поэтому приходится практически все свободное время не слезать с тренажеров. Если ты не возражаешь, я оденусь и мы пойдем гулять прямо сейчас. -- Хорошо, -- согласилась Люция. Не отрывая взгляда от Одри, она представила, как та занималась любовью с Клаусом, и от таких мыслей ее бросило в жар. -- Так что за проблемы были у твоей матери? -- напомнила Одри. -- У нее были враги, которых она наконец-то перестреляла. Теперь те, что были в союзе с ее врагами, пришли к ней и попросили стать ее "Боссом боссов". Мамаша ужасно довольна. Одри натянула свои военные брюки и, осторожно согнувшись, начала шнуровать ботинки. -- Понятно, -- сказала она. -- А что же с Ландером? Как ты в него влюбилась, если даже не видела? -- Почему не видела? Видела. Когда мы сюда летели, в самолете что-то сломалось, и мы сели на воду, тогда к нам подплыли люди на корабле, и ими командовал Клаус. Я решила его испытать и предложила ему себя... -- Предложила себя? -- Ну да. Думала, что он не откажется -- все мужики на меня глазеют будь здоров. -- Ну а он? -- А он сказал, что думает сейчас совсем не об этом, а о том, стоит меня убивать или нет. Люция помолчала и затем добавила: -- Такой человек не может не нравиться. Его все боятся. -- Кто же его боится? -- спросила Одри и распрямилась, опершись на спинку кровати. -- Ты боишься, моя мать боится, и даже Жак и Удо. Побаивались и очень удивлялись, узнав, что я выжила, встретившись с Клаусом дважды. Они сказали, что для меня это большая удача. -- А кто такие Удо и Жак? -- Я думаю, такие же, как ты, наемные убийцы. Одри усмехнулась. Еще никто не говорил ей прямо, кто она такая, и только эта девчушка позволила себе правильно определить род ее занятий. -- У тебя наметанный глаз, Люция. -- Мамино воспитание. -- Ну вот, я полностью готова. Пошли гулять? -- Пошли, -- согласилась Люция и, поднявшись со стула, предложила: -- Если хочешь, обопрись на мое плечо. 115 Спустя два дня после разговора Люции и Одри во время прогулки к ним подошел Карл. Приближаюсь время возвращения в Эль-Гео, и Карл все чаще демонстрировал свою заботу о Люции, отодвинув на второй план свои любовные похождения. -- Слышали новость? -- сказал он. -- Галлауза и Рене подобрали в море, и скоро они будут здесь. -- Выходит, им удалось убить Клауса? -- спросила Люция. В ее голосе не было слышно никаких эмоций -- ни горя, ни радости. -- Вот этого я не знаю, мне сообщил эту новость главный охранник. Как его? -- Пепито, -- подсказала Люция. -- Да, Пепито. А он услышал это из переговоров по радио между твоим дядей Паскуале и пилотом. -- Тоже мне "дядя Паскуале", -- усмехнулась Люция и заметила, что Карл слишком долго смотрит на Одри. -- Эй, Карл, она еще еле ходит. Телохранитель смутился и, спросив не нужно ли что-нибудь Люции, ушел. -- Ты не слишком переживаешь по поводу гибели Ландера, -- заметила Одри. -- Не думаю, что у них что-то получилось. Когда они уезжали, то боялись, а Клаус -- тот не боится ничего, он чокнутый. Люция вздохнула и добавила: -- Но все же я волнуюсь. Даже есть захотелось. Не хочешь составить мне компанию? -- Нет, спасибо. У меня пока не слишком хороший аппетит. -- А у меня даже очень хороший. Девушки разошлись и встретились спустя два часа, когда в доме неожиданно поднялся небольшой переполох. По комнатам бегали охранники, раздавался недовольный голос Пепито, а отдаленный рев садившегося на воду самолета говорил, что к дону Эрнандо прибывают гости. Вскоре появился и сам старик. Он был бодр и не переставал улыбаться. Увидев Люцию и Одри, он поцеловал их обеих и сообщил: -- Кажется, у нас хорошие новости, девочки. Галлауз и Рене, эти два проходимца с Яномана, сумели убить Ландера. -- От избытка чувств дон Эрнандо легонько шлепнул Одри по ягодицам и торжественно произнес: -- Теперь я возьму форт голыми руками! -- Он еще не предлагал тебе стать хозяйкой в этом доме? -- спросила Люция, когда Эрнандо отошел в сторону. -- Он делал намеки, -- улыбнулась Одри, -- но я предупредила, что я очень беспокойная девушка и постоянно хватаюсь за пистолет. -- А что он? -- Сказал, что не против в случае, если я буду хвататься за "его пистолет". -- Надо же, -- удивилась Люция, -- до твоего появления дедушка был довольно приличным старым маразматиком. Я его просто не узнаю. Ой, смотри, кажется, это они... Вскоре показалась процессия победителей, во главе которой шли усталые и грязные Удо и Жак. В руках последнего болтался небольшой мешок, в котором находилось что-то достаточно тяжелое. -- Привет, Люция! -- узнав девушку, помахал рукой Рене. -- Привет, Жак, -- ответила Люция и, когда процессия прошла мимо, сказала: -- Пойдем за ними. -- Зачем? Тебе очень хочется посмотреть на отрубленную голову? -- спросила Одри. -- Так у них в мешке отрубленная голова? -- Конечно. И я не думаю, что тебе следует это видеть, да и дедушка твой будет против. -- Это еще как сказать. Пошли, -- с видимым упрямством произнесла Люция и, схватив Одри за руку, потащила ее за собой. Она решительно прошагала через весь дом к кабинету дона Эрнандо. А когда на ее пути встал охранник, она попросту отшвырнула его в сторону и яростно толкнула массивную дверь. -- Люция, девочка, уходи отсюда! -- воскликнул дон Эрнандо, прикрыв собой мешок, который держал Рене. Находящиеся в кабинете дядья Люции тут же выстроились в непроходимую стену. -- Лучше вам уйти, мисс, -- вежливо, но настойчиво произнес Пепито. -- Если в этом мешке голова Клауса Ландера, то я хочу ее опознать! -- громко произнесла Люция. -- И Одри Ленокс тоже может это сделать, а то эти парни запросто подсунут вам фальшивку. Ведь ты же не хочешь, чтобы тебя обманули, дедушка? Старик помялся, однако как человек практичный, весив все "за" и "против", признал правду внучки. -- Хорошо, малышка, ты можешь взглянуть на это, тем более что видела Ландера в лицо. Хотя, конечно, твоя мать будет не в восторге. -- С ней я разберусь сама, -- сказала Люция и решительно шагнула вперед. Ее дяди поспешно расступились, давая не в меру ретивой племяннице подойти ближе. Одри Ленокс последовала за ней. Жак Рене ожидал возле стола, на котором стояло большое серебряное блюдо. Именно на нем Рене собирался продемонстрировать свои трофеи. -- Давай, мы уже готовы, -- сказала Люция и, взяв Одри за руку, крепко ее сжала. Несмотря на внешнюю браваду, Люция очень боялась -- ведь она еще никогда не видела ничего подобного. -- Мисс, если что, я рядом, -- сказал доктор Спирос, оказавшийся возле Люции. -- У меня с собой есть нашатырный аэрозоль. Рене медлил, поглядывая на собравшихся и ожидая сигнала от дона Эрнандо. Наконец тот кивнул, и Жак, развязав тугой узел, перевернул мешок над блюдом. Голова вывалилась на блюдо, а следом за ней, чуть задержавшись, упали обрубки рук. Люция почувствовала, как по ее телу пробежала горячая волна, но это был не ужас, а что-то совсем другое. Люция не отрываясь смотрела на обезображенные части тела и не могла отвести взгляд. -- Ты в порядке? -- спросила ее Одри. -- Да, -- кивнула Люция. -- Но это не Клаус. -- Не Клаус, -- подтвердила Одри негромко, недостаточно отчетливо. -- А кого же вы нам притащили?! -- негодуя, воскликнул старик Марсалес. -- Или действительно хотели меня обмануть? -- Да какой нам резон вас обманывать, сэр? -- с досадой в голосе возразил Рене и бессильно опустился на ближайший стул. -- Это был двойник... -- пояснил Галлауз. -- Может, стоит протереть препарат спиртом? -- предложил доктор Спирос, -- а то от запекшейся крови на нем ничего нельзя разобрать. -- Не стоит, мистер, -- отказался Рене. -- Я и сам вижу, что ошибся. Мы с Удо знали Джимми Зедлера не один год и сразу бы его узнали. -- Так почему же не узнали в форте? -- Со спины он был очень похож, -- сказал Галлауз. -- Даже прическа была та же, и он хромал так же, как настоящий Джимми, -- для этого Жаку удалось прострелить ему ногу. А в месте, где мы его разделывали, было почти темно, потом погоня, стрельба... -- А ну и наплевать на вашего Ландера-Зедлера или как его там!.. -- закричал дон Эрнандо. -- Послезавтра я выведу семьдесят кораблей и три тысячи солдат. Мы зайдем с обеих сторон и посмотрим, что ваш Джимми-Клаус сделает против моей армии. А вы оба вымоетесь как следует и отправитесь со мной. -- Само собой разумеется, сэр, -- усмехнулся Рене. 116 То, что происходило на базе всего две недели назад, казалось Сэму Дугласу сущим столпотворением, но по сравнению с сегодняшним днем то были дни безмятежного отдыха. Одновременно в зоне видимости главного инспектора находилось не менее двухсот человек, которые катили грузовые тележки, что-то кричали друг другу, размахивая руками, или просто слонялись по территории базы, засоряя ее окурками. Дупаса спасало только то, что он осуществлял лишь самое общее руководство, а все непосредственные проблемы решал главный режиссер -- маэстро Найджел. Под его строгим надзором находились артисты, статисты, осветители, художники и еще около пяти сотен человек, выполнявшие совершенно непонятные Дугласу функции. Берта Джуниора, как самого молодого и шустрого, Дуглас сделал координатором между местным бюро и подразделением киноиндустрии. А вечно недовольных Менакеса и Болеро Сэм оставил при себе, чтобы было с кем поругать развратных и ленивых киношников. Ни одного вечера у этих беспокойных гостей не проходило без приключений. Десантники из отряда поддержания порядка то и дело разнимали дерущихся и доставляли в санчасть воющих на ночное небо наркоманов. Одним словом, жизнь на базе била ключом, и через банковские счета Бристольского бюро Ассоциации проходили суммы, о которых Сэм Дуглас раньше и не слышал, От такой огромной ответственности его бухгалтер перестал спать ночами и потребовал, чтобы ему дали двух помощников. Эту просьбу Дуглас выполнил, поскольку бухгалтера понимал прекрасно. Утром главного инспектора пригласили на предварительные прогоны некоторых сцен. Из непонятных фраз, которые кричали артисты, он ничего не понял, однако был совершенно поражен другим: когда девушкам приходилось менять туалеты, они делали это прямо на площадке, ничуть не заботясь о том, что их видели посторонние. После этого представления к Дугласу подошел помощник режиссера Джо Гайтано и предложил поехать посмотреть на то, как они оборудовали боевые вертолеты. На самом деле Гайтано было наплевать, увидит Дуглас все их премудрости или нет, но его босс приказал "дружить с заказчиком", и Джо Гайтано выполнял эту команду. На автомобиле киношников вместе с Хофманом и его "гениями" они проехали в северную часть базы, где находился небольшой аэродром с двумя взлетными полосами. Помимо пятидесяти легких истребителей "буканир" здесь стояли тяжелые вертолеты огневой поддержки, на которых, вперемешку с ракетами, были навешаны разные хитрые приспособления для съемки во время полетов. -- Вот, мистер Дуглас, с помощью этих грузовых монстров мы и будем снимать великое сражение с нескольких точек. Получится чудесно! -- сказал Гайтано. -- Главное, чтобы побольше огня и бомб! -- поддержал коллегу Хофман. -- Вот на этой машине будут душить Джуди-Элеонору Мосс, -- сообщил Хофман, похлопав по обшивке вертолета, -- и сделает это супермен, великий Тритни Джакобс -- человек-звезда. -- Это который ходит по территории базы без штанов? -- уточнил Дуглас. -- Такой талант имеет право на разные причуды, -- заступился за человека-звезду Гайтано. -- Так как насчет моря огня? -- Это решаю не я, господа. Боевой частью съемок будет руководить один из офицеров. -- Когда же мы приступим? -- уточнил Хофман. -- А то люди уже волнуются. -- Разведка докладывает, что силы мафиозного клана Марсалесов уже готовы к броску. Все может начаться даже завтра. -- Эй, Джулиус! Мы есть хотим! -- крикнул из машины кто-то из "гениев". -- Мы говорим о деле, заткнитесь и ждите! -- зло отозвался Хофман. -- Думаю, что море огня нам все же обеспечат, -- предположил Гайтано. -- Тем более что на самолеты навешивают такие большие штуки -- вы только посмотрите! -- А вон там тоже ваши машины? -- спросил Дуглас, указывая на транспортные вертолеты, стоявшие отдельно. -- Нет, это для военных, и что в этих машинах -- мы не знаем. Нас туда не допускают. -- Джулиус, а Найк обозвал тебя старым педиком! -- крикнула из машины Лу. Хофман сделал вид, что ничего не слышит, и, оглядевшись, сказал: -- Ну что же, я вижу -- военные полностью готовы, наши вертолеты тоже, остается попросить этого вашего Марсалеса, чтобы он поскорее начал действовать. -- Мне его заранее жаль, беднягу, -- сказал Гайтано. -- А мне нет, -- возразил Дуглас. -- Его люди взорвали домик одного из наших инспекторов. Прямо вместе с его семьей. Бедняга Фармер. -- О, это придает всему сюжету определенную остроту, -- заметил Хофман. -- Как думаешь, Джо, мы сможем это использовать? -- Надо подумать, -- ответил Гайтано. -- Я скажу маэстро Найджелу. 117 Неудачливых охотников Рене и Галлауза поселили в тот же домик, где они жили до рейда на Форт-Абрахам. Здесь же остались некоторые их вещи и даже небольшая сумма денег. -- Я вижу, ты совсем не переживаешь из-за неудачи, -- заметил Рене, когда они после душа сидели у электрического камина. -- Никакой неудачи нет, Жак, -- возразил Удо. -- Мы с тобой живы и послезавтра снова отправимся в гости к Джимми в сопровождении всего флота старика Эрнандо. У нас будет больше шансов... А вот если бы мы сейчас плавали между сваями форта, вот это была бы неудача. -- Ты мастер успокаивать, Удо. -- А ты слишком нетерпелив. Неужели думал, что два миллиона кредитов упадут в руки сами? -- Честно говоря, были такие мысли, -- невесело усмехнулся Рене. -- Достань бутылку вина, что ли. Из погребов мадам Гутиерос. -- Сейчас согреется еда и я принесу вино. Кстати, ты заметил, что за стальная девица была рядом с внучкой старика Эрнандо? -- Заметил, -- кивнул Рене. -- Глаза ее мне не понравились. -- Вот-вот, и Джимми она знает в лицо. Откуда?.. С кухни послышался зуммер электропечки, и одновременно с ним раздался негромкий стук в дверь. -- Впускай гостей, а я пойду принесу ужин, -- сказал Галлауз и, поднявшись, пошел на кухню. Рене отворил дверь и почти не удивился, увидев Люцию и высокую девушку, которую они с Удо только что обсуждали. Рене вспомнил, что ее называли Одри. -- Какая удача! -- воскликнул Жак. -- Две самые красивые женщины постучались в дверь к жалким неудачникам... Удо, у нас гости! -- И снова вы не одеты, Жак, как и в прошлый раз, -- сказала Люция. -- Я не виноват, мисс, что вы выбираете такие моменты. С подносом в руках появился Галлауз. -- Привет, Удо, -- поздоровалась Люция. -- Знакомьтесь ребята, это Одри. -- Очень приятно, мисс Ленокс, если не ошибаюсь, -- улыбнулся Рене и протянул Одри руку. Слегка пожав ее натренированную ладонь, он посмотрел гостье в глаза, однако та поспешно их опустила. -- Сейчас я принесу вино вашей матушки, Люция, "Жеман де Фьера". -- Это нектар для избранных, -- подтвердил Рене, поглядывая на Одри. Галлауз принес бутылку, открыл ее и, расставив бокалы, стал разливать вино. -- Лучший тост -- короткий, -- сказал он. -- За нашу встречу... Все выпили. -- Мне нравится. Вино хорошее, -- похвалила Одри. -- А Люция утверждает, что его делают из отбросов. -- Насколько я понял, Одри, вы пришли поговорить о Джимми? -- напрямую спросил Рене. -- Почему вы так решили? -- Потому, что на сегодня это главная тема, -- ответил за напарника Галлауз. -- Но в любом случае разговор нужно начинать с вас, мисс Ленокс. Как познакомилась с Джимми Люция, мы знаем, а какова ваша история? -- Я работала в Форт-Абрахаме под руководством Клауса Ландера, которого вы называете Джимми. Кстати, почему? -- Мы служили с ним почти три года. Война на Близнецах -- слышали о такой? -- Да, приходилось слышать, -- кивнула Одри. -- Так вот, мы все вместе воевали в рядах армии Юнитара. -- И потом вы что-то не поделили? -- Нет, мисс Ленокс, -- ответил Рене. -- Мы, как и вы, работаем исключительно за деньги. Ничего личного против Джимми у нас нет. Еще вина? -- Немного, если можно. -- А вам, Люция? -- Как и Одри -- немного. Жак налил гостьям, а остатки разлил себе и Галлаузу. -- А в армии Юнитара вы были... истребителями? -- задала Одри главный вопрос. Рене и Галлауз не торопились отвечать и спокойно допили свое вино. -- Откуда такое предположение? -- вопросом на вопрос ответил Рене. -- Я чудом убралась из форта, потеряв всех своих людей меньше чем за две минуты. И все это сделал Клаус, которого вы называете Джимми и утверждаете, что служили вместе с ним. -- Вы решили, что он был истребителем? -- Я в этом просто уверена, -- категорично заявила Одри. -- Что ж, мисс Ленокс, вы не ошибаетесь. Джимми Зедлер, или, как вы его называете, Клаус Ландер, был лучшим истребителем. В армии Сореса его боялись и знали буквально все. Случалось, Джимми приносил по пятьдесят медальонов за ночь, и его опасались даже сослуживцы. Военачальники армии Сореса предлагали своим истребителям миллион за поимку или уничтожение человека по имени Черный Пес, Мистер Смерть, Спокойной Ночи. У него было много прозвищ. -- Я тоже стану истребителем! -- громко заявила Люция, что вызвало улыбку у присутствующих. -- Что, не верите?! -- Ну почему не верим, Люция? -- миролюбиво сказала Одри. -- В тебе есть все, что для этого нужно. Дело только в небольшом везении, однако при доходах твоей матери ехать на войну вовсе не обязательно. -- Нет, сидя на маминых деньгах, я ничего не узнаю об этой жизни. И потом, ни ты, ни Удо, ни Жак -- никто из вас не занимается этой работой только из-за денег, ведь так? -- Щеки Люции горели ярким румянцем, и от этого она более походила на ребенка, чем на взрослого человека. -- Я работаю только из-за денег, -- сказал Галлауз и поднял руки, словно сдаваясь. -- Получу свои деньги и буду жить тихо. -- Кстати, а откуда такой экстравагантный способ доказательств? -- задала вопрос Одри. -- Я имею в виду голову, конечности. -- Так захотел клиент, -- сказал Рене. -- Видимо, он не совсем нормальный либо очень сильно ненавидит Клауса Ландера. У него личные счеты? -- Слишком много вопросов, Одри, -- заметил Галлауз. -- Слишком много. Давайте я принесу вам еще вина, а то складывается впечатление, что вы сознательно собираете информацию о нашем контракте. Одри сдержанно улыбнулась и сказала: -- А кто говорит о соперничестве? Просто у меня свои счеты с Ландером и я могла бы быть вам полезна. -- У вас под курткой бинты, мисс Ленокс, вы еще не совсем здоровы, -- заметил Галлауз. -- Едва ли вы сумеете принять участие в походе. -- Нет, я уже практически в форме. -- Да, -- подтвердила Люция, -- сегодня утром она посадила меня на плечи и присела двести раз. Вот так! Разговор постепенно перешел на спортивную тему и больше не касался Клауса Ландера. Посидев еще немного, гости попрощались и ушли. Когда дверь за ними закрылась, Рене повернул замок и сказал: -- Эта накачанная сучка желает часть нашего пирога. -- Я понял это, -- кивнул Галлауз. -- Нужно ее убрать. Такая просто так не отстанет. 118 Последние двое суток Клаус провел на военных объектах форта. Он посещал заграждения на болотах в восточном порту, следил за минированием стоявших на мели судов, забирался под причалы, где готовились контратакующие группы "морских загонщиков". Каждые два часа во внутреннюю бухту садились самолеты-разведчики, и пилоты докладывали о передвижении противника. На данный момент флотилия Марсалесов была разделена на две группы, которые заходили с двух направлений и намеревались не оставить Форт-Абрахаму никаких шансов. -- Подумать только -- семьдесят четыре корабля, -- сказал Корншоу, качая головой. -- Может, нам вывести свои суда в восточном направлении и попробовать хотя бы протаранить противника? -- Это ничего не даст, -- возразил Клаус. -- Мы только потеряем матросов, которые нужнее здесь, в форте. А вот затопить в восточных воротах пару кораблей просто необходимо. Выберите два судна, которые не жалко, загрузите их всяким хламом и затопите в воротах. Корншоу пошел выполнять приказ, а Клаус остался стоять на причале. Он смотрел туда, откуда должна была появиться основная часть кораблей противника. Как и в прошлый раз, свой основной удар Марсалесы намеревались нанести по морскому порту. В небе послышался гул моторов, и над фортом проплыла летающая лодка, которую противник использовал в качестве разведчика. -- Лейтенант, сейчас он развернется и пойдет обратно. Пусть бронебойщики попробуют обстрелять его. -- Есть, сэр, -- улыбнулся Нейдл. Ему давно не терпелось сделать это. Вскоре тяжелая лодка действительно сделала разворот и двинулась в обратную сторону. Из бетонных башен навстречу цели поднялись длинные стволы бронебойных ружей. Захлопали первые выстрелы, и, как показалось Клаусу, самолет слегка качнул крыльями. Тем временем стрелки перезарядили ружья и сделали по второму выстрелу. От правого крыла лодки потянулся белый дымчатый след вытекающего топлива. Пилоту следовало бы снизиться и за счет этого увеличивать скорость, чтобы уйти от обстрела, однако он попытался поднять машину выше, От перегретых выхлопов вспыхнуло распыленное топливо, и самолет моментально превратился в горящую комету. -- Один-ноль, мы ведем! -- воскликнул подоспевший Корншоу. На всей линии обороны западного порта послышались крики "ура". -- Может, нам обстрелять и вон тех? -- предложил Нейдл, указывая на еле заметные силуэты других разведчиков. -- Нет, с ними лучше не связываться, -- сказал Клаус. -- Да и высоко до них. -- Это Лицензионная Ассоциация, сэр? -- спросил Нейдл. -- Да, -- кивнул Клаус. -- А не вмешаются ли они в конфликт? -- в свою очередь поинтересовался Корншоу. -- Не думаю, -- ответил Клаус, хотя почти наверняка знал, что это случится. Он уже несколько раз разговаривал с вице-президентом Бармингтоном, и тот честно рассказал о приготовлениях на базе местного бюро. Бармингтон просил только не пускать в форт людей Марсалеса. "Требовать от вас воевать против всех и принять героическую смерть я, конечно, не могу", -- сказал он. -- Сэр, танкер с топливом просит провести его к причалу! -- сообщил прибежавший курьер. -- Капитан сообщил, что два других судна, которые отправлялись с ним из Грандвиллиджа, потоплены в сорока километрах к северу. -- Питер, распорядитесь принять танкер, только топливо нужно перекачать как можно быстрее. Если в него угодит торпеда... -- Я понимаю, сэр, -- кивнул Корншоу. Вскоре от причала отошел катер с саперами, знавшими, где находятся оставленные среди мин проходы. А спустя полчаса на горизонте показался танкер Когда он подошел ближе, стало видно, что вырывавшиеся из трубы клубы дыма слишком черны. Это говорило о том, что его машина неисправна. -- Сколько сейчас времени? -- спросил Клаус. -- Девять двадцать семь, -- доложил Нейдл. -- Часа через три противник будет здесь. -- Но еще два часа им нужно будет ждать, пока другая их