анно посвистывает. -- С-сволочь... С-сволочь... С-сволочь... -- несколько раз произнес Лефлер, и только потом до него дошло, что посвистывание происходит из-за заново вставленных зубов. Рино провел шершавым языком по тому месту, где была брешь, и ощутил шлифованную поверхность изделий зубного техника. А дотронувшись до лица, отметил, что вздутия отсутствуют. -- Встать сможешь? -- участливо спросил недавний истязатель. -- Да, -- после минутной паузы сказал Лефлер. -- А что все это значило? Тебя как вообще зовут? -- Спарки. Джон Спарки. -- Ох, Джон, за что же ты меня так отделал, а? -- Ничего личного, Рино. Это моя работы. Все тонкости тебе объяснит мистер Смайли. -- Опять этот Смайли, -- вздохнул Лефлер, осторожно садясь в кровати. -- Помнится, перед тем как собраться окончательно умереть, я слышал именно это имя -- Смайли. -- Считай, что это была неудачная попытка. -- Легко вам говорить, сук-кины дети... А я -- то всерьез все принял. -- Это и было всерьез, Рино. -- Ну спасибо, товарищ. Лефлер осторожно опустил ноги на пол, затем дотронулся до своих ребер. Спарки зажег свет, и Рино зажмурился. Затем приоткрыл глаза и посмотрел на свою грудную клетку. Сизых, малиновых и темно-синих разводов уже не было. Только слабая желтизна и красноватые точки в тех местах, куда Земфира ставила своих пиявок. -- Ну что? -- не удержавшись, просил Спарки. -- Лепилы ваши на уровне, -- вынужден был признать Рино. На месте поломанных ребер красовалась металлическая заплатка. Через пару дней, когда ее снимут, все будет как прежде, это Рино уже знал. Такие пустяки, как поломанные ребра, не были для него новостью. -- Ну что, пойдем? -- Далеко? -- Да нет. Тут, по коридору. -- Тогда давай помогай, -- распорядился Рино, понимая, что идти нужно. Уже одно то, что его так били, а потом так же старательно лечили, говорило о важности его пребывания здесь. Спарки подошел ближе и, обняв Лефлера, словно брата, помог ему подняться. Тот постоял немного на своих двоих и, поняв, что сможет идти сам, отстранил Спарки. Затем сделал шаг, другой и уверенно взялся за ручку двери. 47 Смайли сидел в глубоком кресле и, ни говоря ни слова, смотрел на Рино, сидевшего напротив. Тот, в свою очередь, изучал человека, который еще несколько часов назад давал распоряжение о его убийстве. Не просто убийстве, а уничтожении. Это разные вещи. Как человек, работавший в полиции не первый год, лейтенант Лефлер хорошо различал эти вещи. Например, урод Молотобоец подкарауливал несчастные жертвы, затем удушал их своей клешней, а напоследок наносил страшный разящий удар. Он сносил полумертвому человеку череп, но он убивал, а не уничтожал. А вот мистер Смайли давал приказ именно к уничтожению, а уничтожить -- означало сломать каждую косточку и под страшной болью заставить отказаться от человеческого осознания, превратиться в пыль, в ничто, в немую мольбу и жажду смерти. Вот это Рино и называл уничтожением. Называл и не мог простить. -- Ненавидите меня? -- угадав его настроение, спросил Смайли. -- Есть немного, -- признался тот. -- Понимаю вас. -- Смайли пыхнул сигарой и посмотрел на потолок, прослеживая неспешный полет дымного колечка. -- Какие-нибудь мысли появлялись по поводу этих приключений? -- Появлялись, -- сознался Лефлер. -- Ну и какие выводы? -- Смайли опять пыхнул сигарой, и новое дымное сооружение, меняясь и трансформируясь в смрадный туман, стало подниматься к потолку. -- Никаких выводов, мистер. Наверное, ошибочка вышла. Такое бывает, -- ответил Рино. Однако он врал. У него появлялись кое-какие догадки, но он прятал их подальше, стараясь находиться в пределах своего понимания. -- Подозреваю, Рино, что вы считаете нас последними сволочами, однако наши действия вполне оправданны. Из трех человек, которые попадают к нам на обработку, двое сознаются в сотрудничестве с ЕСО, правда, один из двоих, как правило, оговаривает себя, не выдержав побоев. -- И вам удается держать свою деятельность в тайне? -- Вопрос по существу, -- удовлетворенно кивнул Смайли. -- Кстати, вы еще не хотите есть? А то я могу распорядиться принести вам что-нибудь. -- Нет, сегодня еще нет. Может быть, завтра... Лейтенант внимательно смотрел на собеседника и ожидал, когда тот начнет выкладывать свои козыри. А что они были, Рино не сомневался. Смайли намеренно отвлекался на посторонние темы, чтобы получше соорудить доказательную базу. -- Ну так чем же вам не нравится ЕСО, мистер Смайли?.. -- спросил Лефлер, чтобы подтолкнуть разговор к основной теме. -- Да если честно... -- Тут Смайли вмял недокуренную сигару в пепельницу, словно дешевую сигарету. -- Если честно, единая служба обороны мне не нравится вовсе. -- Чем же? -- Думаю, тем же, чем и вам, Рино. Вы еще достаточно молодой человек, но вы хороший коп. Мы это выяснили. А у хорошего копа нюх, как у собаки. Думаю, не нужно напоминать вам, как вы угрожали пистолетом сотрудникам ЕСО. И не кому-нибудь, а старшему агенту Ченсеру. -- Ерунда. В тот день у меня было скверное настроение, и я мог угрожать кому угодно. Рино сел в кресле поудобнее, однако это не помогло ему избавиться от ноющей боли в спине. Видя его затруднение, Смайли быстро поднялся и, подойдя к стоявшему вдоль стены кожаному дивану, снял с него небольшой валик. Затем подошел к Рино и подложил ему эту подушку под спину. -- Ну, как теперь? -- Теперь значительно легче, -- признался Рино. -- Вот и хорошо. Мы здесь все немного лекари -- специфика такая. Смайли улыбнулся и, приподняв крышечку полированной коробки, достал очередную сигару. Обрезав ее кончик допотопной посеребренной гильотинкой, он прикурил от настоящей спички. -- Зачем же было так меня дубасить, если вы знали, что у меня проблемы с ЕСО? -- О, Рино! Но это же просто. Вам ли не знать, что полицейские стукачи чаще ругают "поганых копов", чем обыкновенные уличные подонки... Тайные сотрудники ЕСО, естественно, не будут расхваливать эту организацию на всех углах, а, наоборот, будут демонстрировать лояльность своему кругу. -- Все равно, можно было обойтись приборными методами. Сейчас развелось столько всякой аппаратуры... -- Мы испробовали все, Рино. В гом числе и всякие хитрые коробочки с проводками, магнитными рамками, но обработка тайных сотрудников в ЕСО поставлена очень серьезно, и изобличить их можно, лишь поставив перед лицом животного ужаса. Когда человек видит, что его просто забивают до смерти, он колется, и никакие кодировки здесь уже не срабатывают. Я понимаю, что вам, прошедшему через это, сложно считать такой подход справедливым, но, если я скажу, что представляю уже третий состав нашей небольшой организации, думаю, вы оцените все иначе. Два предыдущих состава были безжалостно уничтожены, и именно потому, что приборные методы дознания не срабатывали. Мы не выявляли тайных сотрудников ЕСО, и те быстро донесли на нас своим боссам. -- Хорошо, мистер Смайли, -- устало кивнул Рино. Столь долгий разговор начинал его утомлять. -- Вступление было постепенным, теперь можно сказать самое главное. Штатные агенты ЕСО -- кто они? Саваттеры? -- И да и нет, -- как бы нехотя ответил Смайли и пожал плечами. -- Но похищения людей -- их дело? -- В этом я уверен. Кстати, как будто у вас был опыт борьбы с ними, и вы даже уцелели. Как это случилось? -- В тот вечер мне немного повезло, а им нет. Одна случайная пуля в емкость с горючей жидкостью -- и все вокруг запылало. Они сбежали. Рассказывая, Лефлер невольно пережил схватку с похитителями заново. Он вспомнил свое ощущение полного бессилия, когда невидимый в темноте здоровяк вязал из него замысловатые узлы. Если бы не пистолет, все закончилось бы очень быстро. -- Я тоже думаю, мистер Смайли, что похитители принадлежат к этим суперчеловекам из ЕСО. -- Кстати, вы знаете, что показали анализы, которые вы утаили от старшего агента Ченсера? -- Нет, я уехал в отпуск, но вы, как видно, знаете? -- Да, некоторые пятна крови в доме убитого врача принадлежат саваттеру. -- И что из этого следует? -- Наверняка -- только одно: почему-то агенты ЕСО не захотели, чтобы об этому узнала полиция. Много ли вам известно случаев, лейтенант Лефлер, когда ЕСО закрывало информацию о преступлениях саваттеров? -- Таких случаев я не припомню, -- покачал головой Рино и поморщился. От этого движения больно стрельнуло в спину. -- Я помогу вам перейти на диван, -- сказал Смайли. -- Нам еще нужно некоторое время, чтобы закончить разговор, и лучше, если вы будете находиться в нормальном состоянии. Рино возражать не стал. С помощью Смайли он перебрался на диван, и хозяин кабинета не только пристроил под голову пациента подушку, но и накрыл его пледом. Затем вызвал дежурного врача, и тот вколол Лефлеру глюкозу и еще какое-то лекарство. Буквально через мгновение Рино почувствовал себя заметно лучше, и врач ушел. -- А что вы делаете с теми, кто не прошел проверку? -- спросил Рино. -- Лечим конечно же... Потом увозим подальше, иногда очень далеко, и делаем все, чтобы это выглядело как несчастный случай. -- И "они" не догадываются? -- спросил Рино, имея в виду ЕСО. -- Догадываются, конечно. Они не дураки. Однако всегда точно определить, реальный это несчастный случай или подставка, довольно трудно. -- Вы знаете много, мистер Смайли. Откуда берутся агенты ЕСО? Я имею в виду, откуда их рекрутируют. Смайли прошелся по кабинету на своих коротких ножках, держа сигару в отведенной руке. Он словно раздумывал -- стоит ли говорить об этом Лефлеру. -- Официально их родиной считаются планеты Вуден-Лей и Максикола. Но сказать, что это соответствует истине, я не могу. К этим планетам нельзя подобраться, и, помимо собственных охранных структур ЕСО, там присутствуют подразделения охраны специального назначения. Летающие форты, ракетные станции и много чего другого... -- А как это объясняют? -- Защитой от саваттеров, -- ответил Смайли и невесело усмехнулся. -- Но ведь есть же Главное управление надзора. Его спутники-шпионы могут добыть любую информацию, -- возразил Рино. -- Могут, если их отправить к Вуден-Лею и Максиколе, но для этого нужно получить разрешение представителя ЕСО при этом управлении. Смайли снова принялся за курение сигары, а Лефлер помолчал, обдумывая услышанное. Выводы напрашивались сами собой, и они были ошеломляющи. -- Насколько я понимаю, сэр, представители ЕСО есть теперь во всех структурах управления государством? -- Да. Три месяца назад появился представитель даже в правительстве. -- И... что же он попросил? -- Вот видите, лейтенант, вы догадливы. Он потребован расширить штат ЕСО, а с пограничных планет в перспективе начать эвакуацию населения в глубь цивилизованного пространства. -- Спасая его от саваттеров? -- Вот именно. -- Но ведь весь центр перенаселен. Людвиг, Огайо, Либертад -- туда уже давно запрещена иммиграция. -- Совершенно верно. Следовательно?.. -- Смайли не договорил, давая возможность Рино самому придумать продолжение. -- ...следовательно, нужно перебросить этих людей в необжитые сырьевые колонии. -- Куда они, возможно, так и не доберутся. -- Смайли смахнул с пиджака пылинку. -- Поскольку на них могут внезапно напасть саваттеры... -- Что должен делать я? Смайли не стал отвечать сразу. Рино заметил, что это была его излюбленная манера. Сначала он вернулся в кресло, поерзал спиной и даже сощурился, как кот возле теплой печки. -- После того как вы хорошо отдохнете за оставшиеся от отпуска дни, вернетесь домой в Гринстоун и снова погрузитесь в свою работу. Позднее вас переведут на новое место работы. Скорее всего это будет что-то вроде длинной командировки... -- И опасной? -- Очень опасной. -- Хорошо, я согласен. Полагаю, это наилучшие условия, которые предлагаются в вашем заведении. -- Совершенно верно, -- серьезно сказал Смайли. -- Есть еще одна проблема, -- вспомнил Рино. -- За мной увязался какой-то парень в мини-фургоне. -- Нам это известно, -- кивнул Смайли, и Рино подумал, что, о чем ни спроси, этот лысоватый человечек обязательно скажет: "Нам это известно". -- Пока что этот человек не опасен, хотя есть подозрение, что он не следопыт, а убийца. Сейчас его пустили по ложному следу, и он поехал дальше вдоль побережья. Но скоро он вернется. Правда, к тому времени вы уже будете ехать назад в Гринстоун. -- А если он достанет меня на обратном пути? -- Едва ли, -- с сомнением покачал головой Смайли. -- У него очень небрежная манера вождения. Случается, что такие водители не справляются с управлением. Знаете, как это бывает? Бац, и лобовое столкновение с длинным синим грузовиком. -- А еще лучше с красным, -- усмехнулся Рино. -- Хорошо, пусть будет красный. 48 Уже на следующий день лейтенант Лефлер смог позавтракать и привести себя в порядок без посторонней помощи. Провалявшись в кровати пару часов, он почувствовал себя сносно, если не считать дергающей десны после установки зубных имплантантов. Перед самым обедом пришли двое массажистов и, переложив Рино на специальный столик, стали смазывать его разноцветными мазями. -- Как начнет жечь, скажете, -- сказал один из них. Лефлер лежал, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем сказал, что чувствует жжение вполне отчетливо. Массажисты сразу же приступили к делу и поначалу Рино испытывал только боль, однако вскоре под сильными пальцами мастеров его избитое тело стало разогреваться и набирать необходимую жизненную силу. В какой-то момент Лефлеру даже показалось, что он может взлететь, однако этого не случилось. Массажисты закончили сеанс и, совершенно измотанные, присели на кровать перевести дух. -- Что, уже все? -- спросил пациент. -- А то нет? -- удивился один из массажистов. -- Полтора часа качали... -- Полтора? А я и не заметил. -- Значит, все в дело пошло, -- мудро заметил тот. Рино снова переложили на койку и приказали немного поспать. Однако уговаривать его не пришлось, сон сам смыкал ему веки. После сна был обед, а после обеда удалось немного погулять под присмотром доктора Курта. Рино его не узнал и лишь по голосу понял, что они знакомы. -- Да вы просто как огурчик, честное слово! -- похвалил пациента Курт, когда они вышли в небольшой садик, и достал из кармана помятую пачку сигарет. -- Как Земфира? -- спросил Лефлер. -- О! -- удивился врач. -- Вы и Земфиру знаете?.. -- Ну так я же присутствовал на процедурах, когда она ставила пиявок. -- Присутствовали? Каким образом? -- Курт глубоко затянулся, а затем хлопнул себя по макушке, смяв накрахмаленную врачебную шапочку. Он хрипло смеялся и выплевывал табачный дым порциями, словно выхлопная труба. -- Ну что я за болван, а? Ну это же надо так спросить... Что-то я несу всякую чушь, наверное, это от курева. Курт внимательно посмотрел на свои пожелтевшие от никотина пальцы и добавил: -- Но что поделать, я так люблю курить... Сил нет, как люблю курить. -- А доктор Йорк не курит? -- спросил Рино, просто чтобы потренироваться говорить и перестать посвистывать имплантированными зубами. -- Нет, он давал клятву Брю-Михельсона, а я -- Гиппократа. -- А в чем разница? -- Клятва Брю-Михельсона подразумевает гармонию между требованиями медицины и самой жизнью врача. Он должен не только помогать больным, но и блюсти себя соответствен но своим же наставлениям. Ну например, врачи говорят: нельзя пить -- и сами не пьют, курить нехорошо -- и сами не курят тоже. Толстыми быть некрасиво -- и имеют безупречную фигуру... -- Тут Курт снова глубоко затянулся и, вдавив окурок в высокую вазу с лютиками, продолжил: -- Вот поэтому существует еще более древняя и, я думаю, более правильная клятва Гиппократа. Смысл ее в следующем: больным помогаю, но в мою жизнь не лезьте... Ну сами посудите -- зачем мне блюсти свое здоровье, если мне платят совершенно за другое. Если я говорю пациенту: вам нельзя курить, потому что это вредоносное занятие и это уродливо как привычка, то он, невежда, должен внять мне... Я ведь дипломированный специалист. 49 В подпольной клинике Рино Лефлер провел еще два дня, которые были до отказа заполнены оздоровительными процедурами. Все делалось в спешке, и даже морской загар Лефлеру сделали за пятнадцать минут до выхода, намазав его какой-то особой мазью. Потом с ним поработал парикмахер, затем косметолог, который дал несколько советов, как скрывать темные круги под глазами и не до конца затянувшиеся рассечения. Восстановительные технологии были на высоте, но даже они не могли сделать чуда за несколько дней. После обеда новенькое оранжевое такси остановилось возле отеля, где несколько дней назад Рино снял для себя номер. Стараясь не хромать, он вошел в вестибюль и, подойдя к портье, сказал: -- Привет, мне писем не было? -- О, сэр! -- удивился тот. -- Да вас совершенно не узнать! Какой костюм, какой загар. Правда, на лице, -- тут портье погрозил пальцем, -- отражается хроническое недосыпание... Рино самодовольно улыбнулся и небрежно махнул рукой. -- Ну да, было небольшое романтическое приключение. -- Ничего себе небольшое, сэр! Я так понимаю, несколько суток загула, -- портье нагнулся и доверительно сообщил: -- Я так и полагал, сэр, а хозяин наш раскричался, говорит, сдавай номер, его, может, уже в живых нет... -- Портье смотрел Лефлеру в глаза, как верный пес, и тот, спохватившись, достал из кармана десятку и сунул в руку служителю. Портье довольно щелкнул зубами, выхватил со стойки ключ и передал его постояльцу. -- Пожалуйста, сэр. Сколько вы у нас еще пробудете? -- Завтра уеду. -- Как жаль, только появляется в отеле приличный человек, и ему уже нужно съезжать. -- Увы. Лефлер развел руками и, тщательно контролируя свои движения, стал подниматься по лестнице. В коридоре, оглядевшись по сторонам, он наконец пошел тише, морщась от боли и не зная, на какую ногу хромать сильнее. В его комнате все находилось в полном порядке. Постель, которую он слегка помял, когда сидел на ней, была теперь аккуратно застелена, чемодан стоял возле стены, а брошенная одежда, вычищенная и выглаженная, висела на плечиках, подвешенных на дверке шкафа. Рино достал пистолет, любезно возвращенный ему Смайли, и, с трудом опустившись на корточки, заглянул под кровать. Затем прошел в ванную и, убедившись, что кроме него в номере никого нет, запер входную дверь и завалился на постель. Идти куда-то у Лефлера не было желания. Хотелось только спать. Пустой уютный номер располагал к отдыху и одиночеству, а именно одиночества Рино не хватало. Он не любил находиться под наблюдением, а в гостеприимном заведении мистера Смайли рядом с ним постоянно находились люди. Пристроив пистолет рядом с собой, Рино прикрыл глаза и вскоре уснул чутким сном настоящего копа. 50 "Темпер" стремительно несся на север, накручивая на колеса быстрые километры. Рино уже полностью приспособился к его парогенератору, и машина шла плавно, радуя хозяина и восхищая окружавших. Водители встречных олдсмобилов, пассажиры обгоняемых автобусов, -- казалось, все знали, какая у Рино отличная машина, и все ему улыбались. Хорошее настроение не покидало Лефлера, пока, взглянув на монитор заднего вида, он не заметил преследовавший его мини-фургон. Рино ни минуты не сомневался, что это его старый знакомый. Мелькнула мысль повторить тот же фокус, что и в прошлый раз, и уйти от погони, рискуя взорвать бак с водородом, но лейтенант взял себя в руки и решил подпустить врага поближе, чтобы выяснить его подлинные намерения. Рино так увлекся наблюдением за приближавшимся к нему мини-фургоном, что едва не выехал на встречную полосу. Предупреждающе гудя, огромный грузовик пронесся мимо него и неожиданно для Рино на полном ходу врезался в преследовавший его автомобиль. Не веря своим глазам, Лефлер даже оглянулся, чтобы удостовериться в том, что он увидел на мониторе. Грузовик был красного света, как и обещал, шутя, Смайли. Разнеся вдребезги маленький фургон, он, как ни в чем не бывало, понесся дальше. "Однако", -- произнес про себя Рино, покачав головой. Затем нажал на газ, и автомобиль помчался еще быстрее. Лефлеру хотелось подальше уйти от того места, где фактически заказанный им красный грузовик размазал фургон по радиатору. Так Рино гнал машину достаточно долго -- несколько часов подряд. Наконец, когда индикатор горючего стал показывать, что пора заправляться, лейтенант Лефлер, уже на подъезде к Гринстоуну, свернул к сверкавшим никелем колонкам. Это была заправка-робот, поэтому пришлось долго устанавливать "темпер" на указанную площадку. Только после этого поданный штуцер угнездился в горловине, предварительно ободрав на кузове краску. -- Долбаная железяка, -- выругался Рино, выбравшись из машины и отправившись оплачивать услуги. Он не переносил всего автоматического, начиная с турбинных картофелечисток и кончая секс-имитаторами с новомодной функцией "кингсайз". Ресторана рядом с заправкой не было, вместо этого стояло несколько автоматов, продающих бутерброды. Рино требовалось разрабатывать желудок, и он купил себе парочку -- с треской и капустой "тири-тири". Недалеко от автоматов располагались высокие, похожие на поганки столики, но все они были заняты. Те, кому не хватило места, сидели прямо на пожухлой траве и поедали чуть теплые бутерброды. С шоссе свернул длинный автобус дальнего следования "Ройял Ситроу". На табличке, указывавшей пункт назначения, было написано -- "Назим". Этот город находился в трехстах километрах к западу от Гринстоуна. Из открывшихся дверей повалили туристы. Часть из них оккупировала небольшой туалет, другие выстроились к бутербродным автоматам. Найдя место, где трава была посуше, Рино осторожно присел, игнорируя свой новый костюм. Недолго думая, он принялся за бутерброд с "тири-тири", однако спокойно поесть ему не дали. С шоссе к заправочной станции свернула пара машин, и по их виду Лефлер понял, что это автомобили ЕСО. Мало того, он был совершенно уверен, что эти люди посланы за ним. "Доставьте его сюда, а если не получится, можете пристрелить на месте", -- Рино подозревал, что именно так инструктировало их начальство, и, может быть, даже старший агент Ченсер. Лефлер посчитал противников. Их было восемь. Патронов в пистолете было тридцать, да еще запасная обойма. Однако его тело едва не разваливалось от остаточной боли, а эти молодцы были похожи на ухоженных лошадей. Рино еще сидел на траве, оцепенев от неожиданности, когда ему показалось, что чье-то знакомое лицо мелькнуло возле толпившихся у бутербродных автоматов туристов. Девушка в короткой юбке и вызывающих чулках в крупную сеточку положила на землю скрипичный футляр, открыла его, затем резко выпрямилась, и в ее руках оказался штурмовой пулемет "фоке". Теперь Лефлер узнал лицо Халии, той самой роковой блондинки, которая так удачно спровадила его в лапы Смайли. Рядом с такой роскошной женщиной хорошо смотрелся даже грубый пулемет. Его тяжелый стук и длинный язык пламени, вырывавшийся из черного ствола, лишь добавляли Халии привлекательности. Когда есошники пришли в себя, половина из них уже лежала на земле, а по обочине дороги щелкали горячие пули. Однако, едва оставшиеся агенты попытались контратаковать, появившийся откуда-то сбоку помощник Халии открыл огонь из дробовика. Лефлеру даже не пришлось доставать свой пистолет -- люди Смайли сделали все сами. Двое есошников сумели забраться в машину и ретировались, несмотря на шквальный огонь Халии. Пули только вышибали искры из бронированного авто, не нанося вреда спрятавшимся в нем врагам. Когда они умчались, девушка спокойно убрала оружие обратно в скрипичный футляр. Окружавшие ее люди стояли молчаливее каменных изваяний. Никто не издавал ни звука, боясь привлечь внимание этой амазонки. Исполненный благодарности за то, что его спасли, Рино отшвырнул бутерброды, встал на ноги и заспешил к своему автомобилю. Проходя мимо Халии, он бросил: -- Поехали... Девушка как ни в чем не бывало последовала за ним, а чуть позже к ней присоединился и напарник. Когда все сели в машину, застоявшийся "темпер" резко рванул с места и помчался в сторону города. Взглянув на сидевшего рядом с ним мужчину, Рино узнал того парня, с которым дрался, когда его оглушила Халия. -- Привет, Гук. Как дела?.. -- Отлично дела. Как видишь, успели вовремя, -- бодро отозвался тот. На его лице Рино заметил пару хороших синяков -- свидетельство их недавней встречи. -- Это тебя реставрировали, -- угадав мысли Лефлера, пояснил Гук. -- А мне сказали -- так обойдется... -- Понятно, -- кивнул Рино, затем повернулся к сидевшей сзади Халии и сказал: -- Вам есть куда ехать? А то можно заскочить ко мне... -- Я понимаю ход твоих мыслей, Лефлер, но сейчас ты разговариваешь со старшим по званию. Так что езжай, куда я тебе скажу. -- Как прикажете, мэм, -- согласился Рино, немного смущенный таким ответом. Как и любой мужчина, он считал, что имеет право на особое расположение женщины, если у него с ней уже что-то было. -- Мы должны въехать в город с северной стороны, -- сказала Халия. -- Сейчас это уже невозможно, вся дорожная полиция оповещена, -- возразил Рино. -- Что же ты предлагаешь? -- Предлагаю оказаться сразу в центре города, а уж оттуда добираться дальше. -- А как попасть в центр? -- Мы проедем внутри нового коллектора... -- Хорошо, делай, как знаешь. Вскоре впереди показался контрольный пункт дорожной полиции. Рино сбавил скорость и свернул на узенькую дорогу с потрескавшимся старым асфальтом. -- Ты куда это? -- забеспокоилась Халия. -- На старую свалку... Только оттуда можно попасть в коллектор... Вскоре дорога запетляла по редколесью, а затем превратилась в проселочную тропу, которая едва проглядывалась за переплетенными стеблями высохшей травы. -- Это и есть коллектор? -- спросил молчавший до этого Гук и указал на огромную круглую дыру, зиявшую в основании разрытого холма. -- Да, это он, -- ответил Рино, заставляя машину балансировать на краю глубокой колеи. "Темпер" взобрался на кучу старого мусора и плавно вкатился под своды коллектора. Лефлер включил фары, и их свет выхватил из темноты длинный отрезок подземного туннеля. Его основание было идеальным, и Рино стал разгонять машину. 51 Вздрагивая на стыках железобетонных конструкций, из которых был собран коллектор, машина все глубже втягивалась в царство подземных коммуникаций города. Тоннель был абсолютно сухой, однако в нем непонятно откуда завелись лягушки, которые цепенели под ярким светом фар и погибали под колесами, пребывая в полном недоумении. -- В такой трубе чувствуешь себя пистолетной пулей, -- заметил Гук, глядя на проносящиеся мимо пятна сырости. -- Надеюсь, им не придет та же мысль, Лефлер, -- сказала Халия. Рино ничего не ответил. Он чувствовал, что суперблондинка обеспокоена, попав в непривычную для себя обстановку. -- В любом случае это скоро кончится, -- пообещал он. -- Полчаса -- и мы окажемся в заброшенном подземном гараже. -- Машину придется бросить. -- Да, -- согласился Рино. -- И врать потом, что ее у меня угнали. -- Это тебе не очень-то поможет. Как только появится возможность, они тебя обязательно уберут, -- сообщила Халия. -- И прикрыть тебя будет некому, поскольку в Гринстоуне у нас никого нет -- Буду прятаться, сколько смогу, -- невесело пообещал Лефлер. -- Не дрейфь, тебя скоро отсюда переведут, -- поддержал Рино Гук и подмигнул ему подбитым глазом. Между тем, пока заговорщики пробирались в город по недостроенному коллектору, на одной из строительных площадок в черте города уже шла лихорадочная работа. Несколько строительных рабочих и полицейских спешно сбрасывали в аварийных колодец коллектора мешки с мусором и цементом. После того как весь балласт был сброшен, в туннель по металлической лестнице спустились четверо полицейских. Освещая путь фонариками и подкрепляя свою решимость потоками бранных слов, блюстители порядка стали сооружать из мешков некое подобие крепости. Их сняли с поста на Карл-стрит всего полчаса назад, когда кому-то из начальства пришло в голову, что некие головорезы постараются проникнуть в город через недостроенный туннель. "Перекрыть автомобильное движение по коллектору!" -- гласил приказ, спущенный сверху, и полицейские отправились его выполнять, хотя каждый из них считал распоряжение дурацким. И вот теперь, в густой как туман пыли, сержант и трое рядовых патрульных безо всякого энтузиазма сооружали препятствие. А за их работой в туннеле с интересом следили рабочие. Они стояли возле горловины аварийного люка и злорадно посмеивались, сделав перекур специально для такого спектакля. -- Ладно, хватит, ребята! -- распорядился сержант и тут же закашлялся от перехватившей дыхание пыли. -- И то верно, шеф, -- отозвался один из подчиненных. -- Если они едут на танке, мы все равно их не остановим, а для авто и так сойдет. Рассевшись на бруствере, полицейские стали скучать, ежеминутно подсвечивая фонарями наручные часы. Рабочие, наверху, тоже потеряли к происходящему интерес и вернулись к своим обязанностям. -- А чего там произошло, шеф? -- задал вопрос самый разговорчивый из патрульных. -- На южной магистрали положили шестерых агентов ЕСО, -- равнодушно буркнул сержант и снова закашлялся. Судьба агентов его совершенно не трогала, ему хотелось поскорее покинуть это место. -- Да. А потолки здесь высокие, шеф, -- сказал разговорчивый, осветив стены и потолок коллектора. -- Я слышал, что грузовики и бетоновозы прямо здесь и ездили, когда доставляли материалы... Сержант ничего не сказал, зато отозвался другой полицейский -- с тонким, почти девичьим голосом. -- И даже не верится, что скоро здесь потечет целое море дерьма. -- Ну так уж и море, -- усомнился сержант. -- Откуда взяться морю-то? Город у нас небольшой. Ну будет ручеек по щиколотку, и то не всегда, а только по праздникам. -- А почему именно по праздникам? -- спросил разговорчивый. -- Да потому, что по праздникам все много жрут и, понятно, сортиры работают с повышенной нагрузкой... -- А-а... -- протянул разговорчивый, удивленный статистическими познаниями сержанта. -- Кажется, чего-то там гудит, -- сообщил полицейский с девичьим голосом. Все сразу притихли. Однако это оказался бетоновоз, прибывший на строительную площадку. Сержант невольно вспомнил, как смеялись над ними эти строители, когда они ковырялись здесь, в пыли, среди грязных мешков. Должно быть, сейчас, в перепачканных мундирах, все полицейские выглядели полными свиньями, и это вызовет еще большее веселье, когда они поднимутся наверх. Сержанту стало грустно, но потом он вспомнил, что недалеко от площадки находилась стоянка автомобилей и там наверняка были машины строителей. "Вот где я покуражусь, -- улыбнулся в темноте сержант. -- Вот уж где я попью кровушки у этих весельчаков... Это чья машина? Ах ваша? А почему номерной знак грязный? Ничего не знаю -- платите штраф". -- Кажется, там чего-то гудит, -- снова сказал писклявый полицейский. -- Ты уже достал всех, -- возразил разговорчивый. -- Нет, ребята, на этот раз действительно гудит, -- сказал сержант, который своей язвой чувствовал тонкую вибрацию тоннеля. С тех пор как он заработал ее, прожив со склочной бабой пятнадцать лет, его язва стала лучшим индикатором приближения неприятностей. -- Занять позицию за мешками! Приготовить оружие! Стрелять только по моей команде! -- скомандовал он и, достав тяжелый пистолет, плюхнулся на пыльную баррикаду. 52 Поворот следовал за поворотом, и Рино удивлялся такой странной планировке туннеля. Хотя он и не был инженером-гидравликом, однако понимал, что из-за этих поворотов поток фекалии будет замедлять свой бег, твердые фракции станут оседать на дно, и, как следствие, появятся заторы. "Что это я? -- удивился своим мыслям Рино. -- Думаю о движении какого-то дерьма. Здоров ли я?" Впрочем, прострелившая спину боль напомнила ему, что он не в форме. И помимо мистера Смайли в этом была виновата Халия -- ведь это она тогда ударила его по голове, хотя можно было обойтись и без этого. Сейчас она сидела тихо, положив на свои безупречные колени скрипичный чехол. А сверху -- над чехлом, нависал тяжелый бюст. Рино не видел этого, но домысливал картину довольно легко. Халия вообще способствовала развитию у мужчин различных мыслей и богатого воображения. -- Мы уже в городе? -- неожиданно спросил Гук. -- Что?.. Да, почти в городе. Как только появятся железные лесенки аварийных колодцев, считай, приехали... -- Откуда ты знаешь этот туннель? -- задала вопрос Халия. -- Я же полицейский... мэм... -- ответил Рино, едва не сказав вместо "мэм" -- "милочка". Коллектор сделал еще один поворот, и машину тряхнуло на некачественно заделанном стыке. Пучок света от мощных фар подпрыгнул и высветил какое-то непонятное препятствие, перегораживающее дно туннеля. -- Эй, там закрыто! -- воскликнул Гук. -- Без тебя вижу! -- зло отозвался Рино, подозревая, что впереди их ждет спланированная засада. И хотя коллектор был не менее шести метров в диаметре, развернуться в нем не было никакой возможности. Рефлер вдавил педаль газа до пола, и "темпер" понесся на таран стремительно надвигавшейся пирамиды из тяжелых мешков. В ярком свете фар мелькнули полицейские фуражки и ржавая лесенка с правой стороны. -- Эй, парень! -- снова подал голос Гук. -- Ты чего делаешь? -- Тихо, Гук... -- произнесла Халия. Рев мотора отражался от бетонных стен и, множась, превращался в многоголосый шум водопада. Этот шум пугал сидевших за баррикадой полицейских, и они, позабыв про пистолеты, только жутко кричали, давясь пылью, будучи уверены, что настал их последний час. Туннель сотрясался от рева, свет становился все ярче, и в последний момент, когда гибель была неизбежна, страшное чудовище проскочило по стене, а спустя мгновение его шум стал затихать где-то далеко позади. -- Пронесло! Пронесло! -- не своим голосом закричал сержант. -- Пронесло, так вас и разэдак, ублюдки! -- продолжал он вопить и ругаться, как может ругаться только по-настоящему счастливый человек. -- Шеф! Я, кажется, обделался! -- пожаловался ему разговорчивый. -- Ну и хрен с ним! Я и сам обделался, но зато я жив! Ты слышишь, я жив! 53 Возвратившись на дно туннеля, "темпер" какое-то время скользил юзом, затем выправился и пошел ровнее. Открытые колодцы стати попадаться чаще, но засад возле них больше не было. "И не будет", -- решил Лефлер. Он догадался, что препятствие из мешков соорудили на всякий случай. А если бы знали наверняка, что он поедет по туннелю, то уж ни за что бы не пропустили. Скоро впереди забрезжил свет, и Рино понял, что они приехали. Остановив "темпер" за полсотни метров до выхода, он с трудом выбрался из машины, чувствуя боль во всем теле. Тем временем Гук вытер руль носовым платком и тут же наставил свои отпечатки пальцев. Это было необходимо для поддержания легенды Рино об угоне автомобиля Сзади подошла Халия. Догадываясь о самочувствии Лефлера, она осторожно дотронулась до его локтя. -- Ну что, пошли? -- Пойдем, -- кивнул Рино и, достав пистолет, направился к выходу. Гук последовал за ним, мастерски пряча дробовик в рукаве куртки, а Халия шла последней со своим скрипичным футляром. В подземный гараж они проникли безо всяких проблем. Работы здесь не велись давно, и посторонних глаз не было. -- Вот что, Лефлер, давай мы здесь и расстанемся, -- предложила Халия. И, повернувшись к Гуку, добавила: -- Отдай ему ключи, должен же он объяснить, как добрался в Гринстоуна. -- Держи, коп. Тебе -- от нас, -- сказал Гук и протянул Рино серебристые ключики. -- Карл-Маркс-штрассе, двадцать восемь, бокс девятнадцать. -- Спасибо. А что это? -- Автомобиль, чудак, -- улыбнулась Халия, и Рино отметил, что улыбка ей шла все же больше, чем мерный пулемет. Затем она приблизилась к Рино, заглянула ему в глаза и сказала: -- Быть может, когда-нибудь потом, Лефлер... Потом... -- Когда мы победим, -- вырвалось у Рино. -- Да, когда мы победим, -- согласилась Халия, резко повернулась и пошла прочь, красиво переставляя свои безупречные ноги. За ней пошел Гук. Они поднялись по ступенькам и исчезли за дверью. А Лефлер все стоял возле куч строительного мусора, не в силач покинуть это странное место. Наконец он собрался с силами и направился в другую сторону; неторопливо поднялся по запыленным ступеням и вышел на противоположную сторону улицы. Здесь было спокойно, и никаких подозрительных субъектов Лефлер не заметил. Впрочем, если бы к нему подошли агенты ЕСО, он стал бы стрелять -- теперь Рино в этом не сомневался. Он уже определился, кто его враг, а большего ему не требовалось. Свернув в один из проходных дворов, Лефлер подбросил в руке серебряные ключики и ускорил шаг, не обращая внимания на ноющие мышцы и легкое пощелкивание суставов. Карл-Маркс-штрассе находилась совсем близко, и Рино даже помнил, что дом двадцать восемь -- это дилинговый центр по продаже мороженой свинины. Здание было очень большим, и в его подвальной части находились гаражи. На перекрестке улиц произошла авария. Двое водителей осыпали друг друга упреками, а полицейский отвлеченно составлял протокол. Его напарник глазел на черноволосую девушку, ожидавшую кого-то возле памятника Лео Пиночету, и нервно сплевывал себе под ноги. Зеваки скапливались на тротуаре, а он беззлобно поругивал их, призывая сохранять спокойствие. Все было, как обычно, и Рино много раз видел подобные сцены, однако сейчас ему казалось, что полицейский исподтишка за ним наблюдает. "Стоп, -- сказал себе Рино, -- это нервы". Вот уже Карл-Маркс-штрассе и дом двадцать восемь. На небольшой парковочной площадки возле парадного подъезда грелись на солнце два длинных лимузина. И это было нормально -- торговцы свининой могли позволить себе такую роскошь. У входа в подземный гараж стоял охранник. На нем была дурацкая фуражка, а лицо выражало крайнюю степень равнодушия. Рино прошел мимо, и охранник даже ухом не повел, глядя на раскачивающиеся верхушки вечнозеленого дерева. Присмотр за гаражом приносил ему только жалованье, а созерцание природы -- истинное удовольствие. Спустившись в подвальный этаж, Рино прошел по провонявшему старой краской переходу и оказался перед нужным ему боксом. Один из ключиков легко вошел в замочную скважину, и пыльные створки с коротким вздохом подались на Рино. Он отошел в сторону, давая им простор, и в полумраке бокса увидел синий "гоксейер", мечту любого гонщика -- слегка устаревшую модель парогенераторного первенца. Пыль, паутина и дефицит света не помешали Рино оценить подарок. Сто тысяч или даже триста -- считать он не стал. Это было что-то вроде табельного оружия, и оно не принадлежало Рино полностью. Найденным комком ветоши Лефлер прошелся по полированной поверхности автомобиля, и машина одарила нового хозяина затаенными бликами, словно драгоценная шкатулка. -- Так я и знал, долбать меня по трафику! -- неожиданно услышал Рино незнакомый голос. Обернувшись, он узнал охранника, который, позабыв про свое р