-- Элементарно, Карсон. -- Маллинз повеселел, чувствуя свое превосходство. -- Берется сто коробок витаминов Поллинга и высыпается в воду. -- И что? -- Мертвец превращается в раствор. -- Какая гадость, -- поморщился Карсон. -- А по-другому нельзя? -- Нет, витамины Поллинга -- это лучшее, что у нас есть. 56 Прошло десять дней с тех пор, как "барсуки" сумели перегнать первую партию туков. Все это время туков гнали в город беспрерывно. Пока "собаки" зализывали раны и заново отстраивали свой лагерь, их конкуренты спешили заработать свои законные три процента с каждого стада туков. По договоренности принадлежавший "барсукам" скот гиптуккеры продавали вместе с остальными туками, а деньги клали на счет в банке. Возвращаясь обратно, перегонщики оставляли Алонсо Моргану квитанции, и тот любовно их подшивал в специальную кожаную папку, не переставая удивляться, что такое возможно на самом деле. -- Ты представляешь, Майк, -- иногда говорил он, -- из озлобленных изгоев, из сумрачных существ, которыми в Ларбени пугали детей, мы превращаемся в охранное агентство. В чистейшей воды копов! Ну разве не удивительно? Однако Майк не разделял восторгов Моргана, вынашивая в своей голове новые планы. -- Нам нужна штаб-квартира в городе, а также своя стойловая площадка для туков. Сейчас их продают по бросовой цене, а если делать это правильно, то надо бы выжидать подорожания скота. Или, по крайней мере, его сортировать. А еще лучше, брать весь товар оптом... -- Зачем нам связываться с торговлей? -- недоумевал Морган. -- Ведь и так все отлично налажено. -- И тем не менее останавливаться нельзя. В бизнесе топтание на месте означает скорый крах предприятия. -- Да откуда ты это знаешь? -- восклицал пораженный Морган. -- Не знаю, сэр, -- признавался Майк. -- Честно, не знаю. Но я это чувствую. Надо действовать. Иначе мы погибнем... Вот, даже самому стало жарко от этого бреда... Майк растер лицо мозолистыми ладонями, в очередной раз пытаясь почувствовать себя обычным разбойником -- членом клана "барсуков", но делать это становилось все труднее, и все чаще его мысли занимало дальнейшее финансовое планирование. Сейчас на счету "барсуков" было более пятидесяти тысяч кредитов, и Майк, с разрешения Моргана, стал понемногу обзаводиться книгами, необходимыми каждому предпринимателю. Он был одним из немногих "барсуков", кто умел читать, но единственным, кто мог читать больше полстраницы кряду. -- Куда ты так спешишь, парень? -- спрашивал его Алонсо, не в силах понять такой тяги к образованию. -- Я спешу, потому что "собаки" строят новый лагерь. А Шило лично слышал, как они упражняются в стрельбе из пулемета. И еще, у них теперь есть машины, а это очень плохо. Машины бегают быстрее лахманов. -- "Собак" можно не бояться. Они теперь заняты тем, что жгут фермеров, и за это получают свои деньги. Зачем им война с неудобными "барсуками"? -- И все же, сэр, я хочу отправиться в город, чтобы предпринять необходимые действия, -- сказал Майк. -- Но зачем? -- спросил Морган. Он уже привык спрашивать Майка, однако не находил понятного для себя ответа в его объяснениях. "Барсук" Майк Баварски мыслил иными категориями, и Морган с этим смирился. Вопреки ожиданиям Майка, он сказал: -- Иди хоть в задницу, Майк, я тебя не держу. Я просто ни хрена не понимаю в твоих науках. -- Мне нужно ваше разрешение, сэр, на операции со счетом. -- Да ты что? -- воскликнул предводитель. -- Это же все деньги банды! Что ты хочешь с ними сделать? -- Я собираюсь распорядиться ими надлежащим образом, сэр. -- Но ведь у тебя и так есть доступ к счету. Ну и делал бы потихоньку свои дела. -- Я не могу поступить так, сэр. Потому что я "барсук" Мне необходимо ваше разрешение. Этот разговор дался Моргану трудно. Он уже не раз подумывал, а не пристрелить ли этого мальчишку, который разрушил прежний мир банды. Прежний, понятный и оттого очень им ценимый. "Когда-нибудь я сойду с ума, -- рассуждал Морган, -- если раньше меня не пристрелят "собаки". Меня или Майка. Двоим нам не ужиться". -- Хорошо, сукин ты сын, можешь дуть в свой Ларбени и пользоваться деньгами. Теперь все? -- Нет, сэр. Голос Майка звучал необычно твердо для обычного мальчишки. -- Что еще? -- Морган снял свое пенсне и нервно протер его тряпочкой. -- Мне нужны Шило и Гвинет. -- Шило и Гвинет?! Майк, ты в своем уме? Забираешь двоих самых лучших? -- воскликнул Морган. Он уже не думал о том, чтобы пристрелить излишне деятельного мальчишку. Он просто отстаивал свою точку зрения в споре с равным по силе "барсуком". Впрочем, теперь Алонсо не сомневался, что Майк говорил дело. Просто он ставил свои условия. -- Одного из них я верну вам через неделю, сэр, -- твердо пообещал Майк. -- Ну, если только на неделю, -- согласился Морган, а про себя подумал: "Это какой-то бред. С этим парнем я сойду с ума". 57 Майк, Шило и Гвинет ушли с очередным стадом туков и вместе с бывалыми перегонщиками караулили животных долгими ночами, когда с приходом темноты на землю опускалась прохлада. Майк уже привык к молчаливой манере "барсуков" и без надобности почти не разговаривал со своими спутниками. Гораздо больше его интересовало общение с гиптуккерами, многие из которых знали Джо Беркута, чьим другом Майк и представлялся. Он заводил длинные разговоры и допоздна просиживал у огороженного шкурами костра. Майка интересовали каналы поступления туков, количество фермеров, проживающих на побережье соляных долин, а также хозяйства, расположенные в глубине холмов. Ведь именно оттуда приходило основное поголовье туков для продажи в Ларбени. -- Зачем тебе это, парень? Ты словно учитель в школе -- все выпытываешь и все хочешь знать, -- сказал седой гиптуккер, который за свою долгую жизнь перегнал через долину, наверное, целый миллион туков, а может, и больше! -- Я хочу изменить жизнь в долине. Я надеюсь изменить жизнь в Ларбени. И я мечтаю изменить весь Малибу... -- Да ты далеко глядишь. -- Седой гиптуккер покачал головой. И все сидевшие у костра замолчали, пораженные величием планов худенького мальчика, носившего куртку с эмблемой "барсуков". Наутро стадо отправилось дальше -- в последний дневной перегон до рынков Ларбени. Теперь Майк вместе с Шилом и Гвинетом ехали чуть в стороне -- окрестности города были безопасны, и можно было отдыхать и созерцать лиловые краски соляных долин. Между тем в поведении своих спутников Майк почувствовал некоторое напряжение, но он не стал ни о чем спрашивать, ожидая, пока они заговорят первые. Однако рыцари разбойной мечты, не пасовавшие перед десятками вооруженных до зубов врагов, молчали и только нервно перебирали поводья. Их лахманы недовольно трясли головами и, должно быть, сетовали на неловкость своих седоков. -- Шило, ты хотел спросить меня... -- заговорил наконец Майк, желая разрядить обстановку. -- С чего ты взял? -- деланно удивился тот и переглянулся с Гвинетом. -- Ты хотел спросить меня, Шило, -- уже с заметным нажимом произнес Майк. И Шило ответил: -- Да. Они ехали молча еще не менее четверти часа. Шило наконец справился с собой и спросил: -- Кто кому подчиняется, Майк, мы тебе или ты нам?.. Чувствовалось, что за этим вопросом и скрывалась причина сомнений и душевного напряжения штатных подручных Алонсо Моргана. И теперь, когда Шило задал свой вопрос, напряжение спало, даже воздух как будто стал невесомее и прозрачнее. -- А что сказал вам Морган? -- спросил Майк, который тоже не был готов к прямым ответам. -- Он сказал, что все определится позже, -- не выдержал Гвинет. -- Хорошо, -- согласился Майк. -- Тогда объясните мне, зачем вы едете в Ларбени? -- Да хрен его знает! -- воскликнул Шило, и в его голосе прозвучало неприкрытое отчаяние. -- Ничего мы не знаем, -- подтвердил Гвинет, дергая повод и терзая ни в чем не повинного лахмана. -- А я знаю, зачем мы едем в город. И я спорил с Морганом, пока он не отпустил вас со мной. Из этого следует, что я отдаю приказы, а вы их выполняете. -- Да, сэр, -- туг же подтвердил Шило. -- Конечно, сэр, -- вторил ему Гвинет. Этим двум солдатам было проще признать над собой власть мальчишки, чем оставаться в полном неведении. Однако и Майк не был готов к слепому повиновению. -- Да поймите вы! -- закричал он и остановил своего лахмана. -- Я не хочу, чтобы вы были просто парой заслуженных "барсуков"! Там, где я знаю больше вас, я буду приказывать, а в других случаях я буду полагаться на вашу помощь. -- Ну, так бы сразу и сказал, -- произнес Гвинет, и на его загорелом лице появилась белозубая улыбка. -- Не бойся, умник, поддержим в лучшем виде, -- пообещал Шило. Его рана почти зажила, но лицо все еще хранило таинственную бледность и мудрость, странную для старого разбойника. 58 В Ларбени пришли под вечер. Вся торговля уже прекратилась, и гиптуккеры рассовали скот по огромным загонам, расположенным вокруг рыночной площади. -- Ну и что теперь, начальник? -- обращаясь к Майку, спросил Гвинет. -- Поедем на ночлег к "Варвику"? "Варвиком" назывался небольшой постоялый двор, где обычно останавливались наезжавшие в город "барсуки". -- К "Варвику" еще рано. Давайте заглянем в банк, получим деньги, а потом поедем в какой-нибудь большой и красивый ресторан. -- Ты что, за этим приехал в город -- чтобы тратить общественные деньги? -- подозрительно спросил Шило. -- Много мы тратить не будем, -- невозмутимо ответил Майк. -- А в хороший ресторан нам попасть просто необходимо. Мы должны увидеть больших людей. Тех, кто заправляет всеми делами в городе. -- Воля твоя, Майк, но мне непонятны твои фокусы, -- заметил Шило. -- Лахманов оставим в загонах? -- Да. До банка отсюда недалеко. Они слезли со своих усталых скакунов и передали их на хранение двум гиптуккерам, которые остались в загоне сторожить скот. -- Сами-то небось в запой? -- с завистью спросили те. -- А то как же, -- охотно подтвердил Гвинет. -- И еще к бабам пойдем. -- К бабам, -- повторил гиптуккер и вздохнул. По общему решению ружья все трое оставили в седельных чехлах, с собой взяли только пистолеты. Тут же, возле загона, тщательно выбили пыль из шляп и курток, чего раньше не делали почти никогда. А потом пошли в банк. -- А ты, Майк, откуда знаешь, где банк находится? -- спросил по дороге Шило. -- Ты же здесь только один раз и был. -- Мне этого хватило. Когда шли через город, я на перекрестке заметил название -- "Либнер банк". Поэтому, когда сказали, что открыли счет в "Либнере", я уже все понял. -- Шустрый. -- Гвинет качнул головой, разглядывая низкие, украшенные лепниной балконы. Раньше он проезжал по улицам города только верхом и больше смотрел в задницы тукам, следя за тем, чтобы они не разбегались по мостовой. А теперь он принадлежал только самому себе и с удивлением постигал неведомый ему мир, наполненный другими звуками и запахами. Многое из увиденного было Гвинету знакомо, но осталось в далеком прошлом. Таком далеком, что и вспомнить-то было трудно. Они шли совсем недолго и вскоре добрались до нужного перекрестка. -- А вот и банк, -- объявил Майк, указывая на сплющенный между двумя домами подъезд. Он был украшен красивым козырьком и двумя скульптурами, изображающими толстых неодетых женщин. Ансамбль довершал сонный полицейский. Должно быть, его смена подходила к концу и он отчаянно боролся со сном. Появление трех людей с заткнутыми за пояс пистолетами стало для него полной неожиданностью. Его рука машинально потянулась к оружию, но, разглядев широкополые шляпы, а главное, бандитские эмблемы, постовой вытянулся в струнку и сделал вид, будто его здесь нет. -- Странный какой парень, -- заметил Шило, когда вся троица входила в операционный зал. -- Наверное, банк охраняет, -- предположил Гвинет. -- А чего он не дышал даже? -- Может, болеет. Тем временем Майк, следуя многократно изученным инструкциям, которые почерпнул из проштудированных книг и формуляров, подошел к окошку и, глядя в выпученные на него глаза, сказал: -- Я хотел бы получить свои деньги... -- Деньги?! -- неожиданно резким фальцетов выкрикнул кассир и отчего-то засучил ногами. -- Да. И если можно, побыстрее -- мы спешим. -- Конечно, сэр! -- снова на удивление громко крикнул кассир и, открыв ящик с наличностью, начал укладывать деньги в большой холщовый мешок со специальной ручкой и печатью. "Вот здорово, -- подумал Майк. -- Такой мешок мне не помешает. Он намного лучше кожаной сумки, в которой лежат мои вещи". -- Хороший у вас мешок, -- произнес он вслух. -- О да! Для вас, сэр, все самое лучшее! -- проверещал кассир и стал еще быстрее укладывать пачки ассигнаций. При этом он продолжал двигать ногами, и до Майка никак не доходило, в чем причина этой суетливости. А между тем старший кассир Плеснер судорожно елозил под столом ногами, пытаясь нащупать ту самую тревожную кнопку, о которой его столько раз предупреждал управляющий Сноуб. "Плеснер, -- случалось, говорил он. -- Эта кнопка у тебя под ногами, но вся безопасность банка висит на твоей шее. Ты осознал это, сволочь?" И Плеснер кивал. Он ощущал важность этой кнопки, снившейся ему в страшных снах и обретавшей в кошмарах вполне осмысленную животную сущность. "Не спи-и-и, -- шептала кнопка и скребла шею Плеснера острыми коготками, -- не спи, будь готов нажать меня по тревоге. Будь готов!" "Всегда готов!" -- восклицал в ответ старший кассир и стукался о грядушку кровати. Но все это случалось только во сне и в прочих неосязаемых эфирах, а теперь страшные бандиты находились совсем рядом. И даже запах их кожаной одежды достигал чутких ноздрей Плеснера. "Я погиб, я погиб по-настоящему, если не найду этой кнопки", -- размышлял старший кассир. Но чтобы ее нащупать, требовалось время, а время Плеснер выигрывал, набивая сумку деньгами. Впрочем, наличность уже кончалась и надо было предпринять что-то еще, и как можно скорее. -- А вы уверены, что мне нужны все эти деньги? -- спросил вдруг стоявший у окошка бандит. -- Конечно, сэр. Я в этом совершенно уверен! -- подтвердил Плеснер, и его бледное лицо прорезала неожиданная улыбка. "Еще издевается, сволочь", -- подумал он и наконец догадался, как выйти из создавшейся ситуации. -- Ой, какая досада! -- воскликнул Плеснер, уронив под стол две увесистые пачки тысячекредитовых билетов. -- Извините, сэр, я сейчас же их подниму. Майк пожал плечами и, обернувшись, посмотрел на стоявших посреди зала Шило и Гвинета. В своих потертых кожаных штанах и куртках они выглядели настоящими инопланетянами, попавшими в среду обитания нервных и анемичных банковских существ. Между тем кассир Плеснер добрался до злополучной кнопки и, нажав ее несколько раз подряд, облегченно вздохнул. Затем выбрался из-под стола и, увидев грабителя, слегка изумился. Плеснеру казалось, что стоит ему нажать на тревожную кнопку, как эти страшные парни тотчас же растворятся в воздухе. Однако ничего подобного не случилось, и, помимо них, на Плеснера теперь смотрели полтора десятка перепуганных сотрудников банка. "Нужно дать им знак, что все в порядке", -- подумал старший кассир, однако любое подмигивание мог заметить стоявший рядом бандит, к тому же сидевшая у двадцать четвертого окошка Зизи Конвизер была близорука. Решив не подавать знаков, Плеснер вернулся на место. -- Послушайте, мистер. Я достаточно много прочитал необходимой литературы, и мне кажется, что вы неправильно выдаете деньги, -- неожиданно заявил грабитель. "Да кого ты учишь, мальчишка, -- подумал про себя Плеснер, -- через минуту тебя схватят, а может, и убьют в перестрелке..." Все-таки он перестал набивать мешок и боязливо спросил: -- А как правильно выдавать деньги, сэр? -- Сначала вы должны дать мне бланк платежного ордера, который я заполню... "Издевается, сволочь, -- решил Плеснер. -- Это у них шутки такие. Не могут просто так уволочь деньги, им еще нужно людям нервы потрепать... Ох, и где же эта полиция?". -- Вот, прошу вас. -- Кассир подал грабителю нужный документ, и тот, воспользовавшись ручкой Плеснера, быстро его заполнил. -- Пожалуйста, -- сказал он, возвращая бланк. -- И... что я должен с ним делать? -- Вы что, недавно здесь работаете? -- Нет, то есть да... -- От этого неожиданного вопроса Плеснер окончательно растерялся. Тем не менее, следуя алгоритму, прочно заложенному в его бухгалтерской голове, он внес данные с ордера -- в компьютер, и тот выдал сведения о состоянии счета. -- Теперь вы должны дать мне листинг для ввода пароля, -- напомнил грабитель, и кассир внутренне содрогнулся от того, насколько же хорошо подготовлены эти злоумышленники. Уступая изощренности и силе, он передал в окошко небольшую коробочку, от которой к компьютеру тянулся тонкий проводок. Грабитель быстро набил необходимые цифры, и чековая машина, застрекотав и звякнув ограничителем, выплюнула пахнущий краской чек. -- И что теперь, сэр? -- снова спросил Плеснер. Умелые действия преступника совершенно сбили его с толку, и у старшего кассира зародилось подозрение, что эти трое готовят не просто ограбление, а как минимум обрушение фондовой биржи GERP. "Значит, я спасу весь финансовый мир, -- подумал Плеснер, -- я получу медаль и даже премию". -- Теперь выдайте мне деньги по этому чеку... -- Да, действительно. -- Плеснер нервно хохотнул и отсчитал указанные в чеке полторы тысячи. Владелец счета взял деньги и, поблагодарив, направился к двери, а старший кассир сидел с мешком денег в руках и никак не мог вникнуть в суть этого чудовищного обмана. "Ничего, сейчас приедет полиция и мы во всем разберемся", -- подумал он. Между тем злоумышленники уже покинули банк и вероятность их поимки все уменьшалось, а Плеснер находился в ступоре и продолжал сидеть, вцепившись в мешок с наличностью, словно боялся с ним расстаться. Остальные операторы и кассиры тоже замерли в страхе. А поскольку Плеснер молчал, молчали и они, опасаясь акустической бомбы или другого подвоха. Наконец, не выдержав напряжения, старший кассир закричал во всю глотку: -- Полиция!!! Где же полиция?!!! В этом крике было столько тоски и отчаянного недоумения, что его тотчас услышали. Входная дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель влетела граната. Она прокатилась по полу и, щелкнув замедлителем, встала на боевой взвод. 59 Когда Майк, Шило и Гвинет вышли из банка, охранника на крыльце уже не было. "Барсуков" это очень удивило, поскольку они знали цену ночного дозора. В долинах подобная беспечность могла стоить жизни всей банде. -- Порядка у них здесь никакого, -- заметил Шило. -- Это потому, что под боком нет "собак", а от "голубых либеров" их солдаты защищают, -- пояснил Гвинет. -- Значит, скоро здесь власть переменится, -- авторитетно заявил Майк. -- Это почему же? -- Солдат с Малибу увозят. -- Солдат с Малибу увозят? -- Да, вы же помните, что раньше на островах были и полиция, и солдаты, а теперь их нет. -- Теперь нет, -- согласился Шило, прислушиваясь к громкому реву приближавшегося автомобиля. Из-за угла выскочила патрульная машина и, хрипло подвывая сиреной, пронеслась по опустевшей улице. Видимо, спохватившись, водитель нажал на тормоз, и автомобиль со скрежетом остановился. Дверцы распахнулись, и четверо увешанных оружием и броневыми пластинами полицейских заковыляли к двери банка, на ходу передергивая затворы автоматов. Троица "барсуков" стояла на тротуаре и вместе с несколькими прохожими наблюдала за действиями стражей порядка. Полицейские добрались до дверей банка, коротко посовещались, а затем внутри здания раздался оглушительный взрыв, из окон и подъездных дверей посыпались наружу стекла. -- Вот это да, здорово работают, -- восхитился Гвинет. -- Точно, -- согласился с ним Шило. -- Мы бы так не смогли. -- Факт -- не смогли бы. В это время на перекрестке появилось такси, водитель которого, завороженный салютом искрящихся в воздухе осколков, не знал, куда поворачивать. Майк помахал ему рукой, и такси притормозило. -- Полезли в машину, -- скомандовал Майк, отвлекая своих спутников от созерцания дыма, валившего из разбитых окон. -- Да ты что, парень, я на такой штуке отродясь не ездил! -- воскликнул Гвинет, однако Шило, не говоря ни слова, уверенно забрался на заднее сиденье и даже покачался, не веря, что оно может быть таким мягким. -- Эх, Баварски, сдается мне, Морган спустит с тебя шкуру за растраченные денежки. -- Что касается денег, Шило, то я знаю их цену, -- очень серьезно сказал Майк, и Шилу стало неловко за свои слова. Майк сел рядом с шофером, а Гвинет влез назад, к Шилу. -- Куда поедем, хозяин? -- спросил таксист, опасливо поглядывая на Майка. -- В самый лучший ресторан, -- сказал тот. -- В самый лучший? -- переспросил таксист, словно не веря своим ушам. Уж больно неподходящий был вид у этих пассажиров. -- Да, парень, ты не ошибся, -- подал голос с заднего сиденья Шило. Машина медленно тронулась, водитель, мгновение поколебавшись, все-таки решился спросить о том, что его очень беспокоило: -- А вы... не это... Не выбросите меня из машины? -- Зачем? -- не понял Майк. -- Ну... ограбите, и все такое... Я же вижу, чего на ваших куртках нарисовано. -- Да ты что? -- воскликнул Гвинет. -- Мы же не в долине, мы -- в городе! -- Мы в городе, -- подтвердил Шило, словно это и был самый главный аргумент. Как ни странно, но этот довод показался таксисту убедительным, и он успокоился. Даже повел машину быстрее и заулыбался, начав рассказывать про то, как поссорился с соседом, пристававшим к его жене. Бедняга рисовал картину отвратительного поведения соседа и не менее отвратительных действий собственной жены. -- Она и говорит, мне просто необходимо, Свангерт, чтобы мужчины обращали на меня внимание, а то ты, говорит, вечно в разъездах. Откуда, говорит, я знаю, а может, ты в такси с девками? Ну разве не дура-баба? -- Застрели ее, -- просто посоветовал Шило. -- Да, -- неохотно согласился таксист, -- можно и так, но, во-первых, в тюрягу меня потянут, а во-вторых, других таких сисек, ребята, мне просто не найти, ни до тюряги, ни, тем более, после нее. -- Ха! А зачем тебе эти сиськи? Она что, мальзивой доится, твоя жена? -- удивился Гвинет. -- Да при чем здесь мальзива?! -- воскликнул разгоряченный собственной обидой таксист, и его машина завиляла по проезжей части. -- Еще же секс остается и эта, как ее... любовь! -- Тогда застрели соседа, -- повторил свой рецепт Шило. Он не очень понимал, почему нельзя застрелить жену, однако уважал привязанность таксиста. -- Так меня и за соседа в тюрягу потянут, а уж тогда мою бабу точно кто-нибудь подберет. Баба с такими сиськами, ребята, без хозяина не останется. -- Эй, а куда ты нас везешь? -- спросил Майк, глядя на проносящиеся мимо парадные подъезды, вывески магазинов и нарядных прохожих -- по большей части женщин. -- Известное дело, -- отозвался таксист. -- Везу в ресторан гостиницы "Хризантема". -- Хорошо называется, -- заметил Шило, -- "Хризантема". Если бы он не стал разбойником, то, наверное, писал бы стихи. Вскоре среди однообразно милых улочек центрального Ларбени заискрилось привозными гирляндами здание лучшей гостиницы города. -- У-ах! -- восхищенно произнес Шило, забывая про ноющую, не до конца зажившую рану. -- Какой огромный дом! -- вторил ему Гвинет. -- С вас двадцать кредитов, господа, -- тихо заметил таксист, останавливая машину напротив разодетого в шитую золотом ливрею швейцара. -- Это двадцатая часть от стоимости хорошего тука, -- тут же посчитал Шило. -- Ничего не поделаешь, его счетчик показывает именно столько, -- возразил Майк, опираясь на теорию, почерпнутую из специальной литературы. Его молодая память фиксировала всю информацию с поразительной точностью, и он, не сомневаясь, применял полученные знания. -- Вот тебе деньги, Свенард, передавай привет жене. -- Да, и соседу тоже, -- стараясь быть по-городскому учтивым, добавил Гвинет. Он захлопнул дверцу, и такси отъехало, а его пассажиры остались перед распушившим хвост швейцаром. -- Кто вы такие и чего вам здесь нужно? -- строго спросил он, еще не понимая, что перед ним не гиптуккеры, а самые настоящие разбойники из долины. -- Мы приехали в этот ресторан, сэр, -- простодушно пояснил Шило, видимо приняв швейцара за очень важное лицо. -- А какие у вас документы? -- не сдавался тот. Майк секунды две помедлил, вспоминая описание подобной ситуации в проспекте по туризму, и выдал на-гора заготовленную фразу: -- Закрой рот, лакейская задница! Немедленно проводи нас в ресторан... Швейцар замер, как будто его подстрелили на взлете, и, моментально сникнув, пробурчал: -- Извините, господа. Вход в ресторан в холле... Еще раз извините... Он тут же освободил проход, и "барсуки" проследовали внутрь; а Гвинет, оглянувшись на притихшего служителя, сказал: -- Ты его обидел, Майк, ты знаешь? -- Не знаю, -- ответил тот, -- я говорил по-писаному, слово в слово. Оказавшись в непривычно шикарной обстановке, "барсуки" остановились. Они уже видели, куда следует идти, чтобы попасть в ресторан, однако им хотелось рассмотреть убранство холла и убедиться, что мраморные полы сделаны не из соли. Привлекая внимание постояльцев гостиницы, Гвинет и Майк поскребли ногтями мраморные плиты. -- Хороший камень, -- удивляясь, сказал Гвинет, сдвигая на затылок свою шляпу. В этот момент главные двери снова открылись, и от них к стойке портье потянулась длинная вереница людей, похожих на профессиональных игроков в гольф Сумки для клюшек они несли на плечах, а глаза их напряженно просеивали холл. -- Что это за парни? -- спросил Шило, обращаясь к Майку. Ему казалось, что тот гораздо лучше ориентируется в незнакомой обстановке. -- Не знаю, Шило, -- честно признался Майк -- Но их здесь боятся. Майк пришел к такому выводу, наблюдая за поведением портье, которого явно не радовало появление этих постояльцев. Одна такая группа уже заняла в гостинице почти целый этаж, и теперь от них было только одно беспокойство. Многие из прежних постояльцев съехали в другие отели города, напуганные манерами этих подозрительных людей. 60 Устав от дневных передряг, Кит Карсон решил немного расслабиться. Можно было удовольствоваться крохотным баром в номере отеля, однако сегодня Киту требовалось общение. Он позвонил лейтенанту Бриттену, и тот охотно согласился встретиться. Тем более что Кит всегда брал все расходы на себя. Едва Карсон вышел из номера, как лежавший в его кармане "глосс-телефункен" по-ягнячьи заблеял. -- Слушаю, Кит Карсон. -- Это Бони Вебб, сэр, -- прорезался в эфире незнакомый голос. -- В порту приземлились два грузовых шаттла. -- Ах, Бони! -- наконец вспомнил Кит. Это был один из ефрейторов-диспетчеров, с которым он познакомился в порту, когда совершал прогулку на вертолете. Позже Карсон встретился с Веббом в городе и предложил ему сотрудничество, по пятьдесят кредитов за сообщение. "Просто позвони по этому номеру, когда в порту появятся посторонние суда", -- сказал тогда Карсон, и Вебб согласился. -- Два грузовых судна, сэр, по четыреста тонн Привезли горное оборудование и еще девяносто четыре человека. Судя по виду -- солдаты, хотя одеты в цивильное... -- Когда это случилось? -- спросил Кит. -- Что?.. Что вы говорите?.. -- В трубке зашуршало, защелкало, и надлежащая волна утекла куда-то в сторону. Потом слышимость восстановилась. -- Когда это случилось, Вебб? В котором часу? -- Часа полтора как они сели и люди сгрузились. -- А почему же ты не сообщил раньше?! Кит был готов взорваться от возмущения. -- Начальник мой, Вальстоф, сидел у телефона -- я даже выйти не мог... -- Понял, -- угрюмо отозвался Карстон и только сейчас заметил, что стоит перед лифтом, а рядом с ним находится молодая горничная, которая днем убирала его номер. -- Добрый вечер, сэр, -- произнесла она, обнаружив, что Кит смотрит на ее высокую грудь. -- Э... здравствуйте... э-э... -- Либи, сэр, -- напомнила девушка, улыбнувшись искрящейся многообещающей улыбкой. -- Да -- Либи, -- улыбнулся Кит Кажется, эта штучка была не против, однако он подозревал, что в итоге с него потребуют деньги. Уж очень профессионально улыбалась эта Либи. -- Так я могу рассчитывать на вознаграждение, сэр? -- пробивался голос ефрейтора Вебба Карсон вовсе забыл о нем, едва не отключив трубку -- Что? -- спросил он, но тут же до него дошло, в чем дело. -- Ах да, конечно. Вы получите ваши деньги -- А я, мистер Карсон? -- спросила Либи, и в ее голосе послышались неуместно дерзкие нотки. В этот момент открылась лифтовая кабина, служитель церемонно поклонился Киту, набиваясь на чаевые: -- Прошу вас, мистер Карсон, доставлю в один миг. -- Да, спасибо, -- неловко улыбнулся Карсон. Он шагнул внутрь, и следом за ним вошла Либи. -- На самый низ, я полагаю, сэр? -- задал лифтер идиотский вопрос. -- Да, будьте добры, -- скрывая раздражение, ответил Карсон. Кабина еще не успела тронуться, как он ощутил некое беспокойство в передней части брюк. Горячая и влажная рука Либи была проворнее змеи, а соучастник лифтер остановил кабину между этажами. -- Вот незадача, сэр... -- буркнул он и отвернулся к стене, будто бы предпринимая меры. "Свинство какое", -- подумал Карсон, однако прервать горничную у него уже не было сил, и вскоре она поднялась с колен, излучая ликование от одержанной победы. Кит, не глядя, сунул ей в руки какие-то деньги, и лифт поплыл вниз. -- Первый этаж, сэр, -- важно произнес лифтер. Карсон очнулся и шагнул в холл. Здесь он минуты две стоял неподвижно, приводя мысли в порядок. "Больше я с ней в лифт не войду, -- решил он. -- Не за тем я сюда приехал". Несколько раз глубоко вздохнув, Карсон восстановил самоконтроль и стал различать отдельные объекты. Ими оказались несколько вышедших из ресторана людей и еще невесть откуда взявшиеся гиптуккеры. Эти ребята крутили головами в пыльных шляпах и восторгались увиденным великолепием. "А ведь они фактически мои враги. -- подумал Кит. -- Каждый гиптуккер потенциально может провести через долину сотни и даже тысячи туков... Может, мне воспользоваться случаем и найти Маллинза? Пусть этих перегонщиков станет на три меньше". Мысль показалась Карсону удачной, однако в этот момент стеклянные двери распахнулись и в холл хлынули люди, до боли напоминавшие боевиков фирмы-конкурента. Их тяжелые сумки любителей гольфа не ввели Кита в заблуждение -- широкие плечи и одинаковые стрижки выдавали этих "спортсменов" с головой. Карсон быстро набрал номер Маллинза и с ходу огорошил его: -- Бен, здесь несколько десятков вооруженных людей. Нужно немедленно принять меры. -- Где они? -- переспросил Маллинз, его голос вздрагивал от возбуждения. Кит хотел было ему ответить, но чья-то сильная рука выхватила у него трубку. Карсон посмотрел на незнакомца и вспомнил, что уже видел его у себя на этаже. -- Где они?! -- продолжал кричать в трубку Маллинз, а незнакомый человек нехорошо улыбнулся и сказал: -- Мы уже здесь -- спускайся... 61 Убранство ресторана оказалось еще красочнее и наряднее, чем отделка холла. Только у Майка хватил решимости первым пройти на середину зала, а Гвинет и Шило чуть поотстали. Впрочем, Майк был тут же перехвачен метрдотелем. -- Прошу прощения, сэр, но вы случайно не ошиблись? -- сохраняя на всякий случай любезность, спросил он и искоса посмотрел на эмблему "барсуков". -- Не ошибся, -- просто ответил Майк. -- У меня есть деньги, и я намерен их у вас потратить. Вы против? -- Ни в коем разе, сэр. -- Метрдотель шаркнул ножкой. -- Извольте вот к этому столику. Он сегодня не занят и стоит в очень удобном месте. Отсюда вы сможете видеть весь зал... Майк махнул своим спутникам, и те неловко пробрались к нему, озираясь по сторонам и цепляясь взглядом за декольтированных дам, курящих длинные сигареты. -- Вам повезло, господа, сегодня у нас музыка. Отличный ансамбль из Торн-Велля, -- продолжал стрекотать метрдотель, лично пододвигая стул каждому из трех гостей. Впрочем, его взгляд еще хранил печать озабоченности, и Майк, истолковав это правильно, показал пачку банкнот, чем вызвал восторженную улыбку на лице служителя и его бесконечные извинения. -- Ну что вы, сэр, я даже не сомневался! Он сделал какой-то неуловимый знак, и появившийся из ниоткуда официант подал уважаемым господам три экземпляра меню. -- Это нужно читать, Майк? -- спросил Шило. -- Да, -- ответил тот. -- Тут весь перечень блюд. -- Говори нормально, -- потребовал Гвинет. -- Я хочу попробовать гуся. Я гуся никогда не пробовал. -- А я бы покатался на каруселях, -- неожиданно сказал Шило. -- Я об этом с детства мечтал. -- В ресторане каруселей нет, -- заверил Майк. -- Карусели бывают только в парках. -- Что будем заказывать, господа? -- спросил официант, вернувшийся к столу. -- Дайте нам гуся и еще две порции мяса, -- сказал Майк. -- Какого мяса? Эскалоп фрондер, котлета трюфель или нарезка а-ля рюсс? -- Дайте гуся на троих, -- сориентировался Майк, чувствуя, что не успеет постичь всех тонкостей кулинарной науки. -- Как прикажете, сэр, -- расцвел фальшивой улыбкой официант. -- Что будете пить? -- Шампанское! -- произнес Майк. В этом вопросе он был подкован значительно лучше. -- "Лиманж", "Дюплие", "Советик"? -- уточнил официант с коварной улыбочкой. -- Самого дорогого, -- определился Майк -- И чтобы было холодное, -- добавил он, вспомнив статью из туристического проспекта. -- Всенепременно. -- Официант согнулся и стал пятиться задом, пока не уперся копчиком в затылок какого-то господина. Официант ушел, и почти сразу заиграла музыка. Ансамбль из четырех человек проворно двигал руками, поддерживая репутацию далекого городка Торн-Велля. -- Музыка, -- констатировал Шило. Казалось, он захмелел без вина, очутившись вдруг в совершенно ином мире. На небольшой, свободный от столиков, пятачок вышли танцевать несколько пар. Оголенные спины и прозрачные туалеты женщин взволновали Майка. Он вспомнил девушку, которую вынес из жилища "собак" за секунду до пожара. Она была одного с Майком возраста, и под ее тонким платьем... Тогда, в запале боя, он почти ничего не понимал, но сейчас все стало на свои места, а память угодливо выдавала ему самые лакомые кусочки воспоминаний Позднее Майк неоднократно прокручивал в своем воображении картины того, что вышло бы из их встречи, не будь он стеснен обстоятельствами. И это были лучшие из фантазий Майка, которые он доводил до осязаемого совершенства. Майк был близок с этой девушкой столько раз, что уже верил в реальность их отношений. Однако эти мысли мешали его главному делу, и он находил в себе мужество прятать их, пока не появлялась возможность для нового полета воображения. -- Господа, прошу убрать локти! -- объявил официант, неожиданно появившись с огромным, уставленным тарелками подносом. "Барсуки" моментально выполнили команду и тут же погрузились в чарующие запахи жареных гусиных потрошков, которые обрамляли запеченные в персиках окорочка. -- Давай снимем эту белую штуку, -- предложил Гви-нет, имея в виду белоснежную скатерть. -- Замажем мы ее, ой замажем. -- Это не имеет значения, господа, -- пропел официант, -- для того и белое, чтобы мазать. Расставив тарелки, он дополнил их небольшими кувшинчиками с соусом, несколькими блюдами с сопутствующим салатом и напоследок увенчал построение серебряным ведерком со льдом, из которого торчало горлышко бутылки. -- А теперь вот это, -- произнес служитель столов и подносов, выставляя фужеры, похожие на хрустальные тюльпаны. -- Прикажете налить, господа, э-э.. "барсуки"? -- Налей, парень, -- сказал Шило, проникаясь уважением к человеку, рассмотревшему их принадлежность. -- Вы не поверите, господа разбойники, но в детстве я мечтал сбежать в долину и примкнуть к вам. Честное слово! Придушенная умелой рукой пробка негромко зашипела, и через мгновение пенная струя поочередно заполнила бокалы. -- Пожалуйста, отведайте наше лучше шампанское, господа! Это "Советик" полусладкое. Нектар, доступный немногим! Очень немногим... 62 Незнакомый пенный напиток "барсукам" очень понравился. Прежде они не пробовали ничего подобного. Майк, совсем непривычный к алкоголю, слегка запьянел и удивленно анализировал новое состояние. Окружающий мир становился менее статичным, а краски его дрожащих контуров приобретали необыкновенную яркость. Неожиданно в эту чудесную гармоничную картину радости, отдыха и новых ощущений вклинился до боли знакомый звук схватки. Выстрелы доносились прямо из холла и перемежались криками и звоном витринных стекол. Официант тут же замер, округлив от ужаса глаза, а Шило достал из-за пояса пистолет и положил его на стол. То же самое, как по команде, проделали Майк и Гвинет. -- У вас так каждый день? -- совершенно серьезно поинтересовался Шило, наблюдая, как залетавшие в дверь пули вспарывали накрахмаленные скатерти и на пол валились не успевшие спрятаться посетители. Однако вопрос остался без ответа. Официант охнул и упал в обморок. -- Думаю, мы не должны ввязываться в это дело, -- подвел итог Шило, указав в качестве примера на ансамбль из Торн-Велля. Музыканты действительно продолжали играть, не придумав ничего более подходящего, и Шило принял их оцепенение за признак спокойствия. Между тем, преследуемые частым огнем, в ресторан ввалились трое автоматчиков и, прячась за колонны, стали вести ответную стрельбу, посылая пули в холл гостиницы. -- Здесь становится жарко, -- заметил Гвинет, дотрагиваясь до пистолета. Треск автоматов мешал разговору, и хмель от дорогого напитка растаял без следа. Очередная шальная пуля нашла новую жертву. Ею оказалась самая молодая и миловидная дама. Она была пьяна и не успела вовремя лечь на пол. Брызнула кровь, и женщина, словно кукла, шлепнулась на паркет, а ее смелый разрез на юбке задрался до неприличия. -- Как ты думаешь, Майк, мы еще должны сохранять спокойствие? -- поинтересовался Шило. Будь он в долине, его пистолет уже давно бы заговорил, а здесь, в этом большом красивом доме, он терялся и не знал, как ему поступить. Майк тоже не знал, ведь в туристических проспектах подобных ситуациях даже не упоминалось. Впрочем, прятавшиеся за колоннами автоматчики сами решили этот вопрос. Одному из них не понравились то ли пистолеты на столе, то ли просто кожаные куртки "барсуков". Он вскинул автомат, намереваясь устранить эту проблему, но его проблемы на этом только начались. Шило радостно схватился за пистолет и выстрелил три раза подряд. Послышался грохот роняемого оружия, а затем автоматчики поочередно повалились в россыпи стреляных гильз. На некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая только стонами раненых да возгласами удивления, доносившимися из холла. -- Надеюсь, я все сделал правильно? -- несколько неуверенно произнес Шило и, чтобы скрыть свое смущение, добавил, обращаясь к пришед