ис обречен. Это говорю вам я, его создатель. Наше жизненное пространство слишком мало, чтобы в его пределах можно было осуществить великий замысел. Теоретически замкну-тая система способна существовать сколь угодно долго. Но реаль-ность не всегда вписывается в рамки теории. Медленно, постепен-но, от поколения к поколению, мы будем неуклонно деградиро-вать. Если только не совершим качественного скачка в развитии. Лоор сделал несколько глотков из стоявшего перед ним стакана, обвел нас тяжелым пристальным взглядом, словно хотел удо-стовериться в эффекте своих слов, и продолжил все так же скрипу-че, без интонаций: - Наше спасение в Геме. Если бы рухнули своды Мемориального отсека, это произвело бы на нас меньшее впечатление. Многократно повторяющееся эхо пронеслось по рядам: - Наше спасение... наше спасение... наше спасение... В Ге-ме... в Геме... в Геме... Я был готов услышать что угодно, только не это. Много лет нам внушали ненависть к прародине, и вдруг такой крутой поворот! Наше спасение в Геме!!! Неужели я ошибся, вслед за Асдой и Урмом обвинив Лоора в тяжких преступлениях?! Или, может быть, он прозрел, и у меня на глазах начинается самоочищение лооризма, его нравственное воз-рождение? Увы, уже следующая фраза вождя разрушила эти пустые иллю-зии... - Мы должны освободить Гему и дать начало новому человечеству! Наша прародина во власти "призраков". И не люди ее населяют, а человекообразные существа, лишенные собственного разума. Они хуже животных, потому что животные подчиняются природным инстинктам, у них есть воля. Гемяне же подчинены так называемому "коллективному разуму". А он не что иное, как ма-шинная программа, навязанная этим полулюдям-полуроботам "призраками"! Полуроботы вредны и опасны. Уничтожим их! В это мгновение лицо Урма вышло из тени. Выражение нескры-ваемой гневной брезгливости было на нем. Помимо воли я испытал острый сочувственный отклик. "Берегись, Урм! - со всей страстью подумал я, словно мог пе-редать ему мысленное предупреждение. - На тебя смотрят "вер-няки". Поспеши же надеть маску!" Я продолжал слушать Лоора уже не с надеждой, а с закипав-шей ненавистью, и проклинал в душе свою неистребимую наивность. - Но нас слишком мало, - скрипел тем временем злобный старец, - чтобы, уничтожив гемян вместе с "призраками", самим стать человечеством. Нам не освоить Гему... Он припал к стакану, запрокинув желтую шейку с острым бе-гающим кадыком, а я подумал со страхом: "Откуда в этом тщедушном теле такая жестокая разрушитель-ная сила?" - Да, нас слишком мало... - с сожалением повторил Лоор. - И тем не менее... Гема... будет покорена. Последние слова он произнес с трудом, явно испытывая усталость, а закончил чуть слышно: - О деталях... расскажет... профессор эмбриогенетики Орт. Невысокий полный мужчина средних лет встал, сдержанно поклонился и заговорил с достоинством: - Я не политик, а ученый. Меня интересует чисто научная сторона проблемы. Разработанная мною теория искусственного этноса нуждается в экспериментальном подтверждении. Для осу-ществления эксперимента в принципе пригодна любая планета, подходящая для существования человечества... На словах "в принципе" и "любая" он сделал едва заметное ударение, словно хотел неназойливо подчеркнуть различие своих сугубо исследовательских планов и целей, которые преследует вождь. - Гема относится к числу таких планет... "Деловое предприятие... Совпадение интересов... - подумал я. - Видать, знает себе цену, раз держится независимо, как равный партнер!" - Коротко о концепции эмбрионального человечества. Колонизация Гемы будет успешной, если численность колонистов в первые же десятилетия достигнет ста миллионов. В противном случае неизбежен возврат к первобытному состоянию. - Откуда же столько... Фантастика... Утопия... - послышались разочарованные возгласы. Все ждали, что скажет Лоор. Но он, казалось, заснул, откинувшись на спинку кресла. А Орт намеренно выдерживал паузу, явно забавляясь всеобщим замешательством. - Да, нас для этой цели смехотворно мало, - наконец заго-ворил он. - Наша численность ограничена возможностями жиз-необеспечения в условиях Космополиса. Как сказал Лоор... гм-м... великий Лоор, - он покосился на спящего, - предел достигнут. Этим, кстати, и вызвано ограничение в праве на потомство. Но... Орт сделал еще одну долгую паузу. Лоор приоткрыл глаза и сказал неожиданно ясным голосом: - Продолжайте же, профессор! - Эмбриогенетика предлагает выход из, казалось бы, безвы-ходного положения. Будет создан банк эмбрионов. При соответ-ствующих условиях они сохраняют жизнеспособность длительное время. Право на потомство получат все. Сегодня тысячи эмбрио-доноров, завтра миллионы эмбрионов! - А как же селекция? Селекция во множестве колен? Целена-правленная селекция, спасающая нас от деградации? - вырва-лось у меня помимо воли. На мне мгновенно скрестилась сотня взглядов. И среди них ра-стерянный взгляд Тоя, встревоженный - Урма, пронизывающий - Лоора. Наступила не предвещавшая ничего хорошего тишина, на меня уже мысленно примеряли "погребальный" скафандр. "Что я наделал! - ударила в голову запоздалая мысль. - Ка-кая идиотская нелепость..." На помощь неожиданно пришел... профессор Орт! - Мой юный друг, - сказал он доброжелательно. - Знание основ лооризма делает вам честь... - Меня сразу же перестали расстреливать взглядами. - Но к теориям, даже великим, нельзя подходить догматически. То, что в стесненных условиях Космопо-лиса было единственно правильным, не оправдает себя на Геме. Ведь нужно в кратчайшие сроки создать популяцию глобального масштаба. И здесь селекция будет осуществляться путем естествен-ного отбора, как это происходит в природе. Вы правы в том, что селекция по генным спектрам предпочтительней. Со временем мы к ней вернемся, но на первых порах она оказалась бы непозволительной роскошью. Вы удовлетворены, пытливый юноша? Я поспешно кивнул. ...Пытаюсь вспомнить взгляд Реута в ту страшную минуту и не могу. Вот взгляд Урма до сих пор вижу - тревожный, даже взвол-нованный. Человек, пытавшийся меня убить, так бы не смотрел... А каким же все-таки был взгляд Реута? Почему не оставил сле-да в памяти?! - Мне так хочется иметь ребенка, - сказала Асда. - Но у нас его не будет... - Орт говорит, что мы можем... - Как ты не понимаешь! Это же унизительно и аморально, Фан! - О какой морали ты говоришь? - изумился я. - Разве она существует? Разве все, что у нас делается, не аморально? - Нет, Фан, не все! - улыбнулась Асда сквозь слезы. - Мы любим друг друга, и в этом высочайшая мораль, ведь правда? - Правда, - согласился я. 11. Записка Возвратившись к себе, я обнаружил на пороге клочок пластика. "Тебе угрожает опасность, - было нацарапано на нем. - Если хочешь узнать подробности, приходи в полночь к шлюзу А03/С31. Если, конечно, не побоишься. Твой доброжелатель". "Что за нелепая шутка, - подумал я в первый момент. - Не-ужели таинственный "доброжелатель" думает, что я ни с того, ни с сего отправлюсь, на ночь глядя, в это гиблое место?" "Ты никуда не пойдешь, потому что труслив..." - тотчас на-смешливо откликнулся внутренний голос. "Но ведь могут заманить в западню и деструктировать!" "А разве нельзя это сделать в другом месте и в другое время? Не запрешься же в клетку, из которой ни шагу! Да если будешь отси-живаться, бояться высунуть нос, то перестанешь себя уважать!" "Дурак, идиот, кретин! - сказал я в завершение этого короткого диалога с самим собой. - Ну и отправляйся к "доброжелателю". Только потом не раскаивайся в своей глупости!" "Жизнь полна опасностей, от них не убережешься. Неизвестно еще, что хуже - быть глупцом или трусом..." И вот я иду по сумрачным опустевшим магистралям, погружа-юсь в затемненные туннели, взбираюсь на пандусы, ныряю в шлюзы. Дорога хорошо знакома: "доброжелатель" выбрал для встречи излюбленный маршрут моих ночных прогулок. Кстати, поблизости расправились с "двойником". Стараюсь шагать тверже. Мои шаги гулко резонируют в волноводе туннеля. Сейчас сверну в промежуточный тамбур, пройду по эстакаде, соскочу на нижний ярус и... Сзади слышен смех. - Тэ-эк... Ты пришел, Фан. Зная тебя, я был в этом уверен. Ты же ничего и никого не боишься. Я оборачиваюсь, не сознавая, что происходит. - Реут? Это ты написал записку? Ты и есть мой "доброжела-тель"? Что тебе нужно от меня? - Что нужно? - мерзко хихикает Реут; лицо его при этом остается неподвижной маской, белеющей в полумраке. - Вот простак! Я вижу направленное на меня жерло деструктора. Как и в тот раз, меня парализует страх; пытаюсь подавить его усилием воли. - Чего же ты ждешь, давай! - сквозь звон в ушах доносится чей-то (мой?!) голос; он спокоен и полон презрения. - Тэ-эк... Не торопись, успеешь, - издевается Реут. - Теперь осечки не будет! Сколько раз я мысленно видел, как ты стоишь передо мной на коленях, беспомощный и покорный, умоляя о пощаде... - Не дождешься! - А может передумаешь? Тогда отпущу! - Ничего, смерть от деструкции легкая! Теперь уже в моем голосе издевательские нотки, оказывается и так бывает... Реут в бешенстве. Похоже, я испортил ему миг торжества! Жерло деструктора поднимается до уровня моего лба. Палец на спуске медленно сгибается. "Вот и все..." - думаю со странным облегчением. Но последняя моя мысль об Асде, ее мне по-настоящему жаль... И вдруг шум за спиной Реута! Из темноты метнулось огромное тело, рухнуло на него, сбило с ног. Деструктор отлетел в сторону. Я не верил глазам. Мой спаситель - красный "верняк"! Не может быть! Но это на самом деле был он, хотя и в непривычном темном одея-нии. Упруго вскочив, "верняк" заломил руку Реуту. - Вставай, подонок! Реут заскулил от боли. - Подними деструктор, - сказал мне "верняк". - Пригодится. Пользоваться умеешь? Нет? Смотри: вот предохранитель, он снят. А это спуск. Ну, действуй. Я пошел. Он исчез в темноте так же внезапно, как и возник. Я вертел в руках деструктор, не зная, что делать. Реут продолжал скулить. - Не убивай меня, Фан... Я хотел тебя попугать... Только по-пугать, честное слово! Ох, как больно! Он сломал мне руку... Ведь ты не убьешь меня, верно? Ничего, кроме гадливости, не испытывал я к этому трясущемуся существу. Именно существу, в котором не было ничего людского. Перед моими глазами стояло облако, и в нем зыбкие контуры чело-века. Его убил Реут. Без колебаний и жалости! А сейчас вымаливает пощаду... Я прицелился. - Не надо! Не надо!!! - взвыл "кабинетный юноша" (какой же я олух!), он же уверенный в безнаказанности "невидимка". "Уничтожь его!" - приказал я себе. Но так и не смог этого сделать. Палец, лежавший на спуске де-структора, не повиновался. Он налился тяжестью, закаменел, и я с трудом разогнул его. Нет, не каждому дано быть палачом! Я сунул деструктор в карман и пошел прочь. Вслед неслись исте-рические всхлипывания моего несостоявшегося убийцы. 12. "Агент" Гемы Как я посмотрю в глаза Урму? Я виноват перед ним. Мои подозрения были беспочвенны и оскорбительны. Он вправе повернуться ко мне спиной... Но не повернулся же! Уверен, что спасительным вмешательством красного "верняка" я обязан ему... Урм встретил меня так, точно между нами ничего не произошло. Мои робкие извинения решительно прервал: - Довольно, Фан! Я тоже вел себя не лучшим образом. Нервы на пределе. Ведь понимал, что не следует спешить! Отказ от идеалов мучителен, знаю по себе: когда-то и я был преданным лоористом. Надо было проявить деликатность, а я пренебрег ею. Хорошо, что мы во всем разобрались. Не будем же вспоминать о глупой ссоре! Мне оставалось только пожать ему руку. - Я слышал о том, что было у тебя с Реутом, - сказал Урм за-тем. - Ты счастливо отделался. Вел себя смело, но неосмотритель-но. Да и зря пощадил его. - Считашь это малодушием? - Скорее, благородством. - Реут получил урок. - Вряд ли, - покачал головой Урм. - Но на некоторое вре-мя он уймется. А тебя больше не тронет, понимая, что в следующий раз живым ему не уйти. - Я его крепко припугнул! Урм расхохотался. - Прости, Фан, чистая ты душа! Мне стало стыдно. - Красный "верняк"? - Вы оба, - великодушно сказал Урм. - Надеюсь, ты спрятал деструктор? - Да. Но вряд ли он мне когда-нибудь понадобится. - Ну-ну... Впрочем, переменим тему. Что ты думаешь об эмбриональной революции? - Бред какой-то! - Ошибаешься, не бред. Лоор умен и вероломен. Дурак или сумасшедший не создал бы Космополис и не опутал своими догмами тебя. Я сделал протестующий жест. - И не только тебя, - уточнил Урм. - Лооризм эксплуати-рует мечту о благополучии, счастье, всеобщем равенстве. Провоз-глашены великие цели, но способы их достижения безнравственны от начала и до конца. Лоор великий экспериментатор. Ему захотелось сыграть роль Бога, и он вознамерился совершить невозможное. Ты никогда не мечтал совершить невозможное, Фан? - Я ? Нет, не мечтал. - А есть люди, для которых смысл существования - найти алгоритм невозможного, и Лоор принадлежит к их числу. Само по себе это неплохо. Да что там, великолепно! Не будь таких людей, человечество топталось бы на месте. Беда в другом: стремясь во что бы то ни стало решить свою сверхзадачу, Лоор не пощадит ни себя, ни нас. - Скажи, Урм... - спросил я, - а разве ты не принадле-жишь к таким людям? - Принадлежу. Но моя сверхзадача не имеет ничего общего с тем, что замышляет Лоор. Я стремлюсь к воссоединению с челове-чеством Гемы, а он намерен уничтожить населяющих ее людей и затем снова заселить людьми. Парадокс? Ничуть. Альтернативное человечество было бы детищем Лоора. Из создателя крошечного Космополиса он превратился бы в Демиурга, который спустя по-коления обретет статус Бога. - А как же постулат о замкнутой системе, с ним покончено? - Вовсе нет, - убежденно произнес Урм. - Лоор никогда не откажется от своей концепции. Будь его воля, он и Гему сделал бы замкнутой системой. И всю Вселенную! Коллективный интеллект гемян ненавистен ему оттого, что не приемлет замкнутости. А ведь разум не знает границ. Если бы у Вселенной были пределы, он прорывался бы сквозь них! Теперь ты представляешь, какую опасность несет в себе лооризм. Это не абстрактное учение, а программа борьбы со свободным разумом! Я понуро опустил голову. - Выходит, мои идеалы... Неужели я такой идиот, Урм? - Лооризм произрастает на почве благородных устремлений, и совсем не просто разглядеть, что это сорняк! - С красивыми цветками и завлекающим ароматом... Крепко же он меня одурманил! - Я рад, что ты это понял, - тепло проговорил Урм. - Так Лоор отводит эмбрионам роль полчища, которое должно захватить Гему? - Замысел его в высшей степени коварен. Лоор знает, что по-бедить гемян невозможно. Вот обратное не составило бы для них труда... - Тогда все не так страшно! - Я не договорил. Нельзя победить в открытом бою, но можно уничтожить вероломным ударом. Мало кто знает, что с прежних времен на Базе сохранился деструктор глобального действия. Перед самой катастрофой он проходил секретные испытания в космосе. Лоор сумел утаить его от Кея и Корлиса. И сейчас это варварское оружие нацелено на Гему. - Профессор Орт? - догадался я. - Он подбивает Лоора? - Его роль в этой авантюре не ясна, - задумчиво сказал Урм. - По-моему, Орт ведет свою собственную игру. Он выдаю- щийся ученый, и банк эмбрионов осуществим. В других обстоятель-ствах идея искусственного этноса была бы прогрессивной, но пока что эмбрионы - десант, которому предстоит высадиться на обезлюдевшую планету! Лоор давно покровительствует Орту, од-нако предан ли тот "вождю и учителю"? - А знают ли об их планах на Геме? - спросил я взволно-ванно. - Знают, - после короткой заминки ответил Урм. - Каким образом? Он пожал плечами. - Ты рискуешь жизнью! - А что делать? - Гемяне готовы к нападению? Урм нахмурился. - Они поразительно беспечны. Уверяют, что опасности для них нет. Они недооценивают Лоора. Но если гемяне не считают нуж-ным обезвредить его, то сделать это должны мы. - Кто "мы"? - Я, ты... и наши друзья. - Значит, разговоры о вражеских происках и агентах Гемы не лишены оснований... - сказал я, скорее себе, чем Урму. - Вот уж не думал, что когда-нибудь стану лазутчиком и диверсантом... - Нет, спасителем людей, отторгнутых от прародины, обманутых и порабощенных! - Свобода есть осознанная необходимость, - процитировал я "вождя и учителя". - Ты прав, Урм. Знаешь, вначале я не замечал порабощения, даже был по-своему счастлив. И только когда стал задумываться... - Увы, знание редко делает человека счастливым. Но что за прок в иллюзорном счастье? Оно всего лишь мираж. А миражи рано или поздно исчезают, Фан. Ну, пошли? - Куда? - К друзьям. Не подозревал, что на Базе есть катакомбы. Возможно, об их су-ществовании не ведает сам Лоор, хотя и был главным архитектором Космоплиса. Впрочем, не своими же руками он его строил. Нашлись люди, знавшие толк в такого рода тайных убежищах. Вслед за Урмом я протискивался между монолитными плитами, которые загадочным образом раздвигались перед нами, спускался в полной темноте по шатким лесенкам, перепрыгивал через зияющие щели, вскарабкивался с уровня на уровень. Когда Урм ввел меня в казавшийся заброшенным отсек, я не-вольно зажмурился от яркого света и, спустя минуту открыв глаза, чуть не вскрикнул от изумления: среди собравшихся здесь были красный "верняк" и... Асда. "Верняк" по-дружески подмигнул мне, а плутовка Асда сделала вид, что ничего особенного не произошло, и, улыбнувшись, сказала: - Садись рядом, Фан. Будем смотреть Гему! И вот я увидел прародину... Не перламутровый диск на экране синхронизатора, - живую планету во всей ее красоте. Я испытал шок - утратил чувство реальности, потерял представление о том, где нахожусь: под низ-кими сводами секретного отсека или на залитой светом Яра городской площади, среди шумной и пестрой толпы. В стройных, светлых, не повторяющих друг друга и в то же время образующих единый ансамбль зданиях не было ничего общего с мрачными небоскребами прежней Гемы, которые я видел на кар-тинках в старых книгах. Истинные произведения искусства, они вызывали эстетическое наслаждение... "И ни одной машины! - отметил я с удивлением. - Ни здесь, на площади, ни на прилегающих к ней пешеходных уровнях!" Но когда в развернувшейся перед моими глазами панораме воз-никли вознесенные в небо прозрачные туннели, по которым плавно и быстро скользили похожие на гусениц поливагоны, я едва не захлопал в ладоши от восхищения. Перед катастрофой Гема достигла колоссального технического могущества. Но, судя по прочитанным книгам, техника навязывала людям образ жизни. Здесь же она не подавляла человека, а служила ему. - Когда гемяне успели? Ведь после катастрофы прошло совсем немного времени! Нет, в это чудо невозможно поверить... - твердил я ошеломленно. - Коллективный разум способен и не на такие чудеса, - мягко проговорил Урм. Я нашел руку Асды и сжал тонкие пальцы. - И ты скрывала от меня... - Я не могла иначе, Фан, - шепнула мне на ухо она. - Ты должен был прийти сюда сам. - Не подозревал, что у тебя могут быть секреты... - упрекнул я ее с обидой. - Был уверен, что мы - одно целое. Наивный дурак, правда? - Никогда не считала тебя дураком. Наивным - да, но только не дураком. А секреты... Больше их нет и никогда не будет. Мы вместе во всем. И навсегда! 13. Встреча с "призраком" Вот это новость! Асду распределили младшим лаборантом к Орту. Не знаю, радоваться или огорчаться. А Урм доволен: ему будет известно все, что там делается. Теперь мы с Асдой видимся реже, хотя вправе зарегистрировать ячейку-семью: оба достигли зрелого возраста, занимаемся обще-полезным трудом - "идейные борцы за построение замкнутого об-щества", как значится в наших характеристиках. Но когда я заговорил о браке, Асда неожиданно отказала: - Зачем нам комедия с регистрацией, Фан? Разве мы и так не принадлежим друг другу? Неужели она ко мне охладела? По-прежнему говорит, что любит меня, но уже не мечтает о ребенке. - Не могу понять, - сказала на днях, - что гонит к нам людей. С раннего утра очередь. Записываются заранее, ссорятся, отпихивают друг друга. Все словно помешались на эмбрионах. Иногда хочется заплакать. Убежала бы, да некуда... От Асды мы впервые узнали об интеллект-автоматах. Они на главных ролях - отвечают за жизнеобеспечение эмбрионов, а персоналу лаборатории, даже специалистам, Орт доверяет лишь второстепенные работы. Никогда прежде не видел Урма столь озабоченным. - Понимаешь, Фан, для меня это новость. Ведь у нас никогда не было интеллект-автоматов. При нашей технологии ничего подобного не создать. Значит, они с Гемы. Но как оказались здесь? - Что представляют собой эти... интеллект-автоматы? - по-интересовался я, впервые слыша о них. - А что представляют собой "призраки", знаешь? - Ну... Они были людьми, а после смерти сделались чем-то вроде электронных машин. - Твое представление о "призраках" примитивно, - заметил Урм. - Правда, иного я и не ожидал. Не стану просвещать тебя, как удается сохранить человеческий интеллект после физической смерти. И не просто сохранить, а сделать по-прежнему действенным, активным, способным творить. Скажу лишь, что "призрак" это человеческая личность в особых, ею же созданных, условиях. - Меня интересуют не "призраки", а интеллект-автоматы. - У них два отличия от "призраков". Во-первых, они никогда не были людьми. Интеллект-автомат - синтезированная личность, но, по меньшей мере, не уступающая человеку в способности мыслить и действовать. - А во-вторых? - "Призраки" не могут существовать без энергии беслеровых волн, тогда как интеллект-автоматы питаются более распростра-ненной электромагнитной энергией. Я невольно присвистнул. - Но если у Орта те самые интеллект-автоматы, то нужно узнать у гемян, каким образом они к нему попали. - Так и сделаем, - согласился Урм. Седой, массивный человек, похожий на вчерне обработанную резцом скульптора гранитную глыбу, возник чуть в стороне от нас. - Он кто, "призрак"? - шепнул я Урму. Видимо, человек расслышал. - Мое имя Кей. Я, действительно, "призрак", хотя стал им совсем недавно. - Мне показалось, что он украдкой вздохнул. - Не смотрите на меня с такой неприязнью. Впрочем, когда-то я разделял ее. Более того, "призраки" вызывали во мне отвращение. Но потом я привык, а теперь и сам... - Мы не испытываем к вам неприязни, а тем более, отвраще-ния, - твердо сказал Урм. - Ваше имя нам хорошо известно. - Враг номер один? - Для Лоора, но не для нас. Кей осмотрелся, и в его глазах, к нашему удивлению, мелькнул проблеск интереса. - А тут мало что изменилось... - Вы бывали здесь прежде? - удивился я. - Бывал ли? - усмехнулся Кей. - Подойдите к ближней пе-реборке. Проведите рукой по заклепкам. Стоп! Теперь нажмите. Послышался щелчок, в переборке образовалось углубление. - Засуньте туда руку. Смелее! Вынимайте! В моих пальцах оказался цилиндрический сосуд с завинчиваю-щейся пробкой. - Отверните пробку и сделайте глоток. Я вопросительно взглянул на Урма. Тот, улыбнувшись, кивнул. Жидкость обожгла горло. От неожиданности перехватило дыха-ние, я закашлялся, брызнули слезы. Кей заразительно рассмеялся. Его иссеченное глубокими морщи-нами лицо разгладилось, и образ робота, ассоциировавшийся в моем сознании со словом "призрак", бесследно исчез, уступив место чувству симпатии. - Недурное доказательство, а? - Что это? - спросил я, отдышавшись. - Чистейший спирт. - Но он же ядовит! - В разумных дозах не повредит. - Не знал, что здесь есть тайник, - удивленно проговорил Урм. - Когда Космополиса еще не существовало, а под Базой понима-ли головную станцию, мы, космокурьеры, поддерживали связь между нею и окраинными станциями. И тут я отдыхал после полетов. Право же, не думал, что кому-нибудь удастся раскрыть тайну этого убежища. Кстати, в конце пребывания на Базе поневоле приходилось соблюдать конспирацию. - Сейчас это делаем мы, - сказал Урм. Кей помрачнел. - От души сочувствую. Я решил встретиться с вами как чело-век, в свое время изгнанный отсюда и оттого способный лучше других понять ваше положение. - Мы беспокоимся не о себе. Нас тревожит опасность, угрожа-ющая Геме. Мы уже предупреждали об этом, но к нашим словам не прислушались. - Напрасно так думаете, - возразил Кей. - Просто мы кон-тролируем ситуацию и не усматриваем угрозы. - Пока Космополисом правит Лоор, вы не можете предаваться благодушию. Нужно свергнуть его и уничтожить лооризм! - Вот этого мы как раз и не сделаем. - Но почему?! - с недоумением воскликнул Урм. - Вы же чуть не погибли из-за Лоора. Он изгнал вас отсюда, оклеветал, объявил наймитом "призраков", врагом Космополиса! Неужели сми-рились? - Не смирился и не простил. Но разве дело в моих чувствах? Согласен с вами: концепция лооризма порочна. И все же бороться с ней нужно не силой, а убеждением. - Кого вы собираетесь убеждать? Лоора? Запуганных "верня-ками" людей? Да при вашей мощи... - Наша мощь никогда не будет использована для насилия. - Кей произнес эти слова с таким достоинством, с такой сдержанной страстностью, что мне стало не по себе, словно он уличил нас в чем-то неблаговидном. Вероятно, Урм испытал такое же чувство, так как попытался оправдаться: - Я имел в виду не сведение счетов, не акт мести, а борьбу с диктатурой! Это великая цель! - А стоит ли она жизни хотя бы одного ребенка? Подумали вы о том, скольких жертв потребует ваша великая цель, сколько крови будет неизбежно пролито? В глазах большинства космополитян Гема и без того - средоточие зла. Представьте теперь на минуту, что ценой жизней многих космополитян мы свергли Лоора, а лооризм запретили раз и навсегда. Диктатор тотчас же превратится в мученика и героя! Нет, друзья, результаты окажутся прямо противоположными тем, которые вы ожидаете. - Так значит... - Вы должны расшатать лооризм изнутри, а затем повергнуть его единственной силой, которую можно считать оправданной, - силой ваших собственных идей. - Силой наших идей? - вмешался в разговор я. - О чем вы говорите! Да на каждого из нас приходится по десятку "верня-ков", верно, Урм? - Больше, Фан, гораздо больше... - Да, вам предстоит жестокая и бескомпромиссная борьба, -кивнул Кей. - И вы не обязательно победите в ней. В случае пора-жения Гема приютит вас, как приютила меня. Но участвовать в конфликте мы не станем. Это шло бы вразрез с нашими нравствен-ными принципами. - Как вы гуманны! - с горькой иронией воскликнул Урм. -Оплачете нашу гибель, приютите чудом уцелевших, если такие найдутся... И будете продолжать жить под прицелом глобального деструктора. А ведь могли бы обезопасить себя и заодно принести нам свободу! - Никто не в состоянии освободить общество, если оно само не желает освободиться. Сделать вас "вождем и учителем" вместо Ло-ора, но что от этого изменится? Урм побледнел. А я вспомнил, как, подобно Кею, заподозрил его в недостойном стремлении захватить власть. Если уж у меня, ис-пытавшего на себе благородство Урма, могли возникнуть такие подозрения, то что можно сказать о Кее? - Вы должны извиниться перед Урмом за незаслуженное оскор-бление. Уж он-то никогда не станет вторым Лоором! - Я вовсе не хотел обидеть вашего друга, - сдержанно про-изнес Кей. - А если это все же случилось, прошу извинить.К сожа-лению, я не нашел лучшего способа обосновать нашу точку зрения. Но ведь Лоор тоже не сразу сделался таким, каков он сейчас. Людям свойственно перерождаться, обретя власть. - А "призракам"? - дерзко спросил я. - В меньшей мере. Ну что ж... Будем прощаться, или хотите об-судить со мной еще что-нибудь? - Только один вопрос, - пересилив себя, сказал Урм. - В ла-боратории Орта появились интеллект-автоматы... - Он получил их от нас. - Это что же получается, - не выдержал я, - нас лишаете поддержки, а нашим врагам помогаете?! - Профессор Орт крупный ученый и решает важнейшую проб-лему. - Но он служит Лоору! - Только на поверхностный взгляд. - А разве Лоор настолько глуп, что не сообразил, откуда у Орта интеллект-автоматы? - Он сам надоумил профессора обратиться к нам. Понимал, что иначе его замысел не смог бы осуществиться. - И вы поддались на эту уловку? - Так решил наш коллективный разум. Чтобы понять, почему именно, надо подняться до его интеллектуального уровня. - Куда уж нам, - сухо проговорил Урм. Невольно я вспомнил слова Лоора: "Гемяне подчинены так называемому коллективному разуму, что чуждо человеческой природе. Это полулюди-полуроботы..." И подумалось: "Неужели Лоор не погрешил против истины?" А Кей точно не замечал, что мы шокированы его пренебрежи-тельными словами. - Человеческий мозг ограничен в объеме памяти, быстродейст-вии, числе параллельных каналов мышления. И если человечество нуждается в дальнейшем развитии, без коллективного разума не обойтись. Поверьте, решение передать интеллект-автоматы про-фессору Орту послужит интересам людей. - Гемян? - скривился я. - Людей Вселенной, - отчеканил Кей. - И на том спасибо, - сказал Урм. - Благодаря вам мы еще раз убедились, что ждать помощи не от кого, надо рассчитывать только на себя. - Совершенно верно, - подтвердил "призрак". Расставшись с Кеем, мы долго стояли молча, осмысливая услы-шанное. Разочарование, обида, опустошенность терзали нас. К этому подмешивалось и чувство неполноценности: материализовавшись на Космополисе, Кей уже одним этим продемонстрировал свое превосходство перед нами, воспринимающими телепортацию как ирреальность, а не как результат какого-нибудь нелинейного взаимодействия волны с веществом. - Нет, каков моралист! - нарушил молчание Урм. -- Воз-можно, он по-своему прав, но нам от этого не легче... Я поймал себя на мысли, что уже не чувствую за Урмом того мо-рального превосходства, которое до сих пор подавляло меня. Даже досадую: он вел себя с Кеем не как равноправный партнер, а как назойливый проситель. Умолял о вмешательстве, уговаривал, хотя, наверное, понимал, что Кей не зря отказывает нам. Впрочем, и я делал то же самое... 14. "Сон" Мне редко снятся сны. А если и снятся, то плоские, серые, рас-плывчатые. И я их моментально забываю. Иное дело - Асда. Она иногда рассказывает мне о своих снах. Ее сны не похожи на мои. Они яркие, объемные, цветные, насыщенные действием. Мне даже завидно: по словам Асды, сон это скачок в запредельный мир, отличный от нашего, как свет Яра от тусклого свечения ламп в туннелях Космополиса. - Мне бывает жалко просыпаться, - говорит она с сожалением, и ее сиреневые глаза мечтательно сияют. - Но в твоем запредельном мире нет меня, - ворчу c притвор-ной обидой. - Неправда! Ты постоянно в моих снах. Только иной, похожий и совершенно не похожий на себя... - Красавец, богатырь, герой? - Дурачок, - ласково шепчет Асда. - Разве это главное? Мне становится грустно: уж я-то никогда не буду таким, каким представляет меня в своих цветных загадочных снах моя люби-мая... И вот наступила ночь, когда я впервые увидел сон, поистине сказочный при всей своей реалистичности. Но было ли это сном? Меня навязчиво преследовал диалог с "призраком". Мысленно я то и дело возвращался к нему, придумывал все новые реплики - свои и Кея. Мне все казалось, что, найдя нужные слова, я сумел бы убедить его, если бы снова представилась такая возможность. В тот вечер "разговор" был особенно долгим. Увлекшись, я с какого-то момента начал воспринимать его как реальность. - Не внушает мне доверия твой друг, - говорил "призрак". - Опасаюсь тех, кто ведет двойную игру. - Урм поступает так поневоле. Он вынужден жить под маской. Однажды и я упрекнул его в этом, а потом мне стало стыдно. - Ты молод, Фан. Твой жизненный опыт невелик. Мне же есть с чем сравнивать. В истории Гемы были люди того же склада, что и Урм. Революционеры, исповедовавшие принцип: "цель оправдывает средства". Цели бывали и святыми, великими, а вот средства... В конце концов они брали верх над целями. На смену бескорыстию, приверженности идеалам приходили жажда власти, а затем стремление удержать власть, опять-таки, любой ценой. И то, что задумывалось как царство свободы, становилось всеобщей тюрьмой. Кей говорил не тем суховатым, официальным тоном, который неприятно задел меня при нашей первой встрече, а доверительно, свободно, на "ты", словно давно знал меня и испытывал ко мне симпатию. За грубыми чертами его лица угадывалась доброта... - Но Урм, действительно, не такой! - с жаром воскликнул я. - Да, пока не такой. Он искренен в стремлении принести кос-мополитянам свободу. Готов сознательно пожертвовать жизнью. Ненавидит тиранию. - Вот именно! - Но и те революционеры на первых порах были "не такими". Их перерождению предшествовала и способствовала "двойная игра", подобная той, что ведет Урм. Сперва с врагами, затем с друзьями и, наконец, с самими собой. Ведь любой диктатор, и Лоор не исключение, оправдывает себя "великими целями", хотя они диаметрально противоположны провозглашенным вначале. - Значит, человек неизбежно перерождается? - Я имел в виду людей определенного склада. Ты к ним не при-надлежишь. - Откуда вы знаете? - буркнул я смущенно. - Мы не вмешиваемся в ваши дела, однако наблюдаем за вами. Я рассмеялся, хотя было не до смеха. - То-то у нас ловят агентов Гемы! - Их как раз и нет. Мы не нуждаемся в агентах. - Подглядываете в замочную скважину? - Нам приходится это делать по необходимости, - признал Кей. - Вы оправдываетесь совсем как Урм, даже его словами! - Разве дело в словах? Своим незримым присутствием мы никому не вредим, а помочь можем. - Не вмешиваясь? Странная помощь... Кей опустил мне на плечо тяжелую руку, и я вздрогнул, потому что не ожидал этого от "призрака". - Мы могли бы приобщить тебя к нашему коллективному разуму. - Я не уверен, что нам от него будет польза. - И зря. В нашем обществе интеллектуальный потенциал каждого сделался достоянием всех. Осуществилась мечта философов о гармонии между личностью и обществом. Равенство стало возмож-ным! Едва ли Кей был склонен к пафосу, но с какой же гордостью произносил он эти слова! А мной овладел дух противоречия: - Какое может быть равенство между глупым и умным! - Но ведь человек не виноват, что глуп. Таким уж он родился. И умный не вправе поставить себе в заслугу свой интеллект. - Выходит, формула "от каждого по способностям, каждому по потребностям" не так уж плоха? - спросил я с подковыркой. - А кто говорит, что плоха? Такими-то формулами Лоор и за-воевывал популярность, - парировал Кей. - Только задача эта, при всей своей привлекательности, не имеет решения. - И у вас тоже? - Мы избрали другой путь: уравняли способности людей. - У одних повысили интеллект, у других понизили? - Нет, всех подняли до интеллектуального уровня гениев. Я был обескуражен. - Но ведь это могло привести к всеобщей унификации не только способностей, но и вкусов, интересов, склонностей, словом, к уны-лому единомыслию! - Думаешь, появились миллионы гениальных инженеров и ни одного гения-врача? - добродушно усмехнулся Кей. - Ну нет, каждый утверждает свою гениальность в той сфере, которая ему по душе. И каждый мыслит по-своему, но одинаково эффективно. - Эффективность мышления... Это что-то новое! - В нашем коллективном мозгу сопоставляется множество мнений, порою исключающих друг друга. Эффективность мышления состоит в их обобщении, синтезе оптимального варианта. - И вам удается примирять непримиримое? - спросил я недоверчиво. - Или все сводится к подчинению меньшинства большинству? Кей снова усмехнулся. - Между прочим, чаще бывает право не большинство, а меньшинство! - Так ведь можно оправдать Лоора и кучку его приспешников! - возмутился я. - Диктатура не в счет, - поморщился Кей, - она-то как раз опирается на "большинство". "Да здравствует великий Лоор!" - это разве выкрикивали фанатики-одиночки? Нет, я говорю о де-мократическом обществе. Так вот, истина озаряет сначала немногих. И лишь затем ее постигают все. Решение у нас считается принятым, если нет ни одного несогласного с ним человека. - Но ведь споры могут продолжаться бесконечно! - Коллективному мозгу присущ ускоренный отсчет времени. Да и спорить не с кем: в это время все объединены в сверхличность, для которой не существует вкусовщины, амбиций, упрямства. Един-ственный критерий - целесообразность. - А как же мораль? - То, что противоречит морали, не может быть целесообразным. Коллективное сознание опирается на правовые акты и этические нормы, - пояснил Кей. - Но не хочу сказать, что все у нас идеально, что мы достигли того, к чему стремимся. А если бы это произошло, то худшей беды нельзя и придумать: наше общество превратилось бы в замкнутую систему. Надеюсь, так не случится, и мы сохраним в себе вечное стремление к совершенству... Я молчал. "Призрак" не торопил меня. - В условиях Гемы ваш... коллективный разум... может быть, очень даже хорош... - сказал я наконец, - но нам он не подходит. - Верно, - подтвердил Кей. - Его нужно выстрадать. К си-стеме коллективного мышления надо прийти сознательно и добро-вольно. Мы вовсе не собираемся экспортировать ее на Космопо-лис. Речь идет лично о тебе. Ты сможешь воспользоваться ею для решения ваших проблем. Ну, что скажешь? Мое молчание затянулось, и Кей повторил вопрос в лоб: - Ты согласен? - Нет, - отказался я. - Спасибо за доверие, которого не за-служил и вряд ли заслужу. Я никогда не смог бы стать агентом Гемы, да и вы в этом не нуждаетесь. - Неужели ты так меня понял? - с обидой спросил "приз-рак". - А вы не понимаете, в какое двусмысленное положение я бы себя поставил, согласившись? - Вовсе нет! Ты бы всего лишь воспользовался нашей интел-лектуальной мощью. - Почему же вы не хотите наделить ею Урма? Я ведь тоже человек и могу пойти по стопам Лоора! - Мы бы этого не допустили, - возразил Кей. - Вот! - торжествующе воскликнул я. - Кого пытаетесь ввести в заблуждение? Меня или себя? Кому хотите внушить, что, войдя в коллективный мозг, я буду независим в поступках? - Странный ты человек... - раздосадованно произнес "призрак". - Прошлый раз настаивал на том, чтобы мы вмешались, а теперь опасаешься нашего вмешательства? Я стиснул руками голову. - Не знаю... Ничего не знаю! Что-то мешает мне принять ваше предложение. Не могу... - Ну что ж... Наверное, я слишком хорошо убедил тебя во вреде вмешательства... Не пришлось бы нам обоим пожалеть об этом. - Вероятно, вы ошиблись во мне. - Нисколько. Ты именно таков, каким я тебя представлял. Не буду уговаривать. Действительно, между вмешательством и невме-шательством слишком зыбкая грань. Ты прав, мы пытались обма-нуть самих себя. Пытались найти лазейку, чтобы помочь вам, не поступаясь собственными принципами. Хорошо, что это лишь сон. - Как сон?! - Сны иногда бывают очень похожи на явь. Спи, тебе предстоит трудный день... Сном это было или нет, но уже на следующее утро я ощутил в себе перемену. И она не прошла мимо внимания Асды: - Что с тобой, Фан? Ты словно стал старше. У тебя взгляд уму-дренного жизнью человека! Я умолчал о своем "сне". Это был секрет, которым я не мог по-делиться даже с Асдой... 15. Террор Бесследно пропал Той. Его исчезновение вызвало переполох, тем более, что вместе с ним исчезли два "верняка"-телохранителя. Думаю, здесь не обошлось без деструкции. Только кто мог на нее осмелиться, ведь речь шла не о каком-нибудь Фане, а об одном из "малых вождей"... Допустим, Лоор решил отделаться от Тоя, как раньше от Тиса. Состоялся бы еще один показательный процесс: мол, вынашивал коварные замыслы, но их вовремя пресекли, обезвредили гнусного предателя! Лоору не было ни малейшего смысла в бесследном ис-чезновении сподвижника, ведь это могло быть воспринято как признак его слабости: не уберег. Но если не он, то кто? Еще один таинственный "невидимка", сведший с Тоем личные счеты? А "верняки"-телохранители, не отходившие от "малого вождя" ни на шаг и сгинувшие вместе с ним? Одиночке с ними не справиться! Остается одно: заговор, задуманный и осуществленный терро-ристической группой. Но откуда ей взяться? Задал я себе этот вопрос, и сердце неожиданно сжалось: Урм, не иначе, как он! Я спросил Асду: