емени настолько заинтересовался вашими приключениями, что долго упрашивать его не пришлось. Он отмотал время чуть назад и обстоятельно познакомился с похитителями. Как вы, наверное, уже знаете, это были... - Жрецы Емая, - вздохнул Валентин. Его надежды удивить Донована свежими новостями из жизни Побережья пошли прахом. - Вот именно, - подтвердил Донован, - жрецы Емая. Поскольку они не просто помешали вам вернуться в Эбо, - что еще можно было истолковать как помощь в совершении Пророчества, - а лишили вас сознания каким-то экзотическим колдовством и спешно вывезли из Эльсана, я пришел к выводу, что ничего хорошего от них ждать не приходится. В лучшем случае, предположил я, они постараются взять вас под контроль с помощью Жезла Повиновения, а в худшем - использовать вас в каком-нибудь древнем ритуале. - Майлз, - пробормотал Валентин, - а про Жезл-то вы откуда узнали?... - Спектральный анализ, - пренебрежительно ответил Донован. - Или вы полагаете, что мы с принцем уже совсем ни на что не способны? Итак, в результате своих размышлений я забил тревогу и порекомендовал принцу экстренно вытащить вас с Побережья, благо к тому времени некоторые порталы еще работали. И что вы думаете? - Едва пряп остановился, - вздохнул Валентин, - как порталы работать перестали. Так, что ли? - Совершенно верно, - подтвердил Донован. - Так я и знал, - меланхолично заметил Валентин, - что все это из-за меня... - Совершенно верно, - спокойно сказал Донован. - Все сегодняшние передряги на Побережье напрямую связаны именно с вашей персоной. Как только мы с принцем поняли это, ситуация снова стала контролируемой. Валентин расслышал в голосе Донована нотки самодовольства. Похоже, Майлз был чрезвычайно обрадован тем обстоятельством, что именно Валентин в очередной раз оказался причиной глобальной катастрофы. А он, Донован, успешно установил и вот-вот окончательно устранит эту причину. - И что же? Порталы после этого заработали? - язвительно спросил Валентин, желая подпортить Доновану настроение. - Как можно! - воскликнул англичанин, и Валентин почти увидел его округлившиеся глаза и воздетые к потолку руки. - Как они могут заработать, позвольте вас спросить? Да стоит им заработать, как принц тут же выдернет вас с Побережья. А что тогда случится с Пророчеством? Да и со всем Побережьем, если на то пошло? - Вы хотите сказать, - ошеломленно спросил Валентин, - что пророчество какого-то там Емая определяет функционирование Т-поля?! - Не сказать, - поправил его Донован. - Я хочу официально сообщить вам, что математическая модель ТМ-взаимодействий, представленная группой Шаврина-Феррейры, только что успешно прошла вторую серию тестовых испытаний в четырех районах Побережья. - Тээм-взаимодействий, - повторил Валентин. - Талисманов и магии? Чего я переспрашиваю, подумал он. Ведь ясно же было с самого начала... Но почему? Почему именно сейчас? Неужели из-за Пророчества? - Их самых, - усмехнулся Донован. - Так что, дорогой мой, я довольно хорошо представляю, что с вами сейчас происходит. Все темные силы Побережья пытаются заставить вас исполнить Пророчество. - Это уж точно, - усмехнулся в ответ Валентин. - Но даже вы не представляете себе, что они тут вытворяют! - Ну вот, - добродушно заметил Донован, - у нас снова хорошее настроение. Можно мне перейти к делу? - Валяйте, - разрешил Валентин. Как ни странно, рассказ Донована прибавил ему уверенности в себе. Страна Эбо в очередной раз продемонстрировала свое могущество, в считанные часы раскусив свежую загадку мироздания. А кроме того, у Валентина появилась смутная уверенность, что порталы опять заработают сразу после выполнения Пророчества. - Даже не знаю, с чего начать... - замялся Донован. Скорее всего, притворно - Валентин представить себе не мог, что могло бы смутить англичанина по-настоящему. - Словом, мы с принцем решили принести вас в жертву науке. - Это как это? - заинтересовался Валентин. - Ну, попросив вас все-таки выполнить это злополучное пророчество, - выдавил Донован. - Тут такое дело, ведутся измерения ТМ-взаимодействий, и чем больше отдельных предсказаний сбывается, тем картина все отчетливее и интереснее. Я смотрел графики, там очень четкие разрывы в ключевые моменты... Одним словом, если бы вы и дальше действовали как Фалер, то мы смогли бы уточнить модели Феррейры и Патнема в области высоких энергий. Пока неясно, какой из них отдать предпочтение, а коррекция Т-структур может оказаться необратимой... Хорошо бы все как следует проверить... Валентин слушал Донована с легким недоумением, постепенно перешедшим в беспокойство. Так сбивчиво и невнятно Донован еще никогда не говорил! - Постойте, Майлз, - сказал Валентин, и голос его тоже дрогнул. - У нас что, серьезные неприятности? - Неприятности? - вскричал Донован, моментально становясь самим собой. - Талисманы вот-вот перестанут работать - вы это называете неприятностями? Мог бы и сам догадаться, подумал Валентин. Раз уж магия воздействует на Т-поле - кстати сказать, я сам первый начал! - то талисманам и впрямь приходится несладко. Порталы на Побережье - это еще цветочки; а если у нас климатическая коррекция выключится?! - Что, - тихо спросил Валентин, - у нас в Эбо тоже началось?... - Пока еще нет, - ответил на это Донован. - Пока что ТМ-помехи наблюдаются исключительно в секторе Побережье-Север. Но нам с вами, как безопасникам, следует готовиться к худшему! - Так приказывайте, Майлз! - воскликнул Валентин, ударяя кулаком в стену. - Что я должен делать? Поубивать всех великих магов? Затопить оставшееся Побережье? Придушить Емая голыми руками? Или... Он замолк, вспомнив недавно произнесенный катрен. "Чтоб ужаснуться предстоящим бедам". Великие предки, Емай опять оказался прав! Вот они, беды, тут как тут! - Да уж скорее "или", - сказал Донован. - Я думаю, вам следует исполнять Пророчество. Только когда связанные с ним возмущения прекратятся, мы сможем установить, какая из двух моделей - Феррейры или Патнема - соответствует действительности. А до тех пор я буду молча скрипеть зубами, глядя, как наш всемогущий принц становится все менее всемогущим. - Исполнять Пророчество, - произнес Валентин. - Хороший приказ. Полностью совпадающий с моими собственными намерениями. - Не только с вашими, - ответил Донован. - Если бы я мог исполнить Пророчество за вас, силами нашей армии, авиации и флота, можете быть уверены - оно уже было бы исполнено. - А кстати, - спохватился Валентин, - об авиации и флоте. Как там закончилась эвакуация? Вы успели? - Успели, - ответил Донован. - Вы теперь наш единственный агент во всем секторе. - Только будет много хуже, - произнес Валентин одну из любимых своих цитат, - если Джонстона ты встретишь ненароком одного. Но все-таки, как насчет воинов в доспехах? - Да запросто, - устало сказал Донован. - Я уже полдня как общественное кольцо отключил. Отбоя нет от желающих вам помочь. Только учтите, точность доставки сейчас - около тридцати километров. И в ближайшее время она вряд ли увеличится. Валентин на секунду задумался - а не затребовать ли у Донована великого воина, способного уничтожить целую армию? Но благоразумие взяло верх. Во-первых, таких воинов в Эбо было слишком много, а во-вторых, Пророчество наверняка уже подыскало на эту должность кого-то из местных. - Ну, тогда я пошел, - сказал Валентин. - Пророчество выполнять. Звоните, если что! - В ближайшие восемь часов - вряд ли, - ответил Донован. - Пока вы там спасаете мир, я собираюсь немного поспать. Так что "если что", вызывайте уж сразу принца... Валентин ощутил легкий укол в палец, означавший завершение связи. Вот так позвонишь, бывало, Доновану - и не заметишь, как заболтаешься. Итак, вперед, и да помогут мне емайские боги! Валентин повернулся лицом к центру пещеры. Розенблюм беседовал с очередным мертвецом, выкрикивая короткие вопросы и внимательно вслушиваясь в еще более короткие ответы. Валентин услышал несколько слов - "дом с зеленой крышей" - и понял, что Розенблюм добрался до тайных катренов. Надо бы поручить ему составить список, подумал Валентин, возвращаясь к алтарю. Этих катренов становится слишком много. Розенблюм резко опустил левую руку, и жрец ничком повалился на холодный каменный пол. - Ты закончил? - поинтересовался Валентин, подходя к лежащему на полу Жезлу Повиновения. - Да, мастер, - кивнул Розенблюм. - Ты не солгал. Я узнал пять новых катренов. - Теперь уже старых, - заметил Валентин, поднимая Жезл. Он отозвался легким подрагиванием и заметно потеплел, когда Валентин сильнее сжал пальцы. - Я тоже закончил свои размышления. - И что же ты решил? - Выполнять Пророчество, что же еще, - усмехнулся Валентин. - Присоединяйся, если хочешь! Не дожидаясь ответа, Валентин направил Жезл на первого же попавшегося ему на глаза мертвеца и шепотом - в целях эксперимента - приказал тому: - Встань! Мертвец медленно поднялся на ноги и уставился на Валентина пустыми глазами. - Проводи нас к Зверю Прямого Пути! - приказал Валентин. Мертвец сделал правой рукой плавное движение, приглашая Валентина и Розенблюма следовать за собой, и двинулся в сторону, противоположную выходу. Валентин вопросительно посмотрел на Розенблюма. Тот тряхнул головой и с трудом оторвал взгляд от Жезла. - Я иду с тобой, мастер, - сказал он, прикладывая правую руку к груди. - Но как же остальные катрены? Упрямый он парень, подумал Валентин. Не удивлюсь, если в конечном счете Розенблюм и впрямь соберет Пророчество. Вот кто действительно годится Хеору в ученики. Не то что я. - Раздобудь бумагу и карандаш, - приказал Валентин, - и приготовься записывать. Часть катренов я расскажу тебе по дороге; остальные мы добудем в бою! С этими словами он поспешил за мертвецом, успевшим подойти к самой стене. Не успел Валентин сделать и шага, как послышался низкий гул, и часть стены отошла в сторону, открыв широкий проход. В пещеру хлынул дневной свет, Валентин увидел сквозь дверной проем кусочек синего неба и ускорил шаг. Только сейчас он осознал, как надоел ему гнетущий полумрак пещеры. Мертвец вышел на свет и посторонился, пропуская Валентина вперед. Проход открывался на небольшую, поросшую темно-зеленым мхом скалистую поляну, со всех сторон окруженную отвесными каменными стенами. Валентин остановился в трех шагах от входа и огляделся. Он уже имел дело со Зверями Прямого Пути - пряпами, как их называли в Эбо, - и поэтому прекрасно понимал, что скорее всего ничего не увидит. Однако вышедший следом за ним из пещеры Розенблюм сразу же устремися вправо, указывая пальцем на бесформенный выступ скалы: - Зверь-Прям! Смотри, это действительно Зверь-Прям! Валентин посмотрел на выступ, индифферентно торчащий на том же самом месте, и снова поднял Жезл. - Пусть Зверь покажется и откроет спину! - приказал Валентин мертвецу. Тот сделал несколько пассов руками, и Валентин в страхе попятился назад. Он уже имел дело с пряпами, спору нет. Он ощущал, как они проносятся мимо, он знал их повадки и магические свойства. Он знал даже, что оседлать пряпа можно, только если тот откроет спину. Но никогда еще Валентин не сталкивался с пряпом лицом к лицу. Вот уж пряп так пряп, подумал Валентин, судорожно вцепляясь в Жезл. Выступ скалы увеличился в размерах, и теперь перед Валентином сидела на четырех сложенных как у кузнечика задних лапах огромная бурая тварь, состоявшая из сотен острых шипов, доброго десятка костлявых конечностей и мелко дрожащего, переливающегося радужными полосами бесформенного тела. Впереди этого ходячего ужаса помещалась довольно маленькая, вытянутая вперед голова с пастью, закрытой толстыми, плотно сжатыми губами. Вот с пастью ему не повезло, подумал Валентин. К такому телу голову тираннозавра - и никаких Темных Сил не надо. Все и так бы со страха померли. Пряп привстал на задних лапах и неожиданно плавно развернулся боком. Шипы на его спине разошлись в стороны, открывая взору четыре плетеных кресла, снабженных пристяжными ремнями. Позади кресел торчали корзины для поклажи, а впереди, на специальном помосте, располагалась игольчатая карта - пункт управления Зверем Прямого Пути. - Это для нас? - спросил Розенблюм, оглядываясь на Валентина. - Для нас, для нас, - пробормотал Валентин, осторожно подбираясь к пряпу. - Надеюсь, у него на карте есть Золотой Лес. - Сейчас посмотрим, - в отличие от Валентина, Розенблюм воспринял пряпа совершенно спокойно. Он подбежал к открывшемуся между шипов проходу, ловко вскарабкался вверх по свисавшей вниз веревочной лестнице и склонился над картой. - Да, мастер! Все в порядке! - Ну, коли в порядке... Валентин с сомнением приблизился к сплошной стене полуметровых шипов. Он знал, конечно, что эти шипы прокалывали вовсе не врагов пряпа, а саму реальность, позволяя зверюге перемещаться по совершенно прямым линиям - сквозь деревья, скалы и даже целые города. Когда пряп расправлял свои шипы, его тело теряло плотность, становилось призрачным, просачиваясь сквозь любые преграды. В принципе Валентин знал, каким образом достигается такое состояние вещества - какие-то там магические квантовые резонансы - и даже сам использовал его в своих представлениях. Но каждый раз, выполняя прохождение сквозь стену, Валентин клялся, что это в последний раз. А вот пряпы жили с такой магией уже не одну тысячу лет, и жалоб от них по этому поводу никто пока что не слышал. Еще раз покачав головой, Валентин вдел носок своего сапога в нижнее кольцо веревочной лестницы, ухватился за следующее кольцо и полез наверх. Вопреки ожиданиям, пряп даже не пошевелился. Валентин благополучно добрался до кресла и только тут сообразил, что пряпом нужно будет как-то командовать. - Ну-ка, - пробормотал он, наставляя Жезл себе под ноги. - Закрой спину! Пряп вздрогнул всем телом, шипы со свистом рассекли воздух, колыхнувшись взад и вперед. Валентин посмотрел налево - прохода больше не было. Окружающий мир потускнел, шипы мелко дрожали, готовясь разорвать реальность в клочья. - В Золотой Лес? - спросил Розенблюм, одной рукой хватаясь за поручень, предусмотрительно установленный у игольчатой карты, а другой вынимая иглу управления. - Так точно, - кивнул Валентин, застегивая на животе широкий ремень. Розенблюм вытащил иглу на всю ее полуметровую длину и резко вонзил ее в карту. Пряп загудел и затрясся, шипы засвистели, как тысяча бешеных стрекоз. Валентин почувствовал, как немеют руки и ноги. Пряп уходил в Прямой Путь, прочь из привычного мира. Валентин еще раз посмотрел влево - и убедился, что между мельтешащими взад-вперед шипами нет ничего, кроме ровного серого света. Розенблюм отошел от карты, сел в свободное кресло и тоже застегнул ремень. Потом щелкнул пальцами, материализовал лист бумаги и толстый, достойный самого Бранбо карандаш. - Я готов записывать, мастер! - сказал он, поворачиваясь к Валентину. - Пиши, - ответил Валентин. - Хранитель, двоеточие, Альгин Кроче. Катрен первый. Когда маги лишатся своей магии, а Избранных погонят по полям подобно скоту, приветствуй наступление Времени Темных Сил! Записал? - Времени Темных Сил? - спросил Розенблюм, роняя карандаш. - Так Пророчество - о Времени Темных Сил? - Вот еще! - возмутился Валентин. - Пророчество - обо мне! А Время Темных Сил - всего лишь второстепенный враг, вроде Негона или Эриоха. - Боюсь, что ты ошибаешься, мастер, - проговорил Розенблюм, подбирая упавший карандаш. - Время Темных Сил - враг куда более страшный, чем все маги и короли Побережья вместе взятые. Ты слышал легенду о Поднебесной? - Слышал, - ответил Валентин. А также видел, щупал и досконально проверял, подумал он про себя. И нашел не шибко достоверной. - Я слышал также, что ее выдумал сам Яппур, чтобы избежать обвинений в массовых убийствах. - Это ложь, - убежденно произнес Розенблюм. - Когда Яппур пришел в Поднебесную, там уже не было живых. Ни одного человека, ни в одном из тысячи городов. - Ты сам видел это, - поинтересовался Валентин, - или тебе кто-то рассказал? - Я все видел сам, - твердо сказал Розенблюм. - Когда Учитель совершал ритуал погружения в прошлое, мы с Талионом были его спутниками. Там не было живых, Фалер. Только хрупкие белые кости на пустых улицах. Если бы ты видел такое, ты никогда бы не стал смеяться над Временем Темных Сил. - Ну хорошо, - согласился Валентин. - Будем считать, что Время Темных Сил - наш главный враг... Твой главный враг бездушен и безлик, - продекламировал он внезапно вспомнившиеся строчки, - узнать его сумей наполовину, изведав в муках долю Сына Тьмы. - Это катрен! - воскликнул Розенблюм. - Твоим голосом говорит Пророчество! Точнее, его автор, подумал Валентин. Вспомнив катрен, он вспомнил и остальные подробности. Что катрен этот также принадлежит Акосте, что это второй и последний из выданных ему катренов, что главным врагом действительно названо Время Темных Сил - и что пришельцы имеют к этим Темным Силам самое прямое отношение. - Ну так записывай, - сказал Валентин. - Хранитель: Акоста. Катрен первый. Твой главный враг... - Уже записал, - перебил его Розенблюм. - Теперь ты понимаешь, что такое Время Темных Сил? - Понимаю, - кивнул Валентин. - Это главный враг Ювелина Акосты. Записывай дальше: хранитель Кроче, катрен второй... Розенблюм посмотрел на Валентина, как на удава - и послушно склонился над листом бумаги. Вот так-то лучше, подумал Валентин. Будет мне каждый подмастерье указывать, кто у меня главный враг! Справимся мы с вашими Темными Силами; не уверен, что совсем уж без жертв и разрушений - но справимся. Решив так, Валентин принялся диктовать Розенблюму оставшиеся катрены. Розенблюм послушно записал их, больше не пытаясь привлечь внимание начальства к могущественным и бездушным врагам. Закончив, Валентин прикрыл глаза и высветил перед собой карту Эльсана с часами в левом верхнем углу. По прямой от хребта Геммер, нависшего над рекой Быстрянкой, до Золотого Леса, раскинувшегося у западного склона симмерских гор, было просто рукой подать - сто двадцать километров. Однако "рукой подать" - это с точки зрения эбовских скоростей, где меньше ста километров в час никто не ездит. По меркам Побережья, где даже самрухары летали на своей магической тяге с черепашьей для птиц скоростью - около тридцати километров в час - до Золотого Леса было чертовски далеко. Валентин уныло посмотрел на часы - прошло еще только двадцать минут с того момента, как Зверь Прямого Пути распустил свои шипы. Ехать до Золотого Леса предстояло еще несколько часов. Точную скорость пряпов Валентин не помнил, но раз уж их главная ценность заключалась в способности угнаться за еле ползущими самрухарами, рассчитывать на быстрое завершение путеществия не приходилось. Валентин решил потратить выдавшиеся нежданно-негаданно свободные часы на то, чтобы составить генеральный план выполнения Пророчества, и открыл рот, чтобы попросить у Розенблюма бумагу и карандаш. - Золотой Лес, - удивленно сказал Розенблюм, привставая в кресле. Он наклонился в сторону карты, всмотрелся в расположение игл - и расстегнул ремень. - Золотой Лес, мастер! Мы прибыли! Постоянный стрекот шипов, сопровождавший Валентина всю поездку, медленно стих. Валентин прикрыл глаза, позволяя ясновидению определиться на местности. Все верно - его окружали знаменитые на все Побережье "золотые" деревья, чей магический спектр Валентин знал назубок. Вот только молодильных яблок на деревьях уже не было - их еще в августе собрали подчистую эльсимские храмовники. Значит, и в самом деле приехали, подумал Валентин. За двадцать минут - сто двадцать километров. Надо же, как быстро забегали пряпы с наступлением Времени Темных Сил! - Я чувствую поблизости сильного мага, - сказал Розенблюм, подходя к Валентину. - Нам лучше сойти со спины Зверя и спрятать его в Сероте. - Сейчас, - сказал Валентин, направляя Жезл себе под ноги. - Раскрой спину! Пряп послушно выполнил команду. Розенблюм первым, как и подобает подмастерью, уцепился за лестницу и соскользнул вниз. Валентин щелкнул пальцами, сбавив собственный вес в несколько раз, и прыгнул следом. Ему не слишком понравилось карабкаться по лоснящейся спине пряпа. - И как далеко находится этот маг? - спросил Валентин, приземлившись рядом с Розенблюмом. - Вот он, - прошептал Розенблюм, указывая в просвет между деревьями, через который виднелось пламя большого костра. - Спрячь Зверя! - Скройся, - сказал Валентин, тыча Жезлом за спину. Сам он никакого мага не чувствовал, но зато явственно различал впереди, вокруг костра, добрый десяток странных теней. Их магический спектр напоминал зомби, но был лишен характерного привкуса мертвечины. Двойники? Демоны? Валентин никак не мог понять, кто водит хоровод вокруг колдовского огня. А огонь в костре был несомненно колдовским - другого огня золотые деревья не потерпели бы. - Ну ладно, - сказал Валентин. - Пошли. Скорее всего, это и есть Акоста. - Он слишком слаб, - покачал головой Розенблюм. - Мастер, это кто-то другой! - Не думаю, - возразил Валентин. - У Пророчества просто не осталось времени на кого-то другого! В ту же секунду от далекого костра донесся надрывный, исполненный боли и отчаяния вопль. Валентин подался вперед, зрение его мгновенно обострилось, повинуясь едва наметившемуся желанию, и он увидел человека, сидевшего около костра. Точнее, сидевшего наполовину в костре, потому что ноги его, скрученные толстой проволокой, были объяты пламенем. Человек вырывался из рук державших его существ, оказавшихся все-таки демонами, и отчаянно кричал. Валентин усилил зрение до максимума, всматриваясь в лицо кричавшего. И понял, что не ошибся. Перед ним сидел, корчась от боли, величайший маг Побережья Ювелин Акоста. Глава 15. Два спасателя Но мы не из тех, кто бьет в набат И мечется оголтело. Валентин мгновенно присел, перекатился на несколько метров вправо и вскинул левую ладонь к небесам. Розенблюм метнулся в другую сторону, спрятавшись за ближайшее дерево. Из-за деревьев, со стороны костра на поляну вылетела тонкая струйка серого дыма, тут же растаявшая в воздухе. Валентин с изумлением посмотрел на свою воздетую к небу ладонь и опасливо покосился на Розенблюма. Тот лежал, закрыв голову руками, и трясся всем телом - то ли от страха, то ли от воздействия непонятного серого дыма. В любом случае, ему было не до наблюдений двойственной природы Фалера. Валентин опустил левую руку, поднялся на ноги, отряхнул комбинезон и подобрал брошенный было Жезл Повиновения. Ну вот вам и драка, подумал он, с мрачной решимостью засовывая Жезл за пояс. Демонов боятся - в Золотой Лес не ходить. В любое другое время Валентин обрадовался бы той быстроте, с которой Емай увел его от магической атаки. Но сейчас вмешательство Емая воспринималось досадной помехой. Во-первых, Валентин не успел распознать примененное против него колдовство - а во-вторых, чужая магия рассеялась в воздухе, ничуть не подпитав бублик. Сиди и не высовывайся, мысленно приказал Валентин Емаю, а потом шагнул вперед, открывая себя следующей атаке. Вот будет хохма, успел подумать Валентин, если бублик не выдержит. В следующее мгновение четыре струйки едкого дыма расплескались по невидимой сфере, окружившей Валентина со всех сторон. Валентин презрительно усмехнулся и сделал еще один шаг вперед. Шесть выстрелов, потом семь, потом - девять. Бублик креп с каждым залпом, и вместе с ним крепла уверенность Валентина в том, что дело нечисто. Как могли такие тупые и, по-правде сказать, слабосильные демоны захватить самого Акосту?! Валентин прошел через перелесок и вышел к костру. Демоны сгрудились около своего пленника, поигрывая гротескными мускулами. Они наконец поняли, что "серая отрава" никак не вредит Валентину, и теперь пытались выстроить перед собой "стену тумана". Но построить ее они так и не успели. - Хватит, - слабым голосом произнес пленник, и демоны застыли в воздухе. Так я и знал, подумал Валентин. Где уж им было его захватить! Он вскинул было правую руку, чтобы вытащить Акосту из пламени, но передумал. Не следует без особой необходимости вмешиваться в дела великих магов. И в самом деле, Акоста без всяких видимых усилий всплыл в воздух, стряхнул проволоку с ног и опустился на землю в двух шагах от Валентина. Короткая седая бородка, по которой Валентин безошибочно узнал великого мага, вскинулась вверх. - Надо полагать, молодой человек, - сказал Акоста высоким, язвительным голосом, - вы и есть так называемый Фалер? - Да нет, я просто мимо шел, - так же язвительно ответил Валентин. В ходе последних приключений все его благоговение перед великими магами куда-то улетучилось. - Смотрю, кто-то очень похожий на Акосту в костре прохлаждается. - И вовсе даже не прохлаждается! - воскликнул Акоста, помахав пальцем перед лицом. - Вовсе даже не прохлаждается, - повторил он, пристально разглядывая Валентина, - а Фалера дожидается... Ничего не понимаю! Что это с вашей Силой?! - С какой еще Силой? - Валентин удивился ничуть не меньше Акосты. - У меня что, объявилась Сила? - И даже не одна! - воскликнул Акоста, обходя Валентина по кругу, как портной - клиента. - Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что тут у нас наколдовано... Он изучает мой "бублик", сообразил Валентин. Ну что ж, посмотрим. - Ага! - воскликнул Акоста, появляясь из-за спины Валентина. - Пасть-покрывало! Позвольте спросить, кто был вашим учителем? - Почему был? - огрызнулся Валентин. Его почему-то раздражали бодряческие манеры Акосты. - Насколько мне известно, Тангаст и Хеор пока еще живы. Акоста отступил от Валентин на шаг и приоткрыл рот, высунув наружу кончик языка. - Так, - сказал он и чмокнул губами. - Вы сообщаете поистине потрясающие сведения. А не подскажете ли, что именно привело вас сюда, в Золотой Лес? - Отчего же, - сказал Валентин, - подскажу. Пророчество. - У вас есть собственные катрены? - поинтересовался Акоста. - Нет, - спокойно ответил Валентин. - Но время от времени я вспоминаю чужие. Вот этот, например - "Когда ты станешь Сыну Тьмы подобен, дождись Фалера в Золотом Лесу, чтоб ужаснуться предстоящим бедам". - И вы пожаловали сюда, - полюбопытствовал Акоста, - чтобы помочь мне ужаснуться? - А вы уже стали подобны Сыну Тьмы? - спросил в ответ Валентин. Акоста хлопнул в ладоши и залился заразительным смехом. Валентин оторопело посмотрел на этого по меньшей мере трехсотлетнего старика, скачущего перед ним на одной ноге и хлопающего в ладоши, и тоже засмеялся. Только сейчас он понял всю глубину пропасти, разделявшей Акосту и прочих великих магов. - Уж вы простите меня, старика, - пробормотал Акоста, прикладывая руку к груди. - В мои годы не так уж часто доводится ошибаться в людях. Я ждал напыщенного героя с таким вот мечом, - Акоста двумя руками показал, с каким, - и с такой головой, - на этот раз Акоста воспользовался большим и указательным пальцем, - а встретил воспитанного молодого человека с отличным чувством юмора! И где это он нашел юмор, подумал Валентин. Я еще и не начинал шутить. - Остается добавить, - сказал он, - что этому молодому человеку поручено спасти Побережье. И можно посмеяться вместе. - Как раз в этом нет ничего смешного, - ответил Акоста. - Вы знаете, почему я так обрадовался, обменявшись с вами всего несколькими фразами? Потому что у вас вполне может получиться. По всем правилам мне надо бы ответить, подумал Валентин, что вместе у нас получится гораздо больше. Но кто я такой, чтобы вербовать в сподвижники самого Акосту? - Давайте перейдем к делу, - сказал он, материализуя себе кресло, столик, листок бумаги и фломастер. - Сейчас я обрисую ситуацию, как я ее себе представляю. А там уж сами решайте - скакать на одной ноге от радости, трясти мне руку с пожеланием успехов или же поделиться собственными соображениями. С этими словами Валентин сел и нарисовал на листке бумаги большую коричневую букву "S". К его удивлению, Акоста ничего не ответил. Он просто сотворил себе стул и подсел к столу. Валентин подрисовал к дальнему от себя изгибу неправильной формы квадрат, поставил в середине его правой стороны жирную точку и размашисто написал по-лигийски - "Ампер". Затем сделал фломастер желтым, обвел квадрат толстой неровной линией и крест-накрест перечеркнул. - Затонувший Великий Ампер? - спросил, догадавшись, Акоста. Валентин утвердительно кивнул. Затем поставил чуть повыше ближнего изгиба новую коричневую точку, написал рядом "Эльсан", снова обвел желтой линией и нарисовал рядом красный знак вопроса. Акоста протяжно присвистнул и откинулся на спинку своего стула. Валентин бросил на своего собеседника короткий взгляд и понял, что комментарии излишни. Акоста закинул одну ногу на другую и принялся рассматривать верхушки деревьев, вправду казавшихся золотыми в лучах вечернего солнца. Глаза его, так и стрелявшие вправо-влево, ясно говорили: Акоста думает. Первый раз за все время разговора. Валентин решил не мешать великому магу. У него тоже было над чем подумать. Доверив бумаге свои тайные страхи, Валентин понял, что они слишком похожи на правду. Два десятка накачанных магией пришельцев, тянущих в разные стороны один-единственный талисман, способны поднять Т-бурю ничуть не хуже сошедшихся в смертном бою тальменов. Правда, до сих пор не было случаев, чтобы талисманы исполняли волю нескольких землян одновременно... То есть как это не было? А семнадцать Избранных Эриоха?! Валентин ощутил легкое головокружение. Что же это получается, в определенных условиях талисманы становятся открыты для всех?! Например, под воздействием заклинаний - или в условиях Времени Темных Сил? Акоста протянул тонкую руку с длинными, холеными пальцами и взял со стола фломастер. - Я думаю, - сказал он, дотрагиваясь до желтой линии вокруг Эльсана, - вот так будет правильнее. Валентин уставился на лист бумаги. Желтая линия превратилась в идеальную окружность, посинела и увеличилась в размерах почти вдвое против наприсованной Валентином. Акоста приподнял фломастер и повертел его между пальцами. - Нет, - неожиданно произнес он, перечеркивая синюю окружность. - Пророчество велит ужаснуться; следовательно, на самом деле все будет вот так! Острие фломастера засветилось, словно карманный фонарик, и на листе снова проступила неровная желтая линия. А потом синий и желтый цвета устремились навстречу друг другу, соприкоснулись, образовав тонкую полоску изумдрудно-зеленого цвета, и покатились дальше, расплескивая зелень по всему листу. Я рисовал Т-бурю, подумал Валентин, разглядывая лежащий перед ним лист зеленой бумаги. А что же нарисовал Акоста? Сначала синим, а потом - зеленым? - Что означает зеленый цвет? - поинтересовался Валентин. Акоста наклонил голову набок, хитро прищурился и ответил: - Значит, по первому пункту возражений нет? Валентин изумленно уставился на великого мага. Позвольте, но это же земной анекдот! Откуда он его знает?! - Помилуйте, Фалер, - всплеснул руками Акоста, - не делайте такие большие глаза! Неужели вы полагали, что старик Акоста не сумеет распознать в вас пришельца? Или же вас удивляет моя осведомленность в земном фольклоре? - Меня удивляет ваше чувство юмора, - честно ответил Валентин. - Мало кто способен шутить таким вещами. - Вы же способны? - улыбнулся Акоста и пододвинул к себе зеленый листок. - Да и что еще прикажете с этим делать? Емай оказался превосходным пророком - только встретившись с вами, Фалер, я наконец осознал весь ужас своего положения. Желтым вы обозначили территорию, подвергшуюся талисманному разрушению после Амперского Чуда. Нетрудно было сообразить, что второй желтый круг означает схожие последствия, к которым приведет битва за Лигийский перстень. - Валентин удивленно вскинул брови, но предусмотрительно промолчал. - Однако бояться новой амперской катастрофы в Эльсане - значит недооценивать настоящую опасность! Вы, конечно же, знаете, чем занимается в последнее время мой коллега, Эриох Затворник? Валентин молча кивнул. Акоста наконец заговорил всерьез, и перебивать его не хотелось. - Так вот, - Акоста провел рукой над листком, на мгновение воскрешая на нем старое изображение - Эльсан внутри синего круга. - По моим скромным подсчетам, к моменту решающей схватки Эриох соберет столько Силы, что уже не сможет ее удержать. Как только ему понадобится сложить достаточно мощное заклинание - "ветер смерти", к примеру, или "дрожь земли", - его Сила вырвется на свободу. В результате, - Акоста обвел пальцем синий круг, - заклинание распространит свое действие на территорию, значительно превышающую как намерения самого Эриоха, так и самые мрачные ваши предположения. Вот почему я счел возможным стереть с нашей схемы второй желтый круг. А ведь он прав, ошеломленно подумал Валентин. Заклинания, выпивающие из мага всю его Силу, совсем не редкость на Побережье. Ладно бы только из мага; сегодня утром я чуть было не вычерпал Силу из целой пустыни! Обычно такие заклинания опасны только для самого мага; ну а если его Сила по-настоящему велика?! Валентин подавил в себе желание немедленно заняться подсчетами, какие именно разрушения сможет произвести Эриох. Достаточно было вспомнить несколько эпизодов, показанных Слейтером. Круг, нарисованный Акостой, показался не столь уж большим. - Потом я вспомнил, - продолжил Акоста, - чем был занят весь сегодняшний день. Следуя рекомендациям Емая, я пытался уподобиться Сыну Тьмы. Как раз незадолго перед вашим эффектным появлением мне это удалось. - Вам подчинился талисман? - с нескрываемым любопытством спросил Валентин. - Какой именно? - Как хорошо быть пришельцем, - улыбнулся Акоста. - Чтобы разгадать значение слов "изведай в муках долю Сына Тьмы", мне пришлось думать два дня без перерыва. Вы поняли все с полуслова. Посмотрим, удастся ли вам с той же легкостью справиться вот с этим! Акоста постучал пальцем по зеленому листку бумаги. - Расскажете, что это за зелень, - спокойно ответил Валентин, - справимся и с ней. - Сначала о талисмане, - сказал Акоста. - В южных землях его называют "слезой дракона"... Валентин раскрыл рот, собираясь немедленно высказать Акосте свои соображения относительно идиотов, экспериментирующих со столь специфическим талисманами. Но Акоста виновато улыбнулся, и весь запал Валентина тут же иссяк. - Я взял первый попавшийся, - развел руками Акоста, - я же не собирался им пользоваться! К сожалению, его воздействие распространилось и на меня самого. В результате у вас чуть было не сложилось превратное представление о роде моих занятий на этой поляне. А вот это интересно, подумал Валентин. Не нанося никакого физического вреда, "Слеза дракона" приводит своих жертв в абсолютно беспомощное состояние. Под его воздействием человек начинает сомневаться в каждом своем действии, погружается в бесконечные размышления о том, как он несчастен и как у него ни за что ничего не получится. В таком состоянии не то что заклинание сложить - рукой пошевелить не всегда получается. Ничего удивительного, что Акоста закричал; в момент, когда талисман заработал, великий маг стал уязвимым, как самый простой человек. Удивительно другое - почему талисман причинил вред своему повелителю? - А далеко у вас эта "слеза дракона"? - поинтересовался Валентин. - Может быть, с ней что-то неладно? - Как и полагается при испытании на склонность, - ответил Акоста, - ровно в девяти шагах от Сына Тьмы. С этими словами он протянул руку, указывая на массивную деревянную шкатулку, аккуратно поставленную на небольшой бугорок метрах в шести от костра. Валентин прикрыл глаза, потянулся к талисману - и тут же услышал жалобный голос Акосты. - Не надо, - простонал великий маг. - Прошу вас... Сработала, констатировал Валентин, прерывая контакт. Точнее, сработала на Акосту - и не сработала на меня. Значит, талисман в полном порядке - а вот способ, которым Акоста сумел до него дотянуться, сильно отличается от общепринятого. - Простите, - извинился Валентин, - я должен был проверить. - Я вижу, - сказал мигом повеселевший Акоста, - вы управились со "слезой" безо всякого ущерба? Что ж, этого следовало ожидать. Даже великому магу непросто стать Сыном Тьмы за какие-то двое суток... - Вы использовали заклинания, чтобы добраться до талисмана? - просил Валентин. - Не без того, - улыбнулся Акоста. - Но, как видите, они еще весьма несовершенны. - И как скоро вы планируете их усовершенствовать? - Вообще не планирую, - беззаботно ответил Акоста. - Моя цель достигнута. Я подтвердил свою догадку, что отныне талисманы и магия связаны друг с другом, и теперь могу вплотную заняться следующей проблемой. Почему они оказались связаны? Что изменилось в окружающем нас мире? Кто он, мой главный враг? - Пока что, - сказал Валентин, - я знаю только его имя. Это - Время Темных Сил. Он произнес эти слова самым обыденным тоном, и потому был несказанно удивлен произведенным эффектом. Ювелин Акоста, еще недавно спокойно сидевший по пояс в костре и с веселой усмешкой рисовавший на клочке бумаги полную гибель всего Побережья, вдруг соскочил со стула и выставил перед собой обе руки. - Нет! - вскричал он, искря всеми десятью пальцами. - Нет, только не это! Фалер, ты сам не знаешь, о чем говоришь! - О Времени Темных Сил сказано в Пророчестве, - твердо сказал Валентин. - Я не шучу и не строю догадок, Акоста. И если три этих коротких слова способны вывести тебя из равновесия, вспомни, что написал тебе Емай! Ну вот мы и перешли на "ты", подумал Валентин, осознав собственные слова. - Чтоб ужаснуться предстоящим бедам, - пробормотал Акоста, опуская руки. - Емай, Емай... Что тебе стоило ошибиться?! Емай создавал Пророчество тридцать лет, вспомнил Валентин. И создавал, между прочим, для собственного употребления. - Насколько я помню, - заметил Валентин как бы в сторону, - Емай благополучно пережил предыдущее Время Темных Сил. Акоста поднял голову и посмотрел Валентину в глаза. - Предыдущее Время Темных Сил, - сказал он, четко выговаривая слова, - обошло Побережье стороной. А вот в Поднебесной не осталось ни одного человека. Ни людей, ни магов, ни даже Избранных. Он отвернулся и медленно подошел к своему стулу. Посмотрел на зеленый листок, все еще лежавший на столе, горько усмехнулся и сел, подперев голову руками. Похоже, с замиранием сердца подумал Валентин, Акоста хорошо знает, что это такое - Время Темных Сил. Вот и Розенблюму оно тоже не понравилось; а кстати, где у нас Розенблюм? Валентин засветил экран ясновидения и обнаружил, что его героический подмастерье по-прежнему прячется за высоченным золотым деревом. Ты что это там, мысленно спросил Валентин. Лечусь, коротко ответил Розенблюм, скоро закончу. Валентин почувствовал угрызения совести. Конечно, я никак не мог предположить, что "серая отрава" повредит Розенблюму - а ведь повредила! Что мне мешало хотя бы спросить? Валентин тряхнул головой и дал себе слово присматривать за Розенблюмом. Как за напарником по Пророчеству. - Так все-таки, - вернулся он к прерванному разговору, - что такое зеленый цвет? - Зеленый цвет... - пробормотал Акоста, качая головой. -