распустились, на Побережье-то! Валентин улыбнулся, выключил связь и последовал совету Донована, активировав Обруч. Сейчас посмотрим, кто здесь пираньями кидается, подумал он, погружаясь в однородное серое пространство, заполненное тенями чужих сознаний. Когда-то Валентину приходилось поочередно настраиваться на десятки ментальных следов, пока не находился нужный; сейчас, после двух месяцев интенсивной работы в связке с Донованом, Валентин научился воспринимать все доступные сознания одновременно. Они светились в сером тумане разноцветными прозрачными шариками, и чтобы подключиться к любому из них, достаточно было пристально посмотреть в его сторону. Валентин окинул взглядом представший перед ним ментальный пейзаж - и не увидел в нем ничего необычного. Созание мага, напустившего "пираний" на только что получившего корону Срединного Короля, должно было сверкать в сером тумане подобно солнцу; однако оба достаточно ярких шара, оказавшиеся в поле зрения Валентина, принадлежали совсем другим людям. Ярче всех, как и следовало ожидать, сверкало сознание Линно Тардена, а неподалеку от него переливался всеми цветами радуги внутренний мир Герхарда Рейлиса. Валентин закрутил головой, разыскивая в ментальном пространстве хоть что-то необычное, приказал Обручу изменить критерии отбора - и только после этого рассмотрел высоко вверху, на самом пределе видимости - километра три в реальном пространстве, не меньше, - бесформенное тускло-красное пятно. Сознание, не принадлежащее человеку. К счастью, Обруч не ведал разницы между сознаниями разных существ. С его помощью Валентин успешно общался с животными, растениями, мыслящими камнями и даже драконами, чье восприятие мира могло свести с ума менее искушенного человека. Не колеблясь, Валентин пристально посмотрел на красное пятно и через мгновение сам стал неведомым существом. Ослепительно яркое солнце обжигало ауру плотными горячими лучами. Земля внизу полыхала всеми оттенками красного; Валентин разглядел контур Гвентарра, словно вычерченный толстой оранжевой линией на темно-кровавом поле, усеянном алыми пятнами. Гвентарр постепенно приближался, увеличиваясь в размерах; через несколько мгновений Валентин уже мог разглядеть отдельных людей - призрачные красные фигуры, отбрасывающие едва заметные багряные тени. Здесь, подумал Валентин; точнее сказать - не подумал, а просто ощутил удовольствие от правильно выбранного направления. Гвентарр еще сильнее увеличился в размерах. Валентин ощутил вибрацию ветра в расправленной ауре и подобрал ее поближе к телу. Посреди правильного прямоугольника, отчетливого видимого теперь среди прочих построек, вспыхнула желтым светом маленькая человеческая фигурка. Туда, понял Валентин, устремляясь вниз. В следующее мгновение он услышал неприятный скрежещущий щелчок и снова стал самим собой. Обруч сработал в режиме защиты, вытащив оператора из чужого сознания - полезная функция, не раз спасавшая Валентина от серьезных неприятностей. Но сейчас неприятности еще только начинались. Валентин резко повернулся и посмотрел в небо. Вспомнив, как выглядело расположение людей глазами неведомой твари, он повернулся влево, в сторону солнца. Тварь нападала именно оттуда, рассчитывая остаться невидимой до последнего момента; и, судя по расположению желтого человека среди красных, мишенью ее был Линно Тарден. Хорошо хоть не факир Фалер, подумал Валентин, убедившись, что не способен разглядеть в ясном полуденном небе Эльсана ничего интересного. Впрочем, было бы наивно полагать, что тварь даст себя увидеть; ее магическое оснащение было под стать великому магу. И все-таки это не великий маг, подумал Валентин, с сомнением глядя в небо. Больше всего это похоже на дракона, лишенного тела. Может быть, это кто-то из родственников Селингари, моего уникального огненного дракона?! Все может быть, оборвал Валентин свои рассуждения. Сейчас этот родственничек налетит на Тардена, и прощай мирная эльсанская жизнь. А я все еще понятия не имею, что это за тварь и кто ее послал. Обруч не помог, значит, дело за магией. Валентин растопырил пальцы на обеих руках, прощупывая окружающий мир в поисках Силы. Как он и предполагал, ее единственный источник находился вверху, метрах в трехстах, и стремительно приближался. Все как обычно, подумал Валентин, будем бить врага его же оружием. Он привычно потянулся к чужой Силе - и отпрянул, зашипев от боли. Сила оказалась связана с окружавшими тварь защитными заклинаниями, а те, в свою очередь, не постеснялись дать чужаку по рукам. И все-таки Валентин расплылся в довольной улыбке. Он узнал стиль магии, воплощенной в этой хитро закрученной магической защите. Заклинание Хеора, наложенное на Розенблюма, было сконструировано точно таким же способом - сотни и тысячи простейших заклятий, собранных в единый самоподдерживающийся организм. Валентин вспомнил обжигающий жар солнца на холодной ауре твари и окончательно уверился, что имеет дело с посланцем Хеора. Не того Хеора, который мирно сидел в бутылке за тысячи километров отсюда, а другого, северного Хеора, хозяина Запретного Королевства, одного из главных врагов Линно Тардена. Альгин Кроче опоздал с устранением конкурентов; один из названных им кандидатов на тот свет первым нанес свой удар. Нанес, да не донес, подумал Валентин, выпуская из рук "абсор" - "абсолютное оружие", свое недавнее изобретение, представляющее собой облако заклинаний-пираний, пожиравших любую магию на своем пути. В отличие от пираний Хеора, поедающих свободную магию постепенно, исподтишка, пираньи Валентина отличались куда большей агрессивностью. Валентин не случайно назвал свое облако "абсолютным оружием" - на трех боевых стрельбах у Тангаста лучшие маги Эбо так и не смогли найти против него надежной защиты. С появлением этого заклинания пангийские маги лишались главного преимущества в схватках с землянами - своих огромных запасов Силы. Облако пираний столкнулось с неведомой тварью на высоте пятидесяти метров. Валентин увидел, как из пустоты возник белый эллипсоид, окруженный аурой из миллиона снежинок, вспыхнувших на солнце всеми цветами радуги. Так вот ты какой, северный дракон, подумал Валентин, нащупывая кольцо с огненным мечом. Хотя правильнее было бы называть тебя снежным драконом. Снежный дракон, ничуть не смутясь полным исчезновением всех наложенных на него заклинаний, продолжил свой полет и мгновением спустя плюхнулся на траву прямо перед ошеломленным Линно Тарденом. Валентин вспомнил, что с момента, когда он завершил представление и открыл ящик с Дианой, прошло всего несколько секунд. Слишком мало времени, чтобы кто-то из зрителей смог переключить внимание на появившегося посреди дворика снежного монстра. А вот для монстра времени оказалось предостаточно. Он распахнул бесформенную пасть, из которой вылетело облачко инея, и с чмокающим звуком всосал в себя ничего так и не заподозрившего Линно Тардена. Валентин понял, что снежный дракон двигается слишком быстро даже для его ускоренного Обручем восприятия. Дотянуться до него огненным мечом не было никаких шансов - едва захлопнув пасть, дракон снова поднялся в воздух с явным намерением скрыться в сторону солнца. Вот тебе и "абсолютное оружие", подумал Валентин, поднимая левую руку; хорош бы я был, явившись сюда без полного набора талисманов! Перчатка - простенький, но при всей своей простоте необычайно эффективный талисман, - без труда схватила снежного дракона в свои стальные объятия. Подвесив его прямо над фамильным мавзолеем Тарденов, Валентин приказал Перчатке "так держать!", а сам снова активировал Обруч. Победив тело дракона, Валентин решил взять реванш и в схватке с его сознанием. Наученный предыдущей неудачей, Валентин не стал полностью отождествляться с драконом. Обруч позволял ограничиваться отдельными видами чувств и даже просто читать мысли - в тех случаях, конечно, когда наблюдаемый проговаривал их про себя на понятном Валентину языке. Вспомнив как следует свои предыдущие попытки контактировать с драконами, Валентин решил ограничиться визуальным каналом. Взгляд снежного дракона метался из стороны в сторону, разыскивая виновника своего внезапного плена. Время от времени изображение в его глазах расплывалось и теряло контрастность - таким простым способом дракон вспоминал о содержимом своего ледяного брюха. Валентин не понадобилось особых усилий, чтобы догадаться: дракон собирается использовать Тардена в качестве своего главного козыря на неизбежных переговорах. Единственное, что хоть как-то беспокоило снежную тварь - так это полное непонимание, с кем же эти переговоры вести. Пожалуй, подумал Валентин, можно добавить еще один канал. Слова пока не нужны, а вот ауру стоит пощупать. Вдруг удастся освободить Тардена без применения огненного меча? Но снова почувствовать холодную ауру Валентину так и не довелось. Взгляд дракона описал стремительный круг, метнулся обратно, задержавшись на мгновение на Валентине - и в ту же секунду Валентин увидел себя в окаймлении яркого желтого света. Дракон наконец узрел своего врага. - Кто ты? - скорее почувствовал, чем услышал Валентин его вопрос. - Чего ты хочешь? - Поговорить, - ответил Валентин, сообразив, что все-таки включил речевой канал. Слова обоих собеседников рождались в сознании дракона, но при этом дракон не хуже Валентина понимал, что разговаривает вовсе не сам с собой. - Я могу убить твоего короля, - констатировал дракон. - Никакой он не мой король, - ответил на это Валентин. - Я - факир Фалер, и ты испортил мое последнее представление! Желтый свет, очерчивавший Валентина в восприятии дракона, сменился на ярко-белый. - Нет, - возразил дракон. - Я ждал, когда ты закончишь. Я уважаю Великого Фалера! Надо же, подумал Валентин. Какая популярность! - Зачем тебе Линно Тарден? - спросил он напрямую. - Мне он не нужен, - ответил дракон. - Его хочет видеть Хозяин. - Хеор или Фарсуд? - уточнил Валентин. По легкому движению глаз, возникшему на слове "Хеор", он узнал ответ раньше, чем дракон решился произнести его вслух. - Савантхеон, - произнес дракон имя, прозвучавшее музыкой. - Среди людей он - Хеор, среди эльфов - Сатхенас. Я думаю, он будет рад встрече с тобой. Иначе я убью Линно Тардена, - закончил дракон с типично драконьей логикой. Валентин осторожно подключился к телу дракона. Еще недавно оно ощущалось как раскинутая во все стороны плотная холодная аура; теперь же, стиснутая со всех сторон могучей хваткой Перчатки, драконья плоть превратилось в туго сжатую пружину, обвившуюся вокруг своего пленника. Валентин осторожно двинул своей собственной рукой, приказывая Перчатке сделать дракону некоторое послабление, и одновременно шевельнул свернутой в несколько слоев аурой. Пружина чуть-чуть разжалась, дракон никак не прореагировал. Либо сработало, решил Валентин, либо у Тардена серьезные неприятности. - Почему ты назвал первым драконье имя? - спросил Валентин, желая потянуть время. Управление драконом давалось ему куда лучше, чем раньше, и Валентин надеялся, что через десяток-другой фраз сумеет освободить Тардена без применения Силы. - Потому что Савантхеон, - сказал дракон, - один из нас. Хеор - дракон?! Валентин так опешил, что чуть было не потерял ощущение драконьего тела. Секундный наплыв тепла, острая паника - и Валентин снова стал ледяной пружиной. - Он тебе сам об этом сказал? - вырвался у него совершенно неуместный вопрос. Задавать подобные вопросы драконам, чье чувство юмора далеко превосходило человеческое, но при этом как правило выражалось в действиях, а не в словах, было смертельно опасно. Начав "смеяться" - Валентин так и не смог подобрать адекватного названия тому неописуемому состоянию, в которое приходили драконы под действием удачной шутки, - дракон начинал вести себя словно пьяный слон; шутки ради он мог спикировать мордой в землю, наплевав на всех своих седоков, или развернуть в сторону собеседника хвост с реактивной струей, мигом превращающей человека в факел. Последнее действие считалось среди драконов пошлой, банальной, но тем не менее невероятно смешной шуткой. Неудивительно, что профессия погонщика драконов не пользовалась на Побережье особой популярностью, оставаясь уделом нескольких кланов горного народа машвайров. - Я видел его, - ответил дракон, воспринявший слова Валентина всерьез и даже как будто обидевшись. - Мы летали бок о бок, Фалер. Он - один из нас! Еще один талант моего Учителя, о котором я и не подозревал, подумал Валентин. Ай да Хеор! Заморочить голову, и кому - снежному дракону! Вот что значит маг с трехсотлетним стажем. Валентин вспомнил огненного дракона, Селингари, до сих пор подчиняющегося каждому слову того, кого он считал преемником Хеора, и констатировал, что Хеор разбирается в драконах едва ли не лучше, чем в людях. Пожалуй, разубедить снежного дракона в его заблуждениях не получится. Ну что ж, на то и Обруч. Валентин повторил свой трюк с Перчаткой и снежной пружиной. Дракон раздулся на целый метр, практически вернув себе первоначальные размеры. Валентин на миг сконцентрировал все внимание на зрении; именно оно отражало подлинные мысли дракона, в то время как слова были лишь их несовершенным переводом на человеческий язык. Область зрения на миг изменила цвет, погасла, уступив место объемному изображению висящего в воздухе облака лазурного цвета, и снова вспыхнула красным. В центре ее по-прежнему находился обведенный ярким белым контуром человек. Факир Фалер, которого дракон намеревался присовокупить к королю Тардену. Не силой, нет - факир был сильнее. Обманом. Дракон верил, что всех, кто мыслит словами, легко обмануть. Ого, оценил свои наблюдения Валентин. Посмотришь на мир его глазами, сам драконом станешь! Ну что ж, господин дракон, подумал Валентин. Валяйте, обманывайте; а я уж как-нибудь по-старинке. Грубой силой. - Отпусти Тардена, и я сохраню тебе жизнь, - сказал Валентин, желая проверить, насколько ловок дракон в искусстве обмана. - Мне не нужна жизнь, - без запинки ответил дракон, - мне нужен Тарден. И еще мне нужен ты, Фалер. Отправься со мной, и Хозяин оставит Тардена в живых! Не слишком ловок, оценил Валентин, но и не полный идиот. Месяца два назад я бы ему поверил. - Выпусти его сейчас, - предложил Валентин, - тогда я полечу с тобой. - Ты слишком силен, - мгновенно возразил дракон. - Мне нужен заложник, чтобы говорить с тобой на равных. - Ты не веришь слову Фалера? - Валентин старательно изобразил угрожающие интонации Хеора. Белый контур вокруг Фалера дрогнул и слегка потускнел. - Слова людей - для людей, - ответил дракон. - Что тебе стоит обмануть дракона? Вот так, отметил Валентин. Теперь на все мои предложения он будет канючить, что я его обману. Между тем как на самом деле все совсем наоборот. Молодец, дракон! Хорошо обманываешь! - Ну что ж, - пожал плечами Валентин. - Тогда полетели вместе. Я согласен. С этими словами он в третий раз произвел свои манипуляции с Обручем и Перчаткой. Дракону показалось, что следует переменить форму тела, Перчатка послушно раздвинула невидимые границы, и снежное облако вытянулось вдоль продольной оси, став похожим на громадного дельфина. Все, решил Валентин. На четвертый раз - в бой! - Сними свои талисманы, - приказал дракон, приняв согласие Валентина за слабость, - убери магический кокон. Потом - отдай мне женщину, и лишь потом входи сам! Валентин вздрогнул от возмущения и нанес удар раньше, чем осознал, что он делает. В споре двух обманщиков победил более хладнокровный. Сжатая пружина распрямилась, раскинув ауру на десятки метров вокруг. Тугие слои магоплоти, державшие Линно Тардена, ослабли, и Перчатка без труда нашла между ними две узкие щели. С удивившим самого Валентина треском магоплоть лопнула, небо содрогнулось от гулкого вопля, похожего на раскат грома. Что-то темное пронеслось над ошеломленными зрителями, секунду назад наблюдавшими за действиями факира и вдруг увидевшими над собой взбесившееся белое облако. Диана округлила глаза, но не успела даже испугаться; Линно Тарден свалился на нее из воздуха, и в следующее мгновение тяжелая крышка магического ящика захлопнулась, лишая обоих всякой возможности стать жертвами снежного дракона. Валентин поднял Перчатку и сжал пальцы, возвращая дракону его первоначальный объем. Несколько капель мертвой магоплоти упали на траву невдалеке от мавзолея и вспыхнули нехорошим белесым пламенем. Громоподобный рев стих, и на какое-то мгновение Валентин ощутил легкую скуку. Все получилось так просто, что... Что самое время вспомнить пожелание Занга, закончил Валентин. Все это не взаправду, все это - сценарий Не-Билла, а разве он может придумать хоть что-нибудь занимательное?! Валентин довольно ухмыльнулся и только тут ощутил, что в его левой руке что-то есть. Вздрогнув от испуга, он уставился на свою абсолютно пустую ладонь. Ладонь?! Еще недавно это был плотно сжатый кулак! Валентин попробовал снова сжать пальцы и ощутил сопротивление, как если бы держал в руке комок жесткой резины. Перчатка работала на пределе - и все-таки снежный дракон выкарабкивался из ее объятий! Валентин поднял глаза вверх. Дракон уже восстановил свой первоначальный объем и принял при этом форму веретена, нацеленного своим острием прямо на Валентина. Какую-то бесконечно малую долю секунды Валентин смотрел в лицо снежному дракону. И хотя Валентин не мог представить себе ничего, что могло бы ему повредить, в это мгновение перед ним пронеслась череда воспоминаний. Клокочущая водная стена над Ампером; черное солнце в небе Эльсана; Занг, покачивающий перед собой рунный меч. Почему меч, удивился Валентин, и тут снежный дракон нанес свой удар. - Будь ты проклят, Линно Тарден! - прогремел над поляной его полный злобы и дикого отчаяния визг. - Я не могу убить тебя, когда тебя защищает Фалер! Но я могу превратить свою жизнь в твою смерть! Валентин понял, что должен немедленно исчезнуть с Побережья. Исчезнуть вместе со своей репутацией непобедимого Фалера, со своим магическим ящиком, с лежащим внутри него Линно Тарденом. Потому что дракон прямо на его глазах принялся таять в воздухе, превращая свою магоплоть в чистую Силу, и Силы этой было так много, что свет ее затмил солнце. Я должен выпустить еще один абсор, подумал Валентин, но не сделал даже попытки сложить руки в соответствующий знак. Он как завороженный следил за драконом, совершавшим древний, считавшийся навечно утраченным ритуал. Дракон отдавал себя Силе, требуя от нее взамен исполнить его последнюю волю. Интересно, почему я ничего не делаю, спросил себя Валентин. Неужели моя мания величия зашла настолько далеко, что я не считаю предсмертное проклятие чем-то серьезным? Или мне просто интересно, как он все это проделывает? Валентин опустил глаза и увидел, что пальцы его мелко-мелко подрагивают, фиксируя основные моменты разворачивающегося в небесах магического действа. Вот так, нервно усмехнулся Валентин; когда на глазах Фалера убивали его короля, он все равно продолжал делать заметки. Валентин выпрямился, поднял голову и с любопытством посмотрел на распоясавшегося дракона. Ему пришлось тут же зажмуриться, потому что дракон сиял, как громадная электрическая дуга. С невыносимым гудением свет сделался еще ярче, ослепляя даже сквозь плотно сжатые веки, а потом померк, и Валентин почувствовал, как что-то мягко толкнуло его в грудь. Только сейчас он наконец понял, что стоит как раз между драконом и его целью - магическим ящиком, скрывавшим Линно Тардена. А значит, изрядная часть проклятия перепала и самому Валентину. Он поспешно открыл глаза, надеясь, что на предсмертный призыв дракона ответила именно Сила. Возможно, другой человек на моем месте увидел бы нечто иное, подумал Валентин, отводя взгляд. Возможно, это всего лишь забытый образ из моего бездонного подсознания. Но теперь я знаю, какой мне явилась Сила, чтобы напомнить о смерти. Перед тем, как растаять в воздухе, мерцающий пар магоплоти образовал громадную человеческую фигуру. Когда Валентин бросил на нее первый взгляд, черты лица и облик человека оставались туманны; но в следующее мгновение невидимый оператор навел фокус, включил цвет, и Валентин увидел персонификацию Силы так же ясно, как просвечивающий сквозь нее мавзолей. Человек был одет в оранжевую накидку без ворота, имел на носу большие, в пластиковой оправе очки, и, несмотря на явно западное, вытянутое лицо, сидел в позе лотоса, положив руки на колени ладонями вверх. В следующее мгновение человек посмотрел Валентину в глаза, задумчиво вытянул губы, склонив голову набок, и вдруг приоткрыл рот, вскинув правую руку с вытянутым в сторону Валентина указательным пальцем. А что, это идея, произнес про себя Валентин, мысленно приняв ту же позу, что и сидевший напротив него представитель высших сил Панги. Видимо, он правильно угадал основную мысль Силы, поскольку сразу же после этого фигура человека распалась на отдельные прозрачные облачка. Мда-с, подумал Валентин. Вот тебе и Не-Билл; вот тебе и не может придумать ничего занимательного. Шквал одобрительных воплей обрушился на него, как ушат холодной воды. Валентин мигом вспомнил, что Линно Тарден до сих пор лежит в ящике, причем не просто так, а на Диане, и стремительно повернулся на сто восемьдесят градусов. Запоры щелкнули, крышка отскочила в сторону, и Валентин встретился глазами с Дианой, которая, вопреки ожиданиям, оказалась сверху. - Ну, ты даешь! - прошипела она тоном, не сулившим Валентину ничего хорошего. - Твое счастье, что я репортаж прекратила! - Потом, потом, - прошептал Валентин, отчаянно стреляя глазами по сторонам. - Дай представление закончить! Он подал Диане руку, и та, сверкнув на солнце своими длинными холеными ногами, грациозно соскочила на землю. Линно Тарден высунул из ящика голову и безумными глазами уставился на Валентина. - Что это было? - выдавил он, ошупывая себя в поисках переломанных костей. Валентин раздраженно махнул рукой. - Снежный дракон, - объяснил он скороговоркой, - хотел увезти к Хеору или убить. Дай мне всего минуту, - взмолился Валентин, увидев, что во взгляде Тардена зажглось любопытство, - последнее представление, публика ждет! Тарден кивнул и приложил палец к губам. Валентин перевел дух. - Благородные господа! - крикнул он, поднимая руки и кланяясь на три стороны. - Благодарю вас за ваше благосклонное внимание и сделанные ставки. Представление окончено, и мне остается лишь высказать свою последнюю просьбу. Никогда больше не называйте меня факиром! С этими словами, вызвавшими неожиданный гул одобрения, Валентин сорвал с головы дурацкий колпак и с воодушевлением бросил его на землю. Линно Тарден, успевший выбраться из ящика, положил Валентину руку на плечо. - Да! - рявкнул он, и гул голосов мгновенно стих. - Никогда больше не называйте Фалера факиром! Потому что отныне он - Фалер кен Эльсим, великий князь Эльсима и Золотого Кургана! Преклони колено, Фалер, и удар моего меча подтвердит сказанные мною слова! Валентин послушно опустился на одно колено, в точности повторив позу, в которой сам Тарден полчаса назад бодался с алтарным камнем. Тарден выхватил меч, широко замахнулся, со свистом пронес его над головой Валентина и плашмя ударил его по левому плечу. - Правь Эльсимом мудро и справедливо! - напутствовал Тарден своего новоявленного великого князя. - И постарайся пореже спасать мне жизнь, - добавил он уже тихо, - иначе рано или поздно я сочту, что ты возвратил весь свой долг! - Еще раза два, не больше, - пробормотал Валентин, поднимаясь на ноги. - Представление окончено! - завопил Гальден, и вслед за ним снова загремели трубы. - Давайте пировать! Валентин посмотрел на Диану, все еще боязливо оглядывающуюся по сторонам. - Останешься? - спросил он, зная, что вопрос лучше задать именно в такой форме. Диана поджала губы: - Нет, Валька. Мне здесь как-то не по себе... - Как хочешь, - пожал плечами Валентин, старательно изображая огорчение. - Я постараюсь побыстрее. - Маршрутку включи, - посоветовала Диана. - Ну, пока! - Пока! - помахал Валентин рукой, отступая на шаг. Портал, вызванный им целую вечность назад, наконец навелся на цель и мгновенно перенес Диану домой. Вслед за этим Валентин ощутил вибрацию в переговорном кольце. - Слушаю, - сказал он, удивляясь внезапно наступившей усталости. - У вас что там, опять Армагеддон? - язвительно поинтересовался Донован. - Ни на минуту нельзя без присмотра оставить! - Между прочим, это идея, - согласился Валентин. - Тут такое началось, что присмотр будет весьма кстати. - Идея, - согласился Донован, - только не ваша. Собственно, я вас и вызвал, чтобы сообщить: отныне будете находиться под присмотром. Принц подумал, подумал и решил. - А, так я уже под присмотром?! - оживился Валентин. - Вот и отлично! Слушайте, Донован, не в службу, а в дружбу! Выдерните меня отсюда ровно через час! Как бы я ни сопротивлялся! А иначе, неровен час, опять приключения начнутся! - Договорились, - ответил Донован. - Время пошло. - До скорого, - попрощался Валентин и обнаружил, что Донован уже отключился. Странно, подумал Валентин. Обычно англичанин был более любопытен. Линно Тарден взял Валентина за локоть. - Теперь рассказывай, - сказал он тоном, не терпящим возражений. Тоном настоящего Срединного Короля. - Как здесь оказался снежный дракон? Кто его послал? Откуда он мог знать про коронацию? Валентин понял, что последний из трех вопросов - единственный, который по-настоящему интересует Тардена. К несчастью, именно на него у Валентина и не было ответа. - Дракон просто прилетел, - пожал плечами Валентин. - Заклинания сделали его невидимым, другие заклинания лишили нас магии. Я почувствовал неладное, только открыв ящик; если бы дракон напал раньше, ты был бы уже в плену у Хеора. - Хеор, - повторил Тарден, сжимая кулаки. - Я не думал, что он нападет так быстро! - Валентин еще раз пожал плечами. Зная Хеора, следовало скорее недоумевать, отчего тот не прислал дракона еще месяц назад. Должно быть, хотел похитить Тардена уже в качестве Срединного Короля. - Так почему дракон не напал раньше? - По его словам, он давал мне закончить представление, - честно ответил Валентин. - Но верить дракону... - По его словам?! - воскликнул Тарден. - Ты говорил с ним? - Несколько фраз. - Поразмыслив немного, Валентин решил опустить подробности разговора. - Я хотел узнать, кто его послал. - Верить дракону? - повторил Тарден слова Валентина. Верить человеку, подумал про себя Валентин. - Снежные драконы, - объяснил он, - встречаются только в окрестностях Тантора, вулкана, находящегося во владениях Хеора. К тому же дракон передал мне приглашение от своего хозяина; Хеор знает Фалера, аль-Фарсуд - нет. Наконец, заклинания, которые защищали дракона; они принадлежали Хеору, я узнал его стиль. - Хорошо, - согласился Тарден. - Тогда последний вопрос: почему Хеор прислал дракона именно сейчас? Откуда он знал, что коронация состоится в Гвентарре, ровно в полдень? Конечно, предательство - самое простое объяснение, подумал Валентин. Но есть и другой, более примитивный способ. Поручить дракону привезти именно короля. - Хеор мог прислать дракона еще месяц назад, - предположил Валентин. - Я уже говорил, что дракон был абсолютно невидим. Он мог день за днем висеть над тобой в небе, ожидая, когда ты станешь королем. И лишь потом броситься в атаку. - Мне не нравятся твои слова, - сказал на это Тарден. - Если среди нас есть предатель, ты косвенно защищаешь его! - Тебе не нравится совсем другое, - твердо возразил Валентин. - Тебе не нравится, что ты уязвим. Что дракон мог в любую минуту схватить тебя, и никто из твоей свиты не смог бы ему помешать. Сила на стороне Хеора, и он не слишком нуждается в предателях. - Когда ты со мной, сила вовсе не на его стороне, - возразил Тарден. - Будь ты моим придворным магом, даже Хеор не осмелился бы напасть на меня! Валентин нахмурился и отступил на шаг: - Спроси у Розенблюма, что значит быть твоим придворным магом. На твоем месте я трижды подумал бы, прежде чем предлагать мне такое! Тарден понял, что зашел слишком далеко. - Прости, Фалер, - сказал он примирительно. - Я не хотел тебя обидеть. Я просто не готов начинать войну прямо сейчас. Через час после коронации, мысленно добавил Валентин. Тоже своего рода рекорд. Да и как воевать с Запретным королевством, отделенным от Эльсана по меньшей мере двумя могущественными территориями, в том числе моей "родной" Лигией? Как воевать с королевством, во главе которого стоит величайший маг Побережья, ради которого даже драконы готовы пожертвовать жизнью? Тарден обречен, подумал Валентин; спасти его может только чудо. Нечего сказать, удачное я выбрал время, чтобы сменить профессию. Но сделанного не воротишь; назвался эльсимским князем - спасай королевство. - Тебе и не нужно начинать войну, - сказал Валентин, опустив голову. - Кроче уже говорил со мной, и я сделал свой выбор. - Хеор? - спросил Тарден, мигом догадавшись, о чем идет речь. - Он самый, - со вздохом кивнул Валентин. Он хотел объяснить, почему, но понял, что это тоже будет ошибкой. Настоящие причины могли бы обидеть Тардена, поскольку не имели ничего общего с местью за покушение на Срединного Короля. Тардена вряд ли заинтересовала бы борьба за права драконов или возмездие за пренебрежительное отношение к Великому Фалеру. А узнай Тарден об игре в шестьдесят замков, он скорее всего увлекся бы похожей идеей и со временем превратил бы Эльсан в подобие Запретного королевства. Нет уж, Линно Тарден, подумал Валентин. Дружба дружбой, но ты не из тех королей, которым стоит говорить правду в лицо. - Я рад, что ты на моей стороне, - сказал Тарден. - Займись Хеором; предателя я выберу сам! - Тарден улыбнулся и добавил вполголоса: - Если ты когда-нибудь сам станешь королем, помни: ни одно враждебное действие не должно оставаться безнаказанным. Пусть пострадает невиновный; остальные крепче запомнят, что возмездие неизбежно! Вот-вот, подумал Валентин, припомнив шутливый совет Донована. Все равно кого-нибудь убейте, а то что-то они там совсем распустились. Бей своих, чтобы чужие боялись. Вечное и нерушимое правило королевской власти. Валентин вспомнил, что он уже десять минут как великий князь, и совсем погрустнел. Эльсим, между прочим, это не только Золотой Курган, а еще и крупнейшая провинция Эльсана. Как я ей управлять-то буду? Неужели именно так, истребляя невиновных? Эх, не было Фалеру заботы, стал Фалер великим князем... - Как? - услышал Валентин хриплый голос Розенблюма. - Как это случилось? Валентин посмотрел налево и увидел своего давнего знакомого. Лишенный Силы, Розенблюм выглядел как оживший скелет; плащ болтался на нем, как на вешалке, под просторным капюшоном не было видно лица. Чтобы удержаться на ногах, Розенблюм опирался на палку, подобранную среди осколков магических ящиков, в изобилии валявшихся на поляне. Валентин провел перед собой открытой ладонью и присвистнул. Из громадных запасов Силы, которые Розенблюм копил никак не меньше двадцати лет, у несчастного мага остались жалкие крохи. А ведь завтра ему с Хеором встречаться, вспомнил Валентин. Это ж надо быть таким неудачником! - Очень просто, - ответил Валентин. - Прилетел дракон, выпустил заклинание, пожирающее магию, и ты лишился всей своей Силы. Между прочим, я неоднократно показывал тебе подобные заклинания! - Ты, - простонал Розенблюм. - Ты показывал! Как его мог применить кто-то другой? Ну конечно же, подумал Валентин. В нормальных условиях монополия мага на придуманное им заклинание сохраняется десятилетиями. Надо было объяснить Розенблюму, что пираньи - вовсе не мое изобретение. Хотя теперь уже поздно, его теперь "воронке" нужно учить, Силы-то у него совсем не осталось! А с другой стороны, подумал Валентин, разве это поможет? Ну, научится он "воронке", будет Силу пополнять со скоростью паровоза, на пираний чихать станет с высокого дерева - а уму-разуму так и не научится. Нет уж, пусть его Хеор учит, а я ограничусь небольшой шефской помощью. - То, что может один, может и другой, - философски заметил Валентин, складывая правую руку в "воронку". - Ну-ка, обопрись покрепче на палку, сейчас я тебе еще кое-что покажу. Розеблюм вздрогнул, но послушно расставил ноги пошире и навалился на палку обеими руками. Хорошо хоть послушен, подумал Валентин, раскрывая "воронку" пошире - после драконьих "пираний" магии окрест почти не осталось - и настраивая ее на Розенблюма. Типичное экспериментальное заклинание Фалера, усмехнулся Валентин, выпуская "воронку" на волю. Из под капюшона Розенблюма вырвались два пучка зеленоватого света. Плащ его вздулся пузырями, палка в руках согнулась и с хрустом переломилась пополам. Валентин заметил, что ноги Розенблюма на несколько сантиметров ушли в землю, и перепугался, что "воронка" сработала как-то не так. Однако выставленный вперед "апельсин" засвидетельствовал, что у Розенблюма все в полном порядке. Просто воронка обнаружила в воздухе остатки драконовой магии, о которой Валентин в спешке совсем позабыл, и добросовестно передала ее Розенблюму, никак не ожидавшему такого напора Силы. Валентин чертыхнулся и поспешно погасил "воронку". - Примерно так, - сказал он, пожимая плечами. - И в следующий раз не говори, что я тебя не предупреждал. Розенблюм отбросил половинку палки, откинул с лица капюшон и впился в лицо Валентина горящими зеленым светом глазами. - Великие маги, - прошептал он, содрогаясь то ли от избытка чувств, то ли от внезапно обретенной Силы, - годами собирают то, что ты даришь одним движением руки. Фалер, как ты не боишься так обращаться с Силой?! - А чего мне бояться? - усмехнулся Валентин. - Я же видел ее лицо! - Ты видел ее лицо? - попятился Розенблюм. - Что значат твои слова? - Кстати, - Валентин сообразил, что Розеблюм должен разбираться в таких вещах, как предсмертные проклятия драконов, - вот ты мне и объяснишь, что они значат. Сюда прилетел дракон, лишил всех нас магии и уже собрался украсть Тардена, когда я схватил его за хвост с помощью Перчатки. Дракон так расстроился, что превратился в чистую магию и произнес предсмертное проклятие. - Он проклял именно тебя?! - воскликнул Розенблюм, подаваясь вперед. - С чего вдруг? - фыркнул Валентин. - Он проклял Тардена, но тот как раз находился у меня за спиной. Так что и мне слегка перепало! Розенблюм протянул к нему свои костлявые руки: - Ты видел Силу?!... - Ага, - кивнул Валентин. - Надо сказать, я был о ней худшего мнения. - Ты видел Силу, - простонал Розенблюм, - а проклятье досталось Тардену! Ах, Фалер, Фалер... Действительно, сообразил Валентин. Как-то нехорошо получилось. Мое везенье начинает слишком многим выходить боком. - Ну, - Валентин сделал попытку оправдаться, - я специально подкинул тебе немножко Силы, чтобы ты помог мне справиться с этим проклятием. Насколько я понимаю, ты должен разбираться в таких вещах! - Разбираться! - вскричал Розенблюм, воздевая руки к небу. - Разбираться в проклятиях драконов?! В предсмертных проклятиях драконов?! Фалер, да ни один дракон со времен Хирона Упрямого не отдавал себя Силе! Я скорее готов поверить, что Сила сама явилась к тебе, Великий Фалер - но предсмертное проклятие дракона? Вот даже как, подумал Валентин. Ну что тут можно сказать? Ай да Хеор; похоже, я его сильно недооценивал! - Именно предсмертное проклятие дракона, - сказал Валентин тоном, позаимствованным у Линно Тардена. - Та Сила, которую ты ощущаешь в себе, - примерно десятая часть от силы самого проклятия. Рассказывай, как с ним справиться, пока я не разочаровался в твоих способностях! Розенблюм приоткрыл рот и уставился на Валентина с таким ужасом, как если бы тот сам был драконьим проклятием. А Валентин вдруг ощутил холодок в позвоночнике, и искаженное ужасом лицо Розенблюма скрылось в светящемся облаке открывшегося портала. Какого черта, успел подумать Валентин, переносясь неведомо куда. Я же просил через час, а прошло от силы пятнадцать минут! Что там у них стряслось?! Глава 7. Три талисмана Именно эту мысль он и высказал вслух, оказавшись в полутемном зале лицом к высоченному стеллажу, простирающемуся вдоль всей доступной взгляду стены. - Какого черта? - воскликнул Валентин, стремительно поворачиваясь и с некоторым облегчением встречаясь взглядом с Грегори Ландой. - Что случилось? Увидев справа от Ланды сидящего на простом деревянном стуле Майлза Донована, Валентин почувствовал, как сердце его провалилось в желудок. Если Донован не нашел времени разыскать себе кресло, значит, случилось нечто из ряда вон выходящее. Что-то такое, с чем Валентин еще ни разу не сталкивался. - Прошу прощения, Валентин, - сказал Донован. - В создавшейся ситуации ваше дальнейшее пребывание на Побережье было бы сопряжено с чрезмерным риском. Так, подумал Валентин, испуская протяжный вздох. Значит, снежный дракон не был сопряжен с чрезмерным риском. А вот сейчас мы узнаем, что такое настоящие неприятности. - Не тяните душу, - пробормотал Валентин. - Опять порталы? Донован отрицательно покачал головой и взглянул на Ланду. Тот молча протянул Валентину неровный клочок бумаги - не Т-бумаги, применявшейся в Эбо, а грубой желтоватой целлюлозной бумаги с отчетливо заметными водяными знаками. Бумаги, применявшейся на Побережье. Валентин взял записку в правую руку, несколько секунд смотрел на незнакомый текст, ожидая, когда же буквы сложатся в понятные слова, а потом прочитал вслух: - "До встречи на Побережье, Фалер! Три талисмана". - Повертев бумагу в руках, Валентин недоуменно посмотрел на Ланду. - И что это значит? - Как вы наверное заметили, - ответил за Ланду Донован, - мы с вами находимся в зале специального хранения Центрального института Т-технологий. В стеллаже прямо за вами вы можете увидеть три пустые ячейки. Так вот, еще шесть минут назад в этих ячейках находились талисманы. Валентин вдрогнул и повернулся к Ланде вполоборота, чтобы одновременно как следует рассмотреть содержимое остальных ячеек. В самой нижней, на высоте метра от пола, он увидел Шкатулку Пандоры; прямо над ней размещалась тонкой работы кольчуга, лежавшая в своей ячейке бесформенной грудой слабо светящегося металла. Три ячейки в следующем от пола ряду действительно были пусты. - А что это за кольчуга? - поинтересовался Валентин. Спрашивать, какие именно талисманы находились в пустовавших ныне ячейках, было бы напрасной тратой времени. Судя по мрачному настроению Донована, там хранились старые знакомые Валентина - Ландорский Жезл, Эльсанская Игла и Фарингские Браслеты. Три из четырех известных на Побережье Могучих Талисманов. - Так называемая Кольчуга Бессмертия, - пояснил Ланда. - Одноразовый талисман вроде вашей Шкатулки, с той лишь разницей, что вместо двенадцати шариков в ней было предусмотрено восемь тысяч колец. - Какое ж это бессмертие, - пожал плечами Валентин, - всего-навсего восемь тысяч жизней... Он замолчал, осознав, что больше не в состоянии разговаривать о пустяках. Ланда ничего не ответил, Донован поерзал на стуле, заставив его заскрипеть. - Понятно, - сказал Валентин. - Значит, шесть минут назад кто-то стащил три Могучих Талисмана.