Евгений Велтистов. Гум-Гам --------------------------------------------------------------- изд. "РИПОЛ КЛАССИК", 1997 г. OCR Палек, 1998 г. --------------------------------------------------------------- ИГРА НАЧИНАЕТСЯ "Р-РАЗ!" Эта история началась тогда, когда Максим увидел на улице коня. Точнее, на рассвете, когда проснулся кот Рич и стал тихо и настойчиво мяукать у запертой двери. А совсем точно -- в пять часов и тридцать минут солнечного воскресного утра, когда Максим поднял голову с подушки и взглянул на будильник. Максим быстро оделся, открыл дверь, вместе с Ричем спустился во двор. Кот шмыгнул в кусты, а Максим побежал через двор на улицу сторожить белого коня. Вчера он прошел мимо Максима, высокий, узкомордый, сильный, и белый его хвост, качавшийся в такт шагам, чуть не хлестнул мальчишку по лицу. Максим этого не заметил. Он смотрел, как милиционер, восседавший на коне, крепко натягивает уздечку, будто конь мог ускакать под облака. И когда они довольно далеко отъехали и дорога свернула к реке, Максиму на минуту показалось, что белый конь прыгнул с обрыва и плывет в чистом воздухе. Это был не просто конь, это был скакун, какого не часто встретишь в большом городе. Ложась спать, Максим решил проснуться вместе с солнцем, когда на белом коне всадник едет на дежурство. Наверное, поэтому ему снилось, как он скачет высоко над крышами, над деревьями, над рекой, -- снилось до тех пор, пока его не разбудил кот Рич. Максим бежал через газоны, мимо клумб и кустов, но так и не добежал до белого коня. Свернув за угол, он услышал слова, которые заставляют остановиться любого бегущего мальчишку: -- Ты хочешь со мной поиграть? "Поиграть?" Максим оглянулся: кто это спрашивает? Но никого не увидел. -- Хочешь со мной поиграть? -- повторил тот же голос откуда-то сверху. Балконы пустые, окна совсем тихие -- дом еще не проснулся. Но там, рядом с крышей, Максим разглядел такое, от чего замер на месте с запрокинутой головой. Там, рядом с крышей, висела короткая лестница, а по ней лез человек в красном костюме и в каске. Увидев его, Максим обрадовался: пожарный! И удивился: куда он лезет -- ни огня, ни дыма! Да и лестница какая-то чудная, совсем не пожарная. Лестница висела просто так, ни за что не держась, висела или стояла в воздухе. А человек в каске смело лез вверх и говорил те самые слова: "Ты хочешь со мной поиграть?" Не Максиму, нет, а кому-то еще -- наверное, сидящему на карнизе голубю. А еще выше, над голубем, крышей и лестницей, запутался в проводах бумажный змей, и к нему, конечно, поднимался красный верхолаз. Вот он добрался до конца лестницы, протянул руку к змею, но не достал. Тогда он нагнулся и ловко перевернул лестницу так, что верхняя перекладина, на которой он стоял, стала нижней, а нижняя -- верхней. И опять полез. Распутав нитки, верхолаз рассмеялся и помахал змеем. Голубь испуганно сорвался с карниза, улетел, треща крыльями. -- Глупая птица! Не понимает, -- весело сказал верхолаз, спускаясь по перекладинам. Он легко переворачивал в воздухе лестницу, которая ни за что не держалась. Спрыгнул на траву рядом с Максимом и, заметив его, протянул змей: -- Что это за хвостатый летун? -- Как что? Змей, -- чуть растерянно ответил Максим, разглядывая незнакомца. -- Змей, -- торжественно произнес тот и улыбнулся: -- Этот змей должен забавно змеиться. Максим увидел, что перед ним мальчик. Очень странный мальчик. Он был выше и старше Максима. Ненамного выше, ненамного, наверное, и старше. Но выглядел почти как взрослый. Пожалуй, из-за своего костюма. Тугой красный костюм напоминал космический скафандр. На голове так необычно одетого мальчика был шлем, сверкавший на солнце. Максима удивило лицо незнакомца: голубое, будто намазанное краской, оно казалось очень печальным, даже когда он улыбался. Мальчик в шлеме схватил змей за хвост, закрутил над головой, крикнул: -- А ну змеись! Пока он отрывал змею хвост, Максим дотронулся до лестницы, которая стояла на земле и не падала. -- Как она ловко переворачивается! -- с удовольствием сказал Максим. -- Пустяки, -- махнул рукой хозяин лестницы. -- Залезаешь наверх и переворачиваешь. Следуя совету, Максим встал на нижнюю перекладину и, потеряв равновесие, грохнулся вместе с шаткой лестницей. -- Все ясно, -- сказал Максим и заковылял прочь, потирая колено. -- Не уходи! -- услыхал он за спиной голос, похожий на вздох. -- Смотри, это совсем просто. Максим обернулся. Лестница вытянулась в воздухе, а незнакомец уже притопывал ногой наверху. Только теперь Максим догадался, кто этот мальчишка, стоявший на верхней перекладине с раскинутыми в стороны руками. Конечно, никакой он не космонавт, а самый настоящий циркач. Гимнаст или акробат, а может, даже ученик клоуна. Максим видел таких смелых ребят на цирковом представлении. Они и на руках ходят, и проворно взбираются на гладкий шест, и еще делают какой-то мудреный кувырок, который называется очень весело: флик-фляк. Ну кто, как не артист -- даже если он мальчик, -- мажет себе лицо синей краской! Кто, как не акробат, тренируется утром во дворе, балансируя на шаткой лестнице! Конечно, все эти фокусы с вертящейся лестницей -- только ловкость и тренировка. -- Как тебя зовут? -- спросил сверху мальчика акробат. -- Максим. -- Мак... сим... -- повторил акробат. -- Мак... сим... Я буду звать тебя Мак-сим. Не удивляйся, мне надо привыкнуть к твоему имени... Я забыл тебе сказать, Мак-сим, как надо залезать на мою лестницу... -- Как? -- А ты поможешь мне змеить этот змей? "Чего он притворяется?! -- возмутился про себя Максим. -- Будто никогда не видел бумажный змей!.." А вслух сказал: -- Ладно, помогу. Циркач мигом спустился вниз, зашептал на ухо Максиму: -- Когда ставишь лестницу, скажи одно только слово: "Р-раз!" -- и она не упадет. И потом тоже: "Р-раз!" -- и переворачивай. Все! И хотя Максиму понравилось лихое "р-раз!", он от души расхохотался. Ну и шутник! Акробат почему-то обиделся. -- Ты мне не веришь, -- со вздохом сказал он. -- Верю, -- весело отозвался Максим. -- Раз! -- и шишка на лбу. Ты вон шлем нацепил и воздухом надулся, можешь себе падать сколько хочешь. -- Ты мне не веришь, Мак-сим. -- Голуболицый смотрел на Максима печальными глазами, и Максим перестал улыбаться, пораженный, как непривычно звучало его имя. -- Зачем я пробивался через космос, искал эту планету... этот двор.. этот змей?.. Зачем?.. -- продолжал голуболицый. -- Я так искал тебя, Мак-сим... Он сел прямо на землю в своем великолепном скафандре, опустил голову, увенчанную серебристым шлемом, -- грустный мальчик с далекой звезды... Максим подумал: "Если бы я прилетел с другой планеты и вдруг очень бы огорчился, я тоже сел бы прямо на землю и стал бы говорить таким обиженным голосом". -- Никто, совсем никто не хочет со мной играть... -- бормотал звездный мальчик. -- Конечно, это кажется слишком просто: раз -- и ты не падаешь... Но ведь любая игра начинается, когда говорят: "Раз, два, три!" Так принято на всех планетах и на моей тоже. Глупейшая лестница, она повалилась потому, что я забыл сказать ей "р-раз!". Максим подошел ближе. -- Я верю тебе, -- сказал он, а сам подумал, вглядываясь в голубое лицо: "Наверное, он не шутит". -- Давай запускать змей или играть в лестницу -- как ты хочешь. Но для змея нужны крепкие нитки. Мальчик вскочил. -- Нитки? Замечательно! Через минуту будут нитки. Фьють -- и готово, я принесу их. Жди! Он вытащил из кармана синий камень -- необыкновенного блеска кристалл с множеством граней, бросавших во все стороны слепящие лучи, будто это было карманное солнце. Синие круги завертелись в глазах Максима: все вокруг изменилось, задрожало, поголубело. -- Ну-ка отойди, Мак-сим! -- прозвучал громкий голос. Максим попятился. -- Так, подальше... Еще дальше! А то фьють -- и улетишь со мной... Сейчас здесь будет космическая пустота, и я в нее шагну. Р-раз! -- и я дома... -- Как тебя зовут? Как тебя зовут? -- закричал Максим. Синий камень не просто удивил его, он верил каждому слову мальчишки и очень жалел, что так скоро расстается с ним. -- Гум! -- крикнул в ответ звездный мальчик. -- Я говорю "гум" -- и шагаю в космос, как в открытую дверь. Я говорю "гам" -- и я уже дома... И он подкинул карманное солнце над головой. Завертелись спицы невидимого колеса, и фигурка в скафандре оказалась внутри прозрачного шара. Шар рос, переливаясь всеми красками, отражая зыбкое круглое небо, непривычно круглый двор, круглые окна, круглые крыши, застывшего на месте Максима, восхищенного и испуганного. -- Дз-ззз-знн-н-н!.. Шар треснул, взорвался с легкостью мыльного пузыря. Космический путешественник исчез, будто растворился в воздухе, и в наступившей тишине долетели до Максима последние его слова: "Меня... зовут... гм... гм..." -- "Меня зовут Гум... гам..." -- тихо повторил Максим. -- Гум... гам!.. -- Ему нравилось это имя: Гум-гам -- таинственное слово... Космический гром в космической пустоте. Гум-гам!.. Максим побежал туда, где только что лопнул шар. Никакой космической дыры, в которую вошел мальчик в скафандре, не было и в помине. Лежали на траве забытая лесенка и бумажный змей. Максим взял лестницу, поднял ее в вытянутых руках, шепнул: -- Р-раз!.. -- и опустил руки. Ему показалось, что в это мгновение двор отодвинулся вдаль и во всем мире остались только он да лестница. Лестница не упала. Она повисла в воздухе. Тогда он ударил ладонью по нижней перекладине, и лестница бесшумно перевернулась. Даже подпрыгнув, Максим не мог достать рукой до ступеньки. Что за послушная лестница! Да на такой лестнице не то что до крыши -- до Луны добраться легко. -- Теперь ты будешь играть? -- прозвучал за его спиной тихий голос. -- Гум-гам! -- Максим подскочил от радости, увидев знакомое лицо. -- Смотри, она висит! -- с гордостью показал он на лестницу. -- Я говорил: это очень послушная лестница, стоит только скомандовать. Вот нитки. -- Что это ты разоделся, как на карнавал? -- заметил Максим, оглядев космического путешественника. Его новый приятель был одет совсем иначе, чем несколько минут назад: на нем был с узором из золотистых стрел костюм. Правда, этот скафандр такой же тугой, как и прежний. Грудь звездного гонца выгибалась колесом. Можно было подумать, что это знаменитый мотогонщик в начищенном шлеме. -- Успел переодеться, -- небрежно сказал Гумгам. -- У меня есть шкаф-одевалка. Автоматический. В одну секунду одевает. -- Здорово! -- выдохнул Максим и хлопнул ладонью по упругому плечу. Ладонь отскочила как от мяча. -- Можно обойтись и без скафандра, -- продолжал космический путешественник. -- Но в скафандре чувствуешь себя безопаснее. -- Скажи, а разве можно так быстро пролететь космос? И без всякой ракеты? Как это у тебя получается? Ты сказал: космическая пустота. Я ее не видел. Был шар, и он лопнул. Я ничего не понял. Гум-гам что-то пробурчал из-под шлема, сморщился и сразу стал похож на сердитого старика. Мальчик испугался: не обидел ли он товарища? -- Не обращай внимания, -- успокоил его Гумгам. -- От вопросов у меня всегда трещит голова... Ты видел, я беру камень путешествий и шагаю, как в другую комнату. Р-раз! -- и я на своей планете. -- Значит, твоя планета совсем близко? -- Не думаю, что близко. Она где-то там. -- Гум-гам указал пальцем вверх. -- А в Антарктиду с твоим камнем можно попасть? -- возбужденно допрашивал Максим. -- Куда только захочешь, на любую звезду, -- ворчливо отвечал Гум-гам. Как видно, ему были неприятны вопросы. -- Антарктида -- не звезда, -- задумчиво сказал Максим. -- Догадался! -- крикнул он, просияв. -- Твой камень пробивает расстояния, понимаешь? Насквозь!.. Например, подо мной живут Сергей и Мишка. Когда они мне нужны, я бегу по коридору, спускаюсь по лестнице, стучу в дверь. А ведь я мог бы за одну секунду провалиться к ним через пол. -- Если Сергей и Мишка умеют змеить змей, я принимаю их в игру, -- прервал Гум-гам и укоризненно взглянул на товарища. -- Я принес нитки всего за одну минуту, а говорим мы об этом пустяке целый час. -- Прости, -- смутился Максим. -- Я что-то разболтался. Держи змей! Максим размотал катушку, привязал нитку и, попросив Гум-гама вовремя отпустить змей, бросился бежать. Сначала змей рванулся вверх, но затем чиркнул хвостом по асфальту, упал. -- Эх, ветра нет! -- топнул ногой Максим. -- Привязать бы его к велосипеду. А еще лучше -- к машине. -- Играть так играть! -- поддержал его приятель. -- Машина всегда найдется. Я видел тут недалеко один грузовик. Прокатимся на нем! -- На грузовике? -- удивился Максим. -- Я не умею рулить. -- Пустяки, -- сказал Гум-гам. -- Я тоже не умею. Максим не догадывался, что за грузовик приметил Гум-гам. Но когда они пришли на площадку детского сада, мальчик улыбнулся: опять шуточки!.. Деревянный грузовик с облупившимся кузовом -- вот на чем предлагал прокатиться космический путешественник. -- Почти современная машина, -- сказал Гумгам, с трудом втиснув тугой скафандр в тесную кабину. -- Сейчас мы ее обкатаем. Садись! Максим, конечно, не поверил, что они помчатся на какой-то детсадовской деревяшке, но игра есть игра. Он присел с серьезным видом на сиденье. И вдруг почувствовал, что оно дрожит и трясется под ним -- это Гум-гам сказал свое лихое "р-раз!". Максим не успел ничего спросить -- грузовик рванулся с места, взлетел по косогору и понесся по улице. Вот это была скорость! Ветер бил в лицо, ерошил волосы, холодил зубы. Максим высунулся из окна. Колеса отчаянно крутились, но не издавали никакого звука, грузовик скользил по асфальту, как бесшумный золотистый зверь. Лишь хлопал позади бумажный квадрат, привязанный к кузову. Вдалеке мелькали знакомые вывески: "Аптека", "Фарфор", "Булочная-кондитерская", скакали совсем рядом одноногие деревья, а когда грузовик сделал плавный поворот и выехал на пустынное шоссе, деревья слились в сплошную ленту, и впереди росла на глазах, приближалась вышка трамплина. Вот и великанская вышка проплыла совсем рядом, такая непохожая вблизи на себя: громадная, сильная, железными лапами уперлась в край обрыва. -- Держись! Прибавляю скорость! -- весело кричит Гум-гам. Он выглядел в своем серебристом шлеме совсем как заядлый гонщик. -- Стой! Колесо отвалилось! -- Максим вцепился в локоть Гум-гама, увидев, как отлетел в сторону деревянный круг. -- Чепуха! -- Гум-гам даже не оглянулся. -- Доедем без колеса. Видишь, как змеится наш змей... Держись! Встречное легковое такси резко свернуло в сторону и въехало на газон, хотя маленький деревянный грузовик не нарушал правил движения. А Гумгам не только увеличил скорость, он поднял свою машину в воздух! Хорошо, что поблизости не было милиционеров: они бы, конечно, погнались за странной машиной. Но вряд ли догнали бы на своих мотоциклах грузовик! Даже тот милиционер, на белом скакуне. Приятели влетели во двор и приземлились на детсадовской площадке. Если бы дом не спал, такое появление Максима и его спутника вызвало бы немало разговоров. Но никто не заметил, как прямо с неба опустился в траву игрушечный грузовик, как водитель в скафандре, только что чудесно управлявший машиной, отпустил наконец деревянный руль, крепко-накрепко прибитый к кабине. -- Все! -- вздохнул Гум-гам. -- Это был настоящий полет змея. Можно, конечно, катить и быстрее, но я боялся, что грузовик развалится... Он вылез, пыхтя, из кабины, разгладил ладонью помятый змей. А Максим, тяжело дыша, бросился под машину и присвистнул от удивления: грузовик стоял, опираясь на три колеса. "В мире миллион разных машин или еще больше, -- сказал себе Максим. -- И все -- на четырех колесах. А мы ехали на трех..." И он произнес вслух, лежа на животе: -- Я думаю, никто не заметит, что потерялось одно колесо... -- Ерунда, какое-то несчастное колесо, -- прозвучал насмешливый голос Гум-гама. -- Наш грузовик может ехать без колес. -- И без мотора? -- спросил Максим. Гум-гам закашлялся, проворчал: -- Вот всегда так: только разыграешься, и... уже тебя ждут на другой планете... Максим, ты мне подаришь летающий змей? Максим вылез из-под грузовика, подошел к Гум-гаму. Дома обступали их со всех сторон, словно желая увидеть, как космический путешественник шагнет на свою таинственную планету. -- Конечно, бери, раз он тебе нравится, -- сказал Максим. И звездный мальчик сразу догадался, что его приятель расстроен. Он подошел к лестнице, которая, чуть покачиваясь, висела в воздухе, махнул ей, и лестница послушно скользнула в его руки. -- На. -- Гум-гам протянул лестницу другу. -- Мне кажется, она тебе нравится. Максим просиял. -- Как только ты захочешь увидеть меня, скажи "р-раз!" -- и я в одну секунду влезу в космический скафандр. Честно говоря, скучно дома. А вместе мы что-нибудь придумаем!.. И позови ребят. -- Позову, -- обрадованно ответил Максим. -- Мои друзья любят играть. -- Только скажи им об одном условии... -- Это "р-раз!"? -- "Р-раз!" -- не самое главное в игре. "Р-раз!" -- лишь начало игры. -- Голос Гум-гама звучал чуть тревожно, и Максим насторожился, почувствовал, что услышит какой-то секрет. -- Пусть они запомнят: нельзя спрашивать -- как, почему, зачем... Максим улыбнулся: только-то и всего! -- и простодушно заметил вслух: -- Почему же нельзя? На этот раз Гум-гам рассердился всерьез. -- Нипочему! Нипочему! Нипочему! -- закричал он, махая руками. -- Слышать не могу этого "по-че-му"! -- Не сердись, Гум-гам, -- искренне раскаялся Максим. -- Я совсем забыл, что от вопросов у тебя трещит голова. -- Я бешусь от глупых вопросов, -- признался, смягчаясь, Гум-гам. -- Я точно знаю, Мак-сим, -- продолжал он таинственным шепотом, -- что никакая игра не получается, если начнешь твердить: что да зачем... -- Гум-гам даже поголубел от волнения и оглянулся, произнеся неприятные ему слова. -- Ты можешь сам проверить. Влезь на лестницу, начни спрашивать -- сразу свалишься. -- Ну нет, -- покачал головой Максим. -- Я верю. А ребят предупрежу, чтоб держали язык за зубами. -- Ты настоящий друг! -- горячо поблагодарил Гум-гам. -- Я чувствую, что подружусь со всеми ребятами. Если, конечно, никто из них не разболтает. А то начнется: ах да ох... И опять игра пропала. -- Обойдемся без ябед и задавак, -- обещал Максим. Тут из кустов выскочил на асфальтовую дорожку кот Рич. Может, он ловил мышей, а может, спрятался со страху, когда деревянный грузовик сорвался с места и укатил на улицу. -- Давай поиграем с моим Ричем, -- прошептал Максим, желая в последний раз испытать могущество друга. -- Давай! -- Например... -- Максим задумался. -- Например, может этот кот стать со скамейку? -- Может, -- сказал Гум-гам. Максим вздрогнул: перед ним стоял большой золотисто-желтый зверь, вылитый лев, только пострашнее. Зверь так и застыл с поднятой лапой, не понимая, почему вокруг него все так уменьшилось. -- А еще больше? -- дрожащим голосом спросил хозяин кота. Он был испуган, но не растерялся. Все же перед ним был знакомый зверь: хоть и большой, но Рич. -- Например, может он стать с дом? -- Пожалуйста. -- Гум-гам сохранял полное спокойствие. В следующее мгновение любой лев показался бы котенком в сравнении с клыкастым, взъерошенным чудовищем. Великан смотрел на ребят зелеными, круглыми, как тазы, глазами, смотрел долго и вдруг зарычал. Это был даже не львиный рык -- свист, рев, грохот пронеслись по двору, ударили в окна домов: ШШШ -- НИИ -- ГР-Р-Р! Кто знает, что подумали просыпавшиеся жильцы? -- Пусть он будет маленьким! -- закричал Максим, заткнув пальцами уши. Зверь исчез. Они стояли вдвоем на асфальтовой дорожке. -- Тоже мне чудовище! -- презрительно сказал Гум-гам. -- Просто здоровенный кот. Для такого кота нужны очень большие мыши. -- Так я его и испугался! -- отозвался Максим. -- Обыкновенный Рич, только дикий... Пожалуй, он мог бы побороть и тигра, -- добавил Максим. -- Пожалуй, и льва. -- Я ухожу, Максим. -- Гум-гам помахал бумажным змеем. -- Видишь, я уже привык к твоему имени. Я говорю: Максим! -- До свиданья, Гум-гам! -- В моей стране не говорят "до свиданья" или "здравствуй", -- усмехнулся звездный мальчик и шутливо погрозил пальцем, как бы напоминая о договоренности: ничего не спрашивать. -- У нас вместо "прощай" говорят "не скучай"... Не скучай, Максим! -- Не скучай, Гум-гам, -- сказал Максим. -- Как только заскучаю, я тебя позову. -- Играть -- не скучать! -- озорно подхватил Гум-гам, вынул синий камень путешествий, подбросил его над головой и очутился в ярком пузыре. Максим проводил Гум-гама взглядом. Он нисколько не сомневался, что его новый друг попал на далекую планету, в загадочную страну, где люди не здороваются и не прощаются. Максим взвалил на плечо подаренную лестницу, донес ее до подъезда и, оглядываясь и шепча заветное "р-раз!", заставил лестницу стоять. А потом, пыхтя, неуклюже переворачиваясь вместе с лестницей, долез до своего балкона на третьем этаже, изо всех сил стараясь не думать, почему лестница не падает. КАРУСЕЛЬНАЯ КАРУСЕЛЬ После завтрака папа предложил Максиму: -- Погуляем во дворе или поедем в парк -- как ты хочешь? Максим, конечно, хотел выйти во двор, найти Мишку и Сергея, показать им свою лестницу (он спрятал ее под диван). Потом они втроем заберутся в укромный уголок, р-раз -- вызовут Гум-гама, и... кто знает, что будет дальше! Но гулять с отцом во дворе было опасно. Там бродил старик Митин с заклеенной щекой и приставал ко всем с вопросом: кто видел утром на газоне заросшего рыжей шерстью мамонта? Странный звук слышали многие, но мамонта не видел ни один жилец, кроме Митина, который в тот момент брился у окна и от испуга порезался. Митин повторял свой рассказ каждому соседу, показывал яму на клумбе -- след ноги мамонта, а потом доставал из кармана крохотного желтого котенка, спрашивал: "Не ваш? Я его нашел в траве". Максим представил, как они гуляют во дворе и встречают Митина. Отец, как и все, улыбнется сказке про какого-то мамонта: мало ли отчего бывают на клумбе ямы, а порезаться человек может и без всякой причины. Но как только отец увидит котенка, он сразу узнает Рича. И тогда раскроется вся история, в которой виноват только он, Максим. Ведь он сам, испугавшись огромного Рича, попросил сделать его маленьким. -- Знаешь, папа, поедем в парк! -- сказал Максим. -- Прокатимся на карусели, и на летающих лодках, и еще на чем-нибудь. -- А про себя добавил: "Бедный Рич, потерпи еще немного. Как только я увижу Гум-гама, ты станешь обычным котом. И тогда уж я покажу ребятам, как надо лазить по деревянной лестнице". Он все думал про бедного Рича, пока шел рядом с отцом к трамвайной остановке. И вот, сверкающий и нарядный, подлетел к ним трамвай, прозвонил: "Трень-брень". Хотя этот желто-красный трамвай и казался беззаботным, катил себе по рельсам, на самом деле у него было много хлопот: пассажиры, светофоры, пешеходы, автомобили. Трамвай довез Максима до парка и умчался. Папа нажал пальцем Максимкин нос: "Трень..." И где-то вдалеке тотчас отозвался трамвай: "Брень..." Шумела над головой листва, каждое дерево в парке вырядилось в новые одежды. Максим смотрел на деревья и думал: "Когда-нибудь, когда их никто не видит, они бегают, и машут ветвями, и говорят на своем языке. И этот могучий дуб -- может, тот самый, из сказки, бродит тихонько по ночам..." -- Вот так повеселились, -- грустно сказал отец. -- Все закрыто. И верно: карусели на замке, и летающие лодки, и качели, и гигантские шаги -- все, все на замке. Но разве могут замки и заборы остановить родителей, если они пришли катать своих детей!.. И вот папы лезут через высоченный забор, а потом, словно подъемные краны, поднимают и перетягивают к себе ребят. А за ними лезут самые храбрые, самые отчаянные мамы. -- Пап, раскрути карусель, -- громко сказал Максим. И все ребята подхватили: -- Давайте кататься! Толкай ее! Крути!.. Карусель со скрипом дрогнула: это отцы взялись за металлические прутья. И деревянные, прибитые к кругу кони дрогнули: это дети влезли к ним на спины. Каждый на своем коне, а Максим -- на белом. -- Пошли! -- крикнул отец Максима. Сначала папы пошли шагом, раскручивая карусель, и кони двинулись шагом. А всадники хотели скакать, они нетерпеливо покрикивали на своих лошадей. Карусель завертелась веселее: взрослые побежали, высоко поднимая ноги, держась одной рукой за прутья. Они бежали круг за кругом, круг за кругом, все быстрее и быстрее. Дети были довольны, кричали: -- Эй! А ну еще! Скачите за мной!.. Но карусель остановилась. Папы больше не могли скакать галопом. Они вытирали пот со лба и тяжело дышали. Какой тут раздался писк, какие понеслись вопли! Дети хотели скакать, скакать и скакать. И не хотели больше ничего. Ни конфет, ни воздушных шаров, ни мороженого. Только скакать! Если бы деревянные лошади умели плакать, они бы прослезились от такой преданности! Отец Максима сказал, обращаясь к другим родителям: -- По команде "раз-два!" -- раскачиваем. "Три!" -- вскакиваем на круг и отдыхаем. Ну! Взялись! "Молодец папка, командует! -- подумал Максим и вдруг вспомнил Гум-гама. Если бы он оказался здесь, тогда никому бы не надо бегать. "Р-раз!" -- и все". Снова тронулись кони, притихли седоки, но это была уже не та скорость. Пока взрослые бежали, колесо легко крутилось, но после команды "три" карусель быстро останавливалась. Так она и вертелась рывками: быстро, медленно, остановка. Снова разбег и снова стоп. И вот случилось неожиданное: родители вскочили на круг, а карусель не затормозила. Наоборот, она пошла и пошла крутиться. Сначала все умолкли, потом кто-то ахнул, и всадники завопили хором "ура!". Папы влезли на свободных лошадей. Мамы махали им из-за ограды. Один только человек остался стоять возле карусели, не вскочил на круг -- маленький спокойный милиционер. Все кричали ему: "Залезайте! Прокатитесь!.." Но он не отвечал. Видно, очень устал на дежурстве; даже щеки посинели от бессонной ночи. А Максим, как только увидел низенького милиционера, сразу узнал его. Гум-гам! Он явился, едва Максим подумал о нем, в темно-сером, с блестящими пуговицами скафандре, похожем на милицейскую форму. Это он играл с Максимом и всеми всадниками. Гум-гам подмигнул другу, когда тот проезжал мимо, и даже свистнул в серебряный свисток: не скучай, Максим, катайся на здоровье! Карусель все убыстряла свой бег, и Максиму показалось, что деревья расступились, отодвинулись от бешеной карусели. А потом они слились в один зеленый круг. Теперь видна Максиму лишь деревянная голова. Да хвост переднего коня. Да лицо папы, когда оглянешься. Эх, посмотрели бы на него Сергей, Мишка и другие ребята! Как он летит-скачет. Не хуже, чем на настоящем коне. -- Тр-р-р!.. Страшный треск раздался внизу. Карусель дрогнула, остановилась. -- Безобразие! Взрослые люди -- и балуетесь! -- Это кричала сердитая тетка, открывая замок на калитке. -- Всю машину мне поломали. Вот вызову милицию... Родители слезли с лошадей, забрали маленьких всадников. -- Не кричите, пожалуйста, -- сказал отец Максима. -- Милиционер только что был здесь и не делал нам замечаний. А механизм мы не включали. -- Как это не включали, ежели вертелись! -- снова закричала тетка и вдруг спокойно согласилась: -- Верно. Машина заперта... Но все равно неправильно вы ведете себя, граждане. Парк еще не открыт. -- Как не открыт? -- возмутились родители. -- Гулять гуляйте. А игры еще закрыты, -- пояснила тетка и в доказательство показала тяжелый замок. Замок убедил родителей. Все стали расходиться. -- Когда ж они откроются? -- спросил Максим отца. -- В один прекрасный день загремит музыка, будут продавать билеты, и тогда катайся хоть весь день. -- Музыка, кажется, играла, -- вспомнил Максим. -- Не заметил, -- сказал папа. -- Я ведь бегал. -- Если б не тетка, мы бы катались до вечера. Даже без музыки. -- Вряд ли, -- ответил папа. -- Я до сих пор не понимаю, как включился мотор. Может, замыкание? -- Очень просто. Он знал, что мы хотим кататься... -- Максим запнулся, чуть не назвав Гум-гама. -- Кто знал? -- Папа засмеялся. -- Ах ты, изобретатель! Ну что ты понимаешь в электричестве!.. -- А зачем понимать? Катайся, если хочешь, и все, -- проворчал Максим. Он все время оглядывался: не покажется ли знакомая фигура в милицейском скафандре. Нет, не зря исчез Гум-гам, когда прибежала крикливая тетка. Верно говорил его друг: некоторые взрослые только портили игру... Максим не знал, что когда ворчливая тетка заперла все замки и удалилась, пустая карусель дрогнула, бесшумно завертелась. Нет, она была не совсем пустая: на одном из коней сидел маленький человек в сером скафандре. Он счастливо улыбался и бормотал: "Вот это игра, всем играм игра. Веселая карусель, карусельная раскарусель. Сейчас эта карусель у меня покаруселится..." Карусель крутилась все быстрее и быстрее, стала похожа на большой волчок, потом на велосипедное колесо, потом на самолетный винт. И вдруг этот винт плавно взлетел с места и поднялся над парком. Все выше и выше над крышами домов уходил, ввинчиваясь в небо, сверкающий круг. В самую глубину неба. Говорят, таинственный диск видели жители разных городов. Он летит с огромной скоростью, меняет свой цвет, крутится на месте -- словом, каруселится, как сказал Гум-гам. Но голуболицего пассажира на нем нет. Гум-гам покинул бешеную раскарусель. ТРИК-ТРАК Во дворе, куда вернулись Максим с отцом, снова что-то случилось. У подъезда -- толпа. Еще издали заметно, как все громко говорят, размахивают руками. -- Ну вот, -- сказал папа, -- новое происшествие! Какое-то ненормальное воскресенье. Он хотел проскользнуть в подъезд, но его окликнули: -- Не торопись, Семен Васильевич! В квартиру ты не попадешь. И мама -- она оказалась тут же -- подтвердила, что в квартиру они не попадут. Посреди толпы стоял дядя Захар и держал за руки своих сыновей -- Мишку и Сергея. Это они, пока жильцы гуляли, дышали свежим воздухом, слушали рассказ Митина о мамонте, испортили тридцать шесть замков в четвертом подъезде. Причем они не скрывали своих планов -- на каждой двери висела записка с кривыми буквами: "Замок испорчен". И подпись: "Разбойники". Вещественное доказательство -- кипу записок -- собрал Митин. Он показал их всем родителям и выяснил, что это писал Мишка. -- Вот как -- разбойники! -- говорил красный от возмущения дядя Захар и грозно смотрел на сыновей. -- Ну, что теперь делать? "Разбойники" молчали. Они уже во всем признались. Лишь не могли толком объяснить, как испортили столько замков. -- Записки писали -- да, пугать -- пугали, а замков не трогали! -- твердили в один голос близнецы. Однако ни один ключ не мог открыть замок. Тридцать шесть дверей ждали, когда их отомкнут. -- Зачем вы это сделали? -- спросил дядя Захар. -- А зачем они нужны -- замки? -- вмешался Максим. -- Только мешают. -- Да, зачем? -- робко поддакнул Мишка. -- Зачем? -- тонким голосом спросил Сергей. Митин стал объяснять, зачем нужны замки. Вопервых, на свете еще не перевелись жулики. Во-вторых... Тут Митин замолчал и больше ничего не мог сказать. И другие взрослые задумались, вспоминая, зачем нужны замки. Зато ребятам было что сказать. Во-первых, теряются ключи. Во-вторых, если замок тугой, зря тратишь силы. В-третьих, замки ломаются. В-четвертых, человек, пока не вырастет, не может достать до звонка. В-пятых, звонки будят грудных детей. Вшестых, если в квартире глухая бабушка, никогда не дозвонишься до приятеля. В-седьмых, разрушается дружба. В-восьмых... Но вот пришел слесарь, и жильцы заволновались. Кому первому ломать дверь? У каждого были срочные дела: кто хотел обедать, кто собирался в кино, кто спешил смотреть по телевизору футбол. А старуха Митина вдруг вспомнила, что она варила суп, а газ не выключила, и теперь неизвестно, что с этой кастрюлей, и вообще в квартире, может, пожар. -- Да-а, -- раздумчиво сказал слесарь, -- тут работы часов на пять. И опять жильцы заволновались, а дядя Захар покраснел еще больше, погрозил сыновьям кулаком и побежал в магазин покупать тридцать шесть новых замков. Сергей и Мишка облегченно вздохнули, переглянулись, выскользнули из толпы. -- Ребята, -- позвал их Максим, -- бежим в беседку, что я вам расскажу... Сергей и Мишка -- приятели Максима, братьяблизнецы. Каждому из них по семь лет два месяца и тринадцать дней; разумеется, точный счет действителен только сегодня, а завтра оба брата будут на день старше. Говорят, все близнецы похожи друг на друга, но Сергей и Мишка, вероятно, исключение из общего правила. У Сергея глаза голубые, у Мишки -- зеленые. Сергей тощий и бледный. Мишка, наоборот, упитанный. Сергей любит все ломать, он даже ухитрился отодрать две клавиши от пианино. Мишка при взрослых ничего не ломает и прилежно учится музыке. Словом, как говорит дядя Захар, один сын у него положительный, другой отрицательный. Вернее, говорил до сегодняшнего дня. Неизвестно, что он скажет после истории с замками. И сами виновники происшествия никак не могли выяснить, кто из них положительный, кто отрицательный. Пока Максим рассказывал приятелям, как он встретился с Гум-гамом, братья то и дело перебивали его. -- Это ты придумал писать записочки! -- говорил Мишка. -- А ты зато писал, -- вспоминал Сергей. -- Ты первый наклеил на сто вторую квартиру. -- Но ведь я не трогал замок! -- оправдывался Сергей. -- Как он мог сломаться? -- В самом деле, как? -- переспросил Мишка. -- Как теперь люди откроют свои двери? -- Топором. А нас ждет ремень. -- Вы слушаете или нет?! -- прервал братьев Максим. Постепенно все неприятности забылись. Мишка и Сергей, устроившись на лавочке, слушали Максима. Везет человеку! На грузовике летал, на карусели крутился, видел дикого зверя -- и это за один день. А тут прилепили какую-то несчастную крохотную записку, и уже весь дом гудит. Они верили и не верили Максиму. Всякое бывает на свете, но так, чтоб лестница висела просто в воздухе, -- этого они даже не представляют. -- Вот бы сюда твоего друга. Он бы придумал, что делать с замками... -- зашептал Сергей. -- И нам бы тогда не попало, -- добавил Мишка. -- Он не хочет играть со взрослыми, -- напомнил Максим. -- А там около каждого замка по пять человек. И все ругаются. -- Мы никому не скажем, что это Гум-гам. Скажем: слесаря привели. Верно? Максим, позови, пожалуйста, Гум-гама! Максим на минуту задумался. -- Хорошо, -- сказал он решительно. -- Я очень хотел бы поиграть с Гум-гамом в замки. -- И шепотом добавил: -- Р-раз! -- Ты меня звал? -- весело сказал кто-то. -- Я здесь. Сергей и Мишка вздрогнули. Перед ними был живой Гум-гам. Не выдумка, не фантазия, не сказка -- человек с другой планеты. Звездный путешественник, который всегда появляется неожиданно. -- Я вижу грустные лица, -- удивленно произнес Гум-гам. -- Как будто вы проиграли... -- Это все замки, -- хмуро сказал Максим. -- Играть можно и в замки, -- подхватил весело Гум-гам. Мишка и Сергей, едва услыхали эти слова, сразу повеселели: Гум-гам поможет им! -- Хорошо бы, двери открывались сами собой... -- вздохнул Максим. -- Трик-трак -- и все! Треньбрень -- и готово! -- Ты прекрасно придумал, Максим! -- Гум-гам хлопнул в ладоши. -- Нам надо обязательно сыграть в трик-трак. А ну, покажите ваши пальцы. Три пальца протянулись к Гум-гаму. Он внимательно осмотрел их, бормоча: "Через пять минут это будут самые замечательные в доме пальцы!" -- Каждый из вас, -- продолжал он, -- подходит к закрытой двери, говорит: "Р-раз!" -- и пальцем как будто открывает замок. Трик-трак -- дверь отперта. -- И все? -- удивились Сергей и Мишка. -- Так просто? Ребята помчались к подъезду. -- Ты, Мишка, начнешь с первого этажа, Серега с десятого, а я поднимусь на пятый, -- командовал по дороге Максим. -- И не спрашивайте Гум-гама: "Почему да как?" И так далее... А то он рассердится. Слесарь только что взломал дверь Митиных и принялся за соседний замок. -- Подождите, -- сказал запыхавшийся Максим, -- не надо ломать. Он приложил к замку указательный палец, негромко произнес: -- Р-раз! Дверь квартиры N 121, жалобно скрипнув, отворилась, и кто-то тихонько пропел над ухом мальчишки: "Тра-та-та, тра-та-та, я совсем не заперта". Максим заглянул за дверь и отшатнулся, заметив в полутьме коридора голубое лицо Гум-гама. -- Те-с! -- Гум-гам приложил палец ко рту. -- Молчи! "Как он туда попал?" -- подумал удивленный Максим и с беспокойством оглянулся на слесаря. -- Ишь ты, -- крякнул слесарь. -- Дверь-то не заперта, а я вывинчиваю замки. Он тоже заглянул за дверь, но никого не увидел. Собрал свой ящик и ушел. А Максим, облегченно вздохнув, побежал к следующей квартире. "Р-раз!" -- и эта дверь готова. И опять что-то прозвенело: "Трик-трак, вот так... Трик-трак, вот так..." Сосед молча смотрел на мальчика, ничего не понимая. Потом вставил в замок ключ, запер дверь, открыл и вместо благодарности проворчал: -- Болтуны! Говорят "закрыто, закрыто", а замок работает. -- И с треском захлопнул за собой дверь. Максим нагнулся к замочной скважине и услышал то же самое: "Трик-трак..." Теперь он не сомневался, что и за этой дверью несколько секунд назад стоял Гум-гам. Вскоре на всех этажах гремели замки, хлопали двери, трезвонили звонки. -- Вы видели, как он пальцем трик-трак, и дверь открылась? -- говорили соседи друг другу. -- Эй, Михаил, у тебя что -- талант фокусника? -- Да нет, -- отвечал розовый от смущения Мишка. -- Просто мы играем. -- Ну, знаете, поменьше таких игр, -- ворчал кто-то. -- Сто человек выгнали из дома! Никто не обращал на Гум-гама внимания: он был в спецовке, какую носят слесари. Но не в обычной, а в спецовке-скафандре: она слегка пружинила и поскрипывала. И когда только Гум-гам успел переодеться! Максим, скатившись по ступеням, схватил мальчишку-слесаря за рукав, зашептал: -- Гум-гам, ты что ходишь по чужим квартирам? Тебя никто не видел? -- Никто не видел и не увидит, -- усмехнулся Гум-гам. -- Ты ведь предложил эту игру... -- Какую? -- Трик-трак, трень-брень, -- напомнил Гумгам. -- Поющие двери. Твое изобретение! -- Это ты сломал и починил все замки? Ты входил в квартиру через стену? -- Максим вытаращил глаза от внезапной догадки. -- Не через стену, а мимо стены, -- улыбнулся его друг и предостерегающе поднял руку: -- И не вздумай меня спрашивать: как? Пройти мимо стены так же легко, как достать цыпленка из яйца, не разбив скорлупы. Ты никогда не пробовал? Смотри! Это делается вот так: трик-трак... И Гум-гам, кивнув другу, шагнул прямо в стену, как будто она была из воздуха. А до Максима долетел звон, похожий на колокольчик: "Тюр-лер-лер, беги во двор..." У подъезда Максим увидел дядю Захара. Он стоял, держа в вытянутой руке тяжелую сумку, и кричал: -- Вот! Тридцать шесть замков. Ну, как идут дела? -- Не нужны твои замки, -- сказал ему отец Максима. -- Все двери открыты. -- Ка-ак? -- Дядя Захар так и замер с поднятой сумкой. -- Все двери открылись сами собой, -- объяснил Максим и быстро добавил: -- Миша и Сергей совсем не виноваты. Наоборот, они открыли почти все замки! Замки сами испортились... -- Максим запнулся, подумав, что не стоит сейчас говорить про Гум-гама: слишком долго объяснять. -- Дядя Захар, а вы силач, -- добавил он, гля