навстречу. А мы -- к ней. Мы обнялись все трое разом, вперемежку целуя друг друга. -- Сумасшедшие вы мои! Сумасшедшие! -- шептала мама. -- Противные! Я только с полчаса назад и узнала от Славина, где вы были. Кота небось замучили. Кое-что ваш крылатый Латор рассказал. О войне... С крыльями! Это надо же такое! Никуда вас больше не отпущу. Без себя. Где кот?! -- Ну хорошо, хорошо, хорошо, -- приговаривал папа, ладонью вытирая ее слезы. -- Пошли, неудобно. Сириуса подарили Оли. Мы приблизились к толпе встречающих, было полно журналистов и фото и телерепортеров, тихо стрекотали кинокамеры. Папа остановился перед встречающими и, так и не отпуская маминой руки, шепнув мне, чтобы я переводил политорам, сказал, выждав подходящую случаю паузу, по-английски: -- Уважаемые дамы и господа! Земляне! Я и мой сын Дмитрий рады сообщить вам, что благополучно вернулись с неизвестной нам планеты Политории, куда мы попали случайно. Закончившаяся на Политории война, в которой победил народ Политории, позволила нам вернуться на Землю. Сейчас, вскоре, сядет на Землю корабль наших гостей, политоров. Это представители очень высокой цивилизации, чрезвычайно разумные существа, и очень, очень милые и славные... политоры. Я рад, что контакт состоялся, и совсем скоро вы увидите их сами. Доложили инженер Высшей Лиги Владимир Рыжкин и его сын -- Дмитрий. Речь папы и мой перевод усиливались наземными мегафонами, и конец речи папы потонул в сплошных криках и аплодисментах журналистов, фотографов, телевизионщиков, членов Всемирной космической Лиги и огромной толпы за пределами космодрома. Одна за другой взлетали в небо и рассыпались огромные разноцветные грозди салюта. Потом все, кому это полагалось по рангу, забрались на три очень вместительных платформы на воздушной подушке и тихо заскользили в дальнюю часть космодрома, где -- все это уже видели -- садился маленький еще в воздухе корабль Ир-фа. Они стояли перед своим кораблем, явно взволнованные и смущенные. Обняв маму за плечи и держа меня за руку, папа отделился от толпы встречающих и подошел к политорам. Латор тоже вернулся к своим. -- Уважаемые дамы и господа! -- снова заговорил папа. -- Перед вами -- жители Политории. Уль Ир-фа -- командир корабля. Это -- милая Пилли, физик. Оли -- дочь уля Орика. Лата и Мики -- жена и дочка знакомого уже вам летающего гелла Латора. Талиба -- невеста Олуни. Уль Орик -- ученый, член старого, но и нового правительства Политории, уль Рольт -- капитан подводной лодки, Олуни -- новый вождь племени моро, живущего на Политории. -- Потом уже, обращаясь к политорам: -- Я представил вас, дорогие политоры, членам Всемирной, так сказать, Всеземной Космической Лиги. Позже, уже вне космодрома, вам предстоит встреча с главами многих государств Земли. Все мы рады, очень рады, что вы прилетели на Землю, к нам в гости. Чувствуйте себя свободно, вы -- среди друзей. Была такая атмосфера этой странной и неожиданной встречи, что все смешались, в том числе и особенно представители Всемирной Лиги; неясно было, кто теперь должен выступить первым, кто-то из Лиги или кто-то из политоров... Мама вдруг вынырнула из-под папиной руки и поцеловала подряд Пилли, Оли, Талибу, Мики и Лату. Раздались аплодисменты. Потом мама оказалась рядом с маленьким, седым Ир-фа, обняла его и поцеловала в щеку. Как-то невольно Ир-фа вышел вперед и сказал: -- Жители незнакомой Земли! Земляне! Все земляне! Долгой вам жизни! -- Все собравшиеся внимательно слушали непонятное щебетание Ир-фа, а я переводил. -- Я космонавт, я не умею выступать. Позвольте, я предоставлю слово улю Орику. Держа Оли за руку, и, как и папа маму, обнимая за плечи Пилли, Орик сказал: -- Земляне! Ваши дети, дети Земли -- уль Владимир и уль Митя, его сын, -- оказались на Политории. Корабль политоров старого правительства взял их в плен. Но мы сразу поняли -- уль Владимир и Митя привезли нам любовь. И помощь. Всего два землянина -- и помощь! Это всех нас потрясло. Мы полюбили их -- а по их рассказам и Митину маму, жену уля Владимира. Мы полюбили и вас. Мы привезли с собой нашу любовь к вам и, честное слово, только для того, чтобы произнести эти слова, стоило прилететь к вам из такой дали, где находится наша родина. Долгой вам жизни, земляне! Вам и вашим детям! Вашим морям, лесам, рекам, горам и пустыням. Всем животным, населяющим Землю, каждому цветку, каждой травинке, каждому камню... Долгой жизни! И все политоры повторили вразнобой: -- Долгой жизни! Орик с Пилли и Оли вернулись на свое место. Кто-то прошептал сзади меня: -- Вы поглядите, у него третий глаз! Глаз! Третий глаз! Невероятно! -- А то, что один из них летает как птица, -- это что, по-твоему, в порядке вещей? Все чуть с ума не посходили! Возникла какая-то большая пауза, полная тишина, ни ветерка, ни шума; вечернее, начинающее темнеть небо; я держал маму за руку и глядел, глядел, глядел, как слабо мерцают улыбающиеся в вечернем полумраке большие и слегка изумленные глаза Оли. Глаза с огромными мягкими ресницами. Что же это?! Я никогда не замечал, что у нее такие ресницы. Огромные и очень красивые. А глаза ее были широко-широко открыты. Я улыбнулся ей и что-то тихо прошептал. Совсем тихо.