то, что у вас нет прислуги? И вам самой приходится убирать за собой? А моей матери самой готовить обед? - Ах, это... Знаете, Кларенс, у меня никогда не было прислуги. В детстве, правда, была няня. Милая такая старушка... Но это же было так давно! И мама, сколько я помню, всегда сама готовила обед... Мама иногда говорила, конечно, если бы не национализация, так она сама бы ни за что не готовила... А папа просто слышать не мог этого слова... Но ведь мы же все равно ничего изменить не можем... Так пусть уж будет, как оно есть. - А я, знаете ли, Селия, завидую нашим предкам, южанам, разумеется. Вот, представьте, проснулись вы утром. Еще не встали, а вам в постель подают кофе. Или ананасовый сок... Вы что больше любите? - Кофе. - Вот. Значит, кофе. С пирожками, пирожными, бутербродами... С чем хотите. Выпили бы кофе. Встали - ванна приготовлена. Ни горячая, ни холодная, а такая, какую вы любите. Приняли ванну, негритянка вам накинет халат. Выходите в будуар. Заметьте, не в спальню, там уже две-три горничные порядок наводят, а в будуар. Тут вас причесали, одели как английскую королеву! Каждый каприз исполняется немедленно! Бегом и с радостью! Спускаетесь к завтраку. Няни привели детей. Смотрите, у каждого ребенка - своя няни. Все завтракают. Мужчин уже в доме нет, все-на плантациях. Хозяйский глаз, знаете, - это очень важно. Теперь, пока дети играют, вы распоряжаетесь относительно обеда. У вас три-четыре повара. Распорядились - на закуску салат, фаршированную рыбу, еще что-нибудь. Потом суп а-ля Бисмарк... Или бульон... К бульону - пирожки... Потом, для мужа - отбивную, для себя - что-то еще. Детям опять-таки свои блюда... Десерт... Ну, да вы уж, наверное, лучше меня знаете, чем накормить свое семейство, правда? - Наверное! - Вот. Распорядились и пошли заниматься с детьми. Музыка, чтение, игры разные... Тут возвращаются мужчины. Все обедают. Потом - отдых. Вечером дети ложатся спать, а взрослые собираются в гостиной. Снова музыка, развлечения... Или надо ехать в гости - у соседей праздник - день рождения, свадьба... Вы сшили себе платье для этого случая. Не сами, конечно, держали иголку. Для этого тоже есть негритянки. Съездили на бал, затмили всех соседок своим сногсшибательным платьем - и выкинули его! И шьете следующее, для другого бала. Хотели бы вы так жить? - Красиво, конечно... Только для меня ли это? Я ведь... - Ну, зачем так? - перебил ее Кларенс. - Вы - полноправная хозяйка плантации! Полновластная! Вы ведь - жена плантатора! - Какая там жена! Я - гувернантка из хорошей, но обедневшей семьи. - А вы выходите за меня замуж, вот и будете женой плантатора! Вот оно, наконец, сказано. Но каким сложным путем! Даже радости никакой нет, только горький осадок. - Или вы не хотите за меня? - Господи! Кларенс, ты же знаешь, что хочу! Она и сама не заметила, как очутилась рядом с ним, Сильные руки осторожно обняли ее, губы их встретились... - Ну, хочешь быть женой плантатора? - Я хочу быть твоей женой, Кларенс! А плантатор... По-моему, это - беспочвенные мечтания. В наше время на Земле это невозможно. - Да, на Земле невозможно. 4 "Счастливые часов не наблюдают" - эта древняя истина полностью подходила и для Селии. Она очень удивилась, когда Кларенс сообщил ей, что они провели в алмазном зале почти три часа. - Нам надо торопиться, милая Селия, - сказал он. - Я обещал матери постараться вернуться к обеду. В нашем распоряжении немногим более двух часов. Они вышли из алмазного зала, миновали еще два-три перехода. Неожиданно стены резко разошлись в стороны. Селия даже вскрикнула от неожиданности: почти у самых ее ног расстилалась абсолютно гладкая поверхность. - Что это? Вода? - Да. Это - подземное озеро. Единственное в своем роде. - А ее можно пить? - Мы не пробовали. Да и тебе не советую. Возможно, в ней есть отложения каких-либо солей... Вспомните, что я вам говорил про злого духа... Это ведь его владения. Кларенс повел Селию по тропинке в обход озера. Это не была торная широкая тропа. Чувствовалось, что нога человека не часто проходила этим путем. И в то же время под ногами не было мелких, неустойчивых камней, кое-где были даже ступеньки. Тропинка то опускалась к самой воде, то поднималась под стены. Несколько раз луч фонаря метнулся вверх, освещая неожиданно низкий потолок. Противоположной стены видно не было. - Кларенс, а эта гора не обвалится на нас? - Нет, глупышка. Она же простояла века. - Ну, вот, - обиделась Селия. - Теперь ты уже называешь меня глупой! Кларенсу пришлось остановиться и успокоить Селию. - Ну, прости, милая. Просто мы с тобой сейчас в торцевой части зала. Он длинный и узкий. Вот выйдем на длинную сторону, ты сама увидишь... И прости, пожалуйста, за глупышку. Просто мне хотелось сказать тебе что-то нежное... У Селии не было особого желания обижаться и она милостиво простила Кларенса. Поцелуй закрепил примирение. Они прошли еще около сотни ярдов, когда Кларенс неожиданно остановил Селию: - Теперь смотри на ту сторону. Противоположная стена оказалась очень близко. В ней чернело большое, почти овальное отверстие. - Через этот проход мы с тобой прошли, Селия, - сказал Кларенс. - Мы были последними людьми, прошедшими через него! - Почему? - А вот мы с тобой пройдем еще с полета ярдов вдоль озера, а потом взорвем проход. Во время дождей по нему может пойти вода. Уровень озера поднимется, и вода может попасть в собор. Селию вполне удовлетворило это объяснение. Они прошли полсотни ярдов. Здесь, на выступе скалы, стояла какая-то машина, от которой вдоль по стене тянулись два провода. На всякий случай Кларенс заставил Селию укрыться за скалой. Все-таки любопытство сильнее страха. Девушка высунула голову, пытаясь увидеть отверстие. Но оно было слишком далеко от них. Вдруг яркая вспышка осветила проем. Селия увидела, как дрогнули стены. Потом все погрузилось в темноту. По гладкой поверхности воды пробежала легкая волна и с плеском разбилась о камни у ее ног. - Какая ленивая, - удивилась Селия. Еще несколько небольших волн прибежали вслед за первой, и поверхность озера успокоилась. - Кларенс! Почему так? Совсем нет волн! - Эта вода тяжелее обычной. - Такая соленая?! Как в Мертвом озере... Помните? "Простаки за границей"? Я сейчас попробую... - и она склонилась к поверхности воды. Сильная рука Кларенса схватила ее за другую и резко отдернула в сторону. - Не смейте! Это не обычная соленая вода! Это - тритиевая вода. В школе для девочек миссис Таймер, которую успешно окончила в свое время Селия, давали очень поверхностное представление о физике и химии. Поэтому Селия не знала, что такое тяжелая вода, а тем более - тритиевая. Она надула губки и отвернулась от Кларенса. Последнему пришлось довольно долго успокаивать ее. Наконец прощение было получено, и они смогли идти дальше. - Кларенс, а как же мы теперь сможем попасть в алмазный зал? - С той стороны. Хотя, возможно, и там произошли обвалы. Помните тот низкий проход, где мы лезли на четвереньках? Там тоже могла обвалиться кровля. - Так теперь в алмазный зал нельзя будет попасть? - Зачем нам туда? - Ну, не нам, так другим... Такая красота! - Другие меня не интересуют... А мы не скоро сможем повторить прогулку. Может быть - и никогда... Неожиданно перед ними показалась металлическая эстакада, нависшая над свинцовой поверхностью воды. Не ожидая новых вопросов, Кларенс скупо объяснил: - Когда мы еще не знали, что это за вода, мы думали поставить здесь насос, чтобы качать воду в поселок. По металлической лесенке они поднялись на эстакаду и вышли в прямой коридор, постепенно поднимавшийся вверх. Между каменными плитами, устилавшими пол, тянулись два рельса. Это был самый тяжелый участок пути. Ровный пол заставлял выполнять одни и те же движения и не давал никакого разнообразия в работе мышц. К концу коридора Селии стало казаться, что еще один шаг и она больше не сможет идти. Но вот, наконец, он кончился. Они оказались в громадном помещении. Селия увидела несколько широких цилиндров, скрывающихся в перекрытии. - Это основание колонн собора? - спросила она, Кларенс ответил утвердительно. Пол помещения так же был вымощен большими каменными плитами. Его пересекали в разных направлениях рельсы, которые обрывались у цилиндров. Селия спросила Кларенса, почему так. - Мы иногда используем пространство в основании колонн для складов, - отвечал Кларенс. - Надо же где-то хранить всякие вещи, которые могут понадобиться не очень часто. И еще Селия обратила внимание на запах. Пахло чем-то знакомым. Небольшое усилие памяти - и она вспомнила. Так пахло в зоопарке, около клеток животных. - Как странно, - сказала она. - Пахнет так, как будто здесь держат скот. - Когда-то, - засмеялся Кларенс, - еще не были готовы скотные дворы, мы получили партию скота. А разместить его было негде. Поставили сюда. Ненадолго, на неделю примерно. И с тех пор здесь стоит такой запах. Что только не делали! И полы мыли, и прочищали швы между камнями... Ничего не помогает! Они все еще шли вдоль рельсов, уходящих в темноту коридора, ведущего к озеру. Рельсы скрылись под большой двустворчатой дверью. Кларенс повел Селию в обход кирпичных стен, ограничивающих какое-то помещение. Девушке показалось, что они находятся прямо под центром собора: - Здесь мы думали поставить насос, - сказал Кларенс. - А теперь тут живет наш прощальный привет! - и он внимательно досмотрел на Селию. На она чувствовала себя настолько уставшей, что даже не обратила особого внимания на его слова. Еще несколько шагов, и Кларенс распахнул перед ней боковую дверь. Яркий солнечный свет брызнул им навстречу. 5 В воскресенье, после службы, было сделано оглашение. Оказалось, что еще несколько девушек, из тех, что прибыли вместе с Селией, выходят замуж. Свадьбы были назначены "через неделю после выпуска". С понедельника Селия стала готовиться к этому событию. Миссис Мэрчисон подарила чудесный белый муслин на платье. Легкий и нарядный. - Я, знаете ли, милочка, не терплю современной синтетики. По-моему, нет ничего лучше натуральных материалов. На веранде стоит швейная машина, милочка. - Селии показалось, что теперь эта "милочка" в ее устах звучит немного иначе, чем раньше, - как-то ласкательно. - Вам придется самой заниматься своими платьями. И вообще, надо обновить свой гардероб. Машина оказалась древней конструкции - ножная ("Мы, знаете ли, милочка, не очень привыкли рассчитывать на электричество. Даже для освещения предпочитаем свечи. Это как-то приятнее"). В помощь Селии пришли две ученицы - высокие полногрудые девочки, и они вместе с Эрнестиной занялись этим увлекательным делом. Весь день кроили, сметывали, примеряли... Селия с интересом присматривалась к своим чернокожим помощницам. Их лица сильно отличались от физиономий африканских негров, к которым Селия привыкла. - Они ведь - не негры, - объяснила ей Джорджина. - Они - папуасы. У них очень смешное племенное имя - каним-ха. Но мы все зовем их неграми. Так нам привычнее. Девочки говорили между собой по-английски. В доме белых им запрещалось пользоваться родным языком. Целиком погруженная в свои заботы, Селия почти не интересовалась их жизнью и нравами. На языке у девочек только и было, что скоро выпуск, и они уедут домой. И как хорошо, сто они помогают "белой миссе" шить платья, потому что им скоро тоже выходить замуж, и они тоже сошьют себе такие платья. - Торопитесь, милочка, - говорила ей миссис Мэрчисон, - скоро из Штатов приедет мистер Джошуа. И сразу же будет выпуск. А там остается всего неделя! В этих трудах прошли два дня. Третий начался как обычно. Селия кроила очередное платье, как вдруг два раза ударил колокол собора. - Это общий сбор, - сказала Джорджина. - Надо идти. В соборе все заняли свои привычные места. Откуда-то из глубины вышел мистер Мэрчисон-старший, вслед за ним двое молодых белых вывели чернокожего мускулистого мальчишку лет пятнадцати. - Слушайте все! - торжественно изрек мистер Мэрчисон. - Этот человек, - театральный жест в сторону мальчика, - презрел законы белого человека. Он забыл все заветы Господа Бога нашего и злом ответил на добро. Он посмел поднять глаза на дочь Авеля, на белую женщину! - Слышишь, Селия, - зашептала ей сидевшая рядом с ней Оттилия, - это он про меня! Представь себе, этот мальчишка, его имя - Каури, подошел ко мне и спрашивает: "Мисс Тили, я вам не нужен?". Я его спрашиваю; "А для чего ты мне можешь быть нужен?" А он и говорит: "Для всеобщего блага!" Представляешь? А мальчишка, так, ничего... В Штатах я бы еще и подумала... Она что-то еще говорила. Говорил и мистер Мэрчисон. Но Селия их не слушала. Ее мысли приняли совсем другое направление. "Ах, дядя, ну зачем было устраивать все это? - с возмущением думала она. - Если бы не твои глупые подозрения... Этот мальчик не стал бы искать ту девушку, которая должна к нему подойти. Это ведь только я знаю, что означают его слова". Ей захотелось немедленно сказать Кларенсу, что мальчик не виноват, что во всем виноваты подозрения ее дяди... Но присутствие большого количества народа сдержало ее. "Потом, - решила она. - Вечером. Наедине". Тем временем мистер Мэрчисон окончил свою филиппику, двое мужчин сорвали рубашку с мальчика, обнажив его мускулистую спину, бросили его на скамью, видимо заранее поставленную для этой цели, и произвели экзекуцию - десять палочных ударов по обнаженной спине. Все вышли из храма. Селия постаралась отстать от Оттилии и своих будущих родственников. Чувство вины перед этим мальчиком усилилось, и она боялась, что ее состояние заметят. Придется отвечать на расспросы; она наверняка расплачется и расскажет про дядю и его подозрения. А ей не хотелось рассказывать об этом всем и каждому. Неторопливо шла она по дороге к дому. Прямо перед ней двое учеников вели под руки несчастного мальчика, завели его в хижину и уложили на веранде. Селия машинально отметила, что это была третья хижина от собора. Один из сопровождающих уселся около него, чтобы отгонять мух от его кровоточившей спины. Весь остальной день Селия находилась под гнетущим впечатлением увиденной сцены. Девочки, по-видимому, тоже. И они проработали молча до конца дня. Около четырех часов пополудни девочки, как обычно, попросили разрешения уйти и удалились. Селия тоже вышла, - где-то в ее вещах был кусочек ярко-зеленого шелка, который она решила использовать для отделки своего нового вечернего платья. Собственно, это был только предлог для себя самой, ей не хотелось оставаться вдвоем с Джорджиной. Окно в комнате было распахнуто настежь - еще не пришло время закрыть его москитной сеткой, и Селия неожиданно услышала голоса девочек, проходивших под окном: - Каури только сказал, - говорила одна из них, - а мне масса Кларенс каждый раз, как я выйду из комнаты, гладит грудь... И ничего... Вторая что-то ей ответила, но Селия уже не слышала слов. - Что? Что она сказала? - вихрем неслось в голове. - Кларенс гладил ее грудь? Не может этого быть! Это, наверное ошибка! Сейчас же спрошу его об этом! И она кинулась искать Кларенса. Но его нигде не было. Прошли часы послеполуденного отдыха. За обедом Кларенса тоже не оказалось, как, впрочем, и остальных мужчин. - Сегодня наши мужчины заняты, - сказала миссис Мэрчисон, - скоро выпуск. Надо к нему готовиться. Сославшись на головную боль, Селия сразу же после обеда ушла в свою комнату. Она уселась у раскрытого окна, ожидая Кларенса. Прошел час, два. Одно за другим гасли окна и в их доме, и в соседних домах. Черная тропическая ночь полностью завладела поселком. А Кларенса все не было... Только откуда-то со стороны собора доносился неясный гул. Селия не могла больше ждать. Слова девочки все время стояли у нее в ушах. Она больше ни о чем не могла думать. Чувство глубокой безысходности, неотвратимого несчастья заполнило ее целиком. Только Кларенс мог развеять это чувство. Только он мог утешить ее, сказать, что это неправда, что девочки что-то напутали, или что они говорили про какого-то другого Кларенса, не про него. Селия решительно двинулась к окну: ей не хотелось, чтобы в доме услышали, что она выходила ночью. Потом какая-то мысль ее остановила. Она быстро скинула яркое платье, в котором ходила весь день, надела другое - черное в серебряных разводах и вылезла в окно. 6 На площади перед собором никого не было. Шум доносился откуда-то слева, из-за угла величественного здания. Скрываясь за деревьями, окружающими площадь, Селия стала пробираться к этому месту. Боковые ворота в подвал были распахнуты настежь, но прямо перед ними стояла большая крытая машина. В узкие щели между машиной и воротами падал яркий свет. Видно было, что в подвале мелькают какие-то тени. "Это мужчины разгружают машину, - поняла Селия, - и на тележках перевозят к тем цилиндрам. Как же мне найти Кларенса? Или заглянуть в подвал?" Но что-то удержало ее на месте. Неожиданно две мужские фигуры отделились от здания и направились в ее сторону. Ей показалось, что один из них - Кларенс. "Неужели он меня увидел?" Но нет, они шли не к ней. Неподалеку от нее уселись на траве. Тихо заговорили. С самого детства Селии внушали, что подслушивать нехорошо. В другое время она ни за что в жизни не стала бы слушать разговоры, которые ее не касались. Но сейчас - совсем другое дело! И Селия решительно, и в то же время осторожно, отошла от скрывавшего, ее дерева и мелкими шажками, не отрывая от земли ног, двинулась в сторону говоривших. Нашлось дерево и неподалеку от них. Как к любимой матери, приникла она к нему. Теперь ей все слышно. - Так, с этим мне все ясно, - произнес голос Кларенса. - Что еще передал старик? - Мистер Джошуа передает, что майор докопался до малышки. - Этот Бакмастер глубоко копает. - Пусть покопает. Все концы давно отрезаны. - Ну, и слава богу. Собственно, теперь уже все равно. Осталось так немного - четыре дня. И наша малышка даст такой фейерверк! Чертям тошно станет! - А озеро точно рванет? - Точно. Я зашпаклевал все щели, так что оно не может не рвануть. В общем, мы застрахуем себя от того, что когда-то к нам там, далеко, - он взмахнул рукой куда-то вверх, - явятся все эти стрекулисты... Ах, ах, рабы несчастные! Ах, ах, свобода! Я признаю только одну свободу - свободу белого человека! - Слушай, а ты точно все рассчитал? Взрыв нас не затронет? - Тебе я скажу. Больше об этом никто не знает. В нашем поселке считанные люди знают вообще о "малышке". - Ничего себе - "малышка". Пятьдесят мегатонн! - Хватит. Мы с Сиббардом сделали автоматику. Через пять часов сработает релюшка, и тележка покатится. Взрыв произойдет в воде. А коридор к тому времени обвалится. Там тоже заложена взрывчатка. В замкнутом пространстве все пойдет как по маслу. - Хорошо продумано. Скорее бы уже. Надоело притворяться. Знаешь, как я устал расшаркиваться перед всеми этими неграми? Администрация, - с издевкой протянул он. - Каждый из себя что-то строит. Каждому поклонись... На конюшню его! Да влепить ему полста! Да на хлопок! - Не переживай. Все в свое время. А сейчас - терпение и еще раз - терпение. Нельзя выдавать себя раньше времени. Нервы не только у тебя на пределе. Чем ближе к концу, тем лучше надо держать себя в руках. - Тебе хорошо говорить. У тебя стальные нервы. - Нет, и у меня не стальные. Я тоже - человек. И сегодня сорвался. Там моей будущей жене две девчонки помогают, шьют, вышивают и все такое прочее... Такие, доложу тебе, пумпончики... Ух! Так, знаешь, не выдержал, погладил одну по груди. Свеженькая! Прелесть! Надо будет уговорить старика, чтобы включил в свои законы право первой ночи. - Не плохо бы... А что на это скажут наши жены? - А что жены? Это же негритянки? А негритянки - не в счет! Так вот он какой, благословенный Юг! - Ладно. Мы отвлеклись. Спасибо, Кларенс. Отвел я с тобой душу. Теперь меня еще на несколько дней хватит. Терпение и еще раз - терпение, - почти пропел он. - Слушай, последнее. Старик завтра вылетает из Штатов. Послезавтра будет здесь. У него там есть что-то новенькое... - Послезавтра? Это хорошо. Значит, в воскресенье - "выпуск!" - Точно. Ну, пошли, поможем ребятам. Там еще часа на полтора работы. А я хочу к утру быть на побережье. Завтра привезу последнюю партию, и - аминь! Они удалились. Селия почти бежала по поселку. Если бы не страх, что ее увидят, она точно мчалась бы, как вихрь. Но вот и спасительное окно. Влезла. Прислушалась. Нигде - ни звука. Она упала на кровать и застыла. Что делать? Что делать? Так вот он какой, благословенный Юг! Все воспитанные, культурные... Играют на пианино, поют... А негритянки не в счет! Право первой ночи?! А жена ожидай, когда господин осчастливит ее своим появлением в спальне, чтобы она могла родить следующего белого ребенка! Да лучше уж повеситься, чем такая жизнь! Ах, дядя, дядя! Как ты был прав! А я... "Условия какие хорошие..." Но постепенно в голове стало проясняться. Еще ничего не потеряно. Выпуск - в воскресенье. Четыре дня! Надо немедленно сообщить дяде. Она потянулась к шкафу: где-то здесь была зажигалка-рация. А сумеет ли она все объяснить по радио? Говорить надо много, хватит ли мощности? Нет, лучше написать письмо! Селия включила ночник и при его неясном свете быстро набросала письмо. Кажется, ничего не упустила. Все есть. И про "малышку", про тритиевое озеро, теперь она вспомнила, что читала где-то про тяжелую воду... Так, теперь конверт... Селия выглянула в окно. Поселок спал. Она снова выскользнула в окно. Где эта хижина, на веранде которой лежит мальчишка? Какое счастье, что не успела рассказать Кларенсу о дяде! Ага, вот хижина... А остался ли Каури на веранде? Вдруг он ушел в комнату? Что тогда делать? Нет, слава богу, лежит на веранде кто-то. Один. Укрыт легким одеялом и стонет во сне: - Каури, - прошептала в самое ухо, - Каури, ты мне нужен для блага всех людей!.. Через некоторое время мужчины в соборе окончили разгрузку. Машину отогнали от ворот, посмотрели внутри и снаружи - пустая формальность, конечно, но так уж заведено. Потом тщательно зашнуровали брезент покрытия. - Ну, с богом! - напутствовал водителя Кларенс. - Ждем тебя завтра. Тот помахал рукой, хлопнул дверцей и машина помчалась. И никто не заметил, как метрах в ста пятидесяти от собора, когда машина замедлила ход на повороте, из кустов метнулась небольшая темная фигура и вцепилась в задний борт. 7 Теперь главное - не выдать себя. И Селия с утра - воплощение счастья и радости. Она ластится к миссис Мэрчисон, ласкова с детьми. Какое счастье, что Кларенса нет за завтраком! Потом повседневные заботы несколько отвлекают ее и затушевывают это состояние напряженного ожидания. В крайнем случае можно будет сослаться на головную боль и уйти в свою комнату. За ленчем сообщают новость: - Вы знаете, милочка, а этот мальчишка... Ну, которого вчера высекли... Сбежал, паршивец! - Его ловят? - Слава богу, вопрос задала Джорджина. - Нет. Не стали связываться. Он же, наверное, убежал в свою деревню... Нам лучше. На одну корову меньше отдавать надо... Хорошо. Каури уже на побережье. Лишь бы его не обнаружили в пути... Тогда завтра, в крайнем случае - в субботу, дядя будет в курсе дела... А успеет ли он? Но все равно, остается только одно - ждать. Как они там говорили?. Терпение и еще раз - терпение? Да, теперь это и ее девиз. К вечеру в доме появляется дорогой гость - сам мистер Джошуа Пендергаст. Селия немного побаивается его пронзительного взгляда. Ей все кажется, что он отгадает ее мысли. И она садится за пианино и играет, играет... Лишь бы только не участвовать в общем разговоре! Все семейство Мэрчисонов увивается около дорогого гостя. Миссис Мэрчисон взбивает ему коктейль, мистер Мэрчисон обрезает кончик сигары, и обе дамы уговаривают его курить в гостиной, им так приятен сигарный дым! Кларенс извлекает Селию из-за пианино: он должен представить ее мистеру Джошуа. Селия краснеет и волнуется. Заплетающимся языком она произносит обязательные слова. Ее волнение благосклонно принято миссис Мэрчисон (не правда ли, какая она милочка?) Мистер Джошуа вещает. Все его слова пропитаны чувством, что он только один такой на всем белом свете. Он купается в лучах своей славы. Постепенно разговор сводится к выпуску. Он у всех на уме. Мистер Джошуа молчит. Пока. Он делает многозначительные паузы, всем своим видом показывая, что вот-вот он скажет наконец, то, что все от него ждут. Миссис Мэрчисон рассказывает ему, как Селия готовится к свадьбе. Сколько платьев уже она пошила! Теперь Селия слышит в ее словах подспудную мысль, видите, как мы торопимся. Ведь потом ей будет некогда! И вдруг мистер Джошуа говорит: - А кто вам сказал, что выпуск обязательно должен быть в воскресенье? А мы возьмем и устроим его в субботу! - его пронзительный взгляд устремлен на Селию. Селия теряется. Что? Значит не в воскресенье? Значит в субботу? Так суббота - это же послезавтра! Дядя же не успеет! А мистер Джошуа продолжает: - Завтра с утра прекратить все работы в поле. Мобилизовать всех черных девчонок - пусть готовят. Ученики должны быть накормлены до отвала. И напоены... Он что-то еще говорит. Но Селия не слушает. Слава богу, на нее никто не смотрит. Она тихонько выскальзывает из гостиной и бежит в свою комнату. Где же эта чертова зажигалка! Ага, есть! Куда он говорил надо нажать? Сюда? С легким шелестом вытягивается ниточка антенны. - Майор Бакмастер! Здесь Селия Эплтон... Дверь комнаты распахивается. В комнату врывается Кларенс и мистер Джошуа. Зажигалка выхвачена из рук Селии. - Видите, Мэрчисон. Я же вам говорил. А вы мне: "Она ничего не знает!" Значит знает, раз пыталась сообщить. Ну, не страшно, теперь все равно уже никто ничего сделать не успеет - ни майор Бакмастер, ни сам Господь Бог! 8 Подготовка к празднику заняла весь день. Школа была построена по семейному признаку - класс Мэрчисонов, класс Пендергастов и так далее. Всего тридцать четыре класса - по числу семей - членов Ассоциации. В каждом классе от пятидесяти до шестидесяти учеников. Соответственно, две хижины - мальчиков и девочек. Весь класс работал на одних и тех же полях, его попечению принадлежали одни и те же животные. И обучали их члены одного семейства. Работе на полях - мужчины, приготовлению пищи и работе по дому - женщины. Теперь всем предстояло показать, чему они научились за это время. Пиршество готовилось грандиозное. Мэрчисоны забили лучшую корову и четыре свиньи. Выгребли почти весь запас овощей. Ученикам сказали: - Не страшно. В воскресенье, перед уходом домой, соберете еще. И вам, и нам хватит на все каникулы. Между собой ученики решили, что белые люди очень жадные и устроили праздник в субботу, чтобы не угощать их родителей, которые должны прийти за ними в воскресенье. Они и не предполагали, что их родителям передали: приходить за учениками в следующее воскресенье! С утра на площади перед собором установили столы для белых и расстелили брезенты. Все, что было приготовлено в течение вчерашнего дня, было выставлено на этих столах. Мистер Джошуа Пендергаст выступил с приветственным словом: - Дети мои! Сегодня вы в последний раз находитесь здесь, в нашей школе. Завтра с утра, если на то будет воля божья, вы возьмете то, что вам причитается, и пойдете по домам. Те, кто хорошо учился все, три года, получит теленка, те, что похуже, - поросенка. И все возьмут семена растений, которые вы у нас привыкли возделывать. Мы надеемся, что вы с пользой примените те знания, которые у нас получили. И помните: что бы с вами ни случилось - на все есть божья воля. Без его соизволения и волос не упадет с головы человека! Приступайте же к трапезе, дети мои! Не знаю, как скоро вам удастся поесть в следующий раз! Примерно через полчаса после начала, когда столы сильно опустели, по знаку мистера Джошуа, разнесли и вручили каждому ученику большую кружку с каким-то напитком. Содержимое кружки издавало очень приятный и вкусный запах. Все белые оставили свои столы и собрались среди учеников со стаканами в руках. Мистер Джошуа произнес тихо: - Да будет милость божья с нами! Да сопутствует нам успех во всех наших начинаниях! - Все пьют до дна! - белые зорко следили, чтобы не было ни одного ученика, который не выпил бы содержимое своей кружки. - А теперь поешьте еще и будем начинать танцы! Но танцы начинать не пришлось. Не прошло и десяти минут, а площадь уже обратилась в сонное царство. Все эти чернокожие мальчишки и девчонки, одетые в белоснежные платья и костюмы, старательно отутюженные с вечера, лежали на асфальте и спали непробудным сном. И началась работа. Откуда-то из недр подвала собора появились тележки. В считанные минуты были убраны столы и посуда. Мужчины хватали ребятишек и по двое-трое укладывали на тележки. Бегом в подвал. Здесь каждого из них раздевали догола, укол в руку - на тележку, и вот уже она скрылась в одном из цилиндров. Скоростной лифт доставил их наверх. Датчики к рукам и ногам, маска на лицо. В ячейку! Проверить показания - все в порядке. Ячейку - закрыть. Следующий! Именно в это время Кларенс Мэрчисон и его брат вывели из подвала Селию. - Ну, милая Селия, - сказал Кларенс, - можете посмотреть, как закладывается основа плантации, от которой вы имели глупость отказаться! Помните, вы на меня обиделись, что я назвал вас глупышкой? Теперь я постараюсь, чтобы вы все увидели. А потом решу, что с вами делать дальше. Может быть, вы все же передумаете и согласитесь стать хозяйкой плантации? Подумайте. Селия не удостоила его ответом. - Молчите? Ну, наверное, вам виднее. С этими словами они подвели ее к дереву, к которому был привязан стул. - Видите, я даже позаботился, чтобы вам было удобно, - они усадили ее на стул и привязали руки и ноги. - Это, чтобы вы не вздумали убежать и еще как-нибудь попытаться сообщить майору Бакмастеру о нас. Посидите тут и подумайте. И они кинулись туда, где кипела работа. Через какие-нибудь час-полтора только куски брезента, валявшиеся там и сям на асфальте, свидетельствовали о том, что еще совсем недавно здесь происходил праздник. Подошла очередь скота. Машины одна за другой подвозили молодняк со скотных дворов. Работал тот же конвейер - два укола, тележка, лифт, датчики, ячейка. Мистер Мэрчисон снова подошел к Селии: - Видите, Селия, как быстро мы управились? Конечно, этот молодняк - малая часть того, что мы берем с собой. Большая часть и не появлялась на скотном дворе. Сразу - в ячейку. Мы, к сожалению, не можем позволить себе роскошь брать взрослый скот, он занимает слишком много места. Он полетит только в качестве мяса. А какой хороший скот! Коровы - аргентинские, свиньи - датские, овцы - австралийские... А ведь женщин я тоже отбирал только породистых. Только чистой англосаксонской крови. Никаких примесей. Жаль, очень жаль, что вы не захотели быть царицей всего этого... Давайте, я уговорю мистера Джошуа простить вас? Что же вы молчите? Ну, хорошо, подумайте? Я еще подойду к вам. Только помните, следующий раз будет последним! И он снова ринулся в предотъездную суету. Основные запасы инвентаря и инструмента, оружие были погружены раньше. Загружено мясо. Пришла очередь самих хозяев. На сборы давалось только полчаса. Но этого вполне достаточно, если чемоданы со всеми личными вещами приготовлены заранее! Вот уже и они скрылись в недрах подвала. Кларенс и его брат направились к Селии. - Зачем она тебе? - спросил старший. - А где я возьму другую? - ответил Кларенс. - Должен признаться, она мне очень и очень импонирует. В ней чувствуется порода, черт возьми! Однако стул под деревом был пуст. Валялись только веревки. - Смотри-ка, ей удалось развязаться! - удивился Кларенс. - Ну, да черт с ней! Таково ее счастье! - и они бегом кинулись в подвал. 9 Больше суток Селию продержали в подвале. Там было темно и страшно. Сначала она плакала, потом перестала. Даже спала немного. Счет времени был потерян. Ей казалось, что она пробыла в подвале бесконечно долго. Один раз дверь открылась - это Джорджина принесла ей поесть. Оказалось, что уже утро субботы, и вот-вот начнется праздник. Сначала ее пытались расспрашивать - она молчала. Оба, и Кларенс, и мистер Джошуа, пришли к выводу, что сообщить она ничего не успела. Они прекрасно разбирались в возможностях того аппарата, который у нее отобрали. А главное - они считали, что ей известно совсем немного. Им и в голову не пришло связать исчезновение Каури с попыткой Селии сообщить миру что-либо об их замыслах. Мистер Мэрчисон пытался воззвать к ее чувствам, напоминал о своей любви, но она только гордо отворачивалась, опасаясь, что ему удастся ее уговорить. Все-таки она его любила! Теперь, привязанная к стулу, она видела, что все ее усилия оказались напрасными. Дядя сегодня не появится. А если и появится, то слишком поздно. Помешать полету она не в состоянии. Даже если ей удастся каким-то чудом освободиться, то все равно она ничего сделать не сможет. Конечно, она прекрасно понимала, что Мэрчисон (она даже мысленно не позволяла себе называть его Кларенсом) попытается забрать ее с собой. Взять ее он мог только в качестве жены, а женой ему она не будет! В качестве же гувернантки она им не нужна. Всех их, белых девушек из хороших семей с четкой родословной, нанимали в гувернантки только для того, чтобы выдать замуж за холостых членов Ассоциации! Как породистый скот! Это ей популярно объяснила Джорджина, когда принесла еду. Кое у кого даже остались в Штатах настоящие жены и дети. Но мистер Джошуа забраковал их, как "нечистокровных". Теперь ей были понятны и те сказочные условия, которыми она соблазнилась, - 5000 в год на всем готовом. Итак, Селия была готова к тому, что ее убьют. Даже если бы Мэрчисон и не решился на это, мистер Джошуа все равно заставит его. Поэтому каждый раз, когда Кларенс подходил к ней, она внутренне вся подбиралась и ожидала выстрела. Но он снова отходил, и смерть откладывалась до следующего раза. И вот он отошел в последний раз. Все. В следующий раз он принесет ей смерть! И вдруг: - Мисс, услышала она за спиной, - не двигайтесь и не удивляйтесь. Я развязал веревки. А Селия и не почувствовала, что натяжение веревок ослабло! Она попыталась пошевелить руками и ногами, но ничего не получилось, все тело затекло и не хотело двигаться. - Шевелите, шевелите руками, - требовал шепот за спиной. Только тихонько, чтобы оттуда не заметили. Но, никто и не смотрел на нее. Казалось, тысячи иголок впились в ее несчастное тело. Селия даже застонала от боли. Постепенно кровообращение восстанавливалось. Вот она почувствовала, что руки ее слушаются, вот уже и ноги подчиняются ее желаниям. Очень осторожно она поднялась со стула, сделала шаг-другой и упала на руки Каури: ноги отказались повиноваться ей. Каури волоком потащил ее в кусты. - Скорее, - шептал мальчик, - скорее! Надо убежать как можно дальше! Вот, наконец, спасительные заросли сомкнули над ними свои ветви. Каури упал на землю рядом с Селией. Он был окончательно измучен. Немного отдохнув, он начал шептать ей на ухо: - Я приехал еще вчера с той же машиной. И никак не мог найти вас! Я бродил около дома! И сегодня утром все высматривал вас, пока готовили этот праздник. И куда это они утащили ребят? Что они там с ними делают? - Ты передал письмо? - спросила Селия. - Да, я занес его в комиссариат, и его тут же передали по радио. Майор приказал не трогать их. Он со своими людьми будет здесь сегодня ночью! - Как ночью! - воскликнула Селия. - Ночью уже будет поздно! Сейчас еще нет и двенадцати, а у них - уже почти все готово! - Ладно, сказал Каури, - давайте пока убежим подальше! - Нам нельзя убегать, - сказала Селия. - Давай лежать тихо. Надеюсь, они не станут меня искать! Некогда. Они видели, как к ее стулу подошли братья Мэрчисоны. Видела разочарованный жест младшего, и ей даже на минуту стало его жалко. Но вот они скрылись в подвале. Некоторое время на площади царила тишина. Даже не верилось, что совсем недавно здесь кишел человеческий улей. Но вот вдруг упали стены собора, сделанные из стекла и легкого металла. Разошлась в стороны крыша, и взорам Селии и Каури открылись пять вертикальных цилиндрических башен. - Ракеты, - вскричал Каури. Селия тоже узнала их. Сколько раз она видела их на экранах телевизоров! Теперь увидела их воочию. Неожиданно одна из них дернулась, поползла, полезла вверх, вытягивая из земли свое продолжение. Клубы пламени и дыма вырвались из подвала собора. Потом снизу ударило море огня, в уши ворвался грохот. - Открой рот! - закричала она Каури, зажимая уши руками. Корабль сорвался с места и ринулся в безоблачное небо. В тот же момент зашевелился второй. Вот и он взлетел. Затем третий, четвертый... И вот уже вместо величественного собора стоят только обгорелые останки конструкций... - Все, мисс Селия, - сказал Каури, - они улетели. Теперь и мы можем уходить. - Нет, Каури, нам уходить нельзя. Остается еще "прощальный привет". Надо как-то помешать этому, раз уж дядя не успеет, - и она рассказала ему о подземном озере. К ее удивлению, Каури очень быстро все понял: - Понятно. Получается термоядерная бомба очень большой мощности. Вряд ли уцелеет весь остров. - Увидев ее удивленное лицо, Каури засмеялся. - Я ведь учился в школе Порт-Морсби. Это меня отец сюда послал. И о планах их я кое-что знал, подслушал. Только не знал - когда? Я все равно хотел уходить, но старик Пендергаст меня обманул: я думал - до выпуска еще неделя! Селия рвалась к собору. - Подождите, - останавливал ее Каури, - там еще все раскаленное. Только через полтора часа стены остыли настолько, что они смогли войти в подвал. 10 Теперь, когда в перекрытии зияли громадные дыры, в подвале было светло. Там и сям валялись тележки, какие-то обгорелые обломки. Но проход от большой железной двери до входа в пещеру был свободен. Селия попыталась потрогать дверь. Она не открывалась. Металл был теплым. К стенам еще нельзя было прикоснуться. Каури быстро осмотрел дверь и покачал головой: - Мы ничего не сможем сделать - они из сплошного металла. Да и стоит ли? Вдруг там все заблокировано, и она рванет, как только откроется дверь? Селия кивнула в ответ: - Наверное надо загородить проход. Давай сначала поставим тележки поперек пути, чтобы они не могли укатиться в проход. Так и сделали. А потом кинулись собирать всякие обломки и наваливать их сверху. Но обломков оказалось так мало! И вдруг Селия вспомнила: - Стены! Они выбежали наружу. Это было далеко не так просто - вытаскивать из кучи битого стекла и металла отдельные куски. К счастью, строители собора предусмотрели то обстоятельство, что стены должны упасть. И сделали узлы крепления так, чтобы они сами распались на отдельные элементы, как только будет освобожден верхний узел. Селии и Каури было абсолютно все равно, как это было сделано. Да они и не разобрались бы в этом сложном инженерном решении, которое так сильно им помогло. Их вполне устраивало то, что они легко могли взять отдельные элементы бывшего каркаса и положить их поперек прохода. Они уже перестали обращать внимание на ожоги, когда касались горячих стен подвала, на царапины, появлявшиеся на руках, как только" они прикасались к битому стеклу. Очень скоро у них образовался громадный штабель металлических элементов бывших стен. Каури выбрал наиболее исправную тележку. Еще час работы - и проход в пещеру намертво завален кучей металла. - Все, - сказала Селия, - теперь она наверняка в пещеру не попадет! Но у нас осталось мало времени! Всего - час! - Подумаешь, - сказал Каури, - там