архитектуры, соединенных прозрачными галереями. Дома напоминали стилизованных морских животных самой разнообразной расцветки, контрастирующей с пейзажем, - такой дом легко найти. Близились земные сумерки, и свет рекламных панно, указателей наименований улиц стал ярче. В разных направлениях проносились стайки рифовых рыб; они проплывали, не уступая нам дороги, и приходилось притормаживать ход, пропуская эти яркие создания, порхавшие над скверами из декоративных водорослей, клумбами из анемонов, лилий, морских перьев и других видов растительной и неподвижной животной фауны, покрывавших улицы и площади Города Осьминогов. Стали поступать сообщения о тигровых звездах. Несколько экземпляров появились на восточной окраине и были обезврежены отрядом местной дружины самообороны, состоявшей, как и большинство населения города, из людей пожилых, любителей тишины и уединения. Несколько зданий в центре города было построено из стекла и бетона. В одном из них, похожем на купол медузы, сквозь прозрачную крышу мы увидели лабораторию. За столом у молекулярного микроскопа сидел небольшой сгорбленный человечек, у ног его лежал дог, черный, с белыми пятнами. На спине "Желтого Кита", где помещался муниципалитет, как только мы подплыли к нему, побежали строчки экстренного сообщения: "Граждане Города Осьминогов! Поздравьте чету Смит Мери и Джона с рождением их восьмого сына Гарри! Теперь в нашем городе ровно две тысячи жителей! Мери прекрасно себя чувствует. Гарри весит 4 килограмма 200 граммов, рост 45 сантиметров! Приветствуем двухтысячного гражданина нашего города!" Затем появилось объемное изображение: врач в белом держал в руке орущего во все горло Гарри Смита. Лина едва успела передать поздравления счастливым родителям, как уже диспетчер, а не автоматы, сообщил совершенно невероятное известие. Невероятным в нем было то, что тигровые звезды не двигались, как прежде, по грунту, а плыли, огибая препятствия. Костя и здесь нашелся. - Ничего удивительного, - сказал он, - мы уже были свидетелями того, как они взбирались на палубы судов... И новое сообщение, заставившее нас занять круговую оборону: погиб один из бойцов-дружинников, вступивший в борьбу с тигровой звездой. Штаб дружины приказал бойцам уйти в укрытия и предоставить поле боя "специальным частям", то есть нам. Считалось, что мы вооружены самыми современными средствами борьбы. Дежурный по штабу подозрительно бодрым голосом информировал жителей города: - Отряды располагают новейшими моделями роботов-амфибий, вооруженных ультразвуковыми пушками, каждый боец снабжен игольчатым ампулометом, электрическими гарпунами и вибраторами Симада, лишающими звезды ориентировки. В заключение дежурный послал нам приветствие и выразил надежду, что мы к утру очистим "небо" над городом, и пообещал слушателям, что самые захватывающие эпизоды битвы с пришельцами из глубин Кораллового моря будут немедленно передаваться по каналам телевидения. Трансляция уже началась... Вступил мягкий женский голос: - Дорогие друзья, мы наблюдаем с вами редчайший вид животного, неизвестного еще науке. Океан прислал нам еще одного представителя из своих глубин. Вот сейчас на ваших экранах "оно" - чудовище пока не имеет имени - разбросало все свои щупальца; сжимая их, "оно" выбрасывает воду из-под мантии, создавая реактивную силу для движения. Что понадобилось ему в наших краях, почему "оно" вышло к берегу вслед за тигровыми звездами, мы не знаем; по всей вероятности, в глубинах произошли какие-то изменения. Я склонна думать, что перед нами одна из разновидностей этой ужасной звезды, потомка "подушки акулы" или "диадемы дьявола", потребительницы коралловых полипов. Сейчас "оно" парит, как манта, у которой видоизменились крылья, но это чудовище в три раза больше самой крупной из наблюдаемых нами мант! "Оно" сейчас движется только с помощью своих бесчисленных "рук", в данный момент похожих на чудовищные перья. Вы замечаете, в этом ракурсе у нее поразительное сходство с гигантским глубоководным кальмаром? Кошмарное создание, не правда ли? Как мы еще мало знаем мир, в котором живем! Нам неведомы глубины океана, лежащие от нас всего в нескольких километрах... - Помолчав, она продолжала: - "Оно" заинтересовалось нашей обзорной башней. Плывет прямо на меня... Теперь, дорогие телезрители, "оно" вышло из поля объектива. Какие у него глаза?.. - Послышалось частое дыхание дикторши, ее сдавленный крик, что-то затрещало, зазвенело - и все стихло. Весь наш отряд собрался над центральной площадью, и мы на предельной скорости поплыли к информационному центру, расположенному в километре от "Желтого Кита". - Только бы успеть! - вслух подумала Наташа Стоун. Костя ответил ободряюще: - Ничего не случилось. Просто нервы... Раздался характерный треск: Тосио дал очередь из пистолета по первой тигровой звезде, ползшей между зданиями. Кто-то еще выстрелил: тигровок показалось множество. Но Наташа Стоун приказала прекратить стрельбу и не отходить в стороны. Тигровки сейчас казались нам безобидными созданиями по сравнению с невиданным чудовищем, напавшим на подводный телецентр. Отряд двигался без остановок. Стояла жуткая тишина. Почему-то молчали станции наблюдения. Наконец диктор отдела информации подозрительно бодрым голосом сказал, что для тревог нет оснований; видимо, пришелец из глубин повредил передаточные антенны, и сейчас специальная часть займется исправлением, а заодно и охотой на чудовище, столь бесцеремонно нарушившее покой горожан. Он сказал, что временно прекращает передачи, так как город объявлен на осадном положении и вся связь переходит в руки штаба обороны. Громко сказано - штаб обороны! Получилось так, что ребята из штаба обороны очутились в здании с непроницаемыми стенами для ультразвуковых колебаний и с антеннами, сорванными заползшей на крышу тигровкой. Гравитационных аппаратов, этой новинки, у них еще не было. Только автоматические стражи добросовестно уведомляли о появлении звезд и существ, похожих на кальмаров, да еще досаждали многочисленные любители-гравитационники. Невесть каким путем они узнали о сенсации и стали со всех континентов, морей, ракет и летательных аппаратов всех видов интересоваться положением дел. Только после краткой и внушительной речи Чаури Сингха любители замолчали, и Наташа Стоун могла поддерживать связь и с Центральным постом и с Советом Лусинды. Внезапно город погрузился в темноту, только рдели несколько лунообразных светильников, которые можно было легко спутать с телами фосфоресцирующих медуз, на разных горизонтах повисших над городом. Странная, гнетущая тревога охватила нас. Кто-то простонал. Пловцы жались друг к другу. - Включите свет! - приказала Наташа Стоун. Рефлекторы, направленные на дно, осветили красный купол главного здания, затем... башню, то есть то, что от нее осталось: зубчатое основание, груду стекла, зловеще сверкавшую среди темных водорослей. - Скорость пять километров! - приказала Наташа Стоун. - За мной! - Я не могу! - простонала одна из девушек команды "Катрин". - У меня руки... пистолет... Тосио подхватил аквалангистку, медленно опускавшуюся на дно. - Возьмите себя в руки, - как-то вяло сказала Наташа Стоун. - Все это совсем не страшно. У нас Тритоны... "Оно" показалось совсем близко. Я разглядел глаза величиной с блюдо для фруктов, бесконечно длинные руки. "Оно" повисло над стеклянной галереей, соединяющей телецентр с соседним зданием, и галерея стала разваливаться, дробились стены, рушились мощные опоры, тучей поднимался песок, ил, обрывки водорослей. Костя и Тосио открыли огонь из пистолетов, только "оно" не обратило на них никакого внимания, а может быть, ребята мазали. Я не стрелял, а с любопытством и без всякого страха рассматривал чудовище, медленно скользившее к другой галерее. Стекло почему-то вызывало у него гнев. Может быть, длинная галерея ассоциировалась в его мозгу со щупальцами врага, "оно" видело в них угрозу и уничтожало своим мощным ультразвуковым локатором? Чудовище проплыло совсем близко от нас, не обратив на нашу "стайку" особого внимания, только повело было в нашу сторону "передними руками" и, будто раздумав, отвело их назад. - Стреляйте! - задыхаясь, крикнула Наташа Стоун. - Ультразвуковой! Тритонами! Черт подери! Три наших командира почти одновременно открыли огонь из пушек, вмонтированных в Тритонов. "Оно" дрогнуло, его пернатая мантия раздулась, затрепетала, и чудовище с непостижимой скоростью отпрянуло в темноту. - Уф, ну дела! - тяжело вздохнув, сказал Костя. - Кажется, мы его подбили, но... Что с вами? - И он подхватил ближайшую аквалангистку, потерявшую вдруг сознание. Они с Тосио по приказанию Наташи Стоун перешли в центр нашего отряда. Еще более тягостное, тошнотворное чувство охватило меня. Хотелось на все махнуть рукой и опуститься на дно, где тягучей массой двигались тигровые звезды. "Оно" - их вождь, - вяло пронеслось в голове. - И совсем неплохой парень этот вождь! Как он бьет стекла, приятно посмотреть! Пусть бьет, а я отдохну". - Идиот! Ты что? - услышал я Костин голос и почувствовал удар между лопаток. - Болван, цепляйся карабином к моему поясу! Но у меня уже прошло отупение, вернее, "оно" перестало обстреливать нас; видимо, я попал в центр пучка его убийственного радара и поэтому так скверно вел себя. Прошло более часа с начала нашей встречи с "хозяином океанских глубин" - так впоследствии назвал его один из репортеров Всемирного вещания, - нам же казалось, будто прошло всего несколько минут. За это время Совет Лусинды мобилизовал все свои ударные силы, и мы слышали и видели работу аквалангистов: треск выстрелов, команды, загорелись светильники. И все-таки нам не стало легче. Предстояло пережить еще немало неприятных минут. Наташа Стоун сказала, чтобы о нас не беспокоились, что мы еще не применили все боевые средства Тритонов и сами разделаемся с противником. Все же к нам подплыл батискаф с мощным прожектором и с десяток аквалангистов, вооруженных тем же оружием, что и наш отряд. Всех травмированных взяли на санитарный батискаф. Прожектор осветил пришельца. Чудовище находилось в пятидесяти метрах. Наш противник не хуже любого кальмара менял окраску: сейчас в лучах прожектора он сначала был свинцово-серым, а затем стал раскаляться, как древесный уголь. - Как он похож на дракона! - сказал Тосио. Отряд аквалангистов Лусинды дружно застрекотал своими иглометами. Тритоны открыли огонь из пушек. Пришелец позеленел и двинулся на нас, медленно, вытянув вперед "руки" с пальцами-крючьями. Наташа Стоун бросила на таран своего Тритона. Вначале он стремительно рванулся, но затем сбавил ход, остановился и разломился надвое; та же участь ожидала и нашего робота, посланного Линой. Последнего Тритона "оно" схватило "руками" и свернуло в штопор. Теперь под воздействием его радара оказались ребята из Лусинды, и мы могли видеть, как безвольно застыли они в разных позах, забыв об оружии. Зато теперь наш отряд оказался в наивыгоднейшем положении: пришелец открыл свой левый бок. Костя и Тосио первыми начали стрелять. Тысячи игл вонзились в бок чудовища. Оно окрасилось в зловещий фиолетово-сизый цвет, развернулось и молниеносно исчезло в темноте, как и в первый раз. РАЗГОВОР Для отдыха штаб обороны Города Осьминогов отвел нам лаборатории подводной биологической станции. Девушек мы оставили в секции моллюсков, пол которой покрывал толстый индийский ковер, на нем они и расположились. Нам, мужчинам, достались на выбор кабинеты ученых; в одном из них, довольно обширном, где работал известный ихтиолог Соломон Бражнин, расположилась и наша троица. Сняв снаряжение, Костя устроился на диване, мы с Тосио заняли кресла. Костя спросил, сладко зевая: - Надеюсь, вы не против, что я первым подремлю на этом жестком прокрустовом ложе? Тосио ответил на это: - Ни у кого из нас не повернется язык выражать протест. Мы только можем сожалеть, что ложе недостаточно удобно. Ты заслужил постель из пуха гагары. - Это еще за какие подвиги? - О, скромность - неотъемлемое качество истинного мужества. - Продолжай. Твоя лесть доставляет мне удовольствие. - Нет, кроме шуток, Костя, ты дрался здорово, и мы с Ивом награждаем тебя этим диваном. - Благодарю, ребята. Вы настоящие друзья. Через два часа можете стащить меня на пол и ложиться сами, вы с Ивом вполне поместитесь. Только вряд ли я смогу уснуть после всего, что произошло. И если говорить, отбросив в сторону иронию, что действительно заслуживает упоминания в мировой хронике событий, так это Наталья Стоун. Я, ребята, больше не смогу называть ее Наткой. Какое самообладание, смелость, ясность в оценке обстановки! Она не дрогнула, когда погибли все наши Тритоны. А ведь, образно говоря, у всех у нас "чесались пятки", хотелось удрать подальше от этого глазастика. Не так ли, друзья мои? - Были мгновения, - признался Тосио, - когда борьба казалась бессмысленной, но никто даже не догадался, что и у тебя "чешутся пятки", а это одно из главнейших качеств настоящего полководца. Костя потянулся на своем шикарном ложе. - Ты, Тосик, известный льстец, но должен сказать тебе, что мне приятны твои глубокомысленные выводы. Ты довольно тонкий психолог, Тосио-сенсей... Но как хочется спать!.. Да ты уже спишь! Ив, он спит, а я выкладываюсь перед ним. Хитрюга Тосик... - Костя умолк и скоро стал лихо посвистывать носом. Лишь я ворочался в своем кресле. Сон не шел ко мне. Чтобы превозмочь нервную усталость, лучше всего расслабиться и сосредоточить все помыслы на чем-либо приятном, не требующем глубоких размышлений; например, воссоздать картину спокойного моря с парящими над ним альбатросами или представить себе пейзаж средней полосы России с мягкими очертаниями холмов, зубчатым бором вдали, цветущим лугом, голубой полоской ручья... На этот раз перед глазами наперекор моим усилиям возникали пришелец, тигровые звезды, сверкающая груда стекла от разрушенной телевизионной башни. Не в силах освободиться от впечатлений дня, я нашел выход: стал наблюдать ночную жизнь за окном кабинета. Большое, во всю стену, окно из толстого армированного стекла служило стенкой необъятного аквариума. За окном в серо-зеленом сумраке шла напряженная жизнь ночной Лагуны. Лунообразный фонарь освещал газон из морских перьев, окаймленный древовидными оранжевыми кораллами. Извиваясь, проплыла мурена, среди морских перьев и коралловых ветвей мелькали рифовые рыбки самой невероятной окраски. Я до сих пор изумляюсь, с какой щедростью природа расточает свое искусство декоратора на создание своих бесчисленных творений. Мое внимание привлекли широкие светлые полосы на оконном стекле; они причудливо переплетались, создавая странный, почему-то волнующий рисунок. Присмотревшись, я увидел и "художника" - огромную улитку. Переливаясь, как драгоценная раковина, она медленно двигалась из левого угла рамы, оставляя за собой дорожку. Улитка чистила стекло, съедая на нем налет из крохотных водорослей. Неслышно вошла Наташа Стоун в белом лабораторном халатике. - У тебя тоже все спят, - сказала она. - А я вот, как и ты, не могу уснуть, да мне и не хочется. Я уступил ей кресло, принес себе другое из соседнего кабинета. Наташа протянула руку к окну: - Какой у тебя прекрасный вид! У нас окна темные, выключили свет, а вернее всего - разбили фонари. Наверное, мои девчонки не особенно меткие стрелки. Как они еще не поранили друг друга... Я встал было на защиту экипажа "Катрин", да Наташа сказала тоном, не допускающим возражения: - Я же видела, как они били светильники по всему городу. Как будто старались угодить пришельцу. - Может быть, случайно и разбили один-другой светильник. - Конечно, не нарочно. От страха. Ты знаешь, как я сама испугалась! До сих пор вся дрожу. И откуда он только явился... - Помолчав немного, она сказала: - Что-то подозрительно тихо. Штаб обороны молчит. Молчат стражи-автоматы, молчит служба информации, но там ребята только вникают в ход событий, у них еще очень мало данных. Но это и хорошо, что не поднимают шума. Ты знаешь, - обратилась она ко мне доверительно, - иногда у меня даже мелькает мысль, что все это нереально. Как он расправился с Тритонами, разрушил телецентр! Что, если мы участвовали в киносъемках? На газон перед окном выползла тигровая звезда. Трепеща своими руками-щупальцами, она пожирала морские перья. Мгновенно куда-то исчезли все рифовые рыбы, только что стучавшие носами в оконное стекло. Я хотел сказать Наташе, что, к сожалению, все это далеко не инсценировка, но она уже спала, свернувшись калачиком в широком кресле. И меня наконец-то потянуло ко сну. Я закрыл глаза, и мне снилось, что я очутился на причале возле своей лаборатории. Ко мне подплыл Пуффи, вылез по трапу, сел, свесив ноги. Я не удивился, что у него человеческие ноги и на носу темные очки. Он сказал печально: "Такие-то наши дела, Ив. Вот и я обменял свои плавники на руки и ноги, а что толку? Теперь меня и морской попугай обгонит. Пойду-ка я к Великому Кальмару и попрошу, пусть сделает все, как было..." Словно из тумана, выплыли лица моих друзей. Наташи Стоун не было в нашей комнате. Костя сказал, потягиваясь: - Надо заранее выработать общую тактику, а не вести себя так, как мы вели себя в вечернем сражении. Странно, что мы так легко отделались. Но тогда был один пришелец, а сейчас пока три. Слышишь, Тосик, - три! Тосио ответил: - У тебя, Костя, мышление полководца. Да, нам нужна стратегия борьбы с пришельцами и сносное оружие. Натали сейчас ведет переговоры со штабом, она сторонница автономных действий в том же составе. Вошла Наташа, щеки ее пылали. - Уф, насилу удалось отстоять вас, ребята! Хотели всех троих зачислить в дружину самообороны при штабе, а нас держать в резерве. Но теперь мы опять вместе. Наш отряд будет вполовину меньше. Всех, кто не оправился от потрясения и по другим причинам не жаждет встречи с пришельцами, я оставляю в резерве, а мы сейчас выступаем. Наша зона - центр города. Остальные отряды, прибывшие из Лусинды, взяли на себя окраины и подступы к городу. Вы, надеюсь, готовы? - О, Натали! - воскликнул Тосио. Костя добавил: - Вот только Ив окончательно проснется, и мы готовы к встрече с пришельцами. Только с чем мы их встретим? Наташа сообщила, что штаб пришлет в наше распоряжение четыре тяжелых штуцера, из которых стреляют акул, и еще двух Тритонов, но она решила их не брать, так как пользы от них никакой. На что она надеется, так это на ультразвуковой монитор, который используется для дробления скальных пород под водой. Монитор остался еще от строительства города и сейчас извлечен из музея Лусинды. - По описанию, это настоящая пушка, - заключила она. Вздрогнул пол, погас светильник, спрятанный где-то меж потолочных балок, за окном разлилась угольная чернота; там изредка вспыхивали и гасли комочки голубого пламени, извергаемые креветками и крохотными кальмарами. Тигровая звезда, как гигантская драгоценность, переливалась разноцветными огнями, рубинами горели се глаза на кончиках щупалец. Наташа сказала очень тихо: - Наверное, пришельцы разрушили канал энергоснабжения: он идет по поверхности рифа, его желтая светящаяся оболочка очень заметна. Не зажигая фонарей, мы поспешно готовились к выходу в Лагуну. Тосио не мог найти маску, куда-то завалился мой иголочный пистолет. Костя ворчал, что кто-то (видимо, мы с Тосио) переложил куда-то со стола все его снаряжение. Внезапно сразу несколько кальмаров с разлета ударились о стекло и осветили всю комнату. Несколько секунд достаточно, чтобы обнаружить пропажу. - У нас, - сказал Костя, - никогда и ничего не теряется. Хотя последнее можно объяснить только чудом, да еще с помощью черной магии нашего сенсея. Наташа не могла оторваться от окна, рассматривая тигровую звезду. - Смотрите, у нее все время меняется рисунок, - сказала Наташа. - Колдовство какое-то! Неужели мы уничтожим такую красоту, пусть и ядовитую? Все же она порождение природы. Может, в ней есть смысл, непонятный еще нам? - Как ты права, Натали! - взволнованно отозвался Тосио. - И все же у нас нет выбора... Окно вновь скупо осветилось, на этот раз источник света исходил неизвестно откуда. Готовые выйти из комнаты, все мы невольно замерли у окна. Свет становился ярче. - Нет, это не зажглись подводные луны, - сказала Наташа. - Мне что-то страшно, мальчики. Тосио положил ей руку на плечо: - Ничего особенного. После того, что мы видели, пугаться вообще нельзя... Он замолчал. Свет становился не ярче, а как бы гуще, неестественный свет морских глубин. Метрах в двадцати от окна, очень медленно, проплывал пришелец. Вытянутые вперед "руки" чудовища отливали тусклым серебром. На его словно прозрачном светящемся теле четко обозначался странный рисунок из ярких зеленых точек и линий, рисунок то разгорался, то мерк. Пришелец исчез, оставив в нас щемящую тревогу. - Уф! - произнесла Наташа. - Вот страшилище! Я думала, что он разобьет наше окно, и не могла пошевелить пальцем, даже не надела маску. - Я надел, - сказал Костя. - Вот взял и наперекор ему надел. Я и вам кричал, чтобы вы также надели маски, да вы все были как завороженные. Никто не слышал спасительного голоса Кости, может быть, ему показалось, что он кричал. В секции моллюсков, где находились девушки, никто не заметил появления пришельца, их большие апартаменты с плотными шторами на окнах были освещены двумя аккумуляторными фонарями. Геи и Лины мы не увидели среди девушек, спавших на ковре и в креслах. Их мы нашли в вестибюле возле шлюзовой камеры, в обществе двух аквалангистов, доставивших сюда тяжелые штуцера, пушку и ружья, стреляющие реактивными снарядами. Один из аквалангистов, очень высокий и худой, увидев нас, сказал, с надеждой кивая на Гею и Лину: - Ну хоть вы им скажите, что теперь они могут с чистой совестью оставаться здесь. Нас за этим и прислали сюда. - Ни в коем случае, - ответила Лина. - Мы вас не гоним и все же будем тоже сражаться. У нас есть на это больше прав, чем у вас, Питер. Второй аквалангист, пониже ростом, с могучей грудью, махнул рукой: - Пусть. Только чтобы не соваться куда не надо и слушать главного. - Он обратился к Косте, посчитав его командиром группы: - Не так ли, друг? - Хорошо сказано, - в тон ему ответил Костя и представил ему Наташу Стоун. Узнав, что она - командир группы, Питер смешно сжал губы и еле выговорил: - Очень приятно. Так это вы напугали первого пришельца? Второй, желая сгладить двусмысленность Питера сказал: - Он не думает, что вы испугали его своим видом, наоборот - пришелец явно не разглядел вас, а не то у нас был бы другой командир. Вмешался Тосио: - Давайте, ребята, выбираться из дебрей комплиментов, надо действовать. Один из пришельцев только что прошел мимо наших окон. В ответ плечистый аквалангист протянул Тосио руку: - Рой Смит! Всем нам он так же церемонно представился, а Наташе сказал: - Нас с Питером сняли с "Коллинза". Гидрографическое судно "Коллинз"... - "Антони Коллинз", - поправил Питер. - ...Да, "Антони" вам на подмогу. Дьявольски интересно. Мы уже видели ваши звезды, а пришелец, говорят, еще побольше? - Да, это чудовище, - ответила Наташа и приказала выходить в открытую Лагуну. - Одно мгновение, - остановил Рой. - Я насчет распределения функций. Предлагаю нам с Питером доверить гидропушку и по штуцеру в придачу. Парни пусть возьмут реактивное ружье, остальные штуцера и другую мелочь, а вы, девочки, - коробки со снарядами; игольчатые ружья и пистолеты, а также ампулометы надо оставить как ненужный груз. Судя по рассказам, иголки лишь слегка щекочут пришельцев, а от ампул они кашляют. Все засмеялись, и не столько его остроте, сколько странной манере строить свою речь из английских, французских и русских слов. Поняв, над чем мы смеемся, Рой сказал; - Извините, привычка. У нас интернациональная команда, и вот мы решили изучить языки всех плавающих на "Коллинзе", и вот что получилось за полгода плавания - мне все труднее становится говорить по-английски. - Мы тебя великолепно поняли, - сказала Наташа. - Язык действительно очень пестрый. - Затем она спросила, кто против распределения сил, предложенных Роем. - Никого! - Наташа нажала желтую кнопку на панели выпускного люка. Двери медленно разошлись, из камеры пахнуло сыростью, водорослями и другими запахами моря. Светящиеся стрелки часов показывали четыре, когда мы вышли из шлюза и, построившись в боевой порядок, медленно поплыли к границе нашего квадрата. Внизу рдели тигровые звезды, уничтожая аллеи водорослей, клумбы анемонов, коралловые полипы, рыб, моллюсков, крабов - все неисчислимое население рифа. Слышался говор, стук, где-то поблизости работал отряд истребителей тигровых звезд. Штаб передал, что двое из пришельцев, напуганные реактивными петардами, ретировались к востоку, их преследуют три "летающих блюдца", вооруженных пушками. Один из пришельцев проследовал - так и объявил диктор: "проследовал" - в сторону городского парка. В парке находилась злосчастная телевизионная башня. - Наш квадрат, - сказала Наташа Стоун. - Думаю, что мы его не прозеваем, уж очень он нарядно выглядит. Что его тянет к развалинам? Никто ей не ответил: разговаривать в строю не разрешалось, только командир мог позволить себе подумать вслух. Замолчала и Наташа, подчиняясь общему настроению. Мы плыли над погруженными в полную тьму домами. Только иногда кое-где вспыхивал в незанавешенном окне тревожный огонек испуганного "любителя тишины" и мгновенно угасал, чтобы не привлечь внимания пришельца. Тигровые звезды служили нам хорошими ориентирами, а не то легко можно спутать верх с низом, потерять направление в среде, где чувствуешь себя почти невесомым да еще в полной темноте. Из штаба самообороны передали, что летающие блюдца, успешно применяя отпугивающие реактивные мины, обратили в бегство двух пришельцев. В числе других экипажей диктор назвал экипаж Веры и Антона, они находились в десятитонном батискафе под номером 1001. - Счастливое число, - шепнул Тосио и умолк. После небольшого перерыва, когда мы уже подплывали к разрушенной башне Видеоцентра, тот же голос из штаба самообороны обратился к Наташе Стоун, рекомендуя ей только в крайнем случае применять боевые мины и снаряды. - Наша цель, - сказал он, - удалить пришельца за пределы города. Создано Общество охраны пришельцев, и его члены прислали многочисленные протесты против уничтожения нового вида глубоководного животного. В настоящее время, - продолжал штабист, - продолжается совещание Всемирной ассоциации защиты природы, где вырабатывается отношение к пришельцам. Учтите сложившуюся обстановку: огонь открывайте сразу по обнаружении противника с дальних дистанций. Информируйте нас обо всем. Капитан рефрижератора передал, что его ловцы тигровых звезд заметили вблизи места работ большое световое пятно; по окраске оно отличается от излучений гигантских фосфоресцирующих медуз. По всей вероятности, наблюдался пришелец... Действительно, много появилось светящихся медуз, и они сбивали нас с толку. Все же у нашего командира хватило выдержки не открывать огонь по каждому подозрительному пятну. Наконец в двухстах метрах от развалин башни мы все одновременно увидели пришельца; судя по шуму и щелчкам в наушниках, он обстреливал руины. Что-то ему там не нравилось, и он посылал мощные ультразвуковые заряды на груду битого стекла и исковерканных конструкций. Контуры пришельца различались слабо, вдали как бы пульсировало голубое пламя. - Стреляйте хлопушкой! - приказала Наташа Стоун. - Есть хлопушкой! Гея подала цилиндр со светящейся желтой головкой. Рядом с ней парила Лина; у нее в сетке тускло светились убийственные рубиновые цилиндры боевых зарядов. Резкий удар от выстрела отозвался во всем теле. Свет, источаемый пришельцем, закрыло яркое желтое облако. - Попали! Прямо в него! - крикнула Гея. - Еще выстрел! Первое облако еще не рассеялось, как вспыхнуло новое, еще более яркое. - Недолет! - сказал Питер, закладывая новую петарду. - Удрал! - проронил Рой. - Хотя... Действительно, из-за правого края желтого облака затеплился свет, и оттуда вылетел пришелец. Вначале он шел, удаляясь от нас, затем круто развернулся и стремительно помчался на нас. - Боевым... Красным... Стреляйте... Лучше цельтесь... - с расстановкой, борясь с волнением, проговорила Наташа. Костя, Тосио и я открыли огонь еще до ее команды. Автоматы посылали десятки снарядов навстречу огненной лавине. Как и в первой стычке, я почувствовал недомогание. Лина медленно стала идти ко дну. Если бы Костя не успел подхватить ее, мы остались бы без снарядов. Штуцера оказались бессильными против пришельца. Он приближался, только почему-то очень медленно; может быть, разрывы снарядов об ультразвуковой барьер все-таки сдерживали его. Теперь нас стреляло двое: Костя перехватил у Лины сетку со снарядами, а Лину передал Гее и велел им отойти в тыл. Рой медлил. Наташа молча посылала очередь за очередью в надвигающегося пришельца, понимая, что Рой должен стрелять наверняка. И вот с дистанции в пятьдесят метров первый рубиновый снаряд с шипением полетел навстречу чудовищу, раздался сильный взрыв. Пришелец стал медленно подниматься, его щупальца расходились, образуя купол парашюта, свет, исходивший от него, стал настолько резок, что невольно щурились глаза. - Еще... - начала Наташа. Но в это время грянул второй выстрел. Прошло несколько секунд, и мы увидели, как пришелец буквально рассыпался на части; его щупальца, мантия, также испуская голубой свет, медленно опускались на дно. - Все! - выдохнула Наташа. Больше никто не произнес ни звука. Нас тянуло к останкам пришельца. Мы поплыли вперед, забыв о благоразумии, и чуть было не поплатились за это. Спас положение Тосио: - Стойте! Подплывать близко опасно. Его кровь должна быть ядовита! Мы как раз подплыли к причудливому голубому кружеву - сгустку крови. Кровь светилась. Разорванное на куски чудовище продолжало жить, конвульсивно сжимались двадцатиметровые щупальца, на их концах горели добавочные рубиновые глаза. У меня не оставалось сомнений, что пришелец сродни тигровой звезде, одна из ее более совершенных разновидностей. Наташа передала в штаб самообороны о гибели пришельца. Ей ответил все тот же знакомый голос: - Вы находите, что иначе поступить не могли? - Да. - Ну что ж, ничего теперь не поделать. Достанется нам от этих двух покровителей пришельцев, но как-нибудь отобьемся. Направляйтесь к нам, тут заваривается новая каша... Мы развернулись на 180° и поплыли к штабу самообороны, занимавшему здание муниципалитета. Лина почти оправилась. Она плыла, держась за скобу пушки, укрепленной на электромониторе. За скобу уцепились также Наташа с Герой. Костя плыл рядом с ними, развлекая красочными подробностями битвы, которые ускользнули от нашего внимания. Как он уверял, пришельцев было два: один, более робкий, удрал после первого разрыва желтой петарды, второй решил разделаться с нами и поплатился за это. - Как все же это жестоко с нашей стороны! - сказала Лина. - Может быть, это единственные экземпляры нового вида и с ними можно было найти контакты. Костя ответил: - Что касается гибели, то боюсь, что все произойдет наоборот: из каждого кусочка вырастет новый пришелец. Разве ты не видишь явную связь между тигровкой и этим джентльменом? Мы вчетвером плыли замыкающими. Вспыхнули луны, светильники вдоль аллей, появился свет в окнах. Город Осьминогов стряхивал с себя оцепенение. В муниципалитете наши устроили торжественную встречу. В зале заседаний был накрыт стол. Мэр, видный океанограф Артур Волчин, потомок русских эмигрантов, переселившихся в Австралию еще в начале XX столетия, произнес прочувствованную речь, всячески подчеркивая боевые качества наших воинов и патриотов. Он уверял, что благодаря нам отбиты все атаки пришельцев. Он предложил членам совета установить памятный обелиск с нашими именами на берегу при входе в туннель. - Конечно, по традиции, в честь великих граждан города памятники осьминогам устанавливались в самом городе, да вы видите, что получается с таким памятником ровно через неделю: его покрывают мшанки, моллюски, известковые водоросли, и через год он превращается в каменную глыбу. Только чудо может помочь нашим далеким потомкам найти обелиск и отдать должное памяти героев... Он все больше и больше распалялся, а мы сидели и с плохо скрываемой алчностью смотрели на аппетитные блюда - горы устриц, заливное, лангустов, салат, похожий на миниатюрную клумбу. Нестерпимо вкусно пахло черепаховым супом... Костя шепнул мне, еле ворочая сведенными челюстями: - Он нас уморит со своим обелиском! Один из членов муниципального совета, старичок, похожий на Вольтера, предложил: - У молодых людей да и у всех присутствующих выдалась нелегкая ночь, и я думаю, будет вполне целесообразно, если желающие приступят к ужину и в то же время будут наслаждаться красноречием нашего мэра. Члены совета захлопали в ладоши. Зазвенели ножи и вилки. Мэр сделал длительную паузу, ожидая тишины, и затем продолжал свою затянувшуюся речь. Неожиданно для всех он стал говорить о предстоящем строительстве гигантского дома на окраине Города Осьминогов, нижние этажи которого будут находиться под водой, а верхние, как выразился мэр, "купаться в лучах солнца и благодатных дуновениях пассата". Мы набросились на еду. Трудно было представить, что такой изысканный завтрак (была уже половина шестого) приготовил повар-автомат. В бокалах пенилось удивительное розовое вино, приготовленное из морского винограда; оно обладало тонизирующим действием и возбуждало аппетит. Хотя в данный момент мы в этом и не нуждались. Входили аквалангисты из других отрядов, мэр вскакивал, пожимал им руки, приглашал к столу. Чтобы всех усадить, члены совета принесли стол для игры в пинг-понг и стулья из кинозала, куда изредка собирались любители уединения. - Кинозал существует здесь только для того, чтобы, собираясь в нем, ощутить еще больше прелесть одиночества, - сказал мой сосед слева, круглолицый человек с веселыми глазами, уписывая лангуста под индийским соусом. Костя спросил его: - Но вы-то, судя по всему, не принадлежите к числу подводных затворников? - Я-то? - Он засмеялся. - Теперь нет. С этой минуты у меня все покончено с жизнью осьминога, теперь я "вольный сын эфира", - пропел он тоненьким голоском; должно быть, на него сильно подействовал шипучий напиток, а может быть, ему передалось общее приподнятое настроение. Рой, например, все время порывался произнести спич, наши девушки раскраснелись и смеялись над каждым Костиным словом, хотя в его словах подчас не было ничего смешного. Все мы переживали счастье победы, радость избавления от опасности, глубокое чувство дружеской солидарности. - Ну, как здесь условия? - спросил Костя толстяка. - Сам видишь. Стол отличный. Аквариумные пейзажи, прогулки в соленой воде. Тишина. Я, собственно, из-за этой тишины и подался сюда. Дядя меня сманил, брат матери, Серафим Петрович Дрозд. Древнейшая фамилия, должен сказать. Серафим Петрович прямого отношения к морю не имеет, он энтомолог и систематизирует здесь своих букашек, собранных где-то в Бразилии, а я тоже чисто земной человек, инженер-строитель шоссейных дорог. Дядюшка Дрозд уговорил меня отдохнуть в абсолютной тишине, да и по заключению моего врача мне следовало подлечить нервную систему. Вначале я блаженствовал. Сами понимаете: необычность обстановки, тишина, медузы и прочие обитатели моря вокруг... Но однажды я увидел настоящую акулу, а теперь вот всякая чертовщина полезла из глубин. Того и гляди, сожрут. Или, думаете, нет? - Он захохотал, поднимая бокал. - Ничего у них не получится, я больше в воду ни ногой. Сегодня же ринусь в шум и грохот. Знаете, что я наблюдаю? Здесь у меня с нервами стало еще хуже. Раньше я был несколько замкнутым человеком, жена называла меня молчальником, а сейчас я превратился в болтуна, целый час жужжу всякую ерунду. Ну, давайте выпьем за нормальный шум, за солнце и ветер!.. Наташа Стоун остановила словоохотливого инженера: - Я усну сейчас, мальчики, вот здесь, за столом. Есть здесь диваны или кресла? Гея с Линой уже спят! Действительно, Гея и Лина спали, откинувшись в кресле. - Надо перебазироваться, - сказал Костя. В это время часы в виде золотого диска на стене проиграли вступление к гимну солнца и поздравили с наступлением нового дня. Инженер, недовольный, что его перебили - вначале Наташа, затем часы, - сказал: - Я еще ни разу в жизни не пировал в столь ранний час. Уверен, что мне никто не поверит. И опять его перебили. На этот раз кто-то из штаба самообороны: - Возвратилось "Летающее блюдце-105". Команда чувствует себя удовлетворительно. Капитан Хуан Фаллада наблюдал четырех пришельцев, которые, как и преследуемый, скрылись в северо-восточном направлении. Второй батискаф не вернулся. Связь с ним прервана. Начаты розыски... - Но там Вера и Антон! - глухо сказал Костя, пытаясь уложить Наташу в кресло. - Не сметь! Не разрешаю! Спать... Потом. И я с вами, - проговорила Наташа. Она открыла глаза и сидела, безнадежно борясь со сном. Встали из-за стола и подошли к нам Питер и Рой. Питер спросил: - Вы не против, если мы также отправимся с вами на розыски? Тосио ответил: - Благодарим вас, да в "блюдце" может разместиться от силы три человека, а сами знаете, как следует экономить кислород в таком походе. Рой сказал: - Тосио прав, но вы можете рассчитывать на нас и, если что, ждите нас на другом "блюдце". Мы пожали им руки. Девушки расцеловали их. Второй этаж мэрии занимала гостиница для туристов. Мы проводили туда наших спутниц и передали роботу-горничной, а сами пошли искать видеофон, чтобы связаться со штабом самообороны. Казалось, что во всем здании был только один переговорный аппарат - чтобы как можно меньше нарушать тишину и покой Города Осьминогов, видеофон использовали только в экстренных случаях. В одном из пунктов правил поведения в этом городе говорилось, что обмен информацией между членами Общества тишины производится письмами, а в экстренных случаях телеграммами, что телесвязь предназначена главным образом для служебного персонала. - Вот заведение! - ворчал Костя. - Я бы тут и дня не прожил. Полюбуйтесь! - Он показал на табличку, прикрепленную к стене возле кабины для переговоров. "Громкое слово - как выстрел над ухом". "Думайте беззвучно". "Словом можно сразить, как атомным пистолетом". "Учитесь властвовать собой!" И ниже: "Для словесной разрядки пользуйтесь герметическими комнатами, они расположены на каждом этаже, их двери окрашены в желтый цвет". Тосио вошел в прозрачную кабину для переговоров. Ни один звук не просачивался из-за ее толстой, плотно пригнанной двери, мы только видели, как Тосио шевелил губами. Разговаривал он около двух минут, что для Города Осьминогов очень долго. Наконец он вышел и сказал: - Разрешили, когда узнали, с кем имеют дело. Вот одно из преимуществ славы! Нас вытолкнуло сжатым воздухом из выходного шлюза, и мы попали в голубые утренние сумерки. Столб воды, давивший на ка