ошения Эдстрема и Фрост были хорошими? Не было ли у него каких-либо личных мотивов для убийства? А. Перес. Думаю, не было. Их отношения всегда были ровными, товарищескими. Мне, во всяком случае, так казалось. Следователь. Проведенный повторно обыск на квартире Эдстрема позволил нам обнаружить записку Анны Фрост к нему. Вот эта записка. Вы узнаете ее почерк? А. Перес. Да, это ее почерк. Следователь. Графологи подтвердили, что записка написана рукой Анны Фрост. В ней сказано: "Увидимся в восемь часов вечера у кинотеатра". Следовательно, какие-то личные отношения у них были? А. Перес. Может быть. Я об этом не знал. Следователь. Как вы считаете, могла Анна Фрост быть любовницей Карла Эдстрема? А, Перес. После этой записки я ничего не знаю. Мне всегда казалось, что не могла. Но сейчас мне трудно сказать. Хотя, повторяю, я всегда был убежден в невиновности Эдстрема. Последние несколько дней Виктор безуспешно разыскивал фотографа. Он побывал у Вальрафов, беседовал с его вдовой. Безутешная женщина ничего сообщить не могла. Она не знала ни адреса фотографа, ни его имени. И вообще не подозревала, что у ее Вальтера был знакомый фотограф. Виктор знал, конечно, что у женщины уже побывали следователи ФБР, но им не удалось ничего выудить. И вот теперь он на свой страх и риск объезжал всех нью-йоркских фотографов. Их набралось более шестисот. Предусмотреть или придумать какую-либо систему он просто не сумел. Приходилось по одному объезжать их. Только сегодня он помял всю бессмысленность своих поисков. Конечно, ФБР уже проверило всех фотографов, и если его не нашли, значит, его или не было, или он не зарегистрирован. Асенов даже остановил машину от неожиданности. Значит, напрасно ФБР ищет фотографа. Он вдруг вспомнил, как Вальтер несколько раз обращался к услугам одной небольшой фирмы по производству химических реагентов. Как называлась эта фирма? Кажется, она была расположена в Трентоне, это же совсем недалеко от Нью-Йорка. Он резко повернул машину к месту своей работы. "Фольксваген", набирая скорость, помчался по Манхэттену. Скоро показалась Пятая авеню. Он оставил машину недалеко от дома, на стоянке, и почти бегом направился к зданию. Поднялся на лифте на двенадцатый этаж и предъявил дежурному охраннику свое удостоверение. Кивнув головой, охранник открыл ему дверь. Он еще раз предъявил удостоверение и, получив специальную карточку, спешно направился в лабораторию. В это позднее время в лаборатории горел свет. Виктор осторожно открыл дверь. За столом, углубившись во что-то, сидел Антонио. - Добрый вечер, Антонио. Что вы тут делаете в одиночестве? - Я не один, мистер Асенов. Нас здесь пятеро. Остальные в лаборатории по соседству. Слышите их голоса? Снова срочная информация. Приходится обрабатывать. У вас тоже неотложное дело? - Вы не помните, Антонио, с какой фирмой поддерживал связь ваш руководитель Вальраф? Фирма по производству химреагентов в Трентоне. Он еще запрашивал у них какую-то информацию. - Конечно, помню. - Эксперт встал и, хромая, подошел к одному из стеллажей. - Вот, пожалуйста, "Юнайтед карбайд". А в чем дело? - Ничего, просто хотел проверить, эта фирма или нет. Большое спасибо. - Виктор вышел из лаборатории. По коридору шли двое. Увидев Асенова, они остановились. Это были региональные инспектора Луже Баррето и Сэй Гомикава. - Что ты здесь делаешь так поздно, Виктор? - спросил его Гомикава. - Ваша смена давно кончила свою работу. - Да у меня были дела в лаборатории, - уклончиво ответил Виктор. - Хотел узнать некоторые данные. Могут понадобиться. Попрощавшись с инспекторами, он дошел до конца коридора, предъявил удостоверение охраннику, отцепил карточку, вышел за дверь, снова показал удостоверение и вошел в лифт. Итак, "Юнайтед карбайд". Эта фирма иногда помогала Вальрафу и его лаборатории какими-то химическими реактивами. Они сотрудничали уже давно. И кажется, у них был свой фотограф. Нужно ехать в Трентон. Это целых три часа езды. Виктор посмотрел на часы. Уже десятый час вечера. Сегодня он не успеет. Значит, завтра нужно отпроситься с работы пораньше и выехать. А что он скажет начальству? Что едет искать свидетеля, подтверждающего алиби Эдстрема? Нет, это не подходит. Может быть, ему стоит прямо сейчас съездить туда. Наверняка в фирме есть дежурный, или хотя бы он может узнать на месте, кто глава фирмы. А через него и выйти на этого фотографа. Так ехать или нет? Садясь за руль, Виктор еще сомневался. Он включил зажигание, автомобиль медленно тронулся с места. Автоматически рука потянулась к включателю радио. Почти сразу за щелчком раздался голос диктора: "Федеральное бюро расследований считает, что убийство в Лос-Анджелесе не имело места. Однако некоторые журналисты серьезно полагают, что Мерилин Монро была убита. Мотивы убийства кроются в ее слишком близких отношениях с тогдашним министром юстиции США Робертом Кеннеди". Он дослушал сообщение до конца и повернул машину на юг. Все-таки лучше ехать в Трентон прямо сейчас. В кармане у него удостоверение сотрудника ООН. Он, правда, не имеет права ехать дальше Нью-Джерси. Но Трентон расположен почти на самой границе с Пенсильванией, в самом Нью-Джерси. Так что местных законов он не нарушит. Только надо не сбиться с пути, что почти невозможно, учитывая превосходное состояние дорог в Америке. Первые пятнадцать километров, после того как он выехал из Нью-Йорка, прошли спокойно. Но, сворачивая направо, Виктор вдруг заметил темно-синий "фиат", который преследовал его, почти не отрываясь. Неужели опять кто-нибудь из местных детективов? Виктор прибавил скорость. "Фиат" также увеличил скорость. Он почувствовал, что начинает нервничать. Это уже выходило за всякие рамки. Неужели не могут оставить его в покое?! Он остановил автомобиль на трассе, метрах в пятистах от заправочной станции. "Фиат" замер в тридцати метрах от него. Потушил фары. В машине сидели двое. Виктор, решительно хлопнув дверцей, вышел из своего автомобиля и зашагал в сторону "фиата". Внезапно машина его преследователей резко рванула с места. Только в последний момент каким-то чудом ему удалось увернуться от стремительно летящей на него массы железа и стекла. "Фиат" с ревом скрылся в ночи, а он еще долго стоял на дороге. Сильно болело плечо: он ударился, падая на асфальт. Нет, это явно не "детективы". Кто-то серьезно хочет убрать его. Наверно, решили помешать ему попасть в Трентон. Он упрямо тряхнул головой. Ничего не выйдет! Забравшись в машину, он дал полный газ, и его "фольксваген" сильно рванул с места. Уже проезжая заправочную станцию, Виктор достал свой пистолет и положил рядом на сиденье. В Трентон он въехал в первом часу ночи. Еще светились огни, слышался смех из переполненных баров. Виктор подъехал к одному из таких заведений. Убрал пистолет в карман и, выйдя из машины, сильно хлопнул дверцей. Вошел в бар. В нем было довольно много людей. Виктор подошел к бармену. - Добрый вечер. - Добрый вечер, синьор. - Бармен был явно мексиканец. - Скажите, пожалуйста, вы не знаете, где находится компания "Юнайтед карбайд"? - спросил Виктор, старательно выговаривая название фирмы. Бармен засмеялся. - Что вы, синьор! Какая компания! В ней и работает всего десять - пятнадцать человек. - Они производят какие-то химические реактивы? - спросил Виктор. - Скорее перепродают, синьор. Они ведь только перекупщики. Хотя и неплохие ребята. - А свой фотограф у них есть? - Виктор затаил дыхание в ожидании ответа. - Конечно. И очень хороший. Видо Дренкович. Он приехал из Канады. Он и меня пару раз щелкнул. Очень забавный старик, но странный какой-то. - А где он живет? - Виктор чувствовал, что напал, наконец, на след. - Недалеко отсюда. Прямо у порта. Вам повезло, синьор, что вы спросили у меня. Я здесь всех знаю. Город, правда, сильно вырос за последнее время, но все равно я многих знаю. Я даже знаю многих студентов из Принстонского университета. А их там довольно много. - Бармен отличался особой разговорчивостью. - Вы не могли бы мне написать адрес? И если можно, дайте стакан кока-колы, - решил Виктор. Бармен широко улыбнулся. - С удовольствием, синьор. Это настоящий напиток джентльменов. Так говорят по телевизору. - Мексиканец ловко откупорил одну бутылку, достал высокий стакан, бросил туда несколько кусочков льда, и вылжл всю бутылку. Пока Виктор пил, бармен быстро написал адрес Дренковича на бумаге. - Вот здесь проедете налево - я нарисовал вам и схему, чтобы вы не заблудились. - Спасибо. - Виктор положил на стойку доллар. - Сдачи не надо. - Вам спасибо, синьор. - Мексиканец уже обслуживал другого. - Что вам угодно, синьор? "Фольксваген" медленно катил по неосвещенным улицам. Доехав до пристани, Виктор свернул направо. Показались маленькие одноэтажные домики. У дома номер четырнадцать Виктор остановил машину. Вышел, осмотрелся. Было очень тихо. Здесь, видимо, жили рабочие порта, рано ложившиеся спать. Он направился к дому. Постучал. Тишина. Он постучал еще раз. Старческий голос за дверью тихо спросил: - Кто там? - Мне нужен Видо Дренкович, - отозвался Асенов. - А кто вы? - Я клиент "Юнайтед карбайд", - решил соврать Асенов. - Мне нужно поговорить с Видо Дренковичем. Дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял старик лет семидесяти. Слезящиеся глаза внимательно осматривали гостя. - Проходите. - Он чуть посторонился. Виктор прошел в комнату. Всюду царили грязь и беспорядок. Оглядевшись, Виктор сел на единственный стул. Старик сел рядом, на кровать. - Ну, что вам нужно? - спросил он. - Вы Видо Дренкович? - Да, я. - Вы фотограф компании "Юнайтед карбайд"? - еще раз спросил Виктор. - Да, это я. Говорите, что вам нужно, и побыстрее уходите. Я очень устал и хочу спать. - Я из Нью-Йорка, - сказал Виктор. От него не ускользнуло, что при упоминании этого города старик вздрогнул - Две недели назад вы звонили своему клиенту, который часто пользовался вашими услугами, - Вальтеру Вальрафу. - Что с ним случилось? Я звонил ему домой, никто не отвечал. - Он умер от сердечного приступа. Старик помолчал, затем дребезжащим голосом спросил: - У вас нет сигарет? - Я не курю. - Вы на самом деле приехали из Нью-Йорка? Вы следователь или полицейский инспектор? - Ни то ни другое. Я друг Вальтера Вальрафа, - решил чуть соврать Виктор. - А почему вы решили, что я должен быть из полиции? - Я ведь все слышал, - неожиданно сказал старик, - но боялся идти в полицию. Я - эмигрант. Еще во время войны бежал из Югославии, а потом из Канады. У меня всегда были неприятности с полицией. И когда я услышал, что кого-то убивают, я просто испугался. - Значит, вы слышали по телефону выстрелы и крик? - спросил обрадованный Асенов. - Да, - подтвердил старик. - Я позвонил, поднял трубку какой-то незнакомец. Мы не успели сказать и несколько слов, как раздались выстрелы. А до этого был громкий женский крик. Я услышал, как говоривший со мной воскликнул: "Боже мой! Там, кажется, убивают Анну!" и бросил трубку. Я мучился несколько дней. А потом решил позвонить Вальтеру. Но никто не отвечал. Или отвечали незнакомые голоса. А я боялся спрашивать. Что мне оставалось делать? Не в полицию же идти. Кто мне поверит? И потом, если нужно найти меня, полиция наверняка это быстро сделает. Вот почему я с того дня живу в постоянном страхе. Я словно чувствовал что-то. - А вы не могли бы подтвердить завтра свои показания в Нью-Йорке? - Виктор был доволен. Похоже, Эдстрем говорил правду, утверждая, что в момент убийства он находился в соседней комнате. - Я боюсь, - откровенно признался старик. - Я боюсь быть свидетелем, боюсь кому-то помешать или выступить дротив кого-то. Я всего боюсь в этой проклятой стране. - Ладно, - решил Виктор, - сделаем так. Завтра я расскажу следователю о нашем сегодняшнем разговоре, и он пришлет за вами своих людей. Не бойтесь ничего. Вы ведь не обвиняете никого. Вы просто спасете от электрического стула невиновного человека. Ради этого стоит один раз прийти в полицию. Дренкович молчал. Он смотрел в окно. В наступившей тишине иногда слышались далекие крики из порта, шум проезжающих машин, голоса редких прохожих. - Хорошо, - задумчиво произнес старик, - я завтра сам приеду в Нью-Йорк. Но у меня... нет денег, даже на поезд. Виктор быстро достал деньги. - Вот здесь пятьдесят долларов. Этого, думаю, хватит. Обязательно приезжайте. Я не буду говорить ничего следователю. Лучше, чтобы вы сами все ему рассказали. И про наш разговор тоже можете рассказать. Если, конечно, он спросит, откуда вы знаете, что вас разыскивают. - А как мне найти этого следователя? - Приезжайте в Манхэттен, на Пятую авеню. Я напишу вам адрес, номер дома. Подниметесь на двенадцатый этаж. Там будут стоять дежурные. Скажете, что вы знаете, кто убил Анну Фрост. Запомнили? Анну Фрост. Я лучше запишу. А остальное уже пусть вас не беспокоит. Я предупрежу дежурных, и они отведут вас к следователю. Договорились? Старик смотрел на деньги. - Хорошо, - сказал он, - я приеду. - Я обязательно предупрежу дежурных, -пообещал, вставая, Виктор. - И не очень беспокойтесь. Вы только помогаете невиновному, подтверждая его алиби. Я буду вас ждать... Старик поднялся с кровати следом за ним. Шаркая ногами, проводил его до дверей. Уже выходя, Виктор обернулся. При лунном свете лицо Дренковича показалось какой-то комической маской, словно это был неживой человек. Всю обратную дорогу Виктор пребывал в отличном настроении. Ему удалось найти свидетеля. Он подтвердит алиби Эдстрема. О происшествии на дороге он даже не думал. В конце концов, таких автомобильных хулиганов в этой стране хватает. Сейчас главное - Эдстрем. ИЗ ПРОТОКОЛОВ ДОПРОСА РОНАЛЬДА МОУЭТА - ЭКСПЕРТА-КРИМИНАЛИСТА ПО ВОПРОСАМ БАЛЛИСТИКИ ФЕДЕРАЛЬНОГО БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ (Сокращенная стенограмма) (Присутствует Карл Эдстрем - обвиняемый в убийстве Анны Фрост) Следователь. Мистер Моуэт, мы пригласили вас для уточнения некоторых данных по вопросам убийства Анны Фрост. Вам известны ваши права и обязанности? Р. Моузт. Да. Следователь. Здесь присутствуют обвиняемый Карл Эдстрем и его адвокат Генри Саляжван. Ответьте на вопрос: вы осматривали труп убитой Анны Фрост совместно с медицинским экспертом Давидом О. Брайеном? Р. Моуэт. Да, две недели назад. Следователь. Расскажите более подробно о ваших выводах. Р. Моузт. На теле убитой Анны -Фрост мною были обнаружены два пулевых ранения. Обе раны смертельные, так что версия самоубийства полностью исключается. Первая пуля, проникнув через одежду (темно-синюю блузку), вошла в сердце и осталась там. Вторая пуля застряла в левом легком. Причем, произошло завертывание краев входного пулевого отверстия. Убийца стрелял метров с пяти-шести. В обеих ранах отсутствует некоторая часть кожного покрова во входных отверстиях, что естественно, так как пули, входя в кожу, растягивают и разрывают ее. Выстрелы были произведены под некоторым углом, и зона отложения пороховой копоти оказалась несколько расширенной в сторону направления линии полета пуль. Преступление было совершено около семи часов вечера. Стреляли из револьвера, предъявленного мне для опознания. (Протокол опознания прилагается.) Как эксперт, могу совершенно уверенно заявить, что выстрелы были произведены с того места, где был обнаружен Эдстрем с оружием в руках. Проведенная дважды баллистическая экспертиза полностью подтвердила мои выводы. Г. Салливан. Вы полностью исключаете возможность самоубийства? Р. Моуэт. Абсолютно. При самоубийстве в огнестрельную рану вместе с пулей, вылущенной с очень близкого расстояния, попадают различные инородные предметы - газы, копоть. Образуется пороховой поясок. Это вам может рассказать любой медицинский эксперт. Должен быть поясок обеднения, следы действия пороховых газов. Я еще раз подчеркиваю: выстрелы были произведены с расстояния в несколько метров. Однако у меня вызывает недоумение тот факт, что револьвер причинил не совсем характерные разрывы кожи, словно дуло было обернуто носовым платком. Хотя наша тщательная проверка и подтвердила - стреляли именно из этого револьвера. Следователь. Мистер Эдстрем, вам знаком этот револьвер? К, Эдстрем. Да. Этот револьвер из нашей лаборатории. Но я не знаю, как он попал в комнату, где находилась Анна Фрост, и кто стрелял из него. Следователь. Вы настаиваете На том, что, когда вы вошли в комнату, Анна Фрост уже была убита? К. Эдстрем. Конечно. Более того, состояние канала ствола и отсутствие резкого запаха пороховой гари еще тогда показались мне подозрительными. Р. Моуэт. Вы хотите сказать, что из ствола не пахло пороховой гарью? К. Эдстрем. Пахло, но не так сильно, как сразу после выстрела. Словно убийство совершилось не в тот момент, а пятью-десятью минутами раньше. Следователь. Вы считаете это возможным? К. Эдстрем. Нет, не считаю. Г. Салливан. А что думает по этому вопросу мистер Моуэт? Р. Моуэт. Этого не могло быть. Следователь. Мистер Эдстрем, на прошлом допросе вы утверждали, что не имели никаких интимных отношений с убитой. Однако повторно проведенный.обыск позволил органам следствия найти записку Анны Фрост, где она просила вас встретиться с ней у кинотеатра. Вам знакома эта записка? К. Эдстрем. Нет, я ее и в глаза никогда не видел. Это явная провокация. Повторяю: у меня не было никаких интимных отношений с убитой. Г. Салливан. Я протестую! В записке не сказано, что встреча состоится именно с моим подзащитным. Это мог быть любой человек. Записка могла быть подброшена. Следователь. В таком случае ознакомьтесь с, протоколом обыска квартиры обвиняемого Карла Эдстрема. (Протокол прилагается) Он ждал уже третий час. По расчетам Виктора, Дренкович давно должен был быть в Нью-Йорке, если, конечно, он не опоздал на утренний экспресс. Но старика не было. Через каждые полчаса Асенов звонил дежурному, пытаясь выяснить, не появился ли этот долгожданный свидетель, но фотографа по-прежнему не было. В час дня появился Деверсон, который ездил в главное здание ООН, на набережной Ист-Ривер, чтобы сдать необходимые документы. Мрачно пробормотав приветствие, он прошел к своему креслу. Асенов сразу понял, что его коллега не в духе. - Что случилось, Чарльз? Опять неприятности? - Еще какие, - недовольно ответил Деверсон. - Вызывают охранников, дежуривших с нами в тот вечер. Все стараются допытаться, кто именно мог тогда проникнуть на наш этаж. Мистер Оруэлл, правда, считает, что убийца все-таки Эдстрем, но наш генеральный директор сильно сомневается. Думает, что убийца - человек посторонний. Он каким-то неведомым образом мог проникнуть к нам, а затем скрыться. - А как ты считаешь, Карл мог убить Анну Фрост? Неужели ты серьезно веришь в такую возможность? - спросил Асенов. - Знаю, знаю. - Деверсон махнул рукой. - У нас в ЦРУ был даже такой курс - "Этические взгляды возможного противника". Гуманизм, вера в социальную справедливость, в человека - это ваши социалистические идеалы. Вещь, конечно, неплохая. Но для вас. А в жизни я знал много случаев, когда за солидную сумму любой человек мог стать убийцей или предателем. - Все покупается, все продается? - Конечно. И не надо делать удивленное лицо. Просто одни продаются за деньги, других прельщают идеей, Вот скажи откровенно: если я вдруг расскажу тебе о какой нибудь операции, готовящейся против Болгарии или Советского Союза, ты сообщишь об этом на родину? Точько честно. - Да, - не колеблясь, ответил Виктор. - Я коммунист и болгарский офицер. - Вот-вот. И таким образом за свои принципы ты продашь меня. - Это разные вещи, - попытался возразить Асенов. - Оставь, - отмахнулся Деверсон, - это одно и то же. А Эдстрема могли подкупить, предложить большую сумму денег, и он сдался - Неужели ты действительно веришь, что Карл мог убить эту женщину? - снова спросил Виктор. - А кто тогда?! - закричал Деверсон. - Куда исчез тогда этот чертов убийца? На этаже кроме нас, никого не было! Антонио был у нас в комнате! Оба охранника - в конце коридора! Деверсон перестал кричать. Отвернулся, Затем уже спокойным голосом спросил: - Почему ты так убежден, что Эдстрем не убийца? - У меня есть доказательства, - тихо сказал Виктор - Какие доказательства? Конкретно. - Я нашел фотографа, -который подтвердил алиби Эдстрема. Они действительно говорили друг с другом по телефону, когда раздались крики и выстрелы. А значит, Эдстрем не мог быть убийцей. Достаточно тебе этого? - Откуда ты узнал? - заинтересовался Деверсон. - Не все сраау. Я был ночью в Трентоне. Понимаешь, ко мне приходила жена Карла. - Она тоже не верит в то, что ее муж убийца? - усмехнулся Деверсон. - Не перебивай. Я вспомнил, что у Вальрафа были контакты с какой-то фирмой но производству химических реагентов, узнал название фирмы, выехал в Трентон и сумел там найти этого фотографа. - Так сразу? - недоверчиво спросил Чарльз. - Можно подумать, что в Трентоне живет миллион человек. Этот фотограф - старик, эмигрант из Югославии. Видо Дренкович. Он честно рассказал мне, что слышал выстрелы и крики как раз в тот момент, когда Эдстрем говорил с ним по телефону. А ото значит, что алиби у Эдстрема абсолютное. Понимаешь, он не мог быть убийцей. - Хорошо. Предположим, что Эдстрем не виноват. Предположим. Тогда кто? Святой дух? Убийца стоял рядом с Анной, в пяти метрах от нее. Куда он исчез? Испарился? Виктор почувствовал, что начинает нервничать. Действительно, он об этом почти не думал, ему казалось, что главное - доказать алиби Эдстрема. Но кто тогда убийца? И что самое поразительное - почему в таком случав не сработали приборы, их электронная аппаратура, камеры? - И, наконец, главное... Для чего убили Анну? - продолжал Деверсон. - Кому была выгодна ее смерть? Если даже Эдстрему заплатили... Я говорю: если, - добавил он, заметив протестующий жест Виктора, - то и тогда - кто именно заплатил, зачем? - Ты не обидишься, если я расскажу тебе одну интересную историю? - спросил Виктор. - Какую историю? - подозрительно покосился на него Деверсон, - Ты сегодня набит историями. Сначала, кстати, скажи, где этот твой фотограф? - С минуты на минуту он будет здесь, - спокойно ответил Асенов. - История очень интересная. Вчера, когда я ехал в Трентон, на дороге меня едва не сбил "фиат". Водитель явно не хотел, чтобы я попал в Трентон, к Дренковичу. - Как это, чуть не сбил? Ты что, выходил на дорогу? - Я обнаружил, что "фиат" едет за мной, остановился, вылез на дорогу узнать, в чем дело. Твои соотечественники - весьма любопытные люди. Они едва не раздавили меня, но преследовали от самого Нью-Йорка. - А потом отстали? - Да. - И после этого ты привез фотографа с собой? - спросил Деверсон. - Зачем? Он обещал сам приехать сегодня утром. - А если эти люди действительно следили за тобой? Им будет невыгоден такой свидетель. Как ты думаешь Виктор? - Чарльз в упор смотрел на него, прищурив глаза - Не знаю, по крайней мере, "фиат" больше меня в преследовал. Я бы обнаружил слежку. Нет, за мной никто не ехал. Это точно. - А этот "фиат" прицепился к тебе только вчера? - По-моему, да, но... - Виктор замялся, подыскивая слом. - Еще до этого на меня напали двое ребят. Может быть, случайность. Но на грабителей они были мало похожи. Судя по всему, они хотели вырезать у меня аппендикс - Операция, естественно, не удалась, - хмыкнул Деверсон, не сводя взгляда с болгарина. - Не удалась. Я "попросил" их не приставать. Кстати, вопросил довольно вежливо. - Они послушались? - А что им оставалось делать? - Ты доложил об этом случае руководству? - Нет. Я, честно говоря, думал, что это обычное хулиганское нападение. - А теперь так не думаешь? - Не думаю. Судя по всему, я заинтересовал твоих любознательных сограждан. Или твоих бывших коллег. - Не говори глупостей, Виктор. Если мои коллеги всерьез захотят убрать тебя, я не дам за твою жизнь и десяти центов, - сказал вдруг необычно серьезным тоном Деверсон. - Я думаю, тебя хотели попугать. - А кто именно? Ты подскажешь? - Не знаю, - уклонился Чарльз. - Во всяком случае, не мои бывшие коллеги. Это точно. Значит так, - сказал он после небольшого раздумья, - предположим, Эдстрем не виновен. Предположим... Но кто тогда и зачем убил Фрост? По-моему, Виктор, нам надо проверить все дела этой лаборатории за последний месяц. Чем они там занимались с Вальтером? Может быть, там мы найдем ключ к этой тайне. Резко зазвонил телефон, Деверсон поднял трубку. - Да, - подтвердил он, - да, Деверсон. Что у вас случилось?.. По внезапно изменившемуся лицу Чарльза Виктор понял - что-то неприятное. Деверсон еще несколько раз произнес "да, понял" и положил трубку. Затем повернулся к Асенову. - Ты уже догадался, что случилось? - спросил он глухим голосом. - Нет, - ответил Асенов. - Звонили из полиции, там работает один мой знакомый. Только что в районе Уияьямберга автомобилем сбит какой-то старик, прохожий. В кармане у него найден телефон с нашим номером. Пострадавший скончался по дороге в больницу, не приходя в сознание. Тебе все понятно? Виктор вдруг вспомнил слова старого эмигранта: "Я всего боюсь в этой проклятой стране. Я очень боюсь". - Быстрее одевайся, я вызвал дежурную смену. Едем к генеральному директору. Нужно рассказать обо всем! - Деверсон резко поднялся. - Слишком много случайностей... Разрази меня гром, а, похоже, ты прав - Эдстрем не виноват. Но все-таки, кто же тогда убил Анну? - Он обвел взглядом многочисленные приборы и добавил! - И каким образом? Генеральный директор, не перебивая, слушал сбивчивую речь Асенова и короткие, подтверждающие реплики Деверсона. Лишь иногда длинные тонкие пальцы выстукивали едва слышную дробь на большом полированном столе. Уяснив суть дела, генеральный директор откинулся на спинку кресла, задумался. Оба инспектора терпеливо ждали решения начальства. Шеф повернул голову и посмотрел на своего заместителя. - Ну, вы все слышали? Заместитель кивнул головой. Это был человек лет пятидесяти с резкими, грубыми чертами лица, производящий впечатление тугодума. Не многие знали, что он несколько лет возглавлял "голубые береты" из личного состава специальных сил ООН по поддержанию мира в Ливане и был дважды ранен. Его всегда полузакрытые глаза и спокойный домашний облик резко контрастировали с блестящим умом и взрывным характером. - Мы должны поверить вам, мистер Асенов, и не верить очевидным фактам? - спросил заместитель директора. - Боюсь, для следователя этого будет недостаточно. И для суда тоже. Нужно искать убийцу. Каким образом он проник в помещение, каким образом исчез? Значит, нам нужно шире использовать последние достижения науки и техники, просмотреть все возможные варианты. - Сделаем так, - решил генеральный директор, - прошу вас обоих, мистер Деверсон и мистер Асенов, заняться этим. Оставьте все свои дела и все внимание сосредоточьте на Анне Фрост. Проверьте все, каждую страницу, каждый час ее работы за последний месяц. Не забудьте об их совместной с Вальрафом работе. И постарайтесь найти ту "мозоль", наступив на которую, Анна Фрост стала лишним свидетелем или невольным участником событий. Необходимая помощь вам будет оказана. Вы свободны. Оба региональных инспектора вышли из комнаты. Тревожное чувство своей вины мучило Виктора. Его тревога усилилась бы тысячекратно, если бы он мог слышать разговор, который происходил в кабинете генерального директора после их выхода. - Значит, наши опасения подтвердились? - спросил генеральный директор. - Да, - подтвердил заместитель, - Вальтер Вальраф умер от яда. Кому-то очень мешали эти двое - Вальтер и Анна. Мы сумели незаметно провести эксгумацию трупа и абсолютно точно установить, что Вальраф был убит. - Местные органы власти, надеюсь, не были информированы? - сыронизировал генеральный директор. - Они не догадываются. - Я уже поставил в известность господина Куэльяра и господина Уркварта. В конце концов, это наша проблема и нам ее решать. Убиты два наших сотрудника. Под угрозой жизнь третьего. К Эдстрему нужно приставить человека. И постараться, наконец, выяснить, кому и зачем нужно было убирать наших людей. - И каким образом, - добавил его заместитель. - И это тоже важно, - кивнул генеральный директор. - Значит, будем подключать ваших "ангелов". Мне нужен человек, который сумел бы распутать это дело. Можете кого-нибудь порекомендовать? - Есть один, - осторожно начал заместитель, - но... боюсь, что в данной ситуации... необходимо подумать... - Операцию нужно продумать тщательно. Срывы недопустимы. Это должен быть достаточно разумный и осторожный человек, обладающий качествами хорошего профессионала, но со взглядами дилетанта. То есть, к этим событиям у него должно быть непредвзятое отношение. В таком случае, сотрудники нашего отдела исключаются, нужно вызывать кого-нибудь из Европы. - У меня есть на примете один. К данной проблеме не имеет никакого отношения. Интеллект по шкале Роундерса 174 коэффициент-единицы. Но... Словом, он из Советского Союза. - Неужели коммунист? - Как обычно. Вы же знаете, они рекомендуют на работу в специализированные учреждения ООН только членов своей партии. - Я крайне отрицательно отношусь к любой политизации нашей организации. Мы боремся, прежде всего, против организованной преступности, и мне совсем не нравится, что некоторые члены нашего комитета состоят в своих партиях. - Кстати, этот болгарин тоже коммунист. - Я знаю. И доволен его работой. А этот ваш русский? Кто он такой? - Он не русский. Вы его знаете. В свое время он раскрыл дело Уилкотта. Работал в группе Шарля Дюпре. Помните, это именно он выяснил, почему в течение дня господина Брайана Уркварта (*2) дважды грабили на улице. - Тот самый парень? Я его хорошо помню. Да, да, кажется, он был рекомендован Министерством иностранных дел Советского Союза. Он ведь входил в контактную группу по борьбе с наркоманией. - Да, тот самый, - подтвердил заместитель. - Что ж, я не возражаю. Запросите советского представителя. И придумайте ему какую-нибудь легенду для появления здесь. А кого вы хотите отправить в тюрьму, к Эдстрему? - Я договорился с ФБР. Рядом с ним в камере сидит наш человек. - А как вы им объяснили? - Очень просто, сказал, для большей безопасности. Все-таки, он ведущий эксперт по баллистике. - Правильно, Им совсем не обязательно знать все подробности. Судя по тому, как ловко убрали Вальтера Вальрафа, за этим убийством стоит крупная преступная организация, которой известно, чем занимается наш комитет. Заместитель слабо улыбнулся, отчего его угрюмое лицо стало отталкивающим. Улыбался он одними губами, глаза оставались бесстрастными. - Вы думаете, наша организация настолько законспирирована? Если о ней знают более чем в ста пятидесяти странах мира, то уж наверняка наслышаны и враги... Генеральный директор встал и, отодвинув кресло, зашагал к окну. Остановился и, задумчиво глядя на бегущие внизу машины, сказал: - И все-таки интересно, как можно незаметно проникнуть в комнату, убить человека и исчезнуть? Прямо задача по криминалистике. Я ведь не настолько наивен, как эти следователи из ФБР. Ни сверху, ни снизу проникнуть на этаж невозможно. Гарантия почти абсолютная. Заместитель молчал. Он понимал, что в данном случае лучше не перебивать своего шефа, которого мучило это злополучное убийство. Генеральный директор решительно подошел к столу и негромко произнес: - Готовьте письмо. Вызывайте своего "ангела". Часть вторая ПОЯВЛЯЕТСЯ "АНГЕЛ" В Москву он прилетел поздно вечером. Этот неожиданный вызов, заставивший бросить все дела, волновал и тревожил его. С тех пор как он сменил свое очередное место работы, его уже давно не беспокоили, видимо, давали возможность привыкнуть к новому месту, вжиться в коллектив, сработаться. Правда, в одном случае его руководство все-таки нарушило собственные инструкции. Не успел он приступить к исполнению своих обязанностей на новом месте, как его срочно послали в Австрию, где в это время проходило совещание стран-экспортеров нефти, членов ОПЕК. Но так как он проработал всего несколько дней, его отсутствие в коллективе прошло практически незамеченным. А затем полгода его не беспокоили. И, вот теперь очередной вызов. Эксперты контактной группы Министерства иностранных дел по борьбе с наркоманией жили и работали в Москве. Однако он, специальный эксперт этой группы и региональный инспектор безопасности специального комитета ООН по борьбе с преступностью, пользовался относительной свободой и независимостью, правом выбирать работу по профессии и призванию. В случае необходимости его вызывали под благовидным предлогом - то ли для ведения научной работы, то ли на учебные сборы, а то и просто - предоставляли путевку именно ему. И тогда он срочно вылетал в Москву. Специальным экспертам контактной группы выдавали особые удостоверения, обязывающие всех должностных лиц оказывать им содействие, а равно всех комендантов и начальников аэропортов, железнодорожных вокзалов, морских и речных портов, автовокзалов, директоров гостиниц предоставлять в распоряжение предъявителей этих удостоверений билеты и места в гостиницах. Удостоверения были номерные, и по странной логике ему на этот раз достался номер "07". Поймав такси, он назвал адрес. Разумеется, это был совсем не тот адрес, по которому его ждали. Еще два раза он менял машины, ехал в метро и, наконец, добрался до нужного ему дома. Смехотворные меры предосторожности там, где в них нет надобности, никогда не бывают излишними, когда речь идет о профессионалах высшего класса. Они могут позволить себе быть смешными, ибо в конечном счете от этого зависит их собственная жизнь. Поднявшись, он постучал. Дверь почти сразу открыли. Его провели в комнату, где уже сидели представители контактной группы МИДа и ответственные сотрудники Комитета государственной безопасности. Через три часа, в сопровождении трех человек, он сел в машину, и черная "Волга" понеслась по ночной Москве. Теперь на нем был финский плащ, финский костюм, белая английская рубашка, белые бельгийские носки, финские туфли знаменитой фирмы "Топман", часы швейцарской фирмы "Омакс", даже нижнее белье было иностранного происхождения. В кармане лежал паспорт на имя Рамона Эскобара, тридцатидвухлетнего коммерсанта из Уругвая, заверенный консульскими визами уругвайских и шведских правительств, отмечавших его пребывание в Стокгольме по делам фирмы. В аэропорт Шереметьево они успели за десять минут до регистрации билетов на самолет, летящий в Стокгольм. Необходимые таможенные формальности, проверка паспорта, консульских виз. Таможенник поставил свою печать и хмуро протянул паспорт уругвайскому гражданину. Пассажиров в самолете было мало, но он все-таки надел большие очки, неузнаваемо менявшие его облик, и, достав несколько газет на испанском языке, углубился в чтение. В столицу Швеции он прибыл днем. В аэропорту его уже ждали специальные представители международного комитета ООН. Кроме традиционных приветствий, не было произнесено ни слова. Он молча отдал свой паспорт и сед в машину. "Вольво" помчался по улицам Стокгольма. Из Бромма, где расположен международный Стокгольмский аэропорт, они выехали в район Вестерледа и далее через Эссинген и Эншеде к юго-восточной окраине города в район Трольбеккена. В небольшом двухэтажном домике он просидел почти пять часов. И все время один. Сидевшие в соседней комнате двое молодых людей смотрели телевизор, а он вынужден был довольствоваться лежавшими на столике газетами из Англии, Франции, Италии, Испании. Он умел читать на английском, испанском, итальянском, и поэтому пять часов пролетели менее мучительно, чем ожидалось. Ему снова вручили паспорт на имя Рамона Эскобара, но на этот раз без советских виз и таможенных отметок. Через четыре часа он уже летел в Нью-Йорк самолетом авиакомпании "Пан Америкэн". Салон первого класса был печет пуст, некоторые пассажиры спали, накрывшись специально выданными одеялами. Улыбающаяся стюардесса разносила прохладительные напита. Он подозвал к себе девушку. - Вы не знаете, какая сейчас погода в Нью-Йорке? - Конечно, знаю, - охотно ответила она, - идет сильный дождь, но синоптики обещают к нашему прибытию хорошую погоду. · - Значит, мы везем хорошую погоду на хвосте нашего самолета? - улыбнулся он. Стюардесса рассмеялась. - Наверно, именно так, мистер. Внизу, за иллюминатором, четко просматривалась ширь океанских просторов. Все-таки это крайне неприятное зрелище - вот такой полет над океаном. Когда летишь над землей, как-то спокойнее, хотя, конечно, это обманчивое впечатление безопасности. Он вздохнул, закрыл глаза и попытался заснуть. В аэропорту Кеннеди его ждали двое: представитель международного комитета ООН и представитель иммиграционной службы США. Быстро пройдя таможенный контроль, он сея в машину, и роскошный "бьюик" понес его в направлении Манхэттена. Генеральный директор внимательно смотрел на сидевшего перед ним молодого человека. Тот спокойно ждал, когда, наконец, высокое начальство соизволит заговорить с ним. Неожиданно директор улыбнулся. - Вы почти не изменились с тех пор, когда были в группе Дюпре. - Это недостаток? - Для профессионала вашего класса, наверное, да. - Я обязательно об этом подумаю. Надо будет отпустить бороду и усы, чтобы меня не узнавали. Но боюсь, в таком случае я буду похож не на преуспевающего коммерсанта, а скорее на латиноамериканского бандита. - Никто этого не требует от вас. - Генеральный директор откинулся на спинку кресла. - Вас уже ввели в курс дела? - Да, судя по всему, это очень интересный случай. Возможность проникновения на этаж постороннего человека практически исключена. Правильно я понял? - Да, и это нас очень беспокоит. Наш комитет не верит, что убил Карл Эдстрем. - Но факты против него. - Вам рассказали об этом фотографе - Видо Дренковиче? С ним накануне смерти беседовал наш инспектор - Асенов, и тот дал показания, позволяющие е большой долей вероятности говорить о непричастности нашего эксперта к этому убийству. - Я должен найти убийцу? - Не только. Необходимо выяснить три вопроса - кто, как и зачем убил Анну Фрост. Главное - зачем. Ведь погиб единственный свидетель невиновности Эдстрема - югослав Дренкович, убит руководитель лаборатории Анны Фрост - Вальтер Вальраф, А это значит, что мы опять столкнулись с системой организованного преступного синдиката. Наши люди уже работают, но ваша задача как эксперта - дать свои заключения по данному вопросу. Контактная группа Министерства иностранных дел Советского Союза рекомендовала вас как лучшего специалиста. С местными властями мы договорились. Им известно, что вы из Советского Союза и работаете в нашем комитете как независимый сотрудник специализированного учреждения ООН. Ваш паспорт на имя Рамона Эскобара зарегистрирован и отмечен таможенной службой по всем правилам иммиграционного контроля США. Но вы же знаете, американцы не любят, когда к ним приезжают граждане из Восточной Европы, особенно из Советского Союза. Они относятся к таким посетителям с