и нырнула за оружием. Роберто не успел опомниться, как пистолет Мигеля был наставлен прямо на него. - Что вы? - испуганно проговорил Карденас. - Убери пистолет, - угрюмо попросил Гонсалес, - это привычка. Я не люблю, когда в руках моего собеседника оружие. Кстати, прими мой совет: постарайся и ты не любить - и проживешь довольно долго. - Понятно, - парень убрал пистолет, с нескрываемым восхищением следя за Гонсалесом. В глазах юноши Мигель увидел немое обожание. Тоже мне, суперагент, подумал он с неожиданной злостью про себя. - Когда я выйду, - остановился перед ним Гонсалес, - закрой дверь и позвони в соседний номер. Я позвоню снизу, подними трубку и подтверди, что ребята уже у тебя. Тогда и я спокойно уйду. Я спрошу - это магазин, а ты, если все в порядке, ответишь - нет, это гостиница. Если что-нибудь случится, пока я буду спускаться в лифте, ты ответишь - нет, вы не туда попали. Понятно? - Ясно, - парень заулыбался, - прямо как в кино. - Меньше восторгов, Роберто. У нас в жизни еще интереснее, чем в кино, - пообещал Гонсалес, - и пострашнее, - добавил он сухо. Обменявшись крепким рукопожатием, он вышел из номера, с удовлетворением отметив, что сзади щелкнул замок. Спустившись вниз, он набрал номер телефона. Трубку поднял Роберто. - Нет, это гостиница, - подтвердил его веселый голос. Мигель удовлетворенно положил трубку и, поймав такси, поехал сначала на Ист-Ривер, к зданию ООН. Еще через час он был в Центре "голубых". x x x Совершенно секретно Литера "В" ГЕНЕРАЛЬНОМУ КОМИССАРУ АЗИАТСКОЙ ЗОНЫ ОТ РЕГИОНАЛЬНОЙ ГРУППЫ "С-41" Прибывший груз наркотиков уничтожен. База под Кап-Аитьеном ликвидирована. Входе перестрелки убито четверо членов банды. С нашей стороны потерь нет. "С-41". x x x Совершенно секретно Литера "В" ГЕНЕРАЛЬНОМУ КОМИССАРУ АЗИАТСКОЙ ЗОНЫ ОТ РЕГИОНАЛЬНОЙ ГРУППЫ "С-37" Объект, указанный Вами, действительно замешан в продаже наркотических веществ и кокаина. Установленные кинокамеры позволили зафиксировать его преступления. Дело передано в органы безопасности Канады. "С-37". x x x Совершенно секретно Литера "В" ГЕНЕРАЛЬНОМУ КОМИССАРУ АЗИАТСКОЙ ЗОНЫ ОТ РЕГИОНАЛЬНОЙ ГРУППЫ "С-33" Генерал Артуро Дурасо возглавлял переброску наркотиков. После встречи наших представителей с президентом республики Дурасо спешно покинул страну, что позволяет сделать предположение относительно утечки информации из канцелярии президента. В связи с розыском Дурасо дело передано в Интерпол. Связи Дурасо выявляются. Четырнадцать сообщников уже арестованы. Считаю, что дальнейшую разработку операции необходимо передать в территориальные органы безопасности. "С-33". Рим. День двадцать шестой Дюпре не находил себе места. Приехав в гостиницу, он не мог спокойно усидеть у телефона, поминутно вскакивал и, опрокидывая стулья, ходил по комнате. Нервы были на пределе. В шестом часу утра позвонил Кинничи. В районе Ченточелле был найден труп женщины. Шарль немедленно объявил, что выезжает, но следователь не разрешил. Через час он сообщил, что это труп старухи. До девяти часов утра Дюпре не сомкнул глаз. Сидевший внизу у портье охранник Кинничи трижды поднимался наверх, чтобы узнать, нет ли чего нового. Все было безрезультатно. В десятом часу Шарль спустился вниз и увидел, что охранник задремал прямо в кресле. Поднявшись наверх, Дюпре, не раздеваясь, кинулся на кровать. Спать он не мог, его душило волнение. Воображение рисовало страшные картины. Женщина в руках бандитов. Он заставлял себя не думать об этом, но тревога за судьбу Элен заслоняла все остальные мысли. Он и не заметил, как смежились веки и он провалился в тяжелый сон. Шарль еще не проснулся, когда почувствовал, что его волосы кто-то гладит. Он помнил этот жест. Это было прикосновение Элен. Не решаясь открыть глаза, он прислушивался к тишине, все ждал чего-то, но, почувствовав, что рядом кто-то сидит, не выдержал. Открыл глаза. На кровати сидела Элен Дейли. - А-а-а... Ты пришла? - от волнения он начал заикаться. - Да. Уже полчаса. - Ее голос был насмешливый и звонкий. Дюпре потряс головой и сел на кровати. Видение миссис Дейли не исчезло. Региональный инспектор внимательно посмотрел на нее. - Где ты была? - тихо спросил он. Мягкая, теплая рука прикоснулась к его лицу. - Ты очень волновался? Извини, но я не виновата. Группа "Р-11". Они почувствовали, что за мной следят, и... словом, это они стукнули охранника Кинничи. - Зачем? - Им нужно было передать мне срочное сообщение. А этот охранник шел за мной как привязанный. Вот они и подумали, что это человек Индзерилло. Хорошо еще, что все обошлось благополучно. - Ты сама уехала с ними? - Да. - Это было неосторожно, - жестко сказал Дюпре, мотнув головой, словно освобождаясь от ее прикосновения. Рука повисла в воздухе и затем опустилась вниз. - Они назвали мой регистрационный номер. Ты был у Ди Перри, а им нужно было срочно передать мне сообщения. Они ждали меня у гостиницы. Я понимаю, что ты волновался, но так уж получилось. Прости меня, Шарль. Я, конечно, должна была позвонить. - Какие сообщения? - Он еще не пришел в себя, не решаясь поверить, что самое страшное уже позади. - Насчет Индзерилло, - Элен говорила виноватым голосом, видимо, начиная понимать, какую тяжелую ночь провел Шарль Дюпре, - они сумели вчера утром подслушать разговор Индзерилло со Стефано Бонтаде. Это один из его подручных. Они говорили о триаде. "Черные мечи" снабжались ЦРУ. А у Пентагона действительно есть огромные склады, переполненные наркотиками. В штатах Нью-Йорк, Кентукки и Колорадо. Но это не самое главное. Группа "Р-11" проанализировала ситуацию и совершенно точно установила, что Индзерилло, Бонтаде, Ди Перри действуют на свой страх и риск, не поставив в известность все "семейства". А значит - конкуренты из других "семейств", узнав об этом, начнут мстить. То есть явно не обрадуются, если получат точно подтвержденные сведения, что Индзерилло их обходит. Такие вещи не прощаются даже "крестному отцу". Понимаешь, что это значит? Дюпре кивнул головой. Не говоря ни слова, протянул руку и привлек к себе Элен. - Я так волновался. Я боялся, что уже не увижу тебя никогда. Элен счастливо улыбнулась. Уткнулась в его плечо. - Мы всегда будем вместе, Шарль. Всегда. Я буду только с тобой. Резкий телефонный звонок заставил их вздрогнуть. Шарль подошел к телефону. - Да, да, господин следователь Кинничи, - сказал он, - все в порядке. Да, да. Не беспокойтесь. Что? Понимаю. И ничего нельзя сделать? Да, я понимаю, но все-таки... Когда? Я вас жду, - он положил трубку. - Сейчас приедет сюда. Тебя видел портье в вестибюле гостиницы и сразу же позвонил в полицию. Вот Кинничи и узнал, что ты у меня. - А зачем он приедет? - деловито спросила Элен, поправляя волосы. - Ди Перри выпущен под залог. Его адвокат заявил, что показания связного триады нужно еще проверить, прежде чем брать человека под арест. Ничего компрометирующего у них против него нет. - Магнитофонную запись ты оставил у себя? - Конечно. Мы же не могли разглашать наше участие в этой операции. Получается, что он опять выйдет сухим из воды. И ничего нельзя сделать. - Можно, - Элен подняла на него глаза, - можно, Шарль. Ты забыл, что я тебе сказала? Ди Перри и Индзерилло действовали без согласия других "семейств", а это значит... - Она смотрела на него в упор. - Какой я идиот! Конечно. Надо будет сказать об этом Кинничи. Конкуренты рады будут подставить Ди Перри подножку. Тем более если он их обходит. - Он подошел поближе и сел около нее. - Как все-таки хорошо, что ты рядом. Сегодня ночью я, кажется, первый раз в жизни испугался. Она улыбнулась. - Обещаю больше не исчезать. Во всяком случае, не предупредив тебя. - Очень на это надеюсь. - Они помолчали. - Что еще удалось узнать? - Это люди Индзерилло ликвидировали группу Фогельвейда. У них свой человек в нашей организации. Но кто он, видимо, известно только "крестному отцу". Кстати, его люди ждали тебя и в Дубровнике. Так что ты его крестник. Представь, я четко слышала, что он о тебе говорил, можешь гордиться. Выражения были самые точные. К тому же он знает, что это твоя группа вышла на банкира и раскрыла сеть триады. - Уже узнал? Так быстро? - Дюпре удивленно взглянул на Элен. Со злостью ударил кулаком по одеялу. - Узнать бы, кто это! Информация довольно оперативная. - Очень. Они даже знают, что Луиджи убит. Кстати, его убили по приказу Индзерилло. - Ничего. - Шарль сжал губы. - Я думаю, что тоже подложу этому господину свинью. Да такую, что он меня долго будет помнить. - За наши головы обещано по тридцать тысяч долларов. Они наняли профессионала. Дершовиц. Тебе что-нибудь говорит эта фамилия? - Алан Дершовиц, - усмехнулся Шарль, - знаю, конечно. Профессионал высшего класса. На счету этого подонка не одна загубленная жизнь. Как правило, основную работу выполняет он сам, а несколько его помощников лишь координируют его усилия, помогая выследить и затравить необходимый объект. Раздался стук в дверь. - Это Кинничи, - уверенно сказал, вставая, Дюпре. - Войдите, - крикнул он. Нью-Йорк. День двадцать шестой Работа азиатского отдела была взята под особый контроль. Все три комнаты были тщательно блокированы. Единственная дверь, ведущая в эти комнаты, находилась под пристальным наблюдением. Двое сотрудников постоянно дежурили в приемной. Но из отдела пока не выходил никто. Все четверо работавших там - Сальцуенде, Уилкотт, Аламейда, Жунцзы - были слишком опытными агентами, чтобы задавать лишние вопросы. Все четверо понимали: происходит нечто сверхъестественное, если их держат в этих помещениях. И хотя Аламейда, самый молодой среди них, и ворчал иногда, работа в целом шла спокойно. Через каждые два часа в отдел доставлялись телеграммы и сообщения. Их приносил глухонемой помощник комиссарa. И хотя, как утверждал комиссар, этот человек был вне всяких подозрений, Мигель попросил взять и его под наблюдение. Еще двое сотрудников по предложению Гонсалеса следили с улицы за окнами. Мигель опасался, что и оттуда может быть подан какой-нибудь специальный знак. Даже мусор, который сжигался в отделе и выносился из помещения в виде пепла, постоянно проверялся одним из сотрудников. Все было тщетно. Мигель, не спавший почти до утра, с раскалывающейся от боли головой прилег заснуть лишь в пятом часу. Проспав до десяти утра, он, проснувшись, первым делом позвонил Роберто. Веселый голос Карденаса подтвердил, что все в порядке. Комиссар сам звонит ему через каждый час. Успокоившись, Мигель отправился завтракать. Вернувшись, он встретил комиссара. Тот решил лично проверить, как идут дела. Собственно, ничего неожиданного не произошло. В течение вчерашнего и сегодняшнего дней в помещение азиатского отдела заходили всего лишь три человека. Заместитель Генерального секретаря ООН Брайан Уркварт, генеральный комиссар, вчера вечером принявший последнюю информацию, и его помощник. Господин Уркварт приехал за последней информацией, касающейся положения в Юго-Восточной Азии. Генеральный комиссар зашел за какой-то срочной информацией, и, наконец, регулярно заходил помощник комиссара. Кроме них, к Сальдуенде приезжал его сын, взрослый парень лет двадцати шести. Он привез отцу домашнюю еду. У Сальдуенде была язва желудка. Сына, конечно, к отцу не пустили, а всю посылку проверили по миллиметру и лишь затем отдали ее адресату. В общем, все было как обычно. Комиссар согласно кивал головой, пока Гонсалес ему докладывал. Мигель настаивал вчера, чтобы в помещении была установлена аппаратура, позволяющая следить за работой сотрудников азиатского отдела, но комиссар не разрешил, сказав, что отдел безопасности "голубых" никогда не пойдет на это. Мигель и сам понимал, что подобное предложение нелепость, однако все-таки сделал его, скорее для очистки совести. В глубине души он был убежден, что кто-нибудь из этой четверки попытается выйти на связь. И не сомневался, что перехватит предателя, прежде чем тот успеет что-либо сообщить. - Когда последний раз звонили Карденасу? - Комиссар неожиданно вспомнил о Роберто. - Час назад. Я лично разговаривал с ним. - Все в порядке? - Конечно. У нас с ним условлено несколько специальных фраз, которые он произнесет, обнаружив какую-либо опасность. - Позвоните ему еще раз, - комиссар недовольно взглянул на часы, - и, кстати, не забудьте покормить моих сотрудников. В конце концов, остальные не виноваты, что один из них подлец. Устало кивнув, Гонсалес подвинул к себе телефонный аппарат и не спеша набрал номер. Занято. Это удивило его. - Ну, что там? - Комиссар поднял голову. - В чем дело? - Занято, - тихо пробормотал Гонсалес. - Вы с ним договаривались, чтобы он не занимал телефон? - Комиссар подошел к аппарату. - Дайте мне. - Набрал номер, прослушал частые гудки, недовольно сжал губы, нахмурился и набрал уже другой номер. Звонит в соседний номер, догадался Мигель. - Алло, Том, что у вас там произошло? Нет, у Роберто занят телефон. Немедленно проверьте. Я жду у аппарата. Что? Вы ничего не слышали? Все равно проверьте. - Комиссар держал трубку в руке, и Мигель вдруг почувствовал, что какое-то неведомое ему ранее чувство охватывает его. В наступившей тишине слышалось тиканье настенных часов. - Да. Я слушаю. - Комиссар повернулся спиной, и Мигель не сумел увидеть выражение его лица. - Не надо, - сказал вдруг комиссар изменившимся голосом, - доложите на месте. - Он повернулся к Мигелю. - Роберто убит. - Не может быть! - это было единственное, что Мигель сумел произнести. - Срочно машину, - крикнул комиссар в микрофон. - Одевайтесь, - предложил Мигелю и первым вышел из комнаты. Гонсалес бросился натягивать пиджак. Уже сидя в машине, Мигель в тысячный раз задавал себе вопрос: как это произошло? - и не находил ответа. К отелю "Картер" они подъехали довольно быстро. У дверей уже стояли две полицейские машины и несколько газетчиков. Помещение "Нью-Йорк таймс" находилось буквально в нескольких шагах отсюда. Комиссар недовольно поморщился. - Откуда они пронюхали? К ним подбежал плотный, коренастый человек в застегнутом пиджаке. Проломленный нос и грубые черты лица сразу выдавали в нем бывшего боксера. - Я ждал вас, господин комиссар. Полиция еще не знает, что произошло. - А откуда здесь полицейские машины, Том? - Это внизу, в баре, была какая-то драка. Вот и приехали. Говорят, в ней участвовал отпрыск Кеннеди. Он наркоман. Ну газетчики и набежали. Никем не замеченные, они прошли в лифт и поднялись на этаж, на котором размещался номер Мигеля. Он только вчера покинул его. Длинный коридор и наконец дверь. Та самая. - Откройте, - приказывает комиссар. Тот стучит, и дверь моментально открывается. В глубине комнаты еще двое сотрудников. - Представители Интерпола, - тихо говорит Том. Пока комиссар здоровается с ними, Гонсалес входит в комнату. На полу у самого окна лежит Роберто. Пуля попала прямо в сердце, и на рубашке уже расплылось большое красное пятно. Это должен был быть я, с какой-то отрешенностью думает Гонсалес, это стреляли в меня. Как сквозь туман он слышит осторожный голос представителя Интерпола: "...очевидно, стреляли из окна. Парень подошел к окну и... Пулю, конечно, надо извлечь, но, видимо, стреляли из снайперской винтовки". Комиссар выглядывает из окна. - Том, - обращается он к своему помощнику, - в машине у меня двое ребят. Возьми их и осмотри вон то здание. И побыстрее, до приезда полиции. Гонсалес, - обращается он к Мигелю, - возвращайтесь в отдел. Постарайтесь разобраться, что там все-таки произошло. Мигель кивает головой и, взглянув еще раз на простреленное тело, выходит из комнаты. На губах мертвого ему чудится улыбка. "Девятнадцать лет, - вспоминает Мигель вчерашние слова Роберто и его улыбку, - прямо как в кино". Уже сидя в машине, вдруг замечает, что скулы болят от напряжения - до такой степени он сжал зубы. Приехав в отдел, Гонсалес сразу поднялся к себе. Собрал всех, кто обеспечивал блокировку, вызвал даже ребят с улицы и предложил всем думать. Думать, каким образом информации из отдела удалось все-таки просочиться? Каким образом? Гонсалес потратил еще полчаса, пытаясь выяснить, встречался ли глухонемой с кем-нибудь сегодня утром, и с разочарованием узнал, что старик не выходил из здания. Еще через час приехал сам комиссар. Отпустив некоторых сотрудников, он предложил остальным отдыхать, а сам, взяв чистые листки бумаги, уселся перед Гонсалесом. - Ну, что решили? - Пока ничего определенного. - Конечно. Пока, - комиссар начертил на листке кружок, - но через несколько часов вы начнете подозревать меня или, еще чего доброго, господина Уркварта. - Не начну, - угрюмо ответил Мигель. - Можно узнать почему? Мы ведь тоже входили в отдел. - Но вы знали, что настоящий Мигель Гонсалес сидит здесь, в нашем здании, а подложный, по имени Роберто Карденас, сидит там, в отеле "Картер". Значит, вы исключаетесь. - Логично. - Опять эта четверка. Я начинаю ненавидеть их всех. Всех четверых. - В этом вы не правы, Гонсалес, - устало сказал комиссар, - среди них трое порядочных людей. - Знаю, но я уже об этом не думаю. Этот сукин сын снова перехитрил нас. Я бы не пожалел своей жизни, лишь бы только узнать, кто он и каким образом он передает информацию. Сказать по правде, я начинаю верить, что этот гад передает сообщения мысленно, на расстоянии. Мне уже приходят в голову невозможные идеи. И ничего конкретного. Они сидели почти до двух часов ночи. Придумывали тысячи разных способов и тут же отвергали их. Никакого проблеска не было. Соперник был явно умнее, а это особенно нервирует профессионалов. В два часа ночи поступило сообщение из полиции. Вскрытие показало, что пуля, поразившая Роберто, была выпущена из французской снайперской винтовки "ФР-Ф1" калибра 7, 5 мм. Точно такие же две пули сразили Луиджи. Почерк был один и тот же. Правда, в случае с Луиджи поражала скорострельность этой неавтоматической магазинной винтовки. Было ясно, что стрелял профессионал. Комиссар тут же связался с ФБР, и довольно скоро удалось установить, что это почерк Алана Дершовица, профессионального убийцы, нанятого мафией. ФБР разыскивало его уже три года. Правительства нескольких государств обратились в Интерпол с просьбой найти этого человека. Но... Дершовиц был неуловим. В шестом часу утра из отдела по внутреннему пульту раздался голос дежурного. Это был Жунцзы. Он попросил у комиссара уточнить некоторую информацию. После уточнения он снова отключился. Все было спокойно. В семь часов утра комиссар уже сам связался с отделом и попросил дежурного выяснить, кто принимал информацию о Гонсалесе. Китаец, проверив по журналу, коротко сообщил, что информацию принял он сам. Комиссар, поблагодарив, отключил пульт. Они так и не заснули в эту ночь. Но ничего конкретного не придумали. Рим. День двадцать седьмой Приехав рано утром во Дворец правосудия и простояв почти час "Во Дворец правосудия в Риме не так-то легко попасть. Нужно оформить пропуск, пройти специальную проверку, чтобы попасть к следователю по делам мафии" у ворот, Дюпре с раздражением поднимался по лестнице. В конце концов Кинничи мог бы выбрать и другое место для встречи. Появление регионального инспектора во Дворце правосудия совсем нежелательно. Но это была как раз та ситуация, когда приходилось идти на определенный риск. Кинничи обещал пригласить одного из наиболее влиятельных "отцов" сицилийской мафии, а магнитофонная лента с разговором Ди Перри была по-прежнему у Дюпре. Надо было убедить мафиози, что Ди Перри с согласия Индзерилло обманывал другие "семейства". И эта запись была необходима. Дюпре вдруг подумал, какую дорогую цену заплатил бы за эту ленту сам Сальваторе Индзерилло. Раздражение постепенно улеглось. Ради того, чтобы отомстить убийцам Луиджи, он согласен еще десять дней ходить во Дворец правосудия, лишь бы добиться своей цели. В кабинете следователя его уже ждали. Кинничи, улыбаясь, пожал ему руку. - Как ваша спутница? Не боитесь снова оставлять ее одну? - Я предупредил ее, чтобы не выходила из гостиницы. - Думаете, послушается? - Кинничи, приехавший вчера в отель и познакомившийся с миссис Дейли, был очарован ее красотой и умом. И хотя по возрасту он годился ей в отцы, Элен сразу же почувствовала к следователю взаимную симпатию. - Ох уж эти женщины, - вздохнул Кинничи, - если бы они всегда нас слушались. Но, - он развел руками, - те времена прошли. Дюпре не возражал. Они уселись за стол, и Кинничи, включив маленький телевизор, предложил послушать последние новости. Правительство снова ушло в отставку, и все политические комментарии сводились к вопросу: какие партии войдут в новое правительство, кто его возглавит - христианский демократ, республиканец или социалист? Во всяком случае, по улыбке президента республики было видно, что этот вопрос еще не решен. Кинничи недовольно засопел. В дверь постучали, вошел охранник. - Господин следователь, к вам дон Микеле. Кинничи моментально выключил телевизор. - Зови. - Где ваш секретарь? - спросил Шарль. - Я его отослал. Мы будем только втроем. Я попросил нашего гостя прийти без адвоката. Дверь приоткрылась, и охранник, льстиво изгибаясь, придержал ее. В комнату не спеша, довольно уверенно вошел старик лет шестидесяти. Подвижное лицо, темные глаза и острый выпирающий подбородок приковывали к себе внимание. Он был среднего роста, одет в темно-синий костюм. Шарль заметил, что он слегка прихрамывает. Вошедший, не дожидаясь приглашения, кивнул следователю и опустился на стул. За ним сел и Кинничи. Шарль отошел к окну. - Не туда, - вдруг раздался хриплый голос. Дюпре обернулся. - Сядь так, чтобы я тебя видел, - старик ласково смотрел на него, но в голосе слышался металл. Шарль взглянул на Кинничи. Тот неопределенно пожал плечами, и Дюпре решил повиноваться. Он взял стул и сел слева от Кинничи. - Ты звал меня, Рокко? Я тебя слушаю. Предупреждаю: ни одного вопроса. Иначе я потребую своего адвоката. Ты просил меня приехать на частную беседу, и я решил приехать. Я уже давно тебя не видел. Говорят, ты и Фальконе снова что-то задумали. Ай-яй-яй, а еще наш земляк, сицилиец. Кинничи чуть извиняюще улыбнулся. - Ну, дон Микеле, вам жаловаться грех. Вам-то я не доставлял беспокойства. - А Чефалу забыл? Там, если мне не изменяет память, ты троих арестовал. А ведь все хорошие ребята, примерные отцы семейств. А в Ликате? Приехал с шумом, пострелял, и в результате оставил две семьи без отцов. Нехорошо, - старик вдруг сверкнул глазами, и Дюпре почувствовал такую ненависть к нему, что содрогнулся. - Нехорошо, - повторил старик. Следователь взглянул на Дюпре. - Дон Микеле, это моя работа. Я не приказывал их убивать. Они убили полицейского, и карабинеры вынуждены были открыть огонь. Я тогда очень сожалел об этом. - Сожалел, - прохрипел старик, - сожалел... Ну да ладно. Мы люди мирные, нам в ваших делах трудно разобраться. Говори, зачем звал? - Дон Микеле, вы, кажется, знаете Ди Перри. Что он за человек, по-вашему? Старик равнодушно уставился на следователя. - Ты что, только поэтому меня и звал? Что за человек? Тебе лучше знать. Хороший человек. Торгует яблочками, сливами, грушами. Никому вреда не делает. А для чего он тебе? Я же предупреждал - ни одного вопроса. - Да нет, дон Микеле, я не настаиваю. Не хотите - не говорите. Просто нам стало известно, что он и наркотиками занимается. Вот мы и решили спросить вас. Старик даже не спросил про наркотики. Его показное равнодушие как рукой сняло. Забыв всякую осторожность, он гневно прохрипел: - Джованни? Этот щенок? Не посмеет. Я его хорошо знаю. Его хобби - овощи, фрукты, и ты напрасно его подозреваешь. - Ну что вы! - Следователь подмигнул Дюпре. - Не подозреваю. У нас вот есть кассета с записью разговора Ди Перри со связным триады "Черные мечи". И большая партия, дон Микеле, - целых сто пятьдесят килограммов. - Врешь, - убежденно сказал старик, - Джованни не посмеет. Он не занимается наркотиками. - Хотите послушать? - вместо ответа спросил следователь. Старик задумался. Он почувствовал подвох. - А зачем мне слушать? - Просто так. Чтобы убедиться, что я не вру. Так включать запись? Старик промолчал. Кинничи кивнул, и Дюпре, достав заранее приготовленный магнитофон, вставил кассету. Раздалось шипение, и послышался голос Ди Перри. С первой же минуты Шарль обратил внимание на поведение старика. Услышав голос Ди Перри, дон Микеле вцепился правой рукой в край стола и за все время не проронил ни звука. Лишь судорожно сжатые пальцы говорили о его состоянии. Запись кончилась. Старик продолжал сжимать край стола. - Где сейчас Ди Перри? - с усилием вымолвил дон Микеле. - Мы выпустили его на свободу. Адвокат говорит, что это не доказательство. Старик выпустил край стола и улыбнулся. - Хитер, - сказал он, - хи-те-е-ер. Хочешь помочь нам, Рокко? Я не ожидал от тебя. - Да нет, дон Микеле. Просто хочу выяснить, может ли Ди Перри торговать наркотиками? Вот вы говорите, что нет. Я тоже так думал, но видите? И кроме того, говорят, сам Индзерилло дал свое согласие. И Бонтаде тоже. Старик открыл рот, выпустил воздух и снова закрыл. Дюпре испугался, что того сейчас хватит удар. - Ну, если ты врешь, Рокко, - сказал с открытой угрозой старик, - если ты врешь... - Ди Перри действовал по указанию Сальваторе Индзерилло - вот протокол допроса связного, - следователь брезгливым жестом бросил несколько листков бумаги на стол перед своим собеседником. - Можете прочитать. Старик дрожащей рукой полез за очками, достал их, водрузил на нос и, собрав листки, принялся читать. Дюпре обратил внимание на его руки. Крупные, с набухшими венами, это были руки крестьянина или фермера, но не всесильного миллионера и главы одного из "семейств" мафии, одного из ее "некоронованных королей". Шарль не знал, что за дверью стоят двое телохранителей дона Микеле. А на улице их ждут две машины с вооруженными людьми мафии. Он не знал, что адвокат находился наготове здесь, во Дворце правосудия, с самого утра. Дон Микеле предусмотрел все меры предосторожности, но такой новости он явно не ожидал. Руки, державшие листки, начали дрожать, и старик время от времени опускал их на стол. Кончив читать, он аккуратно сложил листки бумаги и протянул их Кинничи. - Возьми. Следователь спрятал бумаги в ящик стола. - Ну так что, может Ди Перри заниматься наркотиками или нет? Как вы считаете, дон Микеле? Босс мафии зло прищурился. - Я всегда говорил, что этому мальчишке нельзя доверять. Но Розарио не слушал меня... Да... - зло протянул старик, - ты сообщил мне плохую новость, Рокко. Но я все равно доволен, что узнал. У тебя все? - Почти. Кстати, на Маддалене уже идет проверка. Так что, если кто-нибудь захочет перехватить груз, пусть лучше этого не делает. Уже поздно. - Ты плохой следователь, Рокко, - старик снял очки и внимательно посмотрел на Кинничи, - выдаешь тайны следствия. Хотя я, кажется, догадываюсь, зачем ты это делаешь. Но все равно я буду помнить о тебе, - в словах почувствовалась скрытая угроза. Дон Микеле поднялся. Кивнул на прощание и пошел к выходу. Уже у двери он обернулся и спросил: - А может, и не очень плохой следователь? Многим надо у тебя поучиться. - И вышел, хлопнув дверью. В кабинете наступило непродолжительное молчание. - Ну и тип, - сказал Дюпре, покачав головой, - прямо из фильма. - У нас таких много. - Следователь, нахмурившись, смотрел на закрытую дверь. - Очень много. - Он совсем неплохо прошелся по адресу Индзерилло. - Да. Вы слышали о его предшественнике, Ди Маджо? - Розарио Ди Маджо? Я даже видел его. - Тем более. Он передал все дела своему племяннику несколько лет назад. - Я знаю, но я раньше считал Индзерилло пожилым человеком и был удивлен, когда недавно узнал, что ему всего лишь тридцать три. Следователь задумчиво глядел на него. Затем, словно раздумывая о чем-то, произнес: - Если я правильно понял поведение дона Микеле, Индзерилло никогда не будет пожилым человеком. - Вы думаете, он посмеет замахнуться на Индзерилло? - Сам вряд ли. Но он тесно связан с американцами. "Коза ностра". А они шутить не будут. Даже Индзерилло не имеет права нарушать их законы. Килограмм доставленного к нам наркотика стоит тысячу долларов. После его обработки он оценивается в 20-25 тысяч долларов. Именно по такой цене наша мафия продает его американцам, а те, в свою очередь, продают килограмм этого вещества за 220 - 250 тысяч долларов. И ради таких денег они зарежут любого конкурента. Никто не имеет права нарушать правила игры. Так что дни Индзерилло сочтены. - А если Индзерилло узнает, что это вы сообщили конкурентам о закупках на стороне? - спросил вдруг Дюпре. Следователь грустно усмехнулся. - В таком случае и я не смогу гарантировать себе долгой жизни. День двадцать седьмой. КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ США Присутствуют: заместитель государственного секретаря США Уильям Кларк. Начальник Разведывательного управления министерства обороны США генерал-лейтенант Даниэл Грэхэм. Директор национальной программы чрезвычайных резервов Ричард Кордер. Директор секретной лаборатории в Форт-Коллинзе Льюис Бэсс. ИЗ СТЕНОГРАММЫ ЗАСЕДАНИЯ: У. Кларк: Господин Грэхэм, каким образом журналистам удалось узнать о секретных лабораториях Пентагона в Нью-Йорке, Колорадо, Кентукки? Откуда произошла утечка информации? Д.Грэхэм: Нами проверены все варианты. Со складов информация просочиться не могла. Отделом Си-ай-си выдвинуто предположение, что утечка информации произошла по вине сотрудников Интерпола и специализированных организаций ООН. Им удалось выйти на некоторых наших поставщиков. У.Кларк: А нельзя было обойтись собственными ресурсами? Р.Кордер: Мы принимали все меры, но, как вы понимаете, нам были нужны огромные партии наркотиков. А наши плантации не могли первоначально дать сразу такое количество. У.Кларк: А если вдруг понадобится такое количество вновь? Значит, мы опять прибегнем к поставкам из-за рубежа? Л.Бэсс: Нет. Имеющиеся теперь на наших складах семена позволяют в случае кризисной ситуации засеять огромные территории. Нами принимаются все меры. У.Кларк: Семена охраняются? Д.Грэхэм: Специальными подразделениями Си-ай-си. Кроме того, мы связались с АНБ и ЦРУ. У.Кларк: Хочу обратить ваше внимание, что мы собрались прежде всего для того, чтобы обсудить вопросы, вытекающие из самого акта существования наших складов и лабораторий. Как вам известно, в случае кризисной ситуации и нанесения ядерного удара предполагаемым противником огромные территории нашей страны могут оказаться пораженными ядерным оружием. И наша задача - принять максимальные меры для облегчения участи оставшихся в живых и выживающих. Р.Кордер: Имеющиеся в настоящее время на складах тонны опиума могут быть в максимально короткие сроки переработаны в морфий. Хотя мы уже на сегодняшний день располагаем огромными запасами этого лекарства. У.Кларк: Даже если территория, охваченная поражением ядерных ударов, будет очень большой? Р.Кордер: Мы рассчитываем на максимально возможное поражение порядка 30 процентов нашей территории и 60 - 70 процентов территории наших городов. У.Кларк: Что вы намерены предпринять в случае, если запасы наших военных складов будут исчерпаны? Л.Бэсс: Семена, хранящиеся в нашей лаборатории, могут, в случае чрезвычайного положения и затянувшегося кризиса, перерабатываться для медицинских целей постепенно, и мы даже планируем засевать ими некоторые территории. У.Кларк: Значит, в случае ядерного поражения территории нашей страны мы можем твердо рассчитывать на ваши склады и лаборатории. Я вас правильно понял? Р.Кордер: Именно так. В случае кризисной ситуации и ядерной войны мы готовы действовать по намеченной программе. У.Кларк: Хочу напомнить вам, господа, что президент придает нашей программе особо важное значение. И обеспечение этой программы зависит и от ваших усилий, господин Грэхэм. Д.Грэхэм: Нами принимаются все меры безопасности. Но, к сожалению, мы не можем контролировать не правительственные организации или комиссию конгресса. Судя по всему, они собираются опубликовать официальное сообщение об исследовании этого вопроса. Р. Кордер: Любое появление в печати материалов об этих складах было бы не только крайне нежелательно, но и по меньшей мере неразумно. Д. Грэхэм: Поэтому мы и собираемся выделить специальную группу в Си-ай-си для охраны информации по этим складам. Вообще, все, что касается нашей информации будет засекречено. Мы уже ликвидировали несколько лабораторий, действовавших в других странах и поставлявших нам запасы опиума. При этом у нас возникли серьезные подозрения, что данные лаборатории поставляют наркотики и местной мафии. У.Кларк: А вот этим пускай занимается Интерпол. Но вы сами можете гарантировать, что утечка информации исключена? Д.Грэхэм: Что касается моих людей - да, безусловно. Но комиссия конгресса... Здесь я не могу гарантировать. Р.Кордер: Наше агентство предусматривает все возможности, в том числе и возможность затяжной ядерной войны. В случае такой кризисной ситуации к нашим объектам будут подтянуты дополнительные воинские контингенты и специальные подразделения охраны. На сегодняшний день секретность наших действий почти абсолютная. Я отвечаю за своих людей. Л.Бэсс: Лаборатория в Форт-Коллинзе гарантирует сохранность информации. У.Кларк: Информация не должна попасть в прессу. Необходимо любой ценой избежать ненужной рекламы нашего проекта. Р.Кордер: Думаю, что необходимо связаться с АНБ и ЦРУ для урегулирования ситуации, если Разведывательное управление не сможет решить вопрос собственными силами. Д.Грэхэм: Речь идет не о наших возможностях. Мы не контролируем прессу. Думается, это лучше сделать через АНБ, которое может приостановить разглашение любой информации, касающейся национальной безопасности. Желательно, чтобы господин Кларк переговорил по этому вопросу с президентом. У.Кларк: Я доложу президенту о вашем мнении. Нью-Йорк. День двадцать седьмой Так и не заснув в эту ночь, Гонсалес продолжал сидеть за столом. В половине восьмого утра прибыл генеральный директор. Комиссар поднялся к нему. Мигель остался один. Мысль о том, что их провели, не давала ему покоя. Каким образом этому неизвестному противнику удалось их переиграть? Каким образом? От напряжения раскалывалась голова, но ничего путного он уже придумать не мог. Ночью они с комиссаром перебрали практически все варианты. Они поднялись наверх и проверили все помещения над этими комнатами. Потом они так же тщательно проверили потолки нижних этажей. И хотя оба понимали тщетность своих усилий, тем не менее искали хоть малейшую зацепку, скорее надеясь на чудо. Но чуда не было. Мигель снова вернулся к тем троим, заходившим в отдел, - заместитель Генерального секретаря ООН, генеральный комиссар зоны и его помощник. И хотя отдавал себе отчет, что это глупо, тем не менее к утру он начал подозревать и этих людей. Ничего более путного он придумать не мог. Карамба, выругался он, я все-таки найду разгадку. Сдохну, а найду. Внезапно его взгляд упал на плащ комиссара, небрежно брошенный в углу комнаты. Мигель вспомнил, что комиссар перед уходом снял его и, скомкав, бросил на диван. Гонсалес развернул плащ. Из внутреннего кармана виднелись сложенные белые листки бумаги. Это был протокол вскрытия Роберто. Он бросил взгляд на часы. Пятнадцать минут девятого, кажется, он догадался. Надо успеть. Быстро набрал номер. - Господин генеральный директор? Говорят из азиатского отдела. Пожалуйста, передайте трубку господину комиссару. Алло, господин комиссар? Я очень прошу вас спуститься вниз. Да, да. Случилось нечто чрезвычайное. Пожалуйста, скорее. Бросив трубку, он лихорадочно зашагал по комнате. Не выдержав напряжения, опустился на диван и принялся выбивать четкую дробь костяшками пальцев. Дверь распахнулась стремительно. В комнату буквально влетел комиссар. За ним вошел еще кто-то. - Что случилось? - закричал с самого порога комиссар. - Пока ничего, но я, кажется, нашел, - вскочил со своего места Мигель. - Кто это? - спросил один из вошедших. - Мигель Гонсалес, первый помощник регионального инспектора по зоне "С-14". Вошедший посмотрел на Гонсалеса. Уже по тому, как ответил комиссар, Мигель догадался, кто перед ним. - Вы сумели установить, откуда произошла утечка информации? - спросил вошедший. - Да, господин генеральный директор. - Говорите. - Я прошу разрешения воспользоваться внутренним телефоном и позвонить в отдел безопасности. - Звоните, - вошедший опустился в кресло. Вслед за ним сели и остальные. Мигель набрал номер. - Отдел безопасности? Доброе утро. С вами говорят из отдела "АС". Пожалуйста, уточните информацию. - Он прикрыл рукой трубку: - Спрашивают регистрационный номер. Генеральный директор холодно произнес: - Назовите им мой. Номер РР-03. Так будет быстрее. Мигель поспешил назвать. В трубке попросили дать запрос. - Скажите, кто устраивался за последние три-четыре месяца по рекомендациям нашего отдела в техническую службу Центра? Да, да. Я жду. Комиссар привстал со своего места: - Вы объясните нам, Гонсалес, в чем дело? - Конечно, - Мигель повернулся к комиссару зоны, - одну минутку! Что? - переспросил он. - По чьей? Когда? И больше никто? Спасибо. Гонсалес положил трубку и торжествующе улыбнулся. - Я, кажется, знаю, как происходит утечка информации. - Говорите, - казалось, комиссар потерял всякое терпение, - кто, кто именно передает сведения? Мигель взглянул на часы. Без двадцати девять. - Когда обычно приезжает господин Уркварт? В девять, если не ошибаюсь. У нас мало времени. Я не успею все объяснить. Господин комиссар, у меня к вам просьба. Быстро, не теряя времени, зайдите в отдел и между делом сообщите, что на Гонсалеса было организовано покушение, но он остался жив и через три часа приедет сюда, в отдел. Да, и не забудьте добавить, что он, кажется, выяснил, откуда происходит утечка информации в нашем отделе. - Опять эксперимент? - угрожающе произнес комиссар. - Теперь уже над ним, - указательный палец Мигеля показал на соседнюю комнату, - и последний. Даю вам слово, господин комиссар. - Я начинаю догадываться. - Генеральный директор внимательно посмотрел на Гонсалеса. - Делайте, как он говорит, комиссар. У нас действительно мало времени. - Господин генеральный директор, у вас есть на примете искусный карманник? Простите, что я спрашиваю, но это необходимо. - Мигель встал, весь дрожа от возбуждения. Директор, не сказав ни слова, подошел к телефону. - Алло, мистер Брайтон, да, это я. Пришлите ко мне Мак-Грегора. Что? Его нет на месте? Когда он обычно приезжает? В девять? Сейчас уже без десяти. Когда он приедет, пусть спустится к нам в отдел. Да, "АС". Я его жду. Это весьма срочно. - Думаю, он успеет, - сказал генеральный директор, опуская трубку. В соседнем помещении, где находилась охрана, послышались голоса. Через несколько секунд в комнату вошел комиссар. - Не знаю, что ты придумал, - сказал комиссар, впервые переходя на "ты", - но молю бога, чтобы на этот