в десять ноль-ноль", - прочел он первую фразу и номер телефона, по которому должен был позвонить. Следующие три фразы его неприятно поразили. "Вы были правы. Мне рассказали об участии в преступлениях рецидивиста Игоря Лысого. Сегодня его убили". Дронго нервно покрутил головой. Опять опоздали, как все это глупо. Он снова посмотрел на бумагу, запоминая номер, и лишь затем зажег спичку, поджигая листок. После того как он превратился в пепел, растер его руками и вышел из подъезда. Подполковник все рассчитал правильно. Его телефон в гостинице мог и наверняка прослушивался. А в номере напротив вот уже две недели никто не жил. Майор Воронов был в командировке, а Славин знал его номер телефона. Считать, что в ведомственной гостинице ФСБ могут прослушиваться все телефоны, было нереально. Этого просто не разрешили бы сделать другим, из-за опасения утечки информации. А собственная служба безопасности наверняка следила только за тем, чтобы по телефону не говорили лишнего. Именно на подобном противоречии и решил сыграть подполковник. Он попросил у дежурного ключи, якобы забрать оставленные у Воронова шахматы. А затем, ровно без одной минуты десять, вошел в номер майора. Ровно в десять часов зазвонил телефон. Это был Дронго, уже понявший, что подполковник придумал какой-то трюк, с помощью которого они могут поговорить относительно спокойно. - Это я, - сказал Дронго. - Я все понял. Мы опоздали. - Да, - согласился Славин. - Я не думал, что все так серьезно. Его застрелили сегодня утром. - Кто это сделал? - Пока неизвестно. Но есть подозрение, что это гости с юга. - Уточните, - сказал Дронго. - Это может быть не совсем верная информация. - Завтра будем уточнять. Вы были правы. Ваша информация оказалась правильной. - Да, - горько сказал Дронго, - спасибо. - Вы можете завтра позвонить мне по другому телефону, - предложил подполковник. - Ровно в два часа дня. Славин продиктовал телефон. Это был номер тетки его жены, к которой он давно обещал зайти. - Хорошо, - согласился Дронго и, не удержавшись, добавил: - Будьте осторожны. До свидания. Он положил трубку и, выйдя из автомата, огляделся. Все было спокойно. Видимо, подполковник действительно придумал какой-то вариант, при котором можно было говорить относительно спокойно. Дронго вспомнил об убитом рецидивисте. "Как мы опоздали, - подумал он с сожалением. - С другой стороны, даже если вчера Славин назвал бы мне имя погибшего, все равно мы бы не успели. Преступника застрелили сегодня утром. Значит, его участь была решена вчера". Дронго четко знал, как прокручивается механизм таких заказных убийств. Стрелявшие в рецидивиста люди наверняка знали, куда и с кем он приедет. Знали, кого убивать. Приказ они могли получить только вчера. А это значило, что он шел по цепочке. На это нужно еще, как минимум, день. Как раз тот самый день, когда он упустил Славина у Киевского вокзала. Тогда он поступил неправильно, не разрешив сотрудникам СВР следовать за подполковником. Очевидно, другой стороне это удалось гораздо лучше, и они сумели услышать имя, которое ему вчера не сообщил подполковник. И тогда все сходилось. Приказ об устранении был отдан в тот же день. Вчера его получили непосредственные исполнители. А сегодня утром приговор был приведен в исполнение. Он вспомнил, что нужно позвонить Ковровой, и спустился на станцию метро, где стояли телефоны-автоматы. Набрал номер. - Добрый вечер, - сказал он. - У меня плохие новости. - У меня тоже, - ответила она. - Мы нашли Зиновия Михайловича. 15 На следующее утро Славин, уже не обращая внимания на аппаратуру, установленную в их кабинетах, приказал Орловскому снова выехать в МУР и узнать все подробности убийства рецидивиста Адашева. А сам вместе с Агаевым и Светловой поехал в тот самый банк, напротив которого и был устроен первый взрыв и который отмывал в основном грязные деньги Лысого и ему подобных "авторитетов". В последние годы в столице, да и по всей стране, число возникших коммерческих банков не поддавалось никакому счету. Правда, многие из них лопались, едва приступая к серьезным операциям. Но многие держались на плаву именно благодаря многомиллионным вливаниям "грязных денег" мафии и бандитских группировок. Ради справедливости следует отметить, что возникали и крупнейшие банки, сумевшие стать своеобразными "визитными карточками" новой России и своей деловой активностью даже потеснить ведущие государственные банки страны. Среди них были и уже сделавшие себе громкое имя и не работавшие с мафией. Но практически почти все банки так или иначе в основе своей имели дело с переводом безналичных средств в наличные, с отмыванием, в той или иной форме, государственных кредитов, с ложными авизо, с коррумпированными чиновниками, согласными на выдачу льготных кредитов и тому подобное. Было много мелких банков, созданных под ту или иную фирму и занимавшихся лишь отмыванием денег своих клиентов. Подобным банком был и "ОСТ-БАНК", скрывавший за громкой вывеской лишь своеобразный пункт перекачки грязных денег. И хотя группа Славина приехала туда в одиннадцатом часу утра, там уже работала группа из МВД, проверявшая деятельность банка. После смерти своего негласного покровителя банк сразу лишился своего важнейшего преимущества - "прикрытия". Очень деятельная в таких случаях и всезнающая милиция тут же проявляла особый интерес к финансовому учреждению, оставшемуся без защиты мафии. Словно само убийство Адашева становилось катализатором, в результате которого милиция "вспомнила" о существовании этого банка и начала свою проверку. Хотя, по-житейски, все было правильно. Раньше за нормальное функционирование подобного учреждения платил Игорь Лысый. Теперь его не стало. Значит, либо нужно закрывать банк, либо брать еще большие деньги с его преемников. Все было четко продумано и так же четко исполнялось. Банк был закрыт, и около двадцати сотрудников милиции и ревизоров проверяли его деятельность. Недовольный Славин вошел в кабинет директора, где уже сидел важный сотрудник милиции в штатском. На нем были довольно дорогой галстук, стоивший не менее ста долларов, и очки, оправа которых могла стоить его обладателю никак не меньше трехсот "зеленых". И хотя сама зарплата офицера милиции, даже со всеми льготами и дополнительными выплатами, не составляла и половины этой стоимости, сидя в кресле руководителя банка, он чувствовал себя уверенно. Сидевший напротив него директор чувствовал себя менее уверенно. Он понимал, почему именно сейчас нагрянули незваные гости, и оттого нервничал еще больше. Славина и сопровождавшего его сотрудника важный милицейский чин встретил удивленным взглядом. - В чем дело, Рысаков? - спросил он у своего офицера. - Я ведь приказывал - ко мне никого не пускать. - Это к вам из ФСБ, товарищ полковник, - почему-то шепотом доложил старший лейтенант. Человек в штатском счастливо улыбнулся и медленно поднялся. - Полковник Леонов, - представился он, протягивая руку. Пришлось здороваться с этим типом. - Подполковник Славин, из ФСБ, - сказал Славин, испытывая, однако, не очень приятное чувство. - Садитесь, - показал полковник и, посмотрев на директора, коротко сказал: - У нас гость. Директор, кивнув, быстро вышел из кабинета. Через секунду он вернулся в сопровождении очень красивой молодой длинноногой секретарши. - Что вы будете пить, - мило улыбнулась она Славину, - чай, кофе? - Ничего, спасибо, - огорчил девушку Славин и, когда она вышла, спросил полковника милиции: - Вы, очевидно, проводите плановую проверку? - Да, - подтвердил полковник, - а вы по тому же делу? - Нет, - покачал головой Славин, - у нас совсем другое. Мы расследуем дело о грабеже банков. Для профилактики осматриваем несколько местных банков. Мои сотрудники сейчас внизу, на первом этаже, вместе с вашими осматривают хранилище. Вы прикажите, пусть им не мешают. - Да, конечно, - сразу разрешил Леонов и нажал кнопку селектора. Он даже знал, какую именно нажимать. - Рысаков, - строго сказал полковник, - там товарищи из ФСБ хотят хранилище посмотреть. Пусть спустятся и посмотрят. Что еще? - спросил он у подполковника. - Еще несколько вопросов к директору, и я вас покину, - улыбнулся Славин. Приходилось улыбаться этому полковнику. - У вас ничего секретного? Может, мне выйти? - счастливо улыбнулся полковник. - Ну что вы, - возразил Славин. - У меня совсем несекретные вопросы. Простите, как ваше имя, отчество? - спросил он уже у директора. - Петр Семенович, - ответил тот. Он был вообще удручен. Мало того, что МВД, так еще и ФСБ на голову свалилось. И это все после смерти Игоря, так долго прикрывавшего их банк. - Скажите, Петр Семенович, у вас не было случаев пропажи денег или нападения на ваших инкассаторов? Директор чуть перевел дыхание. Видимо, этот подполковник вообще ничего не знает. Кто же посмеет напасть на инкассаторов банка, который держит Игорь Лысый? Откуда только взялся на его голову этот глупый кагэбэшник. - Нет, - сказал он, - у нас таких случаев не было. - А нападений на хранилище? - У нас постоянная вооруженная охрана. Три человека. Есть разрешение на оружие. И очень совершенная сигнализация. Вот товарищ полковник может подтвердить, - показал на Леонова директор, вытирая свою теменную лысину большим носовым платком. - Да, у них все с этим было в порядке, - солидно кивнул полковник. - Вы не вывозили денег из хранилища? - спросил Славин. - Хотя бы на время? - Нет, конечно. Хотя постойте, - вспомнил директор, - несколько дней назад вывозили. Как раз накануне этого взрыва. Я еще тогда подумал, как хорошо, что мы убрали все деньги. Мы перевезли их в наш филиал и попросили специалистов осмотреть хранилище. Они два дня все проверяли. Вы знаете, даже взрыв, который был совсем рядом, почти не принес никаких разрушений. - А кто осматривал ваше хранилище? - Специалисты из Госбанка России. Мы их специально пригласили. И даже заплатили за это. - Вы можете назвать фамилии? - У нас есть договор с ними, - удивился директор. - Сейчас принесу, - вскочил он с места. - Если можно, - кивнул Славин, и директор поспешил к выходу. - У них неплохой банк, - осторожно сказал полковник, уже понявший, что в финансовую деятельность офицеры ФСБ вмешиваться не будут. - Это ваша территория? - поинтересовался Славин. - Не совсем. Я просто курирую эту группу банков. Проводим плановые проверки, - снова не совсем убедительно сказал милицейский чин. - Здесь был взрыв, прямо напротив. Во время презентации, - напомнил Славин. - Да, я тоже приезжал, - кивнул Леонов. - Это просто безобразие! Пора кончать наконец с этими чеченцами. Да и вообще со всякими пришлыми черномазыми. Построить этакую китайскую стену и отделиться от них. Пусть себе убивают друг друга дома. Меньше всякого сброда у нас будет. Эти чеченцы, грузины, азербайджанцы, армяне, осетины, лезгины, абхазы - всех не перечислишь. Только головная боль от них. "Вот сукин сын", - подумал Славин, но не стал спорить. У него была совсем другая задача. - Вы думаете, взрыв устроили чеченцы? - уточнил он. - А кто же еще? - удивился Леонов. - Конечно, они. Здесь, в здании банка, все стекла вылетели. Я тогда сюда заходил. "Еще бы, - подумал Славин, - сюда ты и прибежал в первую очередь. Это место твоей кормежки, полковник". Вернулся директор с документами. - Вот договор. Вот их подписи. Варнаков и Семенов. Вот, видите. У нас все документировано. Они приехали как консультанты в области безопасности. Посмотрите, вот их заключение. Славин обратил внимание, что договор был заключен за день до осмотра специалистами хранилища. Получалось, что на следующий день после заключения договора специалисты приехали осматривать хранилище и поэтому вывезли все деньги. "Что-то слишком оперативно", - подумал Славин, но ничего не сказал. Внимательно просмотрев все документы, он поднялся. Пришлось во второй раз пожимать руку полковнику Леонову. - Спасибо, - поблагодарил Славин скорее полковника, чем директора банка. Внизу, у машины, его уже ждали Агаев и Светлова. Агаев сел за руль. Славин пропустил Светлову вперед и сам сел на заднее сиденье. - Как у вас дела? - спросил он. - Они вывезли все деньги за день до взрыва. Один сотрудник даже вспомнил, что не было машин и пришлось делать несколько рейсов одним и тем же автомобилем. Причем директор сам торопил, приказывал все вывезти именно в этот день. - На следующий день был взрыв, - вслух сказал подполковник. - Директор, конечно, ничего не знал о взрыве. Но о нем, кажется, действительно знал его негласный покровитель. Я обратил внимание на их договор. Он был заключен за день до осмотра помещения специалистами Госбанка. Вы представляете, какая оперативность? Все сделали в один день. Гамза, давай сразу поедем в Госбанк. - За нами, кажется, следят, - сказал Агаев, посмотрев в зеркало заднего обзора. - Ну и черт с ними, - махнул рукой подполковник. - Нужно все равно делать свое дело. Едем в Госбанк. Через полчаса они были в Госбанке. Еще через двадцать минут Славин нашел Семенова. В результате разговора выяснилось, что сами банкиры из "ОСТ-БАНКА" настаивали на немедленной ревизии хранилища и просили осмотреть его именно в тот день. Обоих специалистов банка удивила такая настойчивость частного коммерческого банка, обычно неохотно пускающего к себе специалистов из Госбанка России. К себе на работу они возвращались во втором часу дня. Славин посмотрел на часы. Он чуть не забыл о звонке Дронго. "Нужно будет забежать к этой тетке", - с неудовольствием подумал он. Расчет строился на том, что следившие за ним люди не успеют за несколько минут подключиться к телефону квартиры, в которую он войдет. Он попросил Агаева остановиться у одной из станций метро и купил небольшой букетик цветов. Затем они свернули на Садово-Кудринскую и остановились у многоэтажного красивого дома. Подполковник посмотрел на часы. Было без пяти два. "Надеюсь, она будет дома", - подумал он, вбегая в подъезд. Он так быстро исчез, что следовавший за ним "наблюдатель" вынужден был почти бегом догонять его и с плохо скрываемой миной на лице смотреть, как он поднимается наверх. На какой именно этаж поднялся Славин, он уже, конечно, увидеть не мог. "Придется им проверять все квартиры подряд", - подумал с удовольствием подполковник, нажимая звонок. Дверь открылась, и тетушка его жены радостно заохала, увидев знакомое лицо. Он вручил цветы, галантно поклонился и быстро закрыл за собой дверь. В квартире находились в это время и внуки старушки, которые смотрели на него с интересом. Детям было по пять-шесть лет. Ровно в два часа зазвонил телефон, и Славин услышал, как тетушка зовет его к телефону. - Они просят вас, - испуганно сказала она, до сих пор боявшаяся КГБ и немножко мужа своей племянницы. В ее представлении КГБ, даже переименованное в ФСБ, все равно было страшной организацией, которая знала все о каждом человеке. Она даже не удивилась, что позвонили именно в ее квартиру, посчитав, что это в порядке вещей. Славин подошел к телефону. - Как дела? - услышал он знакомый голос Дронго. - Кажется, ничего. Наш ушедший знакомый знал о том, что должно было случиться в ту ночь, - сказал подполковник. - Он вывез все деньги из своего банка, боялся, что тот может быть разрушен слишком сильной взрывной волной. - Мы сумели проверить абсолютно точно. Машины, которые ездили на вокзал, принадлежат вашим коллегам, - сказал Дронго. - У них, правда, несколько специфический профиль. - Особая инспекция, - понял Славин, мрачнея. - Ясно, - сказал он, - что-нибудь еще? - Ваши компьютеры тоже под наблюдением. И самое главное - о вашем знакомом они тоже знали. - Это точно? - немного понизил голос подполковник. Он смотрел на часы. Говорить больше минуты было нельзя в любом случае. Могли засечь говорившего с другой стороны. - Думаю, да. Будьте осторожны, - еще раз попросил Дронго. - До свидания. Поговорим завтра. На этот раз позвоните вы. Я буду по следующему телефону: от вчерашнего времени, когда мы встретились, отнимите цифры... - он начал диктовать... - До свидания, я завтра позвоню вам днем. - Славин положил трубку. И, войдя в комнату, сказал изумленной тетушке: - К сожалению, мне пора. Вы же видели, меня вызывают. Они даже здесь меня нашли. Тетушка глубокомысленно кивнула. Конечно, она понимала важность работы своего родственника. Тепло попрощавшись с ней и ее внуками, Славин вышел из квартиры и застал на лестнице двух мрачных типов, очевидно, старающихся уловить, в какой именно квартире он находится. Спустившись вниз на лифте, он быстро прошел к своей машине и сел рядом с Агаевым. В этот момент оставшийся в подъезде незнакомец сказал своему напарнику: - Он нас дурачит. Нужно доложить полковнику, что он все уже знает. Сидя в машине, Славин молчал. Он боялся рассказывать своим сотрудникам о разговоре, понимая, что "жучки" могли быть установлены и в автомобиле Агаева. Лишь когда они вышли из машины, он сказал: - Я поговорил с нашим другом. За нами следят офицеры из особой инспекции. Ему кажется, что они знали и о нашем разговоре с чеченцами. Светлова прикусила губу, а Агаев молча покачал головой. В отделе их ждал мрачный Орловский. Он протянул подполковнику сообщение МУРа, едва тот вошел в кабинет. "Сегодня ночью при попытке ареста оказал сопротивление и был убит известный рецидивист, один из руководителей чеченской группировки в Москве Хаджи Абдулла. В перестрелке пострадало еще несколько человек". - Черт возьми! - громко сказал Славин. - Это был наш последний свидетель. 16 Услышав о том, что Зиновий Михайлович наконец найден, Дронго обрадовался. Но когда Коврова сообщила ему подробности, у него снова испортилось настроение. Поняв по крикам Дронго, что нужно срочно бежать, Зиновий Михайлович отключил вею аппаратуру, стер все записи и поспешил на улицу. Но так торопился, что угодил прямо под машину. Офицеры СВР уже все тщательно проверили. Ударивший его водитель оказался доцентом педагогического института. Он сам привез пострадавшего в больницу и не отходил от него, пока не установил точно, что несчастный будет жить. У него были сломаны правая нога и несколько ребер. Кроме того, Зиновий Михайлович получил легкое сотрясение мозга и теперь лежал в больнице в крайне жалком состоянии, усугубленном к тому же чувством личной вины за столь глупую аварию. Дронго рассказал обо всем, что ему стало известно от подполковника, Ковровой и получил адрес новой квартиры, где ему теперь предстояло жить. Именно этот телефон он и дал Славину, попросив того позвонить ему завтра днем. Прослушать его телефон было достаточно трудно. Там стоял телефонный шифратор, который не позволял никому, кроме конкретного абонента, подключиться к линии. Программное обеспечение включало в себя шестнадцатиразрядный цифровой ключ, и после любого звонка и конкретного соединения с клиентом он сам мог ввести любой код вручную, исключая возможность дублирования информации или ее прослушивания на других каналах. Он не знал, что после разговора с ним Славин получил столь ошеломляющую весть о смерти Хаджи Абдуллы. И это сообщение толкнуло подполковника на решительный, но роковой шаг. Он написал официальную заявку в технический отдел, и через час Агаев принес несколько скеллеров и скремблеров, сделавших все подслушивающие устройства почти сразу глухими и немыми, отключив одновременно и "жучки", установленные в кабинетах, и приемники, прослушивающие телефонные разговоры. И лишь затем Славин наконец выговорился. - Мы плохо работаем! - громко говорил он. - Кто-то узнал о моих встречах. И не просто узнал. Второе подряд убийство слишком явно указывает на то, что нас намеренно вели по чеченскому следу. Теперь уже нет сомнений, что Игорь Лысый знал о готовящемся взрыве и вывез оттуда свои деньги. Видимо, боялся, что мощность взрыва будет слишком большой. А сам заряд положил кто-то из его людей. Он был взорван дистанционным управлением, которым управляли из банка. Теперь уже в этом нет сомнений. - Я думаю, взрыв в метро тоже дело рук этих бандитов, - осторожно предположил Орловский. - Может быть. Но кто поручил это такому бандиту? Кому выгодно направить расследование по чеченскому следу? И почему, наконец, Хаджи Абдулла погиб именно сейчас, почти одновременно с этим рецидивистом? - А может, чеченцы убрали Лысого, чтобы направить нас по его следу? - предположила Светлова. - Те, в свою очередь, узнав об этом, отомстили, убрав руководителя чеченской группировки. - Каким образом узнали? За один день? И так быстро провели акцию возмездия? Я не верю в подобные скорости у бандитов. И потом, мне определенно сказали, что за нами следят люди из особой инспекции. А это может быть только с личного разрешения руководства. Я сегодня запишусь на прием к заместителю директора. В конце концов, мы выполняем его личное поручение. Пусть или уберет от нас ненужных "церберов", или объяснит нам, что все это значит. Нужно все рассказать. Может, они действительно только нас охраняют. А может, и мешают нам. Мы должны наконец расставить все точки. Что это за "жучки" в наших кабинетах? Машины, которые, сменяя друг друга, следят за нами, когда в управлении нет бензина для важных выездов? Откуда столько людей и почему весь их интерес упирается только в нас? Наконец, почему произошли два эти убийства подряд? - Может, зайти сразу к директору? - предложил Орловский. - Нет, - возразила Светлова, - нельзя прыгать через голову руководства. Владимир Сергеевич прав. Нужно обратиться по инстанции и все рассказать. Если нам не доверяют, пусть отстранят от работы. Если доверяют - пусть дадут возможность нормально работать. - У вас есть новые сведения по убийству Лысого? - спросил, чуть успокоившись, Славин. - Немного есть. Он приехал на встречу со своими телохранителями. Но никакой встречи не было. Прохожие видели, как подъехал джип и из него вылезли трое парней с автоматами в руках. Они подошли к автомобилю и расстреляли всех сидящих там людей. Водитель пытался достать оружие, но не успел. - Это действительно были чеченцы? - Свидетели утверждают, что среди стрелявших был один заросший человек, возможно, кавказского происхождения. Но мнения разные. Сейчас в городе идут аресты. Берут оставшихся на свободе людей Лысого. Уже арестовано пять членов его банды. - Они ждали его убийства, - покачал головой Славин. - Что-нибудь еще? - Да. Говорят, что у погибшего была своя касса, свой "общак", где он хранил наиболее важные документы. - Ну и что? - Его не нашли. У него на даче кто-то побывал и все изъял. - У него и дача была? - Да. Выяснили, что была. Правда, не на его имя. Там он в основном и жил. Там же жила и его любовница. - И все об этом знали, но он был в розыске, - насмешливо сказал Славин. - Типичная ситуация для нашей действительности. Милиция появляется только после смерти "авторитета". И в банке, и у него дома. - Никто не хочет высовываться. Вместо благодарности можно получить пулю, - пояснил Орловский. - Кроме того, погибший наверняка платил всем, кому нужно. Поэтому им особенно и не интересовались. - Я проверил по нашим данным, - вставил Виноградов. - Он действительно проходил по нашей картотеке. - А у меня ничего нет, - пожала плечами Светлова. - В архивах про него - ни слова. Вообще нет его личного дела, словно такого агента у нас никогда и не было. Можно подумать, он был разведчиком, и его личное дело в особом фонде. - Никаких записей? - спросил Славин. - Я ничего не нашла, - честно призналась Светлова. - Когда был обыск на этой даче? - уточнил подполковник у Орловского. - Сегодня утром. Пока, конечно, не обыск, осмотр. Настоящий будет завтра, более обстоятельный. - Кто ведет его дело? - Следователь Барельский. А почему вы спрашиваете? - Он может дать нам разрешение поискать там самим? - Не думаю. А зачем нам это нужно? - Нельзя откладывать на завтра. Может, мы найдем какие-нибудь документы. Пусть даже с участием этого следователя. - Не знаю, - несколько растерялся Орловский. - Может быть, он и разрешит. Мне нужно с ним поговорить. - Прямо сейчас, - сказал Славин. - Вы знаете его телефон? Можете позвонить отсюда: Я подключил скремблер, нас не услышат. - Хорошо. - Орловский подошел к телефону. Славин обернулся к Агаеву: - Возьми в техническом отделе металлоискатель. И специальный детектор на выявление бумаги. У нас есть новый тип. Прямо сейчас оформи заявку. - Можно, я поеду с вами? - попросил Виноградов. - А то уже засиделся в этих кабинетах. - Хорошо, - согласился Славин. - Светлова останется здесь. Подготовите к нашему возвращению подробную записку о случившемся. Я пойду вместе с ней к заместителю директора. И не делайте такого страшного лица. Кто-то из нас должен заниматься этим, как вы считаете? - Хорошо, - вынуждена была согласиться Светлова. Орловский, поговорив со следователем, повернулся к подполковнику. - Он согласился. Просит прямо сейчас, пока еще светло. Он заедет в прокуратуру, возьмет разрешение на обыск. Будут нужны понятые, но их можно пригласить на месте. - Договорились, - кивнул Славин, - мы выезжаем все вместе. Возьмите оружие. Я не думаю, конечно, что на дачу кто-то может напасть, но на всякий случай. Через пятнадцать минут все четверо офицеров бежали вниз по лестнице и встретили поднимавшегося к ним майора Краюхина. - Что у вас случилось, Гамза? - спросил он, здороваясь с каждым. - Не знаю, - сделал большие глаза Агаев. - Я иду как раз к вам получать дополнительную аппаратуру. А почему ты спрашиваешь? - Звонят из соседних отделов, говорят, им мешают ваши скеллеры. Мы и так надежно защищены от прослушивания внешним кольцом, зачем вам использовать эту аппаратуру в своих кабинетах? Агаев переглянулся с товарищами. - Действительно, зачем? - пожал плечами Славин. - Можете забрать ее у нас. Там Светлова сидит. Скажете, подполковник разрешил. И они двинулись дальше. 17 На бывшей даче преступника было красиво. Два огромных бассейна, ухоженные дорожки, широкий подъездной путь, трехэтажный дом со стоявшими отдельно сауной, гаражом и подсобными помещениями вызывали невольное уважение к возможностям хозяев, построивших такую виллу в этом тихом месте подмосковного дачного поселка. Причем с улицы ничего нельзя было разглядеть. Забор был высотой в три метра и практически скрывал все секреты огромного приусадебного участка. Приехавшие со следователем и его сотрудниками офицеры ФСБ начали проверку прежде всего со служебных помещений. Как обычно бывает в таких случаях, вскоре во дворе было полно людей - появились участковый, председатель местного кооператива, двое понятых, подошли соседи, даже местный врач. И это не считая четверых сотрудников милиции и четверых офицеров ФСБ. Обыск был начат в четыре часа дня. Разделившиеся на группы искали в разных помещениях. По предложению Славина, его группа искала именно в подсобных помещениях, проверяя два больших гаража, баню сауну, домик, где жила охрана. В гараже нашли два тайника, в каждом из которых было по сто тысяч долларов. И хотя подобная находка очень воодушевила следователя, сотрудников Славина она не радовала. Они искали совсем другое. Но даже металлоискатель не помог. Включили освещение, и мощные люминесцентные лампы загорелись по всему периметру двора. Поиски продолжались. В самом доме обнаружили еще несколько тайников, но там лежало лишь оружие - пистолеты, автоматы, даже гранаты. И никаких документов. В девятом часу вечера уставший следователь предложил заканчивать. Все собрались во дворе, у бассейна. Перед уходом оформляли основные бумаги, собирали подписи присутствующих. Зачастую подписи ставились на чистых бланках, чтобы потом, в спокойной тишине кабинетов, все заново переписать. Подполковник был недоволен. Кажется, они осмотрели всю дачу, даже по территории прошлись. Он подозвал участкового. Спросил: - Здесь всегда так красиво? - Да - ответил участковый, - но я не думал, что здесь кто-то прячется. Эту дачу строил генерал-полковник Архаров. Потом он неожиданно умер, и она так и стояла неоконченной. А потом мне говорили, что оформили на какой-то банк. Я заходил сюда раза два, все было в порядке. И хозяйка была милая женщина, все время улыбалась. - На какой банк? - устало уточнил Подполковник. - На "ОСТ-БАНК"? - Кажется, да, - обрадовался участковый. - Здесь всегда красиво было. Лебеди плавали, утки. - В бассейне? - удивился Виноградов. - Они не купались здесь, что ли? - В этом бассейне не купались, - показал участковый. - Вон в том, рядом с домом, купались. Я видел дамочек разных один раз, а здесь в основном лебеди плавали. Видите, какое дно? Здесь реже воду меняют, чем в другом бассейне. - А зачем тогда здесь эти вышки стоят для прыжков? - спросил Дима. - Для понта, наверно, - покачал головой участковый. - Я даже не знаю. Славин подошел к бассейну, сел рядом с ним. Опустил руку в воду. Задумался. Потом решительно поднялся. - Как отсюда воду выпустить? - Сейчас? - спросил изумленный следователь. - Уже поздно, товарищ подполковник, давайте завтра. Это еще часа на два. - Да нет, - возразил участковый. - Я видел однажды, как они воду спускали. Очень просто. Вот там нужно открыть. - Давайте все-таки попробуем, - настаивал Славин, и следователь вынужден был согласиться. Орловский открыл краны, и вода из бассейна начала медленно убывать. Славин следил, напряженно наклонившись. Затем подозвал к себе Виноградова. - Не верю я, Дима, что этот рецидивист лебедей бил Не вяжется это как-то с его обликом. Скорее, наоборот, специально птичек разных здесь держал, чтобы никто не купался. Давай посмотрим там, внизу, когда вся вода выйдет. Виноградов кивнул. - Пойду сапоги резиновые найду. Кажется, видел их в гараже. Когда вся вода ушла, Виноградов, уже надевший сапоги, полез вниз. Было темновато, даже проведенное освещение не очень помогало старшему лейтенанту в его поисках. Следователь все время демонстративно смотрел на часы. Он уже не раз обругал себя за то, что согласился на этот дурацкий эксперимент и приехал на обыск в сопровождении офицеров контрразведки, которые, кажется, вообще не хотят отсюда уезжать. Вдруг стоявший внизу Виноградов громко сказал: - Есть что-то. Все оживились. Орловский тоже полез вниз. Они с трудом сумели открыть одну из плиток, за которой простукивалась пустота, металлоискатель показывал наличие неизвестных металлов. И начали доставать банки с драгоценностями. "Опять", - разочарованно подумал Славин, и в этот момент Орловский громко крикнул: - Здесь еще какой-то "дипломат"! - Давайте его сюда, - обрадовался подполковник. Появилась луна, и все казалось теперь каким-то нереальным, словно происходившим во сне. "Дипломат" подняли наверх, и Славин со следователем, уже не обращая внимания на банки с драгоценностями, поспешили в дом, чтобы открыть столь вожделенную находку. "Дипломат" был заперт с помощью кода, и Славин предложил открыть его ножом. Следователь после недолгого колебания согласился. Выбив один замок и повредив второй, открыли наконец "дипломат". Там лежало несколько листков бумаги. Славин нетерпеливо схватил их. - Здесь перечислены фамилии и проставлены конкретные суммы. Очевидно, это люди, с которыми у Лысого были дела, - понял Славин, передавая бумаги Виноградову. - Перепиши все фамилии. Он поднял следующий лист. На нем было всего два имени. "Савелий Мещеряков", - прочел он. И сумма - двадцать тысяч долларов. Под деньгами был поставлен крест и надпись - "Возвращены". И какое-то непонятное число. Затем шло другое имя - Сергей Халаев, и снова сумма и число. И та же надпись "Возвращены". - Что бы это могло означать? - спросил следователь. - Я думал, вы знаете, - пожал плечами подполковник. - Во всяком случае, нечто очень важное, если он спрятал эти листы бумаги так далеко. Дима, перепиши все в точности. Еще лучше, сфотографируй. - Да, конечно, - отозвался Виноградов. На третьем листе была фамилия, которая заставила Славина на миг даже оглянуться. Он испугался, что, кроме него, эту фамилию узнает и следователь. На бумаге стояло: "Матвей Рогожин". Это был один из старших офицеров особой инспекции ФСБ. Они однажды встречались, и он помнил это имя. Рогожин обычно занимался работой с агентами. Он давно работал в контрразведке, еще с восемьдесят второго года. Кроме Славина, эту фамилию мог знать и Орловский. Подполковник, взглянув на лист, молча передал его Виноградову. Тот поднял голову. - Переписать? - спросил ничего не подозревавший Дима. - Да. - Он все-таки надеялся, что Орловский не посмотрит. Но майор был настырный и упрямый. Он наклонился над бумагой, прочел имя и, подняв голову ошеломленно посмотрел на Славина. Видимо, что-то во взгляде подполковника сказало ему, что нужно молчать. И он не стал задавать никаких вопросов. А следователь громко прочел неизвестное для него имя. - Рогожин. Матвей Рогожин. Наверно, тоже бандюга, какой-нибудь из его сообщников. Рядом с фамилией Рогожина не было никаких цифр и слов. Просто одна его фамилия, и больше ничего. И, наконец, на четвертом листке бумаги был еще целый ряд фамилий. Видимо, Лысый перед смертью хотел застраховаться и решил таким необычным образом иметь для себя нечто вроде страховочного полиса. С дачи они уезжали в первом часу ночи. В машине Агаева сотрудники ФСБ сидели молча. Виноградов устроился рядом с Гамзой впереди, а Орловский и Славин на заднем сиденье. - Вы вспомнили, кто это был? - тихо спросил Орловский у подполковника. - Не беспокойтесь. У меня в кармане скеллер. Я взял на всякий случай один с собой. Нас не подслушают. - Конечно, вспомнил, - так же тихо ответил Славин. - Я давно его знаю. Он всегда занимается агентурными разработками подобных типов. Видимо, данные о том, что Лысый был информатором бывшего КГБ, соответствуют действительности. Меня больше интересуют другие две фамилии. Почему они тоже выделены на отдельном листке? И что это за цифры? Двадцать тысяч долларов, я понял по значку на них. И слово "возвращены" понятно. Но что означают эти цифры? Пять и восемь. Что они означают? На четвертом листке фамилии других людей и тоже цифры - двадцать три, двадцать семь. Или это тоже деньги? - Может, числа? - спросил услышавший их слова Виноградов. - Какие числа? - не понял сразу Славин. - Ну, числа месяца, - сказал Дима. И подполковник вдруг закричал: - Стой, что ты сказал? - Числа месяца, - повторил смущенно Виноградов. - Дай мне копии этих листов, - попросил Славин и, вырвав их из рук старшего лейтенанта, возбужден" сказал: - Конечно, числа. Пятого числа произошел взрыв напротив "ОСТ-БАНКА". Восьмого взрыв бы, в метро. И оба раза деньги возвращены. Значит, эти парней уже нет в живых. А почему их нет в живых? - Они участвовали в этих акциях, - предположи. Орловский. - И потом их убирали. Поэтому написано, что деньги "возвращены". - Точно, - Славин посмотрел на другую копию. - Семен Исаев. Двадцать третье число. Значит, мы можем знать, кто положит следующее взрывное устройство и когда. Черт возьми. Неужели все это правда? - Куда едем? - спросил Агаев. - К Рогожину, - подал голос Орловский. - Прямо сейчас. У нас в запасе всего несколько дней. - Верно, - согласился Славин. - Ты помнишь его домашний адрес? - Нет, но можно узнать. Это не проблема. Он работал с нашим Мишей, с которым очень дружил. Остановите, я сейчас позвоню, - предложил Орловский. Он вернулся через пять минут. - Поехали на Авиамоторную, - сказал, усаживаясь в машину. - Я же знал, что Мишка вспомнит его адрес. Славин молчал. После стольких дней безуспешных поисков им наконец повезло. Удалось выйти на конкретных людей. И теперь он молчал, боясь сглазить удачу. Через полчаса они были на месте. Орловский решил идти сам, но Славин возразил. Он лучше знал Рогожина и решил переговорить с Матвеем лично. Правда, был уже второй час ночи, и для этого требовалось еще и фантастическое нахальство. Он вышел из машины, и Орловский протянул ему что-то из окна. Славин взял и только тогда понял, что это был скеллер. Поднявшись по лестнице на четвертый этаж, Славин позвонил. Никто не ответил. Он позвонил второй раз, и наконец за дверью послышалось недовольное ворчание: - Кто там? - Это был Рогожин. - Матвей, это я, Славин. Владимир Славин, - громко сказал подполковник, видя, что хозяин квартиры смотрит на него в глазок. - У меня к тебе важное дело. Дверь открылась. - С ума сошел? - спросил Рогожин. - Уже второй час ночи. Все давно спят. - Извини, Матвей, - тихо сказал Славин, - но у меня очень важное дело. - Ну, проходи, - посторонился Рогожин, - раз такое важное. Только иди на кухню. Подполковник прошел на кухню. Сел на узкий стул. Следом вошел хозяин квартиры. Он был по-прежнему в трусах и майке. - Ну, говори, что случилось, - сказал Матвей, усаживаясь напротив. - Матвей, - серьезно начал Славин, - у меня к тебе очень важное дело. Исключительно важное, иначе я не стал бы тебя беспокоить так поздно ночью. Мне нужно задать тебе несколько вопросов. - А без предисловий нельзя? - спросил Рогожин. - Спать ведь хочу. - Ты знал Игоря Лысого? - Почему знал? Его убили, что ли? - Да, застрелили вместе с телохранителями. - Доигрался, подлец, - присвистнул Рогожин. - Ну, туда ему и дорога. Я его много раз предупреждал. - Когда ты с ним виделся в последний раз? - Это так важно для тебя? - Очень. - Месяца два назад, - признался Рогожин. - Он же был тогда в розыске, - не поверил услышанному Славин. - Ну и что? Можно подумать, ты впервые об этом слышишь. У нас таких случаев сколько угодно. Милиция ищет по своим каналам, а мы работаем по своим. - О чем вы с ним говорили? - Этого я тебе не скажу. Извини, старик, сам должен понимать. Разговоры с агентом пересказу не подлежат! - Говори! - закричал Славин. - Чего ты орешь? - обиделся Рогожин. - Пришел ночью и еще орет. Не кричи, разбудишь детей. - О чем вы с ним говорили? - снова спросил подполковник. Рогожин посмотрел на него. - Может, ты мне объяснишь, что произошло? - У нас есть подозрение, что он принимал участие в очень грязной операции. Понимаешь, Матвей, в очень грязной. - Может быть, - пожал плечами Рогожин. - Он такой был сукин сын. - Так о чем вы с ним говорили? - О его людях. Мне нужны были несколько человек, и он назвал мне фамилии. - Какие люди? - спросил Славин. - Слушай, хватит! Это просто нечестно, - разозлился наконец и Рогожин. - Ты ведь прекрасно знаешь, что я не имею права тебе все рассказывать. Завтра обратишься по форме в наш отдел, и тебе выдадут информацию, которую можно читать. Спокойной ночи! Он хотел подняться, но Славин его удержал. - Подожди. Завтра будет поздно. Я тебе назову несколько фамилий сам. И ты только кивни. Они или нет. Халаев, Мещеряков, Исаев. Они? Я тебя спрашиваю - они? - Господи, - покачал головой Рогожин, - ну и настырный ты, Славин. Черт с тобой. Они. Они. - О чем вы говорили, Матвей? - печальным голосом спросил подполковник. - Один раз в жизни поверь мне, что это очень серьезно. Речь идет о гораздо более важных вещах, чем наша с тобой дурацкая секретность. - Мы почти не говорили, - выдавил после долгого молчания Рогожин. - Просто он назвал мне несколько фамилий. А я сказал ему, где он встретится с нашим представителем. Вот и все. Тебя устраивает такой ответ? - И эти фамилии ты потом передал нашему представителю, - понял Славин, - который и встретился с рецидивистом Лысым. Кто это был? - Ну, знаешь, - поднялся Рогожин