платье с облегающим атласным лифом и длинной пышной юбкой из кружевного полотна являло образец изысканного вкуса и немыслимой роскоши. Впрочем, остальные дамы смотрелись не хуже, на этот раз тщательно принарядившись с твердым намерением не отдавать пальму первенства "заезжей диве". К огромной радости хозяев, огорчившихся из-за необязательности одного из знакомых, обещавшего приехать, но так и не приехавшего, теперь дам и джентльменов было поровну. Тиму поручили позаботиться о Хелен Истмен, ну а Эмилии ничего иного не оставалось, как смириться с соседством Крейга Саразина, доставшегося ей в кавалеры. По счастью, за столом поддерживалась общая оживленная беседа, а Крейг ухаживал очень мило и неназойливо, что в целом способствовало хорошему настроению. Превосходное вино помогло окончательно избавиться от тех незначительных неприятных мелочей, воспоминания о которых все же слегка омрачали душу. - О! - вдруг воскликнула Кэролайн Пакстон и указала на вазу, стоящую на столе. - Какая прелесть! - Да, женщина мила, - с явной иронией согласился Крейг Саразин и добавил: - Только вот почему она рогатая? Супруг постарался? Все засмеялись, а Эмилия громко, перекрывая общий шум, запротестовала, поскольку сама привезла эту вазу и подарила Линде и Гарольду, и, естественно, посчитала необходимым защитить от нападок женщину, изображенную на ней. - Вы напрасно иронизируете, господин Саразин. Эту даму зовут Нисаба. В шумеро-аккадской мифологии она - богиня урожая, чисел, науки, архитектуры. - И все она одна курирует? Умна!.. - протянул Крейг. - Хотя это не мешает, а скорее, помогает ее супругу, поскольку жена о- о- очень занята, резвиться на стороне. - Ошибаетесь! - отрезала Эмилия. - Помимо всего прочего, Нисаба - богиня писцового искусства. Как и ее муж - бог Хайя. Их всегда призывали на помощь, когда изучали и расшифровывали клинопись. Нисаба прославлялась, как "та, что открывает людям уши" . Дает разум, понимание, мудрость. Поэтому ее эмблема - писцовый грифиль. - Но тут, - вмешалась Ирен Демпси, внимательно рассматривая вазу, - что-то похожее на пшеницу или рожь. - Вы правы, - согласилась Эмилия. - Нисаба изображена с распущенными волосами, с колосьями, украшающими рогатую тиару. Из ее плеч растут злаки. В руке Нисаба держит плод финика. Именно так она выглядит на серебряной вазе царя Энметены. - Неужели эта ваза?.. - изумленно спросил Кеннет Пакстон, с уважением и почтением, как и всякий коллекционер, относящийся к чему-то редкому, раритетному. - Нет-нет! - засмеялась Эмилия. - Это - копия, сделанная по моей просьбе на заказ. - Слава Богу! - шутливо воскликнул Аллан Демпси. - А то уж я за телефон схватился. Решил немедленно распорядиться об охране бесценного сокровища Фергюссонов. Гарольду можно позавидовать! В стенах его дома появилась еще одна достойная женщина! - Не просто женщина. Богиня! - восхищенно поправил его Витторио Ардженто. - Хорошо, что она не дожила до наших дней и осталась только в мифах, - негромко сказал Гарольд и, не сдержавшись, воскликнул: - Знала бы она, сколько мерзости и пакости наносят пером люди на бумагу! - Да уж!.. Как без этого!.. Старая истина - бумага все стерпит!.. - раздались со всех сторон многочисленные комментарии. - А я не согласна! - заявила Эмилия. - Пишут и любовные письма, и стихи... - ... изобретают и записывают новые научные формулы! - подхватила Ромина Ардженто. - А также медицинские назначения! - выпалила Кэролайн Пакстон. - Лекции в университете! - важно, хотя и насмешливо, дополнил Крейг Саразин. - Кулинарные рецепты и рецепты косметических масок из натуральных продуктов! Вновь все дружно захохотали. Крейг взглянул на Эмилию, сидевшую за столом рядом, и саркастично произнес: - И все же мой вопрос о рогах остался открытым. Эмилия прищурила один глаз, помолчала, затем громко и отчетливо сказала: - Понятно, почему он пишет стихи. За картины его бьют! Так говорили об одном поэте. Но по-моему, это напрямую относится и к вам, господин Саразин. Ее слова вызвали новый взрыв общего смеха и шутливых замечаний в адрес Крейга. Тимоти Фрост хотел что-то сказать, но, очевидно, передумал, задумчиво и пристально глядя на него, потом перевел взгляд на Эмилию. Она мягко улыбнулась и подмигнула ему. Он слегка кивнул и тоже улыбнулся. После ужина все перешли в гостиную. Эмилия быстро подошла к окну, около которого находился небольшой мягкий диванчик и низкий столик. Она раскрыла сумочку, достала портсигар и мундштук и посмотрела вокруг. - Очевидно, вы ищете вот этот предмет, - раздался около нее мужской голос, наполненный невероятно сексуальными, прямо-таки "вельветовыми" обертонами. Красивой формы рука с длинными пальцами поставила на столик пепельницу и положила серебряную зажигалку. Эмилия подняла глаза. - О, да. Благодарю. - Позвольте предложить вам бокал вина? - С удовольствием! - зардевшись, согласилась Эмилия. Еще бы она отказалась от предложения такого мужчины, как Витторио Ардженто! Пока он ходил за вином, Эмилия, чтобы успокоиться, закурила. Конечно, Витторио нельзя было назвать красавцем в полном смысле этого слова. Чуть выше среднего роста, плотного телосложения и далеко не блондин. То есть, совсем не блондин. Про таких, как он, обычно говорят "жгучий брюнет" , что, в общем-то, тоже было неплохо. Ведь смирилась же она с тем, что у господина Фроста - темные волосы. Да и не у него одного! Зато какие необыкновенные глаза у Витторио. Огромные, глубокие, темно-синие, обрамленные длинными черными ресницами. Они могли поспорить с сапфирами, украшавшими ее грудь, насыщенным цветом так называемой "темной воды", что особо ценилось ювелирами и знатоками. Как не утонуть слабому женскому сердцу в этом взгляде-омуте!!! - Прошу! - подошедший Витторио протянул ей бокал. - Позвольте присоединиться к вам, госпожа Змановски? - Эмилия, - поправила его она, одарив сияющим быстрым взглядом. - Садитесь, пожалуйста... - ... Витторио, - живо добавил он. - Витторио, - повторила она и улыбнулась. Господин Ардженто опустился рядом и шутливо спросил: - Надеюсь, ваш приятель не вызовет меня на дуэль? Он уже дважды очень внимательно посмотрел в нашу сторону. - О ком вы, Витторио? - удивленно уточнила Эмилия. - О вашем приятеле. Господине Фросте, - пояснил он и лукаво прищурился. - Какой "приятель", Витторио? - она засмеялась. - Во-первых, это далеко не так. А во-вторых, у меня никогда не бывает приятелей-мужчин. - Сознаю, что не прав! - он тоже засмеялся. - Мужчины вами делятся на четыре категории: родственники, знакомые, коллеги и возлюбленные! - Точно! - подтвердила Эмилия. - И потом... Это не вам, а господину Фросту следует опасаться. Ведь он довольно оживленно беседует с вашей женой! Витторио снисходительно покачал головой и иронично возразил: - Я бы сказал, "оживленно" беседует не господин Фрост, а Ромина. - Вы не ревнивы, Витторио? - Разумеется, ревнив! - он усмехнулся. - Но в данный момент я абсолютно спокоен. Потому что совершенно точно могу сказать, о чем они беседуют. - Неужели?!! - изумленно спросила Эмилия, немного отпрянув корпусом в сторону. - Да. Тема для меня не является секретом, когда я вижу лицо и жесты Ромины. С таким восторгом и упоением она может говорить только об одном. О своем выдающемся, - подчеркнул он, - брате! - Тореадоре? - на выдохе произнесла Эмилия. - А- а!.. - Витторио засмеялся. - Значит, вы уже в курсе. - Это так романтично! Говорят, брат Ромины - необыкновенный красавец! Как бы я хотела познакомиться с ним! - выпалила фразу за фразой Эмилия и зажмурилась. - Не думаю, что подобное знакомство доставит вам, Эмилия, радость, - с усмешкой произнес Витторио. - Почему? Разве он - плохой человек? Необщительный? Глупый? - Да нет. По-моему, и человек он неплохой. И поговорить с ним можно. И умен в меру. - Тогда, почему? - настойчиво переспросила Эмилия. - Мне так не хочется вас разочаровывать. И развенчивать ореол, окружающий славного героя. - Ну, Витторио... - надув губы, протянула Эмилия, исподлобья просительно и кокетливо одновременно заглянув в его глаза. Он захохотал, потом наклонился к ней и на ухо прошептал: - Наш отважный тореадор не интересуется женщинами. - Как?!! - ахнула Эмилия. - Неужели травма? На корриде? - О, нет! - Так значит он... он... - Да. Как говорится, о вкусах не спорят. Хотя я этого не понимаю и не принимаю. Я предпочитаю сексапильных женщин, - Витторио понизил голос до полушепота. - Не сочтите мои слова домогательством или неким притязанием, но вы, Эмилия, являетесь эталоном женственности и сексуальности. Я, когда вас увидел, прямо-таки обалдел от восхищения. - И это говорите вы! - Эмилия недоверчиво качнула головой. - Засматриваться на других женщин, имея жену-красавицу, и не восторгаться только ею одной с утра до вечера и с вечера до утра?!! - Наверное, для этого надо быть ее мужем, - негромко возразил Витторио. - Человек ко всему привыкает. И к красоте в том числе. Эмилия вдруг заметила, как потемнели его глаза, устремленные на Ромину и стоящего рядом с ней Тимоти Фроста. Внезапно Витторио придвинулся ближе к Эмилии и с шутливыми интонациями в голосе заговорил: - Знаете, с чем я сравнил бы вас, Эмилия? С великолепным шампанским! Искрящимся, пенящимся! Поверьте, я по роду своей деятельности общаюсь со многими людьми. В том числе, и очень красивыми женщинами. Но привлекают меня все же те, которые окружены аурой женственности и сексуальности. Вы, Эмилия, из категории именно таких женщин. Повторю, что мои слова - не домогательство, а комплимент. Комплимент восхищенного мужчины! - Благодарю, Витторио, - Эмилия улыбнулась. - Хотя, право, вы уж слишком меня превознесли! - она помолчала и, шаловливо погрозив пальчиком, добавила: - А вы, оказывается, проказник! И обольститель редкостный! - Это недостаток, Эмилия? - скрывая улыбку, уточнил он. - Разумеется, достоинство! - возразила она. - И я, как шоколадка, пожалуй, растаяла бы прямо сейчас и пала в ваши объятья, если бы... - Если бы ЧТО? - быстро спросил он. - Если бы не мой комплекс неполноценности! - засмеявшись, заявила она. - Я ненавижу проигрывать. А в соперничестве с вашей красавицей-супругой точно потерплю фиаско. К тому же мое зрение не хуже вашего. Вы заметили взгляд господина Фроста, а я - Ромины. Она смотрит на нас не менее внимательно, чем Тимоти. И повод насторожиться, кстати, имеется. Согласитесь, Витторио, нашу с вами беседу невинной не назовешь! Так ведь? - Нет! Конечно, не так! - запротестовал он. - И все же... - Эмилия допила вино и протянула пустой бокал господину Ардженто. - Пожалуйста, отнесите его, - вежливо и негромко попросила она. - Вы отсылаете меня под благовидным предлогом? Хорошо. Подчиняюсь. Просьба женщины для меня - закон. Он встал, улыбнулся, забрал бокал и отошел. "Неглупый мужчина. Интересный. Общительный! - одобрительно подумала Эмилия. - Умеет очаровать женщину. Мне такие всегда нравились и нравятся. С ним легко, весело, просто. А уж флиртовать и вообще одно удовольствие!.. " - Не скучаете, дорогая Эмилия? Около нее на краешек дивана присела Кэролайн Пакстон. - О, нет! - Еще бы!.. - Кэролайн усмехнулась. - Устоять и не попасть под чары Витторио еще никому не удавалось! Вам, я вижу, тоже. - Кэролайн... ну как вы можете... - Эмилия потупила взгляд. Затем, чтобы преодолеть смущение, потянулась к портсигару. - Да что там! - Кэролайн всплеснула кистями рук. - Ничего страшного здесь нет. В наше время понятия "верность", "преданность", "нравственность", "мораль" порядком потускнели, - серьезно заявила она и, после паузы, продолжила: - Чуть ли не на каждом шагу - измена. Разводы - не редкость. Причем порой конфликт спрятан так глубоко, так тщательно, что только остается удивляться, когда узнаешь о разрыве внешне вполне благополучных супружеских пар. И это надо принимать бесстрастно. Как само собой разумеющееся. - Но все же натянутость отношений, некоторую неприязнь не так-то просто завуалировать. И если внимательно наблюдать... - попыталась возразить Эмилия. - Просто никто не ставит целью пристальное изучение чужих взаимоотношений. Все заняты собственными проблемами. - Да-да! Вы правы! - вдруг согласилась Кэролайн. - Вот я, например, взяла за правило никогда не вмешиваться в чью-либо личную жизнь. Но иногда поневоле становишься свидетелем и узнаешь какие-то сведения. - Конечно, так бывает. Я и сама зачастую поражаюсь своей наблюдательности! - вдохновенно заявила Эмилия. - Вот, например, однажды... Она подробно изложила историю развода одной хорошо знакомой супружеской пары. - Вот и со мной то же! - с любопытством выслушав ее, сказала Кэролайн. - Имен, естественно, называть не буду. Я - не сплетница. Но волею случая я пару раз стала свидетельницей, мягко говоря, очень интимных встреч двух людей. Мужчины и женщины, которых хорошо знаю, - Кэролайн подалась к Эмилии и доверительно сообщила: - Вообразите... Оба, он и она, имеют семьи. С виду - благополучные, счастливые семьи! И что удивительно, незадолго до этого она и Касп... Ах! - она оборвала себя на полуслове и затараторила: - Какое милое колечко! Наверное, на заказ сделано? Или это подарок? Как и тот роскошный гарнитур с бриллиантами и изумрудами? Обе подробно и обстоятельно обсудили все достоинства "прелестного колечка". Когда восторженные эпитеты стали иссякать, Кэролайн Пакстон внезапно вернулась к прерванной самой же теме. - После всего увиденного мои воззрения на незыблемость брачных уз пошатнулись. Не поверите, но я как будто прозрела в одночасье! Я стала смотреть на мир и людей другими глазами. И на себя! - Кэролайн энергично тряхнула своими роскошными белокурыми волосами, бросила куда-то в сторону - то ли на мужа, то ли на одного из гостей... на кого именно, Эмилия не заметила!.. быстрый взгляд чуть прищуренных глаз и сказала: - Что-то словно надломилось внутри. Я почувствовала, что изменилась. А Кен ничего не видит! Да и не хочет, не пытается увидеть! - О! - сочувственно протянула Эмилия. - Мне это знакомо. Мой бывший муж тоже не отличался прозорливостью. А- а!.. Что и говорить! Мужчины - эгоисты. - Да, эгоисты. Хотя... не все... Некоторые... - Кэролайн замолчала. Ее взгляд остановился на фигуре Гарольда Фергюссона. Госпожа Пакстон, задумавшись о чем-то своем, судя по всему, не обращала внимания на Эмилию, которая, осененная внезапно пришедшей на ум догадкой, даже привстала. Вспомнив призыв Мудрого Удава - при любых обстоятельствах, особенно, неожиданных, не терять головы и присутствия духа, вести себя естественно и раскрепощенно, Эмилия сделал вид, что потянулась за пепельницей, придвинула ее поближе и ухватилась за портсигар и мундштук - идеальное средство спасения в безвыходной ситуации. Окончательно справившись с собой и обрести душевное равновесие Эмилии помогло слово, внезапно долетевшее до нее из зала. - ... гелиотроп! Все еще пребывая в эмоциональном угаре, Эмилия не узнала голос, произнесший его. Да это было и не важно! Прореагировала Эмилия моментально, совсем неожиданно для себя. - А вы знаете, какой потрясающий миф сохранился до наших дней об этом цветке? - громко спросила она. Со всех сторон послышались возгласы и просьбы поведать об этом. Кто-то переспрашивал и уточнял, о чем речь. Кто-то припоминал и приводил сведения, полученные когда-то давно, случайно. Тем не менее, довольно быстро разноголосая сумятица прекратилась, восстановилась тишина. Все внимание, к непередаваемому удовольствию Эмилии, переключилось на нее. Какая женщина не мечтает оказаться в эпицентре взглядов, устремленных только на нее, на нее одну! Конечно, Эмилия могла бы наслаждаться своим привилегированным положением довольно долго. Но, понимая, что терпение слушателей не беспредельно, с царственным величием смилостивилась и приступила к рассказу. - Это греческий миф. Бог Океан, титан, олицетворение водной стихии, взял в жены титаниду Тефиду, которая родила ему 3000 сыновей - речных потоков и 3000 дочерей - океанид. Одна из них, Метида, стала женой самого Зевса. Но речь пойдет не о ней. Ту, судьба которой нас интересует, звали Клития. Она влюбилась в Гелиоса - бога солнца. Каждое утро он объезжал землю с востока на запад в золотой колеснице, запряженной четверкой быстрых огненных коней, и спускался в Океан. А ночью в золотой лодке возвращался на восток, чтобы утром снова начать свой путь. Все греки свято чтили Гелиоса. Ему воздвигли огромную статую, Колосс Родосский, одно из семи чудес света. Гелиос своей стихийной силой даровал жизнь и наказывал преступников. Находясь высоко, он видел все дурные дела людей. Его призывали в свидетели и мстители. Так вот, Клития всеми силами добивалась взаимности. Безуспешно. И тогда она впала в безумие. Клития не могла оторвать взора от возлюбленного, поворачивая голову вслед за двигавшимся по небосводу солнцем. Она приросла к земле и превратилась в гелиотроп. - Цветок, который постоянно поворачивает венчик вслед за солнцем, - дополнил, не удержавшись, Кеннет Пакстон. - Да. Вот такой красивый и печальный миф, - завершила Эмилия и улыбнулась. - Отсюда вывод. Следует влюбляться не в тех, кто парит в заоблачных высях, а в тех, кто твердо стоит на земле, - убежденно заявил Крейг Саразин. - Чувства нельзя подчинить разуму! - запротестовала Хелен Истмен. - Уж лучше любить безответно далекого, недосягаемого, великолепного титана, чем терпеть серую посредственность рядом! - поддержала ее Ирен Демпси, к которой присоединилась Линда Фергюссон. В разрез с единым мнением дам неожиданно выступила Кэролайн Пакстон. - А как же с известной мудростью, что лучше синица в руках, чем журавль в небе? Хорошо этой божественной дочке Клитии! В цветочек превратилась. А что ждет нас, обычных женщин?!! - МОГИЛА!!! - загробным тягучим голосом произнес Крейг Саразин и захохотал. После недолгой паузы вслед за ним рассмеялись все. 14 Вскоре мужчины отправились смотреть какой-то чересседельник, недавно приобретенный Гарольдом, а дамы устроились за чайным столиком. Само собой разумеется, разговор крутился вокруг мифа, любви, отношений мужчин и женщин. Но то, куда в итоге он повернул, лишило Эмилию дара речи. - А что, - отпив из чашечки небольшой глоток, участливо спросила Кэролайн Пакстон, обращаясь к Линде Фергюссон, - оставила, наконец, Гарольда в покое эта назойливая женщина, присылающая нелепые письма? Эмилия обмерла. Рука ее, поднесенная ко рту, застыла. Пальцы, державшие чашку, онемели. Да неужели о письмах известно абсолютно всем?!! Как же так?!! Гарольд уверял, что никто, и Линда в том числе, понятия о них не имеет!!! И вот вам! Пожалуйста! Оказывается, послания - всего лишь невинная и милая тема во время чаепития!!! - Письма приходят регулярно, насколько мне известно. Во всяком случае, до недавнего времени - точно. Подозреваю, что Гарольд, как человек тактичный и воспитанный, вынужден поддерживать переписку, - бесстрастно сказала Линда. - Следовало бы с ней давно встретиться и объяснить, что к чему! - решительно заявила Кэролайн. - Наглость какая! Беспокоить женатого мужчину! Бесцеремонно вмешиваться в его жизнь! Делать недвусмысленные предложения! Лишать покоя его жену! - Да я не обращаю на письма совершенно никакого внимания, - спокойно возразила Линда. - Меня они не интересуют и не волнуют. - Но все же можно попросить Аллана, - предложила Ирен Демпси. - Уверена, он быстренько вычислит, кто она такая, эта "Дж. Л." ! - Она... п- п- подписывается? - от волнения Эмилия стала заикаться. - Да, - подтвердила Линда. - Я наткнулась на письма случайно. Поначалу, естественно, удивилась. Но Гарольд мне объяснил, что это какая-то его давняя- предавняя подружка. Одноклассница, что ли! Разумеется, с тех пор они навеки связаны незабываемой первой любовью! - пошутила она. - Во всяком случае, ей-то, наверное, именно так и кажется. Ну а я - случайность, нечаянная ошибка, помеха незначительная! - Линда рассмеялась. Вместе с ней засмеялись и остальные дамы. Эмилия тоже старательно изобразила на лице некое подобие улыбки. В ее голове стучала лишь одна мысль: "Ничего не понимаю! Я запуталась совсем! О каких письмах идет речь? Какая "Дж. Л."? Ведь на тех письмах, которые Гарольд передал мне и Тимоти, подписи нет. Значит, в наличие имеется два комплекта. Но почему же Гарольд это утаил? Странно... Что-то здесь не так... Надо немедленно посоветоваться с Тимом. Немедленно!!!" Выждав удобный момент, Эмилия встала и тихо, почти незаметно удалилась. Она разыскала господина Фроста в компании других мужчин, внимательно осматривающих и живо обсуждающих недостатки и достоинства уникального "чересседельника". Эмилия поймала взгляд Тима и, ничего не говоря, указала рукой в сад. Она не успела выкурить сигарету даже на четверть, когда Тим присоединился к ней. Они двинулись по аллее и зашли в беседку, увитую плющом. - Что-то случилось, госпожа Змановски? - Да. Эмилия несколько раз глубоко затянулась. Было заметно, как подрагивают кончики ее пальцев от волнения и возбуждения. Тим дотронулся до руки Эмилии, не занятой сигаретой, и слегка сжал в своей теплой ладони. - Так что случилось, Эмма? - ласковым успокаивающим тоном негромко повторил он свой вопрос. Подняв к его лицу глаза, взгляд которых был потерянным и расстроенным, Эмилия прерывисто заговорила: - Тим... я... я ничего не могу... понять... Гарольд... письма... но не те, другие... " Дж. Л."... И все знают... Есть подпись... но ее нет... Нет!!! - Подожди, Эмма, - прервал сумбурное изложение фактов, расстроивших и впечатливших Эмилию, Тим. - Давай разберемся по порядку. А то мы запутаемся окончательно. Разве можно понять хоть что-то из твоего набора фраз? Какие-то письма "не те, другие", "все знают", "есть подпись, но ее нет" и еще какой-то тайный шифр "Дж. Л.". Давай начнем с того, что ты и другие дамы остались пить чай. - Да, остались. Но до этого... Эмилия пересказала Тиму свою беседу с Витторио Ардженто. - Надо же! Мало кто так хорошо знает своего спутника жизни, - улыбнулся Тим. - Ведь мы с Роминой, действительно, говорили только о ее брате. Но доблестный тореадор, безответственно и опрометчиво сделавший выбор не в пользу представительниц прекрасного пола, Эмилию больше не интересовал. Поэтому она приступила к изложению подробностей беседы с Кэролайн Пакстон. Затем подошла очередь основной темы, взбудоражившей и ошеломившей Эмилию. - Я очень удивилась, Тим, что о письмах известно всем. Всем! Абсолютно всем!!! - Очевидно, однажды Линда... скорее всего, к слову, невзначай!.. вот так же, за чайным столом или в непринужденной обстановке, непритязательной беседе поделилась с приятельницами забавным случаем из жизни своей семьи, - предположил Тим. - Наверное, так и было, - согласилась Эмилия. - Но вот что меня насторожило. Откуда взялась и кто такая эта "Дж. Л."? - По-моему, Линда сказала, что "Дж. Л." - одноклассница Гарольда. Его первая любовь, - усмехнувшись, напомнил Тим. - Что же здесь необычного и настораживающего? - А то, что в то время я прекрасно знала Гарольда! Мы дружили. И хоть я была младше, отлично помню, что одноклассницами он не интересовался. Объект его первой, юношеской любви для меня тоже не секрет! - горячо и сердито заявила Эмилия. - О, догадываюсь!.. - засмеялся Тим. - Вне всяких сомнений, этот объект - вы, госпожа Змановски. - Ошибаетесь, господин Фрост! - язвительно возразила она. - Наш короткий, но блистательный, яркий роман случился несколько позже. Но тут Гарольд встретил Линду, а я... В общем, мы остались с Гарольдом друзьями. - Как романтично! - Тим вновь усмехнулся. - Так кто же была "первой любовью"? - Не буду больше ничего вам рассказывать! - оскорбленная Эмилия топнула ногой и отвернулась, вскинув вверх голову. Потом посмотрела на Тима через плечо и спросила: - Вы, наконец, изучили письма? Сделали подробный анализ? - Нет, - коротко ответил он. - Но вы же, пока я собиралась на эту вечеринку, ждали в гостиной с письмами! Вы же заявили, что займетесь ими! - возмутилась Эмилия. - Вы обещали, что по письмам воссоздадите портрет! Что за безответственность?!! Письма какой день без толку валяются на столе! Вы... - она вдруг умолкла и насторожилась. - Вы слышали? - прошептала Эмилия. - Да. Кто-то прошел, кажется. - Тише вы! Этот "кто-то" не "прошел"... Он крался... - Сейчас выясним! Тим выскочил из беседки и скрылся в темноте. 15 Эмилия закурила. Она какое-то время ждала возвращения господина Фроста, потом неторопливо двинулась к дому. Предаваясь глубокомысленным размышлениям и поэтому не замечая ничего вокруг, Эмилия вскоре... само собой разумеется, нечаянно!.. столкнулась с каким-то мужчиной, тоже, очевидно, полностью погруженным в себя и потому рассеянным и невнимательным. - Ой! Извините, пожалуйста! - одновременно, будто по команде, воскликнули оба. - Я немного задумался, отвлекся... - начал он. - Я тоже! - живо подхватила Эмилия и улыбнулась. - Кэролайн куда-то запропастилась. Я решил, что она вышла подышать свежим воздухом. Отправился на поиски. В результате создал аварийную ситуацию. - К счастью, пострадавших нет! Не так ли, Кеннет? - Именно так, Эмилия. Господин Пакстон, муж Кэролайн, был ее полной противоположностью. Необычайно худой, он казался, несмотря на некоторую сутулость, даже выше, чем был на самом деле. Двигался и говорил он неторопливо, размеренно. Интонации голоса были ровными и немного протяжными, занудными. Но в целом господин Пакстон выглядел импозантно. А может, так только казалось из-за очков, которые любому лицу придают умный "профессорский" вид. Впрочем... и Эмилия это сразу же с одобрением отметила!.. Кеннет Пакстон не лишен был чувства юмора и в известной мере - обаяния. - На этой аллее я Кэролайн не заметила. Возможно, она ушла в другую сторону, - предположила Эмилия. - Ничего. Думаю, она скоро сама объявится, - ровным тоном возразил Кеннет. - А я видела ваши великолепные цветы! - вдохновенно произнесла Эмилия. - Они роскошны! Жаль, я мало что смыслю в сортах, видах и прочем. Как и ваша жена. - Кэролайн? - переспросил Кеннет. - Ну почему же? Конечно, она - не специалист, но знаний имеет достаточно, чтобы отличить лакфиоль от дельфиниума, а скабиозу от энотеры! - он весело рассмеялся. Догадавшись, что таким образом собеседник остроумно и своеобразно шутит, Эмилия тоже задорно и звонко захохотала. Разумеется, подобные термины она слышала впервые в жизни и, в отличие от умницы Кэролайн, не обладала не то что "достаточными" знаниями, а не имела даже смутного представления о том, что конкретно подразумевается под словами "лакфиоль" и "энотера". Ясно было только, что это - цветы. Но какие именно? Как они выглядят? А посему, что говорить дальше, как поддерживать беседу? Эмилия принялась старательно вспоминать тот скудный набор сведений о цветах, который наверняка имелся. Но почему-то дальше розы, гвоздики, естественно, табака и какой-то совершенно неведомой петуньи, неизвестно как затесавшейся и прочно осевшей в закромах памяти, на ум ничего не приходило. Эмилия сознавала, что имеющийся в ее персональном арсенале цветочный набор мал до неприличия. С глубокомысленным видом обсуждать банальнейшую тему о розах и гвоздиках, а тем паче разворачивать дискуссию со знатоком-коллекционером, было бы глупо, как ни старайся и сколько усилий не прикладывай. Конечно, оставалась еще эта злосчастная петунья. В общем-то, название звучит неплохо и, кажется, встречается не часто. Наверное, предположила Эмилия, цветок редкий, экзотический. В принципе, можно было бы поговорить о нем. Но, черт возьми, кроме звучного термина "петунья" знать бы еще хоть что-нибудь! Как выглядит, какого цвета... и вообще... Эмилия заметно приуныла. В голову пришла ошеломляющая мысль. А цветок ли эта самая петунья? Может, и не растение даже? А, например, цапфа вала, воспринимающего осевую нагрузку! Господи! А этот набор созвучий труднопроизносимых слов откуда взялся? Когда и каким образом эта самая "цапфа" застряла в голове? Вот всегда так! Нет бы запомнить что-нибудь нужное, полезное! Так ведь нет! Белиберда одна бессмысленная и бессвязная заполняет мозг, когда надо и не надо, по поводу и без повода! Собеседник, пока Эмилия разберется с "петуньей" и "цапфой", дожидаться не стал. Он размеренно и негромко продолжал: - ... так вот, в отличие от них и меня познания Кэролайн скромны. Но почти все цветы, которые я выращиваю, ей хорошо известны. - Значит, Кэролайн шутила, а я решила, что она, как и я... Но она была так убедительна! - Еще бы! - усмехнулся Кеннет. - Кэролайн - прирожденная актриса. Она и в школьном театре играла, и в студенческом. Вас удивит, наверное, что одна из ее лучших ролей - леди Макбет. - Да что вы?!! - искренне изумилась Эмилия. Представить пухленькую белокурую госпожу Пакстон в образе роковой женщины она не могла при всем своем желании. - Да-да, - подтвердил Кеннет. - А видели бы вы ее в роли Катарины из "Укрощения строптивой"! Полное преображение. Колоссальный контраст. Кэролайн и в обычной жизни зачастую играет то одну роль, то другую. Так сказать, по настроению. "Чем же еще украсить и разнообразить свою жизнь бедной женщине, имея мужа-зануду и педанта? Как я ее понимаю!" - с искренним сочувствием подумала Эмилия. - А с недавних пор Кэролайн упорно пишет что-то. Куда-то отправляет. И тщательно скрывает это! - с внезапно появившимися нотками недовольства, даже раздражения, сообщил Кеннет. - Ее заметили недавно на почте небольшого поселка... недалеко от нашего города. Я попробовал разузнать, в чем дело, но Кэролайн так бурно отреагировала, а потом замкнулась!.. В общем, я предпочел избрать позицию стороннего наблюдателя. Пусть развлекается и фантазирует вволю! На взгляд Эмилии, тон Кеннета по-прежнему был не слишком-то добродушным и благожелательным. Наверное, господин Пакстон относился к категории тех мужчин, которые считают своим непреложным правилом и обязанностью держать все и вся под личным контролем. Чью-либо инициативу они считают делом недопустимым. Кстати, таков Боа-Констриктор, например. И как тут ей, Эмилии, от души не посочувствовать премилой и симпатичной Кэролайн?!! - Я, как и Кэролайн, тоже люблю помечтать, - сказала Эмилия. - Вам простительно. Профессия исследователя мифов предполагает наличие воображения, фантазии, - спокойно возразил Кеннет. Ответа - простая ли это констатация факта или снисходительное великодушие мужчины, прекрасно сознающего собственное превосходство - Эмилия так и не нашла. Да и не успела. Неожиданно позади них раздался немного насмешливый женский голос: - Не помешаю? Кеннет Пакстон и Эмилия одновременно повернулись. К ним приближалась Ромина Ардженто. Подойдя, она взглянула на Эмилию и спросила: - Вас не утомил своей обстоятельной беседой наш правильный практичный Кен? - Нисколько! - Эмилия улыбнулась. - Мы беседовали о цветах. Я узнала много интересного. Хотя, к сожалению, и сейчас вряд ли смогу отличить энотеру от дельфиниума. - Для меня тоже загадка, чем отличается какой-нибудь Ганимед от Ариона. А вы наверняка в этом прекрасно разбираетесь, - галантно произнес Кеннет. Эмилия, слегка покраснев, смущенно уточнила: - Вообще-то я не специалист по древне- греческой мифологии. Поэтому эпитету "прекрасно" вряд ли соответствую. Но, конечно, кто такой Ганимед, а кто Арион знаю. - Я тоже! - звонко засмеялась Ромина. - Кажется, это что-то там на небе! Астрономическое! По-моему, созвездия или звезды. Ромина сказала это так непринужденно и весело, что Эмилия рассмеялась вслед за ней. Улыбнулся и Кеннет Пакстон. - А почему ты такой мрачный, Кен? - вдруг оборвав смех, спросила Ромина, устремив на господина Пакстона прямой внимательный взгляд. - Кеннет беспокоится за Кэролайн, - сообщила Эмилия. - А что такое? - уточнила Ромина. Он помолчал, затем повел плечом и негромко произнес: - Ничего особенного. Просто Кэролайн куда-то исчезла. - Кстати, - быстро вмешалась Эмилия, - вы, Ромина, не встретили ее, случайно? Вы же, по-моему, пришли с той стороны? - она указала на одну из аллей. - Да, - подтвердила Ромина и с мягкой улыбкой продолжила: - Но Кэролайн я там не видела. - Если не возражаете, я вас покину, - сказал Кеннет. - Поброжу вокруг дома. Эмилия энергично кивнула, а Ромина, взяв его под руку, вдруг заявила: - Я составлю тебе компанию, Кен. Вы не будете скучать, Эмилия? - спросила она. - Не обидитесь, что я лишаю вас общества такого мужчины, как Кен? Мне надо с ним проконсультироваться, - пояснила Ромина и с искренним раскаянием улыбнулась. - Да-да. Конечно. На лице Эмилии появилась ответная обаятельная и широкая улыбка, хотя в душе запылал пламенный факел. Кеннет и Ромина неторопливо пошли по аллее, негромко переговариваясь. - Кен, я прямо не знаю, что делать. С моими лилиями что-то случилось. Посоветуй, как быть, если... Эмилия проводила их взглядом, потом достала сигарету, вставила ее в мундштук и с ожесточением закурила. " Как сказала одна о- о- очень удивленная жена, застав мужа в объятьях любовницы: "Оказывается, я не единственная женщина на этой земле!" Нет! Ну надо быть такой ослицей! - мысленно упрекнула себя Эмилия. - Прямо из-под носа мужика увели у растяпы эдакой! А Ромина молодец! "Ах- ах! Что-то с лилиями! Проконсультироваться!" !!! Ловко! Ничего не скажешь! Хотя... - выплеснув эмоции, Эмилия стала рассуждать более сдержанно и справедливо. - Никогда бы так бездарно не лопухнулась , - флористика, судя по всему, произвела- таки свое неизгладимое впечатление, поскольку изменился лексикон Эмилии, в котором ранее не было такого яркого и емкого слова, как "лопухнулась", - если бы хоть что-нибудь знала о разных там примулах, туберозах, рододендронах, камелиях, фуксиях, цикламенах и... Нет! Ну ты подумай! Закон подлости! Мужчина давно скрылся за горизонтом под руку с ненавистной, но удачливой соперницей, которая щебечет ему о дурацких лилиях... кому они не известны?.. а тут, когда не надо, я, как ошалелая, сама перед собой демонстрирую прямо-таки энциклопедические познания! Опомнилась! Да только поздно! Эх!.. До чего же противны эти замужние дамы! Все себе хапают! И мужей, и любовников, и всех остальных мужчин тоже! А нам, одиноким, что делать? Сироткам беззащитным... покинутым... брошенным на произвол судьбы... " И тут "покинутая сиротка" Эмилия громко, от души, захохотала. 16 - О! Ты одна? А я думала... К Эмилии подошла Линда Фергюссон. - Такой веселый смех! - пояснила она и улыбнулась. - Что тебя позабавило? Приятные воспоминания? - Почти угадала, Линда, - откликнулась Эмилия. - Хотя мои "воспоминания" приятными вряд ли назовешь. - Поделишься? - Сказала бы " с удовольствием", но это не будет соответствовать действительности! - задорно произнесла Эмилия. - Вообрази, Линда, только что одна предприимчивая особа без зазрения совести увела у меня кавалера! - Не может быть! - с ироничным сомнением воскликнула та. - И если это не секрет, о ком идет речь? - Об одной очень красивой женщине. Догадайся, кто она? - У нас все женщины - красавицы, - убежденно объявила Линда, хотя в глазах ее появились озорные огоньки. - А если объективно? - с шутливой настойчивостью спросила Эмилия. - Ты требуешь невозможного! - Линда засмеялась, а потом, лукаво взглянув на приятельницу, добавила: - Подозреваю, что ты намекаешь на Ромину. - Точно! - И кто же тот счастливец, которому повезло удостоиться внимания таких ослепительных дам, как ты и Ромина? - Кеннет Пакстон!!! - торжественно объявила Эмилия. - Бог мой!.. - Линда захохотала. - И дуэль была? - Естественно! Однако моей жалкой одинокой петунье Кеннет предпочел роскошные лилии Ромины! - Не удивительно! - вновь рассмеялась Линда. - Одно дело лилии, а другое - какая-то петунья! - Не скажи, - с подчеркнутой обидой возразила Эмилия, испытывая к цветку, о котором, беседуя с господином Пакстоном, почему-то вспомнила в первую очередь, особые - теплые и светлые чувства. - Подумаешь, лилии! Ничего необычного! Другое дело - петунья, - нежным и ласковым тоном произнесла она. - Да что с тобой разговаривать! Оценить петунью могут только специалисты! - Такие, например, как Кен. Но он, увы!.. Может быть, стоило предложить какой-нибудь другой цветок? - с показным участием спросила Линда. - И тогда победа была бы в кармане? А Ромина с позором изгнана? - Наверное, надо было... - грустно согласилась Эмилия, в душе до слез жалея несчастную петунью. - Но названия других цветов пришли мне в голову уже после того, как дуэль завершилась. Кеннета я, кажется, потеряла навсегда! - с показным тяжким вздохом завершила она. - Ромине тоже ничего не светит! - ободрила ее Линда. - Ах, да! Кэролайн! Как же я о ней забыла? - встрепенулась Эмилия и явно повеселела, поскольку тут они с Роминой были в равном положении. Рассчитывать на нечто большее, чем познавательная беседа о цветах и клумбах, ни одна, ни другая не могли. - Кстати, они такие разные - Кеннет и Кэролайн! Это замечательно! - Почему? - Потому что это - залог счастливого благополучного брака. Супруги дополняют друг друга теми качествами, которых лишены сами. Им не бывает скучно или неинтересно. Уверена, что супруги Пакстон довольны своим браком. Так ведь, Линда? Та некоторое время ничего не отвечала, о чем-то размышляя. Эмилия вновь закурила. - В общем-то, - вернулась к прерванной беседе Линда, - это так. Хотя, ты же знаешь, Эмилия, в семье всякое бывает. И не всегда удается жить ладно да складно, как в сказках да мечтах. - К сожалению, да. - Вот и Кен с Кэролайн поэтому не исключение. Я не знаю подробностей, конечно, но кое-что мне известно. Кэролайн очень ревнива. Возможно, ее подозрения не имели под собой почвы. Но ходили упорные слухи о том, что Кен увлекся какой-то женщиной. Подозреваю, что Кэролайн и Кеннет серьезно поссорились. Хотя никакого публичного скандала не было. Просто Кэролайн, забрав детей, надолго уезжала. Для меня... да и не только для меня!.. это показалось странно. Сплетничали, что Кэролайн подала на развод. Но это ерунда, разумеется! Пустые домыслы! Очевидно, Кену удалось все уладить и добиться возвращения Кэролайн. Хотя, конечно, отношения между ними изменились. Стали несколько другими. - Хуже? - Нет. Другими. И все. Кэролайн очень изменилась. Знаешь, Эмилия, ведь она всегда отличалась оптимизмом и сумасшедшей энергией. Кеннет добивался ее руки почти два года. Недостатка в поклонниках у Кэролайн не было. Тем не менее, она остановила свой выбор на Кене. - Настойчивые мужчины, как правило, всегда добиваются успеха. - Да. Мы с Кэролайн подружились, когда я вышла замуж за Гарольда, который давно знает Кеннета. Позже них женился Крейг. Но мы с Кэролайн с радостью приняли Ширли. Потом уже в наш круг вошел Аллан Демпси. Он моложе всех, поэтому женился не так уж и давно. Лет шесть назад. Ирен, несмотря на молодость, удалось без труда стать нашей доброй приятельницей. Тогда же, шесть лет назад, в наш город переехали Ромина и Витторио Ардженто. Витторио получил наследство от дядюшки. У нас Ромине и Витторио понравилось. Вот они и осталис