о так! - А я ни о чем таком и не думаю! А если вы на побег намекаете, то куда бежать-то? Не в моем возрасте такими делами заниматься. Да и пожить, откровенно говоря, еще хочется. - Волошин тяжело вздохнул. - Вот и договорились! Ты не стесняйся, если какие фантазии появятся насчет поесть: женка моя мастерица, сготовит такое, чего в ваших ресторанах ни в жисть не сотворят. Пальчики оближешь и добавки попросишь! - Мука лихо подмигнул своей красавице. - Совсем захвалил девку! - Она смешно, совсем по-детски засмущалась. - Но ты, мужик, не особо важничай: что душа запросит, то и пытай, а нет, дак покупного чего принесу. У меня товарка на продуктовом складе работает. И черта лысого достанет. - Спасибо, подумаю. - Ну и хорошо! - Она повернулась к мужу и, замявшись, доложила: - Милый, я сейчас буду перевязку делать... - Понял, ухожу! - Мука, ловко отталкиваясь от пола сильными руками, перескочил через порог и закрыл за собой дверь. - Терпеть не может видеть всякие там раны, - пояснила женщина, наклонилась и вытащила из тумбочки небольшой ящичек с красным крестом. - Вы не думайте, я медсестрой работаю, а иногда даже и врача подменяю. Люди довольны! - Я и не думаю! - Волошин пожал плечами. Зина достала из ящичка хирургические ножницы, надрезала бинт и принялась потихоньку разбинтовывать голову Волошина, да так осторожно и ловко, что он, обычно испытывая некоторый трепет перед перевязкой, сразу успокоился. Она с опаской сняла последний слой и, взглянув на его лицо, покачала головой: - Порезался, говоришь? Ну-ну! - Женщина наклонилась почти к самому его уху: - Смотреть по рукам, так тебе, милок, за семьдесят, а на рожу - и пятидесяти нет. - А зеркало не дадите? - спросил он. - Дней эдак через пять, возможно, и дам. А сейчас чего смотреть-переживать? Цвет такой, словно тебя мордой по земле таскали! - Зина сурово хмыкнула. - Не бойся: до свадьбы заживет! Достав палочки с ватными тампонами, она легкими касаниями стала протирать спиртом швы, ласково приговаривая: - Ты не терпи: говори, коль больно станет. Вот так!.. Хорошо!.. А вот здесь мази положим. И здесь. Волошин лежал и прямо-таки наслаждался - какими же нежными могут быть эти сильные руки! - Теперь понятно, почему вы выбрали медицину, - с улыбкой заметил он. - И вас, уверен, очень любят пациенты. - С чего это вы взяли? - Она застенчиво улыбнулась. Забавно было наблюдать за этой женщиной: огромная, мощная, с могучими, как у мужчины, руками, Зина так по-детски тушевалась, что порой казалось, она просто-напросто капризничает. Но это были простота и бесхитростность, обыкновенная природная искренность. - У вас такие руки! - воскликнул Волошин. - Мне столько в последнее время перевязок делали, что я со счету сбился. И всякий раз я с ужасом ждал завтрашней перевязки. А вы... хоть трижды в день перевязывайте: нисколько не больно, а, напротив, очень даже приятно. - Скажете тоже! Зачем трижды в день? Даже каждый день не обязательно. - Закончив бинтовать, она придирчиво оценила дело своих рук. - Не болит? - Нет-нет, все отлично! - заверил он. - Что кушать станете? Обед уж на носу. - Если честно, то я давно не ел борща домашнего с пирожками. - Волошин так ностальгически втянул в себя воздух, что Зина весело откликнулась: - Ой, родненький, так это ж мое коронное блюдо! - Женщина убрала ящичек в тумбочку и вышла из комнаты. Главное, кому служит этот инвалид? Волошин прикрыл глаза и мгновенно уснул. Прошло трое суток, почти не отличимых друг от друга, не считая того, что на вторые Волошин робко заикнулся о телевизоре, и через час он уже стоял в его комнате. - Давно хотел купить, да все как-то руки не доходили, - пояснил Мукасей, любовно поглаживая новенький "Панасоник". - А благодаря тебе вот взял и собрался. Это ж надо как показывает, даже от комнатной антенны! - Он восхищенно покрутил головой. - Умеют черти делать, не то что наши! Блоху могем подковать, в космос летаем, а как массовое что-то для себя же состряпать, так телега телегой: мол, и так сойдет! Ты вроде ученый, объясни мне, глупому, как такое получается? - Про монополию слышал? - Это когда один загреб все в свои руки и что хочет, то и творит? Но при чем здесь наш народ? - удивился Мука. - Очень даже при чем! У нас ведь та же самая монополия, только государственная. Все выпускается по принципу: "Давай как можно больше, черт с ним, с качеством, все равно возьмут, никуда не денутся, другого просто нет". Так бы все и шло, но сейчас, когда появилась конкуренция в торговле и потек товар с Запада, народ сообразил, что лучше взять дороже, красивее и добротнее, чем дешевле, но хуже. Вот и начали наши заводы и фабрики, те, что не приспособились вовремя, прогорать. Одним словом, конкуренция! - А что ж вы раньше-то думали? - Да разве кто слушал? - Волошин тяжело вздохнул и махнул рукой: что переливать из пустого в порожнее. - А сейчас, значит, все хорошо, так, что ли, по-твоему? - Мукасей, похоже, начал злиться. - Старики, старухи, пахавшие всю жизнь да горбатившиеся на эту поганую власть, сейчас с голоду пухнут! Пенсия восемьдесят-сто тыщ, а в газетах пишут: не меньше трехсот пятидесяти только на продукты потребно! А эти суки знай себе жируют да дачи с квартирами строят, а сколько денег на войну в Чечне вбухивается? Мне бы ноги, автомат да пару жизней - всех бы этих блядей перещелкал! - Он смачно сплюнул на пол. - Ну, одних перещелкал, пришли бы другие, возможно, и похуже! Тогда что? - хмыкнул Волошин. - А я потому и говорил о двух жизнях: за одних меня бы расстреляли, а вторую я б потратил на следующих. Глядишь, постепенно и приучились бы об народе думать. - Он лукаво усмехнулся. - А вы стратег! - покачал головой Волошин. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге показался невысокий пожилой мужичок туберкулезного вида. За ним возвышался здоровенный угрюмый детина. - Привет, Мука! - произнес первый, покашливая. - Привет, братан! - Ну, как подопечный? - Вроде нормально! Скучать не даем - телевизор купил, сейчас умные базары вели. Спроси вот сам! - Мукасей кивнул на Волошина. - На что-нибудь жалуетесь, Валентин Владимирович? Или просьбы какие есть? - Разве я имею право на что-нибудь жаловаться? - сердито откликнулся Волошин. Он моментально сообразил, что все зависит от этого человека. - У всех людей есть права, даже у мертвых, - холодно проговорил Мабуту. - Позвольте узнать, какие? - Быть похороненными! - Мабуту громко рассмеялся своей шутке. - Может быть, вы мне объясните? - Несмотря на то что тот правильно назвал его имя-отчество, Волошин все еще надеялся, что произошло какое-то недоразумение. - Спрашивайте, может, и объясню! - По какому праву... - начал было Волошин, но тут же осекся. - Господи, о чем я? Короче говоря, зачем я вам нужен? - Лично мне вы никак не нужны! - ответил Мабуту. - Тогда зачем вы меня здесь держите? - Вы нужны другим людям, и даже очень. - Выходит, вы выполняете чье-то задание? Сколько же вам заплатили? - У вас столько наверняка нет, не было, а самое главное - никогда не будет! - хмыкнул бандит. - Ладно, поговорили и хватит! - Он повернулся к Муке: - Как его рожа-то? - Это не ко мне. Сейчас Зинку позову. - Мукасей сделал один прыжок, но друг его остановил: - Не суетись, братан. Фома, сбегай-ка за хозяюшкой! - Момент, шеф! - Тот скрылся за дверью. - Откуда вы знаете, что я не располагаю такими деньгами? - не унимался Волошин. - Слушай, заглохни, мужик! - рявкнул Мабуту. - Заговоришь, когда спросят, ясно? - Вполне. - Здравствуй, Зинуля! - весело обернулся Мабуту навстречу женщине. - И ты здравствуй! - Она крепко, по-мужски пожала ему руку. - Как твой пациент, доктор? Скоро ли рожа превратится в лицо? - Еще пару дней, не меньше. Аль быстрее надо? - Нет-нет, вполне устраивает! Чем-нибудь помочь? - поинтересовался Мабуту. - Господи, вы и так столько всего навезли, что даже неловко как-то! - Зина покачала головой. - Сколько могли, столько и завезли. - Мабуту осклабился. - Надеюсь, не пропадет. - Вот еще! Кто ж даст добру пропасть? - Зина лукаво улыбнулась. - У такой женщины все в дело пойдет! - Мабуту подмигнул. - Пойдем, братан, побазарим немного, да и ехать пора - дела. - Он двинулся было за скачущим приятелем, но остановился и многозначительно глянул на Волошина. - Поправляйтесь поскорее, Валентин Владимирович, кое-кто ждет не дождется вашего выздоровления! А еще советую задуматься, есть ли в мире что-то такое, за что стоит башку сложить. Только не надо всякой ерунды о Родине, о близких и тому подобного. Тем более, что речь-то сейчас совсем о другом, не правда ли? - А с чего бы мне об этом думать? Меня что, убивать собираются? - Волошин спросил совершенно равнодушно, словно речь шла не о нем, а о ком-то постороннем. - Мне кажется, такой исход не исключен. - Сколько вам лет? - неожиданно поинтересовался Волошин. - Мне? Пятьдесят четыре, а что? - удивился Мабуту. - Судя по одежде, перстню, дорогим незапыленным ботинкам - приехали вы сюда не на автобусе или электричке, а на машине, наверняка дорогой иномарке, а также по разговору, вы вряд ли занимаетесь честным бизнесом. - Волошин посмотрел ему в глаза. - Так-так! - оживился Мабуту. - Очень интересно, прямо-таки Шерлок Холмс! Продолжайте, не стесняйтесь! - Разве приобретенная в колониях чахотка, которая, если судить по постоянному кровавому отхаркиванию, прогрессирует, стоила таких жертв? - Волошин сделал паузу. - Жить-то ведь осталось всего ничего, вот и признайтесь: вы боитесь смерти? - Странный вопрос! Кто ж не боится костлявой? И пожить, конечно, хочется! - Мабуту хмыкнул и вновь закашлялся. - А мне уже шестьдесят восемь! Я довольно пожил на этой грешной земле и не боюсь смерти. Правда, остался один должок перед совестью, но, надеюсь, я еще успею расплатиться, а там и помирать можно. - В голосе старика не слышалось горечи или фальшивой бравады, он словно разговаривал сам с собой. - Красиво излагаете! А мне почему-то не верится! - Мабуту повысил голос. - Смерти он не боится! Зачем же тогда обмолодиться-то решили, а? - Обмолодиться? - Волошин искренне рассмеялся. - Да только затем, чтобы такие подонки, как ваши заказчики, меня не опознали! Нет, вовсе не из страха перед смертью, а только потому, что я не выдержу, когда меня станут пытать, и проговорюсь! - А ты ничего мужик, с характером! - уважительно заключил бандит, а потом миролюбиво поинтересовался: - Слушай, и чего ты такого знаешь, что они так сильно хотят тебя заполучить, да еще такие бабки платят? - Вот их бы и спросили! - У нас так не принято: меньше знаешь - дольше живешь. - Ну а сейчас что изменилось? Любопытство заело или, может, мысль мелькнула? - О чем это ты, мужик? - нахмурился Мабуту. - Я могу заплатить больше! - Волошин ехидно усмехнулся, потом тяжело вздохнул. - К сожалению, вы угадали: у меня таких денег не было и не будет. Как говорится, сапожник без сапог... - О чем это ты? - переспросил тот. - Да так, ни о чем. - Волошин почувствовал, что сболтнул лишнее, и выпалил первое, что пришло на ум: - Раньше я бухгалтером работал! - Ну-ну! - хмыкнул Мабуту и недоверчиво глянул ему в глаза, потом вздохнул, стукнул ладонью по спинке кровати. - Будь, старый! - бросил он и поспешил к выходу... Оставшись наедине с Мабуту, Мукасей покачал головой. - Мне казалось, ты знаешь, о чем речь. - Ни к чему мне это! - буркнул тот. - Что, крутой заказчик? На тебя не похоже, чтобы ты кого-то боялся! - А я и не боюсь! Просто не сую нос не в свое дело: попросили, предложили неплохие бабки, я выполняю заказ, а остальное мне до фени. - Ну чего раскипятился? Это я так, к слову. Просто любопытно. - Мукасей пожал плечами. - Вот и мне тоже интересно! - Мабуту вдруг весело засмеялся. - К чему бы это? - К тараканам! - Точно, к тараканам! - кивнул Мабуту. Через пару дней приехали Фома с Бритым, привезли фотоаппарат со вспышкой, и Бритый профессионально снял Волошина. - С чего это вдруг, на Доску почета, что ли? - спросил Волошин. - И как ты догадался? - с серьезной миной отозвался Фома. - Совершенно верно: на Доску почета! - Он хохотнул, подмигнул Бритому, и они вышли из комнаты. - Как я понимаю, скоро его заберут? - перехватил ребят Мукасей. - Точно, Мука, завтра освободим вас от вашего квартиранта, - ответил Фома. - Так что присматривай повнимательнее, чтобы не сбежал в последний момент. - Вряд ли отважится, но учту. Во что его одеть? - Я все привезу. - Как скажешь. Мабуту приедет с тобой? - Нет, я один. А с Мабуту увидитесь на следующей неделе; он говорил, что хочет с тобой поохотиться. - Ну, братан! Всегда что-нибудь придумает! - улыбнулся довольный Мукасей. - А у меня и ружья-то нет! - Тоже мне забота... Ладно, бывай! - Фома крепко пожал калеке руку. - Будь здоров и не кашляй, - осклабился Бритый и похлопал Мукасея по плечу. - Как техника, не барахлит? - кивнул он на кресло. - Пашет, как часы. Заглядывай, Бритый! - Как только, так сразу! Что передать Мабуту? - Привет от нас с Зиной, больше нечего. - В голосе Муки послышалась грусть. На следующий день ровно в одиннадцать Мабуту собственной персоной явился в номер Григория Марковича. - Что, заждался? - спросил Мабуту, протягивая руку. - Странно видеть вас в одиночестве, - усмехнулся Григорий Маркович. - Они при мне, просто остались за дверью, чтобы не мешать нашему разговору. - Так все на мази? - Мабуту всегда держит слово! Вот его документы, виза, заключение врача... - Он вытащил из внутреннего кармана пачку бумаг. - Врача? Это еще зачем? - удивился Григорий Маркович. - А как вы хотели его везти? Он же сдаст вас при первой возможности! Вот шприц с сильным снотворным, часа два проспит как убитый. - Но этого же мало! - Не беспокойтесь, все продумано. Вколете ему при подъезде к аэропорту, до отлета останется ровно полтора часа. А в самолете, думаю, проблем не будет: рейс-то не аэрофлотовский. Вот ваши билеты: первый класс, компания предупреждена, что среди пассажиров будет лежачий больной. - Вот это сервис! Предусмотрели все до мелочей. Прошу, ваши премиальные! - Григорий Маркович протянул пачку стодолларовых купюр: - Здесь двадцать тысяч. - Благодарю! - Мабуту небрежно сунул деньги в карман. - Кто отвезет меня в аэропорт? - Фома и отвезет, заодно и подстрахует. Через полчаса спускайся к центральному выходу, он тебя встретит. Да, чуть не забыл! - Мабуту сунул руку под мышку и вытащил пистолет Макарова. - То, что просил. В аэропорту отдашь Фоме. Чтобы все выглядело натурально, поедете на "Скорой помощи". - Спасибо огромное! Надеюсь, не в последний раз... - Григорий Маркович с чувством пожал ему руку. - Кто знает! Как Бог распорядится. - Мабуту пожал плечами. - Удачи! - Он не спеша удалился. - Она действительно понадобится! - пролепетал Григорий Маркович почему-то взволнованным голосом. Вещей у него не было. Аккуратно сложив документы в дипломат, он предупредил дежурную, что уезжает. Та появилась почти мгновенно, окинула взглядом номер: - Вот бы все выезжали, как вы. Иногда такое после себя оставляют - просто жуть. - Она вздохнула. - Все зависит от человека. - Григорий Маркович вытащил из кармана десять долларов и протянул дежурной. - Ну зачем? - застеснялась она, тем не менее довольно резво, словно испугавшись, что постоялец передумает, взяла купюру и мгновенно спрятала в карман. - Спасибо! Приезжайте еще, будем рады! - Непременно! - кивнул Григорий Маркович. - Счастливого пути! Он вышел из отеля и, увидев машину "Скорой помощи", заспешил к ней. За рулем сидел Фома, а рядом с ним - Волошин, рука которого была пристегнута к ручке дверцы. - Привет, Фома! - Здравствуйте! Поехали? - Фома бросил нетерпеливый взгляд на часы. - Да, только мы с ним сядем в салоне, - заявил Григорий Маркович. - Хозяин - барин! - Фома повернулся к Волошину: - Смотри, тихо мне, как договорились! - Он отстегнул наручники. - Пересаживайся, и без фокусов, а то шею вмиг сверну! Понял? - Как не понять? - Волошин вздохнул, запахнул дубленку, вышел из машины и сел в салон. Рядом с ним устроился и Григорий Маркович. - Поехали! - скомандовал он, и машина тронулась с места. - Может, вы мне скажете, куда меня везут? - спросил Волошин, вовсе не надеясь на ответ. - А как вы думаете? - с улыбкой спросил Григорий Маркович. - К вашему шефу, вероятно. - Вот видите, сами догадались. Счастливчик! - Почему это? - Перед вами открываются такие возможности - любой позавидует! - Интересно, какие? - Волошин говорил равнодушным тоном; по всей видимости, он примирился с собственной судьбой. - Безбедная жизнь, машина, яхта, слуги... - мечтательно перечислял Григорий Маркович. - Я в общем-то привык сам заботиться о себе, - спокойно прервал его Волошин. - Ваш хозяин находится за границей, не так ли? - Снова угадали! - Может, хотя бы страну назовете? Все равно узнаю, когда будем взлетать. - А я и не скрываю: мы летим в сказочный Сингапур. - Григорий Маркович улыбался, не обращая внимания на настроение и тон собеседника. - Как вы все устроили: документы, визы, билеты? Кстати, как мое новое имя? И почему вы уверены, что я не подниму шум в аэропорту? - Уверен, вы будете вести себя тише воды ниже травы. - На лице Григория Марковича не мелькнуло и тени сомнения. Волошин исподлобья глянул на него, да так, что Григорий Маркович добрым словом вспомнил дальновидного Мабуту. Он опустил стеклянную перегородку и обеспокоенно спросил Фому: - Мы не опаздываем? - Прибудем тютелька в тютельку! - усмехнулся тот. - Да и ехать-то осталось минут десять-пятнадцать: у нас же спецмашина. - Он гоготнул и выругался. - У, черт! - Что? - нахмурился Григорий Маркович. - Гаишник со своей дурацкой палкой! - Фома сплюнул сквозь зубы. - Может, не нам? - с надеждой произнес Григорий Маркович. - В том-то и дело, что нам. Видать, что-то случилось. Ладно, документы в порядке, только бы этот не вякал! Григорий Маркович повернулся к Волошину и откинул полу пальто - за поясом у него торчала рукоятка пистолета. - Вот что, Валентин Владимирович, не вздумайте преподнести мне сюрприз - пристрелю, пикнуть не успеете! - Он говорил чуть ли не шепотом, в упор глядя на Волошина. Сначала старик хотел что-то ответить, но передумал и бесстрастно пожал плечами, однако стоило Григорию Марковичу отвернуться и посмотреть, что происходит за окном, как старик мигом перевел взгляд туда же. Волошин ожидал увидеть пост ГАИ и по крайней мере двоих сотрудников, но, к своему глубокому сожалению, увидел только одного. - В чем дело, лейтенант? - с улыбкой бросил Фома. - Подвезти в аэропорт за пузырем? - Ты как в воду глядишь! - ответил тот. - Подбросишь? Григорий Маркович невольно вздрогнул, услышав голос сотрудника ГАИ. Этот голос запомнился ему на всю жизнь: он принадлежал Савелию. Григорий Маркович побледнел и попытался рассмотреть милиционера, но тот стоял вполоборота, так, что лица не было видно. Почуяв неладное, Григорий Маркович сунул руку под пальто, нервно вцепился в рукоятку пистолета и напряженно замер. - Садись, лейтенант! - Фома кивнул на сиденье рядом. - Если не возражаешь, я бы лучше сел в салон, а то еще на начальство наткнемся, - попросил гаишник. - Как знаешь! Савелий (а это конечно же был он) знал, что в машине трое: Волошин, Григорий Маркович и этот водитель, человек Мабуту. Он миновал боковую дверь и, чтобы водитель, наверняка следивший за ним в смотровое зеркальце, ничего не заподозрил, сделал выразительный жест, якобы желая помочиться. - А, черт бы тебя побрал! - сквозь зубы процедил Фома. - Ему и поссать приспичило! - Ты что-то сказал? - нахмурился Григорий Маркович, но Фома не успел ответить: задняя дверца неожиданно откинулась. Савелий сразу же обратил внимание на руку Григория Марковича под полой пальто, а также прочитал в его глазах такую решимость, что понял: миром здесь явно не кончится. - Без глупостей! - выкрикнул он, выхватывая "стечкина". Григорий Маркович вспомнил эту фразу, что вырвалась из уст Савелия в тот самый день, когда он пришел за Ланой и вещами, чтобы бежать за границу. Не раздумывая, он выхватил пистолет, и в этот же момент его прошила короткая очередь. Две пули, разбив стеклянную перегородку, впились в Фому. Тот умер мгновенно, ничего не сообразив. Умирая, Григорий Маркович все-таки нажал курок и ранил Волошина, который повалился ничком на бездыханное тело Григория Марковича. Савелий влез внутрь, бросил цепкий взгляд на распростертые тела и наклонился над Волошиным. - Товарищ Иванов! - Савелий едва не плакал от бессилия. - Кто ты? - Волошин приподнял голову, корчась от боли. - Это я, Сидоров! Помните? - Сидоров? - Старик встрепенулся. - Из клиники? - Да! - А ну-ка покажи плечо. Савелий вспомнил про наколку и тут же обнажил плечо. - Да, это ты! Снова пытаешься спасти меня, но на этот раз неудачно! - Он закашлялся, изо рта тоненькой струйкой сочилась кровь. Видно, задето легкое. - Все будет хорошо: сейчас приедут врачи, - подбадривал его Савелий. - Нет, мне конец, и мы оба это знаем. Слушай и... запоминай. У меня... - С каждым словом голос его становился все слабее и слабее, - никого... нет из родных, кроме... внучки, перед которой я в неоплатном долгу. Я отказался от нее... потому что мой сын женился... на уголовнице. Сейчас я бы... попросил у него и у нее прощения, но... его нет в живых... и она погибла. А внучка живет у... тетки, сестры ее матери. Разыщи ее! Умоляю! Разыщи и... позаботься о ней! - Молчите, вам нельзя разговаривать, - пытался урезонить его Савелий, прекрасно понимая тщетность своих стараний. - Мне сейчас... все можно! Не мешай говорить! Дай слово, что... выполнишь... мою просьбу. Дай! - Клянусь! - Я верю тебе! А теперь слушай и запоминай... это номер банковского счета: три...три... шесть-семь...семь-шесть, код... один-два... семь-ноль, кодовое слово... для каждой... операции: "природа"... "внучка"... "космос"... "земля"... Основное слово - "внучка". Понял: "внучка"! Если... слова поставить вместе... точно в таком порядке... а основное слово последним... то можно... полностью... закрыть счет. Казалось, старик вот-вот умрет. Голос его был уже почти не слышен, но вдруг он снова заговорил из последних сил: - Десять миллионов долларов... внучке... откроешь ей счет... на жизнь и образование... в Америке. Остальные деньги... потрать на борьбу... с мафией. Это мое... завещание! Обещай! - Обещаю! - твердо заверил Савелий. - А где этот счет? - В швейцарском банке. "Олд свис бэнк"... Около двух миллиардов долларов! - Миллиардов! - воскликнул Савелий. - Да, миллиардов!.. И отомсти... за мою смерть! Слышишь... отомсти! - Клянусь! - Спасибо, Сидоров! - Старик широко открыл глаза, поднял их на Савелия и вдруг воскликнул: - Господи, чуть не забыл... Помоги! - Он попытался задрать свой свитер. Савелий подумал, что он хочет взглянуть на рану. - Быстрее! - Когда тело старика оголилось, он стал ощупывать левый бок. - Помоги сорвать! Савелий, так ничего и не понимая, тоже начал ощупывать его и неожиданно дотронулся до какой-то материи. - Что это? - выдохнул он. - Сорви: под ней... ключ! - прошептал Волошин. Наконец Савелий понял, что эта материя - специальный лейкопластырь, незаметный на теле и очень прочный. Под пластырем оказался плоский ключ причудливой формы. - Это от сейфа... абонирован на том же счете... Код ты уже знаешь... - Он вновь начал задыхаться. - Контрольное слово "внучка"! - "Granddaughter"? - Савелий предположил, что кодовое слово следует набирать по-английски. - Нет!.. "Внучка"! - резко возразил Волошин. - Я... не знаю... что в... сейфе... - Силы оставили его, и он замолчал, прикрыв глаза, но через мгновение вновь открыл их, уставился на Савелия и улыбнулся. - Хотя ты и не... Сидоров, но я... верю тебе! Савелий сконцентрировался и попытался воздействовать на раны Волошина. Ничего не получалось, но Волошин вдруг перестал стонать и вновь открыл глаза. - Мне совсем не больно! - твердым голосом произнес он и догадался: - Я знаю, это сделал ты! - К сожалению, ничего больше не могу! - Савелий тяжело вздохнул. - Ты ж не Всемогущий! - Волошин улыбнулся. - Прости меня, Боже, что не веровал! Все равно ты всегда был во мне! Не оставляй мою внучку, Господи! - Он говорил ровным голосом и спокойно, словно и не было пробитого легкого, а изо рта не сочилась кровь. И вдруг в памяти Савелия ожила история погибшего сына Волошина, по имени Сергей, о чем он упоминал еще в больнице. Он нахмурился и спросил: - А как зовут вашу внучку? - Розочка! - побледневшими губами прошептал Волошин, счастливо улыбнулся, в последний раз посмотрел на Савелия, крепко стиснул его руку и затих навсегда. Савелий закрыл ему глаза и прошептал: - Упокойся с миром! - А затем добавил: - Раб Божий Валентин... XIII Двойная ловушка Рассказов предоставил Дику Беннету полную свободу действий, и тот, не долго думая, решил применить старый, испытанный способ, чтобы выявить "кукушку" ФБР: всем подозреваемым сообщалась разная информация, и оставалось только ждать, что же станет известно полиции. Барта Макалистера Беннет включил в список "сомнительных" в самый последний момент после довольно долгих размышлений. Вызвав его к себе, Беннет радушно поздоровался и кивнул на кресло: - Падай, Барт, и расслабься! - Тут он заметил, что Макалистер чем-то взволнован. - Есть проблемы? - Думаю, ты объяснишь, чем вызвана такая срочность: ты ж меня прямо с аэропорта выдернул! Наблюдение за русским отменяется? - Ни в коем случае! Потому тебе и вручили мобильный телефон: как только заметишь, сразу же сообщай. - Как скажешь! Но к чему такая таинственность, Дик? - поинтересовался Макалистер, имея в виду то, что Беннет просил явиться незаметно, стараясь никому не попадаться на глаза. - Что будешь пить? - проигнорировал его вопрос Беннет. - Немного виски со льдом! Дик налил четверть стакана, бросил туда несколько кусочков льда и протянул Макалистеру. - Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь, не так ли? - издалека начал Беннет. - О чем это ты, Дик? - удивился Барт. - Так обычно готовят подчиненных к увольнению! - Ну что ты, Барт! - Беннет рассмеялся. - Как раз напротив! Есть тут одно важное дельце, знать о нем не должен никто. На нем можно заработать такие бабки, что даже тебе, обыкновенному исполнителю, светит домик на Канарских островах, да еще и на жизнь хватит! - Он лукаво подмигнул. - А что, от домика на Канарских островах я бы не отказался! - мечтательно вздохнул Макалистер, потом тряхнул головой, словно прогоняя наваждение, и поднял глаза. - Внимательно тебя слушаю, Дик. - Сегодня ночью ожидается небольшое суденышко с совершенно новым видом синтетического наркотика. Действует как героин, а производство в десятки раз дешевле. Это первая партия: в банках из-под бразильского кофе, где-то килограммов восемьдесят. - Солидный груз! - Макалистер задумчиво кивнул. - И что я должен сделать? - Берешь дипломат с миллионом баксов, ровно в полночь поднимаешься на судно, после чего просишь капитана открыть любую банку. Если все нормально и порошок на месте, перегружаешь банки в машину и вручаешь деньги капитану. Но запомни: если что-то заподозришь, тут же извинишься: мол, надо доложить начальству - и моментально сматываешься! - И все? - Все! Доставишь груз на место и - домой, спать. А утром доложишь лично мне! - Беннет говорил устало и рассеянно, будто каждый день поручал Макалистеру подобное. - Кто меня сопровождает? - Трое. Наверное, хватит, а? - Беннет деланно зевнул. - Я должен один подняться к капитану или с ними? - Конечно, один! Капитан - наш человек. - Как он меня узнает? - Очень просто: назовешься представителем фирмы "Орфей" и произнесешь пароль: "Надеюсь, кофе у вас отменного качества? Я могу взглянуть на товар?" - Если капитан - наш человек, то почему что-то может не сложиться? - недоуменно поинтересовался Макалистер. - Эх, Барт, все мы под Богом ходим! - Беннет рассмеялся, правда как-то фальшиво, но Макалистер не придал этому значения. - А куда везти груз? - продолжил он расспросы. - Все необходимые инструкции получишь прямо перед выездом, а дипломат - по дороге в порт. И отнюдь не потому, что я тебе не доверяю или подстраховываюсь, просто сам еще толком ничего не знаю. Подробности сообщат, лишь когда судно окажется в наших территориальных водах. - Мне все равно. - Макалистер пожал плечами. - Просто неплохо бы все предварительно проверить, проехаться по маршруту, предусмотреть всякие мелочи, без которых не обойтись, но... нельзя так нельзя! - Он, сам того не замечая, отхлебнул чуть не полстакана виски. - Да не волнуйся ты так! - Беннет хлопнул его по плечу. - Все будет хорошо! - Я и не волнуюсь, с чего ты взял? - Макалистер недоуменно усмехнулся. - Просто, если откровенно, я удивлен столь неожиданному и лестному предложению. - Что ж, Барт, откровенность за откровенность! - Дик доверительно положил ему руку на плечо. - Видишь ли, несмотря на то что Рассказов почему-то в тебе сомневается... - сделал он паузу, испытующе пронизав его взглядом, но лицо Макалистера осталось непроницаемым, - мне кажется, тебе пора перестать быть простым исполнителем, - многозначительно закончил он. - Теперь ты понимаешь, как я тебе доверяю? И как важно для тебя успешно справиться с заданием? Надеюсь, ты меня не подведешь? - Не сомневайся, Дик! - с горячностью воскликнул Макалистер. - Спасибо тебе за доверие. За тебя! - добавил он и залпом осушил стакан. Здесь необходимо пояснить, в чем состоял план Дика Беннета. Никакого незаконного груза на том судне не было, более того, никто из экипажа, в том числе и капитан, понятия не имел ни о Рассказове, ни о Беннете. Если все пойдет так, как задумывал Дик, то единственной неприятностью будет лишь то, что Макалистера примут за сумасшедшего и прогонят с судна. Позднее Беннет объяснит ему, что в последнюю минуту сменили пароль. А если в порт заявится полиция, значит, Барт и есть предатель. Этот простой и надежный план скорее всего сработал бы, и Барт наверняка бы засветился, если бы не одна случайность, которой никто на свете предугадать не мог. Дело в том, что Майклу Джеймсу несколько дней назад наконец-то удалось выйти на полицейского из отдела по борьбе с наркотиками, который поставлял Рассказову сведения. Как следует прижав информатора, Майкл заставил его работать на ФБР. Теперь полковник Джеймс тщательно разработал некую операцию, благодаря которой он надеялся на долгие годы упрятать Рассказова за решетку. Затея была весьма рискованная, но Джеймс был уверен в успехе. Операцию планировалось провести в несколько этапов. Первый - арест мелкого торговца героином. У него обнаружилось бы граммов десять зелья, которое он продавал бы дешевле, чем другие. Роль этого торговца Майкл отвел своему знакомому, сотруднику военной разведки, специалисту по Среднему Востоку. Ван Мен, китаец по происхождению, родился и вырос в китайском квартале Нью-Йорка и в совершенстве владел и английским и китайским. Служба в армии пришлась ему по душе, он с радостью принял предложение военной разведки, после чего с отличием окончил специальные курсы. Майкл познакомился с ним, когда расследовал инцидент с группой в Афганистане. После чего Майкл и обратился к его начальству с просьбой откомандировать китайца в свое ведомство. На Ван Мена возлагалась ответственная роль: после своего "ареста" тем самым полицейским, что работал на Рассказова, он должен был "сломаться" и многое рассказать о некоем "наркобароне", у которого "этой дряни просто завались" и который якобы намерен завоевать здешний рынок. Великолепно изучив характер Рассказова, Майкл Джеймс был на сто процентов уверен, что эти сведения не оставят его равнодушным. Наверняка он начнет действовать: сначала проверит полученную информацию, а когда она подтвердится, попытается решить все мирным путем. Подошлет к "наркобарону" надежного человека и попытается убедить, что для того гораздо спокойнее продавать весь товар владельцу наркорынка в Сингапуре, то есть Рассказову, который готов взять столько, сколько "барон" поставит. Майклу почему-то казалось, что Рассказов не станет подключать к этому делу новых людей и скорее всего использует для встречи либо своего полицейского, который и так в курсе, либо неизменную "сторожевую овчарку", то есть Дика Беннета. Встречу следует провести на нейтральной территории, например в ресторане. "Наркобарон" будет краток: предложение заманчивое, но заинтересованность гарантирована только в случае встречи на "самом высшем уровне", то есть с самим Хозяином, а не с его "пешкой". Если его условие принимается, то они встречаются в течение трех ближайших дней. "Барон" захватит с собой пять килограммов товара. Рассказову скажут цену, но можно и поторговаться. После этого будут обговорены способы связи. Почти все задуманное Майклом осуществилось. Рассказов проглотил наживку, и все шло как по маслу, но, как только "наркобарон", представившись Алексом, в назначенный час позвонил доверенному лицу Хозяина, получил от него положительный ответ и в свою очередь сообщил время и место встречи, Рассказов тут же вызвал своего "сторожевого пса". - Привет, дорогой! Присаживайся! - Рассказов явно пребывал в отличном настроении. - Заметил, что я никогда не говорю тебе "садись"? Как думаешь, почему? - Рассказов хитро прищурился. - Не знаю, Хозяин! - Беннет недоуменно пожал плечами. - Ты же знаешь, я когда-то работал в России в "хитрых органах", и вот однажды вызвал я на допрос подследственного и предлагаю ему сесть, а он мне в ответ: "Спасибо, гражданин начальник, я и так сижу!" Каково? - Он заразительно рассмеялся. - Ну и шутки у вас, Хозяин! - Беннет покачал головой. - Как продвигаются дела? - Вы о "кукушке"? Думаю, в ближайшее время смогу точно указать на нее пальцем. - Жаль, я полагал, ты уже все вычислил. - Рассказов нахмурился, потом хлопнул рукой по столу и улыбнулся: - Ладно, теперь о нашем новом знакомом. - Что, интересное дело? - Более чем! - воскликнул Рассказов и коротко обрисовал Беннету итоги предварительных переговоров. - Представляешь, какие закрутятся бабки? Судя по всему, Алекс этот из Боливии. Товар самого высшего качества. Наверное, он из новоиспеченных наркодельцов: поднакопил товар и сейчас сбивает цены, чтобы пролезть на рынок. Что ж, если он пойдет на наши условия, то мы станем хорошими партнерами! - А потом приберем к рукам его производство? - с усмешкой спросил Беннет. - А его самого... - Он сделал характерный жест рукой. - А ты не меняешься: хлебом не корми, дай кого-нибудь прирезать. Посмотрим! - Когда встреча? - Сегодня ночью. - Сегодня? - Беннет с трудом сдержался: надо же было именно сегодня организовать проверку Макалистера! Ладно, будь что будет. - Что-то не так? - нахмурился Рассказов. - Нет-нет, все в порядке. Просто подумал, смогу ли подготовиться. Где встречаетесь? - В порту, на судне этого "наркобарона", в полночь. Дик Беннет про себя чертыхнулся - роковое совпадение! Совпадало не только место, но и время. Он бы еще больше удивился, узнав, что в этот самый момент Барт Макалистер выкладывал Майклу Джеймсу на явочной квартире подробности нового задания. * * * В отличие от Беннета, который сумел не подать виду, сознавая, что Рассказов не поверит в обыкновенную случайность, Майкл Джеймс громко воскликнул: - Что? Сегодня в полночь? В порту? А как называется судно, на которое ты должен подняться? - "Святая Елена", - простодушно ответил Макалистер, не понимая, почему так встревожился полковник. - Ничего не понимаю! - Полковник вскочил со стула и быстро заходил из угла в угол. - Если это подставка Беннета, то при чем здесь Рассказов, которому мы сами подкинули эту наживку? А если Рассказов обо всем догадался, то почему на это же судно посылают тебя? - Он повернулся к Макалистеру: - Подумай хорошенько: ты мне все рассказал? - Вроде бы все! - Тот пожал плечами. - А ты не заметил ничего необычного в поведении Беннета? Может, он нервничал, дергался? - допытывался полковник. - Да нет, вроде все как всегда... - Макалистер задумался. - Впрочем... - Он вдруг вспомнил фальшивый смех Беннета. - Не знаю, насколько это важно... - нерешительно начал он. - Говори! - насторожился Майкл. - Он почему-то предупредил, что если я что-то заподозрю, то сразу же должен развернуться и уйти, а потом как-то неестественно рассмеялся. А может, мне просто показалось. - Не густо! - разочарованно буркнул полковник. - И еще! - воскликнул Макалистер. - Дик сообщил, что Рассказов мне не очень-то доверяет, и поэтому, поручая мне это задание, он взял всю ответственность на себя. - Так прямо и заявил: мол, беру всю ответственность на себя? - Глаза полковника радостно засияли, словно он напал на след. - Нет, не в таких выражениях, конечно, но весьма недвусмысленно. В этом я совершенно уверен! - твердо заверил Макалистер. - Кажется, я начинаю понимать! - Глаза полковника лучились счастьем. - Скажи кому о таком совпадении - ни за что не поверят, более того, поднимут на смех. - Лично я пока ничего не понял, - задумчиво признался Макалистер. - Может, просветите? - Ты ведь говорил, что Рассказов доверяет Дику Беннету, как самому себе, так? - Бесспорно! - А тебе он проговорился, что ты у Рассказова на подозрении, так? - То есть Дик Беннет решил самостоятельно меня проверить? Тогда зачем ему сообщать о мнении Рассказова? - А что, если у него на подозрении несколько человек? Ведь задание со "Святой Еленой" - чистая липа! Скорее всего, он справился о прибытии кораблей в порт и остановился на первом попавшемся, случайно оказавшемся нашей подсадной уткой. - А дипломат с миллионом? - напомнил Макалистер. - Уверен, что дипломат набьют обычной бумагой! Но я о другом беспокоюсь: что, если именно Рассказов придумал для тебя эту задачку? - Зачем? - Очень просто! Допустим, он в чем-то сомневается насчет нашего "наркобарона", тогда твой приход к капитану и станет для него последней проверкой. - Не понял... - Ты не явишься, значит, что-то не так, и Рассказов тоже не явится. - А вы что, не хотите, чтобы я пошел? - Не хотел, но в создавшейся ситуации, боюсь, у нас нет иного выхода. - Майкл раздраженно покачал головой. - Нужно продумать все до мелочей, чтобы, не дай Бог, не спугнуть Рассказова. - А если он все-таки что-то заподозрит и в последний момент откажется рисковать? Тогда все впустую? - Боюсь, тогда придется начинать все сначала. Но сейчас грех упускать такую возможность: затрачено столько сил, средств, мозговых клеток... - Майкл махнул рукой. - Однако не хочу на тебя давить, ты сам должен принять решение. И предупреждаю, это очень опасно для жизни: шансы... - Майкл взглянул прямо в глаза Барту и закончил без тени улыбки: - Пятьдесят на пятьдесят! Макалистер некоторое время раздумывал молча, но глаз в сторону не отводил, словно принимая вызов полковника, потом улыбнулся и весело бросил: - Двум см