нежная, хрупкая, удивительная... Скорее бы! Он вздохнул и остановил машину у входа в больницу. -- Приехали, Джина! -- А? -- встрепенулась девушка, подняла глаза, осмотрелась. -- Спасибо вам! -- тихо проговорила она, потом еще тише добавила: -- Простите меня! Савелий подмигнул: -- Удачи вам! -- И вам! -- Девушка вышла, потом решительно приблизилась к нему, наклонилась, быстро чмокнула его в щеку, шепнула на ухо: -- Вы очень хороший человек! -- Она, не оглядываясь, зашагала в больницу. Савелий удивленно покачал головой и медленно отъехал. -- Что так задержалась? -- недовольно спросил Тайсон, когда Джина вошла в палату, нагруженная пакетами. -- Скучал, милый? -- положив пакеты на тумбочку, она нежно прижалась губами к его щеке. Только сейчас он ощутил ее мокрые щеки. -- Ты плачешь? Что случилось? Обидел кто? -- Нет, родной мой, это я от счастья! -- Джина радостно улыбнулась. -- Теперь все будет хорошо! -- Теперь? -- Теперь и всегда!.. Адмирал Джеймс что-то писал, когда раздался звонок по телефону, номер которого был известен очень узкому кругу людей. Майкл тут же схватил трубку: -- Лизи, это твой котеночек! -- раздался голос его итальянского агента Роксвуда Форрини. Этого звонка Майкл ждал с таким нетерпением, какого прежде никогда не испытывал. Неужели конец ожиданиям? -- Котеночек заждался, как никогда! -- ответил адмирал условной фразой, давая понять, что он один и можно спокойно говорить. -- Встреча состоится послезавтра, четвертого февраля, в двенадцать часов дня, рядом с нейтральными водами, факсом высылаю координаты и условия встречи. -- Роксвуд, а где будешь ты в момент встречи? -- спросил адмирал. -- На траулере! -- А это не опасно? -- У меня нет выхода: все посвященные будут находиться там. Так распорядился Папа Круз! -- Подстраховка? -- Да, чтобы избежать утечки информации. Папа Круз хитер по части самосохранения! Папа Круз считался одним из самых богатых и авторитетных наркобаронов если не в мире, то уж на всем Востоке, по крайней мере. Его колумбийские кокаиновые плантации были своеобразной фабрикой наркотиков, которые круглогодично выдавали отличное сырье и шли в переработку там же. Он был тесно связан с руководством страны и не только потому, что всех их купил, а и потому, что едва ли не половину валового дохода страны составляли его доходы в наркобизнесе. Иногда, чтобы успокоить мировую общественность, правоохранительные органы проводили "крупномасштабные" операции по уничтожению плантаций и нарколабораторий, заблаговременно договорившись с Папой Крузом, какие из своих угодий он отдает на заклание. -- Сколько охраны будет во время сделки? -- спросил Майкл. -- Человек десять возьмет Папаша Круз, а сколько Рассказов, вам, думаю, лучше знать. -- Как тебе удалось позвонить? -- Волнуетесь, что кто-то может подслушать? -- За тебя беспокоюсь, капитан! -- Неожиданно "испортился" сотовый телефон Папы Круза, а он мне доверяет. -- Форрини усмехнулся. -- Пришлось съездить на фирму, чтобы заменили трубку. Звоню из туалета пиццерии, пора заканчивать: не может же человек столько времени удобрять землю!? Конец связи, до встречи. Ждите факс! -- Удачи тебе, капитан! -- Бог поможет! Положив трубку, адмирал машинально взглянул на часы: времени на подготовку почти не осталось, если учесть, что продавцы решили поменять сценарий передачи наркогруза. Ранее предполагалось, что сухогруз подойдет к одному из островов, где и загрузится кокаином. Специалисты Управления ФБР, допущенные к этой операции после тщательной проверки, разрабатывали различные варианты, и, конечно же, план передачи груза прямо на воде считался одним из наиболее маловероятных. Сейчас, учитывая именно этот случай, нужно будет подключить к операции и спецподразделение морских пехотинцев, и подводную лодку. Но где же факс с подробным описанием этой встречи? Чего он тянет? К счастью, на этот раз нервничать долго не пришлось: буквально через пять минут заработал факс. "ЗДРАВСТВУЙ, ДОРОГАЯ ЛИЗИ! ТВОЙ КОТЕНОЧЕК ОЧЕНЬ СОСКУЧИЛСЯ ПО ТЕБЕ!.." -- именно так начиналось послание Роксвуда, но потом шло такое, что Майкл не знал: смеяться ему или плакать. -- ПОСЛУШАЙ, ЛИЗИ, НУ ЕГО К ЧЕРТУ, ТВОЕГО МУЖА! НЕ ХОЧУ БОЛЬШЕ НИКАКОЙ КОНСПИРАЦИИ! ДВЕНАДЦАТОГО ВИДЕЛИСЬ, МНЕ ВЫГОВОР НА РАБОТЕ ЗА ОПОЗДАНИЕ НА СОРОК ВОСЕМЬ МИНУТ И ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ СЕКУНД, ЧЕТЫРНАДЦАТОГО ВИДЕЛИСЬ, МНЕ ВНОВЬ ВЫГОВОР ЗА ОПОЗДАНИЕ НА СЕМЬДЕСЯТ ДВЕ МИНУТЫ, ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ СЕКУНДЫ! ВСЕ, ДОСТАТОЧНО! НИЧЕГО НЕ МЕНЯЕТСЯ, ХОТЯ УЖЕ СТО РАЗ ОБГОВОРЕНО! ПАПАША С БОЛЬШОЙ СЕМЬЕЙ ПРИДЕТ И БУДЕТ ЖДАТЬ ТВОЕГО ПРИЯТЕЛЯ НЕ БОЛЬШЕ ДВУХ ЧАСОВ, НЕ ПРИДЕТ ПРИЯТЕЛЬ, ПУСТЬ ПЕНЯЕТ НА СЕБЯ: ПАПАША НЕ ЛЮБИТ ТАКИЕ НОМЕРА! СОВСЕМ ЗАБЫЛ СКАЗАТЬ, ЧТО БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ ПАПАШИ ОЧЕНЬ УМНАЯ И ТАЛАНТЛИВАЯ, ТАК ЧТО МОЖНО ЕЩЕ ИЗДАЛИ РАСПОЗНАТЬ, ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК ИЛИ ДЕРЬМО! ОБМАНУТЬ ИХ НЕ ТАК-ТО ПРОСТО! НО ОБ ЭТОМ ДУМАЙ САМА. РЕБЯТА РЕШИТЕЛЬНЫЕ И СВОЕГО НЕ УПУСТЯТ! ХОРОШО ЕЩЕ, ЧТО НЕ ХОТЯТ СИЛЬНО ШУМЕТЬ, А ТО СОВСЕМ БЫ ХУДО СТАЛО! А МОЕ ДЕЛО ПЕТУШИНОЕ: ВОВРЕМЯ ПРОКУКАРЕКАТЬ! А ПАПАША ЧЕЛОВЕК НЕ ГЛУПЫЙ: ЕСЛИ ПОЙМЕТ, ЧТО ПЕРЕД НИМ СИЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК, СРАЗУ ЗАУВАЖАЕТ! ЧТО-ЧТО, А ЖИТЬ ХОЧЕТСЯ КАЖДОМУ! ЛАДНО, КИСКА, ПОБЕГУ НА РАБОТУ, А ТО СНОВА ПОЛУЧУ НАГОНЯЙ ОТ ШЕФА. ТВОЙ КОТЕНОЧЕК". Все настолько ясно, что нет необходимости посылать дешифровальщикам. Почему же Роксвуд не воспользовался шифром? Скорее всего, не имел возможности. Интересно, сколько времен ни ушло у него на сочинительство? Адмирал усмехнулся, выписал из послания необходимые ему цифры и набрал номер. -- Полковник Ротрак! -- Мне хотелось бы переговорить с командующим! Это адмирал Джеймс! -- Слушаю вас, адмирал! -- Нам надо срочно встретиться! -- Как срочно? -- В течение часа! Должны присутствовать все командиры, участвующие в операции. -- Наконец-то! Через тридцать минут жду вас, адмирал! Более двух часов длилось заседание участников операции под кодовым названием "Троянский конь". Предлагались различные варианты захвата груза, продавцов и покупателей: от открытого нападения до захвата каждого судна по приходу на место. После долгой дискуссии почти единогласно утвердили молниеносный план захвата обоих судов в момент перегрузки. Во-первых, внимание будет ослаблено, во-вторых, для избежания неприятностей суда будут закреплены между собой, а значит, не смогут даже попытаться скрыться. Учитывая предупреждение источника информации о том, что траулер "Большая семья" снабжен отличной акустической техникой, было принято решение об использовании новейшего антирадарного устройства на военной подводной лодке. Шестнадцать человек морских пехотинцев будут десантированы на оба судна с вертолетов, которые окажутся на месте по специальному сигналу-маяку, включенному непосредственно с одного из судов информатором. Командира морских пехотинцев больше всего беспокоило то, что в данный момент под негласным контролем находится только сухогруз, а местонахождение траулера "Большая семья" неизвестно. Однако адмирал заверил, что это не столь важно потому, что именно с траулера и будет подан сигнал. Уточнив все детали предстоящей операции, адмирал попросил командующего оставить только непосредственных участников, которые войдут в контакт с преступниками. -- Друзья, вас попросили остаться для того, чтобы ознакомить с фотографиями людей, которые, возможно, находятся среди преступников: они не должны пострадать ни в коем случае! -- А если они станут сопротивляться? -- спросил командир группы морских пехотинцев. -- У них есть оружие, но ни один не использует его против вас, -- заверил адмирал. -- Именно поэтому все вы и будете в армейской форме. Несмотря на любые недоразумения, эти люди должны остаться в живых! Вам ясно? -- А остальные? -- Тоже стараться не убивать, но, если кто-то окажет сопротивление с оружием в руках, уничтожить! Понятно? -- Куда уж яснее, сэр?! Давайте ваши фотографии! Адмирал протянул фото Савелия, Роксвуда Форрини и Богомолова, чуть подумав, достал и фото Тайсона. -- Оставьте у себя и покажите тем, кто будет десантироваться на суда. Завтра фото должны быть у меня, -- сказал адмирал Джеймс и удалился. До назначенной встречи с Савелием оставалось немногим более сорока минут, то есть ровно столько, чтобы не опоздать. Он позвонил домой и, на всякий случай, предупредил, что может чуть задержаться. Пусть гость не скучает окруженный лаской и вниманием его домашних. Отключив телефон, адмирал вдруг выругался: до сих пор не связался с Богомоловым! У них была договоренность: в исключительных случаях звонить напрямую, но соблюдать осторожность, то есть говорить иносказательно. Майкл быстро набрал номер. -- Здравствуйте! Это господин Богомолов? -- бодро сказал он, услышав чуть напряженный голос генерала. -- Да, Богомолов слушает! Чем могу помочь? -- Константин Иванович узнал Майкла и тотчас принял условия игры. -- Вы заказывали машину в нашем агентстве, и мне хотелось бы уточнить время подачи машины. -- Напомните мне предыдущий заказ? -- Заказывали на четвертое февраля, на двенадцать дня! -- Ну? -- Ничего не изменилось, сэр? -- У меня нет, а у вас? -- Наша фирма никогда и никого еще не подводила! Итак, повторяю: ровно в двенадцать часов дня, четвертого февраля, то есть послезавтра. Мы сработаем точно в срок. -- Не сомневаюсь в надежности вашей фирмы, сэр! -- отозвался Богомолов. -- Спасибо! -- Не стоит благодарности, сэр! -- ответил Майкл, но трубку не положил. И тут генерал наконец догадался, чего от него ждут: -- Извините, вы еще слушаете, сэр? -- Да, слушаю, господин Богомолов! -- Я вдруг подумал, а если действительно что-то изменится? Вам не трудно будет перезвонить мне утром? -- Во сколько? -- Я рано встаю, часов в семь вас устроит? -- Вполне! До свидания! Положив трубку, Богомолов радостно вскочил с дивана: -- Господи, наконец-то! На послезавтра назначена встреча с продавцами! Наконец-то я покину этот треклятый отель, который надоел мне хуже пареной репы! Странно, почему до сих пор не звонит Красавчик-Стив? Богомолов был уверен, что тот позвонит ему раньше, чем адмирал. Интересно, где произойдет встреча? Хорошо бы не очень далеко! Встретились, повязали и разбежались! На следующий день можно сматываться в Москву. У генерала даже подскочил уровень адреналина в крови, и ему вдруг захотелось попрыгать. Совсем крыша поехала! Зато повод есть: ночь-другую переспать -- и домой! Однако с "ночью-другой" генерал перестарался: через час позвонил Красавчик-Стив: -- Константин Иванович, здравствуйте! Стив вас беспокоит. -- Привет! Неужели "лед тронулся"? Какие новости или все отменяется? -- Как вы могли подумать? Все в полном порядке! Завтра в десять часов утра за вами заедут! Надеюсь, чековая книжка у вас при себе, -- намекнул он на то, что операция наконец-то закончится. -- Конечно, Стив! А где мы с коллегой встретимся? -- спросил он, имея в виду Рассказова. -- Он выздоровел? -- Более-менее! Завтра и встретитесь! -- В таком случае до завтра! -- Бросив трубку, генерал наморщил лоб: где же произойдет встреча? При упоминании о чековой книжке генерал поморщился так, словно у него заболел зуб. Нет, чековая книжка конечно же была, но счетом мог воспользоваться только Савелий, так как это были те самые деньги, которые он умыкнул из Швейцарии и положил в банк в турецкой части Кипра. Конечно, продавцы могут позвонить в банк и там подтвердят наличие денег, но что-то Богомолова настораживало. Впрочем, он надеялся, что до этого дело не дойдет. Ему вдруг показалось, что Майклу известно место встречи. Черт бы побрал этот телефон! Лучше бы встретиться, спокойно все обсудить... Ровно в шестнадцать часов Воронов вошел в бывший кабинет Богомолова, который временно занимал Говоров. Генерал вышел из-за стола, с чувством обнял его за плечи. -- Отлично выглядишь, майор! -- Так и вы на высоте, как всегда! -- Прошу без комплиментов, я не дама преклонного возраста! Садись, рассказывай, жених! -- Генерал подмигнул. -- Уже доложил полковник? -- криво усмехнулся Воронов. -- А ты как думал? Как там мой "крестник"? -- Все отлично, Порфирий Сергеевич! Завершит операцию и тут же вернется! И не без сюрприза! -- Что еще за сюрприз? -- вздернул брови генерал. -- Нет, не просите, не имею права! -- замахал руками Андрей, заметив вопросительный взгляд Говорова. -- А если прикажу, как твой начальник? -- Даже если пригрозите уволить: не скажу! -- твердо ответил он. -- Так, значит? Воронов виновато пожал плечами. -- Ну и Бог с тобой! -- неожиданно согласился генерал и шутливо добавил: -- Но я тебе еще припомню! -- Согласен понести любое наказание! -- в тон ему подхватил майор. -- Ладно, давай отчитывайся за поездку. Кстати, не встречал случайно нашего беглеца? -- Говоров хмуро взглянул на Воронова. -- Все переживаете? -- осторожно спросил тот, с трудом сдерживаясь, чтобы не выложить все, что ему известно. -- А ты как думал? Ладно, слушаю! Более часа рассказывал Воронов о своем пребывании в Сингапуре и Нью-Йорке, стараясь не упустить ни одной детали. -- Прибавил ты мне седых волос, когда попался в лапы Рассказову! Сердце так прихватило, что думал все, каюк мне пришел! -- Никогда бы себе этого не простил! -- с горячностью воскликнул Андрей. -- Если бы остался в живых! Скажи спасибо этой девушке! -- Потому и женюсь на ней, чтобы до конца жизни благодарить! -- хитро улыбнулся Воронов. -- Не забудь на свадьбу пригласить! -- Как можно? Даже решили попросить вас быть посаженным отцом на свадьбе! Моих-то уже нет в живых. -- С удовольствием! Спасибо! -- Говоров растроганно пожал ему руку, потом сделал паузу и спросил: -- Тебе Михаил Никифорович рассказал о том, что я хочу тебе предложить? -- В общих чертах. Хотелось бы поподробнее. -- А вот подробностей пока ты и не услышишь! -- поморщился генерал. -- Сам еще толком не знаю. -- Но как же готовить людей, если не знаешь задачи? -- Задача одна: быть готовым защищать Родину! -- немного торжественно произнес Говоров. -- Кажется, вы меня перепутали с новобранцем, -- недовольно буркнул Андрей. -- Надо же, обиделся! Сколько ты меня знаешь? -- И что? -- И что, я когда-нибудь тебе не доверял? -- Нет, не было такого, -- честно признался Воронов. -- А раз не говорю, значит, действительно не знаю. Потому и скрылся за лозунгом! -- Генерал вдруг смутился своей откровенности. -- Ну, извини! -- Вы меня тоже извините! -- Чего там... -- махнул рукой генерал, и только теперь Воронов заметил, как же сдал Порфирий Сергеевич: перед ним сидел совсем другой человек, пожилой, смертельно уставший. -- Наберешь с десяток ребят и начнешь готовить их так, как готовил бойцов для Афгана. Местность похожая, обычаи тоже, а опыта тебе не занимать. -- Свободное плавание или официальный рейд? -- Свободное! -- Выходит, спецслужба и армия отпадают... -- задумчиво проговорил Андрей. -- В общем, да! Вряд ли следует привлекать внимание... -- Тогда афганцы! -- Вишневецкому позвонить? -- Не нужно, я сам с ним встречусь! -- ответил Воронов и с иронией добавил: -- Зачем привлекать внимание звонком столь высокого начальства?! -- Ты абсолютно прав! -- без тени улыбки кивнул генерал. -- Оружие? -- Думаю, для тренировок Олег найдет, а затем снабдим всем, что потребуется для успешного выполнения задания. -- Сколько у нас времени... -- Андрей хотел спросить "до рейда", но понял, что генерал и сам не знает, а потому исправился: -- Для тренировок? -- Думаю, с месяц наверняка есть, -- не очень уверенно ответил Говоров. -- Ты что, о "крестнике" подумал? -- Что толку о нем думать? Я уверен -- в Чечню он не поедет! -- Да, уговорить его будет трудно... -- покачал головой генерал. -- Но утро вечера мудренее! -- Это точно! -- усмехнулся Воронов. -- Кстати, хоть какими-нибудь документами нас снабдят? -- Честно скажу, пока неизвестно! Все зависит от того, что предстоит вам сделать в Чечне и каким путем вы туда попадете. -- Понятно: в лучшем случае -- по легенде... -- А в худшем? -- с интересом спросил генерал. -- В худшем, без каких-либо документов. -- Соображаешь! -- А то! Простившись с Говоровым, Воронов вышел в приемную и на вопросительный взгляд Михаила Никифоровича лишь пожал плечами. -- Позвонить можно? -- А ты что, сотовый сдал, что ли? -- Вот спасибо, что напомнили. -- Андрей повернулся и вновь постучал в дверь Говорова. -- Извините, Порфирий Сергеевич... -- А я уж помощнику звоню! Забыл, что ли? -- кивнул он на трубку телефона. -- Думал, что должен уже вернуть. -- Оставь! Вполне возможно, что он тебе и там понадобится. -- Спасибо! -- Что, решил не терять времени? -- О чем вы? -- К Олегу направляешься? -- Я уже устал удивляться вашей интуиции! -- А вот и ошибся: на этот раз совсем и не интуиция, а просто знание психологии майора Воронова! -- Генерал хитро подмигнул: -- Удачи! Воронов молча покачал головой и вышел. -- Товарищ полковник, машина пока за мной? -- Конечно, если нужна! -- Сейчас выясню! -- Он набрал номер. -- Ассоциация ветеранов Афганистана "Герат"! -- отозвался мелодичный девичий голос. -- Вам кого? -- Олега Владимировича! -- Как доложить? -- Андрей Воронов! -- Минуту! -- Привет, майор! Давненько тебя не слышал! -- радостно отозвался Олег: его специфический баритон трудно было не узнать. -- Привет, Олежек! Уезжал, потому и не звонил. -- Где был? -- Сингапур, Америка! -- Эк, помотало тебя! Один? -- Не совсем. -- Понял! Зайдешь? -- Конечно! Прямо сейчас, если не занят. -- Для тебя -- без проблем! Минут через тридцать Воронов уже входил в кабинет Вишневецкого. Олег сразу же вышел из-за стола ему навстречу. -- А чего это у тебя вид такой цветущий? -- обняв его за плечи, спросил Олег. -- Вы как сговорились! И Порфирий Сергеевич туда же! -- Сдал, старик? -- Не очень, но усталость чувствуется. -- Как братишка? -- Отлично! Пару дней, как расстались. -- Значит, там! -- махнул Олег рукой за спину. -- Нет, там! -- ткнул пальцем Андрей в другую сторону, и они рассмеялись. -- По делу или как? -- спросил Вишневецкий. -- Здесь говорить можно? -- Естественно! Мои ребята за этим следят строго. Какие проблемы? -- Как всегда! -- вздохнул Воронов. -- Сколько? -- Человек десять! -- Задача? -- Пока не знаю, могу лишь сказать, что готовиться будем, как к Афгану! -- Понятно! -- Олег стер улыбку. -- Чечня? -- Вполне вероятно, -- ответил Андрей. -- Время есть? -- Для подготовки? -- Нет, у тебя, сейчас! -- Конечно есть, -- благодарно улыбнулся Воронов. Ему всегда нравилось наблюдать, как Олег без лишних вопросов решает сложные проблемы, но при одном лишь условии: он должен доверять тому, с кем общается. Минут через пятьдесят в самой просторной комнате здания собрались человек пятнадцать афганцев. Воронову предстояло решить сложную задачу: выбрать десять лучших, из которых, возможно, не все останутся живы... Как трудно порой распоряжаться чужими жизнями! Савелий взглянул на часы: девятнадцать часов двадцать шесть минут. Он встал, еще раз внимательно осмотрел себя в огромном зеркале и остался доволен. Темно-синий костюм сидел на нем как влитой, а в ботинки можно было смотреться, как в зеркало. Он быстро спустился на первый этаж, вышел из здания и тут же увидел "порше" адмирала, за рулем которого сидел старый знакомый. -- Привет, Риччи! -- Здравствуйте, сэр! -- официально поприветствовал тот. -- Ты что, плохо выспался? -- удивился Савелий. -- В каком смысле? -- Чего это ты со мной на "вы" вдруг? Или не пили вместе? -- Тогда был отдых, сейчас служба! -- заявил шофер и тут же пояснил: -- Пока вы не сказали мне, как себя вести с вами. -- Как приятель! -- Здравствуй, Сергей! -- У водителя даже голос изменился. -- Куда едем? -- Домой к адмиралу, а по дороге еще цветы купим. -- Супруге? -- Ну да! -- Тогда купи гвоздики. -- Откуда такая осведомленность? -- удивился Савелий. -- Слышал! -- неопределенно ответил водитель и тут же завистливо заметил: -- Счастливчик! -- В каком смысле? -- Адмирал не всех к себе приглашает. А ты давно его знаешь? -- Адмирала я знаю недавно, а полковника Джеймса очень давно! -- улыбнулся Савелий и заговорщически шепотом добавил: -- Но это между нами! -- Могила! -- приняв условия игры, прошептал тот. -- Большая квартира у адмирала? -- Ничего так, трехкомнатная! Как же удивился Савелий, когда "трехкомнатная" квартира оказалась не совсем такой, какой ему представлялась. Оказывается, в Америке считаются только спальные комнаты, их в квартире адмирала Джеймса было три. Кроме того, там имелась восемнадцатиметровая кухня, тридцатиметровая гостиная, вместительный холл при входе, рабочий кабинет, детская и святая святых хозяина дома -- мастерская. Все это, не говоря уже о трех ванных комнатах, трех туалетах и трех огромных гардеробных, метров по десять каждая... Савелий позвонил ровно в двадцать часов. Дверь тут же открылась, и на пороге его встретила миловидная и весьма упитанная женщина лет сорока-сорока пяти. Широко улыбаясь, она радостно воскликнула: -- Так вот вы какой! -- Думали увидеть этакого русского медведя, а столкнулись с обычным парнем! -- ехидно заметил Савелий и протянул женщине роскошные красные гвоздики. -- Извините, что разочаровал вас! -- Вы словно подслушали мои мысли! -- Она чуть смутилась, но тут же взяла себя в руки. -- Спасибо за цветы: мои любимые! Я -- Трэйси! А вы... -- договорить она не успела: к ним выскочил мальчишка лет восьми-девяти. -- Вы -- Сергей? -- с интересом спросил парень. -- Сергей! -- улыбнулся Савелий. Не успел он договорить, как пацан вырвал руку из-за спины и тонкой струйкой воды стрельнул прямо в лицо Говоркову. Совершенно спокойно Савелий отвернулся, и яркая лампочка над зеркалом неожиданно лопнула от резкой смены температуры. Савелий мгновенно подставил ладони под падающие осколки. Хозяйка ошеломленно открыла рот и застыла на несколько секунд. Потом опомнилась наконец и закричала: -- Ты что, Василий? Разве можно так себя вести с гостями? -- А я с папой поспорил! -- смущенно признался тот. -- О чем? -- удивилась мать. -- Попаду или нет! -- и с огорчением добавил: -- Проиграл я! -- Ну, знаете! -- Трэйси всплеснула руками. -- Майкл, конечно, много рассказывал о ваших чудесах, но увидеть своими глазами!.. -- Она явно не находила слов. -- А это наш сын Василий! Младшенький! -- Но тут же спохватилась, взглянув на руки Савелия, все еще занятые осколками. -- Извините, пойдемте на кухню! Выбросив осколки в мусорное ведро, Савелий сполоснул руки и вытер пушистым полотенцем. -- Хотите взглянуть на наши апартаменты? -- С большим интересом! -- искренне отозвался Савелий, вспомнив разговор с Риччи, который наотрез отказался подниматься в квартиру своего шефа: его не приглашали! Теперь он мог рассмотреть, что значит американская трехкомнатная квартира. Несмотря на свои внушительные размеры, квартира была очень уютной и везде встречались вещи, сделанные руками Майкла: красивый резной стол, стулья, разнообразные полочки, настольные лампы из дерева. Когда они оказались перед закрытой дверью, Василий решительно заявил: -- Туда без разрешения папы входить запрещается! -- К твоему сведению, именно папа и попросил показать свою мастерскую, если он задержится! -- назидательно сказала мать. В отличие от остальных комнат здесь царил настоящий хаос. Верстаки, замысловатые инструменты, стружка, стеллажи со всевозможными приспособлениями... На столе стоял метровый остов недостроенного судна, в котором уже угадывался силуэт будущего трехмачтового фрегата. Работа была столь кропотливой и тонкой, что на крошечных лицах матросов можно было различить даже эмоции: один улыбался, второй хмурился, а третий явно что-то кричал. -- Неужели все это делает сам Майкл? -- удивленно спросил Савелий. -- До единой детальки! -- кивнула Трэйси: ей явно пришлась по душе реакция гостя. -- Вам нравится? -- Не то слово! -- Он вдруг увидел фото над одним из верстаков, и Трэйси предупредила его вопрос. -- Это наш старший сын Виктор! -- Да, я помню его. Он приходил к Майклу, когда я был в Управлении. -- Странно, он ничего мне об этом не рассказывал, -- растерянно пробормотала женщина, и Савелий решил сменить тему. -- Почему у ваших детей русские имена? -- с интересом спросил он. Трэйси тотчас тряхнула головой и ответила: -- Старшего Майкл назвал в честь своего прадеда. Он русский, из Сибири. В начале века, преследуемый русскими полицейскими за то, что ограбил какого-то купца, бежал на Аляску, открыл там фирму, сколотил состояние и перебрался в Нью-Йорк. С тех пор его потомки и живут здесь. Младшего назвали в честь деда, а самого -- в честь отца, Михаилом. -- Но Джеймс?.. -- воскликнул удивленный Савелий. -- В пятидесятые годы, во время "охоты на ведьм", дед Майкла взял фамилию жены. -- А какая же фамилия была у деда Майкла? -- Вряд ли Майкл скажет, -- пожала плечами Трэйси, -- во всяком случае, мне не сказал. Савелию вдруг показалось, что ему вот-вот откроется какая-то истина... Теперь ему становилось понятным строгое отношение к старшему сыну и его нежная к нему любовь, но что-то мешало понять натуру Майкла до конца. Видимо, за всем этим кроется какая-то семейная тайна, а может быть, и трагедия. Какая все-таки странная страна Америка! Потомок иммигранта, гонимого с Родины за преступление, в конце концов становится стражем Закона пусть и чужой страны! Причем не рядовым служащим, а главой одной из самых авторитетных служб. Мысли Савелия прервал стук входной двери. -- Папа! -- крикнул Василий, устремляясь навстречу отцу. Буквально через секунду в гостиную, где они сидели, ввалился виновато улыбающийся адмирал. -- Простите, ради Бога: служба! -- воскликнул он, затем тут же спросил жену: -- Заказ сделали? -- Как же без тебя? -- Трейси нежно улыбнулась, подошла к нему и чмокнула в губы. -- Устал, милый? -- Чуток! Хорошо, что не заказали! По дороге я сделал заказ в китайском ресторане. Сергей, ты любишь китайскую кухню? -- Только не гадов ползучих! -- решительно заявил Савелий. -- В этом мы с тобой похожи! -- Надеюсь! -- заметил Савелий, и адмирал бросил быстрый взгляд на жену. -- Кажется, я слишком задержался, -- глубокомысленно заметил он. -- О чем ты, милый? -- Да так, шучу! -- Адмирал махнул рукой и повернулся к сыну. -- Познакомились? -- Проиграл я, пап! -- Парень огорченно понурил голову. -- Слушать нужно отца! -- Майкл нежно потрепал его по голове. -- Ладно, вы тут готовьте стол, а мы пока пообщаемся! -- Звать, когда будет готово? -- поинтересовалась Трейси. -- Нет, сами придем! -- Майкл вроде бы отвечал вежливо, но тон его был явно бескомпромиссным: чувствовалось, что в дом пришел хозяин и ни одно дело в семье не решается без его одобрения, а его слово -- закон! У себя в кабинете Майкл спросил: -- В мастерской был? -- Ты случайно не поступился призванием? -- улыбнулся Савелий. -- Из тебя вышел бы отличный художник-реставратор! -- Хочешь сказать, что из меня вышел плохой адмирал? -- хмыкнул тот и тут же воскликнул: -- То, что ты видел, хобби, а призвание мое стоять на страже Америки! -- Я не хотел тебя обидеть, -- смутился вдруг Савелий. -- А я и не обиделся, -- весело отозвался адмирал. -- Кстати, твои обидчики наказаны! -- Какие обидчики? -- не понял Савелий. -- Полицейские, арестовавшие тебя, и Крысиный Нос, точнее, Джимми Тернер! За ними, оказывается, числилось много грехов: от наркотиков до грабежей. -- Как веревочке ни виться... -- ...а конец всегда найдется! -- подхватил адмирал. -- Бог с ними, не пора ли перейти к плану операции? -- Савелий с трудом удержался от вопросов насчет его происхождения: захочет, сам расскажет. -- И то! -- кивнул Джеймс. -- Операция назначена на послезавтра. -- Адмирал подробно изложил план захвата наркодельцов. -- Единственное, что меня беспокоит, это нейтральные воды: даст ли добро Президент на акцию захвата чужих судов в нейтральных водах? -- А что, может не дать? -- Конечно, может! Политика! -- со вздохом заметил адмирал. -- Ну, как тебе план? -- Вроде ничего! -- задумчиво проговорил Савелий, но в голосе его не чувствовалось уверенности. -- Кажется, тебя что-то не устраивает? -- насторожился Майкл. -- Меня не устраивает, что Константин Иванович будет на сухогрузе один. -- И твердо добавил: -- Я должен быть рядом! -- Но это невозможно! -- воскликнул адмирал. -- Ничего невозможного нет, -- философски заметил Савелий. -- Пойми, Майкл, я должен быть там! -- Вероятно, но как? -- Где сейчас находится сухогруз? -- Минуту, -- Майкл порылся в своей библиотеке, нашел географический атлас, открыл его и ткнул пальцем. -- В пятидесяти метрах от этого острова! Савелий внимательно исследовал карту, а Майкл с интересом наблюдал за ним. Но Говорков вовсе не занимался географическими исследованиями, он пытался составить план. Джеймс не обратил внимания на то, что Савелий приложил руку к груди, обращаясь за помощью к Космосу. -- Костюм для подводного плавания достанешь? -- неожиданно спросил Говорков. -- Глубоководный? -- До тридцати метров погружения. -- Без проблем, что еще? -- Адмирал не без удовольствия следил за работой мысли Савелия. -- Пока, не знаю... -- он вновь задумался. -- Еще мне нужен точный план этого или подобного этому, сухогруза: расположение подсобных, жилых помещений, короче, надо знать где что находится! -- Без проблем! Это уже есть! -- самодовольно улыбнулся адмирал и вытащив из "дипломата" лист, сложенный вчетверо, развернул его. -- Эту схему сейчас изучает каждый боец группы захвата! -- Молодцы! -- спокойно заметил Савелий. -- Стараемся! -- хмыкнул адмирал. -- Как ты думаешь, зачем так рано забирают из отеля Богомолова, если от острова до места встречи часов десять? -- Семь часов, всего лишь! -- поправил адмирал. -- Тем более! А забирают более чем за сутки! Не на машине же его повезут до самого сухогруза? -- Скорее всего на вертолете... -- Вот! Допустим, до вертолета часа три, беру с запасом, -- добавил он, заметив реакцию Майкла. -- Часа три-четыре на вертолете, тоже с запасом, выходит, что на острове они будут в пять часов вечера, а встреча в двенадцать, следующего дня! Для чего им девятнадцать часов чистого времени, если от острова до места встречи, как ты сказал, семь часов ходу? -- На всякий случай! -- А мне кажется, Рассказов, всегда осторожный, решил и на этот раз подстраховаться и собрать всех участников заранее. -- Допустим... Но что это нам дает? -- Не нам, а мне! Дает возможность спокойно пробраться на сухогруз к Богомолову! -- Очень интересно! -- недоверчиво воскликнул адмирал. -- Такое впечатление, что ты знаешь в какую каюту его поселят. -- А ты внимательно изучал план сухогруза? -- В общем... -- неуверенно начал Майкл, но Савелий его перебил: -- А я изучил! Этот сухогруз немного необычен. На нем несколько кают для пассажиров. И несколько помещений, которых не должно быть на подобных судах! -- Слушай, откуда ты все это знаешь? Даже мне, бывшему морскому офицеру, не очень знаком этот тип судна, -- удивился Майкл. -- В прошлом мне пришлось немного поплавать, -- спокойно ответил Савелий. -- Кстати, этот план, который лежит рядом, вероятно, и является планом траулера -- судна продавцов. Я его прекрасно знаю! -- Ты не перестаешь меня удивлять! -- Он с таким восхищением смотрел на Савелия, что, казалось, сейчас раскроет рот от удивления. -- Оставь комплименты на потом, -- бросил Савелий. -- На этом "хитром" сухогрузе, скорее сделанном по спецзаказу, одна каюта, я бы сказал, экстра-класса, одна каюта классом ниже и пять кают рассчитаны на двоих. -- Не понимаю, к чему ты клонишь? -- Ты меня удивляешь! Ты же отлично меня знаешь, так? -- Думал, да! -- Ладно, замнем для ясности! Как думаешь, в какую каюту поселят Богомолова? -- В каюту экстра-класса! -- Мыслишь правильно, если бы не было Рассказова! Не думаю, что Рассказов ее уступит. -- Допустим... и что? -- Остается вариант второй, но чтобы знать точно, мне нужен ваш эксперементальный прибор, который не только видит в темноте, но и слышит издалека! -- Это секретная разработка, но... считай, что он у тебя в кармане! Все? -- Вроде... -- неуверенно заметил Савелий, но тут же воскликнул: -- Я еще не говорил об оружии! -- Любое, какое затребуешь! Надеюсь, теперь все? -- Все, если не считать помощь транспортом. -- Каким? -- Тем, что доставит меня незаметно на остров в момент прибытия вертолета с Богомоловым! -- А это зачем? -- А для чего мне нужен ваш секретный прибор под названием "Большое ухо"? -- Опасный ты противник, приятель! -- Надеюсь! -- усмехнулся Савелий и добавил. -- Не для тебя! Кстати, можно спросить? -- По делу, да! -- Нахмурился Майкл. -- Понял, не буду! -- Савелий почувствовал, что Майкл догадывается, о чем он хочет его спросить и решил пока оставить в эту тему. -- Итак, что ты задумал? -- А вот послушай... -- Савелий хитро прищурился и выложил суть. Когда он закончил, Майкл надолго задумался, взвешивая все "за" и "против", наконец глубокомысленно заметил: -- Твои идеи почти всегда, как я успел заметить, на первый взгляд кажутся безумными. Скажи ты мне об этом пару лет назад, и я посчитал бы это авантюрой, но сейчас, думаю, это единственно правильное решение! Рискнем!.. XII. Уникальная операция Тайсон долго размышлял над словами странного парня, который спас ему жизнь. Вначале он гнал от себя прочь мысли о том, чтобы оставить работу у Рассказова. Где еще он сможет найти работу, чтобы получать такие деньги? Но с другой стороны, Тайсон и сам подумывал о том, чтобы расстаться с Рассказовым: слишком многое его не устраивало. По натуре он был спокойным, беззлобным человеком, а работая на Рассказова ему все чаще приходилось предавать свои принципы. Пока что ему удавалось избегать острых углов, но он прекрасно понимал, что вечно так продолжаться не может: рано или поздно ему придется делать выбор, который может поставить под угрозу его жизнь. Нет, не страх за свою шкуру заботил его, он был уверен, случись с ним что -- и его бывшая жена долго не протянет, а ее дочь вынуждена будет бросить учебу и наверняка окажется на панели. А сейчас на его плечи свалилась и еще одна ноша. В его жизни появился любимый человек, и он чувствовал свою ответственность за эту женщину, которую просто боготворил. Но как она воспримет его предложение поехать в город, где живет страдалица со своей дочерью? Поймет ли она, что он не может жить по-другому? Промучившись всю ночь, Тайсон решил поставить вопрос ребром: или -- или! Хотя и сам не мог пока ответить себе, что предпримет, если она скажет ему нет. Утром, когда перед ним предстала Джина -- только что из душа, такая свежая и сияющая, -- он сказал: -- Сядь сюда! Что-то в его тоне было такое, что Джина тотчас стерла с лица улыбку, села на кровать и вопросительно уставилась на любимого. -- Джина, ты меня любишь? -- Безумно! -- Выйдешь за меня замуж? -- Конечно! -- не задумываясь, воскликнула она и наклонилась, чтобы поцеловать, но он мягко отстранился. -- Я еще не все сказал, милая. -- Тайсон немного помолчал, потом тихо и с печалью в голосе произнес: -- Я тебе не говорил, что был женат... Это было давно... Она ушла от меня к другому, мы расстались, она вышла замуж... Я любил ее... Позже у нее родилась девочка... А три года назад я случайно узнал, что она попала в автокатастрофу и повредила себе позвоночник. И теперь навечно прикована к постели. Муж ее бросил и даже не захотел посылать деньги на содержание дочери... На глаза Джины вдруг навернулись слезы. Она уже знала эту печальную историю от странного незнакомца, но ей казалось, что слышит все впервые. Ей вдруг стало жаль бедную женщину, ее девочку... Она вспомнила всю свою жизнь, вспомнила мать, которая бросила ее у дверей монастыря, и горечь наполнила ее сердце. Девушка взглянула на лежащего перед ней сильного парня и подумала, сколько же в нем благородства, воли, порядочности! Какой же дурой нужно было быть тогда его жене, чтобы уйти от такого парня? Нет, она никогда не повторит ее глупости! Этот человек послан ей Богом и она пойдет за ним хоть на край света! Сейчас она с ужасом вспоминала жизнь с Хиксом. Но более всего Джина не могла ему простить того, что он заставил ее убить женщину. Как она не разглядела в Хиксе урода? Но теперь она прозрела! Хватит! Теперь она поняла свое предназначение: всю оставшуюся жизнь она посвятит любимому человеку и будет помогать всем, кто нуждается в помощи, будет замаливать свой грех тяжкий за убиенную душу. Бог милосерден, авось и сможет простить ее! -- Милый... -- прошептала Джина сквозь слезы, -- какой же ты у меня чудесный! -- Повтори, что ты сказала! -- воскликнул он, не зная, радоваться или плакать? Ему и в голову не приходило такое! Он был уверен, что в лучшем случае она примет его решение скрепя сердце... -- Ты у меня чудесный! Я люблю тебя! Я поеду вместе с тобой и буду ухаживать за ней, растить вместе с тобой эту девочку, я буду твоей женой, я хочу быть твоей женой, я счастлива, что встретила тебя! -- Джина плакала и целовала его руки. -- Но мне придется бросить свою работу и я больше не смогу столько зарабатывать! -- Он словно испугался такой реакции и стал приводить аргументы, чтобы ее образумить. -- А я тоже пойду работать, медсестрой или сиделкой. Ты знаешь, сколько получают сиделки? Бешеные бабки! -- А ты выдержишь? -- С тобой? С тобой я все выдержу! -- твердо сказала девушка, потом наклонилась и поцеловала его в губы. -- Спасибо, милый! -- За что? -- удивился Тайсон. -- За то, что ты есть! За то, что ты принял меня со всеми моими недостатками. Поверь, ты никогда не пожалеешь, я буду самой верной и любящей женой на свете! Веришь? -- Верю, милая! Верю! -- Хочу шампанского: нужно обмыть наше обручение! -- Но у нас его нет! -- Без проблем! Десять минут и оно будет! -- Она вскочила, набросила курточку. -- Смотри не исчезай! Я мигом, милый! -- Джина выскользнула за дверь. Боже, какое счастье, что он ее встретил! Сколько в ней силы, нежности, любви! Как хорошо, что он решился ей все рассказать. Теперь у него начнется новая жизнь: спокойная, честная, полная любви. Он вдруг подумал о Рассказове: нет, не может он не предупредить человека, который не сделал ему ничего плохого... Тайсон взял трубку и решительно набрал номер. -- Патрон, это Тайсон! -- Привет, приятель! Как самочувствие? -- Потихоньку улучшается. -- Ты уж извини, что не смог к тебе вырваться: неожиданно наклюнулось одно дельце. Жаль, что ты не со мной, мне было бы спокойнее... -- Патрон... -- прервал его Тайсон и замолчал, не зная, как начать. -- Тебе что-то нужно? Говори, не стесняйся! -- Нет, патрон, у меня все в порядке... Мне кажется, что вам не