отал на Старой площади в Москве. Интересно, кто сейчас звонит? Четвертый неохотно взял трубку: - Четвертый слушает! - он старался говорить уверенно. - А здесь слушает Третий, - несколько ехидно прозвучал бархатистый голос, но, может, это просто показалось Четвертому. - До меня дошли слухи, что вы испытываете какие-то трудности. Четвертый бросил быстрый взгляд на Психолога, но тот успел отвернуться в сторону. - Ничего страшного: это мои проблемы, - он постарался ответить бодрым тоном. - Смотрите, Четвертый, очень надеюсь, что ваши проблемы не станут моими, - проговорил тот, и в трубке послышались короткие гудки. Четвертый положил трубку на аппарат и посмотрел на Психолога: - Вы не поторопились сообщить, внимательный мой? - Лучше "перебдеть, чем не добдеть"! - усмехнулся тот. Капитан снова пришел в себя: его дыхание было тяжелым, прерывистым и слова прорывались со страшным хрипом: - Пойми, сержант... слишком... дорога цена... этой базы... Ты должен... добрать... ... до пра...вительства... Должен... позвонить... Вот... - Капитан с трудом поднял руку и рванул свой воротник куртки, вытащил из него какой-то клочок материи. - Вот теле...фон... я ему верю!.. В край...нем случае... спец... отдел воздушно... десантных... войск... Слышишь... сержант? - Слышу, Андрюша, слышу! У, бля! - вырвалось у Савелия. - Что? - встревожено вскрикнул капитан. - Пост ГАИ! - Жми, не останавливайся!... - прохрипел капитан. - Ага! - зло усмехнулся Савелий. - Руль на себя и газ до отказа!.. Трассу перегородили, сволочи! - Савелий вынужденно начал тормозить. Огромный рефрижератор стоял посередине трассы, и проскочить мимо него было невозможно. Перед ним стояла будка поста ГАИ, а впереди - постовой милиционер, жезлом указывающий остановиться ближе к обочине. Савелий остановил "Волгу" метрах в пяти от рефрижератора. Выскочив из машины, он подбежал к милиционеру: - Товарищ старший лейтенант, у меня раненый в машине: его срочно нужно в больницу! Тот подошел ближе и с наглой улыбкой неожиданно спросил: - А тебя куда доставить? Разговаривая с милиционером, Савелий не видел, как за его спиной из обочины трассы выскочили двое мужчин, которые тоже были одеты в милицейскую форму. С трудом дотянувшись до руля, капитан дважды нажал на клаксон. Савелий быстро обернулся и увидел двух сотрудников милиции: одного с автоматом, другой держал пистолет. - Куда сочтете нужным, только быстрее, - с каким-то безразличием ответил Савелий, понимая, что о чем-либо договориться с ним - пустая трата времени. Но вдруг его словно кольнуло что-то: он снова оглянулся и посмотрел на тех двух. Как же он сразу не заметил? Видно, усталость берет свое! Тот, что держал пистолет в левой руке, правую неестественно прижимал к боку и по тыльной стороне ладони, изпод рукава, тонкой струйкой стекала кровь и капала на асфальт. Второй держал в руках автомат, который, по крайней мере пока, еще не был на вооружении милиции - израильский "узи". Савелий снова повернулся к старшему лейтенанту и внимательно осмотрел его. "Старлей" только до пояса был одет в милицейскую форму, его брюки были пятнистого защитного цвета. Он вытащил из кармана наручники и протянул их раскрытыми к Савелию: - Лапки сюда, живо! - ухмыльнулся он, весьма довольный таким исходом. И вдруг Савелий громко расхохотался: - Нет! Ха-ха-ха! Это надо же. Ха-ха-ха! - Он протянул к лжемилиционеру, недоуменно поглядывающему на него, свои руки, - и, когда тот уже был готов застегнуть наручники, Савелий сам схватил его за руки и дернул на себя. "Старший лейтенант" торпедой полетел на парня с автоматом, широко раскинув руки, словно для дружеских объятий. Тот с испугу нажал на спусковой крючок, длинная очередь прошила его напарника насквозь, и он повис на его плечах. Савелий подпрыгнул вверх, сделал над ними сальто и ударил парня с пистолетом ногой в висок. Тот откинулся на спину и замер в нелепой позе, подвернув под себя раненую руку. В этот момент парень с автоматом "узи" сбросил с себя мертвое и окровавленное тело своего приятеля и попытался повернуться к Савелию, но не успел: его шею обвила смертельная удавка Савелия. Пытаясь освободиться от нее, он выронил автомат и схватился обеими руками за цепочку. Савелий резко дернул ее на себя и завалил боевика на спину. Когда Савелий подошел, тот с посиневшим лицом и вывалившимся наружу языком, был уже мертв. Он наклонился, чтобы снять с его шеи свое страшное оружие, и неожиданно всмотрелся в его лицо: - Говорил же: хлопотно! - с жалостью вздохнул Савелий. Он узнал этого парня, который участвовал в нападении на него после игры в наперстки. - Говорил же, бросай это дело - добром не кончится, - он покачал головой и подошел к кабине рефрижератора. Когда распахнул дверь, на него вывалился труп молодого парня с перерезанным горлом: - Вот сволочи! - бросил Савелий и оттащил парня в сторону от трассы, затем забрался в кабину, завел машину и поставил ее у самой обочины, освободив проезд. Выйдя из машины, направился к капитану, не заметив, как из будки ГАИ, шатало словно пьяный, вышел молодой, плотного телосложения, рыжеволосый парень в нательной рубашке. Она была обильно залита кровью, сочащейся из простреленной головы. Он огляделся вокруг на раскиданные всюду трупы боевиков, наклонился за пистолетом на асфальте и едва не упал от слабости рядом. Все-таки справился и сделал два шага в сторону Савелия, с трудом удерживаясь на ногах. Услыхав шаги, Савелий повернулся со вскинутым вперед "узи". - Сержант Примаков, - не без усилий ворочая непослушным языком, представился он. - Документы - у того, что лежит с посиневшим лицом, - кивнул он в сторону убитых. - Это ты их?.. - Он вдруг заметил наколку на руке Савелия. - Из Рэксов? Понятно, - в его голосе слышались нотки уважения. - Послушай, сержант, у меня раненый в машине, крови много потерял... - быстро проговорил Савелий. - Разберемся, - бросил тот. - К врачу его нужно. Срочно! - Разберемся, - тупо повторил тот, морщась от боли. - Давай перевяжу! - предложил Савелий и сделал к нему шаг. - Погоди-ка! - неожиданно бросил сержант и поднял вверх руку, всматриваясь в даль трассы. Савелий тоже услышал знакомый звук милицейской сирены. - Видно, от ранения в голову слух обострился! - хмыкнул Савелий. В их сторону, "мигая" сиреной, мчались милицейские "Жигули". Они лихо подкатили к посту ГАИ и, тормознув до визга колодками, остановились как вкопанные. Из них вышел пожилой капитан милиции, покачал головой, увидев валявшиеся трупы, затем повернулся к сержанту: - Где старший лейтенант Матвиенко? - Убит, товарищ капитан! - ответил тот, кивнув в сторону будки поста ГАИ. - Он там, внутри. Капитан покачал снова головой и вопросительно взглянул на сержанта. - Это они его! - ответил тот на немой вопрос, кивнув в сторону лежащих трупов. - А кто их? - Он, товарищ капитан! - указал сержант на Савелия. - У него раненый в машине, к врачу его нужно. - Он вдруг пошатнулся, и капитан подхватил его под руку. - Тебя самого нужно к врачу! - Он повернулся к милицейской машине, в которой сидел старший сержант, совсем молоденький паренек. - Синицын! Помоги сержанту: еле стоит. Забери раненого, из "Волги" и отвези обоих в госпиталь, а мы тут сами... Да! Пусть санитаров пришлют за трупами. Синицын помог добраться Примакову до милицейских "Жигулей" и усадил его рядом с водителем, потом подошел к "Волге", и они вдвоем с Савелием вытащили бесчувственное тело капитана и отнесли его в "Жигули", уложив на заднее сидение. К ним подошел капитан и кивнул Савелию на автомат "узи": - Отдай им! - спокойно сказал он. Савелий пожал плечами и протянул "узи" Синицыну, потом наклонился к Воронову и тихо сказал: - Постарайся выжить, Андрюша! Гони! - крикнул он водителю и захлопнул дверь. Машина тут же сорвалась с места. - Вас куда довезти? - неожиданно спросил капитан. - До города. Если можно! - удивился Савелий такому неожиданному предложению. - Не удивляйтесь: шашлычник нам все рассказал, - добродушно улыбнулся капитан. - Садитесь! - предложил он, усаживаясь я руль. Пожав плечами, Савелий сел рядом. Капитан включил зажигание и начал заводить, но двигатель гудел и гудел, но не заводился: - Что у вас за движок? Дерьмо! - Не у нас, а у них! - усмехнулся Савелий. - Это же их машина. - Подтолкни-ка чуток! - перебил его капитан. Савелий вышел из машины и пошел назад, но тот его остановил: - Лучше спереди, а то в рефрижератор можно врезаться, - проговорил он и что-то быстро сделал с рулевой колонкой. - Как скажешь, командир! - весело отозвался Савелий и встал перед "Волгой", упершись в радиатор руками. - Готов! - И я готов! - улыбнулся капитан и резко газанул - "Волга" рванулась вперед, и Савелий, не ожидавший такого вероломства, не успел отскочить в сторону. Его сильно стукнуло спиной о рефрижератор, и, потеряв сознание, он уткнулся лицом в крышку капота. Капитан спокойно вышел из машины, подошел к неподвижному Савелию и застегнул на его правой руке наручник: - Вот так! - усмехнулся он, затем подхватил его и перенес на переднее сиденье. Вторым наручником пристегнул его к ручке над дверью. В это время Савелий пришел в себя и открыл глаза. Мутным взглядом посмотрел на капитана: - К чему это, товарищ капитан? - Эх, милой, я ведь еще в СМЕРШе служил! Кого хотел обмануть? "До города, если можно", - передразнил он. - А потом меня в машине, как этих? Нет, милой, так спокойнее будете и тебе и мне! Поехали! РАЗГОВОР БОГОМОЛОВА С АМЕРИКАНЦЕМ Когда Майклу Джеймсу была сделана операция, полковник дождался момента его возвращения в сознание и убедил врача разрешить посещение. После долгих колебаний тот согласился, но предупредил, что американец очень слаб и по возможности не нужно затягивать этот визит. - Вы говорите по-русски? - спросил он американца. - Кто вы? - слабым голосом отозвался тот. - Я полковник Комитета государственной безопасности Богомолов Константин Иванович. - Кэй Джи Эй? По-русски говорю не хорошо. Что вы нужно для меня? - Как вы оказались в нашей стране? Мы не нашли у вас никаких документов. Кто вы? - Я майор из Америка. Майкл Джеймс. Был схвачен мафиози и отправить здесь в СССР. - Вы знаете, с какими целями были похищены и переправлены в Советский Союз? - Хочу вас остать с глаз в глаз, - он выразительно посмотрел в сторону Нигматулина. Полковник согласно кивнул, и тот вышел из палаты: - Что вы хотели мне сказать с глазу на глаз? - он улыбнулся. - Так точно: с глазу на глаз! Я сотрудник международной отдел борьба с наркобизнес. Ай эм сорри. Извините, хотет просба: быстрая связь с Эмбассадор Америка! - Окажется, я вас понял! - кивнул полковник. - Обещаю больше не задавать трудных для вас вопросов! - Он вопросительно посмотрел сну в глаза. - О'кей! Говорите! - согласился тот. - Где вас держали и сколько? - Смотрет на календар, - кивнул он на стенку, где висел отрывной календарь. - Четыре день. Где? Незнат. - Кто вам помог бежать? Вспомните точно: это очень важно для нас! - Кто они, не знаю. Один старее другой. Другой звал его капитан. Думаю, что это ест звание. Молодой знает английский язык. Думаю, много жит за граница. Нет акцент. Старее зват его Рэкс и сержант. Я думат: они воеват Афганистан. Они сейчас много трудно, - он наморщил лоб и вдруг воскликнул: - Вспоминат! Савели. Точно, Совели! Вы должен помогат для них. Они ест много важны информаци. Много сил их думат убиват: машин, вертолет. - Он снова задумался и даже вскрикнул: - МИ-24! Да, да. Военный вертолет! - Очень интересно, - нахмурился полковник. - Вы не ошибаетесь относительно вертолета? Хотя, что я говорю. Извините! - Стоп! - опять воскликнул американец, он снова задумался, и полковник даже уже хотел вызвать доктора: так сильно он поморщился, словно испытывая страшную боль, но тот успокаивающе поднял руку. - Думаю, что они думают, я умират. Это хорошо. Много хорошо! - он хитро рассмеялся. - Не надо им помогат. Не нада! Прямо не нада!.. Вы понимат меня? - Вы хотите сказать что не нужно сильно помогать, а только создавать видимость помощи! Я правильно вас понял? - Точно так! Точно так! - обрадовался тот. - Могу гарантироват: они будут эмбассадор Америка. Точно, будут! - Американец был так рад, словно только что выиграл миллион долларов. - Это много, много важно для Америка и для вашей страна. Много важно. РАЗМЫШЛЕНИЯ БОГОМОЛОВА После этого разговора с американцем Богомолов долго - размышлял: давать ли ход этой информации, полученной от майора ФБР, или не давать? Если американец сказал правду, то эта информация, получи ее враг, сорвет большую игру, в которой можно будет очень много сделать для Родины. А если нет? Если нет, и Богомолов не доведет информацию до вышестоящих руководителей, то его, в лучшем случае, выкинут из органов безопасности. Как трудно принимать решения в таких вопросах в одиночку! Как трудно. Но тут полковник вспомнил странный взгляд генерала Галина, своего непосредственного шефа. Вспомнил и свой последний разговор с Денисовым. Что-то подсказывало, что этой информацией не нужно делиться ни с кем, слишком многое ставилось на карту для страны, не говоря уже о том, что несколько человек подвергались смертельной опасности. А рисковать жизнью других людей, чтобы спасти свое благополучие? Нет, на это полковник Богомолов был не способен. Что ж, решено: пусть все идет своим чередом, а они будут только чуть-чуть контролировать и помогать движению. Полковник вдруг подумал о консультанте он поднял его личное дело и сейчас знал всю его подноготную. Захватив несколько месяцев Великой Отечественной войны, он успел проявить себя в молниеносной войне на Востоке. Молодого офицера оставили служить там по его собственной просьбе. У него была очень громкая фамилия: Говоров! Порфирий Сергеевич Говоров. На всякий случай Богомолов проверил: не родственник ли он доблестному Маршалу Советского Союза, оказалось, нет, только однофамилец. Прослужив на Востоке несколько лет, он организовал там учебный полк специального назначения и привлек в этот полк старого японца Укору Магосаки, который обучал курсантов своему искусству - рукопашному бою... Там-то и встретились эти два человека: подполковник Говоров Порфирий Сергеевич и новобранец Говорков Савелий Кузьмич. Надо же, даже фамилии однокоренные. Позднее их полк был направлен в Афганистан, переподчинен воздушно-десантным войскам, подполковник Говоров вскоре стал генерал-майором, а солдат Говорков - сержантом. Казалось бы, такая большая дистанция между генералом и сержантом а вот, поди ж ты, тянет что-то старого генерала к этому парню... Сколько лет прошло, а он помнит о нем, предугадывает его действия на много ходов вперед. Один из бывших подчиненных Говорова поведал Богомолову, как однажды генерал летал с инспекционной поездкой в одну отдаленную часть в Афганистане и взял с собой Говоркова, словно предчувствуя что. Случилось так, что м вертолет потерпел аварию и был вынужден совершить посадку. Был атакован группой маджахедов, и погибли офицеры сопровождения вместе с экипажем. Они остались вдвоем. Им не только удалось выжить, но Савелий сумел поднять вертолет в воздух и добраться до своих. Трудно сказать, насколько этот рассказ соответствовал действительности, но наверняка что-то подобное было. Полковник все больше убеждался в том, что именно генерал может оказаться тем человеком, который нужен, и решил повнимательнее присмотреться к нему. Тем более, что сейчас он оказывает весьма ощутимую помощь. Богомолов взглянул на часы: двенадцать часов дня по Москве. Значит, сейчас он услышит стук в дверь: они с генералом договорились встретиться в двенадцать, а старый вояка был весьма пунктуальным человеком, в этом приходилось уже не раз убеждаться. - Входите! Входите, товарищ генерал! - крикнул полковник, услышав стук в дверь своего временного кабинета, - Есть новости? - сразу спросил генерал, несмотря на то что они расстались какие два-три часа назад. - А вы, товарищ генерал, снова угадываете: сержант Говорков кинулся именно в квадрат шестнадцать, - улыбнулся полковник. - Угадал? - поморщился генерал. - Хлопотно это: угадывать! Я просто знал! Вот и сейчас. Вы отдали приказ искать его следы в квадрате восемнадцать, не так ли? А я уверен, что его нужно искать в квадрате двадцать! Полковник добродушно возразил: - Наш компьютер, основываясь, кстати, на ваших же рассуждениях, все точно рассчитал, я думаю, что... - Компьютер?! - неожиданно старый генерал рассердился. - Как же мы все любим заграничные штучки! На цыпочках готовы ходить. Ах, компьютер! Ах, бизнес! Ах, биржа! Да поймите вы, нельзя моментально перестроить то, что внедрялось в наши головы десятилетиями. Для того чтобы со стопроцентной увереннностью пользоваться современной компьютерной техникой, нужно первым делом перестроить свои мозги! - Он вдруг замолчал и посмотрел на полковника. - Вы простите старого, увлекся! - Ничего-ничего, - улыбнулся полковник. - Вы хотите сказать, что мы не доросли до сверхмодной и сверхточной техники? - Не, нужно так прямолинейно воспринимать мои слова! Техника техникой, а мозги мозгами, которые всегда будут в цене! Я уверен, где русские мозги не справятся, никакие заграничные сверхмодные штучки не помогут! - Я, конечно же, преклоняюсь перед вашим гимном русским мозгам, но позвольте вам... В этот момент в дверь постучали и прервали его. - Войдите! - бросил Богомолов, радуясь возможности прервать неожиданно трудный для него разговор. - Разрешите, товарищ полковник? - В кабинет вошел майор Нигматулин и протянул полковнику какой-то толстый листок. - В двадцатом квадрате произошло мощное столкновение с применением огнестрельного оружия: в одиннадцать часов был захвачен пост ГАИ. Бандиты убили старшего лейтенанта милиции Матвиенко и тяжело ранили сержанта милиции Примакова. После чего они устроим засаду и встретили машину, которую вел Говорков. У него в машине был раненый. - Что с ним? - встревожено спросил полковник. - Все трое убиты! Генерал хитро усмехнулся, когда Богомолов выскочил из-за стола: - Как трое? Вы же говорили, что их было двое. - Я и говорю, что их было двое: один ранен в грудь и доставлен в больницу, в окружной госпиталь, а трое убиты. - Нигматулин недоуменно посмотрел на полковника, не понимая, что может быть непонятного в его рассказе. - Господи! Кто убит? Кого отправили в больницу?.. Вы что-нибудь понимаете, товарищ генерал? - Лично я, да, - улыбнулся он. Бандиты захватили пост ГАИ, убив старшего лейтенанта Матвиенко, так кажется его фамилия, и тяжело ранили сержанта Примакова. Правильно? Нигматулин молча кивнул. - Устроив после этого засаду, они встретили машину, которую вел Савелий Говорков, и в его машине был тяжело раненный в грудь мужчина. При столкновении Говорков расправился с бандитами. Я правильно изложил ваш рассказ, товарищ майор? - Очень даже правильно, товарищ генерал! - обрадовался тот. - А где сейчас Савелий Говорков? - спросил генерал. - Говорков остался, как сказал сержант Примаков, с капитаном милиции Зазулиным у поста ГАИ. Его дальнейшая судьба неизвестна! - Мистика какая-то! - вздохнул полковник и взглянул на Говорова. - Они же могут все дело испортить! Черт бы набрал этого капитана! - Да не волнуйтесь вы так, - успокаивающе произнес генерал. - Как же не волноваться! Наверняка этот служака арестовал Говоркова! Нигматулин с удивлением взглянул на Богомолова. - А этот где? Ну, этот... раненый, которого вез Говорков? - В окружном госпитале. Ранение тяжелое, в грудь. Ему сделана операция. Лейтенант милиции Кружилин и старший сержант Спинным, которые везли его от поста ГАИ, сообщили следующее. - Нигматулин взял листок в руки и прочитал: - Раненный в грудь мужчина в бреду произнес такие слова "Это база, настоящая база, надо успеть преду..." - потом он снова потерял сознание и больше в себя не приходил. Лично я думаю, что последнее слово, которое раненый не сумел договорить, "предупредить". - Хорошо. Можете идти и подключиться к трассе. - Стоп! - неожиданно остановил его Говоров, повернулся к полковнику. - Извините, Константин Иванович. - Тот с улыбкой кивнул, и генерал снова повернулся к майору. - Охрану раненому поставили? - Да куда он денется, товарищ генерал? Я же доложил, что ранение очень тяжелое, в грудь, - пожал плечами Нигматулин. - Вы что, товарищ майор?! - генерал явно рассердился. - Его охранять надо! ЕГО! Вы меня удивляете. - Он вновь взглянул на полковника. - Ладно, иди и подключайся к трассе: срочно нужна информация, - дружелюбно сказал Богомолов. - Раненым я сам займусь. Нигматулин тут же вышел, обиженно вздохнув, а полковник повернутся к Говорову: - Чего вы так разволновались, товарищ генерал? - Не люблю людей, которые не видят дальше инструкции! - Напрасно вы так, Нигматулина я знаю очень давно. Очень толковый сотрудник! Ладно, сейчас меня больше всего волнует ваш бывший подопечный! - Вы предполагаете, что этот капитан милиции арестовал Говоркова? - он усмехнулся. - А вы думаете иначе? - Хлопотно это, товарищ полковник! Очень хлопотно! Как бы удивился полковник, если бы смог подслушать разговор, который произошел почти одновременно. Эти оба разговора были очень похожи, хотя вели их люди, относящиеся к разным сторонам баррикады. Говорили между собой Четвертый и Психолог. Четвертый самодовольно потер руки. - Один у нас в кармане: все-таки старая гвардия никогда не подводит! Умница Крот! А вы сомневались! Значит, и у вас интуиция не всегда точно работает. Психолог несколько секунд смотрел на него своим странным взглядом, потом неожиданно сказал: - Жаль мне этого капитала. Стереотип может одержать только временную победу. - Он подошел к карте и внимательно посмотрел на нее. - Советую ожидать его в городке. А чтобы не спугнуть его и не насторожить раньше времени, пошли туда ваших юных "спецов"! - Не слишком ли вы переоцениваете этого Рэкса? - Никогда не следует недооценивать ум и силу противника, - пожал плечами Психолог, но больше ничего не стал говорить. - Пока рано что-либо предпринимать, дождемся информации, - решительно заявил Четвертый и опустил правую руку на стол, словно окончательно ставил этим жестом точку в их споре. САВЕЛИЙ ПОД ВАГОНОМ Старый капитан Зазулин вел машину не очень уверенно, изредка бросая быстрый взгляд на своего пассажира. Савелий уже совсем пришел в себя после удара о рефрижератор и только чуть-чуть ощущал неприятное покалывание в груди. - Что-то вы, товарищ капитан, нарушаете инструкцию и УК РСФСР! Ведь я не оказывал вам никакого сопротивления. - Савелий вздохнул и потер ушибленный нос. - Э-э, милой, кто тебя разберет, что можно от тебя ожидать? Я - старый и мыслить должен, а не экспериментировать с инструкциями и Уголовным Кодексом. Это уж вам, молодым... - Он вдруг начал переключать скорость и давить на газ. - Не успеем, черт бы его побрал! Они подъехали к железнодорожному переезду в тот момент, когда шлагбаум начал опускаться, а слева показался железнодорожный состав с многочисленными товарными вагонами. Он был настолько длинным, что его конца даже не было видно. Савелий увидел, как с другой стороны переезда подъехали две машины: синий "Москвич" и зеленые "Жигули". Из "Москвича" выскочил плотный мужчина с автоматом и стал нервно прохаживаться, ожидая, когда пройдет состав. Он был одет в спортивный костюм и проявлял явное внимание к их машине. Савелий сразу же понял, что это по его душу повернулся и посмотрел на своего конвоира, кото увидев за переездом машины и боевика, сразу пов - Никак приятелей встретил? - ухмыльнулся Савелий. - Кому, милой, приятели, а кому... - он улыбнулся и противно заржал. - Бросал бы ты это дело, больно хлопотно! - с жалостью вздохнул Савелий, словно ему действительно было жаль этого пожилого человека. - Вот тебя сдам и брошу! - капитан тяжело вздохнул. - На пенсию пора. Землицы возьму, дачку построю. - А те, что раненого взяли, тоже с вами? - перебил вдруг Савелий и с тревогой взглянул на своего сопровождающего. - Нет... - протянул капитан, доставая из кармана пачку столичной "Явы". Вытащив одну сигарету, сунул в рот, затем не спеша прикурил и только после этого повернулся к Савелию. - Они только на зарплату живут! - он снова противно захихикал. Савелий облегченно вздохнул и снова уставился на состав, которому не было конца. И тут он заметил, что железнодорожный состав шел порожняком. А Воронова в это время везли из операционной в палату реанимации. Час назад, когда его привезли в приемное отделение, хирурга на счастье, оказался там и сразу начал осмотр раненого. Пощупав пульс, послушав дыхание, он покачал головой: - Срочно на операционный стол, готовить уже некогда! - бросил он молоденькой симпатичной медсестре лет восемнадцати. - Боюсь, что задеты важные органы. Да еще и крови много потерял. Значит, так. Кровь для переливания... - он приподнял с шеи капитана металлический жетон. - Группа три, резусфактор положительный. Аппарат искусственного дыхания. Трудно, конечно, но попытаемся спасти. Главное, чтобы сердце его выдержало. Надо отдать должное доктору, он так быстро сделал операцию, а сердце Воронова оказалось таким крепким, что вскоре все приборы отметили улучшение его состояния. Доктор впервые облегченно вздохнул и повернулся к медсестре: - Все, что зависело от нас, мы сделали, теперь, только матушка-природа. Поместите его в реанимационную. Будем надеяться! В милицию сообщили о ранении? - Так они сами и привезли его и еще одного... - Так что же вы? - засуетился доктор. - Что со вторым? - Там полегче: в голову, но не очень серьезное и сломана ключица. - Медсестра виновато вздохнула. - Хорошо, готовьте его. А потом Симакова с аппендицитом, кажется... Савелий снова взглянул на мелькающие пустые вагоны: к нему пришло решение, хотя он и сам еще не осознал этого. Он повернулся к капитану: - Закурить бы дал задержанному, что ли, - спокойно попросил он. - Эта можно, - капитан вытащил пачку и на миг потерял бдительность. - Последнее желание арестованного, - он мерзко усмехнулся, - всегда выполня... - Договорить ему Савелий не дал: резко ударил его коротким ударом ладони по горлу. Тот оборвал себя на полуслове и обмяк. Четвертый услышал вызов по рации и тут же схватил ее: - Четвертый на связи! - Здесь Икс-три, мы у железнодорожного переезда. Видим машину с Кротом и Тридцатым! - Тридцатый не должен уйти от вас! Почему медлите? - раздраженно спросил Четвертый. - Товарняк мешает. Но ему некуда деться: на трассе показался и "ниссан-патрол" с Восьмым! Так что он в кольце! - Отлично! - Отлично! Держите меня в курсе! - он ласково положил рацию на стол и, довольный, взглянул на Психолога. - А вы говорили! Тот скептически пожал плечами, но ничего не сказал. Савелий выхватил из его кобуры пистолет и выстрелил по цепочке наручников, затем открыл дверь со стороны капитана: - Подвинься, "вояка"! - хмыкнул он и вытолкнул безвольное тело из машины. Затем дал задний ход и хотел развернуться, но вдруг увидел в зеркало заднего вида мчащийся к нему "ниссан-патрол" и понял, что назад ему не прорваться. А товарный состав вот-вот пройдет, и за переездом его встретят вооруженные до зубов боевики. Мгновенно сработал мозг и выдал ему решение, которое появилось чуть раньше. Он резко дал газ и устремился по насыпи. Взвизгнули колеса, а машина разгонялась все быстрее и быстрее. Лишь бы стойки вагона выдержали, подумал он в последнее мгновение, отпуская крепление кресла. Машина взмыла в воздух, пролетела несколько метров и врезалась точно посередине последнего вагона. Раздался скрежет ломающихся первых железных стоек вагона, треск досок. Казалось, что при такой скорости "Волга" пробьет вагон насквозь и вылетит с другой стороны. Однако расчет Савелия оказался правильным: передняя стенка и стойки вагона были достаточно крепкими и погасили скорость машины, а задняя стенка и вообще осталась почти целехонькой. Состав со странной конфигурацией последнего вагона, из которого торчал багажник "Волги", промчался мимо переезда. Не успел шлагбаум подняться до конца, а к лежащему на асфальте капитану уже подъехала машина, из которой выскочил тот, что прохаживался за переездом. Он посмотрел на капитана, постепенно приходящего в себя, и повернулся, глядя вслед уходящему составу... - Икс-три, Икс-три, - сквозь душивший его кашель проговорил капитан. - Он в вагоне! Я не смог! Бля буду, не смог! - Способный мужик этот Тридцатый! - уважительно заметил Икс-три. - И за что только тебе такие деньги платили, Крот? - покачал он головой, повернулся, сделал шаг к своей машине, но потом вдруг сплюнул в сердцах и, не глядя в его сторону, дал очередь из автомата. Пули вспороли грудь капитана в нескольких местах и оборвали все его мечты о покое и личном приусадебном участке. Икс-три прыгнул в машину и громко крикнул водителю, чтобы слышали и те, кто находился во второй машине: - Гоним за составом! - он поморщился, но всетаки взял в руки рацию. - Четвертый! Четвертый! Вызывает Икс-три! - Четвертый на связи! Говорите, Икс-три! - К сожалению. Крот упустил Тридцатого! - Где он? - Прямо в "Волге" врезался на ходу в вагон и умчался вместе с железнодорожным составом! Стараюсь догнать состав! - Уж постарайся, милок! - с ехидной угрозой бросил Четвертый и швырнул рацию на стол. - Черт знает что: был, что называется в руках и... - Я же вас предупреждал, - ухмыльнулся спокойно Психолог, затем снова взглянул на карту. - Срочно перекройте железнодорожный мост в квадрате семь! - Но он же стратегический и охраняется войсками! - растерянно выпалил Четвертый. - Значит, нужно что-то придумать, чтобы состав остановился по собственной инициативе. Четвертый немного подумал, потом снова взял в руки рацию: - Икс-четыре! Икс-четыре! Вас вызывает Четвертый! - Слушаю вас, четвертый! Икс-четвертый на связи! - Во что бы то ни стало вам нужно остановить железнодорожный состав в районе моста в квадрате семь! Но себя не обнаруживать! Вам все ясно? - Так точно, Четвертый! Остановить железнодорожный состав в районе моста в квадрате семь! Себя не обнаруживать! - Правильно, выполняйте! И запомните: мне нужна голова Тридцатого - живая или мертвая! Все! - Икс-один! Икс-один! Вызывает Четвертый! - Икс-один на связи! Слушаю вас, Четвертый! - Что с одиннадцатым? Что с американцем? - Одиннадцатого вроде отправили в госпиталь: послал для уточнения Икс-два. А вот с американцем хуже: как сквозь землю провалился. Предполагаю, что убит во время боя с вертолетами. - Хорошо, если так! Держите меня в курсе! Все! Да, очень прошу вас учесть главное: не дайте им исчезнуть из нашего региона! Действуйте! - Он положил рацию на стол и некоторое время внимательно смотрел то ли на нее, то ли в никуда. - Да, Рэкс, недооценил я тебя! А может, и очень хорошо, что все так получается. Во время смертельного головокружительного прыжка на машине Савелий думал только об одном: выдержит или нет вторая стенка? Удар был настолько силен, что двигатель сорвало с креплений, и он едва не придавил Савелия. Скорее всего, так бы и произошло, если бы Савелий тогда не открепил свое кресло и не вцепился мертвой хваткой в руль. Но все-таки ему не удалось избежать последствий мощного удара: он очень сильно ударился о рулевую колонку, а прогнувшейся крышей попало по голове. Когда Савелий открыл глаза, его охватил испуг: ничего перед собой не увидел и подумал, что ослеп. К счастью, этого не случилось: просто ему залило глаза кровью, да и в вагоне царил полумрак. Когда ему удалось высвободить прижатую торпедой руку, он протер глаза и осторожно начал проверять свои мышцы и кости. Не считая ушибов груди и головы, все было цело. О таких мелочах, как вывихнутый палец на левой руке и несколько порезов он даже и не задумывался, считая, что отделается легким испугом. Осторожно, чтобы не добавлять порезов о металл, он выбрался из кабины и выглянул в пролом в стенке вагона: в нескольких десятках метров позади состава увидел синий "Москвич" с боевиками. Они его тоже заметили и тут же открыли огонь из четырех стволов. Пули вгрызались в дерево вагона, вырывали из него щепки, пробивали багажник "Волги", того и гляди могли попасть в бензобак, и тогда ему можно было рассчитывать только на чудо. От шума выстрелов, треска ломающихся от пуль досок Савелий, казалось, что он оглох. В кабинете Четвертого снова послышался вызов по рации: - Четвертый, Четвертый! Вас вызывает Икс-два! - Говорите, Икс-два! На связи Четвертый! - Мы нашли Одиннадцатого! - Где он? - В окружном госпитале. Сделана операция. Находится под наркозом. - Поздравляю вас. Икс-два! Убрать! Все! - он с довольной улыбкой взглянул на Психолога, хотел что-то сказать, но не успел: вновь послышался вызов по рации: - Четвертый! Четвертый! На связи Икс-три! - Говорите Икс-три! Четвертый на связи! - Мы догнали вагон! Его заметили, он жив, но теперь Тридцатому некуда деться! - Наконец-то! Кончайте с ним! Все! Он повернулся к Психологу и увидел в его глазах сильное беспокойство, но воспринял это по-своему. Синий "Москвич" шел вровень с последним вагоном, и боевики, получив благословение Четвертого, открыли бешеный огонь из четырех автоматов. Казалось, что вскоре вагон превратится в решето и ничему живому там просто невозможно уцелеть. А Савелий уже находился в этот момент под вагоном. Когда он увидел машину с боевиками, то прекрасно понял, что деревянная стена не очень надежная защита от автоматов. Он подскочил к противоположным дверям вагона и попытался приоткрыть, но "Волга" прочно заклинила их. Со стороны синего "Москвича" под мощным огнем четырех автоматов проделать то, что им задумано, было нереально. А времени оставалось считанные секунды: в любой момент мог взорваться бензобак его "Волги". Тут он заметил, что машина сумела несколько повредить заднюю стенку, и Савелий воспользовался этим. Несколькими ударами ног он выбил треснувшие доски и высунулся, чтобы оценить обстановку. Метрах в трехстах он увидел зеленые "Жигули" с боевиками, действовать нужно было быстро и решительно, пока им не очень видно его. Над головой Савелия пули вырывали куски дерева, а очереди опускались все ниже и ниже, планомерно простреливая каждый кусочек пространства вагона. Савелий вылез в разлом ногами вперед и, осторожно переставляя ноги, с трудом отыскал какую-то трубу тормозной системы вагона. Не торопясь, перебрался под вагон и устроился между двумя парами колес, чтобы они надежно защищали его от случайных пуль. Не успел он закрепиться, как и с другой стороны прозвучали автоматные очереди вагон догнала вторая машина. Несколько минут продолжался шквальный огонь с двух сторон по вагону. И снова Икс-три взял в руки рацию: - Четвертый! Четвертый! Здесь Икс-три! - Четвертый на связи! Говорит Икс-три! - Докладываю: весь вагон изрешетили! Наверняка готов! - Мне не вагон нужен! - повысил голос Четвертый. - Его голова! Труп, черт бы вас побрал! - Ноу проблем! - спокойно отозвался тот. - Труп так труп! Савелий с большими усилиями удерживался за трубу, я его голова находилась в опасной близости к стальному колесу. Казалось, какой-нибудь сильный толчок, неосторожное движение, и он окажется под колесом. Наконец, ему удалось взяться поудобнее и второй рукой. В кабине тепловоза находились двое: пожилой машинист, со смаком хрустевший свежим огурцом с пышным ломтем казахского лаваша, и его напарник, совсем еще молоденький паренек, который заботливо приглядывал за доверенными ему приборами. Машинисту что-то послышалось, он перестал жевать, прислушался, потом выглянул в окно и посмотрел назад, но состав был настолько длинным, что он ничего не мог рассмотреть: - Пашка! - громко позвал он, перекрикивая шум дизелей. - Чего, Серафим Львович? - повернулся к нему помощник. - Выстрелы слышал? - Выстрелы? Слышал, Серафим Львович! Сейчас везде стреляют, - он немного подумал, потом добавил. - А может, учения какие? Машинист пожал плечами и снова продолжил свой нехитрый завтрак... Неожиданно Савелий заметил как синий "Москвич" рванулся, опережал состав. Может, подумали, что с ним кончено? Савелий проводил его взглядом, пока он не исчез из вида, и переключил внимание на зеленые "Жигули", с которых продолжали поливать вагон из автоматов. Несколько случайных пуль срикошетили от колес и впились в пол вагона совсем рядом с его головой. Савелий повернулся, чтобы оценить расстояние до страшных отметин, и вдруг увидел синий "Москвич", остановившийся у обочины дороги. Из машины выскочил боевик, которого он увидел у переезда, в его руках был гранатомет. Граната разорвалась точно в "Волге", и почти сразу же раздался и второй взрыв: взорвался бензобак, и вагон почти мгновенно охватило пламенем от которого Савелий предохранял пока пол вагона. Однако взрыв едва не привел к трагическим последствиям: вагон сильно тряхнуло, и Савелий чудом сумел удержаться на одной руке, не упав под колеса. Обозлившись, Савелий выхватил из-за пояса пистолет Крота: - Получи, гад! - крикнул он и выстрелил в Икстри. Пуля попала тому в грудь, и он медленно покатился вниз по насыпи, беспорядочно кувыркаясь на острых камнях. Савелий хотел выстрелить еще и по стоящей машине, но она уже была вне пределов досягаемости, да и вряд ли могла продолжать погоню: дорога круто свернула в сторону от железной дороги. Свою не угасшую злость Савелий перенес на зеленые "Жигули": он тщательно, словно в тире, прицелился и выстрелил в водителя. Пуля попала ему в лоб, и он уткнулся головой в клаксон. Неуправляемые гудящие квакающим звуком "Жигули", проехав метров сто, резко дернулись в сторону, врезались в бетонный парапет, который отгораживал начавшуюся реку от автострады, на большой скорости пробили бетон, взлетели в воздух и врезались в зеркальную поверхность воды. Взметнулся огромный столб воды, сверкнув в солнечных лучах, и машина мгновенно исчезла в глубине. Пожилой машинист испуганно высунулся по пояс в окно кабины тепловоза и посмотрел вдоль своего состава назад. В этот момент состав делал небольшой поворот и он увидел последний вагон, охваченный ярким пламенем. Машинист сразу же включил резкое торможение, нарушая инструкцию, запрещающую останавливаться на мосту, тем более таком, как этот, стратегического значения. - Учения, учения! - раздраженно крикнул он своему помощнику. - Какие к черту, учения, когда последний вагон горит? Взвизгнули тормозные колодки, вылетели из-под стальных колес разноцветные искры, и состав постепенно стал останавливаться. Последний вагон, под которым находился Савелий, уже двигался по мосту, и он осторожно перебрался к краю вагона, обжигая руки о раскаленные огнем трубы. Добравшись, Савелий оттолкнулся от вагона, приземлился на деревянные перекрытия моста, кувыркнулся пару раз, обдирая на руках кожу и сразу вскочил на ноги. Четвертый взглянул на часы и нахмурился: Икстри уже давно должен был доложить об испо