инспектор Сунгая разыскивает. Что-то тут нечисто... "Так, -- отметил про себя инспектор, -- индонезийца ищут уже неделю и не могут найти. Значит, он действительно спасся и кое-что знает". -- Ты сам-то знал его? -- Сунгая-то? Немного. Ночевал он здесь иногда. А бывало, и подрабатывал. За пятнадцать-то лет кого только не узнаешь! -- Что он из себя представляет? -- Тихий такой. Слова не вытянешь. Правда, и говорить с ним не о чем. Лопотал что-то по-нашему, но плохо. Ничего не разберешь. Забитый вроде. Всего боялся. Глаза все время испуганные. Ни дома, ни семьи... Ночевал здесь. -- Говорят, пил? Малаец присвистнул. -- Ой-ой, туан инспектор. Бывает, так налижется, думаешь: поднеси ему спичку ко рту -- взорвется. Счастье его, что веры не нашей. Уж Магомет покарал бы... И непьющий как истинный мусульманин Ван Ахмад зажмурился так испуганно, словно Магомет уже карал Сунгая за пьянство, а он, Ван Ахмад, случайно оказался рядом. -- А с "Тумасика" его не увольняли? -- спросил Патрик. -- Чего-то болтали. Да я толком не понял. То ли уволили, а кто говорит, не увольняли. Чего не знаю -- говорить не буду. Если б уволили, объявился бы он давно в доках. Нет, что-то здесь не так... -- А где его найти -- не знаешь? -- перебил Ван Ахмада Патрик. Султан покачал головой. -- Подумай. -- Аллах свидетель, туан инспектор. Разве Султан вас когда-нибудь обманывал? Султан -- честный человек. -- А если поискать? Ван Ахмад прищелкнул языком. -- Доки-то большие. Он то в одном месте ночевал, то в другом. А сейчас небось сидит тихо, как мышка. Небось знает, что ищут... А то появился бы. А где сидит -- одному аллаху известно. Поискать -- почему не поискать? Да работать кто будет? Хозяин просто так деньги платить не станет. Жену кормить надо. Детей кормить надо. Туан инспектор знает, Султан всегда готов помочь. Только... Ло вытащил из кармана двадцать долларов. Ван Ахмад с жадностью уставился на деньги, -- Походи, понюхай, -- сказал Патрик. -- Чуть что -- звони. Телефон не забыл еще? -- Что вы, туан инспектор, как можно. -- Найдешь -- получишь еще. Султан двумя руками взял деньги и стал кланяться. -- Я всегда говорил: туан инспектор -- добрый человек, -- забормотал он, -- Султан -- маленький человек, но он всегда готов помочь туану инспектору. Аллах вас вознаградит, туан! -- Все, -- сказал Патрик. -- Отправляйся. И не забудь сразу же позвонить. Понял? -- Как можно забыть, туан инспектор. Султан всегда все помнит. Туан инспектор -- хороший человек, значит, Султан всегда готов помочь туану инспектору. Малаец попятился, скороговоркой бормоча слова благодарности. Ло повернулся и медленно пошел к выходу. Аланг появился в понедельник в офисе только во второй половине дня. -- Ну, как сатэ на Сентозе? -- поинтересовался он, заглянув в кабинет к инспектору. -- Вероятно, как всегда прекрасные, -- не поддержав шутливого тона шефа, ответил Патрик. -- О, я вижу, вы чем-то озабочены. Уж не Джун ли причина вашего плохого настроения? Эта девица с норовом. Не удивлюсь, если она чем-нибудь вас обидела, -- продолжал шутить Аланг. -- Наоборот, я обидел ее. -- Вот как? Чем же, позвольте полюбопытствовать? Если, конечно, не секрет. -- Не секрет. Я не поехал с ней на Сентозу и боюсь, что теперь у меня не будет пары для бриджа. Стоявший до сих пор в дверях Аланг прошел в кабинет и уселся в кресло. -- Нехорошо, -- с нарочито серьезным видом сказал он, -- последние партии в бридж мне доставляют много удовольствия. Люблю играть с сильными противниками. А что же помешало вам отправиться на море в столь приятной компании? -- Не что, а кто. Некий Сунгай -- механик с "Тумасика". Аланг удивленно вскинул брови. -- Мне удалось выяснить, что этот Сунгай спасся во время кораблекрушения, появился в Сингапуре и его почему-то разыскивает "Триада". Патрик рассказал шефу о своих встречах с индусом-полицейским, о разговорах с малайцем в порту и Ван Ахмадом в доках. Аланг начал молча пощипывать нижнюю губу. -- А вы уверены, что Сунгай действительно в Сингапуре? Ло пожал плечами. -- Черт его знает. Может, это так и есть на самом деле. А может, мы начнем гоняться за призраком. Во всяком случае, если индонезиец жив и кое-что знает, мы должны его разыскать раньше "Триады". -- Справедливо замечено, -- Аланг оперся подбородком на руку, прижав ее к груди. -- А вы полагаете, что, сидя здесь, сможете опередить их? " -- Теон, прочесывать доки бесполезно. Если "Триада" ищет Сунгая уже неделю и не может найти... -- Ну, против такого аргумента мне возразить нечего, -- Аланг развел руками и снова подложил правую руку под свой узкий подбородок. -- Серьезно, Теон, -- горячо заговорил Патрик, -- если все так и есть, как я предполагаю, то индонезиец должен был найти себе надежное убежище. Ведь речь идет, насколько я понимаю, о его жизни. И Султан справится с этим делом лучше, чем два десятка детективов. -- Султан? -- непонимающе переспросил Аланг. -- Это кличка Ван Ахмада. -- Но ведь если на карту поставлена жизнь Сунгая, то он делает глупость, скрываясь в доках. Там его многие знают, и рано или поздно его убежище будет обнаружено. -- И тем не менее его видели там. Аланг скептически хмыкнул. -- Видели, а вездесущая "Триада" не может его найти. Странно. Но ведь звонка "его высочества" можно ждать очень долго. Не упустим ли мы время? Раз "Триада" усиленно ищет индонезийца, мы рискуем оказаться на втором месте. -- Давайте подождем один день, Теон. Ван Ахмад знает там каждую щель. У него больше шансов. -- Неужели у "Триады" нет своих людей в доках? Наверняка есть. И если она во что бы то ни стало хочет заполучить индонезийца, к его поискам подключатся многие. А мы надеемся только на одного Ван Ахмада. Силы неравны. Аланг поднялся. -- Вы заинтриговали меня этим Сунгаем. Считайте, что я поверил в его существование. Но больше одного дня я дать не могу. Если через день ваш Султан не позвонит, начнем поиски сами. Аланг дошел до дверей и обернулся. -- Да, а что с кассиром из Китайского банка? Что-нибудь нащупали? -- Нет. Пока нет. Два человека занимаются выявлением его знакомств. -- Ладно. Значит, выкладки по поискам индонезийца вы мне изложите завтра утром. Ло кивнул. Султан позвонил к концу дня. В трубке раздался хрипловатый приглушенный голос. -- Туан инспектор, это я, Ван Ахмад. Приезжайте скорей. Я его разыскал. -- Сейчас буду. Жди меня там, где мы разговаривали вчера, -- ответил Патрик. -- Хорошо, туан инспектор. Я буду ждать. Выйдя из кабинета, Патрик заскочил к Алангу. -- Теон, звонил Султан. Кажется, он нашел индонезийца. Я еду в доки. А оттуда -- прямо в Четтиар -- расколоть кокосовый орех для старшего сына Шивы. И вообще я начинаю питать уважение к Субраманье. -- Сначала зацепите механика, -- не отрываясь от бумаг произнес Аланг. Кончив писать, он поднял голову: -- Может быть, вам взять одного-двух человек с собой, мало ли что... -- Не стоит, Теон. Зачем привлекать лишнее внимание? Мне достаточно будет шофера, -- отозвался Ло. -- Ну как знаете. Желаю удачи. Инспектор помчался вниз. Машина уже стояла у подъезда. Через пятнадцать минут Ло был в доках. Ван Ахмад сидел на корточках в условленном месте. Увидев инспектора, он поднялся и засеменил навстречу. -- Я знаю, где он, -- залопотал малаец вполголоса. -- Как только вы ушли, я сразу пошел искать его. Вчера весь день ходил, сегодня с утра ходил -- не могу найти и все тут. Аллах его знает, думаю, где он прячется. А час назад смотрю, с индонезийского судна два моряка идут и вроде бы осматриваются и осторожничают. Чего бы, думаю, они. Идут и оглядываются. И не знаю, что-то меня потянуло за ними. Думаю, чего они в доки пошли? Морякам-то здесь делать вроде нечего... -- Веди, -- перебил его Патрик. -- Ну вот, -- продолжал Ван Ахмад, обгоняя Патрика, -- пошел я за ними потихоньку, а они все идут и оглядываются. И прямехонько к старым складам. Там всегда пусто. Редко люди заходят... Иду я за ними, прячусь между ящиками и вдруг слышу, один из них тихонько так зовет: "Сунгай, Сунгай". Ну, он отозвался. А потом они на своем языке заговорили. Я чуть-чуть по-ихнему разбираю -- моряки научили. Но все равно трудно разобрать было. Понял только слова "пароход" и "семь". Уж эти-то слова я хорошо знаю, сколько раз слышал. Они чего-то еще болтали, только я слушать не стал, сразу побежал вам звонить. "Не иначе Сунгай собирается бежать из Сингапура на индонезийском судне, -- подумал Патрик, -- вовремя его Султан разыскал". -- Далеко еще? -- спросил он своего спутника. -- Немного осталось, туан инспектор, -- ответил малаец, -- во-он за теми ящиками... Пока они пробирались между ровными рядами огромных ящиков и сваленными в кучу тюками с каучуком, стемнело. Если в средних широтах сумерки надвигаются, то в тропиках они просто падают с неба, словно кто-то неведомый открывает люк невидимого чердака, где темнота прячется целый день. Кругом вспыхнули дрожащие синеватые огни неоновых фонарей. -- Здесь, -- вдруг резко остановившись, шепотом произнес Ван Ахмад. Кивком головы он указал в сторону двух разбитых ржавых грузовиков. Ло подошел к одному из них, заглянул в кабину. Внутри было пусто. -- Нет, нет, туан инспектор, -- тихо произнес Ван Ахмад, -- за грузовиками, между ящиками. Оттуда он с ними говорил. А я как раз здесь в это время стоял. Патрик обогнул машины. Там тоже никого не было. Он обернулся и вопросительно посмотрел на Ван Ахмада. Тот подошел и стал удивленно озираться по сторонам. -- Клянусь аллахом, на этом самом месте они разговаривали, -- забубнил он. -- Может, ушел куда? Или в другое место спрятался? Час назад здесь был. Кля... Султан осекся и начал жалобно подвывать. -- Ты чего? -- удивился Ло. -- А-ы-а, -- продолжал тупо мычать Ван Ахмад, указывая пальцем через плечо инспектора. Лицо его искривилось, нижняя губа отвисла, обнажая редкие желтые зубы, зрачкам стало тесно в узких глазах. Ван Ахмад стал медленно приседать, не опуская вытянутой вперед руки. Ло резко повернулся назад. Перед ним стоял ящик метра в два высотой, забитый со всех сторон. Только одна широкая доска была отодвинута влево. В глубине, у задней стенки, сидел человек, весь залитый кровью. Лица у него не было -- его содрали. Патрика передернуло от ужасного зрелища. "Опоздал", -- мелькнуло в голове. Он посмотрел на Ван Ахмада. Тот весь трясся, зубы его стучали. -- Иди, взгляни поближе, -- приказал Патрик. -- Он? Султан испуганно замотал головой. -- Я н-не м-могу, ту-ан инсп-пектор. Я бо-боюсь. -- Ну! -- прикрикнул Патрик. Ван Ахмад поднялся с земли, подошел к ящику и заглянул в него с таким отчаянным страхом, словно там сидел живой вампир. Отпрянув в сторону, малаец сел на корточки и закрыл лицо руками. -- А-ы-и-ы, -- снова завыл он. -- Сунгай? -- спросил Патрик. Голова Ван Ахмада несколько раз утвердительно качнулась. -- Та-туировка... Его та-татуировка, -- выдохнул из себя малаец с каким-то прихлебом. "Опоздал, -- снова подумал Патрик, тяжело вздохнув. -- Единственного свидетеля убрали. Теперь все. На "Тумасике" можно ставить крест. Что ж, сам виноват. Аланг был прав, не следовало рассчитывать только на Султана. Оставил бы одного-двух человек в порту, все могло быть иначе". Он подошел к Ван Ахмаду. -- Иди и нигде ничего не болтай. Я сам вызову полицию. Понадобишься -- разыщу. Деньги, что я обещал, получишь. Малаец словно ждал этих слов. Он вскочил на ноги и, бессвязно причитая, бросился прочь, даже не спросив, когда и где он сможет получить обещанное вознаграждение. Патрик задумчиво вытащил сигарету. Вдалеке забасил гудок уходящего из порта парохода. Сначало отрывисто, потом протяжно. "Пароход... семь", -- вспомнил Патрик слова Ван Ахмада и посмотрел на часы. Было две минуты восьмого. Ло бросил сигарету и ринулся в проход между ящиками. Инспектор был хорошо тренирован и бежал легко. Минут через пять он был уже около своей машины. -- Гони в порт, -- сказал он водителю, падая на переднее сиденье. -- Въезжай прямо на территорию. У ворот не останавливайся, потом разберемся. Административное здание знаешь? Желтое, у четвертого причала. Водитель кивнул и, не снижая скорости, проскочил мимо охранявшего ворота в порт полицейского. Пронзительно заверещал свисток. Машина заскрежетала тормозами у административного здания, и Патрик пулей бросился туда. -- Кто отходит? -- спросил он, ворвавшись в помещение пограничной службы. -- Индонезиец, -- удивленно ответил офицер с зелеными погонами капитана. -- А вы кто? Ло предъявил удостоверение. -- Мне нужно срочно попасть на судно. -- К сожалению, ничем не могу помочь. Все формальности уже закончены. Катер с пограничниками и таможенниками возвратился. Я не имею права задерживать судно. -- Мне нужно на судно! -- упрямо повторил Патрик. -- Дело крайне важное. Я все беру на себя. Дайте мне катер. Офицер пожал плечами. -- Попробую. Но индонезиец может устроить скандал. Кто заплатит за задержку судна? -- Я буду там не более получаса. Из-за этого никто не станет поднимать шума. Офицер засмеялся. -- Из-за получаса? Сразу видно, что вы никогда не сталкиваетесь с такими вещами. Вы не знаете этих людей. Они за каждую лишнюю минуту требуют деньги. -- Я же сказал, что все беру на себя, -- недовольно повторил Патрик. Офицер поднялся из-за стола. -- Хорошо. Пойдемте. У причала стоял небольшой катер. Рядом разговаривали два пограничника и таможенник. -- Возвращайтесь на судно, -- сказал офицер, подходя к ним. -- Этот господин поедет с вами. Он из Си-ай-ю. -- Капитан, мы не имеем права... -- начал один из пограничников. -- За все последствия будет отвечать он, -- перебил подчиненного офицер, кивнув головой в сторону Патрика. -- К тому же индонезиец еще не покинул акваторию порта. -- Знаем мы эту ответственность, -- проворчал другой пограничник. -- Он пришел и ушел, а расхлебывать все равно придется нам. И, обращаясь к капитану, добавил: -- Нужно бы зафиксировать в журнале, по какой причине мы поднимаемся на судно. -- Это пусть тебя не волнует, -- повысил голос капитан. -- Тебе приказано -- отправляйся. Пограничник, выражавший недовольство, шагнул к краю причала и, не глядя на Патрика, буркнул: -- Садитесь. Ло легко соскочил вниз. Затарахтел мотор. Катер отвалил от причала и стал быстро набирать скорость, оставляя позади белые дорожки бурунов и ловко огибая многочисленные сампаны и джонки, которые перевозили мелкие грузы от судов к причалам. Когда они подошли к индонезийцу метров на пятьдесят, матрос просигналил на судно: "Неотложное дело. Вынужден еще раз подняться на борт". На сухогрузе замелькали флажки. "Вы задерживаете судно. Я заявляю протест. Задержка за ваш счет", -- перевел матрос. Катер подошел к левому борту. Сверху сбросили трап. Один из пограничников взялся за него, натянул. Ло стал карабкаться наверх. Несмотря на свою природную ловкость, Патрик поднимался с трудом. Трап все время уходил из-под ног вперед. Над головой инспектора зазвучали ехидные смешки. Чертыхаясь, Ло перелез через перила и увидел перед собой недовольное лицо капитана. -- Что случаться? -- далеко не с оксфордским произношением спросил тот по-английски. -- Какой черт носит вас вперед-назад? Что вы еще хотеть от меня? Ло, подбирая самые простые слова, начал втолковывать капитану, кто он и зачем поднялся на борт. -- Преступники есть на мой корабль? -- Капитан вынул короткую трубку изо рта и расхохотался. Потом он вставил трубку обратно и вместе с дымом зло выдохнул: -- Чушь! -- Нет, капитан, -- миролюбиво сказал Патрик, -- я не собираюсь искать на вашем судне преступников. Здесь их нет. -- Тогда чего же вы хотеть? -- Капитан все время демонстративно поглядывал на часы. -- Я надеюсь, что кто-то из ваших людей поможет мне найти их. Преступники остались там... на берегу. Понимаете? Капитан переварил сказанное Патриком, потом визгливо закричал: -- Я нет время! Вы брать мой время! Почему я вам помогать ловить ваш преступник? Я жаловаться! Мой торговый судно! Я нет никакого дела до ваш преступник! Я иностранный корабль! Мой человек не идти на берег! -- Послушайте, капитан, -- начал уговаривать его инспектор. -- Мы ведем борьбу против мафии. Вы не можете не знать о ней. Она мешает судоходству, торговле. Мешает таким честным морякам, как вы. Мы действуем и в ваших интересах. Мне не нужно, чтобы ваши люди сходили на берег. Мы поговорим здесь, и это займет не более пятнадцати-двадцати минут... Ло говорил медленно, повторяя каждую фразу и все время наблюдая за капитаном, чтобы удостовериться, понимает ли тот его. Лицо индонезийца несколько смягчилось. -- О, мафия! -- проговорил он и, сверкнув глазами, с отвращением добавил: -- Да, да, я знать. Паршивый собаки. Они ограбить мой судно прошлый год. Я потерпеть огромный убыток. Свиньи, грязный свиньи! Я бы их всех вешать! Он ожесточенно запыхтел трубкой, посмотрел на часы, подумал несколько секунд, прикидывая что-то. Потом сказал: -- О'кей. Я помогать вам. Если это не брать много время. Что вы хотеть спросить мой люди? -- Благодарю вас, капитан, -- улыбнулся Ло. -- Это не займет много времени, уверяю вас... Видите ли в чем дело, кто-то из ваших людей намеревался взять на судно своего земляка. -- Что есть "земляк"? -- Ну, соотечественник, тоже индонезиец. -- Это есть преступник? -- закричал капитан, побагровев. -- Кто позволять брать преступник на борт? Кто осмелиться?! Я вышвырнуть его с судна. Он повернулся к человеку, стоявшему рядом, и начал орать на него по-индонезийски, брызгая слюной и размахивая руками. Тот весь съежился, испуганно заморгал. А когда попытался что-то возразить, рассвирепевший капитан грубо толкнул его в плечо и, повелительно взмахнув рукой, что-то прокричал. Человек бросился в открытую дверь палубной надстройки. Капитан что-то еще крикнул ему вдогонку, и тот вернулся. -- Кто хотел брать преступник на борт? -- спросил капитан у Патрика. -- Успокойтесь, -- ответил инспектор. -- Тот человек не преступник. Наоборот, ваши люди хотели спасти его от убийц. К сожалению, это не удалось. Его уже нет в живых. -- Все равно, никто не смел без мой разрешения брать другой человек на борт! -- продолжал бушевать индонезиец. -- Вы сказать, кто хотел, я его наказать. -- В том-то и дело, капитан, что я этого не знаю. -- Тогда... я ничего не понимать. Что вы хотел? -- Гнев капитана сменился удивлением. -- Я думаю, что тот парень, ну убитый, понимаете, которого убили преступники, он говорил с вашими людьми и мог что-то рассказать им о преступниках. Как они выглядели, например. А может, он даже знал их. -- О" кей. Но как мы узнать, кто из мой люди хотел спрятать тот бедный человек? Мой люди -- хитрый собака. Они ничего не сказать. Они молчат, как якорь. Он что-то сказал своему помощнику, на которого только что кричал, и снова повернулся к Патрику. -- Мы идем моя каюта. Есть холодное пиво. Мы будем знать десять минут. "Интересно, что он пообещал команде, если никто не признается? -- подумал Патрик. -- Судя по тому, как он разговаривал со своим помощником, экипажу несладко живется". В каюте индонезиец уже не казался Патрику таким свирепым, как в первые минуты их знакомства. Угощая инспектора холодным пивом, он рассказывал какую-то историю из своей морской жизни и при этом после каждой фразы добродушно гоготал. Ло с удовольствием посмеялся бы вместе с хозяином, если бы понимал, о чем идет речь. Но прыгающая во рту индонезийца трубка делала его и без того ужасный английский язык похожим на бессмысленный лай. Да инспектор особенно и не вслушивался в бессодержательную болтовню капитана, думая, даст что-нибудь его. визит на судно или нет. Вскоре в каюте появился парень лет двадцати пяти в матросской робе. Он остановился у входа и испуганно уставился на капитана. Тот прострекотал несколько слов на своем языке, и матрос перевел взгляд на инспектора. -- Он понимает по-английски? -- осведомился Ло у капитана. Хозяин каюты презрительно оттопырил нижнюю губу и протяжно фыркнул. Очевидно, свои познания в английском языке он считал идеальными. -- Хорошо, -- улыбнулся инспектор, -- тогда спросите у него, пожалуйста, как зовут человека, которого он хотел взять на судно. Капитан перевел. -- Сунгай, -- тихо ответил матрос, доверчиво глядя на инспектора. Он, очевидно, понял, что, если бы не присутствие в каюте незнакомца, не миновать ему хорошей взбучки. Впрочем, он вряд ли питал какие-то иллюзии относительно своего ближайшего будущего. Он весь сжимался, когда слышал голос капитана, обращенный к нему. Судя по всему, он прекрасно знал, что ожидает его после ухода Ло. -- Расскажи все, что ты знаешь о нем, -- попросил Патрик. Парень выслушал перевод и быстро-быстро затараторил. Минут через пять он закончил свой монолог, ежесекундно прерывавшийся репликами капитана. Капитан с трудом ухватывал суть повествования, очевидно, в силу сомнительных способностей своего подчиненного к связной речи. Затем наморщил лоб и, тщательно коверкая слова, попытался изложить суть услышанного Патрику. Настала очередь инспектора напрячь свое внимание. То, что произошло на "Тумасике", было настолько неожиданным и невероятным, что Ло поначалу усомнился: не ошибся ли матрос, не напутал ли чего-нибудь. Он попросил парня позвать своего дружка, с которым они вместе ходили к Сунгаю, и заставил его тоже рассказать о том, что он слышал от механика с "Тумасика". Версии совпадали. Ло поднялся и, поблагодарив капитана, покинул каюту. Закрывая за собой дверь, Патрик услышал крик капитана и несколько звонких пощечин. -- В общем, выглядит эта история примерно так, -- сказал Патрик, усаживаясь в кресло напротив Аланга. -- Навторые сутки после выхода судна из Бангкока, к вечеру, с "Тумасика" были замечены два моторных сампана. С сампанов просигналили, что у них якобы отказали моторы, что рыбаки очень голодны, болтаются в море уже пятые сутки и не в состоянии сами добраться до берега. Капитан "Тумасика" ответил, что даст им немного провианта и недостающие запчасти для моторов, если таковые окажутся в наличии. Когда несколько "рыбаков" поднялись на борт, то в руках у них оказались автоматы. Сунгай особенно не испугался, потому что брать у него было нечего. Он знал, что обычно пираты грабят пассажиров и сматываются. Но на всякий случай спрятался на корме под брезентом. А потом он услышал такое, что я вполне представляю его состоя-" ние. У брезента остановились двое. Один из них тихим голосом приказал утопить всех находившихся на судне, но так, чтобы не осталось никаких следов насилия, а судно пустить на рифы, но предварительно вывести из строя рулевое управление, навигационные приборы и дать сигнал бедствия. Шторм, который разыгрался ночью, помог пиратам выполнить их замысел и инсценировать кораблекрушение. На счастье Сунгая, уже стемнело, и, как только те двое отошли, он перемахнул через борт. Примерно час спустя его подобрала какая-то рыбацкая шхуна. Добравшись до Сингапура, Сунгай собирался пойти в полицию, но в доках встретил одного из тех, кто нападал на "Тумасик". Оказывается, тот работает в береговой полиции. Теперь уже и речи не могло быть о том, чтобы заявлять о нападении. Сунгаю даже показалось, что тот человек тоже узнал его. Механик перепугался насмерть и спрятался в доках, где отсиживался дней десять. Случайно увидев в доках индонезийских моряков, Сунгай обратился к одному из них с просьбой помочь уехать из Сингапура и рассказал о том, что произошло на "Тумасике". Они встречались несколько раз -- матросов с индонезийского судна было двое, -- и сегодня, перед самым отплытием, Сунгай должен был перебраться к ним. Но не успел... -- Сунгай не называл своим новым знакомым имя человека из береговой полиции, который участвовал в нападении? -- поинтересовался Аланг. -- Называл. Но они, естественно, не помнят. -- Н-да, любопытно. Такого поворота в истории с "Тума-сиком" я не ожидал. Какие соображения? Патрик опустил голову, немного подумал. -- Первое, что бросается в глаза, -- схожесть ситуаций на Блаканг-Мати и "Тумасике". В обоих случаях "Триада", которая обычно действует нагло, проявила несвойственную ей сверхосторожность. -- Пожалуй, вы правы, -- согласился Аланг. -- Отсюда можно сделать вывод, что между подменой трупа и имитацией кораблекрушения существует какая-то связь, -- продолжал развивать свою мысль инспектор. -- Не какая-то, а вполне определенная, -- завершил за инспектора его рассуждения Аланг. -- "Триада", напав на судно, увозит с собой, кроме Лима, кого-то еще. По неизвестным причинам она не хочет, чтобы исчезновение этого человека стало достоянием гласности, и инсценирует катастрофу. Этого человека вместе с Лимом увозят на Блаканг-Мати и там убивают. А после того как землекопы обнаружили могильник, "Триада" убирает труп... -- Это прекрасная версия, Теон, -- позволил себе не дослушать шефа до конца Ло, -- методом исключения мы смогли бы установить, за кем охотилась "Триада", и, может быть, значительно продвинулись бы вперед. Если бы не одно обстоятельство. -- Какое? -- Этот неизвестный был убит в двадцатых числах декабря, а не одновременно с Лимом. Следы крови... -- Тьфу, черт! -- смутился Аланг. -- Как же это у меня выскочило из головы? Он растерянно зацокал языком: -- Старею... Ло деликатно промолчал. -- А что, если в этой версии поменять местами очередность событий? -- предложил вдруг Аланг. -- Так это совсем другое дело! -- обрадованно воскликнул Патрик, моментально сообразив, что имеет в виду шеф. -- "Триада" убивает кого-то, прячет труп на Блаканг-Мати и имитирует кораблекрушение "Тумасика", на котором с документами убитого находится один из их банды. Так? Аланг кивнул. -- Тогда центральной фигурой становится сын генерального директора. Сенг Чэна убивают. Кто-то с его паспортом отправляется в Бангкок, пишет от его имени письмо родителям, словно Чэн находится там на самом деле. А затем этот "кто-то" садится на "Тумасик". Нужно немедленно отрабатывать эту версию. Я сегодня же поеду к Чэну и поговорю с ним еще раз. -- Подождите, Патрик, подождите. -- Аланг снял очки и задумчиво уставился в пол. -- Прежде чем отрабатывать версию, мы должны убедиться в ее логичности и состоятельности. Внешне она выглядит неплохо, но что-то в ней мне не нравится. Давайте сначала попытаемся опровергнуть ее. Я был бы очень рад, если бы нам это не удалось... Аланг поднялся и начал медленно ходить по кабинету. -- Вот что меня смущает. Допустим, "Триада" кого-то убила и спрятала труп на Блаканг-Мати. Преступники наверняка бьши уверены, что труп никогда не будет найден. Ведь на могильник наткнулись случайно. Зачем им все усложнять и доказывать, что тот человек не убит, а находился на судне и утонул во время катастрофы? Убили, спрятали тело на острове, и все. Никто до находки на Блаканг-Мати не мог доказать их причастность к убийству. Следовательно, по логике вещей преступники не должны бьши предпринимать подобной акции на "Тумасике", если эту акцию связывать с трупом на острове. -- Но, Теон, оба события сами по себе выглядят в наших глазах нелогично. Вернее, у нас слишком мало информации, чтобы усмотреть в подмене трупа на острове и инсценировке кораблекрушения здравый смысл и пытаться путем логических рассуждений установить причины этих акций. Зачем же вы хотите опровергнуть вашу собственную версию лишь одними умозаключениями? Опровергнуть ее могут только факты, а их у нас нет. Следовательно, убедиться в правильности вашей версии мы сможем, лишь отрабатывая ее. -- Но не забывайте, что мы должны иметь четкий план наших дальнейших действий и быть уверены, что наши шаги не насторожат "Триаду". Представьте себе такой вариант: мы отрабатываем эту версию, и она оказывается несостоятельной. Но время упущено, и "Триада", видя повышенный интерес к "Ту-масику", успевает перекрыть нам этот путь, на который мы, может быть, выйдем позже. Так что давайте все-таки взвесим все "за" и "против", а потом уже будем думать, что делать дальше. Итак, второе, что меня смущает, -- личность убитого. Вернее, его значимость при жизни. Ведь для того, чтобы могущественная "Триада", которая не боится никого и ничего, предприняла такие сложные и, я бы сказал, необычные мерылре-досторожности, убитый должен был быть важной птицей. А на ком из пассажиров "Тумасика" можно было бы остановиться? Об экипаже я не говорю -- это мелочь. Лим и возможные счеты "Триады" и "Черного лотоса" здесь ни при чем. Убийство Лима имеет ко всему этому отношение, но, кажется, косвенное. -- Нужно внимательно ознакомиться с биографией каждого из пассажиров, -- сказал Патрик. -- Глубокая мысль, -- усмехнулся Аланг. -- Кстати, под нашу версию здорово подходил бы этот Сенг Чэн. Исчез, оказался в Бангкоке, сел на "Тумасик". Но он -- студент, мальчишка. Неужели из-за него "Триада" стала бы затевать всю эту комедию? -- Сенг Чэн отпадает, -- сказал вдруг Патрик. -- Почему? -- Я сейчас вспомнил, что заявление родителей о пропаже сына датировано двадцать четвертым декабря. А написано в нем, что Сенг исчез двадцать второго. Эксперты по давности следов крови утверждают, что убийство было совершено где-то числа пятнадцатого плюс-минус два дня. Вы сами говорили, что на неделю эксперты не могут ошибиться. -- Да уж при современном развитии криминалистики такая ошибка маловероятна, -- согласился Аланг. -- Вот видите, одна кандидатура уже отпадает. Сколько пассажиров было на борту? -- Четырнадцать. -- Давайте-ка список, сделаем первую прикидку. Когда Ло вернулся в кабинет шефа с папкой в руках, Аланг довольно улыбнулся. -- Патрик, у меня есть еще две версии. -- Теон, нельзя так. Оставьте хоть что-нибудь и мне, -- попросил инспектор. Аланг засмеялся. -- Ничего, ничего, Патрик, на ваш век хватит. У вас еще все впереди, а мне скоро придется уходить. Так что не отнимайте у старика радость -- сознавать, что и он еще на что-то способен. -- Теон, о чем вы говорите! Какой же вы старик! Когда вы появились с пистолетом в подземелье Белого Бумажного Веера, я искренне позавидовал вам и подумал: смогу ли я быть в вашем возрасте таким... -- Вот видите, и вы считаете мой возраст уже неподходящим для работы в Си-ай-ю, -- с грустью заметил Аланг. -- Вы меня просто не поняли. Я... -- Ну ладно, ладно, хватит житейских проблем. Давайте займемся делами. Кстати, о Белом Бумажном Веере. Хорошо, что вы вспомнили о нем. Мы его сегодня же допросим еще раз. Ло кивнул. Они склонились над списком пассажиров. -- Так. Сколько трупов было выброшено на берег? Ло заглянул в папку с бумагами. -- Десять. Шесть членов экипажа и четыре пассажира. -- Они были опознаны родственниками? -- Да. Все. Значит, исключаем Сенг Чэна и этих четверых. Ло поставил галочки против пяти фамилий. -- Остается девять, -- сказал Аланг, -- минус три женщины. Шесть. Минус два таиландца -- вряд ли они имеют отношение к сингапурской "Триаде". Остается четверо. Кто они? -- Инспектор достал из папки еще один лист. -- Адвокат... -- Простите, -- перебил инспектора Аланг и нажал кнопку селектора. -- Да, шеф, -- раздался голос. -- Подготовьте арестованного No 390 к допросу. Он должен быть у меня через полчаса. -- Слушаюсь, шеф. -- Продолжайте, -- сказал Аланг Патрику. -- Адвокат, представитель фирмы "Сингапур петролеум", владелец трикотажной фабрики, один из руководителей Национального конгресса профсоюзов. Представитель фирмы и фабрикант -- китайцы, профсоюзный лидер -- малаец, адвокат -- индус. -- Вот видите, ни один из этих людей не должен был заслуживать внимания со стороны "Триады". Впрочем... Аланг наморщил лоб, что-то вспоминая. -- Как фамилия профсоюзного лидера? Ло снова посмотрел в список. -- Шаари Латифф. -- Латифф... Латифф... Что-то знакомое. Я где-то читал или слышал о нем. Аланг позвонил, и в кабинет впорхнула его секретарша. Стрельнув глазками в сторону Патрика, она подошла к столу и смиренно потупила взор. -- Я вас слушаю, шеф, -- пропела девушка. -- Запросите в министерстве внутренних дел данные на функционера из НКП Шаари Латиффа. Автобиографические данные -- очень кратко, главное: его взгляды, взаимоотношения с другими лидерами, последние публичные выступления, цель поездки в Бангкок в конце прошлого года, данные о его друзьях и врагах. Все. Секретарша закончила стенографировать слова Аланга в маленьком блокнотике. -- Да, шеф. Я могу быть свободна? Аланг кивнул. Секретарша направилась к дверям. -- Эти данные должны быть у меня завтра утром, не позже, -- сказал ей вдогонку Аланг. -- Да, шеф, -- чуть замедлив шаг и повернув голову в сторону Аланга, произнесла секретарша. -- Вы полагаете, что мы имеем дело с политической интригой? -- спросил Патрик, когда они остались вдвоем. Аланг пожал плечами. -- Не исключено. Во всяком случае, если допустить, что "Триада" охотилась за Латиффом, то действия преступников выглядят вполне логично. Можно предположить, что кто-то из крупных политических деятелей был заинтересован в смерти Латиффа и воспользовался услугами "Триады". А чтобы не создавать лишней шумихи и не навлекать на себя подозрения, этот "кто-то" предложил "Триаде" инсценировать несчастный случай. -- Латифф не пропадал без вести в конце декабря, -- заметил Патрик. -- Совершенно верно, -- согласился Аланг, -- но его могли убить перед самым отъездом в Бангкок, а туда отправить уже другого человека с его документами. -- Ваше предположение мне кажется слабоватым, -- возразил инспектор, -- есть много всяких "но". Его могли провожать близкие. Потом, по логике вещей убрать его в Бангкоке было бы гораздо проще и безопаснее: человеку, воспользовавшемуся его документами, не надо было бы дважды пересекать границу с чужим паспортом. Все-таки это риск. А если Латиффа убрали в Бангкоке, то его тело не могло попасть на Блаканг-Мати. И кстати, мне сейчас пришла в голову мысль, что "Триаде" совсем не обязательно было убивать его в Бангкоке. Латифф мог оказаться на "Тумасике" не без помощи "Триады", потому что кораблекрушение было спланировано заранее. И еще один вариант: люди из "Триады", напав на судно из-за Лима, могли увидеть на борту Латиффа, который оказался там случайно. Имея задание ликвидировать его, они решили инсценировать катастрофу. В этом случае события на "Тумасике" и подмена трупа на острове не связаны между собой. В общем, вариантов здесь, на мой взгляд, больше чем достаточно. А если к ним прибавить еще две версии, которые есть у вас... -- Одну из них вы только что сами изложили, -- ответил Аланг, -- я подумал, что "Триада" могла охотиться за каким-то известным деятелем... Необязательно известным, ну... в общем, за какой-то крупной фигурой. Случайно или не случайно их пути пересеклись на "Тумасике". А что касается различных "но", деталей и тому подобного, то этим придется заниматься вам, дорогой инспектор. Если вы согласны со всем, что я сказал, начинайте заниматься Латиффом. -- У меня принципиальных возражений нет, -- изобразив на лице шутливую серьезность, сказал Патрик. -- Я вам чрезвычайно признателен, -- в тон инспектору ответил Аланг. Оба засмеялись. -- Теон, вы говорили, что у вас две версии, -- напомнил шефу Ло. -- Вторая -- слабая. Я уже успел доказать себе ее несостоятельность. -- А все-таки? -- Ну я предположил, что кто-то из пассажиров или членов экипажа узнал в одном из пиратов человека, с которым он был знаком по Сингапуру, которого он знал в лицо, знал его координаты и успел сообщить об этом остальным, находившимся на "Тумасике". И возвращение в Сингапур хотя бы одного свидетеля влекло за собой разоблачение того пирата. Ему пришлось бы скрываться, а он имел какую-то очень нужную для "Триады" должность. Скажем, в той же береговой полиции. Понимаете? Л о кивнул. -- Кстати, этим пиратом мог оказаться человек, которого и видел в порту Сунгай... -- Но для того, чтобы убрать свидетелей, "Триада" могла не имитировать кораблекрушение, а просто всех перебить, -- заметил Патрик, -- для них ведь это не проблема. -- Именно поэтому я и считаю, что моя вторая версия несостоятельна. Ну ладно. Белого Бумажного Веера, должно быть, уже привезли. Так что давайте побеседуем с ним еще раз. Допрос будете вести вы. Прощупаем его относительно "Тума-сика". А что касается наших версий... впрочем, по ходу допроса будет видно. Аланг включил селектор. -- Арестованного привезли? -- Да, шеф. -- Давайте его сюда. -- Слушаюсь, шеф. Аланг поднялся из-за стола, жестом пригласил Патрика занять его место, а сам уселся в кресло у журнального столика. Дверь в кабинет открылась, и на пороге показался Белый Бумажный Веер в сопровождении двух охранников. -- Прошу вас, -- Ло гостеприимно взмахнул рукой, указывая на стул. Белый Бумажный Веер с каменным выражением лица сел напротив Патрика. Инспектор отпустил охранников и, достав из кармана сигареты, протянул их арестованному. Тот молча взял сигарету, поблагодарил Патрика кивком головы и закурил. Несколько минут длилось молчание. -- Господин By, -- сказал наконец Патрик, -- ваши сообщники сознались, что вас зовут Белый Бумажный Веер и что вы являетесь членом "Триады". Ни один мускул не дрогнул на лице гангстера. -- Господин Ло, -- тяжело вздохнув, ответил он, -- я успел заметить, что вы -- неглупый человек. Так зачем же вы стараетесь убедить меня в обратном? Я признал, что занимался контрабандой небольших партий опиума. Это все, что я имею вам сказать. По закону и по логике вещей вы должны передать дело в суд и больше не тратить на меня время. По-моему, на последнем допросе вы придерживались того же мнения. Для чего же начинать все сначала? -- Да, ваше дело будет передано в суд. Но вызвал я вас для того, чтобы уточнить одну незначительную деталь: я хотел бы услышать ваше мнение по поводу инсценировки кораблекрушения "Тумасика". Тень сильного беспокойства промелькнула в глазах Белого Бумажного Веера. Правда, он моментально взял себя в руки, но от инспектора не ускользнула первоначальная реакция гангстера., -- Как видите, многие вещи, которые вы хотели бы скрыть, становятся явными. Сначала подмена трупа на Бла-канг-Мати, затем имитация катастрофы "Тумасика". Мы вышли на путь, ведущий к вашей организации. Теперь, господин By, для вас самое время настало подумать о себе. Ваше упорное молчание в будущем может обойтись вам дорого. Может быть, не стоит ждать, пока мы сами доберемся до остальных главарей "Триады"? Ваша помощь будет учтена. Подумайте хорошенько, господин By. Глядя на арестованного, Патрик не мог не отметить про себя, что тот прекрасно владеет своими эмоциями. Белый Бумажный Веер лениво зевнул, пошарил глазами по столу, увидел скрепку, взял ее и начал чистить ногти. -- Это беспредметный разговор, господин Ло, -- медленно изрек он. -- Я не понимаю, что вы от меня'хотите. Я уже неоднократно вам повторял, что никакого отношения ни к каким преступным организациям я не имею. -- Сколько "Триада" получ