знала, как учат стрелять в этой самой милиции! Последний раз Глушенкова стреляла почти год назад, выбив пятью выстрелами по неподвижной мишени всего тридцать очков. Но как объяснишь это маленькой девочке? Внутри прилично отделанного помещения находился один-единственный пожилой мужчина, в обязанности которого, очевидно, входило заряжать клиентам оружие и следить за порядком. - Желаете пострелять? - изумленным тоном поинтересовался мужчина, словно все посетители тира предпочитали сыграть в шахматы или покататься на коньках. - Мы хотим выиграть зайца, который висит над дверью, - объяснила Настя. - Чтобы выиграть этого зайца, нужно поразить двадцать мишеней подряд. А это нелегко. - Ерунда, - отмахнулась девочка. - Тетя Валя хорошо стреляет, потому что работает в милиции страшным лейтенантом! - Старшим лейтенантом, - поправила Валентина. - Вот как? Ни за что бы не подумал! Из чего желаете вести огонь, товарищ старший лейтенант? Из винтовки или из пистолета? - Из пистолета... - Вам какую модель? - Есть выбор? - У нас здесь приличный тир, а не забегаловка какая-нибудь! - произнес мужчина, выкладывая один за другим три пистолета на длинных цепочках. - В наличии три модели пневматического оружия: наш российский "иж", немецкий браунинг и американский кольт. Валентина выбрала кольт. - Крутой выбор! Обычно женщины предпочитают браунинг, - произнес мужчина. - Давайте я дам вам три пробных патрона, а то ведь это оружие с норовом - довольно тяжелое и с приличной для пневматического пистолета отдачей. К нему нужно привыкнуть! Он загнал в револьвер три свинцовых шарика. - Целиться нужно "под обрез". Знаете, как это делается? - Знаю, - ответила Валентина. Она быстро прицелилась и выстрелила. В мишень, конечно же, не попала, но отметила для себя довольно интересную вещь: хотя рука ощутила приличную отдачу, шума от выстрела практически не было - так, едва слышный щелчок. И это в закрытом помещении, где эхо должно быть просто громоподобным. Два следующих выстрела она сделала, вообще не целясь. И на этот раз почти ничего не услышала. Пока мужчина со скептической ухмылкой на лице перезаряжал револьвер, Валентина сделала для себя еще одно любопытное открытие. Последний раз из пневматического оружия ей довелось стрелять лет эдак пятнадцать назад, поэтому для нее лично стал откровением тот факт, что современные пневматические пистолеты заряжаются небольшими, в диаметре не более трех миллиметров, свинцовыми шариками, а не более громоздкими продолговатыми пульками, как это было во времена ее молодости. - Скажите, - обратилась она к мужчине, который заряжал револьвер новыми шариками, - какова мощность этого оружия? - Вы, наверное, хотели спросить, можно ли из такого пистолета убить?.. Что ж, оружие это достаточно мощное. Данная модель, например, с легкостью разбивает бутылку из-под шампанского с десяти метров. И это еще не самый сильный аппарат. Все зависит от напора воздуха в газовом баллоне, калибра и длины ствола. К примеру, длинноствольный аналог армейского "смит-вессона" мощнее вот этого кольта почти в два раза. А стреляет, как ни странно, еще тише! Так что в принципе убить из пневматического оружия можно. Но для этого нужно угодить человеку в какое-то уязвимое место; в глазное яблоко, например, или в ухо. - А если выстрелить в спину? - спросила Глушенкова. - Останется большой синяк - и все... - А сбить человека с ног таким выстрелом можно? - Это запросто. Хозяин тира протянул ей заряженный револьвер: - Вы зайца выигрывать будете или раздумали? - Чуть позже, - ответила Глушенкова. - А сейчас мне нужен телефон... Контракт о сексуальном партнерстве Город медленно пронизывали сумерки, расстилая по земле вместо золотисто-зеленого покрова дня темно-пепельное, переливающееся огнями покрывало ночи. Поздним вечером, глядя в открытое настежь окно, Игорь ощущал лихорадочный пульс города, его нетерпеливую сутолоку и движение. Несчетные ручейки автомобильных огоньков, неоновые рекламы, подсветка магазинных витрин и разноцветные окна жилых домов завораживали взгляд. Сейчас Игорь смотрел в сторону окна с особенным удовольствием - в стекле отражалась фигура обнаженной девушки. Чтобы понять, что это не мираж, достаточно было подойти и прикоснуться, что он и сделал. - Ты не замерзла? - спросил Игорь, обняв девушку за плечи. - Нет, - ответила Маша. - А почему вся в мурашках? - Это не от холода, а от твоего прикосновения... Их близкие отношения с Машей длились всего шесть дней, а точнее - шесть ночей. Ему было хорошо с нею, даже очень. К тому же Игорь не мог не признаться себе, что ему безумно льстило, когда после очередного выступления в каком-нибудь шоу или ночном клубе, ускользая от назойливых поклонников на "мерсах" и "биммерах", Маша прибегала в его квартиру и падала на его кровать. Однако их отношениям чего-то не хватало: какой-то яркой искры, блаженной сумасшедшинки, свойственной влюбленным друг в друга людям. Их встречи как будто были освящены неким контрактом, текст которого мог выглядеть примерно так: "Ввиду почти полного отсутствия свободного времени, а также в связи с взаимным половым влечением, мы, нижеподписавшиеся, Игорь Михайлович Опарин и Мария Григорьевна Подыняк, заключили договор о нижеследующем: 1. Встречаться каждую ночь в квартире номер семьдесят пять во временном промежутке от ноля до четырех часов утра; 2. Заниматься сексом не менее часа; 3. Разговаривать о чем угодно, не затрагивая тему любви, прошлого и совместных планов на будущее"... Игорю никогда раньше не приходилось испытывать столь странных чувств к девушке, тем более к такой, которая наверняка была предметом эротических фантазий многих тысяч мужчин. "Интересно было бы узнать, что об этом думает она?" - мелькнуло в голове у Игоря, и он покрепче прижал девушку к себе. Но Маша думала о другом. - Удивительно, ведь еще год тому назад я даже не мечтала, что когда-нибудь смогу любоваться таким дивным видом из окна... - А что ты видела из окна год назад? - Из моего маленького окошка видна была помидорная грядка и полусгнивший дощатый сарайчик, который использовался под курятник... - И где можно увидеть такой экзотический пейзаж? - У себя дома, на улице Морской, в маленьком украинском городке Приморске. - И где он находится? - На Азовском море, километрах в тридцати от Бердянска. - А ты у нас, оказывается, иностранка? - Самая настоящая! - улыбнулась Маша. - И я не представляла себе, что могу оказаться в таком огромном городе, да еще в России. Пределом моих фантазий было выскочить замуж за кого-нибудь из отдыхающих и уехать с ним в Бердянск или Запорожье. Однако, кроме мимолетного курортного романа, ничего не получалось. - Как же ты здесь оказалась? - Его величество случай... В лечебнице "Глория", где я работала, каждый год проходил конкурс художественной самодеятельности. Я никогда в них не участвовала, а тут меня Анька подбила спеть дуэтом. Выступили мы так себе - заняли третье место. Зато нас заметил один из отдыхающих, известный тебе Вовчик. Год назад он числился помощником какого-то продюсера. Увидев нас, понял, что его время настало. Он решил, что пора отправляться в самостоятельное плаванье!.. - Это Вовчик придумал вам такое глупое название? - спросил Игорь. - Оно не глупое! "Неваляшки" - звучит неплохо. Знал бы ты, какие еще названия предлагались: "Куколки", "Шалуньи", "Сахарные губки", "Девчонки без комплексов". Вспоминать смешно... Да что я все о себе!.. А что ты видел из своего окна год тому назад? - Вместо сарайчика из сгнивших досок - добротный кирпичный гараж... - У тебя есть машина? - Нет. В гараже хранился товар, которым я торговал на пару со своей теткой Зинаидой в нашем поселке. - Ты уже тогда занимался коммерцией? - Я думал, что занимаюсь коммерцией, - улыбнулся Игорь. - Теперь-то я знаю: это была вовсе не коммерция, а мышиная возня! - Странно... - вздохнула вдруг Маша, - мы знакомы уже почти неделю, но практически ничего друг о друге не знаем! Я, например, была уверена, что ты коренной горожанин. - Жаль, что разочаровал тебя... - Совсем наоборот. С этой географической поправкой ты мне нравишься еще больше. - Неужели ничего во мне не выдает провинциала? - Нет, - с уверенностью заявила Маша. - Зато на мне, наверное, провинциализм написан большими буквами! - Мелкими, - утешил ее Игорь. - Легкий акцент - и все... - Никак не могу от него избавиться. Анька со своим управилась, а у меня не получается! - Но когда ты поешь, ничего незаметно! - Потому что я долго репетирую! - пояснила девушка. - Приходится тренироваться часами, а то и сутками, чтобы избавиться от украинского говорка. Но еще больше времени уходит на то, чтобы добиться нужного звучания! - А я думал, что вам, артистам, достаточно вдохновения!.. - Репетиции, репетиции и еще раз репетиции - вот что у нас называется вдохновением. Талантливым, правда, репетировать приходится меньше, но и они пашут, как лошади. Ведь эстрадный номер - не только голос, но и умение эффектно подать себя! Многое к тому же зависит от уровня и денег продюсера. - Так ты, оказывается, не талант! - с деланным разочарованием в голосе протянул Игорь. - И как это меня угораздило... Договорить он не успел - Маша больно царапнула его руку и добавила грозным шепотом: - Поиздевайся еще... Знаешь, как меня в "желтой" прессе называют? - Нет, - соврал Игорь, потирая руку и невольно косясь на столик, где лежали газеты, обильно напичканные сведениями о похождениях "Неваляшек". - Ну и темнота-а, - вздохнула девушка. - Тигрицей меня прозвали, вот как! - Это еще почему? - Потому что в постели я люблю царапать когтищами различные части тела своего партнера. Три дня назад, например, я исполосовала спину секс-символу нашей эстрады Андрею Шубину... - Ты серьезно? - Игорь невольно отстранился от девушки. - Когда же это ты успела? Ведь мы всю ночь были вместе. - Успокойся! - засмеялась Маша, возвращая Игоря в прежнее положение. - Это выдумка. А ты что, ревнуешь? - Им за такие выдумки надо по тому самому месту настучать! - с возмущением заметил Игорь. - Не надо им ни по чему стучать, - рассмеялась Маша. - Эту чепуху им нарочно подбросили продюсер Шубина и наш Вовчик. Они совершенно правы. Когда у артиста нет особых талантов, нужно продавать товар иного рода. А секс всегда в цене. - Зачем ты говоришь мне об этом? - спросил Игорь. - Хочу предупредить: не все правда, что пишут об артистах... и обо мне, в частности. Имидж имиджем, но мне не безразлично, что обо мне думает близкий человек. - А разве твоя подруга Аня не встречается сейчас с каким то медиамагнатом? - Значит, ты все-таки читаешь газеты! - отметила Маша. - Этот "медиамагнат" - наш Вовчик... Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос. Ты меня ревнуешь? - Ревную, - не стал скрывать Игорь. - Может, это и глупо, но на моем месте ревновал бы каждый. - Здорово, что ты умеешь ревновать, - заключила Маша, перебравшись на подоконник. - Скажу честно: твое неизменное спокойствие немного меня настораживало. Прости, порой ты бывал похож на робота. На красивого, умного, совершенного и поэтому жестокого робота, который даже в постели решает какую-то задачу. Хотя, может быть, именно своей отрешенностью ты и сразил меня наповал... - Так ты, оказывается, сражена наповал? Ловлю тебя на слове!.. Посмотрев в глаза девушки, он понял, что на эту тему шутить не стоило. - Иди ко мне! - чуть слышно сказала Маша. - Что? - Я говорю, подойди ко мне ближе. Он сделал полшага навстречу и сразу же попал в ее жаркие объятия. Маша сейчас и впрямь напоминала тигрицу, вцепившуюся в свою добычу. Жертва какое-то время сопротивлялась, считая, что неприлично устраивать эротический спектакль возле открытого настежь окна, но с каждым новым поцелуем, с каждым новым прикосновением сопротивление ослабевало. Жертва окончательно сдалась, когда грозная тигрица отпустила ее шею и распласталась на подоконнике. До этого момента Игорь не предполагал, что в его любимом ночном пейзаже может чего-то не хватать... Убийство на перспективу Трехмиллиметровый в диаметре металлический шарик на широкой ладони капитана Панфилова казался совсем крошечным. Что это за шарик, Валентине Глушенковой было ясно. Не вполне понятна была радость, с которой Анатолий его демонстрировал. Можно подумать, что с помощью этого кусочка свинца Панфилову удалось схватить убийцу или как минимум определить мотивы преступления. - Вот в нем-то все и дело! - Я почти не сомневалась, - сказала Валентина. - И где же ты его нашел? - Под подкладкой пиджака Елены Самохиной! Правда, входное отверстие обнаружить не удалось - пиджак на спине в нескольких местах порван... - Так, может, этот шарик вовсе и не пистолетный, - засомневалась Глушенкова. - Может, это деталь от какого-то развалившегося подшипника и за подкладку она залетела уже после падения Самохиной с платформы? - Нет, нет, нет! - стоял на своем Анатолий. - Это свинцовый шарик для пневматического пистолета марки "Кольт" или "Смит-Вессон". Жаль, что баллистической экспертизы для пневматического оружия еще не изобретено и определить с точностью, из какого именно ствола стреляли, невозможно!.. - А насчет того, кто именно нажал на курок, у тебя есть какие-нибудь соображения? - поинтересовалась Валентина. - С точки зрения законов физики, - спрятав шарик в пакетик и в карман, рассудительно заметил Панфилов, - сделать это могли четыре человека: пенсионерка Капитолина Дмитриевна Звягинцева, кто-то из молодоженов Стариковых и тот неизвестный, который стоял в метре от них и невозмутимо читал детектив. - В убийцу-пенсионерку мне что-то не верится. Молодожены, пожалуй, больше подходят, да и позиция для стрельбы у них была идеальная. Впрочем, как и у того неизвестного... Кто-нибудь из свидетелей успел его рассмотреть? Лицо Анатолия расплылось в довольной ухмылке. - Приметы этого человека тебе знакомы: черные джинсы, черная рубашка с длинными рукавами, кучерявые волосы, кавказский тип лица, мощное телосложение и огромный рост. - "Человек-гора"?! - Судя по всему, да! - Вот так сюрпри-из... - протянула Глушенкова. - Но что-то уж больно все складно получается. - Для того чтобы все так сложилось, мы неплохо потрудились, - назидательно изрек Анатолий и тут же поправился: - Точнее сказать, ты потрудилась. - Не время еще пожинать лавры. Надо искать незнакомца. Мне кажется, что проще всего выйти на него через больницу. Наверняка там есть человек, который его знает. Собственно, я уже давно веду своего рода разведку. По моей просьбе Аркадий собирает все больничные слухи и сплетни, а вечерами подробно мне докладывает. На основе его рассказов я уже определила для себя круг подозреваемых. Их трое: две медсестры и один врач. Сегодня я намерена поговорить с ними. Посмотрим, что из этого выйдет. - Есть еще один любопытный факт, над которым я все время думаю, - сказал Панфилов. - Машинист злополучного электропоезда говорил, что до того, как он увидел упавшую на рельсы женщину, ему показалось, что между рельсами лежал какой-то предмет, на который она и прыгнула. Нечто, похожее на большую тряпку ярко-лилового цвета. Но говорил он об этом безо всякой уверенности: то ли было, то ли не было... - А среди вещдоков есть нечто подобное? - спросила Валентина. - Нет. Ничего, кроме той тряпицы, которую я нашел во время следственного эксперимента. Она скорее фиолетовая, чем лиловая. Маленький лоскут, который и заметить-то с большого расстояния невозможно. А машинист говорил о крупном предмете... Как думаешь, ему померещилось?.. - Могло и померещиться, - неуверенно сказала Валентина. - Но вполне возможно, что он видел какой-то полиэтиленовый пакет, который унесло с рельс на большое расстояние приближающимся поездом. - Это возможно. Анатолий встал из-за своего рабочего стола и принялся расхаживать взад-вперед по кабинету, что, по его мнению, способствовало мыслительному процессу. - Картина преступления вырисовывается довольно четко и выглядит следующим образом: некто, пока нам неизвестный, звонит Елене Самохиной на работу и сообщает что-то такое, из-за чего та, сославшись на недомогание, убегает с работы, ловит машину и мчится на платформу "Вознесенская". Там ей назначена встреча. И не где попало, а в каком-то определенном месте: скажем, возле последнего фонарного столба или напротив рекламного щита, которые висят на заборе. - Поэтому она бродила по платформе, словно искала, где бы свести счеты с жизнью? - Совершенно верно! Однако вовсе не она искала себе место для смерти. Его выбрал для нее убийца. Я очень долго думал, что именно может заставить, спокойную и уравновешенную женщину, каковой, со слов окружающих, была Елена Самохина, обмануть коллег, бросить работу и помчаться сломя голову к кому-то на свидание. Первой мыслью, конечно же, был мужчина! Бурный роман, сильные чувства и, соответственно, неадекватные действия! Неплохое объяснение для странного поступка, правда? Однако и подруги Елены Самохиной, и ее сослуживцы в один голос утверждали, что в последнее время Елена Васильевна ни с кем не встречалась. И вот тогда я понял: единственным поводом для неординарных действий могла быть ее дочь! А точнее, угроза Настиной жизни! На лице инспектора Глушенковой выразилось изумление. - Этот вывод я сделал не на пустом месте. Еще во время первого разговора с заведующей детским садом "Ласточка" я обратил внимание на одну вещь. Заведующая пожаловалась мне, что примерно с обеда в детском саду не работал телефон. Как потом оказалось, какие-то хулиганы обрезали провод. Сейчас мне кажется, что это было отнюдь не хулиганство! - Перед тем, как отправиться на встречу, Самохина несколько раз куда-то звонила, но без толку! - вспомнила Валентина. - Думаешь, она пыталась дозвониться до детского сада? - Почти уверен!.. Представь себе ситуацию: Елена Самохина снимает трубку и слышит примерно следующее: "Ваша дочь похищена. Ждем вас там-то и там-то не позднее чем через двадцать минут, иначе..." Что сделает в такой ситуации любая женщина? - Позвонит в детский сад, чтобы узнать, где сейчас ее дочь!.. - Но туда, как нам известно, дозвониться было невозможно, - продолжил Анатолий. - Поэтому Елене Самохиной оставалось только отправиться на встречу, которая так и не состоялась. Панфилов умолк. Молчала и Глушенкова. Оба прекрасно понимали, что они подошли к самому главному, к ватерлинии, которая разделяла видимую и подводную часть корабля под названием "расследование". Ниже ватерлинии, где-то в темных глубинах слабо мерцал ключ преступления - его мотив. Теперь он немного прояснился... Впрочем, хорошенько присмотревшись к Анатолию, Валентина поняла, что тайну мотив представлял лишь для нее. Какой-то едва уловимый блеск в глазах друга и тщательно подавляемая радость давали понять, что капитану Панфилову удалось опуститься ниже ватерлинии и увидеть, что творится под водой! - Не томи душу, колись! - не выдержала Глушенкова. - У тебя же на лице написано, что удалось откопать что-то интересное! - У тебя не взгляд, а рентгеновский аппарат! - усмехнулся Панфилов. - Я давно говорю: пора тебе перебираться к нам, в убойный отдел. Какой бы дознаватель или следователь из тебя получился! - Поближе к теме, пожалуйста! - Слушаюсь!.. Предположив, что Елену Самохину шантажировали, угрожая жизни ребенка, и в конце концов убили, я задался вопросом: зачем? Вымогали деньги? Но тогда зачем убивать, причем столь изощренно? Заставляли поставить подпись под каким-то проектом, против которого она выступала в своем департаменте по благоустройству и озеленению? Но никаких денежных проектов, которые бы она "зарубила" или собиралась "зарубить", не обнаружилось. Еще один вариант - месть. Но кто и за что мог мстить такой женщине, я просто не могу себе представить! Каких только версий и предположений я не строил. Пока не догадался, что Елену Самохину убили для того, чтобы ее место в комитете по благоустройству и озеленению занял другой человек. - А чем так привлекательно ее место? - полюбопытствовала Глушенкова. - Высокой зарплатой? Возможностью брать большие взятки или утверждать важные решения? Хозяин кабинета, очевидно, успел выжать все, что хотел, из затянувшейся преамбулы. С таинственным выражением лица он достал из стола аудиокассету и воткнул ее в магнитофон. - Сейчас ты услышишь беседу Елены Самохиной и некоего мужчины, который, скорее всего, и есть наш "человек-гора". После непродолжительного шипения из магнитофона донесся мужской голос с едва уловимым кавказским акцентом. "Здравствуйте, Елена Васильевна, - произнес голос. - Это вам!" "Спасибо, - ответил женский голос. - Какие красивые розы! Сейчас я найду для них подходящую вазу. А вы пока проходите, присаживайтесь. Может, чаю или кофе?" "Нет-нет, спасибо!" - ответил гость. Через несколько секунд разговор продолжился. "Мне посоветовал обратиться к вам один наш общий знакомый", - сказал мужчина. "Да, он звонил мне недавно и предупредил, что вы придете, - ответила Елена Васильевна. - Сказал, что у вас очень выгодное коммерческое предложение. Я внимательно слушаю". "Он рекомендовал вас как большого специалиста в области ботаники, - продолжил гость. - Дело в том, что я собираюсь заняться разведением и выращиванием редких цветов, кустарников и деревьев. Этот товар, как вы знаете, пользуется сейчас огромным спросом. Деньги и желание для того, чтобы удовлетворить этот спрос, у меня есть, а вот хорошего специалиста нет". "Но у меня сейчас есть работа, - ответила Елена Васильевна. - И она мне очень нравится!" "А сколько вам платят на этой работе, можно полюбопытствовать?" "Три тысячи рублей". "Это около ста долларов, если не ошибаюсь, - пренебрежительно сказал гость. - А я вам собираюсь предложить для начала пятьсот долларов в месяц! По мере развития бизнеса зарплата будет повышаться". Возникла пауза. Видимо, названная цифра дала Елене Васильевне серьезную пищу для размышлений. "Вы знаете, - произнесла она наконец, - ваше предложение очень заманчиво. Однако в моей нынешней работе есть один большой плюс - стабильность. А я слишком долго была безработной, чтобы пренебрегать таким плюсом. Так что извините, но вынуждена отказаться..." "Это ваш окончательный ответ?" - В голосе гостя сквозило раздражение. "Да, пожалуй". "А если я предложу вам восемьсот долларов?" "Извините, но я уже приняла решение!" "А тысячу?" - не успокаивался мужчина. "Неужели я вам так нужна? - удивилась Елена Самохина. - Ведь и кроме меня есть множество специалистов, которые с радостью пойдут к вам даже на меньшие деньги. А я, простите, так уж устроена: по мне, лучше синица в руке..." Новая пауза длилась минуты две. Первым заговорил мужчина: "Вы странная женщина. Вам представилась возможность сменить полунищенское существование на высокооплачиваемую работу, а вы отказываетесь! Но ведь у вас еще и дочь есть". "А при чем здесь моя дочь?" - несколько испуганным голосом спросила Самохина. "Она, насколько мне известно, серьезно больна, - продолжал мужчина. - Эта болезнь досталась ей от вас по наследству. Еще я знаю, что существует способ избавить ее от такого наследства. С помощью операции пересадки участка тонкого кишечника, не так ли?" "Вы очень хорошо информированы", - сухо и настороженно произнесла Самохина. "Да, неплохо. А еще я точно знаю, что вы мечтаете сделать ей такую операцию, но не можете. А не можете по самой банальной причине: нет денег. Я же предлагаю вам выход. Работая на меня, вы сможете оплатить операцию уже через три-четыре месяца!" "Вы словно дьявол-искуситель! - усмехнулась Елена Васильевна. - Но, похоже, не подозреваете, что существует тип людей, для которых деньги - это еще не все, хоть они и очень мне нужны. Когда тебе предлагают большие деньги - это очень опасно, смахивает на взятку, за которой прячется криминал. А у меня, как вы справедливо заметили, дочь на руках..." Снова воцарилось молчание. "Так вы скажете, зачем пришли на самом деле, или так и будете пудрить мне мозги сказками насчет высокооплачиваемой работы?" - не скрывая раздражения, спросила хозяйка. "Мое предложение - вовсе не сказки, - ответил собеседник. - Я действительно хочу создать фирму по разведению редких растений. Но вы правы: на вашем месте мог оказаться и другой ботаник. Я мог бы нанять любого из тысяч голодных и безработных, но мне нужны именно вы". "Это еще почему?" "Потому что очень и очень серьезным людям нужно, чтобы вы как можно быстрее оставили должность, которую занимаете сейчас! Им нужно, чтобы вы уволились из комитета по озеленению и благоустройству. Ферштеен?" "Нихт ферштеен! Зачем вам... то есть им это нужно?" "А вот это, дорогая Елена Васильевна, нам с вами знать не положено. Мое дело - довести до вас эту информацию, а ваше - выслушать и дать ответ". "И что эти ваши "очень серьезные" придумали на тот случай, если я не соглашусь?" - поинтересовалась Елена Самохина. "Вариант номер один: предложить вам взятку в размере ста тысяч долларов". "А вариант номер два?" "Мне бы очень не хотелось говорить о печальном! У вас такая милая дочурка!" "Что-о?! - воскликнула Елена Васильевна. - А ну-ка, вон отсюда! Слышите?! И заберите свой веник!" "У вас есть три дня, чтобы обдумать мое предложение", - произнес незнакомец. Эта реплика была последней в разговоре. - Откуда это у тебя? - спросила Валентина. - Нашел вчера в квартире у Елены Самохиной, - ответил Анатолий. - На кассете напечатана надпись: "На случай моей гибели". Во время первого осмотра я принял напечатанное за название симфонического концерта. Не мудрено, так как на соседних кассетах красовались надписи: "Реквием", "Воскрешение" и "Мертвый город"... - Насколько я понимаю, Елена Самохина могла сделать эту запись за три дня до своей гибели, - предположила Валентина. - Но почему она ее сделала? У нее что, хобби такое, записывать разговоры на магнитофон? - Понятия не имею. Возможно, она чувствовала, что разговор будет непростым, и решила подстраховаться. - Странно, очень странно... С чего она вдруг решила, что из всех ее разговоров именно этот нужно зафиксировать на пленке? - Может, почувствовала опасность? Наверное, преступники уже выходили с нею на контакт с какой-либо просьбой, но получили отказ. - Нет, Толя, ни в какой контакт они с Еленой Самохиной раньше не входили! - решительно возразила Глушенкова. - Преступники оказались столь умны и осторожны, что даже намеком не дали понять Елене Васильевне, ради чего затеяна такая сложная игра. Вероятно, они предполагали... нет, они были уверены, что получат отказ. А это значит, что еще до разговора Елена Самохина была обречена. Ей просто дали последний шанс! - Может быть, ты и права, - согласился Анатолий. - Но тогда получается, что преступники были осведомлены обо всем, что ее касалось, очень хорошо. Вспомни хотя бы слова незнакомца о Настиной болезни. Он ведь знал не только диагноз, но даже какая операция необходима. - Я думаю, мой сегодняшний визит в больницу прояснит источник такой информированности. - Согласен. Мне тоже кажется, что он именно в больнице. Если, конечно, "человек-гора" в свободное от убийств время сам не занимается врачебным ремеслом. - Давай-ка, Толя, еще покумекаем насчет мотивов убийства! - предложила Валентина. - У тебя есть какие-нибудь наработки? - Есть одно предположение, - ответил Панфилов. - Сразу же после смерти Елены Самохиной, как ты знаешь, я внимательно проверил все дела, которыми она занималась у себя на работе. Поиск, как известно, окончился ничем. Ничего крупнее посадки десятка деревьев вдоль дороги или переноса площадки для выгула собак с одного места на другое не обнаружилось. Вчера я снова посетил комитет по озеленению и благоустройству и был сильно удивлен. Два дня назад туда пришел такой проектище, какого в этой организации еще не бывало! Причем решающее слово в его утверждении за отделом, которым раньше руководила Самохина. Скажу тебе честно, прочитав сопроводительную записку, приложенную к чертежам, и зная о принципиальности и порядочности Елены Васильевны, я сразу же понял: будь она жива, этот проект нипочем бы не утвердила! - И что же это за проект такой? - нетерпеливо спросила Глушенкова. - Можешь сама полюбоваться! Словно студент, собирающийся показать преподавателю курсовой или дипломный проект, Панфилов извлек из-под стола длинный тубус и достал из него огромный чертеж. Когда белый ватман был развернут и разложен на столе, Валентина прочитала каллиграфически выписанный заголовок: "Торговый комплекс Д.О.М.". - Хорошее название! - отозвалась она. - А почему в слове "Д.О.М." после каждой буквы стоит точка? Это что, инициалы? - Да, - подтвердил Панфилов. - А чьи, ты выяснил? - Пока я расшифровал только одну букву. "М" - это Малицкий Станислав Георгиевич. - Ого! - удивилась Глушенкова, услышав фамилию очень известного бизнесмена. - Неужели тот самый? - Да, тот самый. - А как тебе удалось узнать, что это он? - Очень просто. Его строительно-монтажная фирма "Промстрой" - генеральный и единственный подрядчик. Кроме того, именно Малицкий является фактическим владельцем Средного рынка. - А при чем здесь Средной рынок? - снова удивилась Валентина. - А ты посмотри внимательно на чертеж. - Анатолий указал пальцем на правую верхнюю часть. - Это тебе ничего не напоминает? - Верно... Очень похоже на Средной. - Это он и есть - наш небольшой уютный рыночек! Правда, после реконструкции его размерам сможет позавидовать иной аэропорт. Перевоплотившись в торговый комплекс "Д.О.М.", он увеличится почти в семь раз. - И в какую же сторону? - Глушенкова вспомнила о том, что свободного места вокруг Средного не так уж много. - Во все стороны, - улыбнулся Анатолий. - При этом под ковш бульдозера попадет немало объектов. Например, березовая рощица, прекрасно оборудованная детская площадка, хоккейная коробка, два жилых дома и так далее. - Представляю, что сказала бы по этому поводу Елена Самохина! - Ничего бы не сказала! Она бы выбросила этот проект в окно. - Подумать только, - раздумчиво произнесла Валентина, - тот самый рынок, где эта женщина когда-то пыталась постигнуть азы коммерции, продавая шерстяные носки и варежки, стал причиной ее смерти... - Я, между прочим, давно обратил внимание, что слишком уж часто во время следствия всплывало слово "Средной". Сама посуди: Елена Самохина когда-то торговала на нем, то же самое делала ее подруга Антонина Зименко, а отец Насти и до сих пор связан с этим рынком. Глушенкова вдруг стукнула себя по лбу: - Эврика!.. Как же я сразу не догадалась! Это Петр Быстров!.. - Быстров? - с немалым сомнением в голосе спросил Анатолий. - То, что он держит на Средном две забегаловки, еще не основание зачислять его в сообщники убийцы. Он, конечно, мерзкий тип, но соучаствовать в убийстве бывшей возлюбленной... - А я и не утверждаю, что Быстров - соучастник преступления. Но вспомни, что сказал тот тип в самом начале беседы с Самохиной: "Мне порекомендовал обратиться к вам наш общий знакомый". На что Самохина ответила: "Да, он звонил мне и предупредил, что вы придете. Сказал, что у вас ко мне очень выгодное коммерческое предложение". А теперь подумай, какую репутацию должен иметь этот "общий знакомый" в глазах Елены Васильевны, чтобы та решила записать разговор с его протеже? - Похоже, ты попала в яблочко, - развел руками Панфилов. - Снимаю шляпу... Теперь самое время навестить производителя "нутряных" шашлыков. Заодно поинтересуемся, как у него дела с документами для опекунства. - Согласна, - ответила Валентина и посмотрела на часы. - Но тогда мы не успеем в больницу. Может, нам лучше разделиться? Ты пойдешь на рынок, а я - в больницу? - Ладно... Кстати, а что случилось с тем зайцем? - С каким зайцем? - Благодаря которому ты догадалась в тире о способе убийства, - пояснил Панфилов. - Ах, вот ты о чем, - улыбнулась Валентина. - Мне пришлось купить его. Теперь он живет на подоконнике в Настиной палате. - Повезло же ему! "Д.О.М." Рабочий день закончился намного раньше, чем обычно, но попасть домой Игорю предстояло еще не скоро. Это стало ясно, когда директор рынка, проходивший мимо его контейнера, вскользь произнес: - Запирай свое хозяйство, сдавай выручку и подходи к выходу. Я буду ждать тебя в машине. - Что-то случилось? - Танки в городе, - отходя от него, ответил Вадим. Игорь знал, что на языке железнодорожников "танками" назывались крупнотоннажные цистерны, скорее всего, речь шла именно о них. Оказавшись в машине Дементьева, он понял, что предположение было верным. - Из Осетии пришли два "танка" с водкой! Нужно принять их в производство, - сказал Вадим. Минут через двадцать машина достигла окраин и вынырнула за город. На третьем или четвертом километре Вадим остановился. - Выходим, - скомандовал он, открывая дверцу. Пройдя несколько сот метров, Вадим с Игорем остановились возле небольшого ангара, огражденного довольно высоким забором из металлической сетки. От взгляда Игоря не укрылось, что к этому месту шла вполне приличная гравийная дорога. К ангару можно было совершенно спокойно подъехать на машине. Вадим счел нужным объяснить: - Я прихожу сюда пешком, чтобы никто из рабочих не увидел мою тачку и не запомнил номер. К тому же предпочитаю проходить не через основные ворота, а через запасной выход. Из всех людей, что здесь работают, нам нужно знать только Кирилла - начальника производства и моего давнишнего приятеля. Знакомство с его подчиненными может плохо кончиться. Как только они очутились возле металлической двери позади ангара, навстречу им вышел высокий мужчина лет тридцати пяти в промасленной одежде. Ничто не выдавало в нем большого начальника. Вадим пошел к нему с протянутой рукой. - Привет, - буркнул мужчина. - Только давай без рукопожатий, а то я весь в масле. - Ты начал разливать моторные масла, Кирилл? - Какие, к черту, масла! Компрессор пытаюсь починить. Не дает положенную мощность, паразит! - А что, кроме тебя некому? - улыбнулся Дементьев. - Неужели твои работники не способны его отремонтировать? - У моих работничков мысль работает только в одном направлении: как бы чего спереть или половчее подзаправиться из дозатора!.. А это кто с тобой? - Игорь, мой заместитель, - ответил Вадим. - Я тебе о нем рассказывал. Теперь именно он будет заниматься водочными вопросами. У меня, как ты знаешь, строительство на носу. - Знаю, знаю. - Раз так, показывай хозяйство. Спустя минуту все трое уже находились внутри ангара, в маленьком, тускло освещенном кабинете с одним крохотным оконцем. В нем стояли три старых стула и обшарпанный стол. - А вот и мое хозяйство, - произнес Кирилл, кивнув на окошко. Заглянув в него, Игорь увидел любопытную картину. Половину ангара занимали две цистерны, видимо, те самые "танки", которые следовало принять в производство. Остальное пространство было заполнено какими-то странными аппаратами, похожими на доильные, с той лишь разницей, что они крепились на одной длинной горизонтальной балке, имели более внушительные размеры и располагались сосками вниз, а не вверх. То, что все эти чудеса техники пребывали в рабочем положении, догадаться было нетрудно: под ними серпантином вилась череда бутылок, которые после контакта с сосками наполнялись волшебным эликсиром - "главной движущей силой торговли", проще говоря, водкой. В небольшой сумке Дементьева запиликал телефон. - Алло, слушаю!.. - сказал в трубку Вадим. - Привет, Тимур... Что?.. Нет, я занят! С чего такая срочность?.. А по телефону нельзя?.. Ну ладно, сейчас приеду. Разговор длился не более двадцати секунд, но их вполне хватило, чтобы от бодрого настроения Вадима не осталось и следа. - Мне нужно вернуться на рынок, а ты побудь здесь, - сказал он Игорю. Вадим подошел к двери и остановился в нерешительности. - Впрочем, лучше поехали со мной! Съездили мы не напрасно: с Кириллом ты познакомился и все необходимое увидел. А посвятить тебя в финансовую кухню нашего водочного производства можно где угодно. - Совершенно верно, - поддержал Кирилл, заметно нервничая, поскольку принял перемену в Вадиме на свой счет. - Может, встретимся вечером у меня дома? Я баньку истоплю, девчонок приглашу... - Нет, лучше останься здесь, - распорядился Вадим. - Подготовь свой фургон и будь наготове. Не исключено, что придется срываться! Сказав это, Вадим открыл дверь и вышел из ангара. Игорь успел заметить, каким испуганным было лицо Кирилла, оставшегося выполнять производственную задачу. Вероятно, тот уже имел представление, что такое "срываться". Оказавшись в машине, Игорь с Вадимом долгое время ехали молча. Только когда автомобиль въехал в город, Вадим проговорил: - Открой бардачок. Там лежит мобильник. Со своим замом я должен иметь возможность связаться в любую минуту... Завтра, максимум послезавтра все бумаги по реконструкции рынка будут подписаны, и я начну заниматься подготовкой к строительству. Так что вечером всему персоналу рынка будет объявлено, что ты мой заместитель. Только давай договоримся сразу, чтобы я, набрав твой номер, никогда не слышал: "Абонент выключен или находится за пределами системы". Телефон должен быть всегда при тебе и всегда в режиме ожидания звонка. К тому же "за пределами системы" с этим телефоном оказаться просто невозможно: у него роуминг по всему миру. Имей это в виду. - Ясно... - А теперь поговорим немного о том, что ты видел в ангаре, - произнес Вадим, хотя мысли его явно витали где-то далеко. - Главная движущая сила торговли не просто водка, а левая водка. Не берусь определить, какой процент "левака" крутится в обороте по сравнению с фирменной продукцией. Знаю одно: среди моих знакомых, торгующих спиртным, нет ни одного, у кого "левак" водки не составлял бы, как минимум, половину оборота. - Не может быть, - изумился Игорь. - Может, Игорь, еще как может! - усмехнулся Вадим. - Говоря про левую водку, я вовсе не подразумевал кустарей-одиночек, которые смешивают спирт с водой в гаражах и подвалах... Я имел в виду вполне легальные и солидные предприятия, изготавливающие сотни тысяч декалитров зелья из дешевого спирта и не выплачивающих ни копейки налогов и акцизов со своей продукции. Таких предприятий тысячи. Большинство расположено на Кавказе, особенно в Осетии. Единственная проблема для этих водочных скважин - сбыт. Одним из вариантов сбыта стал разлив водки на местах с маскировкой под местную продукцию... Выглядит это примерно так: в столице или в другом городе подбираются люди, с помощью которых организуется нечто вроде разливных производств, куда крупными партиями доставляются либо спирт, либо уже готовая водка. Я лично предпочитаю второй вариант. Со спиртом больше мороки: нужна хорошая вода, фильтры и прочее... Эта водка разливается по бутылкам, на которые клеится этикетка любого из местных производителей. Слава богу, этикетки сейчас можно заказать практически в любой типографии. С хозяином типографии, которая делает этикетки