был без сознания. Но Майя не могла вспомнить. Она была в шоке. Ну что ж, Кис и это выяснит. Алексей хорошо запомнил дорогу, когда бородач вывозил их на своей машине в Москву, и теперь нашел Венин дом без труда. Не доезжая до указателя "Подлиски", он свернул на насыпную лесную дорогу, но вскоре съехал и с нее. Он остановил машину среди деревьев, - так, чтобы ее с дороги не было видно, - и осторожно выбрался наружу. - Замри тут, поняла? Писать захочешь - вон кусты. И сразу обратно в машину. Не вздумай радио включать. Все ясно? - Вот еще! - возмутилась Майя. - Я с тобой пойду! Чего это я тут сидеть буду? - Так, слушай внимательно: во-первых, командую здесь я. Как мент, как мачо и как "муж". Во-вторых, Веня улетает завтра в Штаты, у него впереди еще целый день, и я не знаю, что ему может взбрести в голову. Я с твоим хромоногим дружком еще до конца не разобрался, но ясно, что он дерьмо. А от дерьма можно ждать, чего угодно. Я не хочу, чтобы он тебя видел со мной. Я ему скажу, что сдал тебя на Петровку. - Он тебя убьет. - Это ему придется сильно постараться. - Лучше скажи, что я от тебя сбежала, потому что ты хотел сдать меня на Петровку! - Почему - лучше? - Да он в Америку не полетит! Останется, чтобы мне передачки носить! Нет уж, пусть улетает. - Не знаю, не знаю, куда он полетит. Может, это тебе придется передачки ему носить... - Постой, ты Веню подозреваешь, что ли? - Не доверяю, скажем так. - Но я не хочу сидеть в машине! - Тогда я тебя сейчас пристегну наручниками к рулю. И даже до кустиков не дотянешься. Майя надула обиженно губы и уселась, подобрав ноги, обняв коленки руками. - Убирайся. Надоел ты мне, сил нет, мачо, мент и "муж"! - Что, уже пора разводиться? Вот оно, женское непостоянство! И недели не прошло, как мы "поженились", а я тебе уже надоел! "Сердце красавицы склонно к изменам..." - пропел он и аккуратно захлопнул дверцу. Майины глаза из-под челки парика проводили его до поворота, но Кис ни разу не обернулся. Почему-то сердце ее болезненно сжалось. "Дура, - сказала она самой себе негромко, - что ж ты в нем нашла?" Алексею очень хотелось обернуться и помахать ей, - он понимал, что в машине посреди леса сидеть ей будет неуютно и может быть даже страшновато... Но на самом деле здесь она была в куда большей безопасности, чем в любом другом месте, включая его дачу. Он уходил, оставляя ее в машине среди деревьев, - коленки под темной юбкой, обвитые тонкими руками, зеленовато-голубые глаза из-под дурацкой каштановой челки... Он так и не обернулся до самого поворота. Сердце его болезненно сжалось. Он сам не знал, почему. Вернее, не хотел знать. x x x Ворота были, по счастью, открыты. Кис порадовался: ему как раз очень хотелось застать Веню врасплох. Алексей убедился, что телефон по-прежнему занят: значит, Веничка все еще сидит на интернете. Вот и чудненько, то-то удивится незваному гостю! Глядишь, и поразговорчивей будет. Во дворе его Нива и Майин Смарт мирно стояли рядышком. Он коснулся своей машины, проходя мимо, словно хотел сказать: "Я тебя не бросил, это только на время, я вернусь". И поймал себя на смутной мысли, что примерно такие же слова он хотел бы сказать Александре... Он вошел в дом и тихонько заглянул в гостиную и на кухню. Вени не было, что подтверждало его предположение: сидит, трудяга, у компьютера в подвале. Кис осторожно потянул на себя дверь и крадучись спустился вниз. Вот и компьютер виден, какое-то интернетовское окошко на экране, он был прав, а Веня... Но Вениамина, как это ни странно, у компьютера не было. Уже не таясь, Алексей окинул взглядом кабинет. Сейфовые ящики были выдвинуты, бумаги и дискеты в них перерыты. Веня что-то в спешке искал? Или у него искали? Кис вернулся наверх. На этот раз, он заглянул во все комнаты. Пусто. Как это прикажете понимать? Он присел в кресло, закурил, стряхивая пепел в целлофановую обертку от пачки. Проверил пистолет - Макаров, который он отобрал у Майи, был на месте, в кармане. Допустим, Веня ушел. В магазин, например. Но почему связь не выключил? Она дорого стоит... Разве что его работодатели платят? Но почему тогда дом не заперт? И ворота? Он загасил сигарету и положил окурок в ту же обертку, которую спрятал в карман, - нечего тут лишние следы оставлять. Вышел на крыльцо, осмотрелся. Ворота были приоткрыты. Странно. Алексей, кажется, их притянул за собой... Да, точно, он всегда аккуратен с дверьми, профессиональная привычка. Веня вернулся? Кис тихо спустился с крыльца. Двор хранил безмятежное спокойствие. Детектив заскользил вдоль стенки, осторожно завернул за угол, - никого. Так же прижимаясь к стене, он обогнул весь дом, зорко всматриваясь в сад. Не обнаружив ничего подозрительного, он снова заглянул в дом: но нет, Веня не вернулся, внутри было все так же пусто и тихо. Стараясь не шуршать гравием, он подкрался к воротам. Выглянул в створки: дорога казалась пустынной. Держа пистолет наготове, он протек в щель между створками и быстрым движением направо-налево огляделся. Никого. Кто же створки оставил приоткрытыми? Не он, точно не он! Вдруг стало страшно за Майю. Что, кто здесь рыщет? Бежать к ней! Но и загадочное отсутствие хозяина ему не нравилось. Алексей словно боялся оставить этот дом, будто в его отсутствие он мог наводниться привидениями... Кис несколько секунд помедлил, не зная, в какую сторону бежать. Наконец, решился и проскользнул обратно во двор, чтобы заглянуть еще и в гараж с сараем для очистки совести, а уж потом вернуться к Майе. Он начал с гаража: если машина на месте, то придется ему всерьез задуматься о причинах отсутствия Вени... Лучше бы он этого не делал. Кис был не из пугливых, но душераздирающий крик за спиной заставил его вздрогнуть всем телом едва ли не больше, чем зрелище, представшее перед его глазами. Как он не выстрелил от неожиданности в эту кретинку, которая стояла за его спиной и орала во всю глотку, трясясь от страха, - бог ведает только. Он зажал Майе рот, шлепнул по попке: "Встать у ворот и ни с места, ясно?!". Для пущей убедительности махнул пистолетом перед носом: "Ну, живо! И не звука! Кто тебя сюда звал, бестолочь!" Как только Майя выполнила его приказание, - уселась на землю у ворот и, вся дрожа, уставилась на него дурными глазами, - он вернулся к гаражу. У двери обернулся: Майя все так же сидела на земле, раскинув ноги и опустив руки, как тряпичная кукла. "Вот наказание на мою голову", - проворчал Кис, впрочем, скорее, чтобы самому собраться с духом. Он вошел, зажег свет и прикрыл за собой дверь. У противоположной стены, раскинув руки, стоял Веня с окровавленной бородой, глядя мертвыми глазами прямо на него. А то, что Веня мертв, Алексей понял сразу: в его тело была вдавлена машина, Венина же Ауди. Странно, что мертвец сохранял вертикальное положение... Приблизившись, он понял, почему, и противные мурашки побежали по спине. Веня был распят. В его ладони были вбиты крупные столярные гвозди. Его черные с проседью волосы, забранные в хвост, были прибиты к стенке, удерживая голову. Лицо, шея, обнаженный торс были в ранах и кровоподтеках. Кис коснулся. Тело еще не до конца остыло. Надо думать, под утро гости приходили... Он погасил свет и вышел из сарая. Поднял у ворот Майю, и почти поволок ее за собой к машине. Увиденное было настолько страшным, что выбило из его головы все мысли, кроме одной: хорошо, что он вовремя увез отсюда девчонку. Он ведь и Вениамина предупреждал... Не послушался, бородач... В Москве Кис из первым делом позвонил Сереге из автомата, - своим мобильным, добытым для них Веней, он лишний раз пользоваться избегал и предпочитал держать его выключенным: у пижона Сереги водились всякие прибамбасы в виде определителей и автоответчиков. Серега вскинулся, как ненормальный: где, что, куда, откуда? кончай, блин, дурака валять, сыщик хренов! Прямо вот чтоб сию минуту с девчонкой явился, сукин кот! - Заткнись, - устало сказал Кис. - Записывай адрес... Там труп хозяина. Мы у него скрывались до позавчера... Он там же где-то и киллера, который покушался на Майю, в леске закопал, не знаю где. И машину, скорей всего, припрятал. Ищи, Серега. И, не слушая град проклятий и восклицаний, повесил трубку. - Есть хочешь? - спросил он Майю, вернувшись в машину. Нет, она не хотела есть. - Мороженное хочешь? Нет, она не хотела мороженное. Ну что ей еще, леденец на палочке предложить? - Дай мне сигарету, - вдруг попросила Майя. Ого, взрослая, оказывается, девочка, не леденец, а сигарету хочет. - Ты же не куришь! - Бросила год назад. Теперь, кажется, опять закурю... - "Курить - здоровью вредить" - сварганил Кис назидательную банальность. - Сигарета - лучший друг человека, - ответила ему Майя с грустной улыбкой. Несколько минут они курили в молчании. Кис пытался обдумать ситуацию, но голова бастовала. Наконец, он тронул Москвич и направился к министерству, где работал Лермит. Он позвонил снизу по внутреннему телефону - это всегда надежнее, чем по городскому, секретарши в таких случаях куда покладистее: вот он, уже пришел, уже стоит внизу, мается, бедный, жаждет встречи со старым приятелем, в Москве проездом... Так оно и вышло: секретарша, купившись на "старого приятеля", спустилась в приемную и тихим голосом объяснила: несчастье случилось, Лермит в больнице. Какое несчастье, не сказала, но адрес больницы дала. В больнице Кис, удачно попав в приемные часы, отправился навестить "старого приятеля". Открыв дверь нужной палаты, он сразу же ее и закрыл, извинившись, что не туда попал, - все, что ему было нужно узнать, он узнал в одно мгновенье: Лермит был, без сомнений, сильно избит. Подробностей Кис не стал выяснять, да они ему были и не нужны. Он вернулся к машине в крайней степени задумчивости, рассеянно ответил Майе на ее расспросы, и они снова тронулись в путь. На этот раз Кис остановился у какого-то киоска с компьютерными хитроумностями. Продавец спросил у него расширение файла. Хрен его знает, какое расширение, Кис не помнил, ну это же так просто, - видеопленка, перекачанная в компьютер! "Просто! - бурчал продавец, перебирая диски - это совсем не просто, чтоб вы знали, это требует специального цифрового декодера..." Перепалка закончилась тем, что Кис купил сразу несколько дисков с разными утилитами на все случаи компьютерной жизни. - Я голоден, - заявил он, вернувшись, наконец, в машину. - Пойдем куда-нибудь, перекусим. - Никого не могу видеть... Поехали домой. В смысле, на твою дачу, - поправилась она. - Я тебе приготовлю ужин... x x x Майя удивила его кулинарными способностями, поджарив две великолепных отбивных. Это, если кто не знает, дело весьма тонкое: никак нельзя ни не дожарить, ни пережарить. Тут нужный момент надо суметь уловить! Ужин, однако, несмотря на удавшийся деликатес, прошел довольно мрачно. Кис открыл бутылку грузинского вина (он бы предпочел водку, да Майя ее не пила), они помянули Веню. Разговор не клеился. Закончив есть, они взяли бокалы и бутылку и пошли допивать вино на террасу. Света под оранжевым абажуром с бахромой не зажигали: того требовало состояние души, а также благоразумие, - в темноте окрестности вокруг дома хорошо просматриваются, чуть какое движение, - Кис сразу заметит. Веню пытали, это ясно. И что выпытали? Высчитывают ли уже адрес дачи детектива Кисанова? - Веню тоже из-за меня, да? - тихо проговорила Майя в темноте и запила свой вопрос вином. Огонек сигареты в ее пальцах дрожал. - Из-за его собственной дурости. Я ведь его пять раз предупреждал. Мудак. - О мертвых так не говорят. - Прости. - Я не могу так больше жить. Всех вокруг меня убивают. Из-за меня. - Перестань. - Не могу, не могу! - Она положила голову на руки и зарыдала. Алексей встал со своего стула, обошел стол, легко подхватил Майю и усадил ее к себе на колени. Она ткнулась в его грудь, содрогаясь от плача. Он молча гладил ее по волосам, по ее золотистым волосам, - парик, едва войдя, она зло зашвырнула в угол. Не поднимая лица, Майя протянула руки и обвила его шею. Он поцеловал ее в макушку. - Пошли на Петровку, к ребятам, - тихо проговорил он в ее волосы. - У меня слишком мало информации, пойми. Мне нужны результаты экспертизы, мне нужно переговорить со свидетелями, без реального следствия я не могу продвинуться. Но я, вместо того, чтобы добывать информацию, выполняю, по сути, функцию твоего охранника. Ситуация стала очень опасной, Майя... - Нет! - Майя соскочила с его колен. - Нет, Алеша! Ну, неужели ты не понимаешь? - Понимаю: ты боишься. Но у нас есть покушение на тебя, убийство Бориски, убийство Вени и документы из Борискиного компьютера. И, хотя все это еще не является прямыми доказательствами, - но мы сможем направить поиск в нужную сторону и очень быстро размотаем этот клубок... Вот увидишь! Майя смотрела на него почти с состраданием. Она сделала шаг к нему, обхватила его голову руками, прижала к груди и прошептала: "Ну подумай, вспомни, когда ты передал своему Сереге информацию о киллере?" - Три дня назад. Через Александру, - удивился Кис. - Правильно, за два дня до смерти Вени... И ты сказал, что меня пытались убить. "Пытались" - значит не убили. И, если к тому времени заказчики еще пребывали в недоумении, куда подевался киллер, почему не появляется с отчетом о выполненной работе, - то после твоего сообщения они это поняли. Два дня - достаточный срок, чтобы информация дошла от Касьяновой через Петровку - к заказчикам. И убийцы отправились к Вене. Кис высвободил голову из Майиных рук и посмотрел на нее со странным выражением. - Ты хочешь сказать, что Серега...? - Серега твой или кто-то из его коллег, - но ты же сам видишь... После того, как ты связался с ними в первый раз и попросил своих верных друзей аккуратно потрясти наших знакомых, - киллер наведался сначала к Бориске, оставив за собой его труп, а потом ко мне... Хорошо, что с моим трупом вышла промашка, - усмехнулась она. - После второго твоего выхода на связь с Серегой убийца - или убийцы - посетили Веню. Что с ним сделали, ты сам видел... В глазах ее стали опять накапливаться слезы, и Алексей поспешил протянуть ей новый бокал вина, в надежде, что алкоголь расслабит ее и успокоит. - Сегодня ты снова звонил своему другу, - проговорила Майя, сделав глоток. - Чего нам теперь ожидать? Может, твою дачу уже окружают? Может, нам нужно бежать и прятаться в лесу до рассвета? Или мы уже безнадежно опоздали? ... Тихий треск ветки в саду прозвучал для Киса как выстрел. Сердце его забилось - от страха, да от страха, что друзья могли предать. Он не мог в это поверить, он не хотел в это верить! Но... - Зайди в дом, - прошептал он. Майя скользнула с веранды в комнату, и Алексей приблизился к стеклу, зорко вглядываясь в темный сад. Треск повторился, - едва слышный, легкий, но вполне отчетливый. Ничего не было видно, никого не было видно. Он, потрогав пистолет в кармане, открыл дверь на улицу, постоял. Тихо. Спустился с деревянного крыльца в четыре ступеньки. Тихо. Сделал несколько осторожных шагов в ту сторону, откуда донесся звук. Что-то зашуршало, засуетилось в кустах жасмина, и прямо на него выскочил ежик и засеменил по дорожке. Майя негромко засмеялась на крыльце. Кис с облегчением повернулся: "Вот видишь, это всего лишь ежик!" - Пока всего лишь ежик. Кто следующим в гости пожалует? - Ложись спать, Майя. Никто не пожалует, уверяю тебя. Ложись. Хотел бы он сам верить собственным словам... Майя послушно ушла, а Алексей тщательно закрыл все ставни, проверил замки, погасил везде свет: на случай, если кому взбредет в голову, что Кис мог увезти беглянку на свою дачу, он решил придать своему пристанищу нежилой вид. Он включил в темноте свой компьютер, установил с купленных дисков программы и стал открывать одну видеозапись за другой. Ни одно из увиденных им лиц ему ни о чем не говорило. На черно-белой пленке, - скорей всего, с камеры наблюдения поста охраны (или встроенной кем-то камеры-шпиона?), - были засняты сцены подписания и передачи каких-то бумаг, денег, пожатия рук, обмена репликами. Камера была фиксированная, люди выходили из кадра, входили, бумаги были видны издалека, многие напоминали списки (женщин для отправки в бордели?), но при специальной технике их, скорей всего, можно будет увеличить до читабельных размеров. Ясно, что все заснятые лица и сцены имели отношение к одному общему делу, которое, тем не менее, прямо нигде не было названо, - конспирация соблюдалась грамотно. По всей видимости, эти физиономии должны соответствовать фамилиям в Борискиных документах, и таким образом вместе они составляли вполне увесистый компромат. Потом в кадре возник вход в какое-то здание, на этот раз в цвете, кто-то снимал ручной видеокамерой. Театр, пустой зрительный зал. Камера двинулась за кулисы, миновала коридор с гримерными и "вошла" в дверь, за которой оказались театральные склады. Дальше камера снимала из-за большого фанерного ящика, на котором крупно и размыто была видна надпись "не кантовать", и выхватила двух человек, вернее, полтора, потому что один наполовину был скрыт ящиком. Они о чем-то говорили, - специалисты по звуку смогли бы, наверное, расшифровать их диалог, но без техники разобрать слова было невозможно. Затем оба двинулись к противоположной стене и принялись переставлять ящики. Добравшись до нижнего, они его вскрыли. Из него были извлечены довольно объемистые пакеты. Тот, что справа, разрезал ножом веревки, вскрыл упаковку и вытащил из пакета шахматные фигуры. Ножом он открыл низ коня и высыпал на подставленную ладонь своего собеседника белый порошок. Тот лизнул кончиком языка и кивнул. Далее происходила сцена передачи денег, в кадр задвинулась охрана, и уже ничего нельзя было рассмотреть за их спинами. Впрочем, самое главное уже было заснято... Последняя запись зафиксировала ужин в ресторане, так же в цвете. Некоторые лица уже были знакомы по предыдущим записям, были и новые. Одно из них Кис узнал: это был его старый знакомец со времен, когда Алексей работал на Петровке. "Знакомец" принадлежал к Солнцевской группировке, а солнцевские, между прочим, давно и хорошо засветились в Европе и по наркотикам, и проституции... Тосты за успех, объятия, поздравления, - собравшиеся праздновали какую-то удачно завершенную сделку. - Это Кузя, - раздался сзади Майин голос. Положительно, она умела возникать в пространстве, будто материализовалась из него прямо за его спиной. Кис обернулся. - Кузя? - Кузен мой, Лазарь. Вот он, смотри, - она ткнула ноготком в экран компьютера. - Неужели ты его не узнаешь, он же известный актер! Конечно, Кис его узнал. Актеров в последнее время развелось немыслимое множество, и все они, едва появляясь на экране, оказывались уже каким-то образом "известными", - во всяком случае, именно так их представляли в бесконечных рекламных роликах и передачах. Если фамилия Кузи-Лазаря Алексею ни о чем не говорила, то лицо он признал: не так давно этот актер играл в длиннющем низкокачественном телесериале. Кис фильм не смотрел, но реклама с физиономией этого сладенького брюнета успела набить оскомину. - А вот эти двое, - Майя указала на другие два лица, - это те самые, чей разговор я подслушала, когда они были у нас в гостях! Алеша, Лазарь - единственный, кто может нам помочь! Он хорошо знаком с этими людьми, и сможет узнать, кто меня заказал! Надо ехать к нему, слышишь! Только лучше мне ехать одной... При тебе, боюсь, он ничего не скажет. - Или за мою невинность опасаешься? - усмехнулся он, вспомнив вчерашний разговор Майи с кузеном по телефону. - Я тебя одну никуда не могу отпустить, и не мечтай. Майя довольно улыбнулась, будто ей сделали комплимент. - Так мы поедем к Кузе вместе? - Поедем, раз ты считаешь, что он может нам дать информацию. - Я ему позвоню сейчас. - Полночь! - Да у него только день начинается! Кис включил сотовый и протянул Майе. Она набрала номер. Пьяный баритон кузена отчетливо донесся до Алексея: "А, привет, хулиганка! Слушай, хорошо, что ты позвонила! Я решил тебя моим имидж-мейкером сделать! Это же гениальный ход! Как ты додумалась, сестренка? До сих пор успокоиться не могу, что самому в голову не пришло! Такая реклама! Пойдешь ко мне работать? А, слушай, я серьезно, ты же сама жаловалась, что надоело дома сидеть, так давай..." Майе с трудом удалось вставить несколько слов и договориться о встрече назавтра. Она положила телефон на стол и взяла Алексея за руку. - Скажи мне, все будет хорошо? - Обязательно. - Он не убрал свою руку. - А сейчас спать? - Спать. - Спокойной ночи, Алеша, - сказала она, все еще не выпуская его руки. - Спокойной ночи... Пауза. Майя смотрела на него, словно учуяла, что он хотел что-то добавить. - Ты... Ты не боишься спать одна? - выговорил Кис. - Боюсь. Пауза длилась. "Решись!" - говорили ее глаза. Наконец, он с трудом произнес: - Не бойся. Я буду рядом. Она усмехнулась и ушла. Он остался сидеть у компьютера. Ему было стыдно за свою слабость. Только он никак не мог понять, в чем она, слабость: в том, что он хочет быть с ней, - или в том, что он не смеет быть с ней... Он слышал, как скрипнула кровать в другой комнате. Майя не спала. Ждала его? Кис встал со стула. Постоял и сел обратно. Зажал голову руками, пытаясь отогнать мысли о Майе. Снова скрип кровати, на этот раз более продолжительный. Майя встала. Вот и тихие шаги босых ног. Голова его поплыла. Ему не хватало воздуха. Сейчас она откроет дверь... И он знал, что крепость будет сдана, и белый флаг уже выброшен, уже покорно и позорно висит на виду, смиренно развеваясь навстречу победительнице. Дверь тихо открылась, и Майя безмолвно возникла на пороге, глядя на него огромными, зовущими глазами. Алексей встал и распахнул руки. Ему показалось, что она взлетела, роняя плед, как ненужную шкурку, и впорхнула в его объятия. И вот тогда, когда они плотно сомкнулись у нее на спине, когда он вжал ее тело со всей силой в себя, - вот тогда-то он и зазвонил, их мобильный. Номер которого они не давали никому. Они замерли, не разнимая рук, словно звонок проткнул их, как бабочек в коллекции, невидимым стержнем. Кис вспомнил, что не выключил телефон после того, как Майя говорила с кузеном. Телефон затих. Кис, выпустив Майю из мгновенно остывших объятий, подошел к столу, взял сотовый в раздумье. Если у Кузи стоит определитель, это мог звонить он. Телефон зазвонил в его руке с новой силой, будто звонивший точно знал, что его непременно должны услышать. Алексей решился и нажал на кнопку соединения. Молча прислушался. - Кис? Кис, это ты? Не молчи! Кис, ответь! Это был Серега. - Я здесь. - Ну, наконец-то! - выдохнул Серега. - Откуда у тебя этот номер? - Ну ты даешь! Совсем башку снесло, да? Ты же звонил Борису! Там же этот номер зафиксировался! Мы же проверили, на кого он выдан! Подъехали к мужичку, он объяснил, что оформил сотовый по просьбе Вениамина Смирнова, а остальное дело не хитрое сообразить! Алексей похолодел. Как он мог допустить такую оплошность! Не стереть номер их мобильного с определителя! Он его не узнал, вот в чем дело! Он не помнил номер их сотового, он его никогда не набирал... - Да только ты, говнюк, телефон выключенным держишь! Хорошо, хоть сейчас дозвонился до тебя. Кис, дело серьезно, слышишь? У нас тут мобилизация полная! Щедринская с тобой? Кис растерялся не на шутку. Впервые за много лет он боялся сказать Сереге правду. Но соврать другу было выше его сил. - Со мной. - Вы где? Он медлил, он искал подсказку в Майиных глазах, но они смотрели на него с отчаянием тонущего, и подсказки в них не было. - На моей даче. - Не двигайтесь. Мы сейчас приедем. Нам Щедринская очень нужна. Кис, слышь, не двигайтесь! - Вы ее задержите? - Не без того. А что ты хочешь, тут такая заваруха, мокряк на мокряке, да и с ней до сих пор не понятно. А ты чего, у нее в заложниках или в охранниках? Да не боись, ей у нас только спокойней будет. И нам тоже, а то за этой малышкой кровавый хвост тянется. Ладно, при встрече поговорим. Жди, мы минут через сорок подтянемся с Димычем! Кис выключил телефон и посмотрел на Майю. Она одевалась. Он тоже стал одеваться. Мысли путались. Серега едет на сюда. Серега, старый друг Серега. Со старым другом Димкой. Майя молча ждала его решения. - Быстро, сказал Кис, - с вещами на выход. Через пять минут он уже завел Москвич и они растворились в ночных проселочных дорогах. На запертой двери осталась белеть записка: "Приду сам, когда найду доказательства". Он молчал, вглядываясь в темень. Он понимал, что сегодня сделал - не хотел, не предполагал, но сделал! - выбор в пользу Майи. Между любимой женщиной и Майей. Между другом и Майей. Между самим собой - и Майей... Все, все его убеждения, все его принципы, все его представления рухнули в этот вечер. Он изменил любимой женщине и заподозрил друга в измене. В эту фразу можно было бы дважды вставить слово "почти", - но Алексей не хотел прятаться за словом. Прав ли он? Кис не знал. Но чувствовал, что Майя стала ему слишком дорога, чтобы он мог пожертвовать ею. Она молча курила, стряхивая пепел в окно. - Я встану где-нибудь в лесу, поспим немного, - сказал Алексей. - Поехали к Кузе. Прямо сейчас. - Не поздно? - Нет. Майя назвала адрес, Кис развернулся и направился в сторону Москвы. x x x Дверь отворилась, и высокий лохматый брюнет с нежными коровьими глазами выкинул навстречу Майе длинные руки в широких халатных рукавах: - Дитя, сестра моя! Прошу в мои края!* - громогласно продекламировал красавчик и распахнул свои объятия, вслед за коими распахнулись и полы шелкового халата, обнаружив весьма кокетливые трусы бордового, в тон халату, цвета, где на самом интересном месте было вышито золотом " Love me "* - Сестренка! А кто это с тобой? Кузя с недвусмысленным любопытством рассматривал Алексея. - Алексей Андреевич Кисанов, частный детектив. - Тот, которого ты выкрала из-под носа у Усачева? Браво, сестренка! Проходите, Алексис, не стесняйтесь, здесь все свои! - Не помешаю? - изощрился в вежливости Кис. - Ну что вы, ну что вы, - кокетливо произнес Лазарь, - какие церемонии, право! За счастие почту ваше присутствие! Они вошли в белую гостиную - белые стены, белый рояль, белые шторы, белая мебель. Кузя-Лазарь поспешил вперед - прикрыть дверь в соседнюю комнату, где на необъятной фиолетовой постели просматривались два мужских силуэта. - Что стряслось, зайка моя? - Кузя уселся, закинув голую волосатую ногу на ногу. Бордовый шелк его халата элегантно приземлился на белую кожу кресла. - Что привело тебя ко мне посреди ночи? Майя принялась сбивчиво рассказывать события последних дней. Кузя слушал молча, один раз только встал, чтобы прикрикнуть на своих дружков, слишком шумно резвившихся в соседней комнате. - Так, все понял, - сообщил он, когда Майя умолкла. Он скрутил сигарету из "травки" и затянулся, выпустив вонючий дым горящего сена. - И чего ты хочешь от меня, дорогая? Что я могу для тебя сделать? Проси! - он выкинул вперед руку с куцей самокруткой между пальцами жестом римского императора. - Лазорик, ты можешь узнать, кто меня заказал? - Майя сложила молитвенно руки. - Для меня единственное спасение - найти тех, кто убил Марка и теперь охотится за мной! - Девочка! - громогласно возопил Лазарь и, вскочив с кресла, крупно зашагал по комнате, картинно воздев руки. - Де-воч-ка! Скажи, почему ты пришла ко мне? - Драматически повысил он голос, заполнив комнату модуляциями сочного баритона. Кис порадовался, что не смотрел фильм с его участием. Майя молчала, не понимая, к чему клонит двоюродный брат. - Алексис! - воскликнул Лазарь, - Что вам сказало это дитя? - Он крутанулся, всполошив шелк халата, в сторону Майи, чтобы направить на нее указующий перст, - Что оно пролепетало, перед тем, как привезти вас ко мне? - Что вы общаетесь со многими влиятельными людьми и сможете разузнать интересующую нас информацию, - Кис едва сдерживал улыбку. - Вот именно, Алексис, вот именно! С влиятельными, с влиятельнейшими людьми! - Он воздел указательный палец к потолку. - И что из этого следует? Какое умозаключение вы как детектив делаете? - Простите? - Да-да, какой логический вывод, я вас спрашиваю? Ну как же, вы же детектив, у вас же должна быть дедукция-индукция... Ну? - Не пойму, что вы хотите услышать. Вы знакомы с людьми, которые, как я понял, располагают информацией. А нам эта информация нужна. Вот и вся дедукция. - Ошибаетесь, милейший Алексис, ошибаетесь, роднуля! Я не знаком, - я дружу! Разницу чувствуете? Я дружу с сильными мира сего! - Рад за вас. Что из этого следует? - Не крути, Кузя! Ты можешь мне помочь, да или нет? - прошептала Майя. В глазах у нее стояли слезы. - Девочка, не плачь! Я не могу тебе помочь, - я тебе помогу прямо сейчас! - провозгласил кузен. - А что этот твой детектив, какой-то сомнительный, право! - неожиданно сменил он тон. - Ничего не сечет! - В голосе актера слышалась обида. Должно быть, Алексею следовало вывести какой-нибудь комплимент Лазарю при помощи "дедукции", но последняя детектива явно подводила. - Кузя! Ради бога, ты же не на сцене! - Ну смотрите же, дети мои, это так просто! - смилостивился Лазарь. - Я дружу, - я бы даже сказал, состою в близких, местами интимных, отношениях с очень серьезными людьми... Он выдержал паузу, выглядывая в лицах своих слушателей реакцию. Кис изобразил на лице внимание - это все, на что он был способен, - Майя устремила на него взгляд, полный надежды. Лазарь счел, что реакция удовлетворительна, и продолжил: - И эти люди ценят и любят меня... Они мной дорожат, понимаете? - он рухнул в кресло и снова выставил голые волосатые ноги, зорко, меж тем, вглядываясь в лица своей "публики" в виде кузины и детектива. "Публика" изобразила почтение, у нее не было иного выхода, свите вменялось в обязанность играть короля. - Alors *, поймите, дети мои, что никто, никто... - Лазарь опять воздел руки к потолку, - НИКТО НЕ МОГ ЗАКАЗАТЬ мою любимейшую кузинку, не спросив меня! Напрасно потраченное время. Самовлюбленный дебил, несет ахинею. Можно уходить. - Вы знаете, что значит для меня это дитя? - простонал Лазарь, прикрыв глаза и указав на Майю слабым жестом умирающего. - Mon enfant, ma sœur!* Это моя царица! Это мой идеал! Это в ней я черпаю свое творческое вдохновение! "Когда он переодевается в "драг-куин", - прошептала Майя, - он копирует мои манеры. Во всяком случае, он так считает." - И это всем известно! - Лазарь воскрес и снова вскочил с кресла. - Но меня, - с нажимом произнес он, - меня никто не спросил! Что из этого следует, господин частный сыщик? Ну не молчите же, Алексис, это же так просто! Из этого следует, что ты, девочка, - и вы, Алексис, - вы напрасно теряете время, в поисках заказчиков! ПОТОМУ ЧТО ИХ НЕТ! - Он громко щелкнул пальцами, чтобы звуком подтвердить тщетность их хлопот. - Никто не мог "заказать" - фи, слово-то какое вульгарное, - мою сестричку, не спросив меня! Зазвонил телефон, и Лазарь жестом фокусника вытащил из складок халата крошечный серебряный мобильник. При первых же звуках голоса своего собеседника, он вдруг посерьезнел и направился в соседнюю комнату, прикрыв за собой дверь. Майя неслышно подошла к двери и прислушалась. Алексей остался сидеть, жалея о потраченном времени и пытаясь обдумать, какие еще ходы у них есть в запасе. За секунду до того, как дверь снова распахнулась, Майя влетела на диван, словно и не двигалась с него. - Вот что, детки. Мне надо отлучиться, дела... Я все сказал? Да, я сказал самое главное: Майя, сестренка, кому ты нужна, зайка моя? Да кто же тебя, деточка, всерьез воспринимает? Неужто ты и впрямь предположила, что твое заявление на телевидении могло всполошить важных людей? Да у родимой милиции на них всех досье давно покруче твоего заведены! Но только где она, милиция? Сидит, миленькая, пузыри пускает! Куда им с такими людьми тягаться, кишка у них, у ментов, тонка! А ты вот, глупенькая, решила, что эти славные, солидные, достойные люди тебя испугались? Не знаю, радость моя, кто там вокруг тебя чистит и зачем, но это какая-то шелупонь, несерьезные ребята. I am sorry*. Ищите, Алексис, ищите ailleurs*. А сейчас, mes chers amis*, я вынужден откланяться. Дела, мой друг, дела, покоя сердце просит, и каждый день уносит частицу бытия, а мы с тобой вдвоем предполагаем жить, да глядь - как раз помрем*! Лазарь искусственно расхохотался и, раскинув руки, стал теснить их к двери. Кис ожидал увидеть на лице Майи совершенное разочарование, но она, напротив, была почему-то весьма оживлена. - Не будем тебе мешать, Кузя. Иди сюда, я тебя поцелую. Спасибо, дорогой. - Ну что ты, сестренка, ты же знаешь, что я за тебя в огонь и воду! Лазарь охотно выпроводил их из квартиры и закрыл за ними дверь. На лестнице Майя приложила палец к губам и потащила Киса вниз. И только когда они оказались в машине, она рассказала ему содержание подслушанного разговора. Речь шла о встрече, которая, как заверил Лазарь неизвестного собеседника, непременно состоится в назначенное время, а именно: в пять часов утра в "театре". Театр - уж не тот ли, что Кис видел в видеозаписи на компьютере? Да только как же его вычислить? Кис посмотрел на часы: было начало четвертого. - Я подозреваю, что это театр, где Кузька играл еще в студенческие времена, - сказала Майя. - Он где-то в районе Тверских улиц. Дом культуры какого-то предприятия, не помню уже. Тот зал, что на кассете, - он похож... И к Белорусскому вокзалу близко, - удобно, оттуда поезда в Европу уходят, - подумал Кис. - Хотел бы я узнать, какую роль во всех этих делах играет твой кузен. - Ну, ты же видел на кассете, - он с этой компанией хороводится. - В качестве кого? - Ой, ну Кузя - в каком качестве он может быть? Ты же сам видел, что это за чудо-юдо! Наверное, его используют для связи, он же со всеми знаком! Но сейчас, Алеша, - у нас сейчас появился шанс увидеть тех, кто за этим всем стоит! Прокрутившись в Тверских и Ямских с полчаса, они нашли довольно скромный бывший дом культуры, а ныне "Творческий молодежный центр". Было начало пятого. Кис обошел здание. Судя по всему, Центр располагал каким-то кафе или баром, с обратной стороны здания окна с вытяжками и мусорные контейнеры с пищевыми отходами свидетельствовали о наличии кухни. Кис достал инструменты и вскоре замок черного хода со стороны кухни был открыт. Они проникли в темный, душный коридор, пахший несвежим съестным. Фонарик указал им путь, и вскоре они миновали кухню, затем стойку бара, ряд пустых столиков с перевернутыми стульями в фойе. Зал с простыми деревянными сиденьями был тем самым, с кассеты. Высвечивая проход фонариком, они поднялись на сцену и прошли за кулисы. Здесь Кис остановился, размышляя. В кулисах было легко спрятаться, но что из них можно будет увидеть? Видеозапись указывала, что передача товар-деньги происходит в помещении склада... Они двинулись дальше. Коридор с гримерными, а вот и дверь, ведущая на склад. Они вошли. Это было довольно просторное помещение. Большие двери-ворота с улицы, - сюда вполне мог подать задом грузовик. Рядом стеклянная будка со столом и телефоном, - в таких сидит какой-нибудь администратор и подписывает накладные. Вдоль стен коробки и ящики разных размеров. Стойки с костюмами. Пахнет пылью. Времени - без четверти пять. Кис осмотрелся в поисках наиболее подходящего места для их убежища. Несмотря на нагромождение коробок, прятаться особенно было негде. Возможно, что тогда, когда неведомый любитель снимал свои бесценные кадры, коробки стояли иначе и образовывали убежище, но сейчас они стояли впритык вдоль стен... Отодвинуть и спрятаться за ними? А если именно эти коробки понадобятся тем, кто сюда должен придти? За стойкой с костюмами? И это рискованно, ее могут зачем-нибудь передвинуть. Вот только если... - Майя, - сказал он, - вернись на сцену и спрячься в кулисах. - А ты? - Я останусь здесь. - Не пойду. Он молча ухватил ее за руку и потащил в коридор в направлении сцены. Но в противоположном конце коридора, за поворотом, раздались голоса. Вспыхнул свет. Кис, крепко обхватив Майю за плечи, мгновенно втек обратно на склад. Они влетели в будку. Здесь они были, скорее всего, в безопасности, но что они отсюда услышат? И что они отсюда увидят? Кис собирался сделать несколько снимков малюсеньким шпионским сверхчувствительным фотоаппаратом и записать разговор на малюсенький сверхчувствительный диктофон, - эти подарки французского друга и коллеги Реми* всегда были в его портфеле и Алексей предусмотрительно прихватил их с собой... Но выбирать уже не приходилось, - на складе вспыхнул свет и три человека вошли в дверь. Кис с Майей замерли, пригнувшись. Было тихо. Алексей подождал и осторожно приподнял голову. Двое остались стоять у дверей, один сидел на ящике и курил. Ждут кого-то. Майя подобралась к Алексею и тоже осторожно вытянула голову, чтобы увидеть через стекло будки вошедших. Кис посмотрел на нее вопросительно, она в ответ покачала головой: нет, никого не узнала. Кис жестом показал ей под стол, - мол, забирайся туда. Майя не желала. Они бессловесно ссорились еще некоторое время, пока дверь снова не открылась и не вошли еще трое, - вторая сторона прибыла на переговоры. Двое к дверям до кучи, - телохранители; один присоединялся к тому, что сидел на ящике. Охрана лениво оббежала глазами помещение и все четверо начали неслышно переговариваться о чем-то о своем, пока хозяева вели деловые разговоры. Алексею показалось, что по крайней мере два лица из всех он видел на кассете. Слова до них не долетали, и Алексей ползком перебрался к проему будочки - дверь в ней отсутствовала. Отсюда не было ничего не видно, зато слышно, хоть и плохо: - ...просил передать, что она не представляет никакой опасности, - сказал тот, который пришел первым. - А детектив этот? - Он под контролем. Ага, вот это интересно! Кис не удержался и высунул голову подальше: начался пересчет денег. Двое охранников несли небольшие коробки к дверям в коридор. - Здесь не хватает пяти тысяч! - неожиданно громко воскликнул первый. - Все, как договорились! - Мы договорились на восемьдесят, а здесь - семьдесят пять! - гнул свое первый. Второй вытащил мобильный. Набрал кнопки, послушал, ругнулся, снова набрал... - Блин, связи нет! Жди, я выйду позвонить. Он вернулся спустя три минуты: "Сейчас начальство приедет". Первый решил ему не уступать и пошел звонить в свою очередь. "Пусть между собой выясняют, правильно?" - подытожил он, вернувшись, и уселся на ящики. Алексей подобрался к Майе. Она, тихо забившись в угол, смотрела на него вопросительно. Он приблизил губы к ее ушку и прошептал: "Не волнуйся, они в цене не сошлись, сейчас боссы приедут разбираться". Губы его не сразу оторвались от маленького ушка... Этот голос он узнал моментально, его нельзя было не узнать, этот раскатистый баритон с модуляциями! Майя в немом изумлении устремила глаза на детектива, он приложил