правляться со всей  командой,  но  всю  команду,  конечно, взять  на такое
торжество было нельзя. Да и вообще, ребятам, Свете, да и самому Бороде лучше
было  забыть все, что происходило  с ними в  июне этого безумного года. Я не
хотел бы напоминать им эти события своим присутствием.
     Но  сам я забыть не мог. Когда после обеда я более-менее освободился от
производственных дел,  я не медля повернул  руль  в сторону нашей  маленькой
сельской  церковки. Храма Спаса-Заулского. В конце буднего дня я не надеялся
застать на месте отца Андрея, не ксендза, на которых я насмотрелся  в начале
этого  лета, а простого русского попа. Но отец Андрей был на месте.  Сегодня
Православная Церковь  отмечала  день  Усекновения  главы Пророка, Предтечи и
Крестителя Господня Иоанна.
     А я и не знал.
     Но торжественная  служба кончилась,  и отец Андрей  был в церкви  один.
Увидев  меня,  он привычно  подошел к свечному  ящику  и  достал оттуда семь
свечей. Он знал. Пять за здравие, две за упокой. Пять свечей я обычно ставил
перед образом Георгия-Победоносца.  За здравие свое и  своих  друзей. И  две
свечи -- за  упокой, перед  печальным бронзовым распятием.  Помяни, Господи,
души усопших  рабов  твоих Тимофея  Варпаховского  и Николая Ухова.  Русских
солдат. Но теперь я сам взял еще  четыре свечи. Еще  три огонька затеплились
перед образом покровителя  всех русских воинов. И неважно, что одним из этих
воинов  была  совсем  юная  девушка,  другим  нервный  художник,  а  третьим
неуклюжий мальчишка, не обученный ни драке, ни военной выправке.
     И  третья  свеча затеплилась перед  печальным бронзовым  распятием.  За
упокой души Николая Соколова, русского солдата.
     И опять при выходе из  храма меня ждал генерал Голубков. Но на этот раз
я сам назначил ему встречу, едва  только получил сегодняшнее письмо. Генерал
спешил, и зайти  ко мне  отказался.  Что-то  странное происходило  в мире, и
Управление планирования специальных мероприятий работало круглыми сутками на
полных оборотах. Поэтому Константин Дмитриевич наотрез отказался погостить у
меня хотя бы до утра.
     Я вручил ему пачку с долларовыми купюрами.
     -- Сколько здесь? -- спросил генерал.
     -- Двадцать тысяч. Половина на накладные расходы, вторая -- в  качестве
гонорара исполнителю. Хотя, вообще, лучше бы я поехал сам.
     -- Нет, Сергей, ни  ты, ни кто-либо  из твоих ребят во Львов больше  не
поедет. Ты не переживай, я  пошлю надежного человека, он сделает все, что ты
попросишь. Объясни толком, что нужно.
     --  Нужно  похоронить  с  соблюдением  всех  воинских  почестей  одного
человека. Необходима эксгумация, транспортировка останков, место на кладбище
в Курске, на его родине, памятник...
     -- Кто это?
     -- Мы его называли Дед.
     -- Кто он?
     -- Русский солдат.