Глостер Не надо, умоляю вашу светлость. Вина его тяжка, и государь Его за то накажет; но в колодки Сажают лишь презреннейших бродяг, Воришек мелких, и король почтет За оскорбленье, коль с его посланцем Так обойдутся. Корнуолл Не твоя печаль. Регана Сестру гораздо хуже оскорбило б, Что нападенье на ее гонца Осталось безнаказанным. - Забейте Покрепче ноги. Кента сажают в колодки. А теперь идем. Все, кроме Глостера и Кента, уходят. Глостер Мне жаль тебя, приятель. Но приказу Не воспрепятствуешь. Известно всем, Что герцог удержу себе не терпит. Я буду за тебя просить. Кент Не нужно. Устал я, сэр, от неспанья. Посплю, А после посижу да посвищу. Протерлись локти у моей удачи - Ну что ж, бывает. Доброго вам дня! Глостер Нехорошо. Обида государю. (Уходит.) Кент Король, король, попал ты, по присловью, Из божьего тепла на ветерок. Взойди над круглотой земною, солнце, И дай прочесть письмо мне. Чудеса Если бывают, то у несчастливцев, - Корделия мне пишет; сообщили Ей о моем служении; она (Читает.) "Приложит силы, чтоб беду поправить". Морит усталость, не глядят глаза. Вот и закройтесь, вот и не глядите На этот стыд. Фортуна, поверни Ты колесо - и улыбнись мне снова! (Засыпает.) Сцена III Дикое поле. Появляется Эдгар. Эдгар Я слышал, как они Меня провозглашали вне закона, И обманул погоню, затаясь В дупле, по счастью найденном. Закрыты Все для меня проходы и пути. Везде меня высматривают, ловят. Перетерпеть хочу. Приму-ка я Самый униженный и скотский облик Из всех, к каким приводит нищета. Поганой грязью вымажу лицо я, Куском дерюги бедра оберну, Вскосмачу, всклочу волосы - и тело Подставлю голое ветрам небес. Не первый буду - бродят по стране Юродивые Томы из Бедлама, Вопят: "Подайте! Бедный Том не евши!", В плечи окоченелые себе Шипы втыкают, стебли розмарина, Колючки, гвозди - и увечьем этим, Угрозами, проклятьями, мольбой У пастухов и пахарей убогих В глухих и захудалых деревнях Себе выклянчивают пропитанье. Как Том, еще смогу глядеть на свет, А Эдгару на свете места нет. (Уходит.) Сцена IV Перед замком Глостера. Кент по-прежнему в колодках. Входят Лир, шут и придворный. Лир Странно - уехали вдруг из дому, Не отослав гонца ко мне. Придворный Я слышал, Что перед вечером еще и речи Там об отъезде этом не велось. Кент Здоров будь, благородный государь! Лир Ты что? Иль этот срам тебе, гонцу, в забаву? Кент Нет, государь. Шут Ха-ха, сидит в ежовых ноговицах. Коней привязывают за голову, собак и медведей - за шею, мартышек - поперек живота, а людей - за ноги. Когда человек распалится, расскачется, его околождают деревянными чулочками. Лир Кто он, посмевший моего гонца Забить в колодки? Кент Да посмели оба - Ваш зять и ваша дочь. Лир Нет. Кент Да. Лир Нет, говорю. Кент Да, говорю. Лир Нет, нет, они б не сделали такого. Кент Да вот же, сделали. Лир Юпитером клянусь, быть не могло. Кент Юноною клянусь, могло и было. Лир Они бы не посмели, не могли б, Не стали бы - ведь это оскорбленье Хуже убийства; отвечай немедля, Чем заслужил позор. Не горячись. Кент Сэр, Приехав к ним домой, вручил письмо я, И не успел еще я встать с колен, Как прискакал гонец от Гонерильи, Вбежал в поту, ворвался, задыхаясь, С приветствием от госпожи своей, Они тотчас прочли ее посланье, Собрали тут же слуг и тут же - в путь, Велев мне ехать следом, ждать ответа И ледяными взглядами обдав. А здесь я встретил этого гонца, Мне так перебежавшего дорогу, - Дворецкого, который накануне Смел вашему величеству дерзить. Я, государь, боец, а не мудрец; Я вынул меч, а он трусливым писком Поднял весь дом, и ваши зять и дочь Меня за то позором наградили. Шут Эхе-хе, хлебнем еще зимушки, раз дикие гуси туда повернули. Пока туга мошна, И дети уважают. Оборван старина - Пинками провожают. Богатому - судьба, А бедному - труба. Но не тужи, дяденька, тебе от дочек столько фунтов лиха достанется, что куда твоим богачам. Лир О судорога темная, уймись! Не подымайся к сердцу, исступленье. К себе уйди, в нутро. Где эта дочь? Кент В замке вон там, у Глостера. Лир Останьтесь здесь, не следуйте за мной. (Уходит.) Придворный И в этом вся твоя вина? Кент Да, вся. А почему так поредела свита? Шут Если бы тебя забили в колодки за такой вопрос, то вполне бы заслуженно. Кент Это как же понять, шут? Шут Вот отдадим тебя в науку к муравью, он тебе втолкует, что в мороз поздно копошиться. Ты ведь не слепой, глаза у тебя есть; и нос есть - должен чувствовать, что дерьмом дело пахнет. Когда большое колесо катится с горы, не держись за него, а то шею сломаешь. Вот когда в гору катится, скорей хватайся, чтоб и тебя втащило за собой. Получишь от мудреца совет разумней этого, тогда вернешь мне мой - пускай дурачьему совету одни жулики следуют. Кто лишь из выгоды служил, Тот - буря ли, беда ли - Вещички бренные сложил, И поминай как звали. А я останусь. Ни шута! Пусть умник удирает И превращается в плута. Шут чести не теряет. Кент Ты где выучил это, дурак? Шут Да уж не в колодках, дурак. Входят Лир и Глостер. Лир Устали? Ночь не спали? Приболели? Не могут говорить со мной? Все вздор, Увертки, знаки неповиновенья. Другой ответ мне нужен. Глостер Государь, Вы знаете, как герцог своеволен, Как норовист и неуступчив он. Лир Проклятие! Чума, и кровь, и смерть! Что ты суешь мне норов? Глостер, Глостер, Король желает видеть дочь свою И герцога. Глостер Я так и доложил им. Лир Ты понимаешь ли, что я - велел? Велел! Глостер Я понимаю, государь. Лир Король желает говорить с Корнуоллом. Желает видеть дорогую дочь Отец державный. Ты им до-ло-жил? Он с норовом? Скажи, что я взнуздаю... Нет, так не надо; может быть, ему И впрямь неможется. Когда болеем, Нам не до послушанья; вместе с телом И дух страдает. Надо снисходить К недужному, не путать со здоровым, Не торопиться. - (Взглянув на Кента.) Дьяволы! Зачем Гонец в колодках? Это верный признак, Что и усталость, и болезнь - все ложь. Свободу моему слуге! Ступай Скажи ты герцогу и герцогине, Что я желаю с ними говорить - Сейчас, немедля. Если не придут, Бить в барабан велю у двери в спальню, Покуда сна их насмерть не забью. Глостер Уладить бы все лаской. (Уходит.) Лир Сердце, тише! Не подымайся к горлу, душный ком! Шут Вот так кухарка, когда угрей живьем запекала в пирог, то скалкой их по башке, по башке: "Лежать, баловники, не подыматься!" А ее брат до того любил своего конягу, что мазал ему сено маслом. Входят Корнуолл, Регана, Глостер и слуги. Лир Обоим утра доброго. Корнуолл Здоровья Вам, государь мой. Кента освобождают из колодок. Регана Рада видеть вас, Ваше величество. Лир Верю, что рада. Ты мне дочь. Иначе Я бы гробницу матери твоей Отсек, отторг от сердца, как могилу Прелюбодейки. (Кенту.) А, свободен ты? Но это после. О моя Регана, Твоя сестра - преступница. Она мне Коршуньим клювом расклевала здесь. (Прижимает руку к сердцу.) Мне тяжко говорить. Ты не поверишь, Как сатанински... О моя Регана! Регана Прошу вас, успокойтесь. Гонерилья Почтительней, чем показалось вам. Лир Как это - показалось? Регана Совершенно Немыслимо представить, чтоб сестра Забыла долг дочерний. Ну, а если Она решила обуздать буянов Из вашей свиты, то не без причин И с самою для вас благою целью. Лир Будь проклята она! Регана Вы стары, сэр, И ваше естество уже подходит К последнему пределу; здесь нужны Разумные опекуны, которым Немощь ваша ясней, чем вам самим. Пожалуйста, вернитесь к Гонерилье, Признав неправоту свою. Лир Прощенья Просить? Как это будет нам к лицу! (Становясь на колени.) "Дочь дорогая! Признаю, что стар И потому не нужен. На коленях Прошу одежды, хлеба и угла". Регана Сэр, не паясничайте. Перестаньте. Вернитесь к Гонерилье. Лир (встает) Ни за что! Она разогнала моих полсвиты, Глядела злобно, жалила словами В самую душу. Мщение небес Да поразит ее! Да изувечит В ее утробе будущих детей! Корнуолл Ну как же можно! Лир Молнии, ударьте И выжгите надменные глаза. Дохните гнилью, гиблые болота, И отравите красоту ее. Регана О небо милостивое! Вот так же Вам вздумается и меня проклясть. Лир Нет, никогда, Регана. Ты кротка, Ты на ее жестокость не способна. Ее глаза свирепы и горящи, Твои же светлы. Ты не сократишь Моей дружины, не лишишь утехи, Не станешь скаредничать и перечить И двери предо мною не запрешь. Ты не забудешь обязательств чести, Учтивости и благодарности; Ты помнишь ведь, что я тебе отец И что тебе полкоролевства отдал. Регана Прошу вас, будем ближе к делу, сэр. Лир Кто моего гонца забил в колодки? Труба за сценой. Корнуолл Чья там труба? Регана Это трубач сестры. Она писала о своем приезде. Входит Освальд. Что, госпожа приехала твоя? Лир Кичится пес хозяйкиной ливреей, Усердничает, чтобы не сняла. Вон, лизоблюд! Корнуолл Спокойней, государь мой! Лир Кто приказал в колодки? Ведь не ты ж, Моя Регана?... Входит Гонерилья. Это что? О боги! Если мила вам почесть, если старость Угодна, если сами стары вы, То встаньте за меня своею ратью Небесною! (Гонерилье.) И не стыдишься ты На седину мою глядеть? Регана, Ты руку подаешь ей? Гонерилья Отчего же Не дать? В чем преступление мое? Не все вина, что кажется виной Блажному старческому слабоумью. Лир О грудь моя, ты чересчур крепка, Когда такое выдержать способна. - Кто моего слугу велел в колодки? Корнуолл Я, государь мой. Но его буянство Заслуживало горшего. Лир Как?! Вы!.. Регана Отец, вы немощны; согласно с этим Себя ведите. Месяц не истек, Вы у сестры до срока доживите, Наполовину свиту сократив, А уж потом прошу ко мне. Теперь я На выезде и не располагаю Возможностями, чтобы вас принять. Лир К ней воротиться, распустив полсвиты? Нет, я скорей отрину всякий кров, Лицом к лицу схлестнуся с непогодой, В товарищи взяв волка и сову... О, я в тисках судьбы! - Вернуться к ней? Нет, я скорее пылкому французу, Который бесприданницею взял Мою меньшую, в ноги упаду, Чтоб дал для подлой жизни пропитанье. Вернуться к ней? Я раньше в холуи Наймусь к паскудному ее лакею. (Показывает на Освальда.) Гонерилья Как вам угодно, сэр. Лир Уж ладно, дочка. Ты не беси меня. Я обойдусь Как есть. Прощай. Нам больше не встречаться. Но все-таки ты дочь, ты кровь моя - Или, верней, болезнь в моей крови, Нарыв на теле, язва, гнойный веред. Но я не буду клясть тебя, стыдить - Стыд сам придет - и призывать не стану На голову твою грома небес. Кайся, когда захочешь. Время терпит. Покамест у Реганы поживу С моею сотней рыцарей. Регана Увы, сэр, Я не ждала вас и не в силах дать Приема надлежащего. Вернитесь К сестре, отец. Сквозь ваши гнев и страсть Проглядывает старость, слабость... Впрочем, Сестре самой все ясно. Лир Ты всерьез? Регана Еще бы не всерьез. Полсотни свитских - А больше-то зачем? А пятьдесят Зачем? Да ведь на них не напасешься, Да и опасно. Как в одном дому Ужиться двум разноначальным свитам? Почти немыслимо. Гонерилья К услугам вашим Вся челядь и Реганы и моя. Регана Вот именно. А будут нерадивы - Сумеем приструнить. Когда ко мне Поедете, то попрошу со свитой Не больше чем из двадцати пяти, Во избежание возможной свары. Лир Я вам все отдал... Регана Сделали умно. Лир Себе единственно оставив свиту Из сотни человек. Сказала ты, Что примешь двадцать пять? Я понял верно? Регана Да, двадцать пять. Ни человеком больше. Лир Недоброе нам кажется добрей, Когда сравним его с еще сквернейшим. (Гонерилье.) К тебе поеду. Все же пятьдесят Не двадцать пять, а ровно вдвое столько, - И значит, вдвое больше любишь ты. Гонерилья Послушайте, а двадцать пять зачем вам? Нужда какая в десяти, в пяти, Когда обяжем мы две сотни слуг Служить вам? Регана А в одном нужда какая? Лир О-о, не толкуйте вы мне о нужде! Лохмот последний на последнем нищем Уже избыточен. Сведи потребность К тому лишь, в чем природная нужда, И человека низведешь до зверя. Ты - леди. Эта роскошь на тебе Нужна природе? Даже и не греют Твои шелка... Нет, в чем нужда моя - Это в терпенье. Дайте мне терпенье, О боги. Вот пред вами я стою, Бедняк, хлебнувший старости и горя. Пусть это вы у дочерей моих Ожесточили сердце. Но хотя бы Не обращайте в тряпку вы меня. Зажгите душу мужественным гневом, Не допустите щеки запятнать Водой соленою, оружьем женским. Нет, ведьмы, нет! Я отомщу вам так, Что вся земля... Я сотворю такое... Еще не знаю, что... Но дрогнет мир. Вы думаете, буду плакать я? Нет, плакать я не буду. Причина есть для слез; Слышны раскаты грома. но прежде сердце Все изорвется в лоскуты, чем я Заплачу. Шут, меня сведут с ума. Лир, Глостер, Кент, шут и придворный уходят. Корнуолл Уйдемте; близится гроза. Регана Замок не так велик; не разместить В нем старика со свитой. Гонерилья Сам наказал себя, лишил приюта. И поделом шальному. Регана Приму охотно самого его, Но прочих - ни единого. Гонерилья Я - тоже. Где Глостер? Корнуолл Провожает старика. А вот уж и вернулся. Входит Глостер. Глостер Король в сильнейшем бешенстве. Корнуолл Куда он Направится теперь? Глостер Велел по коням; Куда направится, не говорил. Корнуолл Пусть едет куда хочет. Не ребенок. Гонерилья Милорд, не отговаривайте. Пусть. Глостер Беда. Густеет ночь. Лютует ветер В степи, где не укрыться. Ни куста На много миль кругом. Регана Лечить упрямцев Нельзя иначе. Ворота заприте. Приспешники его - опасный сброд; Подговорят его на что угодно. Корнуолл Заприте ворота. Права Регана. Уйдем от бури. Злая будет ночь. Уходят. АКТ III Сцена I Вересковая степь. Буря. Появляются с разных сторон Кент и придворный. Кент Кто здесь, во взмахах бури? Придворный Человек С тревогою в душе под стать погоде. Кент А, это вы. А где король? Придворный С сердитой состязается стихией: Кричит ветрам, чтоб сушу свергли в море Иль вздыбили гребнистую волну Превыше горных гребней - чтобы мир Переменился или прекратился; Рвет волосы седые на себе, И вихорь их, безглазо свирепея, Хватает и уносит в пустоту. Всей малой человеческой своей Вселенною бушует Лир и хочет Большую бурю перебушевать. В такую ночь, когда по логовищам Медведица с голодным сосунком И тощебрюхий волк лежат притихши, Он мечется в степи, простоволосый, Себя кидая буре под удар. Кент А кто с ним? Придворный Никого, кроме шута, Который силится разбалагурить, Рассеять злое горе короля. Кент Сэр, я вас знаю - и доверю вам Глухую тайну. Назревает распря Меж Олбани и Корнуоллом. У них - Как и у всех, кого звезда высоко Взнесла, - средь верных слуг шпионы есть, Через которых ведома французу И ссора герцогов, и то, что терпит От них наш добрый старый повелитель, И подоплека этого всего. И вот уже французские войска, Воспользовавшись нашим разделеньем И небреженьем, высадившись в Дувре, Готовы свое знамя развернуть. Скачите в Дувр и расскажите там, Что государь безумеет от лютых, Невыносимых для отца обид. Вас встретит благодарность. Сам же я - Вельможный дворянин, и вас я выбрал Обдуманно и взвешенно. Придворный Поговорить подробней надо. Кент Нет. Пусть эта оболочка челядинца Вас не смущает. Вот вам кошелек, А в нем - кольцо. Корделии его Покажете, и вам она откроет, Кто я такой. Проклятый ураган! Пойду на поиски. Придворный Прощайте. Руку! Сказали вы все нужное? Кент Прибавлю Одно - наинужнейшее. Ступайте Вы в эту сторону, а я - вон в ту, И кто завидит государя первый, Другому тут же голос подавай. Уходят. Сцена II Степь. Буря продолжается. Появляются Лир и шут. Лир Дуй, ураган, пока не треснут щеки! Дуй! Свирепей! Ярись! Клубитесь, хляби Земные и небесные, пока Не захлебнутся флюгера на башнях! Вы, молньи - огненные вещуны Раскалывающих дубы ударов, - Спалите белые мои седины! Ты, всекрушащий гром, разбей в лепешку Брюхатый шар земли, размолоти Природы кладовую, уничтожь Неблагодарное людское семя! Шут Эх, дяденька, уж лучше придворное переливанье из угодливого в раболепное, чем это вот дождевое обливанье. Скорей под кровлю, добрый дяденька, и проси милости у дочек. Эта ночь ни дурака не пощадит, ни умного. Удар грома. Лир Греми, хлещи, раскатывай, рази! Я не отец ни молниям, ни вихрю. Я не давал вам царств, не звал детьми. Я не виню вас - тешьтесь надо мной, Одряхшим, презираемым и слабым. И все же неужель не стыдно вам С двумя мерзавками объединяться Против седой и старой головы? О, это подло, по-холопьи подло! Шут Кому есть где башку свою укрыть, тот башковитый малый. Крова нет у бедняка, А ему ночь коротка. Вшивый гульфик да жена - Вот и вся его казна. Думать надо головой. Если думаешь ногой, Не уснешь от боли - Замучают мозоли. Красотки замучают, потому что не было еще такой на свете, чтоб не корчила рож перед зеркалом. Лир Нет, буду терпеливей терпеливых; Молчать буду. Входит Кент. Кент Кто тут? Шут Божий дар вдвоем с яичницей - умная голова с глупой головкой. Кент О сэр, зачем вы здесь? Ночные звери, Кому привычно рыскать среди тьмы, И те, страшась разгневанных небес, Сейчас в своих пещерах затаились. Я в жизни не слыхал таких громов, Такого треска, плеска, свиста, воя, Такого полыханья не видал, Таких пелен огня... Не перенесть Все это человеку. Лир Боги, боги, На землю рушащие небосвод! Пора настала тайные злодейства На божий вывести, на страшный свет. Дрожи, подлец, еще не получивший Заслуженных плетей; багрянорукий Трясись, убийца; трепещите, вы - Клятвопреступник, и кровосмеситель, И под честной личиной интриган, Злоумышлявший на людские жизни. Покайся, преступленье, разорви Свои покровы и моли пощады У грозного суда... Я грешен сам, Но меньше, чем грешны передо мною. Кент Ох, в бурю - с непокрытой головой! Мой государь, здесь рядом есть лачуга, Она вас хоть немного защитит. Прилягте там. А я отправлюсь к замку; Я уж стучался, спрашивал о вас, Но не был впущен; жители в нем круче И каменнее замка самого. Я достучусь, заставлю вас принять. Лир В мозгу моем мутиться начинает. Идем, дурашка. Холодно тебе? Я сам озяб. Ну, где эта лачуга? Нужда хитрей алхимика - умеет Солому превращать в пуховики. Идем, мошенничек, идем, мой мальчик. Какою-то еще частицей сердца Мне жаль тебя. Шут (поет) У кого есть хоть крошечка ума - Эх, а ветры веют и льют дожди, - Тот знает небось, что горька сума И что от осени добра не жди. Лир Правда твоя... (Кенту.) Веди ж нас к той лачуге. Лир и Кент уходят. Шут Такая ночь охолодит любую потаскуху. А уходя, угощу вас пророчеством: Когда священник не захочет денег, А дворянин - нарядов ежеденных, А пивовар водой погубит солод, А бедняка не выгонят на холод, И на кострах не вольнодумный люд, А закоснелых блудников сожгут; Когда несправедлииво не засудят, Когда клеветнику житья не будет, Лихварь проценты бросит вымогать, А шлюха станет храмы воздвигать, - Тогда горюй, несчастная страна, Последние наступят времена. Кто доживет из вас, увидят сами, Что человек начнет ходить - ногами. Это пророчество сделает волшебник Мерлин {Легендарный волшебник времен сказочного короля Артура.}; я ведь еще до Мерлина живу. (Уходит.) Сцена III Замок Глостера. Входят Глостер и Эдмунд. Глостер Ах, Эдмунд, глаза бы мои не глядели на это обращение с родным отцом. Говорю - позвольте пособить ему, а они в ответ отнимают у меня распоряженье собственным домом; не велят, под страхом последней немилости, упоминать о короле, просить за него, оказать ему хоть малую поддержку. Эдмунд Какая противоестественная дикость! Глостер Тсс, молчи уж. Между герцогами - раскол; а идут и погрозней вести: я получил письмо вечером, опасное письмо; я его в ларце замкнул. Мытарства государевы будут отомщены; часть войска уже высадилась; мы должны поддержать короля. Я разыщу его и тайно подам помощь; а ты иди займи герцога разговором, чтобы не заподозрил чего. Если спросит меня, скажи, что прихворнул и почивать лег. Пусть расказнят, мне и грозили казнью, а старому государю моему помочь надо. Темные тучи нависают, Эдмунд. Береги себя. (Уходит.) Эдмунд И про письмо, и про неподчиненье Я герцогу сейчас же доложу. Он наградит за рвение. Ты рухнешь, А я на место встану на твое. Дорогу молодости, старичье! (Уходит.) Сцена IV Степь. Перед лачугой. Входят Лир, Кент и шут. Кент Сюда, мой государь. Укройтесь тут От лютованья ночи. Человеку Его не вынести. Буря продолжается. Лир Оставь меня. Кент Мой славный государь, прошу - войдите. Лир Не трогай, не докрамсывай мне сердца. Кент Скорее собственное разорву. Войдите, государь. Лир Тебе грозна Гроза, в нас вторгшаяся до костей. Но что она перед грознейшей болью! Ведь если за тобой бежит медведь, Но впереди - бушующее море, Тебя не устрашит медвежья пасть. Когда спокоен дух, тогда и тело Чувствительно. А внутренняя буря Во мне все ощущения сожгла, И лишь одно, одно стучит в мозгу - Неблагодарность дочерей. Ведь это Как если бы уста кусали руку, Их накормившую. Но я отмщу. Нет, больше ни слезы! В такую ночь Не приютили, выгнали. Лей, ливень! Я выстою. Регана! Гонерилья! От любящего сердца отдал все Отец ваш старый... Нет, нельзя об этом. Не думай. Брось. Там темное безумье. Кент Войдите, государь. Лир Прошу тебя, Укройся прежде сам. Мне вихорь глушит Мучительные мысли. Я потом. (Шуту.) Входи, сынок. - Голь бесприютная... Да ты входи. Я раньше помолюсь, Затем войду, посплю. Шут входит в лачугу. Вы, голытьба Бездомная, бездольная, - все те, Кого сейчас нещадно хлещет буря! Как терпят эту злую непогоду Ваши оголодалые тел