Прекрасная владычица моя. Порция Я в выборе руковожусь не только Советами девичьих глаз. Судьбой моей владеет лотерея, И выбором своим располагать Не вправе я, но если б только воля Отцовская не приказала мне Отдать себя тому, кто завладеет Моей рукой тем средством, о котором Я только что сказала вам, то вы, Принц доблестный, могли бы точно так же Искать моей приязни, как и все, Кого я здесь до этих пор встречала. Принц Марокканский Благодарю вас и за то. Теперь, Пожалуйста, меня вы отведите К шкатулкам тем: я счастия хочу Попробовать. Клянусь я этой саблей, Принесшей смерть Софи и одному Персидскому владыке - этой саблей, Которою три славные сраженья Я выиграл султану Сулейману, Что я готов блеск самых смелых глаз Затмить моим, и высшую отвагу, Какая есть на свете, одолеть, И медвежат от материнской груди Прочь оторвать, и даже надо львом, Алкающим добычи, издеваться - Все для того, чтоб завладеть тобой, Красавица! Но, ах, меж тем пока Лихас И Геркулес играют в кости с тем, Чтоб выяснить, кто из двоих храбрее, Вдруг может так случиться, что рука Слабейшего удачней кости кинет - И победит Алкида паж его! Ах, так и я, Фортуною слепою Руководим, могу то потерять, Чем менее достойный завладеет, И умереть от горя! Порция Вы должны Идти на риск иль вовсе отказаться От выбора, иль - прежде чем начать - Присягу дать, что если ошибетесь, То ни одной из женщин никогда Не будете вы говорить о браке. Поэтому подумайте. Принц Марокканский На все Согласен я. Ведите к лотерее. Порция Сначала в храм; потом за стол - а там Вы можете и счастья попытать. Принц Марокканский Идем! Судьба, ты дашь мне счастье жизни всей Иль проклянешь навек немилостью своей. Уходят. Сцена вторая Венеция. Улица. Входит Ланчелот Гоббо. Ланчелот Без всякого сомненья, моя совесть позволит мне убежать от этого жида, моего хозяина. Злой дух толкает меня под бок и соблазняет меня, говоря: "Гоббо, Ланчелот Гоббо, добрый Ланчелот, или добрый Гоббо, или добрый Ланчелот Гоббо, употреби в дело свои ноги, навостри лыжи, удирай!" А совесть говорит "Нет, берегись, честный Ланчелот, берегись, честный Гоббо, или - как выше сказано - честный Ланчелот Гоббо, не удирай, оставь ноги в покое". Ну, хорошо. Но дьявол все не отстает и велит собирать вещички. "Марат! - говорит черт, - проваливай! - говорит черт, - ради самого себя, соберись с духом! - говорит черт, - и беги!" Ну, хорошо. Но тут совесть бросается на шею к моему сердцу и мудро говорит мне: "Мой честный друг Ланчелот, так как ты сын честного человека..." - или, вернее, честной женщины, потому что, правду сказать, мой папенька иногда любил погулять: были у него кое-какие слабости. Итак, совесть говорит мне: "Ланчелот - ни с места!" - "Ступай!" - говорит дьявол, - "Ни с места!" - говорит моя совесть. "Совесть, - говорю я, - твой совет хорош". "Дьявол, - говорю я, - твой совет хорош!" Если повиноваться совести, то следует остаться у жида, моего хозяина, который - прости меня Господи - тоже из дьяволов; если я убегу от жида, то послушаюсь черта, который, с позволения сказать, уж настоящий черт. Нет сомнения, что жид - воплощенный сатана, и, говоря по совести - моя совесть - жестокая совесть, коли советует мне оставаться у жида. Черт дает мне более дружеский совет. Я бегу, черт. Мои пятки к твоим услугам. Входит старик Гоббо с корзиной. Старик Гоббо Синьор, молодой человек, скажите мне, пожалуйста, как тут пройти к господину жиду? Ланчелот (в сторону) О, небо, это мой законный отец? Он не только подслеповат, но и совсем слеп и потому не узнает меня. Сыграю с ним какую-нибудь штуку. Старик Гоббо Синьор, молодой кавалер, пожалуйста, скажите, как пройти к господину жиду? Ланчелот Поворотите направо при первом повороте, а при самом первом - налево; но смотрите - при первом не сворачивайте ни вправо, ни влево, а идите прямо вниз к дому жида. Старик Гоббо Господи милосердый, эту дорогу не запросто найдешь. Не можете ли сказать мне: некий Ланчелот, который живет у него - живет ли у него или нет? Ланчелот Вы говорите о молодом синьоре Ланчелоте? (В сторону.) Замечайте-ка, как у меня забьет фонтан! (Вслух.) Вы говорите о молодом синьоре Ланчелоте? Старик Гоббо Не о синьоре, синьор, но о сыне бедного человека; его отец - хотя это говорю я - честный и крайне бедный человек, но слава Богу, держится на ногах. Ланчелот И прекрасно; пусть его отец будет чем ему угодно - мы говорим о молодом синьоре Ланчелоте. Старик Гоббо О Ланчелоте, коли будет угодно вашей милости. Ланчелот Поэтому прошу вас, старик, ergo, я умоляю вас - вы говорите о молодом синьоре Ланчелоте? Старик Гоббо О Ланчелоте, если позволит ваша милость. Ланчелот Ergo, о синьоре Ланчелоте. Не говорите о синьоре Ланчелоте, старик, ибо сей молодой синьор, по воле судьбы и рока, и, говоря подобным ученым слогом, по воле трех сестер и других отраслей наук, действительно скончался, или, как бы вы сказали без обиняков, отправился на тот свет. Старик Гоббо О, Господи спаси и помилуй! Ведь этот малый был единственным посохом моей старости, единственною моею опорою. Ланчелот Да разве я похож на палку, или бревно, или посох, или подпорку? Знаете ли вы меня, отец? Старик Гоббо Ах, Боже мой! Я не знаю вас, молодой синьор, но прошу вас, скажите мне, что мой малый - упокой Господи его душу - жив или умер? Ланчелот Вы не узнаете меня, отец? Старик Гоббо Увы, синьор, я почти слеп: я не знаю вас. Ланчелот Правду сказать, не будь вы даже слепы, вы бы, пожалуй, все-таки не узнали меня. Мудр тот отец, который узнает свое собственное дитя. Хорошо, старик я сообщу вам сведения о вашем сыне. Благословите меня! Тайное должно стать явным. Убийство не может долго оставаться скрытым - сын человека может, но тайное должно стать наконец явным. Старик Гоббо Пожалуйста - синьор - встаньте. Я уверен, что вы не Ланчелот, мой сын. Ланчелот Пожалуйста, перестаньте шутить и дайте мне ваше благословение; я Ланчелот, когда-то ваш маленький мальчик, теперь ваш взрослый сын и навсегда ваше дитя. Старик Гоббо Я не могу поверить, что вы мой сын. Ланчелот Я не знаю, что мне думать на этот счет, но я Ланчелот, слуга жида, и уверен, что Маргарита, ваша жена - моя мать. Старик Гоббо Действительно, ее зовут Маргаритой; если ты Ланчелот, то я готов поклясться, что ты моя плоть и кровь. Да будет благословен Господь! Какая борода у тебя выросла! У тебя на подбородке больше волос, чем у моей пристяжной лошади Доббина на хвосте*. Ланчелот Надо, значит, полагать, что хвост Доббина растет внутрь. Я уверен, что в последний раз, как я виделся с нею, у нее на хвосте было больше волос, чем у меня на лице. Старик Гоббо Господи, как ты изменился! Ну, как ты ладишь со своим хозяином? Я принес ему подарок. Как вы теперь ладите? Ланчелот Хорошо, хорошо. Но что касается меня, и так как я решился убежать от него, то не остановлюсь, пока не уйду подальше. Мой хозяин - сущий жид. Ему подарок! Вы лучше подарите ему веревку. Я у него с голоду умираю; так исхудал, что вы можете все мои ребра пересчитать. Я рад, отец, что вы пришли. Отдайте лучше этот подарок Бассанио: вот он, скажу по совести, дает слугам удивительные новые ливреи. Коли мне не удастся поступить к нему на службу, то я убегу в такую даль, какая только у Господа Бога существует. О, редкое счастие! Вот и он сам. Скорее к нему, батюшка, потому что будь я жид, коли стану и дальше служить у жида. Входят Бассанио, Леонардо и другие слуги. Бассанио Можешь это сделать, но поторопись, потому что ужин должен быть готов по крайней мере в пять часов. Разошли эти письма по адресам, закажи ливреи и попроси Грациано зайти ко мне. Один из слуг уходит. Ланчелот Подойдите к нему, батюшка. Старик Гоббо Бог в помощь вашей милости! Бассанио Очень благодарен. Что тебе нужно? Старик Гоббо Синьор, вот мой сын, бедный малый. Ланчелот Нет, синьор, не бедный малый, а богатого жида слуга, который хотел бы, как объяснит вам мой папенька*... Старик Гоббо Он, синьор, имеет, как это говорится, большую склонность служить. Ланчелот Ну, да, одним словом, я служу у жида и имею желание, как это объяснит вам мой папенька... Старик Гоббо Его хозяин и он, не во гнев будь сказано вашей милости, живут ладно, как кошка с собакой. Ланчелот Короче говоря, все дело в том, что так как жид притесняет меня, то это заставляет меня, как сейчас мой папенька, с Божьей милостью старый человеку с подробностью доложит вам... Старик Гоббо Тут у меня блюдо из голубей, которое я желал бы предложить вашей милости; а прошу я о том... Ланчелот Чтоб не тратить лишних слов: моя просьба очень меня интересует, как ваша милость узнаете от этого честного старого человека, который, хоть это я говорю, хоть он старый человек, но он бедный человек и мой родитель. Бассанио Да говорите кто-нибудь один. Что вам нужно? Ланчелот Хочу служить у вас, синьор. Старик Гоббо Да, вот это мы и хотели вам доложить, синьор. Бассанио Тебя я знаю - и твое желанье Исполнено. Шейлок, твой господин, Со мною говорил еще сегодня - И на твое согласен повышенье, - Коль можно повышением назвать У богача жида оставить службу, И поступить к такому бедняку. Ланчелот Старая пословица, синьор, отлично разделилась надвое между моим хозяином Шейлоком и вами; у вас милость Божья, а у него - деньги. Бассанио Твои слова удачны. Ну, теперь, Отец и сын, идите. С господином Своим простись и приходи ко мне (Своим слугам.) Снабдить его ливреей - покрасивей, Чем у других товарищей его. Ступайте же исполнить приказанье. Ланчелот Идем, родитель. А, так я не способен найти себе места? А, так у меня нет языка? То-то! (Смотрит на свою ладонь.) Ну, есть ли в Италии человек, который мог бы, принося присягу, положить на Библию ладонь достойнее этой? Уж я буду счастлив - это верно: посмотрите-ка на эту простую линию жизни. Вон сколько жен тут обещается мне! Увы, пятнадцать жен - это сущие пустяки! Одиннадцать вдов и девять девушек - это только чуть-чуть впору одному мужчине. А эта тройная линия! А вот этот знак, говорящий, что мне грозит опасность на краю перины! Если Фортуна женщина - то славная она баба: спасибо ей за все ее дары. Пойдем, папенька: я в одно мгновение распрощаюсь с жидом. (Уходит с Гоббо.) Бассанио (к Леонардо) Пожалуйста, мой добрый Леонардо, Распорядись; когда закупишь все И все когда устроишь, возвращайся Ко мне скорей: сегодня угостить Хочу друзей ближайших. Поспеши же. Леонардо Употреблю все силы для того. Входит Грациано. Грациано Где твой господин? Леонардо Вот он прохаживается. (Уходит.) Грациано Синьор Бассанио! Бассанио Грациано! Грациано У меня есть к вам просьба. Бассанио Заранее согласен! Грациано Вы не можете мне отказать в этом; я должен ехать с вами в Бельмонт. Бассанио Коли должны, так едем. Но, послушай, Ты слишком груб и дерзок на язык И чересчур горяч. Все эти свойства Тебе подходят хорошо И нравятся таким глазам, как наши; Но ведь для тех, которые тебя Не знают, ты уж чересчур свободным Покажешься. Поэтому прошу: Принудь себя и в дух свой кипяченый Воздержности холодных капель влей; А то своим безумным поведеньем Ведь и меня уронишь ты - и я Разбитыми увижу все надежды. Грациано Послушайте, синьор: коль не приму Я скромную осанку и не стану Почтительно беседовать, и только По временам ругаться, и носить Молитвенник в кармане, и смиренно Склонять главу, и - что еще важней - В часы молитв скрывать вот так под шляпой Свои глаза, и говорить "аминь", И воздыхать, и соблюдать престрого Все правила приличия, как те, Которые умеют притворяться Святошами, чтобы бабушке своей Понравиться - то можете не верить Мне никогда. Бассанио Ну, ладно, мы увидим. Грациано Лишь нынешний я вечер исключаю. По нынешнему вечеру меня Вы не судите! Бассанио Это было б жаль! Напротив, я просил бы вас облечься В смелейшую веселость; к нам придут Друзья затем, чтоб вволю поразвлечься. Однако же, есть дело у меня. Прощай пока. Грациано А я схожу к Лоренцо И к остальным; но только лишь пробьет Час ужина - мы снова ваши гости. Уходят. Сцена третья Венеция. Комната в доме Шейлока. Входят Джессика и Ланчелот. Джессика Мне очень жаль, что ты от нас уходишь: Наш дом - ведь ад, а ты, веселый черт, В нем истреблял отчасти запах скуки. Ну, что ж - прощай. Вот золотой тебе. Ах, Ланчелот, за ужином Лоренцо Увидишь ты - он приглашен твоим Хозяином: отдай ему вот эту Записочку, да только чтоб никто Не увидал. Прощай же. Не хочу я, Чтоб мой отец застал меня с тобой. Ланчелот Адье! Слезы заменяют мои слова. Прелестнейшая язычница, восхитительнейшая жидовка, если какой-нибудь христианин не смошенничает, чтоб завладеть тобою, то я сильно обманусь в своих ожиданиях. Но, адье! Эти глупые слезы почти потопили мой мужественный дух. Адье! (Уходит.) Джессика Прощай, прощай, мой добрый Ланчелот! Увы, какой я страшный грех свершаю Тем, что стыжусь быть дочерью того, Кто мой отец! Но только ведь по крови Я дочь его, а не по чувствам. О, Лоренцо мой, сдержи лишь обещанье - Закончу я борьбу, и стану, милый мой, И христианкою, и любящей женой! Уходит. Сцена четвертая Венеция. Улица. Входят Лоренцо, Грациано, Саларино и Соланио. Лоренцо Да, мы уйдем из-за стола украдкой Ко мне домой - переодеться там, И через час вернемся. Грациано Не готовы Достаточно мы к этому. Саларино Себе Не наняли мы факельщиков даже. Соланио Коль это все не сделать щегольски, Так выйдет дрянь; уж лучше нам не браться, Я думаю. Лоренцо Всего ведь пятый час - Нам два часа осталось, чтоб собраться. Входит Ланчелот с письмом. Лоренцо Что нового, приятель Ланчелот? Ланчелот Если вам будет угодна распечатать это письмо, то, вероятно, оно сообщит вам новость. Лоренцо Знакомая рука - и, признаюсь, Прелестная - белее, чем бумага, Которая той милою рукой Исписана. Грациано Любовное посланье? Ланселот Точно так, синьоры, с вашего позволенья. (Идет.) Лоренцо Куда ты идешь? Ланчелот Эх, синьор, иду приглашать моего прежнего господина, жида, на ужин к моему новому хозяину, христианину. Лоренцо (давая ему деньги) Постой, возьми - и Джессике прелестной Скажи, что я приду к ней. Да смотри, Не попадись. Ступай же. Ланчелот уходит. Ну, синьоры, угодно вам идти на маскарад Готовиться? Я факельщика нанял. Саларино Да, так и быть - сейчас же я иду. Соланио И я иду. Лоренцо Меня и Грациано Вы через час в квартире у него Застанете. Мы ждем вас. Саларино Не замедлим. (Уходит с Соланио.) Грациано От Джессики прелестной получил Записку ты? Лоренцо Тебе во всем открыться Обязан я: она мне пишет, как Ее могу я увезти из дома Ее отца и сколько есть у ней И золота, и драгоценных камней - И говорит, что припасла себе Костюм пажа. Коль жид, ее родитель, Когда-нибудь на небо попадет, Так ради лишь своей прелестной дочки. Ей поперек дороги никогда Несчастие не станет, разве только Под тем одним предлогом, что она - Дочь мерзкого жида. Пойдем. Ты это Дорогою прочесть успеешь. Мне, Друг, Джессика факелоносцем будет. Уходят. Сцена пятая Венеция. Место перед домом Шейлока. Входят Шейлок и Ланчелот. Шейлок Ну, хорошо; своими же глазами Всю разницу увидишь скоро ты Меж стариком Шейлоком и Бассанио... Эй, Джессика!.. Не будешь у него Так сильно жрать, как у меня, бывало. - Эй, Джессика!.. Не будешь спать, храпеть И платья рвать... Эй, Джессика! Да где ты? Ланчелот Эй, Джессика! Шейлок Тебе кто звать велит? Ведь от меня приказа ты не слышал. Ланчелот Ваша милость всегда говорили мне, что я ничего не могу сделать, пока мне не прикажут. Входит Джессика. Джессика Вы вызвали меня? Что будет вам угодно? Шейлок На ужин я сегодня приглашен - Так вот возьми ключи мои. Однако Зачем бы мне идти туда? Меня Не из любви, конечно, пригласили: Они мне льстят. Но все-таки пойду И буду есть из ненависти только: Поплатится пусть христианин-мот! Ну, Джессика, дитя мое, за домом Ты присмотри. Какое-то несчастье Готовится покою моему: Сегодня мне мешки с монетой снились. Ланчелот Синьор, я умоляю вас пожаловать: мой молодой господин ждет вашего прибытия. Шейлок Точно так же и я свидания с ним жду. Ланчелот Они там составили заговор. Я не говорю, что вы увидите маскарад; но если увидите, то недаром в последний чистый понедельник, в шесть часов утра, у меня шла кровь из носу, а перед этим в последний раз она шла четыре года тому назад, в пятницу, на первой неделе поста, после обеда. Шейлок Как, маскарад там будет? (Джессике.) Ну, послушай, Дитя мое: все двери ты запри И, если бой услышишь барабана Иль мерзкий визг искривленной трубы, Не смей влезать на окна и не суйся На улицу, чтоб милых христиан С раскрашенными рожами увидеть. Нет, уши ты в моем дому заткни - Я разумею окна; пусть в жилище Почтенное шум глупой суеты Не проскользнет. Клянусь священным жезлом Иакова, сегодня пировать Вне дома мне не хочется. Однако Отправлюсь я. (Ланчелоту.) Ну, ты ступай вперед - Скажи, что я приду. Ланчелот Я отправлюсь Вперед, синьор. (Тихо Джессике.) Не слушайте его И все-таки в окошко посмотрите: Пройдет христианин, синьора, Достойный еврейского взора. (Уходит.) Шейлок Что этот шут из племени Агари Сказал тебе? Джессика "Прощайте", - он сказал - И больше ничего. Шейлок Он добрый малый, Но много ест; в работе, как улитка, Он мешкает и спит по целым дням, Как дикий кот. Пускать в свой улей трутней Я не хочу; затем-то и его Я отпустил и уступил другому, Чтоб этому другому он помог Опустошить весь кошелек заемный. Ну, Джессика, ступай теперь домой; Быть может, я и возвращусь пораньше. Все сделай так, как я сказал. Запри Все двери за собой. Ты знаешь Пословицу: запрешь плотней, найдешь верней. Она всегда в умах расчетливых людей. (Уходит.) Джессика (смотря ему вслед) Прощайте! Лишь бы мне судьба не помешала! Дочь потеряли вы, отца я потеряла. Уходит. Сцена шестая Там же. Входят Грациано и Саларино, замаскированные. Грациано Вот тот навес, где нам с тобой Лоренцо Свидание назначил. Саларино Час его Почти прошел. Грациано И дивно мне, как это Он опоздал: бегут скорей часов Любовники. Саларино О, голуби Венеры, Когда они стремятся заключить Любви союз, то в десять раз быстрее Летят, чем в те часы, когда должны Не нарушать клятв, прежде данных. Грациано Это Всегда уж так. Никто из-за стола Не может встать с таким же аппетитом, С каким он сел. Нет лошади такой, Которая обратною дорогой Бежала б так безумно-горячо, Как начала. За всякой вещью в свете Мы гонимся усерднее тогда, Когда еще не насладились ею. На юношу и мота как похож Корабль, когда, весь флагами украшен, Из гавани родной выходит он, Лобзаемый Зефиром сладострастным. И как похож на мота он, когда Придет назад, с помятыми боками И с парусом изодранным, худой, Замученный Зефиром сладострастным. Входит Лоренцо. Саларино А, вот и он. Об этом мы еще Поговорим. Лоренцо Любезные друзья, Простите мне такое промедленье. Виной тому не я - мои дела. Когда и вам красть жен придет охота, Я столько же вас ожидать готов. Подите-ка поближе - здесь живет Мой тесть-еврей. Эй, кто там? В окне показывается Джессика в мужском платье. Джессика Кто вы? Дайте Скорей ответ, чтоб больше я была Уверена, хотя могу поклясться, Что голос ваш узнала. Лоренцо Я - Лоренцо, Твоя любовь. Джессика Лоренцо - это так; Моя любовь - действительно: на свете Я никого так сильно не люблю! Но, кроме вас, известно ли, Лоренцо, Кому-нибудь, что так же и меня Вы любите? Лоренцо Бог, Джессика, и чувства Твоей души свидетели тому. Джессика Ловите-ка шкатулку эту: стоит Она того. Я рада, что темно И что меня не можете вы видеть: Мне стыдно так костюма своего; Но ведь любовь слепа, и тот, кто любит, Не видит милых шалостей своих: Не то Амур сгорел бы от стыда, Увидевши на мне мужское платье. Лоренцо Сойди сюда - ты факел понесешь Передо мной. Джессика Как! Освещать я буду Сама свой стыд? Ведь он и без того Уж слишком ясен. Мне скрываться надо, А это должность видная. Лоренцо Мой ангел, И без того ты скрыта под своим Прелестнейшим костюмом. Ну, сойди же Скорее вниз. Ночь скоро пролетит, А нас ведь ждет Бассанио на ужин. Джессика Я затворю все двери, а себя Позолочу червонцами побольше - И к вам. Грациано Клянусь я маскою - она Прелестная и вовсе не жидовка. Лоренцо Будь проклят я, когда не от души Ее люблю. Она умна, насколько Могу судить; прелестна, если мне Мои глаза не говорят неправды; Она верна, что доказала мне; И потому, владея и умом, И красотой, и верностию, вечно В моей душе жить будет. Входит Джессика Джессика Ты уж здесь? Идемте же - нас уж маски ожидают. (Уходит с Джессикой и Саларино.) Входит Антонио, замаскированный. Антонио Кто здесь? Грациано Синьор Антонио - не вы ли? Антонио Фи, стыд какой! А где ж все остальные? Десятый час; ведь все друзья вас ждут. Пир отменен; подул попутный ветер - И потому Бассанио сейчас Отправится. Я в поиски за вами Послал уже десятка два послов. Грациано Я очень рад. Меня надежда утешает, Что нынче вечером корабль наш отплывает. Уходят. Сцена седьмая Бельмонт. Комната в доме Порции. Трубы. Входят Порция и принц Марокканский, за ним и за нею - свита. Порция Отдерните нам занавес; откройте Шкатулки все. Ну, благородный принц, Вы можете начать ваш выбор. Принц Марокканский (глядя на ящики) Первый Из золота; написано на нем: "Кто выберет меня, тот все добудет, Чего желает множество людей". Второй из серебра; на этом надпись: "Кто выберет меня - приобретет Все то, чего заслуживает он". Последний - весь свинцовый, и на нем Тяжелая, как самый ящик, надпись: "Кто выберет меня - все должен дать И всем рискнуть, что только он имеет". Но, выбравши, по чем узнаю я, Что угадал? Порция В одном из них хранится, Принц, мой портрет; коль этот ящик вы Узнаете - я тоже буду ваша Принц Марокканский Пусть выбором моим руководит Какой-нибудь из всех богов! Посмотрим. Прочту еще все надписи на них. Что говорит свинцовая шкатулка? "Кто выберет меня - все должен дать И всем рискнуть, что только он имеет". Бее должен дать? За что же? За свинец? И всем рискнуть из-за свинца простого? Смысл этих слов - угроза. Человек, Рискующий последним, поступает Так потому, что на большой барыш Надеется. Но золотого сердца Не соблазнит презреннейший металл. Так за свинец ничем и не рискну я, И ничего не дам. Ты, серебро, Что говоришь своим невинным цветом? "Кто выберет меня - приобретет Все то, чего заслуживает он". Все то, чего заслуживает? Стой, Марокканский принц, и прежде взвесь свои Достоинства рукою беспристрастной. Коль ты себя оценишь хорошо, Так, значит, ты заслуживаешь, впрочем, Настолько ли, чтоб право я имел Претендовать и на синьору эту? Но подвергать сомнению свое Достоинство - ведь значит обнаружить Трусливое неверие в себя. Все то, чего я стою? Да ее-то И стою я, заслуживаю всем: Рождением, богатством, воспитаньем, Изяществом - но более всего Заслуживаю я своей любовью. Не прекратить ли, полно, мне свои Догадки здесь и выбрать этот ящик? Прочтем еще на золоте слова: "Кто выберет меня, тот все добудет, Чего желает множество людей". Да это-то и есть моя синьора! Весь мир ее желает; с четырех Концов земли стекаются сюда Облобызать священный образ смертной, Живущей здесь. Гиркании поля И дикие Аравии пустыни - В проезжие пути превращены Владыками, спешащими в сей замок На Порцию прекрасную взглянуть. И царство вод, что так надменно глядит Вершиною своей в лицо небес - Остановить не может чужеземцев: Плывут они, как будто чрез ручей, Чтоб Порцию прекрасную увидеть. Ее лицо божественное здесь, В одной из трех шкатулок. Неужели В свинцовой? Нет, и думать о таком Бесчестии - прямое святотатство! Жестокостью чрезмерной было б - саван Ее вложить в такой печальный гроб. Иль в серебре лежит она - в металле, Что в десять раз дешевле и простей, Чем золото? О, грешный помысел! Нет! Еще никто такой алмаз богатый Не оправлял во что-нибудь простей, Чем золото! Есть в Англии монета Из золота - на ней изображен Лик ангела; но там он лишь снаружи, А здесь внутри, на ложе золотом Покоится. Подайте ключ. Мной эта Шкатулка выбрана: жду от судьбы ответа. Порция Принц, вот вам ключ, и если мой портрет В том ящике найдете вы - я ваша Принц Марокканский (открывая шкатулку) О, смерть и ад! Что вижу? Череп голый, И в глаз пустой клочок бумаги воткнут, Исписанной и свернутой. Прочту. (Читает.) "Мир очень часто говорит Не все то злато, что блестит; Большое множество людей Платило жизнию своей, Чтоб хоть снаружи только мной Полюбоваться. В золотой Гробнице ползает червяк. Когда б вы были мудры так, Как смелы духом, если б вы Рассудок старой головы Носили в теле молодом, То вас не встретил бы прием Такой холодный; а теперь - Прощайте: вам открыта дверь". Да, прием вполне холодный; Труд пропал. Прощай, о мой Сердца пламень благородный - Здравствуй, холод ледяной! Прощайте, Порция! Я слишком полон муки И не могу продлить мгновение разлуки! Так уезжает тот, кто дело проиграл. Порция Как случай все мои надежды увенчал. Пойдем. Ах, если б всяк, кто сходен