го милей ей вид доверья нежный. А старости в любви подсчет годов прилежный Не нравится - и вот, я лгу. На ложь мою Она мне также лжет, и с чувством безрассудным Мы ложью льстим своим порокам обоюдным. A. M. Федоров. 139. О, не тревожь меня напрасными мольбами! Прошедших слез моих тебе не искупить Доканчивай скорей, не взглядами - словами И силою сражай: к чему тебе хитрить. Скажи, что уж давно не мил тебе я боле, Но на других при мне так нежно не гляди. Нет, не лукавь со мной! Твоей я отдал воле Свою судьбу; я слаб: скорее, не щади. Я все тебе прощу, и даже точно зная, Как трепетно твой взгляд ловил я каждый миг, Ты, от него меня заботливо спасая, Все им, жестокая, лелеяла других. Но только не томи тяжелым ожиданьем, И разом ты убей меня с моим страданьем. Граф Ив. Мамуна. 140. Будь столь же мудрою, как ты ко мне жестока. Пренебрежением терпенья не язви, Иль скорбь найдет слова для горестей любви, Поведать, как тобой истерзан g жестоко. О, если бы тебе, любовь моя, я мог Внушить, чтоб не любя, ты о любви мне пела, Лгала, как мудрый врач больному лжет умело, Когда ему грозит могилой близкой рок. Знай, я в отчаянья могу сойти с ума, В безумьи порицать тебя сурово стану. А злобный, лживый мир поверить рад обману И правдою сочтет злословье. Ты сама Скорей прерви его; гляди в глаза покорно, Хотя бы сердце вдаль стремилося упорно. A. M. Федоров. 141. Я нежно вас люблю, но сердцем, не глазами: Лишь недостатки зрит мой неподкупный взор, А сердце любит их. Все то, что в вас, что с вами, Оно клялось любить глазам наперекор. Спокойный голос ваш мне слуха не чарует, Блаженства не сулит пожатье ваших рук, И чувственный восторг мне крови не волнует, Когда наедине вас жду, мой строгий друг. Но сердце ни уму, ни чувствам не подвластно. Его желание - одной лишь вам служить. И, гордость позабыв, безропотно и страстно Любить я осужден, пока дано мне жить. В страданиях моих одна лишь есть отрада: Любовь - мой грех; в любви познал я муки ада. Л. Вилькина 142. Любовь - мой грех. Твоя святая добродетель - Лишь ненависть к греху, с которым я любил. Сравни себя со мной - сама себе свидетель - И убедишься ты, что я не заслужил Упрек; а если заслужил, то уж конечно, - Не от тебя. Свою пурпурную красу Не раз твои уста пятнали бессердечно, Несли такой же грех, какой и я несу. Моя любовь к тебе законна, как законна Твоя любовь к тому, кто взор твой приковал. Но в сердце жалость ты посей, чтоб вырастал Посев и жалость сам мог вызвать благосклонно. А если ты сама не дашь, что ждешь на веру, Откажут и тебе по твоему примеру. A. M. Федоров. 143. Взгляни, хозяюшка стремится торопливо Поймать вдали птенца, который ускользнул. Она оставила ребенка сиротливо, Гоняется за тем; но маленький всплакнул, За матерью бежит, остановиться молит; Она же ничего не слышит, занята Желанием поймать того, кто своеволит. Так гонишься и ты за тем, что, как мечта, Летает пред тобой. Я ж за тобою, плача, Бегу, младенец твой, далеко позади. О, если ждет тебя в погоне той удача, Вернись ко мне тогда, прижми к своей груди И приласкай, как мать: за все твои желанья Молиться буду, я - утешь мои рыданья. A. M. Федоров. 144. Отчаянье и радость утешений - Два духа, два любви моей крыла. Он - белокур, мужчина, добрый гений; Она - злой дух, лицом мрачна, смугла. Чтоб в ад меня скорей увлечь, дух черный Склонил к разлуке доброго со мной И, соблазняя наглостью упорной, Старается, чтоб стал и он иной. Быть может, ангел мой уже низринут, - Не знаю, но могу подозревать. И если я обоими покинут, То ангел мой в аду. Увы, узнать Могу тогда ту правду, что хоронят, Когда злой демон ангела прогонят. A. M. Федоров. 145. "Я ненавижу" - тихо мне шептали Ее уста - любимые уста, Которые создать могла лишь Красота. Жестокие - они словами убивали, Но жалость нежная проникла в душу к ней, И сердце тронуло любви моей страданье. Тогда уста ее в порыве состраданья С обычной краткостью своей Прибавили еще два маленькие слова... И ночь души моей сменил прекрасный день, Исчезла темная тоскующая тень, И радость светлая ко мне вернулась снова. С улыбкой те уста поправили себя: "Я ненавижу - не тебя...". Г. Галина. 146. Зачем, душа, покорно ты страдаешь, Перенося позорный плен страстей, И дорогой ценою покупаешь Ты красоту земной тюрьмы своей? Ты тратишь жизнь на это украшенье, А жить душа, так мало нам дано... Твой пышный дом не убежит от тленья Червям же, право, будет; все равно. Нет, нет, душа, не будь рабою тела, Но от него богатство отнимай; На счет его красы питаясь смело, Себе права на вечность покупай. Ты пищи тленной смерти не оставишь И смерть погибнуть с голоду заставишь. С. Ильин. 147. Моя любовь с горячкой злою сходна: Ей надо то, что только длит недуг. Что аппетит больной захочет вдруг, И это только ей всего дороже. Мой разум, врач любви моей, взбешен, Что не считалась с строгим предписаньем. Беспомощным меня оставил он. Страсть - смерть, и ей врач не поможет знаньем. Утратив разум, я неизлечим, Безумен от тревоги постоянной. Мои слова и мысли - бред туманный, Безумен я и дик, и чужд другим. Ведь я клялся, что ты светла, красива, А ты, как ад, как ночь, мрачна и лжива. A. M. Федоров. 148. О, горе! Для чего глаза такие мне Поставила любовь! Их зрение фальшиво. А если - нет, - ты, мой рассудок, слеп на диво, И ложно для него, что ясно им вполне. Ведь если дивна ты, - о чем глаза твердят - Как может свет сказать, что это не красиво. Иль правы люди все, мое же зренье лживо? Ах, может быть! Ведь их потоки слез слепят, Томит бессонница? И солнца луч не светит, Пока не сгонит туч. Лукавая любовь! Ты ослепляешь взгляд слезой, и не заметит Он, даже прояснев от слез тумана вновь, Коварства твоего и низостей постылых. Все видя, разглядеть он будет их не в силах. A. M. Федоров. 149. Как ты могла сказать, жестокая, что я Уж не люблю тебя! Из-за тебя враждуя С самим собой, в тоске тираня сам себя - Дружу ль я с тем, кого клеймишь ты, негодуя? И угождаю ль тем, кто вызовет твой гнев? Когда нахмуришься, - не мщу ль себе сурово? Мое достоинство услужливо готово Упасть к твоим ногам, все, - гордость, стыд, презренье, Все сильное во мне склоняется послушно Пред слабостью твоей; движеньем глаз одним Ты мной повелевать способна равнодушно. О, презирай меня! Я понял все! Любим Тобою только тот, кто видит, что бесстрастен. А я? Я ослеплен и должен быть несчастен. A. M. Федоров. 150. Кто одарил тебя такою силой властной, Чтоб слабостью своей меня порабощать И делать лживым взор испытанный и ясный, Заставив свету дня ночь - тьму предпочитать? Откуда у тебя все зла очарованье, Что худшим из твоих поступков придает И привлекательность, и негу, и сиянье? Все зло в тебе меня сильней добра влечет. Кто научил меня любить тебя, заставить За то, что ненависть должно бы пробудить, Но пусть презренное любя готов я славить, Не презирай меня с другими. Полюбить Способен был я то, что людям ненавистно, Тем больше я любви достоин бескорыстно. A. M. Федоров. 151. Уж чересчур юна любовь, чтоб стать Сознательной, хоть в ней зерно сознанья. Поэтому не надо порицанья, О милая, иначе ты опять Окажешься виновной. Совращаешь Ведь ты меня. А я? Я - сам себя. Моя душа вещает, что, любя, Стать может плоть счастливою. А знаешь, Довольно ей приманки и такой! При имени твоем она бодрится И на тебя, как на добычу, мчится; Тебе готова жертвовать собой. Не недостаток совести заставил Меня любовью звать то, что я славил. A. M. Федоров. 152. Ты знаешь, поступил в любви я вероломно - Но в вероломстве ты виновнее вдвойне. Ты клятву прежнюю нарушила нескромно, И ненависть опять сменила страсть ко мне. Но брошу ли в тебя за это осужденье, Когда я двадцать клятв нарушил для тебя. Я с клятвой обличал тебя и обличенья Я клятвой вновь и вновь опровергал, любя. Всем в доброте твоей клялся я со слезами, Клялся в твоей любви и верности твоей. Чтоб образ твой сиял, я сам ослеп глазами, Иль клясться заставлял себя, как фарисей. Клялся и больше лгал, чем ты, что ты прекрасна, И клятвой гнусность лжи я подтверждал бесстрастно. A. M. Федоров. 153. Свой факел уронив, красавец Купидон Заснул. Одна из дев Дианы подхватила Огонь любви и вмиг светильник опустила В холодный ключ воды, но не погас там он. Из пламени любви священный ключ мгновенно Впитал бессмертный жар на вечные года, И стала для людей целительна вода От злобных болестей, жестоких, как измена. Зажегши факел вновь от глаз, любимых мною, Для пробы мальчик им меня коснулся вдруг. Я исцеленья ждал душой моей больною От теплых вод, куда тянул меня недуг, Но исцеленья нет. Ключ животворный льется В очах возлюбленной, где пламя вновь смеется. A. M. Федоров. 154. Малютка - бог любви, однажды, факел свой На травку положив, забылся сном беспечно; Тем временем к нему подкрался резвый рой Нимф, давших клятву девственности вечной. И мигом факел тот, в сердцах будивший пыл, Похитили они во имя обещаний; Так наш уснувший бог восторженных желаний Рукою девственниц обезоружен был. Тот факел бросили они в родник холодный, И от огня любви он тотчас теплым стал - Людских страданий всех целитель превосходный... Но я в нем, страсти раб, купался... и узнал, Что, правда, пыл любви и воду согревает, Вода же в свой черед любви не охлаждает. Н. Брянский СОНЕТЫ Текст сонетов в переводе русских авторов печатается по изданию: Шекспир В. [Полное собрание сочинений]/ Под ред. С.П. Венгерова. - СПб: Брокгауз-Ефрон, 1904. - T.V. - (Библиотека великих писателей). - Примеч. издательства.