л свидетелем светопреставления. Вышвырнуть его с "губы"? Но подобный факт подавления творческого процесса станет еще большим нарушением демократии. 13 Услыхав про "документально-публицистическую повесть", корреспонденты форменным образом взвыли, и пресс-конференция была прервана - все бросились на "губу" договариваться с новоиспеченными "Св. Новостями" о закупке на корню документального бестселлера, но их уже поджидала подкупленная утренним корреспондентом за ящик водки и три пачки чернослива гарнизонная рота с примкнутыми штыками и тяжелыми прикладами, а сам утренний корреспондент еще вчера договорился через решетку с вечерним и, прикинув возможности трансформации документального бестселлера в роман, киносценарий, трагедию в стихах и цирковое представление, как раз в этот момент, щелкая кедровые орешки за тысячу световых лет отсюда в кабинете издательства "Фикшн", еще раз перечитал издательский контракт и вписал в него пункт "Даблю": "В случае светопреставления, равно и другого стихийного бедствия, издательство "Фикшн" обязуется выплатить гонорар полностью. " В общем, "Св. Новостя" были большими оптимистами, надеясь подзаработать на светопреставлении, потому что даже темные пахари-телепаты, ковыряющие мотыгами подпространство, понимали, что дело пахнет керосином, хотя ни они, ни корреспонденты, как и подавляющее большинство населения Вселенной, в теоретической физике не разбирались - даже примитивный эйнштейновский эффект двух близнецов или школярский процесс коллапсирования звезды в черную дыру были для них китайской грамотой. "Где уж им рассуждать о казуистической природе зеркальных квазаров", - свысока думал Бел Амор, наблюдая за осадой гарнизонной гауптвахты корреспондентами. Нельзя сказать, чтобы Бел Амор очень уж разбирался в теоретической физике, но худо-бедно мог рассчитать обратную траекторию сноса по времени при неподвижном пространстве - так называемый "парадокс торможения", когда, хоть вывернись наизнанку, энергия (Е) испаряется прямо пропорционально возрастанию массы (М), которая (масса) не может и не хочет существовать по-старому, а С2 (це квадрат) остается прекраснодушным призывом к ускорению, потому что никто не чешется, - так что рассчитать траекторию возвращения с небес на землю в условиях застойного времени по формуле Е = МС2 Бел Амор умел, а значит, не таким уж он был олухом царя небесного, как обычно изображают в киносценариях инспекторов Охраны Среды... уметь спуститься с небес на землю - это что-то да значит, и в Охране Среды чему-то да учат. То-то. 14 День клонился к вечеру. Свежие газеты опубликовали популярные статьи об одиннадцатимерном пространстве в расчете на среднегалактического обывателя - мол, здравомыслящим гражданам не следует принимать на веру персонифицированных "демонов зла". Ни в одном зоопарке такие звери не водятся, а джинна войны не следует представлять этаким злобным старикашкой в чалме. Другое дело, что одиннадцатимерный омут может послужить детонатором для цепной реакции свертывания нашего старого доброго четырехмерного пространства, и, чтобы этого не произошло, всем гражданам следует повысить, ускорить, строго соблюдать, быть начеку и давать побольше на-гора, а о строительстве сферы Дайсона и обо всем остальном позаботятся видные специалисты из правительственной комиссии - в общем, доступными словами пытались успокоить публику, но она, дура, отлично ориентируясь в подтексте подстрочного подпространства, в особенности услыхав про сферу Дайсона и про "видных специалистов" (а кто и когда их видел?! ), тут же сообразила, что дело пахнет гражданскими лишениями, и в течение суток домохозяйки из цивилизаций преклонного возраста расхватали сапоги, соль, сахар, спички, теплую одежду; потом принялись сушить сухари. Столичные студенты забросили учебу и (однова живем! ) отчаянно занялись любовью; а более провинциальная и себе на уме молодежь, для которой что конец света, что прозябание на нефтеносных районах Радужного Кольца, добровольно записывалась на строительство сферы Дайсона, рассчитывая все же сделать карьеру или хотя бы получить квартиру до светопреставления - что, конечно, было нереально. Ехали кто с женой, кто с мужем, кто с невестой, кто с детьми, кто сам по себе, везя свой нехитрый скарб: старую молочную цистерну, наполненную самогоном, коровушку, утепленный балок на фотонной тяге с гремящим чайником, крупу-соль для супа, рулоны рубероида, ложки-вилки-посуду, любимую книгу. Наступил вечер по среднегалактическому наименее искривленному меридиану. Стабилизатор открыл фотоэлементы и с надрывом произнес: Я пил из чаши бытия... - Было! - опять заорали бродяги. Стабилизатор упрямо повторил: Я пил из чаши бытия До самого закрытия. - Ну как? - с жалостью спросил его Бел Амор. - Девяносто восемь, - пробормотал Стабилизатор. - Чего "девяносто восемь"? - удивился Бел Амор и попался. - А чего "ну как", - горестно вздохнул Стабилизатор и закрыл фотоэлементы. 15 В пространстве невидимо взошла Красная Массандра, вечный спутник нашей Вселенной. Приветствуя ее появление, радостно заржал в дециметровом диапазоне худющий сивый мерин, выпущенный на волю хозяевами-переселенцами пинком под зад, - брел он на все четыре стороны, как этот текст, звякая колокольчиком и цокая подковами, подслеповато обходя гравитационные колдобины и не чуя впереди безжалостного вжикания ножиков, востримых сидящими в засаде дезертирами, учуявшими дармовую конину. Вспомнил он себя жеребенком, потерял бдительность, и спустили бы с него шкуру на барабан, кабы не спасла его от неминуемой гибели патрульная "ОСа", промчавшаяся мимо, сверкая мощным брайдером, и спугнувшая разбойников. Это неуловимый адъютант эскортировал к омуту детского врача Велимира Зодиака с неразлучным "Календарем Нечистой Силы" подмышкой и с букетиком фиалок на собственную могилку, которые (фиалки) адъютант, не торгуясь, купил у перекупщицы, торговавшей прямо на перекладине Южного Креста, - старуха перед светопреставлением драла за цветы три шкуры. Адъютант уже не надеялся застать столетнего старичка в живых, но все же разыскал его (еще живущим) в жутком захолустном созвездии Лесного Массива, с помощью дворника поднял его с постели, преподнес фиалки, помог одеться, завязал ему шнурки на ботинках и помчал напрямик по бездорожью под мерзким, но не очень опасным дождем асфальто-бетонных частиц, держа над ним зонтик. Старик был очень недоволен (ворчал, что Бога нет и что со времен чеховских земских врачей ничего в мире не изменилось), но, обнаружив Бел Амора в таком пиковом положении и узнав о возможном приближении конца света, воспрянул духом и сменил свое настроение к лучшему. - А стул у него был? - первым делом поинтересовался доктор Зодиак и этим вопросом сразу же расположил к себе скептического знахаря Грубиана. - Не поймем, что с ним стряслось! - доверительно кричал Шеф детскому врачу в слуховой аппарат. - Всегда был рассудителен и уравновешен, а сейчас хамит, качает права и бросается на людей... не хочу подозревать самого худшего, но взгляните на этот ультиматум... "Буду сотрудничать с правительственной комиссией при условии награждения меня орденом Шарового Скопления 1-й степени... " Требует персональный звездолет, ресторанную жратву, баржу с хлебом, головизор последней марки, необитаемую планету, названную в свою честь, какую-то "пожизненную ренту"... Что означает "пожизненная рента"? - В детстве он был не таким, - доктор Зодиак укоризненно погрозил Бел Амору пальцем и принялся разбирать свой латинский почерк полувековой давности. Какие-то прививки... от туберкулеза, оспы, СПИДа и венерианской чумки... В раннем детстве ветрянка, потом этот случай с оградой и противостолбнячным уколом... В отрочестве болезнь Боткина, которую Бел Амор подцепил на каникулах, исследуя заброшенные лабиринты Плутона... Рост-вес... никаких отклонений от нормы. 16 Академический консилиум изучал в это время анкетную биографию Бел Амора... С наследственностью вроде бы все в порядке. Мальчик рос и воспитывался в интеллигентной семье, каких миллиарды. Его отец - талантливый инженер-путеец Дель Амор-ака, мать - Любовь Тимофеевна Амор-Севрюгина, учительница начальной школы. Когда Бел Амору исполнилось двенадцать лет, родители забрали его вместе с бабушкой Галиной Васильевной Севрюгиной на один из островов Галактики Устричного Архипелага, где на протяжении трех галактических лет вели просветительную работу среди местного племени оборваров - мать преподавала детишкам линкос и русский язык, космографию и интегральное дифференцирование, а отец прокладывал дороги и ненавязчиво подсовывал аборигенам идею паровой колесницы, ненароком забывая чертежи паровоза на своем рабочем столе. В редкие часы досуга Дель Амор-ака отдавался любимому увлечению: надевал шаровары и ходил по проводам высокого напряжения между опорами линий электропередач, чем окончательно покорил сердца местного населения. Но потом случилось непредвиденное: племенной колдун Марьяжный Бубен (в общем-то добродушный монстр, выходец из Шестимерного Бескозырья) воспылал страстью к бабушке Галине Васильевне, стал неумело свататься, подсылая аборигенов с золотыми безделушками и обещая бабушке зеленую жизнь плюс четыре гарантированные взятки на Семерных Вистах. Дело кончилось тем, что получив гарбуз вместо расшитых рушников, в припадке эпилептического исступления несчастный влюбленный отважился на самоубийство: собрал в кулак остатки своих инфернальных способностей и, корчась в агонии, вызвал на себя схлопывание пространства - сам погиб, но Устричный Архипелаг навсегда затворил свои створки. Правда, в последний момент бабушку с внуком успели эвакуировать; Галина Васильевна вскоре скончалась в светлом уме и в ясной памяти, отправив внука в профтехучилище Охраны Среды (ему к тому времени исполнилось шестнадцать лет); хотя родители Бел Амора, возможно, до сих пор живы, связи с ними никакой - перестукиваться через свернутое пространство так накладно, что ни одна правительственная комиссия не даст разрешения потратить целых полторы тысячи эмцеквадратов на поздравление с Новым годом или с Днем ангела. Значит, пиши пропало. О дедушке Бел Амора по материнской линии Тимофее Аскольдовиче Севрюгине мало что известно. Он любил говорить: "Человечество смеется над своим прошлым? Значит, пусть человечество смеется. " Известно также, что за эти смешочки его раскурочили в эпоху Курортизации и по этапу отправили на Черноморское побережье Кавказа - это событие произошло за восемь лет до принятия Закона о Всеобщем и Принудительном Курортном Обеспечении. О предках-канатоходцах с отцовской стороны никаких сведений. Короче, академические светила, как и предполагал Шеф Охраны Среды, показали свою полную несостоятельность: вместо функций медицинского консилиума они по привычке взяли на себя обязанности контрольно-ревизионной комиссии и военного трибунала... а как еще доказать, что пациент симулирует? Они забрались в дебри служебных анкет и характеристик с целью вывести Бел Амора на чистую воду и окончательно сгинули в этих джунглях - лишь иногда на опушке выглядывала чья-нибудь козлиная бородка, стригла ушами, трясла обломанными и пожелтевшими рожками, делала пару жадных затяжек и опять исчезала в шатер перелистывать раздвоенным копытом страницы гроссбухов, выискивая между ведомостью о количестве выданных Бел Амору подштанников и сведениями о его боевых вылетов времен Конфликта у Фанерной Гряды компрометирующий материал, вроде объяснительной записки о невыходе на работу по причине драки в присутственном месте с каким-то пьяным ежиком, в результате чего обоих загребли в каталажку... Кто из нас не без греха, пусть бросит в консилиум камень. Впрочем, на это святое дело не хватит и целой баржи с гравием. 17 Так вот, пока медицинский консилиум перебирал грязное белье Бел Амора, наступила третья ночь великого сидения в омуте - ночь, слегка подернутая дымками от остывших полевых кухонь с запахом гречневой каши и настоящими котлетами - армию кормили на убой, как перед наступлением. Омут уже успели в три ряда опутать колючей проволокой и выставили оцепление до самого терминала. Мало кто спал в эту ночь: часовые перекликались, корреспонденты резались в карты, ВРИО коменданта в злобе сдуру загнал в тупик и перемешал там товарняк с бревнами и баржу с пшеницей. Доктор Зодиак и знахарь Грубиан по представлению Шефа Охраны Среды были вызваны в правительственную комиссию и объясняли там, что, если судить по "Календарю Нечистой Силы", в Бел Амора вселился крупный Бес Эгоцентризма ("Календарь Нечистой Силы", издательство "Фикшн", 3987 г., стр. 666: "Бес Эгоцентризма (БЭ) - начальник в иерархии обитателей одиннадцатимерного пространства. Является олицетворением ползучего мироощущения типа "моя хата с краю" и "своя рубаха ближе к телу". Изучен плохо. Случаи отлова БЭ в единичных экземплярах зарегистрированы на ускорителе бозонов с кривым спином в 10-мерной Скважине Радужного Кольца. Фотографии не получились. Шкура и внутренности не сохранились. Почти полный скелет (череп украден) с вросшими золотыми украшениями выставлен в Музее Галактической Палеонтологии. Более деятельные разновидности: Бес Обогащения (БО) и Бес Тщеславия (БТ) - являются важной составной частью гипотетических Демонов Зла"). - Впрочем, - объяснял доктор Зодиак, - вульгарная классификация фауны разномерных пространств по родам и видам годится разве что для снулых лекторов из общества "Обозналис" - и то на лекциях в детском саду, когда на вопрос "Кто такой Кощей Бессмертный? " начинают нудно объяснять явление репликации генов в девятимерном пространстве, где на самом деле обитают организмы, от усталости генов уже ни к чему, кроме бессмертия, не приспособленные. - В действительности, - продолжал знахарь Грубиан, - эволюция в многомерных пространствах идет по особому пути, игнорируя как естественный отбор мистера Дарвина, так и мутации господина Менделя, - этот особый путь эволюции носит вероятно-обещательный характер ("авось что-то получится"), используя сумасшедше-пробивную силу частиц живого вещества товарища Лепешинской, - она (эволюция) причудливо скрещивает в различных подпространствах черт знает что хрен знает с кем - там вполне возможны развесистая клюкво-пшеница, взбесившиеся стулья и избушки на курьих ножках. - Так что классифицировать духов, привидения и галлюцинации абсолютно бессмысленно, потому что их изменчивость не может быть зафиксирована в одной точке, - поддержал коллегу доктор Зодиак. - А "Календарь Нечистой Силы"? - спросил Шеф Охраны Среды. - Все врут календари, - безнадежно покачал пожелтевшей кроной знахарь Грубиан. - А если вообще обойтись без чертовщины? - с надеждой спросил Министр Окружающей Среды, но доктор Зодиак терпеливо начал разъяснять, что дело не в названиях, не в том, как называть ирреальные силы, будто бы изменившие психику Бел Амора (хамить и качать права мы все умеем без участия всяких там бесов - эка невидаль! ), но дело в реальных фактах: пациент четвертые сутки не имеет стула, и неизвестно, в какую такую прорву провалились тридцать восемь... нет, уже тридцать девять банок консервов по три килограмма в каждой? - Умножим... - говорил доктор Зодиак. - И спросим: куда подевалось больше центнера розовой нежирной свинины, если вес пациента остался на уровне предполетного? Этот медицинский факт противоречит всем известным законам природы и свойствам растяжения желудка. Куда что подевалось? - Весь шоколадный НЗ он тоже сожрал, - вздыхал Шеф Охраны Среды. - Напрашивается диагноз, - подсказывал кто-то из медицинского консилиума. - Пилот Бел Амор угодил-таки в фокус и сейчас уже не является Бел Амором в прежнем смысле слова, а представляет собой социально опасное существо с измененными, раздвоенными и выбитыми генами, а попросту оборотня с чуждой психикой, враждебными намерениями и таинственной структурой желудка. К такому пациенту нужно относиться соответственно: то есть еще надо доказать, что он Бел Амор, что он пациент и что его нужно лечить. 18 Услыхав про себя такое, Бел Амор до того разбушевался, что радисты Охраны Среды прикрутили звук у черного ящика, куда записывался малейший шорох из омута, а знахарь Грубиан заявил, что, конечно, гласность в медицине дело деликатное, но сейчас пусть пациент знает всю правду и заглянет в себя поглубже, а тот, кто сидит в нем, пусть тоже знает, что он обнаружен, и пусть лучше оставит пациента в покое, потому что, прикрываясь Бел Амором, из омута ему все равно не выбраться. И знахарь Грубиан закончил ультиматумом: - Пусть выбрасывает белый флаг! - А ты не пугай, не пугай, - отвечал Бел Амор, и врачам было неясно, ответил ли это Бел Амор или тот, кто сидел в нем. Зато все ясно было медицинского консилиуму и яйцеголовым экспертам. Их доклады наконец-то приблизились к концу: эксперты рекомендовали правительственной комиссии немедленную эвакуацию близлежащих галактик и строительство вокруг омута двойной сферы Дайсона с прокладкой из риголита и стекловолокна и с отводом внутреннего тепла в запространство; а медицинский консилиум, который никого лечить не собирался, предложил пожизненно заточить Бел Амора в омуте, где так кстати образовался склад с продовольствием. - Можно будет предоставить пациенту и другие необходимые удобства, - разрешили они. - Можно даже назвать планету в его честь. Бел Амор лишился дара речи. Даже правительственная комиссия смутилась, даже бродяги были шокированы... но эксперты и медицинский консилиум стояли на своем: или спасение Вселенной, или спасение Бел Амора, третьего не дано. - Что дороже, - спрашивали они, - жизнь целой Вселенной или жизнь одного человека с сомнительной к тому же репутацией? Даже видавшие виды корреспонденты так удивились, что забросили преферанс и примчались решать проблему: "ЧЕЛОВЕК ИЛИ ВСЕЛЕННАЯ? " Проблема со всех сторон выглядела надуманной. Во-первых, доказывали корреспонденты, людей во Вселенной, как собак нерезанных. Во-вторых, негуманоидных Братьев по Разуму на два порядка больше (примерно как собак нерезанных в квадрате). В-третьих, каждый день цивилизации рождаются, живут и умирают, а тут какой-то человечишко - пусть даже инспектор Охраны Среды, пусть даже его жалко - знак равенства, а тем более разделительный союз "или" между человечишкой и Вселенной недопустимы. "Их много, а она одна, и нечего раздувать эту проблему аршинными буквами! " Так выразился корреспондент журнала "Столярофф", никогда не державший в руках кирки или рубанка, но имевший свой интерес к проблеме (он представлял тайное общество плотников-бетонщиков - этим очень хотелось получить выгодный правительственный заказ на строительство двойной сферы Дайсона с Бел Амором внутри: сорвать солидный куш, замуровать, обложить стекловолокном, а уже потом жалеть и поклоняться). Шеф Охраны Среды тяжко задумался и полез в карман за портсигаром, но с досадой вспомнил, как самолично забросил портсигар в омут. Адъютант услужливо подал ему сигаретку из своих и уже щелкнул зажигалкой, как вдруг из шатра послышался голос того самого мальчика, которого недавно выгнали с пресс-конференции - теперь этот голос звучал на заседании правительственной комиссии. 19 Откуда берутся гениальные мальчики? Ну, трудно сказать... Во всяком случае, это был наш, наш мальчик - из кроманьонцев, а не какое-то там инопланетное рыло, наш быстрый разумом Платон Невтонов, юный пионер, корреспондент сразу двух журналов - "Юный натуралист" и "Уральский следопыт", с двумя поплавками Барнаульского университета. Когда его выгнали с пресс-конференции, он пробрался на заседание правительственной комиссии, сидел тихо, как мышь, вникая в яйцеголовые доказательства и изредка иронически улыбаясь. Потом он поднял руку и долго держал ее, как примерный ученик, ожидая, пока его вызовут. Уже нельзя точно установить, кто дал ему слово, - похоже, его мамаша хлопотала в кулуарах. Речь ее сына, длившуюся всю ночь, здесь невозможно привести полностью (желающих отсылаем в Центральный Архив Охраны Среды, хотя без допуска туда не пустят). Вот эта речь в кратком изложении: - Уважаемая правительственная комиссия! - произнес мальчик, взял в левую руку мелок (он, как многие гении, был левша), в правую - мокрую тряпку. И чем дальше он говорил, тем больше поднимались волосы, шерсть, гребешки, хохолки, лепестки на головах членов правительственной комиссии. И было отчего: его система доказательств оказалась величайшим научным открытием, к которому с допотопных времен Большого Взрыва стремились все Братья по Разуму. Имя этого мальчика до сих пор держится в секрете, чтобы не произносить его всуе и не накликать беду. Свое суперфундаментальное открытие, отпечатанное в виде доклада в одном экземпляре, он подписал девичьей фамилией своей мамы, при получении паспорта сам попросил сменить имя, отчество и фамилию, а потом всю жизнь, боясь собственной тени, скрывался под разными псевдонимами и ничего уже не открывал, кроме душеспасительных книжонок, потеряв к науке всякий интерес. - Уважаемые яйцеголовые эксперты! - сказал этот новоявленный Резерфорд Эйнштейнович Менделеев и принялся разъяснять всем этим взрослым дядям, что они не то чтобы ошибаются или намеренно вводят в заблуждение правительственную комиссию (в том нет их личной вины), но прошли мимо замаскированного самой природой противоречия, обнаруженного еще голландцем Дюр-Алюминером, который, вопреки здравому смыслу и правилу Оккама, умножал на досуге сущности и первым заметил странную флуктуацию пространства-времени после одиннадцатимерного нарастания. Ему показалось, что время с пространством на этом уровне как будто начинают разъединяться... или, вернее, образуют весьма странную конфигурацию узла-времени и торбы-пространства ("узел" и "торба" - термины самого Дюр-Алюминера). Рассказывают, что этот незаслуженно забытый разработчик пространственно-временных котлованов отправил свои уравнения двенадцатимерного пространства в "Нейчур", нарисовав на полях рукописи этакую латанную торбу, завязанную узлом, а редакция опубликовала этот парадокс в апрельском номере журнала в разделе "Физики шутят". - Но всем известно, что в основе всякой шутки... - осторожно добавил мальчишка, поглядывая в сторону медицинского консилиума. - Более того... - уже смелее продолжал мальчик, убедившись, что его пока еще не волокут в психушку, потому что не догадываются, к чему он клонит. - Более того, сам высокоуважаемый мэтр Кури-Цын-Сан из Диффузионно-гражданского колледжа... - хитрый мальчишка сделал реверанс в сторону насторожившихся яйцеголовых экспертов, а те, услыхав имя своего великого соотечественника, милостиво кивнули. - Более того, сам достопочтенный мэтр Кури-Цын-Сан на смертном одре обратил свое милостивое внимание на нестандартные уравнения Дюр-Алюминера и тоже в шутку предположил, что время в виде веревки, завязанной бантиком, может очень легко и естественным образом саморазвязываться и начинать существование в чистом виде само по себе, не имея к торбообразному пространству никакого отношения. Мальчик был прав, и эксперты, хочешь не хочешь, опять с согласием кивнули. - Что же из всего этого следует? - продолжал мальчик, обращаясь уже прямо к правительственной комиссии. Его голос крепчал, приобретал мужскую бархатистость. - А это мы должны у вас спросить! - сердито отвечал Министр Окружающей Среды. И мальчик из Барнаула, стуча мелом, стал набрасывать на железной крышке черного ящика уравнения Дюр-Алюминера, выводя из них частный случай Кури-Цын-Сана и рисуя сбоку векторный график, в самом деле напоминающий веревку с петлей. Рядом он набросал нечто, похожее на мешок с мукой, и, пользуясь замешательством разношерстных членов правительственной комиссии, исчертил бока черного ящика (ящик был выкрашен в синий цвет) белыми двенадцатиярусными стаями интегралов, диковинных букв и обозначений - эти стаи проплывали перед обалдевшими членами комиссии навстречу гибели под мокрой тряпкой, но за ними появлялись все новые и новые альфы, омеги, иероглифы, мелькнуло мистическое число 666 с восемьюдесятью пятью нулями, потом опять по синему морю поплыли гуси, лебеди и белые пароходы интегралов, дифференциалов, радикалов и консерваторов... Мальчишка при этом поясняюще бормотал, что "Е равное эмцеквадрату в десятой степени справедливо только для сомнительного сомножества подпространств одиннадцатимерной шкалы Римана-Лобачевского, а дальше надо что-то придумывать... " или "как видите, получилось красивенькое уравнение - природа-матушка любит симметрию". Или "Теперь поехали дальше... ну вы меня понимаете, да? " Наконец мальчишка умножил в уме все написанное на фундаментальную постоянную Планка (6, 626176 х 10-34 Дж-с), поставил знак равенства (=), тщательно все стер, нарисовал на крышке ящика огромную прописную ученическую букву "Д" и обвел ее ромбом. Получилось вот что: [Рис. 1] Мальчик подул на пальцы, очищая их от мела и дожидаясь вопросов, но все недоверчиво разглядывали этот ребус и не произносили ни слова. Мамаша с любовью смотрела на сыночка из оркестровой ямы, пытаясь телепатировать, чтобы тот вытер нос. Мальчишка полез в карман за носовым платком и будто бы ненароком выронил из кармана рогатку. Правительственная комиссия со знанием дела отметила: рогатка что надо. Слона убьет. Молчание затягивалось. - Н-ну, хорошо... - наконец-то произнес самый надутый из яйцеголовых экспертов по имени Индюшиный Коготь, тряхнувши красными соплями и гребешком. - Все это остроумно. Можно согласиться: вы только что доказали, что природа равна самой себе, а ноль равен нулю. Не возражаю. Да. Готов согласиться, что вы впервые математически достоверно описали двенадцатимерное пространство, хотя даже высокочтимый КуриЦын-Сан не верил, что это возможно. Кстати, он любил повторять древний афоризм: "В действительности все происходит не так, как на самом деле". Но, повторяю, готов согласиться. Допустим, вы правы, что в этом омуте время лопнуло, как резинка в рогатке. Это означает, что в объекте с четырьмя парами оптических квазаров вообще ничего нет - ни бесов, ни духов, ни пространства, ни времени, ни отрицательных энергетических полей - ничего. Ноль на массу. Что ж, все может быть... Но кто возьмет на себя ответственность рекомендовать правительственной комиссии: не верь глазам своим? Кто при виде оазиса в пустыне возьмется точно определить: мираж это, галлюцинация или реальный объект? Что если галлюцинация окажется объективнее объективной реальности? Что если в действительности все происходит не так, как описано вашими уравнениями? Или еще хуже: что если ваши уравнения действительно правильные, но действительность все равно не такова? Это первое. Второе... черт меня побери, не могу вспомнить, что напоминает мне эта прописная буква "Д", обрамленная ромбом? - Лично мне она напоминает юнцов, пачкающих светлые лики планет лозунгами "ДИНАМО - ЧЕМПИОН! " - тут же завелся и загремел Министр Окружающей Среды. - Именно так! Лично мне кажется, что один из таких футбольных хулиганов дурачит здесь правительственную комиссию! 20 Когда неожиданно для такого высокого форума речь зашла о футболе, то светопреставление отошло на второй план, все встрепенулись и обратили внимание на подозрительное совпадение окончательной формулы двенадцатимерного пространства с эмблемой известного футбольного клуба. Даже Стабилизатор дернулся и прочитал фантастические стишки: "Динамо" с Марса - Это класс! "Динамо" с Марса - Это школа! "Динамо" с Марса - Звездный час Вселенского футбола! Кто-то из медицинского консилиума сунул раздвоенное копытце в рот и оглушительно свистнул. - Я хочу ответить оппоненту! - крикнул мальчишка, нагибаясь за рогаткой. В ответ все научные светила засвистели, затопали и заорали: - С поля! Мальчишка пытался что-то сказать, но ему не давали. Тогда он стремительно подошел к черному ящику и поверх динамовской эмблемы начертил еще один ромб. Вот что получилось на этот раз: [Рис. 2] 21 После появления этой новой фигуры возмущенные болельщики... то есть члены правительственной комиссии уже не собирались выслушивать никаких объяснений; и не сносить бы мальчишке головы, и не спрятаться бы ему под маменькину юбку (к нему уже приближался ВРИО коменданта и бормотал: "Уши оборву! "), но спас мальчика Бел Амор, почувствовавший, что пацан здесь единственный, кто гребет против течения, и что за него надо хвататься, как за спасительную соломинку, которая (кто знает? ) может оказаться путеводным бревном из этого болота. - Эй, ты! - закричал Бел Амор, обращаясь к ВРИО коменданта. - Не трогай мальчика! А то я тебе рога обломаю... На дрова порублю! Пусть говорит! Говори, мальчик! Наступила напряженная тишина. Было понятно, что, обещая порубить ВРИО коменданта на дрова, Бел Амор имел в виду всех присутствующих, в том числе и членов правительственной комиссии. В конце концов, в решении проблемы "ЧЕЛОВЕК ИЛИ ВСЕЛЕННАЯ? " кто-кто, а Бел Амор имел право совещательного голоса, потому что Вселенных много, а Бел Амор один! - Пусть мальчик говорит! - разрешил Министр Окружающей Среды. - Спасибо, - учтиво поблагодарил мальчик. Чувствовалось, что ему есть что сказать. - Я люблю футбол, - начал мальчик, - но это, к сожалению, не эмблема марсианского "Динамо". Если взглянуть на проблему в полном объеме, то... Мальчик опять схватил мел и одной левой начал набрасывать очередные рисунки. - Как видите, подобные объекты могут иметь в основании самую разнообразную каэдральную структуру, - отметил мальчик, с удовлетворением разглядывая дело рук своих. - Можно вообразить двенадцатимерное пространство таким... или таким... или этаким... [Рис. 3] -... или каким угодно. Главное, чтобы присутствовал объект и эффект симметричного оптического линзирования, но для этого, как минимум, нужны три пары зеркальных квазаров по углам, - а тут их целых четыре! Идея состоит не в формообразовании, и это я сейчас докажу. Вернемся к рисунку номер два. Все опять начали разглядывать перекрещенные ромбы с буквой "Д" в центре. - Идея тут вот в чем, - продолжал мальчик. - Квадрат ромбов означает здесь удвоение пустоты в условиях прохождения через оптический фокус любых материальных предметов - от незарегистрированной до сих пор реликтовой спинно-мозонной элементарной частицы с отрицательным значением разочарования до звездолета с консервами. Легко заметить, что удвоение пустоты без попадания в фокус не произойдет. Все дело в фокусе. Точнее, все дело в идее фокуса или, если угодно, в фокусе идеи. Легче верблюду пролезть сквозь игольное ушко, чем пустоте удвоиться и превратиться в Идею без попадания в фокус. Сложнее понять, что удвоение пустоты есть не просто ноль, помноженный на ноль, а именно новая идея качественно иной ипостаси, выходящая за пределы влияния и разумения теоретической физики. По праву первооткрывателя я назвал ее "Неприкаянной Идеей", потому что ей негде существовать. Предлагаю зарегистрировать этот термин официально. Напряжение нарастало. Казалось, сейчас устами младенца заговорит сама Истина. Эксперты развесили розовые индюшиные сопли и ловили кайф. Они были заинтригованы. Они уже догадывались, что это за "Неприкаянная Идея Качественно Иной Ипостаси". - Конечно, вы уже догадались, что перед вами грубое схематическое изображение неприкаянной идейной квадратной пустоты в тринадцатимерном пространстве, - подтвердил их догадку первооткрыватель. 22 Было слышно, как два раза остервенело щелкнул зубами корреспондент журнала "Защита животных от насекомых", ловя пролетавшую мимо зеленую неразумную муху. - Неприкаянная Идея... - плаксиво произнес из первого ряда партера старый академический козлотур с бородой. - Ничего не понимаю! Это в самом деле выходит за пределы теоретической физики и моего разумения! Ни-че-го-ни-бэ-ни-мэ-непо-ни-маю! - по слогам произнес он. - Какие-то верблюды через какие-то фокусы... какое-то "Динамо - чемпион", какое-то тринадцатимерное пространство, какая-то квадратная пустота... Какая-то псевдятина, сапоги всмятку! В чем именно состоит идея этого фокуса? Объясните, что означает эта буква "Д"? Дырку от бублика? Или, может быть, "Я - Дурак? " После этого громогласного недоумения корреспондент "Защиты животных от насекомых" подавился зеленой мухой, а эксперты из Диффузионно-гражданского колледжа окончательно все поняли. Хотя их и не любят за слабосилие, за то, что не сеют и не пашут, за то, что раз в году по праздникам красят скорлупу, за то, что вообще сильно умные, - у экспертов масса недостатков, - но следует отдать им должное: у них нет разделения на своих и чужаков и они всегда готовы признать любого Брата-по-Разуму, который способен хоть на школьной доске, хоть на крыше черного ящика, хоть на заборе, хоть на песке сделать пусть самое маленькое и пустое, но фундаментальное открытие (за что их тоже не принимают в Академию). Итак, эксперты все уже поняли. Знахарь Грубиан тоже все уже понял тонким срезом своей кольцевой структуры и от нехорошего предчувствия пошевелил затекшими корнями, а доктор Зодиак не знал, как незаметно избавиться от "Календаря Нечистой Силы", который здесь уже был совсем некстати. Даже правительственная комиссия догадалась, к какой Неприкаянной Идее подвел их мальчик под монастырь; даже министр Окружающей Среды, у которого вечный насморк от протекающего масла, учуял, что ожидание нарастающего светопреставления достигло апогея и что не хватает последней малости, последнего, единственного слова, чтобы все полетело в тартарары... и что надо немедленно заткнуть мальчишке рот мокрой тряпкой, установить полную и безоговорочную тишину, на цыпочках выйти из шатра, бросить всю технику и военное снаряжение и драпать отсюда на все четыре стороны, потому что даже разрушительные коллапсирующие Джины Войны, описанные в "Календаре", в подметки не годились Тому, Кто Живет в Этом Омуте (о нем "Календарь" умалчивал). Но было поздно: мальчик уже открыл рот, чтобы произнести последнее слово. И произнес его. 23 - ДЕУС... 24 Пусть и боязливо, но Слово наконец-то было произнесено. 25 Хотя мальчишка числился еще в юных пионерах и в Бога не верил, но уравнения, стертые мокрой тряпкой, не вызывали никаких сомнений. Они объясняли природу Неприкаянной Идеи в тринадцатимерном омуте, а уравнениям он верил больше, чем себе, и так как относился к породе тех плохо воспитанных мальчиков, которые говорят то, что думают, то взял да и ляпнул боязливо одно из имен Божьих всуе. В задачке спрашивается: почему боязливо? Почему бы, спрашивается, если уверен в своих уравнениях, не взойти смело на трибуну, не развесить графики и громко, ясно и коротко не сообщить о результатах своего открытия - мол, так и так, ухватил самого Бога за бороду, - а не тянуть всю ночь кота за хвост? Да потому, наверное, и струхнул мальчишка, что свое открытие он сделал без всякой практической нужды уже давно - еще до того, как Бел Амор угодил в омут, а уравнения отослал в "Нейчур" еще в прошлом году, но там никто не удосужился проверить то, до чего не было никому никакой нужды... (В самом деле, какая практическая нужда в этом "Д" и кому какое до него дело?.. ) -... и поначалу уверенности в мальчишке было хоть отбавляй именно из-за того, что, малюя перед правительственной комиссией белых гусей на черном ящике, он уже не делал открытия, не искал решения, а играл, демонстрировал, "продавал" то, что давно открыл, но во что не верил... Потому что в настоящем, подлинном богоискательстве что самое главное? Найти и сидеть тихо, а не тащить своего Бога на улицу раздевать его там и комментировать - ведь фундаментальные открытия смело делаются лишь без дела на досуге, под яблоней, одной левой, на кончике пера, но когда доходит до дела, неглупый человек все-таки струхнет и протрубит отбой, как в свое время Галилей: "А вдруг все-таки она вертится? " Или Эйнштейн: "А вдруг все-таки она взорвется? " Вот почему струхнул мальчишка в последний момент: а вдруг уравнения верны не только по науке? А вдруг за этой Неприкаянной Идеей, Которая Носится В Фокусе в самом деле кроется этакий библейский Демиург - хитрый, коварный, вспыльчивый, противоречивый и во-от с таким кривым радикалом, похожим на молнию? [Рис. 4] 26 Вот почему мальчишка струхнул в последний момент, а что тогда говорить о старших и умудренных опытом? Правильно говорят: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Да, все они насмерть перепугались (а ВРИО коменданта, например, патрули Охраны Среды нашли только на второй день в глубоком тылу в пятимерной проруби, куда он с трудом забился, прижимая к себе бутылку Кахетинского из "Арагви" и обалдевшую от счастья зеленую выдру с дамским бюстом и рыбьим хвостом, которая постоянно проживала там. "Пошла за хлебом, вернулась, а тут мужчина! " - объясняла она патрулю). Но главное слово было произнесено, и сейчас что-то должно было произойти, потому что одно из имен Божьих было помянуто в такой ситуации, когда никакая альтернатива невозможна: Бог был вычислен на глазах у всех, и получилось одно из четырех: 1. Или уравнения ПРАВИЛЬНЫ, и ОН ЕСТЬ. 2. Или уравнения НЕПРАВИЛЬНЫ, и ЕГО НЕТ. 3. Или уравнения ПРАВИЛЬНЫ, но ЕГО НЕТ. 4. Или пусть, наконец, уравнения НЕПРАВИЛЬНЫ, но ОН все равно ЕСТЬ. Получилось, что при любом раскладе в этой ситуации Неприкаянная Идея должна была или проявить, или не проявить себя и дать таким образом окончательный ответ на вечный вопрос: есть она, черт побери, или ее нет, и положить конец этому богоискательству, переходящему в богохульство! - Буква "Д" означает "ДЕУС", - боязливо повторил мальчишка. В этот момент во всей Вселенной наступила гробовая тишина, и все, что происходило потом, довольно точно описано в газетных репортажах и журнальных статьях, транслировалось по головидению, подвергалось комментариям и бродяг, и философов, и бродячих философов, и богословов, и славобогов, и словоблудов, и фундаменталистов-теоретиков, и дилетантов во всех отраслях знаний. Все, что произошло дальше, обсуждалось во всех производственных коллективах и воинских частях, в очередях за водкой и в вытрезвителях, в каждой семье, на любой кухне, во всем содружестве разномерных пространств - все как-то сразу сблизились перед лицом нависшей Неприкаянной Идеи - как же иначе, если в омуте вдруг щелкнул портсигар, раздался звон на мотив мелодии Созвездия Козинец, а в наступившей гробовой тишине голосом Бел Амора заговорил Тот, Кто Сидел В Омуте. 27 И сказал Тот, Кто Сидел В Омуте: - У меня тут реплика с места... 28 Во Вселенной стояла жуткая гробовая тишина, а Бел Амор, выйдя из буксира и выловив в омуте серебряный портсигар своего шефа, разочарованно заглядывал в него. - Последню