ты  придешь ямы копать под опо­ры, а тебе скажут:
"Э-э,  голубчик, а у тебя тут... Нет,  ска­жут, нам таких не надо". И все. И
отполучал  ты  по двести  руб­лей  на  своих ямах. Так  что нос-то особо  не
задирай. Он,  видите ли, лаяться будет тут...  Дерьмо, -- Синельников все не
повышал  голоса, он  даже и руку  не отнял от головы --  все  сидел,  как  в
президиуме.
     -- Кто? -- спросил Колька. -- Как ты сказал?
     -- Чего "кто"?
     -- Я-то? Как ты сказал?
     -- Дерьмо, сказал.
     Колька  взял  пузырек  с  чернилами и  вылил  чернила  на белый  костюм
Синельникова. Как-то так получилось... Коль­ка даже не  успел  подумать, что
он хочет  сделать, когда взял пузырек... Плеснул  -- так  вышло. Синельников
отнял руку от  головы. Чуть  подумал, быстро снял пиджак, встал и  подер­жал
пиджак на вытянутых руках, пока  чернила стекали  на пол.  Чернила стекли...
Синельников  осторожно встряхнул пиджак,  еще подождал и повесил  пиджак  на
спинку  стула.  После  этого  оглядел  рубашку  и  брюки:  пиджак  не  успел
промокнуть, на брюки не попало.
     --  Так...  --  сказал  Синельников.  --  Выбирай: двадцать  рублей  за
химчистку и окраску всего костюма или подаю в суд за оскорбление действием.
     -- Ты же первый начал оскорблять...
     --  Я --  словами,  никто не слышал, чернила -- вот они, налицо. Причем
химические, -- и опять  Синельников гово­рил ровно, бесцветно. Поразительный
человек! --  Твое сча­стье, что я его все равно хотел  красить. Еще не знаю,
берут  ли  в чистку  с  химическими  чернилами...  Двадцать пять руб­лей, --
Синельников взялся за телефон. -- Решай. А то зво­ню в милицию.
     Колька уже  понял, что  лучше заплатить. Но его  возмути­ло опять,  что
этот законник на глазах стал нагло завышать цену.
     --  Почему  двадцать  пять-то? То --  двадцать, а то  сразу -- двадцать
пять. Еще посидим, ты до полста догонишь?..
     -- Пять  рублей  -- это  дорога в  район: туда и обратно.  Я  сразу  не
сообразил.
     -- Что, по два с полтиной  в  один  конец, что ли? Тебя за полтинник на
попутной любой довезет.
     --  На  попутной  я не хочу. Туда -- на попутной,  а  оттуда  --  такси
возьму.
     -- Фон-барон нашелся!.. "На такси-и"!
     -- Да, на такси. Что -- дико?
     --  Не  дико,  а...  на  дармовщинку-то  выдрючиваться  --  неужели  не
совестно?
     -- Ты  меня чернилами  окатил -- тебе не совестно? Что же  я -- за спой
собственный костюм на попутных буду маять­ся? Двадцать пять. Пиши.
     -- Чего?
     -- Расписку.
     Синельников пододвинул Кольке лист бумаги.
     Колька брезгливо взял лист...
     -- Как писать-то?
     --  Я, такой-то,  -- полностью  имя,  отчество,  -- обязуюсь  выплатить
товарищу  Синельникову  Вячеславу Михайлови­чу  двадцать пять -- прописью --
рублей, ноль-ноль копеек...
     Колька зло усмехнулся, покачал головой.
     -- "Ноль-ноль копеек"!.. Командующий, мля!..
     --  Ноль-ноль  копеек  за умышленную  порчу  белого  кос­тюма  товарища
Синельникова В.М.
     Колька остановился писать.
     --  Для чего  же  писать  "умышленную"?  Раз я  доброволь­но соглашаюсь
платить, зачем  же так писать? Там где-ни­будь прочитают и  начнут... начнут
придираться.
     Синельников подумал.
     -- Ладно,  пиши: за  порчу  костюма товарища... белого костюма товарища
Синельникова В.М.
     Колька   пропустил   слово   "товарища",   написал:   "белого   костюма
Синельникова".
     -- Химическими чернилами...
     Колька взял пузырек, посмотрел:
     -- Разве для авторучек бывают химические?
     -- А какие же? Отчетные ведомости мы только хими­ческими пишем.
     -- Писатели, мля... -- проворчал Колька.
     -- Подпись. Число.
     Колька расписался. Поставил число. Синельников взял расписку.
     -- Сколько тебе под расчет причитается?
     -- А я откуда знаю? Ты лучше тут знаешь.
     -- После обеда зайдешь за расчетом. И за книжкой.
     Колька встал.
     -- Ты это... не говори никому, что... слупил с меня  чет­вертной.  А то
дойдет до моей... хаю не оберешься. Напиши че­го-нибудь.
     -- Ладно.
     Колька пошел  к двери.  На пороге  остановился, посмот­рел на  плотного
человека с белыми бровями. Синельников тоже посмотрел на него.
     -- Что?
     -- Хо-о, -- сказал Колька. Качнул головой и вышел из ка­бинета.
     В коридоре разок про себя матюкнулся.
     "Четвертной -- как псу под хвост сунул. Свернул трубоч­кой и сунул". Но
вспомнил,  что  он на  ямах теперь  будет зарабатывать  по двести  -- двести
пятьдесят рублей... И  успокоился. "Да гори они синим огнем! --  подумал. --
Жалеть еще..."


     OCR: 2001 Электронная библиотека Алексея Снежинского