ь обо мне, но и отдали мне старого Хуберта, грифона, который принадлежал Вольферту. Мой прадед оставил его здесь, поскольку не мог взять с собой. - Настанет день, когда Кутберт умрет, - тихо сказал Дункан. - Что будет тогда с вами? Вы так и останетесь здесь? - Не знаю. Я стараюсь не думать об этом. Без Кутберта мне здесь будет очень одиноко. Не знаю, что я буду делать. Для меня нет места в мире, я не привыкла к миру и не знаю, что мне в нем делать. И я не смогу долго скрывать, что во мне кровь колдунов, и боюсь, что внешний мир не будет дружелюбен ко мне, когда узнает, кто я. - Да, мир бывает жестоким, - согласился Дункан. - Хотел бы я сказать обратное, но не могу. Она наклонилась к нему и быстро поцеловала его щеку. - Мир может быть и добрым. Вот вы были добры ко мне. Вы с таким чувством говорили о моих проблемах. - Спасибо, миледи, - серьезно сказал Дункан, - за ваши слова и за поцелуй. Он был очень милым. - Вы смеетесь надо мной! - Ничуть, Диана. Искренняя благодарность за то, чего я вовсе не заслужил. - Кутберт выразил желание увидеть вас, - сказала она, переводя разговор в другое русло. - Только поскорее. Мы слишком задержались здесь. Нам надо продолжать путь. Она почему-то заволновалась. - Зачем так скоро? Отдохните несколько дней. У вас были нелегкие минуты, вам нужен отдых. - Нас и так задерживали многие неприятности, а мы должны добраться до Оксенфорда. - Оксенфорд подождет. - Простите, миледи, но я думаю иначе. Она быстро встала. - Надо посмотреть, как там Кутберт. Его нельзя надолго оставлять одного. - Я пойду с вами. Вы говорили, что он хотел меня видеть. - Не сейчас. Я позову вас, когда он будет готов встретиться с вами.   Глава 23. Когда Дункан шел по большому холлу, его окликнул Скрач. - Вы не торопитесь, сэр? Не уделите ли мне немного времени? С вашей стороны было бы благодеянием, если бы вы поболтали со мной. Дункан изменил курс и подошел к колонне демона. - Леди Диана пошла посмотреть, как поживает колдун, а мои товарищи, видимо, заняты своими делами, так что я могу потратить немного времени на тебя. - Вот и прекрасно, - обрадовался демон. - Но вам вовсе не обязательно стоять и вытягивать шею, чтобы смотреть на меня. Если вы поможете мне спуститься, мы сядем на каменную скамью в двух шагах отсюда. Моя цепь достаточно длинна. Дункан протянул руки. Демон наклонился, Дункан взял его за талию и помог опуститься. - Кабы не искалеченная нога, я бы сам спустился, - сказал Скрач. - Вообще-то я часто это делаю, но как - смотреть противно. Он показал сведенные артритом руки. - Они тоже не держат. Они уселись рядом на скамью. Скрач дергал копытом, и цепь звякала. - Я вам обяснял однажды, что меня зовут Скрач - официально юнг Скрач, но ни в коем случае не олд Скрач, поскольку это вульгарное наименование его милости, ведающего адскими операциями. Имя мое мне не нравится. Собачье какое-то. Даже грифон получил честное имя Хуберта, это вам не Скрач. Много лет сидя на своей колонне, я думал, какое имя я хотел бы носить, и в конце концов нашел такое, которым мог бы гордиться: Вальтер. Отличное имя и звучит так округло. Солидное честное имя, подходящее для солидного существа. - Вот, значит, как ты проводишь время: придумываешь себе новое имя. Неплохой способ. - Я думаю не только об этом, - возразил Скрач. - Я думаю о том, что было бы, если бы события пошли иначе. Отработал бы я учеником и был теперь старшим демоном, а может быть, и младшим дьяволом. Может, стал бы потолще, но вот в росте вряд ли прибавил бы. Я, знаете, коротышка, наверное, от этого все мои беды. Что путного может сделать коротышка? Ему предопределен провал. - Ты, похоже, философски относишься к своему положению. Ты не накопил горечи, а многие накопили бы. И ты не скулишь, чтобы тебя жалели. - А что изменится, если я стану злиться и скулить? Меня и так не очень любят, а хнычущих совсем уж не терпят. Впрочем, что говорить о любви? Кто станет любить демона? Некоторые жалеют, но жалость - это не любовь. А большинство смеются над моим сломанным хвостом и прочими уродствами. А смех, милорд, тяжело переносить. Если бы они чувствовали страх или даже отвращение, мне было бы легче. - Я не смеюсь над тобой, - сказал Дункан, - и не испытываю чрезмерной жалости, но и не уверяю, что люблю тебя. - Я этого и не ожидаю, - отозвался демон. - Если бы человек говорил, что любит меня, я подозревал бы какую-то тайную причину. - Поскольку я признаюсь, что не испытываю любви к тебе, и ты не ставишь мне этого в вину, могу я задать тебе один честный вопрос? - Буду рад. - Что ты можешь сказать мне об орде зла? Я думаю, что ты кое-что слышал от колдунов. - Слышал. Мне кажется, вы кое-что знаете и сами. Вы же не так давно сражались с ордой. - Лишь с небольшой частью, в основном, с безволосыми, хотя там были и другие. Я не знаю, много ли их и сколько видов. - Безволосые, если я правильно понял суть вашего выражения, - пояснил Скрач, - это пехота, стражники для грязной работы. В каком-то смысле они не подлинное зло, не члены орды. Это кости и мышцы, в них очень мало, а может быть и вовсе нет магии. - А остальные? Я говорил с одним типом, который видел их. Он рассказывал о бесах и демонах, но думаю, он пользовался знакомыми названиями, общими для злых сил. В нашей схватке по ту сторону стены я убил одного из таких, а Тайни убил другого. Они не были ни бесами, ни демонами, но я не знаю, кто они. - Вы совершенно правы, - подтвердил Скрач, - они не бесы и не демоны. Бесы и демоны из нашего мира, а эти пришли со звезд. Это отродье других миров, которые как я подозреваю, не похожи на наш. Отсюда вывод, что зло, которое они сеют, не похоже на земное зло. У них немыслимое количество форм. Самые чуждые - просто сгустки живой крови. Их мотивы, привычки и образ действий тоже, я полагаю, не соответствует земным злым существам. Вы столкнулись с таким созданием, какого не могли вообразить, да и вряд ли возможно вообразить такое. - Мне сказали, что это не орда, а улей. Что это значит? - Не знаю. Я, как вы понимаете, знаю о них только по слухам. - Понимаю. Но вот насчет улья. Как-то я разговаривал с почтенным пчелиным мастером, и он рассказал мне, как роятся пчелы. Есть тут что-то похожее? - Мне посчастливилось слышать один разговор, правда, очень короткий. Вполне возможно, что он относится к этому делу о роении. - Расскажи, пожалуйста. - В то время, когда орда опустошала этот район и собиралась разорять Северную Британию, члены орды иной раз складывались как бы в одну живую массу. Вроде как пчелы. Те, кто говорил, слышали об этом от различных наблюдателей и были в большом недоумении относительно этих действий орды. А в другое время отдельные члены орды, когда не занимались разрушением, держались по отдельности или очень небольшой группой. Но перед разрушением, как говорили наблюдатели, они обязательно собираются в большой рой... - Постой, погоди минутку. Мне говорили, что орда, опустошая местность, создает себе условия для процесса омоложения. - Знаете, - возбужденно сказал Скрач, - пожалуй, в этом что-то есть. Я никогда не слышал о ритуалах омоложеения, но они вполне возможны. Общий сбор всего зла, личный контакт каждого с каждым, и из этих контактов может возникать неизвестная сила, обновляющая их. Как вы считаете? По-моему ,звучит резонно. - Я тоже так думал и рад, что ты разделяешь мое мнение. - Это обясняет роение. - Пожалуй. Хотя тут так много факторов, так много того, чего мы не понимаем и вряд ли поймем. - Правильно, - согласился Скрач, - но все-таки это хорошая гипотеза. Ее стоит разработать. Вы говорили с Кутбертом. Что он думает об этом? - Мы не говорили о роении. Я высказал теорию омоложения, но он, кажется, мало об этом думал. Он сказал, что орда боится чего-то и, возможно, собиралась воедино, чтобы ударить, но по каким-то причинам не решилась. Скажи мне вот что, Скрач: если бы тебе пришлось принимать чью-то сторону в этом деле и нельзя было бы уклониться, чьей стороны ты стал бы держаться? Демон подергал копытом. - Вам покажется странным, но если бы я был вынужден выбирать, я стал бы на сторону людей. Может, я унаследовал зло, но зло человеческое или, по крайней мере, земное. Об'единиться с чужим злом я просто не в силах. Я их не знаю, они меня не знают, мне было бы неуютно с ними. Зло есть зло, но у него разные варианты, которые не всегда можно совместить. Послышались шаги. Дункан обернулся. Диана, все еще в зеленом платье, как бы плыла по ступеням лестницы. Дункан встал. Скрач тоже поднялся - Скрач, - осведомилась Диана, - зачем ты сошел со своего столба? - Миледи, - обяснил Дункан, - я просил его спуститься и посидеть со мной. Для меня это удобней, иначе я должен был бы стоять, задрав голову, чтобы видеть его. - Он не надоел вам? - Отнюдь нет. Мы приятно побеседовали. - Полагаю, что мне лучше вернуться обратно, - заметил Скрач. - Подожди, - повернулся к нему Дункан, - я тебе помогу. Он поднял демона, чтобы он мог держаться своими искривленными руками и забираться наверх. - Мы с тобой хорошо поговорили, - сказал Дункан, - спасибо. - Вам спасибо, милорд. Мы еще поговорим? - Почти наверняка, - ответил Дункан. Он повернулся к Диане. Она стояла у входной двери, ожидая его. - Я подумала, не пройтись ли нам. Я показала бы вам окрестности. - С наслаждением. Очень мило с вашей стороны. Он предложил ей руку, и они стали спускаться по ступеням высокого крыльца. - Как чувствует себя Кутберт? - Спросил Дункан. - Хуже, чем вчера. Я беспокоюсь о нем. Он кажется каким-то неразумным. Сейчас он уснул. - Может быть, мой визит... - Нет, вы тут ни при чем. Его нездоровье усиливается с каждым днем. Случаются хорошие дни, но не часто. По-видимому, ему стало плохо, когда я уезжала. Я бы не оставила его, но он сказал, что с ним все в порядке и он обойдется без меня. - Вы его очень любите? - Он был для меня отцом с тех пор, как я была младенцем. Нас только двое. Они шли по тропинке парка позади замка. - Вы, конечно, считаете, что я груба со Скрачем, - сказала Диана. - Мне кажется, чуточку грубы. Неужели он не имеет права спуститься со столба и посидеть на скамейке? - Он всем надоедает. Теперь посетители у нас редки, но в былые времена в замок приезжали многие, и он всегда приставал ко всем, чтобы они слушали его глупую болтовню. Кутберт считал - да, наверное, и не он один - что Скрач не в себе. - Понятно. Но он, в сущности, в полном порядке. Конечно, я не знаток в демонах... - Дункан... - Да? - Давайте бросим этот дурацкий разговор. Мне надо кое-что сказать вам, и если я не скажу сейчас, потом у меня не будет сил. Она остановилась у поворота тропинки. Он встал перед ней и увидел бледное и осунувшееся лицо. - Надеюсь, ничего плохого? Он был испуган ее видом. - Как сказать. Помните, час тому назад вы собирались скоро уходить, а я ответила - не торопитесь, отдохните. - Да, помню. - Я должна была сказать вам тогда, но не смогла и ушла, чтобы собраться с духом. Он хотел что-то спросить, но она жестом остановила его. - Я не могу ждать. Я должна сказать сейчас. Дункан, дело в том, что вы не можете уйти. Вы никогда не выйдете из замка. Он слушал, но слова не доходили до него, он не мог им поверить. - Этого не может быть, - проговорил он. - Я не могу... - Я не могу обяснить. Но вы не сможете уйти. И никто не может вам помочь. Это часть колдовства, и его нельзя разрушить... - Но вы же говорили, что у вас бывали гости. И вы сами... - С помощью магии, личной магии, а не чьей-нибудь другой. Это тайное знание, которое каждый держит в себе. Наши гости имели это знание, эту магию, и у меня есть немного этого личного знания... - А поскольку ни у кого из нас этой магии нет.. Она кивнула. На глазах ее выступили слезы. - И вы не можете помочь нам? И колдун не поможет? - Никто не может помочь. Только ваши личные способности. В нем внезапно вспыхнула злоба и ослепила его. Он закричал: - Какого черта вы тогда зазвали нас в замок? Вы знали, что случится. Вы знали, что мы попадем в западню. Вы знали... Он остановился, потому что усомнился, слышит ли она его. Она открыто плакала, опустив голову, одиноко стояла и плакала. Затем она подняла заплаканное лицо и, рыдая, закричала: - Вы были бы убиты! Вы разбили строй разрушителей, но они собрались бы снова. Это было только минутное затишье. Они снова стали бы охотиться на вас, как на диких зверей! Понимаете? Пожалуйста, поймите! Она сделала шаг к нему. Он обнял ее и прижал к себе. Она опустила голову на его грудь, все ее тело тряслось от рыданий. - Я не спала прошлую ночь, все думала об этом и не знала, как я скажу вам. Я хотела просить Кутберта, чтобы он вам сказал, но потом решила - это не дело. Я виновата, и должна сказать вам. И вот я...   Глава 24. Выслушав Дункана, все долго сидели молча. Мэг заговорила первая, пытаясь подбодрить остальных. - Ну, не знаю, это не так уж плохо. Есть куча куда более скверных мест, где старый мешок вроде меня мог прожить остаток своих дней. Никто не взглянул на нее. Конрад зашевелился и сказал: - Вы говорили, что она кое-что понимает в тайном искусстве. Может, и мы можем научиться? - Я не очень хорошо понял, - ответил Дункан, - но, кажется, это специфическое знание. Не каждый из нас может научиться этому искусству, а возможно, и никто. И кто будет нас учить? Кутберт стар и чуть жив. Диана сама знает слишком мало. Я бы даже сказал, что у нее не знания, а врожденные способности, позволяющие ей приходить и уходить. - Наверное, так, - согласился Конрад. - Да и в любом случае это заняло бы слишком много времени, а у нас его нет. - Да, у нас его нет. Двое умирающих - один здесь, другой в Оксенфорде. - А как насчет Тайни, Дэниела и Бьюти? Они же не могут научиться, а мы не оставим их здесь. Они - часть нас. - Мы, вероятно, могли бы взять их с собой, - ответил Дункан. - Не знаю, конечно, но ведь грифон может улетать и возвращаться, а он тоже не знает искусства. - Если здесь некому учить нас, - сказал Эндрю, - то есть книги. Я сегодня обнаружил библиотеку. Громадная комната, и уйма написанного. - Это слишком долго, - возразил Дункан. - Мы будем рыться в куче свитков, не зная что искать. И вести нас некому. И еще проблема языка. Я подозреваю, что многие книги написаны на древних языках, которые теперь мало кто знает. - Для меня лично, - проговорил Эндрю, - такой поворот событий не великая трагедия. Если не будет другой возможности, я охотно останусь тут. Место приятное, и я могу заниматься своим делом, как и в любом другом месте. Но вот у вас, я знаю, дело великой важности, и вам надо идти в Оксенфорд. Конрад ударил дубиной об землю. - Мы должны уйти. Должен быть какой-то способ, только я его не вижу. - И я тоже, - отозвался Дункан. - У меня было предчувствие, - сказал Эндрю, - не точно этого события, но того, что дело неладно. Когда я увидел птиц и бабочек... - При чем тут, к дьяволу, птицы и бабочки? - В лесу, сразу за стоячими камнями, птицы на ветвях не шевелятся, сидят, как мертвые, а с виду живые. И бабочки сидят и не двигаются. А потом я заметил, что на них тонкая пленка пыли. Значит, они здесь очень давно. Я подумал, что лес - часть очарованного мира и время здесь остановилось для всех, кроме людей и Хуберта. Все здесь точно такое, как было, когда замок был построен с помощью колдовства. - Остановка времени, - проборматал Дункан. - Да, это может быть. Замок новенький, стоячие камни тоже. - Но снаружи, - возразил Конрад, - из того мира, который мы оставили, замок весь разрушен, камни повалены. Что вы думаете об этом, милорд? - Колдовство, - отозвалась Мэг. - Очень сильные чары. - Но мы разбили чары, наведенные на нас у болота, - сказал Конрад. - То были слабые чары, - пояснила Мэг, - предназначенные только для того, чтобы смутить нас, сбить с дороги. А здесь настоящее крепкое колдовство, тщательно, мастерски сделанное. Дункан понимал, что она права. Такие чары им не разбить. Они сидели на нижней ступени крыльца. Перед ними тянулся бархат лужайки. Дэниел и Бьюти недалеко от стоячих камней набивали животы сочной травой. Грифон все еще лежал на том же месте, где и раньше. Отяжелев с годами, он старался не двигаться зря. - Где Тайни? - Спросил Дункан. - Где-то здесь. Я недавно видел его, он выкапывал мышь, - ответил Конрад. "Вот и мы в мышеловке, - подумал Дункан. - Манускрипт не только не попадет в Оксенфорд, но и пропадет для человечества. Только и останется, что две копии, сделанные в аббатстве." Его отец и архиепископ будут ждать известий о нем и о Конраде, но никогда не получат их. Хотя нет, есть способ доставить им известие, Диана может отвезти словечко в Стендиш Хауз, может отвезти и манускрипт. Может, кто-нибудь еще успеет съездить с ним в Оксенфорд. Не через разоренные земли, этот путь чересчур опасен и мало надежды по нему пройти, а морем, хоть там и пираты. Может быть, еще хватит времени собрать флотилию боевых кораблей, набрать воинственных матросов и пройти через пиратские заставы. - Милорд! - Позвал Конрад. - Да? - Не знаю, как и сказать... - Какие церемонии между нами? Говори, в чем дело. - Орда не хочет пустить нас в Оксенфорд. Ну, может быть, не именно в Оксенфорд, а вообще куда бы то ни было. Они пытались задержать нас на каждом повороте, и вот мы задержаны всерьез и больше им не мешаем. - Это правда. И что ты думаешь? - Леди Диана. - Что леди Диана? - Может, она связана с ними и это был всего лишь хитрый трюк? Дункан вспыхнул, открыл было рот, но вовремя прикусил язык. - Не думаю, - быстро сказал Эндрю. - Не может этого быть. Она дважды помогала нам в сражении. Она не стала бы этого делать, будь она в сговоре с ордой. - Пожалуй, ты прав, - согласился Конрад, - но это надо рассмотреть со всех сторон. В наступившем молчании Дункан опять вернулся мыслями к плану отправить манускрипт в Оксенфорд какой-нибудь другой дорогой. Да, Диана без лишних вопросов отвезет манускрипт в Стендиш Хауз, расскажет там, что случилось с Дунканом и Конрадом, но как насчет отправки манускрипта морем? Отец и архиепископ рассматривали этот вопрос и, похоже, признали это дело невыполнимым. "Постой, - сказал он себе, - если Диана может отвезти манускрипт в Стендиш Хауз, она точно так же может слетать в Оксенфорд, передать манускрипт Вайсу и привезти ответ." Нет, это все фантастические попытки найти решение проблемы. Он не может отдать манускрипт Диане и никому вообще, кроме Конрада. Кому, кроме Конрада, он мог здесь доверять? Диана заманила его и его отряд в этот колдовской круг, а теперь уверяет, что ей очень жаль, даже плачет. Но выражение печали легко изобразить, слезы тоже. Но дело не только в этом. Манускрипт был отдан на хранение ему и должен у него оставаться. Он один несет ответственность за документ и ни с кем не может делить ее. В поисках выхода он на минуту забыл о священной клятве, которую он дал его преосвященству, получая из его рук пергамент. - Вот еще что - сказал Конрад. - Не поможет ли нам демон? Может, у него за пазухой есть пара трюков? Если обратиться к нему и обещать в уплату освобождение... - Я не стану иметь дело с демоном, - отказался Эндрю. - Мерзкая скотина. - А по-моему, - возразил Дункан, - он вполне приличный малый. - Ему нельзя верить, - настаивал Эндрю. - Он обманет вас. - Ты говорил, что и Снупи нельзя верить, - напомнил ему Конрад, - однако если бы мы обратили больше внимания на слова Снупи, мы не были бы здесь. Он предупреждал нас насчет замка, говорил, чтобы мы и близко не подходили к нему. - Делайте, как хотите. А меня увольте. Я не стану сговариваться с демоном из ада. - Но, может, он знает способ, как помочь нам. - Он потребует плату. Помяните мое слово, придется платить. - Я готов заплатить, - сказал Конрад. - Но не ту цену, которую он спросит, - возразил Эндрю. "Плохо дело, - подумал Дункан. - Скрач вроде бы приличный парень, хотя кто его знает. Но вряд ли он сможет помочь." Никто не сможет. Диана, если бы могла, открыла бы им путь. А если она не может, то не может никто. Колдовство такого рода наверняка имеет "защиту от дурака". Дело закрыто, все предприятие рухнуло. Они не выйдут из замка, последняя надежда человечества, как выразился архиепископ, угаснет. Дункан тяжело поднялся и пошел наверх. - Куда вы, милорд? - Спросил Конрад. Дункан не ответил, потому что ответа не было. Он сам не знал, куда идет и зачем. Он об этом не думал, знал только, что должен от чего-то уйти. Он медленно поднимался и почти дошел до двери, когда услышал вопль непереносимого ужаса, полукрик, полувой осужденной души, смешанный с визгом дикого страха. Испуганный Дункан остановился. Крик шел откуда-то из замка. Первая мысль Дункана была о Диане, но это кричала не она: слишком низкий и горловой звук для женщины. "Значит, это Кутберт", - подумал Дункан и, преодолевая ужас, бросился к дверям. Вбежав в холл, он увидел Кутберта. Старик бежал вдоль балкона над холлом. Он был в своем ночном одеянии. Руки его были подняты вверх как бы от ужасного страха, а лицо так искажено, что почти не походило на человеческое. С покрытых пеной губ срывались вопли. Он вдруг вскочил на балюстраду, окружавшую балкон, и бросился вниз, крутясь в пустоте. Его вопли слились в один непрерывный визг, кончившийся только тогда, когда тело ударилось о плиты пола. Дункан подбежал, опустился на колени и хотел поднять тело, но остановился, увидев ручеек крови. Он осторожно повернул тело, увидел, что стало с головой, и снова перевернул его лицом вверх. С лестницы бежала Диана, но Дункан вскочил на ноги и быстро загородил ей дорогу. - Не смотрите, - резко сказал он. - Вам не надо смотреть. - Но Кутберт... - Он умер, - сказал Дункан. Он поднял голову, услышав наверху треск. Часть балюстрады закачалась и обрушилась. Осколки камня разлетелись по полу. Откуда-то изнутри замка раздался стонущий звук. Затем один из столбов, поддерживавших балкон, сам собой отделился от стены и стал медленно падать по дуге, будто решил лечь одохнуть. Он со страшным грохотом ударился о пол и покатился, давя осколки балюстрады. - Уходите отсюда! - Раздался крик Конрада. - Этот проклятый замок разваливается! Из глубины замка слышались стоны надвигавшегося камня. Стоны указывали на невидимые трещины. Каменные блоки стен холла расшатывались и двигались, стены корчились. - Милорд! - Кричал Конрад. - Уходите! Дункан, как во сне, пошел к выходу, таща за собой Диану. Позади раздался громовой треск: замок продолжал рушиться. Мэг бежала к выходу, за ней Эндрю. Конрад подскочил к Дункану, намереваясь схватить его и побыстрее вытащить, но тут по холлу пронесся крик: - Помогите! Не оставляйте меня здесь! Дункан круто повернулся, не выпуская Диану. Скрач спрыгнул со своего пьедестала и стоял спиной к ним. Он держал руками цепь и пятился, тщетно пытаясь выдернуть ее из камня. Дункан повернул Диану к выходу и закричал: - Бегите и не оглядывайтесь! Он бросился к демону, но Конрад опередил его, оттолкнул демона в сторону и, взявшись обеими руками за цепь, откинулся назад, чтобы всем весом своего массивного тела воздействовать на вделанную в камень скобу. Звенья цепи визжали от напряжения, но не поддавались. Дункан тоже взялся за цепь. - Давай! - Сказал он. Но и от их двойных усилий скоба не шевельнулась. - Не получается... - Конрад задыхался. - Мы ее не вытащим. - Натяни-ка цепь потуже, - сказал Дункан. Он взмахнул мечом и со всей силы ударил по цепи. Но меч скользнул по звеньям без результата. Дункан бил, сыпались искры, но цепь оставалась целехонькой. Одна стена холла уже упала, камни сыпались с потолка и отскакивали от пола. В воздухе носилась каменная пыль, весь пол был усеян мелкими осколками. Дункан подумал, что еще минута - и все сооружение обрушится на них. - Оставьте эту проклятую цепь, - причитал демон, - рубите мне копыто, что-бы освободить меня. - Он прав, - буркнул Конрад. - Это единственный способ. Срубите к чертям ему ногу. Дункан повернулся к демону. - Ложись и вытягивай ногу. Скрач растянулся на полу и вытянул ногу. Дункан поднял меч, но кто-то толкнул его. Это был Эндрю. - Уйди с дороги! - Крикнул Дункан. - Дай мне место! Но Эндрю не отошел. Он занес над головой посох и с размаха опустил его на натянутую цепь. Она распалась на мельчайшие кусочки металла. Держа посох в правой руке, Эндрю схватил демона за руку другой и потащил к дверям. - Бежим! - Крикнул Конрад. Дункан и он помчались за Эндрю, который бежал вприпрыжку с удивительной скоростью, волоча за собой демона. Скрач умолял отпустить его, уверяя, что он может бежать и сам. Едва они успели проскочить к двери и стали спускаться по лестнице, как холл обрушился с громовым ревом. Облако пыли и мелких осколков вырвалось из дверей. Эндрю выпустил Скрача. Демон, несмотря на искалеченную ногу, быстро ковылял вниз. На лужайке стояла на коленях Мэг и крепко держала Диану, чтобы помешать ей броситься в замок. А тот продолжал разрушаться. Центральная башня уже упала, стены дрожали. Дункан подбежал к Диане и схватил ее за руки. - Вы не можете вернутся туда. - Кутберт! - Кричала она. - Она хотела бежать туда, - сказала Мэг, - но я держала ее изо всех сил. Она чуть не вырвалась. - Теперь все в порядке, - сказал Дункан. - Мы все вышли. Он взял Диану за плечо и потряс. - Все кончено. Мы не можем и не могли ничем помочь ему. Он умер, когда упал. Дэниел и Бьюти стояли рядышком у парка и смотрели, как рушится замок. Тайни, прижав уши и вытянув хвост, выбежал из парка. Грифона нигде не было. Скрач стоял перед Эндрю и кланялся. - Благодарю вас, преподобный отец, за мое освобождение. У вас поистине чудотворный посох. Эндрю поперхнулся, будто проглотил что-то очень противное. На лице его выразилось отвращение, и он выглядел так, словно вот-вот упадет замертво. - Я боялся не смерти, - продолжал Скрач, - я сомневаюсь, что могу умереть. По-моему, я бессмертен, я боялся худшего чем смерть. Замок обрушился бы на меня, и я остался бы под этими камнями до тех пор, пока время не обратило бы их в пыль... Эндрю квакнул и замахал руками, отгоняя демона. - Оставь меня, - умолял он. - Отыди, дьявольский дух. Я не хочу тебя видеть. - Вы даже не хотите моей благодарности? - Меньше всего я хочу твоей благодарности. Я ничего не хочу от тебя. Прошу только - забудь все. - Послушай, Эндрю, - подошел к нему Конрад, - этот бедняга пытается выразить тебе свою благодарность, и тебе не подобает держаться так по отношению к нему. Пусть он демон, но ты должен признать, что чувство благодарности делает ему честь. И он правильно говорит: посох у тебя - чудо. Почему ты раньше не говорил, что он обладает такой властью? - Убирайся! - Взвыл Эндрю. - Все убирайтесь! Я не хочу, чтобы вы на меня глазели, чтобы вы были свидетелями моего позора! Он повернулся и убежал в парк. Конрад хотел пойти за ним, но Дункан удержал его. - С ним что-то неладно! - Запротестовал Конрад. - Со временем он сам скажет, а сейчас он хочет остаться один. Дайте человеку время. Диана отодвинулась от Дункана и взглянула на него уже спокойными глазами. - Теперь я в порядке. Теперь всему конец. Я понимаю, что случилось. Со смертью последнего колдуна кончились чары. Ярко сиявшее солнце было еще на полпути к западу, а здесь было темно, как ночью. Замок трещал, и в глубокой темноте он был уже не замком, а грудой щебня, еще стояли только две башни. Туман белой каменной пыли затянул обломки. Конрад дернул Дункана за рукав. - Посмотрите на стоячие камни. Дункан взглянул. Камни уже не стояли, часть их упала, некоторые сильно покосились. Он снова оглянулся на замок и в лунном - лунном! - Свете увидел курган таким, каким они увидели его, когда вышли из расселины, где голос ветра кричал: "святой!" - Все кончено, - повторила Диана. - Умер последний колдун, чары исчезли, и замок стал могильным холмом, каким он был целые столетия. - Огни! - Сказал Конрад. Действительно, множество костров горело в темноте между бывшим замком и холмами. - Орда? - Спросил демон. - Она ожидает нас? - Вряд ли, - отозвался Дункан. - Орде не нужны костры. - Вполне может быть, - продолжил Конрад, - что это Снупи и его парни. - Тебе не обязательно оставаться с нами, - сказал Дункан Скрачу. - Мы не требуем платы за твое освобождение и ничего не ждем от тебя. Если ты хочешь идти куда-нибудь... - Вы хотите сказать, что не желаете моего общества? - Нет, этого я не имел в виду. Если хочешь оставаться с нами - добро пожаловать. - Я сомневаюсь насчет отшельника. Он будет несчастен, если я останусь, хотя я не понимаю... - Он драматизирует, - заметил Конрад. - Подождем немного, и он придет в себя. - Мне некуда идти, - вздохнул Скрач. - У меня нет друзей. А вам я, может быть, пригожусь. Я могу прислуживать. - Ну и оставайся, - решил Дункан. - Наша компания становится все более разнообразной, так что мы можем принять и демона. Тут Дункан почувствовал, что под его ногами грубая земля, а не мягкая лужайка. Где-то далеко кричала сова, а в холмах за курганом раздавался волчий вой. "Спасены, - думал Дункан, - выскочили из пасти бедствия благодаря столь неожиданным событиям. Кутберт совершил самоубийство то ли непреднамерено, то ли в припадке безумия - теперь не узнаешь. Но это было самоубийство. Он сам бросился с балкона вниз." Диана подошла к Дункану, крепко взяла его за руку и прислонилась головой к его плечу. - Мне очень жаль, - проговорил он, - что все произошло именно так. - Я должна была знать, что дни Кутберта сочтены, а вместе с ним уйдет и замок. Это знание было где-то в глубине моего мозга, но я не позволяла себе думать об этом. Он крепче прижал ее к себе, стараясь как-то успокоить, и смотрел на покосившиеся стоячие камни и на костры вдоль склона. - Видимо, их тут много, - сказал он. - Снупи говорил, что соберет армию. - Дункан, вы не видели Хуберта? - Спросила Диана. - Нет. Наверное, он где-нибудь здесь. Может, он ушел с Дэниелом и Бьюти. - Едва ли. Я думаю, что я потеряла его. Он был грифоном замка и так долго жил здесь. - Когда рассветет, мы поищем его. Может, он заблудился в темноте. - Кто-то идет, - предупредил Конрад. - Я никого не вижу. - За стоячими камнями. Наверное, Снупи. Я думаю, надо пойти им навстречу. Они не захотят обойти камни. Они знают, что что-то случилось, но не знают, что именно. - Теперь здесь нет опасности, - сказала Диана. - Но они этого не знают, - возразил Конрад. Он пошел по склону. Дункан с Дианой последовали за ним. Пройдя между стоячими камнями, они увидели несколько маленьких фигурок, которые стояли и ждали их. Одна фигура шагнула вперед и голос Снупи сказал с упреком: - Я предупреждал вас. Почему вы не послушались? Я говорил вам, чтобы вы остерегались этого замка.   Глава 25. Снупи стоял на коленях у костра и очищал рукой пространство на земле. - Смотрите, - сказал он, - я нарисую карту. Дункан стоял рядом, смотрел на гладкий участок земли и вспоминал, как гоблин рисовал им карту в приделе церкви. Снупи взял прутик и изобразил на земле кружок. - Мы здесь. Он нарисовал ломаную линию по северному краю карты. - Это холмы. На юге он изобразил извилистую линию. - Это река. Он провел размашистую полосу, идущую к югу, а затем поворачивающую на запад с петлей к северу. - Топь, - узнал Конрад. Снупи кивнул, пробежал рукой с прутом по линии холмов, изогнул ее к востоку, сделал петлю и продолжал к югу волнистую линию реки. - Орда, - сказал он, - вытянулась вдоль этой линии. Они окружили нас с севера, с востока и юга. В основном, там безволосые, но есть и другие члены орды. Прижимают нас к топи. - Есть ли какой-нибудь шанс прорваться? - Спросил Конрад. Снупи пожал плечами. - Мы не пытались. Если захотим - сможем. Мы просочимся понемногу в разных местах, и они даже не подумают задерживать нас. Мы им не нужны. Они хотят взять вас. Они потеряли вас здесь, но знают, что вы не можете перебраться через болота. Они думают, что вы прячетесь в кургане, но рано или поздно оттуда выйдете, и тогда они вас поймают. А просочиться, как мы, вы не можете. - Ты имеешь в виду, - сказал Дункан, - что они сидят там, а мы будем сидеть здесь? - Не совсем так, - ответил Снупи. - Я не считьаю что мы будем сидеть тут. У нас есть для них немного магии, глупые ловушки, которые, конечно, не остановят но помешают, смутят, замедлят их скорость. Некоторые ловушки вроде греха. Они знают, что ловушки есть, и стараются избежать их, пока можно. Если вдоль их линии начнется движение, мы будем об этом знать. - Но вы рискуете своими головами ради нас, - сказал Дункан, - а мы не хотим этого. Конечно, мы рады вашей помощи, но не рассчитываем на нее. - Я вам сказал, что мы можем уйти в любое время. Для нас здесь нет непреодолимой опасности, а для вас есть. - Много ли здесь ваших? - Несколько сотен. Может быть, тысяча. - Я даже представить себе не мог, что вас соберется так много. Ты говорил, что маленький народ не питает любви к человечеству. - Я говорил также, если вы помните, что орду мы любим еще меньше. Стоило только сказать, что маленькая группа людей выступает против орды, как новость разнеслась повсюду со скоростью лесного пожара. День за днем наш народ собирался и по одному и группами. Я не буду обманывать вас: мой народ не станет сражаться за вас до смерти. У них для битвы кишка тонка. Они никогда не были воинственными. Но они сделают все, что могут. - И мы им за это очень признательны, - поблагодарил Дункан. - Если бы вы обратили внимание на то, что мы вам говорили, вы были бы в лучшем положении. Я специально предупреждал вас насчет замка. Из того, что вы мне рассказали, явствует, что вы освободились только благодаря невероятному человеческому везению. Он покачал головой. - Не понимаю, почему человеку так везет. Наш народ никогда не имел удачи такого масштаба. - У нас был слишком малый выбор, - уточнил Конрад. - Если бы мы не укрылись в замке, мы были бы убиты. - А если бы вы перебрались через реку... - У нас не было возможности, - возразил Дункан. - Орда догнала бы нас. Они уже переформировывались, когда мы бежали. - Из того, что мы обнаружили на поле битвы, - заметил Снупи, - явствует, что вы нанесли им немалый урон. - Так-то так, - согласился Конрад, - но мы не продержались бы. Да и то нас спасли Диана и охотник. Неожиданная сила их атаки... Снупи кивнул. - Да, я знаю. - Теперь мы будем больше прислушиваться к твоим советам, - пообещал Дункан. - Что ты посоветуешь нам? - Ничего, - ответил гоблин. - Совсем ничего? Вообще никакого плана? - Я много думал, - сказал Снупи, - и все наши тоже. Мы держали совет, говорили долго, думали очень упорно, но ничего предложить не можем. Мы здорово боимся, что вы погибнете. Дункан повернул голову и взглянул на Конрада. - Мы найдем способ, милорд, - ответил тот. - Да, конечно, - согласился Дункан. Он подумал, что, может быть, это была одна из страшных шуток маленького народа. Шутка или жестокая правда? - Тем не менее, - продолжал Снупи, - мы сделаем для вас все, что можем. Мы уже нашли одеяло для леди Дианы, потому что ее легкое платье не защита от холода. Вокруг костра сидело много членов маленького народа - гоблины, гномы, эльфы, духи и феи, но Дункан знал только одну, Нэн, баньши. Она сидела у самого огня, обернув себя крыльями. Ее глаза, такие черные, казались полированными драгоценными камнями, и блестели при свете костра под копной растрепанных угольно-черных волос. Дункан пытался понять выражение их лиц, но не мог. Дружелюбия он не видел, но и ненависти тоже. Все просто сидели и ждали. Может, наблюдали за тем, что делают люди. - Эти линии, что окружают нас, - сказал Конрад, - конечно, не вся орда. - Нет, - подтвердил Снупи, - основная орда за топью, к западу от нее, движется по берегу на север. - Что-бы запереть нас с запада? - Вероятно, нет. Дух следил за ними. - Разве дух с вами? Где он сейчас? Снупи махнул рукой. - Где-нибудь следит. Он и Нэн - наши глаза. Они стараются хорошо информировать нас. Я надеялся, что придут и другие баньши. Они были бы очень полезны. Но пришла только Нэн. - Ты говоришь, что основная орда не станет блокировать нас с запада. Почему ты так считаешь? - Дух думает, что они завтра или послезавтра пойдут дальше на север, оставив западный берег, прямо через нас. А почему ты заинтересовался? Ведь через топь вам не пройти. Там ил, глубокие омуты, зыбучие пески. Никто в здравом уме не полезет туда. Там есть бездонные места, и вы узнаете об этом, только когда попадете в них и вас засосет. Нет ни одного шанса выбраться из топи живым. - Посмотрим, - сказал Конрад. - Если это будет единственная возможность - рискнем. - Если бы Хуберт был здесь, - вздохнул Дункан. - Диана могла бы патрулировать вместе с духом и Нэн. Лишняя пара глаз. - Кто это - Хуберт? - Грифон Дианы. Он куда-то исчез, когда замок рухнул. - Боюсь, его уже не найти, - покачала головой Диана. - Мы все-таки посмотрим, - обещал Снупи. - Мы постараемся восстановить все, что вы потеряли. - Мы потеряли абсолютно все, - уточнил Конрад. - Одеяла, посуду, пищу. - Это не проблема, - сказал гоблин. - Кое-кто из наших уже работает над кожаной одеждой для миледи. То платье, которое на ней, не годится для такого образа жизни. - Это очень великодушно с вашей стороны, - поблагодарила Диана. - Я просила бы вас еще об одной вещи: об оружии. Мой боевой топор пропал. - Насчет боевого топора не знаю, - ответил Снупи, - но что-нибудь другое можно. Меч, например. Я знаю, где его взять. - Это было бы просто замечательно. - Не знаю, какая вам польза от всего этого. Вы в западне. Я считаю, выбраться из нее невозможно. Когда орда решит двинуться, она раздавит вас, как кисть винограда. Дункан оглядел сидевших у костра. Они кивали головами в знак согласия со Снупи. - За всю свою жизнь не видел такой кучи трусов, - презрительно фыркнул Конрад. - Черт побери, вы готовы сдаться, даже не пытаясь что-нибудь сделать. Почему же вы не уходите? Мы обойдемся и без вас! Он повернулся и ушел в темноту. - Извините моего друга, - сказал Дункан сидящим у костра. - Он не из тех, кто спокойно принимает поражение. За костром из-за дерева выглянула чья-то фигура, постояла и снова нырнула обратно. Дункан поспешил туда. - Эндрю, что с тобой? Что случилось? - Что вам нужно? - Жалобно спросил Эндрю. - Я хочу поговорить с тобой. Ты ведешь себя, как капризный ребенок. Пора кончать с этим. Эндрю вышел из-за дерева. Дункан подошел к нему. - Ну? Что тебя гложет? - Вы знаете. - Да, пожалуй. Давай поговорим об этом. Свет костра не доходил до них, и Дункан не мог видеть выражения лица отшельника. - Вы помните, как ночью мы разговаривали в моей келье? Я рассказывал вам, как пытался стать отшельником, как читал отцов церкви, смотрел на пламя свечи, и все это оказалось напрасным. Я говорил вам, что провалился как отшельник и явно не стану хоть сколько-нибудь святым. Я много чего говорил вам, потому что был очень опечален. Нелегко человеку потратить большую часть жизни на какую-нибудь профессию, и в конце концов убедиться, что все было зря, что все надежды и мечты унесены ветром. - Да, я помню. Думаю, что сейчас ты чуточку приукрашиваешь. Провалившийся как отшельник, ты ухвати