уверенно сказала она. -Я вот чего, я хочу сказать, - продолжал Палочник, - тогда просто думаешь одно и то же. -Ну, - сказала Белка. -А вовсе не размышляешь. -Нет. -Вот как сейчас. -Ну, - сказала Белка. Она зажмурилась и представила, что сидит, удобно устроившись, и с удовольствием слушает размышления Палочника. -А теперь я размышляю о размышлениях, потому что я не один. -Нет. -И я взаправду могу размышлять с кем-то на пару. -Ну. Ветер тронул древесную крону, и Палочник зашуршал. Или это он дрожал, или стряхивал с себя что-то? -Слышь чего скажу, - сказал он. -Ну, - сказала Белка. -Я вот думаю, размышлять - это очень важно. - Ну. - Важнее чем все прочее. - Ну. -И я очень рад, что что я вон сколько всего наразмышлял. -Ну. Некоторое время они молчали. Белка приоткрыла глаза и увидела, что на губах Палочника играет печальная улыбка. -Слышь чего скажу, - сказал Палочник. -Ну, - отозвалась Белка. -Я очень часто бываю совсем один. "Все мы порой бываем одни", - подумала Белка, но решила, что это прозвучит некрасиво, и вместо этого сказала: -Ну. Палочник тяжело вздохнул. -Ладно, - сказал он. - Я пошел. -Ну, - сказала Белка и тоже вздохнула, поскольку не знала, что бы такое сказать покрасивее. Палочник осторожно прошествовал по ветке к стволу дерева и медленно спустился вниз. -Слышь чего скажу, -крикнул он напоследок. -Ну, - крикнула Белка. -Спасибо тебе. -Ну, - отозвалась Белка. И задумчиво посмотрела вслед тощему зеленому существу, которое впервые пришло к ней в гости, и о котором, насколько ей было известно, никто никогда не размышлял. В ЛЕСУ ШЁЛ СНЕГ, какого уже давненько не видывали. Муравей позабыл само слово "снег" и был вынужден спросить у Белки. А Медведь вообразил, что это сыплется с неба украшение для его праздничного торта - вот так, бесплатно. Щука взглянула наверх и увидела, что у нее в окне вьются густые белые хлопья. И ей сделалось так уютно и спокойно в замерзшей реке. Снег шел так долго, что в нем утонул весь лес. Только вершины деревьев еще виднелись, и лишь далеко-далеко - там, где были пляж, море и пустыня - по-прежнему пригревало солнце. Белка и Муравей сидели на самой верхней ветке бука. Время от времени кто-нибудь выныривал из снега. На этот раз это оказался Слон. -Эхехе, - сказал Слон, хоботом сдувая со спины снег. Он уселся рядом с Муравьем и принялся тяжело вздыхать. -Что такое? - спросил Муравей. Но Слон был так измотан всеми этими раскопками и обдувками, что свалился с ветки обратно в снег и исчез в его толще. -Помогите! - донесся его крик, слабый и тоскливый. Муравей сиганул за ним, а Белка сидела на ветке и раздумывала, что ей делать. -Погоди! - крикнула она. -Чего годить-то, - крикнул Муравей из сугроба. - Помогла бы лучше. -Ну да, ну да, - спохватилась Белка. Наломав прутьев, она связала их друг с другом вроде веревки и спустила вниз. Муравей привязал один конец к хоботу Слона, а сам повис на его хвосте. Из толщи снега раздался его приглушенный голос: "Тяни!" Белка потянула, и медленно, сантиметр за сантиметром, Слон и Муравей подтянулись наверх. Сначала над снегом показался хобот Слона, затем его обвислые уши, его серый живот и округлые ноги, а потом и ладно сбитое тело Муравья. Сначала они болтались туда-сюда над снегом, потом обрели опору в кроне дерева. Белка показала Слону безопасное местечко, где он мог прийти в себя и откуда он больше не рисковал свалиться, а Муравей в это время поздравлял себя с благополучным исходом. Белка застенчиво удалилась в уголок, чтобы кой о чем поразмыслить. Потом настала оттепель, и снег растаял. А после этого не выпадал так долго, что Муравей вновь позабыл его название, а Медведь потом уже ни у кого не спрашивал, когда, наконец, его торт снова украсит эта посыпка, ни с того ни с сего упавшая с неба. ОДНАЖДЫ В ПОЛДЕНЬ на опушке леса Белка и Сверчок решили поиграть в прятки. Но, поскольку ни один из них не умел считать до четырех, они не знали, когда начинать искать. -Я спрячусь, а ты закрой глаза и жди, пока дождь не пойдет, - сказал Сверчок, приметивший вдали тучку. Но тучка прошла стороной, и, когда стемнело, Сверчок хлопнул Белку по плечу и попросил ее придумать что-нибудь получше. На другой день у Сверчка появилась новая идея. Он спрячется, а потом помашет Жаворонку, висящему высоко в небе, и тот крикнет: "Иди искать!" Это был хороший план и, когда Жаворонок крикнул "Иди искать!", Белка немедленно ринулась на поиски. Она искала очень усердно, переворачивала каждый камушек, осматривала каждую травинку, шарила мизинцем в каждой норке, но Сверчка так и не нашла. Когда стемнело, Жаворонок крикнул: -Ну, я пошел домой. Общий привет. -Пока-а-а! - крикнули Белка и Сверчок. Сверчок тоже выбрался наружу и радостно хлопнул Белку по плечу. -Это было супер! - заорал он. - Потрясно! Ты меня не нашла! Ха-ха! Давай завтра опять! И так было на следующий день, и еще много дней подряд. Белка зажмуривалась, Сверчок прятался, Жаворонок кричал: "Иди искать", и Белка искала до заката солнца, после чего Жаворонок улетал домой, а радостный Сверчок выскакивал наружу. Через месяц Белке это приелось. -Ну вот еще! - возмутился Сверчок. - Найди меня сперва! В эти дни Белка едва волочила ноги, глаза у нее постоянно были на мокром месте, но отыскать Сверчка ее не удавалось. В один прекрасный день на полянку она не пришла. Немного погодя разъяренный Сверчок замолотил в ее дверь: -Это еще что за дела? Мы так не договаривались. Ответа не последовало. Сверчок вошел в дом, но постель Белки была пуста. Как он ни искал, по каким углам не шарил, внутри и снаружи, на земле и под землей, Белки он не нашел. И, когда в тот вечер зашло солнце, Сверчок отправился домой в глубокой задумчивости. ОДНАЖДЫ, КОГДА БЕЛКА, уставившись в небо, дивилась его синеве, а Муравей как раз отыскал себе травинку по вкусу, к ним подбежал запыхавшийся Сверчок и с трудом выдохнул: -Кража со взломом... у Лося... рога унесли... Кражи со взломом были в лесу редкостью. После таинственного исчезновения горшка с медом из Козявкиного буфета - давным-давно - о таком больше не слыхивали. Белка и Муравей вскочили и ринулись к дому Лося. Они увидели его на краю луга, поникшего, с красным платком на голове. Завидев Белку и Муравья, Лось сперва жалобно взревел, а потом поведал, что, собственно, произошло. -Всего-то их разок и снял, на секундочку, а потом смотрю - рука через окно - рраз, над столом, через стул, к тумбочке, где они лежали, и я даже охнуть не успел или "Эй, ты там!" крикнуть, как они хвать - и нету, ни руки, ни рогов... В больших, блестящих глазах Лося стояли крупные слезы. -Ну, ничего, - сказал Муравей. -Ну да, ничего, - возразила Белка. -Я хочу сказать, - пояснил Муравей, - они либо отыщутся, либо мы что-нибудь придумаем. Вот что я хочу сказать. -Это как это, что-нибудь придумаем? - удивился Лось, снимая красный платок, под которым блестел гладкий розовый череп. Белка фыркнула в кулачок. Муравей больше ничего не сказал. Сперва он отправился на поиски похитителя, а потом, не найдя его, углубился в мелколесье. Несколько часов спустя он вынырнул оттуда с великолепными рогами, сработанными из десятков веток, сучков, прутиков, побегов и прочего древесного сора. Прежние рога не шли с этими ни в какое сравнение. С триумфом водрузил Муравей новые рога на голову смущенного Лося, сделал шажок назад и произнес: "Вуаля". Белка задумчиво посмотрела на него, но ничего не сказала, а Лось, в своих искусственных рогах, сделал неуверенный шажок, потом подпрыгнул, а затем, наконец, крутанул сальто, чего за ним до тех пор не водилось. Когда вечером того же дня старые рога были обнаружены Водяной Улиткой на дне реки, Лось про них и слышать не захотел. Он отдал их Жуку, которому идея понравилась, и уже на следующее утро с восходом солнца он щеголял своим новым головным убором. Журавль, только что возвратившийся из дальних странствий, увидел разгуливающего Жука и свалился с неба - не то от удивления, не то от хохота. Он и сам потом не смог вспомнить, от чего, когда отдышался. ОДНАЖДЫ УТРОМ Белка решила сменить квартиру. На вершине бука слишком дуло, и к тому же парой веток ниже освободился симпатичный домик переехавшей на дуб Тли. Белка заметила проходившего внизу Муравья и окликнула ему сверху - не хочет ли он помочь? -А то как же! - крикнул Муравей, устремляясь наверх. Немного погодя он уже водрузил себе на спину шкаф. Но вместо того, чтобы спуститься с ним в новое жилище, он взвалил на спину еще и стол, а потом и стул. -Не все сразу! - крикнула Белка. - Не напрягайся! - Но Муравей упрямо продолжал навьючивать на себя мебель: стол, стул, буфет, кровать, зеркало, умывальник, комод, ведро, ковер, ковровую выбивалку, сковородку, булавку, метлу и много всего прочего. Без единого оха-вздоха он вышел из дому, прихватил напоследок дверную ручку и ступил на нижнюю ветку. Однако сквозь застилавший глаза туман видел он плохо, оступился и чуть было не упал, и легкий порыв ветра смел скарб с его спины. Ветру понравилась игра, и он дунул посильнее. Буфет унесся под облака, кровать закружилась меж листьев в кроне бука, а зеркало взмыло высоко над лесом, над лугом, над пляжем и улетело к морю - там в нем отразились сияющие волны и Дельфин - к полной его неожиданности. -Ой, - сказал Муравей. -Говорили тебе, - сказала Белка, со слезами на глазах провожая взглядом стул, спикировавший в реку и скрывшийся в воде. Безмолвно вошли они в новое, совершенно пустое Белкино жилище. -Ну, ну, я тебе смастерю чего-нибудь, - промямлил Муравей. -Ладно уж, - сказала Белка. Они глядели в непривычно узкое оконце. Солнце зашло. Где-то у линии горизонта покачивался на волнах стол. -Частенько я за этим столом сиживала, - вздохнула Белка. В ту ночь она спала на голом полу. Муравей лежал в своей постели и еще часами мучался вопросом, откуда взялась в то утро его необычная сила. Ну уж не от большого ума, думал он. От чего же тогда? КОГДА РАЗРАЗИЛАСЬ ГРОЗА, Белка сидела на берегу канавы, под ивой. Иву повалило ветром, и она упала прямо Белке на хвост, а вода в канаве бушевала и ходила ходуном. Белка вопила от боли, но из-за рева бури ее никто не слышал. Когда гроза отгремела, снова сделалось тихо. Вода, поплескавшись в берега, ушла назад в канаву, и тростники снова распрямились. Но ива по-прежнему лежала на Белкином хвосте. -На помощь! - крикнула Белка. Из травы вынырнул Ивовый Листоед. -Ты кто? - спросила Белка. -Ты на помощь звала или вопросы задавать!? - спросил Листоед, раскатывая верхнюю губу. -Нет-нет... - быстро сказала Белка. - Ой, мой хвост! Листоед теперь раскатал обе губы, поплевал на ладошки и приподнял иву. Одним уверенным движением он закинул ее на луг. -Неплохой столбик в свое время из нее выйдет, - сказал он. -А вот можно спросить... - начала опять Белка. -Нет, нельзя, - перебил ее Листоед. - Можешь меня поблагодарить, но спрашивать нельзя. -Да, да, спасибо тебе большое, премного обязана, но кто... -А я предупреждал! - воскликнул Листоед. Он подобрал нижнюю губу, выдернул из земли тополь и придавил им Белкин хвост. -Ай! - воскликнула Белка. -Я тебя прекрасно слышу, - сказал Листоед. -Да, - пискнула Белка. -Ну и что теперь? - спросил Листоед. -Я больше ничего не стану спрашивать! Но Листоед был неумолим и вновь скрылся в траве по берегу канавы. Днем мимо Белки проходили Жаворонок, Слон, Щука и Сверчок, но ни один из них не смог приподнять тополь. Со слезами на глазах Белка всматривалась в ночь, сидя на краю канавы. Было страшно холодно. И тогда вновь появился Листоед. "..." но тогда Белка вовремя прикусила язык, потому крикнула "ай" и больше ничего не сказала. Листоед приподнял тополь одной рукой, подкинул его на другой и зашвырнул за горизонт. А потом вновь скрылся в траве, не удостоив Белку взглядом. -А-а, - сказал Муравей на следующий день, когда Белка рассказала ему о своих злоключениях, - так ведь это же был Ивовый Листоед. Ты его что, не знаешь? Раньше их двое было, да один другого как-то раз так ущипнул - ни за что, просто из вредности- что тот возьми да рассыпься в звезды небесные. Белка больше ничего не сказала и только ощупала шишку на хвосте. Она никогда не знала, можно ли верить Муравью на слово. ОТ МАЛЕЙШЕГО ШУМА Белка рисковала свалиться. Она спала, лежа на на тонюсенькой ветке. В лесу стояла необычайная тишина. Ручей был гладким, как зеркало, Гусеница не двигала челюстями. Медведь держал перед пастью перемазанный медом большой палец, но в рот не совал. Слеза, выползшая на щеку горюющей о чем-то Стрекозы, так и повисла неподвижно. Белка спала, и никто и ничто не хотело производить ни малейшего шума, из-за которого она могла свалиться с верхушки дерева. Но вот один буковый листок сорвался сам по себе и, кружась, полетел вниз. Он закружился вокруг ветки, потом между больших ветвей, вдоль ствола, и наконец опустился на землю. С глухим шумом упал он прямо в мох. Шум был почти неслышный, но все же это был шум, громче самого малейшего шума, и Белка свалилась. С оглушительным шумом рухнула она сквозь толстые ветки на спину Носорога, отскочила вверх, потом вбок и плюхнулась в воду, взметнув брызги и пустив круги по воде. Бабочка, только что разлегшаяся на берегу реки, чтобы обсохнуть, вымокла до нитки и в ярости вскочила. В порыве гнева она закатила оплеуху Гиене, отчего та расхныкалась и разбудила Щуку в тростниках. Щука порскнула прочь, но наткнулась на тонущую Белку. -Ай, - сказала Щука. Белка не ответила, поскольку под водой ничего толком сказать не могла, но вынырнула из воды, к небу, а потом дальше, под облака. Там она повисела еще немного, размышляя, куда бы ей было лучше всего приземлиться, и выбрала траву на поляне. Там, поджидая ее, сидел Муравей, с которым они вместе поели вкусненького, а потом отбыли в неизвестном направлении. Когда спустилась ночь, никто по-прежнему не знал, куда они направились. Сами они знали об этом и того меньше. К КОНЦУ ДНЯ Белка притомилась. Она свесила ноги с ветки, откинулась на ствол и закрыла глаза, подставив лицо низкому солнцу. За ее сомкнутыми веками возник пляж. На одном конце его стоял Сверчок, на другом - Кузнечик. -Вот я тебя, - сказал Сверчок. -А я тебя, - сказал Кузнечик. -Вы что? - хотела закричать Белка, но там, за закрытыми веками, она не могла выдавить ни звука. Внезапно они ринулись вперед, Сверчок с Кузнечиком, и с яростью накинулись друг на друга. Панцири, усики, руки, челюсти - все хрустело и крошилось. Белка металась вокруг них, наблюдая, как от двоих друзей остается одна большая куча обломков на песке, возле самой воды, и что вот-вот начнется прилив. Потом все затянулось темной пеленой. Белка снова раскрыла глаза. Солнце зашло. Прохладный ветер обдувал дерево, на котором она сидела. Белка поежилась и вошла в дом. "И стоило закрывать глаза, чтобы увидеть такое?" - сказала она про себя. Но, как только глаза ее начали различать мебель в темноте комнаты, она заметила Сверчка, а рядом с ним - Кузнечика. -Но... - сказала Белка. -Шшш... - сказал Сверчок. - за советом Мы пришли к тебе. -Но... -Мы, вообще говоря, поссорились. -Из-за чего? -Да мы и сами не знаем. -Но... -И мы боимся, что подеремся, - правда же, Кузнечик? Кузнечик истово закивал. -Не похоже, чтобы вы были в ссоре. -В том-то и дело, - сказал Кузнечик. - Ничего не видно, не слышно и не чувствуется, никакой причины нет, никакого повода, никакого предлога, и все же... -Я его вздую, - сказал Сверчок. -Точно, - кивнул Кузнечик. - Ну и что теперь? -Ну а ко мне вы чего пришли-то? - спросила Белка. -А мы уже ко всем ходили, - сказал Сверчок. Наступило длительное молчание. Белка глубоко задумалась. Потом вздохнула и сказала: -Не знаю. -Ну, и на том спасибо, - сказали Сверчок и Кузнечик. - Тогда мы пошли. Они встали, пожали Белке руку и вышли за дверь. Она видела их в окно, уходящих прочь, в обнимку, с поникшими головами, длинные полы плащей путались у них в ногах. Они уходили в сторону пляжа. -Эй! - внезапно крикнула Белка. - Эй... Но они ее уже не слышали. *** Перевод с нидерландского: Ольга Гришина